Он вдруг снова загорелся и захотел еще раз овладеть чужеземкой.
      Тафик изо всех сил натянул поводья. Его конь встал на дыбы и ударом копыта выбил из седла того всадника, который находился ближе всего к Биргитте. Остальные, чтобы не раздавить ее, расступились. Гигант полностью свесился на левый бок коня, балансируя на одном стремени. Плетку он держал в зубах, тело его почти касалось земли. Другие всадники, видя, как он приближается, завопили:
      - Вардар! Вардар!
      Он подхватил Биргитту на всем скаку и вместе с ней одним махом вскочил в седло, бросив молодую женщину перед собой спиной вверх так, что шея коня оказалась у ней между ног.
      Опьяневший от возбуждения, он сбросил с себя одежду. Другие всадники скакали по обе стороны от него, испуская восторженные вопли и разделяя с ним его радость.
      Гигант встал на стременах. Размахнувшись, он хлестнул плеткой по ее спине, так как ему претила близость с бесчувственным телом, и Биргитта отреагировала на этот удар. От сильной боли она попыталась выпрямиться.
      Афганец резко наклонился вперед, как бы желая приласкать своего коня, быстро направил свою плоть между ягодицами молодой женщины и навалился на нее всей своей тяжестью.
      Вопль молодой немки заглушил крики других участников игры. Без малейшей жалости гигант завершал свою кавалькаду, проникая в нее все глубже и глубже. Очень быстро он испытал наслаждение. Почти одновременно раздался сухой хлопок. Полковник Пильц выстрелил из своего пистолета в воздух, извещая о конце игры. Гигант замедлил бег коня и шагом вернулся к палаткам.
      Возбуждение сразу спало. Другие участники с радостным видом окружили гиганта. Тот положил Биргитту поперек седла так, что ее голова и ноги свешивались но обе стороны коня. Гигант испытывал гордость от того, что оказался сильнее всех и дважды выигрывал ее.
      Его жена, та самая кушанка, которая раздевала Биргитту, радостно приветствовала его поднятым ружьем и тоже выстрелила в воздух.
      Полковник Пильц молча смотрел на неподвижное и истерзанное тело Биргитты. Потом своим единственным глазом он взглянул на гиганта. Тому показалось, что другой его глаз, искусственный, был более человечным.
      - Она мертва, - пробормотал он.
      Сердце Биргитты не выдержало. Ослабленное гашишем и другими наркотиками, оно не смогло перенести все эти мучительные испытания. Курт Пильц глубоко вздохнул.
      - Закопайте ее, - сказал он. Затем он повернулся и большими шагами направился к русскому джипу.
      Глава 14
      Вонь была такая, что Малко решил выйти из "тойоты", чтобы посмотреть, сколько там трупов гниет в темноте. Запах привел его к проему в стене: это была общественная уборная, где скопились горы экскрементов. Афсане очень удачно выбрала место для встречи. Здесь никто их не побеспокоит. Если она придет на это свидание.
      Прежде чем найти этот участок черной, как гуталин, дороги на берегу высохшего русла реки Кабул, Малко пришлось покрутиться на машине среди нагромождения новостроек в северной части города.
      В нескольких метрах от него прогромыхал автобус. Малко снова сел в машину. Примостившись на корточках на заднем сиденье, Лал ждал его, держа на коленях пачку динамитных палочек и но выпуская изо рта свой неизменный окурок. Спокойно, словно епископ во время богослужения, Малко загнал пулю в ствол своего сверхклоского пистолета, засунутого между передними сиденьями машины. Ужасная смерть Биргитты придала новый смысл его миссии. Он должен сделать все возможное и невозможное, чтобы завладеть генералом Линь Бяо.
      И это не только ради того, чтобы выполнить задание ЦРУ... Его единственным шансом было содействие Афсане. Король возвращался к Кабул завтра. Значит, решение будет принято в самое ближайшее время.
      Он услышал, что кто-то царапается в дверцу машины, и сразу весь напрягся. В темноте он различил чей-то силуэт и осторожно достал пистолет. Силуэт встал перед капотом. Малко включил фары и сразу узнал Афсане. На этот раз она была без чадры. На ней была синяя туника и подобранные ей в тон брюки.
      Она открыла дверцу и села рядом с ним. Ее большие глаза казались напуганными еще больше, чем обычно. Она сразу же повернулась лицом к Малко и припала к нему губами, пропитанными ночным холодом. Вся дрожа, она прижалась к нему.
      - Я не должна была приходить, - пробормотала она, отстранившись от него.
      Он не понял, думала ли она при этом о грозившей ей опасности или о своих личных чувствах.
      - Я рад, что вы пришли, - сказал он. - Вы узнали что-нибудь новое?
      - Да, узнала, - прошептала она. - В отношении этой... девушки. Она находится в спецтюрьме Национальной безопасности, рядом с гостиницей "Наджиб". Ее допрашивал сам полковник Пильц.
      Сердце Малко сжалось.
      - Сегодня утром она умерла, - сказал он. - И мы уже ничем не можем ей помочь.
      Он быстро рассказал ей все, что там произошло. В сильном волнении Афсане закусила губу.
      - Что касается человека, которого вы ищете, - сказала она. - Он находится под охраной полковника Пильца. А тот получает приказы непосредственно из королевского дворца. Говорят, что его собираются передать русским. Правда, ходят слухи, что его уже похитили американцы. То есть вы, не так ли?
      Она смотрела на него блестящими глазами.
      - Да.
      - Есть один человек, который мог бы вам помочь, - сказала она. - Это тот афганец, если вы помните, который был со мной на танцах. Валли Гохар. Он работает с моим дядей, генералом Арфаном. Я говорила с ним по поводу вашего дела.
      У Малко волосы на голове встали дыбом.
      - Но...
      - Вы можете не бояться, - перебила его она. - Меня он не предаст. Он надеется, что я, в конце концов, выйду за него замуж. Он говорит, что знает, когда и где генерал передаст этого китайца русским.
      - И он вам это сообщил?
      - Нет. Он хочет встретиться с вами.
      - Зачем?
      - Чтобы получить от вас кое-что за эти сведения.
      - Что? Деньги? Афсане улыбнулась.
      - Нет. Ему нужна одна женщина. Американка, в которую он безумно влюбился. Вы вроде бы видели его с ней как-то вечером в "Двадцать пятом часе".
      Малко сразу же ее вспомнил. Это была та самая молодая женщина с большими серыми глазами, крупным красивым лицом и великолепной фигурой, которая отбивалась, когда ее хотели затащить в "понтиак"...
      Он взглянул на Афсане, чтобы убедиться, не шутит ли она. Но молодая афганка была невероятно серьезной.
      - Валли немного чокнутый, - сказала она. - У него много денег, и он думает, что может иметь все, что захочет. Кроме того, он принадлежит к очень знатному роду.
      - Как зовут эту американку?
      - Джиллиан. Если вам удастся ее уговорить, то приходите с ней завтра вечером в гостиницу "Спинзар". На седьмой этаж. Там есть зал, где музыканты исполняют афганскую музыку, каждый вечер с восьми до десяти. Валли Гохар будет там.
      Малко был озадачен. Инстинктивно он испытывал абсолютное доверие к Афсане. То, что она предлагала ему, было не слишком опасно, пусть даже он и получит ложную информацию. Ведь не могло быть и речи о том, чтобы силой вырвать генерала Линь Бяо из рук тюремщиков...
      - Спасибо, - сказал он. - Я попытаюсь найти эту Джиллиан.
      - Переспите с ней, - с горечью посоветовала Афсане. - А уж потом просите об услуге. Она не сможет вам отказать.
      Ее ревность поистине не имела границ. Малко взял девушку за руку, но она резко вырвала ее:
      - Я не хочу вас больше видеть. Никогда!
      А глаза ее говорили как раз об обратном. Малко вонзил в нее взгляд своих золотистых глаз, способных расплавить и вольфрам.
      - Когда все это закончится, - сказал он, - мы непременно встретимся. А потом вы приедете, быть может, в Нью-Йорк.
      Она с грустью покачала головой:
      - Я никогда не вернусь в Нью-Йорк. Меня не выпустят из страны. Сначала я должна выйти замуж. Когда-нибудь, возможно, я побываю в Америке и встречу вас. Но вы наверняка будете уже с другой...
      Малко подумал о пышных прелестях Александры. Афсане и ее огромные глаза вызвали в нем вдруг острое чувство безысходности... Он не ответил. Не стоит доставлять лишние страдания юной афганке, которая не сводила с него полных слез глаз.
      - Прощай...
      Вдруг она прильнула к нему в страстном поцелуе. Ее острый язык бесчинствовал в его рту, а дрожащий живот прижался к его животу. Когда он положил ей руку на бедро, она испустила стон...
      Затем афганка резко отшатнулась от него и замерла, тяжело дыша, со сбившейся прической и жадным блеском в глазах. Одним движением она открыла дверь и выскочила наружу. Темнота поглотила ее, будто и не было на свете никакой Афсане.
      Шрам на твердом, словно высеченном из камня, лице Томаса Сэндса стал еще заметнее. Американец был явно расстроен.
      - Ничего у вас не выйдет, - вздохнул он. - Все пропало. Дэвид Уайз будет вне себя от ярости... Я хорошо знаю Джиллиан Денвер. У вас столько же шансов уложить ее в постель с этим афганцем, сколько у меня соблазнить папу римского.
      Малко хотел сказать, что дела не так уж плохи. Дэвид Уайз звонил из Вашингтона в три часа ночи и был более или менее спокоен. История китайского лидера, оказавшегося в Кабуле, постепенно получила огласку. В посольствах поговаривали, что американцы "увели" его из-под носа у китайцев, что ЦРУ и на этот раз заслужило высшую оценку.
      И все же Томасу Сэндсу пришлось сказать ему всю правду...
      - Кто она, эта Джиллиан? - спросил Малко.
      Американец вздохнул.
      - Это очень приличная женщина, к несчастью. Вместе с мужем они решили прокатиться вокруг шарика на машине. Но попали в аварию. В их машину врезался грузовик. При ударе парию чуть не оторвало руку. Сейчас он находится в кабульской больнице. Джиллиан бьется, как тигрица, чтобы отправить мужа на операцию в Америку. Здесь ведь кость отпиливают ручной пилой, а для обезболивания используют колотушку... Она часто заходит в посольство. К сожалению, помочь ей в этом деле я бессилен.
      Она написала всем своим друзьям. Денег ей едва хватает на еду, и афганцы это прекрасно знают... Если в она только захотела, не было бы никаких проблем.
      Но она не захотела. И Малко знал об этом. Он встал и подошел к окну. "Мерседес" китайцев исчез. Очевидно, они разгадали уловку афганцев. И отыграли несколько очков. Никто не знал, однако, где находится генерал Линь Бяо. И жив ли он вообще...
      - Не буду желать вам успеха, - произнес Томас. - Вы хоть знаете, где найти эту девушку? Малко утвердительно кивнул головой. Лал ждал его в машине, все еще набитой динамитом. К сожалению, в том, чем Малко предстояло заняться, взрывчатка была не нужна. Он вышел из посольства и направился к ресторану "Хайбер", в двух шагах от которого находился отель "Хелал".
      - Каким образом?
      Джиллиан Денвер нагнулась над столом и с видом явного недоверия впилась своими огромными серыми глазами в лицо Малко.
      - Я действительно могу помочь вам справиться со всеми вашими бедами, повторил он. - Сделать так, чтобы вы и ваш муж немедленно выехали из Афганистана, чтобы у вас появились деньги для оплаты операции мужа в хорошей клинике...
      Губы юной красавицы сложились в гримасу, полную сомнений.
      - В чем суть вашей ловушки? - холодно спросила она.
      Американка обедала в одиночестве, когда Малко поднялся по крутой лестнице "Хелала", ведущей прямо в зал ресторана. Элегантная внешность Джиллиан резко контрастировала с расхристанным видом бродивших вокруг хиппи. Белое платье из тонкой шерсти с высоким разрезом спереди открывало сильные, красиво очерченные ноги, а скуластое чувственное лицо и миндалевидные серые глаза могли бы принадлежать турчанке. Еще приближаясь к столу, Малко отметил темные тени под ее глазами и их горестное выражение, нервные движения рук. Американка еще держалась, но была на пределе...
      Не дождавшись ответа, она горько улыбнулась.
      - И вы тоже хотите переспать со мной?
      - Нет, - ответил Малко. - Я хочу просить вас о куда более позорной услуге.
      Он изложил ей, ничего не скрывая, всю предысторию их встречи. Включая и характеристику Линь Бяо.
      Джиллиан слушала молча. А когда он кончил, она с таким вызовом и так высоко скрестила ноги, что сидящий напротив них хиппи чуть не подавился своим чаем.
      - Если я соглашусь, - сказала она, - кто поручится, что условия сделки будут выполнены?
      Она взглянула в золотистые глаза своего собеседника с таким презрением, что того чуть не бросило в краску.
      - Мое слово, - сказал он. - А если нужно будет, я отдам вам эти деньги из своего кармана.
      Опустив голову, Джиллиан вертела в руке чашку, а когда подняла наконец глаза на Малко, они были полны слез.
      - Вы удачно выбрали момент, - заметила она устало. - Я только что вернулась из больницы. Если в течение восьми дней Джиму не повторят операцию, он останется калекой до конца своих дней...
      - Значит, вы согласны?
      - Да, но при одном условии.
      - Каково же оно?
      - После этого я не хочу вас видеть. Никогда. Вы пошлете кого-нибудь, чтобы передать мне деньги и билеты на самолет.
      Она поднялась, и Малко помог ей надеть плащ. Она повернулась к нему лицом, и в глазах ее он прочел отчаянную, безмерную грусть.
      - Почему вы занимаетесь этим мерзким ремеслом? - пробормотала она. - Я так преклонялась перед вами.
      Малко подумал, что старые камни замка в Лицене обходятся ему и в самом деле слишком дорого.
      Глава 15
      Под визгливые звуки мелодии, исполняемой двумя музыкантами, усевшимися на корточки в углу зала, Валли Гохар в подчеркнуто гротескной манере имитировал некий пуштунский танец. Широко раскинув руки и высоко вскидывая колени, он прыгал между низкими столиками, повинуясь ритмичным ударам тамбурина.
      Его большие, навыкате глаза излучали неподдельную радость. Приблизившись к Джиллиан, он склонился перед ней в глубоком поклоне. Американка была великолепна. Ее длинное с высоким вырезом платье открывало стройные, затянутые в черное бедра, которые она демонстрировала с полнейшим бесстыдством. Серые обведенные и удлиненные черной краской глаза могли смутить самого праведного священника, а красивые полные губы были вызывающе ярко накрашены.
      Афганец был просто сражен. Музыка смолкла, и он опустился на подушку, лежавшую перед молодой американкой.
      В небольшой уединенной гостиной, расположенной на седьмом этаже отеля "Спинзар", было тихо. Она была обставлена низкими столиками с разбросанными рядом подушками. Если не считать музыкантов, Джиллиан, Малко и Валли Гохар были одни. Иностранцы не знали о существовании этого уголка, а афганцы не проявляли к нему интереса.
      Молча обслужив посетителей, официант незаметно удалился. Малко посмотрел на афганца и чуть заметно кивнул ему. Валли уселся рядом с ним.
      - Вы знаете, почему я здесь?
      Афганец утвердительно кивнул, пожирая американку глазами. Джиллиан, с ее классическим египетским носом, напоминала царицу Савскую. Казалось, она совершенно ушла в себя и витала мыслями в облаках, будто происходившая у нее на глазах чудовищная сделка ее абсолютно не касалась.
      По-прежнему не спуская с Джиллиан глаз, афганец встал и пригласил ее танцевать. Та вопросительно взглянула на Малко, который дал ей знак согласиться.
      Музыканты сменили ритм на более плавный. Гохар воспользовался этим, чтобы буквально прильнуть к молодой американке. Танцуя, он старался просунуть свою ногу между ног партнерши, которая стоически переносила эти попытки, обдавая афганца ледяным взглядом. Танцевал Гохар со слоновьей грацией, уткнувшись носом в шею Джиллиан. Он весь покрылся крупными каплями пота. Американке хватило терпения лишь на несколько минут, затем она с холодной улыбкой отстранилась от партнера и снова уселась рядом с Малко.
      И как раз вовремя.
      Малко подождал, пока афганец отдышится, и подошел к нему.
      - Вы готовы выполнить ваши обязательства? Он был противен самому себе, и от этого еще более мерзким казался второй участник торга. Мысленно Малко молил о прощении своих предков и Джиллиан. Да, его ремесло было порой отвратительно.
      - Она согласна? - спросил афганец, сглотнув слюну и скорчив гнусную гримасу.
      - Да.
      Добром это не кончится.
      Афганец облизнул губы, а Малко почувствовал испуг перед неодолимым желанием схватить его за горло.
      - Операция будет проведена через три дня, в одиннадцать часов ночи на холме Топ-И-Шашит.
      - Где это?
      - В Кабуле. Это пустынное место. Туда ведет узенькая дорожка, почти недоступная для автомашин.
      Малко впился своими золотистыми глазами в лицо афганца. Ему показалась подозрительной та легкость, с какой этот человек выдает столь важную информацию за простую близость с женщиной. Поистине, силы, движущие людьми, неизменны.
      - Если вы меня обманете, я убью вас, - холодно заявил он.
      Афганец содрогнулся от такого обещания.
      - Я говорю правду. Я работаю с генералом... Я должен был участвовать в обмене, но попросил, чтобы меня заменили...
      - Кому его выдают?
      Гохар удивился.
      - Конечно же, русским!
      - Он ранен?
      - Да. Его лечит личный медик короля.
      - Вы не знаете, как они рассчитывают вывезти его из страны?
      Гохар поморщился. При взгляде сбоку он, своим крючковатым носом и непомерно длинными руками, походил на хищную птицу.
      - Это не так уж трудно. Утром они затолкают его в самолет. В Кабуле у них всегда наготове несколько самолетов.
      Другими словами, если пропустить момент обмена, генерала Линь Бяо придется искать в Кремле. А это все равно что в аду. Малко склонился к уху Джиллиан.
      - Вы не передумали?
      Она ответила спокойным, сдержанным тоном:
      - Отказываться уже поздновато, не так ли?
      В голосе ее слышалась такая горечь, что Малко страшно захотелось взять ее за руку и увести прочь. Но Джиллиан положила ладонь на руку Малко и сказала с печальной улыбкой:
      - Простите меня, я знаю, что тут нет вашей вины.
      Он поднялся, ничего не ответив. Игра была сделана. Когда он открыл дверь, Валли Гохар уже подходил к Джиллиан.
      В коридоре отеля "Спинзар" стоял собачий холод. Малко оставалось семьдесят два часа для организации еще одной попытки похищения генерала Линь Бяо. На этот раз из-под стражи афганцев, которые, конечно же, были настороже. Не говоря уже о китайцах и русских.
      На первый взгляд это представлялось невозможным. Он сел в свою "тойоту" и помчался куда глаза глядят по пустынным улицам Кабула, в душе надеясь, что жертва Джиллиан не окажется напрасной.
      Малко остановился перед старой, покрытой ржавчиной пушкой и вышел из машины. Дорога к маленькой площадке на вершине Топ-И-Шашит, в просторечии носившем название "Холм Полуденной пушки", могла ужаснуть даже бывалого шофера: это была узенькая дорожка, вьющаяся по склонам холма и сужавшаяся порой до такой степени, что между колесами машины и пропастью оставалась полоска шириной в пять сантиметров.
      К тому же холм постоянно осыпался. Близился день, когда подниматься к его вершине можно будет только пешком. Томас Сэндс буркнул:
      - Дорожка стала еще хуже. Прошлый раз нам было куда легче.
      Малко любовался открывшимся видом. Холм располагался близ Кабула, напротив американского квартала. К его вершине вел только один путь - та самая дорожка, по которой они только что поднялись. Примыкая к более высокой безлесной горе, скрывавшей восточную часть неба, вершина холма представляла собой небольшую, шириной в тридцать метров, площадку, на которой стоял лишь полуразрушенный дом да две старые пушки.
      По краям площадки не было ни ограждения, ни парапета, и она круто обрывалась пропастью глубиной в две сотни метров. Именно отсюда раздавался каждый день пушечный выстрел, извещавший город о наступлении полдня. Туристам холм служил также смотровой площадкой, откуда открывалась панорама города. Он был виден почти весь, за исключением квартала Шар-И-Нау, скрытого от глаз холмом Кох-И-Азаме. Справа, на склоне холма, виднелся небольшой отлично ухоженный сад.
      - Они удачно выбрали место, - сказал Томас Сэндс, обводя рукой горизонт. - Территория вокруг холма отдана военным и закрыта для широкой публики. Попасть сюда можно только по этой дорожке.
      - Или вертолетом. Американец мотнул головой:
      - Ни в коем случае. Я не могу прямо подключить к этой незаконной операции американские вертолеты. К тому же, она может обернуться кровопролитием.
      Малко оглядел окрестности. Напротив холма возвышались небольшая мечеть и огромное, окруженное высокими стенами квадратное здание тюрьмы. Справа можно было легко различить внушительный особняк посольства СССР.
      Наверное, именно поэтому русские выбрали для встречи это место. Им не пришлось бы идти далеко. Малко глубоко задумался в поисках решения. А ведь у него, если Валли Гохар не соврал, осталось лишь сорок восемь часов. Малко беспокоило и то, что не появлялась Джиллиан. А он, к великому сожалению, не мог отправиться на ее поиски. Он не знал даже, где мог находиться этот афганский плейбой.
      Кабул, с его беспорядочным уличным движением, с его хиппи и коровами на самых модных улицах, внешне выглядел как всегда спокойно. Китайцы укрылись в своем посольстве. Каждое утро массивный "мерседес-600" китайского посла отправлялся в министерство иностранных дел. Посол усаживался там и, потягивая зеленый чай, поджидал, когда ему повторят небылицы, рассказанные накануне.
      - Так как же?
      При этих словах Малко, отрешенно разглядывавший голые склоны горы, поднимавшиеся рядом с холмом, словно надеясь найти там решение мучавших его проблем, вдруг встрепенулся. Несомненно, афганцы опередят всех и возьмут под наблюдение окрестности холма...
      Если в удалось нейтрализовать русских и подменить их своими людьми, появился бы шанс застать афганцев врасплох. Следует только помнить, что при первых же выстрелах они могут скрыться вместе с пленником...
      В мозгу Малко вдруг мелькнул знакомый образ, и он понял, что проблему свою, во всяком случае теоретически, он наполовину разрешил...
      Он уселся на одну из пушек и вновь задумался. А Сэндс нервно вышагивал вокруг него, не в силах сдерживать тревогу. Малко поднял голову. В его золотистых глазах мелькнул свет торжества.
      - У меня есть идея, - сказал он. - Но для ее осуществления нужны надежные люди. Пуштуны здесь не годятся. Сможете вы вызвать сюда тех, кого я назову?
      - Я вам это обещаю.
      - Хорошо. Я вернусь сюда ночью.
      Малко имел в виду своего верного Элько Кризантема и двух "горилл" из ЦРУ, Криса Джонса и Милтона Брабека, знакомых ему с давних пор. Он обернулся и увидел Лала, который обшаривал заброшенный дом. Ему тоже найдется дело. Идея Малко начала принимать конкретные формы.
      - Мы с Лалом спустимся с холма пешком, - сказал он. - Не ждите меня. Не будем привлекать к себе внимание.
      Сэндс не настаивал. Он сел за руль "тойоты" и начал спускаться задним ходом, так как развернуться на площадке было неимоверно трудно.
      Малко тоже не спеша отправился вниз по дорожке. Вершина холма поднималась на шесть тысяч футов над уровнем моря, воздух здесь был чист и прохладен, а под ногами податливо пружинила земля.
      Ночью дорожка была еще более впечатляющей. Малко оставил машину на дороге у моста, чтобы не привлекать внимания окружающих. У него был карманный фонарик, но он предпочитал им не пользоваться. Слегка запыхавшись, он почувствовал наконец, что подъем закончился. В темноте виднелась мрачная масса развалин. В правом легком вдруг возникла тупая боль. После ранения в Гонконге ему уже не просто давались продолжительные усилия.
      Малко подошел к первой из пушек и уселся на нее. Глазам его открылось феерическое зрелище. За спиной высилась темная громада Кох-И-Шера, а впереди тьма блестела множеством огней, разделенных темным силуэтом Кох-И-Азаме. Стояла полная тишина, если не считать шума редких машин, проносившихся по бульвару Даруламан, окаймлявшему американский квартал.
      Тревожило Малко и бездействие китайцев. Ведь они должны были предпринимать все возможное, чтобы узнать, где и когда должен произойти обмен.
      Он поднял камешек и бросил его в темноту. Послышался шум падения, смягченный пылью. Если афганцы не догадаются использовать мощные прожектора, а это маловероятно, то на ближайшем холме можно легко спрятаться.
      Тьма стояла кромешная. Предстояло нечто вроде боя негров в темном туннеле, в центре которого находился очень важный раненый. Но если все пойдет как задумано, он возьмет реванш у полковника Пильца.
      Прежде чем с ним покончить.
      Глава 16
      Малко обошел вокруг высокой и мощной "волги", любуясь ее блестящим черным кузовом. Машина еще пахла свежей краской. Необходимо было за несколько часов ликвидировать две красные полосы на ее боках, что и было проделано в подвальном этаже американского посольства. Теперь бывшее такси вполне могло сойти за одну из машин посольства СССР. В Кабуле только советский посол имел "ЗИЛ". Что касается новых "волг", имеющих более современные очертания, их в городе было еще немного.
      - Вы верите в удачу нашей акции? - обеспокоенно спросил Томас Сэндс.
      Советник ЦРУ нервным движением загасил сигарету о цементную стену гаража.
      А к Малко уже вернулись обычный для него настрой и бьющая через край энергия.
      - Если будет угодно Богу, - ответил он полушутя.
      И взглянул на часы. Девять с половиной. До начала операции оставалось десять минут. Ее успех основывался на точнейшем хронометраже. Последние три дня он работал как проклятый, готовя составные элементы операции.
      Крис Джонс и Милтон Брабек были "на посту" уже с семи вечера. Промерзшие и усталые после перелета в 13 тысяч километров, "гориллы" ЦРУ буквально засыпали на ходу. Но оружие их было всегда наготове. На афганской таможне оно было хладнокровно зарегистрировано как "охотничьи ружья". Правда, охота их ожидала несколько необычная...
      С заднего сиденья "волги" ему послал улыбку Лал. Одетый в подогнанный по его росту черный костюм, мальчишка был горд, как Артабан. На плече у него висела небольшая сумка, содержимое которой могло поднять на воздух весь центр Кабула. Ну чем не молодчина!..
      На переднем сиденье "волги" восседал Элько Кризантем, мажордом Лиценского замка, бывший стамбульский убийца. Он машинально поигрывал своей смертельной удавкой. А старый парабеллум "Астра", тщательно вычищенный и смазанный, засунул за пояс. Лицо его было серым от усталости после прямого перелета из Вены в Кабул. В прошлом один из беспощадных убийц Стамбула, он, слава Богу, не утратил своих бойцовских качеств.
      В операции он должен был сыграть решающую роль.
      Малко завел мотор и, когда "волга" взвыла, как настоящий трактор, дал знак Сэндсу, у которого в руках была портативная рация. Через нее шла связь с третьей, возможно, самой важной группой. Руководил ею пуштун Якуб.
      С потушенными огнями "волга" выехала из ворот посольства. За ней последовал "форд", который сопровождал ее до площади Пуштунистан, чтобы убедиться, что за ними нет слежки. Затем "форд" вернулся, а Малко выехал на набережную реки Кабул. От нечеловеческого напряжения и тревоги его нервы были на пределе. Ведь план его был так дерзок, что граничил с безрассудством, и при малейшем сбое его ждала смерть.
      До Холма Полуденной пушки оставалось около мили. "Волга" миновала тюрьму, вышла на проспект Шер-Шар-Мина, повернула налево, на Альябад-стрит и через темную и пыльную улочку выехала наконец на бульвар Даруламан. Здесь она повернула на север, как бы демонстрируя, что следует из посольства СССР.
      Элько Кризантем тихонько кашлянул. Его внушительная фигура, казалось, сгорбилась больше обычного.
      - Если Его Высочество позволит мне сделать одно замечание, - начал он по-немецки, - скажу, что дело будет не таким уж легким.
      В момент крайнего напряжения Элько вдруг начинал выражаться высоким стилем. Хотя в остальное время он был склонен скорее к фамильярности.
      Малко вздохнул, не отрывая глаз от дороги.
      - Мой дорогой Элько, нам платят не за самые легкие вещи.
      Это "нам" очень польстило турку. И он сжал в кармане свою удавку. С удушающей силой.
      "Волга" медленно катилась по широкому, но скудно освещенному проспекту. Малко притормозил: направо шла дорога к Холму Полуденной пушки.
      Малко резко затормозил. Свет фар "волги" уткнулся в бездну. Дорожка сделала поворот, причем настолько крутой, что машина вписалась в него, лишь зависая колесом над пропастью. Двигаться пришлось на первой скорости. До вершины оставалось не более ста метров, а им еще никто не встретился. Снизу площадки вообще не было видно.
      Малко снова взглянул на часы. Было без десяти минут десять. В этот момент русские должны выезжать из посольства.
      Он включил дальний свет и повернул руль влево. За спиной остался последний и довольно прямой участок дороги. Он подал машину вперед, а затем выехал на дорогу задним ходом. Эта предосторожность имела решающее значение для дальнейших событий, так как на площадке нельзя было развернуться, не маневрируя... Свет фар вырвал из темноты машину, стоявшую у пушек. Сердце Малко замерло: это был мощный русский джип.
      И никого вокруг.
      Он затянул ручной тормоз, заткнул за пояс свой суперплоский пистолет и заглушил мотор.
      - Вперед, - шепнул он Элько Кризантему.
      Тем временем Лал давно уже растворился в темноте. Он выскочил из машины на ходу еще на подъеме.
      Малко вышел из машины с карманным фонариком в руке, оставив за рулем турка. Огни Кабула создавали над городом зарево, на фоне которого вырисовывались лишь размытые силуэты отдельных предметов. А за спиной нависал огромной томной массой Кох-И-Шер. Малко расположился у задних фонарей "волги" и замер в ожидании.
      Он не знал, предполагается ли использование пароля. Именно здесь могла таиться ловушка.
      Прошло несколько секунд. Малко уже стало казаться, что на площадке никого нет. Он подошел к джипу, обошел вокруг него, и сердце его снова дрогнуло: машина была пуста.