Он зашептал мне на ухо:
      - Хошь по секрету? Бутылку-то я тогда так и не нашел. Так что есть надежда, вернут нас обратно, тогда и отыщем...
      Медленно и плавно двигаясь все вошедшие расселись, кто на стульях, расставленных полукругом, кто встал за стульями и под нялся на скамейки, которые были установлены за стульями.
      "Вроде хора или театра", - подумал я.
      Я смотрел на них и они выполняли мою неслышную команду, сдвигали стулья, садились плотнее.
      Я нырнул под темную душную накидку.
      Белый неясный прямоугольник повис перед глазами, на мгновение стал резким и снова уплыл в туман.
      - Фокус, сапожник! - услышал я голос Лехи Шатаева.
      Прямоугольник стал резким - вся группа стала видна: как при солнечном свете, даже каждая кружевная дырочка на платье тети Паши, сверкнул хрусталь в руках Екатерины Павловны, Егор натянул повязку на глаза.
      Только все вверх ногами.
      И в середине пустое место.
      Мое.
      По кадру, тоже вверх ногами, а получилось, как по потолку, прошла бабка с корзинкой из санаторского автобуса. Она на ходу добродушно причитала:
      - Говорила я вам, что в коммунизм вас все равно вгонют? И что толку, что вы все вместе? Нет, неумные все-таки люди, неумные. И поэтому вся за себя. А были бы умнее небось не бонбу придумали бы, а как голодных накормить - души-то у всех голодные...
      Она садиться не стала, а ушла куда-то вбок.
      Я вылез из-под накидки. Рядом с треногой фотоаппарата стояла Наташа.
      - Пойдем, - потянул я ее за рукав.
      Треснула материя. как у немой девушки на берегу моря.
      Она покачала головой:
      - Там занято.
      В центре группы, на моем месте сидела Тамара с конвертом ребенка на руках. ей помогала, сюсюкая, Аллочка-выручалочка.
      Я подошел к ним, хотел унести ребенка. Тамара сама протянула мне сверток. Я неумело взял его на руки, прижал к груди.
      Он сильно толкнул меня сквозь одеяло в левый бок. Защемило сердце. Тамара подвинулась:
      - Зарядку делает. Вот и ладно, будет отец у ребенка.
      Сын дернулся еще раз, скользкий атлас одеяла пополз из рук и я сел, пытаясь удержать сверток на коленях.
      Рядом встали и положили мне руки на плечи, каждая со своей тороны, Тамара и Аллочка-выручалочка.
      - Вот и хорошо, - сказала Наташа около фотоаппарата. -Прошу не двигаться. Снимаю.
      И сняла колпачок с объектива.
      Все застыли.
      Она закрыла объектив колпачком.
      - Все. И не беспокойтесь. За все надо платить и за все уплачено.