Атака была так стремительна, что Джеймс не успел ничего понять, как перед глазами у него мелькнула остро отточенная сталь. Но рефлексы оказались быстрее разума: качнувшись назад, юноша избежал секущего удара в горло. Вместо этого кинжал рассек ткань костюма и пробороздил длинную кровавую полосу через всю грудь, от одного плеча до другого. Боль еще не успела добраться по нейронам до мозга, как Фашар подался вперед и снова ударил, обрушив клинок сверху вниз, метя в шею.
Этот удар Джеймс парировал уже сознательно: поднятая вверх рука принимает на себя удар, вторая - молниеносно сдавливает кисть килрача у запястья. Джеймс ощутил сопротивление могучих мускулов, выкручивая руку Фашара на себя, и с размаху ударил его в сгиб локтя острым концом камня. Захрипев, килрач выпустил кинжал, но тут же резко повернулся вокруг своей оси и локтем ударил Джеймсу в лицо. По лицу он не попал, зато руку освободил: уклоняясь от удара, Джеймсу пришлось отпустить его и отпрыгнуть назад. И вовремя: Фашар, разворачиваясь по инерции, взмахнул рукой, выпустив все пять когтей. Попади он по Джеймсу, когти разорвали бы плоть не хуже стальных крючьев.
Приняв стандартную боевую стойку килрачей: руки сведены над головой, вес тела перенесен на носки, Фашар плавно, словно танцуя, двинулся за юношей. Как бы там ни было, Джеймс не мог не восхититься превосходной техникой когор'руала - каждое движение было изящным, без задержки переходящее в следующее: килрач, как капля ртути перетекал из одной позиции в другую. Судя по всему, он не оставлял без внимания тренировки по рукопашному бою, и вновь Джеймс подумал, что ему не стоит уповать на ошибки Фашара.
Килрач двигался немного быстрее юноши и всего через несколько шагов вновь приблизился к нему. Испустив короткий боевой клич, он прыгнул вперед, ложно замахиваясь правой рукой. Но Джеймс, вместо того чтобы уклониться, рванулся на встречу и отменным апперкотом со всей силой ударил его в челюсть. Хрюкнув от удивления, Фашар отступил на шаг назад, переходя в защиту. Блокировав три следующих атаки, килрач внезапно скользнул к нему вплотную и выполнил какой-то немыслимый прием, словно окружив себя составленной из взмахов рук стеной. Один из таких взмахов зацепил Джеймса, разорвав плечо до костей.
– Я считал тебя более ловким, человек, - на мгновение остановившись, прохрипел Фашар на чон-саа. Нарочито медленно он поднял руку и слизнул кровавую влагу с них. - Видно, я ошибался.
Не отвечая, Джеймс продолжал отступать, шаг за шагом приближаясь к силовому полю, державшему в плену девушку. Фашар сказал, что у нее пять минут - а сколько времени прошло? Как ему казалось - около трех минут, но могло быть и так, что отсчет заканчивается и через несколько секунд… Даже мысленно Джеймс не мог себе представить, что случится потом - любая мысль про это вызывала волны дурманящего ужаса, а требовалось сосредоточиться исключительно на поединке или килрач покончит с ним следующей же атакой.
Теперь Джеймс понял, почему Фашар совершил непростительную, на первый взгляд, для профессионала ошибку - не убил его сразу, а разглагольствовал, давая прийти в себя. Заключив девушку в смертоносную ловушку и сообщив про это Джеймсу, он рассчитывал, что ошеломленный ужасом юноша будет слабым противником. И Джеймс знал, что если Жанна умрет, то его собственная судьба будет мало что для него значить.
– Джеймс! - вздрогнув, он не сразу догадался, что это кричит Жанна. Ее голос был едва слышен из-за поля; к тому же она говорила на одном из первых языков, который Джеймс выучил во время учебы в ВАК: французском. - Ради всего святого, втолкни его в поле! Джеймс, прошу тебя, втолкни его в поле! Пожалуйста, Джеймс!..
Обернувшись, Джеймс встретил молящий взгляд Жанны, взгляд сквозь затянутые слезами глаза - силовой экран не позволял каплям влаги скатываться по коже. Она говорила на французском - языке, которого Фашар знать не мог - значит, это действительно важно. Но в этот миг когор'руал снова пошел в атаку, отбрасывая Джеймса еще ближе к полю: заметив растерянность юноши, он решил закончить все одним ударом. Кинжал, который Фашар успел подобрать, превратился в бледно-желтую молнию, падающую ему на грудь…
Паладин немного учил Джеймса приемам борьбы его народа. Самым главным в ней было использование силу врага, а не противопоставление сил. "Рано или поздно ты встретишь врага, который превосходит своей силой тебя. И тогда тебе придется или использовать его силу, или уступить ей" - говорил тогда серигуанин. Техника же рукопашного боя килрачей была основана именно на противостоянии сил и, выбрасывая руку в ударе после серии ложных замахов, Фашар рассчитывал на ответ в прежней силовой манере. Вместо этого Джеймс не стал уклоняться или блокировать выпад, а лишь сдвинулся в сторону на полшага, раскрываясь навстречу удару.
Острая боль обожгла его, когда клинок вонзился в тело, дробя ребра, разрывая кожу и мускулы. Невольно вскрикнув, Джеймс мертвой хваткой вцепился в руку Фашара и рванул на себя. Громадная масса, помноженная на инерцию движения килрача, сделала свое: споткнувшись об выставленную ногу юноши, он потерял равновесие, и Джеймс швырнул его через себя…
…прямиком в объятия силового поля, удерживающего Жанну.
Адский вой Фашара, разобравшегося в происходящем, слился с пронзительной трелью контрольного прибора на его поясе. Силовое поле потемнело, когда он в него влетел в него, и (Джеймс едва поверил своим глазам) вытолкнуло девушку прочь. Вместо нее в центре поля находился килрач, а Жанна неподвижно распласталась в нескольких метрах от них.
Огненный ореол охватил Фашара, сквозь который смазались черты его тела. Время адского устройства кончилось, и с каждой секундой внутри поля росла температура, неумолимо стремясь к отметке в пять тысяч градусов. С ужасом Джеймс смотрел, как вспыхнула одежда, а вслед за ней чернела и свивалась в извивающиеся жгуты шерсть, обнажая кожу, лопающуюся и исторгающую струи пара. Закипевшие глазные яблоки разорвались в клочья, кожа с головы килрача лохмотьями слезла, открыв покрывающийся трещинами череп; то же самое происходило с телом, окутанным клубами пара. На мгновение Джеймс ощутил сострадание к неимоверным мукам Фашара, но тут же вспомнил, что еще чуть-чуть - и на месте заместителя командора Тагар Дусит умирала бы Жанна.
С громким треском полуразрушенное тело килрача лопнуло на тысячи кусков, под свист нашедшего свободу перегретого воздуха. Отвернувшись от ужасного зрелища, юноша неверной поступью пошел прочь. Куда и зачем он не думал: один порыв завладел разумом, подавив остальные мысли и желания. Спать, лечь и заснуть, дать отдых усталым мышцам и разуму, избавиться от кружащегося мира в глазах и жгучей боли в раненых руках и груди…
– Я выдержу, - чьи-то руки обхватили его, помогая опуститься на землю, покрытую мягкой травой; кто-то шептал ему в уши бессвязные фразы, преисполненные благодарности и любви. - Я выдержу…
Он отключился!
Пространство над Изольдой, боевая база "Гетман Хмельницкий", капитанский мостик. Через сорок семь минут.
Джонсон, баюкая сломанную руку, лежал на холодном полу мостика. Вокруг все было черным и красным: черным - из-за вонючего дыма от тактического дисплея и панели радистов, а красным - из-за крови, что заливала ему глаза. А он почему-то не чувствовал боли: ни в руке, которую сломал, кубарем катясь по лестнице после попадания в базу антиматерии; ни в груди, через которую прошел электрический разряд, когда его швырнуло на разрушенный пульт радиста; даже голова не болела, хоть он давно потерял счет ударам по ней.
На него упала чья-то тень, потом до мелочей знакомый голос прозвучал где-то над ухом:
– Ну что, старик, держишься? Держись, скоро врачи придут… - Фарбах в разодранной рубашке и без кителя, плюнул на все и уселся просто на пол рядом со своим заместителем. Сначала Джонсон воспринял это спокойно, а потом задумался: как же так, командор сидит, а я лежу перед ним? А за ней появилась вторая мысль: база! Я должен доложить командору про базу…
– Нет, Блэйк, лежи! - Фарбах заметил его потуги подняться и с тревогой склонился над ним. - Все в порядке, все в порядке! - он повторял это раз за разом, вытирая лоб рукавом рубашки, которая когда-то была белой, а теперь стала красно-черно-серой.
– База… - прошептал Джонсон.
– С базой все в порядке… в основном, - настойчиво сказал командор. - Мы победили, дружище, слышишь меня? Победили!
"Победили…" Джонсон пару минут обдумывал слова Фарбаха и решил, что это хорошо, про что незамедлительно сказал (точнее, прошепелявил) командору.
– Да, да, хорошо… А знаешь что? Разведчики с семнадцатой базы встретили Джеймса с Жанной и теперь везут их домой. С ними тоже все в порядке, разве что Джеймс слегка ранен. А ты отдыхай! - строго добавил командор. - Считай, что твоя смена на сегодня закончилась.
Джонсон усмехнулся настойчивости командора, но промолчал, заинтересованно смотря на огоньки пламени на месте тактического дисплея. Он хотел про что-то спросить у Джона, но никак не мог вспомнить про что именно. "Сейчас я немного отдохну, - подумал он, - и тогда обязательно вспомню".
Вздохнув, Джонсон смежил веки. Вскоре он крепко спал, словно ничего и не было.
Изольда, база Конфедерации номер семнадцать. 2385.1.1, 23:09 (16:39 по местному времени).
С шумом в небо взмывали транспортные корабли, один за другим, увозя с собой людей и оборудование, которое не могли бросить здесь. Десятки летунов барражировали по периметру базы, просматривая джунгли в поисках врага, наземные орудия пристально следили за просеками в лесу, в любую секунду могущие выплюнуть десятки и сотни смертельных снарядов.
Вся семнадцатая база кипела, как растревоженный муравейник. Эвакуация заканчивалась, и от людей требовалось в спешном порядке завершить все, что не сделали раньше. Несколько групп саперов закладывали взрывчатку на различных участках базы, минируя здания, защитные комплексы и оставленное оборудование. Другие перепрограммировали системы наведения с таким расчетом, чтобы они открывали огонь по любой движущейся мишени; устанавливали боевых киборгов на режим автоматического поиска и уничтожения цели. Люди были вынуждены покинуть базу, но собирались максимально навредить килрачам, которые сунутся сюда первыми.
На всей территории оставалось только три или четыре места, где не было сумасшедшей беготни и напряженной работы. И в одном из таких мест, в медицинском отсеке транспортного корабля на взлетном поле, было двое людей, совсем недавно найденных и триумфально доставленных на базу.
Джеймс и Жанна лежали на диагностических койках, крепко пристегнутые к ним. Жанна спала, сладко улыбаясь во сне, а юноша, не шевелясь, смотрел на источающий темно-синий свет потолок.
"Изольда изменила меня!" - думал Джеймс, вспоминая события последних дней. Как это случилось и какими были изменения - пока он не мог сказать: это покажет будущее. И только будущее решит, были ли эти изменения во зло или во благо.
Жанна, очнувшаяся во время гибели Фашара, нашла вскоре его транспортное средство - что-то среднее между грузовой платформой и летуном. Именно на нем Фашар доставил генераторы силового поля и дефлектор, блокировавший работу магнитных полей их оружия. Приложив неимоверные усилия, она погрузила туда бесчувственного юношу, и они полетели к базе, тщательно обойдя сторожевой пост килрачей.
Потом… Потом были встречи, радостные лица, овации, периодически заглушаемые салютами. Жанна по пути рассказывала ему о том, откуда она знала принцип работы силового поля, что в конечном результате и спасло их (еще бы понять, как те килрачи, на Сенай, могли это предвидеть?); рассказывала о долгом пути через джунгли, пока он был без сознания; рассказывала обо всем, что произошло, пока они были оторваны от мира… Она говорила, и, казалось, не могла наговориться, словно еще до конца не веря, что им удалось спастись.
Им рассказали про кровавый бой на орбите Изольды, про мужество и героизм людей, которые ценой ужасных потерь отстояли планету. Кто-то рассказал, что с Дакоты прошло сообщение про несколько мелких поражений килрачей там. В другое время это ничего бы не значило, но, так как Аа'асиай с помощью "Гетман Хмельницкий" прекратил свое существование, у них не осталось опорных баз в секторе и "котячий" флот в полном составе отступил в сектор Оариис-с, окончательно оставив Дакоту. Так же рассказывали, что под Новый год в секторе Ригель началась мелкая заварушка двух соединений, незаметно переросшая затем в громадное сражение восьми дивизий. В ходе этой битвы, захватившей несколько десятков парсеков, были отбиты две звездных системы, и практически весь сектор перешел под контроль сил Конфедерации.
"Мы отступаем здесь, - думал Джеймс, прислушиваясь к гулу двигателей. - Отступаем, а в других местах отступают килрачи. Место боя сейчас в секторе Дакота, а сюда придут другие корабли, пилоты, воины и отобьют эту систему, а за ней и весь сектор. Здесь мы сделали всего лишь один шаг назад, который потом превратится в победную поступь вперед. И он превратиться, - мысленно пообещал самому себе молодой пилот. - Пусть через год, пусть через десятилетие - но превратиться! Мы отобьем у килрачей всю нашу территорию, наши поселения, миры, а уже потом будем думать, где следующее место боя, и нужно ли оно нам…"
Задрожав всем корпусом, транспортный корабль взмыл в высоту, взметнув на стартовой площадке клубы пыли. Четыре "Ворона" пристроились спереди, сзади, по оба бока от него, и эскорт, описав над базой прощальный круг, понесся в небо, где их с нетерпением ждал "Гетман Хмельницкий".
КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ.
"Alea jacta est."
Эпилог.
Боевая база "Гетман Хмельницкий", где-то на границе секторов Фито-12 и Дакота, кабинет командора. Две недели после эвакуации из системы Куросао. 2385.18.1.
Выключив интерком, командор "Гетман Хмельницкий" Джон Фарбах посмотрел на сидящего перед ним Джонсона, и слабая усмешка промелькнула в его глазах: темно-фиолетовые синяки, медленно заживающие ссадины, белые кресты пластыря на щеках и лбу, рука в гипсе - его заместитель выглядел очень колоритно.
– Военный Совет?! - полуутвердительно не то спросил, не то вздохнул Блэйк. Его сообщения приходили чаще всего и успели всем порядком надоесть: командору, который обязан был ответить на каждое, Джонсону, читавшему эти сообщения экипажу, и команде "Гетмана Хмельницкого", выслушивавшей их.
– Военный Совет, - подтвердил Фарбах.- Прислали соболезнования от всей Конфедерации и список наград.
"Соболезнования!". Этого они получили вдоволь: для "Гетмана Хмельницкого" битва над Изольдой закончилась страшными потерями. Погиб Бабай, смертельно раненая Вещунья умерла в госпитале; из ста девяноста космолетов, принявших бой, сто сорок три было сбито. Полуразрушенный "Авангард" протаранил один из вражеских крейсеров и погиб вместе с ним, "Молох" требовал долгого ремонта и неизвестно, можно ли будет вообще восстановить его; самого "Гетмана Хмельницкого" ждала верфь в Оркосе: повреждения боевой базы были слишком серьезны, чтобы идти с ними в зону конфликта. Но ценой таких потерь и жертв людям удалось отстоять Изольду и уничтожить почти весь флот килрачей (хоть, по правде говоря, от флота Конфедерации тоже остались рожки да ножки: из системы, кроме боевой базы и "Молоха", ушло только девять крейсеров).
– А что длиннее: награды или соболезнования? - поинтересовался подполковник, гоня мрачные мысли прочь. - Нам там, случайно, парочка не завалялась?
– Завалялась и даже не парочка, - весело расхохотался Фарбах.Но вот кое-что, что тебе, несомненно, понравиться. Посмотри, - он перебросил через стол лист, - третий с верху.
– Так, третий сверху… - почесывая подбородок, Джонсон провел пальцем по списку. - Ага, Ли Твист: повышение в звании до майора, золотая звезда, орден за мужество и… - он запнулся, присвистнул и уважительно покачал головой. Сам он служил во флоте больше двадцати лет, но даже и не мечтал получить такое - на миг Джонсон почувствовал легкую зависть. Фарбах, внимательно наблюдавший за выражением его лица, с усмешкой кивнул головой:
– Впечатляет, правда? Но я думаю, что он вполне заслужил эту награду, а?
– Более чем заслужил! - с жаром согласился Джонсон. - К слову сказать, как он?
Командор взял свой миникомп и пожал плечами:
– Выздоравливает. Зато на отсутствии внимания ему пожаловаться трудно: Констильон теперь чаще можно встретить в госпитале, чем где-нибудь еще, - в глазах Фарбаха вспыхнули шкодливые огоньки.
– Вы сообщили ему про решение Военного Совета?
– Еще нет. Я думаю - пусть это будет сюрпризом для всех. И тебя прошу не рассказывать никому.
– Пожалуйста. А когда будет церемония награждения - ее-то подготовка полностью лежит на мне?
– Как на счет двадцать второго февраля? - сверился со своим календарем командор. - Это канун дня создания Конфедерации - не плохо бы преподнести всем подарок к празднику.
– Подарок так подарок, - согласился Блэйк. - Мне сообщить про это команде?
– Успеется, - Фарбах вытащил на свет темно-синюю папку. - Теперь вот что: если мне память не изменяет, недавно ты подал заявление на перевод в планетарные войска, если будет возможность. Ты до сих пор желаешь этого?
– Да, Джон, - твердо и без колебаний ответил Джонсон. - Мне нравится служить под твоим командованием на "Гетмане Хмельницком", но я предпочитаю воевать на твердой земле, чем в этой пустоте.
Фарбах на миг прикрыл глаза: естественно, он знал про намерения своего заместителя и знал, что рано или поздно тот покинет боевую базу, но только теперь понял, что очень хочет, чтобы Блэйк остался. Он был прекрасным офицером, смелым и расчетливым командиром, но кроме всего этого он был еще и другом Фарбаха. Вместе с ним рвались незримые нити, и какой-то мерой эта потеря была самой тяжелой для командора. "Как и вся наша жизнь, - подумал Фарбах. - Что-то заканчивается, а что-то - начинается". Он тяжело вздохнул:
– Что ж, Блэйк, мне будет не хватать тебя. Но Военный Совет повышает тебя в звании до полковника и запрашивает моих рекомендаций. Я намерен рекомендовать, чтобы тебя перевели на постоянную службу в сектор
Фито-12 - там сейчас нужны толковые и способные командиры.
– Спасибо, Джон! - слегка покраснев, ответил польщенный похвалой Джонсон, и тут ему в голову пришла новая мысль: - А кого ты назначишь на мое место?
– А вы как думаете, подполковник? - с суровой официальностью прищурился командор. - Пока я нашел только одну кандидатуру, вполне подходящую на ваш пост, и вряд ли найду другую.
– Ли Твист? - Джонсон был практически уверен в ответе.
– Ли Твист. Этот юноша произвел на меня впечатление. Конечно, он молод, но, с другой стороны, успел сделать немало.
– Что ж, против этого я ничего не могу возразить, даже если бы и хотел. Как я понимаю, это стоит тоже держать в тайне?
– Да, подполковник, до двадцать второго числа - да.
– В таком случае разрешите идти, командор?
– Разрешаю. И распорядитесь, чтобы меня не беспокоили, Блэйк.
– Будет сделано, командор.
Боевая база "Гетман Хмельницкий". 2385.22.1, 14:21, центральный ангар.
С самого утра боевая база жила в предвкушении радостных событий. Сегодня командор Фарбах должен был вручить награды за захват системы, а после этого все намеривались устроить большой банкет по поводу награждения и предстоящего завтра праздника.
Заместитель командора и его команда постаралась на славу: ангар полностью освободили от космолетов, кроме могучей "Молнии", стоящей за спиной командора с таким расчетом, чтобы герб Конфедерации был точно над его головой. Выдраенные до зеркального блеска стены и потолок сверкали, словно усеянные сотнями маленьких бриллиантов; от входа в ангар и до его середины протянулась алая шелковая дорожка. По обе ее стороны собрались ровными рядами пилоты, солдаты наземных отрядов, технический персонал и экипаж базы, то и дело, разражаясь оглушительными аплодисментами, стоило кому-то получить очередную награду.
Прихрамывая, Джеймс шел по дорожке, стараясь не налегать на левую ногу: рана от клинка Фашара почти зажила, но все еще болела. Отутюженный воротник парадной формы приятно щекотал шею, на груди мелодично звенели медали. Сделав последние шаги, он остановился перед командором, отдавая честь. В ангаре мгновенно стихли все разговоры и воцарила полная тишина.
– Майор Ли Твист, - ответив на приветствие, начал Фарбах. Как и все он был в полной парадной форме: белоснежный китель с россыпью нашивок и несколькими рядами черных лент, темно-синие штаны с вертикальными вишневыми полосами по бокам. - Прежде чем официально вручить вам награды, я хочу от имени всей боевой базы "Гетман Хмельницкий" выразить вам благодарность за мужественные действия во время последней операции.
– Благодарю вас, сэр!
– Военный Совет высоко оценил ваши достижения на службе Конфедерации, майор, - продолжил Фарбах, опустив глаза к папке с приказами. - И постановил: "за доблесть и прекрасно проведенную операцию в системе Куросао, сектора Фито-12 наградить майора Ли Твиста Золотой Звездой Конфедерации и Орденом за мужество".
Джонсон, до этого стоящий позади Фарбаха шагнул вперед, держа в руках мягкую подушечку с уже знакомой звездой и орденом в виде золотого кругляша с выгравированными на нем словами: "Мы сильны вашим мужеством!". Невзирая на гипс, он быстро прикрепил звезду и орден к груди затаившего дыхание юноши, отступил и вскинул руку к козырьку. То же самое сделали Фарбах и Джеймс.
– Это еще не все, майор, - перекрывая приветственные крики, произнес Фарбах. - От председателя Военного Совета адмирала Олега Денисова мы получили специальное послание.
В ангаре повисла напряженная тишина. Джеймс, уже считавший, что все закончилось, вытянулся по струнке. О какой награде толковал командор он и представить не мог, но, мельком взглянув на его заместителя, уловил слегка завистливую улыбку. Фарбах откашлялся и начал громко зачитывать текст:
– "Майор Ли Твист за время своей службы на боевой базе Конфедерации "Гетман Хмельницкий" проявил незаурядные способности и самообладание в жестокой войне между Конфедерацией и Империей Килрач; своими поступками доказал, что является достойным сыном Человечества и отважным воином. Он внес огромный вклад в борьбу за освобождение сектора Дакота; без колебаний рисковал своей жизнью для спасения других. И поэтому от имени всего Военного Совета я приношу официальную благодарность майору Ли Твисту и поздравляю его вместе с всеми Вооруженными Силами Конфедерации с окончательным освобождением сектора Дакота от войск Империи Килрач! Слава вам, отважные воины! Слава!!!"
Последние слова Фарбаха потонули в реве толпы.
Вокруг творилось мало не вавилонское столпотворение. Оглушительные "ура!", боевые вопли, аплодисменты сливались в один сплошной гул; покрасневший же Джеймс стоял перед командором навытяжку, и смаковал этот миг, как отличное старое вино.
– Пусть ваша дальнейшая служба будет такой же успешной, майор Ли Твист, - слова командора почти затерялись в громовом шуме, но все равно юноша расслышал его. По странной прихоти судьбы Джеймс оказался последним в затянувшейся церемонии, и Фарбах шагнул назад, взмахнул рукой и проревел во всю мощь своего голоса:
– Всем - вольно!!!
Боевая база спокойно плыл в холодном и безжизненном пространстве, так не вяжущимся со штормом радости, тепла и дружбы, бушевавшем внутри нее.
Зорас'стриа, центральная планета Империи Килрач, Имперский дворец. Год после окончательного отступления войск Империи из сектора Дакота.
В скромном, по-килрачским меркам, покое сидело трое: один принадлежал к человеческой расе, а остальные были килрачами. Высокий человек в черной униформе и килрач в мундире тушд-руала выжидающе смотрели на сидящего во главе стола. На его военном костюме не было никаких знаков отличия или наград, за исключением стилизированого изображения самого страшного хищника Зорас'стриа - горропы, подтверждавшего принадлежность килрача к правящей династии; впрочем, на мундире тушд-руала был такой же герб.
– Итак, другого выхода нет?
– Нет! - твердо сказал тушд-руал. Человек молча кивнул, заметив взгляд Та'ах-сартара (а это был именно он). Племянник Императора подпер рукой голову и внимательно просмотрел разложенные перед ним документы (хоть и так помнил почти каждое слово в них).
– И я вы заверяете меня, что в случае воплощения проекта мы завершим войну?
– Несомненно! - Та'ах-сартар чуть заметно поморщился, услышав в его голосе непоколебимую уверенность в своих словах, но ничего не сказал. - Даже частичное выполнение принесет нам неоценимое преимущество.
Та'ах-сартар, тушд-руал на фронте Килрач-Конгломерат, неподвижно сидел, размышляя об услышанном. Слова Рилл-саррата он не подвергал сомнению, но слишком уж грандиозными казались перспективы.
– А вы? Прошлый раз я не услышал четкого и однозначного ответа! - внезапно он повернулся к высокому человеку. - Вы готовы пойти на сотрудничество с… хм, врагами вашей расы?
– Если бы я не был готов - мы бы не разговаривали сейчас, - усмехнулся человек: его чон-саа был правильным и достаточно разборчивым. - После Л-434 меня оставили последние сомнения, и я лишь ждал удобного случая. Мы с вами!
– Ну что ж, - судя по всему, Та'ах-сартар принял решение. - Пусть будет по-вашему! Вы с вашими людьми и вы, отец, уничтожите Кунна'а Хенса - это желательно сделать до конца следующего года, - а позабочусь обо все остальном!
– Все будет сделано, как мы договаривались! - со зловещей усмешкой сказал человек. - Но главным препятствием на нашем пути остаются Руал и Х'хиар…
Та'ах-сартар холодно прервал его:
– Это не ваша забота. Что касается Руала - мы все уже сделали, и он нам больше не помеха. А с Х'хиаром я раздерусь лично - к следующему ритуалу Поворота он обязательно прилетит на Зорас'стриа и тогда… - окончание фразы многозначительно повисло в воздухе. Та'ах-сартар побарабанил когтями по столу и, словно что-то вспомнив, перевел взгляд на тушд-руала:
– Кстати, как вы назвали проект?
– "Темные небеса". Мы считаем, что это название лучше всего отображает его суть.
– "Темные небеса…" - медленно повторил Та'ах-сартар. Откинувшись в кресле, немедленно принявшем очертания его могучего тела, он неторопливо оглядел сначала человека, а затем своего отца.
– Тогда приступайте! - ледяным клинком рухнул приказ.
КОНЕЦ КНИГИ.
Здесь заканчивается история борьбы за сектор Дакота: войска Империи Килрач отброшены в сектор Оариис-с, люди начинают наступление на их территории. Как дальше сложилась судьба Джеймса Ли Твиста, Жанны Констильон, Паладина и других, повествуется в следующем романе цикла "Место боя": "Точка невозвращения".
1994-1997,
2000-2001 гг., Львов.
Глоссарий.
Аа'асиай - С чон-саа - "Благородный".
Антроп - Человекоподобный киборг, используемый в горном деле и изредка в боевых действиях.
Артх'хдеа Мезуту'а Холл - С чон-саа - "Внимающий песням Ушедших". Титул Главы Клана Стражей Небес и верховного священнослужителя Империи Килрач.
Боевая база - Военный корабль, превосходящий по мощи тяжелый крейсер, рассчитанный на 4 - 5 тысяч человек. Использовался, как носитель истребителей (от 20 до 30 звеньев), и ударная единица любого флота.
Бригада - Двадцать пять солдат пехоты плюс боевая техника.
"Букс'ат'руал" - С чон-саа - "Во славу Императора".
Бушар - Командир бригады. Военное звание килрачей.
Бушар'руал - Командир соединения. Военное звание килрачей.
Тяжелый корабль - Любой корабль, крупнее космолета или транспортника.
Вейер - Тип бластера, с большей мощностью и радиусом действия, чем обычный.
Великая Война - Повседневное название вооруженной экспансии Империи Килрач в соседние районы. По земному летоисчислению началась приблизительно в середине XVII в.
Военная крепость - Военная станция очень больших размеров, постоянно пребывающая на орбите планеты и защищенная силовым полем, которое создается с поверхности этой планеты. Использовалась исключительно килрачами. Гаусс-пистолет - Ручное оружие, в стволе которого магнитное поле разгоняет снаряд до сверхзвуковой скорости.
Х'хиар - С чон-саа (приблизительно) - "Помазанник". Титул наследника Имперского престола.
Гелий - Денежная единица Конфедерации.
Гипертуннель - Создание очень мощного поля вокруг объекта перемещения, и переброска его в точку назначения. Использовалось только для срочных рейсов кораблей, которые не оснащены гипердвигателями
"Годдах-2" - Вторая планета в системе P-1433 сектора Ригель. Во время отступления после поражения на Церере килрачи полностью стерилизовали плодородную и чрезвычайно богатую природными ресурсами планету, чтобы лишить людей возможности создать базу на стратегически важном направлении. Планета после этой варварской акции стала полностью непригодна для жизни.
Девстиатор - Килрачский тяжелый танк
Дивизия - Наибольшая военная единица Империи Килрач и Конфедерации (после начала войны людьми была частично использована структура войск килрачей). Включает:
1. Десять звеньев космолетов.
2. Три соединения тяжелых кораблей.
3. Десять бригад пехоты.
Друм - Раса, с нападения на которую Империей Килрач и началась Великая Война.
Еашш-руал - Килрачское военное звание командующего флотом в отдельном секторе. Приблизительно соответствует генералу Конфедерации.
"Жучок" - Один из базовых маневров космического боя. Заключается в резком изменении курса и плоскости движения с одновременным включением ускорителя.
Звено - Одиннадцать космолетов: пять крыльев и командир звена.
Звуковой генератор - Устройство, имитирующее звуки, которые соответствуют работе различных систем корабля: гул двигателей, свист выстрелов, рев ракет. Используется для создания определенной психологической атмосферы у пилота
Зона конфликта - Участок космического пространства или поверхности планеты между враждующими сторонами, на котором происходят основные боевые действия.
Зорас'стриа - 1. Название родной планеты килрачей. 2. С чон-саа - "Родина" или "Исконный
