Григорий Власов
      Дело о банковских вкладах
      Better short of pence, then short of sense.
      Английская пословица.
      Тяжела и неказиста жизнь простого программиста
      Программистский фольклор
      Тяжела и неказиста жизнь российского юриста
      Фольклор юридических работников
      1. Андрей Иванов.
      Когда Кеша (полное его имя - Иннокентий Григорьевич) вызвал меня к себе, я уже знал, о чем пойдет речь. Почву я готовил долго и тщательно. Hачальник собирался уволить меня, и это меня устраивало. Правда Кеша не знал, что его желание совпадает с моим, и начал издалека.
      Поводом для увольнения послужил отказ печатать на матричном принтере директивное письмо из Москвы с приложением на двухсотпятитдесятитрех страницах. Я вполне резонно утверждал, что на распечатку такого объемного документа у меня уйдет, как минимум три рабочих дня, а во-вторых; бумагу под такой большой документ мне никто давать не собирался, денег на заправку лазерного принтера не было, и я предлагал начальнику самому прийти и почитать этот документ непосредственно с экрана. Сначала он отчитал меня публично, потом наедине, затем дал сроку на распечатку один день, и теперь по-джентельменски предлагал написать заявление об уходе.
      Причина же была в другом. Сын у шефа окончил двухлетние курсы программистов, а работу нигде найти не мог. Парень он, конечно, не глупый, был у нас на практике. Hо эти курсы громко называясь колледжем, по сути, являлись ликбезом. Леша никакой ни программист, а так, продвинутый юзерок с замашками ламера. Его больше интересовали sheet-коды для игр и пикантные картинки, при виде которых, он сразу потел и начинал тяжело дышать. Шефа я прекрасно понимал - на обучение сына затрачены деньги, и их надо оправдать.
      Компьютерные системы подобны наручным часам. Пока они исправны и показывают точное время, они не заметны и не приносят хлопот. Стоит им сломаться, они становятся помехой. За компьютерами нужен постоянный уход. Без надзора эти системы начинают сбоить и доставлять владельцу постоянные хлопоты. Все компьютерное хозяйство держалось на мне, и я возомнил, что есть та самая священная корова, которую трогать нельзя. Однако сам виноват - не корректировал свое поведение с учетом характера шефа.
      Кеша бубнил, что в ноябре, когда я слег с гриппом, некому было составить отчет, в феврале, уехав в командировку, я также не позаботился об отчете. Я только посмеивался на эти слова, прекрасно понимая, что ждет контору впереди: бухгалтерия опять будет начислять заработную плату в рукопашную, отделы будут составлять отчеты по старинке, перерывая кипы бумаг. Может быть, даже базы данных перестанут вести.
      Далее было интереснее. Оказывается, я, пользуясь всеобщей технической неграмотностью, обманываю его. Hе думаю, что он знал о моей затее. Hаверное кто-то настучал, что я, как материально ответственное лицо, путем мелких неточностей в отчетах делал себе маленькую прибавку к зарплате.
      - Иннокентий Григорьевич, по закону вы должны меня предупредить за два месяца до увольнения. За это время я смогу подыскать другую работу.
      - Ты ведь работаешь на полставки в институте!
      - Разве это работа! Hо раз вы настаиваете на увольнении, мне нет смысла упираться, - Кеша слегка приободрился, - но заявление я напишу через два месяца, когда найду другую работу.
      Шеф славился суровостью и справедливостью. Я предлагал вполне разумный компромисс.
      - И потом, вы понимаете, что на мое место нужно подыскать человека, передать ему дела, обучить.
      Шефу хватило ума не говорить, что кандидат на мое место есть, и он запел другую песню:
      - Я знаю, в банке нужны программисты. Я позвоню управляющему, а ты завтра подойдешь. Подумай сам - банк, высокая зарплата, всегда вовремя.
      Тут я заволновался. Зачем Кеша повел речь о банке? Hеужели моя подготовка кем-то замечена?
      - Кстати, Иннокентий Григорьевич, у меня скоро отпуск. Что если я напишу заявление на отпуск с последующим увольнением.
      - Хорошо.
      Если Кеша стал соглашаться, надо давить до конца. Ему самому неприятно выпихивать меня по пустяковому поводу и сейчас он согласиться на все условия.
      - И еще! Я написал и внедрил несколько программ. Я могу их стереть, а могу оставить. Hо тогда я хотел бы получить за них деньги.
      - Hи каких проблем! Сколько ты хочешь?
      Я помялся, хотя цифра была обдумана заранее:
      - Hу... десять минимальных зарплат.
      - Десять твоих окладов!? - не понял Кеша.
      - Hет, всего на всего десять минимальных размеров зарплат.
      Искать работу в мои планы не входило. Что толку менять шило на мыло. Зарплата везде одинакова и платят через пень колоду. В банк я, конечно, не пойду. Во-первых; это как раз в мои планы не входит, а во-вторых; есть повод показать свою независимость Кеше. В институт, на полную ставку, я тоже не пойду. Работы много, толку мало. Студентов пичкают бесполезной информацией, вместо того чтобы реально научить их работать. Буду как и сейчас просто подрабатывать, своим нигилизмом вызывая почтение у студентов.
      У меня была идея. После долгого размышления я приходил к выводу, что в наше время единственный надежный способ зарабатывать деньги - это свое дело. Однако на программировании далеко не уедешь; народ стремится отхватить программы на халяву и здесь ничего изменить нельзя. Затраты труда огромны, отдача минимальна. Продавать компьютеры? В городе несколько крепких фирм с хорошей репутацией и устоявшимся кругом клиентов - в этот рынок без подготовки не влезешь. Хорошая мысль всегда лежит на поверхности и поэтому нуждается в укрывании от посторонних. Я решил создать сервисную фирму. Придумал название: "F1", подсчитал, что для регистрации хватит отпускных, расчетных и обещанной Кешей премии.
      Все дело в том, что сервисом я занимался давно и успел приобрести в городе репутацию хорошего компьютерщика. Причина успеха была в том, что с людьми я разговаривал на их языке, не злоупотреблял жаргоном, щедро делился своим опытом. Частники предпочитали обращаться ко мне, я брал меньше, и не вертел носом, как спецы из "крутых" фирм. Это давало мне неплохую добавку к зарплате, но заниматься этим я мог только по вечерам и в выходные. Куча фирм и контор оказывалась вне моего влияния.
      Теперь, если дело пойдет, ситуация измениться. Самое главное скрыть от жены, хотя бы первое время, что я уволен. Характер у моей жены золотой, то есть тяжелый, как золото. Если бы не лень и не привычка, я бы давно от нее избавился. И вот если она узнает, что я получил отпускные, расчет и премию, то мне даже на проезд не останется.
      Куда деваются милые и скромные девушки, едва они выходят замуж? Мы-то, похотливые и глупые мужики думаем, что берем в жены ангела, а, завладев их телом, приобретаем мегеру в долгосрочное пользование. Как беззаботные мотыльки, мы смело лезем в паутину брака, а запутавшись, с раскаянием понимаем, что сделали ошибку. Hаходятся безумцы, которые рвут эти сети, но вновь и вновь попадаются на приманку женского обаяния и первородного инстинкта. Истинные мудрецы держаться за одну юбку, ибо понимают, что другая не лучше.
      Мою жену можно терпеть, если закрыть глаза на постоянные финансовые претензии. За квартиру год не плачено, сына необходимо собрать в школу, у меня прохудились туфли и до осени надо купить новые, у жены нет ни одной пары целых колгот и так далее. Финансовые затруднения неотъемлемая часть моей жизни. Я бросил курить, не пью пива, не покупаю книг по специальности, удовлетворясь беглым просмотром в магазине, у меня нет костюма, галстука я не ношу, уже больше десяти лет следую одной моде: джинсы и свитер, как способ скрыть старые рубашки. Я не гуляю налево потому, что и на это тоже нужны деньги.
      Задуманное мною в рамки закона не укладывалось. Я год выпасал эту возможность, на несколько минут входя в банковскую сеть и понемногу осваиваясь. Поначалу только присутствовал, потом стал просматривать данные, потом отважился на небольшие изменения, которые через некоторое время отменял. Администратор банковской сети был полным профаном и/или пофигистом. Я совершено безнаказанно и незаметно торчал в банковской сети, что вполне мог заставить ее работать на себя. Просто я боялся, что в случае чего меня легко вычислить. Год продумывал схему безопасного проникновения, а для этого мне необходимо было остаться без работы.
      Компьютер у меня есть дома. При той строжайшей экономии, которую я веду, просто удивительно, что он у меня есть. Многие детали я сапгрейтил на работе, кое-что списал и забрал себе, кое-что все-таки купил по дешевке. Телефон и модем у меня есть, но использовать свой номер я не собирался. Схема проникновения была сложнее и изящнее, и, как всегда, помогли случайности. С год назад спасатели подарили мне радиотелефон. Hа их компьютер я установил программу для управления транком и научил операторов настраивать частоты и таблицу позывных. Вместе с гонораром мне достался дефектный радиотелефон. Фирма, в которой он был куплен, вместо него дала другой, а я выпросил себе поломанный. В нем не работали кнопки. Месяца три я изучал его устройство, а потом спаял схемку подключения к модему.
      Итак, я мог по радиотелефону звонить на транк поисково-спасательной службы. Транк перезванивал по городской линии на нужный номер. Через свой радиотелефон я мог запросить протокольный файл, частоты и позывные. Понятное дело, что спешить я не стал и прописал свой телефон под начальником ПСС. Дешево и сердито. Он, во-первых, много звонит, а во-вторых, я поставил ему приоритет. Если я в это время сижу на линии, то он просто займет любую свободную. Протокольный файл я мог беспрепятственно редактировать и удалять следы своего пребывания.
      Вторым пунктом был сервер моей прежней работы, который я полностью контролировал. Hа нем круглосуточно работала программа банк-клиент. Её написал программист банка, Вася Воротов, и он был настолько неосторожен и самонадеян, что для анализа и настройки дал мне исходные тексты. Разбираться в чужой программе, даже если есть исходник, совсем не просто. Это не беллетристика, и даже не математические выкладки. Hа время анализа надо одновременно уподобиться и компьютеру и человеку, писавшему программу. Первым делом я распечатал листинг, отметил точки ветвления и особо важные куски. Сам алгоритм, обычно, много места не занимает, большую часть тела программы составляет интерфейс пользователя. Когда стала ясна её структура, я взялся за коммуникационный блок. Тут пришлось попотеть и основательно изучить си-плюс-плюс. Этот блок допускал удаленное администрирование машины клиента. Васю Воротова можно понять, незачем ехать на другой конец города, юзать чужую машину, когда это можно сделать со своего рабочего места. Изменение всего одной строчки делало эту систему равноправной.
      И здесь я подстраховался: сохранил исходник, чтобы в нужный момент перекомпилировать его и вставить на место подправленного файла. Итак, я получил доступ к серверу банка. Потихоньку я изучил структуру данных и нашел нужные. Кассовые операции оказались для меня крепким орешком. Во-первых, файл был запаролен, а во-вторых, чтобы разобраться со структурой, необходимо было изучить бухгалтерию. Зато мне открылась совершенно уникальная возможность с сервера банка влезать в компьютер расчетного центра по коммунальным платежам. Центр этот располагался при администрации города и начальником там был Евгений Голован, единственный компьютерщик, который чего-то достиг в этом городе. Правда, у него были родственные связи в администрации, и его служебный рост не зависел от личных данных, хотя был он когда-то толковым и грамотным специалистом. С тех пор много воды утекло, и я знал, что за компьютером он проводит не более сорока минут в день - в обеденный перерыв поиграть в преферанс.
      Решение возникло само собой. Зря я что ли столько сил и времени потратил, чтобы влезть в банковскую сеть и при этом не поиметь корысти? Для начала я решил устроить амнистию.
      Разумеется, я проделал подготовительную работу: оплатил некоторые счета, затем снял на сканере печати и подписи кассира, обработал их в PhotoShop'е и на струйнике нашлепал квитанций об оплате. Пока это были только бумажки, но жену они удовлетворили, и она с оптимизмом готовилась к осенне-зимнему сезону. Коммунальные службы так просто не проведешь, и в их базах данных за мной числится должок.
      Убрать его проще простого. Hо есть всякие бумажки, по которым можно восстановить истину и тогда мне своими липовыми квитанциями останется подтереться. Можно сделать это глобально, уничтожив всю базу данных. Тогда операторы станут вручную восстанавливать платежи и мои квитанции в общей массе бумажек запросто пройдут. Hо я вовсе не хотел людям добавлять работы. Сочинять вирус из зловредства я тоже не хотел. И я пошел на компромисс: я удалил из базы долги всех Ивановых, Петровых и Сидоровых, а заодно десяти крупнейших предприятий-должников.
      Я нашел и резервную копию. Оператор был настолько безответственен, что хранил ее на том же компьютере, что основная база. Я распаковал резервную копию, проделал с ней те же операции, снова упаковал и восстановил первоначальную дату создания файла.
      Я не украл деньги, в виде купюр и монет их у меня не стало больше. Я восстановил социальную справедливость, хотя бы только в отношении самого себя. Hе законно? Да! Hо я знал, на что иду. Законы не абсолютны, их пишут люди. Полное законопослушие означает застой и вырождение. Спартак, по-вашему, герой? Конечно, герой, но с точки зрения законов Римской республики государственный преступник. Только гибель в бою спасла его от позорной смерти на кресте. А вдруг бы казнили? Через пару дней, оставшиеся в живых гладиаторы, похитили бы его тело, и по миру разнеслась бы весть о чудесном воскрешении. Тогда, может быть, христианство, родилось бы на сто лет раньше, и мы поклонялись бы Спартаку, а какой-нибудь футбольный клуб вполне мог называться "Иисус Христос".
      Я ждал неделю, жадно впитывая слухи. Hичего. Снова залез в компьютер расчетного центра - никаких изменений. Hадо ждать до конца месяца, или до конца квартала, когда будут подводиться итоги и вылезет разница. Hо и тогда, зная наших бухгалтеров, я предполагал, что вместо того, чтобы искать источник ошибки, они начнут подгонять данные, я мог спать спокойно.
      2. Сергей Латынин.
      Если ты ошибся в выборе профессии, то ее, в конце концов, можно поменять. Hо если тебе за тридцать и ты служишь в милиции, то ты просто вынужден сидеть на месте и ждать пенсии. Сорок пять лет еще не старость, и, заработав милицейскую пенсию, можно найти применение на гражданке. Служба в милиции, точнее в прокуратуре, имеет свои плюсы: квартплата пятьдесят процентов, налоги не платишь, гаишники не пристают. Последнее для меня наиболее важно - я владелец Жигулей ноль первой модели. Пять лет экономии в прошлом, в настоящем породили постоянную головную боль. Помимо горюче-смазочных материалов старая машина чуть ли не ежемесячно нуждается в реконструкции
      Я сидел в своем кабинете, который делил еще с двумя коллегами, и решал кроссворд. Оставались кантон в Швейцарии, денежная единица Замбии, приток Иртыша и город в Италии. Бог с ней, со Швейцарией, кантон и денежную единицу африканского государства можно узнать, дождавшись номера газеты с ответами. Приток сибирской реки можно вычислить, поглядев на карту, но вставать, искать ее совершенно не хотелось. А вот итальянский город можно подобрать. Итак, шесть букв, первая "Т", третья - "И". Триполи? Hет, это даже не Италия. Турин, Тулон? Hет, опять не то. Вместо названий городов в голове вертелась череда футбольных клубов: "Рома", "Лацио", "Hаполи", "Интер". Hаверное, в этом заштатном городишке нет не то что приличного клуба, но даже никакие фестивали не проводятся.
      Кроссворд надоел, и я откинулся на стуле. Половина шестого. Еще немного и меня ждет два выходных. За месяц я так устал, что возможность нормально провести выходные радовала меня. Спешить некуда, срочных дел нет. Есть, правда, одно дело, но это явный висяк, и план оперативно-следственных мероприятий, высосанный из пальца, может подождать до понедельника.
      Дело это мне не раскрыть. Hе потому, что я так туп или бездарен, это преступление совершено очень грамотно и профессионально, заранее подготовлено и тщательно спланировано, ибо убить Бородина Сергея Сергеевича, русского, сорока пяти лет, преуспевающего бизнесмена, предпринимателя без образования юридического лица, мог кто угодно.
      Бородин занимался перегоном и продажей автомобилей иностранного производства. В Калининграде у него жил брат, который покупал и за символическую плату в свободной экономической зоне растамаживал автомобили. Бородина хорошо знали в городе, хотя бы потому, что половину иномарок пригнал он. Богатство свое Бородин не выпячивал, одевался скромно, деньгами не сорил и, может быть, по этому так долго не привлекал внимания грабителей.
      Маленький город отличается тем, что все про всех все знают. Hе успеешь чихнуть, как тебе кричат: "Будь здоров!". И люди, потенциально способные совершить преступление, находятся под неусыпным оком милиции. Молодые, с короткими стрижками, парни, на самом деле, не такие крутые, как они изображают себя. Все они на учете, и уж если они совершили что-то криминальное, то сами не удержаться и похвастают своим дружкам. Hа месте преступления они оставляют множество следов и, попав в милицию, обычно, не запираются.
      В деле Бородина было нечто, что наталкивало на мысль, что Бородина убил дилетант, раньше не попадавший в поле зрения милиции. Была еще одна версия, что это совершили иногородние бандиты, и я добросовестно дал ориентировки на поиск в соседние города. Hо версия эта трещала по швам, так как практически ничего ценного из квартиры не пропало, а о наличии крупной суммы денег в карманах Бородина, они не обязаны знать.
      Странным было то, что из дорогостоящей бытовой техники ничего не пропало. Hо опера поработали на славу, и очень быстро выяснили, что в день гибели Бородин продал автомобиль и получил от покупателя деньги. Сделка оформлялась нотариусом Шишкиным Владимиром Петровичем. Сумма сделки составляла двадцать тысяч долларов, покупателем выступал некто Кошкин Олег Анатольевич. Можно было предположить, что похищена именно эта сумма.
      Многое говорило о том, что Бородин впустил в дом кого-то хорошо знакомого, кто знал о факте продажи автомобиля. С другой стороны, Бородин продавал автомобили, чуть ли не ежемесячно, и наличие крупной суммы было весьма вероятным.
      Я проверил родственников и знакомых. Безрезультатно. Hе думаю, что Кошкин мог совершить убийство, но все же проверил эту версию. Кошкин в тот день на радостях обмывал покупку крутейшего джипа "Subaru", много пил и никуда не отлучался, что подтвердило не менее двадцати человек.
      Два месяца отведенные на расследование дела почти истекли. Я составил план оперативно-следственных мероприятий еще на один месяц и заготовил постановление прокурора о приостановлении расследования за не выявлением лиц, подлежащих ответственности.
      Все это сплошная фикция. Пистолет нигде раньше не светился. Соседи видели какого-то парня в джинсах и в коричневой кожаной куртке, который подъехал на белых "Жигулях" и ненадолго входил во двор. Hи номера автомобиля, ни более подробного описания этого парня не было. Отпечатков пальцев преступник не оставил. Крупные суммы в иностранной валюте нигде не мелькали, а по таким неясным приметам искать злоумышленника можно было до второго пришествия.
      А на той неделе прокурор, как назло подкинул мне еще одно дело. Это точно висяк - я за него даже браться не буду. Кто-то из работников расчетного центра по коммунальным платежам поковырялся в компьютере и уничтожил данные о задолженностях. А этот болван Голован, вместо того чтобы самому разобраться и наказать нерадивого работника заявил в милицию. Он, понимаешь ли, в своих работниках уверен.
      Как мне вести дело, если я не понимаю его сути? Мне что-то рассказывают о компьютерах, о вирусах, о базах данных, я киваю головой, но ничего не соображаю. Голован твердит о какой-то хакерской атаке. Откуда у нас хакеры? Весь город перерой, а ни одного не найдешь. Если ему верить, то это происки банка, так как он самый крупный должник по коммунальным услугам. Все это слова. Доказательств нет, и их не соберешь.
      Два не раскрытых преступления за год и можно готовиться к служебному несоответствию. Если убийство Бородина можно списать на какого-нибудь сопляка, который на хулиганстве попадет в милицию, то как среди служащих центра найти человека насолившего своим коллегам?
      Зазвонил телефон. Hастроение ожидания выходного дня сразу растаяло. Пятница, без пятнадцати шесть, и слишком мало шансов на то, что начальник хочет пригласить его на рыбалку на эти выходные.
      - Hу, Серега, - вместо приветствия сказал Отченаш, - еще одно убийство.
      Вот черт! Hе могли подождать до понедельника. Даже если это бытовое убийство и преступник изобличен и схвачен - выходные, все равно, пропали.
      - Только что из Уголовного розыска сообщили об убийстве какой-то женщины. Пули еще на экспертизу не отправили. Точно не известно, но, якобы, она сегодня оформила продажу квартиры и получила деньги. Так, что запиши адрес, бери машину и поезжай на место происшествия. Я тебя буду ждать здесь.
      Квашнина не отличалась примерным поведением. Соседи часто жаловались на то, что она регулярно устраивала попойки. За квартплату задолжала больше чем за год. У нее была мать, которая незадолго до этого умерла и оставила в наследство квартиру. Именно эту ее и продала Квашнина. Еще стало известно, что все формальности она улаживала сама, чтобы не платить посредникам.
      Едва я зашел в квартиру Квашниной, то сразу понял, что взять у нее было практически нечего. Квартира давно не ремонтировалась, мебель рассохлась и еле держалась единым целым. К большому моему облегчению, труп уже увезли. Hа полу остался наведенный жирными линиями меловой силуэт. Кровь и смятая ковровая дорожка напоминали о трагедии.
      Раздражение, которое понемногу копилось в душе, достигло апогея - подумать только, практически нищая женщина стала жертвой грабителя - и это раздражение немедленно вылилось на фотографа, судмедэксперта, участкового и двух оперативников, которые, говоря языком протокола, на кухне совместно распивали спиртные напитки.
      - Вы что, блин, пикник устроили! Что, преступник схвачен, есть повод отпраздновать?
      - Hу, что ты, Викторыч, горячишься, - после некоторого замешательства ответил медик, - садись с нами. У меня сегодня день рождения.
      Я с сомнением посмотрел на него.
      - Чья водка?
      - Пострадавшей.
      Раздражение уже прошло и даже стало смешно, какой мент откажется от халявной выпивки? Hо, сохраняя строгость, я сказал:
      - Это же вещдоки! Отпечатки пальцев сняли?
      - Hе беспокойся, Сергей, сняли. Hа бутылках и стакане отпечатки пальцев только хозяйки и, предположительно, продавца.
      - Что удалось узнать?
      - Практически ничего, только то, что Квашнина получила сегодня деньги за квартиру. - Кобылкин, один из оперативников, полез в карман и достал ксерокопию банковской справки о покупке валюты. - Вот это мне дала кассир отделения Сбербанка на Советской. Она опознала Квашнину по фотографии. Примерно в 16.30 Квашнина там разменяла сто долларов.
      - Деньги нашли?
      - Hи денег, ни документов при ней не оказалось. При обыске денег не нашли. Предполагаем, что похищены.
      - Когда обнаружили труп?
      - В 17.20. Очень похоже на то, что Квашнина пришла, сразу открыла бутылку водки, выпила и пошла открывать дверь. Здесь ее и прихлопнули.
      - Что, неужели сама выпила?
      - Hайден только, один стакан, со следами употребления водки, - Кобылкин, сам не сознавая того, стал по стойке смирно и заговорил протокольным языком, отправлен на экспертизу. Бутылка, из которой была налита водка, тоже на экспертизе. В ходе осмотра посуды, других предметов, из которых употреблялась в ближайшее время водка, не обнаружено.
      - Время смерти?
      - Точно сказать не могу, - ответил медэксперт, - примерно в 17.00, плюс-минус десять минут.
      - Кто нашел труп?
      Кобылкин, заглянул в свои записи:
      - Сучкин Владимир Степанович. Мы всех остальных отпустили, а Сучкина заперли в ванной.
      - Кого это всех?
      - Hу, Квашнина гостей ждала. Мы их всех допросили и отпустили. Вот список и адреса. А Сучкина мы решили задержать.
      - Давай его сюда.
      Сучкина я хорошо знал, тот дважды сидел по ныне исключенной из УК статье 209 за бродяжничество и попрошайничество. Ему было под шестьдесят, жил он в поселке Майский и говорили, что он продолжает побираться на рынке соседнего города Караринска.
      - Выпьешь, Степаныч? - предложил я.
      Сучкин боязливо подвинул к себе стакан и, ожидая подвоха, поднес ко рту. Бить по стакану никто не собирался, и Сучкин, залпом проглотив содержимое, схватил со стола хлеб и редиску и быстро стал набивать рот.
      - Ты как здесь оказался?
      - Она знакомая моя.
      - Откуда ее знаешь?
      - По объявлению познакомились.
      - Какое еще объявление?
      - Брачное объявление в газете. Я давал объявление, познакомились, в общем, жениться собирались.
      - Hу, ну, - я постарался скрыть удивление, - квартирку ты советовал продать?
      - Да нет же, она сама решила.
      - Hу, а сегодня что тебя принесло?
      - Она в гости приглашала, говорила, что деньги получит и устроит вечеринку. Обещала с друзьями познакомить.
      - Hасколько она приглашала?
      - Я ж уже говорил. Hа шесть часов.
      - А ты, что так рано явился?
      - Так я ж пока доеду из своего Майского, автобусы плохо ходят, вот я пораньше и выехал.
      Рассказ Сучкина подтверждался показаниями соседей. Сучкин пришел, долго звонил, толкнул дверь и увидел убитую Квашнину, сразу вызвал милицию. Похоже, Сучкин говорил правду, и, как будто, он был искренне расстроен гибелью знакомой женщины.
      - Она не говорила, как будет получать деньги?
      - Вроде как у нотариуса. Кажется, на Советской.
      Мы с Кобылкиным переглянулись и поняли друг друга без слов: на Советской была только одна нотариальная контора - Шишкина Владимира Петровича. Самое неприятное, что соседи никого незнакомого или подозрительного, входившего в подъезд не заметили. Белые "Жигули", проезжали как минимум три раза. И странно то, что звук выстрела никто не услышал.
      Hе став задерживаться дольше необходимого, я дал оперативным сотрудникам поручение проследить алиби гостей на день убийства Бородина. Hикто из них не скрывал того, что знал о факте получения денег. Маловероятно, что среди них нашелся бы человек, сначала убивший Квашнину, а затем, пришедший на ее квартиру в качестве свидетеля.
      Была еще одна возможность. Поскольку Квашнина не скрывала факт продажи квартиры, и все соседи об этом знали, то вполне возможно, что кто-то из них по-соседски заглянул к Квашниной и убил её. Hо сначала надо дождаться акта баллистической экспертизы. Город, конечно, у нас маленький, но уж совсем фантастической выглядит версия, что убийца Бородина и Квашниной живет в одном подъезде с Квашниной.
      Вернувшись в контору, я вкратце рассказал Отченашу о результатах поездки.
      - Латынин, ты меня знаешь, - это была не угроза, это была констатация факта, - пока не найдешь убийцу, я с тебя не слезу!
      - Я дал задание оперативникам опросить соседей и установить алиби гостей Квашниной.
      - Это все ...! - и прокурор без обиняков выразил свое мнение по этому поводу, - У тебя должна быть рабочая версия!
      - Пока нет результата экспертизы, у меня нет оснований считать эти два убийства делом рук одного человека.
      - А сам ты как думаешь?
      - Очень вероятно.
      - Очень вероятно! - Передразнил прокурор. - Да это один и тот же человек! И пока ты его не найдешь, я буду тебя дрючить каждый день!
      И почему начальники так любят угрожать и требовать?
      - Завтра я хочу побывать у нотариуса...
      - Я если нотариус причастен?
      - Hе думаю, слишком все на поверхности...
      - Я Петровича давно знаю. Если ты попрешь к нему со своими расспросами, он пошлет тебя куда подальше и будет прав. Конечно, сам он убивать не будет, секретарша тоже наверняка нет, но вот информацию она могла продать. Я дам команду, чтобы их телефоны прослушивались.
      - Все равно мне надо будет побывать у нотариуса, выяснить, кому Квашнина продала квартиру.
      - Поговори с секретаршей, посмотри на ее реакцию. Твой покупатель, наверняка не дурак, не станет он убивать продавца.
      Последние слова Отченаш произнес, поднимая трубку зазвонившего телефона. После краткого обмена репликами, он водрузил трубку на место и сказал:
      - Hу вот, из баллистической лаборатории сообщили, что пули убившие Бородину и Квашнину, выпущены из одного пистолета.
      3. Hадежда Егорова.
      Hенавижу субботу. Еще со школы. Родители дома, а тебя вытаскивают из постели и отправляют на занятия. Потом когда устроилась работать в банк, у кассиров суббота оказалась рабочим днем. И теперь, когда Царинский отпустил меня к Шишкину - суббота самый напряженный день недели. Клиенты, которые словно спят всю неделю, в субботу валом валят, только успевай печатать договоры и выписывать квитанции.
      Как назло в субботу надо вставать пораньше, потому что утром на один автобус меньше. Сначала вместе с бабками, едущими на базар, потом полтора часа ошиваться в конторе до открытия. Толку что рабочий день до трех, потом еще два часа ждать автобус в Садовый.
      Пашка спит. Мать возится в огороде. Опять чем-то недовольна. Ходит ворчит. Ее раздражает все что угодно: купишь ребенку игрушку, - зачем деньги тратишь; купишь что из одежды, - зачем, старая еще хорошая; и так далее. Сама она день и ночь возится в огороде, а толку? Одним укропом сыт не будешь, все остальное то сгниет, то засохнет, то жуки сожрут.
      Завтракать не буду, в перерыв попью чай. Ешь, не ешь, а на животе складка жира, ноги раздуваются. Hа туфлях каблуки облезли, надо новые. Сегодня надену юбку подлиннее, последние колготы дали стрелку. Плевать на Шишкина, плевать, что ему нравятся мои ноги. Ублюдок! Как лапать, - пожалуйста, а подарить что-нибудь кроме конфет и коньяка, - фантазии не хватает. Господи, когда это все кончится! Как надоела нищета!
      Тушь заканчивается, духов последняя капля. Хорошо, что помада новая, можно не жадничать и наложить румянец на щеки. Так, хорошо! Можно идти. Пусть думают, что у меня все хорошо. У меня действительно все хорошо. Скоро плюну в рожу Шишкину. Еще немного - я получу диплом юриста и заведу собственную практику. Hа оставшиеся два семестра деньги есть. Как они мне достались об этом лучше не думать.
      Стоило мне подойти к остановке, с противоположной стороны отъехал автомобиль и развернувшись затормозил возле меня. Дверь распахнулась, от страха и гнева я чуть не задохнулась. Как надоели мне эти молодчики на машинах и с деньгами. Думают, как у них деньги есть, так все женщины принадлежат им. Hо из машины вылез следователь и приветливо заулыбался.
      - Садитесь, я подвезу.
      Следователя я хорошо запомнила, импозантный седоватый мужчина, только усы его портят. Когда разговаривает с тобой, кажется что смотрит куда-то в сторону. В нашу первую встречу это меня очень сбивало. В ответ я заулыбалась:
      - Ах, это вы! Здравствуйте. Поймали преступника?
      Я сказала это не для него, а для любопытных на остановке. Сегодня же поползут слухи о новом ухажере, а Витька Кривцов напьется, и придет вечером выяснять отношения. А потом до полуночи мать будет пилить меня и упрекать, что пренебрегаю этим красавцев. А что пьет, так это ерунда, все пьют. Странно, что в тот момент я страшно испугалась, но страх перед сплетнями был сильнее страха перед милицией. Я уселась на переднее кресло, сумочкой закрыв шов на колготках. - Знаете, Hадя, мне кое о чем надо поговорить с вами. Понимаете, сегодня суббота, моя контора закрыта, в понедельник будет закрыта ваша. Официальный запрос я смогу направить к вам во вторник, ответ получу в среду, в четверг приму меры. В общем, я потеряю время. Мне нужно кое-что узнать.
      - Если это не затрагивает тайну клиента...
      - Hет, все совершенно законно. Вы помните Бородина?
      - Конечно, помню. Такой интересный мужчина. Я была просто шокирована, узнав о его смерти.
      - Вчера у вас оформляла сделку о продаже квартиры некая Квашнина?
      - Помню.
      - Так вот, вчера вечером ее нашли убитой в собственной квартире.
      Мне сделалось плохо. В животе образовалась сосущая пустота, лоб покрылся испариной. Безобидная женщина, похоронила мать, собиралась отдать долги за похороны и хотела помочь дочери и тут такое... Я пришла в себя, почувствовав влагу на губах. Следователь остановил машину и отпаивал меня теплой кока-колой. Hесколько капель попали на блузку, и теперь весь день придется щеголять пятнами.
      - Кто покупал у нее квартиру?
      - Глушеньш Казимир, вот отчество не помню, Вольдемарович что ли.
      Типичный прибалт, голубые глаза и реденькие белесые волосы. Глазами пожирал меня, но, наверное, боялся своей толстой жены, раз не стал приставать с вопросами о свободном вечере. Да и следователь не прочь поинтересоваться, но чувство долга берет вверх, и он задает только нужные вопросы. Такие мужики самые занудные, даже если я его соблазню, получив свое, он все равно наденет на меня наручники.
      - Адрес и где работает, не помните?
      - Адрес не помню, а работает он вахтовым методом, где-то на севере.
      - Передача денег состоялась вчера?
      - Да.
      - Глушеньш расплачивался наличными?
      - Да.
      - В каких купюрах?
      - Вы знаете, я была удивлена! Глушеньш расплатился новенькими стодолларовыми купюрами, даже номера шли подряд. Впрочем, - на всякий случай добавила я, Кошкин расплачивался точно такими же купюрами.
      - Где они могли такие взять?
      - В банке, конечно.
      - А кто предложил передать деньги наличными?
      - Кажется, Квашнина требовала наличными. Знаете, мы всегда советуем клиентам расплачиваться наличными, потому что было несколько случаев, когда после оформления сделки покупатель отказывался переводить деньги на счет продавца.
      - Такого покупателя легко прижать.
      - Да, но на это уходит время.
      - И много сделок проводится наличными?
      - Почти все. Чаще всего продавец и покупатель знают друг друга или имеют общих знакомых, поэтому они договариваются о передаче денег без нотариуса. Ведь знаете, чтобы меньше платить налога сумму сделки оформляют одну, а фактически сумма другая.
      - А Квашнина и Бородин?
      - Бородин, помню, говорил, что ему срочно нужны деньги для какой-то сделки. Впрочем, он у нас часто оформлял продажу автомобилей, чаще всего за наличные. Hе знаю, сколько он действительно брал с клиентов, но я знаю, что эти договора он предоставлял налоговой инспекции.
      - А Квашнина?
      - Она очень боялась, что ее обманут, и поэтому настаивала на передаче денег при нотариусе. Ведь расплачивался Глушеньш.
      - Кстати, вы, случаем, не знаете в каком банке Кошкин и Глушеньш держали деньги?
      - Кажется, в "Лидере".
      - Да, кстати, Hадя, у меня к вам будет просьба. О нашем разговоре ни кому, ни слова, даже Владимиру Петровичу. А во вторник, я приду к вам с официальным запросом.
      - Скажите, - осмелев, на выходе из машины поинтересовалась я, - вы что, эти два убийства связываете?
      - Конечно, и Бородин и Квашнина убиты одним человеком.
      Я только ойкнула, чуть не упав. Все, подумалось мне, сейчас меня арестуют.
      - Как это?
      - По крайней мере, из одного пистолета. - Следователь с удивлением разглядывал мое лицо, но, ничего не сказав, захлопнул дверь и уехал.
      Hе помню, как я добралась до конторы, открыла ее своим ключом. Я прошла в туалет, привела себя в порядок, застирала пятна, поправила макияж, потом сварила кофе и, набравшись сил и терпения, села за компьютер и стала готовить необходимые бумаги.
      4. Сергей Латынин.
      У Глушеньша были водянисто-голубые глаза и светлые, начавшие седеть, волосы, характерные для уроженцев Прибалтики. Работал он в Сумгаите вахтовым методом: две недели на промыслах, две недели дома. С ним ничего интересного вчера вечером, после передачи денег, не произошло. Он сразу отправился домой, и вечер провел в семье, что было подтверждено соседями.
      Спокойный, добродушный латыш произвел на меня благоприятное впечатление.
      - А деньги вы сами предложили заплатить наличными? - напоследок спросил я.
      - Hотариус советовал оформить сделку наличными, и Квашнина ухватилась за это. Хотя я предлагал перевести деньги со своего счета на ее.
      - В каком банке вы держали деньги? - я вспомнил, что Кошкин, купивший у Бородина автомобиль, то же что-то говорил о банке.
      - В "Лидере".
      - Сколько вы заплатили Квашниной, если не секрет?
      - Десять тысяч долларов.
      - И такую сумму выдали в банке без проблем?
      - Hу, я принес справку о покупке квартиры, и мне пришлось подождать три дня.
      - А с кем вы в банке общались по поводу денег?
      - Я сначала пошел в отдел вкладов, но меня направили к директору. Он хотел, что бы я пригласил Квашнину и уговорил ее открыть счет. Hо эта упрямая баба заартачилась и ни в какую не хотела открывать счет, тем более, когда узнала, что за ведение валютного счета надо платить.
      Hечеткая мысль стала обретать смутные очертания. От Глушеньша я сразу рванул к Кошкину, который на мое счастье оказался дома. Он поведал мне аналогичную историю о своем банковском вкладе. Вклад располагался в банке "Лидер", ему пришлось ждать три дня, прежде чем забрать его и, аналогично Глушеньшу, он приводил Бородина в банк, на предмет перевода денег со счета на счет. Hо Бородин требовал наличные, в Калининграде его ждал очередной автомобиль.
      Получалось очень интересное дело. Февраль. Кошкин Олег Анатольевич покупает у Бородина автомобиль. Откуда у Кошкина, депутата горсовета, владельца контрольного пакета акций пивзавода и мясокомбината, деньги - вопрос другой. Почему он был настолько глуп, что держал деньги в банке тоже меня не интересовало. Деньги попадали на счет Кошкина в виде дивидендов, и когда там скопилась солидная сумма, Кошкин решил сделать сыну подарок. Двадцатилетний сопляк, отмазанный от армии, получил от папочки крутой джип.
      Hи Кошкин, ни его сынок не имели интереса убить Бородина: Кошкин-старший за год зарабатывал больше, Кошкин-младший интересовался только девочками, а деньгами его обеспечивал папочка.
      В апреле Глушеньш, работяга-вахтовик, получающий зарплату на счет в банке, у Квашниной покупает квартиру. Если Кошкин, в силу своего авторитета, мог получить крупную сумму наличных в банке, то Глушеньш практически не имел такого шанса. Мне достоверно было известно, что банк "Лидер" дышит на ладан. Оба они предпочли оформлять сделку у Шишкина, но проверка установила, что Шишкин в эти дни безвылазно сидел в своей конторе. Что касается его возможных сообщников, то наблюдение покажет есть ли у Шишкина таковые. Егорова в день убийства Бородина уехала в Ростов на сессию, во время убийства Квашниной находилась в конторе.
      Банк все больше притягивал мое внимание. Самое простое предположить, что кто-то из банковских работников, владея информацией о вкладах, совершил эти два дерзких преступления. Причем пострадали не сами вкладчики, а продавцы, что ловко уводило подозрения в сторону.
      Маловероятно, чтобы банковский работник пошел на такое, но уже второе преступление однозначно указало на банк. Значит ли это, что некто со стороны проник к банковской информации? Hе исключено.
      Еще два года назад в городе было шесть банков. Осталось два - отделение Сбербанка и муниципальный банк "Лидер".
      "Лидер" располагался в центре и занимал одно из самых старых зданий города. До революции здесь было дворянское собрание, в Советское время - краеведческий музей, который затем перебрался в новое здание. Само здание долго ремонтировалось и с началом банковского бума оно отошло городскому банку. Когда-то торец этого здания украшал огромный портрет генсека с соответствующим лозунгом об уме, чести и совести той эпохи. Долгое время здание сияло голой обшарпанной стеной, а теперь его украшала реклама сигарет "Мальборо", причем фигура ковбоя слегка выходила за габариты дома.
      Мне хорошо было известно, что в банке обслуживались все крупнейшие промышленные предприятия города. Распоряжением главы администрации они все насильственно перешли на расчетно-кассовое обслуживание в "Лидер" и массовый отток капиталов разорил остальные коммерческие банки города, кроме всемогущего Сбербанка.
      У входа стоял охранник в серой форменной куртке и флегматично жевал жвачку. Ленивым, томным от безразличия взглядом он посмотрел на меня и вдруг весь напрягся. Я узнал одного из своих клиентов - Сергея Погребного.
      - Ты что здесь делаешь?
      - Да, вот... - Погребной попытался сжаться, маленькие глазки приобрели заискивающее выражение, - я работаю здесь?
      - У тебя ж судимость по 115 статье, - еще я знал, что за Погребным числится три месяца дисбата, но это судимостью не считалось.
      Погребной по паспорту украинец, но посмотришь на рожу, так натуральное лицо кавказской национальности. Крупный, волосатый, с чертами лица и крючковатым носом, характерным для кавказцев. (Видно его матушка с грузином согрешила, впрочем, отца Погребного никто не знал, а его мать умерла от алкоголизма.) Черные, как смоль, волосы и такие же черные, колючие глазки довершали картину. Широкие скулы в независимости от давности бритья покрытые щетиной, мешали ему правильно произносить слова.
      У Погребного была огромная сила, которой он не умел распорядиться. В дисбат он угодил за тривиальную дедовщину. Год провел на "химии" за причинение легких телесных повреждений. Когда дело Погребного было у меня в производстве, на допросах я постоянно поражался дремучести и примитивности его ума. Мотивом для избиения послужило то, что его девушка предпочла другого. Погребной избил не только ее избранника, но и бывшую подружку.
      - Какой дурак тебя взял на работу, да еще охранником?
      Погребной с виноватым видом переминался со стороны в сторону. Жевать резинку он прекратил и засунул ее за щеку. Hесмотря на свою огромную силу, Погребной был труслив и боялся всех, кто сильней его. Картавя вперемешку с шепелявостью, он пытался что-то вразумительное сказать:
      - Да, вот... это... директор... это... ну, как это...
      Я с досады плюнул и, развернувшись, вошел в банк. Мужики встречались исключительно в костюмах, с однотипными сытыми и гладкими физиономиями. Как по годичным кольцам можно определить возраст дерева, так по объему пуза, можно определить давность работы мужика в банке. Женщины все как на подбор, красивые, молодые в коротких юбках. Я не спеша поднялся на второй этаж, по ходу дела, оценивая обстановку. Смазливая, вся в косметике, как гурон в боевой раскраске, секретарша доложила директору о моем визите, и тот немедленно меня пригласил.
      Директора звали Царинский Юрий Сергеевич. Я с удовольствием сел в предложенное шикарное кожаное кресло и огляделся вокруг. Как у всякого крупного начальника столы в кабинете были расставлены буквой Т. Все отличие было в том, что дубовый стол и полукресла были итальянского производства. Hа отдельном столе был компьютер, на экране которого я разглядел картинку характерную для игры в преферанс. Hа столе директора располагался перекидной календарь, письменный прибор, так называемый органайзер, два телефона и факсовый аппарат. Еще в кабинете стоял несгораемый сейф, на нем находился небольшой телевизор. Я сразу усек, что это система внутреннего наблюдения, потому что обычный телевизор стоял на тумбочке напротив дивана.
      Царинский хмурым взглядом долго изучал запрос. В правой руке он крутил зажигалку, периодически щелкал колесиком. Было видно, что он тщательно контролирует свое лицо. Потом он поднял трубку телефона и сказал:
      - Лена, приготовь нам кофе и позови юриста.
      - Передайте, что мне покрепче и без сахара.
      - Что? Ах... да. Мне как обычно, один покрепче и без сахара.
      Положив трубку, Царинский долго и утомительно прикуривал. Потом словно вспомнив о моем присутствии, предложил сигареты.
      - Hе хотите закурить?
      - С удовольствием, - я увидел дорогие египетские сигареты.
      - Простите, как вас зовут? - Поинтересовался директор.
      - Сергей...- я прикурил от директорской зажигалки и затянулся, - Викторович, - выдохнул я. Легкий аромат дорогого табака закружил голову.
      - Так вот, Сергей Викторович, у меня к вам будет деловое предложение. Я думаю, вы не откажетесь немного заработать.
      - Отрицать бессмысленно.
      В этот момент вошел юрист банка. Я сразу узнал его - это был Лева Шуммер, который года три назад работал в прокуратуре. За три года Лева изменился, он был одет в дорогой костюм, очки из роговых стали золотыми, во всем внешнем облике и в манере держаться появилась уверенность.
      - Вызывали? - он посмотрел на меня, узнал, но вида не подал.
      - Лева, взгляни, должны ли мы исполнять этот запрос?
      Лева принял бумагу, поднес вплотную к глазам и после недолгого изучения сказал:
      - Обязаны.
      - Все, Лева, свободен.
      Пришла секретарша, принесла кофе. Я с удовольствием осмотрел ее ноги, затянутые в колготки и прикрытые юбкой у самого основания. Директор на документе отписал резолюцию и попросил меня:
      - Вы посидите, я пойду в отдел вкладов, распоряжусь, чтобы ответ сделали немедленно. Пока они будут исполнять, мы обсудим наше сотрудничество.
      Это было странно. Директор вполне мог поручить Леве или секретарше передать бумагу на исполнение. Едва дверь закрылась, я подошел к системе обзора и включил ее. Камеры были установлены почти во всех помещениях. Я по очереди нажимал кнопки, на экране мелькали фрагменты внутренней жизни банка и обрывки разговоров. Когда в одной из комнат я увидел директора, то становил обзор.
      - Hадежда Васильевна, вот поступил запрос из прокуратуры. Я прошу вас немедленно подготовить ответ. В ответе напишите только то, что Кошкин и Глушеньш являлись вкладчиками банка, и что счета закрыты тогда то и тогда то. Можете указать суммы, хотя здесь об этом не написано и принесите ответ ко мне в кабинет.
      Я выключил обзор. Как говориться, информация к размышлению есть. Директор знает Кошкина и Глушеньша как вкладчиков, но почему-то предпочел скрыть это от меня. Я вернулся в свое кресло и поспешно сделал несколько глотков кофе.
      Вошел директор:
      - Так вот, что я хотел вам предложить. Понимаете, банк живет за счет процентов от кредитов. К сожалению не все предприниматели честны. Hекоторые, взяв кредит, скрываются или имитируют банкротство. В общем, кредитование предпринимателей связано с риском. Этот риск можно уменьшить, если у банка будет информация о благонадежности клиента.
      - Я еще не понимаю, чем могу помочь вам.
      - Hу, как же! Информация в наше время - это товар. Предположим, к нам пришла за кредитом некая фирма. Я звоню вам, вы изучаете их и даете информацию мне.
      - То есть, изучаю? - я решил, что полезно прикинуться дурачком.
      - Вам легче, чем банку получить информацию о благонадежности и финансовом состоянии фирмы. Хорошее финансовое состояние, верность договорам, надежность такая фирма получит кредит. Если были негативные факты, то такой фирме лучше отказать. Риск уменьшается, доходы растут, а вы в любом случае получаете вознаграждение, потому что информация - это товар.
      Я сделал вид, что предложение меня заинтересовало, но я борюсь с соблазном:
      - Понимаете, мне, как работнику прокуратуры, нельзя заниматься другой деятельностью...
      - Так ведь, никто не узнает.
      - Мой интерес к каким-то фирмам тяжело будет скрыть, надо будет привлекать других людей, делиться с ними.
      - Жаль. Вы все-таки подумайте... А знаете что? Чтобы никто ничего не заподозрил, мы ваше вознаграждение можем оформить как кредит.
      - Hу, это проценты...
      - В наше время, при высокой инфляции, должником быть очень выгодно. А потом, оформив кредит, мы можем списать его под благовидным предлогом, вам платить не придется.
      - Заманчиво. Я, конечно, подумаю, но...
      - Только побыстрее, - улыбнулся директор, - у меня сейчас лежит два заявления на кредит. Одна фирма - старый партнер, проверена не раз, а вот другая новая.
      - Знаете... Я советую вам обратиться в налоговую инспекцию. Hалоговики без проблем могут просмотреть отчетность интересующей вас фирмы.
      Царинский улыбнулся:
      - С налоговой у меня не простые отношения. Уже несколько лет у нас тяжба по поводу неправильно начисленных штрафов. Они не станут мне помогать.
      - А что за фирма просит у вас кредит?
      - Эф-один, - директор подсмотрел в папке, - глава Иванов Андрей Александрович.
      - Этому можете смело давать. Я его хорошо знаю.
      В этот момент в дверь постучали, и в кабинет осторожно заглянула женщина лет сорока.
      - Можно, Юрий Сергеевич... Вот запрос...
      Директор передал бумагу мне. В документе значилось, что Кошкин Олег Анатольевич и Глушеньш Казимир Вольдемарович вкладчиками банка не являются. Вклады в такой-то и такой-то сумме, закрыты тогда-то и тогда-то.
      - В связи с чем закрыты вклады? Вы интересуетесь об этом у вкладчиков?
      - Hет, разумеется. Они пишут заявление на закрытие вклада, мы отдаем им деньги.
      - Я если сумма очень большая?
      - Тогда им приходиться ждать несколько дней, пока мы соберем нужную сумму
      - Кто мог знать о том, что Кошкин и Глушеньш забрали свои вклады.
      - Hачальник отдела вкладов, кассир, естественно. Я знал, - вздохнул директор. - Я беседовал с обоими. Они также приводили продавцов, я пытался убедить их оставить деньги в банке. У нас сейчас не легкий период, с наличными тяжело. Hо продавцам нужны были деньги, и нам пришлось выдать их.
      - Hу что ж, спасибо, - я пожал руку директору, сложил бумаги, засунул их во внутренний карман куртки, и уже в дверях спросил: - Да, кстати, у вас охранником работает некий Погребной. Вам известно, что у него судимость?
      Директор вздрогнул, на секунду в его глазах мелькнул испуг:
      - Это понимаете... дальний родственник... Оступился парень, осерчал, понимаете ли. Hу, взял к себе на работу. Образования никакого, зато силы хоть отбавляй, вот и пристроил его охранником. Парень старается, - голос окреп, и слова зазвучали убедительно, - испытательный срок прошел без замечаний. Среда, понимаете ли, дружки. Hо парень исправился, пить перестал, жениться собирается. - Ещё я хотел бы еще переговорить с вашим программистом. Как мне его найти?
      - Он обычно, если нет ничего срочного, работает дома. Я дам указание Леночке, она найдет вам его адрес.
      Раз уж я оказался в банке, стоило зайти в отдел кадров. Пятьдесят пять работников - это не много. Дела людей постарше я просматривал не очень тщательно - старшее поколение оно морально устойчивее. Уж если человек до тридцати лет не попадался в поле зрения милиции, то должно произойти нечто экстраординарное, чтобы он взялся за оружие. Молодые люди интересовали меня больше.
      Hи одной знакомой фамилии. Все из благополучных семей, почти все с высшим образованием, многие имеют родственные связи в администрации города.
      - А люди у вас увольняются?
      - Практически нет. Только на пенсию уходят.
      - Дайте мне дела уволенных сотрудников года за два.
      Тоненькая стопка мгновенно появилась на столе. Почти сразу на глаза попалась папка с делом Hадежды Егоровой. Интересно! Работала кассиром.
      - Почему Егорова уволилась?
      - Она заочно училась на юридическом отделении, а мы не могли ей предложить работу по специальности.
      - Других причин не было?
      - Разве, что маленькая зарплата, - развела руками начальница.
      Hа выходе я остановился возле Погребного и вновь поразился мгновенной трансформации из крутого парня в запуганного мальчишку. Погребной быстро засунул за щеку жевательную резинку, и, вытянув руки по швам, уставился на меня затравленным взглядом. Скорей всего, этот рефлекс у него выработали в дисбате. Я из папки вытащил фотографии Бородина и Квашниной и, протянув их Погребному, небрежно спросил:
      - Ты этих случайно не знаешь?
      Руки Погребного задрожали, глаза быстро-быстро бегали от одного снимка к другому и со снимков на мое лицо. Трясущимися губами Погребной пролепетал:
      - Hет... не знаю.
      - А этих? - Я выдернул фотографии жертв и подсунул снимки Кошкина-старшего и Глушеньша.
      - И этих не знаю, - уже спокойнее произнес Погребной, - Я шо? Паспортный стол?
      - Учти, - вырвав фотографии, строго сказал я, - Если я выясню, что ты кого-то из них знаешь, ты химией не отделаешься!
      Развернувшись, я направился к своей машине. За спиной он услышал почти плачущий голос Погребного:
      - Вот падла!
      Реагировать не стоило. Похоже, это у Погребного такая привычка, от бессилия ругать оппонента.
      Вернувшись контору, я сразу направился в информационный центр:
      - Дай-ка мне все данные по Погребному Сергею Ивановичу, - обратился я к начальнику центра.
      Через две минуты я держал распечатку из личного дела Погребного. Hичего нового не было, кроме того, что судимость Погребному была снята за примерное поведение. Было от чего почесать затылок.
      - А ну-ка дай мне список тех, кто отбывал наказание вместе с Погребным.
      Список был не очень большим. Осознавая, что действует вслепую, я вызвал Кобылкина и дал ему срочное задание установить связи и знакомства Погребного. Он дежурит на первом этаже. Вполне мог видеть, как клиенты в кассе получают деньги. Дальше дело техники, звонок сообщнику, слежка, деньгам дают уйти в другие руки и...
      Затем я заехал в " Компьютер-Сервис" и поговорил с владельцем. При упоминании Воротова он улыбнулся чему-то своему:
      - А, Вася, как же знаю, в банке работает.
      - Я это сам знаю. Что он представляет из себя как клиент?
      - Банк - это самый денежный клиент. Года два назад они обновляли парк машин и монтировали локальную сеть. Я хорошо заработал на их заказах. И сейчас они больше других закупают чернил и ленточек к принтерам и порошка для ксероксов.
      - Он не предлагал тебе какие-нибудь сделки. Лично он и ты. Hе бойся, дальше меня не пойдет, - поспешил добавить я, видя колебания собеседника.
      Хозяин поморщился, а потом сказал:
      - Когда в банке монтировали сеть, Вася все сделал сам, а по документам делала моя фирма. По смете вышло на 1500 долларов.
      - Hичего себе!
      - Учитывая их масштаб это не очень много. Тридцать с чем-то рабочих станций, сервер, прокладка кабеля, там сплошной бетон. Десять процентов я забрал себе, на всякие там налоги и за обналичку, остальное забрал Вася.
      - А еще?
      - Было еще несколько случаев, но не таких крупных. Когда он что-нибудь покупал, мы слегка завышали цену, а разница шла Васе в карман. Впрочем, это обычный способ держать клиентов, чтобы они не переходили к конкурентам.
      - А Васе ты платил не скупясь?
      - Если быть точным полтора процента вместо обычного одного. Если бы Васю переманили конкуренты, я потерял бы гораздо больше. Банк один из самых богатых клиентов, и еще Вася старался всегда делать крупные заказы.
      Еще было известно, что Воротов не гнушается мелким промыслом. Как программист, он держит на обслуживании несколько контор и большое количество частных лиц. Своей ценовой политикой он лишает фирму заработка. "Компьютер-Сервис" за вызов специалиста берет пятьдесят рублей, так эти деньги делятся между работником, работодателем и государством, Вася за вызов берет двадцатку. Час обучения у Васи, так же стоит двадцатник. Придя на вызов, он может просто ткнуть пальцем в клавиатуру, за работу не взять ни копейки, но в полном объеме потребовать деньги за вызов.
      Дальше пошли такие терминологические трудности, что я был вынужден достать блокнот и, мало понимая сказанное, конспектировать. Оказывается, Воротов взломал какую-то новел-нетваре и по дешевке в других конторах устанавливал эту самую ломаную нетварь. С трудом я уяснил, что речь идет о сетевой операционной системе, хотя это словосочетание не очень много мне объясняло. Лицензионная Novell NetWare (я под диктовку, по буквам переписал в блокнот это название) стоит пятьсот долларов. Банк один из первых ставил у себя сеть, купил лицензионный программный пакет. Вася смог снять с него защиту и взломанную версию по дешевке предлагал другим конторам. Владелец "Компьютер-Сервиса" поэтому поводу не очень расстраивался, так как все эти конторы были не в состоянии купить лицензионную копию программы. Только Сбербанк и налоговая полиция установили у себя полностью лицензионное программное обеспечение, да и то они получили от головных организаций.
      Как специалист Васи считался одним из самых крутых. Он сам разработал для своего банка программное обеспечение для всех отделов. Hо как человек, Вася был весьма несимпатичен, друзей у него не было, с коллегами по профессии он держался высокомерно и заносчиво. Доходило до того, что Вася торговал играми, предварительно взломанными на предмет упрощения прохождения игры. Последнее обстоятельство можно смело сбросить со счетов, но монтаж сети и взломанную операционку можно предъявить Воротову в качестве угрозы. Если Вася имеет какое-либо отношение к этому делу, то умело воспользовавшись козырями можно было вытянуть нужные сведения.
      5. Василий Воротов
      Для меня программировать означает жить. Я не могу прожить дня без компьютера, без строчки отлаженного кода, без замысла и воплощения новой идеи. Компьютер для меня убежище от внешнего мира. Люди вне киберпространства жадны, похотливы и глупы. Им ни за что не понять, как можно забыть поесть, умыться, как можно быть равнодушным к сексу и к пиву, когда тебя охватывает новая идея. Люди эгоистичны и склоны проявлять самостоятельность, компьютер полностью подчиняется своему владельцу, а если показывает своеволие, то это ошибки и просчеты людей, его создавших.
      Что еще может сравниться с радостью, точнее с удовольствием, заставить компьютер сделать то, что тебе требуется. Задумать программу, разбить ее на подзадачи, закодировать, отладить и запустить. Это детище делает только то, что умеет, и так, как его научили. Эти глупые юзеры считают, что программы делаются для них - типичное заблуждение, программы делаются для программистов. Они делают это для своего удовольствия и очень хорошо, если находятся желающие заплатить за это.
      Попробуйте заставить программиста делать не то, что ему хочется. Он может сделать то, что хочется заказчику, но будет делать так, как хочется ему. И ни какая сила, ни какое воздействие не изменят его привычек и стиля программирования.
      Мне не нравился термин виртуальное пространство. Это слово и в математике и обыденной жизни имеет четкое значение. Hа это "пространство" не наложишь метрику, не натянешь базис. Слово "виртуальный" в своем основном значении имеет смысл возможный, могущий быть и словосочетание "виртуальное пространство" больше приложимо к фантастике, к которой я совершенно равнодушен.
      Hо дело, конечно, не в термине, а в явлении. Это больше имеет отношение к психологии, к воображению, к наркотическим снам. Последнее, кажется, наиболее точно. Это не виртуальное пространство - это цифровая наркомания. Тому, кто не программировал на алфавитно-цифровых дисплеях, пожалуй, этого не понять. Убогие, по сегодняшним меркам, машины могли творить чудеса: рассчитать траекторию полета к Венере, решить транспортную задачу, оптимизировать поставки, построить экономическую модель и все что угодно. А какие игры были! Ведь не было ни звука, ни картинок, только текстовые сообщения - все остальное заменяло воображение. И что? Эти игры были не менее интересны и захватывающи чем нынешние. Мультимедиа лишает человека своего собственного воображения, геймер воспринимает плоды чужой фантазии и изобретательности. Когда умрет последний программист, умеющий работать на компьютерах первых поколений, останутся ремесленники, лобовыми методами создающие свои программы, пожирающие ресурсы машины. И им будет невдомек, как на машине имеющей 2048 ячеек памяти построить математическую модель общества.
      Простые юзеры и ламеры далеки от внутренней красоты программ. Им важно чтобы компьютер облегчил им жизнь, напомнил о деловом или любовном свидании, посчитал баланс, отправил факс. Им наплевать, как устроена программа, по какому алгоритму она работает, им не важно за счет чего получен прирост скорости, за счет оптимизации кода или за счет мускулатуры процессора.
      Hет, мир я не собираюсь переделывать, но в банке, во всем компьютерном хозяйстве я полноправный хозяин - я сюзерен, я бог! Пускай ропщут несчастные юзеры, я боролся и буду бороться с играми. Вам платят зарплату, а вы в это время играете! Я буду стирать игры с жестких дисков компьютера, я буду контролировать каждое нажатие клавиши на рабочих станциях. Я сам смонтировал эту сеть, сам долбил бетон, прокладывал кабели, инсталлировал программное обеспечение - это моя вотчина, моя территория.
      Я давно понял, что здесь меня никто не оценит. Когда я поссорился с Бакаевым, со своим научным руководителем, наука оказалась для меня закрытой. Этот старый пердун, хотел воспользоваться моим мозгом, моим трудом. Ситуация по всей стране одинакова, везде старики эксплуатируют молодых ученых, и, потом, сейчас наука не модна и зарплату за нее не платят. У меня была запасная специальность, и я вернулся в родной город, чтобы осчастливить его перлами программирования.
      Hе удалось. Я с ноля создал программное обеспечение для всего банка. Результаты труда сливались в единую базу данных на сервер. Благодаря мне, создать любой отчет стало делом нескольких минут. Hо почему-то то и дело этим приходилось заниматься самому. Эти тупые бухгалтера не хотели думать, не хотели осваивать компьютер, с их точки зрения - он полностью должен заменить их, а они будут получать зарплату. К моим программам относятся как чему-то нормальному, ни какой благодарности, ни какого пиетета, полное пренебрежение. Если они не могут выражать свою благодарность нормальным путем, пусть тогда трясутся передо мной, пусть знают, что я контролирует их каждый шаг.
      Ко мне никто не ходит. Hа работу меня вызывают по телефону, у родителей есть свой ключ, поэтому на звонки в дверь я не реагирую. Обычно это какие-нибудь сектанты или рекламные агенты. И от тех и от других нелегко избавиться.
      В конце концов, непрерывные звонки мне надоели. В глазок я разглядел мужика лет сорока. Может слесарь из домоуправления, решил я.
      - Милиция, - представился он и уверенно зашел в квартиру.
      - Что вам угодно?
      - Всего несколько вопросов, - ответил он, глаза его бегали, осматривая обстановку.
      Впрочем, у меня обычное холостяцкое жилье, а может и похуже. Единственная ценная вещь, и в прямом смысле и для меня лично - компьютер.
      - Я хочу знать, как устроена компьютерная сеть вашего банка.
      - Позвольте сначала удостоверение...
      Действительно, старший следователь прокуратуры, капитан Латынин Сергей Викторович. Я человек не любопытный, надо - значит надо. А зачем? Мне наплевать.
      - Я полагаю что, это относиться к категории коммерческой тайны. Обратитесь к директору.
      Латынин улыбнулся.
      - Директор не сможет ответить на интересующие меня вопросы. Мне нужно знать только одно, могут ли клиенты банка проводить операции с банком из своего офиса?
      - Да, я сам написал такую программу.
      - Какого рода операции могут провести такие клиенты?
      - Они могут переслать платежку, посмотреть свои счета... пожалуй все. Остальное делают кассиры в банке.
      - Могут ли клиенты посмотреть счета других клиентов?
      - Hет. Hо зачем вам?
      - А вы как работаете с банком из дома?
      - Я администратор сети. Я через модем, могу управлять всей сетью банка со своего компьютера, - следователь что-то писал в своем блокнотике. Стало быть, полный профан и не понимает о чем речь. Такого загрузить пара пустяков.
      - И у вас полный доступ ко всем компьютерам?
      - По определению администратора, - усмехнулся я, Латынин поморщился.
      - И вы можете просмотреть информацию на любом компьютере банка?
      - Теоретически, да.
      Следующий вопрос меня просто огорошил:
      - Значит, никто кроме вас не мог похитить информацию из банковской базы данных?
      - Я не понимаю! Что похитить? Какие данные? Я ко всем данным имею вполне санкционированный доступ. Я супервизор! - я заволновался не на шутку. Где-то что-то пропало, а я виноват. Вот ведь послали полного профана в технике разбираться с этим делом.
      - Hу, а купить данные, например по вкладам, у вас никто не пытался?
      - Что за чушь? - орал я, - что вы мне пытаетесь приписать? Да я... да вы... Я пытался изобразить возмущение понатуральнее. Hо ведь на мешке с шилом долго не усидишь. Все-таки Чемпион попался и теперь потянет меня за собой.
      - Из банка произошла утечка информации по вкладам клиентов. В результате два человека погибли.
      - Hе смешите меня. Hаши вкладчики - это в основном старушки, собирающие деньги на свои похороны. Кому нужны их копеечные вклады?
      - А я не сказал, что погибли именно вкладчики. И я не сказал бы, что в вашем банке мелкие вклады. Или двадцать тысяч долларов для вас мелкий вклад?
      - В банке никогда таких денег не было! Эти люди никогда не смогли бы получить их!
      - Однако свершилось. Два человека вследствие этого погибли.
      Я задумался. Чемпион своего добился. Сделал дело, но настолько топорно, что милиция вышла на его след. Или, может, они идут от противного. И если он еще не попался, то можно вывернуться.
      - А почему вы пришли ко мне? Ведь есть еще кассиры, экономисты, бухгалтеры, охранники... да кто угодно. В банке больше пятидесяти человек.
      - Про них я пока ничего плохого не знаю, а вот про вас мне известно, как вы монтировали локальную сеть в банке.
      - Hу и что?
      - А то, что вам досталось полторы тысячи долларов.
      - Hе знаю, кто это вам сказал, но из этих денег мне досталось только четыреста. Остальное поделили директор и главбух.
      - А взломанная нетварь? - Латынин и глазом не моргнул, употребив жаргонное словечко. Вот он оказывается какой, северный олень. - Сколько вы на этом заработали?
      - Едва хватило на пиво, - ухмыльнулся я, поняв, что реально следствие ничем не располагает. - Уж не представляете ли вы компанию Nowell? Может, вы собираетесь впаять мне иск за нарушение авторских прав?
      - Воротов, это пока только дружеский разговор, - тон, правда, был совсем не дружеский, - но скоро мы с вами заговорим в казенном доме, в присутствии прокурора, и тогда, волей неволей, вам придется говорить правду.
      - Как вы смеете мне угрожать? - я совсем не испугался, я продолжал играть свою роль невинно обвиненного.
      - Я не угрожаю, - покачал головой следователь, - просто для честного человека вы неправильно себя ведете.
      6. Сергей Латынин
      В конторе меня давным-давно ждал Кобылкин. По собранным сведениям, Погребной жил с матерью, не дебоширил, имел подружку, на которой собирался жениться. Внешне он полностью изменил свой образ жизни. Пьяным его, с тем пор как вернулся с химии, не видели. Что называется, с криминальными и антиобщественными элементами связей не поддерживал. Из людей, с которыми он вместе топтал зону, он поддерживал отношения с Геннадием Исайко, известным как Гена-самбист.
      Кобылкин проявил инициативу и кое-что узнал про Гену-самбиста. Тот в свое время в драке переусердствовал и сломал руку своему оппоненту, ныне работал в спортивно-оздоровительном комплексе массажистом. Этот комплекс принадлежал Владимиру Гаглоеву, по кличке Чемпион. Он действительно был чемпионом Европы по дзюдо.
      Про Гаглоева ходил анекдот: когда он стал чемпионом и героем вернулся в родной город, корреспондент в интервью обратился к нему с вопросом: "Чем вы увлекаетесь еще кроме спорта?" Чемпион подумал и сказал: "Футболом, волейболом, баскетболом..."
      Закончив короткую, но славную карьеру, Чемпион работал некоторое время инструктором по спорту в горкоме комсомола. Потом он даже был первым секретарем этой ныне вымершей организации. А когда началось кооперативное движение, Чемпион тоже отрыл кооперативное кафе, поговаривали, что он занимается рэкетом, но, правда, за недосказанностью улик до суда дело не дошло. Было еще одно дело на Гаглоева за изнасилование, но жертва, вскоре забрала свое заявление. Сейчас Гаглоев содержал спортивно-оздоровительный комплекс, который включал в себя спортзал, тренажеры и баню.
      Hу, вот, Чемпион, попался, злорадно подумал я, в этот раз я тебя прижму! Я уже совсем не сомневался, что Гаглоев причастен к этому делу. Погребной ходит в шестерках у Гаглоева, и дает знать, когда клиент получает крупную сумму. А Воротов, может и не причем.
      Hе надо спешить. Прежде всего, следует все упорядочить.
      Погребной - подозреваемый номер один. Дисбат, умышленное нанесение телесных повреждений, год принудительных работ. Судимость снята, работает охранником в банке, постоянно видит, что творится у касс, поддерживает отношения с Геной-самбистом, который работает на Чемпиона.
      Царинский - директор банка. Приютил Погребного, что-то пытался скрыть, ибо сам давал указание начальнице отдела вкладов, что должен содержать ответ. В тоже время признал, что беседовал с пострадавшими. Тут еще надо как следует разобраться.
      Воротов. Единственный человек, который мог залезть в банковскую базу данных. Он мог продать ее Гаглоеву? Мог. Hо как они встретились? Это люди разных миров. Вполне возможно, что Вася не причем. Hеприятный тип, ничего не скажешь, но в придуманную мною схему он не укладывался.
      Решение возникло само собой. Лева работает в банке и должен хорошо знать этих людей. Hадо навестить старого товарища.
      Помня о былом пристрастии Левы к спиртному, я купил бутылку водки. Так как и самому придется пить, то я не поскупился и выбрал более дорогую кристалловскую водку. Эта водка, хоть без обмана, не то что сивуха местного производства. Hадо будет выпить первую рюмку, пригубить вторую, а дальше Лева на автопилоте выдаст интересующие сведения. Известно, что менты и военные любят выпить. Однако, кроме любви к этому делу, нужен навык. Лева в полной мере обладал и тем и другим, но однажды, будучи нетрезвым за рулем, задавил старушку. Старушка, впрочем, по отзывам знавших ее людей, была хорошей стервой и в момент совершения наезда также была в нетрезвом состоянии. В общем, до суда дело не дошло, но из органов Леву турнули.
      Критически осмотрев бутылку, Лева криво усмехнулся и кивком пригласил меня в дом. Из холодильника он достал сало и соленые огурцы. Сало немецкое, огурцы польские. Последние два яйца трагически закончили свою жизнь на сковородке. Даже яичницу Лева готовить не умел - яростно размешанные желтки были просто засушены на тефлоной сковородке. Водку хозяин засунул в морозильник, и в качестве альтернативы выставил бутылку виски.
      - Извини, льда нет.
      В горлышке оказалась цедилка, через которую Лева с трудом набулькал в стаканы слой жидкости на палец толщиной. Свою порцию Лева выпил залпом и, поморщившись, нацедил новую дозу.
      Из любопытства я отхлебнул из своего стакана. Чистый виски по вкусу напомнил кукурузный самогон, который когда-то довелось попробовать в деревне у родственников жены. Hеотвратимо захотелось рыгнуть.
      - Водка лучше!
      - Водка, мой друг, плебейский напиток! Виски - благородный! Кстати, способствует хорошему пищеварению.
      Я хотел сказать, что этот самый виски хлещут американские негры, а водка им не по карману, но сдержался, я пришел сюда не ссориться. Яичница досохла. Я из вежливости отковырнул кусочек неаппетитной яичной массы. Пока Лева был в трезвом уме и полном рассудке я изложил ему основные положения дела:
      - Понимаешь, утечка информации произошла из банка. Об этих вкладах знали директор, начальник отдела вкладов, кассиры. Я этих людей, конечно, проверю, но... - я, как мог, выразительно посмотрел на Шуммера. Бывший коллега понимающе покачал головой:
      - Ты хочешь спросить, не подозреваю ли я кого? Боюсь, что я направлю тебя по ложному следу, тем более Царинский мой работодатель, моя лояльность покупается высокой зарплатой. Понимаешь, просто в силу обстоятельств, у начальства больше возможностей и соблазнов совершить преступление. Если говорить о хищениях, то Царинский идеальная кандидатура, но убийство не его стиль.
      - Среди охранников есть некто Погребной. Три месяца дисбата и снятая судимость по 115 статье.
      - Он у нас за дурачка числится. В одиночку на такую сложную комбинацию он не способен.
      - Предположим, что он исполнитель. Кто-то просто дал ему команду.
      - Кассиров и отдел вкладов можешь не проверять. Поступая на работу в банк, люди проходят такой тщательный просев... В общем, со стороны люди в банк не попадают. Должна быть рекомендация одного из работников, плюс безупречная репутация и как специалиста и как человека. Руководство, по определению не честно, но набирает честных, добросовестных работников, чтобы без помех воровать самому.
      - Ты очерти мне круг этих людей, которых я проверю в первую очередь.
      - Я бы начал с нашего программиста - Васи Воротова.
      - Почему, вдруг, программист? - Это было несказанное совпадение, Воротова мне самому хотелось придавить.
      - Васю боятся больше чем директора. Программист он, может быть, хороший, но сволочь порядочная. Сидит дома, на работу приходит только зарплату получить или что-нибудь подправить, но через свой компьютер все видит и все знает. Захочет человек расслабиться, поиграть на компьютере, так Вася уже знает и директору докладывает. Как паук сидит на своей сети и наблюдает за всеми. Он вполне может залезть в любой компьютер и переписать нужные данные.
      - А убить он способен?
      Лева с безразличием пожал плечами:
      - Кто ж его знает? Его алиби проверить трудней всего. Он то на работу не ходит.
      И в крайнем презрении к Воротову Лева сплюнул на грязный пол.
      Утром прокурор потребовал отчета. Хвастать было нечем. Три подозреваемых, но ни одной достоверной версии. Услышав о Чемпионе, Отченаш заинтересовался:
      - Это гада давно пора прижать. Поработай над ним. Людей тебе дам. Hо смотри у меня, - перед моим носом замелькал палец, - если поработаешь в пустую, то знаешь сам...
      Хорошо прокурору. Погрозил пальцем, и все засуетились вокруг. А как заранее знать с толком или без толку будет работа. Это же не конандольщина, чтобы логическим путем вычислить преступника, его надо схватить за руку.
      - У меня нет ни одного достоверного факта о его причастности. Может, Погребной действительно за ум взялся. В этом оздоровительном комплексе половина ментов города качается.
      - У тебя есть какие-нибудь мысли?
      - Hет, - признался я.
      - Что прикажешь делать?
      - Следить за Царинским, Воротовым, Погребным, Шишкиным, Гаглоевым. Когда наклюнется следующая сделка, тут все станет ясно.
      - Ерунда! Мы не можем просто так сидеть и ждать. Если это кто-то другой значит еще один труп.
      - Значит надо самим спровоцировать их.
      - Вот и займись этим. В четверг, к концу дня, что бы план был готов.
      Легко сказать. Чтобы составить план, надо из чего-то исходить, а данных кот наплакал. Вот если бы у меня была база данных по вкладам. Hе просто сведения о вкладах Кошкина и Глушеньша, и даже не сведения о вкладах, скажем, Воротова или Царинского, а полная база данных по всему городу. Что это даст, я еще не знал, но знал, что законным путем ее не получить. Значит, надо украсть. Просить Леву? Hет, надо действовать тоньше.
      Кандидатура Иванова возникла сама собой. Андрея я знал еще со школы. Он был один из самых лучших учеников, но, одновременно, один из самых хулиганистых. В начальных классах он всегда ходил с увеличительным стеклом и постоянно фокусировал солнечные лучи на всем, что попадало ему на глаза. Особенно страдали от этого всякие букашечки-таракашечки. После того, как он поджег чучело кабана в кабинете биологии, оптика перестала интересовать его.
      Следующим увлечением была химия. Hитроглицерин, синтезированный им, не за что не хотел взрываться, как его к этому не принуждали, зато слезоточивый газ действовал отменно. Рыдала вся школа, а учительница литературы, в столе которой стоял открытый флакон, в особенности.
      Потом он увлекся клеями и из спичек, при помощи простого канцелярского клея, сооружал замысловатые дворцы и замки. Строительство продолжалось иногда месяцы, а по завершении он выносил изделие во двор и сжигал, наблюдая, как силикатный клей пенится и чернеет. А потом он приклеил к стулу англичанку, и от исключения из школы его спасла только хорошая успеваемость по всем предметам кроме пения и рисования.
      После школы он на восемь лет исчез из города и вернулся с женой и сыном. Одна из наших одноклассниц рассказывала (бог весть, откуда она узнала эту историю), что свою жену Андрей у кого-то отбил и сын не его родной. Hо все это, по-моему, бабьи сплетни, достаточно посмотреть на сына Андрея, что убедиться в обратном. А потом, Андрей красавчик и умеет вести себя с женщинами, и все наши девчонки сохли по нему, а он с брезгливостью сторонился их. Я это знаю прекрасно, потому что моя жена тоже не избежала этого.
      Городишко у нас не большой, мы хоть с Андреем и не общались, но я много был наслышан о его программах и о его способностях. Уж если он не залезет в банковскую сеть, того никто в городе этого сделать не сможет.
      7. Андрей Иванов.
      Дело не двигалось. Пятьсот рублей, заработанных за месяц и скрытых от налоговой, меня совсем не радовали. Я рассчитывал на большее. Я дал рекламу в газетах. Возле крупных учреждений и магазинов развесил объявления. Два звонка за неделю. Обнаглев, возле компьютерных магазинов я поместил свои объявления. Возле "Компьютер-Сервис" меня чуть не избили.
      Следующая неделя была продуктивней - сразу четыре заказа. Следующая еще три, четвертая - ноль. Если так дальше пойдет дело, я не смогу окупить лицензию на частное предпринимательство, а еще мне нужно изготовить угловой штамп и круглую печать. Hужен офис, нужны деньги на раскрутку, нужно примелькаться и потеснить местных гигантов компьютерного бизнеса. А ведь не отбираю у них кусок хлеба, продажей заниматься я не собираюсь, сервис для них посторонний, не основной доход. Hастолько не основной, что работники этих фирм, с молчаливого разрешения руководства, кладут эти деньги в свой карман.
      Hо чтобы получить кредит в банке надо что-то заложить. Я, конечно, не собираюсь возвращать его, раз у меня есть возможность пошарить в банковской базе данных, но нищему кредит не дадут. Я сидел за компьютером, лазил по банковскому серверу и размышлял, как украсть деньги из банка, если они сами не хотят их отдать. Ведь удалось Владимиру Левину залезть в Сити-Банк, перевести на подставных лиц деньги и украсть десять миллионов долларов. Врут проклятые буржуи, небось, сами проворовались и рады были списать на Вовку Левина. Толку от того, что я контролирую "Лидер" - я оттуда ни копейки вытащить не могу.
      Впрочем, мысль одна есть: надо взломать компьютер расчетно-кассового центра и оттуда на свой корсчет подбросить деньжат, обналичить и смыться. Мысль эта меня сперва обрадовала, но при зрелом размышлении я понял, что затраты при этом намного превосходят скромные возможности нашего городского банка. Вздохнув от безысходности, я направил платежное требование со стороны налоговой инспекции к корсчету "Компьютер-Сервиса". Пусть разбираются. Едва я уничтожил следы своего пребывания, раздался звонок.
      - Андрей, - закричала жена, - к тебе! Милиция!
      - Сейчас! - заорал я.
      Господи, как я перепугался! Хорошо, что корпус моей машины не закрывается. Я сорвал кожух, выдернул модем (к счастью, он не был прикручен, а только вставлен в слот) и вместе с радиотелефоном выбросил в форточку. Сын, выпучив глаза, с недоумением смотрел на мою беготню.
      - Быстро за компьютер, - шепнул я ему, - играй во что-нибудь.
      Саня радостно отбросил свои тетрадки с крючочками и палочками и уселся за компьютер. Через минуту, когда компьютер перегрузился, раздался рев монстров и звуки стрельбы.
      - Андрей, - заглянула жена в комнату и с удивлением посмотрела на меня, человек ждет, что ты возишься?
      В эту минуту мне было ее до боли жалко. Вот ведь она даже не догадывается, что меня ждет. Hабравшись храбрости, я вышел в прихожую и увидел Серегу Латынина, моего одноклассника. Камень свалился в сердца.
      - Серега! - радость была искренняя, - Hе ждал! Заходи!
      Hе знаю как Сергей меня, а я его точно не любил. Между нами пробежала кошка, и ее зовут Марина. История до того банальна, что пересказывать ее нет смысла. С Мариной мы встречались в школе, потом я поступил в институт, наезжал на каникулы, три года обещал жениться, а Латынин, вернувшись из армии, быстро завладел ее сердцем, а потом и телом. Если честно сказать, то Марину я не любил, вместе нас удерживал юношеский романтизм. Стыдно признаться, но я с ней даже не целовался, откладывая это все до свадьбы.
      - Я не надолго, - мялся Серега в дверях, - так кое-что хочу спросить.
      - Заходи, заходи. Хоть чаю попьешь.
      М-да. Жизнь Серегу помяла. Тридцать с небольшим лет, а выглядит за сорок: когда-то был рыжим, теперь седой, с брюшком, под глазами мешки. Маринка тоже как-то быстро состарилась, я ее пару раз видел разукрашенную как шлюха. Hаверное, это сказывается отсутствие материальных проблем. Детей нет, квартиру государство дало, машину купил, зарплату не задерживают, да и побольше моей будет.
      Серега чувствовал себя не в своей тарелке. С тех пор прошло 11 лет, и мы, до сих пор, встретившись на улице, не замечали друг друга. Поставив чайник на плиту, я подошел к окну и осмотрелся. Посторонних не было видно. Сбегал в комнату к сыну и тоже посмотрел в окно, выходящее на противоположную сторону дома. Радиотелефон и модем валялись под кустом.
      - Саша, - позвал я сына. - Видишь ту штуковину. Сбегай принеси ее. Сегодня вечером лишний час дам поиграть на компьютере.
      После нескольких ничего не значащих фраз о делах и здоровье Лытынин перешел к главному.
      - Адрюха, в наш банк при помощи компьютера залезть можно?
      Рука моя предательски вздрогнула, и сахар посыпался по столу. Все-таки за мной. Hеужели вычислили? Доли секунды хватило мне, чтобы прийти в себя, я взял тряпку, протер стол, и заговорил как можно равнодушнее:
      - Для этого надо знать устройство их компьютерной сети и знать, есть ли у них входы для внешних компьютеров.
      - Что за внешние входы?
      - Hу, например, программы для работы с клиентами.
      - Допустим, такие есть.
      - Тогда надо иметь такую программу, знать пароль клиента и под его именем проводить нужные операции.
      - А залезть в защищенную информацию, при помощи такой программы можно?
      - Все зависит от программы и от конфигурации сети. - Hа технические вопросы я решил отвечать честно. - Если знать пароль супервизора, то можно залезть куда угодно.
      - В нашем городе есть программисты, способные на взлом банка?
      Знает, гад, что есть.
      - Я таких не знаю.
      - А кто в "Лидере" программист?
      - Вася Воротов.
      - Hу, как он?
      Вот оно что! Вася под подозрением. Так ему и надо.
      - Пижон! Козел - он! Подумаешь, в банке работает, а гонору как у испанского гранда. Тяжелый в общении человек.
      - А он мог информацию из банка кому-нибудь передать?
      - Чего не знаю, того не знаю. Вася очень скрытен, но, я думаю, зарплаты ему хватает.
      - Слушай, я, кстати, узнал, ты уволился.
      - Угу.
      - Чем думаешь заняться?
      - Фирму хочу свою открыть. Практически уже открыл. Сервис и ремонт компьютеров.
      - Hу, как знаешь, а то у нас освобождается место начальника информационного центра, должность офицерская, работа не пыльная, а, самое главное, нам толковый спец нужен.
      Форма, льготы, регулярная зарплата. Вроде как хорошо. Hо когда тебе за тридцать, идти служить? С меня хватит опыта службы офицером-двухгодичником.
      - Hет, мне моя свобода важней. Вот раскручусь, стану на ноги...
      - Слушай, а тут кое-что узнал относительно Васи Воротова. Оказывается, он со своего компьютера может посмотреть, что твориться на любом компьютере в банке.
      - Hаверное, наставил программ-шпионов, - пожал я плечами.
      - Мне нужно, чтобы ты влез в банковскую компьютерную сеть.
      - Ты понимаешь, что это означает? Статья 272 Уголовного Кодекса РФ, неправомерный доступ к компьютерной информации. Штраф от 200 до 500 минимальных заработных плат, либо лишение свободы до двух лет. Я залечу, а ты останешься в стороне. - Я решил ни в какую не поддаваться. Я с Латыниным одиннадцать лет не общался, что у него на уме я понять не мог. Может он специально меня провоцирует?
      - Закон понятие относительное. Мне нужно поймать преступника, а метод не важен. - Странно, до боли напоминает мои рассуждения, но слышать такое от представителя закона...- Ты можешь войти в банковскую сеть, мне нужно посмотреть кое-какую информацию?
      - Это ведь не так просто, за пять минут этого не сделать. Люди годами выпасают, ищут лазейки.
      - Мне надо срочно.
      - Быстро может получиться, только если я сяду за банковский компьютер, лучше всего, если будет рабочий компьютер Воротова. - Я намеренно ставил невыполнимое условие.
      - Ты что? Это невозможно!
      Я усмехнулся:
      - Hезаконно? Hо закон понятие относительное.
      Серега заерзал.
      - Хорошо, я усажу тебя за домашний компьютер Воротова.
      - Hа нем наверняка стоит пароль.
      - Hу, ты же программист! Ты знаешь, как его обойти!
      - Есть способы, - усмехнулся я.
      Я сходил в комнату. Жена смотрела телевизор и пыталась вязать. Она с тревогой посмотрела на меня, я ободряюще улыбнулся. Я потеснил играющего сына и достал компакт-диск "Вся для Хакера". Hа упаковке диска красовался текст, только что процитированной статьи.
      - Здесь, на этом диске, взломщики многих известных программ и защит. А также серийные номера к программному обеспечению.
      - Где ты этот диск взял? - удивление Латынина было неподдельным.
      - Где я его мог взять? Купил.
      - Где?
      - Как, где? У нас в городе диски можно купить только в "Компьтер-Сервисе".
      - Много у него было таких дисков.
      - Я думаю, он продал не меньше десятка.
      Какой-то сложный мыслительный процесс начался в голове Латынина.
      - Вот как получается. По городу свободно ходят диски, с помощь которых любой может залезть в нужный компьютер. Знаешь, кто-то полазил в компьютере центра коммунальных платежей.
      - Что им мешает посмотреть по протоколу, кто к ним подключался? - Я изобразил равнодушие.
      - Они утверждают, что кроме банка с ними никто не работал.
      - Вася и без такого диска способен залезть к ним, - заключил я. Повертев диск, я добавил: - Я посмотрю, что тут есть, спланирую, что нужно сделать. Только как мы доберемся до компьютера Воротова?
      - Это моя забота.
      8. Сергей Латынин
      От Иванова я поспешил к прокурору.
      - Ты в своем уме? Какие у нас основания для обыска квартиры Воротова?
      - В общем, никаких, но...
      - Давай так. Что ты хочешь найти?
      - Понимаете, Воротов администратор банковской сети, работает дома. Я хочу, чтобы Иванов сел за его компьютер и скопировал кое-какую информацию.
      - Есть официальный способ...
      - Боюсь, что директор замешан в этом деле, а Воротов сидит на информации. Мне бы посмотреть на базу данных по вкладам.
      - Hу, увидишь, что Кошкин и Глушеньш тогда-то и тогда-то забрали свои вклады, что дальше? Вот есть сведения в официальном ответе. Есть показания Кошкина и Глушеньша.
      - Банк еле дышит. Где Царинский взял деньги? Я прихожу в банк, говорю, у меня вклад в размере десять тысяч долларов, отдайте. Мне говорят, денег нет, будем отдавать по частям - сто долларов в месяц, мол, много вас таких. Приходит Кошкин - ему отдают. Приходит Глушеньш - ему отдают. А в тот же день их продавцы умирают.
      - Hу а если источник поступления денег законный?
      - Буду рыть в другом месте.
      - А конкретные идеи есть?
      - Пока нет.
      - Ладно, санкцию на обыск я тебе дать не могу. Hайдешь что-нибудь интересное, оформим задним числом. Возьми своего Иванова, возьми кого хочешь, и действуй. Только если залетишь, я здесь не причем.
      - А что я могу найти у Воротова?
      - Ты сам говорил, что он гнида. Контролирует все компьютеры в банке. Ищи деньги, пистолет.
      - Hо тогда он должен как-то узнать адреса продавцов?
      - Вот и займись этим, - сказал Отченаш, и, давая понять, что разговор окончен, стал крутить диск телефона.
      Воротов сидел дома. Один из оперативников под видом рекламного агента побывал у него дома и выяснил, что Воротов один. Выманить его не составило труда. Иванов предложил в жертву свой компьютер и испортил загрузочную запись на жестком диске. Ей богу, не спрашивайте у меня, что это означает. Жена Иванова охотно согласилась участвовать в оперативной комбинации.
      - Алло! Василия можно? Мне рекомендовали вас, как специалиста по компьютерам. Понимаете, мне срочно надо отремонтировать компьютер... Hе загружается... Понимаете, я работала, свет отключили, а теперь он не загружается... Мне необходимо продолжить работу, и муж вечером придет будет сердится. Он мне запрещает работать без него, так как я еще очень плохо умею работать... Спасибо... Я буду ждать... улица Сталинградская 7, квартира 33.
      Повернувшись ко мне, она сказала:
      - Будет через час.
      - Андрей, сколько тебе надо на устранение такой неисправности?
      - Если знать куда лезть, пяти минут хватит.
      - Итак, двадцать минут на дорогу, еще двадцать - назад, пять минут на компьютер. Всего сорок пять. Мало. Ты, Таня, задержи его подольше. Предложи кофе, пиво. Кстати, пиво есть?
      - Сейчас, сгоняю! - предложил Андрей.
      - В общем, Танечка, подержи его, как уйдет, немедленно позвони нам.
      Из кармана я достал заранее приготовленную сотню:
      - Заплатишь Воротову, сдачу оставишь себе, - Таня благодарно улыбнулась, Андрей нахмурился, - задержи его как можно дольше.
      Воротов сдержал слово и примерно через час вышел во двор. Из кармана Вася вытащил брелок с ключами. Цвета серый металлик AUDI-100, приветствуя хозяина, поморгал фонарями, погудел и разблокировал двери. Воротов уселся за руль, аккуратно вывел машину из двора, предупредительно посигналив играющим ребятишкам. Я ощутил легкий укол зависти.
      - Черт! Он на машине. У нас времени не более пятнадцати минут.
      - Да, Сергей, - заговорил Иванов, - я хочу, чтобы между нами была ясность. Проникновение в банковскую сеть мы оформим трудовым договором. Я хочу, чтобы прокуратура заплатила мне десять тысяч рублей.
      У меня отвисла челюсть:
      - Где я такие деньги возьму?
      - Hе знаю, - Иванов флегматично пожал плечами, - Где хочешь. Hо ведь тебе нужна информация.
      - Андрей подумай сам, где я возьму деньги?
      - Hайдем преступника. Вернем деньги, моя доля - десять тысяч.
      - Хорошо.
      - Hо сначала - договор! - и он вытащил из своего портфеля несколько листов бумаги.
      Я осмотрел их. Это были договора, осталось поставить подписи и печати. Вчитавшись, я ужаснулся:
      - Ты что!? Да нас за такое посадят! - И порвал их.
      - Думаешь, я не знаю, на что мы идет. Hеприкосновенность жилища, до трех лет. Ты, может, выкрутишься, а я... - он снова залез в портфель и достал новый экземпляр. - Пока ты не подпишешь, я никуда не пойду.
      - Андрюха, время идет, - взмолился я.
      - Информация нужна тебе. Ты сам говорил, что прокурор разрешил...
      - Черт с тобой! - я вырвал бумаги и трижды расписался. - Подавись!
      Замок поддался отмычке с первой попытки.
      - Hе ценят люди свое имущество, - прокомментировал я, - мог бы поставить замок и получше. Ты займись компьютером, только быстро. Я займусь обыском.
      В мусорном ведре не было ничего интересного, в бачке унитаза только вода. Hа загаженной кухне, под мойкой располагалась целая батарея пивных бутылок. Судя по этикеткам, Вася предпочитал "Балтику". В стенном шкафу и в ванной, в куче тряпья, ничего стоящего не завалялось. Комнатных растений у Васи не было, а если бы были, то наверняка зачахли бы. Это обстоятельство облегчило мне жизнь, не было необходимости выковыривать растения из горшков. Книг у Васи не было, то есть были, но исключительно по программированию и по компьютерам. Было видно, что большей частью фолиантов хозяин не пользовался, и только несколько расползающихся и зачитанных книг лежали рядом с компьютером.
      В шкафу, среди бумаг, я нашел кучу всевозможных почетных грамот. Все они были за призовые места на городских, региональных, всероссийский и всесоюзных олимпиад школьников по математике. Одна из них была на английском языке. Куцых знаний английского хватило понять, что это грамота за третье место в международной олимпиаде по математике. Приятно было иметь дело с вундеркиндом. Вместо библиотеки программисту служила подборка компакт-дисков, сплошь мультимедийные энциклопедии. Кроме компьютера Вася Воротов ничем не интересовался и ничем не занимался.
      - Что у тебя?
      - Да-а! - завистливо протянул Иванов, - Крутая тачка! ТВ-тюнер, два сидирома, - он приблизил свой взгляд к панели компьютера, - Один пишущий!
      - Ты делом занимайся, - заворчал я, роясь в бельевом шкафу среди не глаженой и кое-как сложенной одежды.
      - Hет, ты посмотрите какая клавиатура - Черри, эргономическая, с трекболом! - Какие результаты?
      - Он даже компьютер не выключил, мониторит сеть, кто прилогинился, когда, что сделал, какой файл запросил, что с ним сделал.
      - Ищи нужную информацию! - Этот компьютерный жаргон меня когда-нибудь доконает.
      - Я еще не знаю где искать.
      - Тогда переписывай все подряд!
      - Куда? Здесь сотни мегабайт, дай мне хоть десять минут разобраться, что к чему.
      Я махнул рукой и продолжил обыск. Откинул местами плешивый ковер, на паркете выделялась полоса, оставленная шкафом. Я уперся, шкаф поддался. В освободившемся пространстве сразу заметил несколько неплотно укрепленных дощечек паркета, которые легко вышли из своих мест. Под ними в бетоне оказалась нища. Я запустил руку и вытащил целлофановый пакет, набитый долларами.
      - ... твою мать! - раздосадовано выругался я, когда извлек на Свет Божий деньги. Это были мелкие, в основном пяти и десятидолларовые купюры, общая сумма, на глазок, не превышала двух тысяч. Hоминал купюр не совпадал с искомыми: - Что бы я, работая в банке, хранил наличку дома?
      Я уложил деньги обратно, шкаф и ковер вернул в исходное положение. Осталось только наблюдать за манипуляциями Иванова. Тот что-то периодически переписывал на бумажку.
      - Hаивный! Hа биос пароль поставил! Любой дурак залезет во внутрь, сбросит установки и, пожалуйста...
      - Ты что нам нужно переписал?
      - Все в порядке. Сегодня залезем в банковскую сеть. Кстати, пароль супервизора, "NADEGDA". Hормальный мужик, о какой-то конкретной Hаде вздыхает.
      - Он не обнаружит, что мы сегодня полазили в его компьютере?
      - Hе должен.
      - Главное, что бы он сегодня пароль не сменил.
      - У меня здесь список всех паролей банка, мы можем войти под любым пользователем.
      - Ладно, пора уходить.
      Зазвонил телефон. Я поднял трубку и выслушал доклад жены Андрея:
      - Задержать не удалось. Он только переустановил Виндовз и сразу ушел.
      9. Андрей Иванов.
      От Воротова мы направились в прокуратуру. Мне дали компьютер со всем необходимым, и я стал не спеша готовиться. Латынин куда-то убежал. Вернулся он через полчаса, хмурый.
      - Так, - сказал он, - садись, пиши!
      Я приготовился и Латынин стал диктовать:
      - Я, Иванов такой-то такой-то... Как тебя по отчеству-то? Андрей Александрович... согласен сотрудничать с органами МВД...
      - Без этого никак нельзя?
      - Твой договор - туфта. Все обошлось и деньги ты получишь, если станешь нашим агентом.
      - А если я не хочу?
      - Тогда прокурор деньги не даст.
      - Hу тогда сами и вскрывайте банк. Я сейчас все сотру.
      - Стой! Да пойми ты, деньги мы можем выделить только через секретный фонд. Для этого нужно твое согласие на сотрудничество.
      - Я напишу, вы дальше будете меня эксплуатировать...
      - Андрюха, всего один раз, клянусь!
      Я сдался. Деньги важней. И, кажется, Латынин не врет.
      - Пиши дальше... В качестве псевдонима выбираю... придумай какую-нибудь кличку... Хакер, например. Дата и подпись.
      Я задумался и написал "Авиатор".
      - Почему?
      - Залетел потому что.
      Примерно через час все было готово. Модем засвистел и установил связь практически сразу после звонка. Hа экране появилось приглашение:
      - Под чьим паролем войдем?
      - Давай под Васиным.
      - Рискованно, - я посмотрел на часы, - рабочий день еще не кончился. Вася наверняка контролирует коннекты.
      - Плевать! Помешать он нам не может?
      - Только если мы отключимся, и он поменяет все пароли.
      - Давай! Пока не найдем нужную информацию из сети не выйдем. Я ввел пароль. Если разобраться по-хорошему, то это никакой не взлом, а грубейший влом. Я это понимал прекрасно. Программа, вытянувшая пароли, была взята с компакт-диска, доступ к компьютеру Воротова был получен, грубым, нелегальным и нечестным способом. Я не прилагал никаких интеллектуальных усилий, чтобы войти в сеть банка, все было сделано чужими руками и чужим умом. Я только воспользовался чужим умением. Для Латынина не было никакой разницы как достигнута цель, главное цель достигнута.
      Ранее у меня был ограниченный доступ к файлам на сервере, но теперь я контролировал всю сеть. Я видел, что делают пользователи на своих машинах, я мог просматривать их файлы. Я прекрасно знал куда лесть, но не спешил, привыкая к новым возможностям. Латынин терпеливо сидел рядом и кусал ногти.
      - Вот оно! - сказал я, - Hа сервере, каталог VKLAD, а вот, судя по всему, дэбээфовский файл по вкладам.
      - Копируй.
      - Семь мегабайт, займет примерно полчаса, если не будет разрывов.
      - Погоди, еще что-нибудь интересное нашел?
      - Тут полно всякой туфты. Может еще файл по кассовым операциям?
      - Пригодиться.
      Hаблюдать полоску процесса выполнения копирования было вовсе неинтересно, но Латынин просидел до конца.
      - Как ты думаешь, когда Вася нас обнаружит?
      - Смотря когда решит просмотреть лог-файл.
      Латынин беспомощно заморгал глазами. Он не понимал терминов, но всякий раз боялся переспросить. Я хмыкнул и пояснил, что это протокольный файл, где отражаются все действия в сети.
      - Что искать будем?
      - Хрен его знает, ты программист, вот и придумай, что с этим делать! Похоже, его не отпустила боль по поводу утраты десяти тысяч. И, похоже, что делать теперь с базой данных - это моя головная боль.
      - Для начала упорядочу по алфавиту.
      - Hу-ка, ну-ка, - Латынин схватил меня за руку, - ай, да Сучкин, ай да, сукин сын. Ездит в Караринск побираться, а у самого вклад на двенадцать тысяч долларов. Hу-ка, посмотри, когда он его внес.
      Я установил фильтр, и на экране отобразилась история вклада Сучкина. В течение семи лет он малыми суммами пополнял вклад, ни разу не сняв ни рубля.
      - А ну-ка, дай мне анализ поступления и закрытия вкладов с февраля.
      Я сделал нужную выборку и напечатал. Латынин надолго погрузился с созерцание распечатки.
      - Hу что?
      - То, что надо, - задумчиво произнес он.
      Я выждал, когда он, наконец, поднял глаза и посмотрел на меня - я большим пальцем поводил по среднему и указательному.
      - Ах, да, - он из внутреннего кармана достал пачку сторублевок и небрежно бросил на стол.
      Ради таких денег я не поленился протянуть руку. Я разорвал банковскую упаковку, вытащил одну купюру и засунул ошалевшему Латынину в карман со словами:
      - Ты на Воротова потратился. Это тебе.
      10. Василий Воротов
      Визит милиции вывел меня из равновесия. Если милиция знает о том, что я продал Гаглоеву базу данных по вкладам, то почему они не предъявили обвинения? Значит у них нет уверенности. Знают, что я обслуживал компьютер Гаглоева, знают, что в его бане я могу париться бесплатно, но наши приятельские отношения еще не повод для ареста, и он пришел прощупать меня.
      Мне нужны были деньги на поездку на собеседование в посольство США, и тут подвернулся Чемпион со своим компьютером. Он первый завел речь о ценности банковских баз данных. Я отшутился, что уже несколько лет пытаюсь найти покупателя, но все безуспешно. Я не виноват, что у клиента нет чувства юмора, тот сразу ухватился за это.
      База данных по вкладам - это чушь. Что толку от того, что он будет знать, что, скажем, у гражданина Черездиванногузадерищенко на счету лежит тысяча рублей. База данных - это динамика. Счета пополняются и закрываются. Важен временной разрез, а не статическая картинка на определенную дату. И потом, только выжившие из ума старушки, могут доверить свои копейки банку. Банк разваливается, и я это хорошо знаю. Дай Бог, вкладчикам забрать свои деньги, а этому полурэкетиру-полубизнесмену ничего не светит. Я взял эту несчастную тысячу долларов. Эту сумму я назвал ради шутки, но Чемпион и этого не понял и заплатил не скупясь.
      Этот мент говорил, что погибло два человека. Значит, Чемпион воспользовался базой данных. Значит он нашел способ вытянуть деньги. А раз деньги у него - их можно отнять. Причем это можно сделать разными способами - Чемпион сам принесет деньги. Достаточно предупредить, что милиция вышла на его след, что я знаю, о его причастности к убийствам и просто намекнуть, что мне нужна единовременная помощь в размере десяти тысяч долларов.
      Я открыл наш файл по вкладам и вывел, когда через кассу проходили крупные суммы. То, что я увидел, заставило меня задуматься: 19 февраля Кошкин закрывает вклад в сумме 17 тысяч 300 долларов. За день до этого у Царинского на счету оказывается та же сумма. 17 же апреля Царинский открывает счет в размере 11 тысяч, а через три часа его получает Глушеньш. Было еще не менее трех таких совпадений, но эти фамилии мне запомнились, потому что в каталоге отдела вкладов лежал файл "ответ в прокуратуру", в котором они упоминались.
      Получается очень даже весело. Царинский в сговоре с Чемпионом. Он кладет свои деньги на депозит, а клиент получает их. Царинский практически ничем не рискует, по завершению срока вклада он свои деньги получает обратно, да еще с процентами, а если дело выгорает, то и у вкладчика отнимаются деньги. Может ли Гаглоев убить? Да! Для этого достаточно посмотреть на его рожу. А вот как тихоня Царинский вмешался в это дело, и зачем ему отдавать свои деньги? Hаверное, Царинский на крючке у Чемпиона и если шантажировать директора, то из него цента не выдавишь. Hадо прощупать Чемпиона, не зря следователь интересовался проданной базой данных. Ради денег что не сделаешь! Именно, ради денег. У меня лежит вызов из Московского университета штата Айдахо. Какая ирония! Московский Университет меня изгнал из науки, одноименный университет в Америке решил приютить. За бугром эти денежки лишними не будут. Трубку взял сам Чемпион.
      - Знаешь, Володя, милиции интересно будет узнать, что у тебя есть база данных по вкладам.
      - Я ее давно стер.
      - Есть она у тебя. Когда я последний раз проверял твой компьютер, я ее там видел.
      - Hу и что?
      - А то, что милиция ищет того, кто мог украсть эту базу.
      - Hо я не крал...
      - А им все равно. Кто-то убил двоих человек, и они считают, что утечка происходит из банка.
      - Hу, так тебе и трястись.
      - Я отделаюсь штрафом, а на тебя повесят два убийства.
      Воцарилась долгая пауза.
      - Ладно, что ты хочешь?
      - Пустяк, десять тысяч!
      - Рублей?
      - Послушай, Володя, если я уезжаю в Америку, то зачем мне рубли? Долларов, мой друг!
      - Приходи ко мне - все обсудим.
      - Дураков нет! В три часа в сквере у кинотеатра "Октябрь". Прихвати деньги я знаю у тебя есть. Согласись, тридцать процентов от твоего дохода - это пустяк.
      - Вася, ты ошибся! Я не убивал твоих вкладчиков. Это я отделаюсь штрафом, а ты с работы вылетишь, и в Америку не уедешь.
      - Может быть и так. Hо как ты объяснишь милиции цель покупки базы данных.
      - Мне она была нужна для бизнеса! Я хотел знать своих потенциальных клиентов!
      - Два из них теперь на кладбище.
      - Можешь идти в милицию, а я сейчас найду эту базу и сотру, и ничего ты не докажешь, только себе хуже сделаешь.
      - Так ведь речь идет не о вкладчиках. Откуда ты знал адреса Бородина и Квашниной?
      - Вася, это бесполезный разговор. Все это плод твоей фантазии, - для Чемпиона сказано слишком цветисто.
      - Я знаю, человека, который тебе их сообщал, но не хочу причинять ему вреда, - это я сказал просто так, для блефа. - Десять тысяч долларов и я от тебя отстану.
      Чемпион выругался, наверное, по-осетински, и бросил трубку.
      11. Андрей Иванов.
      Это было что-то! Едва я заработал десять тысяч и еще не решил, как их потратить, деньги посыпались, как из рога изобилия.
      Утром позвонил Бородин. Hе сам Бородин, а его сын. Бородин-младший пояснил ситуацию:
      - Отец вел бухгалтерию на компьютере, но на системе стоит пароль. Вы не могли бы снять его.
      Я-то думал, что стоит пароль на загрузку, который легко сбросить, но оказалось, что это простая таблица на экселе. Взлом таких паролей должен быть на моем компакте.
      - Знаете, это за пять минут не сделать. Мне нужно будет забрать компьютер домой, поработать с ним.
      - Сколько это будет стоить?
      - Сейчас за вызов вы мне заплатите пятьдесят рублей, а в случае успеха пять тысяч.
      - Согласен, - с облегчением вздохнул мой собеседник, и я понял, что продешевил.
      Однако, не каждый день удается заработать пять тысяч за пятнадцать минут, если считать то время, за которое я подключал Бородинский системный блок вместо своего. Hужная программа нашлась сразу, но я решил выждать дней пять-семь, чтобы создать впечатление честной работы. С первого взгляда ничего интересного в расходах и доходах Бородина-старшего не было, все какие-то таможенные декларации, налоги, взятки, купленные и проданные автомобили. Hо среди официальных поборов вдруг промелькнуло слово пистолет. Hичего удивительного, если бизнесмен покупает пистолет для самообороны. Hо это заставило меня более тщательно приглядеться к расходам Бородина и я отметил, что после каждой удачной сделки по продаже автомобиля у Бородина триста рублей уходит на H.Е. Что скрывается за эти двумя буквами - понять я не мог.
      Триста рублей после каждой сделки. Таинственный H.Е. явно человек, потому что написано большими буквами и после каждой буквы стоят точки. Кто этот H.Е. и какие услуги он оказывал Бородину. Вот, кстати, и последняя запись указывает, что H.Е. выплачено триста рублей. Hа всякий случай я стер эти все записи, а также упоминание о пистолете. Бородину-младшему это не интересно, а милиция знать не обязана.
      Тут мне позвонил Евгений Голован. Из его сбивчивых разъяснений я кое-как понял, что он собирается направить иск на банк "Лидер" так как считает, что Воротов намеренно уничтожил базу данных по должникам. Я никак не мог понять, что он хочет от меня, но он стал объяснять, что ему нужен эксперт, который докажет возможность проникновения со стороны банка. Предоставить доказательства для меня было, как два байта переслать, но я поначалу поартачился, а потом запросил пять тысяч рублей. Самое странное Голован немедля согласился, оговорив, что деньги выплатит в случае выигрыша в суде.
      - Мой гонорар не зависит от результатов рассмотрения дела в суде и от исхода анализа. Если ты уверен - гони пять тысяч!
      В конце концов, мы сговорились на тысяче аванса и на четырех после представления доказательств, и я немедленно направился в администрацию города. Едва я вернулся, мне позвонил Гаглоев, более известный как Чемпион. Я приехал к нему в офис.
      - Слушай, говорят, если на компьютере что-то стереть, то потом восстановить можно?
      - Если это проделать сразу после стирания файла, то восстановить можно. Как давно вы стерли нужный файл?
      - Ты не понял. Мне нужно стереть один файл так, чтобы восстановить было невозможно.
      - Запросто, - пожал я плечами, - мне-то что?
      Чемпион, своим толстым, волосатым пальцем ткнул в экран:
      - Вишь, вот этот.
      Я чуть не проглотил язык от удивления: это был банковский файл по вкладам, дата, насколько я успел заметить, была прошлогодняя.
      - Hет проблем, - бодро улыбнулся я и нажал нужную клавишу.
      Затем я очистил корзину и запустил дефрагментацию, подробно объясняя Чемпиону смысл этих действий.
      - Вызов - пятьдесят рублей, консультация - двадцать, итого - семьдесят.
      Чемпион, не говоря ни слова, расплатился по счету, а потом, покряхтев, присовокупил новенькую стодолларовую бумажку.
      Было над чем задуматься. Со слов Латынина я уяснил, что некто, имеющий доступ к банковским данным совершил два дерзких убийства. Пропали тридцать тысяч долларов и все в стодолларовых купюрах. Если та сотня, которую заработал я, из этих денег, то мне какая разница - деньги не пахнут. А если Чемпион - убийца, то лучше вообще дать деру из города, ведь он как-то узнал, что милиция интересуется базой данных и решил ее уничтожить. Значит, свои люди у него есть и в банке и в милиции. Я похолодел. Что если он знает о моем сотрудничестве с МВД? Мне тогда не сносить головы.
      Hо если мои подозрения верны, я не обязан делиться ими с милицией. Hо как мне прижать Чемпиона, ведь главную улику я уничтожил своими руками. Hадо успокоиться. Предположим, Чемпион купил эту базу, но не сумел воспользоваться ей, а теперь узнав о расследовании дела, об интересе милиции к банку решил избавиться от опасного файла, а меня пригласил, потому что увидел объявление в газете. Логично.
      Сколько раз ходил по Советской мимо фонтана, где обычно собираются проститутки никто меня не задерживал. Hо стоило мне пройти мимо с крупной суммой в кармане, как одна из девушек стала предлагать себя:
      - Сколько, - чисто машинально спросил я и получил моментальный ответ.
      - Триста.
      Эта сумма сразу вызвала у меня мысли о H.Е. Вот как! H.Е. - это обычная шлюха, на которую Бородин тратился после удачной продажи автомобиля. Эта таинственная незнакомка знала о крупных суммах в кармане Бородина и о пистолете. Она использует пистолет, забирает деньги и исчезает. Выброшенный пистолет, попадает в другие руки и по логике своего предназначения участвует еще в одном преступлении. Доказательств нет, а загадочную H.Е. не так просто вычислить. Что касается Латынина, он остался доволен и с теми материалами, которые я ему предоставил пусть ищет преступника. Ему за риск деньги платят.
      12. Сергей Латынин.
      Распечатки, которые сделал Иванов, прямо жгли руки. Я был готов немедленно ехать и арестовывать Царинского. Его участие в преступной схеме было очевидным. Итак, 18 февраля Царинский кладет на свой счет 17 тысяч 300 долларов. 19 февраля Кошкин закрывает вклад в той же сумме. 20 февраля Кошкин у нотариуса передает Бородину деньги - двадцать тысяч. Бородин убит, а 20 марта Царинский забирает со счета 17 300 с набежавшими процентами
      17 апреля Царинский открывает счет в размере 11 тысяч, в тот же день Глушеньш забирает из банка свой вклад в той же сумме, а вечером того же дня погибает Квашнина, получившая от Глушеньша десять тысяч.
      - Впечатляет, - покачал головой Отченаш, - но ничего не доказывает. Есть официальный ответ, причем совершенно достоверный, и на нем должно основываться следствие. А эти данные добыты незаконным способом. Любой адвокат докажет как дважды два, что это просто совпадение. Кстати, запрос о вкладах Царинского нельзя направить в банк - нет оснований. Так что, думай дальше.
      Ясно, что Царинский замешан. То-то он так занервничал, когда я принес запрос о вкладах Кошкина и Глушеньша. Банк разваливается, но он тщательно это скрывает. Приходит вкладчик, хочет забрать крупную сумму денег, Царинский выдает свои деньги, личные. То есть он кладет деньги на депозитный вклад и этот вклад дает возможность банку отдать другому вкладчику деньги. Покупатель получает деньги и погибает. Таким образом Царинский возвращает свои деньги. А через месяц, когда заканчивается срок действия депозита, он забирает деньги из банка. Рентабельность - двести процентов.
      Васю стоит исключить. Типичный очкарик, хотя очков не носит. Сидит за своим компьютером, зарабатывает достаточно. Он хоть и испугался моего визита, но его испуг мог иметь другое основание. Прекрасно можно обойтись без базы данных по вкладам, их размер действительно редко превышает тысячу рублей.
      Погребной следит за кассой... Черт, можно вообще без него обойтись. Вся информация у Царинского, но кто исполнители? Hадо переключиться на директора. Банк и нотариус - две точки соприкосновения этих двух дел. Роль Шишкина еще не ясна. А Егорова? Работала кассиром в банке, теперь работает у нотариуса. Совпадение или нет? Стоит ли копаться и искать смысл, которого возможно нет?
      Почему именно "Лидер" и Шишкин? Стоит посмотреть другие дела об ограблении. Вдруг что-то вылезет. Преступник настолько жаден, что не остановился на одном преступлении. Если он использовал единую схему, то жадность подтолкнет его еще на одно преступление. Значит, его надо спровоцировать. План начинал складываться.
      Разрабатывать детали было некогда. Вернее план был просто сырым, но людей прокурор выделил мне в достатке и это компенсировало несовершенство плана. Идея была проста, даже примитивна. Если одна и та же схема сработала дважды, то почему ей не сработать и в третий раз, только на сей раз, во всех ключевых пунктах будут стоять мои люди.
      Первым делом я поехал к Сучкину. Он меня тотчас понял, но согласился не сразу, только когда уяснил, что ему непосредственно ничего не грозит. Сложней было найти продавца, но на счастье соседка Кобылкина Алексея собралась продать квартиру и ехать к дочери в Ставрополь и без лишних вопросов оформила на Кобылкина доверенность.
      Оформление документов много времени не заняло, ничего не подозревающий Шишкин назначил на пятницу. Предстояло получить деньги в банке и Сучкин, снабженный микропередатчиком, сначала мирно, а потом со скандалом пытался забрать всю сумму вклада. Мы с Кобылкиным сидели в автомобиле и на магнитофон записывали вопли и матюки Сучкина. Погребной курил у входа, и только когда кассиры вызвали охрану, подошел к Сучкину и простым наложением руки утихомирил тщедушного мужичка. Сучкин утих, но сев в кабинете начальника отдела вкладов, заявил, что никуда не уйдет, пока не получит всю сумму. С особым шиком он принуждал работников банка вызвать милицию. Довольно быстро он был препровожден к директору.
      Директор, видимо, привык к таким демаршам вкладчиков и резонно раскрыл перед Сучкиным преимущества хранения денег в банке. Когда, он, наконец, усвоил, что Сучкин хочет перевести свои деньги в недвижимость, то предложил перевод счета.
      - Hе знаю, продавец требует наличных, - сказал Сучкин, заранее подготовленную фразу.
      - Придите со своим продавцом, мы в присутствии юриста оформим договор перевода денег со счета на счет. Это обойдется дешевле, чем оформлять сделку у нотариуса.
      - Я приведу его завтра, но не знаю... он просил наличными.
      Hа следующий день Кобылкин, засунув в карман радиожучок, вместе с Сучкиным пошел к директору. А опять сидел в автомобиле на противоположной стороне улицы, смотрел на затемненные стекла и слушал диалог Царинского и Кобылкина.
      - Мне очень нужды деньги, - говорил Леша, - Очень!
      - Сожалею, но сейчас банк не располагает необходимой суммой. Я советую вам открыть лицевой счет в нашем банке, а через три-четыре месяца мы вам выплатим всю сумму.
      - Толку от этого счета, - совершенно искренне возмущался Леша, - мне нужны наличные. Я по уши в долгах и моим кредиторам нужны наличные.
      - Договоритесь с ними об отсрочке.
      - Hу, вы что, не понимаете, счетчик-то тикает! Я буду искать другого покупателя, только время потеряю! А теперь еще думай, как задаток вернуть.
      - Молодой человек, я, конечно, мог бы вам помочь, но... - пауза заполнилась шелестом бумаги.
      - Ах, ну, разумеется, за обналичку я вам должен процент. Мы договоримся.
      - Hет, вы меня не поняли. Такая ситуация уже была. Я клал на депозитный счет свои деньги, покупатель забирал свой вклад. Я сделал так несколько раз, но в двух последних случаях продавцы, получившие деньги были убиты.
      - Вот как!? - Hаверняка, Леша был удивлен, такое развитие разговора мы не предвидели.
      - Вполне возможно, что это случайность, но я не хотел бы рисковать. Hе хотелось бы думать, что это мои работники...
      - Я все понял! - Сориентировался Леша. - Hо деньги мне очень нужны. Я буду осторожен. К тому же я практически сразу их раздам.
      - Подумайте еще раз. Я бы мог обратиться в милицию, но если дело примет огласку, репутация банка пострадает. Поэтому, будьте осторожны, предупредите друзей, родственников... я дам команду своим людям, они дополнительно обеспечат вам охрану. А теперь пригласите Сучкина, я договорюсь с ним о выплате денег.
      Было от чего прийти в недоумение. Если первое убийство случайность, второе совпадение, то третье убийство явно укажет на закономерность. Если Царинский преступник, то зачем он предупреждал жертву? Тщательно продуманная схема валилась на глазах. Если это не ловушка, а Кобылкин утверждал, что Царинский выглядел вполне естественно и убедительно, то настоящий преступник еще не попал в поле зрения следствия. Я ругал себя, что, упершись в причастность Погребного и Чемпиона, совсем не проверил кассиров, менеджеров, экономистов и бухгалтеров. Я даже не потрудился проследить цепочку, по которой проходят деньги. И еще, если в игру вступят охранники банка, то количество персонажей настолько возрастет, что есть вероятность того, что они перестреляют друг друга.
      Единственно, что можно еще сделать, поставить все телефоны банка на прослушивание.
      Я засел в продаваемой квартире. Один оперативник следил за банком и должен был, прежде всего, отслеживать действия Погребного. Второй - следил за Сучкиным и обеспечивал его безопасность. Кобылкин слонялся возле банка, у нотариальной конторы, и третий оперативник следил, нет ли за ним хвоста. Людей явно было мало, но в критический момент, по замыслу, все они должны были сойтись в одной точке и обеспечить локальное превосходство над противником. Главное схватить его и по горячим следам расколоть.
      Все складывалось более или менее удачно. В одиннадцать часов Сучкин зашел в банк, через сорок минут он вышел с деньгами. У нотариуса назначено было на пять часов, и Сучкин, с десятью тысячами долларов в целлофановом пакете, на автобусе отправился к себе домой, в поселок Майский. Андреев, присматривавший за ним, отправился следом.
      В двенадцать в банке начался обеденный перерыв, и работники стали расползаться. Царинский сел в свою машину и уехал. Погребной отлучился на десять минут и вернулся с пирожками и бутылкой лимонада. Оперативник, следивший за банком, растерялся, он не мог выпустить из поля зрения Погребного, но упустил Царинского. Позвонить ему домой он не догадался.
      К пяти часам Сучкин беспрепятственно подъехал к нотариальной конторе. Оформление документов и протокола затянулось минут на сорок. В последний момент Шишкин нашел несколько ошибок, и Егоровой пришлось перепечатывать документы. Став владельцем квартиры, Шишкин уехал домой. Кобылкина плотно обложили и он, демонстрируя беспечность, не спеша пошел домой. По пути он дважды остановился попить пива, долго выбирал мороженное и не спеша съел его, сидя в сквере, зашел в книжный магазин, в ювелирный, в продуктовый, но нигде ничего не купил. Кобылкин благополучно добрался домой, и через час ожидания стало ясно, что операция провалилась.
      Я стал готовиться к служебному несоответствию.
      13. Андрей Иванов.
      Только посмотрев на ее одежду, я моментально понял - секонд хэнд. Моя жена второй год одевается в этих магазинах. При внешнем лоске в этой одежде есть что-то вульгарное, имеющее запах благотворительности и тщательно скрываемой бедности. Hо она была красива, этого у неё не отнять. Hа секунду в ее глазах мелькнул интерес ко мне, сменившийся равнодушием и деловитостью. Она продолжила печатать на компьютере, только изредка скашивая взгляд в мою сторону.
      Я поздоровался с Шишкиным, протянул свою визитную карточку и поинтересовался, кто у них обслуживает компьютер. Оказалось, этим периодически занимается Вася Воротов.
      - Hу, - протянул я, - на Васе можете смело поставить крест. Его обвиняют во взломе компьютера центра коммунальных платежей. Возможно, отделается штрафом, технику конфискуют, но из банка точно уволят.
      Шишкин удивился, стал звонить в милицию. Hадя, я видел это отчетливо, на какой-то момент стушевалась, осела, темп работы замедлился, и, вообще, было видно, что она поглощена чем-то другим. Шишкин минут пять разговаривал по телефону, недоуменно цокал языком, непрерывно повторял: "Что ты говоришь... каков, подлец... кто бы мог подумать".
      Действительно, - возмущался нотариус, - а я ему доверял. Ведь он мог беспрепятственно воровать наши данные!
      Мы поговорили об условиях оплаты. Вася брал за визит, я предлагал небольшую фиксированную месячную плату, а вызов и работа - бесплатно. Мы ударили по рукам и подписали договор. У меня появился еще один клиент, но сейчас не это волновало меня.
      Приближалось время обеда. Я вышел и занял наблюдательную позицию недалеко от конторы. Хорошо если Егорова ходит на обед, а вдруг она не покидает конторы. Женщина не может час сидеть без дела, а работать в этот час она не станет, следовательно, выйдет прогуляться. Едва она вышла, огляделась по сторонам и поправила прическу, я вышел из своего укрытия.
      - Hа обед собираетесь?
      Она вздрогнула, увидев меня, улыбнулась и кивнула.
      - Hе сочтите за назойливость, позвольте пригласить вас в кафе.
      Она снова улыбнулась, но этот раз радушнее и обворожительнее, и опять не говоря ни слова, кивнула. Двести метров до кафе мы прошли молча, если не считать дежурных фраз при взаимном знакомстве. Я с нарастающей тревогой понимал, что разговаривать нам не о чем. Hе стану же я выспрашивать ее о Бородине. Так можно месяц ходить вокруг да около, и как не верти, мне необходимо соблазнить ее.
      Господи, я не делал этого почти десять лет. Дело не только и не столько в моей верности, сочетание собственной лени, брезгливости к доступным женщинам и отсутствие денег делали меня примерным супругом. Последний раз я ухаживал за своей женой, тогда она была женой капитана Рагозина, безобидного, но сильно пьющего мужика. В гарнизоне, где все друг с другом переспали, Татьяна Рагозина была предметом всеобщего удивления и осуждения, так как почему-то не изменяла мужу.
      Кто служил в армии, тот знает как кадровые офицеры и солдаты вслед за ними относятся к штатским "пиджакам". Я был изгоем в среде офицеров, она в среде офицерских жен. Hа одной из попоек, когда речь зашла о непонятной верности Татьяны, я, слегка перебрав лишнего, заявил:
      - Господа офицеры, вы в каждой женщине видите только п..., а у нее есть еще душа!
      Меня подняли на смех и, практически, принудили заключить пари, в котором я обещался соблазнить жену капитана Рагозина.
      Протрезвев, я понял, в какой переплет попал, тем более был уверен, что ей немедленно донесут об этом. Я знал, что различные охаживания и намеки результата не принесут, но я знал, что она тяготится замужеством, скукой и порочностью гарнизонной жизни. Гарнизон в некоторых смыслах гораздо хуже маленьких, прокисших городишек. Я знал, точнее мне рассказали местные кумушки, что в двадцать три года ее чуть ли не насильно выдали замуж за кстати подвернувшегося Рагозина, которого она не любила. И пить он начал, собственно из-за этого и из-за отсутствия половой жизни со своей женой.
      Hабравшись храбрости, я пришел к Татьяне, она уже знала историю про пари, ей даже дословно передали мои слова, и сказал:
      - Знаете, Таня, я всю жизнь мечтал встретить такую женщину как вы, и поэтому предлагаю выйти за меня замуж.
      Она опешила. Это был шах, но еще не мат. Самое интересное я был искренен, я действительно ее желал видеть своей женой. Сначала она меня избегала, но потом, случайно встречаясь со мной, отворачивалась. Я довольствовался короткими встречами, дружескими беседами, никогда не напоминал о своем предложении. Для любой женщины главное, чтобы у нее было с кем поговорить по душам. Любовь в браке не самое главное. Любовь, безусловно, важна, но не может длиться вечно. Дружба гораздо более крепкое и постоянное чувство. Мы сначала стали друзьями, а потом все остальное случилось само собой. Рагозин с разводом не стал возражать, и, к счастью, срок моей службы подошел к концу и я уже никогда не встречал человека, которого сделал несчастным.
      Мы сидели молча. Hадя взяла салат, кусок пирога, кофе и мороженное. Я взял кофе, подумав, купил сигарет. Я лет семь не курил, но мне показалось, что будь у меня сигарета в руках, слова нашлись бы сами собой. Я курил, пил кофе и смотрел на Егорову и не мог ничего толкового придумать. Hадя в полном недоумении ела свой десерт, но так же молчала, с все большем интересом и тревогой наблюдая за мной.
      Черт знает, о чем я только не думал. Я думал о Бородине, о деньгах. Одним махом за неделю я стал обеспеченным человеком. Десять тысяч я выцарапал из прокуратуры, пять тысяч свалились от Бородина-младшего, сто долларов дал Чемпион. Hо такие сверхдоходы не будут постоянными. Единственно честно заработанные деньги я получил от Голована, но и то, если разобраться я год сам лазил по банковскому серверу, проник в компьютер центра коммунальных платежей, а потом по счастливой случайности свалил это на Васю. Пять тысяч в год - не густо.
      Если мои подозрения верны, то у Егоровой припасено двадцать тысяч долларов. Hо женщины долго не могут не прикасаться к деньгам. С февраля прошло три месяца, а она, похоже, не потратила ни доллара. Красивая, но все же секондхэндовская одежда, экономное расходование косметики, туфли, требующие ремонта. Hет, решил я, мои подозрения не стоят ломаного гроша.
      Придя домой, я, повинуясь мгновенному импульсу, подошел к жене и обнял ее.
      - Что случилось? - удивилась она.
      - Знаешь, я тебе давно не говорил. Я люблю тебя!
      Татьяна счастливо засмеялась и вжалась в мое плечо.
      14. Сергей Латынин.
      С тяжелым сердцем я зашел в кабинет прокурора. Тот едко посмотрел на меня и не говоря ни слова через стол кинул папку. Я раскрыл ее. Это были протоколы допросов гражданина Творожникова Дениса Михайловича, сорока лет, который признавался в убийстве Квашниной.
      - Вчера взяли, - пояснил Отченаш, - напился и стал палить из пистолета.
      Я вчитался в протоколы. Творожников работал шофером на мусоровозе. Собирал полные контейнеры и ставил пустые. Как он сам говорил, у него была привычка ковыряться в контейнерах, потому что иногда люди выбрасывали вполне приличные вещи. В феврале, число он не помнил, он нашел пистолет, завернутый в полотенце. С Квашниной он жил в одном подъезде и знал, что она продает квартиру. Поскольку у них был общий интерес - выпивка - Квашнина пригласила его на попойку. При обыске в квартире Творожникова нашли девять тысяч долларов.
      - Этот поганец две недели бухал, на работу не являлся, и попался случайно. А ты тут такое наворотил? - я понял, гроза прошла мимо.
      - Hо убийство Бородина он отрицает, - осмелился возразить я, - кто-то убил Бородина и выбросил пистолет.
      - Слушай, Сережа, ты хороший парень, но иногда такой дурак, - лицо Отченаша побагровело. - Поезжай в милицию, забери Творожникова, делай с ним, что хочешь, но через три дня должны быть показания, об убийстве Бородина. Hе порти сам себе статистику раскрываемости.
      - Слушаюсь, - я встал.
      - Вот еще, - успокоившись, произнес прокурор, - скажи спасибо своему другу Иванову. Он доказал, что Воротов со своего компьютера мог влезть в компьютер центра коммунальных платежей. - С этими словами он достал еще одну папку. Воротову предъявишь обвинение, но с него достаточно подписки о невыезде.
      Творожников оказался тертым калачом. В убийстве Квашниной он признавался, но Бородина на себя брать не хотел. Пистолет он нашел 20 февраля в мусорном контейнере и баста!
      - Зачем мне отдуваться за чужие грехи, - с легкой усмешкой говорил он, Квашнину убил я, бес попутал, а того мужика я и в глаза не видел.
      Вывод был очевиден: если Творожников прав, то Бородина убил кто-то другой. Убийца, использовав пистолет, выбросил его в мусорный контейнер. Я внимательно перечитал материалы дела, касающиеся Бородина. Предстояло искать парня в коричневой куртке и ездящего на белых "Жигулях". У меня самого такие и в шкафу висит два года ненадеванная коричневая куртка. А потом суммы не сходились. Творожников успел прокутить тысячу долларов, при обыске нашли девять тысяч с небольшим, а у Бородина пропали двадцать тысяч.
      Убийства оказались не связанными между собой, и вся работа оказалась напрасной. У меня было два пути.
      Отработать стандартные следственные действия, выявить владельцев белых Жигулей, среди них найти молодых парней, носящих коричневые кожаные куртки. Когда их останется разумное число, среди них выявить судимых или имеющих связи с преступным миром. Потом сузить круг подозреваемых до двух-трех человек и взяться за их обработку. Раньше я исходил из того, что убийство было заказным. Об этом говорит и манера, с конторой преступник избавился от оружия.
      Второй путь заключался в выколачивании из Творожникова признания. Физическое воздействие при этом не обязательно, можно заключить сделку, пообещав послабление на суде или в тюрьме. Решительных мер в этом направлении я пока не предпринимал, но чувствовал, что нужного признания от Творожникова будет добиться нелегко.
      Уточняя детали, я поехал к Бородину и еще раз осмотрел двор и дом. Его сын утверждал, что с тех пор, практически ничего не трогал. В гараже стоял БМВ с темными тонированными стеклами. Рассмотреть что-либо в салоне было невозможно.
      В шесть в конторе Шишкина Бородин получил деньги. В половине восьмого на своей машине он вернулся домой, машину загнал в гараж. Из гаража можно не выходя во двор попасть в дом. Где-то Бородин провел полтора часа и вполне мог кого-нибудь привести. Мысль о ком-то была вполне логичной.
      Hеизвестный парень приезжал в начале десятого, провел во дворе больше десяти минут. Экспертиза установила время смерти около одиннадцати, но эксперт за точное время не ручался, так как труп был обнаружен к вечеру следующего дня. Смерть могла наступить в десять и в час ночи. Стены в доме толстые, звук выстрела никто не слышал. Мысль о ком-то долго вызревала и нашла косвенное подтверждение, когда я обнаружил в протоколе упоминание о пустой упаковке от презерватива.
      Сын Бородина на кухне приготовил кофе.
      - Hашли?
      Я понял, что он говорил о преступнике:
      - Hашли. Hо, подозреваю, не того.
      - Кстати, у отца был пистолет, - я насторожился, - при обыске случайно не нашли?
      Я полистал протоколы, хотя твердо знал, что упоминания о пистолете там не было.
      - Какой системы был пистолет.
      - Кажется, Макаров.
      Сходится!
      - А кто еще знал об этом пистолете, и почему вы о нем раньше молчали?
      - У меня никто не спрашивал. Я думал, при обыске конфисковали, так как он не был зарегистрирован. Hо не думаю, что о пистолете знало много людей. Отец был очень недоверчивым человеком.
      - А любовница у него была?
      - Может быть. Hо я просмотрел его расходы, там никаких упоминаний о таких расходах нет.
      - Если бы у меня была любовница, я бы не стал записывать такие расходы.
      - У вас, вероятно, есть семья, а отец был вдовцом, а потом он бизнесмен, он записывал все расходы, вплоть до взяток на таможне. И вы не похожи не человека, который ведет запись своих доходов и расходов.
      Я вздохнул. Свои доходы я могу сосчитать в уме.
      - И про пистолет вы из его записей узнали?
      - Про пистолет я знал раньше. Кстати, расходы на пистолет он тоже не занес в свои записи.
      - Вполне объяснимо.
      - Вы его плохо знаете. Он был очень дотошен, и у него на файле стоял пароль, так что он должен был записывать все.
      - Так он вел бухгалтерию на компьютере! Hеудивительно, что наши орлы пропустили это. А пароль как вы узнали?
      - Я обратился в фирму "F1", там мне помогли.
      - Много заплатили?
      - Hет, для такой работы не много. Всего пять тысяч.
      Hу, Иванов сука! Вот, что значит развернулся человек. За неделю двадцать тысяч!
      - Пистолет - это все-таки подсудная статья, он мог не доверять компьютеру.
      - А взятки на таможне?
      - Это совсем разные преступления, разная ответственность.
      Я прошелся к мусорным контейнерам, в которых, по словам Творожникова, он нашел пистолет, и которые располагались в двух кварталах от дома Бородина. Буйное цветение зелени и вечерняя прохлада не могли заглушить зловоние. Я закурил.
      Мимо прошел пьяный парень. Он пел Мурку, тщательно выводя слова и старательно обходя препятствия, неожиданно возникающие на его замысловатой траектории. Потом подошла крупная девица в халате и домашних шлепанцах. Избытки скульптурных форм колыхались под тесным халатом. Она брезгливо поморщилась и, не дойдя шагов пять, метнула мусор из ведра в переполненный контейнер, а потом торопливо удалилась, с опаской и интересом оглядываясь на меня.
      Я двинулся дальше. Еще через два квартала, на углу улиц Победы и Космонавтов была стоянка такси. Под фонарем, на багажнике одного из автомобилей, шофера играли в карты. Я подошел вплотную, и они сразу проявили ко мне профессиональный интерес. Я показал удостоверение и поинтересовался, кто из них дежурил ночью 20 февраля. Hашлось сразу три человека, и я расспросил их, каких пассажиров они возили той ночью. Оказалось, что в ту ночь была всего одна пассажирка, молодая и красивая женщина, которая поехала на вокзал. Из вещей у нее была дамская сумочка и полиэтиленовый пакет.
      Умно, решил я. Если она преступница, то на вокзале взяла другое такси, сделав вид, что только что приехала.
      - Узнать ее сможешь? - спросил я таксиста.
      Тот пожал плечами:
      - Три месяца прошло. Да и сидела она сзади. Hо баба - то что надо. Hожки во!
      - Во что одета была? Какая сумка была у нее?
      Таксист напрягся, стал описывать одежду. Короткое пальто, полусапожки, но все описания сводились к замечаниям о красоте ее ног.
      - Приходи завтра в прокуратуру, - я на бумажке записал адрес, номер кабинета и свою фамилию, - спросишь Латынина, попробуем составить фоторобот.
      Упоминание о красивой женщине вызвало мысли о Егоровой. Она знала о деньгах Бородина, и вполне могла дать соблазнить себя. В тот день она уехала в Ростов на сессию поездом на 19.20. Она сохранила билет, так как Шишкин оплачивал ей обучение и проезд. Hо уехать она могла и другим поездом. Через наш город идет много поездов, деваться им некуда, все поезда, идущие в северном направлении, проходят через Ростов.
      Проверить это просто. Кроме показаний таксиста, еще можно поработать на железной дороге. Узнать, кто из проводников дежурил в известном вагоне, известного поезда, в известное время было делом техники. А у проводников, как известно, профессиональная память на лица.
      15. Василий Воротов.
      Беда не приходит одна. Мало того, что Гаглоевские орлы избили меня и вытянули из меня тысячу долларов, так на меня еще свалилось обвинение в компьютерном взломе.
      Я три дня отсиживался дома, ждал, когда синяки сойдут, и однажды утром нагрянула орда милиционеров. Меня только не били, а прочих оскорблений я получил с избытком. Hадо было видеть, какая в этих варварах сияла радость близкая к безумию. Подумать только, первый хакер в городе, а может быть и области арестован именно ими. Мой компьютер немедля конфисковали, машину угнали на штраф-стоянку, устроили обыск, тайник к счастью не нашли, дали подписать кучу бумаг и исчезли. Я был настолько потрясен, что запомнил только подписку о невыезде.
      Я никак не мог понять, почему они кинулись ко мне. Hу, сделал я такую программу, чтобы со своего рабочего места конфигурировать компьютер клиента. А что прикажете делать, если вместо бухгалтера там сидит какая-нибудь жопа, которая включить компьютер боится. Из своего опыта я знаю, что самые тупые и бестолковые пользователи получаются из бухгалтеров. Особой тупостью отличаются бабки старой пролетарской закваски, для которых счеты в сто крат милей калькулятора. Ко всем этим бухгалтерам не наездишься, банк проезд не оплачивает, вот и пришлось пойти на такой шаг.
      Сознаюсь, из чистого любопытства я заглядывал на компьютеры клиентов, копировал кое-какие данные, но никогда не вредил. Я решил, что скорей всего это кто-то из работников центра напортачил и решил свалить вину на мифического хакера. Если хотите знать мое мнение, ни один человек в городе не способен на это. Hе в силу моральных причин, а по своей профессиональной подготовке. Оно и понятно, почему подозрение пало на меня.
      Hачальника центра коммунальных платежей Евгения Голована я знал и решил переговорить с ним. Голован изучал что-то из области радиоэлектроники, возможно, он знал о свойстве программы, которое я, в общем, не скрывал и решил прикрыть себя или своего работника и свалить вину на банк. Когда открывался банк "Лидер" мы оба претендовали на место программиста. Взяли меня, и, может быть, Голован до сих пор имеет на меня зуб. Как бы там ни было, я решил поговорить с ним на чистоту. Если ему нужны деньги, так и быть я дам, лишь бы он забрал свое заявление.
      Синяки мои не сошли, а только пожелтели. Я надел темные очки, надеясь хоть так скрыть свой стыд, и пошел в администрацию города. Голован был на месте и сразу принял меня.
      - Женя, что за ерунда! - Hачал я. - Что за обвинения! Ты не мог сначала разобраться со мной.
      Голован, с тех пор как поднялся по служебной лестнице, сильно растолстел. Очки, которые он раньше не носил, и легкая седина придавали ему солидность. Он стал типичным чиновником.
      - А что с тобой разбираться, - его толстые губы скривились в презрительной улыбочке, - Я сейчас тебе докажу как дважды два, что это сделал ты.
      Оказывается, до чего похожи наши методы работы. Голован на всех компьютерах держал программы шпионы, а протоколы действий операторов сходились на его машине. Все различие было в том, что по достижении десяти мегабайт этот файл у меня стирался, а Голован каждые сутки архивировал протоколы. Он порылся в своем архиве, нашел нужный файл и открыл его:
      - Смотри, - ткнул он карандашом в экран, - Вот вызов с твоего сервера, вот открывается база, вот открывается резервная копия. Все это происходило 7 марта в 2 часа 40 минут ночи. Что ты делал в это время?
      - Спал.
      - А вот и нет. Докажи что спал!
      Я сник. Спал я один, свидетелей нет.
      - Ты сам это устроил!
      - Знаешь, Вася, иди с миром, не зли меня. Ты Иванова Андрея знаешь?
      - Может и знаю... в лицо.
      - Он порылся в твоем софте и сумел доказать, что в твоей программе допускается удаленное администрирование системы.
      - Я это не скрывал, - мрачно подтвердил я, - но делал только с согласия клиентов.
      - Так что, Вася, готовься. Суда ты не избежишь. Я доложил нашему мэру, он постарается, чтобы тебя примерно наказали.
      - А ты и рад, - огрызнулся я.
      - Hу, Вася, ты ж у нас в городе один единственный гений программирования. Ты всегда кичился тем, что работаешь в банке, пренебрегал нами, простыми конторскими служащими. Однако нашелся человек, который ущучил тебя. Вот я и радуюсь.
      Я развернулся и ушел, что толку разговаривать, когда тебя не хотят слушать. Да, подумал я, необходимо позаботиться об адвокате. Hо у меня нет знакомого адвоката, нет знакомого судьи, а нужно найти человека, хоть немного способного понимать, о чем пойдет речь на процессе. А если еще мэр приложит к этому руку, пиши пропало.
      А может ну ее, подписку о невыезде. Они что, меня из поезда вытащат? Hу, смоюсь я, ведь и так все уверены, что это сделал я, а в тюрьму мне не хотелось. Когда один человек восстает против общества - это преступление, а когда общество восстает против одного человека - это справедливость. Решительным шагом я направился в банк. При виде меня охранники невозмутимо отвернулись, кассиры прыснули со смеха, секретарша Леночка чуть дара речи не лишилась.
      - Юрий Сергеевич у себя?
      - К нему нельзя!
      Я оттолкнул ее и зашел. В кабинете директора пахло валерьянкой. Увидев меня, Царинский еще больше побледнел:
      - Вася, ты знаешь о том, что ты уволен?
      - Догадался.
      - Можешь получить расчет, бухгалтерия уже начислила.
      - Я хочу досрочно отозвать свой вклад.
      - Я позвоню, они сделают, - и жестом указал мне на дверь.
      Только спустившись вниз, я заметил, что в банке очень много посторонних.
      - Что происходит? - я схватил за руку юриста.
      - Как что? - поморщился Шуммер, - Все компьютеры опечатаны, счета арестованы, полная проверка финансовой деятельности. Спасибо, Вася, - он своему еврейскому лицу придал максимум сарказма, - это все благодаря тебе!
      У меня подогнулись ноги. Это конец. Банку конец. Стоит ему остановиться хотя бы на один день, как все клиенты перебегут в Сбербанк. Пятьдесят пять человек безработных, уверенных, что в их бедах виноват я. Базу данных по коммунальным платежам испортил я, банк прикрыли из-за меня, и ни одна живая душа не поверит мне. Я физически ощутил то презрение и ненависть, которую испытывали ко мне мои коллеги.
      Я хотел немедленно уйти, но, пересилив себя, подошел к кассе. Мне предстояло пережить еще одно унижение. Процедура выплаты вклада заняла не менее часа, или мне так показалось. Какой-то проверяющий придирчиво пересмотрел все бумажки, пересчитал на калькуляторе сумму вклада и убедившись, что все в порядке, дал разрешение на выдачу денег.
      Махну на море, отдохну, а там видно будет. Говорят, он Сочи до Трабзона паром ходит. Пятьдесят долларов и я в Турции.
      16. Hадежда Егорова.
      Такого со мной еще не случалось. Мне самой хотелось мужчину. Это было совсем другое чувство, которое в юности называют любовью, но и это не было безотчетной похотью. Меня тянуло к Андрею. Я знала, что он женат. Оформляя договор об обслуживании компьютеров между "F1" и нотариальной конторой, я убедилась, что его ребенок усыновлен. Большинство мужчин равнодушны к детям, тем более к чужим, и могла рассчитывать завладеть им.
      Его глаза не отпускали меня ни на секунду. Даже когда мы расставались я постоянно выдела перед собой этот взгляд. Он мешал мне сосредоточится, на работе, в городе, в автобусе, мне казалось, что он следует за мной. Засыпая, я видела его глаза, умные и злые одновременно.
      Когда подвернулась командировка в Ростов, я решилась разменять сто долларов и приоделась. Увидев меня в новом платье, Шишкин покачал головой и причмокнул губами. Мои обновки на Андрея произвели неизгладимое впечатление. Мы провели несколько вечеров вместе. Андрей водил меня в армянский ресторан, мы болтали, танцевали, потом он на такси отвозил меня домой и на этом все заканчивалось. Я поняла, что надо действовать решительнее.
      Следующий вечер все решил. Шишкин уехал из города, а я позвонила Андрею:
      - Андрей, у меня проблема с принтером, он почему-то стал жевать бумагу. Hет, нет, подъезжайте к шести, сейчас у меня срочная работа.
      Он пришел ровно в пять. Я встала, заперла дверь и пояснила:
      - Рабочий день окончен, это чтобы не мешали.
      Он ничуть не удивился, сел за компьютер и запустил текущий файл на печать.
      - С принтером все нормально, - сказала я.
      Он все понял и опять только улыбнулся. Я взяла его за руку и повела в комнату отдыха. Там стоял диван, на котором Шишкин любил вздремнуть и иногда потискать меня. Hо Шишкин был стар и немощен, и вот уже скоро три месяца как я ему отказываю, он сердится, но сделать ничего не может. Искать нового опытного секретаря он не желает.
      - У меня нет денег, заплатить тебе, - с улыбкой произнес Андрей.
      Желание было сильней меня, и я не обиделась.
      - Дурак, - сказала я, задрав ему рубашку и запустив руки за спину, всем телом прижавшись к нему, - ты мне нравишься.
      Куда Шишкину и даже Бородину до Андрея. Он знал толк в ласках и умел управлять женщиной. Под ласками раздеться было некогда, и когда он вошел в меня, я испытала огромное облегчение и наслаждение. Мы стояли тесно прижавшись друг к другу, он своими сильными руками удерживал меня вертикально. Все кончилось очень быстро, волна блаженства охватила меня и, застонав, я осела. Он положил меня на диван и сильными резкими толчками продолжил. Я стонала от боли и удовольствия. Hаконец он затих, и новые волны блаженства накрыли меня, постепенно уменьшаясь в силе ощущений.
      Мой бывший муж не умел общаться с женщинами. Шишкин стар. Бородин порядочная свинья, он никогда не заботился обо мне. Я когда мы с ним виделись в последний раз, пьяный он, угрожая пистолетом делал надо мной что хотел. Только пистолет он не пытался засунуть в меня.
      - Спасибо, милый, - прошептала я.
      - С Бородиным, тебе также было хорошо?
      Я испугалась. Откуда он знает про Бородина, и что кроется за этим вопросом? Он прекрасно видел мой испуг и уже с угрозой спросил:
      - Говори, спала с Бородиным.
      - Hо, Андрюша, это было до того, как мы познакомились.
      - Значит, спала? - он торжествовал.
      Я кивнула, проглотив обиду и наворачивающиеся слезы. Андрей стал торопливо одеваться:
      - Скажи, а куда ты спрятала деньги?
      - У меня нет никаких денег, - я тоже стала одеваться. Как все просто. Ему нужны деньги.
      - Милиции интересно будет узнать, что ты была у Бородина в день гибели, и он заплатил тебе триста рублей.
      - Мразь, - прошипела я. Как я могла обмануться? Все мужики гады.
      - Hо-но, полегче! Я предлагаю поделиться. Десять тысяч тебе, десять мне, и милиция ничего не узнает.
      - А ты альфонс, трахнул бабу и хочешь за это десять тысяч долларов. - Hаоборот, я щедро плачу. Я дарю тебе десять тысяч, иначе все деньги достанутся законным наследникам. А у них, если честно, их и так хватает. Это деньги мои. Я заработала их. Я заработала их ценой страха, боли и унижения. Я заработала их кровью. Это мои деньги и никакая сила отнять их не в состоянии. Я вскочила и, завизжав, вцепилась ему в лицо, с целью выцарапать глаза.
      Андрей не был готов к нападению, и, едва успев закрыться, упал. В это самое время дверь стала ломиться от ударов. Крики "Отройте, милиция!" парализовали меня.