Оценив обстановку, Кит поскакал на левый фланг русских. Вспомнив уроки Стивена на турнирной арене, он нанес сильный и точный удар и поразил противника.

Скрестив свой меч с мечом чужеземца, Стивен увидел, как Юлиана и Алексей скрылись за холмом. С новой силой атаковал он противника. Стивен поднял меч и нанес удар. Ругательство сорвалось с губ противника, и он был вынужден отступить все дальше назад, пока, наконец, не упал с седла. Со стороны цыган раздался победный крик.

– Поезжай за ней, Стивен, – закричал Джонатан. – Мы позаботимся об остальных.

Стивен направил свою лошадь прямо на русских. Он почувствовал, как из одной руки у него течет кровь, ощутил укол брошенного в плечо кинжала. Но боль для него ничего не значила. Прокричав имя Юлианы, словно боевой клич, он пробился через заслон противника и направился по тропе к побережью.

– Будь он проклят, – вырвалось у Алексея. – Я приказал Дмитрию убить этого ублюдка. – И он с силой пришпорил коня. Животное заржало и помчалось еще быстрее и наконец они достигли покрытого галькой морского берега. Местность была совершенно безлюдной, высокие пенистые волны накатывали на берег. Эфес шпаги Алексея, покрытый бриллиантами, натирал руки Юлианы. Пальцы ее почти онемели от тугой веревки.

Гнедой конь Алексея не выдерживал никакого сравнения с Каприей. В считанные секунды Стивен поравнялся с ним и извлек меч из ножен. Его золотые волосы развевались на ветру, вид у него был непреклонный.

– Ради всего святого, молю вас отпустить ее, – обратился он к Алексею. – Пусть бой произойдет между нами.

В этот момент Юлиана почувствовала всю глубину любви Стивена, и сердце ее защемило от горечи. Со Стивеном она испытала моменты незабываемого наслаждения, и, что бы ни случилось с ней сейчас, никто не может забрать у нее воспоминания.

Алексей схватился за меч. Когда он вынимал его из ножен, Юлиана подставила свои руки и лезвие разрезало веревки. Юлиана почувствовала, как струйка крови потекла по руке, но не обратила на это внимания. Руки ее освободились, она сжала кулаки и забарабанила ими по спине Алексея.

– Проклятая сука! – он взмахнул мечом, у него вырвался победный крик. Его удар разбил меч Стивена.

Алексей развернул лошадь, готовясь убить Стивена. Юлиана ухватилась за стремя, надеясь столкнуть Алексея с седла, но он только рассмеялся и снова пришпорил гнедого. Затем он поднял меч и нацелил его в живот Каприи.

– Ты всегда был трусом, – проговорила Юлиана сквозь зубы. Она выхватила кинжал из своей броши. Время, казалось, остановилось, и она снова увидела свою семью – истекающего кровью отца, падающего на снег Бориса, убитого пулей в грудь. Разметавшиеся волосы ее матери, когда та кричала от ужаса. Рыдания Миши, умоляющего о пощаде, и кривой кинжал, заставивший его замолчать.

Юлиана была Романовой. Этого момента она ждала уже давно.

Она замахнулась ножом, готовясь нанести удар Алексею в спину.

И остановилась. Разве его смерть вернет ей семью? Избавит ли новое кровопролитие от ночных кошмаров?

Стивен прокричал что-то, но Юлиана не поняла. Она уже опускала кинжал, когда Алексей ударил ее по руке. Кинжал прошел через попону и вонзился в гнедого.

Стивен снова что-то закричал.

Лошадь вздыбилась. Хотя инстинкт подсказывал Юлиане держаться крепче за Алексея, она заставила себя соскользнуть через заднюю луку седла, затем вниз под крестец взбесившейся от боли лошади. Ей хорошо был известен этот трюк. Она делала его бессчетное количество раз перед восхищенной публикой, бросавшей ей монетки.

Когда Юлиана нащупала ногами землю, она почувствовала себя свободной и с удовольствием опустилась на влажный песок. Дрожащей рукой она убрала кинжал.

Стивен бросил на нее удивленный взгляд. Алексей выругался, натягивая поводья, его раненый конь заржал от боли.

Потом конь резко отбросил голову назад, ударив Алексея в лицо. Обезумевшее животное помчалось вдоль покрытого галькой берега к небольшому болотцу. Коричневая грязь брызнула из-под копыт гнедого, и он резко остановился.

Алексей не удержался в седле и полетел вперед. Словно подхваченный зимним ветром, он с ужасным звуком тяжело упал на землю и остался лежать неподвижно.

Конь помчался дальше, высоко подбрасывая задние ноги, задрав голову.

Стивен соскочил с Каприи, подбежал к Юлиане и обнял ее.

– Любимая, – Юлиана чувствовала его учащенное дыхание, – с тобой все в порядке?

Она кивнула и прижалась к его груди.

– Как ты?

– Пустячная рана, не больше, – Стивен коснулся ее окровавленного запястья. – Рана неглубокая. Как Алексей?

Стивен подхватил ее под руку. Юлиане было так приятно чувствовать его силу: сама она не могла стоять, ноги у нее подкашивались.

Стивен медленно направился к Алексею. Она заставила себя посмотреть на лежащую на земле фигуру.

Алексей Шуйский, убийца, лежал мертвый, глаза его были широко раскрыты, на лице застыло недоумение.

– Он сломал себе шею, – сказал Стивен.

Юлиана содрогнулась.

– Это он убил мою семью.

– Я знаю.

Волны набегали на берег. Юлиана подняла лицо к Стивену.

– Ты знал?

– Я узнал только сегодня утром. Ласло рассказал нам правду.

Юлиана крепко обняла мужа за шею.

– Я хотела его смерти. Я убила его, Стивен?

Губы его прижались к виску Юлианы.

– Он сам себя убил. С того момента, как Алексей со своими людьми напал на твою семью, он уничтожил в себе все, что было в нем хорошего. С тех пор он шел к своей судьбе.

– Судьба падает как камень в спокойную воду. – Юлиана вспомнила гадание Зары, вооруженных людей, огонь, бросающий кровавые тени на снег. В ту ночь, она потеряла все: дом, семью, – все, что делало ее Романовой.

И все же глаза ее были полны слез. Ей уже не хотелось мстить и, если бы было возможно, она бы изменила все. Этот мужчина, явившийся к ней из темноты, его любовь, их собственная жизнь...

Стивен странно посмотрел на жену.

– Судьба падает...

Холодный ветер дул с моря.

– Эти слова я слышала давным-давно. Гадание цыганки. Я еще не уверена, что все поняла, но, мне кажется, что Заре что-то было известно. Да, она знала.

Юлиана в последний раз взглянула на Алексея.

– Интересно, могла ли я предотвратить его смерть. Если бы я не вытащила нож и не попала бы им в коня...

– Тогда мне пришлось бы его убить. И я бы сделал это недрогнувшей рукой. – Он повернулся и пошел прочь от Алексея Шуйского. Когда они подошли к Каприи, Стивен взял лицо Юлианы в свои руки.

– Юлиана, ты для меня – весь мир. Я говорил тебе об этом прошлой ночью. Почему ты ушла от меня?

– Я не хотела, чтобы ты снова вызвал на поединок Алексея. – Она коснулась его раненой щеки, и ее охватила нежность.

Плечи Стивена задрожали.

– Это моя вина. Я не дал тебе основания доверять мне. Я не могу тебя винить за то, что ты ничего не рассказала мне об Алексее. И о ребенке.

От удивления и страха у нее перехватило дыхание.

– Тебе об этом известно?

– Да. Ах, Юлиана, если бы я мог взять свои слова назад. Ребенок – это дар божий, которого нужно любить, независимо от того, здоров он или болен. Я буду любить нашего ребенка, как я научился любить Оливера. Ты научила меня любить сына.

Она услышала, как дрогнул голос Стивена.

– Стивен? Как чувствует себя Оливер?

– У него был приступ. Очень тяжелый. Кажется, ему стало легче, когда я пообещал найти тебя. После этого он стал спокойнее.

– Тогда нам нужно спешить к нему.

Отдаленный крик послышался с берега. Юлиана оглянулась. На высоком берегу стояли Ласло и Джонатан и остальные цыгане. Выстроенные в ряд, связанные за шеи толстой веревкой стояли побежденные русские.

Цыгане подняли вверх кулаки и издали победный крик. Родион горячо обнял Джилли. Юлиана улыбнулась мужу.

– Наконец наши приключения закончились. – Он поцеловал ее в соленые от морского воздуха губы, и она почувствовала, как любовь волной нахлынула на нее и щемящая нежность наполнила ее сердце.

Стивен оторвался от губ Юлианы, просунул руку под ее плащ и коснулся места, где согреваемая ею росла новая жизнь.

– Нет, моя любовь, – прошептал он, – они только начинаются.

Примечания