Войдя в кафе самообслуживания, он сразу же ощутил, как почти неуловимо изменилась атмосфера. Воздух, казалось, застыл в напряженном ожидании.

Он не увидел, однако, враждебности в лицах людей: ни тех, кто сидел за столиками из разноцветного пластика, ни тех, кто стоял в очереди к стойке. Кое-кто даже улыбался ему, но в этих сдержанных и неуверенных улыбках проглядывало скорее боязливое уважение, нежели открытое дружелюбие.

«Порядок, — подумал агент Ф.57. — Все идет как надо».

Он улыбнулся, открыв острые зубы, грациозно поклонился, как это делали все инопланетяне при входе в присутственное место, и негромко произнес ритуальную фразу: «Мы любим людей».

Один из пяти роботов-официантов заскользил к нему по своим направляющим, как только он облокотился на стойку. Очередь почтительно расступилась, освобождая ему место.

— Бифштекс, — заказал он в обращенный к нему микрофон.

— Что будете пить?

— Вино.

Трудно было все-таки привыкнуть разговаривать с роботамиофициантами. Все, конечно, делали вид, что ничего естественней и быть не может, и тот, кто открыто выражал свое восхищение, рисковал прослыть безнадежным провинциалом. Что же касается инопланетян, то любому было известно, что они ничему не удивляются и уж тем более тому, что было изобретено на Земле. Тем не менее агент Ф.57 с интересом наблюдал, как изящный хромированный механизм, ненадолго исчезнувший в туннеле, вновь появился, но уже с подносом, закрытым крышкой.

— Пять кредитов, — сообщил бесплотный голос. Он опустил пять монет в щель, раздался щелчок, и поднос с приподнявшейся крышкой скользнул к нему.

— Мне тоже бифштекс. И минеральную воду. Робот вновь отправился за заказом, и агент Ф.57 повернулся на голос.

— Вы тоже любите бифштекс?

— Что же в этом необычного по-вашему?

Она улыбнулась, чтобы смягчить излишнюю, может, резкость ответа, но он почувствовал, как она вся сжалась при его обращении к ней.

Он возвратил ей улыбку.

— Конечно, ничего, и это, по крайней мере, одно из того, что нас объединяет.

Вместо того, чтобы разрядить атмосферу, его улыбка возымела обратный эффект. Когда до нее дошло, что она неотрывно смотрит на зубы своего собеседника, ее замешательство достигло предела. Возвращение робота-официанта она встретила с таким облегчением, что ему стало ее жалко. И когда она схватила свой поднос с явным намерением унести его к какому-нибудь из самых дальних столиков, он осторожно положил ей руку на запястье.

— Не пугайтесь! Я друг. Мы ваши друзья.

Она попыталась принять непринужденный вид.

— Я знаю это, инопланетянин. Мы все знаем, чем мы вам обязаны. Я… я не пугаюсь, поверьте!

Она смотрела на пальцы агента, лежащие на ее тонком запястье. Нет, конечно, она не испугана. Но все-таки, как же это ужасно: эти длинные голубые пальцы на ее белой руке! Он совершенно отчетливо увидел, как взъерошился легкий пушок на атласной коже.

Он убрал руку.

— Идите ешьте, — мягко сказал он. — И, вспомнив о ритуале, добавил: — Да пребудет с вами аппетит!

— Да пойдет еда вам на пользу! — опустив глаза, прошептала она в ответ.

— Ну что ж, — пробормотал он, принявшись за бифштекс, — для начала совсем неплохо.

Содружество Государств

Объединенная Служба Разведки

Совершенно секретно

Выдержки из опроса, осуществленного Объединенной Службой Разведки

(ОСР)

Габриель Ж., 40 лет, водитель гелитакси

Вопрос: Что вы думаете об инопланетянах?

Ответ: А зачем вам это нужно? Кто вы такие?

В: Мы проводим опрос.

О: Это для газеты?

В: Нет, это не для печати.

О: Я, в общем, не против инопланетян…

В: Что вы о них думаете?

О: Ну… Одно могу сказать: за шесть лет, что они здесь, все стало лучше.

В: В каком смысле?

О: А вы что сами не знаете?

В: Нам бы хотелось услышать ваше мнение.

О: Ну, ясно, что войны больше никогда не будет. Во всяком случае, пока они здесь, это никак невозможно.

В: Почему?

О: Да потому что они приказали всем разоружиться, почему же еще?

В: Вы в это верите?

О: А как же не верить! Я верю тому, что вижу.

В: Вы, значит, верите в доброжелательство инопланетян?

О: ...

В: Ответьте, пожалуйста!

О: Вы, небось, хотели бы, чтобы я сказал, что их терпеть не могу?

В: Мы просто хотим узнать ваше мнение.

О: Так я вам и сказал, стукачам поганым, чтобы вы голубым тут же побежали доносить!

Жан-Пьер Ф., 35 лет, инженер

В: Что вы думаете об инопланетянах?

О: Объективно или субъективно?

В: Давайте первое.

О: Неоспорим тот факт, что они заставили нас жить в мире. Вот уже шесть лет, как на земном шаре не стреляла ни одна пушка. Большинство считает, что это прекрасно, и я присоединяюсь к большинству.

В: А субъективно?

О: Ответы действительно останутся в тайне?

В: Конечно.

О: Для людей было бы достойнее установить мир самим.

В: Мы согласны, но вы не отвечаете на наш вопрос: «Что вы думаете об инопланетянах?»

О: Ладно. Так вот, я их не люблю.

В: Обида? Ощущение неполноценности?

О: Из-за того, что они дали нам урок гуманизма? О, нет! Я не настолько мелочен, особенно в таких вопросах. Нет, дело в другом. Они вызывают у меня беспокойство, тревогу.

В: Почему?

О: Зачем они это сделали? Я хочу сказать, зачем шесть лет тому назад они прилетели уж не знаю с какой планеты?..

В: Из системы звезды, которую мы называем Альтаир.

О: Это по их словам. Во всяком случае, зачем они проделали столь долгий путь? Только для того, чтобы помешать нам убивать друг друга? Вы можете, конечно, сказать, что это моя мелочность говорит. Вы можете возразить, что дело, которому они служат, является самодовлеющим, и их бескорыстие доказывает, по крайней мере, что они лучше нас. Но я не могу отделаться от мысли: чего они хотят?

Мари-Тереза Б., 25 лет, машинистка

В: Что вам не нравится в инопланетянах?

О: Зубы.

В: Только зубы?

О: А! Вы, видимо, имеете в виду их голубой цвет? Конечно, это очень непривычно. Но не скажу, что бы это было некрасиво. Не более, во всяком случае, чем у негров. У тех, знаете, бывают такие красивые оттенки. Или у азиатов… Это не значит, естественно, что мне может понравиться человек такого рода…

В: Почему?

О: Ну, они же цветные, так ведь?

В: Значит, только зубы?

О: А вот на вас эти острые зубы разве никакого впечатления не производят? Я читала, правда, в каком-то журнале, что это такие же зубы, как наши, только у них клыков больше, чем резцов. Так-то оно так, но когда они улыбаются…

В: Это действительно все, что вам в них не нравится?

О: Да! — Колеблется. — Нет, есть еще кое-что.

В: Что же?

О: Я не решаюсь.

В: Почему так?

О: Их надо уважать. По крайней мере, они так говорят. И в газетах об этом пишут. Мы должны быть им благодарны.

В: Но у вас есть какая-то задняя мысль?

О: Ладно. В конце концов, я такая же, как все. Вы были когданибудь в магазине или просто на улице, когда там появляется голубой? У всех возникает страх. Никто, конечно, этого не показывает, но все боятся.

В: Боятся чего, по-вашему?

О: Они такие странные. Такие отличные от нас. И хоть они предельно вежливы, все равно становится не по себе. И потом все эти слухи…

В: Какие слухи?

О: Будто вы не знаете! Все эти разговоры об исчезновениях, о похищениях… Говорят, что за шесть лет количество пропавших без вести возросло в пять раз. Что вроде бы они насильно увозят людей к себе в рабство… Но это же вздор какой-то!

В: Вы в это не верите?

О: Н-н… Нет!

В: Но, несмотря на все, вы боитесь?

О: Да.

Морис Н., без определенных занятий, отбывающий наказание

В: Почему вы убили инопланетянина?

О: Во-первых, я не один был. Там были еще Жан П., Фернан С. и Франсис А.

В: Их сейчас разыскивают. Вас же полиция схватила в тот момент, когда вы избивали лежащего инопланетянина железным прутом.

О: Он сам напросился. Сам напросился, сволочь голубая!

В: Почему вы его убили?

О: Их всех перебить надо! Если бы они сидели смирно, куда ни шло! Сидели бы в своих анклавах! Они же сами их создали! Ну и не выходите оттуда!.. А этот вваливается в «Дабл Скотч»…

В: «Дабл Скотч»?

О: Это же есть в моих показаниях. Не читали, что ль? Бар, где наша команда собирается. Ну, и эта сволочь появляется с ихней дурацкой присказкой… Знаете? «Мы любим людей»… Потом заказал выпивку у робота-официанта… А потом он нас оскорбил…

В: Свидетели заявляют, что вы его спровоцировали.

О: Ну, чего там, подзавели просто немного. Обычное дело «Я прямо заголубел», «Ни голуба не вижу», и все такое…

В: Свидетели отрицают, что он нанес вам оскорбление.

О: Еще чего не хватало! Во-первых, никто с ним не заговаривал. Мы между собой смеялись. А уж слышать или не слышать — это его дело.

В: Он не сказал вам ни единого слова.

О: Он все время пялился на Этьенетту, которая слушала пленки на «Аутомьюзике». Что бы вы сделали на нашем месте?

В: По свидетельствам очевидцев, Этьенетта была одета весьма вызывающим образом.

О: Мы-то тут при чем, если сейчас мода на короткие юбки. Во всяком случае, голубому нечего было так на девушку смотреть. Так ему и было сказано. И тут он нас оскорбил!

И: А говорят, наоборот, он был настроен весьма миролюбиво. И, тем не менее, вы вытащили его на улицу и стали избивать.

О: Ну, Жан П. действительно схватил кирпич…

В: Почему у вас была к нему такая ненависть?

О: Это была голубая сволочь, вот и все! Пусть убираются, откуда пришли!

Лоранс М., 26 лет, косметичка

В: Вы имели дело с инопланетянами?

О: (Смущенно) Да.

В: У вас был… роман с кем-нибудь из них?

О: ...

В: Отвечайте без опаски. Все останется в тайне.

О: Ну что ж, в конце концов, я свободный человек. — Смех. — С другой стороны, у меня нет предрассудков. — Смех. — Милько был такой славный. В первые дни, во всяком случае.

В: Милько?

О: Я его так называла. Настоящее имя совершенно непроизносимо. А Милько звучит наиболее похоже.

В: Как вы с ним познакомились?

О: Он искал свое представительство, но ошибся и позвонил в мой салон. Я ему все любезно объяснила, и позже он вернулся. Вот и все.

В: У вас, значит, никакой вражды к инопланетянам не было?

О: Нет. Во всяком случае, тогда.

В: А теперь, значит есть.

О: Да.

В: А в чем причина?

О: Вряд ли я смогу дать точный ответ. Видимо, Милько открыл мне глаза. Раньше я не переносила людей, которые не переносили инопланетян. Я считала, что мы должны быть признательны им за все, что они сделали для человечества. Я специально появлялась на людях вместе с Милько, чтобы показать им, что они неправы. На самом же деле получалось так, что мне давали понять, что не права именно я.

В: По этой причине вы с ним и расстались?

О: Как раз нет. Общественное мнение меня мало волнует. У меня сложилось свое мнение о Милько.

В: Как это произошло?

О: Что касается моих встреч с ним, то вначале это был скорее просто вызов. Или, если хотите, я поступала так из идейных соображений. Чтобы убедить людей. А потом… — Смущенная улыбка. — Вы знаете, за исключением голубой кожи, инопланетяне не отличаются от других мужчин… Не знаю, как сказать… Мне неудобно…

В: Были ли у вас?.. Милько и вы?..

О: Вы хотите спросить, вступила ли я в… отношения с Милько? Да, вступила. Так вот, именно с этого момента все испортилось.

В: Вы хотите сказать, что… что он…

О: О, нет, нет! Совсем нет. Это было прекрасно! — Молчание. — А все эти сведения вам действительно нужны?.. Ох, ну ладно… Раз уж для науки! Я ведь сказала, что все испортилось после этого. Милько стал менее внимательным. Ведь мужчину лучше узнаешь после того, как…

В: Не смущайтесь. Вы хотите сказать, что это… близость позволила вам увидеть инопланетянина с другой стороны?

О: В этом все и дело! Мало-помалу стала вырисовываться совершенно иная личность, не имеющая ничего общего с прежним Милько. Он, естественно, старался это скрыть, и иногда это ему почти удавалось. Но в глубине души я знала, кто он такой: человек из другого мира, настоящий ино-земец, черствый и ледяной.

В: Можно ли назвать то, что вас разъединяло, несходством характеров?

О: Гораздо хуже. Я, скорее, назвала бы это несходством рас. Настал момент, когда мне стало стыдно за себя, и я просто не понимала, как я могла… В конце концов я пришла к уверенности, что я для него всего лишь… объект для изучения. Материал для опыта. И что меня больше всего потрясло, это не черствость и не презрение, которое, несмотря на все старания, ему иногда не удавалось скрыть. И даже не глубокое отвращение, которое я однажды увидела на его лице благодаря отражению в зеркале, о чем он не подозревал. Нет, что меня по-настоящему ужаснуло, так это его глубокое, абсолютное, нечеловеческое равнодушие.

Агент Ф.57 закрыл досье.

«Они практически ничего не знают. Всего лишь впечатления, предрассудки, подозрения… Расовый рефлекс самозащиты. Не знают, но чувствуют. Можно сказать, шестое чувство».

Гелитакси начало снижаться. Проскользнув между четырьмя-пятью другими аппаратами, пролетавшими над кварталом, такси направилось к гигантскому зданию альтаирского представительства, чья плоская крыша, по мере их приближения, увеличивалась на глазах.

Агент Ф.57 постучал ногтем по интерфону.

— На платформу.

— Я не имею права. Я должен высадить вас на земле.

— Не беспокойтесь, делайте то, что я говорю.

Водитель обернулся к нему, и в его глазах, как молния, промелькнул, как ему показалось, отблеск ненависти. Повернувшись обратно, он сбросил обороты двигателя.

— Хорошо, инопланетянин!

Когда гелитакси вошло в силовое поле, агент включил идентификатор, надетый на руку. Маленький аппарат сел на крышу, где его поджидали два альтаирца с вибропистолетами на поясе.

— Добро пожаловать, Гонец! — проговорил один из них, ритуальным жестом приложив руку ко лбу.

Пассажир гелитакси испытал, казалось, секундное замешательство, затем упруго спрыгнул на платформу. Пилот напряг слух, но инопланетяне заговорили на своем лающем языке, понятном пока только очень немногим землянам.

Он увидел, как его пассажир и встречавший его вошли в пневматический лифт. Двери закрылись, зажглась лампочка.

— Вы быстро уходить! — Держа одну руку на вибропистолете, властным движением другой охранник приказывал взлетать. Пилот включил зажигание.

— Еще одного Гонца черти принесли! Что, интересно, они еще задумывают?

Содружество Государств

Объединенная Служба Разведки

Исх. № Ф (м) 631

Совершенно секретно

Отчет агента Ф.57 (магнитофонная запись)

Согласно плану, с наступлением темноты я покинул Исследовательский центр, и грузовик высадил меня в одном из крытых переходов квартала Сен-Дени, откуда я благополучно добрался до центра города.

Нигде не задерживаясь, я направился в отель «Лютеция», где для Гонца был зарезервирован номер. Затруднений не было, поскольку между перехватом Гонца и моим входом в игру прошло слишком мало времени.

Следующий день я посвятил контрольным тестам. Следует сказать, что все они дали абсолютно положительный результат. Где бы я ни появлялся, реакция была той, которую мы и ожидали.

Само собой разумеется, проверку нельзя было считать исчерпывающей, пока не был установлен контакт с самими альтаирцами. Помог случай, происшедший со мной на улице: у выхода со станции метро «Анлер» продавец газет заявил, что я всучил ему фальшивую кредитку, и отказался дать сдачу. В общем, классическая провокация. Через несколько минут вокруг нас уже собралось с полсотни враждебно настроенных зевак, и могу с уверенностью заявить, что ни у кого из них не было и тени сомнения по поводу моей принадлежности к инопланетянам. В этот момент в конфликт вмешался шедший мимо альтаирец. Следует отметить, что, проявив большой такт, он не совершил ни одной психологической ошибки и вызволил меня из неприятной ситуации, не задев достоинства ни одного из моих противников.

Затем мы остались с глазу на глаз. Поскольку мои эмоциональные реакции не являются предметом этой части отчета, скажу лишь, что, помоему, испытание первым контактом я выдержал. На протяжении всего разговора у моего собеседника не возникло ни малейших подозрений. Следует, правда, заметить, что мои знаки отличия Гонца обязывали его к проявлению почтительной сдержанности и исключали возможность нескромных расспросов. Но держался он очень непринужденно и доверительно и даже позволил себе дать мне несколько советов по поводу того, как следует общаться с землянами.

Манера, с какой альтаирцы говорят между собой о человеческой расе, меня безусловно задела. Неприятное ощущение вызвал не столько высокомерно-снисходительный тон, сколько проявление абсолютного безразличия по отношению к нашим собратьям.

То же впечатление сложилось у меня от бесед с другими альтаирцами из числа тех, с кем мне пришлось общаться, но должен признаться, что это единственный позитивный результат первых контактов. Даже посол, с которым я имел краткую протокольную беседу, не сообщил мне ничего такого, чего бы мы не знали.

Поскольку сбор разведданных не является целью моего задания, я не счел возможным вдаваться в излишние расспросы. Согласно плану, главной моей целью было утвердиться в роли Гонца, прибывшего накануне с Альтаира. Как мы и предусматривали, их служба безопасности настроила мой идентификатор на новую частоту, которая откроет мне доступ в анклав.

Самоанализ моего эмоционального состояния при выполнении задания, а также детальное изложение беседы с послом содержится в магнитофонных записях № Ф (м) 632 и № Ф (м) 633.

Начальник отдела "Ф" Объединенной Службы Разведки выключил магнитофон.

— Отличная работа, Эрмантье! — сказал он, не поднимая головы. Глаза его блуждали по столу, избегая взгляда собеседника.

— В чем дело, шеф? Боитесь на меня взглянуть? Начальник издал короткий смешок и пожал массивными плечами.

— Хоть я и знаю…

— Но впечатление сильное, так? Ну и отлично! Именно то, что надо!

Шеф взглянул на него, задумчиво покусывая ноготь.

— Просто не верится! Ничего не скажешь, сильны эти ребята из Исследовательского центра.

— Вы считаете? Двенадцать раз подряд за три недели, шеф! Двенадцать раз меня окунали в ванну, пока эта чертова краска не впиталась в кожу. Я все время вспоминал маму, как она перекрашивала свои старые платья.

Своими длинными голубыми пальцами он вытащил сигарету из сигаретницы под зачарованным взглядом начальника отдела.

— А контрольные ванны! Горячая вода, ледяная вода, кипяток! Мыло, сода, детергенты! Душ, брандспойт, погружение с головой! Пемза и щетка! Как только в воде появлялся хоть намек на голубизну, стоп! В краску его, еще разок! И это еще не самое паршивое…

Он посмотрел на шефа без всякой улыбки.

— Они понятия не имеют, смогут ли смыть все это потом.

Начальник отдела успокоительно поднял руку.

— Со временем найдут способ.

Большим и указательным пальцами Эрмантье приподнял голубую губу, обнажив острозаточенные зубы.

— А для этого, тоже найдут способ? У меня от бормашины до сих пор в голове жужжит.

— Сделают вам протез.

— Ну, конечно! У вас на все есть ответ!

Шеф оперся подбородком на руки и сказал, не отводя посерьезневших глаз от голубого человека, сидящего перед ним:

— Четыре года, Эрмантье! Четыре года вы готовились к этому! Все, что можно было узнать об Альтаире и альтаирцах, прошло через наши руки. Центнеры документов: исследования, обзоры, анкеты, опросы, карты, фотографии… Десятки километров магнитной пленки и микрофильмов. На земном шаре сейчас есть только один человек, говорящий по-альтаирски, как настоящий инопланетянин, и этот человек — вы! Один только человек, способный проникнуть в анклав, и этот человек — опять же вы!

Вытащив из ящика предмет, поблескивающий тусклым бронзовым светом, он положил его на стол. Эрмантье пододвинул кресло поближе.

— Что это? Песочные часы, тостер или, может, мясорубка?

— Это одна из их знаменитых «катушек для слов», та, которую Гонец привез с Альтаира. Та, которую вы захватите с собой в анклав. Нам удалось привести ее в действие, но многого нам это не дало.

— Зашифровано?

Начальник отдела утвердительно кивнул головой.

— Так или иначе, это не главное, что нас интересует. Гонцы прибывают приблизительно раз в год. Следовательно, катушки содержат самые общие указания. Для нас же важно узнать то, что происходит в анклаве.

Агент Ф.57 раздавил сигарету в пепельнице. Рука его слегка дрожала.

— Шеф, я считаю, что мне повезло.

Седовласый колосс молча глядел на него.

— Этот Гонец, которого мы перехватили… Ведь его пунктом назначения мог быть баварский анклав, североирландский или же Лигурийский…

— А направлялся он в вендейский анклав.

— Вы и об этом подумали?

Начальник гневно повел плечами.

— У меня работа такая — ничего не забывать!

С внезапно постаревшим лицом он откинулся на спинку кресла и прижал ладони к усталым глазам.

— Она исчезла два месяца тому назад, 6 июля, в районе Сен-Жильсюр-Ви, где проводила отпуск. Рыжеволосая и очень красивая. Так?

— Так!

Голос Эрмантье звучал хрипло.

— Мы должны были пожениться месяц тому назад. Вы думаете, что она в анклаве?

— Откуда я могу это знать?

Начальник отдела повернулся и открыл дверцу металлического шкафа, заполненного рядами папок.

— Видите? Исчезновения, исчезновения, исчезновения! Сотни и сотни! И никаких следов, даже намека на след. Хотя нет, кое-что все-таки есть: частота исчезновений заметно выше вблизи анклавов.

Он вновь облокотился на стол.

— Вот уже четыре года, как вы ждете этого момента. Не стоит вам напоминать, что выбраться оттуда у вас в лучшем случае один шанс из тридцати.

Эрмантье невесело улыбнулся.

— Четыре года я постоянно думал о том, что это самая безумная операция, когда либо предпринятая ОСР.

— Что бы ни случилось, не делайте ничего, что могло бы способствовать вашему провалу. Главное не в том, чтобы войти в анклав. Главное — выйти из него. Знать то, что там происходит, важно не столько для вас, сколько для нас. Вернуться надо любой ценой. И я вас заклинаю не выходить из вашей роли. Что бы вы ни узнали, не показывайте вида. Молчите, смотрите, слушайте и возвращайтесь. Это мой приказ…

Он медленно поднял глаза на агента и глухо закончил:

— … Кого бы вам ни пришлось там встретить.

Эрмантье встал и сухо произнес: — Именно так я это и понимаю.

Содружество Государств

Объединенная Служба Разведки

Отдел информации

Интервью Председателя Генерального Совета… (выдержка из радиотелетрансляции)

— Господин Председатель, вы являетесь одним из немногих видных деятелей, можно даже сказать одним из немногих землян, которым довелось побывать в альтаирском анклаве.

— Этой честью я обязан любезному приглашению со стороны Его Превосходительства Посла Альтаира.

— Говорят, что приглашение, сделанное альтаирцами сотне известных людей, имело целью положить конец некоторым нелестным слухам.

— Что за домыслы! Конечно, существуют, увы, нелепые россказни. У меня не хватает слов, чтобы выразить свое возмущение. Этим могут заниматься лишь безответственные люди, если только это не является результатом достойных презрения подспудных интриг, имеющих целью опорочить наши миролюбивые устремления. На самом же деле визит был приурочен к очередной годовщине установления мира на планете. Этот любезный жест только делает честь нашим друзьям.

— Можете ли вы рассказать нашим зрителям и слушателям о том, что вы увидели в анклаве?

— Только одно слово: и-ди-ллия! Представьте себе просторные виллы посреди парков и цветников, пение фонтанов, беспечных альтаирцев, занимающихся своими домашними делами. Я в свое время высоко оценил тот факт, что наши мудрые союзники, следуя достойному уважения чувству скромности, посчитали своим долгом оградить нас от своего постоянного присутствия. Но теперь, когда я увидел, как они живут, я проникся еще большим пониманием их поступка.

— Видели ли вы следы пребывания тех, кто жил там раньше? Я имею в виду — до создания анклава?

— Вам должно быть известно, что согласно договору, заключенному с альтаирцами, прежние обитатели этих мест были отселены с выплатой соответствующей компенсации. Таким образом, в настоящее время там можно наблюдать лишь развалины предыдущих поселений, поскольку альтаирцы построили себе новое жилье.

— Если не считать ваших спутников, видели ли вы хоть одного землянина?

— Разумеется, нет. В договоре, кстати, это оговорено совершенно четко.

Содружество Государств

Объединенная Служба Разведки

Секретно

Краткий обзор сведений о так называемом вандейском анклаве

Местоположение. Подобно остальным 54 альтаирским анклавам, существующим на Земле, так называемый вандейский анклав расположен на территории, не имеющей ни одного крупного населенного пункта. Анклав занимает территорию площадью около 500 квадратных километров, по внешнему периметру которой, за пределами анклава, расположены города Ньор, Фонтене-ле-Конт, Маран и Мозе. Внутри самого анклава оказались такие населенные пункты как Гурсон, Майезе, Сент-Илер-ля-Паллюд, а также около ста поселков, деревень и хуторов.

Внутренняя организация. Сведения о внутренней организации анклава чрезвычайно скудны. Немногие земляне, получившие разрешение побывать там, смогли увидеть лишь то, что сопровождавшие их альтаирцы захотели показать.

Численность альтаирцев, живущих в анклаве, составляет около пяти тысяч. Они не используют ни одного из существовавших населенных пунктов. Некоторые из них, как например, Сент-Илер-ля-Паллюд или Данвикс, были снесены, и на их месте возведены крупные альтаирские комплексы. Остальные медленно превращаются в развалины.

Сбор сведений о роде занятий инопланетян оказался практически невозможным. По словам побывавших там по приглашению, они ведут абсолютно праздную жизнь, которая обеспечивается чрезвычайно высоко развитой техникой.

Средства охраны. Анклав полностью окружен абсолютно непроницаемым силовым полем. Жители соседних районов со страхом говорят об этом своеобразном барьере, преодолеть который пытались некоторые из них.

Приложения.

А. Показания Серафена М., деревня Сент-Жемм: "Я знал, что нахожусь близко от границы, но захотелось все-таки побывать на своем поле, что у Жубретьерского леса. Конечно, теперь-то оно уже не мое, раз у меня его отобрали. Но посмотреть хотелось… Сразу за предупредительным знаком я почувствовал… Ну, как будто воздух стал более плотным. Было трудно дышать. Все-таки я продолжал идти. Но передвигать ноги становилось все трудней и трудней, как будто они вязли в чем-то. В конце концов и шагу нельзя было сделать. До Жубретьерского леса было рукой подать, но между нами словно стена была, упругая и в то же время твердая… И не видно ее, и не пройдешь. Я повернул обратно. Чем дальше я отходил, тем легче было дышать и проще двигаться… "

Б. Показания Жюльена Г., хутор Межиссери в окрестностях Ульма: «Я пахал до ночи и поэтому решил спрямить путь на ферму через лес Поте. Через некоторое время я почувствовал, как на меня будто что-то навалилось и голова закружилась. Почти тут же мотор у трактора заглох, хоть я и ничего не трогал. Я понял, что попал в запретную зону. Назавтра пришлось взять лошадей, чтобы вытащить трактор оттуда».

Непреодолимость этого барьера была подтверждена нашими агентами. В ходе неоднократных, но безуспешных попыток тринадцать из них пропали без вести.

Пролет над анклавом также невозможен.

Было установлено, что сами альтаирцы могут проникнуть в анклав только имея при себе идентификатор, настроенный на определенную частоту, смена которой происходит с неизвестной нам регулярностью.

Поскольку природа и источник силового поля остаются неизвестными, создать идентификатор не представляется возможным. О том, чтобы получить его от альтаирцев, не может быть и речи.

Внешние связи. Обитатели анклава имеют хозяйственную систему закрытого типа, но некоторые из них совершают частые поездки в столицу, где имеют контакты как со своим посольством, так и с нашими учреждениями.

Единственной связью между инопланетянами и их родной планетой являются, по-видимому, Гонцы, которые посещают Землю с периодичностью приблизительно один раз в год. Космический корабль остается на орбите, а на Землю их доставляет «челнок», совершающий посадку на специально оборудованной площадке аэродрома в Виллакубле, близ столицы. Судя по всему, в анклаве нет подобного космодрома.

С Гонцами альтаирцы обращаются, как с высшими сановниками, и, по всей видимости, они не подчинены никому из альтаирских должностных лиц, пребывающих на Земле. Они живут в столице без всякого контроля со стороны посольства и добираются до анклава с помощью своих собственных средств.

Содружество Государств

Объединенная Служба Разведки

Отдел "Ф"

Абсолютно секретно

Операция «Подмена». Перехват Гонца прошел успешно. В настоящее время агент Ф.57 находится в анклаве.

— Вы в первый раз на Земле, Гонец Бург Агабал? В таком случае будьте осторожны с землянами. Нельзя сказать, что они настроены враждебно, но они скрытны и неискренни. Лично я никогда с ними грубо не обращаюсь, как и предписано Планом, но я всегда помню поговорку, ими же, кстати, придуманную, относительно тех, кто платит злом за добро.

Сложив руки за спиной, Наместник Жакер Логр смотрел на загон, обнесенный электрифицированной сеткой. Стоя чуть сзади, Гонец безмолвно слушал. С небольшой возвышенности, где они находились, хорошо были видны роскошные альтаирские виллы, разноцветными островками выступавшие из зелени, и — еще дальше — буйные заросли на болотах.