- Его не было?
      Малко, пораженный, посмотрел на турка, пока не понял, что тот не слышал, выстрелов! Это ему они показались громоподобными! На самом же деле патроны с уменьшенным зарядом его пистолета двадцать второго калибра издавали шума не больше, чем пробка, вылетевшая из бутылки с шампанским. Он огляделся. В нескольких метрах от них ворковала парочка влюбленных. Совершенно очевидно, они тоже ничего не слышали. Малко пошел к "мерседесу".
      - Пошли, - сказал он Милене, - все в порядке.
      Только в машине Малко рассказал, как все произошло. Югославка схватилась руками за голову.
      - Боже мой! А как же Арам? Что с ним будет?
      Малко воспользовался ситуацией.
      - Его нужно защитить. Поехали к нему. Вы же сами видели, что мы можем. Давайте используем создавшееся положение, чтобы как можно быстрее покинуть Белград. Это просто неожиданный подарок.
      Он выехал на проспект Кара Дусана и огибал холм Калемегдан. Милена облизала пересохшие губы и нерешительно произнесла:
      - Да, наверное, вы правы. Поезжайте прямо, вдоль Савы, через мост Газела.
      Малко хотелось кричать от радости. Он промолчал, чтобы не спугнуть удачу. Они проехали мимо стоянки катеров на подводных крыльях и дальше по берегу Савы. Вдруг Милена разразилась бурными рыданиями.
      - Нет, нет, так нельзя, - бормотала она. - Они и сейчас, наверное, следят за нами. Они повсюду...
      - Да нет же. Это случилось для них неожиданно. Они растерялись. Нужно ехать не мешкая.
      Он говорил еще что-то, но Милена уже замкнулась, как устрица. Она взглянула на него полными слез глазами.
      - Я не могу, - сказала она. - Слишком большая ответственность. Мне хочется чего-нибудь выпить, давайте остановимся, пожалуйста.
      Малко почувствовал, что теперь уже расколоть ее не удастся. Сдерживая злость, он повернул к центру. Возле площади Революции они нашли какой-то бар. Милена уселась за столик и с отсутствующим видом сказала подошедшему официанту:
      - Люту!
      Тот принес три порции. Это было еще крепче, чем сливовица... После второй Милена подняла голову и произнесла:
      - Они вернутся, а вы не можете быть вечно рядом.
      Трудно было что-нибудь возразить. Весьма сомнительно, что смерть одного из своих заставит их отказаться от своих планов. Он взглянул в большие с расплывшимися от ужаса зрачками глаза.
      - Милена, - сказал Малко. - Мне нужно увидеть Эриваняна. Мы должны ускользнуть, пока они не придумали еще что-нибудь.
      - Хорошо. Чуть позже я ему позвоню. Сейчас я слишком взвинчена.
      - Мы могли бы уже завтра утром уехать.
      Милена Братич бросила на него обреченный взгляд.
      - До Марибора далеко. Они найдут вас до того, как вы туда прибудете.
      - Что теперь станете делать вы?
      - Пойду домой... Во-первых, из-за милиции. Если я исчезну, они сразу поймут, что я замешана в убийстве. А если я, как обычно, вернусь, то могу настаивать, что не имею к этому ни малейшего отношения. Пусть даже не поверят, доказать им ничего не удастся.
      В этом она была нрава.
      - Сегодня они вернуться не осмелятся, - добавила она. - Дом будет под наблюдением милиции.
      - Ладно. Остается надеяться, что нас никто там не заметил, - сказал Малко.
      Он заплатил по счету, и они все втроем вышли. Дул ледяной ветер. Милена сделала попытку улыбнуться:
      - Я возьму такси. А завтра утром позвоню вам.
      Кризантем пошел к "мерседесу", а она еще успела, приблизившись к Малко, тронуть его губы своими ледяными губами.
      - Вы были просто великолепны! - шептала женщина.
      * * *
      Малко не удавалось выбросить из головы лицо человека, которого он убил. Это было сильнее его. Даже если речь шла о наемном убийце, как тот армянин. Он ненавидел свою профессию, из-за которой гибли люди. В душе он никогда не был палачом. Тяжесть пистолета в кармане заставляла его вспоминать подробности стычки.
      Элько Кризантем, сидевший рядом, слишком хорошо знал хозяина и потому молчал. Когда Малко припарковал "мерседес-190" на стоянке у "Интерконтиненталя", турок протянул руку:
      - Дайте мне пистолет.
      - Зачем?
      - Если его обнаружат, то лучше у меня, - ответил он просто. - Мне одному не осилить это дело. А вы сможете.
      - Но, Элько, вы понимаете, чем рискуете, если югославы задержат вас с этим оружием?
      Турок хитро улыбнулся.
      - Я знавал и не такое. Давайте.
      Малко понимал, что Элько прав. Но поскольку он так и продолжал сидеть без движения, турок сам сунул руку в карман его плаща, достал пистолет, сунул себе за пояс и вышел из машины.
      Когда Малко вошел в холл гостиницы, Кризантем уже куда-то пропал. Он спросил ключ и пошел к лифту. Как только опустилась кабина, подошла какая-то женщина и встала рядом с ним. Малко внимательно осмотрел ее, и охотничий инстинкт взыграл в нем.
      Она была великолепна, совсем не того типа, который ожидаешь встретить в социалистической стране. Рядовому югославу пришлось бы трудиться приблизительно два века, чтобы купить на зарплату серьги с такими изумрудами, какие покачивались у нее в ушах. Лицо с восточными чертами, чуть полноватое, проникнуто чувственностью, рот так тщательно выписан, что напоминает рекламу губной помады. Под костюмом "Шанель", отделанным норкой, блузка цвета зеленой бронзы.
      Золотые цепочки ручейками сбегали в ложбину между двух внушительных грудей. Если б не ярко-синие глаза, он бы решил, что женщина арабка.
      Лифт остановился на четвертом этаже. Малко вопросительно взглянул на спутницу, и она вышла первой и поплыла по коридору. Он с удовольствием следил, как она покачивает бедрами. Что женщине такого класса делать одной в "Интерконтинентале"? Подойдя к своей двери, он вставил ключ в замочную скважину. Незнакомка тут же повернула обратно и остановилась возле него.
      - Вы Малко Линге? - спросила она хрипловатым, невероятно женственным и в то же время уверенным голосом.
      - Да, - ответил Малко.
      Более чем удивленно.
      - Меня зовут Таня Вартанян, - представилась она. - Я племянница Арама Эриваняна.
      Видя изумление Малко, она добавила, как отрезала:
      - Вижу, эта сука Милена Братич вам обо мне не рассказала...
      Глава 10
      Малко в изумлении смотрел на армянку. Трудно предположить, что она активный член политической организации. Все в ней выдавало женщину, гораздо ближе знакомую с фирмами типа "Картье", чем с молотовской пропагандой. Лет тридцать-сорок. Подтянутый живот, руки в перстнях, ноги великолепной формы обтянуты темно-коричневым нейлоном.
      - Что вам нужно? - спросил Малко.
      - Поговорить с вами.
      - С удовольствием. Заходите. Надеюсь узнать от вас много интересного...
      - Не исключено, - туманно ответила Таня Вартанян.
      В комнате стояла адская жара. Таня Вартанян позволила Малко помочь ей освободиться от жакета с норкой.
      Она села и непроизвольно вызывающим жестом отвела плечи назад, натягивая шелк цвета зеленой бронзы на груди, которую, совершенно очевидно, ничто не стесняло.
      Внезапно Малко подумал, уж не она ли направляет убийц?.. В этой запутанной истории все возможно.
      - Как вы вышли на меня? - спросил он. - Предполагается, что моя миссия совершенно секретна. А между тем, как я вижу, немало народу вполне в курсе дела.
      - Меня вызвал на помощь Арам Эриванян, - ответила она. - Он доверяет мне целиком и полностью. По телефону он не сказал мне всего, но я поняла, что он в смертельной опасности. От него я и узнала ваше имя и гостиничный номер. Он передал, что вам поручено вывезти его из Югославии.
      - Верно.
      - Кто вам платит?
      - Это вы тоже должны знать, - возразил он.
      Она иронически улыбнулась.
      - Я-то знаю, а вот вы только думаете, что знаете.
      - Что вы хотите...
      Таня Вартанян решительным жестом прервала его:
      - Погодите! К этому мы еще вернемся. Значит, вы встретили здесь эту сучку Милену Братич?
      - Верно. Встретил.
      Она положила ногу, на ногу, и Малко заметил, как мелькнула над чулком белая полоска кожи. Зверское желание заняться любовью, которое всегда охватывало его после смертельных переделок, пробудилось в нем с невероятной силой, и его взгляд сильно изменил свое выражение. Та, похоже, даже не заметила перемены.
      - А вы знаете, кто такая Милена Братич? - спросила она зло.
      - Журналистка, жившая с Арамом Эриваняном. Она была в него страшно влюблена...
      Таня не выдержала:
      - Я расскажу вам о ней всю правду. Милена Братич сто лет работает на КГБ. И русские приставили ее к Араму, чтобы контролировать его. А этот идиот влюбился в нее до безумия!
      - Зачем ей работать на русских?
      - Она принадлежит к семье хорватов, ожесточенно сражавшихся против Тито и против коммунистов. Часть семьи расстреляли. Милену оставили в живых из-за юного возраста. Но когда, пятнадцать лет назад, она уехала за границу, ей запретили возвращаться в Югославию.
      - Что тут страшного? Похоже, тысячи югославов только и мечтают, как бы выбраться из своей страны. Кажется, жить в Белграде - не слишком большое удовольствие.
      Таня Вартанян насмешливо улыбнулась.
      - Для вас, вероятно! А для Милены все совсем по-другому. Она была очень привязана к матери, не желавшей покидать Югославию. И вся ее жизнь прошла в Белграде. Тогда-то КГБ и предложил ей обмен: она сотрудничает с русскими, а все неприятности исчезают без следа. Милена согласилась.
      - Она занималась разведкой?
      - Да не то чтобы разведкой, так, вынюхивала кое-что. У русских полно таких осведомителей, как Милена, в общем-то никчемных, до тех пор пока не приходит пора занять их в каком-то важном деле... Милену задействовали, когда Арам приехал в Белград договариваться о поставках оружия для "Асалы".
      - Они были знакомы?
      - Нет, но было устроено так, что она пришла брать у него интервью. Она была одной из самых блистательных красавиц Белграда, элегантная, сексапильная, говорила на нескольких языках. Арам был в восхищении. У них начался роман.
      - По приказу?
      Она заколебалась.
      - Нет. Не думаю. Арам был обаятельным мужчиной. Он сам попросил Милену поехать с ним в Бейрут. И, разумеется, ее "контролер" из КГБ посоветовал разыграть бешеную любовь. Не забывайте, Арам один из основателей "Асалы".
      Малко слушал и размышлял. Все это казалось вполне правдоподобным. Но почему ЦРУ ничего не известно о том, что Милена Братич - агент КГБ?
      - И что же случилось дальше? - спросил он.
      - Они прожили в Бейруте вместе два года. Арам был по-прежнему от нее без ума, а она много раз подвергалась риску, чтоб остаться с ним. "Моссад" и турки несколько раз покушались на них. А потом начался раскол внутри "Асалы". Арам Эриванян хотел собрать основные силы для борьбы с турками. Другие, например Акоп Акопян, готовы были работать также с сирийцами и иранцами. Что устраивало русских. Тогда КГБ дало приказ отделаться от Арама...
      - Но, по крайней мере, не Милена же...
      Таня Вартанян бросила на него многозначительный взгляд.
      - Русским нелегко было самим достать Арама. Они ни в коем случае не хотели себя раскрывать. Он и сам был очень бдительным и охранялся людьми, заслуживавшими полного доверия. Тогда они и подумали о Милене. У нее было надежное прикрытие. В течение многих лет они поддерживали ее яростно антикоммунистические статьи, создавая ей образ диссидентки, находящейся в глубокой оппозиции к режиму.
      Таня достала пачку "Кента" и зажигалку, Малко взял ее и помог женщине зажечь сигарету. Судя но весу, зажигалка могла быть только из массивного слитка золота...
      И снова она закинула ногу на ногу и взглянула прямо в золотые глаза Малко, а тот, скорее с недоверием, спросил:
      - И по-вашему, влюбленная в Эриваняна Милена могла согласиться убить его?
      Прежде чем ответить, Таня Вартанян выпустила длинную струйку дыма.
      - Нет, - ответила она. - Все было не так примитивно. Сначала она отказалась. Да только русские настойчивы и хитры. Сперва ей угрожали. У них был на руках козырь - ее мать. Но поскольку Милена упиралась, они решили сыграть по-крупному. Пригрозили, что откроют "Асале", сколько лет она является агентом КГБ. В конце концов ей пришлось согласиться.
      - Я много раз слышал, что взрыв, изувечивший Арама Эриваняна, - всего лишь несчастный случай...
      - Это не был несчастный случай, - отрезала армянка. - Эриванян готовил покушение. Работал с очень неустойчивой взрывчаткой. Достаточно было чуть изменить пропорции, как все взлетело бы к черту при первом же прикосновении.
      - Что, по-видимому, и произошло...
      Таня Вартанян подтвердила:
      - Да, но Араму повезло... Он не погиб. Покалеченный, он уехал в Бейрут к семье.
      - А Милена?
      Армянка скривила губы в презрительной гримасе.
      - Русские заставили ее оставить Эриваняна. Он их больше не интересовал. А потом и он сам, став калекой, потеряв положение, стыдился себя. Глупец! Милена вернулась в Белград и больше его не покидала. Но Арам был влюблен в нее по-прежнему. Они не прерывали контактов. Эта сука потеряла мать, Бог отомстил ей...
      Малко вспомнил, что рассказывала ему Милена о своем добровольном воздержании с 1981 года. То есть с момента, когда с Арамом произошло несчастье. Похоже, Тане была известна лишь половина правды. Скорее всего, попытка убить любимого мужчину травмировала и саму Милену Братич. В разведке тоже часто случается, что палач становится жертвой собственной работы.
      - Откуда все это стало вам известно? - спросил он.
      - У меня был любовник в немецкой разведке, - ответила она, не таясь. Он ознакомился с досье происшествия. Там считают, что взрыв не мог произойти по вине Эриваняна. Он мог быть только следствием вредительства.
      - Этого еще недостаточно, чтоб обвинять Милену!
      - Разумеется! - согласилась она. - Но от здешних людей я знала, что ее подозревали в давней связи с КГБ. И потом взрывчатку принесла именно она.
      - Возможно, вы и правы, - предположил Малко. - В таком случае она хотела искупить свой грех, помогая ему выбраться из Бейрута, где ему грозила смертельная опасность...
      - Идиот! - заявила Таня Вартанян. - Вы неправильно осведомлены. В Бейруте до Арама добраться было практически невозможно. Он находился под защитой клана Такнак. Даже люди Акопа Акопяна не осмелились бы тронуть его в доме таких покровителей. Иначе кровавая месть уничтожила бы их всех.
      - В таком случае зачем ему понадобилось покидать Бейрут?
      - Там он вел жизнь затворника. Когда русские узнали от Милены, что он хочет уехать из Бейрута и "расколоться", они дали ей задание заманить его в Югославию, откуда она якобы организует его отъезд в США.
      - Зачем они это сделали?
      - Чтоб уничтожить его наконец!
      - А он? Зачем он согласился?
      - Чтобы увидеть Милену.
      Малко покачал головой. Что-то тут не сходилось.
      - Всего час назад на Милену Братич было совершено покушение. Очевидно, убийцами Акопа Акопяна. Но они, по-вашему, тоже работают на КГБ и, стало быть, уничтожают собственного агента? Мало похоже на правду.
      Таня Вартанян устало вздохнула.
      - Или вы такой наивный, или попали под ее чары... Русские чрезвычайно осторожны. И предусматривают обычно несколько вариантов решения каждой проблемы. Роль Милены сводилась к тому, чтоб заманить Эриваняна в Белград. Может, она и сама не знает, что произойдет дальше. Но зато она знает КГБ и потому подозревает какой-то подвох. Уж она-то уверена, что Эриваняна вызвали в Белград не для того, чтоб наградить орденом Ленина. Если они решили уничтожить Милену, значит так и будет. Не она первая из агентов КГБ исчезает, выполнив важное задание.
      Малко потрясение слушал. Ему был известен мир разведчиков и с русскими он дело имел, поэтому понимал, что слова Тани Вартанян имеют под собой вполне солидную почву. И тем не менее они могли оказаться "уткой"...
      Молчание. Таня Вартанян глубоко затянулась. Малко размышлял. Если слова Тани - правда, то вполне объяснимы отчаянные просьбы Милены Братич спасти Эриваняна. Она была искренна вдвойне. И с русскими работодателями и с мужчиной, которого, судя но всему, не переставала любить.
      - Эриванян ничего не заподозрил? - спросил Малко.
      - Он все еще ее любит, - презрительно произнесла она.
      Все более или менее сходилось. Кроме одного.
      - Если русские действительно хотели уничтожить Эриваняна, у них было для этого более чем достаточно времени и возможностей. Они здесь орудуют как у себя дома. Почему же они не сделали ни одной попытки?
      Вопрос не застал Таню врасплох.
      - Они хотят, чтоб работу за них выполнили люди Акопа Акопяна. Если у тех не получится, вот тогда они подключатся сами. Наверняка у них уже есть план, только мне он не известен. Они держат под контролем все, что касается этой операции, и всех, кто в ней участвует. Кроме вас и меня.
      Он посмотрел на нее в задумчивости.
      - Таня, - сказал Малко. - Вы не просто племянница Арама Эриваняна. Вы слишком много знаете. Кто вы на самом деле?
      - Я один из основателей "Судей геноцида". Мы хотим отомстить за полтора миллиона армян, уничтоженных в 1915 году по приказу султана Мехмета V Реза. И Советскому Союзу, отобравшему часть армянской территории.
      Малко уже приходилось слышать об этой организации, созданной армянской диаспорой, разбросанной по всему миру. Она уже заявила о себе несколькими террористическими антитурецкими актами.
      - Наша организация хочет, чтобы Арам Эриванян остался жив и находился среди друзей...
      - А американцев вы рассматриваете как недругов?
      Снова мелькнула ироничная улыбка.
      - Вы многого еще не понимаете. В этом деле, господин Линге, даже друзья вас обманывают... Арам Эриванян едет не в Соединенные Штаты.
      - А куда?
      - В Израиль. Американцы делают это не для себя. ЦРУ договорилось с Моссадом. Вот кому понадобилась шкура Абу Нидала. Только это хранится в глубокой тайне. Потому что Арам Эриванян ни за что не согласится сотрудничать с Израилем.
      У Малко было такое чувство, что его как следует шарахнули по голове. Только Моссада еще и не хватало в этом хороводе смерти!
      - Но не выдумали же они историю с паспортом?
      - Конечно, нет. Только вы забыли одну деталь. Арам Эриванян слеп. Он не видит, где находится. По плану ЦРУ, вывезя Арама из Югославии, кто-то должен посадить его на первый же самолет в Тель-Авив, предварительно избавившись от охранников.
      - А если он не захочет говорить с евреями?
      - Он и не узнает, с кем говорит. Будет думать, что находится в США. А когда поймет, что к чему, будет поздно...
      Дьявольский план...
      Малко думал, шарики в его голове крутились со скоростью сто тысяч оборотов в секунду, пытаясь нащупать слабое место во всей этой истории. Таня Вартанян не сомневается в истинности собственного рассказа.
      - Почему вы его не предупредили?
      - Почему? Да я тысячу раз ему говорила, что Милена предательница, чтобы он не доверял ей. Он только улыбается, он и слушать меня не хочет.
      - А от меня чего вы хотите?
      Таня Вартанян закурила новую сигарету.
      - Ничего особенного. Вы довезете Арама до австрийской границы. Только вместо того, чтобы передавать его в Вене в руки своих американских друзей, вы вручите его мне.
      - Каким образом?
      - Подробности узнаете, как только дадите согласие.
      - Вы требуете, чтобы я предал людей, на которых работаю.
      - Они вас тоже предают! - сухо заметила женщина. - Если вы согласитесь на мое предложение, вам не придется жалеть.
      Она порылась в сумочке, достала листок и протянула его Малко. Он развернул. Удар так удар! Чек на два миллиона немецких марок в Ганноверском банке в Мюнхене. Имя получателя вписано не было.
      - А если я откажусь?
      Малко снова сложил чек и машинально помахивал им.
      Женщина даже не повела бровью.
      - Вы не доедете живым до Вены.
      Она замолчала, и стало слышно, как завывает за окнами ветер. Малко совсем не нравилось положение, в котором он оказался. Во-первых, этическая сторона - он не умел предавать. А во-вторых, он слишком хорошо знал мир разведки - двойные агенты долго не живут. Вроде процедуры посадки на кол: начинается хорошо, а кончается ой как плохо.
      Он нагнулся и положил чек в полуоткрытую сумочку.
      - Мне часто предлагали деньги за предательство, но я никогда их не принимал, - сказал Малко. - Даже при том, что я не вижу для себя ничего недостойного в самой вашей просьбе. Верно, содержание моего замка может разорить любого, но сам я стою больше, чем тридцать сребреников Иуды.
      Они несколько секунд смотрели глаза в глаза, потом женщина отвела взгляд.
      - Это ваше последнее слово?
      - Да.
      Она поднялась, и он тоже поднялся, думая, что женщина собирается уходить. Но она задумчиво продолжала стоять против него. Потом тряхнула головой и сказала:
      - Что за идиотизм! Я не думала, что так получится.
      Малко подошел ближе и положил руки ей на бедра.
      - Надеюсь, вам не придется меня убивать, - сказал он полушутя, полусерьезно.
      Их взгляды встретились, и она молча отвела глаза. Его ладони, словно их тянул вниз невыносимо тяжелый груз, заскользили по мягкой шерсти, поглаживая бедра, а затем ляжки женщины. Он ощутил под пальцами змейки подвязок, державших чулки, и изрядная порция адреналина устремилась в его жилы.
      Таня не двигалась, опустив руки вдоль тела. Между тем жест Малко был не из тех, которые можно проигнорировать.
      Он тихонько привлек ее к себе. Прикосновение двух тяжелых грудей воспламенило его. Они все еще стояли неподвижно, тишина в комнате нарушалась лишь их прерывистым дыханием. Теперь Таня не могла уже не заметить, что он испытывает. Он прижал ее к себе еще сильнее. Дыхание ее участилось. Он убрал руки, но женщина не отошла. Тогда он обхватил пальцами ее талию и стал медленно продвигаться вверх, пока в ладонях не оказались две тяжелые груди.
      Он не торопился убирать пальцы с крупных и жестких, как карандаши, сосков под зеленым шелком. Груди поднимались и опускались все быстрее и быстрее. Таня легонько вздрогнула. Тогда, спустившись вновь к талии, он расстегнул пояс из крокодиловой кожи, молнию юбки и потянул ее вниз.
      Юбка упала на пол, открыв взгляду длинные коричневые чулки на белом, как и трусики, поясе.
      Их взгляды наконец встретились. У Тани он был затуманенным, неясным.
      - Таня, - сказал Малко, - это не заставит меня переменить решение.
      В голубых глазах вспыхнул гнев.
      - Вы ничего не понимаете в женщинах! - сказала она. - Вы насилуете меня взглядом с того самого момента, как я вошла в комнату. Я уже вся потекла. Так сделайте же это, наконец!
      Он не возражал, расстегнул пуговицы блузки, и она соскользнула с плеч Тани. Груди ее были действительно великолепны - полные, белые, тяжелые. Соски упирались ему в рубашку, как два язычка пламени. Он поцеловал ее, и она ответила на поцелуй, причем нижняя часть ее тела ритмично и страстно колебалась.
      Малко подтолкнул ее к кровати. Когда он снимал с нее трусики, она закрыла глаза. Он хотел поласкать ее, и тут же понял, что она не соврала. Лежа на спине, чуть приоткрыв ноги, женщина была готова отдаться без всяких предисловий.
      Он вошел в нее так глубоко, как смог. Таня слегка согнула колени, обняла Малко и шепнула:
      - Да, вот так, хорошо.
      И задвигала бедрами взад и вперед, пока он трудился не покладая сил. Когда он заходил слишком глубоко, она слегка постанывала, коротко вскрикивала.
      Он согнул ее ноги еще сильней и навалился всем своим весом, заставляя женщину стонать все громче и громче. Приподняв бедра, Таня принимала его, закатив глаза, приоткрыв рот, судорожно вцепившись в одеяло.
      Чувствуя, что он вот-вот кончит, она выгнулась дугой и издала рыдание, смешавшееся с криком освободившегося в нее Малко.
      Ноги Тани опустились, но она еще долго не отпускала его. Один чулок у нее расстегнулся. Она прикрепила его, механическим движением подтянула другой.
      - Это было неплохо, - сказала она.
      Ее пальцы пробежали по груди Малко. Потом она начала целовать его, спускаясь все ниже и ниже.
      Очень скоро Малко сам начал извиваться от удовольствия под умелой лаской обжигающих губ. Когда он взял ее за бедра и перевернул на живот, она не стала протестовать. Приподняв ягодицы, она, напротив, приняла его с довольными постанываниями. Но стоило ему попробовать сделать обладание еще более полным, она вывернулась, изогнувшись.
      - Так не надо, - прошептала Таня. - Мне так больно.
      Пришлось ему довольствоваться ролью наездника послушной скотинки. Наконец он с облегчением вытянулся рядом. Увидев Таню в лифте, он, разумеется, не предполагал, что их встреча закончится таким вот образом. Женщина попросила сигарету и зажигалку и закурила.
      Под синими глазами обозначились темные круги, краск.1 на лице поплыла, но она все равно была восхитительна. Таня снова подтянула чулок, расправляя его на полнон ляжке. Она нежно склонилась к нему.
      - Не пытайся выдумывать сложности там, где их нет. Просто ты так на меня все время смотрел, что я сама тебя захотела. У тебя глаза словно золотые, и мне казалось, что их расплавленное золото изливается мне прямо в чрево... В данный момент я ни в кого не влюблена, поэтому могу позволить вести себя, как мужчины.
      - Что ты будешь делать? - спросил Малко.
      - В какой-то мере это будет зависеть от тебя...
      - Слушай, - сказал Малко. - В любом случае, я друзей не предам. Могу обещать тебе две вещи. Первое: я сделаю все возможное, чтобы доставить Арама Эриваняна живым и здоровым на австрийскую землю. И второе - убедиться, что его не выдадут против его собственного желания израильтянам.
      Таня, казалось, выслушала его с облегчением.
      - Ты действительно это можешь?
      - Меня наняли для совершенно определенных целей, - сказал он. - Если я обязан хранить верность своим работодателям, то они обязаны не вводить меня в заблуждение, а говорить правду.
      Она наклонилась и нежно поцеловала его в грудь.
      - Спасибо.
      Он смотрел, как она поднимается и одевается. Через несколько минут она была готова и на прощание сказала с какой-то двусмысленной улыбкой:
      - Я не жалею, что пришла, но ты напрасно отказался от моего предложения.
      - Кстати, - сказал Малко. - А где скрывается Арам Эриванян?
      Таня насмешливо улыбнулась:
      - Если бы я знала, я бы не пришла к тебе...
      - Ты же говорила, что он вызвал тебя на помощь?
      - Не то чтобы вызвал, - призналась она. - Он рассказал обо всем, что здесь произошло, не назвав своего адреса. Я теперь уезжаю в Вену. Если передумаешь, запомни телефон: 75-82-19.
      Дверь закрылась, оставив Малко в плену сомнений.
      Кто делал из него дурака в этой истории? Таня? Милена? Американцы? А может, все вместе. Удовольствие от физической близости с роскошной самкой, какой была Таня, быстро забывалось под грузом реальности. Он принял душ и принялся рассуждать, потому спать ему совсем не хотелось.
      Одно было очевидно. Нужно было найти Арама Эриваняна. Потом дело начнет продвигаться. В нужном направлении. Он неутомимо перебирал в памяти события, произошедшие с ним с момента прибытия в Белград, стараясь найти те маленькие зацепочки, которые теперь могут ему пригодиться. Все его мысли крутились вокруг Эриваняна. Где мог прятаться слепой армянин? Так прошло часа два, а сон все не шел. Потом Малко все же задремал, но и во сне армянин его преследовал.
      Когда он проснулся, сквозь занавески в комнату сочился серый грязный свет. Ледяной ветер Урала дул все так же сильно. Было холодно. Аромат духов Тани Вартанян все еще витал в комнате, словно напоминая ему, что это был не сон...
      Но он думал уже не о ней. Складывая кирпичик к кирпичику все, что было ему известно, он понял, как может обнаружить убежище Эриваняна.
      Нельзя было терять ни минуты.
      Глава 11
      Малко проехал мост Газела, внимательно следя за указателями. В этот ранний час машин на улице было мало. Двигаясь вдоль Савы, но бульвару Воеводы Мижика, Малко вновь перебирал в памяти все, чем располагал. Элько, еще до конца не проснувшись, следил за ним. В прошлый раз, когда Милена чуть было не "раскололась", она приказала ехать вдоль Савы и довольно далеко.
      И свидание Генри Гарвуду она назначила на острове Цыганлия. А ведь если бы не трагические события и не смерть Генри Гарвуда, они должны были бы встретиться с Арамом Эриваняном. Значит, он скрывается где-то поблизости.
      Малко без труда отыскал маленький мостик, ведущий к острову, и пересек его. Тополя и березы тонули в тумане. Они принялся тщательно изучать все дороги, бороздящие островок. Полчаса спустя он выехал на северный берег, где стояли баржи-рестораны, так ничего и не обнаружив, скорее разочарованный: на острове Цыганлия не было ни одного жилого дома! Только спортивные сооружения, за крытые на зиму.
      Он остановился у ресторанов-барж. Все как один закрыты. Для очистки совести Малко все же решил проверить. Результат - ноль.
      Он пошел пешком по посыпанной гравием грунтовой дороге, тянувшейся вдоль плоского болотистого берега. И обнаружил несколько десятков "плавучих домиков", убогих, вроде клеток для кроликов, установленных на плотах из хвороста. Они были причалены вдоль всей этой части берега. Летний домик по-социалистически... Летом здесь народ, небось, кишмя кишит, но сейчас все закрыто, часть сооружений даже наполовину затонула. Малко встал как вкопанный.
      Какое великолепное убежище!
      Никого здесь не бывает, разве что гребцы проплывут мимо. Арам Эриванян вполне мог прятаться в одной из этих "плавучих хижин"...
      Правда, было одно "но". Если верить Милене, у Арама Эриваняна есть телефон...
      Обретя вновь надежду, Малко с новыми силами зашагал по дорожке, обходя и осматривая каждую хижину.
      Час спустя, по уши в грязи, он остановился у последней. Все осмотрел. Только в двух были телефоны с кабелем, выведенным на крышу. В той, против которой он стоял, самой пристойной, и еще в одной, выкрашенной в синий цвет, размером примерно четыре на четыре метра, от которой к берегу вели сходни из дощечек.