- В чем дело? - прошептал Дерио. - Там что, штабеля трупов?
      Вонь стояла отвратительная.
      - Ван дер Стерн, идите смотрите! Клерк выскочил из своего укрытия и подбежал, пригнувшись, к вагону.
      - Так гниет зерно, - сказал он, принюхавшись.
      - Зерно? Его что, выращивали на кладбище?
      - Увы, оно окончательно сгнило, но меня это нисколько не удивляет. При такой жаре... Оно забродило прямо в мешках.
      Теперь дверь была распахнута настежь, и запах, идущий изнутри, был нестерпим. В полумраке вырисовывались контуры наваленных один на другой мешков.
      - Скажите, - спросил Малко, - в таком виде эта пшеница съедобна?
      Клерк замотал головой.
      - Вы с ума сошли! Даже изголодавшиеся индусы отказались бы от такого. Это совершенно непригодно в пищу.
      - А вас не удивляет, что за эту гниль вам собираются уплатить такие деньги?
      - Быть может, следующие вагоны в лучшем виде?
      - Сейчас посмотрим.
      Дерио снова взялся за плоскогубцы и приступил к следующему вагону. Он уже приноровился к запорам такого типа, и следующая дверь открылась легче. Но запах изнутри остался неизменным. От него сводило скулы, мутило. С третьим и четвертым вагоном дело обстояло не лучше.
      - Нет смысла продолжать, - сказал Малко и обернулся к Ван дер Стерну, - вы совершили самую выдающуюся сделку в своей жизни. А может быть, самую скверную. Давайте теперь вскроем пару мешков и хорошенько рассмотрим зерно, за которое так дорого платят.
      Они вернулись к первому вагону. Дерио притянул крайний мешок и сбросил его на землю. Веревку перерезали ножом. Малко и Ван дер Стерн задержали дыхание. Было ощущение, будто они находятся на свалке гниющего мяса. Пересилив отвращение, Дерио сунул руку в мешок.
      - Там полно червей, - объявил он.
      Засунув руку поглубже, он стал шарить в мешке.
      - Есть! Что-то твердое.
      - Что?
      - Понятия не имею. Похоже на железную коробку.
      - Наркотики! - в ужасе вскричал клерк.
      - Ну уж вряд ли! Страна, экспортирующая наркотики, не станет ввозить их.
      - Тут какая-то ручка, - продолжал возиться Дерио. - Да оно тяжелое!
      - Попробуйте вытащить, - посоветовал Малко.
      Дерио собирался ответить, но в этот момент возле барака вспыхнул прожектор, направленный прямиком на вагон, за которым они стояли.
      - Проклятье!
      Малко был в ярости. Слишком хорошо все шло поначалу, а на самом деле их подкарауливали. Ни с того ни с сего среди ночи зажечься прожектор не мог.
      - Бежим! - скомандовал он. - Возможно, еще успеем!
      Они бросились к дыре в заграждении. Успеть бы добежать до машины, а там - спасены.
      Дерио рванулся вперед, но Малко задержал его.
      - Ложись!
      И в тот же миг на них обрушился шквал огня. С наружной стороны приближалась группа солдат. Они были окружены. За первыми очередями последовали другие. К счастью, иранцы били наугад, но несколько пуль вонзились в песок совсем близко от Малко. Последняя ударилась о камень и отрикошетила с противным мяуканьем.
      В небо взвилась ракета, прикрепленная к парашюту. Поднялась над пустыней и медленно пошла вниз. Стало светло, как днем.
      - К вагонам! - бросил Малке. - Там мы будем лучше защищены. Живьем они брать не будут, это огонь на поражение!
      В две короткие перебежки они оказались у вагонов. Свет ракеты приближался, тень вагона укорачивалась. В тот миг, когда их осветило, снова послышались автоматные очереди.
      - Вот гады! У них пулемет! - прорычал Дерио. Ракета плавно опустилась на землю и погасла со змеиным шипением. Следующая ракета изящно пошла вверх, но они уже успели прижаться к колесам вагона. На сей раз выстрелов не последовало, но Малко ясно увидел вереницу солдат, пролезающих в проделанную Дерио брешь и направляющихся прямиком на них.
      - Открываем вторую дверь!
      К счастью, вагон не был забит до самого верха. Дерио принялся за дело, яростно растаскивая мешки. Он добрался до противоположной двери, запертой только изнутри, открыл, толкнул и сразу притянул обратно, оставив лишь небольшую щель. Он выстрелил три раза подряд, услышал чей-то крик, и целый град пуль обрушился на вагон.
      - Мерзавцы, они залегли! - шепнул Дерио. - Теперь они будут осторожны, уразумев, что голыми руками нас не взять. Давайте забаррикадируемся.
      Вмиг они устроили посреди вагона небольшой дот, окруженный со всех сторон мешками с зерном. Обе двери были чуть приоткрыты для наблюдения за неприятелем. Малко выстрелил одновременно с Дерио, чтобы показать противнику намерение сопротивляться до конца.
      Свет прожектора стал приближаться. Видимо, он был укреплен на джипе. Дерио выстрелил и угодил в цель.
      Прожектор погас. В ответ на них обрушился шквал огня. Пули пробивали стенки вагона, но застревали в зерне. Стреляли из пулемета и нескольких автоматов.
      - Что делать? Что делать? - стонал Ван дер Стерн. - Давайте попробуем выскочить!
      - С двумя пистолетами против пулемета далеко не ускачешь. Мы должны выиграть время. Если продержимся до рассвета, при свете дня они не посмеют нас перебить.
      Скорчившись в темноте, трос мужчин напряженно прислушивались к происходящему снаружи. Иранцы опасались приближаться к вагонам ближе, чем на пятьдесят метров. Снова заработал пулемет и тут же смолк. Лежа на животе, Малко слышал, как пули вонзаются в мешки. Внезапно он почувствовал возле себя дрожащую руку Ван дер Стерна. И в это же время раздался металлический голос, заставивший их вздрогнуть. Заработал громкоговоритель.
      - Сдавайтесь! Выходите по одному, руки за голову! Вам не причинят никакого вреда!
      Требование было повторено по-английски. Выстрелы прекратились. Ван дер Стерн вскочил на ноги.
      - Я иду! Я не хочу умирать в этом вагоне!
      - Псих! - заорал Дерио. - Тебя пристрелят на месте! Но он не успел удержать клерка. Ван дер Стерн перекатился через мешки и выпрыгнул из вагона. Неловко вихляясь во все стороны, он побежал, держа руки за головой и выкрикивая:
      - Сдаюсь! Сдаюсь! Не стреляйте!
      Длинная автоматная очередь рассыпалась по земле, поднялась выше и изрешетила все его тело. Он остановился, сжался, сделал по инерции несколько шагов. Последовала новая очередь, и он грузно свалился поперек рельсов. Потрясенный Дерио выстрелил в сторону автоматчика.
      - Гады! Они не дали ему ни малейшего шанса.
      - Теперь наша очередь, - мрачно произнес Малко.
      В подтверждение этих слов новая очередь прошлась по стенкам вагона. Они упали на пол, прячась за мешками. В этом аду запаха гнили уже не чувствовалось.
      Глухой взрыв потряс стенки вагона. Граната разорвалась в нескольких шагах от Малко. Мешок, заслонявший его, внезапно лопнул, и зерно высыпалось. Малко инстинктивно протянул руку, чтобы задержать его падение, и его пальцы наткнулись на какой-то длинный металлический предмет. Он потянул его на себя и выволок пулеметный ствол.
      Код! Код на листке старика вспыхнул в его мозгу. Что там стояло в первой строке? Ну конечно! 12 МЖ 42 6 БЗ 20 000 СА 30! Какой же он был болван! Пулеметы! Немецкие пулеметы с двадцатью тысячами зарядов. МЖ-42,6! Это были немецкие пулеметы!
      В зерне оказалась спрятанной большая партия оружия. Вот почему Каджар так стремился его получить, вот почему гнилое зерно так дорого стоило.
      Дикая радость захлестнула Малко.
      - Да здесь целый арсенал!
      - Доставай еще! - захохотал бельгиец. - Мы им покажем, бестиям!
      Пользуясь временным затишьем, они стали лихорадочно вспарывать мешки и вскоре стали обладателями двух пулеметов с полным боекомплектом.
      Дерио торжествовал.
      - Вот мы вас! Вы такого не ожидаете! Эх, если бы этот дурачок остался с нами, мы бы ему тоже смонтировали один.
      - Стойте! Надо поискать еще! Вы умеете управляться с базуками?
      - Ого! Я имел с ними дело еще в Египте!
      Дерио приник к пулемету и выпустил длинную очередь.
      - Сидите смирно, черти!
      В этот момент Малко нашел и вытащил великолепную базуку с четырьмя снарядами и устройством зажигания. Дерио отвлекся от стрельбы. Противник молчал, что-то замышляя.
      Они потратили еще десять минут на то, чтобы вооружиться до зубов. Малко повесил себе на шею две пулеметные ленты. Дерио сделал то же самое.
      - Ну, готовы, вооружились. Что будем делать дальше?
      - Мы должны попробовать прорваться в сторону бараков. Наше преимущество - в неожиданности. Там наверняка есть машины. Иначе нам придется вступить в бой на открытой местности.
      - Идет! - сказал Дерио. - Когда светил прожектор, я заметил на джипе пулемет. Постараюсь сбить его, а потом мы даем очередь и сматываем удочки.
      Каждый зарядил свою базуку, производя невероятный шум.
      - Начали!
      Дерио, припав к двери, прицелился. Он был отличным стрелком! Потом нажал на спуск и затаил дыхание.
      Вспышка была ослепительной, затем последовал громовой взрыв, и все вокруг озарилось. Малко увидел группу солдат, окруживших вагон. Но в их рядах уже наметились просветы: Малко и Дерио стали обладателями страшного оружия.
      Малко чувствовал, как трясется в его руках пулемет, посылая смерть из ленты в пятьсот зарядов. Почти не целясь, он мел пространство перед собой.
      Джип догорал. Дерио не промахнулся. Несколько иранцев упали, остальные в беспорядке отступили. Кто-то из их рядов крикнул:
      - Стреляйте, стреляйте, черт побери! Во имя Аллаха!
      Ему ответил пулемет Дерио. Короткими ураганными очередями он поливал каждую группу солдат.
      - Вперед! - крикнул Малко.
      Оба одновременно выпрыгнули из вагона, держа в руках оружие. Малко удивился его легкости. Эти пулеметы применялись во второй мировой войне, немцы останавливали ими атаки русских. Легкость и точность прицела МЖ были почти легендарными.
      Они пробежали метров сто, не получив в ответ ни единого выстрела, обогнули горящий джип и добежали до деревянных строений.
      Теперь их противники находились на другом конце импровизированного полигона.
      Только они успели перезарядить пулеметы, как в двадцати метрах вырос офицер с пистолетом в руке, за ним следовало двенадцать человек.
      - Идите ко мне! - прошептал Дерио.
      Пулемет выбросил короткое пламя, и ураганный огонь прошелся по солдатам. Офицер упал первым. Солдаты отступили, оставив на земле несколько убитых. У Дерио кончилась лента, и он мгновенно зарядил новую.
      - Надо найти машину! - кричал Малко, продолжая стрелять.
      Сзади щелкнуло несколько выстрелов. Другая группа сконцентрировалась и догоняла их. Малко резко обернулся и послал длинную очередь. Он бил наугад и с удовольствием прислушивался к жужжанию пуль и треску пулемета.
      Согнувшись вдвое, Малко и Дерио перебежали открытое пространство. Дальше шла длинная неосвещенная аллея, в конце которой виднелся тусклый фонарь. По всей видимости, это был выход со сторожевой будкой.
      - Беги! - приказал Малко. - Я прикрою.
      Он укрылся, присев за деревом, и стал ждать. Дерио побежал дальше. Возле барака, где их принимали днем, стояло три грузовика и один джип. С того места, где остался Малко, послышалась длинная очередь. Дерио увидел огоньки коротких вспышек и быстро обошел машины. Здесь никого не было. Он влез в джип, нащупал контакт и завел машину. Прежде чем тронуться с места, приладил пулемет, чтобы иметь возможность стрелять справа. Он обогнул строение и направился назад по аллее. Через сто метров из темноты выскочил Малко и на ходу вскочил в машину. В его руках ничего не было.
      - Вовремя! Я расстрелял все патроны.
      - Есть еще лента.
      Дерио развернулся и на полной скорости помчал к выходу. Ворота оказались закрытыми. Малко выскочил, раскрутил ручку шлагбаума, поднял его и толкнул ворота. Они открылись. Малко вскочил обратно в машину.
      Часовой выскочил из будки, но вынужден был отскочить в сторону, чтобы не угодить под колеса.
      - Будем надеяться, что наша машина стоит на месте, - отдышавшись, сказал Дерио. - Ехать в джипе слишком опасно. По дороге в Тегеран нас сразу засекут.
      Они нашли свой "мерседес" за руинами, там, где оставили. Дерио затормозил. Малко направил пулемет на халупу и спрыгнул на землю. Дерио вылез следом. Они обошли развалины. Машина стояла целехонькая, вокруг ни души.
      Спустя две минуты они уже мчались по дороге на Курамшар, бросив и джип, и пулемет. На дороге была пустынно.
      - Сматываемся из города как можно скорее, - сказал Малко, - здесь нам больше нечего делать. Официального розыска за эту перестрелку не будет. Иначе им придется во всеуслышание заявить о спрятанном оружии. Каджар, конечно, пронюхал про нашу поездку и отдал приказ устранить нас без особого шума.
      - Шум все-таки получился, - осклабился Дерио.
      - Но арестовать нас и заявить протест ему будет все-таки не так просто. Надо как можно скорее вернуться в Тегеран и встретиться с шахом.
      - Ладно, заезжаем в отель и драпаем.
      Вскоре они остановились возле отеля. Им открыл заспанный дежурный.
      Малко взял ключи, свой и Ван дер Стерна, быстро уложил его и свои вещи, осмотрел и перезарядил кольт, чудом сохранившийся у него в этой передряге. Дерио уже ждал внизу. Они объявили дежурному, что им нужно срочно уехать, что за номера уплачено вперед и никаких претензий предъявлено к ним быть не может. Дежурный и не собирался предъявлять претензий, ловко принял чаевые и поклонился вслед.
      Светало. На выезде из города они заправились и помчались на север. Нервы у них были напряжены до предела. Но на дорогах не было ни заграждений, ни передвижных постов. Им повстречался лишь старенький автобус, идущий на базар в Курамшар.
      С первыми лучами солнца Малко уснул. Они решили ехать без остановок, сменяя друг друга за рулем.
      Дерио оказался человеком невероятной выносливости. После этой дикой ночи он способен был вести машину хоть целый день, а в Тегеране их ждала масса дел.
      Глава 7
      Красные огоньки метались, прыгали, крутились вокруг громадного иранца с бритой головой. Он держал пулемет, изрыгавший дымное пламя, и с гнусной усмешкой приближался к Малко...
      Малко проснулся в холодном поту и сел на кровати; В комнате разрывался телефон. Малко захлопал ладонью по столику, нащупал аппарат и поднял трубку.
      - Алло?
      - Господин Линге?
      - Да, я.
      - Не могли бы вы спуститься в холл примерно через час?
      - Кто вы такой?
      - Мое имя вам ничего не скажет, но, я думаю, в данный момент наши интересы совпадают.
      - Не понимаю.
      - Ну, к примеру, я хотел бы поговорить с вами о пшеничном зерне.
      Незнакомец говорил по-английски с легким акцентом. Именно этот акцент и побудил Малко ответить согласием. Акцент был, без сомнения, русский.
      Малко встал и пошел принимать душ. Он проспал всю ночь как убитый, но под утро его стали донимать кошмары.
      Они приехали в Тегеран накануне вечером, измученные до предела. Стоя под душем, Малко думал о Ван дер Стерне. Бедный парень, никогда больше не доведется ему увидеть родной город. Невольно, совершенно не подозревая об этом, он оказал Малко огромную услугу. Без него он никогда не узнал бы об этом оружии. Это доказывало, что сведения, полученные Вашингтоном, были достоверны. Каджар и Шальберг готовили революцию. Во всяком случае, Каджар.
      Не хотелось думать плохо о Шальберге. Не мог он с такой легкостью изменить своему правительству. Это могло повлечь за собой самые непредвиденные последствия. Нужно было испробовать последний шанс рассказать ему все.
      Если Шальберг в числе заговорщиков, это ничего бы не изменило. Он и без того должен был знать все. И про оружие, и про ночное происшествие в Курамшаре. Но если Каджар действовал на свой страх и риск за спиной Шальберга, то наступило самое время открыть последнему глаза.
      С полотенцем, обернутым вокруг бедер, Малко взял телефонную трубку. С кабинетом Шальберга его соединили сразу. Малко назвал себя, и тот ответил как можно любезнее.
      - Понимаю, вы звоните насчет долларов, но, дорогой мой, еще ничего не известно.
      - Я звоню совершенно по другому поводу, мне нужно повидаться с вами как можно скорее по весьма важному делу.
      Шальберг казался удивленным, но отнюдь не раздосадованным.
      - В таком случае приезжайте ко мне после обеда.
      Малко поблагодарил его и положил трубку. Через несколько часов он узнает всю правду. Чтобы немного отвлечься, он решил позвонить этой девушке, Лейле Тадеш. После нескольких неудачных попыток его соединили с ней. Она громко расхохоталась, стоило только Малко назвать себя.
      - Я думала, вы давно уехали! - сказала она. - Вот если бы мы встретились вчера, я повела бы вас на прием в Массуди. Там было очень интересно.
      Малко извинился и возразил:
      - Но мы можем увидеться сегодня. Когда вы закончите работу. Мы отправимся куда-нибудь выпить...
      - О, это довольно сложно. В Тегеране не так много мест для подобных встреч.
      Он принялся настаивать. Наконец она назначила ему свидание в каком-то клубе на Таштежамшид в полдень.
      Затем Малко позвонил Дерио. Тот еще спал. Но час, назначенный незнакомцем, приближался.
      Малко оделся. Он снова почувствовал себя самим собой, когда надел элегантный черный костюм, идеально отглаженный, повязал галстук и посмотрелся в зеркало.
      В его возрасте он мог еще позволить себе роскошь поволочиться за хорошенькой девушкой. Его светлые волосы оттеняли загорелую кожу лица, легкие морщины у глаз и у рта подчеркивали мужественность. В облегающем фигуру костюме он выглядел моложе, чем был на самом деле.
      Малко сделал последний круг по комнате, спрятал в чемодан пистолет и отправился вниз.
      В холле было полно народу. Целый выводок старых американок суетился возле конторки для приезжих, все диваны были заняты деловыми людьми. Большая часть бизнесменов предпочитала восседать у застекленного выхода на лужайку с плавательным бассейном. Жара несколько спала, и в воде резвились молодые люди. Малко засмотрелся на молоденькую белокурую стюардессу из шведской авиакомпании. Она взобралась на невысокий трамплин и собиралась нырнуть в воду. Но прыжка он не увидел. Кто-то подошел к нему сзади и тихо спросил:
      - Не хотите ли позавтракать со мной, господин Линге?
      Человеку, заговорившему с ним, было не менее сорока. Вид у него был несколько напыщенный, он походил на высокопоставленного чиновника. Но его неулыбчивое лицо было вполне доброжелательным. Малко позабавил вид его брюк, слишком широких внизу. Русские наизобретали кучу военной техники, но одевались из рук вон плохо, не по моде и слишком небрежно.
      Не говоря ни слова, они отправились к бару, где Малко заказал себе завтрак, а незнакомец удовлетворился чашкой чая. Когда официант ушел, он заговорил:
      - Вы, наверное, удивлены моим вмешательством. Ваше Сиятельство, кажется так вас величают? Вам не слишком часто доводится иметь дело с нами, с русскими.
      Малко кивнул. Он не видел необходимости изображать из себя идиота. Этот человек прекрасно знал, с кем имеет дело.
      - Я только не совсем понял, о каком вмешательстве идет речь, проворчал он, - и не знаю, кто вы такой. Незнакомец слегка поклонился.
      - Позвольте представиться. Владимир Михайлович Сидоренко. Третий секретарь советского посольства в Тегеране.
      - Что ж, - отозвался Малко, - мое имя, как я понимаю, вам уже известно.
      - Известно. И я также знаю, зачем вы приехали в Иран.
      - Да?
      Удивление Малко было искренним. Только два человека знали о его миссии - Президент и директор ЦРУ.
      - На каком основании вы беретесь утверждать это?
      - На основании десяти вагонов с зерном, дорогой князь. За этим составом мы следили с самого начала. Такое количество оружия не может пройти незамеченным. Мы с самого начала знали об этом заказе, но не ведали, кому он предназначается. Во всяком случае, не шаху и не вашему правительству, которое занимается другими делами. Ну, и не для нападения на Советский Союз, - закончил он с улыбкой. - Мы терялись в догадках, но ваш приезд несколько приоткрыл завесу. Точно так же, как некоторые события, сопутствующие вашему появлению в Тегеране. Теперь мы знаем, в чем дело, и считаем, что пришло время действовать.
      Он наклонился к Малко.
      - Ваше Сиятельство, вы наверняка осведомлены о договоре, подписанном между вашим и нашим правительствами, о нейтрализации Ирана. Шах тоже знает об этом договоре. Если план этого фашиста Каджара приведут в действие, равновесие будет нарушено. Мы вынуждены будем вмешаться, что создаст взрывоопасную ситуацию. Представляете себе наши танки на улицах Тегерана?
      - Но такие важные проблемы должны решаться на государственном уровне! - запротестовал Малко.
      - Тут я с вами согласен, но в данный момент правительство Соединенных Штатов не в силах что-либо предпринять. Шальберг мертвой хваткой вцепился в это дело, и он не отступит. Равно как и Каджар. Проблема должна быть решена здесь, на месте.
      - Что я могу сделать?
      - Предупредить шаха. Если инициатива будет исходить от нас, он не поверит. Вот уже десять лет как Каджар является его доверенным лицом. Он уничтожил Тудеш - коммунистическую партию Ирана. Вам шах поверит и примет хоть какие-то меры предосторожности.
      - Вы уверены в измене Шальберга?
      - Абсолютно уверен. Именно он предложил ликвидировать шаха.
      Это было для Малко новостью, но он не подал виду.
      - Для кого предназначено оружие, спрятанное в зерне?
      - Они хотят спровоцировать беспорядки. Тогда введение военной диктатуры будет оправдано. У заговорщиков будут развязаны руки, а пока военные сообразят, в каких целях их использовали, будет поздно.
      - Понимаю.
      - Вы обязательно должны поговорить с шахом.
      - Я попробую. Каким образом мы с вами встретимся потом?
      - Я найду способ связаться с вами, но действуйте как можно быстрее.
      Русский встал, поклонился и ушел. Малко посмотрел ему вслед, намазывая икру на кусочек поджаренного хлеба. Это была лучшая икра в мире. Пожалуй, она стоила революции.
      Покончив с завтраком, Малко вернулся в номер и составил донесение для Вашингтона. Весь вопрос состоял в том, как его переслать. Посольские каналы были закрыты из-за засевшего там Шальберга. Малко трижды переписывал текст, пока не остановился на иносказательной формулировке. Это можно было послать открытым текстом прямо с главного почтамта. У него как раз оставалось немного времени для того, чтобы сделать это, а потом можно было ехать на свидание с Лейлой. Он выбрал такси не столь обшарпанное, как остальные, и отправил телеграмму, опоздав к месту встречи на десять минут.
      Это было странное место. На первом этаже отнюдь не роскошного здания на углу широченного проспекта Таштежамшид. Внутри оно походило на устаревший американский бар.
      Кроме скромно сидящей на диванчике Лейлы, в помещении никого не было. Малко был поражен в самое сердце. От этой девушки, с ее длинными ногами и божественной грудью, исходили любовные токи. На ней было надето черное, с пестрым рисунком платье, облегающее фигуру и не доходящее до колен.
      - Я уже собиралась уходить, - тихо сказала она.
      - Я бы умер на месте, если бы вы ушли, - он наклонился и поцеловал ее руку.
      Приняв заказ на два бокала шампанского, официант исчез, и они остались вдвоем в маленьком зале, где играла тихая музыка.
      - Хотите поужинать со мной? - спросил Малко. - А потом я повезу вас потанцевать.
      Молодая девушка отрицательно покачала головой.
      - Это невозможно. Я не могу пойти одна с незнакомым иностранцем.
      - А как же здесь?
      - О, это другое дело. Здесь нас никто не видит.
      - А если кто-нибудь войдет?
      - Никто не войдет. Я сняла этот зал на час.
      Малко внимательно посмотрел на эту странную секретаршу, способную снять целый бар для собственного удовольствия. Она тем временем продолжала:
      - Если вы будете свободны послезавтра, я смогу пойти с вами к моим друзьям на очень интересный вечер.
      - Согласен, но что я буду делать целый вечер с вашими друзьями?
      - Что вы хотите этим сказать?
      Он взял ее руку, поднес к губам и надолго задержал в своей.
      - Я хочу сказать, что вы мне очень нравитесь.
      Она рассмеялась.
      - Какие вы, европейцы, галантные. Вы так ухаживаете за всеми женщинами?
      - Вовсе нет. Вы первая иранская женщина, с которой я заговорил.
      Это была наглая ложь, но она хотела услышать именно это.
      - Итак, мы договорились на послезавтра. Я пришлю за вами свою машину. Вы сами не найдете, это довольно далеко, в горах.
      - Вы собираетесь меня похитить?
      Оба рассмеялись. Малко придвинулся к ней ближе, его нога коснулась ее ноги, но она не отстранилась.
      - Хотите потанцевать?
      Она улыбнулась ему долгой, странной улыбкой и встала, не говоря ни слова.
      Они были почти одного роста. Она прижалась к нему с непосредственностью старой знакомой, словно они всю жизнь танцевали вместе.
      Летний костюм не мешал Малко ощущать ее агрессивные формы. Он крепко прижал ее к себе, а она прильнула щекой к его щеке. Он слегка провел губами по ее шее, и она вздрогнула. Его губы скользнули выше и встретились с ее губами. Поцелуй длился вечность. Они стояли, покачиваясь в ритме музыки, и он гладил ее грудь и плечи. Потом она отстранилась с легкой, насмешливой улыбкой.
      - Я должна идти, - шепнула она.
      - Как, уже?!
      - Увидимся послезавтра.
      Ее глаза блестели, от нее исходило желание любви. Она была молода, но не производила впечатления наивной девочки. У Малко появилось желание овладеть ею тут же, в баре, он чувствовал, что она не станет сопротивляться, но элементарная порядочность цивилизованного человека не позволила ему сделать этого. К тому же его ждал Шальберг.
      Он удовольствовался еще одним объятием, и она с готовностью прильнула к нему, а потом резко отстранилась, и они вышли на улицу, никого не встретив по пути.
      На улице она превратилась в благовоспитанную светскую девицу, неприступную и холодную. Такой он видел ее в самом начале знакомства. Она протянула ему руку и села в большую черную машину с шофером-иранцем за рулем.
      Напротив здания американского посольства возвышалась незаконченная громада новостройки. Денег на строительство не хватило, и работы прекратились. Теперь это место служило бездомным. Сидя вокруг мангалов, они проводили здесь зимние дни и ночи. А с наступлением темноты проститутки со всего квартала приводили сюда небогатых клиентов.
      Малко проводили в кабинет Шальберга. У генерала был озабоченный вид. Он указал князю на стул и закурил, не предложив сигареты Малко. Его тон показался Малко непривычно резким.
      - Осмелюсь заметить, Ваше Сиятельство, что вы умудрились наделать массу глупостей. У меня теперь куча неприятностей, и я не знаю, как разгрести этот завал.
      - Не вполне понимаю вас, генерал. Весь напрягшись, он ждал продолжения. Что-то не складывалось. Генерал насмешливо смотрел на него.
      - Не желаете ли сами забрать тело Ван дер Стерна и отвезти его в бельгийское посольство?
      Малко успокоился и обрел уверенность в себе.
      - Я готов забрать тело этого несчастного молодого человека. Его убили иранские солдаты, действуя против самых элементарных законов о правах человека!
      - Вы забыли добавить, скольких людей убили и ранили вы!
      - После того, как нас пытались уничтожить.
      - Интересно, что вы делали ночью возле пакгаузов иранской армии?
      - Проверял одну информацию.
      - Какую "информацию?
      - Вы знаете все не хуже меня. Партия зерна обернулась на самом деле партией оружия.
      - Ну и что? Для чего вам понадобилось совать свой нос в это дело? Это наша забота. Ваша инициатива похвальна, но в данном случае неуместна, а вы считаете себя вправе оставлять последнее слово за собой.
      - В данном случае мне дано такое право.
      - Так вот знайте, мы были прекрасно осведомлены о том, что коммунисты собираются переправить в Иран нелегальную партию оружия. И следили за ней от самой Европы. К сожалению, в нашем ведомстве оказался предатель, и это объясняет нападение, которому вы подверглись сразу по приезде.
      - Вы имеете в виду лейтенанта Табриза?
      - Он оказался коммунистом и вместе со своими сообщниками нуждался в деньгах, чтобы расплатиться за это оружие. Мы ничего не предпринимали, чтобы не спугнуть его прежде времени. Какое нам было дело до ваших долларов, если у нас с генералом Каджаром была в руках целая группа Тудеш?
      - Но почему же тогда это оружие находится на складе иранской армии?
      - Ах, ничего вы не понимаете!
      Генерал сокрушенно покачал головой и загасил сигарету.
      - Нам удалось завернуть это оружие. Люди Каджара собирались извлечь его из мешков с зерном до прибытия состава в Тегеран. Это повергло бы наших врагов в полное смятение. Оружие им было нужно позарез. Тогда бы они предъявили претензии своим поставщикам, а мы бы сразу убили двух зайцев, поймав с поличным и ту, и другую сторону.
      - Почему же тогда солдаты хотели перестрелять нас? Зачем они убили Ван дер Стерна? Он же сдался им.
      - У них был строжайший приказ никого не подпускать к вагонам. Они приняли вас за коммунистов, явившихся, чтобы завладеть оружием.
      - Они могли взять нас в плен и таким образом все бы выяснилось.
      Шальберг нетерпеливо прошелся по кабинету.
      - Мои дорогой князь, вы ужасно наивны. Все люди из партии Тудеш, которых успели поймать и разоблачить, давно покоятся на кладбище. Мертвые коммунисты никому не мешают.
      Малко слушал его вполуха. Шальберг опередил его, у него на все был готовый ответ. А что если советские агенты проникли в ЦРУ и делают все возможное, чтобы избавиться от Шальберга и Каджара?
      Малко решил не открывать свои карты.
      - Я очень сожалею, генерал, - сказал он с деланно сокрушенным видом, я и в самом деле переоценил свои возможности. Хотелось преподнести вам законченную работу на серебряном блюде.
      - Гм, - смягчился Шальберг, но его тон оставался покровительственным, - все это так, но ваши усилия привели к гибели Ван дер Стерна.
      Наконец успокоившись, генерал сел на свое место за письменным столом. Смиренный вид Малко удовлетворил его, а тот не преминул воспользоваться временным затишьем.