В. И. Виноградов

Настольная книга подводного охотника

К ЧИТАТЕЛЯМ

На огромной территории нашей России сотни тысяч рек и озер. Даже, если каждая десятая речка и каждое десятое озеро из них по показателям прозрачности воды пригодны для подводной охоты, то получается, что к услугам российских охотников десятки тысяч больших и малых водоемов – неограниченное поле деятельности! Этим и объясняется, что из всех наших охотников-любителей лишь мизерный процент тех, кто, кроме пресноводной, хоть изредка, но культивирует охоту морскую. А таких, кто бы охотился только на море… да их просто нет! Вот это обстоятельство, а также ошибочное мнение отдельных охотников-спортсменов, которые считают, что подводная охота в России должна развиваться по «морскому варианту», и подвинули меня к написанию настоящей книги.

Излагая все известные мне тонкости подводной охоты в пресных водоемах, я рассчитывал, что сумею тем самым помочь любителям нашего хобби в освоении подводной науки. Еще я очень надеюсь, что каждый охотник после прочтения этой книги, станет любить наши российские реки, озера и речушки хоть чуточку больше. А любящий – не навредит.

Выражаю благодарность подводным охотникам – художнику Вячеславу Джишкариани и поэту Анатолию Еременко, оказавшим бескорыстную помощь в создании этой книги.

Автор

Подводная охота по-русски

В самом начале

Старшее поколение наших читателей, конечно же помнит замечательный французский фильм «В мире безмолвия» и книги пионеров подводной охоты Жака Ива Кусто и Джеймса Олдриджа. Это было время (50-е годы прошлого века) первого знакомства наших соотечественников с неведомым подводным миром и самим понятием «подводная охота».

В то время руководство Комитета по физкультуре и спорту при Совете Министров СССР и ДОСААФ называли даже этот спорт «буржуазным». И все же, благодаря усилиям энтузиастов, в 1957 году при центральном морском клубе ДОСААФ была создана секция подводной охоты, которая потом переросла в Секцию спортивной подводной стрельбы в Федерации подводных видов спорта при ДОСААФ СССР. Первым руководителем этих организаций была замечательная спортсменка, кандидат медицинских наук Жукова Ольга Трофимовна. Усилиями Жуковой и ее сподвижников удалось отстоять подводную охоту и даже договориться с директорами нескольких московских заводов о выпуске первого отечественного подводного снаряжения.

Однако чиновники, стоящие у руля советского спорта упорно не желали идти в ногу с остальным цивилизованным миром и зажали подводную охоту в рамки спортивной подводной стрельбы (СПС). СПС, кроме собственно подводной охоты, включало в себя также стрельбу из пистолета в тире и подводную стрельбу по неподвижной мишени в бассейне. Понятно, что упражнения в тире и бассейне были очень далеки от нашего увлечения, и охотники многие годы боролись за отделение своего спорта от навязанного балласта.

Только после развала ДОСААФ СССР, в 1992 году их усилия увенчались успехом – была создана Федерация подводного рыболовства России (РФПР) со штаб-квартирой в Самаре. Сегодня в большинстве субъектов РФ, краев и областей имеются отделения РФПР и клубы подводных охотников.

В 1998 году была зарегистрирована Конфедерация подводной деятельности России. (КПДР). Эта организация объединила все виды подводного спорта (в том числе и подводную охоту), действует под эгидой РОСТО (бывшее ДОСААФ), а на международной арене входит в систему КМ АС. Президент КПДР до недавнего времени являлся и вице-президентом КМАС. КПДР в какой-то мере объединяла деятельность самостоятельных региональных федераций, таких как Федерацию подводной стрельбы Санкт-Петербурга, Федерацию подводной охоты Москвы и Московской области, Новороссийскую федерацию подводной охоты. К сожалению, работа велась чисто спортивная, никак не улучшающая положения подводных охотников-любителей. Должной популяризации этого вида спорта, а тем более, подводной охоты, как хобби, увы, не велось.

В начале 2003 года образована и начала свою деятельность ООО «Российская Подводная Федерация» (РПФ). Исполнительный комитет КМАС принял РПФ членом КМАС с правом голоса в трех комитетах, сохранив за КПДР право оставаться членом КМАС в Техническом и Научном Комитетах без права голоса (Протокол 140 от 12. 04. 2003 г., Тунис). Спорткомитет РФ аккредитовал РПФ как единственную организацию, имеющую право проведения общероссийских и международных чемпионатов.

По данным РФПР в нашей стране насчитывается несколько десятков тысяч активных подводных охотников. А рыболовов – многие миллионы. Почему такая разница? Объект интереса у них один и тот же – рыба. У подводной охоты и рыболовства одни разрешенные сроки, одинаковые нормы вылова рыбы. Правила, которыми пользуются и те и другие, также одни, и даже записаны они в одном документе – Правилах любительского и спортивного рыболовства. В смысле общения с природой подводные охотники даже выгадывают, так как у них есть возможность любоваться еще и совершенно особенным, порою сказочно красивым, подводным миром.

Такие разительные отличия в количестве поклонников того и другого спорта обусловлены рядом объективных причин. Среди тех, которые препятствуют быстрому росту числа подводных охотников, главными являются: младенческий (по сравнению с рыболовством) возраст подводной охоты, почти полное отсутствие специальной литературы и незначительное количество публикаций на эту тему, отсутствие в продаже необходимого подводного снаряжения и оружия либо очень высокие цены на них и, наконец, значительные физические нагрузки, которым подвергается охотник.

Увы, но сегодня еще приходится сталкиваться с мнением, будто бы подводным охотникам дается их добыча чересчур просто. Рассуждают так: для рыболова то погода меняется, то давление скачет, а то и вовсе рыба не клюет – не сезон. Охотник же, вроде бы, как к себе домой или в магазин входит в царство Нептуна, берет рыбы, сколько хочет и какой хочет, и уходит. Совершенно неверно!

А реальность такова. На хобби подводников, во-первых, накладываются естественные природные ограничения: прозрачность воды и отсутствие льда. Из десяти рек средней полосы России по прозрачности воды хорошо, если в двух можно охотиться летом. Весенний паводок и осенние дожди делают большинство водоемов мутными. Летнее цветение, особенно стоячих водоемов, резко ограничивает возможности охоты. Горные реки из-за сильного течения на девяносто процентов также непригодны для погружений подводников. И, наконец, непреодолимый зимний лед, наглухо запечатывающий абсолютное большинство водоемов огромной России на долгие месяцы.

Далее. Не секрет, что обычно рыба очень осторожна, пуглива и боится даже тени человека на берегу. А охотник лезет в воду, бьет по ней ластами и при этом для успешного выстрела должен приблизиться к рыбе хотя бы на полтора-два метра. Понятно, что лишь небольшой процент из имеемой в данном месте рыбы станет дожидаться охотника и испытывать его меткость.

Поэтому, если при вас из реки вышел подводный охотник и у него на кукане два килограммовых язя, а в этот момент на берегу в садке у рыболова лишь пара окуньков-матросиков, не следует делать вывод, что подводная охота – дело простое, а рыбалка – сложное. Не касаясь проблем рыбалки, попробуем разобраться в вопросе: легко ли подводнику «вытащить рыбку из пруда»? В дальнейшем мы разберемся в этом детально и тщательно.

Река или море: вот в чем вопрос

Как известно, подводная охота в России, точнее в СССР, зарождалась на берегах нашего самого теплого Черного моря. В те далекие 50-е и 60-е и во всем мире, и у нас охота на рыб с подводными ружьями воспринималась исключительно, как охота морская. Понятное дело: в морях удивительно прозрачная вода, необыкновенные подводные красоты и обилие самой разнообразной рыбы. На диких пляжах Кавказа и Крыма каждое лето поселялись шумные палаточные лагеря институтских и клубных команд первых советских дайверов, подводных охотников и фотографов. Первые отечественные книги об этом увлечении (О. Жукова – «Подводная охота», О. Хлудова – «Волны над нами») также «вышли» из прибрежных вод Черного моря.

Шли годы, десятилетия, и подводный мир Черного моря стал меняться. Увы, к худшему. Лично я впервые надел маску и опустился в морскую воду в 1959 году. Было это в Крыму, вблизи Гурзуфа. Увиденные тогда подводные чудеса произвели на школьника столь сильное впечатление, что в деталях помнятся и сейчас, спустя сорок с лишним лет. Мне не надо и глаза закрывать, чтобы увидеть удивительные картины прошлого: залитое солнцем мелководье и стремительные, пугливые стаи кефали, черно-зеленый подводный утес и грациозные рыбки-ласточки, парящие и кружащие возле него, похожих на серебряные стрелы, сарганов, величественных и степенных горбылей, всем семейством вышедших погулять вблизи своего подводного дома… Все это было. Однако то ли людской пресс оказался чересчур мощным, то ли это наше внутреннее море не способно к быстрому восстановлению, только к 80-м годам стало оно удивительно бедным. И мы его покинули.

Каспийское море и сейчас богато самой разнообразной рыбой, а в те годы подводную охоту в нем мы называли не иначе, как сказочной. Жерех, кутум, усач, кефаль, сазан – вся рыба крупная, стрелять одно удовольствие. Каспий тогда проходил цикл низкой воды, и острова Пирсогатских гряд, что в 80 километрах южнее Баку, были замечательным местом для таких, как мы. Дощатые, дырявые бунгало на каменистом 100-метровом острове, жаркое, южное солнце и очень теплое море в двух метрах от апартаментов – этого было вполне достаточно, чтобы семьи молодых подводных охотников с удовольствием проводили там весь свой отпуск.

Потом вода в Каспии начала подниматься. И без того маленькие острова и вовсе ушли под воду. Но и для рыбы увеличение глубины не стало благом, так как опустились под воду масляно-нефтяные наросты, образовавшиеся за многие годы на скалах. Вместо дополнительного корма, который могла бы дать отвоеванная морем суша, обитатели моря получили отраву. Так для нас закончился Каспийский этап.

То, что я со своими многочисленными столичными коллегами покинул сначала Черное, а потом и Каспийское моря, не означает, что там нет никакой рыбы, и не может быть интересной охоты. Говорят «рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше». Так и нам хотелось не только богатых уловов, но и разнообразия. Например, в Черном море хорошо прижился пиленгас – дальневосточная разновидность кефали. В конце 80-х – начале 90-х годов в значительно увеличившихся косяках этой рыбы отдельные особи достигали уже веса в 5–7 килограммов. Такой трофей принесет радость любому, самому опытному охотнику.

О Каспийском море сказать, что в нем не осталось рыбы, нельзя даже в шутку. Достаточно успешно и сегодня охотятся, к примеру, в районе Баку и севернее него. А обширные морские просторы, опресненные волжской водой, по праву называют рыбным Эльдорадо. Тут есть все: от бесчисленных стай воблы и красноперки, до гигантских сомов и белуг. В дельте Волги сейчас действуют десятки, а может уже и сотни больших и маленьких рыболовных баз и приютов, что само по себе красноречиво говорит о богатстве края рыбой.

Однако ездить охотиться на наши окраинные моря из центра европейской части России стало все труднее и труднее. И потом, заразившемуся этой страстью, чтобы отправиться на охоту, просто невыносимо по полгода, а то и по году ждать благословенного отпуска. Душа охотника требует острых, подводных ощущений постоянно, ну хотя бы каждый выходной. Вот и стали мы осваивать реки, озера, водохранилища – любые пресные водоемы вблизи столицы. Это «вблизи» ныне порой исчисляется сотнями километров.

В результате переквалификации с морской охоты на пресноводную, очень скоро мы пришли к ряду неожиданных выводов. Во-первых, охота в реке разнообразней, нежели в море. И по способам охоты, и по методикам, и по видам добываемой рыбы. Из нашего Черного моря в лучшие годы мы выходили с кефалью, горбылем, ну и еще, может быть, с зубариком или скорпеной. Когда же охотишься в хорошей реке, то 5–6 разновидностей рыбы на кукане – совсем не редкость. Для моря килограммовые трофеи – норма, а 5-6-килограммовые – почти предел, в то время как в небольшой речушке охотник вполне может повстречать и добыть пудового сома, а в маленьком, невзрачном пруду – 10-килограммового карпа. К рыбам, которые обитают в пресных российских водоемах и могут становиться добычей подводного охотника, кроме названных сомов и сазанов, следует отнести щук, судаков, окуней, жерехов, язей, голавлей, лещей, налимов, плотву, линей, карасей, угрей, толстолобиков, белых амуров, вырезубов, семгу, кумжу, тайменей, ленков, горбушу, сигов, форель, хариусов… Вся перечисленная рыба достигает вполне достойных, охотничьих размеров. В таких реках, как Волга, Дон, Днепр мастера подводной охоты берут пудовых щук и судаков, 20-килограммовых сазанов и толстолобиков и 80-90-килограммовых сомов! В каком российском море вы найдете таких соперников?!

Большое разнообразие пресноводной рыбы предполагает и многообразие способов охоты на нее. На тактику охоты большое влияние оказывает и сама подводная обстановка в обычной равнинной реке, которая также намного богаче, чем в море. Тут и завалы из стволов и веток, и непролазные заросли водной растительности или наполовину погруженных в воду кустов, и сильное течение, и плавучие острова, и порой плохая прозрачность воды… В горных реках, где очень сильное течение, каменистое дно и, как правило, высокая прозрачность воды, охота имеет свои отличительные особенности. Рыба в этих реках быстрая, очень сильная и, при этом, очень нежная, то есть легкая на разрыв. В озерах, водохранилищах и карьерах – свои особенности, из которых главная – тихая, стоячая вода. Охота в таких водоемах имеет много общего, и с морской, и с речной охотой. У зимней охоты – свои особенности. Кроме сильных морозов на суше, охотник по 5–6 часов проводит в ледяной воде, где и шуга, и льдины, и ледяные припаи, которые многие из нас во время охоты регулярно таранят собственным лбом. Совсем по-другому ведут себя и объекты нашей охоты – рыбы. Все эти особенности предъявляют специфические требования не только к методике охоты, но и к подводному снаряжению. Причем их намного больше, чем тех, что предъявляются к морскому снаряжению. То же самое можно сказать и про оружие подводного охотника.

По моему мнению, чтобы освоить в полной мере пресноводную охоту требуется намного больше времени и усилий, чем морскую. Мне известны сильные спортсмены, которые откровенно признавались, что легче брали рыбу с 25-метровой глубины под Новороссийском, чем с 10-метровой – на Волге. При охоте на течении, среди затопленных деревьев и при малой видимости, кроме большой физической нагрузки охотник испытывает и более сильное психологическое напряжение. Надо иметь изрядное мужество, чтобы нырять в кромешную темноту, совершенно не представляя, во что упрешься головой через метр или два.

Психологическое напряжение такой охоты сильно отражается на продолжительности пребывания человека под водой. Замечено, что один и тот же охотник намного дольше может пробыть под водой (и, соответственно, глубже нырять) в очень прозрачной морской воде, чем в условиях реки или озера, даже если там отличная (5-7м) видимость. Очевидно, многочисленные опасности, подстерегающие охотника в наших пресных водоемах, уже на подсознании откладываются в нас, и незаметно отбирают так необходимый кислород. Другими словами, добиться полного расслабления, находясь в сложных речных условиях под водой, не удается при всем желании.

Конечно, в непосредственной близости к столице, где на водоемы ложится очень большая нагрузка со стороны населения, предприятий промышленности и многотысячной армии рыболовов, рассчитывать на обилие крупной рыбы не приходится. Однако это нас не останавливает, и день, проведенный на берегу какой-нибудь Истры, Рузы, Шоши или Москвы-реки, вне зависимости от добычи, мы считаем, уже прожит не зря. «Охота выходного дня» – это, скорее, простое общение с природой, без которого нам уже никак нельзя. Совсем другое дело – «Большая охота». Ей посвящается от 3–4 и до 20 дней. Понятное дело, уезжаем подальше, в более дикие, нетронутые места. Так мы осваивали Торопу, Лесной Воронеж, Ранову, Проню, Свапу, Бузулук, Днепр, Иловлю, северные и многие, многие другие реки.

Последние несколько лет весной и осенью охотимся в астраханских ильменях. Это не самые крутые места, но сазанов до 12 и сомов до 60 килограммов весом мы там берем. Что привлекает нас именно к ильменям, а не к явно более рыбной дельте Волги? Скажу. Охота в этих довольно мелководных водоемах не требует слишком большого напряжения физических сил, она комфортна и приятна во всех отношениях. Перед охотником не мельтешат моторки и сейнера, практически нет рыболовов, там мы обделены назойливым вниманием рыбинспекции, т. к. она охраняет осетровых, а в ильменях этой рыбы нет.

Таков вкратце мой путь в подводной охоте, насчитывающий уже 44 года. И таковы основные выводы охотника, никогда не мечтающего о чемпионских титулах и высоких спортивных достижениях, но не упускающего случая получить удовольствие «от процесса». Среди многочисленных моих личных друзей и знакомых охотников, практически все являются приверженцами пресноводной охоты, не противопоставляя ее, при этом, охоте морской. Такова объективная реальность, обусловленная не только нашими желаниями, но и природными, географическими и экономическими условиями российского бытия. Однако, к сожалению, так думают не все…

Настали такие времена, когда некоторые наши соотечественники получили возможность охотиться в любых, самых экзотических и отдаленных местах мирового океана. Это, а также под влиянием общения с охотниками из других стран (которые кроме морской, другой охоты не знают) у них сложилось мнение, будто бы и российская подводная охота должна развиваться по «морскому варианту». Даже придумали этому обоснование, мол, «численность рыбьего поголовья и его размеры восстанавливаются в озерах, карьерах, да и в некрупных реках очень медленно. А на больших просторах и глубинах моря и выбить рыбу труднее, и восстанавливается она гораздо быстрее…».

Без сомнения в морях и океанах рыбы больше. Объясняется это хорошими условиями для развития первичной продукции – планктона. В России вторичная продукция (рыба) для своего воспроизводства в этом смысле имеет наилучшие возможности в Охотском и Баренцевом морях (по данным ВНИРО). Однако это не может быть основанием для лозунга: «Все рыбаки и подводные охотники – вперед на Север и Дальний Восток, на самые обильные рыбные запасы!».

Наша страна всегда отличалась тем, что в ней думали о «народе», забывая при этом о конкретном человеке. Так и сейчас. Предложение «сократить охоту пресноводную» исходит, вроде бы, из благих побуждений – заботе о рыбных запасах. Но при этом забывают о тех охотниках-любителях, для которых подводная охота – это охота в его речке или ближайшем озере. И нигде больше! Они никогда не смогут (в обозримом будущем, по крайней мере) поехать охотиться на Дальний Восток или хотя бы на Черное море по известным всем причинам. И таких охотников-любителей в России десятки тысяч. А подводных охотников-спортсменов в России на сегодня около 300 человек. Но и из этих 300 большинство не имеют возможности всякий раз отправляться на охоту за синие моря.

Кроме того, практически все российские ведущие спортсмены проводят намного больше своего времени на пресных водоемах, нежели на морях. И это вполне естественно, ибо живут они в глубине материка, а не на берегу моря, и им нужны постоянные, пусть и не совсем отвечающие их высоким требованиям, тренировки. Едва ли отсутствие таких постоянных охот пойдет на пользу их мастерству.

Спрашивается, для кого и, главное, как можно «увеличить пребывание охотников на море»? Может быть, для тех немногих, избранных спортсменов, которым, во-первых, действительно необходимы тренировки в морской охоте, дабы достойно выступать на международной арене, и, у которых, во-вторых, имеются финансовые возможности ездить на моря. Но этим «упакованным» спортсменам и так ни что не мешает «увеличивать пребывание на море», было бы желание.

Теперь попробуем разобраться с приведенным выше обоснованием сторонников морской охоты. Они считают, что подводные охотники приносят пресному водоему трудно поправимый урон. А в море, мол, такой урон менее ощутим, так как восстанавливается рыбное поголовье быстрее. Я спросил известного в России ихтиолога, так ли это. Ответ был категоричен: «Нет. Нельзя делать такой вывод, не имея исходных данных по видам рыб, о которых идет речь, по водоемам, по конкретным условиям и т. д. и т. д.». Такова научная позиция.

Мои, более чем сорокалетние наблюдения и богатый опыт большого числа знакомых мне подводных охотников также не подтверждают расхожего мнения, будто мы опустошаем реки. Этот неверный тезис активно использовался лет двадцать назад некоторыми рыболовами – ярыми противниками нашего увлечения и теми рыбинспекторами, которым очень не нравится, что подводники видят (и не редко режут) ими же поставленные сети. Сколько раз мы наблюдали с берега вышедших к поверхности реки сазанов, плавящихся лещей, язей, голавлей, охотящихся жерехов, тут же с полной уверенностью в успехе лезли в воду, но… ничего взять не могли! И поиск, и залежки, и метод загона применяли – все бесполезно. Рыба словно сквозь землю провалилась. Вывод из этого сделан давно и в нем никто уже не сомневается: значительная часть обитающей в реке или озере рыбы просто уходит из поля зрения даже опытных охотников.

Теперь вернемся к другому расхожему тезису об «уничтожении крупных производителей». На соревнованиях по подводной охоте, как известно, мелкая рыбешка в зачет не идет. Так вот, за 10 лет существования Федерации подводного рыболовства России на чемпионатах и кубковых встречах каждым участником добывалось в среднем по 4, 3 кг рыбы (подтверждено протоколами итогов соревнований РФПР). И заметьте, это результаты десятичасовой, очень напряженной охоты спортсменов, а не новичков-любителей. Вот вам и «ущерб»!

Во всем цивилизованном мире, а теперь и во многих наших регионах, разрешается добывать рыбу, достигшую определенных размеров, то есть именно производителей. Такие нормы появились не случайно, а на основании многолетних и всесторонних научных исследований. Приведем выдержки из письма Главрыбвода в адрес ЦК ДОСААФ и Комиссии по спортивной подводной стрельбе ФПС СССР (исх. № 30-12-3 от 27. 5. 1987 г.).

«… В отличие от наиболее популярных любительских способов ловли рыбы – на поплавковую удочку, мормышку, блесну, при которых вылавливается значительное количество молоди рыб, объектами подводной охоты в подавляющем большинстве случаев являются рыбы крупные, достигшие половозрелости, как правило, уже успевшие оставить потомство.

Также необходимо учитывать, что водоемами, пригодными для подводной охоты по показателям прозрачности воды, являются преимущественно, небольшие реки и озера, рыбные запасы которых не используются или недоиспользуются действующими организациями рыбной промышленности.

В связи с этим, а также учитывая, что численность подводных охотников, по сравнению с численностью рыболовов-любителей, крайне незначительна, подводную охоту следует рассматривать как не наносящую ущерб рыбным запасам ни с биологических, ни с экономических позиций…

… Учитывая изложенное, Главрыбвод не находит оснований для ограничения развития подводной охоты в нашей стране.»

Стало быть, все приведенные обоснования критиков пресноводной охоты, кто бы они ни были, несостоятельны. И все же, представим на минутку, что они правы. Тогда в первую очередь с пресных водоемов надо выгнать обычных рыболовов, которых в нашей стране миллионы, и урон от их хобби тысячекратно превышает урон, приносимый подводными охотниками. Попробовал бы кто-нибудь предложить нечто подобное Росохотрыболовсоюзу и сотням тысяч его активных членов?

В 1984 году, после опубликования новых Правил любительского и спортивного рыболовства, подводная охота в стране была практически запрещена. ФПС СССР и многочисленным энтузиастам потребовался год, чтобы добиться от Минрыбхоза отмены дискриминационного положения, в котором оказались подводные охотники (напоминаю: подводная охота – разновидность рыболовства). Благодаря этому все последующие вот уже 18 лет тысячи россиян имели возможность «повсеместно» заниматься своим любимым увлечением. Уже и новое поколение охотников выросло. И вдруг, из своих же охотничьих рядов предложение «сократить пресноводную охоту»?! Какая струя воды на мельницу органов рыбинспекции, которая всегда относилась к нам по принципу: «Баба – с возу, кобыле – легче».

Возможно, на тех, кто любит морскую охоту и только ее считает серьезной и «взрослой», повлияла наша дурная, русская привычка оглядываться «на них». Но разве можно сравнивать ту же Италию, у которой морей больше, чем рек, и Россию, с ее бесчисленными пресными водоемами и гигантскими территориями? Почему мы должны подстраиваться под кого-то, ущемляя при этом собственный народ? Да, у них так. А у нас иначе. И то, и другое имеет право на существование, так как единственно верный критерий – целесообразность. А пресноводная подводная охота для России – это целесообразно, ибо, во-первых, такая возможность в стране есть, и, во-вторых, это необходимо многим нашим соотечественникам. Мы своей пресноводной подводной охотой должны гордиться, всячески ее развивать и защищать от нападок. Даже, если эти нападки не по злому умыслу. Вот и настоящая книга, как вы обратили внимание, почти полностью посвящена пресноводной охоте, почему и может быть интересна подавляющему большинству российских подводных охотников-любителей.

«Простая» подводная охота

Настоящие рыболовы и охотники – люди столь фанатично преданные своей страсти, что о них часто и не без оснований говорят, как о тихо помешаных. Действительно, с позиций нормального человека трудно объяснить причину, которая заставляет рыболова из-за нескольких маленьких рыбешек, не представляющих никакого гастрономического или материального интереса, вставать чуть свет, несколько часов трястись и толкаться в городском транспорте и электричке, пробираться по глубокому снегу и потом весь день сидеть на ветру и морозе. Либо охотников, ради очень сомнительного успеха, целыми днями лазиющих по болоту и терпящих постоянные атаки комаров и слепней.

Впрочем, мы бы хотели поговорить больше не о психическом, а о физическом здоровье этой особой группы людей. Именно по той причине, что «без труда не вытащить рыбку из пруда», охотники и рыболовы и в области физического здоровья отличаются более закаленным и выносливым организмом от среднестатистического обывателя. Среди одержимых, находящих радость, а иногда и смысл жизни, в единении и сочетании «природа-удочка» или «природа-ружье», подводные охотники, в этом плане, занимают особое место.

Подводная охота – тот редкий и во многом необычный вид спорта, который предъявляет к своим поклонникам высокие и разнообразные требования. Главная его особенность в том, что человек все время охоты находится в чуждой для себя водной среде.

Как уже упоминалось, спортсмен во время подводной охоты испытывает большие физические нагрузки. Они определяются суммой трех факторов: работой мышц, кислородной недостаточностью и усиленной теплоотдачей организма. Несколько часов плавания не всякому под силу и изматывает даже тренированного человека. Необходимость ныряний и задерживания при этом дыхания, быстро понижает напряжение кислорода в крови и повышает напряжение углекислого газа. Охлаждающее действие воды еще больше усиливает интенсивность потребления кислорода, и в организме быстро развивается кислородная недостаточность. Возможные последствия этого явления широко известны…

Погрузившись лишь на 2–3 метра, охотник от растяжения барабанных перепонок начинает испытывать боль. Существуют методы преодоления этих ощущений при условии, что у ныряльщика нет насморка. Пренебрежение к ряду правил при нырянии и излишняя увлекаемость охотника нередко приводят к разрыву барабанных перепонок.

В силу физических особенностей воды охлаждение в ней и по интенсивности, и по характеру функциональных изменений в организме человека значительно отличается от охлаждения в воздухе. На воздухе при понижении его температуры до 4 °C человек может без опасности для здоровья находиться до шести часов, при этом температура тела у него даже не падает. В воде такой же температуры человек погибает от переохлаждения уже спустя час-полтора. Еще до наступления общего переохлаждения может возникнуть рвота, головокружение и потеря ориентирования. Известный австралийский подводный фотограф Ганс Хасс говорил: «Холод – страшнее акулы».

Конечно, существуют методы и специальное снаряжение для подводных охотников, которые, пусть не полностью, но в основном устраняют проблему переохлаждения. Но кроме этих физических и физиологических трудностей, сам процесс охоты под водой также требует и мастерства, и смелости, и силы. Летом, для того, чтобы добыть рыбу, приходится залезать в самые густые заросли подводной травы. Эта трава закрывает маску и слепит ныряльщика, цепляется за нее и стаскивает с лица. Она опутывает трубку, плечи и ноги подводника, очень неохотно отпуская его обратно на поверхность. Именно в таких условиях удается найти и подстрелить язя, плотву, щуку. Лещ обычно находится в движении в толще воды и его уже надо караулить, то есть ложиться на дно и ждать минуту-две – кто сколько сможет, естественно, затаив дыхание (использование любых дыхательных аппаратов на подводной охоте запрещено). Только таким методом, методом залежки, и можно добыть жереха – «корсара речных просторов». За сомом приходится залезать в глубокие, темные подводные углубления и норы в берегу. Либо извиваться ужом и пробираться внутрь подводного завала, состоящего из затопленных деревьев, стволов и разного хлама. И то, и другое – трудно физически и очень не просто психологически.

Прочитав все эти «страсти», уместно задаться вопросом: а почему же тысячи людей избрали для себя именно это хобби и ни на какие другие его не променяют? Ответ прост, только словами его передать трудно. Уж, если вода прозрачна, то удивительная красота в яркий летний день предстает перед взором подводника! Раньше даже среди охотников считалось, что подводный ландшафт нашего Черного моря необыкновенно красив. Теперь же мы знаем, насколько он беден в сравнении с подводными пейзажами многих российских рек и озер.