Получается, что наши помогли развитию того направления, которое у американцев отставало? - Ну, рано или поздно они бы нащупали эти решения сами. Во-вторых, Сарториус был послан вовсе не за тем, чтобы мешать научной работе американцев, а за тем, чтобы контролировать ее. Хочешь знать, в чем основное преимущество янки? В том, что они сразу же ищут практическое применение фундаментальным открытиям. Русские считают, что главное "прорваться за горизонт", сделать что-то принципиально новое, объять необъятное, доказать, что "небываемое бывает". Это стиль российской и советской науки. Украсть - так миллион, любить - так королеву. Однако над тем, куда потратить миллион и как распорядиться любовью королевы, русские чаще всего думают мало. Поэтому максимальный эффект сделанные ими открытия приносят в других странах. "Это говорит не она! - мелькнула у меня неожиданная догадка. - Она сказала: "Я говорила то, о чем раньше не знала..." Значит, сейчас кто-то читает мне лекцию ее устами. Либо это Сорокин, если ему удалось уйти с фермы живым, либо сам Чудо-юдо..." - Сорокин был послан контролировать направление работ Брайта и прежде всего практическую реализацию фундаментальных трудов, - продолжала рассказывать виртуальная Таня. - Причем сделано это было почти втайне от комитетских генералов. Большинство из них считали работы в области управления сознанием и памятью делом бесперспективным. Фактически все работы в этой области сворачивались, и для Сергея Сергеевича стало ясно, что кто-то работает против него в Москве. Пользуясь своими многочисленными связями в верхах и низах, он собрал обширную информацию о том, как и кем инициировались решения, мешавшие ему работать. Сергей Сергеевич тщательно проанализировал ситуацию и вычислил, что имеет дело с мощной криминально-политической структурой, занимающейся наркобизнесом и обладающей серьезным прикрытием на уровне ЦК и Совмина. Кроме того, он смог отследить некоторые зарубежные контакты этой команды и обнаружил, что несколько ниток ведут к "G & К" и укрытому в ее недрах отделу Хорсфилда. - А что ж он не вышел, допустим, на Андропова? - спросил я, уже заранее ощущая, что говорю вещь жутко наивную. - Во-первых, дело было еще во времена Леонида Ильича, поэтому Андропов не был высшей инстанцией. А во-вторых, до председателя КГБ сотруднику такого ранга, как Баринов, напрямую было очень непросто добраться. Во всяком случае, ему очень трудно было миновать непосредственного начальника генерал-майора Белогорского... - Это отец Вадима? - Совершенно верно. Именно он руководил специальным центром психологической подготовки в тот период. А у Сергея Сергеевича не было уверенности, что Белогорский тормозит его работу, лишь подчиняясь обстоятельствам, а не в силу прямой заинтересованности. Тут Баринов не мог ошибиться. Если бы он действовал как рыцарь с открытым забралом, то наверняка угодил бы в автомобильную катастрофу или выпал бы из окна в нетрезвом состоянии. Может быть, ему устроили бы инфаркт или сердечную недостаточность. В то время у него еще не было сил, чтобы защитить себя от всяких неожиданностей. Поэтому он вынужден был действовать осторожно. Он знал, что у Белогорского был сын Вадим, студент-медик с весьма неустойчивыми понятиями о нравственности. Кроме того, было несколько некрасивых историй, в которых был замешан Белогорский-младший. От крупных неприятностей Вадима спасали лишь отцовские связи да еще влиятельные друзья его бабушки Мирры Сигизмундовны, которая, уйдя на пенсию, сохраняла немало знакомств, выводивших аж на Политбюро. Однако и недоброжелателей в системе КГБ у Белогорских хватало. И твой папочка решил, что надо слегка "подставить" генерала. Случай представился в 1981 году, когда Вадим попался при провозе через границу золотых цепочек в тюбике из-под зубной пасты. Строго говоря, эта акция была чистой воды провокацией, организованной Бариновым через своих людей, которые, помимо цепочек, поместили в тюбик еще и контейнер с разведсведениями о деятельности центра, которым руководил Белогорский. Удар был крепкий, хотя благодаря неутомимой Мирре Сигизмундовне его последствия удалось смягчить до минимума. Генерал был понижен в звании и переведен руководить какой-то спецпсихушкой. Его жена Раиса также была удалена из спеццентра психологической подготовки, Вадиму пришлось побывать под судом, но все в принципе кончилось благополучно, так как дело об измене Родины в форме шпионажа не возбуждалось, речь пошла только о контрабанде, и наказание суд определил в три года условно. Вадим был исключен из комсомола, из института, но уже через год восстановился и там, и там. Но Баринов все-таки одержал победу. Он стал начальником спеццентра и получил немалую самостоятельность в работе. - Это я уже догадался. Давай лучше о Сарториусе. - Сарториус благополучно прошел в клинику Брайта, выдержав целый ряд проверок и тестов, хотя ему пришлось пройти не только детектор лжи и несколько допросов с использованием психотропных препаратов, разработанных именно в этой клинике и больше нигде не употреблявшихся, в частности все модификации препарата "Зомби" до "Зомби-5" включительно. Он смог все это выдержать благодаря тому, что Сергей Сергеевич разработал эффективную систему защиты от всех этих средств с помощью так называемого препарата № 330, являвшегося нейтрализатором для препарата № 329, то есть, по сути дела, "Зомби-6", значительно превосходившего все предыдущие по воздействию на организм. Брайт в это время еще не имел в своем распоряжении шестой модификации "Зомби" и счел результаты проверки удовлетворительными. Вскоре после того, как "итальянец" стал работать у Брайта, в клинике были получены качественно новые результаты. Сарториус, занимаясь изучением воздействия вихревых электромагнитных полей на деятельность мозга в сочетании с применением параллельно созданного "Зомби-6", разработал способы записи памяти любого субъекта с естественного носителя, то есть с клеток мозга, на искусственный. Искусственный носитель представлял собой сложную компьютерную систему с огромным объемом машинной памяти. - И в порядке эксперимента Брайт решил перевести на искусственный носитель память своей незаконной дочери? - Да, хотя тут был не просто эксперимент. Брайт знал, что Бетти и Вик Мэллори - наследницы Тимоти О'Брайена. Он рассчитывал, что Кармела, перемещенная на естественный носитель и тем как бы переселенная в тело Вик, станет его агентом и позволит ему получить доступ к фонду О'Брайенов. - Ловок! - Однако уже в это время Грэг Чалмерс, Джонатан Хорсфилд и Джералд Купер-старший готовились к "Атлантической премьере". У них до этого не было сомнений в том, что Педро Лопес и Хорхе дель Браво работают только на них. Но с помощью "прорывных программ" Джерри-младшего они неожиданно узнали, что диктаторский тандем повел двойную игру. Они обнаружили связь Лопеса и дель Браво с Дэрком, который уже практически перекупил эту парочку со всеми потрохами. Вот тогда и решили устроить "коммунистический переворот" силами нескольких групп профессиональных наемников, в одну из которых вошел Ричард Браун. Точнее - Николай Коротков с пересаженной памятью Брауна. - Я попал за рубеж при помощи Чудо-юда? - Нет, случайно. Сергей Сергеевич о тебе ничего не знал. А вот Сарториус, оставшись в тени, предложил Брайту провести эксперимент по пересадке памяти американца русскому солдату. Вначале планировали получить из Пакистана какого-нибудь военнопленного афганца, но потом европейский филиал раздобыл тебя. Доставить тебя из Германии оказалось дешевле, поэтому ты и стал Диком Брауном на целый год. - А Брауну это стоило жизни? - Мне было неприятно об этом думать. - Вынуждена сказать "да". Хотя в принципе его не собирались убивать. Просто несчастный случай при парашютном прыжке оказался очень своевременным. А вот твоя судьба все время, как говорят, "качалась на весах". Сперва тебя не хотели посылать на Хайди, но потом решили, что не худо бы иметь кого-то на роль "агента Москвы". В конце операции у Чалмерса были намерения тебя устранить, но ввиду того, что "Зомби-7", документация по нему и почти все участники "Атлантической премьеры" исчезли вместе с "Боингом", тебе и Брауну сохранили жизнь. Правда, Брайт, который сам пересаживал тебе сознание Брауна, при участии Сарториуса допустил ряд ошибок. Грэгу Чалмерсу был нужен русский солдат, а получился Коротков-Браун, который слишком много знал. - И меня не убрали только благодаря вмешательству Сарториуса-Сорокина? - Да, хотя задачу вывезти тебя в СССР он получил от Баринова. О том, что ты оказался у Брайта и готовишься к участию в операции на Хайди, Сорокин тут же информировал свое начальство, а те - Баринова. Внешность солдатика показалась Сергею Сергеевичу слишком знакомой, и он постарался собрать о тебе всю информацию, вплоть до того, что ты был найден на скамейке в зале ожидания Ярославского вокзала. В общем, Баринов признал в тебе своего сына и заставил Сорокина провести силовую акцию. Сарториусу удалось похитить не только тебя с Брауном в одной черепушке, но и Чалмерса, Брайта, Рабиновитца - практически всех руководителей и главных специалистов клиники и перевезти их в штат Оклахома, где Сарториусу тайно от Брайта и Чалмерса удалось еще задолго до этого создать свой собственный научно-исследовательский центр на деньги Джералда Купера-старшего... - Погоди, он же был в одной команде с Чалмерсом и Хорсфилдом. Верно? - Да, был. Но стремился знать больше, чем они, и постарался завербовать Сарториуса. А тот очень ловко этим воспользовался. Заполучив в свои руки Чалмерса & C°, а также вас с Брауном, он стал на какое-то время хозяином положения. Поскольку Чалмерс особой ценности сам по себе не представлял, он ликвидировал его, обставив дело как чисто криминальное убийство с трупом в багажнике. Ты был нелегально вывезен в СССР и с помощью несложной цепи вроде бы вполне естественных ходов прибыл в распоряжение своего отца... Куда девались Брайт и Рабиновитц, до сих пор неизвестно. Судя по всему, их нет ни в США, ни в России. - А что было с Брауном? - Браун был помещен на естественный носитель, женился на Марселе Родригес и стал совладельцем компании "Cooper shipping industries". Сейчас он ее фактический владелец. При этом он познакомился с Сарториусом и решил тряхнуть стариной в роли коммандос... - Так... - Я прямо-таки задыхался от обилия информации, известной и неизвестной. - Ну, а как ты превратилась еще и в Таню? Вот тут, как и в первый раз, сработал какой-то невидимый выключатель, картинка поплыла и смазалась, свернулась в золотистую спираль и исчезла в непроглядной черноте... Сон оборвался, начинались реальные кошмары. НА ОТМЕТКЕ 100 Пробуждение наступило почти мгновенно. Почти так, когда в казарме дневальный орет: "Подъем!" в самое ухо. На сей раз никто не орал, только Таня сильно тряхнула за плечо и шепнула: - Шаги! Идет кто-то! Я сел на топчане и прислушался. Да, сверху по спиральному туннелю кто-то шел. Шел, громко топая и, похоже, не собираясь скрывать свое присутствие. Скорее всего, так могли шагать только "тигры". Вообще-то натуральные тигры, как и все иные представители семейства кошачьих, ходят мягко и неслышно. Однако хайдийские коммандос, которых, возможно, даже специально обучали бесшумному передвижению, на сей раз считали, что важнее двигаться быстро, поскольку никакой реальной встречи с противником не ожидали. Поэтому за шум, производимый в спиральном туннеле-лестнице, их батальон следовало переименовать. Дать ему новое, звучное имя, например "слоны". Это больше соответствовало истине. Впрочем, шел по лестнице отнюдь не весь батальон. Хотя топотала не одна пара ног, можно было прикинуть, что сюда идут не больше пяти-шести человек. Причину их появления здесь, на семидесятиметровой глубине, можно было объяснить, как мне представлялось, очень простой причиной. Должно быть, тот лейтенант, что приказал бросить гранату на лифтовую площадку, доложил по рации своему сеньору капитану, как лихо он разделался с террористами. А сеньор капитан, решив, что его летеха сачкует, потребовал представить доказательства. Соответственно присовокупив к этому требованию кучу местных матюков. И тогда лейтенант кликнул какого-нибудь сержанта или капрала, велел ему взять несколько бойцов и лезть в шахту, чтобы достать оттуда бренные тела или то, что от них осталось. Об исполнении, соответственно, доложить. Наверное, для начала этот сержант или капрал тоже выматерил лейтенанта, хотя скорее всего мысленно, а потом обвязал веревкой какого-нибудь молодца и спустил его вниз. Конечно, веревки такой длины, чтобы достичь дна, у коммандос не оказалось. Они ведь не горные егеря. Нашлось небось метров пятьдесят, на которых глубоко не спустишься. Поболтавшись внизу, как рыбешка на крючке, воин высветил фонарем двери и, раскачавшись, запрыгнул в них. Потом по этой веревочке, страхуемой с двух сторон, в бывшую подземную караулку перебрались все остальные. Оттуда они двинулись уже пройденным мной и Кармелой путем. Если бы не сырость, то пол и ступеньки лестниц были бы покрыты слоем пыли и "тигры" сравнительно легко могли бы рассмотреть наши следы при свете фонарей. Однако пыли не было, и ребята дружно помчались по лестницам, добежали до арки, прошли через шкуродер заваленного туннеля и поперли дальше по спирали. "Тигры" торопились добраться до дна шахты, отыскать трупы смятых в лепешку террористов, притащить эту добычу лейтенанту, дождаться, когда приедет капитан, и получить от него благодарность с обещанием представить к награде. Не знаю, так ли все было на самом деле, но одно могу сказать точно, как дважды два: встречи с живыми эти ребята не планировали. Осторожно выглянув из комнаты, я увидел световые пятна от фонарей, приплясывавшие на стенах туннеля метрах в двадцати от нас. Сами фонари были еще дальше, но, судя по грохоту ботинок, должны были вот-вот показаться. Кроме топота, слышались невнятная, но гулкая ругань, сопение и бряцание оружием. - Надо вниз уходить, - сказал я Кармеле. - Уходи, - разрешила она, - а я их здесь подожду. Спорить с дурой у меня времени не было. Я хорошо знал, чем виртуальная Таня отличается от реальной, и подумал, что не нанимался заботиться о ее здоровье. Свое дороже. Поэтому я выскочил из комнатушки и побежал по туннелю вниз. Я справедливо считал, что за собственным топотом господа "тигры" меня могут и не расслышать. Однако они были слишком близко. Не пробежал я и десяти ступенек, как почуял острую необходимость обернуться. РНС или просто инстинкт сработал не знаю. Но получилось очень вовремя. Там, наверху, словно маленькое солнышко сверкнул фонарь, слава Богу, не прямо мне в глаза, и появилась темная фигура. Подхватив "бизон" под шнек, я нажал спуск... Грохот, заполнивший туннель, сильно ударил по ушам, очередь вышла не маленькая, на десяток патронов. Сколько из них пришлось в головного "тигра" я не считал, но, должно быть, достаточно, чтобы он кубарем покатился вниз и распластался на площадке. Фонарь разбился, и наступила тьма. Чтобы выиграть несколько секунд и драпануть вниз, я стреканул еще одну очередь, надеясь заставить ребят быть поосмотрительнее и не высовываться. Насчет того, чтобы попасть в кого-то, я не особо беспокоился, но и протестовать не стал, когда неожиданно сверху сквозь визг рикошетов долетел вопль боли и еще один гражданин, громыхая оружием и собственными костями, свалился на площадку перед дверью. По-моему, он был еще жив, потому что дрыгался какое-то время поверх первого трупа. Но я не садист, чтобы любоваться такими вещами, меня очень сильно заботило мое здоровье, тем более что по всей логике событий граждане должны были запустить в меня гранату. Дожидаться таких подарков было не в моих правилах, и я поспешил воспользоваться теми секундами, которые выиграл. Перескакивать в темноте через ступени было трудно, в конце концов я просто заскользил по ним, лежа на животе, ногами вперед. Где-то наверху сверкнула вспышка, грохнуло - похоже, это была та самая долгожданная граната. Искорки осколков, чиркнувших по стенкам туннеля, мигнули где-то метрах в десяти от меня, один какой-то шуршанул над головой, воздушная волна катнула через меня, но не очень сильно. Затем гулко затопали подметки "тигры" рванулись вперед. Если Кармелу не пришибло при взрыве, то сейчас они бросят вторую гранату в комнатушку, и мне останется общаться только с виртуальной Таней. Однако вместо второго взрыва я услышал лай "ПП-90", испуганные вопли, стоны, прокатилось гулкое эхо и... все стихло. - Жив, компаньеро? - донесся через несколько секунд голосок Тани. - Вроде бы, - ответил я. - Поднимайся, поможешь... Подниматься было потруднее, чем удирать, тем более что скользить вниз по ступеням так, как это делал я, это значит не щадить ни живота своего, ни ребер. Пока я чуял возможность получения пули или гранатного осколка, о таких мелочах как-то не думалось, но теперь, поднимаясь по лестнице, я ощущал себя здорово побитым. Кроме того, в темноте я пару раз едва не поскользнулся на стреляных гильзах, а под самый финиш запнулся о труп, распростершийся поперек туннеля. Услышав мое чертыхание, Таня посветила мне с площадки фонарем, и я увидел, что она находится в теплой компании из трех мертвых "тигров", а четвертый и пятый лежат неподалеку от меня на лестнице. Кровь ручеечками сбегала по ступенькам вниз, пахло блевотиной, потому что одного из мертвецов перед смертью вывернуло наизнанку кровавой рвотой, и вообще все было очень неаппетитно. Судя по всему, события развивались так. Бросив в темноту гранату, которая разорвалась на площадке, окончательно превратив тех, кто на ней уже лежал, в кровавое месиво, коммандос кинулись вперед. Лишь замыкающий догадался сунуться в дверь и тут же получил очередь из "ПП-90", которая пришлась в кадык и почти начисто оборвала парню горло. Двое остальных даже не успели обернуться, потому что Таня в упор расстреляла по ним почти весь магазин. Сейчас эта хозяйственная девушка без тени брезгливости на лице ворочала свежачков, добывая от них разные полезные вещи. Эта добрая хозяюшка, заставив меня держать фонарь, выбрала рюкзачок почище и собирала в него сухпайки убиенных. У каждого обнаружилось по банке тушенки, по упаковке галет и по стограммовой плитке шоколада, запаянной в целлофан. Все это оказалось целым и невредимым. Достались нам и пять фляг с холодным кофе. Одну из них, правда, продырявила пуля, но все из нее вытечь не успело, и мы немного промочили горло. Весь этот продмаг Танечка навесила на себя, а для меня приготовила другой рюкзачок, в который начала загружать боеприпасы. Тут обнаружилось, что нам изрядно повезло. Если бы тот парень, который сунулся в комнату и был убит первым, получил пули не в горло, а в спину, то счет нашего матча против "тигров" был бы не 5:0, а 5:2. Дело в том, что у этого бедолаги в наспинном кармане была пластиковая взрывчатка. Скорее всего его разнесло бы в клочья вместе с Таней, а ударная волна от этого взрыва унесла бы меня куда-то далеко вниз по туннелю, размазав по стенам и переломав все кости. - Возьмем, - сказала Кармела и пристроила этот страшный пластилинчик в наспинный карман своей курточки. - Теперь тушенка не беспокоит... Бедняжечка! Она, оказывается, беспокоилась, чтоб ей банки спину не натолкали. Детонаторы она тоже нашла и теперь была вполне готова взлетать на воздух. Мне досталось тридцать кило патронов и гранат, что тоже не очень веселый груз. К сожалению, все патроны подходили только к "узи", которыми были вооружены "тигры". У нас, правда, тоже были 9-миллиметровые пистолеты-пулеметы, но ни в шнек моего "бизончика", ни в магазин Таниного "ПП-90" парабеллумовские патроны не влезали - слишком длинные. Поэтому пришлось позаимствовать у покойников по автомату. Прибрали и по "кольту" на всякий случай, вынув из остальных магазины. Наконец, обзавелись пятью штурмовыми ножами. Из них я взял один, потому что считал такое количество вполне достаточным для того, чтобы кого-нибудь зарезать, а Таня - четыре. - Куда тебе столько? - спросил я. - Кидаться буду, - сказала она с милой улыбкой. Пригодились нам два из пяти уцелевших фонарей, из разбитых мы добыли батарейки про запас. Обзавелись веревкой, скрученной в бухту, - метров с полсотни, не меньше. Но самым ценным приобретением оказалась небольшая книжечка, составленная из листочков, скопированных на ксероксе. Это были фрагменты плана и профилей подземных сооружений в районе "Лопес-23" под грифом "Совершенно секретно". - Странно, - сказала Кармела, когда мы стали рассматривать профиль шахты при свете фонаря. - Дно показано на отметке сто метров, а мы уже на семидесяти. Вот, видишь, пост аварийного управления лифтом. Значит, вроде бы всего шесть витков по спиральному туннелю вокруг шахты - и мы у дна... - А давай проверим? - предложил я. - Если тут действительно осталось только тридцать метров до дна, то нашей веревки хватит. Я подержу, ты слазишь... - Издеваешься? - хмыкнула Таня. - Это и так видно. Фонарь бьет почти на полста метров, а где тут дно? - Можно бы бросить чего-нибудь и прикинуть примерно по секундам. - Точно! - согласилась Татьяна, снимая с руки одного из убитых электронные часы. - Подхватывай за ноги... Мы взяли мертвеца, раскачали и выбросили с площадки в дыру. - Одна... Две... Три... Четыре... Пять... - считала Кармела вслух, глядя на цифровое табло часов. А у меня в голове вертелась не забытая еще со школьных времен формула: "Н = gt2/2". Это самое "g" равно 9,8 , сократим с 2 - будет 4,9 , округлим до 5... - Восемь... Девять... Десять! - выкрикнула Кармела, и тут снизу донеслось глухое "бум-м-м". Должно быть, покойник долетел до чего-то железного. - Десять в квадрате - сто, сто на пять - пятьсот... - вычислил я. - Ни фига себе! Полкилометра! - выдохнула Кармела. - С парашютом прыгать можно... - Проверим? - предложил я, и в шахту сбросили еще одного. И на этот раз "бум-м-м" послышалось через десять с небольшим секунд. - Между прочим, - сказала Таня, - при такой высоте надо уже и скорость звука учитывать. Она - 340 метров в секунду, стало быть, звук к нам больше секунды шел. Отличница! Небось по физике сплошные пятерки были. Очень, кстати, полезная наука для снайпера... - Ну хорошо, спишем секунду на звук. Девять в квадрате - восемьдесят один, восемьдесят один на пять - четыреста пять, - подсчитал я. - Все равно до фига, по этой веревочке не слезешь. - Значит, пойдем пешочком... - объявила Таня, явно вступая в командование нашим "отрядом". Я не протестовал, хотя мог бы, наверное, по крайней мере поинтересоваться, на кой черт нужно предпринимать это путешествие к центру Земли, когда на профиле шахты было обозначено немало ответвлений, по которым, если постараться, можно было бы поискать путь наверх. Спорить с Танькой - себя не уважать. Пошли. Рюкзачок и все прочее сразу дали о себе знать. Полста килограммов навьючка приличная. Тем более что в спиральном туннеле никаких перил конструкторы не предусмотрели и шансов скатиться кубарем минимум до стометровой отметки было немало. Хорошо, конечно, что теперь имелись фонарики, благодаря которым можно было хоть что-то видеть впереди и спокойно переносить ногу на следующую ступеньку, не боясь свалиться в какой-нибудь колодец или иное углубление полукилометровой глубины. В общем, до отметки 100 метров мы добрались благополучно. О том, что это уже 100 метров, мы вначале не знали - просто обнаружили очередную площадку с выходом в шахту. Здесь стальной щит сохранился в целости, должно быть, взрывная волна его не тронула. Щит, закрывавший солидную арку, сквозь которую вполне мог проехать грузовик, располагался слева, а справа просматривался длинный, то есть уходивший черт-те куда туннель. В нем не было рельсов, но зато лежал ровный, только чуть-чуть потрескавшийся асфальт. В родной Москве такую автодорогу можно было считать вполне приличной. Спиральный же туннель продолжался сразу за аркой, его полуовальный проем виднелся на противоположной стороне туннеля. Танечка достала трофейную книжечку и посмотрела на отметку 100 метров. Там была обозначена арка, коротенький отрезок профиля туннеля с обрывом и стоял значок "* 12". - Так... - деловито произнесла Кармела. - Должно быть, план этого туннеля на двенадцатой странице. Догадливая! Так оно и было. Там оказался не только план, но и профиль. Поэтому мы смогли разобраться, что "автодорожный" туннель тянется с небольшим уклоном аж до самого Сан-Исидро и ведет прямехонько в президентский дворец на Пласа дель Армас... Правда, от этой подземной автострады было еще несколько ответвлений. Можно было попробовать разобраться, куда что идет, но на это у нас не оказалось времени. С дальнего конца автодорожного туннеля послышался сперва тихий, а потом все нарастающий гул моторов. Затем по стенам покатились световые пятна автомобильных фар... ВСЕ НИЖЕ, И НИЖЕ, И НИЖЕ... Судя по тому, какой гул и рев издавали машины, приближающиеся к нам, это была солидная автоколонна. Тут могло быть много желающих пострелять, и связываться как-то не хотелось. Тем более что была возможность тихо удалиться и не навязывать почтеннейшей публике свою персону. На сей раз пример мне подала Танечка, которая быстренько-скоренько перебежала через асфальт и скрылась в полуовальном портальчике спирального туннеля. Я тоже ждать себя не заставил. Правда, отсюда, со стометровой отметки, спиральный туннель сильно изменился. В нем исчезли ступеньки. Теперь это был пандус, такой, какой бывает в многоэтажных гаражах, только гораздо круче. В свете своего фонаря я увидел, что Кармела, ощутив непреодолимую силу земного тяготения, вынуждена сесть на пол, состоящий из шлифованных гранитных плит, и ехать, как завещал товарищ Маяковский. Пришлось и мне последовать ее примеру, поскольку кубарем катиться я не хотел. Никогда не занимайтесь санным спортом без санок, тем более не на ледяной трассе, а на каменной. Уверяю вас, шансов свернуть шею больше чем достаточно, особенно если роль санок у вас за спиной выполняет мешок, набитый патронами в снаряженных магазинах и гранатами с вкрученными взрывателями. С каждым витком спирали было все труднее притормаживать ботинками, а потому скорость спуска довольно быстро возрастала, и было ощущение, что штаны вот-вот загорятся. Не раз и не два рюкзачок очень увесисто тюкался о стену под воздействием центробежной силы. При этом у меня все екало внутри, как от самого удара, так и от страха, что какой-нибудь капсюль в гранате сам собой сработает и... пойдут клочки по закоулочкам. Я уже понимал, что туннель-пандус предназначен для спуска вовсе не людей, а каких-нибудь крепко упакованных, небьющихся и невзрывчатых грузов, например мешков с крупой или мукой, которые к этому туннелю солдаты Лопеса подвозили на грузовиках, сбрасывали вниз, а затем уезжали, даже не зная, кому и на какой глубине эта мука понадобится. Более серьезные грузы везли на лифте, чтобы не раскокать. Одно было хорошо - быстрота. Какой же русский не любит быстрой езды, даже если это езда на собственной заднице! Проскочив всего за пару минут примерно пять-шесть витков спирали, мы вылетели к лифтовой арке, наглухо задвинутой стальным щитом, и очень мягко плюхнулись на гору мешков, валявшуюся поперек туннеля. Конечно, будь я Лопесом или Хорхе дель Браво, то строго спросил бы с нерадивых холуев за то, что не прибрали к месту продовольствие, но я-то был всего лишь Бариновым, которому эти мешки помогли не отбить почки и копчик. Плана этого этажа в книжонке, взятой у "тигров", не было. Спиральный туннель продолжения не имел. Можно было идти только вправо от арки, по туннелю, предназначавшемуся для размещения продовольственного склада. Впечатление было такое, что здесь все побросали впопыхах, срочно удирая то ли после взрыва, устроенного Китайцем Чарли, то ли позже, когда Лопес и дель Браво удрали с острова. Помимо горы неразобранных мешков, в туннеле стояло десятка два электрокаров. Платформы некоторых были загружены мешками почти полностью, на другие успели уложить по паре-две мешков, третьи оставались пустыми. Само собой, что аккумуляторы электрокаров давно сели, и покататься на них нам бы не удалось. Дальше по туннелю, по обе его стороны, виднелось несколько боковых ворот. Видимо, там располагались хранилища. Возможно, в прежние времена там поддерживался нужный температурно-влажностный режим, все кондиционировалось и вентилировалось, но теперь все это было отключено и в туннеле стоял тугой аромат плесени и тухлятины. Все продовольствие, запасаемое диктатором на случай ядерной войны, скорее всего накрылось медным тазом. Закончился туннель дверями, за которыми обнаружилось помещение, где обитали складские рабочие или, что вернее, солдаты. Тут была казарма примерно на два взвода, спальня с двухъярусными кроватями, канцелярия с телефоном и сейфом, из которого, убегая, все-таки забрали секретные документы, кухня-столовая, умывальник-сортир, каптерка, из которой утащили все что могли. Куда делись отсюда эти тыловые крысы, мы поначалу не уловили. Через спиральный пандус они явно подняться не могли, а лифт, по идее, к моменту эвакуации уже не работал. Однако, добравшись до пищеблока, мы обнаружили на полу из каменных плит огромное количество следов ног. Все они вели к небольшой стальной дверце, которая оказалась запертой. - Картина Репина "Приплыли..." - заметил я. Но Таня была другого мнения. Она сняла рюкзачок с продуктами и деловито попросила: - Достань-ка пластит! - Ты чего, дверь собралась рвать? - озадаченно спросил я. - Само собой. - А не шибко шумно выйдет? Над нами, между прочим, целая кодла с автомашинами... - Ничего, потерпят! Танечка работала так, что ни один диверсант не уличил бы ее в непрофессионализме. Осмотрела дверь, поглядела, на чем держится, отрезала от плитки пластита несколько небольших кусочков, прямо как кухарка лапшу, а затем начала вмазывать взрывчатку под петли и замок. Точно по норме отмерила отрезок огнепроводного шнура, вставила в детонатор. Специальными щипчиками на черенке штурмового ножа обжала шнур в детонаторе. Во, скрипачка, звезда "Чавэлы"! Зажигалкой "Zippo" сеньорита, видимо, запаслась все у тех же "тигров". Когда шнурок приятно зашипел, напоминая, что пора очистить помещение, я довольно быстро дернул из пищеблока в спальное помещение, позабыв на кухонном столе пластит. Танечка исправила мою ошибку, забрала взрывучую плитку и принесла ее с собой. Грохнуло не очень сильно, можно сказать, тихонько. Танечка сэкономила и высадила дверь довольно аккуратно. А вот если бы сдетонировал забытый мной остаток плитки, тогда, пожалуй, могло положить стену казармы, за которой мы прятались. - Нормально, - похвалила себя Кармела, осмотрев дверной проем. Через взорванную дверь мы вышли на лестницу - почти такую же, что вела от комнат охранников к перрону станции "Кукурузное поле". По этой лестнице можно было и подниматься вверх, и спускаться вниз. Мне уже надоело двигаться в направлении центра Земли, то есть поближе к преисподней, и я уже хотел было сделать шаг в противоположном направлении, но в это время сверху, то есть оттуда, куда мне хотелось направить свои стопы, послышались топот и крики: - Вперед!