Кровь Титанов - Шутки судьбы

Виталий Бодров

Шутки судьбы

Глава 1

Некромант устало вздохнул. Все-таки блинов эльф со своими спутниками вырвались из ловушки. Конечно, невелика беда – эльф да двое воинов (один из них, правда, здоровый, говорят) вряд ли что-то серьезное сотворить способны. И тем не менее настораживает это. С чего бы это эльфу с людьми-то путешествовать? Подозрительно, право слово. Уж не союзников ли остроухие ищут против своего врага? Два человека – не помеха совсем, а вот если их пара сотен соберется да эльфы поддержат, это уже серьезно. Нет, не опасно, у него, Тубариха, найдется чем гостей дорогих встретить. Но крови попортить могут. То есть нервы потрепать. Опять зомбей да скелетов покрошат, пока их самих не прибьет что-то покрупнее. Впрочем, отряд ведь еще собрать надо. А он, Тубарих, сделать этого не позволит. Дороги перекрыты надежно, «Петушиный час» постарался. А попробуют через Атайские болота лезть – тут даже помощи никакой не нужно, сами сгинут. Там своей нечисти да нежити полно, даже ему, могущественному некроманту, неподвластной. Только сумасшедший рискнет полезть. Или незнающий. Или дурак, но не обычный, а полный.

Муха с деловитым жужжанием приземлилась ему на руку. Некромант поспешно хлопнул ладонью, попытавшись ее прибить. Как обычно, ничего не вышло, реакция у него была не на высоте. Муха неторопливо поднялась в воздух, нарезая круги по кабинету. А на некроманта уселась то ли ее сестра, то ли подруга – такая же наглая. Тубарих отмахнулся, насекомое улетело. Последнее время мухи сделались сущим проклятием. Зомби привлекали их в неимоверных количествах, жужжащие стаи носились вокруг башни, периодически проникая внутрь, несмотря на поставленные Тубарихом защитные заклинания. А поднятые зомби погибших птиц со своей работой явно не справлялись, делаясь заторможенными и апатичными. Да и мух они, в свою очередь, привлекали куда больше, чем уничтожать успевали. В общем, проблема серьезная. Тубарих вспомнил, как заходился хохотом от истории борьбы могучего мага… как его там… с мышами. Теперь он вполне понимал своего коллегу: унизительно быть могущественным магом и не иметь возможности изгнать надоедливых зверьков… или же мух, блин их раздери!

Тубарих поднялся с мягкого удобного кресла и подошел к окну. Через двор неторопливо ковылял зомби, направляясь куда-то по своим делам. Некромант напряг воображение, стараясь представить, какие дела могут быть у зомби, но это оказалось ему не по силам. Им ведь, по большому счету, вообще ничего не нужно. Только выполнять его, Тубариха, приказы. Которые он пока еще не придумал.

Мухи с деловитым жужжанием бились в стекло, желая, очевидно, навестить некроманта в его скромном жилище. По идее, каждая, что окажется внутри, должна сгорать синим пламенем, но реально получалось совсем по-другому. Большинство все-таки сгорали, хотя и не синим, а в лучшем случае зеленым пламенем, но некоторые неправильные мухи гореть отказывались категорически. Тубарих иногда даже всерьез подозревал, что их вывели эльфы специально, чтобы навредить ему. Нет, шутки шутками – а если муха укусит, когда он заклинание читать будет? Такого можно наворотить, никакие эльфы за всю свою долгую жизнь худшего не сделают. Из-за такой мелочи и помереть можно.

Эх и тяжела же жизнь некроманта… хотя порой и не лишена приятности…

Что-то Сугудай себя подозрительно ведет. Не замышляет ли что против него, Тубариха? Может, почувствовал, что собирается некромант освободиться от его власти, как только сил наберет побольше? Сейчас это не ко времени, с Сугудаем лучше не ссориться. Тем более что он недавно квармольскую корону на башку примерил. Хотелось бы сказать, «на тупую башку», но себе-то зачем врать? Умен Сугудай, поумнее многих. С ним отношения портить опасно. Разве что вычерпав Силу из всего эльфийского королевства. Да и в этом случае лучше по-хорошему расстаться. Сугудай злопамятен, незачем его злить понапрасну.

Тубарих вернулся к столу, откинулся в кресле. Взял кувшин с неплохим пивом из Фарадана – специально выписал несколько бочек, благо он недалеко, Фарадан-то. Сделал большой глоток, потом выражение предельного блаженства на его лице сменилось сначала на недоумение, а потом на отвращение. Некромант выплюнул плававшую в пиве муху и в ярости швырнул кувшин в стену. Отрешенно посмотрел на осколки.

Интересно, а прежний хозяин башни, Азиз-некромант, смог бы с тварями этими ненавистными сладить? Могучий ведь был маг, знающий. Эх, спросить бы…

Тубарих вдруг подскочил в кресле. Спросить? А почему бы и нет! И не только спросить, он же может сделать его своим слугой, Силы у него хватит. Лича сделать, колдуна-мертвеца, ох как заманчиво! И отправить его в погоню за эльфом и двумя воинами. Лич ведь, если что, и сам может нежити наделать, а у Азиза опыта и знаний на двоих Тубарихов хватит. Надо будет у него перенять, что возможно. Нет, но каков он, Тубарих, молодец! Даже ненавистные мухи ему помогают – вон на какую идею натолкнули! Только мерзким насекомым это все равно не поможет, больно уж они надоедливы.

Некромант засуетился, разыскивая книгу с нужным заклинанием. Лича подъять – это не так просто, тут ошибки уж никак нельзя допустить. Иначе не Азиз ему, а он Азизу служить будет до конца своей долгой и безрадостной жизни. А это удовольствие не из лучших, некроманту служить. Уж он-то знает, сам некромант, кому и знать, как не ему.

Вот оно, заклинание нужное. Так, это понятно и это тоже. Ингредиенты… да, непросто лича сделать, совсем непросто. Хорошо, что он, Тубарих, такой запасливый и предусмотрительный. А то где бы сейчас искал коготь мантикоры? Это в Ледании-то.

Теперь надо найти могилу Азиза. Есть тут одно подходящее место – если он где и захоронен, то там, и нигде больше. Надо поискать, уж что-что, а искать некроманты умеют…

– По дороге нам пешими не уйти, – сказала Тила, поправляя растрепанные волосы. – «Петушиный час» наверняка уже выслал людей на поимку нас. Только теперь кроме синерясых будут еще и воины.

– Положим, сами они тоже не подарок, – проворчал Нанок. – Здоровы, Беодл их задери, булавами махать! Хорошо, по голове не попали.

– Не бойся, мозги бы не выбили, – хмыкнул оборотень.

– Да я и не боюсь, – пожал плечами Нанок, не понимая, почему смеется Тила и отворачивает лицо маг, чтобы скрыть усмешку.

– Дорога опасна, – согласился Мастер Лур. – Кроме погони можно ждать и засады. Не сомневайтесь, у «Петушиного часа» есть свои способы передавать информацию.

Варвар пропустил мимо ушей таинственную «информацию», но призадумался. Если синерясники передадут сообщение вперед и их встретят с двух сторон, дело будет совсем плохо. А если еще и некромант что-то подкинет из своего зверинца…

– Пойдем лесом, – предложил он.

– Идти придется через болото, – вздохнула Тила. – Хоть убей, другого пути не вижу. Да и этот мне совсем не нравится. Там, по рассказам, такое водится…

– Тропку я вам найду, – пообещал Эрл. – Что умею, то умею. В любом болоте безопасный проход отыщу, нюх-то звериный. А насчет тварей – можно подумать, в лесу их нет. Я тут та-аких монстров встречал… вас, например…

– В лесу тоже хватает, – согласилась Тила. – Да только эльфу в лесу гораздо проще с ними справиться. Или уклониться от встречи, что мы и делали.

– Я не замечал, – удивился маг. – Никаких тварей в этом лесу не видел. Кроме, конечно, некромансерских отродий – но вы ведь не об этом?

– Дорогу-то я выбирала, – улыбнулась эльфийка. – Потому и не увидел. Я их обходила заблаговременно, зачем нам нужны лишние, ненужные схватки?

Маг согласно кивнул – не нужны, мол, совсем. Нанок хотел было возразить, что лишних, а тем более ненужных, схваток не бывает, но решил промолчать.

– Атайские болота, – задумчиво пробормотал маг. – Я тоже о них много чего слышал… хорошего только мало. Гиблое место, сказывают.

– Пройдем, – уверенно сообщил оборотень. – У нас одна из сильнейших команд, в которых я когда-либо состоял. А я их много повидал, поверьте.

– Это правда, что тебе несколько тысяч лет? – неожиданно спросил Мастер Лур.

Тила сдавленно охнула, Нанок поперхнулся. Да не может такого быть, подумал он, столько даже эльфы не живут. Вернее, не дают им дожить.

– Правда, – спокойно ответил Эрл, совсем не удивляясь странности вопроса. – На меня наложил чары один очень могущественный и очень черный маг. Что-то вроде вашего Харачата, если слыхали о таком. Он, правда, помер давно.

– Ничего себе! – присвистнул маг. – То есть заклятие уже никто не снимет, разве что на Титана нарвешься. Только их ведь нет давно. Оно дает тебе только бессмертие или еще и неуязвимость? Не думал, что от черных магов бывает польза.

– Неуязвимости нет. А что до пользы, мне просто повезло. Это было заклятие вечного рабства… Вот только не думал он, что я его сумею пережить.

Лес заметно редел – похоже, болота были ближе, чем полагал варвар. Тила вдруг спохватилась, что еды они впрок не запасли. А на болотах разве что на лягушек да змей охотиться, вдобавок за ними еще и нырять придется. Все дружно согласились, что мяса надо настрелять, и побольше. Эрл вызвался помочь, сказав, что он неплохо стреляет из лука, но заработал от эльфийки такой насмешливый взгляд, что даже смутился. А для оборотня возрастом в несколько тысяч лет это что-то значило.

Как обычно, Тила отсутствовала недолго. И опять вернулась не с пустыми руками. Она в них держала лук, зато на поясе у нее болтались три птицы с серыми перьями, которых варвар по невежеству тут же обозвал утками.

– Оленя подстрелила, – сообщила девушка. – Вот теперь можете и помочь.

– Ничего себе! – поразился оборотень. – Так быстро?

– А что тут сложного? – пожала плечами Тила. – Зовешь оленя, достаешь стрелу и стреляешь. Потом вытаскиваешь стрелу и идешь обратно.

– Да, эльфы же еще и не промахиваются.

На кислую физиономию оборотня тяжко было смотреть, но Нанок все равно смотрел, втайне злорадствуя. Ишь, помогай нашелся! Нечего увиваться вокруг чужой девушки. Волчицу себе найди, за ней и бегай.

– Пойдем, дотащим, – кивнул маг варвару. Тот с готовностью поднялся, предоставив оборотню право плестись в хвосте процессии.

Олень был великолепен. Нанок на какой-то миг даже пожалел, что такого красавца пришлось пристрелить, но тут же опомнился. Мясо оно и есть мясо, надо его разделать здесь же и распихать по мешкам. Лучше магу и эльфийке подсунуть, у них мешки бездонные, хоть королевский дворец убери. Хотя, может быть, на весе это и не сказывается, он не знал точно.

Оборотень включился в разделку туши так умело, что варвар только диву давался. Впрочем, он же несколько тысяч лет этим занимался, возможно, даже без помощи ножа. Так что удивляться было особо нечему.

Втроем они разделались с несчастным оленем за считаные минуты. Нанок в очередной раз пожалел, что нет времени обработать шкуру и сшить себе новые сапоги. Сам-то он все равно этого не умел делать, как, наверное, и маг, а вот Тила наверняка смогла бы. Она же на все руки умелец, вон как порванную куртку зашила, не найдешь даже, где дыра была. Не то что он, Нанок, который только и умеет, что секирой махать. Даже мечом не очень, хоть Мастер Лур и обучал его потихоньку этому нелегкому искусству. Только умение оно ведь не за один день приходит и не за два даже. Семь потов сойдет, прежде чем чему-то научишься.

Эльфийка умело упаковывала куски оленины в широкие листы неизвестных варвару растений (ну не ведьма же он, чтобы их знать; не ведьма, и все тут!), ничуть не боясь запачкать руки в обильно льющейся крови. Впрочем, кровь эта, попадая на листья, мгновенно сворачивалась и течь переставала. Варвар, не отвлекаясь от работы, подивился на это чудо.

– Чтобы не испортилось, – ответила Тила на его невысказанный вопрос.

Полезная вещь, подумал Нанок. У него, к примеру, всегда все портилось. Даже настроение, если еда становилась несъедобной. А «несъедобная» для варвара означало, что от такой еды отвернется с презрением даже голодная бродячая собака.

Наконец все приготовления были закончены, и маленький разношерстный отряд двинулся штурмовать болото. То есть искать безопасную тропу через это безобразие.

То, что они подошли к болоту, Нанок понял сразу, провалившись в него по пояс. На вид оно ничем не отличалось от нормальной земли – те же кучки прелых листьев, не успевших еще стать плодородной землей. Нанок, который шел первым, и не отличил. Правда, оказавшись по грудь в вонючей жиже, понял почти сразу – началось болото. Испуганная лягушка впечатляющих размеров шарахнулась от него в сторону, забыв даже квакнуть напоследок. Тила засмеялась. Вымазанный в болотной тине варвар действительно представлял собой довольно забавное зрелище. Маг и оборотень от смеха все-таки сумели удержаться, ограничившись веселыми улыбками, Наноком, по счастью, не замеченными.

Поминая нехорошими словами подлого блина и старого шутника Беодла, варвар выкарабкался из трясины, подчеркнуто игнорируя протянутую магом руку. Широким размашистым шагом он двинулся обратно к деревьям, блинаясь и стряхивая с себя тину. Его спутники непонимающе переглянулись, но их недоумение тут же рассеялось, когда варвар яростно принялся рубить ни в чем не повинное дерево.

– Посох! – радостно воскликнул Эрл. – Молодец, Нанок, как мы сразу не доперли! Без хорошего посоха проще самим утопиться.

Варвар сделал вид, что не обратил внимания на его слова, но на душе у него потеплело. Больше всего на свете он не любил выставлять себя дураком. Жаль только, что кем-то другим себя выставлять получалось у него крайне редко.

– Сруби, пожалуйста, и мне тоже, – попросила Тила, усилием воли отгоняя смех подальше. Красавец варвар так обидчив, так раним, когда над ним смеются друзья.

– И мне, если не трудно, – добавил маг.

Оборотень промолчал, но обрадованный, что над ним больше не смеются, Нанок срубил посох и ему.

– Благодарю. – Эрл прикинул посох на вес, подбросил его в воздух, а потом вдруг закрутил его с такой скоростью, что варвар от неожиданности шарахнулся в сторону, едва снова не оказавшись в болоте.

Маг смотрел с видимым любопытством, очевидно, за свою долгую жизнь он такого еще не наблюдал. А поскольку чародеи к посохам питают заметную слабость, наверняка прикидывал еще, что из показанного оборотнем сможет приспособить для своих нужд – ну там других магов, например, по башке лупить. Пока заклинанием каким не шмальнули. Варвар и сам с удовольствием перенял бы трюк-другой – секира-то не всегда под рукой, а деревья, напротив, растут везде.

На этот раз первым двинулся Эрл. Оборотень не соврал – он действительно каким-то особым чутьем находил безопасную тропу. Болотная жижа – назвать ее водой у Нанока язык просто не поворачивался – противно хлюпала под ногами. Из-под сапог то и дело выскакивали встревоженные лягушки, спеша убраться с пути окончательно спятивших людей. Потому что другие по своей воле в болото не полезут, будь они хоть эльфами, хоть оборотнями. Нанок считал, кстати, что они совершенно правы, лично он предпочел бы прорываться с боем по дороге или, в крайнем случае, сделать крюк по лесу, только чтобы не соваться в трясину. Болот он до сегодняшнего дня в глаза не видел, за что был несказанно благодарен Беодлу, до сих пор благосклонно хранившему его от подобного облома. Если бы еще Тила шла впереди него, варвар, возможно, еще смирился бы со своей печальной участью, а так выходило, что он не мог даже лишний раз обернуться, не рискуя при этом свалиться в воду. То есть в эту грязную и вонючую, как его портянки, жижу. Справедливости ради надо все же добавить, что рисковать он как раз не боялся, оглядываясь примерно на каждом третьем шаге, отчего у него вскоре начала болеть шея и кружиться голова.

По воде вообще тяжело ходить. Сам он, Нанок, ни разу не пытался, но знающие люди говорили – тяжело. А сейчас они шли, вода так и хлюпала под ногами, что бы там зверюга в человеческом облике не распинался про тропу. Как тропа выглядит, варвар знал хорошо, так вот – ничего похожего на то, что сейчас имелось в наличии. Ладно еще, обувка хорошая, не пропускает жижу. Нанок послал благодарность доброму богу Беодлу и умелому мастеру-сапожнику за прекрасные и прочные сапоги. Через полчаса, когда в сапогах захлюпала вода, он хотел забрать благодарность обратно, но было уже поздно. Тогда он послал проклятие на голову подлого бога и халтурщика-мастера, подсунувших ему эту дрянь в качестве обуви. Беодлу досталось несколько больше, потому что он еще и болото пристроил на его пути, вероятно специально, чтобы сделать и без того не слишком удачную жизнь одного варвара совсем уж невыносимой. Впрочем, старому богу было к подобным проклятиям не привыкать, и он лишь ухмыльнулся в седые усы, выслушивая все те ругательства, которыми осыпал его обиженный варвар. Зато сапожник долго недоумевал, куда вдруг подевались разом все заказчики. Впрочем, правды он так никогда и не узнал.

Мучения на прохудившихся сапогах и не думали заканчиваться. Через некоторое время неожиданно сильно стали донимать комары. То есть и в лесу они попадались иной раз, но там это почему-то не напрягало. Кожа у варвара прочная, не всякая игла проткнет, комары там были мелкие и ленивые, да и Тила, видимо, умела их как-то отпугивать в лесу. Здесь же все оказалось по-другому. Комариные стаи, похоже, слетелись с доброй половины мира. Нанок тут же понял, что все комары здесь и живут, а в другие места просто летают кормиться. И поскольку еда здесь сама пришла, то к чему теперь летать за тридевять земель?

Хлопая руками и почесываясь, Нанок едва не выронил посох. Без посоха идти по болоту ему совсем не хотелось. Варвар попытался отмахиваться от злобных насекомых этим куском дерева, едва не скинув в трясину эльфийку, которая лишь чудом успела увернуться. После второго удара по спине оборотень попросил варвара оставить посох в покое. Нанок со вздохом сожаления подчинился, пытаясь не обращать на злой комариный звон никакого внимания. Выходило не очень, но зато серьезных травм никто не получил.

Часа через полтора оборотень внезапно остановился. Шедший следом варвар опоздал остановиться, столкнув Эрла прямиком в зловонную трясину, но тут же исправился, успев подхватить его свободной рукой за край плаща. Одежду оборотню, похоже, делали знатные мастера, плащ даже не затрещал. Эрл удержал равновесие, сухо поблагодарил варвара. Правда, таким тоном обычно посылали проклятия, но Нанок решил не заострять на этом внимания. Кто их знает, оборотней этих, может, у них так принято.

– Тропа обрывается, – сообщил Эрл хорошую новость. – Дальше придется прыгать по кочкам, так что будьте особо осторожны.

Слово «осторожны» Нанок знал хорошо. Правда, не понимал, что оно означает. Но на всякий случай кивнул – обязательно будем, мол, там, где ты сказал. Оборотень пристально на него посмотрел, будто не поверив, и сделал огромный прыжок прямо в болото. Присмотревшись внимательней, Нанок увидел небольшую кочку, на которую Эрл благополучно приземлился. Оборотень прыгнул на следующую, и тут до варвара дошло, что пора прыгать и ему самому. Что он и сделал, уверенно попав на почти незаметный островок относительной стабильности, который под его весом тут же попытался уйти под воду. Но не успел, потому что Нанок уже сделал новый прыжок вслед оборотню, исхитрившись в воздухе посмотреть, как там Тила. Убедившись, что менее красивой она за эти несколько минут не стала, варвар запрыгал по кочкам на зависть местным лягушкам, немедленно признавшим в этом странном заляпанном болотной тиной существе близкого родича.

Прыгать Нанок умел. Более того, умел хорошо. Все-таки он вырос в горах, где частенько приходилось вот так же горным бараном прыгать с камня на камень или в два прыжка перепрыгивать широкую пропасть. Так что держался он довольно уверенно, можно даже сказать, получше остальных, включая одного особо прыгучего оборотня. Тила тоже не оплошала – неизвестно, как там эти эльфы живут и через что прыгают, но она следовала за варваром изящно и грациозно. Он даже готов был поклясться, что она вообще не касается земли, взлетая в воздух странной болотной птицей, но плеснувшая в его лицо вода из-под эльфийских сапожков убедила его в обратном.

А вот маг по части прыжков оказался слабоват. Сразу видно, не его вид спорта. Оно, конечно, и понятно, в башне-то магической распрыгаться толком особо негде. Разве что из башни вниз сигануть, но это ведь на один раз тренировка, второго не будет, со сломанными ногами (или, скажем, спиной) шибко не попрыгаешь. Так что Мастер Лур потихоньку стал отставать от своих более прыгучих спутников. На него местные лягушки глядели с нескрываемым презрением – дескать, такой большой вымахал, а делать ничего толком не умеет, никчема бесполезная. Но прыгал он осторожно и точно, умудряясь не падать с крохотных островков чего-то твердого.

Неожиданно оборотень во время очередного прыжка подобрал под себя ноги, а в момент нового толчка выстрелил ими куда резче обычного. Нанок за его спиной не мог разглядеть, что заставило того проявить врожденное сумасшествие, но, приземляясь на ту же кочку, увидел обеспокоенную крохотную змейку. Мелкая гадина как раз подняла голову, разглядывая, что же это такое в воздухе на нее собралось падать.

В змеях варвар не разбирался совершенно. В горах, конечно, змеи были, но и в них ему разбираться абсолютно не хотелось. Наверное, эта была ядовитой. Когда-то. Потому что после того, как на нее опустился тяжелый сапог особо прыгучего варвара, ее ядовитость как-то сразу сошла на нет. Так что когда на ту же кочку приземлился изрядно запыхавшийся маг, проклинавший тот час, когда ушел из башни, он ее вообще не заметил.

Хорошо идем, подумал варвар и тут же поправил себя: прыгаем хорошо – быстро и без падений. И само собой, едва он об этом подумал, как оборотень на секунду запнулся перед очередным прыжком. Нанок хотел притормозить, но это оказалось неожиданно тяжело сделать, летя в воздухе. Так что, кроме как врезаться со всего маху в спину Эрла, ему больше ничего не оставалось. Оба кубарем рухнули в трясину, уйдя в болотную жижу по пояс. Нанок помянул нехорошим словом Беодла, оборотень помянул каких-то незнакомых богов на незнакомом же языке. Судя по тону, тоже не лучшим словом.

Выбраться оказалось неожиданно тяжело. Болото держало крепко, как шлюха богатого клиента. Чем больше варвар ворочался, стараясь нащупать клочок твердой земли, тем глубже уходил под воду. Оборотню тоже явно не медом показалось болото – он упал неудобно и, пытаясь изменить положение, ушел в трясину аж по грудь. Вдобавок умудрился выронить при падении посох и теперь беспомощно барахтался в двух шагах от Нанока.

Положение спасла Тила. Она ловко метнула веревку с соседней кочки. Эльфы вообще все делают ловко, этого у них не отнять, как бы ни хотелось. Нанок вцепился в веревку, как собака в свою кость. Грызть, правда, не стал. Как ему удалось выбраться на кочку, не стянув при этом Тилу в болото, осталось величайшей загадкой природы. Но разгадывать ее времени не было. Оказавшись на твердом, варвар не стал даже выливать воду из сапог и очищать слегка испачканную одежду. Он быстро швырнул Эрлу веревку – дела оборотня были совсем неважны. Но руки все еще оставались свободны, и это давало надежду. Вот только варвар эльфом отродясь не был и веревки метать, как Тила, не умел. Только с третьей попытки ему удалось бросить эту штуку достаточно близко от оборотня. Тот сразу же вцепился в нее обеими руками и, кажется, даже зубами на всякий случай. Нанок намотал веревку на руку и принялся вытаскивать товарища из болота. С каждым новым витком оборотень все ближе становился к заветной болотной кочке. Лягушки, кажется, недоумевали по поводу столь поспешного бегства – во всяком случае, их кваканье стало чуть громче, чем раньше.

Наконец оборотень, тяжело дыша, оказался на кочке. Наноку пришлось обнять его за плечи, слишком уж маленьким был этот плавучий островок, чтобы вместить их обоих. И вдобавок тут же стал проседать под ногами, явно предпочитая утонуть в болоте, чем служить пристанищем для двух тяжеленных мужчин. Надо было покидать его, и как можно скорее, но не оставалось даже места для прыжка, слишком близко Нанок и оборотень стояли друг от друга. Варвар, к его чести, не колебался ни секунды. Подхватив Эрла под мышки, он швырнул его изо всех сил на соседнюю кочку. Правда, меткостью он никогда особой не отличался. Изрыгающий проклятия оборотень упал за два шага от заветного островка, снова сведя интимное знакомство с вонючей трясиной. Ругался он на этот раз на вполне понятном языке, и тем не менее Нанок понял далеко не все слова. Что, интересно, он имел в виду, упомянув непонятного «некрофила» в связи с какими-то зомбями, да еще в сексуальном плане? Нанок на всякий случай запомнил ругательство, проклиная свою необразованность.

На этот раз Эрл выбрался из трясины без посторонней помощи, и поток ругательств, от которого лягушки попрятались в болото, постепенно иссяк. Оборотень сел на кочку, извлек из мешка флягу с чем-то крепким и с жадностью к ней приложился. Нанок тут же ощутил желание тоже глотнуть чего-нибудь горячительного, но у него в мешке было только мясо. Чтобы успокоить нервы, он все-таки сожрал кусок, чувствуя, как отступает стылый ужас перед голодной трясиной. Только сейчас он понял, что был, оказывается, страшно напуган. Хотя, в отличие от оборотня, руки у него не тряслись.

Все-таки хлебнуть чего-нибудь и впрямь не мешало. Мясо – не лучшая замена спиртному. Нанок подавил желание попросить у Тилы кувшин с вином. Ладно, он согласен подождать до привала… Только, Беодл побери, где же здесь привал-то устраивать, на мокрой грязной кочке, что ли? Лягушки пусть себе такие привалы устраивают, а ему, гордому воину с великих Кассарадских гор, надо немного твердой земли, на которой можно посидеть. Можно даже камень или ствол дерева, только чтоб без муравьев.

Оборотень, явно придя в себя, запрыгал дальше. Нанок последовал за ним, благоразумно оставляя между собой и Эрлом одну свободную кочку. Купаться он и так не особо любил, а уж в этой трясине и подавно. Сам блин, и тот бы трижды подумал, прежде чем тут искупаться.

Маг отставал все больше и больше. Похоже, он уже совсем выдохся и двигаться продолжал только на силе характера. Нанок проникся к нему уважением, не каждый смог бы вот так делать прыжок за прыжком, сцепив зубы, не прося остановиться и отдохнуть. Волевой мужик, несмотря на то что Беодлом проклятый маг.

И все-таки Мастер Лур сорвался. Во время очередного прыжка нога его соскользнула с притопленной болотной кочки, и магу не оставалось ничего другого, кроме как поцеловать затхлую болотную жижу. Отфыркиваясь и отплевываясь, он все-таки сумел выбраться, ловко орудуя посохом. Причем без помощи поспешившей на выручку эльфийки.

Маг сел на предательски обманувшую его кочку, потер ступню, пошевелил ногой. Варвар смотрел с нешуточной тревогой за его действиями: если вывих, дело совсем плохо – не лес ведь, где носилки соорудить можно и вдвоем тащить. Попробуй попрыгать по кочкам, когда на тебе целый маг висит!

Однако все обошлось. Мастер Лур махнул спутникам рукой – дескать, все в порядке – и сделал первый прыжок, предельно осторожный и выверенный. Варвар успокоился и перестал забивать голову его здоровьем. В конце концов, он маг все-таки, выпутается. Колданет чего-нибудь в крайнем случае, а то на этом болоте никаких тебе развлечений, кроме лягушек. А если нет, утопить его к блиновой тетушке.

Куда ни кинь взгляд, везде расстилалось болото. Правда, за спиной еще чернела стена леса да справа виднелись отдельные деревца – вероятно, там был участок нормальной земли. Оборотень остановился и долго смотрел в ту сторону, что-то прикидывая. Потом решительно заскакал дальше, явно держа путь в ту сторону. На твердом постоять захотелось, понял варвар, целиком одобряя и разделяя это простое человеческое желание. Теперь, когда перед глазами была цель, прыгать стало неожиданно легче. Даже Мастер Лур взбодрился и подтянулся, едва не наступая Тиле на пятки. Нанок бросил на него предостерегающий взгляд – дескать, собьешь девчонку с ног, утоплю в болоте, чтоб далеко не ходить. Я же, блин, целоваться с ней даже не смогу, если она в этом отстое искупается по твоей милости. Не боись, ответил маг опять-таки взглядом, все будет нормально, блин не выдаст, свинья не гоп. Впрочем, возможно он сказал «не бойся», а не «не боись», варвар точно не разглядел.

Действительно, деревья росли на твердой земле. Вот имеют они такую странную привычку, ничего с этим не поделать. Когда Нанок допрыгал, оскальзываясь на последних ярдах, оборотень уже развалился под чахлым деревцем, мечтательно глядя в небо. Нанок тоже посмотрел вверх на всякий случай. Ничего особенного, небо как небо, затянуто облаками, солнца не видно. Еще птицы какие-то летают, но далеко, не страшно, если даже нагадить вздумают. Впрочем, даже если и попадут, после болотной жижи он грязнее не станет.

На островок выбралась Тила, свеженькая и чистенькая. Нанок поневоле позавидовал – умеют же некоторые через дерьмо пройти и не запачкаться. Не то что он – если в пределах лиги будет лужа, обязательно в нее попадет, да еще с размаху. Эльфийка тут же начала раскладывать припасы, понимает, что все хоть и устали, как новобрачные после свадьбы, но жрать хотят, аж глаза слезятся, да и от вина лично он, Нанок, нипочем не отказался бы.

Мастер Лур сделал последний прыжок и плашмя рухнул на землю, тяжело дыша. Варвар посмотрел на него с сочувствием. Совсем господин маг из сил выбился, вид у него, как у загнанной лошади. Кем и куда загнанной, Нанок, правда, не знал. Он подошел к магу, взвалил его на плечо, игнорируя слабые попытки сопротивления, и отнес под дерево.

– Спасибо, – слабым голосом поблагодарил Мастер Лур. Выглядел он немногим лучше покойника, а если припомнить, какими их в гроб кладут, так и похуже, пожалуй. Правда, почему-то еще дышал, довольно-таки часто.

– Не за что, – буркнул варвар, с вежливостью у него как-то всегда дела не ладились. То есть он знал, что это такое и зачем нужна вообще, но вот получалось у него плохо.

– Перекусим? – предложил оборотень. Он, похоже, вообще не устал, вид здоровый и до отвращения бодрый. И голодный, вон клыки изо рта как торчат.

Перекусить им не дали. Из болота полезли какие-то непонятного вида зеленые твари, в достаточно большом количестве. Выглядели они, прямо скажем, преотвратно: развесистые уши, сморщенные морды, торчащие клыки. Вдобавок голые – ни одежды, ни шерсти. Нанок вздохнул и устало потянулся за секирой. Драться, против обыкновения, совсем не хотелось.

– Ну а это кто тут по нашу душу явился? – устало спросил он.

– Болотные гоблины, похоже, – услышал из-за своей спины такой же мертвый голос.

Ага, маг оклемался. Хотя, судя по голосу, ему сейчас и червяка не заколдовать, не то что зеленых пугать. Ладно, и без него отобьемся.

– Гоблины вроде в горах живут, – усомнился Нанок, поднимаясь на ноги с топором в руке.

– Это сейчас. А раньше жили в болотах, – возразил маг, с кряхтеньем принимая вертикальное положение. – Некоторые и сейчас живут, нам на радость. Вот эти, например. Во всяком случае, так в наших книгах сказано.

Тех гоблинов, что болота покинуть решили, варвар понимал прекрасно. Ни за что на свете он в подобном месте жить бы не согласился. А вот этих, что грязь любимую покинуть не захотели, понять не мог никак. Не может же быть на свете существ настолько тупых, чтобы жить здесь. Да отсюда и деревья почти все свалили, даром что корнями вросли. Ушли бы и эти вместе со своими – всем сейчас было бы лучше. А так теперь дерись с ними, зелеными…

Тила стояла ближе всех к гоблинам, лук в руках, стрела на тетиве. Видно было, что твари болотные ее побаиваются – видели уже, похоже, эльфов, и те им явно не понравились. Наверное, невкусные, решил варвар, становясь рядом с эльфийкой. Секундой позже рядом оскалил клыки огромный черный волк, злобно лупая желтыми шарами. Болотники в ответ тоже оскалили клыки, на всякий случай отступив на шаг назад. Подтянулся и маг, волоча за собой ставший неподъемным меч. На зеленых он впечатления, прямо скажем, не произвел. Кому нужны умные на болоте?

Нанок взревел, стараясь вызвать у себя боевую ярость. Ярость на вызов отвечать отказывалась, но гоблины снова попятились. Похоже, непонятная четверка их озадачила, и что с ней делать, они явно не знали. С другой стороны, размышлять у них получалось еще хуже, чем у варваров, и после короткого замешательства они устремились в атаку.

– Врут ваши книги, – сказала эльфийка магу, выпуская первую стрелу. – Не похожи они на гоблинов, вообще не похожи ничем, кроме цвета кожи.

– Сам вижу, – огрызнулся тот, с трудом нанося удар особо шустрому болотнику. – Что я, гоблинов, что ли, не видел? Все не такие отвратные, как эти вот…

Варвар заработал секирой, гоблины они там или нет, дело десятое. Явно ведь закусить ими захотели, вон как глазенки блестят. Хорошо, хоть из оружия у них только дубины да копья с наконечниками из рыбьих костей. Хм, интересно, неужели в этом дерьме еще и рыба водится? Страшно даже представить, какова она на вкус!

Схватка кипела нешуточная. Тупые на вид твари быстро, однако, сообразили, что нужно навалиться кучей со всех сторон, что и попытались осуществить. Одна за другой сыпались меткие стрелы, свистела секира, с каждым ударом укладывая по зеленокожему. Меч мага на сей раз приносил не так много пользы, Мастер Лур дрался уже буквально из последних сил. Но они держались, все еще держались, заливая крохотный клочок земли кровью врагов. Такой же алой и горячей, как и та, что текла в жилах у них самих.

Нанок охнул, пропустив очередной удар тяжелой дубинкой. Он тоже устал, и слишком часто примитивное оружие болотников находило цель. Секира взметнулась в ответ, и особо шустрый противник заверещал, потеряв свое оружие. Вместе с рукой, конечно, – он, варвар, в дровосеки не нанимался, дубинки им рубить. Закричал маг, получив полновесный удар. Похоже, он выронил меч, Нанок был слишком занят, чтобы смотреть по сторонам. Замах, удар. Замах, удар. Еще замах… Болотник, которому предназначался ненанесенный удар, свалился со стрелой в груди, помешав остальным броситься на Нанока скопом. Засвистел рассекаемый воздух – Мастер Лур взялся за посох. Интересно, как он его крутить собирается, ведь нисколько не легче меча штуковина, а он ведь и железку свою еле держал. Но то ли маг успел отдохнуть (где, когда? – непонятно), то ли посох ему и в самом деле был привычней, однако зеленые с верещанием откатились с правого фланга. Слева грозный рык оборотня наводил на нападавших панический страх, Эрл метался в толпе вопящих, размахивающих своим нелепым оружием болотников, безжалостно убивая одного за другим.

Варвар получил еще один удар дубиной, по счастью не опасный, но довольно болезненный, и долгожданная боевая ярость все-таки накрыла его с головой. Он завопил что-то, еще более нечленораздельное, чем обычно, и бросился на врагов, размахивая секирой. Кровавая пелена затмила его глаза, Нанок что-то орал и рычал, прорубая широкую просеку в рядах болотников. Если эту толпу, конечно, можно назвать рядами.

Удары сыпались на него со всех сторон, но варвар уже не чувствовал боли, поглощенный жаждой боя, как один из легендарных героев. Стрелы продолжали лететь, не зная промаха, Тила уже расстреляла один тул и подхватила второй, последний. Мастер Лур, отбиваясь тяжелым, как два варвара, посохом, заметил, что болотники атаковали уже не так решительно, как раньше. Некоторые из них старались незаметно скрыться в мутных водах, не желая больше сражаться. Похоже, перелом в битве уже наступил, надо только немного поднажать. Маг пропустил удар справа, рука вспыхнула пронзительной болью, но пальцы слушались, перелома нет. Превозмогая себя, он закрутил посох еще быстрее, разбив голову одному из болотников, а второго сильно ударив в грудь.

Варвар, пройдя сквозь толпу врагов, как нож сквозь масло, уперся в болото и повернул обратно. Он что-то непрерывно вопил, секира летала, как перышко, и горе было тому, кто подворачивался под нее. И болотники, нежданно-негаданно оказавшиеся зажатыми между ополоумевшим великаном и озверевшим волком, дрогнули. Толпа болотников ринулась к берегу и за считаные мгновения исчезла в родимой трясине.

Варвар еще некоторое время размахивал секирой, не заметив, что враги уже покинули поле боя. Его насторожило, что топор не встречал сопротивления. Мало-помалу багровая пелена спала с его глаз, и он остановился, тяжело дыша.

Оборотень, весь забрызганный кровью, собирал уже хворост для костра. Сушняка тут было, понятное дело, не достать, но эльфийка с легкостью разожгла костер даже из промокших насквозь ветвей. Нанок который раз подивился ее умению, хотя и наблюдал это чудо не в первый раз. Немного подумав, он принялся швырять трупы болотников в их любимое болото. Порой попадались раненые, их он отправлял туда же. Ему всегда претило добивать поверженных, да и сил никаких не было.

Тел было довольно много, вскоре к варвару присоединился Эрл, и дело пошло веселее. Раз-два, и очередной зеленокожий обретает покой в бездонной трясине.

– Интересно, как они там живут, в болоте? – подумал варвар вслух.

– Мне это неинтересно, – объявил оборотень, а маг добавил:

– Скорее всего, живут они на таких вот островках посреди болот.

Это Нанока успокоило. Не очень-то весело прыгать с кочки на кочку, зная, что тебя могут поймать за ногу чьи-то зеленые руки. В трясине топором особо не помашешь.

Последние трупы предали воде уже в темноте. Сумерки прошли как-то совсем незаметно, и над головами засветили звезды. Только их никто не заметил из-за облаков.

Варвар устало сел у костра, схватил холодный кусок оленины и проглотил его, почти не жуя. Запил длинным глотком эльфийского вина. Огонек жизни засветился в его глазах, он тщательно вытер лезвие топора и, достав верное точило, принялся обрабатывать оружие. Нужды в этом особо не было, сучковатые дубинки болотников не могли сильно притупить лезвие из прекрасной стали, но по-другому он просто не мог. Иначе всю ночь душа будет не на месте, если вот прямо сейчас не наточить оружие.

Маг ел жадно, давясь и чавкая, что магам в общем-то не свойственно. Оборотень тоже изысканными манерами не блистал, но это как раз было нормально – он же волк наполовину, а волки именно так и едят, жадно разрывая мясо клыками и взрыкивая при этом. Только эльфийка ела аккуратно, с достоинством, словно на званом обеде у какого-нибудь короля. Эльфы, они по-другому и не умеют, всякому ясно. Варвар отложил топор и принялся за еду уже всерьез, с этими проглотами и голодным остаться недолго.

– И сколько нам по этим болотам переть? – осведомился он у мага.

– Дня два-три, – сообщил тот без особой уверенности.

Нанок, который втайне надеялся, что завтра к утру они выйдут из этого ада, даже если проспят всю ночь, подавил тяжелый вздох. Ладно хоть не неделю, и на том спасибо.

– Ночью дежурим по очереди, – предложил маг, он оживал прямо на глазах. – Болотники, гоблины они там или нет, могут атаковать ночью.

– Не думаю, – покачал головой оборотень. – Мы им хорошую трепку задали, не полезут.

– У дикарей память короткая, – возразил маг. – Отойдут от испуга, захотят отомстить. Сам подумай, что будет, если застанут врасплох.

– Можно не проснуться, – согласился оборотень. – Ладно, ты прав. Дежурим по очереди. Нормально не отдохнем, конечно, но тут уж ничего не поделаешь.

– Кто будет первым? – Маг пальцем проверил остроту меча, который так и не убрал в ножны. Насколько Нанок знал, лезвие это никогда не тупилось, фиг ли тогда пальцами лапать? От крови бы лучше очистил, умник…

– Пожалуй, я. У меня сил побольше осталось, чем у остальных, – вызвался варвар, сладко зевнул и уснул с недоеденным куском мяса в руке.

Глава 2

В эту ночь решила вражья стая перейти границу у реки. И, кстати, перешла. А почему б ей не перейти, Бель река хоть и большая, а все же не море какое. Человек – забавное существо, и море посуху перейдет, если совсем приспичит. Бывали, говорят, прецеденты.

Фараданцы двинулись через упомянутую границу выше и ниже по течению от Бельгарда, охватывая его с двух сторон. И если те, что форсировали водную преграду выше, были все же обнаружены одним из конных разъездов, то вторая часть армии беспрепятственно перешла реку, нацеливаясь на Бельгард. Чуть позже к городу вышли и их товарищи, одержавшие блистательную победу над упомянутым разъездом. Бой вышел бескровным, но довольно затяжным, потому что воины Ледании отважно сделали ноги, к удивлению фараданцев уклонившись от славной схватки.

– Трусы! – гневно ревели тысячи глоток вслед двадцати всадникам, но даже это страшное оскорбление все равно не заставило леданцев поворотить коней.

Разгневанные фараданцы бросились в погоню, желая догнать и уничтожить противника. Впрочем, минут через двадцать преследование решено было прекратить. Тяжеловооруженному пехотинцу догнать конный патруль довольно непросто, а кавалерия в поход не выступила. По опыту предыдущих осад было известно, что лошади на крепостные стены забираются очень долго. Особенно по приставным лестницам.

Фараданские генералы почесали в затылках, потом пожали плечами и двинулись на Бельгард. Собственно, за тем они и затевали всю эту кампанию.

– Эти парни тоже из Квармола, – возбужденно тараторил Бол, теребя Ларгета за край плаща. – Представляешь – в этом захолустье земляков встретить! Нет, мы, люди из благословенной страны, везде есть! Даже в этой Творцом забытой Ледании…

– Добрый день, – вежливо сказал Таль, глядя прямо в глаза принцу. Тот нахмурился, но взгляда не отвел. Он, конечно, не узнал Ларгета, слишком много малоизвестных дворян ошивается во дворце ежедневно, попробуй тут кого запомни. Но вот то, что его самого опознали, он понял сразу. Слишком уж явным было удивление в карих глазах Таля.

– Добрый… хотя уже вечер, скорее, – спокойно ответил он.

Ларгет немедленно восхитился его хладнокровием. Ясно ведь, что его высочество желал бы сохранить инкогнито, зачем бы оно ему нужным ни было, но отчего-то принц весьма дорожил этой странной диковинкой. А вот он, Ларгет, наоборот.

– Поскольку этот оболтус, – легкий кивок в сторону на секунду заткнувшегося Бола, – не удосужился меня представить, я его представлю сам. Болиар, из семьи барона Дарала. Какой-то там сын, он и сам точно не помнит.

– Ложь! – возопил возмущенный Бол. – Ровно седьмой, а не «какой-то там»! Между прочим, многие продвинутые маги считают число «семь» священным, относясь к нему с должным пиететом…

– Для друзей он – Бол, – продолжил Таль, не обращая внимания на его слова. – Вы, наверное, уже догадались, что это сокращение не только от его имени.

Принц весело хмыкнул. Недостатком догадливости он явно не страдал.

– Сам я – Аргенталь, из семьи графа Торделиля. Младший сын, то есть второй. К слову, к этому числу продвинутые маги вообще никак не относятся. Можете звать меня Талем, или Ларгетом, – как вам удобнее.

– Оринель, из семьи графа Боваля, – хладнокровно соврал принц. – Для друзей – Ори. Старый Аргенталь – ваш дед, видимо? Имел честь с ним встречаться.

– Дед, – грустно сообщил Таль. – Умер два года назад. Сердечный приступ.

– Мне жаль, – так просто и искренне произнес принц, что у Ларгета сжалось сердце от внезапно вернувшейся грусти.

В возникшую паузу тут же вклинился неугомонный Бол:

– Прикинь, гоблин, что ребята рассказали – придворный маг устроил заговор! Корону на башку примерил, сам теперь – милостью Творца король Сугудай Первый!

Таль заметил, как напрягся при этих словах принц. Его угрюмый спутник держался достаточно спокойно, но стоило это ему, по-видимому, немалых усилий.

– Слушай, ошибка Творца, – обратился Таль к своему другу. – Если ты не будешь ловить ворон, которых, к слову, здесь все равно немного, а пройдешь в залу, то увидишь одну диковинку. За нашим столом сидит, с Боресветом квасит.

Поймать Бола на любопытстве проще простого. Он тут же забыл о земляках, неведомо как оказавшихся в леданском кабаке, и умчался в залу со скоростью, которой бы позавидовала любая из местных лошадей. Впрочем, этих благородных животных поблизости не оказалось, что, без сомнения, сберегло им немало нервов.

– Все настолько плохо? – вполголоса спросил Таль у принца.

– Еще хуже, – мрачно сообщил тот. – Сугудай подмял под себя всю страну. Не знаю, чем он купил армию, но она полностью в его распоряжении. Самые влиятельные семейства тут же принялись лизать зад новому хозяину…

Принц криво усмехнулся, в его глазах стояла запредельная боль.

– Нашлись и верные, – сообщил он. – Те, кто не искал милостей у покойного короля. И у узурпатора их искать не захотел.

– Подняли мятеж? – Ларгета бросило в дрожь. Гражданская война, по его твердому убеждению, было худшее, что могло ожидать любую страну.

– Который Сугудай с превеликим удовольствием утопит в крови, – мрачно сказал спутник принца, которого тот так и не представил.

– Собираетесь просить помощи в Беларе? – еле слышно спросил Таль.

Его собеседники переглянулись. Непредставленный с сомнением покачал головой.

– Ничего больше не остается, – твердо сказал Орье, обращаясь скорее к своему спутнику, чем к Ларгету. Тот пожал плечами, демонстрируя несогласие.

– Кто-то недавно упоминал слово «конспирация», – сообщил он в пространство.

– Брось, – отмахнулся принц. – Он ведь меня сразу узнал, по глазам видно.

– Узнал, – не стал отпираться Ларгет. – Видел однажды, на дворцовом приеме.

– Не говори о нас, – попросил принц. – Всюду полно соглядатаев, если о нас прознают – до Белары мы можем и не добраться.

– Я не из болтливых, – пожал плечами Таль.

– Нам пора, – сказал спутник принца. – Хорошо бы засветло выехать из города. Как это ни странно, ночью нам путешествовать безопасней.

– Удачи, – пожелал Таль.

Орье хлопнул его по плечу:

– Она нам пригодится.

Подошел взбудораженный Бол:

– Блин, зеленый! Настоящий гоблин!

– Блин – не зеленый, – попытался оправдать злого духа Таль. Впрочем, без особой уверенности. Вдруг и впрямь зеленый, он же его ни разу не видел. Пока. Потому что с его везением вполне можно было повстречать и самого блина.

– Да не блин зеленый, а гоблин! – отмахнулся Бол. – Надо же, настоящего гоблина увидел. А парни эти куда делись?

– Ушли по делам, – пояснил Таль, но Бол уже забыл о своем вопросе.

– Боресвет там с зеленым на руках борется, – сообщил он. – Пойдем, интересно же!

Действительно, было на что посмотреть. Воин из Гардарики и зеленокожий монстр сидели за столом и мерились силой. Сжатые руки клонились то на одну, то на другую сторону, но победу одержать никто не мог. Мускулы у обоих вздымались холмами, лицо у Боресвета побагровело, а у гоблина еще более позеленело. Лани смотрела на представление восторженными глазами, и Таль ощутил на миг укол ревности. Конечно, он маг и не ему бороться на руках с воином, но иногда так хотелось блеснуть силой. Чтобы чьи-нибудь зеленые глаза смотрели с таким же восторгом именно на него.

Проиграл в конце концов тяжелый дубовый стол. Столешница с жалобным скрипом треснула и разломилась пополам, закончив поединок. Зрители разразились восторженными криками, хозяин же кабака их веселья явно не разделял. Или искусно прятал его под кислой миной. Настолько искусно, что актеры Королевского театра в Тароне сдохли бы от зависти.

– Хозяин! Новый стол! – сделал необычный заказ Боресвет, но ему было отказано по причине отсутствия запасных столов.

Таль ожидал, что воин возмутится и пойдет крушить все направо и налево, но тот только философски пожал плечами и заказал еще по пиву. Кажется, он всерьез решил перепить гоблина.

– Похоже, это надолго, – сказал Ларгет, наблюдая, как очередной кувшин пива становится пустым. – Мне, честно говоря, уже надоело. Может, город посмотрим?

– Хорошая мысль, – одобрил Бол. – Все-таки та штука, которую ты почему-то головой называешь, на что-то еще способна. Растешь, гоблин!

При слове «гоблин» зеленокожий нехорошо посмотрел на Бола, подозревая насмешку. Тот мгновенно заткнулся, но все же чуть позже, чем следовало.

– Что твоя говорить? – поинтересовался гоблин, оскаливаясь. Желтые клыки выглядели внушительно.

Бол испуганно отшатнулся.

– Да ничего, – ответил он дрожащим, как мышь на ветру, голосом. – Это я не тебя, а его гоблином назвал.

Гоблин перевел туманный взгляд на Таля. Собрав разбегающиеся глаза в кучку, он внимательно осмотрел его на предмет зеленой кожи и желтых клыков. Под пристальным взглядом, который ни один сумасшедший пацифист не назвал бы доброжелательным, Таль слегка попятился. Убью стрелочника, подумал он, помянув Бола добрым словом.

– Твоя – не гоблин, – пренебрежительно бросил зеленый. – Твоя не воин даже.

– Что значит «не гоблин»? – возмутился Таль. – Сам ты не гоблин, понял? Что зубы скалишь, блин тебя раздери? Только гавкни еще, в лягушку превращу и квакать заставлю!

– О, твоя шамана. – В голосе гоблина прорезалось уважение. – Так бы и говорить. Шамана не воин, шамана в бубен бить, духов заклинай…

– Вот и вали, – расхрабрился Таль. – А то как дам в бубен, клыки отпадут. Шкуру на барабан натяну и играть заставлю.

Теперь уже опасливо отшатнулся гоблин. Возможно, он просто не умел играть на барабане.

– Сильный шамана, – уважительно сказал он и приложился к кувшину.

– А то, – с гордостью человека, самолично обучившего Ларгета шаманить и бить в бубен кому ни попадя, произнес Боресвет. – Отстой не держим!

– Мы – в город, – сообщил ему Таль. – Походим, посмотрим, может, прикупим что-нибудь. Мне лук бы не помешал хороший.

– Особо не задерживайтесь, – посоветовал воин. – Стража тут, в натуре, не любит, когда пацаны ночью по улицам шастают. Легко и посадить могут. Так что, братан, чуй фишку – как стемнеет, шурши обратно.

Ларгет особо не понял, чем он обратно должен шуршать, но на всякий случай согласился. Он по опыту знал, что когда воин начинает объяснять, запутанным становится даже то, что ранее было понятно. Лучше уж не уточнять.

– А вот ты, леший, стихи любишь? – услышал он, направляясь к двери.

– Моя гоблин, – сообщил зеленый. – А стихи что есть?

– Песню знаешь? Только без музыки.

– Лани, город не хочешь посмотреть? – спросил Таль.

– Скорее да, чем нет, – ответила девушка, поднимаясь со скамьи.

Гоблин взглянул на нее и облизнулся. Голодный небось, подумал Ларгет.

Был отличный летний вечер, солнце клонилось к горизонту, но пока еще лениво и неохотно. Таль вдруг понял, что понятия не имеет, куда идти, – Бельгард слишком большой город, тут и заблудиться недолго. Но не возвращаться же обратно из-за этого?

Улицы были полны народу. Люди куда-то спешили по своим делам, не обращая внимания на попытки Ларгета выяснить, как им пройти к лавке. Потом за расспросы взялась Лани, и у нее получилось гораздо лучше. Первый же прохожий, здоровенный громила со сломанным носом, остановленный обворожительной улыбкой, охотно поведал в подробностях, куда и к кому им идти. Правда, насчет лавки Мастера Савея он так ни слова и не сказал. Лани окинула его пренебрежительным взглядом, фыркнула и обратилась к следующему. Тот был весьма любезен, сразу же предложил ей зайти к нему в гости или посидеть за чаркой молодого вина в престижном кабаке, но насчет лавки ничего не знал. Третья попытка увенчалась положительным успехом. Да, есть такая лавка. Как далеко? Минут двадцать ходьбы, если не петлять. Нет, попетлять придется, больно сложный путь. Нарисовать план? Он воин, а не художник, рисовать умеет только шрамы на страшных рожах. Причем ваши не подходят – недостаточно страшные. Пальцем, да, может показать. Вон туда. Потом от деревянного дворца налево. Там статуя будет. Чья статуя? Да блин ее знает, вроде ничья. Да и кому она на фиг нужна? Как выглядит? Мужик какой-то в короне. Собственно, их там три, но остальные без корон, а одна из них вдобавок баба. Они не в счет. А вот от статуи надо идти прямо, то есть не совсем прямо, а слегка наискосок. Вот там и будет кабак «Клинок Ледании», куда вы и хотели. Ах, не туда хотели? Ну без разницы. Там спросите, кабатчик все знает, а у него, воина, дела, ему недосуг. Пока, подруга, удачи.

Все трое пожали плечами, переглянулись и зашагали по указанному адресу. Статуи нашли легко. Правда, их было четыре, но в короне и впрямь была только одна. Кабак тоже не пропустили, определив его расположение по шуму драки и грязным ругательствам. Кабатчик оказался довольно любезен и за один тумак выложил все – и как пролезть во дворец мэра, и где можно по дешевке разжиться крадеными побрякушками, и даже как пройти к лавке Мастера Савея. В заключение он предложил им приобрести замызганную карту города всего за три пальца. Таль тут же решил, что эта вещь им просто необходима, и быстро сбросил цену до одного серебряного, они ударили по рукам и разошлись, довольные друг другом.

Лавка находилась недалеко от кабака. Выглядела она невзрачно – двухэтажное деревянное здание, но Таль уже знал, что в этом городе дома из дерева дороже каменных. Правда, никак не мог понять почему. Они бы еще из соломы строили, блин!

Дверь в лавку оказалась закрыта, но к косяку был подвешен небольшой медный колокол. Таль позвонил, и после короткого ожидания и традиционного вопроса: «Кого блин принес?», им открыли. Вышедший малый, по-видимому, охранник, окинул их подозрительным взглядом, но после короткого колебания предложил все же зайти.

Внутри лавка тоже не блистала особым убранством. Видимо, Мастер Савей и его изделия были знамениты настолько, что не нужно было пускать пыль в глаза посетителям красотой и богатством отделки.

Самого Мастера Савея в лавке не было. Луки им показывал подмастерье, с ним же пришлось и торговаться. Иное оружие вызывало у Таля восхищенно-завистливые вздохи, зато цены на него сразу и бесповоротно повергали в уныние. В конце концов он все же подобрал себе лук по руке, вполне приличный, хотя далеко не карамультук. Стоил он не то чтобы дешево, но и не запредельно. Ларгет прикупил еще два тула со стрелами, навьючил все это хозяйство на себя (каждый маг хоть раз в жизни желает почувствовать себя ослом), и они двинулись в обратный путь.

Обратно шли куда дольше. Сначала Лани заставила их зайти в магазин одежды, где почти час вертелась у зеркала, примеряя разные шмотки и изнуряя обоих парней вопросами типа: «А это мне идет? Или лучше вон то?» Воздействие этого процесса на мужскую психику оказалось столь сильным, что Ларгет почти физически ощущал, как у него отрастают вампирские клыки. Остановило то, что кровь у нее все равно ядовитая.

Когда они вышли из проклятого магазина (Лани так ничего себе и не выбрала), Болу приглянулась странная трубка с цветными стеклышками внутри. За два пальца он сторговал странную игрушку и смотрел в нее не отрываясь, пока не свалился и не подвернул себе ногу. Что в общем-то тоже не очень ускорило возвращение в корчму.

Потом еще выяснилось, что они все-таки заблудились. Таль, гордый своей предусмотрительностью, развернул карту и разразился страшной руганью. Если бы все те слова, что сорвались с его языка, были заклинаниями, кое-кому пришлось бы сгореть заживо, повеситься на табуретке, а потом еще превратиться в свинью. Подлец кабатчик не упустил-таки случая обмануть, подсунув им карту Белары. Найти по ней дорогу к корчме «У стрелка» возможным не представлялось. Двинулись наугад, пока не наткнулись на городскую стражу. Стражники с уважением посмотрели на значок Ларгета и подробно объяснили дорогу.

В корчму они успели засветло. Ничего там особо не изменилось, Боресвет с гоблином продолжали пить пиво, но стали заметно пьянее. Симпатичная зеленая морда гоблина покрылась разноцветными пятнами, свидетельствуя о том, что ему хорошо. Глаза у него упорно разъезжались в стороны, и он даже не пытался их уже сфокусировать. Оба пели веселую песню о том, что жить хорошо, но и умирать время от времени надо. На скуле Боресвета красовалась свежая ссадина, у гоблина была в пятый раз рассечена бровь. Очевидно, вокальные упражнения ребята успешно совмещали с физическими.

– О, братва вернулась, – обрадовался воин.

Гоблин радостно икнул в знак приветствия и сделал попытку подняться со стула. Получилось как-то не очень, и он, еще раз икнув, плюхнулся обратно. Гоблин, похоже, был изрядно пьян.

– Оружие надо обмыть, – сказал Боресвет, который пьяным совсем не выгледел.

Обмыть оружие – это святое. Таль это слышал еще от Мастера Коэто, но предполагал почему-то, что обмывать его полагается во вражеской крови. Оказывается, нет. Просто за него надо выпить, и выпить много.

Бол все игрался со своей трубкой, разглядывая разноцветные стекла. Увлекся так, что даже про пиво забыл, чем немедленно вызвал замечания Боресвета. Обмывка оружия – процесс важный, и сачковать тут нельзя, не то сразу в репу, понял?

Воин отобрал у него игрушку, но неосторожно сам заглянул в нее и оторваться уже не мог. Покинутый другом гоблин немедленно уснул за столом, могучим храпом мешая завсегдатаям получать удовольствие. Впрочем, желающих поставить его на место не нашлось: во-первых, гоблин и во сне спокойно мог покалечить, во-вторых, никто не знал, где его место.

Воспользовавшись тем, что воин отвлекся, Таль подошел к хозяину корчмы и попросил выделить им комнату на четверых. Тот согласился, но добавил, что это будут две двухместные. Потому что у него, дескать, не казарма, чтобы штабелями ложиться.

Лани тут же заявила, что нипочем не останется наедине с мужчиной в комнате. Потому что, с кем бы ей ни выпало ночевать, этот тип наверняка будет к ней приставать и не даст выспаться. Поэтому она будет ночевать одна, а остальные – как хотят. Ларгет попытался ее убедить, что он, к примеру, приставать не будет, но поймал себя на мысли, что и сам в это не очень верит. Лани не поверила тоже, а вдобавок еще и обиделась. Причем настолько, что залепила Болу пощечину. Почему именно Болу, Таль не понял.

Бола это тоже весьма заинтересовало.

– За что?! – возмущенно воскликнул он, хватаясь за травмированную щеку.

– Ты стоял ближе, – безмятежно улыбаясь, ответила Лани.

Кабатчик на всякий случай отодвинулся на пару шагов и заявил, что готов предоставить ей комнату на одного. В целях уменьшения повреждений постояльцев. Потому что это было бы плохой рекламой для его заведения, если кто-нибудь проснется с ножом между ребер.

В общем, вопрос был снят. Лучезарно улыбнувшись Талю, Лани пожелала всем спокойной ночи. Ларгет был уверен, что теперь его точно будут мучить кошмары.

Комната была оборудована двумя кроватями, шкафом и маленьким столиком. Хозяин тут же оснастил ее еще и дополнительным матрасом, пояснив, что воину через час-другой будет все равно, где спать. Ларгет согласился. Русколанец действительно был неприхотлив.

– Темпераментная девчонка, – сказал Бол, не в силах отойти от шока после пощечины. – Жаль, что я не с ней ночую. Зуб даю, раскрутил бы.

– Если будешь приставать ко мне, получишь вторую плюху, – пригрозил Таль.

– Да нужен ты мне, – возмутился Бол. – Нет, правду говорят, все рыжие – ведьмы.

– Подари ей помело, – великодушно посоветовал Ларгет, устраиваясь поудобнее. – Интересно, тут клопы водятся?

– А ты видел когда-нибудь корчму без клопов? – хмыкнул Бол.

Таль не ответил. Он погасил лампу и закрыл глаза. Усталость смежила разом отяжелевшие веки, и Таль провалился в сон.

Провальный сон спокойным не оказался. Снилось блин знает что, какие-то зомби, что пытались его догнать с гнусными намерениями (желание разодрать на клочки по-другому не назовешь). Он бежал от них, что получалось довольно легко, зомби скоростью не отличаются. Потом вдруг появилась собака, страшная, похожая на сгусток тьмы. Ларгет попытался убежать от нее тоже, но выяснилось вдруг, что и он скоростью вовсе не отличается. Собака его съела, и Таль проснулся.

За окном было темно. Храп Боресвета раздувал оконные занавески. Ларгет почувствовал, что пива было выпито чересчур много. Вдобавок его мучил сушняк. Он оделся и, выскользнув из комнаты, направился в общую залу.

Там было по-прежнему многолюдно. Все столики были заняты, народ отрывался как мог. За одним столиком одиноко сидел спящий гоблин зеленого цвета. Ларгет заметил, что лицо его было раскрашено разноцветными красками. Вот шуму-то будет, когда проснется! Впрочем, может быть, что и обойдется, – гоблин не выглядел существом, которое знает, что такое зеркало. Иначе не дожил бы до своего возраста, с такой-то харей.

Спросив у прислуги насчет сортира и получив направление на азимут, Таль отправился на поиски заведения. Времени это заняло гораздо меньше, чем поход в лавку Мастера Савея. Удовлетворив естественные потребности, Ларгет допросил прислугу на предмет чего-нибудь выпить. Ему тут же предложили пива. От пива Таль отказался, мотивируя тем, что у него сушняк, а не похмелье. Ему тут же объяснили, что сушняк, конечно, не такая тяжелая болезнь, как похмелье, но все равно требует вдумчивого и тщательного лечения. После чего опять же предложили пива. Таль решительно затребовал воды, повергнув прислугу в шок. Но желание посетителя – закон, и кувшин воды ему все же отыскали, не затребовав за него ни тумака. Гордый своей маленькой победой, Таль отправился в комнату.

Спать не хотелось. Но Ларгет не сдавался и все-таки сумел уснуть.

На этот раз никакие ужасы и страшные собаки ему не снились. А снились, напротив, красивые девушки, обнаженные и не очень. Восхищенный разнообразием, он никак не хотел просыпаться, пока его не растолкали. Раздосадованный таким финалом прекрасного сна, Таль открыл глаза. В комнате было уже светло.

Над ним стоял Боресвет, с похмелья хмурый и недовольный жизнью.

– Ну ты здоров спать, брателла, – сказал он. – Девки небось снились?

– Угу, – промычал Ларгет, пытаясь перевернуться на другой бок. Рука гардарикца удержала его от провала в сладкий сон.

– Девки подождут, – заявил он. – Тем более от тех, что во сне, толку все равно децил. Его и от реальных-то, в натуре, не много, стеклянно тебе говорю.

Ларгет спорить не стал. В этой области воин понимал куда больше него, по всему видно. Будь здесь Лани, Боресвет бы схлопотал по физиономии, к колдунье не ходить. Впрочем, ему к этому не привыкать, вон ссадина до сих пор светится.

– Надо похмелиться, в натуре, – заявил воин. – Вчера холерно поквасили с этим зеленым пацаном. Он вроде лешим назвался.

– Гоблином, – машинально поправил Ларгет. – Слушай, Боресвет, ты там похмелись пока, а я помедитирую… децил.

– Не, ну ты, в натуре, даешь, – возмутился воин. – Я тебе что, алкаш, в одиночку квасить? Этот обалдуй сидит, как семиградский болван – и ты туда же?

Таль перевел взгляд на Бола. Тот и впрямь сидел, скрестив ноги и закрыв глаза. Медитировал то есть. Один в один семиградский болван. Ларгет решительно сел в ту же позу.

– Маги мы, – строго сказал он. – Нам по-другому нельзя, понял?

– Ладно, я прорюхал, – вздохнул воин. – Может, эта подруга согласится по кружке тяпнуть? Одному, в натуре, западло.

– Бол от нее вчера за меньшее схлопотал, – ухмыльнулся Таль.

Он закрыл глаза и принялся за обязательную медитацию. На сей раз войти в нее было посложнее, чем обычно. Сладкие видения последнего сна никак не хотели уходить из головы. Но он сумел справиться, одолев и эту навязчивую мысль.

Открыв глаза, он обнаружил, что один в комнате. Бол то ли отправился завтракать, то ли ушел к Лани за новой пощечиной.

Ларгет неторопливо оделся. Мелькнула мысль, что зря не купили вчера новую одежду. Влезать в вонючие лохмотья совершенно не хотелось. Но выбора особого не было.

Когда он вышел за дверь, из соседней комнаты выглянула Лани.

– Привет, – вежливо поздоровался Таль.

– Доброе утро. – Холодок в голосе девушки говорил о том, что она отнюдь не забыла, что он отказался к ней вчера приставать. С другой стороны, попытаться это исправить сейчас, означало нарваться на оплеуху.

– Красивая куртка, – похвалил Ларгет с видом, будто первый раз увидел, во что она одета.

– Спасибо. – Лани просияла. Непонятно, почему женщины так любят, когда хвалят то, что на них надето. Все равно что нахваливать пивную бутылку вместо пива.

– Как тебе спалось? – Ларгет продолжал блистать своей вежливостью.

– Никто не мешал.

Вот и думай, сказала она «хорошо» или «плохо».

– А мне кошмары снились, – похвастался Таль. О втором сне он благоразумно решил умолчать. Либо обидится, либо подробности запросит, а потом все равно обидится.

– Что за кошмары? – После нездоровой страсти к шмоткам любопытство у женщин на первом месте. Вместе с заботой как бы не потолстеть.

– Страшные. Ужасные. С тобой в главной роли. – Кажется, это ей немного польстило.

Они спустились в залу. Конечно, Боресвет уже вовсю квасил, попутно что-то объясняя слегка ошалевшему от его жаргона гоблину. Бол сидел рядом и, ни на что не обращая внимания, уминал пирог с мясом. Глядя на его неистребимый аппетит, Ларгету сразу захотелось есть. Лани, похоже, также, если судить по голодному урчанию в животе.

– Здорово, гоблин, – приветствовал его Бол и тут же опасливо покосился на зеленокожего соседа. Тот возражать не стал, гоблин так гоблин, лишь бы в родню не набивался.

– И тебя тем же концом в то же место, – ответил Таль, присаживаясь за столик. – Мне такой же пирог, как у этого живоглота, – сказал он служке. – И запить чем-нибудь, но не спиртным. Лани, а ты что будешь?

– То же самое, – сказала девушка, голодными глазами глядя на тарелку Бола.

– А как же фигура? – хмыкнул тот, откусывая еще кусок.

Вообще-то хорошей реакцией Бол не обладал, но, видимо, вчерашняя оплеуха приучила его держаться настороже рядом с Лани. Во всяком случае, от новой он увернулся виртуозно, не выронив даже пирога из руки.

– Нет, ну что за манера руки распускать? – возмутился он. – Что бы сказали твои несчастные родители, если б увидели?

– Я сирота, – мрачно ответила Лани, но агрессию прекратила.

Заказ им принес лично кабатчик. Похоже, веселая компания успела завоевать его уважение.

– Слышали новость? – спросил он, расставляя тарелки перед Лани и Талем. – Фараданцы опять войну начали. Город в осаде.

– Ну ни фига себе! – возмутился Бол. – То есть мы тут застряли? Где у вас тут жалобная книга, я все скажу, что об этом думаю! То есть напишу, конечно.

– Да уж, напиши, это у тебя лучше получается, – кивнул Таль.

– Нет, вы мне скажите, как мы отсюда выбираться будем? – продолжал возмущаться Бол.

– А никак, – беспечно махнул рукой корчмарь. – Кто вас отпустит-то? В ополчении нынче каждый человек пригодится. Тем более такой лучник, как вы.

Он отвесил Талю церемонный поклон и удалился.

– Нет, ну и как нам отсюда теперь ноги делать? – возмутился Боресвет.

– Можно член купить, – предложила Лани.

Ларгет и Бол вылупились на нее в молчаливом удивлении, Боресвет подавился пивом. Один гоблин ничего не понял.

– То есть челн, – поправилась девушка, густо покраснев.

– Нет, чтобы магов в солдаты забривать, такого я еще не слышал, – возмутился Бол, когда корчмарь отошел. – Что они себе позволяют?

– А ты им скажи, я, дескать, маг из Квармола. Тут же на костер потащат. Или сначала допросят на предмет нежелательного шпионажа, – хмыкнул Таль.

Лани молчала. Перспектива остаться в осажденном городе ее тоже не радовала. Если осада затянется, то и есть будет нечего. Правда, зато фигура улучшится. Не то чтобы у нее был излишек веса, но… немного скинуть никогда не помешает.

– Война – это круто, – громыхнул Боресвет. – Правда, леший?

– Гоблина моя, – устало повторил зеленокожий, потеряв надежду, что когда-нибудь воин запомнит, кто он есть.

– Это одна фигня, – отмахнулся тот. – Мечами помашем, славы добудем… ну и золота, если повезет. А нам по-любому повезет, в натуре тебе говорю.

– Надо купить одежду, – решил Ларгет. – А потом думать, как выбираться, ловить здесь нечего. Всю армию я не перестреляю и за год.

– Я могу помочь, – вызвался сдуру Бол.

– Тогда иди и записывайся в ополчение, – хмыкнула Лани. – А насчет одежды он прав. В таких лохмотьях вас не в каждую тюрьму возьмут. За бродяжничество.

– У нас говорят – за бомжевание, – хмыкнул Боресвет. – Только за это, в натуре, не сажают. Убогих грешно обижать.

– Короче, до магазина, – подвел черту Таль. – Пока все к блину не позакрывали в связи с этим междусобойчиком. Гадские уроды, они что, другого времени не нашли?

Корчму покинули спешно, взяв немногочисленные пожитки. Лошадей брать не стали – в дорожную сумку не влезли. Решили вернуться, если не повезет удрать из города. Зато взяли гоблина, потому что он, во-первых, зеленый, а во-вторых, здоровый как лошадь. Правда, ездить на нем было бы довольно сложно, без седла-то.

Одежную лавку нашли сразу и без вопросов, Боресвет неплохо ориентировался на улицах Бельгарда. Лани по своей всегдашней привычке начала что-то примерять, но ее быстро построили – не за тем пришли. Новые шмотки подобрали без особых изысков, чтобы были прочные и удобные. О красоте заботились не слишком. Впрочем, если на Боле обновка сидела как на вороне сапоги, то Таль даже в этой одежде смотрелся достаточно неплохо.

– Подлецу все к лицу, – завистливо вздохнул Бол. – Нет, ну ты посмотри – чисто граф какой, что под горожанина закосить решил. А я выгляжу…

– Как пугало, – хихикнула Лани. – Которое человеком прикинулось.

– Руби базар, – отозвался Боресвет. Он выглядел воином в любой одежде.

Гоблин тоже выглядел вполне гоблином, хотя ему ничего не купили. Не было подходящих размеров – попробуй, подбери что, если у него руки почти до земли свисают и морда зеленая.

Плана, как выбраться из города, ни у кого не было. Через стену не перелезешь, ворота не откроешь. Потайной ход разве что найти где, так ни одного указателя нет. Оставалось надеяться на чудо, и оно не заставило себя долго ждать. Чудеса, как правило, благоволят к тем, кто на них надеется.

Выйдя из магазина, Лани неожиданно остановилась как вкопанная. Таль сравнил ее с близстоящей статуей и особых отличий не обнаружил. Разве что в фасоне одежды.

– Добрел… Это ты?!!

Молодой парень в синем плаще обернулся на ее голос. Лицо его будто являлось пособием по изучению человеческих эмоций – недоумение, недоверие, изумление и, наконец, радость поочередно отражались на нем.

– Лани?!! Откуда ты здесь?!

Она, завизжав от восторга, бросилась к нему навстречу, он раскрыл объятия и закружил ее в каком-то неистовом восторге. Таль недовольно отвернулся. Телячьи нежности, подумал он. Если бы эту девушку обнимал он, тогда дело другое.

– Это Добрел, мой друг детства, – представила любителя обниматься девушка.

Ларгет хмыкнул. Ну тогда все не так критично. У него тоже был друг детства, родной брат вдобавок. Брат детства, можно даже сказать.

– Это Ларгет и Бол, они из Квармола, – продолжала знакомить Лани. – Это Боресвет из Гардарики, а это гоблин, откуда неизвестно, но очень зеленый. Правда, он милый?

– Хм… – неуверенно ответил Добрел. Надо было быть не в своем уме, чтобы вот это зеленое назвать милым. Или женщиной, на крайний случай. – Рад познакомиться, – сказал юноша нейтрально. Чувствовалось, что, кроме Лани, он мало кому обрадовался.

– Взаимно, – ответил Таль без всякой уверенности, что он говорит правду.

– У вас тут война зачем-то случилась, – вылез Бол, которому, как обычно, было без разницы, хотят его слушать или нет. – Прикинь, Добрел, приехали мы сюда на день-другой, а теперь и выбраться не можем.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.