Иероним

Гранитные кроваво-красные стены уходили ввысь, растворяясь в темной пустоте потолка. Посреди зала большим кругом размещались факелы на высоких шестах, образуя огненную арену. Вдоль стен стояли грубые деревянные конструкции, отдаленно напоминавшие не то спортивные снаряды, не то страшные машины пыток. За ареной в пляшущем свете факелов виднелись ступеньки, пирамидой взбирающиеся к освещенной толстыми свечами небольшой площадке, где сидел человек. Темно-красное одеяние с большим капюшоном скрывало фигуру и лицо. Огонь свечей вытанцовывал жуткий танец в складках переливающейся ткани. Реальность походила на бред сумасшедшего, явно попахивающий шизофренией и долгим и бесполезным лечением. Впечатление усиливала грубая, рваная, мешком висевшая на мне хламида.

Покачиваясь, я коснулся руками головы, стараясь вспомнить события, произошедшие за последнее время. Мозг отказывался верить действительности и пришел к нехорошему выводу – контузия и удар о пол пещеры сделали дело.

Тело лежит и умирает от полученных ран в холодной пещере, а воспаленный мозг бредит, рисуя страшные картины.

Пошевелил ступнями. Босые ноги отчетливо ощущали под собой каменный пол, слишком холодный и шершавый для шизофрении или бреда раненого. Сильно ущипнул за бедро, надеясь проснуться, но боль от щипка лишний раз доказала реальность происходящего. Ощупав трясущимися пальцами тело и не обнаружив следов ран, не говоря о повязках, испытал шок, сменившийся нарастающей паникой. Попытался собрать в кучу разбегающиеся мысли, но получалось плохо. Стараясь дышать ровно и успокоиться, чтобы окончательно не сойти с ума, оценивал не поддающееся анализу положение. Действительность не укладывалась в рамки здравого смысла, и я решил стойко принять удар судьбы, лишившей меня рассудка.

В воздухе пахло серой и смолой от горевших факелов, слышно было легкое потрескивание пламени. Реальность происходящего поражала.

«Кома!» – вспыхнула в голове спасительная мысль.

Конечно, кома! Я чуть не запрыгал от радости. Тело в коме, а мозг выделывает различные кульбиты!

Это оправдывало увиденное и отсутствие ран на теле. Оставалось выбраться, понять правила игры и решить головоломку. Найти выход в закоулках мозга и очнуться от комы. Но спасительные умозаключения прервал знакомый голос:

– Кто ты, ЧЕЛОВЕК?

Фигура в мантии не пошевелилась.

– Я лейтенант Александр Стрижев, – ответил, лихорадочно вспоминая правила поведения в плену.

– Ты существо Е-класса! – прогремело по залу.

«Ага, недавно слышал», – пронеслось в голове, и я с надеждой спросил:

– Где я?

– В кузне. Я демиург Гефест, а мои подмастерья Эреб и Кер – тельхины.

Кома начинала обрастать красками и пугающими подробностями. Мозг, захламленный информацией из собранных в кучу телепередач и Интернета, помноженной на высшее образование, моментально нашел оправдание.

Перед глазами всплыла картинка суровой больницы для душевнобольных, в народе – дурдома. Худощавый профессор в белом халате вещает о причудливом мире пациентов, об искаженной реальности, в которой бедняги существуют. Картинка сменилась отрывком из телепередачи – люди рассказывали о перенесенной ими клинической смерти, о яркости ощущения происходящих событий.

«Надо принять правила игры с собственным мозгом, найти контакт и выбраться из кошмара». – Мысль провела четкую черту будущего поведения.

У подножия пирамиды, где восседал Гефест, появились два создания, похожие на людей.

Первое – явно мужского пола, Эреб, – большого роста, с очень развитой мускулатурой. На мышцах, обтянутых черной кожей, зловеще играли сполохи факелов. Из одежды – набедренная повязка до колен, с широким кожаным поясом, украшенным массивной золотой бляхой. Вместо лица – прикрытая черным капюшоном жуткая блестящая золотая маска, изображающая оскал демона.

Второе создание – Кер – среднего роста, фигура, будучи отчетливо женской, не теряя округлых форм, обладала развитой мускулатурой. Поддерживаемая изящным кожаным поясом с пряжкой, отливающей серебром, набедренная повязка доходила до середины бедра. Высокую грудь прикрывала узкая кольчужная жилетка. Под черным капюшоном – вселяющая ужас серебряная маска, изображающая оскал демонессы.

Несмотря на странность обстановки, невольно залюбовался красивыми, идеальными телами подмастерьев. Тельхины явно родились в спортзале. Подобных атлетов не видел и в Интернете. Фантазия собственного мозга стала меня удивлять.

– ЧЕЛОВЕК, у тебя странные мысли. Притупим! – пронеслось по залу.

Огромная фигура Эреба, бесшумно скользя по полу, пересекла зал, остановившись в нескольких шагах от меня. От ощущения исходившей силы и неприкрытой опасности душа непроизвольно сжалась в тугой комок и поселилась внизу живота. Выброс адреналина заставил сердце повысить ритм. Борясь с волнением и страхом, унимая легкую дрожь в коленях, я ожидал развития событий. Эреб сел на корточки, положив ладони на колени. Зеленые продолговатые зрачки в прорезях золотой маски пронзили меня взглядом.

– Повторяй за мной! – услышал в голове отливающий металлом голос.

Не сразу поняв, что от меня хотят, замер. И тут же поплатился за несообразительность. Синяя молния, возникшая из пустоты, рассекла зал. От удара извивающимся хлыстом по спине меня бросило на каменный пол. Кожу обожгло болью.

– Вставай и делай что говорят! – Похоже, это относилось ко мне. Ничего себе кома!

Лежал плашмя на каменном полу, спина пылала. Сознание рисовало вздувшийся покрасневший рубец. И тут перегруженный современной информацией мозг подложил мне свинью. Всплыла картинка детских снов: практически реальные ощущения – и несущийся за мной неведомый зверь, но стоило лишь перебороть сильный сковывающий страх, развернуться лицом и кинуться на врага, как я тут же просыпался в холодном поту.

Вот выход!

Резко подскочил и с непечатными выражениями бросился на Эреба.

Не прошло и секунды, как ударом синей молнии мое тело было брошено на каменный пол.

Все повторилось снова и снова. Я вскакивал, превозмогая боль, с криками ярости бросался на сидящего статуей Эреба, но каждый раз удар молнии швырял меня на землю. Схватка продолжалась долго, до потери сознания.

Пробираясь сквозь кровавый туман, очнулся. Понимая по терзающей боли, что на спине нет живого места, осторожно провел ладонью, сдерживая стон. Поднеся к лицу, отчетливо ощутил запах и увидел капающую с пальцев кровь. Не до конца веря, я лизнул буроватую влагу и почувствовал характерный солоноватый вкус. Это напоминало кошмар, реальность выходила за рамки понимания. Мозг, взбесившись, пытался выдать логическое оправдание происходящему. Усилием воли засунув доводы куда подальше, пересиливая боль, сел на корточки, положил руки на колени, в точности копируя позу Эреба. Струйки крови стекали по пылающей спине, образуя на полу разраставшуюся красную лужу.

– Хорошо! В озеро! – прогремел по залу голос повелителя.

Надо срочно принимать условия окружающей реальности.

Подчинился. На дрожащих ногах встал и, оставляя за собой кровавые следы, направился к молочному озеру. Каждый шаг отдавался болью в истерзанной спине. Туман с всполохами боли плясал перед глазами, и все сильнее давила на плечи тяжесть бессилия. Ноги коснулись первой ступеньки, сознание оставило измученный мозг, и прохладная бездна спокойствия подхватила в мягкие объятия.

Пробуждение размеренно возвращало к реальности. Очнулся на краю впившихся острыми углами в тело ступенек. Тело наполовину погружено в мутный кисель. Спина не болела. Не поверив ощущениям, осторожно прикоснулся пальцами к ожидаемому месиву и с удивлением обнаружил – нет ни шрамов, ни запекшейся крови. Девственно-гладкая кожа. Не успел подумать о случившемся чуде, как в голове стальными нотками зазвучал голос Эреба:

– Подойди!

Заставлять ждать себя не имело смысла, и я, встав, направился к сидящему на корточках Эребу.

«Перезагрузка», – пронеслось в голове.

«Компьютерная игра: делаешь неправильно – уничтожают, и возрождаешься в начале квеста!» – голосил мозг современного человека.

«Сегодня надо постараться пройти дальше», – решил я.

Подойдя ближе к Эребу, сел на корточки в центр темного пятна на полу пещеры и положил руки на колени, в точности копируя позу тельхина. Закралось подозрение, что мучитель не покидал своего места и дожидался, пока очнусь. Пятно походило на засохшую кровь и отчетливо напоминало о прошлой неудавшейся попытке пробудиться. Я даже провел по нему ногтем и убедился, что застывшая бурая субстанция легко поддается воздействию. Широкая борозда соскоба обнажила гранит пола. Машинально поднес к губам прилипшие к пальцу крупинки и ощутил на языке знакомый вкус запекшейся крови! Мозг отказывался верить в реальность происходящего. Погрузиться в безумие и смятение мне не дал прогудевший в голове голос Эреба:

– Вселенная – огромный океан энергии, постоянно переходящий из одного состояния в другое. В тебе частица Единого Луча, дающего возможность мыслить и существовать отдельно, прокладывать собственный путь, расти и развиваться, но она заключена в оболочку плоти. Великим Провидением было устроено так, что луч распался на бесчисленное количество спектров, а спектры на частицы, образуя формы жизни, но тебе все равно не постичь величие этого замысла. Запомни одно: ты здесь по воле случая – раба Великого Провидения, и твоя частица неимоверно слаба. Ей много есть названий, но для тебя понятнее будет сказать – душа. Как и тело, она может развиваться и расти, совершенствуясь и набираясь сил. У тебя душа спит. Тело не только вместилище, но и превосходный инструмент для развития частицы. Глупцы считают, что чем сильнее оболочка, тем сильнее душа, и, изнуряя тело, тренируют дух. Это верно и неверно. Ты пойдешь по другому пути, но тебе все равно этого пока не постичь. Смотри, учись танцу силы! Сосредоточься и представь, что внутри разжигаешь огонь! Почувствуй свою частицу, разбуди ее. Дай ей прикоснуться к энергии Вселенной – колыбели всего сущего!

Мучитель в золотой маске принялся совершать круговые движения руками. Моментально вспомнив, чем закончились попытки неповиновения, и все еще отчетливо ощущая привкус запекшейся крови, я принялся в точности повторять за ним.

Сосредоточиваться и тем более представлять огонь – не собирался. Тупо копировал вдохи и круговые движения, в чем тут же раскаялся, когда удар синей молнии лизнул спину. Резкая боль пронзила тело.

– Безмозглый! Попавший случайно в святилище истины, как можешь ты пренебрегать тем, к чему другие стремятся веками! – И хлыст сильнее обжег спину.

Происходящий бред требовал полной самоотдачи и не терпел лентяев. Сдерживая невыносимое жжение, я повторял движения мучителя, стараясь выполнять звучащие в голове инструкции.

Голос Эреба поглощал сознание, строго контролируя мои слабые попытки включить воображение. То и дело плеть лизала мою спину, заставляя боль волнами прокатываться по телу.

– Тело чувствует боль, а дух нет, для него это непостижимо! Пойми это и разбуди его, не то, клянусь Провидением, я разрублю тебя напополам и заставлю проснуться никчемную душу! – гудело в голове, сопровождаемое новыми ударами.

Желание слушаться взлетело до небес, и я искренне пытался, но дух продолжал спать. Вскоре боль стала невыносимой, и красные сполохи заволокли сознание. Казалось, спину разрывает когтистая рука, пытаясь добраться до внутренностей. И вдруг необычное спокойствие накрыло меня пуховым одеялом, заставив потонуть в тишине голос Эреба. Теплая точка появилась в области солнечного сплетения, я отчетливо представил разгорающийся огонь и ощутил проходящую боль. Тело расслаблялось, наливаясь силой и неведомой мощью. Открыв глаза и увидев холодный блеск маски, принялся тщательно повторять движения за Эребом, не выпуская из сознания созданные образы. Боли не было, спина безмолвствовала. Овладевшее мной ледяное спокойствие держало под контролем чувствительность тела.

– Запомни, дух управляет телом, это его инструмент! Бренная никчемная оболочка способна меняться по его воле! Абсолютно ненужная! Сильный дух в ней не нуждается, он способен плыть по океану энергии, самостоятельно прокладывая свой путь, не растворяясь в нем! – продолжал наставления тельхин.

Чтобы не спугнуть так дорого достигнутое состояние, я попробовал осторожно мыслить и постарался впитывать трудное учение.

Это – като! Я часто видел в кинофильмах занимающихся буддийских монахов. Связки движений Эреба имитировали удары. Неожиданно во мне проснулся и понемногу разгорался спортивный интерес. Еще в детстве я имел тягу к спорту, которым продолжил заниматься и в военном училище.

Я увлекся размышлениями, и державшиеся в голове образы внутреннего огня померкли. Незамедлительно последовало вознаграждение – очередной удар жестокой молнии.

Понял. Думать надо очень осторожно! Включаю полное подчинение. Может, это и есть тот путь, ведущий к выходу из бредового состояния? Нужно не просто плыть по течению, а еще и активно грести, желательно не задевая берегов. За задевание наказывают, и весьма жестоко.

Природная леность сидит в каждом современном индивидууме, с детства воспитываясь техническими новинками, значительно облегчающими жизнь и труд. Именно лень сделала из обезьяны человека. Она подталкивала и двигала прогресс, и люди не прекратят стремиться к комфорту и минимуму физических затрат. Чтобы не лазить по деревьям, предки человека взяли палку и принялись сбивать плоды, далее было копье, лук, мушкет, автомат, пулемет. Меньше сил – больше эффективности. Лень по праву считается топливом чудовищного локомотива прогресса, а стимул – беспощадный кочегар, кидающий ее в вечно горящую топку.

Ах, если бы так заставляли учиться в школе и училище – стал бы академиком!

Упражнения закончились, и мучитель направился к стоящим вдоль правой стены странным деревянным приспособлениям. Искушать судьбу не хотелось, пришлось последовать его примеру. По пути восстанавливая дыхание и сердечный ритм, я подошел к Эребу и взялся за такой же странного вида деревянный снаряд, еще не зная, что предстоит. Мы долго выполняли различные упражнения, поднимали бревна, махали тяжелыми мечами и другими древними орудиями ближнего боя, коих было множество у каждого снаряда. Обучение походило на спортивную тренировку, предназначенную измотать и измучить. Интерес и желание научиться разгорались сильнее, подгоняемые осознанием неминуемого наказания в случае оплошности. Хотя я, будучи выпускником военного училища, и привык к нагрузкам, но в конце занятий практически не стоял на ногах от усталости.

Все!

Странная кома!

Страшно хотелось пить, поесть, полежать, вытянув ноги.

– Теперь в горн! – прогрохотал по залу голос повелителя.

Замешкался, не понимая приказа, и тут же обжигающий удар безжалостной молнии бросил меня в центр арены из факелов, где уже ждал Эреб. Когда он успел туда переместиться?!

Удивление пересилило терзающую спину боль. После упражнений Эреб ничуть не вспотел. Огромный, на бугрящихся стальных мышцах играют сполохи. Пронзительно смотрит, чудовищно скалясь, золотая маска. Поняв, что хочет мучитель, я принял боевую стойку.

Раньше на занятиях по физподготовке регулярно принимал участие во многих спаррингах. Били меня, и я бил. Часто побеждал и до этого момента думал – драться умею хоть и не мастерски, но довольно профессионально.

Первый удар Эреба отбросил на пол. Хруст ломающихся ребер и вспышка сильной боли затуманили сознание.

– Вставай! – прогремел Гефест, и удар плетью подкинул меня на ноги.

Сколько длился кошмар, не могу сказать точно, время, постоянно ускользая, остановилось. Жесткие, сильные удары потрясали, ломая, тело. Боль прижала к залитому кровью каменному полу арены, и даже плеть, синим огнем опускающаяся на спину, не смогла заставить меня подняться. Золотая маска напоследок блеснула в сполохах факелов, и сильный жестокий удар погасил свет.

3

Сны, сочетание образов и воспоминаний, отголоски пережитого, хаос переживаний, мыслей, чувств носили разум по темным лабиринтам сознания. Вспышки боли, приступы ярости и страха мухами роились, заставляя вздрагивать. Пробуждение сдернуло кошмарное одеяло. Глаза открылись, и рассеянный свет проник сквозь толщу вязкой субстанции.

Пришел в сознание на дне озера.

Странно! Свободно дышу под толстым слоем тягучего белого вещества. Тело полностью онемело, деревянной недвижимой колодой покоилось в студенистой колыбели. Легкий хруст костей звучал далеким эхом. Непостижимо организм со скоростью машины заживлял раны.

Квест не пройден.

Ко мне пришло неописуемое блаженство, мягкими пушистыми ладошками погружая в спокойный сон.

«Вставай!» – колоколом ударило в голове, включив сознание.

Тусклый свет рассеивался сквозь молочную толщу. Приподнялся, пробиваясь через тягучую плотность слизи, и, раздвигая вязкую субстанцию руками, вышел из озера. Каменные ступени легким холодом коснулись подошв. Стараясь не поскользнуться, я осторожно ступил на мрамор пола. Бледно-молочный кисель, соприкасаясь с телом, превращался в серебристую воду, ручейками сбегающую с рубища. Смотря под ноги, завороженно наблюдал за ожившими струйками, убегающими в озеро. Рубище чудесным образом моментально высохло, и мучения продолжились.

Ад.

Строгое расписание пыток – медитация, като, занятия до изнеможения с Эребом, и черта своеобразного дня – жуткий спарринг, после которого меня, потерявшего сознание, поломанной куклой бросали в кисельное озеро. Мягкая субстанция охотно принимала в объятия, быстро восстанавливала тело для новых мучений.

Ни сны, ни мысли не приходили в опустошенный болью мозг. Не хотелось ни есть, ни пить и, как итог, отправлять естественные надобности. Восстановившись, снова и снова продолжал кошмарные тренировки. Дни мучительной точкой гасли в сознании. Попытки бунта быстро подавлялись, взбадривая сильными ударами ненавистной плети. Неотвратимо улучшались навыки. Меньше уставал на снарядах и лучше держал удар. Бой на арене разнообразился появлением различных мечей, щитов, палицы и других орудий ближнего боя. Быть разрубленным, порезанным, изломанным, с проломленным черепом оказалось больнее, чем быть просто избитым. Наверное, еще долго продолжались бы бесполезные, мучительно повторяющиеся попытки пройти испытания и вырваться из жуткого кошмара, если бы не счастливый случай.

Будучи проткнутым насквозь мечом и разрываемый на куски болью, я не сразу потерял сознание и услышал разговор Эреба и повелителя.

– Абсолютное ничтожество, – прогрохотал Эреб.

– Да, скоро вода жизни закончится, и оно отправится в небытие, – отозвался Гефест.

– Жаль, давно не попадался материал с сочетанием Альфа и Омега.

Потеря сознания помешала мне дослушать разговор.

Помучившись и восстановившись в озере, разбуженный привычным криком, я лежал в киселе, размышляя над фразой Гефеста: «Скоро вода жизни закончится, и оно отправится в небытие».

Вода жизни, вода жизни…

Привычно стоял на краю каменного бассейна, наблюдая, как серебряные ручейки убегали обратно в лечебную субстанцию по почти полностью выступающей верхней ступеньке.

Догадка молнией пронзила мозг: вот она – вода жизни!

Раньше кисель наполнял озеро доверху. Сейчас же до дна оставалось две ступеньки. Каждый раз, восстанавливаясь, тело впитывает субстанцию, уменьшая объем воды жизни.

Она иссякнет, и настанет конец?!

Однако то, что это и будет выход из кошмара, меня не устраивало. Взбодренный сделанным открытием, я постиг смысл непрекращающихся мучений. Старание и желание выжить прочно завладело мыслями, и успехи в учении не заставили себя долго ждать.

Запоминал движения и приемы Эреба, постигая смысл. Натренированный мозг современного человека, наконец обретя цель, губкой впитывал информацию. Тело не отставало в развитии, обостряя рефлексы и увеличивая силу. Хотя спарринги и заканчивались для меня полным, сокрушительным уничтожением, но орудия стали меняться чаще.

Каждый раз, выходя из озера, с тревогой смотрел на показавшуюся из субстанции вторую ступеньку, напоминавшую о скоротечности времени, и увеличивал старания. Боль уже не так терзала. Быть поломанным, разрезанным, разрубленным вошло в привычку, убивая страх. Перестал бояться боли, и тут же появился заметный прогресс. Раз от раза спарринг становился дольше и интереснее, я обливался потом, но все же мне не удавалось нанести ни одной раны Эребу. Однако и ему становилось сложнее убивать и калечить свою жертву.

Настал тот день, когда, ведя бой на копьях, я удачно уклонился, подставил Эребу ложную подножку и, едва тот подпрыгнул, пытаясь увернуться, нанес удар. Широкий наконечник разорвал мускулистое тело, выйдя из спины тельхина. Эреб качнулся, блеснула невозмутимая маска. Крепко держа древко, пригвоздил великана к каменному полу арены и, не скрывая удовольствия, ударом ноги сломал хрустнувшую шею.

Застывший в золоте оскал сменила одобряющая ухмылка, негативом отпечатавшись в памяти. Радость победы адреналином покалывала кончики пальцев, глубокие вдохи успокаивали разбушевавшееся дыхание. Проткнутое копьем тело, сливаясь с каменным полом, исчезло, и Эреб появился снова живым и здоровым. Могучая фигура, скрестив руки на груди, застыла у края арены. На знакомом золотом оскале маски плели жуткий узор сполохи факелов.

– Отдыхай! – пронеслось по залу.

Выйдя из освещенного круга арены, распираемый гордостью, на дрожащих ногах я пересек зал и впервые самостоятельно, с достоинством вошел в озеро.

Победа!

Непередаваемое ощущение стучало в висках. Мысли роились пчелами, надежда на избавление от кошмара вновь расправила крылья. Молочный кисель мягко принял в объятия. Полностью погрузившись в нежную перину воды жизни, испытал неописуемое расслабление и блаженство, и сон незаметно завлек меня в свои тенета.

Привычный окрик вновь вернул в кошмар, ставший реальностью. Выходя из озера, отметил выступающую половину второй ступеньки. Ноги ступили на пол, и удивленный взгляд скользнул по сидящей на месте Эреба фигуре Кер. Мечта об избавлении сложила расправленные крылья и тихо умерла.

Бред заканчиваться не собирался, выводя нескончаемый кошмар на новый виток. Помня о старых ошибках, решил рискнуть и приступил к повторению хорошо изученной с Эребом программе.

Плеть не остановила?!

Может, это был и бездумный шаг хвастовства, но я твердо решил – что заслужил, тем надо пользоваться, и если суждено умереть, так хоть подольше потяну время. Закончив като и упражнения на тренажерах Эреба, подошел к Кер и, точно копируя ее позу, сел. Упражнения на гибкость и ловкость под руководством прекрасной тельхинки отличались пластикой и скоростью. Спокойный голос Кер звучал в голове, поправляя и наставляя меня на путь истинный.

Метание ножей, стрельба из лука, лазанье по канатам, стенам и многое другое. В конце новой полосы препятствий измотался хуже, чем на первом занятии, но, быстро восстанавливая дыхание, с улыбкой посмотрел на сексуальную фигуру тренера в центре арены.

Прекрасна! Глаза радовались, пробегая по красивым изгибам стройного тела. В победе не сомневался – не может женщина противостоять удару мужчины. Вальяжно вошел в освещенный круг, и хлопанье пламени факелов поприветствовало меня ненавязчивыми аплодисментами. Я был само спокойствие и уверенность, но быстро понял жестокость ошибки. Оказалось, быть поломанным и разрубленным – такой пустяк.

Кер плавной грациозной кошкой прыгнула и моментальным ударом вырвала мне глаза. Не среагировал на молниеносную скорость, залюбовавшись изящной красотой фантастического тела. Боль и унижение описывать не стану. Скажу лишь одно: пусть бы лучше разрубил на куски Эреб.

Очнулся в кисельном озере, с растоптанным самолюбием и поломанной самоуверенностью, полностью восстановившись за секунду до крика «Вставай!».

Кошмар продолжился. Отбросив в сторону лишние мысли, упорно приступил к занятиям, выполняя заученную программу на тренажерах левой половины зала. Сидя на корточках, новый учитель беспристрастной статуей ждал конца упражнений. К тренировкам с Кер начал относиться с еще большей ответственностью, чем к упражнениям под руководством Эреба. Постоянно понижающийся уровень волшебной субстанции служил прекрасным стимулом.

Бой с красавицей напоминал танец. Если с Эребом схватка силы, то с Кер – скорости и ловкости. Удары быстрее полета стрелы, точнее укуса змеи, и всю эту гремучую смесь цементировала пластика кошки. Старался выжить, мозг анализировал и запоминал движения, но результат не проявлялся. Каждый раз меня, полностью униженного и уничтоженного, истекающего кровью, бросали в озеро. Кошмар, наслаждаясь победой, лился привычным потоком. Постоянно приходилось засовывать куда подальше очередные объяснения происходящего, выдаваемые мозгом с маниакальной настойчивостью параноика, и усилием воли заставлять себя работать над изучением новых и совершенствованием старых приемов боя. Другого способа избавиться от повторяющегося ужаса не существовало. Лишь одно изменилось – страх испытать боль окончательно пропал. Наслаждаясь, я лежал на дне озера, чувствуя вливающиеся новые силы. Короткие минуты перед сном – единственное время спокойных размышлений, чтобы оценить ошибки, приведшие к очередному фиаско.

Стараясь понять пластику движений Кер и постичь смысл, я глубже проникал в стратегию рукопашного боя. Плеть реже подбадривала спину. Может, ошибка продолжать изматывать тело упражнениями Эреба?

Нет, только увеличение нагрузок и времени обдумывания поражений способно дать результат. Нельзя расслабляться! Добиться – силы, быстроты, пластичности!

Вода жизни неумолимо заканчивалась. Дни летели неудержимой стрелой и сливались в одну кровавую точку мучений и боли, и если это и был ад, то мучители свое дело знали на «отлично»! Гигантский метроном неуклонно отсчитывал время до конца моих мучений, а за ним – смерть. В том, что это будет конец, я не сомневался. Желание выжить и победить не угасало и продолжало толкать вперед, стимулируя старания и полную самоотдачу. Опускать руки я не собирался. Упорно достигал маленьких успехов.

Начали вести бой узкими клинками, цепями, короткими острыми палочками и многими другими вещами, названия которым я не знал. Также заметно увеличилось время спарринга, Кер стало труднее наносить мне смертельные раны. Занятия и схватки продолжались изо дня в день, если так можно назвать перерывы между моими отключками. Наращивал нагрузки, стараясь больше заниматься на половине спортзала Эреба, не переставая думать и вспоминать предыдущие схватки, определяя ошибки. Жизни в озере становилось меньше и меньше. Нежная субстанция, заращивая раны, не покрывала мое тело полностью, оставляя торчать наружу грудь и лицо. Забыл о голоде, не пил, не ел и, естественно, не ходил в туалет. Кровь, выбитые зубы, оторванные части тела – вот и все отходы жизнедеятельности, если существование в кошмаре можно назвать жизнью. Двигаться быстрее Кер у меня не получалось.

Лежа в озере, погружаясь в сон, вспомнил фразу преподавателя тактики: «Мысль опережает действие. Учитесь мыслить быстро, и враг всегда будет на шаг отставать».

На следующий день попытался применить знания на практике, и результат не заставил ждать. Точнее попадали в цель ножи и стрелы, я легче преодолел препятствия, и бой с Кер превратился в полный наслаждения танец. Смотря на красивые, завораживающие движения прекрасного женского тела, скользящего по освещенной факелами арене, поймал ритм. В детстве разученный ритм бального танца. «Почувствуй партнера и веди, ты мужчина, и ты должен вести в танце», – объясняла мне мать.

Кружили по арене двумя дикими зверями – сильными и пластичными. Я наконец почувствовал тонкий узор движений и понял – могу управлять и вести прекрасную партнершу. Ожившие кинжалы слились с кистями, став продолжением рук. Длинные полоски стали нежно соприкасались, фееричным веером блестя в сполохах играющего огня. Кер потянулась блестящим клинком к моему сердцу, я слегка уклонился, принимая удар на широкое лезвие, и повел, завлекая в узор движений, поправляя кинжалами робкие попытки вырваться. Темп достиг апогея. Лопнувшей струной оборвался жуткий вальс. Опустив руки и благодарно поклонившись партнерше, я скользнул в сторону. Кер разгоряченно дышала, удивленно блестя глазами, а под левой грудью красным поцелуем проявилась струйка крови. Серебряный оскал сменился восхищением и нежностью. Изящно опустившись на пол, Кер исчезла. Возникла, живая, у края арены, застывшим холодным оскалом серебра блестела маска.

Интересно, у тельхинов есть лица?

– Отдыхай! – ветром качнув факелы, пронесся по залу голос повелителя.

Усталость тяжелым покрывалом легла на плечи, и, как побитый пес в будку, я направился в озеро, охотно раскрывшее объятия блаженства и сна. Очнувшись сам, без привычного окрика, долго лежал и думал.

Я лейтенант Александр Стрижев. (А может, и не он?!) Волею случая оказался в кошмарной кузнице Гефеста. Жестокие испытания поломали и перестроили, закалив тело и характер. Мозг, загнанный в угол ужасающей действительностью, окончательно свыкся с реальностью происходящего, перестал бунтовать и научился получать удовольствие от боли и тренировок. Надежда вернуться в привычный мир тихо теплилась глубоко внутри. Что дальше?

От раздумий меня отвлек Гефест.

– Подойди! – прогремело, отражаясь от стен зала.

Заставлять ждать не имело смысла. Встав, вышел из озера. Серебристыми тонкими струйками стекала по телу вода жизни. Обсохнув, направился к арене. Легкое волнение неизвестности щекотало нервы. Факелы потрескивали, играя пламенем, распространяя запах смолы. Сполохи кружились в прекрасном танце, перебегая по гранитным стенам. С каждым шагом картина становилась отчетливее. У основания лестницы застыли безмолвными статуями фигуры Эреба и Кер.

– Тело твое окрепло, осталось укрепить мысли и дух, – заговорил Эреб.