Она катила коляску с Олегом, своей первой и единственной "настоящей любовью. Той, что не состоялась, превратившись в любовь няньки к инвалиду. Олег, обрубленный, изувеченный, поседевший в двадцать лет, столкнулся с тем, кто подло и нагло украл у него счастье. Конечно, она ничего Олегу не сказала. Но тот, кажется, что-то понял. Во всяком случае, нагловатый тон и ухватки Ростика не оставили у него сомнений насчет того, что этот тип не просто знакомый. Он знал, чем занимается Эля, но никогда не видел ее клиентов. И это произвело на него ужасное впечатление. Будь он прежний, с руками и ногами, бросился бы на Ростика. Даже если бы знал, что у Ростика под мышкой "стечкин". Но он мог только скрипнуть зубами и промолчать.
      Ростик предложил Эле поехать с ним в "Береговию". Громко, не стесняясь девчонок, которые только что с ним переспали. Лида и Лариса были еще в кайфе от какого-то возбудителя, которым их напоил Ростик, да и сам он тоже был в "настроении". Именно тут она поняла, что хочет и может его убить, замысел убийства родился в какие-то считанные минуты.
      Отозвав девчонок, она сказала им, чтобы привели Ростика в парк, к аварийному выходу из туннеля, а сама покатила коляску домой, убеждая Олега, что никуда не пойдет. Кажется, он поверил, но вновь разволновался, и поэтому Эля вколола ему быстродействующее снотворное. Он забылся минут через пять. За это время Эля успела переодеться в "костюм садистки", который остался у нее со времен "выступлений" в Германии. Он состоял из черной кожаной юбки до середины бедер и безрукавки-распашонки, застегивавшейся на одну пуговичку у шеи. Кроме того, в комплект входили длинные, по локоть, кожаные перчатки и высокие сапоги-чулки, доходившие почти до подола юбчонки. Была еще и кожаная фуражка, похожая на эсэсовскую, под которую Эля убрала волосы, сколов их шпильками. Одну шпильку в бомбоубежище потом нашли Агафон с Налимом.
      После этого она взяла сумочку, в которую положила газовые баллончики с парализантом и перцовой вытяжкой, толстое шило, моток капронового шнура, фонарик и... огромный фаллоимитатор, который употребляют лесбиянки (тоже память о Германии). Приложилась к бутылке виски, глотнув из горла граммов сто, не меньше, для куража и храбрости, достала ключ от бомбоубежища и сбежала вниз. Там никого не было - был уже третий час ночи. Тихо открыв бомбоубежище, она включила фонарик и спустилась в подземелье. В "классе" бомбоубежища она ненадолго задержалась, чтобы прихватить с собой сверток, в котором лежали финка, трехгранный стилет и огромный охотничий нож. Она нашла этот сверток во время одной из ночных прогулок по туннелю. Должно быть, какие-то бандиты припрятали, причем не очень давно, потому что холодное оружие почти не заржавело.
      Эля пробежала бегом по туннелю, очень хорошо ей знакомому, и успела добраться к аварийному выходу даже раньше, чем туда дошли неспешным шагом Ростик с сопровождающими его девицами, успела даже разжечь костерок на старом кострище. Встретила гостей на полянке, при красноватом свете костра, с похабной улыбкой на устах и в своем садистском костюмчике, который вызвал восторг у Ростика. Наверх она вышла с пустыми руками, только запрятала под кожаную распашонку капроновый шнур и баллончик с сильнодействующим парализантом. Элька знала: этот мощный газ любого здоровяка, трезвого или пьяного, валит минут на двадцать, отчего, наверно, в России такими баллончиками запретили пользоваться.
      Именно из этого баллончика она и брызнула прямо в улыбающуюся морду Ростика, правда, заодно угостив и девчонок. Когда все трое свалились, Элька крепко связала шнуром сперва запястья, а потом и лодыжки Воинова, затащила его в подземелье и привязала за руки к металлической трубе, через которую проходил кабель. После этого она взяла финку и стала распарывать на Ростике одежду и срывать с него. Когда Воинов очухался, на нем был лишь небольшой обрывок от плавок. Остальное Элька свалила в кучу и подожгла зажигалкой.
      Сперва Ростик, даже придя в себя, еще не очень понял, что ему предстоит, и испугался, только когда увидел, как горит его одежда. Он стал орать и ругаться, дергаться, но разорвать капроновый шнур не смог. А Элька, надев на фаллоимитатор презерватив, чтобы легче вошел, вонзила его Ростику в задницу. При этом она испытала жуткое противоестественное удовольствие и затем минут пять насиловала визжащего от стыда и бессильной злобы мужика, бормоча что-то бессвязное и отвратительное. Ростик изрыгал проклятия, еще не понимая, что это лишь прелюдия к настоящим мукам. Швырнув имитатор в костер, Элька положила на огонь шило. Пока шило накалялось, она взяла стилет и финку и стала наносить ему удары... один за одним, с каждым вскриком жертвы все больше зверея. Ростик уже не ругался, он плакал и умолял о пощаде - почти так же жалобно и безнадежно, как когда-то Элька, насилуемая им и остальными подонками. Он обещал ей отдать чемодан с полумиллионом долларов, оставшийся в гостинице. Он кричал, что у него в кармане лежат ключи от банковских сейфов в Швейцарии, где хранятся миллиарды баксов. Истекая кровью, стонал еще что-то. Может, говорил что-то и насчет кубика в коробке от французских духов, и насчет той коробки, которую позже нашел в пластиковом пакете Гребешок, - она ничего толком не слышала и не хотела слушать. Ей хотелось только слушать его стоны и вопли, сознавать, что ему больно, что ему сейчас хуже, чем когда-то было ей, и наслаждаться этой безумной местью...
      После одного из ударов Ростик перестал кричать и обмяк. Она подумала, что он умер, перерезала веревку, которой привязывала его к трубе, и Ростик упал в лужу крови, уже натекшую на цементный пол туннеля. От этого падения он вновь пришел в себя и пошевелился. Тогда Элька всадила ему в живот охотничий нож и вспорола от паха до ребер. Потом откромсала мужские части...
      После этого она, наконец, остыла и пришла в ужас. Выбежала из подземелья в парк, на полянку. Девчонок не было, они давно ушли, потому что думали, будто Ростик с Элькой отправились заниматься любовью в туннель, и хотя слышали глухие и неясные стоны, долетавшие из подземелья, подумали, что это от страсти.
      Было уже три часа утра, в парке заметно посветлело. Элька, обезумев от страха, решила утопиться. Она бегом добежала до реки, плюхнулась в холодную воду. Утонуть, конечно, не сумела, но зато немного успокоилась и смыла кровь с тела и с кожаной одежды. Вылезла на берег и отправилась обратно. Казалось бы, идти туда, где лежит труп, не было никакой надобности. Там, в туннеле, он мог бы пролежать не один день, прежде чем на него кто-нибудь наткнется. Причем ни бомжи, ни шпана, лазившие по береговским катакомбам, не стали бы бежать в милицию. А крысы, возможно, не отказались бы полакомиться свежатинкой, и проблема утилизации решилась бы сама собой. Но Эльке вдруг захотелось, чтоб о страшной смерти Ростика узнали все. И еще она вспомнила о ключах "от швейцарского банка".
      На поляне она нашла оброненный Ростиком пластиковый пакет. Принесла его в туннель, где еще чадил, дотлевая, костерок, вынула из пакета коробочку из-под французских духов. Но раскрывать не стала, просто положила в сумку, потому что в этот момент ей попался на глаза просторный лист полиэтиленовой пленки. Осторожно, чтобы вновь не испачкаться в крови, она втянула труп Ростика на пленку, завернула, даже перевязала шнуром, чтобы не выскальзывал, и поволокла к выходу из бомбоубежища. Пока шла, остатки крови стекли с пленки на пол, оставив лужицы и капли, но к тому моменту, когда она добралась до выхода во двор, капель уже не было.
      Сначала она хотела бросить труп прямо посреди двора и заорать во всю глотку: "Это я его убила! Я отомстила ему!" С этой мыслью она, собственно, и тащила мертвеца несколько сот метров по туннелю. Но когда оказалась во дворе, безумство ослабело. Она вдруг подумала об Олежке, о том, кто будет о нем заботиться, если ее посадят. И отволокла тело в закуток между гаражами и, размотав полиэтилен, спихнула в крапиву. Потом, справедливо решив, что милиция приведет сюда собак, вспомнила о перцовом баллончике. Скатав полиэтилен в трубку, вновь вбежала в бомбоубежище. Снова пробежалась до места убийства, бросила пленку на угли и как раз в этот момент заметила, что неподалеку от кострища лежит связка двух ключиков и брелока в форме головы Мефистофеля...
      Почему-то именно эта голова показалась ей чем-то страшным, дьявольским и нечистым. Она оторвала брелок и зашвырнула его подальше. Как он попал потом в мусорную кучу, где его откопали Гребешок и Луза, - неизвестно, может, крысы случайно закатили, а может, Элька случайно поддала его ногой, когда выбегала в парк. Почему она побежала в парк - и сейчас не могла понять. С чего вздумалось подойти к забору, ограждавшему двор, тоже понятия не имела, хотя вроде бы только что собиралась опрыскать перцовой вытяжкой промежуток между гаражами с внутренней стороны. Потом, правда, спохватилась и обрызгала с внешней. Потом ей показалось, будто кто-то увидел ее из окна дома, и Элька испугалась.
      С перепугу опять побежала к аварийному выходу. Вновь забежала в туннель, завернула в старую газету орудия убийства: охотничий нож, финку, стилет и шило. Забрала сумочку, а пакет с картонной коробкой Ростика забыла. Оружие спрятала. Выскочила из дверей бомбоубежища, заперла дверь и вбежала в свой подъезд на десять минут раньше, чем владелец "ВАЗ-2106" собрался выйти к своему гаражу...
      ...Когда Элька закончила свой длинный и сбивчивый рассказ, Агафон только почесал в затылке.
      - Значит, это ты все одна? И инструмент азерам ты подкинула? - спросил он. - И девчонки ни о чем не знали?
      - Нет, - мотнула головой Элька, - потом кое-что узнали, но Ростик - это только мое дело.
      - У Ларисы на курточке, - припомнил Агафон, - не хватает пуговки. Вот такой.
      Он достал из внутреннего кармана пуговку, а также Элькину шпильку с длинным волосом.
      - Ну, вообще-то мы туда часто ходили, - сказала Элька, - еще задолго до всего этого ужаса... Надо будет спросить, когда она ее потеряла.
      - Какая теперь разница? Надо думать, как выкручиваться. Ростика не простят, это точно. Тем более при нем кубик с шайбочкой. Ключики и коробка, которую Ворон увез... Надо всерьез помозговать, что делать.
      Дорога была длинная, времени хватало. Ехали, размышляли, придумывали... Агафон даже забыл про раненую руку. Вначале она напоминала о себе, а потом словно бы и не было сквозной дырки, запеклось. И тошноты не было, и температура не повышалась. Под конец даже рискнул снова за руль сесть. И ничего, крутил баранку нормально, хотя и недолго. Так вот и доехали с Божьей помощью. Мирно, в дружбе и согласии. А теперь дружной компанией собирались отметить приезд в окрестности первопрестольной.
      - Ну и стол выходит! - восторженно произнес дядя Саня, приглядываясь к закуске и выпивке. - Хлеб свой, так хоть у попа стой!
      Агафон, оторвавшись от шашлычных дел, сказал Гребешку:
      - Покомандуй тут маленько, а я сбегаю позвоню Сэнсею: мол, все нормально, хорошо доехали...
      Ворон ворону глаз не выклюет?
      Спутниковая "тарелка", установленная московскими гостями на крыше "Русского вепря", чуточку повернулась, нацелившись на пролетавший где-то там, в космических высотах, сателлит, и стрельнула коротким импульсом спрессованной в полуминутный "би-и-ип" информации. Антенна спутника схватила этот "би-и-ип", перебросила на передатчик и вновь швырнула вниз с высоты в несколько сотен километров с тем расчетом, чтоб его ухватила приемная антенна, установленная на крыше Центра трансцендентных методов обучения. Компьютерная система пропустила через себя коротенький сигнал, развернула запакованную шифровку, расшифровала тройную кодировку, и принтер на рабочем столе Сергея Сергеевича Баринова выдал распечатку спецсообщения.
      Чудо-юдо проглядел текст: это был полный отчет о беседе Иванцова с представителями Соловьева, "альгамбровцами". В конце стенограммы стояло несколько значков компьютерной псевдографики:
      Как все эти загогульки переводятся в цифры, знал только сам Чудо-юдо. Никто, за исключением, вероятно, человека, пославшего Баринову конфиденциальную информацию, не знал даже того, скрываются ли за этими значками цифры или буквы, отдельные слова или целые послания.
      - Молодец, Вася! - похвалил Чудо-юдо своего информатора, хотя тот и не мог этого слышать. - Просто молодец!
      Сразу после этого он нажал три кнопки на внутреннем телефоне:
      - Зинуля? Работаешь? Очень хорошо. Устала, наверно, замучилась? Ну, можешь теперь отдохнуть. Вася прислал свой вариант. Сейчас я тебе его переброшу. А трубочку не клади, докладывай, как и что...
      Чудо-юдо ухватился за "мышь", вышел в локальную сеть ЦТМО, набрал адрес Зинаиды и быстренько нащелкал на клавиатуре нужную комбинацию цифр.
      - Ну как? - спросил он в телефонную трубку.
      - Пошла... - сказала Зина с легкой досадой. - Заработала. Увольняйте меня, Сергей Сергеевич, дура у вас невестка.
      - Не казнись. Сегодня он быстрее успел, завтра ты...
      - Лопухину сложнее было, - проворчала Зинаида, - он ведь еще и другими делами занимается.
      - Ему зато детей воспитывать не надо. Тем более что он вообще, по-моему, от компьютеров не вылезает. Что для тебя работа, то для него хобби. Считка пошла?
      - Да.
      - Минут через пять я к тебе подойду.
      Баринов уже сделал шаг к двери, когда зазвенел другой телефон.
      - Сергей Сергеевич! Спутник, экстренно! Телефон, модулированный.
      - Ясно. Алло!
      - Здравствуйте, Сергей Сергеевич! Лопухин.
      - Понял. Молодец, Вася. Все работает.
      - У меня экстренная связь. Перейдите в СК, пожалуйста. Все.
      Баринов набрал телефон Зинаиды и сообщил:
      - Буду позже, работай сама.
      Затем он нажал несколько кнопочек на маленьком пульте, похожем на микрокалькулятор, и в стенке с книгами, стоявшей позади рабочего стола директора ЦТМО, одна из секций выкатилась вперед, а потом ушла вбок. Баринов прошел в открывшийся проем, секция вернулась на место.
      Сергей Сергеевич очутился в небольшой комнатке, похожей на шкаф-купе. Едва он переступил порог, как за его спиной тут же задвинулась стальная дверь со звукоизолирующей отделкой. В комнатке стояло привинченное к полу кресло-ложемент с фиксирующими ремнями, на котором лежал шлем с очками виртуальной реальности с проводками, подключенными к процессору. Баринов улегся в ложемент, надел на голову шлем, зафиксировался ремнями, будто собирался стартовать в космос, включил питание на процессор.
      Сперва перед его глазами стали появляться большие объемные цифры: 9,8,7...и так далее до 0. После того как исчез ноль, Сергей Сергеевич увидел перед глазами алый прямоугольник с надписью: "VIRTUAL EXIT. BASE SECTOR". Под этой надписью имелось два квадратика-клавиши с известными всем компьютерным пользователям надписями "ENTER" и "ESC". Тонкая красная стрелочка подрагивала посередине между клавишами. К ней из углов картинки тянулись два неярких пунктира - они обозначали направление взгляда правого и левого глаз Сергея Сергеевича. Едва он перевел взгляд направо, как пунктиры сместились, потянули за собой стрелочку и передвинули ее на клавишу "ENTER". Алый прямоугольник сменил цвет на зеленый, поверх которого появилась желтая надпись: "CODE 1st door - ?"1 и цифры от 0 до 9. Перемещая стрелочку движением глаз, Сергей Сергеевич подвел ее острие к цифре 5. Сразу же на месте вопросительного знака засветилась пятерка, после нее появилось многоточие. Подобным же образом Баринов поставил в строчку еще три цифры и после того, как набралось число 5907, цвет прямоугольника вновь поменялся, он стал желтым с синей надписью: "CODE 2nd door - ?"2 Набрав число 4671, Баринов прошел к синей "двери" и, открыв ее кодом 2456, очутился внутри прямоугольного помещения, посреди которого появился виртуальный Вася Лопухин.
      - Сергей Сергеевич, экстренная информация! Десять минут назад со мной связался субъект "источник". Только что он имел прямой контакт с Сэнсеем. Примите пакет информации!
      Вася извлек откуда-то красный конверт и протянул его вперед. Баринов перевел стрелочку на пакет, и он исчез из поля зрения. Конверт был лишь символом той информации, которая мгновенно перескочила в мозг Сергея Сергеевича. Если бы Вася взялся ее пересказывать голосом, то затратил бы минут двадцать. Атак Чудо-юдо в течение меньше чем одной секунды стал знать все, что хотел сообщить Вася.
      - Передай Сэнсею через "источника", чтобы немедленно санкционировал переход этих ребят и девчат под наш контроль.
      - У Сэнсея нет с ними прямой связи, - напомнил Лопухин. - Агафон звонил по обычному межгороду. Можно лишь связаться с друзьями Сэнсея, которые позволили разместить ребят на даче. Но там возможна утечка...
      - Подключай напрямую к "источнику".
      - Сергей Сергеевич, это очень опасно, - предупредил Вася.
      - Наплевать. Сейчас опаснее промедлить.
      - Есть!
      В виртуальном пространстве возникла белая человекообразная фигура без лица, будто вырезанная из плотной бумаги.
      - "Источник" на связи, - прозвучал в наушниках Баринова механический голос.
      - Сколько надо времени, чтобы связаться с Сэнсеем?
      - Немедленно по окончании разговора с вами. Могу транслировать вашу речь.
      - Работай!..
      Сэнсей в это время находился на той самой полянке на задах "оптовой базы", где обычно встречался с "источником". Еще перед тем, как отправить в Москву Агафона и К°, "источник" потребовал, чтобы Сэнсей немедленно доложил о том, как они доехали. Агафон должен был позвонить сутки назад. Поэтому запоздалый доклад о прибытии на место Сэнсея и обрадовал, и расстроил. Тем не менее, он немедленно нашел возможность установить связь с "кисанькой". Встреча состоялась намного раньше, чем через час. Ибо "кисанька" сказала:
      - Не забыл? Жду через два дня. Чао-о!
      Сие означало, что Сэнсей должен, бросив все дела и заботы, сорваться с места и мчаться на полянку позади территории базы. Таких команд до сих пор "источник" не отдавал, но то, что она могла последовать, было предусмотрено. Сэнсей должен был прибежать на полянку в течение пяти минут, ни секундой позже.
      - Федя, - сказал Сэнсей супертяжу. - Держи контору, я пойду по лесу пройдусь.
      - Провожатых не надо?
      - Нет.
      Примерно через четыре минуты тридцать секунд Сэнсей, запыхавшись, вбежал на знакомую лужайку.
      - Привет. - "Источник", как всегда, вышел откуда-то из кустов. Оказывается, ты хорошо бегаешь.
      - Ребята позвонили, - доложил Сэнсей. - Доехали. Задержка была не по их вине. Подробностей не объясняли по телефону, но дали понять, что у них в компании теперь Элька Длинная с тремя подругами, к тому же у них ключики и коробочка. Те самые, что разыскивали.
      "Источник", как выяснилось, знал об этом путешествии намного больше, чем Сэнсей узнал от Агафона по телефону, в том числе и о перестрелках с группой Штыря и о ночной стычке в деревне Конец. Даже о захвате вертолета знал.
      Сэнсей и не догадывался, что в то время, как "источник" рассказывает ему массу интересного, одновременно происходит передача информации Васе Лопухину.
      Когда Чудо-юдо вызвал "источника" на прямую связь, тот сказал Сэнсею:
      - Знаешь, я сейчас чуть-чуть подумаю. Подожди и ни о чем не спрашивай.
      Сэнсей честно подчинился. Через полторы минуты "источник" заговорил:
      - Сейчас твои ребята на даче, куда ты их прислал, в опасности находятся. Надо их оттуда забрать и отправить в более надежное место. У меня есть знакомые, которые могут помочь, но боюсь, что столковаться с твоими бойцами им будет трудно. Через владельцев дачи идти не хотелось бы. Не очень солидные люди. Если им большие деньги предложат, могут твоих ребят и девчонок продать. Надо как-то связываться в обход этих владельцев. Думай, как это можно провернуть побыстрее.
      - Завтра днем Агафон должен позвонить сюда по межгороду.
      - Не годится. Очень поздно. К тому же межгород запросто прослушают.
      - Надо послать к ним кого-нибудь из знакомых, - предложил Сэнсей. Передаст пароль к твоим друзьям и так далее.
      - Долго. Если сейчас поедут на машине, то приедут только к ночи. На поезде - вообще только утром. Самолетов до завтра на Москву уже не будет. У тебя есть кто в Москве совсем надежный?
      Сэнсей задумался.
      - Совсем надежных не бывает, - сказал он после паузы. - Особенно в нашем деле. Если вы тех, которые дачу сдали, считаете ненадежными...
      - Подумай над тем, как убедить Агафона, что человек пришел от тебя.
      - Проще всего записку передать. Он мой почерк знает. Если по факсу перекинуть... Факс у твоих друганов есть?
      - Факс есть, только боюсь, что его тоже могут перехватить. Нет, нужно что-то такое, что заставило бы поверить однозначно при устном разговоре.
      - Сложно...
      - Вспомни какую-нибудь беседу с глазу на глаз с Агафоном или Гребешком. Такую, чтобы, кроме них, больше никто не присутствовал. Лучше всего из самого недавнего прошлого.
      Сэнсей стал напряженно вспоминать... Последний раз он беседовал с Агафоном тет-а-тет после того, как побеседовали в "Куропатке" с посланцами Лавровки, которых возглавлял Штырь.
      - Ладно, - сказал "источник" после пятиминутных раздумий Сэнсея. - Время вышло. Придумал что-нибудь?
      - Да так... - неопределенно ответил тот.
      - Бог с тобой, иди своими делами занимайся. Сами подумаем... ...Когда белая безликая фигура "источника" исчезла из поля зрения Баринова, виртуальный Лопухин спросил:
      - Нормально списали Сэнсея, Сергей Сергеевич?
      - Нормально. Для ГВЭП вполне достаточно. Расходимся. Время не ждет!
      Через полчаса
      В это время Агафон с остальной публикой уже сидели за столом, за тем, что был сооружен из столешницы без ножек и картонных ящиков. Четыре дамы уселись на диване, Олег - в коляске, а куропаткинцы пристроились на пластмассовых ящиках из-под бутылок. Дяде Сане, как хозяину, выделили расшатанный стул, ибо он один знал, как на нем сидеть, чтобы стул не развалился окончательно.
      С посудой, конечно, в этом доме было фигово, если не считать пустых бутылок. После поисков нашлось семь кружек и стаканов. К ним добавили раскладной стаканчик, обнаруженный при обыске в бардачке Элькиной "Волги" и пластмассовую кружку, завалявшуюся у Гребешка. Десятую "тару" - лично для себя - изготовил дядя Саня. Взял пустую бутылку из-под пива, намочил в бензине суровую нитку, обмотал ею бутылку где-то посередине, подпалил, а затем резко опустил в ведро с водой, стоявшее в сенях. Пинк! - и нижняя часть бутылки, словно ножом отрезанная, булькнула в воду. После этого дядя Саня взял у Гребешка из багажника паяльную лампу, накачал так, что она загудела, точно реактивный двигатель, и оплавил края свежеиспеченного зеленого стакана.
      Тарелок нашлось всего пять, поэтому решили пользоваться ими попарно. После пары шуток насчет СПИДа, сифилиса и холеры сошлись на том, что спирт всю заразу убивает, и больше ни о какой гигиене не вспоминали, тем более что ложек и вилок тоже не хватало. Но как-то обошлись. Первый тост был "с приездом", второй - "за прекрасных дам", третий - "за тех, кто в зоне", а четвертый и последующий - под лозунгом "дай Бог, не последняя". После пятого отправились во двор, где расслабившийся Гребешок разрешил запустить музон из бортовой магнитолы "девятки", не жалея ради народного веселья своего аккумулятора. Начались танцы, которые по количеству визгов, воплей и топота не уступали небольшой дискотеке. Олег, конечно, на коляске танцевать не мог, дядя Саня после пятого залпа из своего импровизированного стакана калибром в 250 миллилитров потерял остойчивость и медленно погружался в нирвану. Прочие, однако, чувствовали себя в полной форме.
      Агафон, конечно, в отличие от прочих, не больно расслаблялся. Он только делал вид, будто беззаботно пляшет, а на деле посматривал по сторонам, на улицу, в соседние дворы. Опасностей здесь, в неродном и незнакомом месте, могло быть много. Во-первых, не понимающие чужого веселья жители могут по причине зависти или излишней вредности пригласить ментуру. Во-вторых, какие-нибудь местные подростки, еще морально не доросшие до организованной преступности, могут пожелать познакомиться с приезжими девушками, что приведет к мордобою - а возможно, и к стрельбе, - после чего опять же все закончится ментурой, встречаться с которой в Подмосковье никак не входило в планы Агафона. Наконец - и это было самое неприятное, - могли невзначай наехать те, "черные". Или еще кто-нибудь, кому остро нужны ключики от швейцарских банков или кубик с шайбочкой.
      В разгар плясок Агафон, упарившись, отошел в сторонку, хлебнуть холодного пивка из банки. Сделав освежающий глоток, он, как обычно, поглядел в сторону улицы.
      Все было вроде бы вполне спокойно. Мирные граждане, приближаясь к развеселому месту, предусмотрительно переходили на другую сторону улицы, скоплений любопытствующей шпаны поблизости не просматривалось. Правда, некоторые грубые и невоспитанные бабки шипели и бурчали, что, мол, совсем обнаглели, стыд потеряли и спокою не дают. Но поскольку бабки ворчали не назойливо, почти не слышно, этого гуляки не замечали.
      Агафон собрался было вернуться в гущу танца, когда вдруг увидел странно знакомую фигуру, неторопливо движущуюся в направлении калитки. Если бы Агафон увидел эту фигуру во дворе оптовой базы АО "Белая куропатка" или где-нибудь на Свято-Никольской у казино "Моби Дик", то ничуточки не удивился бы. Но здесь, за несколько сот километров от родной области... Тем более что еще и пары часов не прошло, как Агафон беседовал с этим самым человеком по телефону, набрав номер офиса начальника охраны оптовой базы.
      Короче, перед дачей номер 34 по улице Воровского, откуда ни возьмись, появился господин Алексей Сенин, то бишь Сэнсей.
      Агафон подошел к забору, протер глаза.
      - Привет, - сказал Сэнсей, - гуляем?
      - Мы же в отпуске, - напомнил Агафон. Все-таки пять тостов плюс пара банок пива и на него произвели впечатление.
      - Отойдем, пусть балдеют, - предложил Сэнсей, и Агафон вышел за калитку. Кажется, кто-то из ребят поглядел ему вслед, но не стал прерывать танцы.
      - Слушай, - почесал лоб Агафон, - как ты сюда добрался-то? Ну, адрес, конечно, ты нам сам давал, это понятно. Но ты ж еще час назад был в "Куропатке", верно?
      - Был, - нехотя согласился Сэнсей, - а теперь вот здесь.
      - Самолетом, что ли, долетел? - настырничал Агафон. - Так ведь, по-моему, рейсов на сегодня больше не было...
      - Меня на истребителе подвезли, - шепотом произнес Сэнсей, - с нашего "консервного" аэродрома. Только это секрет, ни-ни! Понял?
      - Понял, конечно, - Агафон и впрямь не усомнился. - А на фига ты сюда понесся?
      - Потому что дело шибко срочное. Хозяин наш, который вместо Ворона, решил вас отсюда под хорошую крышу забрать. Во-первых, потому что вас тут невпротык как много, а во-вторых, потому что те, с которыми вы в деревне Конец разобрались, это место уже засекли. И ближе к ночи, когда вы совсем окосеете, эта команда возьмет вас голыми руками и тихо порежет.
      - Блин, откуда они узнали?
      - Разберемся со временем. А сейчас" самое главное: где ключики и этот самый кубик с шайбой?
      - У меня лежат, в кармане.
      - Давай сюда. Ты им цены не знаешь, торговаться я сам буду.
      - Как скажешь, - пожал плечами Агафон, - я их так и так тебе бы отдал.
      Он достал из кармана коробку из-под французских духов и передал ее Сэнсею.
      - Ключики тоже тут, - пояснил Агафон, приоткрывая коробку и показывая Сэнсею содержимое.
      - Ясно, - кивнул Сэнсей, пряча коробку в карман штанов. - Теперь дальше. Очень может быть, что дядя Саня и те друзья, к которым я по глупости вас спровадил, куплены теми, с кем вы в Конце воевали. Поэтому по-простому отсюда вам лучше не уезжать. Через четверть часа после того, как я отсюда отвалю" сюда наедет ментура. Якобы по жалобе соседей, что тишину и порядок нарушаете. Проверят документы - у девок с ними нелады. В общем, вас якобы заберут. Ругайтесь, кричите, обещайте в Комиссию ООН по правам человека пожаловаться. Драться, наверное, не стоит, а то этим самым ментам придется вас обласкать дубьем. Оружие не трожьте, пусть лежит где лежало. Вам оно без надобности, а менты его искать не будут. Все понял? Бабам и калеке ничего не говори, только нашим парням. Все понял, еще раз спрашиваю?
      - Без проблем, усек, от и до.
      - Ну и молодец, раз так. Оповещай мужиков, а мне пора. Меня тут, поблизости, в Шереметьеве, истребитель ждет. За мной не ходи, понял?
      - Все, пошел! - Агафон пожал руку Сэнсею и двинул обратно во двор дачи, а Сэнсей заспешил куда-то за угол улицы.
      Там его дожидался большой черный джип "Гранд-Чероки" с тонированными стеклами, за рулем которого сидел небольшой коренастый мужичок в майке "Стенфорд юниверсити" и в бейсболке синего цвета. Сэнсей быстро пролез в салон и отрывисто скомандовал:
      - Давай, Лосенок, жми отсюда!
      Сэнсей вытащил из-за пазухи небольшой прибор, похожий на маленькую видеокамеру, щелкнул тумблером... и произошло настоящее чудо.
      Вместо Сэнсея в салоне джипа появилась Зинаида Баринова.
      Лосенок, однако, никакого удивления не выказал, а спокойно дал газ, и джип ринулся вперед, унося с собой ключики и таинственный кубик с шайбочкой. Меньше чем через полчаса он уже въезжал в ворота охраняемого поселка ЦТМО, а еще через десять минут кубик с шайбочкой, как и ключи "Switzerland" и "Schweiz", лежали на столе Чуда-юда, а он внимательно рассматривал их в лупу. На лице Сергея Сергеевича было напряженное, недоверчивое выражение. Он, похоже, не верил глазам своим.
      Зинаида скромно сидела в кресле, положив ногу на ногу, ждала результата "экспертизы".
      - Ключи подлинные, - вынес вердикт Баринов. - Уже за это спасибо, Зинуля. А вот насчет кубика мне очень даже неясно. Во всяком случае, нам о нем ничего не известно. Тот, что вез с собой Ворон в жестяной коробке, очень похож, но явно крупнее, а тот, что у нас похитили в 1986 году, был еще больше. И там нет никаких шайбочек.
      - Судя по поверхностному экспресс-анализу памяти Агафона, эта штука ставит устойчивые имитационные картинки не хуже нашего ГВЭП-12п, - Зинаида щелкнула наманикюренным ноготком по корпусу приборчика.
      - Все равно, принцип действия у него иной. Очень занятно, придется все это изучить... Зинаида криво усмехнулась:
      - Сергей Сергеевич, а вам не кажется, что нам еще на триста лет хватит изучения всяких загадочных предметов? Два года бьемся над перстнями Аль-Мохадов, практически не сдвинувшись с места. Тот немец, который занимался ими во время войны, по-моему, узнал больше нашего. Теперь еще два "магических" кубика...