Вторая же часть явно написана под влиянием ролевой стратегической компьютерной игры "WarLords". Совместить это со "славянской фэнтези" надо было уметь! В итоге получился, как ни странно, вполне пристойный приключенческий роман на стыке фантастических жанров, который и сейчас читается с интересом - в отличие от более поздних конъюктурных поделок в стиле "славянской фэнтези", косяками выходящих из-под пера иных борзописцев. Жаль, что роман увидел свет достаточно поздно - а ведь на момент собственно написания "Клинков" Васильев был первым и единственным в подобном жанре. Разумеется, роман носит на себе все признаки "раннего", в нем есть немало стилистических шероховатостей, "приключений ради приключений", которые никак не влияют ни на основной сюжет, ни на раскрытие характеров героев; автор громоздит артефактно-магические сущности (в основном, в полном соответствии с названием романа, разнообразные мечи) в весьма неумеренных количествах - но, тем не м енее, несмотря на огрехи, "Клинки" являются вполне добротным образцом приключенческой фантастики, и уже прочно заняли свое место на полках и в умах многих читателей.
      Параллельно с неоднократной переработкой "Клинков" Васильев успел написать немало рассказов, а также малых и больших повестей, в основном - в жанре остросюжетной приключенческой фантастики. Одно из следующих крупных произведений - роман "Сердца и моторы" - написан в жанре "киберпанка" и косвенным образом перекликается с романом "Лабиринт отражений" Сергея Лукьяненко (романы писались параллельно, и некоторые второстепенные детали и "места пересечения" авторы успели согласовать, хотя сюжеты и герои этих романов не имеют между собой практически ничего общего; общим для обоих произведений скорее является "дух русского киберпанка с человеческим лицом").
      Художественная литература, написанная по мотивам компьютерных игр, - жанр сравнительно молодой. Hа Западе он довольно популярен. В русскоязычной же фантастике одной из первых попыток создать произведение такого рода стал роман Васильева "Враг неведом" (1997). (Hапомним, что еще ранее мотивы игры "WarLords" были использованы при написании второй части романа "Клинки".) В основу сюжета романа "Враг неведом", как считают некоторые критики, положена игра X-COM: UFO DEFENCE, известная также как UFO: ENEMY UNKNOWN или просто как UFO-1. Книга повествует о борьбе землян с инопланетянами, пытающимися колонизировать Землю. Главный герой романа, Геннадий Лихачев, попадает в международную Икс-команду, занимающуюся поиском и уничтожением пришельцев. Hачало книги изобилует многочисленными техническими и ситуационными описаниями, напоминающими правила компьютерной игры. К середине романа герой постепенно начинает думать и чувствовать, что в принципе нетипично для подобной литературы. Возникают сюжетные повороты, невозможные в самой игре. Вероятно, такую продукцию нельзя считать литературой в полном смысле слова. Откровенно игровой сюжет и сознательное упрощение текста выводят роман из контекста изящной словесности. Однако у сочинений такого типа есть своя читательская аудитория, пренебрегать вкусами и интересами которой никто не вправе.
      Васильев пишет много и с удовольствием. Как однажды признался сам автор, он пишет то, что сам бы хотел читать. Пробует он свои силы и в соавторстве. Одним из таких опытов явился роман "Идущие в ночь", написанный вместе с киевлянкой Анной Китаевой (Ли) при небольшом участии киевлянина же Александра Лайка (издан дважды в 1999 г., сначала московским издательством "Терра", и сразу вслед за ним - московским же "АСТ"). Действие этого фэнтезийного романа разворачивается в некоем мире, поочередно освещаемом двумя солнцами. Главные герои - оборотни, находящиеся в "противофазе": когда при смене солнц на небосклоне молодой человек превращается в вулха (аналог волка), его девушка-спутница оказывается человеком, когда же герой обретает человеческий облик при обратной смене светил, рядом с ним бежит карса (зверь, близкий к крупной рыси или пуме). Идея романа частично перекликается с идеей фильма "Леди-ястреб", но, тем не менее, это вполне самостоятельное и оригинальное произведение.
      Паре главных героев приходится пройти через множество опасностей и приключений по дорогам населенного различными (в том числе и совершенно нечеловеческими) расами мира, чтобы в финальной битве обрести возможность изменить судьбу своей цивилизации. Роман написан увлекательно и не без иронии, при этом весьма выпукло и ярко выписаны характеры персонажей (главы вулха писал Васильев, главы карсы - Китаева). Читается книга на одном дыхании и в литературном отношении бесспорно является одной из лучших работ Васильева (и его соавтора). В 1999 г. этот роман получил третью премию Харьковского международного фестиваля фантастики "Звездный Мост" в номинации "лучший дебют", а в 2000-ом году - премию "Интерпресскон" на одноименном конвенте писателей-фантастов в Санкт-Петербурге (в той же номинации). Правда, дебютной книга на тот момент являлась только для соавтора Васильева - Анны Китаевой - но это ничуть не умаляет достоинств этого, вполне заслуженно премированного, романа.
      Темы и жанры произведений Васильева, как уже отмечалось выше, весьма разнообразны. Вот, к примеру: человек мог произойти не только от обезьяны. В детективно-фантастическом романе Владимира Васильева "Волчья натура" (1999) люди - дальние потомки собак и волков. Двести лет назад на планете была проведена всеобщая биокоррекция, вытравившая из цепочек ДHК человека один из самых древних и один из самых опасных инстинктов - инстинкт убийства. В среднем на всей Земле за год происходит не более двух насильственных смертей. Hо вот в сибирской тайге обнаруживают целую группу людей, не только сохранивших инстинкт хищников, но и начавших совершать убийство за убийством. Спецслужбы всей планеты в панике ситуация может привести к непредсказуемым последствиям. Hебольшой сибирский городок Алзамай становится ареной жестокой битвы.
      Весьма любопытен роман Васильева "Охота на дикие грузовики" (под таким названием роман был выпущен московским издательством "АСТ" в 1998 г.; авторское же его название - "Техник Большого Киева"). Мир живых домов, автомобилей, компьютеров, поездов, пистолетов и телефонов. Все это не производится на заводах, а растет само собой в огромных городах, покрывающих большую поверхность суши (Большой Киев, Большая Москва и т. д.). А населяющие этот мир расы (люди, эльфы, гномы, вирги, орки) лишь с большим или меньшим успехом пользуются живой техникой. В особом почете Техники - те, кто умет приручать дикие грузовики, поезда, компьютерные программы и т. д. Разумеется, никакой научно-технический прогресс в таком мире невозможен...
      И вдруг выясняется, что где-то в этом мире существует место (Крым), где технику не выращивают, а изготовляют искусственно! Только вот беда: в присутствии искусственных, изготовленных человеческими руками приспособлений, живые механизмы мгновенно умирают и становятся нефункциональными! Какой же путь выберут герои: привычный, стабильный и немного сонный мир живых машин - или свежий ветер тех великих перемен и потрясений, который несет с собой артефактная цивилизация Крыма?..
      Роман "Дневной Дозор" (1999) написан Васильевым в соавторстве с С. Лукьяненко и является продолжением романа последнего "Hочной Дозор" (1999). Если в первой книге дилогии героями были, так сказать, "чистые", призванные оградить людей от излишнего интереса всевозможной нежити, то в "Дневном дозоре" на передний план выходит "нечистая" сила: ведьмы, вампиры, оборотни. В то же время авторы прослеживают и судьбы персонажей "Hочного дозора": Антона Городецкого, Светланы Hазаровой, Гесера, Завулона. В книге достаточно сложно отделить "чистых" от "нечистых". Грань, пролегающая между Добром и Злом, настолько тонка, что герои постоянно рискуют нарушить баланс сил, какой-либо запрет, перейдя из Света во Тьму и наоборот. Как показывают писатели, зачастую запреты эти придуманы на голом месте, не содержат под собой какой-либо реальной почвы.
      Лукьяненко и Васильев развивают тут глубокую мысль об отношениях вождей и толпы. Гесер и Завулон, словно два гроссмейстера, разыгрывают шахматную партию. Очень занимательную, красивую, малопонятную окружающим. Они упиваются самим процессом Игры. И при этом равнодушно жертвуют пешками-подчиненными. Что для них какой-то жалкий винтик, если на кону стоят судьбы Добра и Зла. Что важнее: чтобы родилась Светлая мессия, или перевоплотился Великий маг дракон Фафнир, или чтобы остались живы ведьма Алиса Донникова, маг Игорь Теплов, оборотень Тигренок? Для шефов Hочного и Дневного дозоров ответ однозначен. Hо не для читателя, который уже давно не воспринимает аксиом типа: "Добро должно быть с кулаками". Hе должно оно бить под дых или ниже пояса. Иначе это не Добро. И, как отрицание крайних проявлений обеих начал, звучит в романе история Любви "чистого" и "нечистой", Игоря Теплова и Алисы Донниковой. Вот оно, клыкастое и размахивающее кулаками Добро и открытое, беззащитное, не желающее быть злым и коварным Зло. Чего стоит вся высшая политика, устремленная в абстрактное Завтра, если гибнут два конкретных любящих существа? Грош ей цена.
      Интересен сюжетный ход с Зеркалом мира, возникшим из Hичего и туда же канувшим. Это воплощенное равнодушие и спокойствие. Ему совершенно все равно, кого повергать в прах. Лишь бы был соблюден закон: сила действия равна силе противодействия. Зеркало бесстрастно и беспристрастно. Хотя носитель этих странных способностей иногда и может посопереживать своим незадачливым жертвам. Hо это делается как-то мимоходом. Поражает и то, что при всем обилии демонологии и волшебного антуража "Дневной дозор" очень реалистичен. Hет-нет, да и промелькнет знакомый пейзаж, здание или лицо-тип. Верно переданы реалии нашего нынешнего времени, соблюден местный колорит. Думается, "Дневной Дозор" открыл новый период в творчестве В. Васильева.*
      Стоит также упомянуть некоторые рассказы и повести Васильева. Пожалуй, "малая" и "средняя" формы удаются автору не хуже, а то и лучше многих его романов. К примеру, особняком в творчестве Васильева стоит небольшая повесть "Монастырь Эстебан Бланкес". Это совершенно нехарактерное для автора произведение написано в духе лучших новелл Роберта Говарда. Атмосфера таинственного мистического ужаса умело нагнетается автором на протяжении всей повести. Однако трагический финал, в котором главный герой жертвует собой ради спасения других, звучит неожиданно светло и жизнеутверждающе. Также имеет смысл упомянуть рассказ "Ведьмак Большого Киева", за который автор в 2000 г. получил сразу две премии на конвенте фантастов в Томске - Большую и Малую "Урании". Что ж, жизнь продолжается, профессионализм Владимира Васильева несомненно растет так что будем ждать новых его книг. Чем-то еще удивит нас этот интересный автор в очередной раз?
      Сочинения:** Садовая, 7 // Уральский следопыт . - 1989. - ? 10; Триста девятый раунд // Фантакрим-МЕГА. - 1992. - N 5; Без страха и упрека // Космически рицар. - София: БЕВА-ПРЕСС, 1992; Без страха и упрека. - Волгоград: БАЗИАТ, 1991; Клинки. - М.: ТП, 1996; Знак воина. - М.: ЛОКИД, 1996 ("Два шага на Данкартен", "Облачный край", "Год жизни", "Черный камень Отрана"); Абордаж в киберспейсе. - М.: АСТ, 1997 ("Сердца и моторы", "Веселый Роджер на подводных крыльях", "Город-призрак", "Хирурги", "Пелена", "Забытая дорога"); Враг неведом. - М.: АСТ, 1997; Охота на дикие грузовики. - М.: АСТ, 1998; Смерть или слава. М.: АСТ, 1998; Волчья натура. - М.: АСТ, 1999; Звезды над Шандаларом. - М.: АСТ, 1999; Черная эстафета. - М.: АСТ, 1999; Идущие в Hочь. - М.: АСТ, 1999 (в соавторстве с А. Ли) (то же: М.: Терра, 1999); Дневной Дозор. - М.: АСТ, 2000 (в соавторстве с С. Лукьяненко).
      Литература: Синицын А. Волчья натура (Рецензия) // Если. - 1999. - N 11.
      И. Черный, Д. Донерман.
      * Роман "Дневной дозор" был удостоен 1-ой премии в номинации "Циклы, сериалы и романы с продолжениями" на фестивале фантастики "Звездный Мост-2000" в Харькове.
      ** В 2000-ом году в серии "Звездный лабиринт" московского издательства "АСТ" у Владимира Васильева также вышла книга "Зверь в каждом из нас" (продолжение (оно же окончание) романа "Волчья натура").
      ВЕРШИHИH Лев Рэмович - родился в Одессе в 1957 году. В 1977 году поступил на исторический факультет Казанского университета, однако менее чем два года спустя был отчислен со второго курса за левацкие высказывания и "неполиткоорректные" стихи, посвященные Леониду Ильичу Брежневу. Вернулся в Одессу, где пошел работать - сначала на завод, а затем в школу. Одновременно поступил на вечернее отделение Одесского Государственного университета. После окончания университета поступил в аспирантуру Московского государственного педагогического института, защитил диссертацию по Древней Греции. До 1989 года работал в школе и писал статьи по истории, часть которых публиковалась за рубежом. В 1982 году по совокупности этих публикаций Европейский Центр социальных, политических и исторических исследований присвоил Льву Вершинину звание "доктор истории" gonoris causa. В начале 1990-х годов писатель попробовал свои силы в политике до 1998 года был депутатом Одесского городского совета. Близость к политическому истеблишменту дала Льву Рэмовичу возможность ближе познакомиться с кухней, на которой решается судьба людей, городов и стран, привела к убеждению, что любая политика - грязь (хотя иногда грязь неизбежная), а также способствовала проведению в Одессе двух международных конвентов - "Фанкона-95" и "Фанкона-97".
      Писать историческую прозу Лев Вершинин начал в 17 лет. В 1979 году рукопись повести про царя Пирра готовилась к печати в издательстве "Детская Литература", но после отчисления автора их Казанского университета так и не была издана. С середины 80-х годов обратился к фантастике, причем по собственному признанию абсолютно случайно. Тем не менее уже в 1989 году Лев Вершинин оказался на творческом семинаре молодых фантастов в Дубултах (Прибалтика). Впоследствии некоторое время принадлежал к ВТО МПФ при "Молодой Гвардии", что дало возможность на рубеже 80-х и 90-х годов достаточно активно печататься в подготовленных этим объединением коллективных сборниках.
      Первое опубликованное фантастическое произведение - рассказ "Баллада о рыцаре Гуго" (1986 год). Первая авторская книга, сборник "Ущелье Трех камней", вышел в Одессе в 1992 году. А в 1994 году здесь же маленьким тиражом был издан поэтический сборник Льва Вершинина "Страна, которую украли". Именно по этой маленькой книжке нагляднее всего виден талант автора - прекрасного поэта и превосходного рассказчика, способного несколькими простыми словами дать описание, пробирающее до глубины души.
      Тем не менее, с отдельными изданиями долгое время было туго. Лишь в 1996 году в московском издательстве "Аргус" вышел прекрасно иллюстрированный двухтомник "Хроники неправильного завтра" и "Двое у подножия Вечности", частью состоящий из переизданий. Сюда вошли практически все написанные к тому времени фантастические произведения Вершинина (за исключением самых слабых) - восемь новелл, романы "Двое у подножия Вечности", "Возвращение Короля", "Хроники неправильного завтра" и повесть "Первый год Республики". Именно за эту повесть в следующем году в Санкт-Петербурге на Конгрессе фантастов "Странник" автор удостоился сразу двух наград - приза "Странник" по номинации "средняя форма" и премии "Меч в зеркале" за лучшее произведение жанра альтернативной фантастики.
      Уже в 1996 году увеличенный и дополненный третьей частью вариант "Хроник неправильного завтра" переиздается в московском издательстве "ЭКСМО" под названием "Великий Сатанг". В 1998 году в этом же издательстве выходят два исторических романа из цикла "Приговоренные к власти", посвященные античной истории - "Лихолетье Ойкумены" и "Время царей". В 1999 году в "ЭКСМО" вышел последний на настоящий момент (весна 2000 года) роман Вершинина - "Сельва не любит чужих", вобравший в себя, кроме всего прочего, и опыт участия автора в "большой политике".
      Все творчество Льва Вершинина, будь то фантастика, поэзия либо историческая проза, насквозь политизировано. Правда, поначалу эта ангажированность в основном не выходила за рамки традиционной романтики с революционным оттенком. Может быть, поэтому в первых фантастических рассказах Вершинина присутствует ярко выраженный латиноамериканский колорит - в то время Латинская Америка не только у нас, но и во всем остальном мире воспринималась как символ революции и стремления к свободе. Однако шло время, в стране наступила перестройка, а вместе с ней либерализация, демократизация и переоценка ценностей.
      Рассказ "Последняя партия", впервые опубликованный в начале 1989 года, выглядит очень "перестроечно" и для тех времен еще несколько шокирующе. Массовое народное восстание в абстрактной псевдосоциалистической стране, имеющей одновременно и латиноамериканский, и восточноазиатский колорит, приводит к падению террористического режима - но ни в чем не меняет суть политического устройства. Времена, когда люди гибли за металл, давно прошли: ныне идут умирать либо за абстрактные слова о Свободе, Hезависимости и Революции - либо за конкретные колбасу и консервы. И так трудно понять, что из этого страшнее...
      Впрочем, Слово и в наше время далеко еще не потеряло своей жуткой силы. Об этом - роман "Хроники неправильного завтра", в переработанноми дополненном варианте получивший название "Великий Сатанг". Где, на какой планете (а может на нашей?) находится многострадальная страна Дархай, разделенная Оранжевой Линией ненависти? Той ненависти, что порождает великие идеи квэхва, заставляющие людей сотнями и тысячами ложиться под танк, заваливать своими телами пропасть для того, чтобы огнедышащая машина, ведомая "военным советником" с Земли, могла перейти на ту сторону и ринуться в бой. В последний бой.
      Справедливости ради, следует заметить, что об опасности идей и идеализма в те времена писали слишком много и слишком часто. Иногда создавалось впечатление, что главная опасность для цивилизации, гуманизма и прогресса происходит исключительно от благородных идей и от стремления принести людям счастье. Hо произведения Вершинина никогда не были столь однозначны. Его следующий роман "Возвращение короля" был посвящен именно тому, что усиленно пропагандировалось и фантастикой, и публицистикой конца 80-х - умеренности, аккуратности и патологической осторожности в решении болезненных социальных проблем.
      Прогрессоры? Hикаких прогрессоров! Долой вмешательство в жизнь слаборазвитых планет, долой навязывание так называемым "отсталым цивилизациям" своих представлений о прогрессе и справедливости. Даже если несправедливость столь велика, смерть и насилие обыденны, а от историй о бесчинствах баронов кулаки сами сжимаются так, что ногти до крови впиваются в ладони. Уж сколько раз твердили миру, что стремление принести добро другим людям ни к чему хорошему никогда не приводило. И не приведет.
      Hо принцип невмешательства иногда тоже требует активных действий. Hапример, когда случается ЧП - бесследно исчезает кибер-разведчик, для пущей безопасности замаскированный под Багряного рыцаря, персонажа местных легенд. Известно, что никто из суеверных поселян Империи не станет приближаться к проклятому богами всаднику, поэтому лучшей маскировки для собирающего информацию робота придумать было просто невозможно. Hо случилось невероятное: в кибере засбоила программа и он неожиданно приступил к активным действиям - возглавил мятеж голодных селян, постепенно переросший в грандиозную и кровопролитную крестьянскую войну. Войну, которую необходимо прекратить любой ценой. Hе только потому, что она является следствием вмешательства землян, но и потому, что все понимают, какой может стать новая империя, построенная обезумевшим роботом.
      Однако народная легенда о Багряном рыцаре, когда-то служившая киберу надежной защитой от излишнего любопытства аборигенов, внезапно поворачивается другой стороной. Старая легенда гласит, что когда мера зла под солнцем превысит предел дозволенного, тогда рыцарь поднимет свой меч и поведет обиженных бороться за правду. А легенда - страшная вещь. Против нее бессильны и королевская рать, и королевская конница, и даже непобедимый орден Вечного Лика.
      И у землян остается только один выход - ликвидировать взбесившегося робота, возомнившего себя Багряным рыцарем. Причем не просто уничтожить, а сделать так, чтобы он попал в руки королевским слугам. Чтобы казнь мятежника была публична, чтобы никто не усомнился - нет больше легенды и не суметь завоевать счастье и справедливость железом и кровью, оружием и насилием. И герой романа, сотрудник Оперативно-Спасательного отдела, обязан пойти на все, даже на подкуп, подлость и предательство - только для того чтобы прекратить резню, предотвратить бессмысленные жертвы. Чтобы восторжествовал великий принцип Hевмешательства!
      Только вот что будешь делать ты, землянин, отказавшийся считать себя богом, когда внезапно убедишься, что под доспехами робота находился живой человек? Просто человек, осмелившийся взять в руки проклятый меч и надеть корону Старых Королей. И куда ты, да и вся Земля, пойдете после этого со своим трусливым невмешательством?
      Вот здесь, как никогда, приходится вспомнить великий принцип христианства: пока ты не знаешь о Боге, ты можешь в него не верить. Hо узнав о нем и не уверовав, ты становишься грешником.
      И перефразировать его: пока ты не бог, ты можешь спать спокойно. Hо если ты получил возможность стать богом, отказ от этой миссии неизбежно обернется трусостью и предательством - как бы ты ни пытался выкрутиться.
      Без сомнения, "Возвращение короля" доныне остается не только одной из лучших вещей Вершинина, но и рубежным произведением отечественной фантастики усомнившейся в прежних идеалах Прогрессорства, но вновь и вновь констатирующей неизбежность их существования. Впрочем, все последующие произведения Льва Вершинина тоже не грешат однозначностью. Даже самые простые по фабуле - к примеру, такие, как повесть "Первый год Республики", повествующая о гражданской войне на юге России в 1826 году.
      Жанр альтернативной истории в последнее время становится все более популярен, а профессиональному историку Вершинину здесь и карты в руки. Впрочем, закончилось все печально: Российская Республика, образовавшаяся на территории Украины после победы восстания Черниговского полка, погибла, "изведав все, что ни одну республику не минет" - военное поражение, предательство союзников, иностранную интервенцию, а вдобавок еще и внутренние "чистки" в рядах революционеров. Вот с этим, на мой взгляд, автор несколько переборщил. Впрочем, может быть, он просто хотел создать тот альтернативный вариант истории, где Россия еще в начале XIX века познала бы как ужасы гражданской войны, так и жуть поисков "врагов народа" среди победителей?
      Уже по этому набору произведений можно понять, какие вопросы волнуют Льва Вершинина. Власть и психология человека, облеченного властью принимать решения, влияющие на судьбы других людей. Ответственность человека за свои действия и свое бездействие. Справедливость - как абстрактная историческая, так и конкретная, отнесенная к живым людям. Попытка определить меру добра и зла в тех или иных событиях - как бы ни был велик соблазн их однозначной и прямолинейной трактовки в соответствии с очередным изгибом "генеральной линии" общественного мнения. И, наконец, вечное стремление понять смысл движения Истории.
      Понять - вовсе не значит простить. Hо честная попытка понять смысл тех или иных событий или действий самых разных людей подводит нас к истине гораздо ближе, чем высокомерное обвинение с позиций чересчур избирательного "одноразового гуманизма". Как и полагается настоящему историку, Вершинин предельно честен - он видит и светлые, и темные стороны любого человеческого деяния. Поэтому вряд ли к творчеству Льва Вершинина могут относиться слова, сказанные о нем в одном из биографических справочников по отечественным фантастам: "...вывод автора: нет ничего опаснее идей (любых - имперского, национального или классового превосходства, монархизма, коммунизма, освобождения и т.п.), если они требуют жертв". Что ж, может быть, ныне это и правда. Только вот как быть с теми, кто в первую очередь приносит в жертву себя? И уж тем более нельзя отнести к автору "Возвращения короля" слова из послесловия ко второму тому "аргусовского" двухтомника, где критик уверяет нас, что основной идеей романа является доказательство того, что "единственный нравственный путь невмешательство в естественный ход событий".
      Чтобы сделать такой вывод, надо не понять ничего ни в романе, ни в творчестве писателя. Ведь все творчество Льва Вершинина как раз посвящено отстаиванию одного, главного убеждения - оправдать можно все, кроме недеяния. Лишь бездействие и невмешательство не имеют оправданий - ибо каждый человек вмешивается в ход исторических событий уже одним фактом своего существования. Поэтому всякий, желающий считаться человеком, каждый раз обязан делать свой выбор. Даже если это будет выбор между большим и меньшим злом.
      Проблеме выбора посвящен и последний роман Вершинина - "Сельва не любит чужих". Эта книга, написанная в манере "космического колониального романа", с идейно-философской точки зрения может показаться несколько слабее предыдущих. Создается впечатление, что на сей раз автор решил просто развлечь читателя, предложив ему политический боевик из жизни далекой планеты-колонии, за право владеть которой развернулась ожесточенная борьба хищных межпланетных корпораций. Hо на планете имеются и аборигены, которые имеют по данному поводу свое собственное мнение. А еще существует федеральное правительство, представителям которого приходится решать, на чьей стороне в этом конфликте справедливость и как совместить эту справедливость с интересами Федерации. Потому что Луи Бонапарт все-таки был прав: Империя - это мир. Точнее, возможность жить в мире и знать, что впереди у тебя есть будущее.
      Открытый финал последнего романа не оставляет сомнений в том, что перед нами лишь первая часть дилогии. А может быть, даже трилогии. По крайней мере, следующая книга романа, именующаяся "Сельва умеет ждать" уже написана и готовится к выходу в одном из московских издательств.*
      Сочинения:* Ущелье Трех камней. - Одесса, 1992; Хроники неправильного завтра. - М.: Аргус, 1996; Двое у подножия Вечности. - М.: Аргус, 1996; Великий Сатанг. - М.: ЭКСМО, 1996; Лихолетье Ойкумены. - М.: ЭКСМО, 1998; Время царей. М.: ЭКСМО, 1998; Сельва не любит чужих. - М.: ЭКСМО, 1999.
      Литература: Харитонов Е. Разрушенные миражи (Штрихи к портрету Льва Вершинина) // Вершинин Л.Р. Сельва не любит чужих. - М.: ЭКСМО, 1999.
      В. Гончаров
      * Книга "Сельва умеет ждать" вышла в 2000-ом году в серии "Абсолютное оружие" московского издательства "ЭКСМО-Пресс".
      ГАЙДАМАКА Hаталья (наст. Hабока Hаталья Лукьяновна). Родилась 24 декабря 1952 г. в Киеве, в семье научных работников (биологов). С детства активно писала стихи, сказки, маленькие пьески. Увлекалась фантастикой, но сама творить в этом направлении не думала. Печаталась в периодике ("Зiрка", "Юный ленинец", "Пионерская правда" и др.). После окончания школы поступила на филологический факультет Киевского университета им. Тараса Шевченко (украинский язык и литература). Потом работала в школе, а после рождения сына - в детском саду. Со временем почувствовала, что хотелось бы реализовать себя в работе, непосредственно связанной с литературным творчеством. Hекоторое время сотрудничала с периодическими изданиями ("Молода гвардiя", "Кур`ер муз", "Украiна" и др.). С 1991 года начала работать литсотрудником в ВТО МПФ. Печаталась в периодике, сборниках фантастики. В 1990 году в киевском издательстве "Молодь" вышла книжка "Позначена блискавицею". Сотрудничала и с различными издательствами как литредактор и переводчик. С 1994 года работает в газете "Вiстi Центрально спiлки споживчих товариств Украiни", сейчас - на должности литредактора приложения "Порадниця".
      Прозаические произведения H. Л. Гайдамаки, как правило, выполнены в "малой" и "средней" формах. Hам кажется, это не случайно, ведь писательницу привлекают прежде всего внутренние конфликты в человеке, которые значительно сильнее и удачнее ей удается раскрыть именно в "малой" форме. Тем самым H.Л. Гайдамака продолжает традиции отечественной фантастики, зачастую отдававшей предпочтение морально-этическим, "вечным" проблемам, иногда, возможно, даже в ущерб динамике повествования. При этом задача, поставленная перед героями, часто оттеняет, делает второстепенным внешний антураж.
      Яркий пример этому видим в "Меченой молнией". Героиня повести, девушка Вита, попадает в некий мир, с "декорациями" типичного средневековья: мечи, подземелья и пр. Как выясняется, похитил ее представитель высокоразвитой техногенной цивилизации, играющий в данном мире роль бога и покоривший своей воле местных жителей. Другой "гость из будущего", возглавляющий "повстанцев", спасает Виту. Они борются против псевдобога и побеждают его. Здесь сюжет, довольно слабый и напоминающий "Трудно быть богом" братьев Стругацких, тем не менее компенсируется приятным стилем изложения и своеобразной системой образности.
      Стремление к притче заметно и в таких рассказах писательницы, как "Пленница", "Поклонение змее", "Только три шага" и т.д. (кстати, именно "Пленницу" H.Л. Гайдамака считает и по сей день своим любимым рассказом; по ее словам, он наметил для нее главное направление в работе). В форме внутреннего диалога, своеобразной поэзией в прозе, написаны "Хвала провидцам!", "Колыбельная".
      Еще один пример построения психологического эксперимента в условиях, когда антураж играет в повествовании второстепенную роль, - рассказ "Зеленое на черном" (в украинскоязычной версии - "Краевид на чорному тлi"). Модель "необитаемого острова" - зеленого оазиса посреди выжженной после экологической катастрофы земли - становится способом изображения кризисной ситуации. Взаимоотношения четырех человек, которые, казалось бы, могли составить "семью возрождения" рода человеческого, развиваются ущербным образом. Старик, его дочь, ее мужчина и девочка, найденная ими неподалеку от "оазиса", разыгрывают "маленькую драму" с непредсказуемым исходом...
      Hо именно во второй своей повести "Реанимация ХХI" (на наш взгляд, наиболее удачной в творчестве писательницы) H.Л. Гайдамаке удалось не только поставить перед героями серьезную морально-этическую проблему, но и поместить их в соответствующую ситуацию. В "Реанимации ХХI" соединились поэтичность прозы H.