Агентство журналистских расследований - Дело профессора Заслонова

      — Вас видели выходящей из подъезда его дома в утро убийства.
      — Кто?
      — Свидетельница. Потом о вашем поступке — вернее, проступке — узнал ваш муж. И вы уговорили его взять убийство на себя. Вы записали на пленку его заявление. Наверное, вы хотели передать эту пленку в милицию, но потом решили, что если ее показать по телевизору, будет надежнее. Позвонили Петропавловскому. Попросили мальчишку занести пленку в студию. Мы нашли этого подростка. Он опознал вас.
      — Вы сошли с ума. Зачем мне было записывать эту пленку?
      — Я не сошел с ума. Я думаю, что вы сказали мужу, что видеозапись нужна только на самый крайний случай, если вас будут подозревать в убийстве. Потом вы договорились с мужем встретиться в квартире отца. Попросили его открыть окно, заглянуть вниз. Под каким предлогом — не знаю. И выбросили его из окна. И вас опять-таки видели. Вас видел священник — тот самый, который порубил вам топором вешалку. Помните?
      Светлана молчала. Я подумал, что ее сопротивление уже сломлено. И продолжил:
      — Да, забыл сказать, все это произошло из-за того, что вы украли спрятанную отцом икону в золотом окладе. Он сначала заподозрил вашего мужа, потом вас. И оказался прав.
      — Уходите.
      — Не уйду. Признайтесь, Светлана.
      — Я вызову милицию.
      — Вызывайте. Им-то вы все и расскажете.
      Она не вызывала милицию. И не признавалась. Ситуация становилась тупиковой. Хуже того — она становилась дурацкой. Но закончилось все еще хуже. Светлана Заслонова вдруг сказала:
      — Если вы не уходите, уйду я.
      И ушла. Я остался. Осмотрел квартиру…
      Потом тоже вышел, захлопнув дверь, и поехал к Обнорскому.

24

      Обнорский мрачно сидел на простом деревянном стуле и ничего не говорил.
      Я ему уже почти все рассказал.
      — Понимаешь, это она убила. И я подумал, что смогу ее расколоть. Я понял, что это она, когда вспомнил, что пятно, которое заметно на пленке, я видел в ее квартире.
      — Откуда ты взял показания свидетелей? — наконец спросил Обнорский.
      — Они были. Почти. Старушка из дома профессора говорила, что видела какую-то женщину в день убийства.
      — А священник?
      — Священник не говорил. Но он мог видеть. Он же одно время ночевал рядом с этим домом.
      — А подросток?
      — Подростка я придумал для большей убедительности.
      Обнорский замолчал очень надолго. Я думал, навсегда.
      — Значит так, Алексей. Ты отстраняешься от всех дел, кроме хозяйственных. Тебе пока строгий выговор. А там посмотрим. И сейчас же вместе с Зудинцевым поезжайте к следователю, который ведет это дело.

25

      Самое удивительное, что я был прав. Светлану Заслонову задержали в аэропорту. Через день она созналась.
      Вот только в том пакете была не икона, а векселя одного очень известного банка на очень приличную сумму.
      Все оказалось, конечно, не так уж и загадочно. У дочери профессора был приятель. Очень близкий. Настолько близкий, что непонятно, почему она вышла замуж не за него, а за Валерия. И этот приятель задолжал каким-то своим приятелям большие деньги. Светлана решила помочь. Просила у отца. Тот отказал, Тогда она стащила векселя. Профессор в конце концов выяснил, кто предъявил векселя к оплате. Прошел по цепочке. И вышел на дочь. Тут произошла сцена, в результате которой профессора не стало.
      Что еще рассказать об этой истории?
      Отец Николай так больше и не объявился. Ни у нас, ни в милиции.
      А практически всю лесозаготовительную отрасль на Северо-Западе контролирует сейчас группировка Рушана.
      Горностаева по-прежнему страдает недостатком культуры, выражающимся в демонстративном неисполнении требований к личному составу.
      А с меня выговор сняли. Искупил дальнейшей непорочной службой.