Жерар де Вилье
      "SAS"
      Эмбарго
      перевод Г. Орловой, Т. Эстриной
      Глава 1
      Князь Малко Линге взял черепицу нежного светло-розового цвета, которую протягивал ему граф фон Поникау, и уложил ее рядом с соседней вдоль водосточной трубы. Это было относительно легко. Рабочие-кровельщики хорошо потрудились всю неделю и оставили непокрытыми лишь два квадратных метра крыши, чтобы гости Его Высочества Светлейшего князя могли развлечься, изображая кровельщиков. Можно быть Рыцарем Гроба Господня и Мальтийского Ордена, кавалером Святого Георга и принадлежать к Черному ордену тевтонских рыцарей и при этом оставаться простым человеком. К сожалению, гости, собравшиеся, чтобы отпраздновать реконструкцию северного крыла замка в Лицене, не оценили по достоинству эту затею Малко.
      В этом году конец февраля выдался очень холодным, несмотря на голубое небо. Княгиня фон Больс, рыжеволосая, еще привлекательная в свои пятьдесят лет женщина, поднимаясь по чердачной лестнице, задрала до бедер свое платье из файдешина, демонстрируя очаровательную розовую комбинацию. Потом она сломала себе два ногтя, пытаясь подложить свою черепицу под предыдущую... Малко пришлось наспех запечатлеть нарочито целомудренный поцелуй на ее слегка увядшей шее, чтобы она соизволила простить его. Из-за этого инцидента остальные гости предпочли остаться в гостиных на первом этаже и налечь на бутерброды с икрой и шампанское "Дом Периньон". Молодой немец, потомок старых мюнхенских бюргеров, уложил три черепицы, но очень быстро снова спустился вниз, опасаясь, что у него отобьют сопровождающую его очаровательную фотомодель цвета кофе с молоком. Только старый фон Поникау, стоя посреди чердака, опершись на свою трость, крепкий, как рейнский страж, продолжал передавать Малко черепицы, рассказывая ему последние венские сплетни. Будучи человеком образованным и уважающим традиции, он восхищался тем упорством, с которым Малко старался вернуть пристойный вид замку своих предков.
      И это в эпоху бетона!
      Малко прикасался к черепице с такой нежностью, как если бы это была женская кожа. Он заказал ее за несколько месяцев до этого на одной безвестной чехословацкой фабрике в Харцберге, где ее изготавливали уже в течение десяти поколений. Вручную. Эта черепица была практически на вес золота... Если бы кассиры Центрального разведывательного управления догадывались о том, на что князь Малко тратит деньги, заработанные ценой жизни, они бы усомнились в его умственных способностях. Эта черепица должна была быть значительно более темно-красной, поскольку на нее был потрачен гонорар за задание в Чили, где Малко чудом избежал смерти и где многим другим повезло меньше, чем ему. За десять лет, что Малко работал на Центральное разведывательное управление, он двадцать раз избегал смерти, и путь его был усеян множеством трупов. Хороших людей и плохих. Иногда ему хотелось остановиться.
      Но он не мог на это решиться. Им двигала склонность к риску и упорное желание восстановить замок. Каждый раз, когда ему удавалось реконструировать какую-нибудь его часть, как в это воскресенье, он испытывал почти физическое удовлетворение.
      Черепица, которую он в этот момент укладывал, со щелчком легла в свою ячейку. Малко, сидя на крыше около слухового окна, с удовлетворением остановился и обвел глазами ели и поля вокруг маленькой деревни Лицен. Недалеко от нее проходила венгерская граница. Незначительные изменения, произведенные в 1945 году, лишили замок его земель, и Малко вынужден был лезть из кожи вон, чтобы восстановить имение.
      Вена с ее величественными памятниками, с ее полными очарования улицами и завсегдатаями, продолжавшими ходить в оперу, как будто не было двух войн, была всего в сорока милях. Малко ездил туда лишь изредка. Чтобы побывать у своих друзей или навестить свою прежнюю даму сердца, некую графиню Талу Ларсберг, которая, и перешагнув за сорок, продолжала разбивать сердца. Иногда Малко позволял себе впасть в соблазн, так как она испытывала какое-то особое удовольствие, принимая его в домашних туалетах, как бы специально провоцирующих насилие. Потом он вез ее в кондитерскую Захера, чтобы отведать тамошний знаменитый торт и тем самым заслужить прощение за свою непочтительность.
      Другая жизнь Малко была тайной, далекой и опасной. Его задумчивость внезапно прервал женский голос.
      - Малко, что ты делаешь? Внизу вес требуют тебя!
      Он взглянул вниз, на чердак. Старый граф Поникау, воспользовавшись перерывом, исчез. Малко, увидев поднятое к нему лицо, не пожалел об исчезновении графа. Чуть более удлиненное, чем требовало совершенство, лицо, рот с чуть приподнятыми уголками, карие, слегка подведенные глаза, волевой подбородок. Каштановые волосы были убраны под зеленый тюрбан, гармонировавший с ее длинным платьем из шелкового джерси, облегавшим ее мускулистое тело с пышной грудью и плоским, как у девочки, животом. Лишь серьги и тяжелый золотой браслет на правом запястье нарушали продуманную строгость ансамбля.
      Подобрав рукой свой шлейф, молодая женщина влезла на приставную лесенку и протянула Малко бокал шампанского.
      - Держи, вот твой паек.
      Он засмеялся, выпил и улыбнулся ей.
      Патрицию Хайсмит обычно ненавидели все женщины. Может быть, за то, что она всю свою жизнь занималась тем, о чем другие только мечтали. Зимой она каталась на лыжах в Гстааде, если не проводила длинные уик-энды в Акапулько, отлично играла в трик-трак, обожала яхты и иногда сообщала так называемой подруге, что ей приходилось заниматься любовью в барс салона первого класса "Боинга-747". Она также давала понять, что тяжелый золотой браслет, который она никогда не снимала, был подарен ей шахом Ирана, но на этом ее откровения кончались.
      Малко встретился с ней во время охоты на куропаток в Шотландии, когда она шагала по песчаным равнинам в твидовом костюме, который ничуть не уродовал ее. В тот же вечер они стали любовниками. Вместо того, чтобы стыдливо удрать из постели Малко с первыми лучами солнца, Патриция Хайсмит спокойно вызвала горничную и заказала обильный завтрак на двоих, попросив заодно распорядиться, чтобы ее вещи перенесли из ее комнаты в комнату князя Малко Линге.
      Патриция жила отдельно, разъехавшись со своим мужем, молодым лордом-педерастом, белокурым и прекрасно воспитанным, который носил только шелковые рубашки с жабо, что доставляло ему немало неприятностей, когда он приставал к грузчикам на набережных Темзы. Иногда Патриция возвращалась на лоно природы, в фамильное гнездо Суррей - замок со ста пятьюдесятью комнатами, окруженный парком в триста гектаров. Когда она была особенно хорошо настроена, то привозила своему супругу какую-нибудь молодую жертву. А тот, даже порядком набравшись бренди, никогда не отвергал подобного рода подарки. Патриция Хайсмит была репортером в газете "Дейли мейл" в Биафре, затем бросилась исследовать джунгли вдоль Амазонки и наконец, как все, благоразумно увлеклась сафари в Кении. Она таскала по всему миру свою сумку "Вюиттон", предлагая себя мужчинам, которые ей приглянулись, и стараясь избавиться от одолевающей ее скуки. Редко проходила неделя, чтобы она не занималась любовью, будучи уверенной, что регулярная половая жизнь позволяет сохранить хорошую кожу.
      Малко протянул ей пустой бокал. Патриция поднялась на три ступеньки, чтобы быть с ним на одном уровне. Он наклонился, она приблизила лицо и легко поцеловала его, положив свою длинную, тонкую руку на его затылок. Ее губы были теплыми и душистыми. Но она тотчас же отступила, насмешливо улыбаясь.
      - Здесь, при твоей тигрице, это будет нелегко.
      Патриция намекала на княгиню Александру, чья ревность была общеизвестна. Она вздохнула.
      - Я тебя почти не видела с тех пор, как приехала. Ты едва спустился со своего насеста, чтобы поздороваться со мной.
      Патриция приехала в Лицен два часа назад. Кризантем, дворецкий Малко, ездил встречать ее в аэропорт Вены в хозяйском "роллс-ройсе". Сам хозяин, занятый гостями и черепицей, не мог располагать собой, как ему этого хотелось. Он взял ее за кончики пальцев и поцеловал их.
      - Как у тебя дела с Джиддой?
      Патриция состроила веселую гримасу.
      - Для меня хорошо, для него - нет. Он бегал за мной по всему "Немирану". Мне казалось, что я куртизанка, захваченная в плен берберскими пиратами в прошлом веке. Забавно. Какой фантастический корабль! Он ограбил целый музей, чтобы обставить его...
      Малко посмотрел на нее со скептической улыбкой.
      - Ты не отдалась ему?
      Она вонзила ему в основание носа свои длинный красный ноготь, твердый, как кремень.
      - Грубиян! Но ему это едва не удалось. Во время костюмированного бала, когда на мне почти ничего не было. Он зажал меня в какой-то каюте. Я так сильно ущипнула его, что у него до сих пор, наверное, остался след...
      Малко не стал настаивать. Она ему не скажет правду. Патриция иногда была сама сдержанность. Но он был уверен, что могущество Нафуда Джидды не оставило ее равнодушной. Патриция Хайсмит была слишком искушенной, чтобы придавать большое значение внешности мужчины. Особенно если он обладал властью, богатством и таинственным ореолом, как Нафуд Джидда, один из самых крупных в мире торговцев оружием. Достойный преемник покойного Бэзила Захарова.
      - Ты узнала что-нибудь интересное? - спросил Малко.
      Она состроила гримасу.
      - Ничего особенного. Мне бы надо было знать арабский. Был, однако, один любопытный случай. На Капри. Мы там пробыли два дня. Я лежала на верхней палубе, когда услышала под собой на юте голоса Нафуда Джидды и еще какого-то мужчины. Они говорили по-английски, но было слишком ветрено, поэтому я не могла ничего разобрать. Немного позже мне стало холодно, и я спустилась вниз. Они вес еще были там. Джидда, разумеется, встал и представил меня своему собеседнику. Некоему Джиму Ивенсу.
      Она засмеялась, обнажив замечательные зубы, и продолжила:
      - Поскольку я хорошо воспитана, я сказала: "Хелло, мистер Ивенс!" Он даже не поцеловал мне руку, а я вернулась в свою каюту.
      - А дальше?
      - Дальше! Этого Джима Ивенса на самом деле зовут Ричард Кросби! Техасский миллионер. Мне случалось несколько раз видеть его на балах.
      - Я его очень мало знаю, - заметил Малко. - Два года назад мы с ним были на рождественском ужине у "Максима". Мы также встречались с ним на "Немиране", где он был со своей женой на каком-то празднике. Но на этот раз он, возможно, был с какой-нибудь красоткой.
      Патриция надула губы.
      - Возможно. Я сказала и нем Нафуду Джидде только вчера, когда прощалась с ним. Это был единственный момент, когда мы остались одни. Ему хотелось самому проводить меня в аэропорт Ниццы на своем вертолете. Прежде, чем расстаться, я ему сказала: "В следующий раз, когда Ричард Кросби захочет сохранить инкогнито, скажите ему, чтобы он наклеил себе усы..."
      Внезапно лицо ее стало серьезным.
      - Он даже не засмеялся. У него была такая же реакция, как когда я ему сообщила, что его яхта дала течь... Но поскольку объявили мои рейс, я не успела потребовать от него объяснений. Но тебе не кажется, что...
      - Малко! Bist du hier?*
      * Ты здесь? (нем.)
      Хорошо поставленный, несколько излишне громкий, слегка напряженный голос заставил их обоих вздрогнуть. Появился шиньон, а затем и великолепные обнаженные плечи княгини Александры в атласном узком прямом платье с разрезом на правом боку почти до бедра. Тройная нитка жемчуга подчеркивала изящество ее шеи. Она одарила Малко и Патрицию величественной и ледяной улыбкой.
      - Тебе следовало оставить твою подругу Патрицию заканчивать эту работу, а самому пойти заняться гостями, - любезно подсказала она.
      Патриция уже спустилась по приставной лесенке с вызывающей улыбкой на губах. Она окинула молодую австрийскую княгиню долгим взглядом.
      - Вы великолепны, Александра! Это платье вам удивительно идет. Не в нем ли вы были у Бестеги в прошлом году?
      Глаза ее были наивны, как у новорожденного. Серые глаза Александры потемнели. Ее груди, казалось, вот-вот выскочат из декольте. Прошло не менее десяти секунд, прежде чем она овладела собой.
      - Вы тоже очень хорошо выглядите, - сказала она. - Чудесно загорели. Ах, как я вам завидую, что вы можете принимать все эти приглашения...
      Намек: настоящая светская дама не отправится на корабле с арабом, даже если он миллионер. Полностью побежденная, Патриция удалилась, крикнув Малко:
      - Приходи скорее, мне хочется сыграть партию в триктрак...
      Он никак не отреагировал. Это был условный код. Патриции хотелось совсем другого. Александра выждала, пока она не скрылась из виду, и произнесла голосом, от которого содрогнулся бы и айсберг:
      - Мне кажется, что твоя шлюха совсем обнаглела. Ей недостаточно быть подстилкой для арабов... Надо еще приставать к тебе, как сучка во время течки...
      Малко соскочил к подножию приставной лестницы и обвил руками талию Александры.
      - Почему же ты не приходишь составить мне компанию? У тебя необыкновенное платье...
      Его пальцы уже скользили по точеному бедру, раздвигая шелковистую ткань. Александра отскочила назад, как будто ее ужалил скорпион.
      - Прошу тебя! Мне не нужны объедки после этой шлюхи.
      Она удалилась, решительно покачивая бедрами и оставляя за собой на старом чердаке аромат "Мисс Диор". Малко заметил, что под платьем у нее ничего не было. Конечно, из эстетических соображений. Нагруженный черепицей, он снова поднялся по приставной лесенке. Все это его развлекло и заставило задуматься.
      Патриция Хайсмит некоторым образом работала на него. Три месяца назад Центральное разведывательное управление дало Малко задание собрать "досье" на Нафуда Джидду.
      В течение последних трех лет тот заявил о себе как об одном из крупнейших в мире торговцев оружием. ЦРУ уже было многое известно о нем. Однако некоторых данных еще не хватало: его вкусы, убеждения, пристрастия, пороки. Чтобы это узнать, надо было приблизиться к нему, пожить в его окружении. Благодаря своему социальному положению Малко мог проникнуть в тот узкий круг, в котором вращался Нафуд Джидда. ЦРУ придавало большое значение этому заданию и хранило у себя десятки подобных досье на особо важных персон этого круга. Наконец для Малко это было неожиданной возможностью заработать деньги без риска для жизни. Встретиться с арабом было легко. Он приехал со многими другими саудовцами в Монте-Карло для участия в турнире по трик-траку. Зная об этом, Малко тоже подал заявку на участие в турнире вместе с Патрицией Хайсмит, поскольку ему было известно пристрастие Нафуда Джидды к подобного рода "добыче".
      Реакция Нафуда Джидды на молодую англичанку не обманула надежды Малко. Во время турнира он не спускал с нее глаз. В тот вечер, когда вручались призы, Малко и Патриция, несмотря на то, что их не было в числе победителей, получили приглашение на вечерний прием, устраиваемый Нафудом Джиддой на "Немиране"... Упорное ухаживание Джидды подсказало Малко одну идею: передать Патриции часть работы по составлению "досье". Кто же мог лучше красивой молодой женщины из современного высшего общества собрать сведения о саудовце? В тот же вечер он сказал об этом Патриции.
      Он представил ей эту идею как нечто вроде сафари. В качестве первого приза - неделя на карнавале в Рио. С Малко, разумеется.
      Молодая англичанка с энтузиазмом согласилась. Малко знал, что она была достаточно сильной, чтобы постоять за себя. Это было восемь месяцев назад. С тех пор Патриция неоднократно встречалась с Нафудом Джиддой. Она только что провела двенадцать дней на "Немиране", плавая вдоль берегов Италии. Закончив свое расследование и приехав отчитаться...
      Малко взял черепицу и вернулся к своей работе. Завтра он начнет "допрашивать" Патрицию. Должно быть, она разузнала много интересного. Внезапно он вспомнил об инциденте с Ричардом Кросби. Малко слишком мало знал о нем к тому времени, как они оказались вместе на одном рождественском ужине, который давал у "Максима" в Париже другой техасец.
      Малко встречался с Кросби раз шесть. Тот, будучи большим почитателем старого европейского дворянства, присутствовал на всех балах от Венеции до Баден-Бадена.
      - Вы закончили? - крикнул снизу пропитой голос графа фон Поникау.
      Старый аристократ поднялся к нему, держа в руке стакан бренди.
      - Почти! - ответил Малко.
      Минут десять они трудились, как настоящие работяги, болтая о том о сем. Венские сплетни. Неожиданно фон Поникау спросил в упор:
      - Послушайте, дорогой Малко, в Вене поговаривают, что вы шпион. Что вы работаете на американцев. Утверждают даже, что вы крайне опасный человек...
      Весело улыбаясь, Малко покачал головой и уложил очередную черепицу.
      - Все это россказни. Венцы - неисправимые болтуны. Я довольствуюсь тем, что зарабатываю деньги на бирже. Вы же знаете, я живу очень скромно.
      Непонятный шум заставил его поднять голову. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы сквозь солнечный свет различить в голубом небе летящий на небольшой высоте вертолет. Он летел с юга и направлялся прямо к замку. Все еще сидя на крыше, Малко внимательно наблюдал за вертолетом. Это был одновинтовой четырех- или пятиместный "Белл" желтого цвета. Он был слишком далеко, чтобы можно было разглядеть его опознавательные знаки.
      Не закончив работу, Малко отложил черепицу, спустился по приставной лесенке, пересек чердак и вышел на лестничную площадку. Там он снял трубку внутреннего телефона, связывающего основные помещения замка. Он безуспешно поискал Элько Хризантема в гостиной и в библиотеке, и наконец тот ответил ему из кухни. Малко быстро переговорил с турком, затем вернулся на чердак. Граф фон Поникау выкручивал себе шею, пытаясь увидеть вертолет, находившийся теперь прямо над замком.
      - Кто-нибудь из друзей? - спросил он.
      - Возможно, - сказал Малко.
      Вообще-то он никого не ждал, но многие из его друзей были достаточно богаты и столь же сумасбродны, чтобы нанести ему визит подобным образом.
      Вертолет, сделав круг, начал медленно спускаться на парадный двор, достаточно большой, чтобы принять его, несмотря на стоявшие там машины. В кабине из плексигласа Малко различил несколько человек. Граф фон Поникау возбужденно произнес:
      - Может, это Иоганн!
      Иоганн, очаровательный педераст и миллиардер, иногда посещал Малко.
      - Возможно, - ответил Малко.
      Он снова поднялся на крышу и наблюдал за вертолетом. Тот спустился еще ниже и грациозно приземлился на гравий. Винт продолжал вращаться, указывая на то, что вертолет пробудет здесь недолго. Левая дверца открылась, мужчина в светлом костюме соскочил на землю и побежал, пригибаясь, чтобы защититься от вихря, создаваемого винтом. Следом за ним спустился второй. В черных очках, спортивной рубашке, голубом костюме, с кейсом в руке.
      - Господи боже мой! - вполголоса сказал Малко.
      Это отдавало ЦРУ. У его "хозяев" была неприятная манера иногда беспокоить его в Лицене по какому-нибудь срочному делу. Совсем не вовремя. У него не было ни малейшего желания оставлять своих гостей, чтобы обсуждать проблемы Оперативного отдела. Организации, которой он подчинялся, выполняя "темные" операции Центрального разведывательного управления.
      На крыльце появился Элько Кризантем и двинулся навстречу обоим мужчинам. От приобретенной в Стамбуле привычки носить на животе под рубашкой старый парабеллум "Астра" у него сохранилась несколько сутуловатая осанка. Он вступил в разговор с обоими мужчинами.
      Малко был слишком далеко, чтобы услышать, о чем они говорили, да и шум вертолета в любом случае был бы ему в этом помехой.
      Он ожидал увидеть, что его дворецкий ткнет пальцем в его сторону, но Кризантем ограничился тем, что вернулся в замок, оставив обоих мужчин во дворе. Малко, заинтересованный, приблизился к отлогому скату крыши, нависавшей над двором. Оба незнакомца спокойно ждали в нескольких метрах от крыльца. Он перевел взгляд к дверям и узнал фигуру Патриции Хайсмит еще прежде, чем ее зеленый тюрбан появился на крыльце. Увидев молодую женщину, оба незнакомца незаметно изменили положение. Возникло какое-то неуловимое напряжение, от которого Малко похолодел. Он подошел к самому краю крыши и изо всех сил завопил:
      - Патриция! Назад!
      Молодая англичанка услышала звук его голоса, но из-за гудения вертолета не поняла, что он сказал. Она подняла к нему голову, весело помахала узкой рукой с длинными красными ногтями и с улыбкой направилась к мужчинам.
      Все произошло мгновенно.
      Оба незнакомца одним движением присели на корточки. Один из них положил кейс на землю и открыл его. Оба одновременно запустили в него руку и достали то, что Малко издали принял за два огромных автоматических пистолета, блеснувших на солнце хромом. Потом они выпрямились. Расставив ноги, как при стендовой стрельбе, обхватив обеими руками рукоятку, держа ствол на уровне груди, они одновременно выстрелили в хрупкую зеленую фигурку. Удивленная Патриция даже не попыталась убежать. Сверкнули две оранжевые вспышки, затем раздались два взрыва, перекрывшие гудение вертолета. Левое плечо Патриции Хайсмит разлетелось на части, рука отделилась от него и исчезла в фонтане крови.
      От страшного удара молодая женщина закружилась на месте, и вторая пуля попала ей в спину на уровне правой лопатки. Зеленое джерси скрылось в потоке крови. Патриция рухнула вперед, на гравий, покрывавший двор. Третья пуля взорвалась возле ее головы, разворотив пол-лица.
      Оба убийцы тотчас же развернулись и направили свое оружие на крышу, где стоял Малко. Двое других мужчин выпрыгнули из вертолета, прижимая к себе черные короткоствольные автоматы. Один из них прошил очередью входную дверь в замок и побежал к зданию. По пути он выпустил в тело молодой англичанки еще одну очередь, забрызгав кровью зеленое платье. С невыразимым ужасом Малко заметил возле "ягуара" графа фон Поникау оторванную руку, на которой все еще был золотой браслет. У него не было времени собраться с мыслями. Убийца с автоматом шел на него.
      Глава 2
      Вцепившись в крышу, Малко подумал о своих гостях, собравшихся в гостиных первого этажа. Это могло превратиться в бойню. Но оба убийцы Патриции уже прицелились в него.
      Он бросился ничком на новенькие черепицы. С полдюжины их разлетелось в куски от пули, ударившей в двух метрах от него и обсыпавшей его красноватой пылью. Это не могла быть простая пуля. Прямо маленький снаряд! Ярость вытеснила страх. В его собственном замке! Да кто они такие?
      Малко пополз по крыше, сантиметр за сантиметром приближаясь к отверстию, через которое он вылез. Вторая пуля пролетела над ним и разбила черепичный гребень в десяти метрах от него. Если он поднимется, его убьют. Он подумал о двух других убийцах, проникнувших внутрь замка. Наверное, они сейчас поднимаются по лестнице, чтобы напасть на него с тыла. Малко продвинулся еще на два метра. Внезапно поток адреналина хлынул в его артерии: сбоку от него открылось маленькое, двадцать на тридцать сантиметров, слуховое окно. Он инстинктивно перекатился набок, чтобы уйти из-под прицела. Из окна показался приклад ружья, затем державшая его рука, за ней - изможденное и напряженное лицо Кризантема. Он протянул Малко свое "Марлин-444". Идеальное оружие для сафари. Каждая пуля способна остановить бегущего слона. Ударная сила в одну тонну на вылете из ствола! Малко протянул руку и взял ружье.
      Лежа на спине, он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоить биение сердца. Кризантем уже исчез. Оба убийцы, потеряв из виду Малко, больше не стреляли в него, но со двора все еще слышалось гудение вертолета. Малко попытался медленно переместиться к краю крыши, помогая себе ногами и локтями. Чтобы добраться до трубы, он передвигался зигзагами, на боку, как краб.
      Очень осторожно он выпрямился и встал на колени, приложив щеку к тяжелому прикладу из тикового дерева. Убийцы, очевидно, ожидали, что он появится значительно выше.
      Он взял их на прицел за полсекунды до того, как они его заметили. Когда первый убийца обернулся, Малко уже выстрелил из "444-го", и отдача откинула его назад. Сосредоточившись на втором выстреле, он едва заметил, как один из убийц отступил назад, и предназначенная ему пуля разорвала его тело на куски. Он рухнул, как сломанная кукла, с отверстием в спине величиной с тарелку.
      Два оглушающих звука "краак" перекрыли шум вертолета.
      Второго убийцу, поднявшего голову и прицелившегося в Малко, тоже настигла смерть. Пуля раздробила ему нижнюю челюсть, прошла через горло, разорвав трахею, ударилась о его позвоночник на уровне четвертого позвонка и вышла наружу, разбрызгивая кровь, осколки костей и куски мяса. Отброшенный назад, незнакомец упал на спину и мгновенно умер.
      Малко бросился вдоль крыши, сжимая в руке "марлин" и думая об убийцах, проникнувших в замок.
      Он ввалился на чердак на глазах у растерянного графа фон Поникау.
      - Что происходит? - спросил граф.
      Увидев ружье, он чуть не уронил свой стакан с бренди.
      - Неожиданный визит, - сдержанно сказал Малко.
      Он пересек чердак. Добравшись до лестничной площадки, он услышал раздававшийся с первого этажа шум. Перескакивая через стертые ступеньки, он бросился вниз. Первое, что он заметил у основания лестницы в холле, было распростертое тело с открытыми глазами; возле него лежал автомат, очередь из которого прошила стену, разбив зеркало XVIII века. Владелец автомата, молодой смуглый человек, получил пулю прямо в голову, и затылок его плавал в луже крови. Это мог сделать только Кризантем.
      Малко благословил себя за то, что предупредил его при появлении вертолета.
      Крики раздавались из большой гостиной. Он стремглав бросился туда через игровую залу, сжимая "марлин". Большая часть его гостей, подняв руки вверх, сгрудилась вокруг буфета под присмотром мужчины явно ближневосточного типа в светлом костюме, державшего в руке автомат с глушителем. Увидев Малко, княгиня Тала пронзительно вскрикнула. Убийца обернулся, увидел ружье, дал короткую очередь и бросился к дверям в столовую. Малко не решился стрелять из-за своих гостей.
      Мужчина с автоматом в спешке поскользнулся на натертом паркете, потерял равновесие, упал и, не выпуская оружия из рук, проехал на спине до инкрустированного столика, сломав у него ножки. Поднос и находившиеся на нем предметы упали на мужчину. Пока он пытался выбраться из-под скатерти, Кризантем выскочил из-за портьеры и бросился на него.
      Малко узнал знакомое движение его руки, которым он накидывал свой страшный шнурок на шею лежавшего мужчины. Упершись в затылок убийцы, турок крякнул, как дровосек. Убийца, выпучив глаза, выпустил из рук автомат, безуспешно стараясь содрать нейлоновый шнурок с шеи.
      - Стой, не убивай его! - крикнул Малко.
      Но было уже слишком поздно. Из-за раздавленных сонных артерий кровь перестала поступать в мозг. Тело мужчины дернулось от внезапной судороги, он сразу прекратил сопротивление, рот у него открылся, глаза остекленели. В невменяемом состоянии, не слыша криков Малко, Кризантем продолжал сжимать шею мужчины. Как вцепившийся в свою жертву бульдог. Когда он поднялся, глаза убийцы вылезли из орбит, и он уже не дышал. Турок являл собой не менее жуткое зрелище. Графиня фон Тальберг вскрикнула и упала в глубокое кресло.
      Остальные гости, охваченные ужасом, попеременно смотрели то на труп, то на Малко. До некоторых уже дошли тревожные слухи о нем, но никто из них никогда не думал, что может столкнуться с реальной опасностью.
      Малко внезапно вспомнил о вертолете, снова бросился в холл и выскочил во двор. Вертолет все еще был там. В кабине сидел только пилот. Увидев Малко, он спрыгнул на землю и, подняв руки вверх, побежал к нему.
      - Они заставили меня, - закричал он. - Не стреляйте, не стреляйте!
      Это был блондин среднего роста, со слегка одутловатым лицом. Малко быстро обыскал его, ничего не обнаружив, затем, отведя глаза от трупа Патриции, стал подталкивать его впереди себя к замку.
      Он бросил "марлин" на одно из кресел в холле и позвал Кризантема.
      - Вызови полицию.
      У буфета он налил себе лошадиную порцию водки, залпом выпил ее и обернулся к застывшим от ужаса гостям. Его золотистые глаза покраснели.
      - Прошу извинить меня, - сказал он. - Я сегодня не ожидал подобного визита. К сожалению, вам придется остаться здесь, потому что полиции понадобятся ваши свидетельские показания.
      Малко взял скатерть из желтого шелка, покрывавшую инкрустированный столик, и вышел во двор. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы взглянуть вблизи на тело Патриции. Это было кровавое месиво.
      Он медленно накрыл его шелком, мгновенно пропитавшимся кровью.
      Малко осторожно подобрал валявшееся оружие и стал внимательно рассматривать его. Это был "жиро-джет", карманный ракетомет американского производства, стреляющий мини-ракетами. Оружие, способное пробивать бетон. Титановый ствол блестел в лучах солнца. Малко еще держал оружие в руках, когда полицейский "БМВ" на полной скорости въехал во двор замка Лицен. За ним следовала машина скорой помощи.
      Гости и полиция уехали. Увезли трупы. Малко посмотрел на свои часы, затем на Александру, сидевшую скрестив ноги на черном диване в библиотеке. Платье ее задралось, обнажив бедро до паха. Когда вошел Кризантем, она даже не попыталась прикрыться. В ее окружении слуг никогда ни во что не ставили. Турок поставил кофе на низкий столик и вышел.
      - Ну что?
      Голос невесты Малко был одновременно агрессивным и тревожным. Легкая напряженность губ и расширенные зрачки выдавали ее нервозность.
      - А ничего, - устало сказал Малко. - У них у всех были ливанские паспорта, поддельные, разумеется. Один из них - дипломатических. Это позволило им беспрепятственно путешествовать с оружием. Все они ближневосточного типа.
      С собой у них было довольно много денег в долларах, ливанских фунтах и швейцарских франках. Вертолет был нанят в Цюрихе на одни сутки, залог был внесен наличными. Пилот ничего необычного не замечал до момента их приземления здесь. Пока автомат одного из четырех убийц не уперся в его спину... Того, которого задушил Кризантем. Во время полета они говорили мало, только по-арабски. Вот и все пока.
      Александра положила в кофе кусочек сахара.
      - Кто они такие?
      Малко покачал головой.
      - Не знаю. Они искали Патрицию. Когда они прилетели, то попросили Кризантема позвать ее...