Остров Святой Елены

3

Нополенон в Италии

В Италии родился Бонапарт как полководец:

Известен панегирик – «шесть побед в шесть дней»,

Но там впервые раскрылся он как мифотворец —

За декларацией свободы набор совсем иных идей.

Подобного Италия не знала со времен Атиллы —

С приходом гуннов страна все понимала,

Теперь под флагом демократии копала свежие могилы,

И это было «ноу-хау» тогда всего лишь генерала.

«Урок суровый» преподнесен Пьемонту и Ломбардии,

Захват нейтральных герцогств, графств и королевств,

Солдатам отданный на разграбленье Луго в Павии —

Сотни изрубленных – таких не видели здесь зверств!

На миллионы контрибуции, музеев ограбления,

Присоединение к Франции Савойи и лазурной Ниццы,

А в благодарность от Бонапарта оскорбления:

«Трусливый и увертливый народ – все эти итальянцы!»

«Его свобода не подвигнет на великие дела —

Он дрябл и суеверен», – Париж поймет его слова!

Уместен здесь вопрос: а кто такие корсиканцы?

Французским остров стал в рожденья год Наполеоне:[6]

Продали, потерянный для них, мятежный остров,

генуэзцы —

Вендетта, кланы, междоусобная война-все как у Корлеоне.

Язык островитян, как и в Италии – лишь корсиканский

диалект,

Оставшийся и через двести лет, добавив лишь

французский говор.

И что сказал бы сыну Карло ди-Буонапарте

на оскорбления в ответ?

В словах родства не помнящего – отреченье, а не гонор!

Готовясь подобрать Людовиком потерянный венец,

Рядился перед Директорией он во французские одежды,

Но штаб его в Монбелло, как королевский был дворец —

Уже тогда, на большее он возлагал надежды!

В Париже ликованию его победам не было конца:

«Бонапарта породил могущественный дух свободы», —

К обожествлению его готовились французские сердца

И Директория, себе на горе, тоже пела оды!

«Я был в Италии больше государь, чем генерал», —

Поэтому и отозвали – другую армию возглавить:

Британский лев восстановить Бурбонов угрожал —

Лишить его Востока, в Египет армию направить!

Победоносная осталась армия в Италии

И генералы, наученные Бонапартом побеждать,

Когда войска Суворова на Апеннинах стали

От гнета «la liberte» страну освобождать!

4

Суворов

Два антипода – Суворов и Наполеон,

Занятьем общим: война – наука и искусство,

Но слышали по-разному солдатской службы стон

И в воинских сердцах иное пробуждали чувство.

В «Науке побеждать» Суворов – академик:

Беречь солдата, уменьем брать, а не числом,

И побежденный – человек, потом лишь пленник —

Он был для воинов не полководцем, а отцом!

Не быть захватчиком – христианином прежде,

Война есть зло, зачем его приумножать —

К добросердечью призывал, а не к вражде,

О Боге помнить, чтоб Отчизну защищать!

Суворов революцию назвал «дыханьем ада»,

Париж – «бедой Европы, корнем зла»;

Число разноплеменного наполеоновского стада

Предугадал, в его нашествии на русские поля.

Писал императрице Екатерине, умоляя:

«Матушка, прикажи идти мне на французов», —

Была бы у Европы, возможно, и судьба иная

И Франция избавилась от множества конфузов.

Князь Италийский бил всех генералов Бонапарта —

На Адде, Требии и при Нови их побеждал,

И будь там сам Наполеон – его была бы бита карта —

Народ Италии к ногам Суворова цветы бросал!

Но Вена предпочла иметь в Италии французов —

Страшны Европе русских пушек залпы,

Австрийцы праздновать и дальше будут трусов,

А чудо-богатыри пройдут заснеженные Альпы!

5

Переход Суворова через Альпы

Названия в глубинке тихо спящих деревень,

После сражений на их равнинах и полях,

Вдруг стали знаменитыми на следующий день

Победой и числом тех, кто нашёл приют на небесах.

Он не одну деревню так «прославил» на весь мир

И Австрии, запавшей позорной памятью Маренго —

Венок лавровый иль чаша горькая до дна – как балансир

Весов судьбы, но голос Бонапарта зазвучал крещендо!

Удача с гением шагает в ногу лишь до той поры,

Пока не переходит он, судьбой отмеренную грань —

Как с неба под Маренго сыпались ему дары,

Перевернув счастливо почти проигранную брань!

В историю попал, оплошностью своей, Меласс,

Решив отпраздновать не ясную вполне победу,

И в Вену весть гонцом об этом понеслась,

Как помощь подошла, австрийцам на беду.

Омрачена лишь радость смертью спасшего его Дезэ:

«Зачем мне не позволено заплакать!» —

Блеснувшей на глазах не дал пролиться он слезе —

Его удача – кровью всегда была расплата!

После Маренго с Францией мог делать что угодно:

Он – первый консул Бонапарт, еще не Наполеон,

В истерике военной она была готова стать поротно,

Приветствуя его у Тюильри, но он не вышел на балкон —

К восторгу толп он относился равнодушно.

«Хлеба и зрелищ» – не может жить без этого народ:

«С поспешностью такой же он бежал бы дружно

Вокруг меня, если бы меня вели на эшафот».

При короле был хлеб, но было мало зрелищ,

А после революции – чем народ утешишь?

Летит с плеч голова – не чья-то, короля,

И радость на душе – пока что не моя!

Он ненавидел врагов короны – якобинцев³,

В их помещениях зачат кровавый этот клуб;

Во Франции так называли доминиканцев,

Чья цель – инакомыслящий для папства труп!

Владеет всеми жанрами насмешница Клио —

Мистерий фарс живет в ее бессмертных свитках:

От инквизиторов «непримиримые» ушли недалеко —

Доминиканцев дело продолжалось в якобинцах.

Но не было уже вождей – ни Робеспьера, ни Марата

И на себе они террор узнают – Бонапарта!

Наполеон Первый консул

Глава четвертая

1

Павел I

Смирились с участью своей правители Европы,

Лишь Англия плела искусно заговоров нить,

К полям сражений былые зарастали тропы,

Когда «Владычица морей» вновь проявила прыть!

На горизонте судеб мира выплывает остров,

С народом, сохранившим древний свой язык,

За право им владеть веками спор тянулся острый —

Мал остров Мальта, но своей историей велик!

Иоанниты – госпитальеры Палестины —

Мальтийский орден – Павла I любимый крест!

Защита рыцарей – достаточно одной причины,

Чтоб на виновницу направить царский перст!

Разрыв России с Англией – судьбы знак Бонапарта:

«Ваш государь и я – мы призваны изменить лицо

земли», —

Не просто здесь расчет холодный дипломата —

Ожили в сердце заветные об Индии мечты!

Стремителен в решениях российский император,

И кони казаков взметают Средней Азии песок —

Ведет из Дона эшелоны атаман казачий Платов,

Удар готовится «владелице жемчужины» в висок!

Должны затем пойти французы казакам вослед,

Но заговор нарушит горячих планов бред!

Секреты Англии не будут никогда раскрыты,

Лишь в мемуарах промелькнет одно-другое слово;

Что заговорщики кормились из английского корыта —

Секрет полишинеля, и тогда было не ново!

Бонапарт, узнав о смерти Павла, разразился бурей:

«Британцы промахнулись по мне на Сен-Никэз¹,

Зато они по мне не промахнулись в Петербурге», —

Кричал он в ярости, тяжелую услышав весть!

Но, впрочем, жил незаурядный в нем актер —

Холодным оставаясь, разыгрывал пылающий костер!

2

Убийство Павла I

Преддверие войны – мир с давнишним врагом —

В любые времена покоя не был он гарантом:

Египет возвращен, владенья папские над Римом —

Все остальное признала Англия за Бонапартом,

Взяв обязательство вернуть госпитальерам остров.

Амьенским миром разрешить проблемы – напрасный

труд,

Пути торговые для англичан закрыты просто:

«Антверпен – пистолет, направленный британцам

в грудь!»

Артиллерист – он и в политике бьет точно в цель,

Непобедимый флот заставив сесть на мель!

Он в передышке занялся делами государства,

За собственностью закрепив ее священные права.

Готовя Францию для будущего царства,

Спросил согласия народа – забава не нова:

На «консула пожизненного» плебисцит,

С известным результатом – как плебс решит!

Республика увенчана короною монарха —

К помазанью осталось сделать лишь полшага!

Но хрупок мир – не оставляют англичане Мальту,

В ответ, ирония судьбы, французской стала Эльба,

Готовя не чужое место ссылки Бонапарту;

Идет переговоров подковерная борьба.

В Париж послом направлен ловкий Уитворт,

Посла Бьюкенена² приснопамятный наставник,

Во Франции не сложится, как в Петербурге, заговор —

Скорее будет на приемах для битья он мальчик!

Крик в Тюильри: «Мальта или война!»

«И горе тем, не выполняет кто условий!»

Вы ищите «наймитов» таскать для вас каштаны из огня —

Таков подтекст его пророческих злословий.

Итак, война! Пришел кровавой жатвы час —

Взошли посеянные распрями за рынок семена;

Британцы, верные себе, используют последний шанс,

Пока стрельбы не наступили времена.

«Похитить Бонапарта» – как Павла «отлучили

от престола» —

Нехитрой формулой прикрыто в лондонском тумане

Решение убить «пожизненного консула».

В ответ – расстрел де Энгиена, последнего Конде,

На гильотине шуанов предводитель Кадудаль —

Гнев Бонапарта устремлен через Ла-Манша даль!

3

Уитворт

Наполеон в Булони

Без флота с Англией бороться – напрасная затея,

На море нет ей равных, суша – его стихия,

Вторжение на острова ее – вот панацея.

«Из Лондона двинулся б на север», как мессия³,

Мне нужно только три туманных дня»,

Чтоб встречи избежать с английским флотом,

«И буду господином Лондона, парламента и банка я!»

От планов этих бритты обливались холодным потом,

Когда прошел язвительный традиционно смех

И стало ясно, что шутить с огнем и дальше – грех!

На верфях Франции кипела дружная работа,

В Булонский лагерь направлялись свежие войска,

Прибытие к Ла-Маншу с юга ожидалось флота —

В сезон туманов угроза высадки была близка.

И время раскошелиться для Англии настало:

Друзей нет постоянных – ищи союз не на века —

Не пахнут деньги, вероятно, когда их мало,

Субсидий крупных запах слышится издалека.

Нашли в лице России с Австрией преграду,

Остановить готовую для высадки армаду!

«Принудит Англия нас завоевать Европу», —

На третью коалицию решительный ответ:

Громада войск, подобно европейскому потопу,

Навстречу шла со скоростью, какой не видел свет.

Семь корпусов французских – двести тысяч из Булони —

«Великой армией» впервые названы они,

И полста тысяч из Подолии Кутузова колонны —

Почти в два раза путь длинней им предстоит пройти.

Не по-английски россияне поступили:

Им бы дождаться схватки Франции с британским львом —

Они ж на помощь «джентльменам» поспешили,

А Крымскую войну получат в благодарность лишь потом!

«Таскать каштаны из огня должны чужие руки!», —

За этим постулатом дипломатии искусные дела.

И у других народов на века рассчитанные муки:

Британский Форин Офис – инструментарий зла!

В то, что в Булони весь лагерь снят, никто не верил —

Невероятно: «Наполеон пошел на страшный риск, —

Открыв в Нормандию любезно англичанам двери!»

Он знал: рычанье льва сейчас – мышиный писк,

Для высадки его не подоспело время —

Пока не обескровлен континент Европы,

Столь ненавистное островитянам племя,

Хвостом не шевельнет, не то чтобы направить стопы.

Заставили Наполеона всю мощь собрать в кулак —

Еще один на выжидание в Европе был мастак!

Таких примеров лицемерия немного,

Как клятва в вечной дружбе Фридриха-Вильгельма

 И Александра I пред гробом Фридриха II.

Не получил бы, будь в коалиции, король клейма

Виновника крушенья Пруссии, позорно павшей ниц —

В тот год на помощь ей Россия не пришла,

Как пруссы к русским не пришли в Аустерлиц —

Победа на долгих восемь лет упущена была.

Когда добрался в Вену Пруссии посланец,

С победою поздравил вместо ультиматума:

«Фортуна переменила на ваших поздравленьях

адрес», —

Не отказать Наполеону в остроте ума!

Фридрих-Вильгельм познает вскоре жесткий его пресс:

«Подлый король и нация и армия,

Держава, которая всех обманывала…

Не заслуживает существования!»

Такого униженья Пруссия не знала —

Ее король сидел на русском берегу,

Когда на Неманском плоту Двух встреча состоялась:

Гогенцоллерны с психикою были не в ладу⁴ —

Заносчивость у них за гордость почиталась.

С трудом уговорит Наполеона Александр

Оставить кое-что от Пруссии – как дар!

Как глубоки обид старинных корни,

О них наследникам поведают отцы;

Отмщение – причина меж народов бойни —

Сильней идеологий «в стане воинов певцы».

Фридрих– Вильгельм

4

Маршал Мортье

«Себя я сделал из ничего», – его слова

Похожи больше на игру в кокетство;

С венков лавровых осыпается листва,

Когда в них проступает лицедейство!

Весь мир – театр, его он был на время режиссер,

А светом рампы – в Европе полыхающий костер!

Дар полководца, в характере – вождя повадки,

Ум, смелость, интеллект – в них отказать ему нельзя,

«Способность изменить план действий в разгаре

схватки —

Идея весьма новая и собственно моя».

Он тактику Суворова – быстроту, внезапность —

Использовал в движении громады армий;

Незнанье замысла врага всегда опасно:

Был им налажен шпионаж⁵ для пополненья знаний.

Не полагался никогда он на удачу.

Бравада – «Там будет видно, когда начнется драка…»

Угрозой смерти осажденных обеспечил сдачу

Обманом засидевшегося в Ульме генерала Макка:

Ему подаренный Троянский конь – газета,

Фальшивка: «В Париже революция уже!

Сверженье Бонапарта!» И ряд другого бреда…

Мундиры сбросили австрийцы, оставшись в неглиже!

И русской армии, пришедшей Вену защищать,

Осталось насмерть в одиночестве стоять!

Разбит впервые корпус маршала Мортье,

И взорван Кремский мост через Дунай,

Но хитростью захвачен Таборский мост месье—

Насели – только отбиваться поспевай!

Кутузова стратегия – арьергардные бои,

Изматывание сил врага, маневр при отступлении —

Под Шенграбеном армию от гибели спасли

Отряд Багратиона и Кутузова военный гений!

«Солнце Аустерлица», подернутое зимней дымкой,

Неяркое, холодное, потом как символ славы засияло.

Но узнан замысел противника разведкой прыткой;

Обман, коварство, хитрость⁶ – для победы сделано

немало!

С венком лавровым победителя не судят —

Упреки же в безнравственности совесть не разбудят.

Уж коль в политике все средства хороши,

То что сказать, когда впрямую льется кровь,

Но пропасть между тем, кто смело «ходит в палаши»,

И тем, кто бьет из-за угла, пусть даже это и не вновь!

Наполеон перед Аустерлицем

5

Бой за знамя на поле Аустерлица

В тот день его судьбы – безоблачное небо:

«Обоготворил бы солнце, если б хотел иметь я веру», —

В исход сраженья не вмешается случайность слепо —

Когда везет – послы удачи не хотят знать меру!

Невероятно, но поверил Александр I

Наполеону, сумевшему роль труса разыграть:

Переговоры предложить – путь верный,

Противника заставить первым наступать.

Бой за знамя на поле Аустерлица

С высот Праценских Аустерлица

Свершилось коалиции колонн паденье —

Растерянные императорские лица,

Принявшие непоправимое решенье.

Не был услышан ими стратег Кутузов:

Дождаться подкреплений, надо отступить,

Склонить к союзу, наконец-то, пруссов —

Бог видит, в Аустерлице его нельзя винить!

Коль битва, то держать Праценские высоты,

Как высоту Курганную потом, в Бородино —

Поля Моравии – кровавой битвы опыт,

Через семь лет сойтись с Наполеоном вновь ему дано.

Но ранее одержит он над Турцией победу,

В переговорах долгих заключит с нею мир —

Падет угроза вторженья с юга к лету,

Как в Рущуке и Слободзеи Великий пал визирь⁷!

Кутузов – дипломат Наполеону вровень:

Султана с Францией предотвращен союз,

России мог он стоить много лишней крови,

В Константинополе старался зря посол-француз.

Велик соблазн – Крым, Закавказье, Княжества Дуная —

Награды за совместную войну с Россией,

Но армии в Молдавии разгром – рана живая:

Посулы и угрозы тонут все в бессилии!

Крутой событий поворот, за месяц до Вторжения,

Сродни врагу нанесенного в битве поражения!

Россия с Турцией и Швецией не будет воевать,

В Испании же «коготок увяз – всей птичке пропасть»!

Плохим стратегом был «гений сражения»:

Ему не доставало мудрого терпения!

Кутузов

Глава пятая

1

Наполеон на поле Аустерлица

Подавление мятежа в Париже

Сокрытая холмами моравская деревня,

Как и Маренго – фортуны памятная веха:

Год ровно от счастливейшего дня¹ —

Колоколов собора Нотр-Дам он слышит эхо.

Казалось, не зайдет победы солнце никогда.

Сверкая над полями будущих сражений!

Увы, механики небесной следует звезда —

Аустерлиц на полпути его свершений:

От залпов пушечных в парижскую толпу²

До высадки на нелюбимую «скалу».

Изгнанья ждать осталось десять лет —

Успеет он немало еще наделать бед.

Подавление мятежа в Париже

«Война кормить себя сама должна!», —

Текут рекой во Францию из Австрии обозы,

Отнята часть ее земель, обчищена казна —

На ветер не бросал он никогда угрозы.

У Пруссии за плутовство и выжиданье

Владенья южные переданы вассалам —

Перекроил он старое Европы платье,

Но никому и ничего задаром!

Германии мини-монархи – Франции опора,

Наполеон – протектор Рейнского союза,

Заложников с Британией за рынок спора —

Они оценят скоро тяжесть чужого груза.

Римской империи Священной наступил закат —

Сложила Австрия тысячелетний титул,

В Германии наполеоновский диктат —

Колодой картон княжества раскинул.

Попытка Англии мир заключить напрасна,

С победою при Трафальгаре не ушла проблема —

Худеет на глазах британская казна.

Мир или война – такая не стоит дилемма:

«Погибну, если перестану я воевать», —

На очереди Пруссия, решившая восстать.

Трафальгарское сражение

2

Королева Луиза

Фридрих-Вильгельм

Страна томилась неизвестностью судьбы —

Что замышляет с Пруссией он сделать?

Но прежде, чем решиться стать на путь борьбы

Письмом просили благосклонно ей ответить.

Не снизошел Наполеон своим ответом

И новой нотой пренебрег – уйти с границы.

С Испанией надеясь выступить дуэтом,

В поход пошли полки, с напутствием Луизы.

Патриотический подъем – с народом королева,

С задорной армией Фридрих-Вильгельм!

Вот так бы год назад – не рухнуло бы древо —

Самонадеянность поможет вскоре сесть на мель.

В Саксонию вошли французские войска —

Созданье Рейнского союза дало свои плоды:

Дорога к Иене из Баварии недалека —

За скоростью броска немалые труды.

Убавился воинственный прусский дух,

Когда французы победили в первых стычках,

А после Иенского позора и совсем потух —

Сдаваться и бежать – замечены в дурных привычках.

Капитуляция могучих прусских крепостей

В истории всех войн – на первом месте:

Магдебург «взял на испуг» французский маршал Ней —

Погибла честь в немецком генерале Клейсте.

«Баранов армия во главе со львом

Сильнее львов… во главе с бараном», —

Кого имел в виду Наполеон?

Бесстрашным львом себя считал он —

Среди зверей – льва царский трон!

Торжественно вошел Наполеон в Берлин,

Штыками подтвердил: он – «император Запада».

Теперь для Англии – куда ни кинь – все клин:

Торговли крах – «континентальная блокада».

Покорная Европа погружена в глубокий шок —

Должна кормить-поить войска французов.

Безропотно легла она возле чужих сапог

Надежда рухнула на храбрых пруссов.

В крови забродят скоро дрожжи немецкой спеси —

В раздробленности их тогда была беда,

Но пишутся уже слова победных песен:

Откуда к ним пришли – придут они туда!

В изгнании перед кончиной Наполеон

Увидит, провидением рожденный страшный сон —

Как через Бельгию во Францию вторгаются войска,

Не защищены от них равнины у Шарлеруа!

Его план обороны запишет верный Монтолон.

За месяц Пруссия оружие сложила —

Наполеонова наука родила «блиц-криг»,

Мечте реванша службу сослужила —

Падет Париж под фюрера победный крик!

3

Наполеон на поле боя под Эйлау

Наполеона неудержимо тянет на восток —

Какой прекрасный договор был с Павлом I!

Течет к границе французских войск поток,

На крепость проверяя русских нервы,

Туда ж с надеждой смотрят англичане,

Готовые тряхнуть своею золотой мошной.

Поляки в штаб-квартире, в берлинском стане,

Слезу пуская, просят заняться их страной:

«Ваше величество, отец родной – надежа,

Дай Польшу нам Великую от можа и до можа!»

Он раскусил давно пустой шляхетский гонор[7] —

В войне с Россией они нужны как донор.

Урок Аустерлица прошел недаром —

В первом сраженье в Польше, при Пултуске,

Французы, во главе с одним из лучших – Ланном,

Узнают, в бою что отличает русских.

Ни у кого из двух сторон нет перевеса —

Его сокрыла пороховая дымная завеса.

Идут из Франции на помощь подкрепленья…

И к русским – войска ждут нового сраженья.[8]

Славянам памятны Восточной Пруссии поля

И тот февральский день Прейсиш-Эйлау³ —

Погибнет корпус Ожеро от русского огня,

В ответ обрушит кавалерии он лаву.

Дождался терпеливо момента для атаки,

Застыв под градом ядер в центре схватки,

Примером личным удержав пехотные полки —

Чтоб в бегство не ударились французские штыки.

Прервала ночь кипевшие вокруг бои:

Центр – кладбище Эйлау осталось у французов,

С позиций русские войска под утро отошли —

Никто не праздновал в той страшной битве трусов.

Он выигранным посчитал это сраженье:

«Кто первым отошел – того и поражение».[9]

Но не идут его войска на Кенигсберг,

Враг остановлен – русскими одержан верх!

Нужна ему, как воздух, передышка до весны:

Во Франции набор – идут на смерть ее сыны.

Прорехи все заткнуть не смогут новобранцы —

Пополнят армию голландцы, немцы, итальянцы.

«Ведем войну мы изо всех сил», —

Так жалобен мотив и так тосклив,

«И в ужасе во всем ее», —

Признанье брату из армии письмо.

Другое для пониманья его важней:

«Я только слуга природы вещей».

Его «любовь» к войне – предначертанье свыше,

Но клич судьбы уже не так призывен – тише!

4

Граф Беннигсен

Атака лейб-гвардии на французских кирасир

Встреча двух императоров на Немане

Кампанию закончить он решил весной:

Затеял ловко тонкую игру с султаном,

Заставив на Россию его пойти войной,

Поссорить с Англией – одним все махом!

Бьет дипломатией он точно, как из пушки —

На южный фронт оттянуты резервы русских.

За ним шесть корпусов – решающее превосходство,

Орудья новые – «Сражения решаются огнем».

Сейчас приказ о наступленьи русских – фанфаронство:

Не с армией граф Беннигсен – она при нем!

Решил бы все иначе стратег Кутузов,

Но был в опале полководец руссов.

Исход войны решила битва под Фридландом:

Огонь крупных орудий расстроил русские ряды,

Атаку Нея не удалось сдержать кавалергардам:

Смерть пожинала в кровавой сечи свои плоды.

Наполеон ошибку Беннигсену не простит:

Сгрудилась армия в излучине реки Алле,

Не пораженье – катастрофа – таков вердикт,

Парламентеры с белым флагом – конец войне.

Наполеон обязан славой этим деревням:

Маренго, Аустерлиц, Фридланд, затем Ваграм,

Но только не Бородино – надежду на победу там

Потерями разбросит битва по приземистым холмам!

Французы в Кенигсберге – Пруссии конец,

Ее свободу защитить Россия не смогла.

Тильзитский мир – всех достижений его венец:

Надежда Англию блокадой задушить не умерла.

Россия обязалась с ней не торговать,

Себе в убыток и надолго ли, как знать:

Осталась только четверть от ее рубля —

Тильзит пробоине подобен в днище корабля!

Щедроты триумфатора не ведают границ:

Никто не обойден – от офицеров и до первых лиц,

Осыпан миллионом золотых любимец Ланн —

Ни франка своего – все из побежденных стран.

Не позабыта главная особа – потекли

Доходы от поборов в подвалы Тюильри!

Жерому Бонапарту в подарок – королевство

Вестфальское, еще горячее, только что с плиты:

На Корсике нет ничего дороже, чем родство —

Пристроил всех и всех сумел он в титул возвести.

Саксонии, союзнице надежнейшей из немцев,

Герцогство Великое Варшавское в надел;

Достался Пруссии самый маленький из хлебцев —

Очередной Германии и Польши передел.

Не внял слезливым просьбам он поляков:

«Воскресла чтобы Польша – надо заслужить»;

Испания запомнит легионеров-ляхов:

Им за свою свободу – чужую надо зарубить.