Принуждение к войне. Победа будет за нами!

Владислав Юрьевич Морозов

Принуждение к войне. Победа будет за нами!

Посвящается светлой памяти моего дяди Балабанова Леонида Семеновича.

Практически все люди и события, описанные в книге, вымышлены и не имеют ничего общего с реальностью, а трактовка автором некоторых реальных исторических событий и фактов необязательно совпадает с общепринятой.

Глава 1

ПРИКАЗАНО ВЫЖИТЬ

«Они думали, будет за ними, а будет за нами».

Майор Лопатин.Константин Симонов.«20 дней без войны»

День, когда они вернулись. Окраина быв. г. Краснобельск. Урал. Граница Российской Демократической Республики и Свободной Дальневосточной Федерации. Демилитаризованная зона, контролируемая Миротворческим Комитетом Объединенных Вооруженных Сил. 2033 год. 13 мая. Вечер. Придорожное кафе «Заходь!»

Паника и ужас первых двух суток сменились смятением и тишиной, и мне это категорически не нравилось. Тем более что наступившая тишина была абсолютной, в полном смысле этого слова. Поскольку по-прежнему не действовали никакие виды связи, да и, откровенно говоря, вообще ничего не работало. Спасибо, хоть электричество пока давали, пусть и с перебоями – ближайшие ТЭЦ были вроде бы целы, да и по местной ГЭС ударов не наносили. Возможно, до поры до времени. Разом заткнулось и, казалось бы, органически незатыкаемое телевидение, и «мировая паутина», и мобильная связь с радио в придачу. И только подразделения ОВС тщетно, как слепые щенята, пытались шарить на коротких волнах. Но их паническо-истерические перекрикивания уходили в пустоту, натыкаясь на такие же вопли других вояк. Конечно, по идее, так им, сволочам, и надо, они это на все сто заслужили. Но за тринадцать лет необъявленной войны у меня почему-то впервые не возникало чувство мстительного удовлетворения. Оно конечно, ОВСники и прочие, им подобные, для нас, простых городских партизан, враги, но все-таки враги привычные, с которыми уже более-менее знаешь, как бороться. А вновь возникший на нашем игровом поле неизвестный доселе фактор оптимизма мне отчего-то не прибавлял.

Кафе «Заходь!» всегда было, по сути, постоянным местом сбора «сопротивленцев» в Краснобельском (или, если по номеру на армейских картах ОВС, «№ 16») секторе. И знают ли об этом ОВСовские контрразведчики – большой вопрос. Конечно, сейчас эти придорожные постаншлюссовые кафе это уже совсем не то, что раньше. Тогда, в первые годы, пьянки очень часто плавно перетекали в поножовщину и перестрелки, хуже чем на Диком Западе. Нынешняя клиентура – в основном ОВСовские вояки и «лицензированные» дальнобойщики, работающие на те же ОВС и обслуживающие нефтепереработку, которые эти вояки охраняют, в условиях, когда железная дорога ненадежна и занята трафиком цистерн с горючкой и прочими нефтепродуктами. Для оставшегося (в основном при той же нефтепереработке, да на ОВСовских ремзаводах) «лояльного» населения выезд за город (или как они там, у себя в комендатуре, культурно выражаются – «за пределы охраняемого периметра») всемерно ограничен – спецпропуска, драконовский лимит на бензин и прочее. Сейчас и личный автотранспорт-то мало у кого есть. Где-то это даже, наверное, обосновано – в составе конвоя, прикрываемого ОВСовскими MRAРами и прочей броней по округе все равно не поездишь. А если в одиночку – будет быстрый и откровенный кирдык. Поскольку вокруг полно разнообразных мин, а там, где кончаются охраяемые ОВС «сельхозлагеря» и хорошие дороги, начинаются всякие неучтенные поселения «нелоялистов», «дикие» повстанцы и еще много чего интересного. Да и «миротворцы», если уж ты, по дурости своей, поперся за тот же «охраняемый периметр», спасать тебя ни за что не станут, будь ты хоть сто раз «лоялист». А это кафе (как и несколько других подобных заведений) вроде уже и не за периметром, но при этом все-таки в пределах внешних ОВСовских опорных пунктов.

Сейчас «Заходь!» (как и прочие его местные аналоги), – весьма ценное место для сбора информации, да еще и стоит оно, считай, в черте бывшего города (когда-то до Аншлюса здесь была бензоколонка и небольшой торговый центр, часть строений с тех пор уцелело), поэтому из-за периметра сюда можно без напрягов дойти пешком. На пешие передвижения ограничений у «миротворцев» меньше (поскольку на себе много оружия или взрывчатки не унесешь, а обыскивать эти гады умеют хорошо, насобачились за столько-то лет), да и лицензия у «Заходь!» оформлена на круглосуточную торговлю алкоголем. А за периметром – только с 17.00 до 23.00, да и то с ограничениями – не везде, только слабоалкогольное, не крепче пива, курить в городских барах нельзя, плюс постоянные облавы, шмоны и т. д., и т. п. Так что сюда традиционно ходит и много специфической публики из города. Ну, а для всех нас это отмазка на случай очередной облавы – ну, захотел вполне лояльный человек выпить без ограничений, вот и зашел. А чего не зайти, раз ничего запрещенного с собой нет, да и личная иденткарта в порядке? Ну, а под видом пьянки-гулянки можно и серьезными делами заниматься. «Миротворцы» (а сейчас в контингент местных гарнизонов ОВС, кроме наших бывших продажных соотечественников из РДР, входят в основном болгары, норвежцы и итальянцы) на пьяные чудачества аборигенов всегда смотрели и смотрят сквозь пальцы. Нас же от пьянки меньше становится – а им только того и надо. Но сейчас в баре, как и везде, пусто, поскольку не до бухла всем нынче… Затаился народишко…

Цокая каблучками своих лаковых туфель, подошла походкой манекенщицы Машка Туликова. Она у нас тут поставлена за бармена и хозяйку, практически едина в двух лицах. Что про нее еще сказать – глаз не оторвать, если коротко. Призывная девочка, как с обложки «Плейбоя» – синие, слегка бессмысленные глазищи, капризно надутые губки бантиком, шикарная коса кофейного цвета, ну и размеры практически 90–60–90, плюс вечно на шпильках, мини-юбка в облипку, и блузочка с расстегнутым по самое не могу воротом. Живая ловушка для слабых на передок особей противоположного пола. По-моему, от одного взгляда на нее у любого мужика в штанах начинается заметное шевеление (если это, конечно, не АСО, новомодное «альтернативно-сексуально-ориентированное» создание, которых теперь среди европеоидов и янкесов чуть ли не большинство). Но тем не менее Машка – сугубо наш человек Можно сказать, проверенный товарищ и солдат, не хуже других.

Познакомились мы с ней лет семь назад и весьма своеобразно. Тогда она, совсем еще соплячка, в компании еще двух подобных ей «малолетних преступников» надумала обстрелять ОВСовский конвой. У нас там была запланирована своя операция, с использованием хитрого фугаса. И на контроле был лично я. Хрен его знает, возможно, Машка меня бы в тот день и убила. Мы тогда впервые стырили у «миротворцев» несколько комплектов «Гали». Хорошая штука, хотя правильнее ее называть «Голя» – голографический комплект индивидуальной защиты. Вмотирован в комбез, при включении размывает твои контуры под цвет местности, и плюс к этому можно спроецировать два-три своих изображения в стороне от себя, на расстоянии до 10–15 метров. То есть «Галя» качественно запутывает твоего противника в ближнем бою. Плохо в ней одно – при стандартном носимом комплекте питания ее хватает минут на 5-10 работы (правда, в бою больше и не надо). То есть надо все время бегать подзаряжаться к стационарному источнику питания, например, на БТРе. За это, а также за то, что ее «нанопокрытие» не пропускает ни воздух, ни воду, ОВСники «Галю» и не любят и иначе как «презером» не именуют. Короче, получилось так, что сначала рванул наш фугас, а потом Машкины напарники начали молотить из где-то по случаю надыбанного ПКМа из-за кустов по колонне. Их я остановить уже не успел, в отличие от Мяшки. Она позади них сидела, навроде прикрытия. Ну, выскочил я перед ней, а она без разговоров по мне из АКМСа. Рожки у нее были изолентой скреплены, так что она даже перезарядить успела, вот только нервы сдали, на втором магазине лупанула длинной, автомат и заклинило. Если бы я «Галю» не включил – наверное, был бы трупом. А так добежал до нее, дал по морде, закинул Машку, в комплекте с автоматом, на плечо и – бегом оттуда. Ну, и успел-таки до вертолетов, которые из того леса щепки сделали. А потом те щепки еще и фосфором посыпали. Потом всю эту акцию (девять убитых и двадцать один раненый ОВСник, два сгоревших броневика и грузовик) списали на Машкиных напарников, которых там же, на месте, и положили. Как говорится, «нашим легче». Не надо жертвовать собой, когда не просят…

А Машка потом рассказала, что в основном мстила за своих. Ну, это в нашей среде как раз привычно и понятно – мы все во что-нибудь не доиграли. Старшая сестра у нее была военный медик, в Рязани служила. А тамошняя десантура во время Аншлюса отказалась выполнять печально знаменитый приказ № 06066 («О неоказании сопротивления подразделениям НАТО») министра обороны РФ, ну и в итоге легли они там почти все, без разбора, вне зависимости от пола и возраста. А отец ее отчего-то отказался записываться в «лоялисты», потом начал протестовать, ходить на митинги и в итоге сгинул в каком-то исправительном лагере. Так что личный счет к ОВС у нее был изрядный. Ну, а потом ее подучили кое-чему полезному, и я Машку много раз повидал в деле – и трехэтажно матерящейся от боли в момент, когда покойный доктор Петруччо (вообще-то фамилия его была Петрухин, вот и звали его за глаза то Петруччо, то Петрарка) на моих глазах штопал ей рану на животе, и в вечернем платье на приеме у здешнего коменданта (коменданта этого она чуть позднее взорвала вместе с его персональной навернутой КШМ), и со снайперской винтовкой в руках, и верхом на мотоцикле, и в разных иных видах.

– Что-нибудь из «выпить-закусить» будешь, товарищ Проводник? – небрежно спросила Машка, подойдя ко мне. «Проводник» – это у нас вроде высшего звания, поскольку начинали мы (почти все) с того, что в первые годы водили беженцев из сектора в сектор. Тогда те, кто не хотел «лоялизироваться», могли свободно уйти к СДФовцам, под китайский протекторат. Ну, и оттуда, соответственно, наоборот. Это потом, через четыре года, случилась война с Халифатом, а еще через год, когда Индия с Пакистаном перехерачили друг друга и китайцам тоже слегка перепало (поскольку вздумали под шумок откусить себе кое-что), все предельно ужесточилось, и шляться через пресловутый «евро-азиан бордер» стало и вовсе проблематично. Вы только не думайте, что наше Сопротивление сдуру взялось копировать старую бандеровскую систему, весь этот «Верховный провод» с его «славой героям» и прочими причиндалами. У хохлов сейчас, кстати, полно своих проблем, аналогичных нашим. Я с некоторыми из них пол-года в проверочном лагере под Кажымом сидел, «подтверждая лояльность», и всякого наслушался. Так что «Проводник» – это у нас, скорее, как на Кубе, при незабвенном Фиделе. Что-то вроде титула «почетный команданте революции».

– Нет, Маш, ничего такого не надо. Недоборолся я с зеленым змием. Наши там как?

– Вроде уже подъезжать должны, – ответила Машка и неспешно отошла по направлению к стойке.

Вроде… Хотя о чем тут говорить, если чертова связь не работает четвертый день? Знали бы, сохранили бы хоть кабельные телефоны. А то приходится курьеров посылать, как при царе Горохе… Нет, тишина определенно давила. Даже патрульные броневики ОВС сегодня никуда не ездили. Обычно по три раза в день по дороге обязательно проезжают три-четыре обвешанных модулями динамической защиты «Супер-Страйкера» – передний обязательно с минным тралом и РЭБовской аппаратурой против радиофугасов. А сегодня – общий облом.

Зато было почти очетливо слышно, как разговаривают еще два «посетителя» этой кафешки. Тоже, разумеется, сугубо «наши люди». Из тех, что могли пригодиться сегодня. Рустик Хамретдинов – отрок, возрастом чуток постарше Машки, в кафешке числится чем-то вроде смеси «экспедитора» и «прислуги за все». Ну, и компьютерным спецом по совместительству. А его собеседник – это вообще еще живая легенда сопротивления, Владя Астахов. Этот еще с времен Аншлюса под чужой личиной живет (и потому он сейчас вовсе не Влад Астахов, а Петя Максимов), поскольку оказался в числе тех немногих, кто вначале сопротивлялся. Когда-то был он летчиком морской авиации Северного флота. На момент Аншлюса – один из 19 «палубников», умеющих взлетать и садиться на «Кузнецов» ночью. Это сейчас ржавый остов «Кузнецова» лежит на боку, на мелководье, возле Териберки, где его притопила не подчинившаяся Москве команда. Если его, конечно, окончательно не разобрали на иголки. А во времена оны с него самолеты летали – многим уже кажется, что этого и не было никогда…

В «момент ноль» Астахов в компании десяти сослуживцев оказался в Острове, под Питером, откуда они должны была гнать на Север отремонтированные Су-ЗЗМ. Командование Балтфлота, в отличие от местных армейцев известному приказу не подчинилось. А поскольку больше исправных самолетов у них не было, Владину эскадрилью отправили штурмовать натовские мехколонны, двигавшиеся к Питеру со стороны Эстонии. Пилотажников-палубников, никогда в жизни не атаковавших наземные цели… Короче, после того удара (вполне успешного, кстати, за это по Владе до сих пор Гаагский трибунал горько плачет, поскольку за подобные «военные преступления» у европеоидов нет срока давности) из 9 вылетевших (у двоих что-то забарахлило, а может, и зассали товарищи) уцелело 4, из которых 2 Су-33М по пути обратно сбили свои же армейские (но подчинившиеся приказу) С-400. Владину машину тогда повредили, и он, максимально отлетев в сторону Новгорода, катапультировался. Потом долго прятался по погребам и ямам, пока не срослась сломанная нога, ну а после перешел на нелегальное положение. Владин ведомый, Игорь Кочемасов, тогда дотянул до Уппсалы, но был выдан шведами в Гаагу и закономерно получил пожизненное. Можно сказать, легко отделался. Попадись он тогда русскоязычным трибунальцам из РДР – повесили бы за милую душу… Впрочем, это уже к делу не относится. Сейчас героический экс-палубник был мне нужен как шагово доступный специалист по авиации. И не более того. За неимением чего-то лучшего…

– Я же тебе уже объяснил – ближайшая крупная база ОВС была в Шарлыке, это около 200 километров от нас и полтораста от Оренбурга, – объяснял Рустик Астахову-Максимову, глядя в свой практически бесполезный теперь ноутбук. – И над ней, как говорят вояки из их местного гарнизона, был взрыв, чуть ли не в несколько килотонн. По всем признакам типичный надземный ядерный, с мощнейшим электромагнитным импульсом, который вырубил все, что только мог. Вот только никаких признаков радиации почему-то не было и нет.

– Это как так? – удивился Владя-Петя.

– А так. Я со знакомыми логистами и логистками из местного штаба уже перетер тему. У них в ОВС еще с времен войнушки с Халифатом соответствующая аппаратура всегда настроена. Судьба Израиля их все-таки чему-то научила. Так вот они ничего такого не фиксируют. И сами от этого в ахере. Опять же, судя по всему, в первые сутки было минимум несколько десятков ударов с этих штук – по основным военным базам и, возможно, крупным городам. Взрывы их аппаратура четко фиксировала. А никаких признаков радиоактивного загрязнения или осадков все нет, хотя уже три дня прошло. Как видно, они нас «чистыми» бомбами глушат…

– А связь?

– А хрюли связь? Во-первых, ни один спутник не работает, словно их или отключили, или вообще посбивали на хрен. Да и помехи какие-то в эфире присутствуют. Потому и не работает ничего. Вертолеты не летают, никакая наземная техника не ездит. Они там у себя сейчас как при царе Горохе – похватали автоматы и сидят по периметру, прудя в штаны от ужаса. Ну и пытаются всю автоматику в технике отключить. Только не больно-то получается, разучились, однако…

– И кто они такие?

– Спроси чего-нибудь полегче. У ОВСовцев в первый момент объявили боевую тревогу. Последнее сообщение было о нескольких сотнях целей по направлению с орбиты к поверхности. А потом – раз, и как отрезало. Ну, а потом пару раз эти штукенции пролетали. Ты же их, наверное, видел, по виду – гибрид «летающей тарелки» с бомбардировщиком вроде В-2, только здоровее в разы. И что это за штуки – хрен их знает. Понятно только, что ни у кого на Земле таких аппаратов нет… Не иначе – зеленые человечки с Сириуса-7…

Вот тут он прав. Именно явление огромного числа неизвестных воздушных целей и нанесенные с них удары разом поломали всю жизнь на планете. И цели эти упорно не хотели объяснять, кто они такие. Но в этом смысле нам, считай, повезло. Кроме больших объектов, в атмосфере над нами болтались и аппараты поменьше. И вчера нашим ребятам чисто случайно удалось сбить одну такую «мелочь». Стечение обстоятельств.

С ПЗРК мы с самого начала работать умели. Тем более в тот, особенно запомнившийся мне, первый раз ПЗРК был куплен у ОВСовцев и демонстративно брошен «на месте преступления». Меня тогда не удивило, что именно из-за этого факта пошел под суд румынский генерал-квартирмейстер Георгиу Безтрэску, но вот осуждение тогдашнего зам. главкома ОВС по снабжению, американского бригадного генерала Уоллеса Карабоциса, было чем-то из ряда вон выходящим. При этом на самолет и дурака-пилота им было плевать (хотя нам тогда и досталось кое-что интересное, в частности из системы опознавания «свой-чужой»), а вот продажа ПЗРК «террористам» задела ОВСовских прокуроров куда сильнее. Да, красиво оно тогда выглядело – ослепительно-голубое зимнее небо над заснеженным лесом, белесый инверсионный след «Супер-Хорнета» перечеркивается вторым, сероватым, от взлетающей ракеты, красно-черная вспышка, потревоженный вороний грай и болтающийся в синеве купол парашюта. Кстати, тот самолет оказался из ВВС РДР (на обломке крыла сохранились кокарды – такие же, как когда-то были у царской России. И пилотировала его молодая, вполне себе симпатичная девка. Так и стоят перед глазами буквы на груди ее комбеза: «Senior Leitenant Vasiliewa. Russian Democratic Republic Air Force» и абсолютное непонимание фатальности происходящего на лице. Мальчики, ведь вы же русские… Времени у нас тогда было мало, чтобы объяснять этой дуре, что у нас, на Урале, московских коллобарантов (которые давно потеряли счет тем, под кого ложились) брать в плен как-то не принято. Хоть мы тогда и забили связь помехами – пока поймут, что аппарат исчез с экранов радаров и на связь не выходит, пока проверят, пока поднимут дежурную пару аварийно-спасательных «Мерлинов». Короче, на все про все было у нас 35–40 минут от силы. Конечно, тогда было бы интересно допросить ту летчицу, но увы – ребятам пришлось ее по-быстрому прирезать и уходить, собрав важные для нас обломки…

Но сейчас все было куда сложнее. На любые попытки включения РЛС наведения эти штуки сразу реагировали и били на поражение. А тут у ребят оказалась под рукой пара «Утесов» (они сидели в засаде, поджидая пару ОВСовских вертушек) – ну они и постарались. Правда, потом пришлось очень резво уносить ноги, но, как мне доложили, часть обломков, в числе которых были и элементы системы упраления, они собрали и теперь везли сюда. А нам теперь предстояло понять – что же это вообще такое?

И словно кто-то прочитал эти мои мысли – на дороге загудел мотор. Звук был знакомый – тойотовский фургончик с логотипом компании «Гамма-Индастриз», один из тех, на которых развозят товар (ну и, понятное дело, не только товар) по местным магазинам да кафешкам. Подъехав, фургон сразу же привычно развернулся задом к кафешке. Скрипнули тормоза. Из кабины выбрались двое мужичков в спецовках с логотипами той же фирмы. Короткий и длинный, оба с мозолистыми ручищами и незапоминающимися лицами провинциальных могильщиков. Мужички перли по тяжеленной сумке. По иронии судьбы, короткого звали Ланге Борис Моисеевич, а длинного – Маленьких Иван Игоревич. Для своих – «Боря-Еврей» и «Ваня-Фугас» (он первое время всерьез баловался самопальными взрывными устройствами, через это даже двух пальцев на левой руке лишился). Борю одно время звали также Душман. Когда у нас еще существовали постоянные боевые группы, он одно время работал снайпером. И почерк у него был в стиле афганских «черных тюрбанов» – в горло ОВСовца, как раз над обрезом бронежилета. И все – медицина бессильна, «ранение, несовместимое с жизнью». «Еврей-Душман» – круто, правда? А Ваня когда-то под настроение резал РДРовских патрулей и одиночных (были и такие времена) полицаев то ли вязальной спицей, то ли заточенной стамеской, прикидываясь немым, калечным бомжиком. Но никакой клички он за эти конкретные боевые дела не заработал. Раньше в их боевой группе было четыре человека. Но Володя Гапанович три года назад попал в засаду и подорвал себя гранатой, не желая сдаваться живым, и прихватил с собой за компанию шестерых мудаков из «Дельта-Форс». А Славка Барановский чуть раньше подался, вместе со всем семейством, в СДФ, к китайцам под крыло. Там его следы и потерялись окончательно. С тех самых пор Боря с Ваней работали на пару.

– Товарищи, мы санпедстанцию не вызывали, – выдал я вместо «здравствуйте» стандартную парольную фразу. Сейчас она звучала как неуместная шутка.

– Мыша эсть? – спросил Боря с издевательским, южным акцентом, в свою очередь воспроизводя наш стандартный отзыв. Паролем нам уже давно служил бородатый анекдот про кавказского человека, устроившегося работать дефикатором.

– Машкин брат, что ли? – продолжил я валять дурака.

– Нэт, кырысин сэстра! – ответил Боря в том же стиле.

– Вам бы, товарищи, все смехуечки, – притворно обиделась Машка, слышавшая этот анекдот, наверное, в тысячный раз.

– Ну и как там наши скорбные дела? – спросил я, переходя к сути дела.

– Если честно – полный дурдом, – сказал Боря, подходя ко мне, и уточнил. – На внешних постах второй день почти никого. Это что же такое деется? Кстати, у них там эти перепуганные шлемазлы на постах между собой говорят, что сегодня мост через Волгу в щепки разнесли и трафик углеводородов по ж/д встал-таки…

Рустик и Владя-Петя только присвистнули. Даже у Машки от этой новости лицо сделалось слегка удивленное.

– Ну, не томите уже, – сказал я Боре. – Показывайте, что там у вас? Хвалитесь.

Пока что не проронивший ни слова Ваня, заметно кряхтя, взгоромоздил свою сумку на барную стойку.

– Все мы, естественно, не привезли, – уточнил Боря, ставя свою сумку на пол. – Это не в человеческих силах. Но зато мы практически все отсняли, благо камеры с собой берем всегда.

Это у нас такая полезная привычка выработалась – фиксировать детали акции, для отчетности. Потом такую запись можно в сеть выложить или подбросить кому надо. Между тем ребята вставили в ноутбук Рустика флешку. На экране перед нами тут же возникло весьма странное устройство. В полете его успели снять лишь считаные секунды, и эти кадры были сильно расплывчатыми. Просто какая-то каплевидная хрень или, скорее, вытянутый треугольник со скругленными углами. Типичное, я бы сказал, НЛО. А вот качество наземного обсъема обломков было уже куда лучше. Но что-то в этих обломках было явно не так. Даже на первый взгляд. Мне внутренняя структура неизвестного летательного аппарата почему-то напомнила то ли дерево, то ли скорлупу ореха. Нечто живое, словно и не собранное фабричным способом, а где-то и кем-то выращенное…

– А где у него двигатели-то? – поинтересовался решивший некстати прикинуться умным Владя-Петя.

– В том-то и вся фишка, – усмехнулся Боря. – Никаких признаков двигателей или топлива, хотя мы там все тщательно осмотрели. Насколько успели, конечно…

– Так как же оно тогда летало?

– А хрен его знает. Но зато система управления здесь стоит вполне людская, словно и неоттуда. Смотрится как совершенно чуждый элемент.

И действительно, на экране появилась вполне обычная приборная доска, в духе типичного истребителя-бомбардировщика – ж/к дисплеи и все такое. Странно…

– Такое впечатление, – продолжал Боря, – что там раньше были нормальное пилотское кресло и ручка управления. Только потом их, типа, демонтировали. Так сказать, переделка чего-то пилотируемого в нечто беспилотное. Обычные для нас элементы в сочетании с чем-то, ну абсолютно непонятным…

– Что-то многовато в твоих словах приставок «не». По сути-то что-нибудь есть?

– Разве что жесткий диск, – объявил Боря, доставая его из сумки. На вид все выглядело вполне обычно.

– Ну-ка, – свистнул я Рустика. – Давай проверь, исправен ли этот диск, и попробуй посмотреть, что в эту их автоматическую систему управления понаторкано.

– Это мы сей момент!

И Рустик с диском ускакал куда-то в сторону подсобки, где он держал свои хакерские причиндалы. Возился он там минут двадцать, после чего позвал нас.

– Ну и чего там? – спросил я, усаживаясь рядом с ним. Остальные столпились у нас за спинами, возбужденно дыша мне в затылок. При этом от Машки ощутимо пахло недешевыми духами и вишневым ликером. Взяла привычку поддавать на работе. Непорядок, если вдуматься…

– По-моему, командир, вполне обычная и не очень современная вещь. Такие же сейчас на многих истребителях-бомбардировщиках стоят. Мы подобные несколько раз со сбитых аэропланов и вертолетов снимали. Интересно, что у ОВСовцев защита от возможного взлома стоит куда солиднее, чем здесь. У меня, кстати, такое впечатление, что это с какого-то боевого самолета и скоммуниздили. В основном записаны вроде бы программы полета на разных режимах. Я подобное тоже неоднократно встречал, например, в беспилотниках и крылатых ракетах. Но интереснее другое – тут, похоже, абсолютно все на немецком. Ну а кроме прочего, там есть и какой-то очень объемный файл с текстами и картинками. Не иначе, какое-нибудь руководство… Вот, гляньте сами, командир. Вы же вроде по-немецки петрите…

Что верно – то верно. Немецкий я начинал учить в далеком детстве, которое попало еще на те чудовищно отдаленные от нас исторические эпохи, когда на планете существовали пионеры-ленинцы и пионеры-тельмановцы, колбаса за 2 рубля 20 копеек, трамвай и газировка с сиропом по 3 копейки. Тогда на карте мира еще имели место быть такие государства, как СССР и ГДР, а немцев делили на «правильных восточных» и «западных реваншистов». Эх, времена были…

Между тем на дисплее передо мной возник заголовок этого самого текстового файла.

– «Nur fur Dienstbrauch», – начал я читать вслух. – «Sammlung Gebrauchsanweisung auf Leitung der Spezielle Flusgerat. Technische Hauptquartier Kriegs-Flug-Weltraum Truppen IV Reich. Mond. 1999».

По мере чтения я невольно почувствовал, как немеет язык и холодеет спина. Тем более что под заголовком был нарисован стилизованный орел гитлеровских люфтваффе, со свастикой и прочими причиндалами…

– Командир, и чего это все означает? – спросила Машка. – Может, все-таки переведешь?

– «Только для служебного пользования», – перевел я. – «Сборник инструкций по управлению и обслуживанию специальных летательных аппаратов. Техническое управление воздушно-космических войск четвертого рейха. Луна. 1999 год».

– Чего-чего? – удивленно переспросили в один голос все, кто стоял за спиной у меня и Рустика.

– Того самого, – ответил я. – Ребята, это, блин, никакие не зеленые человечки с Сириуса или Альфы Центавра. Это, похоже, вернулись те, кого наши деды и прадеды сильно обидели в 1945-м…

– Как так? – заметно удивилась Машка. – Немчики же в ОВС входят?!

– Это не немчики, ребята. Это, похоже, какие-то недобитые наци, в их чистом и незамутненном виде. Ох, лучше бы это все же были спруты со щупальцами, ей-богу…

– Почему? – как-то неуверенно поинтересовался Боря.

– А хотя бы потому, что они сейчас разом сведут все счеты со всеми, кто их в свое время побил, и в первую очередь – с нами. Главное, и дату, похоже, соответственную выбрали, поганцы…

– Какую дату? – заморгал глазами Владя-Петя.

– Сто лет со дня прихода Гитлера к власти. Имея в виду год. А про число и месяц вообще ежику понятно – они же вечером восьмого мая появились, в день капитуляции Германии.

– И че теперь? – спросила Машка.

– Теперь, похоже, наступает крендец нам всем, – ответил я и попросил: – Ребята, вы давайте-ка не толпитесь у меня за спиной. Лучше пока маленько расслабьтесь, выпейте-закусите. Неизвестно, что нам предстоит. Как говорят следаки: «В связи с вновь открывшимися обстоятельствами». А я пока почитаю, чего они еще в своем «Руководстве» написали. Вдруг чего умного и полезного для одоления супостата узнаю…

Ребята и девчата, на ходу обсуждая и переваривая услышанную информацию (от которой они, похоже, заметно прибалдели), отошли обратно, к барной стойке. Я бы сейчас тоже не отказался вмазать стакан чего-нибудь покрепче. Уж очень мне поплохело от прочитанного. Здесь я поймал себя на мысли, что, возможно, для нас это последний в жизни шанс выпить в спокойной обстановке…

Н-да… Чего угодно можно было ожидать, но только не этого. И самое главное – что я теперь должен со всем этим делать? Я вчитался в «Руководство». Да, похоже, нацистам когда-то привалило невиданное счастье заполучить чужую технологию. Чью именно – отдельный вопрос, про это они в своем электронном гроссбухе не писали. За яйца бы подвесить этих «дарителей». Если у них, конечно, имелись подобные половые признаки… Во всяком случае, в тексте присутствовали какие-то предельно странные символы, которые у меня не ассоциировались ни с какой человеческой письменностью и символикой (даже если вспоминать совсем древние каракули из курса всемирной истории – шумеров, кельтов или каких-нибудь ацтеков) и их расшифровка. Ну, и далее – как этой штукой управлять, куда чего втыкать, что нажимать, как активировать оборонительное и наступательное вооружение, как управлять в атмосфере и открытом космосе (все с прилагающимися схемами) и т. д., и т. п., вплоть до системы самоуничтожения. И похоже, все это годилось для любого летательного аппарата этих фашиков, вне зависимости от его размеров и назначения.

Так, ладно… И что дальше-то? Теоретически мы теперь можем захватить какой-нибудь их корабль, научиться им управлять, а потом… А что потом, кстати говоря? Что теперь – собирать народ и ставить где-то целенаправленную засаду, пытаясь подбить или принудить к посадке (последнее, конечно, – явные мечты клинического идиота) еще один их аппарат, причем делать все аккуратно, так, чтобы на нем можно было потом летать без большого ремонта?! Нет, бред полный. Это первый аппарат Боря с Ваней сбили чисто случайно, поскольку оказались в нужном месте в нужное время. А второй шанс нам теперь хрен дадут… Да и времени у нас практически нет.