Он отверг ее любовь.
      С носа судна донесся голос Флорио, запевшего баркароллу. Его пение было встречено одобрительным гулом голосов. Люди говорили, что так, должно быть, поют ангелы.
      - Будь здесь не так тесно, - обратился к ней незнакомый мужчина, - я бы пригласил вас на танец, мадонна.
      Лаура попыталась улыбнуться, но все, что ей удалось - это сдержанный кивок. Незнакомец был по-своему приятен, хотя черты лица, пожалуй, казались слишком жесткими. Желтые зубы, маленькие, пронзительные глаза. Край бархатного плаща изрядно потерт.
      Сняв головной убор, мужчина поклонился.
      - Пусть безобразная выходка не портит вам вечер.
      - Я даже и не думала о картине, - тихо призналась Лаура.
      - Вот и хорошо. А я так определенно намерен повеселиться. Лет двадцать назад мне довелось служить у отца нынешнего дожа. Каким же сюрпризом оказалось его приглашение! Уже здесь, на борту, я встретил многих давних товарищей.
      Лаура отвернулась и посмотрела вниз Подростки на яликах, окружавших галеру, выпрашивали у знатных гостей дожа монетки. Над морем разносился голос Флорио. Вот уж кто, действительно, заслужил успех! В воздухе пахло горячей смолой от факелов. Скоро вспыхнут фейерверки, станут палить орудия. Праздник продолжается. Впереди ночь - время Сандро Кавалли, Стража Ночи Венеции. Лаура страдала. Ей хотелось услышать его слова и обещание заботиться о ней всю жизнь... Но нет, сегодня единственным обещанием станет клятва Венеции Морю.
      ***
      Боже, только бы успеть! Голова болела, словно раскалывалась на куски.
      Очнувшись на темной улице, Сандро не терял времени на обдумывание случившегося или составления плана действий. Он прыгнул в лодку и взялся за весла. От непомерных усилий уже ныли плечи.
      На горизонте ярко, подобно огромному драгоценному камню, сиял "Буцентавр", переливаясь золотым и алым убранством. Там сейчас вся знать республики!
      И никто не подозревает, что судно обречено. Корабль смерти.
      На ладонях появились и уже лопнули мозоли. Не обращая внимания на боль, Сандро продолжал грести. Заходящее солнце припекало затылок и шею.
      К черту жару! Кавалли налег на весла. До огромной галеры оставалось не более ста ярдов. Дым факелов вдоль борта уже доносился до него. Лодку тряхнуло - Сандро столкнулся с чьей-то гондолой. Не отвлекаясь, чтобы ответить изрыгающему проклятия гондольеру, он продолжил путь, его подгонял страх.
      "Почему? - вертелся в голове вопрос. - Почему он оказался столь несообразителен, почему не понял все сразу?"
      Весла резали воду. Страж Ночи перебирал в уме улики. Изменения, внесенные в список - имена людей, которых дож не приглашал на церемонию. Они вызваны, чтобы умереть! Последние слова заколотого в больнице браво. Ла Бокка пытался сказать ему о заговоре, взрыве правительственной галеры. И, наконец, главное - пришедшее лишь несколько часов назад известие из Арсенала о том, что похищено значительное количество пороха.
      Но только после полученного через пасть льва предупреждения все окончательно стало на свои места.
      Ему следовало разгадать план заговорщиков раньше! Но все его мысли слишком были заняты Лаурой. Любовная страсть затуманила ему голову. Наверное, удар неизвестного хорошо прочистил ему мозги.
      Между Сандро и галерой оставалось уже пятьдесят ярдов. Кавалли никак не мог успокоиться. Да и какой тут покой: кто-то намерен погубить столько людей!
      Потом можно будет поразмышлять, кто же разработал этот хитроумный план, кто напал на него при выходе из Дворца дожей... но это потом. Сейчас же важно лишь одно - успеть вовремя!
      Повсюду слышались глухие хлопки: разрывались фейерверки и петарды. При каждом хлопке Сандро закрывал глаза и втягивал голову в плечи. С галеры послышался чудесный голос, исполняющий баркароллу.
      Наконец, лодчонка подплыла к "Буцентавру". Кавалли ухватился за огромное весло, не обращая внимания на проклятие гребцов. С трудом перебирая окровавленными руками, он пополз наверх. Весло опустилось и Страж Ночи свалился в воду.
      Соленая вода хлынула в рот, нос, уши, в глазах защипало, огнем полыхнула рана на голове.
      Сандро вынырнул на поверхность, хватая ртом воздух. К изумлению всех, кто находился поблизости в гондолах и яликах, он снова ухватился за весла. На этот раз ему повезло больше, и вскоре Кавалли уже поднялся на палубу.
      Никто не обрадовался его появлению, наоборот, среди гостей дожа послышались гневные выкрики. Вид пришельца - мокрый, со спутанными волосами человек в разорванной рубашке - вряд ли соответствовал торжественной обстановке праздника. Сандро не стал объясняться, извиняться или оправдываться.
      - Всем покинуть палубу! Галера будет взорвана!
      Никто не пошевелился. Дож обменялся взглядом с женой. Та покачала головой.
      - Вы что, совсем рехнулись, мой господин? - сурово спросил Гритти.
      Кавалли искал глазами Лауру. Над лагуной опускались сумерки. На палубе толпились десятки, а может, и не одна сотня людей. Девушки нигде не было видно.
      - Галера начинена взрывчаткой! - крикнул Сандро. - Уходите, пока еще не поздно!
      - Вы имеете в виду порох, мой господин? - дож слегка нахмурился.
      - И где же он? - поинтересовалась жена дожа.
      Стиснув зубы, Сандро сделал несколько шагов по палубе. Башмаки хлюпали и оставляли лужицы.
      - Я не знаю, где... - махнув рукой, он умолк.
      Времени на разговоры не оставалось. Вряд ли все эти разодетые вельможи послушаются его и бросятся за борт, да и чему они должны верить? Его словам?
      Как убедить этих раздутых индюков, что опасность реальна? Единственный выход - найти порох и выбросить его в море.
      Дым смоченного в парафине факела заставил его чихнуть. "Корабельный поставщик, - вспомнилось ему, - отвечал за иллюминацию судна". Преступникам потребовалось внедрить своего человека на судно и они убили поставщика! Как же он не додумался раньше!
      - Факелы! - крикнул Сандро и бросился к ближайшему.
      Потушив его, Кавалли обломил верхнюю часть. Под ней медленно тлела веревка. Основание, казавшееся деревянным, оказалось гипсовым и слегка треснуло под пальцами Стража Ночи. Бросив его на палубу, Сандро изо всех сил ударил по факелу ногой. Из трещины на палубу просочился ручеек черного пороха.
      Над толпой пронесся возглас ужаса.
      - Отлично, мой господин! - одобрительно сказал дож. - Ну, а теперь, когда все позади...
      - Еще не все позади, - бросил Кавалли и метнулся к другому факелу, потушил его и разбил основание.
      Там тоже был порох.
      - Ну же, помогите мне! Проклятие, пошевеливайтесь!
      Лаура уже сбрасывала праздничное одеяние. Некоторые из гостей, спасая свои жизни, спрыгнули за борт. Другая же их часть стала обезвреживать корабль. Охранники, получив указание Стража Ночи, отправились на поиски в нижние помещения галеры. Заметив на корме Лауру, Сандро бросился к ней.
      Пышное платье, головной убор из золотой синели, темный водопад волос... Он влюбился снова.
      - Я хочу, чтобы ты немедленно покинула судно, - потребовал Кавалли.
      - Нет, - девушка уже вытряхивала из факела смертоносную начинку, руки ее почернели от пороха.
      Поблизости Флорио делал то же самое.
      Сандро выпятил подбородок.
      - Уходи, Лаура.
      - Я не уйду и ты не сможешь заставить меня покинуть корабль: мы в море!
      На галере творилось что-то невообразимое.
      С подошедшего баркаса на палубу поднялся Джамал.
      Сотни факелов! Но и множество людей! Кто же успеет раньше: факелы догореть или люди высыпать порох?
      Кавалли, стражники, гости - все работали неутомимо. Наконец, погас последний факел и галера погрузилась во тьму.
      Сандро позволил себе немного отдохнуть, впитывая тепло ночи. Тело его расслабилось, раны на руках заныли.
      Кто-то схватил его за плечо.
      - Сандро, дож! - Лаура указала на корму.
      Гритти и его жена сидели под красным церемониальным зонтиком. Огромные свечи, стоявшие в позолоченных урнах, догорели почти до основания.
      - Боже! - с замирающим сердцем Сандро рванулся туда, с трудом пробиваясь сквозь толпу.
      Он расталкивал всех патрициев, священников, чиновников, не обращая внимания на протестующие крики, проклятия и вопли. Какая-то герцогиня, не успевшая уступить дорогу, оказалась сбитой с ног.
      Никто не слушал его предупреждений, а между тем до взрыва оставались считанные секунды.
      За Стражем Ночи следом кинулись Джамал и Флорио.
      Пламя свечи слабо колебалось, танцуя у самого основания. Выхватив из чьих-то рук бокал с вином, Сандро выплеснул его содержимое на пламя. Послышалось протестующее шипение, но... свеча продолжала гореть.
      Выругавшись, Сандро ухватил огромную урну, служившую основанием свечи, и поднял ее. Мысленно он представил: взрыв, пламя... и себя, ставшего добычей птиц и рыб. Урна оказалась слишком тяжела: у него не хватало сил справиться с ней. Перед глазами трещал, разбрасывая искры, догорающий фитиль. Кавалли слышал возгласы ужаса, видел, как Джамал вместе с другими отшатнулся к борту.
      - Ради Бога, помогите же мне кто-нибудь!
      Дож оцепенел. Вытаращив глаза, он смотрел на Стража Ночи, не двигаясь с места.
      Нечеловеческими усилиями Кавалли приподнял урну и поставил ее на борт. Еще секунда... Урна зашаталась и тяжело рухнула за борт. Но за мгновение до того, как она упала в воду, фитиль догорел. Раздался взрыв.
      Над лагуной вырос огромный фонтан, подобный гигантскому грибу, который обрушился на палубу. Поток холодной морской воды сбил Сандро с ног. Галера вздрогнула, словно ее качнула рука самого Господа и затихла.
      Крики и шум уступили место мертвой тишине. Где-то прокричала чайка, жалобно и пронзительно, словно вознося мольбу к небу.
      Сандро уцепился за перила руками и, шатаясь, поднялся на ноги. Он увидел бегущую к нему Лауру. Девушка споткнулась обо все еще лежащую на палубе герцогиню, перепрыгнула через перевернутую скамейку и чуть не запуталась в невесть откуда взявшейся веревке.
      Все по-прежнему молчали. Лаура повисла на шее Сандро. Головной убор упал и по плечам рассыпались черные волосы.
      Страж Ночи обнял ее.
      - Лаура, я чуть было не потерял тебя.
      - Меня? О, любимый, это я могла потерять тебя.
      - И огорчилась бы? - спросил Кавалли. Она погладила его по щеке.
      - Ответ ты и сам знаешь.
      - Я пришел, чтобы спросить тебя кое о чем.
      Оглядев толпу, с любопытством наблюдавшую за ними, Лаура улыбнулась:
      - Здесь? Сейчас?
      - Пусть себе таращатся!
      Сандро гладил теплый шелк ее волос грязными, окровавленными, черными от пороха пальцами.
      - Ты выйдешь за меня замуж? - слова вырывались, будто их долго-долго держали под замком.
      Сотни зрителей затаили дыхание, но Сандро было все равно: на картине, выставленной в Академии, было обнажено его тело, почему бы теперь не обнажить перед людьми и душу?
      - Будь моей, женой! Знаю, мои лучшие годы позади, но клянусь...
      - Да?..
      - Я буду уважать твою одержимость живописью.
      - Ах, да помолчи ты, - попросила Лаура точно капризного ребенка.
      Сандро замер, но Лаура поспешила добавить, почувствовав неловкость сказанных ею слов.
      - Вечно ты говоришь все, что угодно, кроме того, что требуется сказать.
      - Боже мой, если ты мне откажешь...
      - Ведь ты меня любишь, правда? - подсказала девушка. И, увидев его изумление, рассмеялась. - Мне следовало догадаться раньше! Когда ты это понял? Почему раньше не сказал мне о своей любви?
      Сандро прервал ее вопросы долгим благодарным поцелуем. Лаура почувствовала на губах соленый вкус морской воды и ощутила отчаяние, которое привело его сюда.
      Стоявшие поблизости дамы печально вздохнули.
      Кавалли поднял глаза:
      - Может быть, я только потому и не признался в своей любви к тебе раньше, что ты не давала мне такой возможности, дорогая.
      Отступив на шаг, Сандро опустился перед возлюбленной на одно колено.
      В толпе послышался ропот, но для Стража Ночи сейчас ничего и никого не существовало - только Лаура.
      Она стояла в сыром платье, чуть мерцающем в полутьме, темный нимб волос делал еще более бледным ее усталое, на счастливое лицо. Страж Ночи торжественно взял ее за руку и поднес пальцы возлюбленной к губам. Женщина, ради которой он с легкостью отдаст жизнь!
      - Да, Лаура, это правда. Я люблю тебя, - заявление вызвало в толпе приветственный гул.
      Сандро ждал ответа. Внезапно девушка залилась слезами.
      Сандро поднялся и нежно обнял ее, прошептав:
      - Такое уж несчастье, а?
      - Нет... то есть, да... О, Сандро, я не знаю, - Лаура обняла его и посмотрела ему прямо в глаза. - Я так пыталась удержаться, не желать от тебя большего, но ничего не могла с собой поделать. Ты нужен мне. Весь, целиком. Мне хотелось, чтобы нас ничто не разделяло.
      Кавалли поцеловал ее в мокрую от слез щеку.
      - И ты нужна мне, поверь.
      На лице Лауры застыло такое недоверчивое выражение, что Сандро улыбнулся.
      - У нас будут дети, если того пожелает Господь. Может, шестеро? Ты будешь летом лежать в тенистом саду, а в долгие зимние вечера мы вместе будем сидеть у камина. Поверь мне, мы будем счастливы. Только пожелай, и я вплету в твои волосы маргаритки или стану танцевать на чане с виноградом.
      Лаура неуверенно улыбнулась.
      - Ты дорого за все заплатишь, Сандро. Положение, титул...
      Он прижал палец к ее губам.
      - За тебя я отдал бы и душу.
      - Дело не в этом. Боюсь, что нарисованное тобой будущее не для тебя, мягко сказала Лаура.
      - Любовь моя, - Сандро наклонился, чтобы поцеловать девушку. - Мы станем мужем и женой раньше, чем зайдет луна.
      Их губы слились в поцелуе, и Сандро перестал сомневаться в том, что принял правильное решение. Мягкие теплые губы Лауры обещали такое... все остальное не имело значения.
      Откуда-то издалека донеслись музыка и чудесный высокий голос Флорио. Трубодур воспевал любовь столь великую, что даже Страж Ночи Венеции признал ее.
      Девушка, наконец, отстранилась от возлюбленного и застенчиво на него взглянула.
      - Ах, Сандро, как бы хотелось, если бы это было возможно, запереть в сундуке твое признание, чтобы иногда доставать его оттуда и любоваться им.
      Кавалли улыбнулся - широко, весело, беззаботно, как улыбаются только очень молодые люди.
      В толпе все вдруг заговорили, послышались смех и пение, кто-то притопнул ногой и попытался танцевать.
      - Да, этот праздник никогда не забудется! - раздался возглас.
      Лаура чувствовала себя такой счастливой, что, казалось, стоит взмахнуть руками, и она поднимется в небо, чтобы улететь вместе с Сандро в те края, куда он хотел забрать ее с собой однажды.
      Девушка рассмеялась - звонко, весело, легко. Краешком глаза она заметила, что на них смотрит дож.
      Сандро приблизился. Андреа Гритти и его жена поднялись, оказывая Стражу Ночи редкую честь.
      - Мой господин, - обратился к нему дож, - у меня нет слов, чтобы выразить всю нашу признательность и благодарность.
      - Опасность миновала, - невозмутимо ответил Кавалли. - Но преступников еще предстоит найти.
      - И вы найдете их, - сказала Бенедетта Вендрами. - Мы полностью доверяем Стражу Ночи Венеции.
      Дож подозвал Джамала и Флорио. Первый получил необычно ценный рубин, обрамленный жемчугом - Гритти снял цепь с этим дорогим камнем со своей шеи. С глубоким поклоном африканец принял дар. Второму жена дожа вручила сапфировую брошь. Она приколола ее к бархатному наряду певца и поцеловала в щеку.
      - Даниэле гордился сегодня бы вами.
      Флорио помрачнел.
      - Жаль, что мне не удалось спасти его.
      Гритти погладил бороду и посмотрел на Сандро.
      - Твоя награда?..
      - Ваше сиятельство, мне ничего не нужно, ведь я всего лишь исполнил свой долг.
      Наклонившись, Сандро поцеловал Лауру в щеку и спустился на нижнюю палубу: следовало проверить, нет ли там спрятанной взрывчатки.
      Лаура смущенно стояла перед дожем и его супругой. Она присела в глубоком реверансе и была отпущена. Вокруг звучала музыка, смех, рвались фейерверки.
      Повернувшись, Лаура столкнулась лицом к лицу с Магдаленой. Она открыла было рот, чтобы поприветствовать подругу, но слова застряли у нее в горле в каждой руке у послушницы был зажат стеклянный стилет.
      Магдалена приготовилась к нападению. Она стояла пригнувшись, отчего горб вырисовывался четче обычного. Глаза ее сверкали ярче стилетов. Казалось, сейчас ей было не до Лауры: взгляд горбуньи не отрывался от дожа.
      - Магдалена! - воскликнула Лаура, но это ей лишь показалось: с ее губ слетел лишь слабый шепот.
      Буйное веселье, возобновившееся на галере, поглотило этот звук. Никто его не услышал, как никто не заметил странную, закутанную в черное фигуру, крадущуюся к Андреа Гритти.
      Времени на размышление не оставалось, и Лаура бросилась к Магдалене. Сверкнуло стеклянное лезвие, и девушка ощутила его ядовитый укус на ладони. Звук разбившегося стилета привлек внимание Джамала. Африканец заслонил собой дожа.
      - Стража! - закричал кто-то.
      Тяжелые шаги спешащих охранников прогромыхали по палубе. Ошеломленная случившимся, Лаура в отчаянии смотрела, как плотное кольцо смыкается вокруг Магдалены. Послушница все еще держала в руке стилет, заставляя стражу двигаться осторожно, с опаской. Бледное лицо монахини застыло. Она подняла руку с зажатым стилетом и направила его в свою грудь.
      - Нет! - крикнула Лаура.
      Оттолкнув Джамала, она рванулась к подруге.
      Слишком поздно! Страшное острие пронзило тело незваной гостьи "Буцентавра". Глаза ее закатились, колени подогнулись, горбунья рухнула на палубу.
      Опустившись на колени, Лаура обняла Магдалену и прижала ее голову к себе. Из раны на груди сочилась кровь, а вместе с ней уходила жизнь. Капюшон упал с головы послушницы, открыв взглядам десятков людей бледное полное лицо, на которое смерть уже наложила свою печать.
      - Боже мой, Магдалена, - прошептала Лаура сквозь слезы, - что же ты наделала?
      - Все кончено, - умирающая едва могла говорить... - не хотела... чтобы ты... пострадала... всегда тебя любила.
      - Но почему? - тело подруги становилось все тяжелее с каждым мгновением.
      - Я должна была его убить...
      - Дожа?
      Магдалена едва заметно кивнула.
      - Моего... отца.
      - Невероятно, - пробормотал кто-то.
      Потрясенные услышанным, многие отвернулись, другие устремили взгляды на Андреа Гритти. Лаура чувствовала, что позади нее, приблизившись, стоит Сандро, но она не обернулась.
      В горле Магдалены забулькало, изо рта показалась кровь. Бедняжка попыталась вздохнуть и... тело ее обмякло. "Сердце остановилось", почувствовала обнимавшая подругу девушка.
      Лаура онемела, окоченела от горя. Чувствуя, что сейчас потеряет сознание, она взглянула на Андреа Гритти.
      - Это правда? Вы отец дочери Челестины?
      - Челестины? - по лицу дожа скатилась слеза и исчезла в густой, черной бороде. - Должно быть, так.
      Бенедетта закрыла лицо руками.
      - Мы были... любовниками давным-давно, до того, как Челестина постриглась в монахини. Клянусь Господом, я ничего не знал о ребенке!
      Сандро осторожно положил безжизненное тело на палубу, поднял Лауру на ноги и прижал ее лицо к своей груди.
      - Как же вышло, что ты не знал, Андреа?
      С болью и отчаянием смотрел Гритти на уродливое тело дочери.
      - Я был тогда кондотьером. Сандро, ведь мы воевали вместе, ты помнишь?
      Несколько месяцев нас не было в Венеции. Ты не забыл? Корфу, Кипр, Ровенна... Но почему она решила отомстить только сейчас, через столько лет?
      - Я узнаю это, - сказал Страж Ночи.
      Над мертвым телом склонился священник и закрыл глаза Магдалены.
      - Кончено, - прошептал стоящий рядом Фло-рио.
      Жалость к бедной послушнице, свидетелем гибели которой он стал, боролась в его душе с гневом, вызванным тем, что она сделала с Даниэле Моро.
      - Да, - откликнулась Лаура, устремляя на Флорио полные глаза слез, кончено.
      Девушка поежилась и добавила шепотом:
      - Но... кто-то должен сообщить все Челестине.
      Глава 17
      В эту же ночь они обвенчались. Скромная церемония проходила в церкви Святого Рокко.
      После принесения необходимых в таком случае клятв, он надел возлюбленной на палец украшенное сапфиром фамильное кольцо Кавалли, чувствуя, как нисходит на него спокойная радость. Лаура нежно поцеловала мужа, а тот еще раз удивился тому, какая у него красивая и до неприличия юная жена.
      На бракосочетании присутствовали Тициан, Аретино, Джамал и Ясмин. Их улыбки и пожелания счастья несколько рассеяли тень, брошенную на венчание трагедией "Буцентавра", омрачившей торжество.
      Уже на ступеньках церкви Аретино похлопал себя по необъятному животу.
      - Со времен разграбления Рима не приходилось мне участвовать в столь дивном представлении.
      - И, слава Богу, вряд ли еще когда-нибудь доведется! - заметил Тициан.
      Пьетро задумчиво оглядел новобрачных.
      - Вы уверены, что не хотите позволить мне описать все случившееся? Какая драма! Могущественный Страж Ночи обнажает душу на палубе корабля в присутствии всех аристократов Венеции...
      - Нет, - Сандро едва сдержался, чтобы не улыбнуться, - мы не хотим, и в том уверены.
      Ясмин обняла подругу.
      - Сегодня вечером мы отплываем в Алжир.
      Лаура смахнула слезы.
      - Я знала, что вы покидаете нас, но не думала, что так скоро.
      - Настало время вернуться домой!
      Ясмин подошла к Джамалу.
      - Правда?
      Тот кивнул. В глазах африканца мелькнула неуверенность, но он ничем не выдал своих сомнений. Сильный и гордый Джамал тоже освободился из плена добровольно наложенных на себя ограничений.
      Сандро пожал руку старому другу.
      - Думаю взять на твое место Гвидо Ломбарде.
      Джамал кивнул, одобрив решение Стража Ночи. Друзья обнялись. Настало время прощаться.
      Четыре свидетеля удалились: Тициан, Аретино, Джамал и Ясмин. Лаура долго смотрела им вслед. Сандро обнял ее. Сегодня не будет свадебного пира. Не нужна им и неделя веселья, чтобы отпраздновать бракосочетание. К чему приветствия, речи, бесконечные тосты, прославляющие их любовь? Сейчас им достаточно одного спокойного и нежного объятия.
      - Ну и день сегодня! - пробормотал Сандро. - И печаль, и радость, все смешалось.
      - Да, - обернулась Лаура и положила руки ему на грудь. - Но прежде, чем отправиться домой, мне нужно кое-что сделать.
      - Челестина?
      - Да. Я должна ее увидеть. Что бы не совершила Магдалена, Челестина ее мать, и для любой женщины это очень тяжело - потерять дочь.
      - Я пойду с тобой.
      - Нет. Она ненавидит мужчин и теперь мы знаем, почему. Поэтому мне лучше пойти одной.
      - Хорошо. У меня есть дела, которые нужно закончить.
      Лаура вздрогнула: что за дела? Неужели необходимость описать при составлении доклада ужасную смерть молодой женщины можно назвать делом?
      - Ступай, - сказала она. - Я скоро приду и надеюсь по возвращении застать тебя дома.
      Кавалли направился ко Дворцу дожей. Но сделав несколько шагов, обернулся и улыбнулся.
      - Чем это вы так довольны, мой господин? - поинтересовалась Лаура.
      - Да вот, подумал, что теперь всю оставшуюся жизнь нам придется делить на двоих одну кровать. Что-то не припомню, чтобы когда-либо прежде радовался, когда целое вдруг делилось на половины, несмотря на то, что давно веду торговые дела.
      ***
      В келье Челестины было темно. Густой неприятный запах химикатов висел в воздухе. Лаура задержалась у дверей - пришлось уговаривать двух монахинь, настаивавших, что сестра Челестина не хочет никого видеть.
      У единственного в келье окна застыла дрожащая фигура:
      - Сестра Челестина? - осторожно, чтобы случайно не задеть заставленные колбами и пузырьками столики, Лаура прошла через помещение и опустилась на колени рядом с монахиней.
      - Лаура, - Челестина схватила ее за руку и сжала так, что девушке стало больно. - Я ждала, что ты придешь.
      - Как не прийти, ведь Магдалена была моей подругой!
      - И моей дочерью.
      - Теперь она на небе. Ее забрал к себе Господь.
      - Знаю.
      Лаура прикусила губу.
      - Что с ней стряслось, сестра? Безумие?
      - Нет, не безумие, - Челестина говорила резко и уверенно. - Просто... не хватило терпения.
      - Не понимаю, сестра.
      - Магдалена не могла ждать, когда свершится правосудие, хотела все ускорить. А когда план провалился, взяла дело в свои руки.
      - План? - озадаченно спросила Лаура. - Сестра, а вы знали о нем?
      Челестина встала, подняла за плечи гостью и толкнула в грудь так, что та невольно опустилась на деревянную скамью.
      - Мне сказали, она тебя ранила.
      - Пустяки. Стилет не разбился, так что яд не попал в кровь. Повезло.
      - Дай-ка я перевяжу царапину...
      Девушка промолчала, а Челестина достала с полки кремень и принялась копаться в поисках чего-то еще. Наконец, она зажгла небольшую стеклянную лампу.
      "Ладно, - думала Лаура, - если уже ей так хочется перевязать мне рану, пусть перевяжет.
      Может быть, Челестине сейчас необходимо проявить о ком-го заботу".
      Вспыхнул фитиль и к острому запаху каких-то химикатов добавился запах горящего жира.
      Челестина подняла лампу повыше, и в это время взгляд гостьи упал на что-то, лежавшее под столом. Кожаная сумка. С печатью дожа! Та самая, что была у Даниэле Моро в ночь убийства?"
      Лаура похолодела и подняла голову.
      - Так вот, что касается царапины... - Челестина повернулась.
      В руке она держала остро заточенный нож.
      ***
      Сандро работал при свете свечи. Кроме него, во Дворце дожей никого не было. Он не испытывал обычного удовлетворения от завершения дела. Что-то смущало его, не позволяло облегченно вздохнуть и отослать доклад, а все бумаги положить на дальнюю полку.
      Убиты трое мужчин, а тронувшаяся рассудком молодая послушница покончила с собой. Опасность угрожала самому дожу Венеции. Андреа Гритти пришлось подвергнуться унижению на глазах всей знати.
      Только мысль, что впереди его ожидает ночь блаженства, не позволяла Сандро отчаяться.
      Он еще раз перебрал все факты, пытаясь докопаться до сути. Для чего Магдалена убивала? Чтобы заложить взрывчатку на судно. Но для чего уничтожать столько людей, если она хотела смерти лишь своему отцу?
      Теперь Сандро знал наверняка, что именно Магдалена предупреждала его через львиную пасть. И оба раза речь шла о Лауре! Но зачем тогда нанимать браво, если послушница не желала ей зла? Зачем сообщать о "Буцентавре" и тут же бить его по голове? Нет, что-то не сходилось. В этой цепи не хватало нескольких звеньев.
      Все оставалось полнейшей загадкой, ключ от которой Магдалена унесла с собой в другой мир.
      Из раздумий Сандро вывел звук шагов. Он поднял голову и увидел направляющуюся к нему высокую фигуру.
      - Доктор Марино, - Сандро встал, приветствуя вошедшего.
      Карло Марино поклонился. Он был явно взволнован, но в то же время не решался заговорить.
      - Мой господин... что касается жертвы...
      - Вы имеете в виду покончившую с собой молодую женщину?
      - Дело в том, что она... не женщина. Я решил, мне нужно сообщить вам об этом.
      Сандро пристально посмотрел на него.
      - Простите, я не совсем понял...
      - Магдалена была рождена мальчиком. Осмотрев тело, я пришел к выводу, что имела место кастрация.
      Холодный ужас коснулся сердца Сандро.
      - Вы говорите... - на голове Стража Ночи зашевелились волосы.
      - Магдалену воспитывали как девочку. А... э... операция дала ей гладкость кожи, вялость мускулов...
      - Кастрация была осуществлена при рождении, так вы утверждаете?
      - Или вскоре после него.
      Сандро почувствовал, как немеют пальцы. Значит, Магдалена действовала не в одиночку, а заодно с матерью.
      И Лаура сейчас у Челестины.
      ***
      В наступившей тишине замок двери щелкнул, будто зубы скелета. Челестина положила ключ в карман, потом медленно повернулась к Лауре.
      - Чтобы никто не мешал, - объяснила она совершенно спокойным голосом. Знаю, у тебя много вопросов.
      От охватившего страха Лаура не сразу обрела дар речи.
      - Так это вы все придумали? Но зачем же возлагать всю ответственность на дожа? Ведь он ничего не знал о том, что у него был ребенок?
      - Его пренебрежение родительскими обязанностями еще можно было бы простить, но я не могла простить кое-что другого.
      - Мне показалось, он с горечью говорил о вашей любви, - Лаура пыталась выиграть время. Может, Сандро надоест ждать и он придет за ней?
      - Когда я поняла, что ношу ребенка Андреа Гритти, - проговорила Челестина, - он уже отправился воевать. Что-то связанное с соляными копями, если мне не изменяет память. Я решила обратиться к его отцу. Мне было известно, что он могущественный человек, но насколько жестокий, конечно, я не знала.
      - Жестокий? Он отказал вам в помощи?
      Лицо монахини искривилось в жуткой гримасе.
      - Он сказал, что встретится со мной на борту галеры. Я поверила и пришла. Самого дожа не было. Но его лакеи ждали меня. Тридцать один человек.
      Лаура едва удержалась от стона.
      - Нет, о Боже!
      - Да. Трентуно. Такое наказание старший Гритти определил для меня только за то, что я посмела любить его сына. Они все были там, мужчины, изнасиловавшие меня в ту ночь.
      - Где? Где они были? - ошеломленно спросила девушка.
      - На "Буцентавре". Я так устроила.
      Только теперь Лаура стала понимать. Это Челестина внесла изменения в список приглашенных. Каждый из ее мучителей получил вызов, в чем монахиня убедилась лично.
      - Я бы убила их всех по одному, но это было слишком рискованно. Меня могли схватить прежде, чем все будет закончено.
      - Понимаю. Но ведь и других, ни в чем не повинных людей, тоже убили вы?
      - Да.
      - И... изуродовали их?
      - Так и должно поступать с мужчинами. Со всеми. Даже с этим Гаспари, юнцом-наборщиком. Его не было среди моих обидчиков, но моя ярость настигла и его. Ты только подумай! Их было тридцать один, а я ждала ребенка. Несомненно, именно испытания той ночи и послужили причиной того, что ребенок родился уродом.