— Понятно. Давно знаешь… Один старый друг лучше новых двух. Я свою Галю тоже давно знаю. По сравнению с твоим стажем — так вообще целую вечность.
      — Да ладно… — протянул Коля.
      — У тебя какие планы на завтра?
      — Хочу пообщаться с несколькими орлами из журналистско-политической тусовки.
      — Это правильно. Теперь уже совершенно очевидно, что случай с Г.Г. имеет политический подтекст. Работай в этом направлении… Есть даже одна конкретная фигура — депутат Рады Леонид Матецкий. Мне на него дал наколочку эсбэушник. А я завтра хочу лично побеседовать с Аленой. Потом созвонимся.
      — Хочешь, я схожу с тобой? — предложил Коля. — Меня она уже знает.
      — Нет, Мыкола. Я — спасибо — и сам справлюсь. А ты работай «политику». Связи Горделадзе, конфликты Горделадзе, спонсоры Горделадзе.
      На этом расстались. Коля ушел со своей Галей, Андрей со своей прогулялись по ночному Крещатику и вернулись к ней домой.

***

      — Не знаю, почему, но мне очень нравится твоя ванна.
      — Это не ванна, — улыбаясь, ответила Галя, — это я тебе нравлюсь.
      — Как деталь интерьера, — сказал он, — женщина, конечно, не сравнима ни с чем.
      — И после этого ты говоришь, что на Востоке уважают женщину?… — сказала она. И без всякой логики добавила:
      — Перебирайся ко мне жить, Обнорский. Что тебе в этой гостинице?
      — А это мысль… В гостинице хорошего ничего нет. Да и дорого.
      — Значит, переберешься ко мне?
      — Нет. К тебе не стоит. Мне нужно работать, встречаться с людьми. С разными людьми… Кроме того, я хочу подтянуть сюда еще пару своих ребят. Поэтому разумнее всего снять квартиру. Ты же помогла моим орлам в прошлый их приезд? Как насчет квартирки? Найдешь?
      — О Господи! Обнорский! — сказала Галина со вздохом. — Я тебя… ТЕБЯ!… к себе приглашаю. А ты: мои орлы… хата для конспиративных встреч «с разными людьми»…
      Андрей сел на край ванны, прикурил от огонька свечи.
      — Не обижайся, Галя… не обижайся. Я здесь потому, что это моя работа. Меня попросили помочь разобраться с «делом Горделадзе». Уже теперь стало ясно, что с наскоку эту проблему не решить… если вообще удастся ее решить… Поэтому нужно работать командой, нужна «хата», как ты выразилась. Поможешь?
      — Не знаю, сказала она недовольно. — Попробую…
      — Ну вот и ладушки.
      — Думаешь, что ты здесь надолго?
      — Не знаю. Трудно сказать что-либо определенное…
      — Ладно, я тебе помогу… Бросай курить, ныряй ко мне.
      — Скоро я превращусь в Ихтиандра, — сказал Обнорский, сползая в ванну.

***

      Утром Заец, как всегда, докладывал Хозяину. Хозяин был в добром расположении духа. Перед приходом начальника личной «контрразведки» он просматривал обзор прессы, подготовленной пресс-службой… Все идет правильно, убедился он, все идет как надо. Еще несколько шагов, и можно запускать Мельника. И вот тогда…
      Заяц вошел в кабинет, как всегда, ровно в десять. Хозяин был пунктуален и ценил пунктуальность в других.
      — Заходи, заходи, Константин Григорьевич, — прогудел Хозяин.
      Заец понял, что босс в хорошем расположении. Обычно он обращался к подполковнику Константин или даже Костя.
      — Заходи, заходи… садись, что у тебя нового?
      Заец присел, положил на стол папку с отчетом и фотографиями. Сначала доложил о результатах контрольного прослушивания телефонных разговоров «аппарата» Хозяина. Есть основания предполагать, что один из сотрудников употребляет кокаин… пока не факт, нуждается в проверке, но…
      — Кто? — спросил Хозяин.
      — Сиволапко.
      — Гнать в три шеи.
      — Я еще не провел проверку.
      — Немедленно гнать. Мне проверка не нужна. Гнать!
      — Понял, Матвей Иваныч.
      — Вот, бля, подонок! Мы, на х…, боремся за моральную чистоту, а какой-то выблядок может скомпрометировать всю идею!
      Заец промолчал. Подумал только: чего ты передо мной-то перья распускаешь, борец за чистоту? А то я твоей «чистоты» не знаю?
      — Чтоб сегодня же его не было в аппарате. Понял?
      — Так точно, Матвей Иваныч.
      — Можешь ему еще и пиз…лей напоследок отвесить?… Ладно… что у тебя с этими «переводчиками»? С питерской бригадой этой? Не нравится мне их возня подковерная, бля.
      — Боюсь, что с этими могут быть проблемы.
      — Что такое?
      — По-прежнему проявляют высокую активность. Обзавелись транспортом. Собственную «девятку» им предоставил некто Валько. Валько прописан в Симферополе, проживает в Киеве. Компромата на него нет.
      — Каким образом этот Валько связан с питерской бригадой?
      — Не готов к ответу.
      — Погано, Костя… Кто такой этот Обнорский, ты не знаешь, с кем он встречается конспиративно, ты тоже не знаешь. Кто такой Валько, ты опять же не знаешь. Что за х…ня?
      — Работа ведется, Матвей Иваныч…
      — Погано она ведется, Костя… погано!
      — Биография Обнорского нами проверяется по всем доступным каналам. Валько мы взяли в разработку. Что касается конспиративной встречи Обнорского позавчера, то я получил агентурную информацию, что Обнорский встречался с сотрудником СБУ.
      — … твою мать! С кем? Конкретно — с кем?
      — Источник сообщает, что с генералом СБУ.
      — … твою мать! — повторил Хозяин и бросил очки на стол. Одно стекло выпало из металлической оправы и осталось лежать маленьким овальным озером. Сгоряча Хозяин смахнул его на пол. — Фамилия у генерала есть?
      — Фамилии пока нет… Но я, Матвей Иваныч, вообще сомневаюсь, что генерал СБУ пошел на контакт с этим журналистом. Что я — наших генералов не знаю? Им карьера дороже.
      — Думаешь, не пойдут?
      — На свой страх и риск — почти наверняка нет.
      — А если контакт санкционирован сверху? — спросил Хозяин и повертел в руках «одноглазые» очки.
      — Тогда, конечно, контакт возможен, — спокойно ответил Заец.
      — Погано… Если питерских гэбистов пригласил Бунчук, они могут нам сильно подгадить. Бунчук, сука такая, с Путиным спутался. А Путин — питерский чекист… Вот тебе и цепочка, Костя. Вот и объяснение почему здесь питерские «переводчики», а не тамбовские или ярославские. Понял теперь?
      «Ах какой ты умный», — ядовито подумал Заец.
      — Никакие они не журналисты, — продолжил Хозяин рассуждать, — агенты Путина… А это серьезно. В общем, так: надо держать их под колпаком, Костя. А еще лучше сделать так, чтобы они отсюда убрались. И чем скорее, тем лучше. Иди, работай… Да, отчет свой оставь, посмотрю потом… Ну зае…али москали в доску!

***

      К Затуле Андрей отправился с Галиной. Была суббота, киевляне прогуливались по Крещатику, наслаждаясь теплом, которое в любой момент могло смениться холодом. Андрей и Галина тоже пошли пешком, растворились в потоке людей. Они шли мимо дорогих магазинов и кафе. Мимо бесчисленных, на каждом шагу, щитов «Обмiн валют». Мимо вывесок «Парфуми», «Мобiльный зв'язок», «Взуття» и «Перукарня»… и везде была «знижка».
      — Мы могли бы встретиться с Аленой в кафе, — сказала Галина.
      — Э-э, нет, Галя… Великий сыщик Зверев — ты его знаешь — учит: на человека нужно посмотреть в домашней обстановке. Человек в кафе и человек домашний — это две большие разницы… Важно посмотреть, как человек живет. Какие предметы его окружают.
      — Не стоит ли у Алены в углу банка с головой Горделадзе…
      — Точно. Не висит ли на стене топор со следами крови? Ты все правильно просекаешь, Галя… Но если всерьез, то это действительно важно — жилье отражает личность. Ты сразу увидишь, какие у человека книжки лежат на столе, какие видеокассеты на полке. Оценишь приблизительно уровень достатка. Аккуратность иди, наоборот, раздолбайство… Замки и «глазки» на входной двери, фотографии на стене… Очень интересно бывает заглянуть в холодильник… в перекидной календарь…
      — В корзину с грязным бельем, — вставила Галина язвительно.
      — Да, и в корзину с грязным бельем, — подтвердил Обнорский.
      Они пришли в уже знакомый Обнорскому двор. Все в нем было так же, но вместе с тем и не совсем так, как ночью. Возле контейнеров с мусором сидела бродячая собака, блестела лужица ночного дождя. Совершенно не верилось, что из этого мирного двора мог исчезнуть человек, которого позже найдут в ста тридцати километрах отсюда и без головы.
      Консьержка Плотникова была на боевом посту. Вид имела несколько «вчерашний», и пахло от нее пивом. Галину она узнала, а у Обнорского спросила документы. «Лучше бы ты, — подумал Андрей, — проявляла бдительность вечером шестнадцатого сентября…» Из радио на столе консьержки Пугачева пела «Брошкину».
      Затула открыла дверь после разглядывания пришедших в панорамный глазок и дежурного вопроса: кто? Андрей с Галиной пришли в точно назначенный срок — в полдень, но Алена все же поинтересовалась: кто? — и Обнорский отметил этот факт: осторожна.
      Затула была бледна, почти без косметики, в домашних, застиранных до белизны джинсах «Левис» и черном свитерке… Она, несомненно, была красива, но шарма ей не хватало. Вслед за Аленой вышел кот. Тот самый кот, который любит «Китикэт», и стал в Киеве более известен, чем «кот ученый» из пушкинского Лукоморья…
      — Входите, — сказала Алена. — Можно не разуваться.
      С Галиной она поцеловалась, с Андреем поздоровалась за руку. Рука была прохладной, с длинными тонкими пальцами. Эта рука мыла Горделадзе как ребенка… Снимала стресс. Андрей и Галина прошли в комнату. Сразу бросилась в глаза фотография Георгия в рамке на столе рядом с включенным монитором «пентиума». Часы в виде корабельного штурвала и между ними — снова фото Горделадзе. В расшитой украинской сорочке. Покойник улыбался.
      — Присядьте, — сказала Алена. — А я пока сделаю кофе. Или, может быть, чай?
      — Все равно, — ответил Андрей.
      — Я тебе помогу, — сказала Галина и вместе с хозяйкой отправилась в кухню.
      А в комнату вошел кот. Сел и стал внимательно смотреть на Обнорского.
      — Ну что, Эстик? — прошептал Обнорский. — Что скажешь? Ты ведь свидетель… ты знаешь, что происходило в тот вечер. Расскажи.
      Кот молчал. Только смотрел немигающими глазами с вертикальным зрачком… Жаль. Если бы он умел говорить, он многое мог бы рассказать о последнем вечере Георгия Горделадзе в этой квартире. О баночке «Китикэт» за 6,24 гривны… которой, может быть, не было. А что было? Зачем выходил Георгий?
      Куда он ходил? Встречался с кем-то? С кем? Сколько пакетов он вынес с собой, уходя? Один? Два? Если два, то что было во втором пакете?… Эстик фыркнул и вышел. Его спина выражала презрение и надменность аристократа.
      — Гусь свинье не товарищ, — вздохнул Обнорский и отправился вслед за «гусем» в кухню.
      — У нас уже все готово, — сказала, обернувшись, Алена. — Сейчас мы принесем в комнату.
      — Не стоит, наверно, Алена, — ответил Обнорский, — у вас симпатичная, уютная кухня… Давайте поговорим здесь.
      — Как хотите.
      Андрей сел, привалился спиной к холодильнику с веселенькими переводными картинками на дверце и на боку. Галина поставила на стол чашки с дымящимся кофе. В тарелочке лежали куски полузасохшего бисквита. Било в окно солнце, плыл кофейный аромат.
      — Так что вы хотели от меня услышать, Андрей? — спросила Алена. — Я, кажется, все, что могла, рассказала вашим коллегам.
      — Я понимаю, Алена, что вы уже устали от назойливости и коллег-журналистов, и милицейских чинов, но меня привело к вам не праздное любопытство, а желание разобраться в том, что произошло… Почему исчез Георгий…
      — Спрашивайте, — сказала она. — Я постараюсь ответить.
      Она сказала это очень естественно и спокойно. Не было, кажется, никаких оснований предполагать, что Алена лжет. Но Обнорский все-таки не был уверен в ее искренности… как и многие из тех, кто беседовал с Затулой до него. Как и Зверев, как и сотрудник СБУ Костенко.
      — Я не буду, Алена, расспрашивать вас о событиях того дня. Думаю, что они известны уже едва ли не поминутно… Я бы хотел услышать, что предшествовало тому дню и что происходило после…
      — После? После был кошмар… А — до? До тоже был кошмар, но другой.
      — Можно подробней?
      — Да, да, конечно… Вы в курсе, что за Гией следили?
      — В курсе.

***

      Из отчета:
       "Горделадзе Леся, мать Г.Г., дом. адр, г. Львов, ул. вылевского, 77, кв…, тел. соседки Людмилы 93-… -…, брата Яна 74-… -…, брата Марека 76-… -… (коорд. в Киеве: ул. Ивана Кудри, д. 93, кв…, тел. 295-… -…,):
       Примерно 3 или 4 августа на львовскую квартиру пришел интеллигентного вида человек лет 30-32, представился сотрудником райисполкома (проверить документы не сообразила). Сперва стал изучать док-ты на недавно оформленную на Георгия квартиру — малосемейку. Потом спрашивать про Георгия. Леся спросила: «Зачем это вам?» Ответил: «Георгий — независимый журналист. Мне интересно». Тогда она поняла, что гость — сотрудник спецслужб (скорее всего — СБУ) и поспешила с ним распрощаться. Позвонила Г.Г. в Киев, сообщила о визитере. Гия, в свою очередь, сообщил, что за ним установлена слежка. Через несколько дней по совету мамы, проконсультировавшейся со знакомым юристом, написал открытое письмо генпрокурору".
       АК «Леся» №1.
 
      Были и другие свидетельства:
       "Голова Лариса, бывший сотрудник «УВ». Дом. адр.: ул. Героев Севастополя, д. 14, кв…, д. тел. -, р. тел. 293-… -…:
       …был один инцидент с милицией где-то в начале августа. Возле подъезда «УВ» появились три милицейские машины, в каждой по три человека. Никаких действии не предпринимали, просто стояли. Георгий очень нервничал, считал, что это слежка за ним. Георгий считал, что за ним и за Аленой ведется слежка. По его словам? это началось после возвращения из Америки".
       АК «Свидетельства» No 2.
 
      — В курсе, — кивнул Обнорский. — Но знаете, Алена, мне не кажутся убедительными ваши предположения. Профессионалы ведут слежку значительно изощреннее. Засечь ее неспециалисту практически невозможно… Ну что такое три милицейских машины под окном? Ерунда какая-то…
      Затула упрямо сжала губы, потом произнесла:
      — Но это было. Вы что — не верите?
      — Я верю, что было. Это, однако, совсем не похоже на слежку. Скорее уж на неумную попытку устрашения. Кому нужно было запугивать Георгия?
      — О! Многим. Многим в этой стране. В первую очередь Бунчуку и его приспешникам.
      — Кого вы относите к приспешникам Бунчука?
      — В первую очередь гэбистов.
      — А конкретно? Есть какие-то факты?
      — А факта слежки недостаточно?
      — Маловато…
      — Тогда вам и трупа будет маловато, — упрямо сказала Затула.
      — О трупе мы еще поговорим. Сейчас мне бы хотелось услышать, что странного, необычного происходило с Георгием или вокруг него в канун шестнадцатого сентября, — мягко сказал Обнорский.
      — Но я же сказала: за ним следили. Наверное, вы правы, и слежку обнаружить можно не всегда. Но ее можно ПОЧУВСТВОВАТЬ… Гия ощущал ее очень хорошо. Он нервничал, он стал курить…
      — Раньше он не курил? — спросил Андрей.
      — Скорее нет, чем да… Последнее время курил постоянно. И даже стал употреблять какие-то таблетки.
      — Таблетки… какие таблетки?
      — Сейчас покажу, — сказала Затула, встала и открыла дверцу холодильника. С полочки, утопленной в дверцу, взяла упаковку таблеток. — Вот, взгляните.
      Андрей взял пачку в руку. На блестящей фольге было написано название по-английски: «Прозак».
      — Что это? От какой хворобы?
      — Георгий говорил, что это «таблетки успеха». Сейчас они в моде.
      — Помогают?
      — Помогли, — ответила Алена и посмотрела на Андрея. Ему показалось, что не на него, а дальше, дальше… в глубь холодильника за его спиной. — и как помогли.
      — А вы сами, Алена, не принимаете? — спросил Андрей,
      — Н-нет… не принимаю.
      — А давно Гия начал принимать «таблетки успеха»?
      — Пожалуй, с начала года. Его пристрастил к этому Вайс.
      — Эдуард Вайс? Тот, которого задерживали после исчезновения Георгия? — быстро спросил Андрей.

***

      Из отчета:
       "Вайс Эдуард Оттович, коммерсант, директор ООО «Биопрепарат», раб. тел. 581— … -…, 285-… -…, д. тел. 265-… -…, моб. -… -…:
       С Гией я познакомился в самом конце 99-го или в начале 2000 года. Я зашел в клуб «Сайгон» и встретил там Горделадзе с Затулой… Георгия я узнал, т.к. видел его несколько раз по телевизору. Кроме того, я люблю джазовую музыку, поэтому слушал радио «Материк»… Там во время работы Горделадзе были вполне приличные блоки новостей. Так что Георгия я знал заочно и симпатизировал ему. В «Сайгоне» я его узнал и подошел просто познакомиться. Знакомство состоялось. Мы поговорили, поиграли в бильярд, обменялись визитками… Позже стали встречаться иногда. В дальнейшем общение стало вполне дружеским. Именно я подал ему идею издания Интернет-газеты. Примерно в то же время Георгий ушел с «Материка». Я ему говорил, что это не правильно, что он мог бы успешно продолжать работать… Но у него другой характер. Он быстро загорается, все бросает, окунается в новое дело. Потом оказывается, что он это дело до конца не продумал. И он снова переключается на что-то другое… При этом у него никогда не было денег, он стрелял по несколько рублей, был нищий… У него неконструктивная критика. Говорить по радио умел. Хотя и сумбурно, но более или менее интересно. Писать не умел. Лаял в статьях всех подряд, при этом ничего конкретного. Но кричал, что все журналисты кругом — продажные…
       …23 сентября мне позвонил майор С. из ОБОП, просил подъехать, переговорить. Я приехал. У С. сидел какой-то тип из УБЭП. Он начал нести ахинею про какие-то мои махинации… А потом предложил показать на карте крестиком, где я закопал труп Горделадзе".
       АК «Свидетельства» №3.
 
      — Да, — сказала Алена, — это тот самый Вайс. — Его задержали в связи с подозрением на убийство Георгия.
      — Но оно не подтвердилось?…
      Затула пожала плечами.

***

      Из отчета:
       "Олег Дубовицкий, журналист, дом. тел. 572-… -…, электронный адр.
       … Он (Вайс) сказал мне, что менты ему сказали, что Горделадзе «заказали» Алена и Алания".
       АК «Свидетельства» №3.
 
      — Вайс, — сказала Алена, — очень странный господин.
      — Почему?
      — Он как-то очень уж откровенно набивался в друзья к Георгию. Приходил в редакцию, угощал всех вином… Я думаю, он провокатор. Либо ментовский, либо эсбэушный.
      — Ну как же — ментовский? — если его привлекали, и он даже отсидел десять суток, — возразил Андрей.
      — Это могла быть акция прикрытия… Вокруг этого Вайса всегда что-то мутное происходит… Да взять хотя бы провокацию в баре «Эрике». Вы в курсе?

***

      Из отчета:
       "Вадим, охранник бара «Эрике», Сергей, бармен, Р. тел.: 235-… -…:
       Через несколько дней после исчезновения Горделадзе сюда, в бар, пришли сотрудники милиции. Их интересовал некий Эдуард Вайс, которого, как они сказали, задержали по подозрению в причастности к убийству Горделадзе. Вайс, как сказали менты, утверждает, что в момент исчезновения грузина находился в нашем баре, а потому не мог иметь к этой истории никакого отношения. Мы ему нужны в качестве алиби.
       Вайс — человек, которого невозможно не заметить. Алиби его мы подтвердили, т.к. он действительно был в тот вечер у нас. Приехал на темно-синем "крайслере ". Он вообще часто у нас бывал, так же как и Горделадзе.
       Мы все это рассказали ментам, и они показали нам фоторобот (?) Горделадзе.
       Горделадзе мы тоже знаем в лицо… Мы всех постоянных клиентов знаем в лицо (но не по фамилии). Я, естественно, сообщил, что Горделадзе был у нас на следующий день после Вайса, т.е. в воскресенье (17.09) вечером примерно с 20.30 до 21.30. С ним были неизвестный мне мужчина и две девицы.
       …После разговора в баре мне предложили поехать в ОБОП, там у них было много фотографий Горделадзе. Я посмотрел, сказал, что, кажется, он… Похож, во всяком случае, здорово. Но менты взяли с меня подписку о неразглашении. Я прошу никому не говорить, что общался с вами".
       Рассказ Вадима подтвердил бармен Сергей. В то воскр., 17.09, они еще ничего не знали о похищении Г.Г.".
       АК «Свидетельства» №3.
 
      — Но ведь факт появления Георгия в баре «Эрике» не нашел подтверждения, Алена, — сказал Андрей. Затула пожала плечами:
      — Да, конечно. Он и не мог найти подтверждения, потому что это — провокация. Катька Горчакова бухала там с кем-то в тот вечер, семнадцатого числа… Говорит, что обошла все залы, разыскивая своего хахаля. Не то что Георгия, вообще никого из знакомых не встречала. Это очень странно — у «Эрикса» обычно толчется много знакомых. Но Катька была там в девять вечера и Георгия не видела.
      — Как вы, Алена, расцениваете этот факт? — спросил Андрей.
      — Это только подтверждает, что к исчезновению Гии причастны спецслужбы. Подобрали похожего человека, чтобы напустить туману. А может, поступили еще проще: подкупили или запугали шестерок из «Эрикса»… Вы такого не допускаете?
      — В принципе, — ответил Андрей, — допускаю. В криминальной практике подобные примеры есть. Есть также масса случаев роковых случайностей… Но давайте вернемся к Вайсу.
      — А что Вайс? — спросила Затула. — Сволочь он, Вайс…
      — Почему?
      — Подошел к нам в кабаке, наделал Гии комплиментов. Гийка, дурачок, и растаял. В общем, втерся в доверие этот Вайс. А потом подсадил на таблетки… Он же бывший врач — анестезиолог.
      — А что — этот прозак — наркотик?
      — Нет. Это «таблетки успеха».
      — А Георгий употреблял наркотики?
      — Ну что вы! Конечно, нет…
      — Тогда я немножко не понимаю: почему Вайс — сволочь?
      Затула взяла у Андрея таблетки, сунула их обратно в холодильник
      — А вы, — спросила она, — видели Вайса лично?
      — Нет, не видел.
      — Пообщаетесь, поймете сами. Он же натуральный бандит. Лысый.
      — Что же — раз лысый, значит — бандит?
      — Думайте как хотите… Но он не просто так вокруг Георгия крутился. Липкий он какой-то.
      — Алена, — сказал Андрей, — вы же входите в оперативно-следственную группу.
      — И что?
      — Видимо, вы владеете фактами, а не только эмоциями… Есть у вас факты о причастности Вайса?
      — Нет.
      — Видимо, я не правильно выразился: не у вас лично, а у милиции? Они ведь работают.
      — Они не работают! — выкрикнула Затула. — Они не работают… Они создают видимость работы. Блефуют и темнят.
      — Понятно, — сказал Андрей.
      Он совершенно не был уверен в правоте Затулы, но предполагал, что во многом ее слова справедливы! Дела, в которых потенциально могут быть замешаны высокие должностные лица, всегда вызывают очень мало энтузиазма у сотрудников МВД… Кому нужны неприятности? Работа в таких случаях ведется, скорее, на публику: «обследовали семнадцать тысяч объектов»… «провели три тысячи допросов»…
      — Понятно. Скажите, Алена, как вы узнали об обнаружении тела в Тараще?
      Затула посмотрела на Обнорского долгим-долгим взглядом. Андрей подумал, что она сейчас заплачет, но этого не произошло.
      — Мне позвонил тамошний эксперт… Братынский, кажется?
      — Боротынцев, — сказал Андрей. — Когда это было?
      — Четырнадцатого. Утром, часов в девять.
      — Что он сказал?
      — Сказал, что, видимо, найдено тело Георгия… неподалеку от Улашихи. Я сразу позвонила Лаврентию, и мы поехали туда.
      — Минутку… Он сказал вам, почему он думает, что это тело Георгия?
      — Да. Он описал кулон, браслет и перстень. Я сразу поняла — это Гия.
      — Понятно. И вы поехали с Лаврентием в Таращу.
      — Да. Мы долго плутали, пока нашли эту самую Таращу. Потом искали морг и Братынского…
      — Боротынцева.
      — Господи! Какая разница: Братынский — Боротынцев. Мы его нашли, и он… и он…
      И вот здесь Алена все-таки заплакала. Галина сразу придвинулась к ней, обняла. Алена всхлипывала по-детски и закусывала нижнюю губу тоже совершенно по-детски. Беспокойно мяукнул кот. На секунду Андрей ощутил себя скотиной. …Скотиной, журналюгой — папарацци. Он даже вспомнил когда-то сказанные ему одной израильтянкой слова: «Тебе что, нравится в чужой беде ковыряться?»
      Алена всхлипывала, Галина успокаивала ее, говорила какие-то соответствующие такому случаю банальные слова. Андрей курил. Начинала болеть голова, и он подумал: «Мне, что ли, начать принимать “таблетки успеха”?»
      Понемногу Алена успокоилась, всхлипывания прекратились.
      — Извините меня, — сказала она.
      — Это ты нас, Алена, извини, — сказала Галина. Обнорский промолчал. Он сделал глоток остывшего кофе, вдавил в пепельницу сигарету, разогнал рукой дым.
      — Что вы еще хотели узнать? — спросила Алена.
      — Алена, на какой руке Георгий носил перстень?
      — На правой.
      — Точно на правой?
      — Иногда надевал на левую.
      — Вы показали эксперту медицинские документы Георгия. Откуда они у вас?
      — От Леси. От матери Георгия, — ответила Алена. Кажется, она успокоилась. — Она дала их мне, когда я обращалась к экстрасенсу.
      — Понятно. Потом эксперт сличил документы с рукой Георгия, и все совпало. Так?
      — Да. Это — Георгий. Сомнений у меня нет.
      — Простите, Алена… Еще один вопрос… несколько… э-э…
      — В холодильнике, — сказала Затула.
      — Что?
      — Вы хотели спросить: где рука Георгия? Я отвечаю: в холодильнике… в морозилке.
      Обнорский видел, как изменилось лицо Галины. Жаль, что он не видел своего лица.

***

      С утра Николай Повзло созвонился с помощником депутата Верховной Рады Леонида Матецкого. Помощник подробно расспросил Николая, кто он и на какую тему разговор… Коля представился, назвал тему разговора: Горделадзе. После этого помощник вежливо, но твердо Коле отказал, ссылаясь на высокую занятость народного избранника. Повзло не удивился и не расстроился: народных избранников (по крайней мере, питерских) он знал как облупленных, и стал прикидывать, как ему добраться до Матецкого с другой стороны. Он был уверен, что у него это получится…
      Однако придумывать ничего не пришлось. Только Николай побрился, как ему перезвонил помощник Матецкого и очень любезно сообщил, что Леонид Семенович готов принять Николая Степановича сегодня, после четырнадцати… «Устроит вас, Николай Степанович?» — «Устроит», — ответил Коля.
      До часу дня Коля успел пообщаться с парой парламентских журналистов. В Питере Повзло специализировался на политике и с коллегами легко находил общий язык. Не упоминая фамилии Матецкого, он навел справки о работе Комитета ВР по борьбе с оргпреступностью и коррупцией. Коллеги вывалили на Колю столько, что он пришел к пессимистическому обобщению: видимо, в СНГ есть народная эсэнговенная традиция — на борьбу с преступностью и коррупцией сажать преступников и коррупционеров… Так, по крайней мере, следовало из слов киевских коллег. Бог им судья.
      Ровно в четырнадцать ноль-ноль Николай вошел в приемную члена Комитета Верховной Рады Украины по борьбе с организованной преступностью и коррупцией Леонида Семеновича Матецкого.

***

      От шока Обнорский и Галина оправились не сразу.
      — В холодильнике, — сказала Затула, — в морозилке. Андрей сидел, прислонившись затылком к боковой стене холодильника «Индезит». Голова находилась как раз на уровне морозилки… Он представил себе, что от черной, частично разложившейся кисти правой руки его отделяют всего несколько сантиметров. «На холодец», — сказал эксперт Боротынцев и захохотал… Обнорский оттолкнулся спиной от холодильника, ставшего вдруг филиалом таращанского морга.
      Он оттолкнулся, но все равно продолжал «видеть» полиэтиленовый пакет с отрубленной рукой Горделадзе… а рядом — пачку пельменей и пакет с сосисками.
      — Ax! — сказала Галина. Андрей повернулся к Алене:
      — Как это понимать, Алена?
      — А что тут понимать, Андрей? Эксперт отсек кисть, чтобы сделать рентген… Рентген подтвердил — да, это рука Георгия. Мы с Лаврентием собрались забрать тело, но пока искали транспорт, тело исчезло, его увезли менты. Мне осталось только забрать кисть… и немного ТКАНИ с того картона, на котором в морге лежало тело Георгия.
      Обнорский отдавал себе отчет в том, что ничего мистического, вампирского не произошло… Эксперт отсек кисть для исследования. Менты тоже забрали тело совершенно официально, скорее всего, по предписанию прокуратуры, а не для совершения сатанинских обрядов или черной магии. Но все равно тень мистера Стивена Кинга улыбалась из угла морга.
      Галина покрылась нехорошей бледностью. А СТЕРИЛЬНАЯ, без личинок насекомых, рука Горделадзе все так же соседствовала с пачкой пельменей.
      Гаденько хихикал педагог Сливко.
      — Покажите… руку, — наконец выдавил Обнорский.
      — Хотите посмотреть? — спросила Затула быстро нервно.
      — Да, покажите, — сказал Андрей.
      Алена положила ладонь на ручку холодильника. Галина еще раз сказала:
      — Ax! — сделалась совсем белой и вылетела из кухни. Шарахнулся в сторону кот, заорал.

***

      — …на холодец! — сказал эксперт Боротынцев… с чувством юмора у мужика было все в порядке.
      В полном порядке… На холодец! Веселенький юморок с запахом морга. Если бы сейчас этот самый эксперт оказался рядом, Андрей ткнул бы его мордой в морозилку: «На холодец? Жри! Кетчупу тебе дать? Остренького, с чесночком…» Но эксперта рядом не было. А была Затула… Невозмутимая и спокойная. Настолько спокойная, что Обнорский не мог поверить: эта ли женщина плакала недавно?
      Она раскрыла дверцу морозильной камеры. На дверце были «переводяшки» — вишенка, клубника, подсолнух. Обнорский чувствовал, что тихо дуреет. Он украдкой посмотрел налево, на дверь туалета, где скрылась Галя… Господи!
      Только бы не вернулась не вовремя. Вишенка, бля, с клубничкой! Подсолнух… А внутри… Что внутри? Сосиски? Пельмени? Ножки Буша?
      …Дверца распахнулась.