Поставщики сунули ее в один из вагонов Ван дер Стерна в придачу к пулеметам и базукам. Но это, как говорится, наши предположения. Наверняка известно следующее. Под видом высококачественной муки из северных районов страны этот мешок должен был быть принесен на показ шаху. Один из офицеров-камикадзе должен был открыть застежку-молнию, и все присутствующие превратились бы в ничто вместе с Мраморным дворцом. Для пышных похорон Его Величества не удалось бы набрать останков даже на гробик новорожденного.
      - Но почему эта штука не взрывается сама по себе?
      - Сама по себе она совершенно безобидна. Но к застежке было прикреплено вот это.
      Русский вынул из кармана нечто, похожее на карандаш.
      - Детонатор. И прекрасно работает.
      - Что же произошло? Каким образом мешок очутился у вас?
      - Всего я не могу вам рассказать. Но у нас есть свои люди в окружении шаха. На этот раз они оказались весьма полезными нам. Мы подозревали, что готовится заговор. Отчасти благодаря вам, мы смогли предотвратить это убийство. Вы помогли нам напасть на след, а его-то как раз и не хватало. Если бы вы имели возможность прочесть список людей, обязанных присутствовать на церемонии, вы бы заметили, что один человек отсутствует. У этого человека твердые убеждения, но не настолько, чтобы принести себя в жертву.
      - Это не всем дано, - согласился Малко.
      Русский с иронией посмотрел на него.
      - Если бы это было поручено нашему человеку, он довел бы дело до конца. В таких случаях при выяснении обстоятельств подозревать некого... Но вернемся к нашим баранам. Мы сумели изъять взрывчатку и подменить ее на мешок обыкновенной, очень качественной муки. Нести этот пакет к вам в номер собственноручно я не мог, это было слишком опасно. Теперь он в вашем распоряжении. Не вздумайте выбросить его в окно. Вы не успеете добежать до лифта, как весь "Хилтон" обрушится вам на голову.
      - Почему вы не оставили его себе?
      - А зачем он нам? Мы - не террористы. Вы же будете теперь больше доверять нам. В будущем. Если это будущее для вас наступит.
      - Вы оптимист! - хмыкнул Малко.
      Русский поднялся с места.
      - Я реалист. Вы представляете непосредственную угрозу для Каджара. Вчерашняя маленькая революция всего только часть его плана. Первая часть.
      - Какой должна быть вторая часть?
      - Свержение шаха. Если бы мы не вмешались, это должно было произойти вчера. С исчезновением Его Величества дорога для него была бы открыта. Но вот теперь на пути его грандиозных планов должны встать вы.
      - Благодарю за доверие.
      - Я искренне желаю вам удачи. Если это будет в наших силах, если представится возможность помочь вам, мы это охотно сделаем.
      Малко нахмурился.
      - У меня появилось желание сесть в самолет, летящий в Вашингтон, и рассказать все это самому Президенту. Тем более имея на руках вещественные доказательства.
      Русский с сомнением пожал плечами.
      - Ваш полет слишком долго протянется. Я хорошо знаю политиков. У Каджара в Вашингтоне есть могущественные друзья. Они никогда не позволят вам развенчать его вот так, в одночасье. Даже если вы предъявите ваши вещественные доказательства. А потом будет поздно. Потом только останется признать его правительство.
      - Что вы мне можете посоветовать?
      - Действуйте здесь, на месте. Приложите максимум усилий, чтобы добиться аудиенции у шаха. Или постарайтесь помешать Каджару прежде, чем он помешает действовать вам.
      Он взялся было за дверную ручку, но остановился.
      - Должен предупредить на всякий случай, что наша Шестая армия начала маневры вдоль границы с Ираном. Мы очень серьезно относимся ко всему происходящему здесь, Ваше Сиятельство.
      Он тихонько прикрыл за собой дверь. Если бы не мешок, лежащий на кровати, Малко мог подумать, что все это ему только приснилось. Он подошел к холодильнику, налил себе рюмку водки и проглотил ее с гримасой отвращения.
      Получалось, что он остался один на один с Каджаром, чтобы предотвратить государственный переворот, грозящий обернуться войной в Персидском заливе.
      Его помощник не был профессионалом, он не мог рассчитывать и на посла, а также на отделение ЦРУ в Тегеране. Ах, если бы он мог хоть десять минут поговорить с Вашингтоном, ему прислали бы кого-нибудь в помощь.
      Но прежде всего следовало избавиться от опасного подарка. Проверить, сказал ли русский правду или все это, от начала до конца, - сказка, было невозможно, поскольку покушение сорвалось.
      Малко приподнял мешок. Трудно было поверить, что эта безобидная на вид пудра могла разрушить гигантский отель.
      Как же от нее избавиться?
      Самое разумное - поехать за город и закопать в пустынном месте. Но если по дороге с машиной произойдет небольшая авария... О возможном фейерверке лучше было не думать.
      Решение пришло само собой. Он решил спустить содержимое мешка в унитаз небольшими порциями.
      Он высыпал треть, дал порошку размокнуть и спустил воду. Белое пюре исчезало с невинными булькающими звуками. Он повторил операцию, и вскоре в мешке ничего не осталось. Встряхнув его, Малко аккуратно сложил пакет и спрятал его в чемодан. Ему нужна была эта улика. Химики разберутся с ней в скором времени.
      Довольный тем, что он так ловко избавился от обременительного подарка, Малко решил немного размяться и спустился в бар. Ему ничего не оставалось делать, кроме как ждать известий от Рафы, кроме того, в баре можно было встретить интересного собеседника. Он уселся в углу, официант принес ему бокал вина, ушел и тотчас вернулся.
      - Господин Линге?
      - Да.
      - Вас просят к телефону. Вы можете говорить из холла.
      Снова звонил Сидоренко.
      - Я так и думал, что смогу отыскать вас в баре. Я хотел вас предупредить... э... насчет муки. Я тут посоветовался кое с кем из техников. Если вам придет в голову идея спустить ее в унитаз, то этого ни в коем случае нельзя делать.
      Малко почувствовал, как у него от ужаса зашевелились на голове волосы.
      - Почему?
      - Органические вещества в стоках могут вызвать нежелательную реакцию. Последствия, сами понимаете...
      - Я очень сожалею, но вы опоздали со своим предупреждением.
      Малко был изысканно вежлив. Русский невесело рассмеялся.
      - В таком случае единственное, что я могу вам посоветовать, - ступайте обедать куда-нибудь в другое место и как можно дальше.
      Он повесил трубку, и Малко вернулся в бар. Почему-то у прекрасного вина сделался вдруг отвратительный вкус. Его Сиятельство так и представлял себе, как начинает медленно вспучиваться пол, и его персона нон-грата взлетает к небесам.
      Где-то хлопнули дверью. Малко подскочил, словно сидел на острие ножа. Тут он сразу решил, что для его нервной системы будет полезнее пойти куда-нибудь прогуляться.
      Он вышел на воздух. В конце концов, если "Хилтону" суждено взлететь на воздух, пусть это произойдет без него.
      Малко решил отправиться во дворец шаха. Это было куда эффективней, чем звонить по телефону.
      Его пропустили без всяких проволочек. Революция кончилась. Рафа заставил его ждать не более пяти минут и был все так же любезен. Он начал разговор с рассуждений о красотах поэм Хафиза, которые он переводил на французский. Но Малко не проявил особого интереса к персидской литературе. Старик спохватился и сменил тему:
      - Да-да, я видел Его Величество сегодня утром, и доложил ему о вашем желании получить аудиенцию...
      - И что он ответил?
      - Его Величество будет рад принять вас.
      - Когда?
      - Как только появится такая возможность. Сколько времени вы пробудете в Тегеране, господин Линге?
      Рафа часто прикрывал глаза, становясь похожим при этом на большую ночную птицу, застигнутую врасплох ярким светом. Малко положил обе руки на стол и хлопнул ладонями.
      - Вопрос состоит не в том, сколько времени я пробуду в Тегеране. Я должен увидеть Его Величество как можно скорее. Вы это можете понять или нет?
      Рафа испуганно заморгал глазками.
      - Я делаю все от меня зависящее. Я увижу шаха сегодня вечером и еще раз напомню ему о вашей просьбе. Но вы должны понимать, что Его Величество очень занят, особенно в последнее время. Если бы я только мог объяснить ему, в чем дело...
      - Об этом не может быть и речи...
      Малко уже надоело пререкаться с этим хорьком.
      - До завтра. Я приду в это же время.
      Со злости Малко вдруг заговорил на фарси. Старикан вытаращил на него глаза и пробормотал смущенное "до свидания", не переставая кланяться, как хорошо выдрессированная обезьянка. Этот странный блондин наводил на него неизъяснимый страх. Зачем ему вдруг так понадобилось видеть шаха? Но были еще и другие, которые не хотели, чтобы он его увидел...
      Прямо из дворца Малко отправился в американское посольство. Проезжая мимо газетного киоска, он купил несколько газет. На первых страницах красовался портрет Каджара - избавителя от коммунистической угрозы.
      Вся ответственность за происшедшее взваливалась на шею Тудеш, "лидеры которой все до одного арестованы", как писалось в статьях.
      Университет был закрыт, введен комендантский час с десяти вечера до шести утра.
      Около часа Малко дожидался приема у посла. Тот, видно, сводил счеты, обидевшись, что секретный агент не явился к нему первому.
      Это был напыщенный человек небольшого роста, с красной физиономией и мутными, полинявшими голубыми глазами. Как говорили, прекрасный дипломат, но без надежды сделать большую карьеру. Из посольства он выползал лишь на приемы с коктейлями.
      Он вяло пожал руку Малко и представился:
      - Роберт Килджой.
      - Князь Малко Линге.
      Посол слегка приподнял брови, но промолчал.
      - Шальберг говорил мне о вас. Чем могу быть полезен?
      Малко вытащил свою бумажку и протянул послу. Пока тот пробегал ее глазами, Малко кратко описал ему обстановку. Миссия обязывала его немедленно встретиться с шахом. Не может ли господин посол оказать ему содействие в этом деле?
      Господин посол, как рак-отшельник, немедленно спрятался в раковину.
      - Обычно аудиенции у шаха добиваются либо через министра двора, либо через господина Рафу, но, как правило, они не торопятся. Я могу дать вам записку к господину Рафе.
      - У вас что, нет никаких других, более действенных возможностей?
      Малко разозлился не на шутку.
      - Может, через генерала Каджара? Если Шальберг лично попросит его об этом... Для него здесь нет ничего невозможного.
      Малко еле сдержал готовое прорваться раздражение.
      - Как бы на моем месте поступили вы, если бы вам нужно было увидеть шаха в ближайшие двадцать четыре часа?
      Посол в недоумении уставился на Малко.
      - Но... Но мне такое никогда не приходило в голову. Здесь существуют правила, традиции. Завтра я увижусь с министром иностранных дел, он сможет передать... Объясните мне, почему вы не хотите обратиться к генералу Каджару. Он очень хорошего о вас мнения и всегда готов услужить американцам.
      - У меня есть основания пренебрегать его услугами, - сухо ответил Малко.
      Килджой посмотрел на него с таким видом, будто Малко рассказал ему, что американский президент вступил в коммунистическую партию.
      - Это самый надежный человек в этой стране! - воскликнул посол. - Он помогал нам в 1951 году. Я глубоко его уважаю! - прибавил он с жаром.
      Не было смысла давить на этого осла дальше, еще меньше следовало открывать ему истинные причины.
      - Не могли бы вы устроить встречу с шахом, используя собственные, личные связи? - спросил Малко, вставая. - Это очень важно и не терпит отлагательства. Кроме того, я прошу держать наш разговор в строжайшем секрете и не разглашать даже ближайшим соратникам. Это дело касается только меня и вас. Таков приказ Белого дома.
      С этим Килджой согласился без всяких обиняков, но Малко ушел, не обольщаясь на его счет никакими иллюзиями.
      Дипломаты никогда не любили секретных агентов, и Малко не сомневался, что этот человек не только не станет помогать ему, но еще начнет вставлять палки в колеса. Помимо всего, он слишком усердно преклонялся перед обоими генералами, располагавшими в этой стране неограниченной властью. На Малко же он смотрел как на обыкновенного шпиона, которому неизвестно для чего дали большие полномочия.
      Посол пообещал позвонить ему завтра утром и сообщить о результатах своих действий, но все это говорилось ради проформы. Малко оставалось положиться на своего верного помощника.
      Он поймал такси и поехал к бельгийцу, не предварив свой визит телефонным звонком.
      Дерио открыл калитку, удерживая своего пса, и сразу спросил:
      - Вы отправляли вчера телеграмму с главного почтамта?
      - Да, а что?
      - Она никуда не ушла. Приказ сверху. Я узнал об этом от одного из моих информаторов.
      Это было многообещающее начало, сулившее крупные неприятности. Но Малко решил забыть обо всем хотя бы на пару часов за бокалом контрабандного "Моэт-и-Шандон".
      Глава 10
      Все шло из рук вон плохо. Горничная, обслуживавшая этаж, основательно подпалила новый костюм Малко. Из черного он превратился в рыжий на спине и плечах. Задыхаясь от злости, в одних трусах и носках, Малко битый час возился с утюгом и мокрой тряпкой, пытаясь сгладить разрушительные действия горничной. Но костюм безнадежно потерял свой первоначальный вид.
      За завтраком он приметил роскошную брюнетку, попытался завязать знакомство, но через пять минут явился бородатый детина, ее муж, и утащил свое сокровище прямо из-под носа Малко.
      Визит к Рафе прошел не лучшим образом. Самого старикашки на месте не оказалось. Малко принял один из его заместителей, забитый, тупой; он клялся, и божился, что у господина Рафы нет иных забот, кроме как добиваться для Его Сиятельства князя Малко Линге аудиенции у шаха. Состоится она, по всей видимости, завтра после обеда, в крайнем случае, послезавтра.
      Оставалось или прибить на месте этого болвана, или выйти молча, пожимая плечами. Малко выбрал второй вариант. Министра двора найти было невозможно. Выпив опостылевший зеленый чай, Малко вышел из дворца, испытывая отвращение ко всему на свете.
      Он пробовал дозвониться к Дерио, но ему ответили, что тот уехал куда-то по своим делам. Посольская линия все время была занята.
      Если бы не план и доллары, найденные им в портфеле убитого американца, о чем ни одна газета даже не пикнула, Малко мог с чистой совестью уехать обратно в Вашингтон и доложить там о воцарении в Иране спокойствия и порядка.
      Но он прекрасно понимал, что беспорядки были спровоцированы не зря, что следующим шагом Каджара будет устранение шаха и что предотвратить эту беду должен именно он, Малко. Но каким образом?
      Он обозначил сроки. Если за два следующих дня ему не удастся добиться аудиенции, он садится в первый же самолет, летит в Вашингтон и там докладывает о ситуации.
      Наступил вечер. За окном начали зажигаться огни Тегерана, неяркие в ранних сумерках. Скоро за ним должна была приехать машина Лейлы. Он с нетерпением ждал этой приятной разрядки.
      Он прошел в ванную, искупался, вычистил зубы, словом, привел душу и тело в полную боевую готовность. Не успел закончить туалет, как зазвонил телефон. Это был Дерио.
      - Я здесь. Сейчас поднимусь поприветствовать вас, - и повесил трубку, не дожидаясь ответа.
      Через пять минут он уже стучал в двери.
      - У меня есть очень интересные новости, - начал он с порога. - Оружие из вагонов Ван дер Стерна продолжает расползаться!
      - Да ну?
      - Я встретился кое с кем из друзей, они возвратились из Исфахана. Там они встречались с представителями местных племен. Все эти бородачи вооружены, и оружие их весьма похоже на наше. Они явно собираются пустить его в ход в скором времени. А пока практикуются на проходящих караванах и мелких деревушках. Некоторые развоевались настолько, что пришлось повесить пару-тройку вожаков для острастки.
      - Какое отношение все это имеет к нашей истории? Дерио хохотнул.
      - Все очень просто. Самое большое племя носит имя нашего уважаемого генерала Каджара и готово идти за ним в огонь и в воду. Кроме того, некогда, в давние времена, отец нынешнего шаха имел неосторожность разоружить их, поскольку они творили полное беззаконие и рубили головы налево и направо. Каджар вернет им утраченное достоинство и право иметь оружие. За эти льготы они пойдут за ним в огонь и в воду. И, естественно, продемонстрируют свое превосходство над другими племенами. Доходит?
      - Пожалуй... Таким образом, картинка начинает проясняться. Господи, за каким чертом я ввязался в эту кашу?!
      - Есть еще одна новость.
      - Скверная?
      - Это как посмотреть. Появились слухи, будто на шаха готовится покушение. Оно произойдет очень скоро, во время большого спортивного праздника на стадионе Азрафиш. Они не преминут воспользоваться именно этим случаем, поскольку шах редко показывается при большом скоплении народа.
      - Это точно?
      - Нет, всего только неясные слухи. В этой стране никогда нельзя узнать что-нибудь определенное. Вам кажется это странным и невероятным...
      - Что?
      - То, что я сумел узнать все эти пересуды, но возможно, что об этом уже донесли самому шаху.
      - А он?
      - Пожал плечами. Не исключено, что он прав и ничего не произойдет. Но одна подозрительная деталь все же смущает. Человек, рассказавший мне об этом, уже отослал в Европу семью. Он опасается серьезных событий.
      - Значит, умен. А теперь послушайте, что было со мной. И Малко рассказал Дерио историю с русским и досадную шутку со взрывающейся мукой.
      - Отель, стало быть, не взорвался.
      - Как видите.
      - Хоть что-то хорошо, - посмеялся Дерио. - Звоните мне завтра утром и мы вдвоем отправимся к этой каналье Рафе. У меня есть для него кое-какие сильно действующие средства.
      - Что именно?
      - Старикан обожает фильмы определенного сорта, - Дерио весело подмигнул, - сами понимаете какие. Иной раз на него накатывает желание не только посмотреть кино, но и принять участие в действах. И у меня есть несколько забавных снимков, о чем он прекрасно знает.
      Дерио покрутился еще несколько минут по комнате, рассказал пару забавных анекдотов, затем ушел.
      Времени у Малко осталось в обрез. Он быстро оделся, но болтовня бельгийца заставила его призадуматься. Итак, он, возможно, добьется аудиенции у шаха благодаря непристойным занятиям одного из его придворных. Боже, что за страна!
      Телефонный звонок вывел его из задумчивости. За ним приехали.
      После некоторого колебания Малко оставил свой кольт в чемодане. В конце концов его пригласили на светский прием. Для того, чтобы очаровать прекрасную персиянку, ему не нужно было иметь при себе оружия.
      Лейла прислала за ним серый "бьюик" с шофером, говорившим исключительно на фарси и не сказавшим с Малко и двух слов.
      Машина была последней модели, возле заднего сиденья имелся крохотный бар со спиртным. Малко решил налить себе рюмку водки.
      Они ехали уже больше получаса по кварталу, которого Малко еще ни разу не видел. Здесь были только виллы, редкие, на большом расстоянии одна от другой, окруженные густыми садами. Прохожих совсем не было.
      Дорога пошла на подъем, и вскоре машина въехала в большие, широко распахнутые ворота и прокатилась еще около двух километров, прежде чем засветились огни дома.
      Лейла встретила его у главного входа в облегающей зеленой хламиде, цвета, больше подходящего для ящерицы, чем для женщины. Каждая линия ее фигуры казалась облитой шелком, плечи сияли над умопомрачительным декольте. Малко поразили ее длинные обнаженные руки с ярко-красными ноготками. Она в упор посмотрела на Малко, и, кажется, впервые в жизни он не выдержал. Его золотистые глаза прикрыли веки. То, что он прочел в этих огромных черных озерах, было так выразительно, так ясно... Ему захотелось схватить ее за руку и потянуть в чащу парка.
      - Дорога не показалась вам слишком утомительной, господин Линге? прожурчал ее голосок. - Входите, я скоро приду, только встречу еще нескольких гостей.
      Малко вошел. Дом был огромен. Главный зал имел не менее тридцати метров в длину и выходил на террасу. Отсюда были видны огни города, перемигивающиеся далеко внизу.
      В зале царил полумрак. Чья-то смутная изящная фигурка приблизилась к нему.
      - Я сестра Лейлы, - произнес нежный голосок, - пойдемте, я представлю вас другим гостям.
      Она была не столь ослепительна, как ее сестра, но все же довольно хорошенькая. Малко отправился следом за ней, и его представили. Гостей было человек двадцать, их имена были совершенно непроизносимы. Мужчины низко кланялись, женщины протягивали нежные белые руки, все благоухало, все были одеты почти экстравагантно и вызывающе. Откуда-то доносилась европейская танцевальная музыка, кое-где проплывали танцующие пары, несколько женщин болтали, усевшись на мягких диванах. Некоторые мужчины успели начать карточную игру, но Малко не смог определить, какую именно. На террасе флиртовала парочка, а Малко послушно следовал за своей проводницей. Они обошли огромный стол, заставленный холодными закусками и блюдами с едой непривычных цветов. Малко хотел задержаться и рассмотреть получше выставленные яства, но сестра Лейлы вела его дальше.
      Она остановилась перед глубоким креслом, в котором сидела молодая девушка.
      - Сэди, - мелодично произнесла она, - мне кажется, ты уже знакома с господином Линге?
      Девушка выпрямилась, и Малко увидел очаровательное личико дочери Каджара.
      - Конечно, знакома. Как поживаете, господин Линге?
      Вечер обещал быть очень интересным. Но теперь ему предстояло решить вопрос, а не было ли это подстроено нарочно?
      - Как вам понравился Иран? - продолжала светский разговор молодая девушка. - Вы успели хоть немного попутешествовать?
      - Даже слишком много, - ответил Малко. - Я нахожу, что эта страна полна неожиданностей.
      Не было необходимости пояснять каких. Ему хотелось направить разговор в русло интересующей его темы.
      - К сожалению, я не успел посмотреть в Тегеране всего, что намечал. Последние два дня были довольно бурные.
      Сэди ответила неожиданно резко. Когда она злилась, то начинала походить на рассерженную кошку.
      - Ничего особенного не произошло! Ничего особенного! Было несколько недовольных, излишне шумно проявивших свое недовольство. Подстрекали их, конечно, коммунисты.
      Говоря эти слова, Сэди встала с места и направилась в сторону террасы. Малко предложил ей руку.
      - Но было очень много убитых, - возразил он.
      - Убитых? - недоверчиво переспросила Сэди. - Это все вранье, обычная коммунистическая пропаганда. Солдаты стреляли в воздух, исключительно для наведения порядка.
      - Но я видел танки! - снова возразил Малко.
      - Только для того, чтобы попугать!
      Она сказала это не допускавшим возражений тоном. Возможно, она думала, что люди помирали со страху. Либо она была плохо информирована, либо врала еще более бессовестно, чем ее папаша. Малко решил сменить тему.
      - У кого вы заказываете ваши туалеты? Они идут вам, в них вы совершенно очаровательны.
      Она сразу успокоилась и замурлыкала:
      - Конечно, в Париже. Я езжу в Европу два раза в году. Вам нравится, как я одеваюсь?
      - Очень. Не хотите ли потанцевать?
      Над парком поднималась луна, терраса была погружена в приятный полумрак, от Сэди пахло дорогими духами, ее нежное и теплое тело коснулось Малко скользящей прохладой шелка. Мысли о шахе вылетели из его головы. Он поднес к губам руку девушки и поцеловал, едва прикоснувшись губами. Исключительно, чтобы глянуть, какой это произведет эффект.
      Она легонько прижалась щекой к щеке партнера, но он чувствовал, что она уже не столь ласкова и податлива, как в их первую встречу. Ее близость волновала немного больше, чем нужно. И в это время совсем рядом раздался чей-то голос:
      - Я думала, Малко, что вы заблудились.
      Лейла стояла позади них и в первый раз назвала его по имени. Малко приостановился.
      - О нет, продолжайте, - милостиво разрешила Лейла, - просто я боялась, не скучаете ли вы где-нибудь в одиночестве...
      Она повернулась и ушла, покачивая бедрами. Положение было весьма критическое. Малко должен был сделать немедленный выбор, иначе эти две пантеры могли разорвать его на части, чтобы потом попировать над останками.
      Танец закончился, и Малко не стал продолжать ухаживание.
      - Хотите чего-нибудь выпить? - спросил он.
      - Прекрасная мысль! Принесите мне стакан апельсинового сока.
      Раздраженный, он отправился к столу, где Лейла угощала мужчин, пожиравших ее глазами. Завидев Малко, она незаметно повернулась к нему. Он взял в руки высокий стакан с соком.
      Ему повезло. За время его отсутствия двое молодых людей успели атаковать Сэди и вели с ней оживленный разговор. Он протянул ей стакан.
      - Ваш сок, Сэди. Встретимся в зале.
      И прежде, чем она успела открыть рот, повернулся и быстро ушел.
      Возле Лейлы все еще толпились мужчины. На этот раз он не стал долго раздумывать. Протиснувшись, он подошел к ней и, галантно наклонившись, спросил:
      - Не хотите ли потанцевать?
      Он не стал дожидаться ответа, схватил ее за руку и увлек за собой.
      - Вы ужасно плохо воспитаны, господин Линге, - прошептала она, устраиваясь поуютней в его объятиях.
      - Я? Ничего подобного. Я просто пригласил вас потанцевать.
      - Но вы не дали мне возможности ответить вам.
      - О, я рисковал нарваться на отказ, а с женщинами рисковать не стоит.
      Она засмеялась, но продолжала держаться напряженно, не приближаясь к нему.
      Потихоньку, пользуясь неосвещенными углами, Малко стал прижимать ее к себе, наклонился и коснулся губами ее уха. Она напряглась, но протестовать не стала.
      - Я ужасно рад вас видеть, - прошептал Малко, - но скажите мне, когда все эти люди уйдут? Она удивленно посмотрела на него.
      - Какие люди? Вы хотите сказать - все приглашенные? Но они - мои гости и приглашены точно так же, как и вы.
      - Какой ужас! - вздохнул Малко. - Я так надеялся, что мы будем одни. Только вы и я.
      - Вы с ума сошли!
      Но в ее голосе не было большой уверенности. Малко почувствовал, как она расслабилась и прижалась к нему. Пользуясь темнотой, он прижался губами к ее губам. Она вздрогнула, но снова ничего не сказала.
      Через минуту она целовала его с той же страстью, как тогда, в пустом баре. Они остановились и стояли, покачиваясь, как пьяные. Она уже не противилась и прижималась к нему все сильней и сильней. Малко едва не терял сознание, он испытывал почти физическую боль от ее близости. Он отстранился, чтобы хоть немного прийти в себя.
      Ее большие прекрасные глаза затуманились, она вся стремилась к нему в неудержимом порыве.
      - Пойдемте, покажите мне ваш дом. Она вздрогнула.
      - Это невозможно. Я не могу оставить моих гостей.
      Она поцеловала его, чтобы заставить замолчать, и погладила по спине, успокаивая. Но через легкую ткань костюма он чувствовал ее острые ноготки. Она снова прижалась к нему, но в этот момент, словно в насмешку, кто-то поставил твист, и ей пришлось отстраниться, чтобы остаться в рамках приличий.
      Отдалившись от него на целый метр, Лейла танцевала, вертя бедрами на негритянский лад. Она была молода, прекрасна, но в ней появилось что-то от гибкого дикого животного.
      Без всякого стеснения рядом флиртовали другие парочки. Малко начал понимать, откуда взялось целое состояние у одного иранского хирурга. Он нажил его, возвращая девушкам из состоятельных семей их первоначальную невинность.
      За исключением нескольких дурнушек, восседавших на диванах и занятых фисташками и сплетнями, да заядлых игроков, отключившихся от всего остального мира, добрый десяток прижавшихся друг к другу парочек держался с нескромной раскованностью.
      Малко надоело вертикальное положение. Он потянул Лейлу к одному из диванов, захватив по дороге два бокала с шампанским. Наконец он расположился с полным комфортом. Лейла устроилась возле него полулежа, и он тут же воспользовался случаем, чтобы погладить ее ногу, забираясь все выше и выше.
      - Перестаньте!
      Но его руки она не отстранила. В этой позе, с платьем, поднятым выше колен, она была очень соблазнительна. Малко заметил длинную змейку у нее на спине. Потянуть ее вниз и сдернуть эту струящуюся шелковую зелень ничего не стоило.
      Кто-то из слуг прошел совсем близко, убирая пустые бокалы и полные пепельницы. На хозяйку он даже не взглянул. Да, все слуги этого дома были вышколены совершенно бесподобно. Никто из них не обращал на гостей никакого внимания, скользя между ними, как тени, молча, с отсутствующим видом. Этот великосветский разврат оставлял их совершенно равнодушными. Для них было недоступно обладать столь прекрасными женщинами. Так стоит ли мечтать? А если поднимется восстание, их будет с добрый десяток на каждую.
      - Я хотел бы любить вас именно в этом платье! - прошептал Малко, склоняясь над Лейлой. Она засмеялась и погладила его по щеке.
      - Что за странная фантазия?
      Он испытывал возбуждение, охватывавшее его всякий раз, когда чувствовал уверенность в победе. Он знал, что завоюет эту женщину, столь желанную, и выиграет пари, заключенное с самим собой. Это была даже не уверенность, а шестое чувство, никогда не подводившее его. И теперь, держа ее в объятиях, он наслаждался приближающейся победой над казавшейся когда-то такой недоступной девушкой. Она прижалась к нему и, поцеловав, шепнула:
      - Я должна уйти. Сплетни по Тегерану распространяются очень быстро. Я приду позже. Если вам станет скучно, можете потанцевать с Сэди. Бедняжка, она сегодня совсем одинока.
      Вот змея!
      Девушка ушла от него, а он, развалившись на диване, закрыл глаза. Вечер был восхитительный. Лучше, чем он рассчитывал. Присутствие маленькой Сэди было даже приятно, оно придавало вечеру пикантную нотку.
      Танцующие парочки продолжали заниматься флиртом, но с каждым часом их становилось все меньше и меньше. Исчезали они незаметно, и можно было подумать, что этот дом имеет неограниченное количество комнат. Малко попробовал отыскать Сэди, но ее нигде не было. Возможно, строгий отец запрещал ей отвечать благосклонностью слишком ретивым ухажерам.