Сгусток плазмы алым росчерком распорол воздух, ударив Эмиссара в голову. Плоть, кости, кожа жутким облаком разлетелись кругом, а обезглавленное тело, судорожно взмахнув руками, грузно повалилось вперед. Оцепеневшие охранники отшатнулись в стороны под защиту колонн, выхватывая свои бластера, но до укрытия добрался только один: удачный выстрел начисто оторвал руку второго, а два следующих разворотили ему грудь. Килрач, двигаясь по инерции, ударился об колонну и медленно сполз на пол.
      В ту же секунду заревела сирена.
      Последний охранник очередью выстрелов разнес в клочья ни в чем не повинный агрегат, стоявший в нескольких метрах от Джеймса. Видать, спутник Эмиссара просто не понял, что произошло, и стрелял наугад. Поудобнее схватив бластер, Джеймс кубарем перекатился к соседней колонне под прикрытием приземистого предмета, напоминавшего массивный буровой аппарат. Килрач заметил в последний момент его движение, шустро развернулся на месте, опустошая разрядник, но спустя мгновение свалился, сраженный точным выстрелом в голову.
      Распластавшись на полу, молодой пилот тяжело дышал, пытаясь унять жгучую боль в правой ноге: один из разрядов зацепил его. Сгусток плазмы скользнул по ноге, но этого хватило, чтобы сжечь кожу и часть мышц бедра; к счастью, подвижность нога не утратила. Засунув бластер за пояс, Джеймс поднялся, шипя от боли: следовало покончить с обязательствами перед Марраша'атахом, а потом думать о спасении!
      Ящичек с кристаллами оказался именно там, где им следовало находиться: в маленькой коробочке на поясе. Спрятав ее в карман, он посмотрел на голову Эмиссара - вернее на то, что от нее осталось - и отвернулся, с трудом удерживая в повиновении взбунтовавшийся желудок. "У меня не было выбора", - напомнил себе юноша, прекрасно понимая, что эта картина будет мучить его в кошмарах до самой смерти. Спотыкаясь, он бросился опрометью дальше по коридору, разыскивая двадцать пятый ангар.
      Поворот, еще один,.. длинный участок коридора, завернуть за угол, пробежать мимо огромной статуи из белоснежного камня,.. подняться на металлический мостик над провалом гигантской шахты,.. еще два коридора, похожих словно капли воды,.. спуститься на уровень ниже, пережидая, пока быстрой рысью пробежит отряд килрачей… перейти новый мостик, потом еще один,.. свернуть направо, потом прямо по коридору…
      Споткнувшись на входе, Джеймс влетел в двадцать пятый ангар. Едва удержавшись от падения, юноша поднял голову и нашел взглядом Сунк'кх, стоявший перед ним в гордом одиночестве. У самого основания виднелся зев раскрытого люка, и легкий трап вел внутрь, за выхлопными отверстиями двигательной системы стояли штабеля контейнеров с неизвестным содержимым. Во всем ангаре не было ни души - все, как и обещал Марраша'атах.
      Поминутно спотыкаясь об протянутые по полу провода, Джеймс заковылял к перехватчику, чувствуя, как утекает драгоценное время. Действие стимулирующего препарата, который ввел ему Марраша'атах перед побегом, заканчивалось, и возвращалась усталость, а сил оставалось совсем мало. Нога, в том месте, куда ударил луч излучателя, онемела, и все хуже слушалась его, в ушах гудели колокола. На последнем дыхании юноша вбежал в Сунк'кх.
      Космолет встретил Джеймса тишиной. Несмотря на солидные размеры, он не производил впечатления неуклюжего, даже наоборот - в закругленных линиях (килрачи вообще терпеть не могли острых углов) ощущалась скрытая до поры до времени сила и изящество. Отдышавшись, юноша пригляделся к многочисленным надписям на переборке и коснулся ладонью слегка выступающей восьмиугольной пластинки. Беззвучно люк встал на свое место, а вдоль коридора зажглась цепь огней.
      Задраив за собою дверь в кабину пилотов, Джеймс упал в кресло, постанывая сквозь зубы. Ремни безопасности он просто связал вместе на груди узлом: на большее сил уже не оставалось. Согнувшись над панелью управления, он слезящимися глазами принялся искать то, про что говорил ему Марраша'атах:
      "В космолете будут выведены из строя все секретные системы и те, которые не нужны для полета. Работоспособны только двигатели, гиперпривод, системы навигации, жизнеобеспечения и ускоритель. Гравитрон с плазмоизлучателями, основная пусковая установка, генераторы защитного поля, вспомогательный реактор и система коммуникации не будут функционировать; к тому же мы полностью заменили панель управления - у нас все системы ввода-вывода формируются из силового поля, а в перехватчике будет стоять более удобная для тебя панель. Две торпеды готовы к пуску в резервной пусковой установке - ими выбьешь люк ангара. Торпеды запускаются седьмой черной кнопкой в секции вооружения; темно-лиловый рычаг включает гиперпривод - нужно сдвинуть его вперед до упора. Большой красный рубильник по центру пульта активирует все системы…"
      Командор рассказывал и про другие интересные вещи, но Джеймс понимал, что времени на воспоминания уже нет: голова наливалась свинцом, веки закрывались сами по себе, разорванная бластером нога окончательно потеряла чувствительность. Протянув руку, он нажал на рубильник. Мгновенно панель осветилась десятками алых огней, тихо и непривычно для человека загудели двигатели, перехватчик приподнялся и завис над полом носом к выходу. Зажмурившись, Джеймс на ощупь отыскал нужную кнопку и ударил ладонью по ней.
      Даже сквозь толстые стены, покрытые броней и звукоизоляторами, до него донесся громовой удар, через сомкнутые веки глаза резанул слепящий свет; Сунк'кх качнуло с носа на корму, как на морской волне. На смену звуку взрыва пришел пронизывающий свист, переходящий в рев: воздух стремительно вырывался в дыру в корпусе, улетучиваясь в безвоздушное пространство. Расплющив глаза, юноша довольно улыбнулся при виде большой пробоины с рваными краями и включил ускоритель!
      Космолет тряхнуло, когда на вылете он задел остатки обшивки, и второй раз - когда в ангаре взорвались канистры с горючим, подожженные выхлопом ускорителя. Впечатляющий клубок огня отпочковался на боку Тагар Дусит, лизнул хвост перехватчика, но реального вреда не причинил. Сунк'кх без помех мчался в открытый космос.
      Держа на пределе рубильник ускорителя, Джеймс рискнул оглянуться на удаляющуюся Тагар Дусит - и замер с отвисшей челюстью, наконец-то осознав, насколько громадной она была! Нет, он и до этого знал, что в диаметре "Темная крепость" была около тысячи километров, но представить такое умозрительно было весьма и весьма сложно. Теперь же он понял, глядя на титаническое сооружение, почему Империя Килрач гордится Тагар Дусит, и называет ее самой мощной военной крепостью во Вселенной.
      Писк радара отвлек Джеймса от созерцания громады за кормой: двенадцать тяжелых крейсеров выпустили армаду истребителей, и шли по его душу; изменив курс на пару градусов, юноша направил Сунк'кх в свободное пространство.
      "Сорок секунд, сорок секунд…" - шептал про себя Джеймс, следя за показаниями навигационного компьютера. Для успешного прыжка следовало полностью выйти из сферы тяготения планеты или других космических тел, а тут еще и Тагар Дусит рождала своей массой немалое гравитационное поле. Фашар сказал, что крепость выстрелит только через сорок секунд, а Джеймс не испытывал иллюзий по поводу того, что с ним будет, если хоть тысячная часть этого залпа попадет в него.
      Звон навигационного компьютера, сигнализирующий про разрешение перейти в гиперпространство, слился с тревожным воем радара - Тагар Дусит открыла огонь из всех орудий! Перепуганный до полусмерти тем, как выпущенная командором лавина энергии искривляет пространство, Джеймс рванул рычаг гиперпривода вперед, молясь, чтобы Марраша'атаху не пришла в голову идея испортить ничего в нем. К счастью, ему такая идея в голову не пришла - или он счел недостойным себя приводить ее в исполнение!
      И в последний миг, перед тем, как во вспышке белоснежного пламени окружающие Тагар Дусит звезды исчезли, чтобы смениться планетами системы Хоган, Джеймс почему-то вспомнил слова, которыми завершился разговор с Марраша'атахом, и которые ярче всего врезались ему в память:
      "-…ты мог бы справиться с Эмиссаром и без меня, не так ли? Зачем же тебе я и почему ты отпускаешь меня живым?
      – Видишь ли, человек, много десятков лет назад я совершил нечто такое, чего нельзя было делать. Так что можешь считать твою жизнь частью моего искупления!.."
      Военная крепость Тагар Дусит, сектор Оариис-с, две минуты после ухода Сунк'кха в гиперпространство.
      Марраша'атах отвернулся от обзорного окна, где бесследно растаял перехватчик с человеком на борту и попытался на свежую голову оценить содеянное им. С крейсеров двенадцатой дивизии Имперского Клана поступали сочувственные запросы по поводу взрыва на Тагар Дусит и предложения помощи. Командование дивизии уже знало о гибели Вентдарра и приняло соболезнования по этому поводу. Оставалось передать эту весть Руалу вместе с результатами медицинского обследования пленника и его контрольным диском, а самому заняться устранением последствий "побега".
      – Какое состояние крепости, когор'руал? - осведомился он у Фашара, успевшего вернуться на командный мостик почти одновременно с первым сигналом тревоги.
      – Полностью разрушены ангары с двадцать третьего по двадцать шестой, внутренние помещения понесли некоторые повреждения в радиусе двухсот метров от эпицентра взрыва. Других серьезных повреждений нет.
      – Тело Эмиссара уже нашли?
      – Да, нашли. Ужасная трагедия…
      – Да, ужасная, - подтвердил Марраша'атах. - Не забудьте напомнить мне, когор'руал, что следует побеспокоиться про уровень безопасности и дисциплины на Тагар Дусит, чтобы впредь избежать подобных случаев. Рапорт о повреждениях должен быть готов к отправке тела Эмиссара - я хочу приложить его к документам, подлежащим пересылке Руалу.
      – Так точно, командор. Ну а что касается нашего пленника…
      – Что касается пленника, когор'руал, то у меня есть предчувствие, что с ним мы еще увидимся…
      Он снова повернулся к обзорному окну и очень тихо закончил:
      – …так или иначе!
      Боевая база "Гетман Хмельницкий" перед прыжком к Аа'асиай.
      2384.22.4, 13:48.
      Сцепив руки за спиной, Джон Фарбах встал у обзорного экрана, наблюдая за лихорадочной работой в рубке. Паники не было, но ощущалась нервозность, как результат нервотрепки последних дней, когда приходилось сидеть ниже травы, тише воды, сдерживать себя и остальных, особенно, когда на датчиках глубокого сканирования появлялись корабли килрачей. Но теперь ожиданию пришел конец и "Гетман Хмельницкий" готовился отправиться к цели - аванпосту Аа'асиай, одному из последних оплотов Килрача в секторе Дакота.
      – Командор, - по трапу взбежал Джонсон, на ходу оправляя китель. - Поступило сообщение по гиперсвязи от группы Этвуда - они вступили в соприкосновение с противником.
      – Какие размеры флота противника?
      – Там около одной дивизии тяжелых кораблей различной конфигурации. Боевых баз пока нет.
      – А что с соединением Элой? - Фарбах про себя порадовался, что данные разведки оказались точными: почти все приписанные к Аа'асиай корабли врага были брошены против внезапной атаки Конфедерации.
      – Они на подходе, - сверившись с данными миникомпа, ответил заместитель. - Должны быть там минут через десять. Думаю, Этвуд продержится до появления Элой.
      – Должен продержаться, - пожал плечами Фарбах. - Как пилоты?
      – Готовы к старту. Мы запускаем восемь звеньев, два под командой Вещуньи и Снежка. С "Молоха" и "Авангарда" взлетают по два звена истребителей и переходят под наше командование. Прыжок к Аа'асиай… - он посмотрел на часы, -…через семь минут!
      – Значит, начинаем. Можете идти, подполковник.
      – Есть, командор.
      Спустившись с капитанского возвышения, он приблизился к корабельному интеркому, набирая код доступа во все помещения базы.
      – Внимание всем, говорит заместитель командора, подполковник Джонсон. Всему техническому персоналу приготовиться к запуску истребителей и обеспечению бесперебойной работы всех систем базы; пилотам быть готовым к немедленному старту по выходу из гиперпространства. Расчеты турель-батарей и контроль защитного поля - максимальная готовность, - помедлив, он закончил:
      – Да прибудет с нами счастье. Передача с капитанского мостика закончена.
      Повернувшись к навигационной консоли, Блэйк снова посмотрел на часы:
      – Навигаторы, когда мы совершим прыжок?
      – Через одну минуту двадцать секунд, сэр, - сидевший за пультом молодой парень с лычками капитана посмотрел на хронометр.
      – Когда до выхода останется десять секунд, начинайте обратный отсчет до нуля, - скомандовал Фарбах, спускаясь со своего возвышения. - Техобеспечение - какое состояние боевой базы?
      – Все показатели в пределах нормы, сэр, - из дальнего угла донесся голос дежурного у мониторов статуса базы. - Все системы работают нормально, отклонений не замечено.
      – Прекрасно. Расчет турель-батарей и защита - вы готовы?
      Виктор Тук утвердительно кивнул головой, не отрывая глаз от своих приборов. От консоли защитного поля донеслось несколько: "Да, сэр".
      – Ну, вроде бы все, - тихо сказал Джонсон, подходя к командору. - Должен вам сказать, что каждый раз, когда такая подготовка идет, не исчезает впечатление, что пассажирский лайнер в порт загоняем.
      – Да, такое бывает, - с сочувствием начал командор. Но закончить ему не дали: навигаторы внезапно зашумели, и один из них взмахнул рукой, призывая всех к тишине:
      – Всем приготовиться: десять секунд до прыжка. Девять… Восемь… Семь…
      Фарбах вздохнул и крепче оперся на поручни, обратив внимание на обзорный экран перед ним. Прыжок к Аа'асиай был коротким, всего двадцать минут обычного времени (по времени "Гетмана Хмельницкого" он не займет и секунды) и это еще был допустимый риск. Любой более длительный прыжок всегда таил в себе опасность: враг имел время чтобы подготовиться к встрече или ситуация могла коренным образом измениться, но у совершающего прыжок корабля время было только до того мига, пока центральный компьютер не запустит гиперпривод.
      "Ну, с богом", - мелькнула мысль у командора одновременно с возгласом навигатора: "Ноль!"
      Молочно-белый свет разом залил командирскую рубку. Сводящая зубы дрожь пробежала по корпусу, и "Гетман Хмельницкий", а вместе с ней крейсера "Молох" и "Авангард" вынырнули в сорока двух километрах от двенадцатикилометрового Аа'асиай. Но он была не один - три крейсера среднего класса висели в пространстве вблизи от аванпоста.
      – Истребители пошли! - выкрикнул кто-то, указывая на дисплей тактической обстановки: вокруг "Гетмана Хмельницкого" мельтешили синие точки, с каждой секундой увеличиваясь в числе; еще два роя истребителей появились около крейсеров. Крейсера килрачей разворачивались на месте, выпуская свои эскадрильи, которые присоединялись к вылетающим с аванпоста.
      – Командуйте "Молоху" и "Авангарду" атаковать крейсера противника, - бросил Фарбах, присматриваясь к схеме. - Аа'асиай займемся мы.
      Не дожидаясь подтверждения, он повернулся к Туку, который в три погибели склонился над своими приборами.
      – Лейтенант Тук, приготовить главное орудие к бою.
      – Есть приготовить главное орудие к бою, - торопливо подкручивая что-то и набирая команды на клавиатуре перед собой, ответил Тук. - Цель вне зоны поражения, командор. На данной скорости мы сможем открыть огонь через семьдесят пять секунд с вероятностью поражения восемьдесят процентов.
      – Хорошо, лейте…
      – Тревога, тревога - Аа'асиай открыла огонь! Семь - шестьдесят, плоскость а-тридцать, скорость приближения - четыреста десять.
      – Выполняем маневр уклонения! - бросившись к навигационной консоли, скомандовал Фарбах, глядя на гигантский шар антиматерии, мчавшийся от Аа'асиай к ним. - Плоскость а-двадцать, курс сто три - пятьдесят, полный вперед!!!
      – Есть выполнять маневр ухода! - клавиатура едва не горела под пальцами навигаторов.
      Все смотрели на две точки, медленно приближавшиеся друг к другу на мониторе тактической обстановки: "Гетман Хмельницкий" и выстрел аванпоста Аа'асиай в виде серого пятнышка. Казалось, прошли часы, прежде чем серая точка пронеслась в полуклике от базы; маневр уклонения оказался удачным.
      – Вернуть базу на прежний курс. Расчету начать подготовку к открытию огня из главного орудия.
      – Командор, приближаются истребители противника! - Джонсон показал на радар, где сплошными клиньями надвигались истребители килрачей. На глаз, против десяти звеньев Конфедерации противник выпустил около двенадцати, если не больше.
      – Передайте Вещунье и "Красному" звену "Авангарда" - прикрыть сектора с третьего по пятый. Снежок и "Зеленые" звенья - прикрыть седьмой, восьмой, девятый и двенадцатый сектор. "Красное" звено "Молоха" - отойти в резерв и помогать по мере необходимости, - оценив обстановку, отдал приказ Фарбах. - Действовать дальше по усмотрению, но не атаковать, только защищать "Гетман Хмельницкий".
      – Командор, - вмешался Тук. - Цель будет в зоне огня через сорок секунд. Главные орудия набрали расчетную мощность и готовы к открытию огня.
      – Этого хватит, что бы пробить защитные поля крепости?
      – Нет, сэр, - уверено ответил командир расчетами. - Максимум - ослабит щиты крепости на девяносто процентов в эпицентре удара.
      – Какова предельная емкость аккумуляторов главных орудий? - Фарбах никогда не думал, что придется пойти на такое, но когда-то приходится все делать впервые.
      Тук внимательно посмотрел на командора, но ответил без колебаний:
      – Четыреста процентов, сэр. Но это очень рискованно.
      – Я знаю, лейтенант, - ответил командор, задумавшись над схемой на мониторе. - Продолжайте набор мощности главных орудий со всевозможной скоростью.
      – Слушаюсь, сэр.
      Вокруг "Гетмана Хмельницкого" тем временем забурлил ад: сотни космолетов кружились в смертоносном танце, по ним били залп за залпом турель-батареи, защитное поле вспыхивало всеми цветами радуги в местах попадания плазменных зарядов и ракет. Земные и килрачские крейсера отходили все дальше и дальше от аванпоста и двигающейся к ней боевой базы, обмениваясь ливнем выстрелов.
      – Каковы наши потери? - обратился Фарбах к стоящему рядом Джонсону.
      – Восемь истребителей сбито, три получили серьезные повреждения и вернулись назад. У "Молоха" повреждены двигатели, "Авангард" держится. Килрачи потеряли около двадцати истребителей, один из их крейсеров почти полностью выведен из строя.
      – Командор, мощность главного орудия достигла двухсот пятидесяти процентов, - они услышали голос Тука.
      – Продолжайте набор мощности, - отрывисто скомандовал Фарбах, не поворачиваясь. Тем временем "Гетман Хмельницкий" начал подрагивать какой-то странной дрожью, словно некто тихонько толкал его вперед-назад.
      – Что это такое? - Джонсон посмотрел на дежурного.
      – Аккумуляторы не справляются с накопленной энергии. Часть ее вытекает просто в космос.
      – Командор?..
      – Продолжать набор мощности, - процедил Фарбах сквозь зубы. - Лейтенант, предельная мощность - четыреста процентов?
      – Так точно, командор, - ответил Тук, следя за индикаторами энергии. - Набрана мощность двести восемьдесят процентов. Цель будет в зоне огня через двадцать секунд.
      – Что будет, если мы превысим предел вместимости аккумуляторов?
      – Моментальная гибель базы. Аккумуляторы не выдержат накопленного запаса, разрушаться сдерживающие контуры, и начнется неуправляемая термоядерная реакция мощностью в двести пятьдесят мегатонн.
      – Набрана мощность триста двадцать процентов. Цель будет в зоне огня через двенадцать секунд…
      Теперь база уже не подрагивала - лихорадочная дрожь едва давала людям удержаться на ногах. Мигали лампы, то начиная светить ослепительным светом, то погасая до едва видимого мерцания; по всем, без исключения, дисплеям пошли помехи; наружный корпус окутала сеть голубоватых разрядов.
      – Мощность триста шестьдесят процентов, - в голосе Тука впервые появился страх. - Командор, мы теряем контроль за аккумуляторами!..
      Заревели сирены, сообщая о критическом перенапряжении систем, толчки швыряли людей на пол, базу колотило как крысу в зубах терьера. И среди этого хаоса, наконец, донесся голос помощника Тука:
      – Цель в зоне огня. Мы можем стрелять, командор!
      – Огонь! - перекрывая шум, проревел Фарбах.
      За обзорными экранами всплыл исполинский, гораздо более мощный, чем выпущенный Аа'асиай, шар антиматерии. Всплыл и рванулся точно в центр вражьего аванпоста, раскинув во все стороны извивающиеся протуберанцы слепящего белого пламени.
      – Противник пытается совершить маневр уклонения, - прокомментировал навигатор. - Пять секунд до поражения, четыре… три… две… одна… попали, попали!!!
      Его торжествующий вопль слился с криком его соседа:
      – Аа'асиай выстрелил. Заряд приближается с а-семь, курс сорок - двадцать два, скорость - четыреста пять.
      – Начать маневр уклонения: а-десять, курс - триста - пятнадцать!
      Вся мощность на двигатели! - в последний миг перед гибелью Аа'асиай успел выстрелить в ответ! Ухватившись за стойку, командор почувствовал, как тело наливается свинцом - немыслимый поворот резко увеличил гравитационное поле.
      – Маневр недостаточен! - закричал навигатор, что предупредил о выстреле. - Мы по-прежнему на траектории поражения. Шесть секунд до удара!
      Глянув на схему, Фарбах понял, что на сей раз, уйти им не удастся - слишком близко был шар антиматерии. Оставалось только молиться, чтобы выдержало поле…
      – Защитное поле на максимум! - надрывая голос, проревел он. - Всю энергию на защитное поле!
      – Есть всю энергию на защитное поле…
      – Держитесь, держитесь!!! - истошно завопил кто-то из навигаторов. И прежде, чем командор смог разобрать, кто это был, в "Гетман Хмельницкий" попало по-настоящему!
      Чудовищный рывок оторвал Фарбаха от поручня и швырнул назад. Рубка слилась в его глазах в беснующийся калейдоскоп, в ушах ревело, секунды растянулись на часы! Вдруг ноги зацепились в полете за что-то, и Фарбах, перевернувшись в воздухе, ударился головой об пол.
      Тысячи звезд приняли его в свои объятия, увлекая в пропасть.
 

Глава 8.