Чертыхаясь, пошел в ванную, сдернул с себя галстук и рубашку.

Пока я намыливался и брился, она убиралась в спальне.

Когда я вышел, она сказала:

– Мне нужно что-то, куда класть деньги.

– Мы можем по пути купить портфель. Нет, подожди, а что у тебя в чемодане?

– Ах да! Я совсем забыла. Он достаточно вместителен, а старая одежда мне все равно не нужна.

Она вернулась в спальню и вышла с чемоданом.

Оставалось только надеть пиджак, и мы были готовы.

– Пошли, – сказал я.

На улице по спине вновь поползли мурашки, но, подходя все ближе к машине, я успокаивался. Потом мы сели в машину, и я достал темные очки.

Ехали медленно. Движение стало интенсивным, день стоял солнечный, и в пиджаке было невыносимо жарко. Я внимательно следил за светофорами, за другими машинами: попасть сейчас в аварию было бы гибелью.

Однако ничего не случилось. Лишь раз нас догнала патрульная машина и немного проехала рядом. Я занервничал, но полицейские не обратили на нас внимания.

Мы находились теперь в центре города, в ряду тесно движущихся машин. Я не мог повернуть налево, на Эвелин-стрит, где находились Прибрежный и Третий национальный банки. Пришлось сделать объезд.

Когда я в первый раз проехал по Эвелин-стрит, то не нашел места для парковки. Во второй раз посчастливилось: освободилось место совсем неподалеку от Прибрежного банка.

Остановившись, я достал первые два ключа и отдал Мадлон:

– Я буду ждать здесь. Когда ты разделаешься с Прибрежным банком, иди в Третий национальный. Потом вернешься и встанешь вон там, на углу. Там я смогу повернуть налево. Я увижу тебя, подъеду, ты сядешь, и мы направимся к Кредитной компании.

Она подмигнула мне и улыбнулась:

– Полюбуйся на походку Сузи!

Она была спокойна. Вышла из машины и взяла с собой чемоданчик.

Я посмотрел вслед. Вот она перешла улицу и поднялась по лестнице в банк.

Мне оставалось только ждать. Я ждал и нервничал. Сидеть у всех на виду было мучительно. Я курил одну за другой сигареты и каждую бросал в окно после нескольких затяжек. Чтобы с улицы никто не мог разглядеть меня, я все время делал вид, будто ищу что-то в отделении для перчаток.

Мимо медленно проехала полицейская машина. Я еле перевел дыхание.

Было жарко. Я вдруг поймал себя на том, что начал считать. Не имею понятия, что именно считал, просто называл про себя числа.

Потом попытался мысленно проследить за Мадлон. Где она находится сейчас? Она должна пройти в глубину банка, затем вниз по лестнице, потом через большую стальную дверь. Расписывается в карточке, передает ключ дежурному. Они идут к сейфам. Затем она подходит к своей ячейке, отпирает сейф, открывает дверцу, берет деньги, кладет в чемодан и выходит из хранилища. Поднимается по лестнице, проходит через помещение банка, выходит на улицу…

Я уставился в зеркало заднего вида. Вот и Мадлон, нет – Сузи!

Вышла из банка, спустилась по лестнице и засеменила через улицу позади меня. Потом свернула на тротуар и улыбнулась. Мне показалось, что она подмигнула.

Я снова сидел и смотрел на часы. Прошло полчаса. За парковку платить пять центов придется ей, иначе мне надо самому выходить из машины. А выходить я боялся.

Стрелка часов передвинулась на три минуты, когда я увидел ее снова: она переходила улицу. Остановилась на углу и ждала меня.

Я подъехал, она села в машину. Моя рубашка была мокрая от пота, руки дрожали.

– Ну как? – спросил я. – Все Прошло гладко? Никаких затруднений не было?

Она тихо засмеялась:

– Никаких. Езжай медленно, чтобы ты мог остановиться у следующего светофора. Я хочу кое-что показать тебе.

Загорелся красный. Я остановился.

– Ну, показывай, – сказал я, и горло мое сжалось. – Показывай!

Чемодан лежал у нее на коленях. Она открыла замки и, улыбаясь, посмотрела на меня:

– Вот.

Она подняла крышку на несколько сантиметров. Я заглянул туда и забыл обо всем на свете. Зрелище было потрясающим. Толстые, толстые пачки денег!

Я бы с удовольствием запустил туда обе руки.

– Смотри, – прошептала Мадлон.

Она сунула в чемодан руку в белой перчатке, разорвала бандерольку и стала медленно перебирать банкноты, причем делала это с нежностью.

Глядя на нее, я вцепился в рулевое колесо до боли в пальцах.

Наконец Мадлон закрыла крышку чемодана. Я достал из кармана третий ключ и передал ей. Мы все еще стояли у светофора в ожидании зеленого света.

Когда она убрала в чемоданчик ключ, я сжал ей руку. Она пылко ответила на пожатие.

– Когда все будет закончено, – прошептал я, – давай еще раз вернемся в мою квартиру. Всего на несколько минут. Сузи не против этого?

Мадлон обернулась и посмотрела на меня, полузакрыв глаза.

– Нет, – с дрожью в голосе произнесла она, – я не против. Отдадим дань Венере, богине любви.

Это было прекрасно, это было замечательно. Меня так увлекли мысли об удаче, что я проглядел смену светофора.

Мадлон плевала на все на свете и вообразила, будто может наплевать и на меня. Но теперь мы вернемся ко мне домой, чтобы окончательно отшлифовать трепещущую жадную Сузи, а когда все будет закончено, я уеду один вместе со ста двадцатью тысячами долларов и ни с кем не стану делиться. Но и это еще не все. Настоящим шедевром будет то, что я без принуждения раздену ее, а потом выброшу одежду в мусоропровод.

Позади нас стали сигналить. Я очнулся от блаженных мыслей.

Мне повезло. Автомобильная стоянка находилась всего в пятнадцати метрах от роскошного, украшенного мраморными колоннами входа банка Кредитной компании.

Ждать оставалось всего несколько минут.

Я попытался закурить сигарету, но руки дрожали. Медленно проехал мимо полицейский на мотоцикле. Спина моя превратилась в кусок льда. Но он поехал дальше, даже не взглянув в мою сторону. Я с облегчением вздохнул.

Потом повернул зеркало заднего обзора так, чтобы видеть вход в банк, не поворачивая головы. Руки я положил на сиденье и сжал, чтобы унять дрожь. Я думал о деньгах, думал о спальне с опущенными жалюзи, думал о Сузи. Я снова начал считать и попытался сосредоточиться на цифрах, чтобы снять напряжение.

Это не может продолжаться более пяти минут. Долго ли она отсутствовала? Я не имел понятия. Время перестало существовать, и весь мир затаил дыхание.

Потом я увидел ее.

Она вышла из банка, спустилась по лестнице и пошла по тротуару к машине. Я глубоко вздохнул.

Теперь надо только немного проехать до своего дома.

Я включил мотор и протянул руку, чтобы открыть дверцу. Она посмотрела мне в глаза и рассмеялась. И не остановилась.

Она пошла дальше, мимо машины, и слегка помахала тремя пальцами руки, в которой держала чемоданчик.

Дьявол!

Держась за ручку дверцы, я застыл от ужаса. Меня словно парализовало, стало дурно. Передо мной разверзлась пропасть.

Мадлон шла по улице не спеша, покачивая бедрами.

Не сознавая, что делаю, я механически повернул руль и выехал на улицу. Какая-то машина завизжала тормозами, и водитель, высунувшись из окна, заорал на меня. Я не обратил внимания; продолжая лавировать между другими машинами.

Все казалось мне нереальным, словно происходило в кошмаре. Какой-то водитель повернулся ко мне, и я пригнулся, чтобы он не разглядел моего лица.

Моя машина ползла дальше, сзади сигналили. Я доехал до перекрестка, на светофоре горел красный свет. Я остановился. Мадлон среди других прохожих ждала зеленого. Я губами говорил: «Иди сюда», но она отвернулась.

Вспыхнул зеленый. Она сошла с тротуара. Я поехал через перекресток. Тогда она вернулась назад на тротуар и пошла в сторону. Я уже проехал слишком далеко, и мне нельзя было поворачивать, но я все-таки повернул.

Вокруг начинался хаос. В глазах потемнело, вокруг все кружилось, как в водовороте. Левым крылом я задел машину, стоявшую у перекрестка. Послышался резкий свисток, но я двинулся дальше и ударил другую машину.

Теперь повсюду слышались свистки. С противоположного угла ко мне направлялся полицейский. Я прибавил газу и бампером оттолкнул машину справа. Обе улицы были забиты остановившимися автомобилями. Но видел я лишь Мадлон, не спеша идущую по улице.

Я затормозил и распахнул дверцу. Двое полицейских уже спешили ко мне. Из машин, на которые я наехал, выскочили какие-то люди. Снова свистки. Я выбежал на тротуар, но меня тут же окружили и пытались задержать.

Все вокруг исчезло, я видел только Мадлон. Вокруг меня был темный галдящий хаос, а там, по улице, шла Мадлон Батлер с деньгами. И если она скроется, меня посадят на электрический стул. Я закричал, указывая на нее:

– Мадлон Батлер! Вот идет Мадлон Батлер!

Никто меня не слушал. Никто не обратил на нее внимания. Неужели никто ее не видел?

Меня схватили. Держали за горло, тянули за руки. Все рычали на меня. Завыла сирена. Лица расплывались перед моими глазами. Я ударял по ним кулаками, они исчезали, но появлялись другие, их становилось все больше и больше. Я пытался силой продвинуться дальше по тротуару. Ведь Мадлон была совсем недалеко, ее локоны цвета меди блестели на солнце, бедра покачивались, а в руке был маленький чемоданчик со ста двадцатью тысячами долларов.

Меня ударили по голове, я упал на колени между стоящими машинами, но все равно начал протискиваться между ними.

– Остановите! – кричал я. – Остановите Мадлон Батлер!

Меня снова схватили. Посыпались удары, однако я почти не ощущал их и рвался вслед за Мадлон.

И в тот момент, когда я почти добрался до нее, она обернулась и взглянула мне в лицо – холодно, высокомерно, с отвращением. И ушла, покачивая бедрами.

Кровавая слюна текла у меня изо рта. Я слышал свое собственное рычание, слышал его сквозь удары и шарканье десятков ног по асфальту.

Прежде чем окончательно свалиться от пинков и ударов, я еще раз увидел ее. В последний раз качнув бедрами, она свернула за угол и исчезла.