- Место для вас освободилось, сэр.
      Протиснувшись между столиками, он добрался до табурета у рояля.
      - Водки, - заказал Малко.
      Шесть-семь человек, мужчин и женщин, уже сидели за стойкой, где священнодействовал высокий светловолосый парень. Малко медленно обвел глазами зал, и у него внутри словно что-то оборвалось. Ближе всех к пианисту сидела женщина. Черный кожаный пиджак лежал на коленях, а сумочку она положила на рояль. Красная блузка, черные волосы, чувственный рот, правильный профиль. Она повернула голову, чтобы взять спички, и он увидел се глаза. Голубые. Великолепные...
      Прошла какая-то доля секунды, и незнакомка вновь отвернулась. Однако у Малко не оставалось никаких сомнений.
      Рядом с ним находилась Гудрун Тиндорф, террористка, взорвавшая бомбу на Чёрч-стрит.
      Глава 4
      Малко быстро опустил глаза в рюмку, изо всех сил стараясь не думать о ней слишком сильно. Он знал, что такое шестое чувство у людей, действующих в подполье: они способны уловить малейший признак опасности. Пианист с нафабренными усами играл тему из кинофильма "Третий человек", и Малко, чтобы обрести внутреннее спокойствие, принялся с усердием наблюдать, как бегают по клавишам его пальцы. Гудрун Тиндорф, вероятнее всего, готовилась сейчас к новому террористическому акту.
      Подняв голову, он увидел, что благодаря зеркалу напротив он сможет спокойно наблюдать за Гудрун Тиндорф.
      У нее было действительно красивое лицо, чувственный рот с очень красными губами, прямой и тонкий нос. Очень черные волосы, собранные в пучок на макушке, придавали ей благовоспитанный вид. Рядом с ней лежали пачка "Мальборо" и большая золотая зажигалка. Она курила, но без нервозности или вычурности. Ее сосед, элегантный мужчина лет сорока, завязал разговор, и теперь они вместе смеялись.
      Надо было обладать большой наглостью, чтобы так спокойно рассиживаться в самом крупном отеле Йоханнесбурга, когда вся южноафриканская полиция гонится за тобой по пятам.
      Последние звуки "Третьего человека" медленно растворились в воздухе. Малко принял решение. Никакой русской рулетки: он сейчас же позвонит Ферди.
      Только вот рюмка его была еще полна, а ему не хотелось предпринимать ничего, что могло бы хоть как-то насторожить Гудрун. Постаравшись принять скучающий вид, он маленькими глотками выпил свою водку. Едва он поставил пустую рюмку, как тут же возник бармен с вопросом:
      - Еще водки, сэр?
      Повернув к нему голову, Малко собирался ответить, но тут его глаза встретились с глазами Гудрун Тиндорф. Ощущение было такое, словно он наткнулся на линию высокого напряжения. Немка не отводила от него внимательного, проникающего взгляда, и Малко пришлось мобилизовать все свои силы, чтобы, не меняя выражения лица, тоже разглядывать ее, как это сделал бы любой мужчина.
      - Нет, спасибо. Сколько с меня?
      Гудрун Тиндорф вновь повернулась к своему соседу. В тот момент, когда он брал сдачу, она встала, взяла сумочку с рояля и пошла к выходу в сопровождении своего соседа. Так она его "сняла"! Малко был уверен, что они познакомились только в баре. Подождав, пока они выйдут, он также покинул бар. Только бы не упустить ее из виду! Немка и ее кавалер спускались по эскалатору в холл. Спустившись за ними, Малко подошел к стойке администратора и встал с таким видом, будто ждет кого-то.
      Гудрун и ее спутник ворковали у витрины ювелирного магазинчика "Стерн". Внезапно Гудрун вскинула лицо и на мгновение прижалась губами к губам мужчины. Затем оба направились к лифту. Прежде чем войти в кабину, мужчина недвусмысленно подмигнул ей и показал ключ от своего номера, зажатый между пальцев... Улыбнувшись, Гудрун согласно кивнула головой.
      Дверь лифта закрылась. Улыбка мгновенно исчезла с лица Гудрун, и почти бегом она направилась к выходу. У самой двери она обернулась и бросила быстрый, но внимательный взгляд назад. Малко успел спрятаться за колонну. Когда он, в свою очередь, выскочил на пустынную Кварц-стрит, Гудрун уже села за руль желтого "гольфа". Машина резко сорвалась с места. Слава Богу, зажегся красный свет, и Малко успел добежать до своей "сьерры" и настигнуть "гольф". Гудрун вела машину чрезвычайно аккуратно: включала мигалку при правом повороте, останавливалась перед желтым светом светофора и трогалась только тогда, когда включался зеленый. Он не так хорошо знал Йоханнесбург, чтобы понять, куда же она направляется.
      На краю мостовой Малко заметил надпись: Уилсон-стрит. У южноафриканцев была странная манера писать названия улиц на бордюре тротуара, к чему он никак не мог привыкнуть.
      На перекрестке зеленый сменился желтым. Гудрун, как обычно, остановилась. "Заснуть можно от такой езды", - подумал Малко, останавливаясь за машиной, отделявшей его от "гольфа". И тут, в тот момент, когда зажегся красный свет, желтый "гольф", словно гоночная машина, рванулся вперед, не обращая внимания на светофор, и тут же свернул направо, на Ян Смит-авеню.
      Неистово ругаясь, Малко дал задний ход, чтобы выбраться из-за машины, преграждавшей ему дорогу, и под возмущенные гудки, в свою очередь, дал полный газ. Едва увернувшись от автобуса, он различил вдали огни удалявшейся машины. К счастью, у этой "сьерры" тоже кое-что имелось под капотом... На бешеной скорости он проскочил по авеню Доктор-Малан. Он был вне себя от ярости: надо же было так купиться на этот номер с "образцовым водителем"! Теперь он понимал, почему ей удавалось до сих пор ускользать от всех своих преследователей...
      Нажав до упора на педаль акселератора, он не отрывал глаз от красных огоньков "гольфа", свернувшего на автостраду № 1, ведущую на север. Малко вздохнул свободнее: на этой трассе он сможет выжать из своей "сьерры" все, на что она способна. Движение сейчас не очень оживленное, и сохранить контакт будет нетрудно. Поведение немки свидетельствовало, что она обнаружила за собой слежку. Легче от этого ему, конечно, не станет. Все равно что ловить рыбу голыми руками.
      Теперь их машины разделяли лишь две сотни метров. Несколько съездов с автострады остались позади. Куда же направлялась Гудрун?
      На обочине возник указатель "Претория". Гудрун свернула в последнюю секунду, и Малко, которому помешал грузовик, чуть было не упустил ее. Шины завизжали, он еле удержался на дороге, но вскоре уже мчался по широкому проспекту, с одной стороны которого высились огромные здания университета. Расстояние между ним и "гольфом" не уменьшалось. В конце проспекта тот свернул, Малко ехал следом, и перед ним открылась перспектива прямой, как стрела, улицы с уходящими вдаль красными огнями светофоров. Сейчас на ней не было ни души, и Гудрон Тиндорф ни на секунду не снизила скорость. Так они домчались почти до конца Потгитер-стрит, где "гольф" внезапно повернул налево и исчез. Подъехав к перекрестку, Малко обнаружил указатель одностороннего движения. Он не успел проехать по улочке и нескольких метров, как перед его капотом возникли из темноты ослепительные фары. И никакой возможности разъехаться - улица была слишком узка. Из окна машины высунулась курчавая голова с яростно сверкающими глазами на темнокожем лице и бросила что-то нелюбезное в его адрес. Он не стал терять времени на пререкания и быстро сдал назад. Когда же он смог наконец броситься в погоню, "гольфа" и след простыл! Он свернул налево, в еще одну улочку с односторонним движением. Это был "черный" квартал. На верандах деревянных домов люди дышали свежим воздухом; повсюду носились ребятишки. Он словно очутился в бедняцких кварталах Хьюстона. Еще двадцать метров, и его фары осветили желтый "гольф", стоящий у тротуара.
      Пустой, естественно!
      Остановив машину, Малко вышел. Несмотря на поздний час, квартал жил полной жизнью. Кругом одни чернокожие. Его никто не замечал, словно его тут и не было. Он взглянул на лавочку напротив. Во всю ширину витрины красовалась надпись: "Запрещено для белых"... Одна из "радостей" апартеида. Он почувствовал, что прохожие начинают смотреть на него все более и более враждебно. Оглянувшись, он заметил неподалеку телефонную будку. На такое везение он и не надеялся.
      Но в будке болтался лишь обрывок провода, да стенки были покрыты надписями, ставящими под сомнение мужские достоинства премьер-министра Питера Боты. К тому же, кто-то счел остроумным использовать ее в качестве общественного туалета. Спешно ретировавшись, Малко столкнулся нос к носу с группой молодых людей в надвинутых на глаза черных беретах, в рваных майках и дырявых кроссовках. Малоприятная встреча! Один из них изобразил подобие улыбки, обнажив гнилые зубы, и пробормотал какое-то слово. Ему пришлось повторить его несколько раз, прежде чем Малко понял: "дагга".
      Разновидность гашиша, который курят все чернокожие обитатели Южной Африки.
      Для них присутствие белого в этом квартале в это время могло означать только одно: ему нужен наркотик. Малко отрицательно затряс головой, но те не отступали, а, наоборот, окружали его с довольно угрожающим видом. Тут в голову ему пришла одна идея. Обращаясь к одному из них - с коротко остриженными волосами и приплюснутым носом, - который показался ему более сообразительным, он спросил по-английски:
      - Хотите заработать двадцать рэндов?
      Они остановились, но ничего не ответили. Или они не понимали по-английски, или же осторожничали. Доставать из кармана деньги Малко не хотел, опасаясь получить в ответ удар ножа. Подошло еще несколько человек. Он оказался во враждебном кольце. В памяти всплыли рассказы о кровожадных "стролли", о чернокожих хулиганах, убивающих белых просто так, ради удовольствия. Улица была пуста. Редкие прохожие - все чернокожие - при виде группы молодых людей ускоряли шаг.
      Он повторил свой вопрос, и на этот раз стриженый отозвался:
      - Как, мистер?
      Стараясь говорить медленно и отчетливо, Малко объяснил:
      - Я ищу белую женщину, которая была вон в той машине. Мне нужно узнать, куда она пошла...
      В ответ молчание. Затем двое из них о чем-то заспорили на совершенно не понятном для Малко языке. В результате стриженый опять спросил:
      - Зачем, мистер?
      - Надо, - подтвердил Малко.
      Тот протянул руку.
      - После.
      Опять совещание. Наконец один из юношей исчез в темноте, оставив Малко с остальными. Атмосфера несколько разрядилась. Метрах в тридцати от них вывеска лавочки светилась, как маяк. Сантиметр за сантиметром, Малко начал двигаться по направлению к свету, увлекая за собой всю группу.
      Враждебность не покидала их лица, но припятствовать они не стали. Мало-помалу они вышли в освещенную зону. Что было нужно Гудрун Тиндорф в этом малопривлекательном квартале, где белые отнюдь не были почетными гостями?
      Показался парень, отправившийся на поиски Гудрун. С невозмутимым видом протянул руку.
      - Давай деньги!
      - Ты ее нашел?
      - Да. Переулок. Третий дом налево.
      Порывшись в кармане, Малко вытащил деньги. Юноша жадно схватил бумажку, засунул ее в карман брюк, и тут же вся группа исчезла в темноте. Малко бросился к еще открытой лавочке. На прилавке стоял телефон. Войдя, он снял трубку и под изумленными и осуждающими взглядами немногочисленных покупателей набрал домашний телефон Ферди. Занято! Оставив Ферди, он набрал номер Йоханны.
      Один звонок, два, три, четыре... Наконец голос молодой южноафриканки. Не дав ей сказать и слова, Малко быстро проговорил:
      - Я нашел се. Я в Претории, около Потгитер-стрит.
      Объяснив, где он находится, Малко повесил трубку. Затем направился в тот переулок, что указал ему чернокожий юноша. До чего же поганое местечко! Деревянные хижины и сараи. И ни души вокруг! В третьем доме желтым светом светилось окно; остальные строения были погружены в темноту. Он заколебался, не зная, что предпринять, и в этот момент где-то рядом открылась дверь, и он увидел, как из темноты возникли два силуэта. Потребовалось всего лишь несколько секунд, чтобы осознать, что они идут прямо на него и что у него есть единственный путь к отступлению: тот самый мрачный переулок, где якобы находится Гудрун Тиндорф.
      Мермейд был здоровенным свирепым кафром,* обладавшим геркулесовской силой. Своим прозвищем он был обязан марке сгущенного молока, широко распространенной в Южной Африке. Ребенком он вылизывал все использованные банки, что попадались ему на глаза, и хозяева его родителей, фермеры из Наталя, так и прозвали его. С тех пор иначе никто не звал его.
      * Один из народов, проживающих в Южной Африке.
      Сначала он работал на ферме, а затем исходил все дороги Капской провинции в поисках временной работы. Поворотный пункт в его жизни наступил в тот день, когда, напившись пива, он до смерти избил белого, случайно встреченного в дюнах в окрестностях Кейптауна. Это убийство принесло ему всего лишь десять рэндов и наручные часы, но зато он обнаружил у себя новую склонность: ему понравилось убивать белых.
      Еще одна случайность привела его к знакомству с Лилем, маленьким хитрым метисом с очень светлой кожей, активным членом АНК. В тот момент на счету Мермейда было уже шесть белых. Он действовал импульсивно, в зависимости от обстоятельств, и убивал одновременно и для удовольствия, и с целью наживы. Лиль дал ему убежище, а затем переправил из Кейптауна в Йоханнесбург. Сам он родился в Соуэто, и только в крупных городах чувствовал себя, как рыба в воде. Под его влиянием Мермейд научился убивать "с пользой", то есть придавать политический смысл своим звериным инстинктам. Совершенно неграмотный, он испытывал безграничное восхищение Лилем, который умел читать, писать и даже сдал экзамен на водительские права. Последнее время они оба скрывались в Претории, но Мермейд понимал, что долго это продолжаться не может. Задание, которое они выполняли сейчас, было последним перед новой жизнью. Нельзя же бесконечно ускользать из лап недремлющей южноафриканской полиции. Да и стукачей развелось слишком много, даже среди чернокожих. Так что все зависело от того, как им удастся сработать в ближайшие минуты. Обернувшись к напарнику, Лиль сказал:
      - Вон белый, видишь? Это он.
      Мермейд согласно заворчал и еще крепче сжал свою любимую дубинку, ощетинившуюся крупными гвоздями. Он никогда не любил огнестрельное оружие, обращаться с которым не умел, и надеялся главным образом на свою богатырскую силу. С такими руками и такой дубинкой он мог избить до смерти любого. Однажды топором он одним ударом разрубил человеческую голову до шеи...
      - Эй, смотри! Он драпает!
      Лиль ускорил шаг. Их будущая жертва углубилась в тупик, куда им и нужно было его загнать.
      Малко бросил взгляд в начало улицы: никого. Йоханне потребуется минимум десять минут, чтобы поднять тревогу. Значит, рассчитывать ему придется только на себя. Двое чернокожих были уже слишком близко. Тот, кто повыше, был настоящим гигантом. У Малко не было оружия, и поэтому силы были слишком неравны.
      Он побежал по переулку. Единственный шанс - это застигнуть врасплох Гудрун и завладеть ее оружием. Пробежав несколько метров, он обернулся: пригнувшись, ступая неслышно, как кошка, гигант приближался к нему. Не отставал и его сообщник. Внезапно прямо перед Малко выросла стена какого-то склада: слишком высоко, не перелезть. Справа - то же самое. Оставалась левая сторона. Он уже добрался до дома, о котором говорил чернокожий юноша: деревянная хибара и перед ней заросший травой палисадник. Тусклый желтый свет струился через грязные стекла.
      Перепрыгнув через ограду, Малко в два прыжка достиг веранды. Поднявшись по деревянным ступенькам, толкнул дверь.
      Голая лампочка освещала бедно обставленную комнату с большим круглым столом, за которым шесть чернокожих играли в карты. При вторжении Малко все застыли от изумления. Наконец самый старый из них вскочил, опрокинув стул, и резко что-то крикнул.
      Не надо было знать язык, чтобы понять сказанное. Еще один поднялся и добавил еще что-то.
      Ненависть, исходившая от них, была просто осязаемой.
      Малко обернулся. Двое его преследователей не спеша поднимались по ступенькам веранды. В глубине комнаты виднелась дверь. Не произнося ни слова, он подошел к ней. Заперто. Отступив на шаг, он с силой ударил дверь ногой. Трухлявое дерево не выдержало удара. Малко бросился в темноту дворика и увидел в нескольких метрах перед собой еще одно строение, откуда исходил слабый свет. Пересекая двор, услышал отдаленный звук полицейской сирены. Если бы только это был Ферди! Дверь сарая была приоткрыта. Он толкнул ее и остановился как вкопанный. Помещение было освещено двумя тусклыми лампочками.
      Откинувшись на спинку стула, на него в упор смотрел чернокожий мужчина. Пуля небольшого калибра просверлила ему третий глаз посередине лба. Он был мертв, - мертвее не бывает. Окинув помещение взглядом, Малко обнаружил еще три трупа, лежащих в разных уголках ангара. Смерть застигла их в различных позах: один лежал ничком, другой скорчился, заслонив рукой лицо, третий, упавший на ящик, еще держал в руке молоток. Все четверо были хладнокровно застрелены. Аккуратно и без помарок.
      Он подошел к первому из них: со лба еще струилась кровь. В помещении стоял едкий запах пороха. Почему же он не слышал звука выстрелов? Гудрун!
      Только она могла учинить эту бойню. В глубине он заметил еще одну дверь. Он сделал движение по направлению к ней, и тут, почувствовав чье-то присутствие слева от себя, резко повернул голову. Там находилась клетушка с окошком, которую он в первый момент не заметил. У двери неясно виднелся чей-то силуэт. Он увидел руку с пистолетом, протянутую в его направлении, услышал негромкое "паф", и одна из лампочек, в нескольких сантиметрах над его головой, разлетелась вдребезги.
      Глава 5
      Какое-то мгновение он стоял в оцепенении, затем бросился в угол, где было потемнее. И вновь тишина воцарилась в маленьком ангаре, где липкий запах крови смешался с едкой гарью пороха. Малко боялся пошевелиться, понимая, что в следующий раз его противник уже не промахнется. Оружие, из которого в него стреляли, было снабжено глушителем. А Гудрун Тиндорф всегда пользовалась именно таким оружием, так же как и сотрудники Моссада. Теперь Малко горько сожалел о том, что не взял с собой пистолет.
      С момента выстрела прошло менее минуты.
      Малко чуть-чуть сдвинулся с места, пытаясь разглядеть другую половину ангара. Как проверить, здесь ли еще Гудрун Тиндорф? Любой другой на се месте постарался бы исчезнуть, но немка, с ее стальными нервами, вполне возможно, ждала, когда он обнаружит свое присутствие, чтобы на этот раз уложить его наверняка.
      С большими предосторожностями Малко стал шарить вокруг себя. В конце концов его пальцы нащупали горлышко бутылки. Не слишком равноценное оружие по сравнению с пистолетом, но все-таки лучше, чем ничего. Продолжив свои поиски, он обнаружил еще несколько бутылок. Со стороны, где находилась клетушка, послышался легкий шум: Гудрун Тиндорф по-прежнему была здесь и, устав ждать, когда Малко проявит себя, решила действовать сама.
      И опять тишина. Чтобы удостовериться в своих предположениях, он схватил бутылку и бросил ее в направлении двери, через которую вошел.
      "Паф-паф".
      Два приглушенных выстрела, казалось, слились в один. Бутылка разлетелась на куски, не достигнув стены. Имея дело с таким снайпером, бессмысленно было пытаться выскочить из ангара. Он получит две пули в голову - вот и все. Гудрун действовала по израильской методике: два выстрела подряд, чтобы поразить цель наверняка... Ну и баба! Недолго думая, бросила свое тепленькое местечко в "Карлтоне" и примчалась убрать сообщников. И все это из-за простого взгляда. Малко все лучше понимал, почему ей до сих пор удается оставаться в живых. Опять шум. На этот раз Гудрун перешла в атаку.
      Малко осторожно глянул в щель между двумя ящиками и увидел се. Стройный силуэт с вытянутой рукой перемещался мягко, как кошка.
      Малко прислушался. Где же Ферди? Снаружи не было слышно никакого шума. Гудрун Тиндорф не хотела рисковать и наверняка решила убрать того, кто мог ее узнать: Малко. Он еще раз осмотрелся. В позиции, в которой она находилась, немка держала под прицелом обе двери. А ему, чтобы добежать до любой из них, надо было преодолеть несколько метров открытого пространства. И против такого противника никакие уловки не помогут...
      Он отступил немного назад и почувствовал спиной стену. В этот момент снаружи раздались шаги. Пистолет с глушителем повернулся на звук. На пороге появились два силуэта, один из них - огромный. Гудрун что-то рявкнула, и они застыли. Несмотря на темноту, Малко узнал двух "стролли", что преследовали его. Судя по всему, они работали на немку, потому что один из них что-то хрипло сказал ей в ответ. Теперь он один был против троих... Однако времени предаваться горестным размышлениям у него не было. Оба чернокожих начали медленное движение в его сторону под прикрытием пистолета Гудрун Тиндорф. Если ничего не предпринять, эти двое просто прикончат его, и все. Гигант держал в руке доисторическую палицу. У второго на правой руке было надето что-то похожее на шипастое металлическое кольцо. Полумрак не давал рассмотреть, что именно это было.
      Бесшумно ступая ногами в кроссовках, они медленно приближались к тому месту, где он находился. В том хаосе, что царил в ангаре, видеть его они еще не могли.
      Задержав дыхание, он выпрямился, вжавшись в стену и сжимая в руке горлышко бутылки. Рубашка, мокрая от пота, прилипла к телу. Гигант возник перед Малко так внезапно, что тот чуть не опоздал. Огромная дубинка с гвоздями, плоское лицо с приплюснутым носом, покатый лоб. Изо всех сил Малко ударил бутылкой по тон руке, что держала дубинку. Бутылка опустилась точно на запястье гиганта. Тот взвыл от боли. Малко успел схватить другую бутылку, но гигант кафр уже бросился на него, как разъяренный кабан, вытянув вперед левую руку.
      И снова Малко нанес удар, целясь в лоб. Посыпались осколки, брызнула кровь, и мгновение спустя узловатые пальцы сомкнулись на его горле. Они упали оба. Негр был куда тяжелее, чем он! Килограммы и килограммы мускулов, крепких, как металл, испускающих едкую вонь. Горлышко разбитой бутылки по-прежнему оставалось в руке Малко. На ощупь он приставил его к горлу чернокожего и надавил, одновременно поворачивая... Давно ему не приходилось участвовать в такой звериной схватке... С рычанием его противник вынужден был отстраниться, чтобы не оказаться с перерезанным горлом. Краем глаза Малко заметил силуэт Гудрун и укрылся за массивным телом гиганта. "Паф-паф". Снова мимо. Снаружи раздался пронзительный свисток, и немка тут же растворилась в темноте.
      Обрадоваться Малко не успел: что-то холодное охватило его горло, и несколько острых шипов впились в шею. Как молния, промелькнула мысль: это колючая проволока, и его пытаются задушить так же, как это делал в свое время Элко Кризантем, его метрдотель-телохранитель, с помощью своего смертоносного шнурка. Одна из колючек глубоко впилась в мякоть шеи. Малко не мог удержаться от крика. Резким ударом колена маленький метис бросил его вперед, на кучу мешков. Прижавшись к нему, он все туже сжимал колючую проволоку, раздавливая гортань, обдирая кожу, перекрывая дыхание. Гигант, оказавшись под ними, левой рукой схватил Малко за обе ноги, не давая ему двигаться.
      Красная пелена застилала глаза Малко. Он тщетно пытался подсунуть палец под проволоку. Кровь стучала в висках; силы начали покидать его. Целиком поглощенные своим делом, убийцы не произносили ни слова.
      Совсем рядом раздался выстрел. Затем несколько свистков. Чернокожие шепотом обменялись несколькими фразами. Малко, притворившийся мертвым, почувствовал, как гигант выбирается из-под него.
      Маленький метис сжал его горло еще разок и начал сматывать свое оружие, сдирая колючками кожу. Затем еле слышный звук удаляющихся шагов: оба негра выскользнули наружу, двигаясь бесшумно, как призраки.
      Еще не придя в себя, Малко поднялся, ощупывая окровавленную и страшно саднящую шею; в глазах плясали светлячки, но дыхание мало-помалу восстанавливалось. У него было ощущение, что он дышит жидким огнем.
      Прогремела автоматная очередь, послышались крики. Он прикрыл глаза; от запаха крови закружилась голова. Силуэт, внезапно возникший в проеме двери, рявкнул:
      - Не двигаться! Выходите по одному с поднятыми руками!
      Капитан Критцингер бесшумно продвигался вдоль старой лачуги, в обход ангара, окруженного полицией. Он был настороже, но особых опасений не испытывал, так как знал, что негры, даже завзятые "стролли", не решаются связываться со спецназовцами. Вдруг он скорее почувствовал, чем заметил, силуэт человека, прижавшегося в углу. Через мгновение силуэт исчез в темноте. Вытащив пистолет из кобуры, капитан сделал несколько осторожных шагов и, дойдя до угла, остановился, прислушиваясь. Невдалеке раздался выстрел, затем свистки полицейских.
      В тот момент, когда он двинулся дальше, его противник тоже сделал шаг вперед, и они почти наткнулись друг на друга. Он успел только заметить стройный силуэт и направленный на него пистолет.
      Инстинктивно он схватил ствол, смотревший ему прямо в лицо, пытаясь отклонить его в сторону. Последнее, что он услышал, было приглушенное "паф", и мир погрузился во мрак. Вторую пулю, которая, дробя кости, вошла ему в голову под носом и застряла в мозгу, он не почувствовал. Он был уже практически мертв, но пальцы его так и не выпустили ствол оружия, из которого он был убит. Падая, он потянул за собой пистолет.
      Чтобы не упасть вместе с ним, Гудрун Тиндорф выпустила оружие из рук и бросилась бежать. В любом случае, в ее сумочке лежал еще один пистолет. Пробежав через два палисадника, она перелезла через ограду и вошла еще в один ангар, от которого у нее был ключ. В углу был люк. Откинув крышку, немка по лестнице спустилась в подвал. В одной из стен открывался узкий лаз, шедший под улицей на другую сторону, в небольшой дом, куда вряд ли кому-либо придет в голову зайти. Его владелец находился в Замбии, и соседи считали, что дом выставлен на продажу. Стоя в темноте, Гудрун Тиндорф перевела дыхание, перебирая в памяти возможные ошибки. К счастью, инстинкт се не обманул. Человек, который разглядывал ее в баре "Карлтона", действительно был врагом.
      Прислонившись к стене ангара, с наскоро перевязанной шеей, Малко рассеянно наблюдал за суматохой, царившей вокруг. Тела четырех жертв Гудрун Тиндорф лежали в ряд на полу под охраной солдата-спецназовца. Остальные обыскивали квартал в поисках террористки и ее сообщников.
      В этом квартале белый был врагом. Дверь ангара распахнулась, и в помещение с шумом вошла небольшая группа людей. Ферди толкал перед собой метиса небольшого роста, чье лицо представляло собой кровавое месиво. По бокам - два солдата с автоматами наперевес. На сложенных за спиной руках метиса были надеты наручники. Ферди поставил его перед Малко, под тусклой лампочкой.
      - Этот пытался вас убить?
      Голова метиса была склонена на грудь. Схватив его за курчавую гриву, южноафриканец с силой поднял ее. Лицо его, казалось, побывало в бетономешалке: нос расквашен, один глаз заплыл, губы рассечены, скулы ободраны.
      - Пытался оторвать кое-что у одного из наших, - объяснил Ферди. - Ну, и тот обработал его немного прикладом. Но рапорт придется составить: парень перестарался. Ну, так это он?
      Малко взглянул в единственный открытый глаз. Несмотря на разбитое лицо, его еще можно было узнать.
      - Это он, - сказал Малко. - А другой, гигант?
      - Упустили, - признался полковник. - Трудно в этом квартале работать. Зайдешь в любой дом - так там толпа, готовая тебя линчевать. Но этот заговорит. Так ведь? Как тебя зовут?
      - Лиль, - пробормотал метис.
      Ферди по-отечески полуобнял его за плечи.
      - Ну что ж, Лиль, ты ведь знаешь, что тебя ожидает, такого любителя душить людей? Отличный пеньковый галстук... Тем более что за тобой, видимо, водятся и другие грешки...
      Лиль не отвечал, опустив голову и угрюмо сопя расквашенным носом. По знаку Ферди солдаты вывели его наружу. Полковник крикнул им вслед:
      - Доставьте его к нам! Я сам им займусь!
      Когда те вышли, Ферди вытащил из кармана куртки длинноствольный пистолет и, держа его за ствол, протянул Малко.
      - Посмотрите-ка. Только осторожнее с отпечатками.
      Малко осмотрел оружие. Это был британский "Викинг" 227-го калибра с встроенным глушителем, который увеличивал его длину на добрых двадцать сантиметров. Очень похож на его собственный сверхплоский пистолет, если не считать глушитель.
      Магазин вмещал двенадцать патронов, и калибр был невелик, но точность и бесшумность стрельбы делали его сверхопасным оружием.
      - Где вы его обнаружили? - спросил Малко. - Это наверняка пистолет Гудрун Тиндорф.
      - В руке одного из моих помощников, - мрачно сказал Ферди. - Он был убит из него. Две пули в голову в упор. Он не отпустил его, и она была вынуждена оставить пистолет. У нес, видимо, есть еще один.
      - Ее вы не нашли?
      - Нет, - ответил тот. - Мы продолжаем обыскивать квартал. Однако если мы будем слишком усердствовать, через пять минут тут начнется восстание.
      Малко вернул ему пистолет.
      Пришедшие на смену спецназовцам полицейские обследовали каждый уголок ангара в поисках отпечатков пальцев и возможных тайников с оружием. Снаружи солдаты обеспечивали охрану. Ферди завернул пистолет в кусок ткани.
      - Отвезти вас в госпиталь?
      Шея у Малко была словно облита кислотой, но он отрицательно покачал головой.
      - Не стоит. Раны неглубокие. Я лучше вернусь в отель.
      - Оставьте вашу машину здесь, - сказал Ферди, - потом вам ее пригонят, и поедемте со мной.
      На улице моросил дождь. Машины с мигалками на крыше блокировали улицу у лавочки "только для черных". Под фонарем Малко заметил солдата с автоматом. Квартал выглядел еще более мрачным. Они сели в машину Ферди. Двое солдат охраняли "гольф" Гудрун Тиндорф. Малко отдал ключи от своей "сьерры", и они отправились к центру Претории. Шея Малко нестерпимо горела. Чтобы отвлечься, он спросил:
      - Вам понятно, что там произошло? Кто эти убитые негры? Что их связывает с Гудрун Тиндорф?
      Ферди затормозил у светофора.
      - Пока что мы бродим в потемках, - сказал он. - Вот установим их личности, и станет яснее.
      Дальше они ехали молча вплоть до "Холидей Инн". От боли Малко почти не мог повернуть голову. Ферди остановил машину под портиком отеля. В темноте Малко различал только его грустный профиль с двойным подбородком. Уже давно он ожидал тот вопрос, который наконец задал ему южноафриканец: