Но всё это - пока будущее, хотя и не столь отдалённое, в которое желательно врасти без крови и потрясений.
      Желательно, но не всегда это зависит от нашей воли...
      Голод, нужда, отчаяние устанавливают свои порядки...
      Демократия и космополитизм - идеология сионизированного капитализма, средства расчистки пространства для него. Чем глубже, энергичнее развитие демократического сионизированного капитализма, тем охватней преступность, наркомания и торговля телом. Этот строй не имеет будущего, это тупиковый ход истории, а точнее - его временное состояние.
      За всеми американо-масонским кинолентами проглядывает изуверская борьба за деньги: любой ценой выкарабкаться, подняться в зажиточный слой общества. По сути, идёт незатихающая классовая борьба неимущих против имущих, только принявшая уродливый вид.
      С другой стороны, всё обилие киногероев-одиночек, борющихся с социальным злом и бандитизмом, есть выражение неспособности закона обуздать преступность и алчность общества.
      В то же время масонские США - и мировой жандарм, и мировой поработитель народов.
      На земле властвует правило: "Что нравится Америке, должно нравится всем".
      Это правило для рабов, не для свободных народов. Россия по таким правилам ещё не жила.
      В СВОЁМ БОЛЬШИНСТВЕ АМЕРИКАНЦЫ - МОРАЛЬНО ГОЛЫЕ ЛЮДИ, НИЧЕГО НРАВСТВЕННОГО, ДУХОВНОГО И БЛАГОРОДНОГО ОНИ ДАТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ НЕ В СОСТОЯНИИ, КАК И ИХ "ВЕЛИКАЯ ДЕМОКРАТИЯ", ГНИЮЩАЯ И СМЕРДЯЩАЯ НА КОРНЮ.
      Товар - деньги - товар...
      Власть при демократии покупают, власти народа нет. Правят деньги.
      В 1950-е годы швед Эрик Лундквист очень выразительно назвал свою книгу об Индонезии и Новой Гвинеи: "Дикари живут на Западе". Но не в дебрях Новой Гвинеи или Амазонии, а на европейском Западе и в США. И эти дикари казнят свободу, любовь, независимость и Родины всех других народов. Как же дружно они навалились на Югославию! Именем НАТО - бомбы, пули, блокада!..
      В сообщениях мировых агентств о жертвах террористов обычна общая цифра, однако с обязательным отдельным указанием на то, сколько американцев при этом пострадало. Жертвы других национальностей часто и не упоминаются. С американской точки зрения, они того не заслуживают.
      Демократия современного капитализма отменяет Родину, мужество, честь, порядочность, ибо это мешает обогащению.
      О нации (национальных интересах) демократия вспоминает лишь тогда, когда возникает необходимость в очередной раз залезть народу в карман.
      Кажется, пора проветрить помещение...
      Ленин был одержим мыслью об освобождении человечества от тирании частной собственности. Его одержимость закалилась в пламени мести за любимого старшего брата. Ленин был очень живой человек, и гибель брата не могла не потрясти его. Марксизм оказался тем смертоносным оружием, которым юный Ленин решил поразить несправедливое устройство общества. Он действовал с редкостной целеустремлённостью.
      Мужество Ленина - не дежурные слова. При ранении он проявил самообладание и физическую выносливость. С открытыми, тяжкими ранами, изливающими кровь, властно отстранив водителя Гиля, он без чьей-либо помощи единым духом взбирается по лестнице на третий этаж в кремлёвскую квартиру, дабы не испугать кровью и самим известием о ранении родных, ведь они ещё ничего не знали. По мнению доктора Розанова, эта бравада весьма усугубила последствия ранения, но она свидетельствует в пользу ленинского духа. Это был вождь.
      То, чего страстно желал, он добился. Отомстил за брата. Выкорчевал, испепелил частную собственность на одной шестой земной суши. Не дожил Ленин лишь до "конечной цели мировой революции", как тогда писали. До сего дня не дожил никто, поскольку не было мировой победы угнетённых всех стран мира.
      Наступили диктатура сволочи, время подонков русской жизни.
      Искусство болеет, чадит, источает заразу. Русская литература умерла, родив уличную пошлость.
      Ограбление народа достигло такого уровня, - без возвращения награбленного существование государства невозможно, но это вопрос особой политики и решение его за народом. Важно не скатиться в новую резню.
      То, что сейчас происходит, не есть необратимое разложение народа. Если бы патриотические силы получили хотя бы на полгода телевидение, народ стал бы неузнаваем, как и его энергия, которая сделала бы неузнаваемым этот, казалось бы, окоченевший в равнодушии ко всему мир.
      В борьбе за народ, за сохранение его государственности и государственной целостности я не обратился к наглому шовинизму или расовому высокомерию - эти чувства природно враждебны мне.
      Я обратился к светлому разуму и гордости русских людей.
      Я хотел лишь одного, чтобы они сбросили тяжкий сон навеянного обмана и соединилсъ во имя достойной жизни - тогда им не будет страшен никто и нигде, и никогда.
      Мы должны бороться с властью обмана - это наша верховная задача.
      Иван Александрович Ильин (1882-1954) - по-настоящему крупный мыслитель, преданнейший русский патриот, религиозный философ, автор работ о Гегеле. Иван Александрович был выслан из СССР в 1922 году, жил и преподавал в Берлине. Выслали большевики, за ними выслали и нацисты: с приходом к власти Гитлера Ильин оказался отстранён от профессорской деятельности с запретом печатать свои работы. В 1938 году он перебрался в Цюрих, где и умер спустя 16 лет. В Швейцарии Ильин написал ряд книг, в которых исследует причины краха национальной России и возможности её возрождения, к коим относятся: "О грядущей России", "Путь к очевидности", "О сущности правосознания" и др.
      Он писал:
      "...Пальмы и баобабы не всюду растут на воле... страусы не могут жить в тундре... республика и федерация требуют особого правосознания, которого многие народы не имеют и коего нет и в России. Не поймут, что народы, веками проходившие через культуру римского права, средневекового города, цеха и через школу римско-католического террора (инквизиция! религиозные войны! крестовые походы против еретиков! грозная исповедальня!) - нам не указ и не образец. Ибо мы, волею судьбы, проходили совсем другую школу - сурового климата, татарского ига, вечных оборонительных войн и сословно-крепостного строя.
      Они видели только сравнительную бедность и нравственную удобособлазнимость русского народа - и десятилетиями демагогировали его (сбивали с толку лживыми посулами, извращениями фактов. - Ю.В.). И никому из них и в голову не приходило, что народ, непривыкший к политической свободе, не поймёт её и не оценит; что он злоупотребит ею для дезертирства, грабежа и резни, а потом продаст её тиранам за личный и классовый прибыток... Подпиливали столбы и воображали себя титанами, "Атлантами", способными принять государственное здание на свои плечи..."*
      * Ильин И. А. О грядущей России. - М.: Воениздаг, 1993. С. 111-112.
      Стихия евреев - демократическое государство с парламентом, где все дела и порядки устраивают деньги (обеспечивают место в парламенте, "делают" президента, идут на подкуп, взятки, избирательную кампанию, словом всем заправляют деньги. Это - настоящая диктатура денег. Эгоизм правит здесь свой бал на всех широтах и меридианах. Человек здесь унижен, ибо его ценность определяется денежным выражением - и ничем иным. Они потому любят революцию, любят разорять государства, что это даёт возможность им забирать власть и устраивать всё на выгодный для себя лад.
      Демократическое государство имеет исключительное изобилие средств ("добровольного" одурманивания сознания граждан, при котором они искренне "убеждены", что действуют вполне самостоятельно, в то время когда поступают согласно невидимой ими дирижерской палочке господствующего класса).
      Стихия русских - единовластие. Здесь царят закон, первородство способностей человека (а не хищничество), преданность Родине и чувство достоинства.
      Мы живём сообразно своим убеждениям и не можем стать другими. Наша история, всё пережитое наложили на нас неповторимый отпечаток: плохой ли, хороший, не в том дело. Наши различия с Западом слишком значительны и проходят не по внешним признакам, а по корневым вопросам бытия. Насилие Запада над нами не может обернуться изменением нашего сознания; оно лишь калечит наше сознание; не приближает его к западному, а уродует русское сознание. Насилие над русскими и Россией лишь углубляет пропасть между народами.
      Разумеется, идеальной власти в природе не существует. Для каждого народа существует своя власть, которая наиболее соответствует его нраву, обычаям, вере, культуре и прошлому.
      Демократия не может быть для всех народов лучшей властью, в противном случае это извращение.
      В 1990-х годах Россия окончательно переродилась в еврейское государство.
      И ещё. Борьба сионистов за права национальных меньшинств исходит не из любви к ним. Они, эти меньшинства, прозябают под властью масонско-сионизированных правительств в нужде, ничем не отличной от всех предшествующих, если не более худшей. Преувеличенное выдвижение нацменьшинств к политической жизни ведёт к ослаблению значения, веса главной организующей нации и способствует продвижению сионистов к важным государственным постам. Ничего другого за внешним демократизмом сионизма не стоит.
      27 марта - 2 апреля 1922 года в Москве проходил XI съезд РКП(б). Это был последний съезд с деятельным участием Ленина. Помимо решения других важных вопросов, съезд ввёл должность генерального секретаря и избрал им Сталина.
      IV конгресс Коммунистического Интернационала открылся в канун пятой годовщины Октябрьской революции и проходил с 5 ноября по 5 декабря 1922 года в Москве. В работе конгресса приняли участие 408 делегатов из 58 стран.
      5 ноября - в день открытия - делегаты заслушали речь Ленина "Пять лет российской революции и перспективы мировой революции". Ленин только что оправился от жесточайшего майского удара и заново освоил речь. На случай выпадения из памяти отдельных слов около сцены посадили подсказчиков.
      Это было последнее публичное выступление первого вождя всех русских революций и бунтов. Заметно исхудавший, в кожаной куртке, он говорил не без труда, всякий раз прищёлкивая пальцами, когда не сразу мог подобрать подходящее слово. После окончания выступления за кулисами его обнял Бухарин. Николая Ивановича поразила исхудалость Ленина. Рубашка на Ленине была совершенно мокрая, на лбу вспухали капли пота.
      Однако свою речь вождь произнёс сам и всю, до последней буквы.
      Это был настоящий боец. Он умел сражаться на трибуне. Умел нести в себе пули врагов. С достоинством нёс ненависть врагов, не отступая от классовой борьбы ни на шаг. Он только строил обходные пути, ставил другие слова, но лишь для того, чтобы сохранить коренной смысл классовой борьбы, в котором он никогда никому не уступал ни единого знака. Ленин умел управлять всей кипучей, непокорной массой своих помощников и соратников. Он был безжалостен со всеми, кто не укладывался в его схему мира...
      Уже через месяц после выступления на IV конгрессе Коминтерна Ленина по нарастающей потрясут новые мозговые удары. Его разобьёт паралич, но речь он сохранит. И только 9-10 марта 1923 года, то есть через 4 месяца, последний и самый мучительнейший удар лишит его речи и, по сути, разума. В ту жуткую для него мартовскую ночь он будет метаться, просить о помощи, почему-то всё время вспоминая йод (может быть, как память от ранений в августе 1918-го?..)
      Развязку напряженно ждали Троцкий, Зиновьев, Каменев и Сталин. Каждый мечтал оказаться первым, кроме, пожалуй, Каменева. Каменев не страдал чрезмерным властолюбием и просто следовал за Зиновьевым. Все эти иудеи сцепятся между собой после смерти вождя ("свой своего не познаша").
      Сталин не в счёт. Он и не иудей, и он не "сцепится" - он истреблял всех, кто оказался на его пути, всех до единого. Они все для него были чужие, что, в общем-то, являлось правдой. России национальной, народной все они были чужие истые кровососы. Масоны от революции.
      Главный масон от революции, Ленин (убеждённый истребитель всего русского) скончался 21 января 1924 года.
      Бухарин вспоминал в годовщину смерти диктатора:
      "Когда я вбежал в комнату Ильича, заставленную лекарствами, полную докторов, - Ильич делал последний вздох. Его лицо откинулось назад, страшно побледнело, раздался хрип, рука повисла. Ильича, Ильича не стало".
      Смерть Ленина, как и его останки, была превращена в огромное политическое предприятие. Каждый день возносил главного октябрьского вождя выше и выше, рождая в окружающих богоподобные чувства.
      Сталин применит знаменитую тактику уничтожения соперников по частям. В год смерти Ленина каждый из них был слишком велик для Сталина. Без опаски смертельно подавиться он не мог проглотить ни одного из них.
      Сталин собьёт всех в одну кучу, и общим навалом одолеет Троцкого. Сталин вычистит его из партии, а погодя и из жизни вместе с его приверженцами. Затем Сталин собьёт новую группу - и расправится с Зиновьевым и Каменевым. А уже после в одиночку добьёт Пятакова, Радека, Бухарина, Рыкова и др.- это для него будет вроде забавы...
      Через 14 лет после смерти Ленина в партии не останется ни одного деятеля, способного даже в чём-то самом ничтожном соперничать со Сталиным.
      Уход Ленина в небытие будет сопровождать ожесточённая борьба по национальному вопросу - с русским "великодежавным шовинизмом".
      Орджоникидзе, как представитель центра, поведёт себя в Грузии резко, не позволяя местной власти перечить требованиям центра. В одном из споров он кому-то из местных партийных царьков съездит по физиономии. Это потрясёт Ленина, столь безобразно крутого в расправах с русским народом и церковью, а тут вдруг такого чувствительного на затрещину Орджоникидзе.
      Ленин тускнеющим оком усмотрел в этом "русский великодержавный шовинизм", которому надо как можно скорей и основательней повыдергать зубы, приблизительно так выразится он.
      Что Ленин под урез своей жизни не верил Сталину, сомнений не вызывает, что Ленин хотел ссадить Сталина с его "поднебесных" должностей, тоже не вызывает сомнений (это его, Ленина, слова: "Сталин заключит гнилой компромисс и обманет"). В последние месяцы Ленин старался сделать как можно больше для ослабления Сталина.
      Совсем не удивительно, что именно национальный вопрос становится узловым в последние месяцы сознательной жизни Ленина и что он явился причиной столь непримиримо-резкого размежевания в самой верхушке партии.
      Сталин занял прорусскую позицию, не выраженную, не выпяченную, но Ленин её сразу уловил своим острым нюхом искушённого политика-интернационалиста. Ленин оказался потрясён не только изменой Сталина, как он считал, лично ему, Ленину (тот самый "гнилой компромисс" был заключён в апреле 1922 года, перед самым закрытием XI съезда партии, когда Ленин вопреки воли большинства, которое склонялось к кандидатуре самостоятельного и умного работника РКП(б) Ивана Никитича Смирнова (1899-1936), протолкнул на пост генерального секретаря Сталина; в ту ночь Ленин проговорил со Сталиным почти до утра). Ленин был потрясён возможностью перехода партии на национальные позиции - это было для умирающего вождя жизненной катастрофой (и впрямь лучше было умереть). Всю жизнь он воспитывал партию в интернационально-безродном духе, всю жизнь бредил красной республикой с мировым правительством во главе, под неё соглашался оставить от русских одну десятую часть, остальных принести в жертву возвышенной цели.
      Троцкий прямо говорит, имея в виду Сталина, что командной позицией в 1922-1923 годах завладели "национал-социалистические чиновники"*. Лев Давидович горел страстью разделаться с ними, понимая в душе, что сила всё же останется не за ним, а за ними. Об этом свидетельствует вскольз брошенное замечание: "Насколько прочна была бы эта победа (его, Троцкого. - Ю.В.), вопрос другой". Властно брали своё национальная сущность народа, необходмость его выживания, требование отказа от национального подавления и исчезновения, которые столь разыгрались при безродной власти Ленина, да вряд ли и безродной, уж очень она косила под революционное еврейство, как и пальцы, засунутые Лениным по привычке в проймы жилета...
      * Троцкий Л. Моя жизнь: Опыт автобиографии: Том 2. - М: Книга, 1990. С. 219.
      Вообще теоретическая разница между Лениным и Троцким после семнадцатого года, несмотря на все ухищрения социалистических схоластов её доказатъ, в главном, установочном неразличима. Оба эти героя диктатуры пролетариата составляли в делах и взглядах на настоящее и будуще единое целое.
      Сталин нёс, кроме заряда марксизма, и чисто немарксистское понимание национальной природы человечества. Сталин не сразу становится национал-коммунистом. Пока эти идеи только бродят в нём, не определяют его политику. Поэтому Сталин укрепляет федерацию народов России, которая уже сама по себе с неизбежностью предполагает распад России. Ленин и Троцкий означали национальный крах России, и, в общем, крах состоялся.
      Национальный вопрос как проклятие встаёт у изголовья теряющего память Ленина. Это не случайный поворот событий. Внезапное возникновение национального вопроса имеет исторический и провиденциальный смысл. Нация отказалась умирать и перерождаться в безродную космополитическую толпу - и она по-своему заявила о том. Весь смысл этого национального "сбоя" в партии тогда не был осмыслен его участниками до конца, но позже именно отказ от национальной природы приведёт, в конечном итоге, к краху безродную и безнациональную КПСС и всё социалистическое движение.
      Катастрофа была неизбежна, она была заложена в самом учении, в коренном непонимании смысла национальных процессов в мире. То, что не хотело гибнуть, и не должно было гибнуть исторически. Процесс уничтожения наций от начала и до конца - искусственный, служащий корыстным целям сионизированного капитала.
      ЛЕНИН, ЖЕЛАЯ СРАЗУ ПЕРЕПРЫГНУТЬ В БЕСКЛАССОВЫЙ МИР, ГДЕ ГОСУДАРСТВО БУДЕТ НЕ НУЖНО И ОТОМРЁТ, ОКАЗАЛСЯ ФАНТАСТОМ, ВЫДУМЩИКОМ И, КАК ТАКОВОЙ, ОБРЁК НАРОДЫ РОССИИ НА МУЧЕНИЯ, А РУССКИЙ - НА ВЫМИРАНИЕ И УТРАТУ СВОЕЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ ПОД УДАРАМИ БОЛЕЕ ОРГАНИЗОВАННЫХ НАРОДОВ И КАПИТАЛОВ.
      Разумеется, он это сделал не сознательно, но нам от этого не легче.
      Вся ленинская держава покоились на национальном основании, а он сего не замечал. Это национальное было раскрашено в красные цвета и покрывалось пятиконечными звёздами - и главный октябрьский вождь принимал это за настоящую новую Россию, но то была лишь оболочка, глубоко под ней билось русское сердце. Остановить его - означало убить Россию.
      Создание единых экономических пространств пока отвечает экономическим интересам не человечества, а всего нескольких могучих капиталистических держав. Прочие же сотни государств, теряя свои национальные свойства, превращаются в обыкновеннейшие рабочие площадки - совершенно беззащитные как в культурном, так и военном отношениях народы с национальными прережитками. И в итоге воздействия массовой культуры (порождение всё тех же сверхдержав экономических гигантов) постепенно сходят с исторической сцены, пополняя уже не безработных каких-то стран, а гигантскую мировую толпу, имя которой безродная рабочая масса, рабочее стадо.
      Управление такими массами людей чрезвычайно удобно, ибо лишённые национальных корней, они без труда поддаются любым иделогическим воздействиям, суевериям и вообще любому расколу, любому шантажу.
      Национальная культура, родная история, родной язык и т.д. являются одним из самых сильных средств защиты национальных народов от порабощений.
      Уничтожение, размывание, ослабление указанных составляющих ведёт к культурному, а затем и экономическому порабощению народа.
      Империализм в образе главных, самых могущественных империалистческих государств превращает все страны вокруг в удобрение для развития и утверждения своей культуры (прежде всего языка - опаснейшего орудия захвата других стран), процветания своего народа.
      Без патриотизма не может быть народа, исключено сохранение национальной культуры - это альфа и омега развития цивилизации вообще.
      Всякое подавление культуры есть прежде всего подавление народа. И, наоборот, всякое подавление народа есть прежде всего подавление культуры. Это закон.
      Национальная идея и идея интернационализма-космополитизма не совместимы, чужеродны одна другой.
      Через идею интернационализма происходит идеологическая смычка коммунистической и демократической идеологий по ряду важных вопросов.
      Кто выступает против патриотизма, против национальной сплочённости, против полноценной национальной культуры - тот и есть враг, ибо лишь врага способна огорчить и напугать национальная стойкость и непобедимость народа.
      Коммунизм с его безродным интернационализмом и капитализм с его безродным космополитизмом - две могучие лапы одного зверя, удушающего национальные государства, превращающего народы в бессмысленное скопище людей, не помнящих родства, посему не ведающих любви к отчему краю и своей речи. Им и соответствует культура роботов.
      Пренебрежение марксистов национальной жизнью, национальной природой каждого народа, уверенность, будто коммунизм со стиранием всех национальных и социальных отличий наступит через 20-30 лет (и это прежде всего сам Ленин, это он так считал и так говорил! Сколько же здесь кабинетного доктринёрства!) привело к трагедии народов России, прежде всего русского, в который обезличивание вбивалось с особым усердием, дабы он не встрепенулся, не поднялся на дыбы, не повернул против власти, разрывая все и всяческие постромки.
      Марксисты, не ведая и не чуя (да и кому это дано?) исторического времени, предполагали, будто национальная природа народов на ущербе и вот-вот отомрёт, доживая последние годы. Поэтому в 1917 году они не сомневались, что пробил последний час Русского национального государства, за которым наступит черёд и всех остальных, а посему надлежит подавлять, вытравлять всё национальное, способствуя созданию некоей космополитической, безродно-отвлечённой, синтетической, оторванной от живой жизни общности людей (уже не народов!) Такое могло зародиться лишь в головах людей, десятилетиями не имеющих родной почвы под ногами, да к тому же зараженных догматизмом марксизма и учёной самоуверенностью.
      Самодовольство доктринёров обернулось невиданными людскими потерями, исковерканными судьбами целых поколений. А незамечен оказался всего-то "пустяк": национальная сторона жизни.
      Национальную жизнь просто списали.
      В своём опыте над поколениями живых людей марксисты отказались учитывать и понимать живую ткань национального бытия, её роль и задачу в истории. Марксисты решили в своих книгах и перенесли на живую жизнь, будто историческая роль национальных государств исполнена, государства эти выработались, хотя их роль пока ещё не исполнена и выполняет своё важное назначение в жизни народов, жизни людей вообще. И вот с 1917 года в бывшей императорской России насильственно пресекается национальная государственность и в жизнь
      вторгаются чужие, жестокие законы и правила. Опыт потерпел крах, но национальное государство марксисты в России успели смертельно подорвать, что оборачивается ныне разобщённостью и другими тяжкими болезнями народа, уже заметно обезличенного и физически надорванного.
      Где и когда произойдёт слияние всех народов, установит сам ход жизни, но не доктринёрские выкладки и топор палача...
      Три великие европейские империи (Россия, Германия, Австро-Венгрия) пали, распавшись на национальные государства, - и марксисты (прежде всего социалистические и социал-демократические правительства) этому всячески способствовали, вроде бы не отдавая себе отчёта в том, что это и есть те самые национальные чувства, которые они призваны не принимать во внимание, которые якобы отмирают и уже не играют заметной роли в жизни народов. Жизнь же вокруг, напротив, доказывала, что национальное чувство по-прежнему остаётся тем главным, узловым, что образует и соединяет народы, что определяет их жизнь. Нельзя было более наглядно и властно показать государственную силу национальной жизни народов. Но марксисты всё это будто бы и не заметили. Как-то странно скользнуло всё это мимо их сознания, в котором прочно свил себе гнездо постулат Маркса о гибели национальных государств.
      Более того, марксисты талдычат о скором отмирании государств вообще, ибо в обществе начнут исчезать классовые противоерчия. Но, как оказалось, классовые противоречия не единственное, что определяет необходимость государства (в советском государстве многие противоречия стёрлись, а необходимость крепкого государства не исчезла, и дело было не только в капиталистическом окружении). Сама природа человечества, сами задачи, которые стоят перед человечеством, да и многое что другое, требуют жизнеспособного государства. Наоборот, властной особенностью XX века явилась растущая необходимость развития и укрепления государства вопреки всем бредням марксистов. Именно поэтому в 1923 году Сталин на обложке ленинской книги "Государство и революция" написал: "Теория изживания (государства. - Ю.В.) есть гиблая теория", что означает: всякий, кто ослабляет государство, поступает вопреки ходу истории.
      (При Ленине выход "Жития Аввакума" был бы невозможен, а он вышел при Сталине и в самые напряжённые годы перед великой войной.)
      Ленин истово служил "гиблой теории", не укрепляя Россию для достойной и безопасной жизни, а готовя Россию к новым потрясениям во имя мировой революции, разоряя и губя её национальную жизнь, чем сразу ставя её в невыгодное, более слабое положение перед всеми другими государствами.
      Что до социальных преобразований, Ленин видел их только в безнациональном пространстве, опять-таки не отдавая себе отчёта в том, что самою жизнь пока ещё со всей силой определяет национальная природа человечества и что в этом не только отрицательные, но и замечательные стороны, что история не отказывается от национальной жизни, а сохраняет её.
      Ленин и помышлять не смел о том, что ИМЕННО В НАЦИОНАЛЬНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ЛЕЖИТ ЕСТЕСТВЕННОЕ РЕШЕНИЕ ВАЖНЕЙШИХ СОЦИАЛЬНЫХ ВОПРОСОВ.
      Напичканный книжными доктринами, оторванный от жизни утопист, Ленин упрямо поворачивал против жизни, калеча и уродуя великое Русское национальное государство и великую русскую нацию. Вообще вся социалистическая подкладка деятелей от марксизма коренится на отмершем в них самих национальном чувстве это говорит об их безродном существе, принадлежности к народу без родины.
      Ленин, карая одной рукой зло капиталистическое, другой рукой насаждал зло разрушения национального государства. Кстати, карал зло капиталистическое во многом и бессмысленно, вопреки законам общества, что заставит его поспешно отступить (по сути, бежать) в НЭП, но прежде повергнув народ в нищее, бедственное состояние - а кто за это ответит?! Что это за лабораторные опыты на живом теле народа?!.
      О России Ленин отзывался всегда в пренебрежительных тонах, не иначе как (возьмём наугад):
      "Начиная от абсолютистской, полуазиатской России до культурной, свободной и цивилизованной Англии..."* (Поклон Англии от Ленина до самого пола.)
      * Ленин В. И. Полн. собр. соч. 5 изд. Т. 33. С. 115.
      О какой любви и гордости за родную культуру и историю здесь может идти речь?
      Какое понимание судьбы национальной России для этого эмигранта (беглеца-разрушителя), давно уже потерявшего всякую связь со своей землёй (эта связь удушливо перепрела, распалась от десятилетий жизни вне Родины)? Для него всё европейское, что вне России, безоговорочно - культурное и цивилизованное (это роднит его с нынешним демократическим отребьем России, которое только и знало и знает, что измываться над русской историей и народом, для которых Россия - это всегда только пьяный мужик).
      Отсюда полное безразличие к разгрому своей бывшей Родины, поощрение этого разгрома, ледяное равнодушие к национальному прошлому страны, которое не могло не распространяться и на народ.
      Господи, как же мы могли десятилетиями заучивать его 55-томные писания все противорусские, все отмеченные мерзостью предательства России в 1914-1917-х годах?
      Как могли заучивать эти утопически-масонские бредни?
      Чему удивляться, что у нас такая судьба, коли в кровь и мозг народа три четверти столетия вливалась отрава...
      Вся же любовь Ленина к социалистической России исходила из расчётов советизации мира, превращения его в безродную космополитическую общность людей посредством насилия.
      Вот для сего насилия нужна была социалистическая Россия и понятие о "социалистическом Отечестве". Это был с ног до головы книжник-доктринёр. Любви к своему народу у него не просматривалось, ибо народ он сопрягал с понятием нации, а это означало подавление народа до состояния полной потери культурной и исторической памяти, полного уничтожения в людях всего национального, то есть пагубного вмешательства в ход истории, насилия над историей, прежде всего жизнью четырёх поколений народов России.
      "Моя дорогая Родина!" - разве можно было услышать такие слова от Ленина? Да никогда! Скорее небо рухнуло бы на землю и солнце рассыпалось бы на бесконечность огненных брызг...
      И взгляд церкви на государство. Здесь мудрость тысячилетий.
      "Что такое государство? - спрашивает протопресвитер Георгий Граббе. - Это есть высшая форма общежития, какую постигло до сих пор человечество... Государство по существу своему есть установление Божественное. Назначение государственной власти состоит в том, чтобы убеждением или принуждением обуздывать зверя в человеке и устраивать общественный порядок, обеспечивающий свободу и справедливость как для каждого человека в отдельности, так и для всего общества. Власть необходима для падшего человека, как противодействие греху. Без неё жизнь превратилась бы хаос даже в ад. Тут обыкновенно пользуются словами апостола Павла: "Нет власти аще не от Бога, сущия же власти от Бога учинени суть". Власть, учит церковь, как божественное установление, есть по существу своему добро, но и как всякое другое Божие создание, обладающее свободной волей, она может отступить от указанного ей назначения и превратиться в свою противоположность, то есть во зло. Уже простой здравый смысл подсказывает нам, что нельзя относиться с одинаковым чувством уважения и к законному правителю, сознающему свою нравственную ответственность перед Богом и людьми, и к тирану, силою захватившему кормило правления и руководящемуся в своей деятельности личными страстями.