- Как вы разыскали Гудрун Тиндорф?
      С гримасой боли Малко повернул к нему голову. Трудный момент.
      - Ферди, - начал он, - я совершил ту же ошибку, что и вы. У меня была информация, которую по просьбе моей конторы я должен был использовать сам, ничего вам не говоря. Если бы я ослушался свое начальство, Гудрун была бы арестована, а ваш капитан остался бы жив... Я очень сожалею...
      Вкратце он рассказал ему обо всем, не упоминая, правда, Йоханну. Когда он закончил, южноафриканский полковник задумчиво кивнул головой.
      - Я не сержусь на вас, - сказал он. - У вас непростая работа, не всегда легко определить, что правильно, а что неправильно... Однако я ничего не скажу своему начальству. Это не пошло бы на пользу нашему сотрудничеству. Я сообщу, что вы навели нас на след, но мы неудачно использовали полученные сведения.
      - Спасибо, - с чувством сказал Малко.
      У него поднималась температура, и ему не терпелось лечь в постель.
      - И еще одно, - сказал Ферди. - В следующий раз упускать ее нельзя.
      - Постараемся, - обещал Малко.
      Поднявшись по эскалатору, он взял ключ от номера и поднялся на седьмой этаж, куда можно было добраться, только имея специальный ключ от лифта. Кровь болезненными толчками пульсировала у него в горле. Его "сейко-кварц" показывали половину второго ночи. Длинный день. Не раздеваясь, он упал на кровать и через несколько секунд уже спал глубоким сном.
      Веревка сжималась вокруг его шеи, и толпа, окружавшая виселицу, наспех установленную во дворе замка Лицен, завопила. Малко узнал стоящую в первом ряду Александру, которая грустно смотрела на него. Она сделала неуместный в такой момент жест, медленно приподнимая широкую, из черного бархата, юбку, чтобы он смог в последний раз увидеть серую подвязку, отчетливо выделяющуюся на ее белой коже.
      Потом палач резко толкнул его, ноги ощутили лишь пустоту, и веревка резко затянулась на его шее.
      С криком ужаса он внезапно проснулся, сердце у него бешено колотилось. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, где он находится. Номер гостиницы "Холидей Инн" был по-прежнему пуст. Зато шея ужасно болела. Он встал и, сняв повязку, посмотрел в зеркало. Шея была усеяна жутким пунктиром вспухших нагноений. Покрасневшая и натянутая кожа, казалось, готова была лопнуть при любом движении. Даже глотать было больно... Он бросился под душ, но сразу же выскочил, крича от боли. Контакт с водой был невыносим... Ему пришлось удовлетвориться наспех принятой ванной. Южноафриканские коллеги ждали его к одиннадцати часам на важное совещание. Он сделал себе временную повязку и спустился вниз.
      Газета "Рэнд дейли мейл" упоминала о вчерашнем взрыве в коротком сообщении из четырех строк, помещенном в рубрике происшествий.
      Когда он встретился с Ферди на Чёрч-стрит, тот бросил беспокойный взгляд на шею Малко.
      - Вам, должно быть, очень больно, - сказал Ферди. - Нужно показаться врачу. Иначе будет заражение.
      Совещание проходило в той же комнате, что и накануне. Йоханна встретила Малко вымученной улыбкой, с виду по-прежнему суровая. Остальные три офицера южноафриканских служб, один из которых - бородач - словно сошел с картинки, молча ожидали. Ферди открыл обсуждение, высветив на экране фотографии четырех негров, тела которых были найдены в ангаре.
      - Мы продвинулись в расследовании - объявил он. - Этот ангар служил складом для банды, которая совершала налеты на магазины и угоняла машины. Двое убитых были уже несколько раз арестованы и значились в картотеке, но в политике, насколько известно, замешаны не были. Личность двух других не установлена.
      - Вам удалось найти что-нибудь интересное? - спросил Малко.
      - Да, - сказал Ферди. - В подвале под автомобильными деталями мы обнаружили замаскированный тайник. Три пистолета, а главное - партию взрывчатки того же типа, что была использована на Чёрч-стрит. С очень замысловатыми взрывателями, которые не могли быть изготовлены здесь...
      - А что Гудрун Тиндорф?
      - Ничего. Мы показывали ее фото в квартале, но никто, кажется, ее не знает. Зато группа, которую я посылал в гостиницу "Карлтон", выяснила интересные вещи...
      - Какие же? - спросил Малко.
      Ферди сделал знак офицеру с бородой, который пошел и открыл дверь, затем втолкнул в комнату блондинчика с вызывающими усами, сильно осунувшимся, мертвенно-бледным лицом и блуждающим взглядом. Он буквально рухнул на стул с опущенной головой под неодобрительными взглядами присутствующих офицеров. Йоханна бросила сухим тоном фразу на африкаанс, и только тогда тот поднял голову.
      - Это Йохан Бота. Он работает портье в гостинице "Карлтон", - объяснил южноафриканский полковник. - Мы привезли его сюда, чтобы он рассказал о том, что знает. Это весьма интересно.
      Он повернулся к блондину:
      - Итак, господин Бота.
      Мужчина неуверенно начал говорить на едва понятном английском.
      - Я познакомился с мисс Тиндорф примерно три недели назад, - начал он. - Она сказала, что ей нужно со мной поговорить... Мы встретились в баре за стаканчиком виски в подземной галерее. Она назвалась Гретой Манштейн и объяснила мне, что приехала из Германии со своим покровителем, богатым промышленником, что она осталась в Йоханнесбурге без гроша и ей не на что купить обратный билет на самолет, чтобы вернуться в Европу. Она сказала еще, что ей необходимо быстро заработать деньги и она готова на любую работу.
      Ферди прервал его ровным голосом:
      - Вы уже поставляли проституток клиентам "Карлтона"?
      Блондин опустил голову и выдохнул: "Да". Малко отметил, что Гудрун Тиндорф должна была быть в курсе этого и действовала наверняка. Она была, наверняка, очень сильным противником.
      После нескольких глотательных движений блондин продолжил плаксивым голосом:
      - Сначала я отказался... (Ферди издал сдержанный смешок.) На следующий день она попросила меня зайти к ней в номер, чтоб посмотреть украшения, которые она могла продать... Я пошел к ней, ну и...
      - И?
      - Украшений у нее не было, - признался портье "Карлтона", - но она меня встретила в таком виде...
      - И вы с ней переспали.
      Наступило молчание. Портье с трудом сглотнул слюну и продолжил ледяным тоном:
      - Потом мы с ней договорились. Я оставил номер за ней и находил ей клиентов. В большом отеле всегда найдутся охотники до такого рода вещей. Им достаточно увидеть хорошенькую женщину, более или менее свободную. В общем, дело сразу пошло на лад. Иногда она даже обходилась без моей помощи и сама находила мужчин в различных ресторанах гостиницы. Но она всегда аккуратно делилась со мной, отдавая мою долю.
      - И сколько? - спросил Ферди.
      - Половину, - признался тот, опуская глаза.
      - Она была записана под именем Греты Манштейн?
      - Нет, я боялся из-за полиции. Каждый вечер я записывал номер на вымышленное имя. И поскольку он нормально оплачивался, никого это не заботило. Эта... молодая женщина не получала корреспонденции, ей никто не звонил, и телефонистки ничего не могли заметить.
      Ферди повернулся к Малко.
      - Мы тщательнейшим образом обследовали ее номер, но ничего не нашли, кроме вещей, которые легко заменить. Она наверняка предусмотрела запасной вариант на случай, если бы ей пришлось быстро покинуть отель. Проверка телефонных звонков также ничего не дала. Были только внутренние звонки.
      Малко пощупал свою опухшую шею, которая саднила. Гудрун Тиндорф была все-таки гением. Таким вот образом она могла долго скрываться от полиции, оставаясь в самом центре Йоханнесбурга... То, что он принял было за невероятное везение, было на самом деле результатом надежнейшей организации. Под защитой портье ей нечего было опасаться каких-либо расследований. И то, что она имела нескольких "клиентов", не должно было ее особенно стеснять.
      Своего рода самофинансирование... Ферди обратился с суровым видом к портье:
      - Вам повезло, что мы принудили ее к бегству, иначе она убрала бы вас, как и других своих сообщников.
      Портье отер пот со лба. Трое остальных офицеров смотрели на него как на слизняка, вылезающего из-под куста.
      - Это все? - спросил Ферди. - Вы от нас ничего не скрыли?
      - Ничего, клянусь вам, - забормотал блондин. - Я никогда больше не буду, клянусь, клянусь!
      Он уже встал, готовый уйти.
      - Он лжет, - неожиданно произнес Малко спокойным голосом.
      Ферди повернулся к нему:
      - Почему вы так думаете?
      - Гудрун Тиндорф не случайно обратилась к нему. Она слишком осторожная женщина. Она могла ведь нарваться на доносчика или на рьяно исполняющего свой долг гражданина. Наверняка между ними есть связь. Допросите его.
      Осунувшись, портье вновь сел. С исказившимся от ярости чертами лица Ферди приблизился к нему. Резко взорвавшись, он накинулся на портье и, брызжа слюной, чеканил непонятные для Малко слова на африкаанс. Когда он замолчал, портье съежился на стуле. Ферди объявил Малко:
      - Я объяснил ему, что мы можем упрятать его на пять лет в тюрьму, если выяснится, что он знал, кем была Гудрун Тиндорф.
      Судя по всему, угроза подействовала. Портье медленно вытащил из кармана маленькую записную книжку красного цвета, полистав которую, он написал на листке бумаги имя и номер телефона. Ферди тотчас же взял его и прочитал: "Катрин Сойдерорт. 8372616". Кто это?
      - Одна... проститутка по вызову, - пролепетал портье. - Это она мне прислала ту. Но я вам клянусь, что...
      Взгляд Малко случайно встретился со взглядом Йоханны. Молодая женщина побледнела, кровь схлынула у нее с лица. Ее руки судорожно впились в блокнот, и она опустила глаза.
      Глава 6
      Ферди протянул Йоханне бумажку с телефоном проститутки.
      - Найдите мне адрес этой девицы.
      По-прежнему бледная, Йоханна взяла бумагу и вскоре вышла. Тогда полковник обратился к Малко:
      - Мы позаботимся о том, чтобы этот тип был тепленьким, пока мы не съездим в Йоханнесбург и не поговорим с этой девицей. Вы едете со мной?
      - Конечно, - сказал Малко.
      Бородатый офицер увел портье "Карлтона".
      - У меня есть идея, - неожиданно сказал Малко. - Что если мне самому побеседовать с девицей?
      Ферди удивленно посмотрел на него.
      - Зачем?
      - Она может заупрямиться, - сказал Малко. - Если мы будем действовать в лоб и она не согласится сказать нам то, что она знает, тогда мы пропали. У вас не так много возможностей, чтобы оказать на нее давление. Я же могу попытаться мягко выудить из нее то, что она знает. Если у меня не получится, вы всегда успеете вмешаться.
      Ферди слушал его, почесывая подбородок. Малко не хотел показаться чересчур настойчивым. Южноафриканский коллега кивнул головой в знак согласия.
      - Вы правы, это, должно быть, неплохая идея. Но я вам дам прикрытие. Чтобы не повторилась вчерашняя история. Никогда не знаешь, что может случиться.
      - Обязательно, - сказал Малко.
      Успокоившись, полковник налил себе чашку чая, Малко последовал его примеру. У него снова страшно заболела шея. Едва они закончили пить чай, как дверь открылась и вошла Йоханна, по-прежнему белее полотна.
      - Я нашла адрес, господин полковник, - сообщила она. - Эта девица живет в Хиллброуне, южном пригороде Йоханнесбурга.
      - Прекрасно, - одобрил Ферди. - Мы поменяли наши планы. Наш друг, князь Линге, сначала сам пойдет с ней на встречу. Найдите ему машину с охраной из четырех человек, из наших.
      Малко показалось, что слезы навернулись вдруг на глаза Йоханны. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы ответить почти нормальным голосом:
      - Конечно, полковник.
      - Кстати, - добавил Ферди, - проводите господина Линге в медпункт, пусть ему сделают укол. Мне кажется, что он очень страдает.
      - Пойдемте, - сказала Йоханна с сияющей улыбкой.
      Малко последовал за ней по зеленоватым коридорам. Они прошли через несколько бронированных дверей, прежде чем оказались перед маленькой комнатой, где хозяйничала чернокожая медсестра. Она сняла повязку с шеи Малко и скривилась в гримасе:
      - Выглядит неважно, началось заражение.
      Когда медсестра стала обрабатывать раны, Малко почувствовал, что ему сейчас станет плохо. Йоханна не сводила с него влюбленного взгляда. Наконец пытка закончилась, и, наложив новую повязку, ему еще вкололи антибиотик. Сестра предупредила его:
      - Вечером надо сделать еще один укол.
      - Я ему сделаю сама в гостинице, - живо предложила Йоханна. - Я прошла медицинскую подготовку. Дайте мне все необходимое.
      В тот момент, когда они собирались выйти из медпункта, появился Ферди.
      - Хорошо, что вы здесь! - сказал он. - Я боялся, что вы уедете прямо туда. Позвоните мне, когда вы что-нибудь узнаете. Йоханна, пойдемте со мной, я вам что-то должен дать.
      Малко остался один у лифта. Несомненно, Йоханна придет сделать ему укол. Но перед этим он должен был убедить Шону ничего не предпринимать...
      Это были похожие один на другой домишки, выстроившиеся в ряд напротив глухой стены. Квартал для тех черных, которые не хотели жить в "тауншипах", поселках-спальнях для чернокожих африканцев. Вид этого квартала под серым небом наводил тоску. Малко остановил свою машину перед двухэтажным домиком под номером 6. Позади него послушно остановился "рейнджровер" южноафриканских спецслужб с четырьмя "гориллами" в штатском. Не было видно ни одного прохожего. Малко вошел в коридор, где пахло капустой и плавал тошнотворный запах наркотической травки.
      "Катрин Сойдерорт. 1-й этаж" - гласила надпись черными чернилами на куске картона. Малко постучал в указанную дверь. Внутри послышалось какое-то движение, и не очень любезный голос произнес что-то непонятное через дверь. Он снова постучал, добавив:
      - Я от Йоханны.
      На этот раз дверь приоткрылась. Взлохмаченная, с всклокоченными волосами, одетая в сероватую майку и джинсы, пышнотелая Шона была неузнаваема. Увидев Малко, она отпрянула и хотела закрыть дверь. К счастью, он успел просунуть ногу.
      - Дайте мне войти, - сказал он. - У меня важное дело. Иначе вам придется иметь дело с четырьмя полицейскими, которые ждут снаружи.
      Глаза чернокожей женщины помутились, и, ни слова не говоря, она сразу отворила. Небольшая комнатка напоминала свалку. В углу Малко заметил элегантную красную шляпку, висевшую на палке. Шона села на кровать, указывая Малко на старое кресло, заваленное нижним бельем.
      - Что вы хотите? Что это еще за история?
      Она вновь сделала обиженную гримасу, лицо ее стало замкнутым, а выражение презрительным.
      - Девушка, фотографию которой я вам показывал, - спросил Малко, - вы ее хорошо знаете?
      Лицо Шоны выразило досаду.
      - А вам-то какое до этого дело? Вы что, сыщик, что ли?
      - Я не сыщик, - пояснил Малко, - но я веду расследование.
      В самых простых выражениях он кратко объяснил ей самое необходимое, напирая просто на тот факт, что Гудрун Тиндорф была опасной террористкой. Шона, казалось, его не слушала.
      - Кто к вам направил Гудрун Тиндорф? - спросил Малко в заключение. Если вы мне не скажете, то этот вопрос вам придут задать полицейские. В таком случае вы и ваша подруга Йоханна рискуете иметь большие неприятности...
      В течение нескольких нескончаемых секунд Шона хранила молчание.
      Малко даже усомнился, поняла ли она, о чем идет речь. Наконец, усталым голосом, она обронила:
      - Одна подружка.
      - Ее имя?
      - Ее зовут Ванда.
      - Где ее можно найти? Здесь, в Йоханнесбурге?
      - Нет. В Габороне.
      - Где это? - удивленно спросил Малко.
      - В Габороне, в Ботсване, - раздраженно ответила Шона. - Она работает в гостинице "Габороне Сан".
      Малко приходилось слышать о Ботсване, маленьком государстве с чернокожим населением, граничащем с ЮАР, но он никогда не слышал название его столицы, Габороне.
      - Как вы с ней познакомились? - настойчиво спросил Малко.
      Шона измученно вздохнула:
      - Ванда мне позвонила. Она сказала, что у нее есть подружка, которая хотела бы работать в Йоханнесбурге. Что хоть она и белая, но в полном порядке. Что это иностранка. Вот и все. Та приехала, и я ей помогла.
      - Благодаря Йохану Боте?
      На сей раз Шона отреагировала яростной мимикой.
      - Откуда вы это знаете?
      - Я в курсе многих вещей, - произнес Малко. - Его допрашивала полиция. Будь я на вашем месте, я бы повременил появляться в "Карлтоне". Вы больше ничего не знаете об этой немке?
      Шона резко поднялась, и он подумал, что она попытается ударить его.
      - Нет! - закричала она. - Убирайтесь!
      Малко, в свою очередь, поднялся, уверенный, что она сказала ему правду. Гудрун Тиндорф была не из тех женщин, которые распространяются о своей жизни. Дверь захлопнулась за ним, и он услышал, как Шона заорала:
      - Чертов белый!
      Да, она явно не леди.
      Четверо полицейских нервно шагали взад-вперед по улице, и Малко поспешил их успокоить.
      - Передайте полковнику Костеру, что все в порядке и что я получил необходимую информацию. Завтра утром мы обсудим это на совещании.
      Шею у него еще дергало, и он торопился поехать отдохнуть. Он сел за руль "сьерры", и ему стоило огромного труда разыскать в лабиринте Йоханнесбургского предместья скоростную автомагистраль, ведущую в Преторию.
      Йоханна должна была поставить ему добрую свечу... Как неосторожно для молодой женщины в ее положении иметь любовную связь с такой девицей, как Шона. Положительно, человеческие существа очень странные.
      От температуры кровь стучала у Малко в висках, и шею невыносимо жгло. Лежа в одних плавках на постели, он беспрестанно ворочался, не находя покоя. Послышался звонок в его номер, и, поскольку на этаж не было прямого доступа, он подумал, что это горничная. Он поднялся и пошел открывать дверь.
      Перед ним возникла Йоханна.
      - Я пришла сделать укол, - сообщила она.
      - А как же вы прошли сюда?
      - Они меня знают, - сказала она с улыбкой.
      Йоханна вошла, и Малко закрыл за ней дверь. Казалось, она не заметила, что он был почти голый. Она положила свою сумку и сняла пиджак, открывая шелковую блузку, которая туго облегала ее тяжелые груди. Взгляд Малко опустился ниже, и он не поверил своим глазам. Под узкой серой юбкой он увидел четко вырисовывающиеся тонкие змейки подвязок! Вместо колготок на ней были серые чулки, а мокасины уступили место открытым элегантным туфлям на высоком каблуке! Йоханна склонилась слегка над столом, повернувшись спиной к Малко. Она готовила все необходимое для укола и невольно выставила свой пышный зад. Потом она вернулась со шприцем в руках.
      - Ложитесь набок.
      Малко повиновался. Он едва почувствовал укол. Потом пальцы Йоханны стали осторожно массировать место укола. Она присела на край кровати.
      - Я вам не сделала больно?
      Голос молодой женщины был мягким, со странными хриплыми интонациями.
      Он повернулся к ней: она склонилась над ним с двусмысленным выражением, нежным и взволнованным.
      - Нет, - ответил он. - Кстати, я видел Шону. Она сообщила мне нужную нам информацию. Я думаю, что в отношении ее дело на этом остановится.
      Малко быстро рассказал ей про свою встречу с проституткой. Йоханна слушала его с жадностью. Сдавленным голосом она сказала:
      - Не знаю, как вас и благодарить... Я так испугалась...
      С глазами, полными слез, она замолчала. От этого Малко даже забыл о болезненных узлах на шее. Он положил руку на ее обтянутое нейлоном колено и принялся нежно поглаживать его, поднимаясь вдоль ноги.
      - Вы часто одеваете чулки?
      Йоханна отрицательно покачала головой.
      - Нет, я их только что купила.
      Это признание произвело на Малко эффект тонизирующего укола. Он почувствовал, как его плоть увеличивается, натягивая ткань плавок. И будто почувствовав это, пальцы Йоханны соскользнули с его бедра и легли на разгоряченное место. Довольно долго они ничего не говорили. И несмотря на то, что Малко знал тело Йоханны с того неожиданного вечера, он испытывал сильнейшее желание вновь познать его. Его пальцы поднимались все выше вдоль чулка; затем нащупали голое тело, отчего он ощутил восхитительное покалывание вдоль позвоночника. Его рука продвинулась дальше и почувствовала горячую влажность, восхитительный поток нектара. Было видно, что сейчас Йоханна не отбывала повинность.
      Неожиданно у него пропало желание флиртовать. Он потихоньку надавил ей на плечи, и она легла рядом. Он не стал ничего снимать с нее, ограничившись тем, что поднял вверх ее юбку, обнажая темный низ живота. С восхитительной легкостью он проник в нее и вскрикнул от боли: забыв о его ране, Йоханна обняла его за шею.
      - Ой, извини!
      Она опустила руки и взяла его за бедра. Он начал медленно двигаться, почувствовав по вздыманию ее бедер, что мало-помалу она возбуждалась. Открыв рот и закрыв глаза, она часто дышала и вдруг стала все более отрывисто постанывать, потом, ослабнув, с криком упала на постель. Малко достиг своего пика вслед за ней, и они так и остались лежать, не двигаясь. В зеркале, висевшем над письменным столом, он увидел отражение Йоханны, с задранной на бедрах юбкой, с голыми ляжками, на которых выделялись подвязки, с расстегнутой блузкой и в туфлях, зацепившихся за покрывало.
      Дивная картина.
      - Я думал, вы любите только женщин, - тихо сказал он.
      Йоханна чуть улыбнулась.
      - Не совсем так. Я всегда колебалась. С Шоной я сошла с ума, я была целиком в ее власти... Уже давно я не занималась так любовью. Вы были великолепны...
      - Ну уж, - сказал Малко.
      Она приложила палец к его губам:
      - Нет, не сейчас, я имею виду с Ферди. Вся моя жизнь была поставлена на карту. Поэтому я так хотела вас отблагодарить и почувствовала такую тягу к вам. Я не думала, что это будет так хорошо. Вы мне доставили большое удовольствие.
      - Будем надеяться, что это нечто большее, чем антракт...
      - Не знаю, - сказала она.
      Что касается его, то у него возникло желание знать это. Все еще находясь в ней, он вновь начал медленно двигаться. Затем он вышел из нее, перевернул ее на живот и взял сзади. Она сама приподнялась, выгнула спину, позволяя ему еще глубже проникнуть в нее. Потом ее рука поискала руку Малко и положила ее на ляжку, на то место, где кончался чулок.
      - Держи меня здесь, - прошептала она. - Крепко.
      Он сделал, как она просила, и начал изо всех сил мять ей ляжки, продолжая свои движения.
      Йоханна издала глухой стон и в несколько секунд достигла сильнейшего оргазма, который сотрясал ее всю и не замедлил спровоцировать Малко. Воистину это было обращение на путь истинный.
      Он не знал чему, любви или уколу, это можно было приписать, но во всяком случае рана на шее уже не так болела. Йоханна, прижавшись к нему, тихонько ласкала его. Наполовину эротически, наполовину нежно. Она сказала вдруг:
      - Я бы хотела сбежать с тобой на несколько дней на какой-нибудь солнечный остров. В прошлом году я с одной подругой летала на Джамбу-Джет Туром, Сейшельские острова и на Маврикий. Это было великолепно. Все преимущества организованного тура плюс независимость.
      - В самом деле? - сказал Малко, пальцы которого послушно следовали изгибу ее груди.
      - Да, - продолжала Йоханна, - на Сейшелах мы жили в хижине, а на Маврикии - на вилле, опоры которой омывались океанской волной. По прибытии нас встретили, все было организовано. С тобой, - добавила она, - было бы еще замечательней.
      - Вот подожди, - сказал Малко, - когда мы поймаем в ловушку Гудрун, тогда полетим на самолете в Джамбу!
      Йоханна встала, опустила юбку и с грустью сказала:
      - Я должна ехать. Мне надо быть на одном ужине.
      Они обнялись у двери, и она подняла на него влажные от набежавших слез глаза.
      - Ты знаешь, мне стыдно за тот вечер. Я ничего не соображала.
      Она стала удаляться по коридору и, прежде чем исчезнуть за поворотом к лифту, обернулась, чтобы улыбнуться ему напоследок. Он закрыл дверь, пребывая в состоянии радостного опьянения. Если его миссия пойдет так же успешно, как и исполнение его желаний, он получит медаль от Конгресса.
      Ферди нервно покусывал потухшую сигарету и приблизился к Малко с выражением нетерпения, которое читалось в его серых глазах.
      - Вы не позвонили мне вчера вечером?
      - Я спал, - соврал Малко. - Эта дурацкая рана измучила меня. И потом я предпочел поговорить с вами лично. Я не очень доверяю телефону.
      Офицер кивнул головой. Этот аргумент был для него приятен. Малко только что сходил в медпункт, где ему наложили новую повязку и сделали укол, правда без вчерашних восхитительных дополнений. Заражение было, по-видимому, остановлено, и опухоль на шее спала. Он кратко изложил, как прошел его визит к Шоне. Ферди казался разочарованным.
      - Нам будет трудно разыскать Гудрун в Габороне. Эти девицы беспрестанно меняют свои псевдонимы.
      - А вам ничего не удалось узнать?
      - Мы обнаружили только след, оставленный ею при въезде в страну, сказал Ферди. - Под именем Манштейн. Ее документы, судя по всему, были в порядке. Она указала один адрес, фальшивый конечно, в Кейптауне. Это все.
      В дверь постучали. Это была Йоханна. Она вежливо улыбнулась Малко и протянула бумагу Ферди. Она снова была в мокасинах и в джинсах и обрела обычный строгий вид. Полковник пробежал глазами сообщение и, ни слова не говоря, передал его Малко. Это был очень короткий текст, на английском, отпечатанный на машинке.
      "Если до конца недели Нельсон Мандела и Уолтер Сизилу не будут выпущены на свободу, мы нанесем новый удар!"
      Подпись: "Умкхонто Ве Сизве".
      - Это предупреждение поступило вчера вечером в штаб-квартиру полиции, доложила Йоханна. - Там установили, что это напечатано на той же машинке, что и послание, объявившее о взрыве на Чёрч-стрит.
      С поджатым подбородком, Ферди, казалось, был погружен в глубокую задумчивость. Подняв вдруг голову, он по обыкновению медленно произнес:
      - Я думаю, нам надо ехать в Габороне. Я эту шлюшку из-под земли достану.
      Глава 7
      Габороне...
      Малко отыскал на большой приколотой к стене карте столицу Ботсваны. Маленькая точка, прилепившаяся к границе Южной Африки, недалеко от огромной Калахари, одному из самых пустынных уголков земного шара. Ботсвана была по сути пустыней, зажатой между Замбией, Зимбабве и Южной Африкой.
      Он вернулся к столу и отпил обжигающего, горького на вкус чая; тем временем Ферди изучал досье, только что принесенное дежурным. Что же им удастся обнаружить в Габороне: ничего или звено цепи, которое приведет их к Гудрун Тиндорф и террористам, готовящим кампанию террора против Южной Африки? Он постарался влезть в шкуру немки. До сих пор она вела себя с неумолимой жестокостью. Она наверняка подумала об этой возможности выйти из нее. Значит, или эта Ванда ничего не знала, или она была уже ликвидирована. Тем не менее, нельзя было пренебрегать никаким шансом.
      - Едем в Габороне, - сказал Малко.
      Ферди, который закончил читать, смотрел на него с отсутствующим видом. Он отодвинул документ и задумчиво сказал:
      - Возможно, мы найдем себе лучшее занятие в Габороне... Я прочитал протокол допроса Лиля. Он признает, что служил курьером по доставке взрывчатки в Преторию, что он ездил за ней в Ботсвану. Он, кстати, подтвердил, что имел в Габороне контакты с членами АНК. И должен был туда вернуться.
      - Он вам что-нибудь говорил о Гудрун Тиндорф?
      - Он заверяет, что видел ее лишь два или три раза. Один из убитых сказал ему, чтобы он ей подчинялся. Видимо, поэтому он согласился убить вас. Но он божится, что ничего больше не знает. Что маловероятно.
      - И какая у вас идея? - спросил Малко.
      - Предложить ему сделку. Если правосудие пойдет своим чередом, через несколько месяцев он будет болтаться на виселице.
      - Почему? - спросил шокированный таким резюме Малко.
      - Он причастен к ввозу в страну взрывчатки, использованной в террористическом акте на Чёрч-стрит, - пояснил южноафриканский офицер. Таким образом, он будет судим за соучастие в убийстве, приговорен к смерти и повешен. В нашей стране судьи не слишком нежны к подобного рода типам.
      - А какая альтернатива этому? - спросил Малко.
      - Против него официально еще не выдвинуто обвинение. С того момента, как вы опознаете его в присутствии должностного лица, ему будет предъявлено обвинение. Для начала в покушении на убийство. Если вы согласитесь, я могу предложить ему поехать с нами в Габороне и навести нас на тех, кто передал ему взрывчатку. Это удвоит наши шансы на успех. В таком случае я выступлю свидетелем на суде, и он отделается пятью годами. За хранение взрывчатки.
      Малко изумленно смотрел на Ферди.
      - Но как только он окажется в Ботсване, он тут же сбежит.
      Полковник хитро улыбнулся.
      - Не обязательно. Во-первых, я приму некоторые предосторожности. Ну а потом, я пообещал ему очень неприятную смерть, если он вздумает обмануть меня.
      - Что касается меня, я согласен, - сказал Малко. - Но...
      - Хорошо, - сказал Ферди. - Пусть его приведут.
      Два солдата в полевой форме втолкнули маленького метиса в комнату. Его руки были стянуты за спиной наручниками. С момента своего ареста он обрел более человеческий вид, несмотря на то, что его лицо все еще было распухшим и правый глаз по-прежнему закрыт. Несколько пластырей скрывали наиболее ужасные из его ран. Он окинул притворно напуганным взглядом присутствующих в комнате, и весь съежился, когда узнал Ферди. Полковник подошел к нему и стал что-то тихо говорить на непонятном языке.
      - Он говорит на зулусском наречии, - шепнула Йоханна Малко.
      Лиль все больше и больше съеживался. Когда Ферди закончил, он немного приподнял голову и жалобным голосом произнес несколько слов.
      Малко встретил взгляд его единственного глаза и неожиданно уловил в нем осмысленное выражение. Метис сразу отвернул голову, будто боялся более досконального анализа. Ферди обернулся.
      - Он согласен, - просто сообщил он. - Если вы не против, мы выезжаем после обеда на машине. Йоханна поедет с нами. Она может нам понадобиться.