В Симферополе был вечер - тихий, теплый, мирный. Андрей стоял на мосту через Салгир, смотрел в мутную воду, и картина произошедшего сложилась у него в голове ясно и полно. Он выщелкнул в воду окурок, проследил за траекторией, описанной красным огоньком... в этот момент зазвонил телефон. Звонил Соболев.
      * * *
      Валентина Павловна накрывала стол и корила мужа за то, что не предупредил про гостя.
      - Бестолковый ты у меня, Сережка, - говорила она. - Трудно было сказать, что придешь сегодня не один?
      - Ну извини, Валюшка, - оправдывался премьер. - Ну закрутился, забыл.
      - Ну бестолковый ты... как такого премьером назначили? Дома и нет ничего, гостя угостить нечем.
      Что касается "нет ничего", то это было явное преувеличение - стол ломился. Соболев за спиной у жены подмигивал Обнорскому. Премьер снял пиджак, распустил узел галстука и выглядел сейчас не администратором большого калибра, а обычным человеком, вернувшимся домой после тяжелого рабочего дня, - чуточку усталым, не сбросившим еще груз проблем... но уже неофициальным, домашним.
      Валентина Павловна хлопотала, ей помогала дочь-школьница. За ужином выпили немного вина. Соболев подтрунивал над женой... Валентина отвечала тем же. Обнорский чувствовал, что в этой семье царит лад. И даже завидовал немножко. Соболев, будто угадывая его мысли, сказал:
      - Жениться тебе надо, Андрей... Ты ведь тоже приходишь домой поздно? Обнорский кивнул. - Ну вот. Приходишь усталый, злой иногда. А дома - пустой холодильник и телевизор... так? - Обнорский снова кивнул. - И никто тебя не ждет. А женатый человек приходит - его ждут. И сразу начинают пилить!
      - Это я тебя пилю? - спросила Валентина Павловна. - Совести у тебя нет.
      Соболев рассмеялся. После ужина мужчины перешли в кабинет премьера. Валентина Павловна принесла им горячий чай с лимоном.
      - Валентина, - попросил Сергей Васильевич, - будут звонить - меня нет, нам тут с Андреем поболтать надо.
      Когда жена вышла, Соболев сразу переменился в лице. И стало видно, что он устал сильнее, чем хотел показать за ужином. Он посмотрел на Обнорского и спросил:
      - Ну что, Андрей Викторович? Что ты мне привез?
      - Как положено, две новости. Одна плохая, вторая...
      - Еще хуже, - усмехнулся премьер.
      - Нет, Сергей Васильевич, вторая - хорошая.
      - Начинай с хорошей.
      - Расследование мы фактически закончили.
      - Поздравляю. А плохая?
      - Все значительно сложнее, чем можно было предположить, - сказал Обнорский.
      - Это обычное дело, Андрей. Я был бы удивлен, если бы вдруг оказалось проще... Мы с тобой уже толковали на эту тему, и я - помнишь? - еще в ноябре предвидел, что ситуация вокруг исчезновения Горделадзе может существенно осложниться, что и произошло после сольного выступления Стужи с "кассетным хором" на подпевках. Ну рассказывай, что вы выяснили.
      - Курить можно? - спросил Андрей.
      - Да, кури, - ответил хозяин и поставил перед Обнорским пепельницу.
      Андрей с удовольствием закурил, сделал глоток чаю и начал свой "доклад".
      - Итак, шестнадцатого сентября в Киеве исчез Георгий Горделадзе...
      * * *
      - ...что само по себе не является чем-то исключительным. Как сказал, отвечая на вопрос депутатов Рады, заместитель Генерального прокурора, в девяносто девятом году на Украине исчезли 35 449 человек. Население целого города! Надо полагать, что двухтысячный не очень сильно отличается от девяносто девятого. Люди пропадали, пропадают и будут пропадать... такова реальность. И, однако же, исчезновение одного - одного-единственного! - человека вызвало вдруг необычный ажиотаж. Впрочем, тогда мы еще не знали, что это первая, самая маленькая волна... Я отдаю должное вашей проницательности, Сергей Васильевич, вы предвидели, что история будет иметь продолжение. А я нет. Я и предположить тогда не мог, что поднимется "таращанская волна" и повлечет за собой невероятное цунами - "кассетный скандал".
      Теперь совершенно очевидно, что все эти события связаны, что они были спланированы, и, кстати, очень толково. Я не имею никакого права утверждать, что мы раскрыли весь механизм, знаем все имена, можем однозначно трактовать события. В нашем расследовании еще полно белых пятен. Мы видим по большей части только марионеток, кукловоды остаются в тени. И тем не менее я готов раскрыть вам сценарий, по которому развивались события. Анализ добытых нами фактов показывает, что они не могут быть юридической базой для судебного преследования как организаторов, так и исполнителей... по разным причинам. Я расскажу, и вы сами это поймете.
      Итак, исчез Горделадзе... Каким образом? Как и почему? Убит? Скрылся? Похищен? Если убит - где тело? Если скрылся - от кого? Если похищен - кем?
      Чтобы ответить на эти вопросы, нужно вернуться, на год назад. Мы не знаем точной даты... мы не знаем имен тех людей, которые однажды собрались тайно и решили в своем узком кругу, что если Бунчука немножечко поприжать и подвинуть - будет лучше для Украины. Под Украиной они понимали прежде всего себя самих. Я не хочу кого-либо обличать, бичевать, разоблачать. Но тот путь, который группа этих людей избрала, изначально подл и порочен. Они - не декабристы, готовые принести на алтарь свои жизни. Очевидно, что они просто хотели добиться режима наибольшего благоприятствования для себя. Требовалось найти способ, который позволит сделать Бунчука более зависимым и управляемым, более покладистым. Это весьма непросто, если не сказать невозможно.
      Но все же они нашли такой способ - он называется "волна гнева". Только мощной волной протеста со стороны и парламента и народа можно напугать президента угрозой отставки. А для того, чтобы вызвать гнев, нужно показать стране, что Бунчук - негодяй. Законченный, циничный негодяй. Настоящий людоед! Соответственно, и преступления президента должны быть ужасны... Конечно, народу можно рассказать о реальном или мнимом воровстве. Во, глядите: Бунчук - вор! Он украл из казны миллион баксов... или два... или десять. Народ ответит; ну и что? Он - народ - уже давно привык, что больше начальники воруют. Народ - и украинский, и русский - давно свято убежден, что все большие начальники либо воры, либо дураки. Так уж у нас со времен Салтыкова-Щедрина повелось, и надо сказать, что начальство свой народ не разочаровывает... Требовалось найти действительно мерзкое, возможно даже - иррациональное, преступление. Но Бунчук, при всех его недостатках, не ест на завтрак младенцев и даже в баню с девками не ходит. Нет на нем ничего такого военно-морского, что могло бы растревожить ум и сердце украинца и вывести его на улицы. На митинги, а еще лучше - на баррикады... Нет ничего - и хоть разбейся!
      Но если дьявола нет - нужно его выдумать.
      И его выдумали... Наверно, мы никогда не узнаем, кто был главным сценаристом. Эстер? Навряд ли. Он хитер, но не настолько смел, чтобы в одиночку сконструировать и закрутить сложную оперативную многоходовку...
      На роль жертвы выбрали Горделадзе. Думаю, что причин этому было две. Первая и основная - скандальные выступления Горделадзе в Штатах в ноябре 99-го... Именно тогда фамилия Горделадзе стала известна Бунчуку, а его Георгия - выступления вызвали гнев президента. Второе обстоятельство - у Эстера был рядом с Горделадзе свой человек... Имя этого человека - Затула. Алена Затула... Да, да, Сергей Васильевич, не удивляйся. Когда Алена работала в аппарате Хозяина, они стали любовниками. Позже эта связь сыграла свою роль.
      Итак, в конце 99-го года жертва была выбрана. Я, кстати, предполагаю, что были и другие жертвы - дублеры, так сказать, Горделадзе. На тот случай, если с Георгием по каким-то причинам не выгорит. Мы не знаем и никогда не узнаем имена жертв и схемы, по которым их должны были "реализовать". Но почти наверняка они были - серьезные люди вроде Хозяина никогда не работают без запасных вариантов, надеясь на волю случая.
      Георгия взяли в разработку... Для придания ему большего веса было решено повысить его значимость - подтолкнуть к открытию собственного издания. Насколько нам известно, с этой целью к Горделадзе подвели некоего Эдуарда Вайса. Вайс - темная лошадка, человечек в шкуре мелкого бизнесмена. Но раскатывает по Киеву на "крайслере". Вайс инициативным путем вышел на Георгия в конце 99-го года, сумел стать если не другом, то, по крайней мере, приятелем. Он часто встречался с Горделадзе, угощал его за свой счет в барах, давал в долг мелкие суммы. Он же - Эдуард Вайс - подсадил Гию на некие "таблетки успеха". На самом деле это был какой-то наркотик. Какой - мы не знаем, но зависимость от этих таблеток у Георгия была... Косвенным доказательством того, что Вайс действовал по чьей-то указке, может служить один интересный факт. Мы изучили распечатки телефонных разговоров Вайса и обнаружили один интересный телефончик. За период с начала двухтысячного по середину августа с этого номера Вайсу звонили пятьдесят два раза. Он не позвонил в ответ ни разу... Такой "обмен" характерен для одностороннего управления агентом. За три дня до исчезновения Горделадзе номер был ликвидирован. Мы, разумеется, его проверили - трубка была зарегистрирована на некоего Смыслова Юрия Федоровича, пенсионера шестидесяти четырех лет... Вы эту фамилию запомните, Сергей Васильевич. Она еще всплывет.
      Итак, процесс пошел - Георгий учредил "Украинские вести". Вайс кормил его наркотой и подогревал амбиции... Гия облаивал и кусал в верхних эшелонах власти всех, кого только возможно. Но делал это как-то мелко, несерьезно... На роль борца с режимом он не вытягивал. Но и этот вариант был в команде Хозяина предусмотрен! Георгию стали подбрасывать горячие материалы про верхушку украинской власти. Они исходили от Хозяина! Это однозначно, хотя и недоказуемо...
      Георгий помещал материалы тайно, через анонимные сайты в Интернете. Но анонимность журналиста Горделадзе была условной. Бунчуку докладывали о скандальных статьях... И навряд ли это ему нравилось. Мы не знаем содержания всех материалов - в наши руки попал только один текст. Он скандален, амбициозен и, вероятно, в значительной степени недостоверен. В какой именно - мы тоже не знаем. Некоторые специалисты (в частности, бывшие комитетчики, обслуживающие "Мост" Гусинского) дают такой рецепт: составлять пиар-коктейль следует в пропорции семь к трем. То есть материал должен на семьдесят процентов состоять из достоверных фактов. Например, фактических, легко поддающихся проверке сведений о герое публикации: когда родился, где крестился, где учился, на ком женился, с кем дружит, с кем воюет... А на тридцать процентов компрометирующая ложь. В такой пропорции клевета действует весьма убедительно не только на "простой народ", но и на многих "акул пера"... Я не могу дать анализа анонимных статей Георгия Горделадзе - у меня их нет. Но я думаю, что они содержали нечто подобное "мостовскому" коктейлю.
      Всего Георгий поместил пятнадцать-двадцать материалов. И о них докладывали Бунчуку. Разумеется, президенту это не очень нравилось. Возможно, он даже требовал у своего окружения: узнайте, кто льет эту грязь... Но до поры до времени ему имя Горделадзе не называлось. Хозяин выжидал, когда накопится "критическая масса" президентского гнева... Или когда появится реальная возможность документально зафиксировать этот гнев.
      То, что я сейчас рассказал, Сергей Васильевич, только одна часть операции... один, так сказать, ее вектор. А теперь мы перейдем к другому, наиболее на мой взгляд важному и ответственному. Фактически - ключевому, потому что без него не имела бы смысла вся возня вокруг Горделадзе... Что Горделадзе? Таких, как он, немало. Не было бы Горделадзе - нашелся бы другой диссидент, "борец с режимом". Их, жаждущих славы любой ценой, много. А вот людей, способных осуществить запись в кабинете главы государства, единицы... Их можно, грубо говоря, пересчитать по пальцам. И вот из этого ограниченного числа необходимо выбрать одного, который пойдет на вербовку. Я думаю даже, что Николай Мельник попал в поле зрения Эс-тера гораздо раньше, чем Горделадзе... Без Мельника не стоило и затевать эту операцию. Мы не можем сейчас сказать, как они вышли на "героя-патриота" Николая Мельника. Возможно, его разрабатывали долго и целенаправленно... А возможно, что Мельник случайно засветился на каком-то не очень благовидном деле. И тогда на него обратили внимание. А уж после этого стали разрабатывать всерьез. Такое в практике разведок и контрразведок случается. Так или иначе люди Хозяина поняли, что майор Мельник перспективная для вербовки фигура. Ситуация дополнительно отягощалась болезнью дочери Мельника. На операцию девочки требовались большие деньги. Настолько большие, что сотрудник СБУ не сможет их заработать за всю свою службу.
      Короче, майора стали разрабатывать, выявлять его слабые стороны и в конечном итоге сделали вывод: вербовка Мельника возможна... Со слов Затулы, его вербанули в Крыму, в санатории, принадлежащем Отцу. Это было в апреле-мае, когда Мельник проводил там отпуск. Надо полагать, что вербовку людям Отца не доверили. Это дело тонкое, требует навыков, знания психологии, умения общаться с людьми. А у Отца - бычье, их знание психологии сводится к умению разводить лохов... Итак, майора вербовали спецы. Я полагаю, что к этому мог быть причастен некто Заец, бывший подполковник КГБ. Он и его охранная контора "Гарант" лежали под Хозяином... Так или иначе, но вербовка в крымском санатории состоялась. Место, кстати, выбрано удачное... Почему? Да очень просто: даже после многочисленных разведбесед и вербовочных подходов никогда нельзя дать стопроцентной гарантии, что объект пойдет на вербовку... А санаторий Отца - то самое место, где объект можно круглосуточно держать под контролем. Можно наблюдать за ним визуально, можно напичкать его номер "жучками" и видеоаппаратурой. Важен еще и тот момент, что клиент находится на отдыхе - то есть расслаблен, снял некоторые табу. Можно, например, подвести к нему женщину... И, наконец, третий фактор, объясняющий, чем хорош санаторий. Если Мельник на вербовку не пойдет - его однозначно нужно сливать. В "личном, персональном" заведении Отца сделать это гораздо проще, чем, скажем, в Киеве. Ну например: нетрезвый отдыхающий сдуру полез в море и утонул...
      В общем, майора Мельника завербовали. Под деньги на операцию дочери и гром патриотических разговоров. Возможно, все это подкреплялось компроматом. Вернувшись в Киев, Николай Иванович Мельник поставил прослушку в кабинете президента Украины.
      Скорее всего, мы никогда не узнаем истинных мотивов поступка Мельника... Я не исключаю, что им двигали патриотические чувства. Я не исключаю этого. Но кто бы что ни говорил, Николай Мельник стал предателем! Страшно подумать, какие последствия для Украины может иметь его поступок, если записи попадут в разведслужбы других стран... А они, надо полагать, попадут. Впрочем, последствия и сейчас ужасны - общество расколото на две части, а престижу государства нанесен колоссальный ущерб. "Уотергейт" бледнеет рядом с "Бунчукгейтом". Ричард Никсон, кстати, ушел в отставку, а Леонид Бунчук... впрочем, я отвлекся.
      Прослушка заработала, и вот тогда президенту сообщили, кто вбрасывает компру через Интернет. Видимо, "критическая масса" президентского гнева Эс-тером была уже организована. И Бунчук сказал свои "исторические" слова: "...Подонок, бля... Грузин, грузин, блин... Депортировать его, блядь, в Грузию и выкинуть там, на хуй. Отвезти его в Грузию и оставить там. Надо, чтобы его чеченцы украли..."
      Все! Самое главное в "деле Горделадзе" было сделано. Президент вслух потребовал расправы над журналистом. Не важно, что он сказал эти слова в запале. Не важно, что он ни разу не призвал к убийству, не потребовал отрубить Георгию голову... Это все уже не важно. Важно то, что он потребовал физической расправы над журналистом.
      На девяносто процентов "дело Горделадзе" сделано. Это произошло приблизительно в середине июля.
      Точную дату назвать не могу, но думаю, что не позднее четырнадцатого числа.
      Дело сделано, остались технические мелочи - исчезновение самого Горделадзе, позже - обнаружение его трупа и обнародование пленок.
      Соболев, ни проронивший ни слова за весь монолог Обнорского, спросил:
      - Почему, Андрей, ты считаешь, что это произошло в середине июля?
      - Чуть позже вы все поймете, - сказал Обнорский. Закурил новую сигарету. Сделал глоток остывшего чаю и продолжил:
      - Итак, остались технические детали. Но тут в дело вмешался господин Случай. Впрочем, он был не совсем случаен. Он был обусловлен ошибкой кукловодов... Они, видимо, не понимали, что совершают ошибку... А дело было вот в чем: они решили, что Горделадзе больше не нужен. Кабанчик, дескать, откормлен. Придет время - зарежем. Но откормленного на убой кабанчика нужно кормить до самого забоя. Иначе он отощает.
      Хозяин и команда совершенно не учли этого момента - они перестали кормить Георгия. В буквальном почти смысле этого слова. Я уже говорил, что Георгия держали на наркотическом поводке. Но не только на нем. Был и еще один, не менее прочный поводок,- финансовый. Горделадзе постоянно испытывал острую финансовую недостаточность. Которая, кстати, организовывалась во многом искусственно, через Алену Затулу. Очень странным кажется, что Георгий терпел фактическое предательство Алены... Я могу это объяснить только наркотиками и той обработкой, которую постоянно проводили Вайс и сама Алена. Так или иначе, но Затула как минимум дважды отсекала Георгия от денег. Денег хронически не хватало. Тем более, что Горделадзе семейный человек и имеет двоих детей... оплачивает няню и съемную трехкомнатную квартиру.
      Георгия посадили на финансовый шприц. Финансирование осуществлял господин Отец.
      - Даже так? - вырвалось у Соболева.
      - Да, Сергей Васильевч, именно так. Отец сделал вид, что Георгий сам попросил у него в долг. Не исключено... Но скорее всего, господин депутат под каким-то предлогом предложил свою помощь Георгию. А тот согласился. Взял деньги один раз, потом - другой. Он думал, что сумеет раскрутить свою газету, начнет зарабатывать. Но из этого ничего не получалось... а деньги были нужны. Видимо, под влиянием "таблеток успеха" он потерял чувство реальности. А Вайс с Затулой помогали. В конечном итоге сумма долга выросла как минимум до пятнадцати тысяч баксов. Это с одной стороны. С другой - Горделадзе стал как бы не нужен. И тогда Отец решил получить свои деньги обратно. Я уверен, что "спонсорская помощь" Отца была заложена в смету операции, и все его деньги вернулись бы к нему помимо Горделадзе... но - жадность! Леонид Семенович вызвал к себе нищего Георгия, чтобы срубить хотя бы часть денег.
      - Это на него похоже, - кивнул Соболев. - Жаден безмерно.
      - Вот это и было его ошибкой! Которая, впрочем, не была фатальной. Все могло обойтись. Но именно в тот момент, когда ошеломленный требованием долга Гия сидел в кабинете Отца, у господина депутата зазвонил телефон. А позвонил ему Мельник.
      - Мельник? - удивленно спросил премьер.
      - Мельник, - ответил Обнорский. - Именно Мельник. Передача записей шла по каналу Мельник-Отец-Заец-Эстер... Два промежуточных звена цепочки были нужны, чтобы максимально обезопасить Хозяина в случае провала... И провал произошел! Виновником стал Отец. Именно он допустил непростительную ошибку записал в присутствии Горделадзе номер ячейки и ее код... А Горделадзе догадался, что речь идет о какой-то важной конспиративной передаче. Но даже этот чудовищный прокол Отца мог не иметь никаких последствий, если бы он поговорил с Горделадзе по-человечески. Достаточно было погладить Гию по шерстке, сунуть двести-триста баксов, и Горделадзе полетел бы дальше "бороться с режимом". Вместо этого Отец в очень грубой форме "наехал" на Георгия. Оскорбил, угрожал. Когда Гия вышел от избранника народного, он был никакой. Униженный, уязвленный.
      - И он решил нанести ответный удар?
      - Да, Сергей Василич... Горделадзе поехал на вокзал и проник в ячейку. Это было двадцать первого июля. В тот раз Георгий оставил "дипломат" в ячейке... Но ровно через неделю, двадцать восьмого, Горделадзе снова был на вокзале. Он засек и зафиксировал на видеокамеру Мельника в момент закладки. Он был ошеломлен! Он понял, что происходит нечто из ряда вон выходящее... Георгий Горделадзе был авантюрен и безответственен. Но далеко не глуп. Он понял мгновенно, что раскрыл тайный канал связи "сотрудник службы безопасности-бандит". В воздухе запахло "Уотергейтом"... Горделадзе почувствовал себя наследником и продолжателем дела Вудворта и Бернстайна*. Он похитил "дипломат" и зафиксировал Отца, который пришел за посылкой.
      * Роберт Вудворт и Карл Бернстайн - журналисты "Вашингтон Пост". Провели сенсационное расследование "Уотергейтского дела".
      С этого момента Горделадзе был обречен. Уже через два дня люди Отца вычислили его. Это было не очень трудно: воры на вокзале запомнили двухметрового грузина, который несколько часов крутился в камере хранения... Когда Георгий явился к Отцу с целью шантажа, тот был уже готов к такому повороту. Он изобразил испуг, готовность заплатить за молчание. На самом-то деле судьба Георгия была уже решена. Скорее всего, Отец просто сломал бы Горделадзе... Вывез на пленэр, потолковал по душам... они это умеют, опыт есть... и Гия сам отдал бы все копии и - больше того - стал бы рабом Отца на всю оставшуюся жизнь. А могли просто убить.
      От этого шага Отца удержал Хозяин. Горделадзе был еще нужен. Оставляя Георгия живым и на свободе, они до известной степени рисковали, но риск был не очень велик - рядом с ним всегда находилась Затула. Георгий психовал, периодически прибегал к наркотикам, но был под контролем Алены, с одной стороны, и влиянием Эстера, который обещал ему покровительство, - с другой. Отец тоже поддерживал у Горделадзе иллюзии... Исход дела был предопределен, и Георгия не трогали только потому, что еще не все было готово к третьему этапу операции - исчезновению. Еще не покинул страну Мельник, еще не было найдено помещение, где будут "работать" с Горделадзе... Вероятно, были еще какие-то соображения, но нам они неизвестны.
      Подготовка тем не менее велась интенсивно - в Тараще, на территории моторного завода арендовали изолированное помещение "под Горделадзе". Специально для прикрытия создали некое 000 "Гарантия". Учредителем стал тот же пенсионер Смыслов... мы проверяли - старый алкоголик, паспорт продал кому-то. Кому - не помнит.
      Как только все было готово, Отец сказал Горделадзе: надо решать вопрос... Георгий согласился. Шестнадцатого сентября, вечером, у дома Затулы произошла встреча Горделадзе с похитителями. Нам известен номер автомобиля, на котором они приехали, нам известны их имена и фамилии. У Затулы хранится листок, на котором рукой Георгия записаны все эти данные... Итак, шестнадцатого вечером Горделадзе вышел из дому и сел в машину, в которой сидели со стороны Отца - Слепой. А со стороны Эстера - Заец.
      - Слепой - это Макаров? - уточнил Соболев. - Наш, симферопольский?
      - Он самый и есть - покойничек.
      - Как покойничек? - удивился премьер.
      - Вчера в Киеве гражданина Макарова застрелил неизвестный киллер в зале игровых автоматов... произошло это через несколько часов после того, как я намекнул Отцу про причастность Слепого к "делу Горделадзе".
      - Ай да Отец, - покачал головой премьер.
      - Зайца тоже уже нет в живых, - сказал Обнорский. - Так вот, Георгию передали часть денег, он вернулся домой к Затуле, взял кассеты и снова пошел вниз, к Слепому и Зайцу. Оч шел за деньгами, но у Слепого и Зайца были другие планы. После того, как Георгий сел в машину и продемонстрировал кассеты, его каким-то образом усыпили... думаю, что хлороформом... Очнулся он уже в Тараще. Наверно, ему было очень худо. Не столько в физическом, сколько в моральном плане. Мы не можем знать, о чем думал Георгий Горделадзе тогда. Мы можем только догадываться... Он был деморализован и ждал расправы. Репутация Отца была известна ему очень хорошо, и он ждал расправы. Разумеется, у него оставалась и надежда на спасение - Алена знала имена похитителей и номер машины. Он не знал, что Алена - такой же его враг, как и Отец... Он надеялся на ее помощь. Его предали.
      Кстати, им - Алене и Георгию - даже дали возможность поговорить друг с другом... с одного из телефонов моторного завода в Тараще 17 сентября был сделан звонок на телефон Затулы. Разговор продолжался меньше минуты. Видимо, это был психологический ход, придуманный для того, чтобы успокоить Алену.
      - О чем они говорили? - живо спросил Соболев.
      - Этого, Сергей, мы не знаем и, видимо, не узнаем никогда. Это останется тайной Затулы и, возможно, ее пожизненным кошмаром.
      - Черт знает что! - сказал Соболев. - Черт знает что, Андрюха... Это же прямо драма какая-то...
      - Да, история далеко не рядовая. В ней столько всего переплелось, что просто не верится в ее реальность... Итак, Георгию дали возможность поговорить с Аленой. Это был его последний контакт с миром. Сразу после разговора его избили. Это было сделано по приказу Зайца, что означает - Хозяина. Били не сильно. Так, чтобы не изувечить, а запугать, сломать...
      - Андрей, - перебил Соболев. - Андрей, извини, что перебиваю. Откуда ты это знаешь? Ты рассказываешь так, как будто сам там был.
      Обнорский несколько секунд молчал. Потом сказал:
      - Ты знаешь, мне тоже иногда кажется, что я сам там был... Наверно, это оттого, что мне довелось побывать на месте Горделадзе. Я могу "влезть в его шкуру". А подробности я знаю потому, что мне рассказал их человек, который действительно там был. Он знал, что умирает, и говорил как на духу. Хотел, видно, напоследок облегчить душу. Это плохой человек, страшный... наемник, убийца... Но, видно, тяжело было на душе-то. Видно, что страшно было ему. Боялся ответ держать перед Богом. Но я не поп, отпустить грехи ему не могу... Да, так вот. Георгию дали поговорить с Аленой, потом избили, и он действительно сломался. Упрекать его не стоит - девяносто девять из ста человек потеряют волю в таких обстоятельствах. В тот день его больше не трогали... На другой день приезжали Отец с Зайцем. Допрашивали. О чем шла речь, Гвоздарский... Гвоздарский - это тот человек, который рассказал мне о последних днях жизни Георгия Горделадзе... Гвоздарский не знает - Отец и Заец "беседовали" с Георгием с глазу на глаз. Но я думаю, цель допроса была одна: узнать, не заныкал ли где Горделадзе еще несколько копий? Георгия прогнали через детектор лжи, потом Отец его избил собственноручно. Избил, как говорит Гвоздь, жестоко... выбил передние зубы. Глумился, говорил, что теперь Георгий будет его рабом на всю жизнь... если ему сохранят жизнь. Вечером Заец и Отец уехали... Но на следующий день Отец вернулся... Он вернулся со Слепым, и они сразу прошли к Георгию. Были нетрезвы оба. Сильно нетрезвы. Гвоздь сказал так: как только я их увидел - понял: что-то будет, что-то произойдет скверное. Даже не хотел их пускать. Но оба были очень агрессивны, перли буром, и он их пустил... Отец сказал, чтобы им не мешали. Вдвоем они прошли к Георгию и заперли дверь изнутри. Но Гвоздарский остался у двери. Сквозь замочную скважину он все видел и слышал. Он был единственным свидетелем трагедии.
      Когда вошли бандиты, Георгий лежал на кровати... Он сел, скрипнули пружины. Лицо у него было черное от побоев, пиджак и рубашка в запекшейся крови... "Что ты сидишь, сука? - заорал Слепой. - Что ты сидишь, пидор причмуренный?.." Георгий встал. Он сильно сутулился, длинные руки безвольно свисали. Он казался сломанной игрушкой. Отец по-хозяйски уселся на табурет, достал фляжку и спросил у Георгия: "Выпить хочешь?" А Слепой сказал: "Ты че. Отец? Зачем на эту падаль виски переводить?" А Отец сказал: "Заткнись, тебя не спрашивают... Выпить хочешь, Гия?" Горделадзе кивнул... Наверно, в этот момент выпивка была ему очень кстати. Отец протянул флягу, Георгий взял и выпил. Он запрокинул голову и выпил. Он лил виски в беззубый рот, хрипел и булькал... Слепой заорал: "Хватит!" - и вырвал флягу. Он толкнул Гию в грудь, и Горделадзе упал... Отец сказал: "На, Георгий, покури..." Он выплюнул на грязный пол окурок. Когда сломанная кукла потянулась к дымящемуся плевку, Отец наступил на окурок и раздавил его. Засмеялся... И Слепой засмеялся. Его смех был похож на икоту. Они просто глумились, и было видно, что им нравится глумиться... Пьяный Отец оборвал смех. Сказал: "Ты! Ты на кого наехать хотел, пидор? Ты на меня хотел наехать! Ты меня - МЕНЯ! - хотел на бабки поставить!.." Он кричал долго. Он кричал, а Георгий сидел на полу. В почти пустом помещении голос звучал гулко... Отец кричал, Георгий сидел, Слепой отхлебывал из фляжки... Гвоздарский - бандит, убийца и наемник. Сантиментами "не страдает". Но даже ему было противно. Он сидел на корточках, смотрел в замочную скважину, и ему было противно. Он уже собирался встать и уйти, но что-то его удержало... "Встань, сука", - сказал Отец. Георгий тяжело поднялся... "Иди к стене!.." Георгий подошел к стене... "На колени! На колени, сука! Я кому сказал?!." Георгий опустился на колени. Отец вытащил пистолет: "Я сейчас тебя грохну. Я грохну тебя, урода. Именем - ха! ха! ха! - Верховной Рады..." Отец размахивал пистолетом, Георгий стоял на коленях. На его глазах выступили слезы... "Я разнесу тебе башку! А твой долг будет отрабатывать - Мирослава и девки твои. Подрастут - отправлю в бордель. Недолго расти надо - уже на шестилеток спрос!.." И Георгий поднял голову. Он смотрел на Отца темными глазами. В глазах стояла ненависть... В них была такая отрешенная ненависть, что Гвоздарскому за стальной дверью стало не по себе. А Отец продолжал орать... "Они,- кричал Отец,- будут сосать у черножо-пых. Отрабатывать долг. Ты понял, сука? Они будут сосать у негров!.." И тогда Георгий встал. Видно было, что ему очень трудно, но его вела ненависть. Он встал, и Отец вдруг умолк. И Слепой перестал булькать. Георгий сделал шаг... другой... "Стой, сука,- заорал Отец.- Стой, застрелю..." Георгий сделал еще шаг. Он был страшен... Он был один. Избитый. Без оружия... А этих было двое... и с пистолетом. Георгий сделал еще шаг. Он протянул вперед руки, и Отец, вооруженный пистолетом, отшатнулся... "Стой, Гия, - пискнул он, стой, у меня волына..." Георгий зарычал и бросился вперед. Ударил выстрел.
      Обнорский замолчал, вытащил из пачки сигарету. Он заново пережил рассказ бандита Гвоздарского о страшной смерти Георгия Горделадзе. Он помнил слова Гвоздя почти дословно, почти наизусть. Помнил, как двигались монгольские скулы Гвоздя, как неровно, отрывисто ронял обреченный бандит слова. Соболев сидел с напряженным, застывшим лицом. Было очевидно, что и на него рассказ Гвоздарского произвел печатление. Андрей закурил, сказал: