Аннотация:
      Если б Шарль Перро вздумал написать сказку о современном Принце и современной Золушке, то выглядело бы это, наверное, примерно так: жил был скучающий олигарх и невзрачная студентка, забитая догмами о идеалах и вечных ценностях…
 
      Вся наша цивилизация нежизнеспособна, и причина этого в нежизнеспособности нашей ценностной системы, самого нашего сознания, которое определяет наше отношение к миру.
      Питер Рассел. Виднейший американский ученый.

      На скамейке сидел ничем не примечательный мужчина и равнодушно поглядывал на снующих мимо людей. Может, он кого-то ждал, может, скрывался от жаркого солнышка в тени раскидистых кленов, а может, просто скучал. На проходящую мимо стайку студенток он посмотрел вскользь, и облокотился на свою сумку.
      Глазок камеры, вмонтированной в замок сумки, тут же выхватил из толпы студенток длинноногую хохотушку с русыми волосами. Система сделала снимок, просканировала параметры фигуры, и внесла девушку в список возможных кандидаток.

      - Проходи, проходи, не смущайся, - Игорь Расмусов смеясь, распахнул двери в шикарную залу, отделанную под барокко. Элегантный повеса смотрелся в пышных апартаментах гармонично с амурчикам, тонконогими креслами и бархатом портьер. Не то, что Алекс - сатир в зеркалах, да и только.
      И замкнулся, чуть надулся - не из гордости - для защиты.
      По-хозяйски расположился в кресле, в которое бы сроду не сел, понимая его финансовую ценность и древность изготовления.
      - Ты уверен? - спросил усевшегося на канапе друга.
      - Абсолютно, - широко улыбнулся тот. Холен, стервец, смазлив,
      - с неудовольствием отметил Алекс, и в который раз почувствовал себя неуютно рядом с "Расмусом". И как всегда в таких случаях, начал слегка раздражаться:
      - Ждать будем?
      - Немного.
      - Час, два?
      - Не вредничай. Поверь, ожидание стоит развлечения. Говорю же тебе, не пожалеешь.
      "Леший" с сомнением и долей укора глянул на него и решил, что пару минут ожидания выдержит, потерпит.
      - Но если ты солгал, - выставил палец, предупреждая о карах, что последуют за обманом. Холодный блеск глаз Александра лишь насмешил Игоря еще больше:
      - Вот ведь Фома -неверующий! Подожди, еще спасибо скажешь, что я тебя от скуки спас!
      Алекс поджал губы и смолчал.
      Хуже нет, когда скучно. Безумно скучно и обыденно, предсказуемо течет жизнь, по накатанному, без сучка и задоринки. Стабильность и размеренность утомляют, хочется встряски, острых ощущений, которые хоть как-то раскрасят жизнь, наполнят ее хоть на миг яркими впечатлениями, возбудят полнокровные ощущения, поток настоящих живых эмоций. Раз нет своего - нужно взять чужое, раз сам не можешь - нужно получить от других.
      Но, увы, его окружение столь же однотипно и зажато, как и он сам.
      Его друзья, знакомые предсказуемы, их мышление стандартно и скука у него с ними, как болезнь - одна на всех из "элитного круга"
      Обычное детство избалованного сынка богачей, притягательно лишь для не вхожих в этот круг. Будущее такого отпрыска запрограммировано и шаблонно - картинно и показательно: от учебного заведения до фирмы нижнего белья, от круга знакомых до интерьера офиса.
      Общество - только сытое и звездное - нужное по тем или иным параметрам.
      Развлечения только для элиты.
      Класс только VIP.
      Форма одежды - эксклюзив.
      Спутница - высшего сорта и экстерьера.
      Манеры поведения согласно этикету на уровне манекенов.
      Даже маски на лицо и расписание улыбок строго по регламенту.
      Любая эмоция в нужных и давно определенных положением дозах как каждая калория в поданных блюдах. Все для поддержания имиджа, для рекламы родословной и социальной ступени. Даже женитьба по PR и бизнес плану.
      И так из года в год - почти сорок лет.
      Замечательно, только во всем этом лощеном списке нет места личности, внутренним желаниям и стремлениям. Они зажаты с детства, четко подконтрольны и дозированы, как количество приглашений на раут. Красивая жизнь для глянцевых обложек журналов - такая же красочная и привлекательная снаружи, как пустая и серая внутри. За мельканием белозубых улыбок и элитных костюмов скрывается искусно отточенная игра, ставшая нормой, вошедшая в привычку на генном уровне. Но носитель "уникальных" генов и эксклюзивных маскарадных костюмов для избранных все же человек, имеющий свои пристрастия, чаянья, вкусы, что зачастую противоречат общепринятым в том круге, в котором он родился, вырос, в которое врос. Они зажаты, закрыты, четко сдержаны, но все же просятся наружу, любопытничают, бунтуют, зовут в свой собственный мир - противоположный тому, что представляет их хозяин. И как сладок этот мирок в своей горечи, как светел и прекрасен в своей темноте, привлекателен в своей истинной элитности - тайне личности. Одной и для одного!
      Александр Лешинский был истинным сыном своих именитых родителей с родословной от короля Вацлава.
      Александр Лешинский был достаточно опытен и умен, чтобы не показывать своего истинного лица даже приближенным.
      Алекс "Леший" усвоил уроки юности и никому не показывал этот мирок.
      Но иногда, вечером, он закрывался в одной из комнат своего особняка и пил пиво, как простой смертный, закусывал воблой не лучшего качества и смотрел телевизор. Иногда бродил по улицам в вольном наряде, сидел в третьесортном замызганном кафе и смотрел, как живут обычные люди. Иногда зависал в чате, смаковал принятые в простых кругах словечки, пытался понять, чем живут те, кто находится по ту сторону монитора. И позволял себе невинные шалости. Сначала один раз в год, потом в месяц, затем в неделю и вот лишился даже этого развлечения - наскучило.
      Хотелось нового, по настоящему живого, яркого до ослепления. И говорят, такое бывает.
      "Долго еще ждать?" - сердито покосился на друга Лешинский.
      - Сейчас все будет, - с улыбочкой заверил тот. Не ошибся - двери открылись и в комнату вплыла миловидная стройная женщина элитно-гламурной экипировки.
      - Добрый вечер господа, - одарила их благожелательной улыбкой.
      - Вижу, сегодня вы не один, Игорь.
      - Это мой друг, Александр. Фигура известная в высших кругах.
      - Да, да, виделись пару раз.
      - Что-то не припомню, - чуть насторожился Алекс. Женщина рассмеялась, села в кресло напротив:
      - Мы знакомы в одностороннем порядке. Я видела вас по телевизору, а вы, естественно, меня нет. Хелен, - протянула руку в кремовой перчатке, под цвет вечернего платья.
      - Александр, можно просто Алекс, - улыбнулся натянуто, сделав вид, что не заметил протянутую для поцелуя руку. С ума сойти! Что интересно возомнила о себе эта старая проститутка? Или решила, раз имеет покровительство, открыла элитный бордель и умеет вести себя, как подобает воспитанным людям, уже и ровня?
      Женщина сложила руки на подлокотник кресла и обратилась к Игорю, сделав вид, что Лешинский испарился из залы.
      - Ну-с, дорогой мой Игорь, что на этот раз привело вас в мое заведение.
      - Все тоже самое, милая Хелен, все тоже самое, - с улыбкой ответил тот. - Хотелось бы чего-нибудь новенького.
      - Остренького? - хитрая улыбка окрасила лицо женщины, глаза заблестели. Хелен и Игорь понимали друг друга, а Александр опять остался где-то сбоку и ощущал себя лишним. Первое желание было - уйти, но женщина, почувствовав, что клиент может ускользнуть, обратила на него внимание. Видно посчитала, что поставила его на место и достаточно наказала за пренебрежение. Оно и понятно: личное
      - это личное, а бизнес - это бизнес.
      - Чтобы хотел Алекс? Не стесняйтесь, дорогой. Чем откровеннее вы будите в запросах, тем проще нам будет… развеять вашу скуку.
      Мужчина посмотрел на друга, вопрошая. Тот вовсе рассмеялся, выставив ладонь и качнув головой:
      - Не беспокойся.
      - Откуда такая уверенность?
      - Дорогой Алекс, - томно повела плечиками женщина. - Мне не выгодно терять клиентов, но выгодно их приобретать. Я имею дело с очень разнообразным кругом, но лишь высшим. Достаточно одного неверного слова, одной тени на мой бизнес и все пойдет прахом. Я знаю, с кем имею дело и желаю процветания для себя, а не одномоментной прибыли и забвения. Мне абсолютно не выгодно раскрывать тайны моих клиентов и тем терять имидж, что в нашем деле одно из важнейших составных. Мое главное желание - удовлетворять ваши желания даже самые трудные, самые… утонченные. Для этого тоже нужны средства и связи. Но хороша же я буду, если начну рубить сук, на котором сижу. Мне выгоднее сделать вас своим другом, чем врагом, - с милейшей улыбкой проворковала Хелен.
      Леший задумался. Потер подбородок и кивнул:
      - Допустим. Могу задать вопрос?
      - Сколько угодно, на любую тему.
      - Как обеспечивается инкогнито?
      - А разве вы кого-то видели? Разве кто-то видел вас?
      - Это ничего не значит.
      - Конечно. Но я не могу отвечать за все, я отвечаю лишь за свою часть работы. Официально данное заведение - клуб интеллектуалов, куда не зазорно явиться для общения, но клуб закрытый, принимающий лишь по рекомендации. На поверхности все более чем пристойно. А что внутри… Поверьте мне, дорогой Алекс, как вы не пожелаете делиться подробностями, так и остальные. Мы проводим рауты как официальные, приглашение на которые вы можете принять, а можете проигнорировать.
      Так и неофициальные - лишь для определенного круга членов нашего клуба.
      Загадочная улыбка мадам навевала определенные мысли.
      - Давайте называть вещи своими именами - для прикрытия вы устраиваете светские мероприятия, на которых присутствуют желающие как те, что приходят из любопытства, так и те, кто вынужден прийти по вашей настоятельной просьбе, - холодно улыбнулся мужчина.
      - Мне жаль, что вы упорно не понимаете меня. Я слишком долго и настойчиво пыталась занять эту нишу, чтобы терять все из-за каприза.
      Мне понятна ваша настороженность, но тут уж ничего не поделать - вам либо придется поверить, либо остаться при своем недоверии и спокойно уйти.
      - Все нормально, старичок, - заверил Расмус. - Я здесь уже год.
      - Кто привел тебя?
      Игорь загадочно улыбнулся:
      - Алекс, не задавай дурных вопросов. Здесь клуб джентльменов, где все держится на честном слове. Ты же не хочешь, чтобы я его нарушил, подставил себя и других?
      Леший фыркнул:
      - Версия с "честным" словом смешна. Где гарантия, что не подставят меня?
      - Такой гарантии нет. Мы действительно верим слову. Никаких бумаг и подписей. Это было бы неприятно уважаемым людям. Достаточно вашего слова о сохранении тайны. В конце концов, никому, ни мне, ни нашим клиентам не хочется терять сказку, - заверил женщина.
      - Даже так? - это было забавно слышать. "Сказка" из уст далеко не феи звучало как удачная шутка, очень остроумная. Алекс еле сдержал смех.
      При всей своей недоверчивости и понимании, куда он попал, в нем боролись двое - известный человек, не имеющий права пятнать свою репутацию, и обычный человек, изголодавшийся по утонченным развлечениям, приключениям, остроте, яркости.
      Видимо не он первый пребывал в неуверенности, потому что Хелен все прекрасно поняла и, вытащив из лифа визитку, подала мужчине.
      - Это мой прямой телефон. Я предлагаю вам решить проблему простым способом - сегодня вы наш гость и только. Вашему другу не терпится развлечься и не стоит ему мешать. Вы же всего лишь присутствуете. А дальше - как решите. Ваше решение будет лишь вашим, и знать о нем будут только двое: я и вы.
      - Справедливо, - заверил Расмус.
      Лешинский посомневался для приличия и взял визитку - пригодится.
      Выкинуть всегда успеет.
      - Кажется с вами можно иметь дело?
      - Надеюсь, - обменялись вполне уже дружелюбными улыбками мужчина и женщина. И обратилась к Игорю. - Итак?
      Тот поерзал, покосился на друга и выдал:
      - Мне хотелось бы поучаствовать… в изнасиловании.
      Лешего в жар кинуло, но вышколенную маску на лице не сорвало. Он остался холоден и бесстрастен. Реакция же Хелен была и вовсе никакой. Она лишь спросила подробности:
      - Трое… и чтобы не проститутка.
      - О!… - тонкие пальчики забарабанили по подлокотнику, взгляд стал задумчив, как у бухгалтера. - Тип женщины?
      - Эээ… Не определился.
      - Хотите выбрать?
      - Эээ… Да.
      - Что ж, прекрасно.
      Женщина вышла и через минуту вернулась, привезла столик с вином, сигарами, фруктами и шоколадом. Села между мужчинами и нажала кнопку пульта. Портьеры отъехали открывая взору экран во всю стену.
      - Для начала определимся с интерьером, вы не против, Игорь?
      - Нет, - потер тот вспотевшую ладонь о брюки. Леший достал сигареты и закурил. Ему становилось все интересней и интересней.
      Острое чувство драйва тонизировало организм, одаривая приятными ощущениями.
      На экране появились заставки: сквер темной ночью, набережная, подъезд элитного дома, подъезд обшарпанной пятиэтажки.
      - Нет, более комфортная обстановка, - сказал Игорь, и на экране появились интерьеры залов, комнат.
      - Вот! Да.
      Небольшая комната без окон, где только постель и журнальный столик.
      Лешинский затянулся, представив, что здесь будет происходить.
      - Прекрасно, - заученно улыбнулась Хелен. - Об обязательном условии в случае групповых участий вы в курсе?
      - Да. Мы будем в масках. Но она должна быть без!
      - Хорошо, - улыбка даже не дрогнула на лице мадам. - Возраст?
      - Эээ… Двадцать или около того. Светленькая, худенькая.
      Женщина нажала кнопку и на экране появился любительская, но качественная съемка из сквера напротив какого-то института. Очень много молодежи самых разных форматов, но преимущественно, девушки.
      - Посмотрите, вот светленькая, - остановила запись Хелен. С экрана на мужчин смотрела группа студенток: крупным планом светловолосая высокая девушка в клетчатой юбочке открывающей стройные ножки. Очень аппетитная: гибкая, стройная, с высокой спелой грудью, тонкой талией. Но взгляд Лешинского приковала другая, почти невидная из-за плеча двух сбоку светловолосой.
      - Можно немного промотать вперед, - попросил.
      - Пожалуйста. Так?
      - Да
      Это уже был мелкий план, на котором было видно восемь девушек, и та, что привлекла внимание мужчины, оказалась почти в полный рост.
      Она несла папочку, прижимая к груди, и словно была не со своей компанией, а просто попала в поток. Темная курточка, шарфик вокруг шеи, брючки а ля комиссар. Судя по одежде - мало плебейка так еще и нищая плебейка. Но вот лицо диссонировало с внешним видом. Было в нем нечто утонченное, элитное как кровь Баронессы, суки матери
      Лешинского. Но абсолютно неухоженная. Каштановые волосы до плеч убраны со лба ободком. Острый подбородок, бледное личико, припухлые детские губы и хмурый взгляд серых глаз. Дитя. Школьница, попавшая в толпу студенток.
      - Кто-то понравился? - спросила Хелен.
      Алекс качнул ладонью - нет. Съемка пошла дальше - Игорь следил за светленькой, Александр за "малолеткой".
      - Я согласен. Эта, - постановил Игорь.
      - Прекрасно, - экран погас на миг и на нем появились заставки пейзажей из полотен художников. - День?
      - Не хотелось бы оттягивать.
      - К сожалению, ваш заказ, Игорь, относится к типу "В". Как вы знаете, на исполнение уходит минимум пять дней и тариф увеличивается в три раза. Если бы вы выбрали нашу девочку, то уже сегодня и по обычному тарифу…
      - Это я могу сделать и у Стелы, - отрезал Расмусов.
      - Фи, Стела? - сморщила носик Хелен.
      - Вот именно. Сегодня воскресенье. Я хочу получить эту в пятницу с возможностью продления контракта до воскресенья.
      - В таком случае тариф увеличивается…
      - Это неважно, - поцеловал руку женщине. - Деньги, такая пошлость, Хелен, если их нельзя потратить на собственное удовольствие.
      С этим Лешинский был согласен, но платил лишь за натуральность, а суррогат чувств и эмоций был, по его мнению, еще хуже, чем соевый бекон или носки с полистеролом. В век технического прогресса все больше вещей заменялись искусственными, но не чувства же, не ощущения? Это было слишком. Хоть они, но должны оставаться естественными.
      В то, что девчонку - студентку, действительно ничего не ведающую, привезут Расмусову - он не верил. Конечно, теоретически это возможно, но практически сопряжено с определенным и очень большим риском. А рисковать мадам явно не привыкла. Значит все на видео - подставные "утки". И заказ - театрализованное действие, где одну из ролей захотел сыграть Расмус. В накладе никто не останется, и это их дело. Но Леший тут пас. Ему нужно только настоящее.
      Они быстро распрощались с Хелен, отказавшись остаться на костюмированный бал, и вышли на свежий воздух.
      - Посидим где-нибудь?
      - Пожалуй.
      Леший закурил, останавливаясь перед приоткрытой перед ним дверцей в машину, окликнул друга, что пошел к своей:
      - Постой.
      Охранники замерли в ожидании, а мужчины сошлись посередине выезда с подземной автостоянки:
      - Что?
      - Ты всерьез?
      Игорь прищурился на него и засмеялся:
      - А, зацепило? Я говорил!
      - Нет. Я про другое: ты всерьез веришь, что это будет натурально?
      - Да! Потому что это будет по-настоящему. Хелен не предлагает варианты игры в игру, она предлагает полнокровную жизнь, натуральную. Ее фишка в том, что она /знает/, что нам надо.
      Глаза мужчины блестели и было ясно, что он уверен в том, о чем говорит.
      - Постой, хочешь сказать, что ее люди возьмут эту студентку и привезут вам?
      - Да, - расплылся в улыбке Игорь. - Чему ты удивляешься?
      - Ничему. И давно. Другое, что мне не ясно, что будет потом.
      - Ничего. Это не наше дело. Это дело Хелен. Но проколов не было и спорю, не будет. Эх, старик, да она волшебница! - потрепал его по плечу. - Поехали, я тебе кое-что расскажу и ты сам поймешь, что это не театр, а жизнь, самая настоящая! И ты можешь исполнить самые свои смелые мечты. Только скажи.
      - Хорошо, едем.
      Дверцы машин синхронно схлопали и авто вырулили со стоянки.
 
      В отдельном кабинете любимого ресторана Лешего, было как всегда приятно. Он развалился в кресле, пока сервировали стол, и поглядывал на Игоря, не мешая ему принять праздничную дозу марафета.
      Разговорчивей будет.
      Сам Алекс не любил порошок, считал его синтетикой опасной для здоровья, а вот травку уважал, но курил, когда душа просила. Сейчас она другое желала - понять, узнать. Если только Игорь прав, если только правда, что ж, Лешинский готов к значительным тратам.
      - Рассказывай.
      Расмус глянул на него и засмеялся, покачав пальцем:
      - А тебя завело! Понимаю, понимаю, - развалился в кресле, шмыгая носом. Зажмурился, отдаваясь приятной истоме и, блаженно заулыбался. - Не веришь. Тоже понимаю. Знаешь, кто меня с Хелен свел? Хочешь, скажу? Только т-сс! Зибученко.
      " А потом он точно так же под кайфом скажет кому-нибудь, что привел в тот притон меня", - подумал мужчина.
      - Поздравляю. Но на меня не произвело впечатления.
      - Неправда.
      - Не хочешь, не верь. Тумана много и сомнений. Мутно слишком, можно серьезно испортить репутацию.
      - Ай, - отмахнулся мужчина. - Не смеши. Легальное заведение, все схвачено, прихвачено, вход только для своих.
      - Слабый аргумент.
      - А что для тебя сильный?
      Алекс подумал и широко улыбнулся:
      - Принеси мне запись с пятничного спектакля.
      - О-оо! - погрозил ему пальцем Игорь, не переставая улыбаться.
      Подумал и кивнул. - Уговорил. Но чур, смотрим вместе и запись я тебе не оставлю.
      - Идет.
      - Всегда ты во всем сомневаешься.
      - Осторожничаю. И хорошо бы понять, какой тебе навар с моей записи в клуб.
      - Услуга, - развел руками.
      - То есть?
      - С одного жирного лосося - услуга, с двух - скидка плюс услуга.
      Скидка - плевать, - кинул в рот виноградину и мечтательно уставился в окно. - Услуга - другое. Есть заказы группы "А", их только очень узкому кругу оказывают. Я хочу, вот уже полгода хочу.
      - Заплати.
      - Нет, - покачал пальцем. - В том и дело - не берет, зараза.
      Закрытый круг, закрытые для других услуги.
      - Например.
      - Только слушок шепотком в ухо. Все, - развел руками. - Понимаешь? Все-еео! Вот чего хочешь ты?
      "Так я тебе и сказал".
      - Пока не знаю.
      - Не знаешь или мандражируешь, сомневаешься?
      - Есть доля естественного опасения. Но в остальном, действительно не знаю. Мне многое неизвестно и непонятно, а пока дело обстоит так, я не знаю, что можно, чего нельзя. А раз нельзя чего-то, то к чему мне Хелен, если что мне нужно и захочется, я получу без посредника?
      - Резонно. Но! Риск. С Хелен его нет. Она берет всю ответственность на себя. Плюс - хлопоты. Терпеть не могу хлопоты, лишние заботы. Да и к чему? Есть средства, есть желания, есть люди способные сложить все это и принести тебе на блюдечке.
      - Допустим. Но если я захочу очень запретного? На меньшее-то смысла нет нацеливаться.
      - Вот! - опять выставил в его сторону палец Расмусов. - О том и речь. Знаешь, почему Зибученко меня туда привел? Мы у него пировали, случай. Спьяну сортир пошел искать и потерялся. Зашел черт знает, куда и наткнулся на очень пикантную картинку - молодая девчонка сидела в подвале на цепи. Краем ее заметил - охранник выскочил. Имел он ее, понял? Один выскочил, двое продолжили. А следом Зибученко выскочил. Поговорили по душам, выяснили, кому что надо и я стал членом клуба. Никаких проблем.
      - Контракт тоже через это прошел? - усмехнулся Лешинский, прекрасно сообразив, что к чему. Игорь засмеялся:
      - Естественно. Он помог мне, я ему.
      - А мне с чего?
      - Ну, с тобой дело вести, таким образом, глупо, ты у нас не этот старый поц, ты у нас просто аллигатор какой-то. С тобой лучше дружить, - протянул.
      - И дружишь.
      - Дружу.
      "А Хелен один из крючков, что усиливают "дружбу" и держат аллигатора на коротком поводке. Мечтай".
      - Ясно. Ну, что? Перекусим?
      - Давай!
 
      Так прошел вечер - томно и "ниочемно".
      Ночью, вернувшись домой, Леший позвал к себе Боксера - начальника своей охраны Виталия Андреева, бывшего боксера и полковника запаса.
      - Знаешь, где я был сегодня? - спросил, покачиваясь в кресле.
      - Да.
      - Мне нужны данные по этому заведению и его хозяйке. И еще, в пятницу у нее и Расмусова встреча. Она кое-что обещала ему. Ты должен проследить, как выполняется обещание.
      - Нужно что-то конкретное или общий фон?
      - Система.
      - Ясно.
      - Не вспугни.
      - Постараюсь.

      Неделя прошла как всегда - скучно до зевоты, рутинно и размеренно.
      Утром в пятницу, вместе с завтраком Лешинскому подали папочку с собранными документами. Он бегло просмотрел бумаги и уставился на
      Боксера:
      - Интересно. Проследи.
      Мужчина согласно кивнул.
 
      Ярослава Суздалева мучила голову зубрежкой, но извилины плавились на первых абзацах - было до странности жарко. В итоге она так ничего и не выучила. Потащилась в институт в надежде, что никто ее сегодня не спросит.
      Жару она переносила очень плохо: давление падало, голова раскалывалась, мозг не соображал, тупея от всего разом. Лицо бледнело, потом краснело, перед глазами плыли мушки, нарушалась координация движений. Одолевала тошнота, лень и депрессия. В общем,
      Ярослава становилась похожа на вареную косиножку у которой восемь лап запинались друг о друга. Поэтому одна мысль о выходе на улицу, в царство раскаленного бетона, превращала ее в ярую домоседку. В тот момент, когда ее подруги мечтали о Кипре, Мальдивах и Канарах, она грезила Ирландией, Исландией, и прозаической Чукоткой. В то время когда эти же подружки жарили свои мощи под солнцем, превращаясь в шоколадных очаровашек, Ярослава, спасаясь от солнца, мокла в ванне и сидела в любимой за один факт присутствия кондиционера, квартире.
      Осенью подруги все как одна предстали пред очи институтского сообщества в возмутительно привлекательном загорелом виде, а
      Ярослава в столь же возмутительном, молочно-белом состоянии.
      Лариса Лысова, длинноногая, загорелая блондинка и чудный человечек, обняла ее за плечи, потащила к аудитории.
      - Ну, чего ты вареная такая, Славка? Выучила хоть?
      - Не-ет. Жара, не могу. Осень, а толку ноль. Хоть бы быстрее холод.
      - Бр-р! Терпеть не могу холода, зиму, толстые сбруи, что приходиться на себя напяливать. Ты, наверное, потомок северных племен.
      - Она самая, - согласилась. - Уеду после окончания института куда-нибудь в Якутск, иначе точно рехнусь.
      - Держись. Еще четыре года таким темпом и ты получишь диплом специалиста.
      - Счастье!
      - Кстати, о тебе Рома спрашивал.
      - Логутов? - вспыхнули надеждой глаза девушки.
      - Жди! Ну, ты махнула, красивая! Логутова Жанка пасет, так что ручки, глазки и мечты - прочь. Я тебе о друге своего Димы говорю.
      - А-а, - разочарованно протянула Ярослава. Помнила она того
      Романа - субтильный, весь какой-то белесый от ершика волос на голове до ресничек. И молчун. Пялился на нее весь вечер и молчал.
      Напоследок поп-корном усыпал. Сходили в кино, ага. Если еще один раут намечается, то она лучше дома посидит.
      - Извини, Лара, мне он никак, - призналась честно.
      Девушки юркнули в аудиторию, порадовавшись опозданию преподавателя, расположились на своих местах, поприветствовав сверстников и друзей - подруг.
      - Совсем значит, не понравился? - поинтересовалась Лариса.
      - Совсем.
      Люба Тимофеева влетела в аудиторию и, не увидев препода, ринулась к подругам:
      - Спасайте! Девчонки, конспекты!
      - Сейчас-то смысл?
      В помещение вошел Воронков и хлопнул дверью:
      - Всем здравствуйте!
      - Все, - осела Люба. - Мне конец.
      - Авось, - прошептала Ярослава и сложила "фигушку", спрятав руки под стол.
      - Чур, не меня, чур, не меня, - пролепетала Лара, напряженно следя за Воронковым.
      - Гипноз, да? - с уважением покосившись на нее, спросила девушка.
      - Ага.
 
      Леший покачиваясь на диванчике под тентом, читал Ремарка. Жара, аномальная для осени, не располагала к суете мыслей, но и к классику не приобщала. Алекс откинул книгу прямо в клумбу роз и сжал переносицу пальцами: черт те что. Почему ему в голову настойчиво лезет Расмус с мадам Перцовой оной же - Хелен?
      Зацепило?
      Прав, Расмус, прав - зацепило. Еще как. Но он свяжется с
      Перцовой, если только та сыграет по-честному, предоставив клиенту не актрису.
      Не верил он… и верил. Судя по связям мадам, характеру, типу личности и пятнах на биографии что евро дензнаки почти добела вытравили, она способна на что угодно. И сам факт, того, что женщина может ради денег доставить ничего не ведающую, никому не знакомую девочку на утеху садистам - говорило о многом. Сам этот факт уже был интересен, рождал любопытство и ощущение предвкушения перемен, новизны. Игра на грани фола, игра за которой он мог проследить, которую сам мог устроить и поучаствовать при желании - это уже встряска, это уже что-то.
      И все-таки Расмус не гурман. Плебейские у него замашки и пристрастия соответственные, фантазия убогая.
      Леший бы другую партию сыграл, более интересную, многоплановую комбинацию.
      Может и сыграет.
 
      - Может вечером с нами в кино? - спросила Лариса, складывая конспекты в сумку.
      Ярослава неопределенно пожала плечами - с опросом повезло - не вызвали. Значит, до следующей пятницы она живет. Выучит, успеет. Но в жару никуда идти не хотелось, кроме как домой. И потом общество
      Ромы ее не прельщало, мешаться Ларе с Димой не хотелось.
      - Дома сегодня. Поучу.
      - Ты б проверилась, Славка, что ли? Чего тебя от тепла развозит?
      Ненормально же.
      - Некогда.
      - Это нормально, у меня тоже от жары голова болит, - сказала
      Люба. Девушки двинулись из аудитории. - Я вот все думаю, ну выучимся мы, и что, будем учителями истории?
      - Я - да. Мне нравится, - сказала Ярослава.
      - Я в науку пойду, - сказала Лариса.
      - Девчата! Сегодня в "Стрипе" ребята джаз будут давать! - объявил Семен Голубцов, приобняв девушек. - Идем? Своих поддержать святое дело!
      - Не люблю джаз, - бросила Ярослава.
      - А я рэп, - поддакнула Люба.
      - Да вы че? Я вам о чем? Ну, не хотите, как хотите, - обиделся парень.
      - Я со своим парнем приду! - выставила руку, будто к ответу на уроке приготовилась Лариса.
      - Ладно, - вздохнула и Ярослава. - Приду. Во сколько начало?
      - В семь! - повеселел Семен и помчался вперед, оповещая на ходу. - Сегодня в "Стрипе" в семь!! Джазовая группа второго курса
      "Махаон"! Всем быть! Поддержим отечественных музыкантов, надежду института!!
      - Больной, - качнула головой Светка Гнездевич, обгоняя подруг.
      - "Махаон" еще больнее! - заверила Инна Замятина, пристраиваясь за девушками, подхватила под руку Марину Васнецову. - Я их солиста терпеть не могу, кастрат какой-то, Витас, блин. Как взвоет, уши закладывает. "Надежда" тоже мне.
      - Просто ты ничего не понимаешь в музыке.
      - В джазе!
      - Аццтой!
      - Она просто не умеет его готовить!
      Девушки вышли на улицу и, дурачась, двинулись на остановку маршрутки:
      - Может, в кафешку? - предложила Лариса. - Кушать охота.
      - Ой, я пас девочки, - протянула Света.
      - И я никак, свидание в пять. С таким мальчиком познакомилась - обалдеть! - поведала Марина.
      - Меня мать ждет, на дачу тащит картошку -моркошку убирать, - уныло протянула Люба.
      - Слава, совесть имей хоть ты, пошли, - потянула девушку Лара в сторону вывески молодежного кафе "Робинзон".
      - Идем, все равно спешить некуда. Девочки, пока! - махнула рукой.
      - Пока.
      - Пока!
      Толпа перебежала дорогу, а пара ушла налево, под сень деревьев аллейки, в конце которой виднелась вывеска.