Глава 1

ТАК СКАЗАТЬ, НАЧАЛО

Я шел в самом хорошем расположении духа. Еще бы, сегодня был сдан последний экзамен, и через какую-то недельку мне вручат долгожданный диплом. Не красный, конечно, но мой, так сказать, заслуженный! Последующий за ним выпускной тоже вселял только оптимизм, благодаря которому на моем лице все ярче и ярче расцветала улыбка. Солнце от меня не отставало и сияло вовсю, а умницы синоптики обещали, что такая погода продержится еще как минимум пару недель. Разве можно при столь положительных обстоятельствах не радоваться жизни? Вот я и радовался – безмерно, бездумно и безмятежно.

Чтобы покинуть студенческий городок, мне предстояло сделать совсем немного: пройти еще каких-то метров десять и перебраться через забор, но... вдруг неожиданно со спины на меня налетели. Я не удержался и, потеряв равновесие, пролетел по инерции несколько шагов и со всего своего роста и веса налег на нашу рельефную ограду.

– Мне очень интересно посмотреть на того идиота, который сейчас станет новым светилом нашего городка, получив чудесный «фонарь», – «вежливо» проговорил я, отлепляя себя от забора и разворачиваясь, чтоб опустить «меч возмездия» на чью-то голову.

Но моему «мечу» суждено было остаться в ножнах.

Передо мной стоял запыхавшийся Лешка с первого курса – мы с ним из одних мест, поэтому друг друга прекрасно знаем и дружим. Меня даже его родители попросили присматривать за ним по возможности. Я немного сбавил обороты, но все еще недовольно поинтересовался:

– Что за пожар?

– Саня, скорее. Бежим отсюда подальше. Я только что видел у общаги Кибла! – быстро проговорил он, с трудом переводя дыхание и перебирая ногами, словно приплясывая.

– Кибла? – Мне тоже захотелось изобразить что-то типа камаринской. – Но что он здесь делает?

– Откуда я знаю? Но он наверняка явился по наши души. Я в этом даже не сомневаюсь. Так что смываемся!

Не говоря больше ни слова, я закинул свой рюкзак за спину и быстрой походкой направился подальше от института. Встречаться с Киблом мне ну никак не хотелось ни сейчас, ни всю последующую неделю. Лешка несся рядом со мной.

– Куда двинем на этот раз? – на ходу спросил я. – Предложения есть?

– Давай в мою машину, может, на ней удастся от него смыться! – и тут же пояснил, видя мое удивление: – Отец на окончание первого курса подарил.

Я кивнул. Мы быстро перебежали через небольшую площадь, а потом через дорогу и наконец оказались у площадки, на которой студенты ставили свой транспорт. Мой товарищ клацканул сигнализацией и быстро нырнул в серые «жигули», которые в ответ приветливо мигнули ему фарами. Я, не теряя времени, приземлился рядом с ним.

– Неужели нас все-таки найдут! – посетовал он, лихо выкручивая руль и выезжая на дорогу. – У меня через неделю такая тусовочка намечается! Было бы просто глупо ее пропустить.

– У меня в эти же дни тоже выпускной, который уж никак пропускать не стоит! – поддержал его я, оглядываясь в сторону института. Ничего знакомого на горизонте не было видно, что вселяло некоторый оптимизм. – Куда поедем?

– Давай в парк! Там сейчас людно, может, затеряемся в толпе?

– Поехали. В любом случае попробовать стоит.

Мы стали быстро набирать скорость, легко маневрируя в сплошном потоке машин. Пока еще была у нас такая возможность, но скоро все поедут с работы, и город вновь утонет в огромных пробках.

До центрального парка добрались достаточно быстро. Лешка кинул машину на одном из стояночных мест перед главным входом, причем так, чтобы в экстренном случае мы смогли бы быстро вырулить в каком-нибудь направлении. Мы прошли в парк, купили себе несколько билетов на разные аттракционы и попробовали «слиться» с толпой, хотя оба прекрасно знали, что если будет найдено место, то уж нас-то, как бы мы ни старались, найдут в два счета.

Часа два нам никто не мешал, и мы провели их достаточно спокойно, даже немного весело. Но такая идиллия не могла продолжаться вечно. До жути захотелось есть, и, катаясь на колесе обозрения, мы принялись высматривать наиболее симпатичные места общепита, способные удовлетворить наши не очень изысканные вкусы и при этом не навредить нашим ни в чем не повинным желудкам.

Лешка первым его заметил.

– Скрытая угроза, – проговорил он.

– Что? – не расслышал я.

– Кажется, мы попались, – упавшим голосом проговорил мой друг, внимательно всматриваясь во что-то внизу.

– Где? – сразу отреагировал я. Палец товарища уткнулся в маленькую точку, медленно приближающуюся к нашему аттракциону.

– Как ты считаешь, мы сумеем добежать до машины, если сойдем с другой стороны? – задумался он.

Я прикинул расстояние, осмотрел площадку внизу и кивнул.

– Давай сделаем это!

Наши тела тут же устлали низ кабинки, цепочка с выхода была снята, и мы приготовились к быстрой эвакуации, как только кабинка окажется на приемлемом расстоянии от земли.

Никаких проблем с нашим отступлением не возникло, поэтому двумя сайгаками мы понеслись к ожидающей нас машине. И уже запрыгивая на сиденье, я вдруг ясно почувствовал, что кто-то пытается со мной мысленно пообщаться.

– Он лезет мне в мозги! – поделился я с Лешкой.

– Только что? – удивился тот. – У меня он уже четыре заслона сломал. Как орешки их щелкает!

Я пожал плечами и опрокинулся на сиденье – мы тронулись. Машина все больше и больше набирала скорость, и я был твердо уверен, что за очередным поворотом нас с распростертыми объятиями встретят родные гибэдэдэшники. Ошибаться свойственно всем: за очередным поворотом нас ждала длинная и намертво застывшая автомобильная пробка. Наши слабые потуги как-то объехать это препятствие были обречены на провал – никто не хотел уступать.

– Мы тут часа полтора просидим! – в сердцах воскликнул мой сосед, сильно шибанув по ни в чем не повинному рулю. Руль молча стерпел обиду.

Минуты три Лешка злобствовал, а потом резко совершил неимоверный кульбит, благодаря которому его жигуленок был насмерть пришвартован к бортику дороги.

– Что, решил сдаться? – вскинул я брови.

– Никогда! Вылезай. У меня в багажнике есть парочка скейтбордов... Погоняем? – И на его лице появилась задорная улыбка.

Новые транспортные средства были быстро извлечены из машины, и мы, закинув сумки за плечи, понеслись вперед. Что нам какая-то пробка?

– Если успеем переехать мост, то на том берегу реки Кибл может потерять след! – счастливо кричал Лешка, разгоняясь все быстрее. – И тогда мы получим долгожданную свободу!

– Это в том случае, если с нами решили просто повидаться...

– Разве может быть что-то еще? – отозвался он, и я не стал его разубеждать. Надеюсь, он прав.

Впереди показался мост. Уже скоро! Неужели нам удастся? Мы неслись, как два ветра в бескрайних морских просторах, почти не сомневаясь в своей победе. Впереди нас поджидала красивая девушка в откровенном бикини, с заготовленной улыбкой в тридцать два зуба и большим блестящим кубком... Простите, немного пофантазировал.

Так вот. Еще какая-то пара минут – и мы преодолеем желанный рубеж, но... нас, как всегда, поймали.

Сколько стараний ни прилагай, а против нана не попрешь.

– И куда вы, интересно, бежите? – вдруг раздался голос в моей голове. – Извините уж, но мне велено доставить вас.

И в эту же секунду буквально из воздуха материализовался Кибл, который, не дав опомниться, мгновенно сгреб нас в кучу, и, выпустив свое сожаление единым вздохом, мы почувствовали толчок перемещения.

Через секунду я открыл глаза и осмотрелся. Мы с Лешкой стояли посреди зала Совета. Вокруг нас оказалось семь высоких кресел, в которых, собственно, и восседал состав хозяев этого самого зала, так сказать, в полном комплекте. Чуть поодаль от меня сидел довольный собой нан Кибловр и нагло ухмылялся своей рыжей мордой – его работа была выполнена на все сто, и физиономия как бы говорила: «А никто и не сомневался». Кстати, нан – это огромная собака-медведь с большим набором клыков и почти неуязвимой шкурой.

Моя эфемерная надежда на то, что меня доставили сюда по просьбе родителей, которые просто мечтали поздравить свое чадо с окончанием института, растаяла. От Совета, как от родителей, так быстро не отболтаешься! Совет – это, можно сказать, наш парламент, так что иногда приходится к нему прислушиваться.

Лешка быстро оценил ситуацию – столь полное собрание важных лиц и морд нашего Трехмирья было явно не в его честь: он, точнее сказать, – случайно попавшееся приложение. Поэтому, легко оттолкнувшись ногой от пола и шепнув мне: «Буду ждать у тебя», он плавно покатился к выходу.

Сперва мне стало немного обидно, что он меня бросает «на растерзание» Совету, но мой товарищ на мгновение резко сменил направление и как бы «случайно» проехался по хвосту Кибла, а затем быстро скрылся за дверью.

Счет: один-один. Кибл не может сейчас покинуть зал, потому ему остается только хмуриться и злобно стрелять глазами в сторону двери. Можно сказать, что мы отмщены.

– Ну ладно, раз уж я здесь, то вы мне все-таки объясните, почему я здесь? – приступил я к расспросам, скрестив руки на груди и важно нахмурив брови.

Члены Совета, как всегда, изобразили важные лица и позы, деловито выждали пару минут и только тогда соизволили заговорить.

– Мы хотим сообщить вам, принц Александр...

– ...Пренеприятнейшее известие – к нам едет ревизор! – вылетело у меня как рефлекс на их фендебуберность, то бишь важность.

Необычно, правда: моя мать – Миледи, а я – принц? Да-а... Так вот, как я уже сказал, я – принц трех волшебных миров.

По настоянию матери до сих пор я жил и учился у своей бабушки в ее мире. Это, я вам скажу, приключение! Мать была, несомненно, права, когда отстаивала у Совета разрешение на мое обучение там, в мире людей. «Институт – школа выживания, тренировка силы воли и умения управлять эмоциями, а также наработка навыков общения, что необходимо любому правителю» – это не я сказал, это она. И я с ней полностью согласен – школу жизни трудно пройти в мирах, нашпигованных волшбой, где стоит щелкнуть пальцами – и все готово, и каждый трясется над вашим высочеством. Фу! К слову сказать, вышеупомянутый нан – коренной житель одного из трех миров – Зубара, а здесь он по долгу службы. Телохранитель он мой.

– Мы настаиваем на вашем внимании, – между тем продолжил Совет.

– Я весь – само внимание. – На моем лице засияла благосклонная улыбка всепонимания и всепрощения.

– Понимаете, Миледи нас покинула...

– Что-о-о? – заорал я не своим голосом. И они мне об этом говорят так просто!

– Нет-нет, вы не так нас поняли! – завопил один из волшебников, быстро отлетая в угол зала и смешно махая руками. – В том смысле, что она уехала!

Я собрал мысли в кучу и остановил свое наступление. Сердце отбивало бешеный набат, стремясь непременно если не выпрыгнуть из груди, то вдоволь там наскакаться. Вот придурки! Я их когда-нибудь убью из-за их глупости, и меня, несомненно, оправдают. Как там говорится, в состоянии аффекта? Немного успокоившись, я сел в освободившееся кресло, чтобы дрожь в ногах была не так сильно заметна. Придурки!

– Я настоятельно вам рекомендую впредь подбирать слова, которые вы собираетесь сделать достоянием общественности. В противном случае может случиться так, что вас будут отскребать от пола или собирать вашу пыль в какой-нибудь сосуд, – медленно и отчетливо проговорил я, стараясь говорить внятно и достаточно вежливо. – А теперь все снова, но более конкретно.

– У нас возникла проблема...

– А у кого их нет?! Например, одна из моих проблем – это вы.

Совет пропустил мою реплику мимо ушей. Как всегда.

– Очень серьезная проблема. – Говоривший даже задрал к потолку указательный палец, подчеркивая важность сказанного. – У волшебников всех трех миров стала пропадать магическая сила. Точнее, даже не пропадать, а ее кто-то крадет.

Если «выключить» звук и смотреть только на их лица, можно было с уверенностью утверждать, что они рассказывают детскую страшилку.

– Что значит пропадать? Как такое может быть? – удивился я.

– Мы точно не знаем, но с неделю назад...

С неделю назад у одного волшебника (очень даже неслабого) вдруг пропали всяческие способности. Все очень удивились, но не придали особого значения подобному факту – в жизни много чего бывает. Поохали, поахали, посочувствовали и занялись своими делами. Но на следующий день сила пропала еще у двоих, потом еще у нескольких и так далее. Представитель Совета, который посетил все места, где имели место подобные происшествия, однажды сам на себе нечто такое испытал: будто кто-то сильный пытается высосать из тебя волшебство, вытягивает его мощным пылесосом (вольное сравнение пересказчика). Только знание ситуации и быстрое перемещение спасло его от полного лишения силы, хотя часть ее все же была утрачена. На данный момент насчитывается чуть более двух десятков бывших волшебников и примерно пятеро частично пострадавших. Попытка выяснить причину подобного феномена и его источник не удалась. Совет уверен, что Миледи, безусловно, разобралась бы с этой проблемой, но...

– Эта взбалмошная особа (Опа, чтобы Совет при его сдержанности позволил себе подобное!) вместе с вашим отцом покинула дворец в неизвестном направлении, заявив, что у них-де второй медовый месяц!!! – «Товарищ», говоривший эту речь, даже ногой топнул. – Форменное легкомыслие! Наши поисковые заклинания встретили такой заслон, что пробиться так и не удалось. Ее же телохранитель заверил нас в отсутствии какой-либо подробной информации. – Это он, правда, сказал с небольшой издевкой, уверенный в неискренности Фара. – Поэтому мы были вынуждены прервать ваше обучение и настаивать на возвращении. У нас не оставалось выбора. Мы верим, что в вас больше ответственности и здравого смысла, – закончил он, намекая на мою родительницу.

Я, конечно, не ханжа, но что-то круто они прошлись по характеру моей матери. Собственно, она никогда и не давала узнать ее с другой стороны. Наверное, проблема действительно серьезная, и это они говорят от бессилия и растерянности. Да уж, мать способна решить любую задачу, но она отбыла в неизвестном направлении. Что ж, отдыхать надо всем.

– Хорошо. Уговорили. Поищем ваше волшебство. – На лицах всего Совета появились некие подобия улыбок облегчения – все-таки яблоко от яблони... – Только где гарантия, что у меня тоже не вытянут силу до того, как я найду этого злодея?

– Мы подумали об этом, – ух ты, заговорил член Совета, который постоянно молчит! – Вам установят мощный заслон против проникновения. К сожалению, потребуется много сил и энергии, чтобы его поддерживать в необходимом режиме, поэтому вы не сможете воспользоваться своим волшебством.

– Понятно. Вы мою силу законсервируете – другим не дам, но и сам не ам. Блеск! В чем тогда был смысл настаивать на моем возвращении, если волшебством я воспользоваться не смогу? Это задание мог выполнить любой другой не волшебник!!! Нан, к примеру...

– Вы не правы. Имея волшебную силу, можно чувствовать любые ее колебания, будь то приток или попытка завладеть ею. А имея вашу силу, можно еще и попытаться управлять всем этим. Так что, как вы имели неосторожность выразиться, «любой» для этого дела не подойдет. – К членам Совета уже вернулась их лаконичность. – К тому же тот, кто лишает волшебников силы, непременно должен почувствовать ее в вас и заинтересоваться вашей персоной, что позволит если не схватить, то хотя бы идентифицировать врага.

– Все ясно. Если коротко – приманка для вора.

В ответ на мои слова говоривший поднял на меня праведно-возмущенный взор, а я немного скис. Проблема, как бы я ни старался перевести ее в шутку, действительно серьезная, и решить ее просто необходимо. Причем немедленно.

– Как вы считаете, – обратился я к Совету, – я управлюсь с этим делом за неделю?

Члены Совета как-то странно на меня посмотрели, переглянулись, но промолчали. Что же, все в моих руках! Поеду завтра, найду злодея и еще успею недельку погулять перед выпускным.

– Начну прямо с утра, – твердо сказал я и, не прощаясь, вышел из зала. Собственно, я с ними и не здоровался. Впрочем, и они тоже.

На меня накатила усталость – экзамены, беготня, Совет (классное снотворное, я вам скажу!) – и я сразу направился в свою комнату. Позади послышалась едва различаемая мягкая поступь. Я ухмыльнулся.

– Как считаешь, Кибл, я его быстро поймаю? – спросил я не останавливаясь и не оборачиваясь.

– Все зависит от подхода к делу и, безусловно, от везения, – ответил мне нан. – У Миледи, например, везение ходит в близких подружках...

– Нам непременно повезет, – сказал я и взялся за ручку двери. – Спокойной ночи, Кибл.

– Добрых снов.

Я зашел в свою комнату и обнаружил там Леху, азартно режущегося в карты с местной охраной – джинном. Судя по кучке всякой ерунды, лежащей у моего друга, ему везло. Или он мухлевал... Еще один полезный навык, освоенный в институте. Джинн, увидев меня, тут же встал, поклонился (терпеть этого не могу!) и быстро исчез за дверью.

– Я вижу, ты не скучал, – проговорил я, заваливаясь на кровать.

– Надо же было чем-то заняться, пока ты там с Советом развлекался. – Он быстро собрал карты и сунул их в свою сумку. – Что там стряслось? С чего такой кипеж?

– Да тут фигня какая-то творится. Нужно разобраться.

– Что творится? Давай рассказывай!

Я демонстративно зевнул, а потом коротко обрисовал создавшуюся ситуацию «на фронте».

– Ух ты. Вот это круто! Я думал, что тут вообще никогда ничего не происходит. Ан нет, ошибался. Когда выступаем?

– Ты хочешь отправиться со мной? – Я немного приподнялся и взглянул на Лешку. – У тебя через неделю вечеринка.

– Она же через неделю. Только не говори мне, что ты собираешься искать этот насос для волшебства больше трех дней! К тому же мне тоже хочется набить морду тому субъекту, который обирает честных граждан.

– Ты уверен?

Родители Лешки тоже жили в наших мирах, точнее, на Фабсе. Отец – Франк – привез жену из мира людей, а моя мать была крестной их сына. Поэтому Алексей, как и я, учился на родине матери. Мы дружили, можно сказать, с пеленок, знали много мест и лазеек, где могут скрываться враги. Я был рад тому, что он присоединится ко мне, поскольку нану со мной идти было нельзя.

– Конечно! Неужели ты думал, что я пропущу подобное развлечение? Как минимум не по-дружески лишать меня этого.

– Тогда пошли спать. Завтра с самого утра займемся поисковыми работами, а по возможности и мордобитием.

Мы быстро закруглились с разговорами и завалились спать.

Глава 2

ФАБС

Утро вечера... Только вот утром в уме не появилось ничего нового, поэтому о том, с какой стороны взяться за поиск похитителя волшебства, не было ни малейшего представления. Заслон от воров мне установили очень быстро, и мы, собрав все необходимое в дорогу, отправились на поиски злодея.

Правда, наш геройский пыл начал остывать уже за мостом. То есть когда мы с него сошли, сразу же возник своевременный вопрос: куда податься теперь? Ответа, как и во дворце, ни у одного из нас не было.

– Ну и где было произведено последнее нападение? – попробовал проявить себя в роли детектива Леха. – Нужно обследовать место, снять отпечатки пальцев, поискать улики, чтобы определиться с мотивом преступления.

– Я думаю, нужно сперва вернуться и взять с собой лупу, трубку и шапку в клеточку, – стараясь не засмеяться, проговорил я.

– Это еще зачем?

– Ну как, будешь местным Шерлоком Холмсом!

– Да ну тебя! – надулся мой товарищ. – Предложи что-нибудь сам.

– В идеале бы, конечно, найти указательный камень...

– Ага. «Направо пойдешь – ничего не найдешь, налево пойдешь – от жены получишь, прямо пойдешь – башку об камень расшибешь...».

– Как смешно.

– Ха-ха-ха.

– Давай подкинем монетку!

– И это твое гениальное предложение по обезвреживанию опасного преступника?!!

– Вполне нормальное предложение, – пожал я плечами.

– Обоснуй.

– Сила пропадала в разных местах. Одно мне понятно точно – происходит это в основном при перемещениях из одного мира в другой и, по большей части, с Фабса на Зубар и обратно. Третий мир в этой ерунде практически не участвует, лишь эпизодически. Следовательно, нам требуется немного погулять, так сказать, сработаться в роли наживки, а затем переместиться на Зубар.

– А если не подействует и он не заглотнет нашего «мормыша»?

– Тогда погуляем по Зубару и снова переместимся сюда, на Фабс.

– Гениально! Нет, это не просто гениально, а Гениально! Когда состарюсь, обязательно напишу об этом в своих мемуарах! Потом мы снова побродим здесь и опять переместимся туда. Потусуемся там и вернемся и так далее, пока не надоест или нам, или грабителю волшебства. Мы его просто выведем из себя, и он придет с нами разбираться по поводу этого мельтешения, а вот тут-то мы его, голубчика, и схватим тепленьким...

– Ты можешь предложить что-нибудь более эффективное или стоит просто вернуться, пока не поздно.

– Ага и пропустить научный эксперимент для диссертации: «Доведение до белого каления преступных элементов». Есть монетка?

Мы подкинули монетку и отправились по указанному ею направлению.

Волей случая мы шли теперь по достаточно ухоженной дороге, прозванной Оленьей тропой, хотя оленей тут не водилось. Она петляла из стороны в сторону и неуклонно подымалась вверх к Кудрявым холмам.

неожиданно затянул Лешка. –

– Е-е! – подпел я, едва сдерживая смешок.

– Слушай, а сколько мы будем здесь бродить? Ну, в смысле до перемещения на Зубар?

– Полагаю, половины дня будет достаточно. Пообедаем и переместимся.

– Резонно.

По тропе мы честно шагали непрерывно всю первую половину дня. Когда солнце взобралось на самый верх неба, Леха стал настаивать на привале и приеме пищи. Полностью разделяя его желания, я остановился на первой попавшейся поляне и объявил привал. Быстро распотрошив рюкзак с провизией, который нес мой друг, мы накрыли импровизированный стол и принялись наполнять желудки. После сытного обеда, как говорится, по закону Архимеда наши тела пали на густую травку и замерли в послеобеденном наслаждении.

Минут пять мы находились в этом важном состоянии, а потом услышали какой-то шум, раздающийся из-за полосы кустарника за нашими спинами. Я осторожно приподнялся, подошел к кустам и, отодвинув в сторону несколько веток, посмотрел в сторону источника звука. Там стояло нечто жутко волосатое, огромное и поющее – да-да, именно поющее! – на задних лапах (судя по всему, оно имело лапы, а не руки), к нам спиной, а передними что-то делало. На нем была косынка на манер матрешки и небольшой передничек, завязанный сзади огромным бантом. Я сделал вывод: это она, а не он.

– Ты любишь волосатых женщин? – тихо проговорил я своему товарищу, который пыхтел рядом.

– В смысле белых и пушистых? – мечтательно уточнил Лешка, пытаясь выглянуть из-за меня. Его взору была доступна только часть картины – светлая шерсть.

– Нет, в Смысле волосатых!

– Ты уверен, что это не шубка, небрежно накинутая на покатые плечики томной красавицы?

– Лешка, ты на солнце перегрелся! Мы сейчас не в центре города нашего мира, а в лесу Фабса! К тому же ты ее голос слышишь?

– Что, прямо и спросить нельзя! – фыркнул любитель женского пола и высунулся еще больше.

Ветка, на которую он налег всем своим телом, не выдержала и, громко хрустнув, сломалась, скинув с себя неожиданно возникшую тяжесть. Лешка, ничего не подозревающий о подобном коварстве, не удержался на ногах и кубарем полетел прямо под ноги мохнатой певунье. Такого шума мог не услышать только глухой! Пение тут же прекратилось, и обладательница «прекрасных» вокальных данных обернулась к нам.

– О! – воскликнула она.

– А-а-а! – заорал Алексей, и я был полностью с ним солидарен.

Перед нами предстала секс-бомба мира Зубар! В том смысле, что это была бы настоящая бомба, окажись эта «красотка» в мире нанов. Если мне не изменило зрение, то она была помесью нана и коренула с претензией на женскую... Я даже затрудняюсь сказать, на что претендовала эта особа! Под платком явно угадывались небольшие валики, призванные заменить обычные бигуди, далее ее веки явно были намалеваны какой-то голубой краской (тени?), а на губах... А ее губы отчетливо переливались розовым блеском! Ко всему прочему на груди красовался продолговатый лист металла, усыпанный драгоценными камнями и крепко привязанный широкой веревкой к ее шее. Улет!

– О! – повторила она противным тоненьким голоском и захлопала ресницами. – Гости! А я еще не готова! Я сейчас– И, подарив нам ослепительный оскал, от которого по телу несколько раз пробежали мурашки, скрылась в небольшой пещере в паре шагов.

Леха с выпученными глазами изобразил небольшую пантомиму, посекундно тыча то на место, куда он упал, то на пещеру, потом с огромным трудом проглотил ком в горле и осипшим голосом спросил:

– Что это было?

– Ты хотел спросить, кто это был? – участливо переспросил я, и он мне кивнул. – Понятия не имею! Хотел бы это знать не меньше тебя.

– Может, лучше нам этого не знать? А то нас как свидетелей, того... – Лешка выразительно изобразил затягивающуюся на шее петлю.

– Не думаю, что все так страшно. – Я прошел немного вперед, помог подняться товарищу и осмотрел место, где стояла «прекрасная незнакомка». – Нас же приняли за гостей, и, судя по всему, тут готовится праздничный обед.

– А ты уверен, что блюда будут не из прежних гостей? – с сомнением уточнил мой друг, показывая пальцем на кусок мяса и длинную острую кость, напоминающую нож.

– Не думаю, – повторил я и заулыбался, так как в этот момент из пещеры выходила хозяйка.

Ее «готовность» выразилась в том, что «бигуди» и фартук были сняты, в прическу воткнуто несколько разных листьев, над которыми самозабвенно вились какие-то насекомые, а на лапу нацеплено несколько браслетов в тон посудине, висевшей у нее на шее.

– Де-девушка, – снова принялся заикаться мой товарищ, – вы по-похожи на цветок!

– Такая же красивая? – оскалилась в улыбке эта дама.

– Не-ет. Около вас так же вьются пче-челы.

– Что? – удивилась она.

– Простите его. Это мой товарищ так несколько неумело пытается сделать вам комплимент, – быстро исправил я положение.

– Спасибо! Я так рада, что вы пришли на мой день рождения! – произнесла она, широко распахивая лапы и обнимая Алексея. Тот выпучил глаза и придушенным голосом прошептал:

– Надеюсь не в качестве закуски...

– Что? А, закуска! – обрадовалась она и, разжав лапы, просто выронила Лешку из своих объятий. – Еще не все, к сожалению, готово...

– Вы знаете, мы не голодны! – снова улыбнулся я, помогая товарищу подняться во второй раз. – Просто вспомнили об этой знаменательной дате и решили с другом непременно забежать на пару минут и поздравить!

– Ой, как приятно! Мои гномы еще не приходили, так что вы поздравите меня первыми.

– Надо же, успели! Мы просто мечтали поздравить вас первыми! – подключился Леха. – Сейчас преподнесем подарок и побежим дальше. Дела знаете ли...

– Подарок? – вполголоса переспросил я у него.

– Конечно, он у тебя в рюкзаке, – громко ответил этот сумасброд и тихо добавил: – Найди же что-нибудь, а то мое чувство прекрасного начинает медленно увядать.

Я кинулся к своей поклаже, костеря Алексея на чем свет стоит, и принялся в ней рыться. Превратив свой рюкзак в невесть что, я все-таки нашел требуемое – небольшой моток красных лент, которыми я собирался обозначать дорогу, если что... Быстро навязав из них бантов, я торжественно преподнес их имениннице. Ее радости не было границ! Она тут же повязала подарки на свои локоны, осмотрела себя в маленькое зеркальце и снова сгребла Леху в охапку, намереваясь расцеловать. Он зажмурился и тут...

Послышалась барабанная дробь, под которую на поляну по одному стали выходить гномы. Наша хозяйка радостно всплеснула руками, и так и неотблагодаренный Лешка вновь осыпался на землю.

– Дорогая Белоснежка, – не обращая на нас никакого внимания, начал один из маленьких человечков. – Поздравляем тебя с этим радостным днем, днем рождения! Хотим преподнести тебе наш подарок. Пойдем за нами.

«Красавица» затопталась в нерешительности, то поглядывая на нас, то на гномов.

– Вы идите, – развеял я ее сомнения. – Нам все равно уже пора.

Она улыбнулась нам своим прелестным оскалом и посмотрела в сторону моего друга.

– «Тетя» уходит, что нужно сказать? – тихо обратился я к нему.

– Слава богу! – простонал Лешка, отползая в сторону, вероятно опасаясь, что именинница кинется с ним прощаться.

«Девица-красавица» еще немного посомневалась, но один из гномов предложил проводить гостей, и она тут же упорхнула с остальными. Оставшийся подошел к нам.

– Меня зовут Дилк. Что привело вас сюда? – вежливо спросил он.

– Мы гуляли, – как всегда первым встрял Леха.

– А что, у принца так много свободного времени? – хитро прищурился наш собеседник.

– Я вижу, вы прекрасно осведомлены, – вступил в разговор я.

– Нынче нужно быть хорошо информированным, чтобы выжить.

– Не могу не согласиться. Я вот как-то упустил из виду возникновение этого существа. – Кивком головы я показал на пещеру Белоснежки.

– Спасибо, что не обидели ее. – Гном присел на пенек.

– Но откуда взялось это чудо природы?

– Понятия не имеем. Просто однажды она появилась на нашей поляне. Вот такого размера. – Гном развел руками, показывая размер чуть более тридцати сантиметров. – При ней ничего не было. Мы стали воспитывать эту крошку, а она расти и расти. Чтобы у нее не возникало никаких комплексов, мы по мере сил и возможностей делаем ее красивой. – Он посмотрел в сторону пещеры своей воспитанницы и пожал плечами. – А что? Она счастлива, и нам хорошо. Как она готовит!..

– Но почему Белоснежка?

– Вы, вероятно, как и мы, догадались, что ее корни с Зубара? – Мы дружно кивнули. – Но на Зубар ее возвращать было нельзя. Сами понимаете... Ну а чтобы не возникло лишних вопросов, ей требовался своего рода статус. Мы обратились к твоей матери за помощью. Она передала нам книгу про Белоснежку.

– Надеюсь, без картинок! – выдохнул Леха.

– С картинками. – Мой друг закатил глаза. – Гномов там хорошо видно, а вот Белоснежка только на паре страниц, да и то только со спины. – Глаза Лехи вернулись обратно. – Это все облегчало. Теперь вот она живет у нас.

– А принца не ждет? – спросил неугомонный товарищ и скосил глаза на меня.

– Сперва собиралась, но мы ей популярно объяснили: чтобы он пришел, нужно сперва умереть, а вот сможет ли он ее оживить – это уже как получится. Белоснежка подумала и решила, что ради какого-то поцелуя умирать не стоит. Все вопросы сразу отпали.

– Молодцы! – похвалил я.

– Первый раз слышу, чтобы гномы стали о ком-то заботиться! – воскликнул мой друг.

– И я очень надеюсь, что больше об этом никто не услышит, – с нажимом сказал Дилк.

– Можете быть уверены, – пообещал я за нас обоих. – Дилк, а ничего не было слышно про пропадающую у волшебников силу?

– Как же не слышно? Весь лес об этом только и говорит! Только не на Фабсе оно живет. Оно с Зубара.

– Но ведь сила пропадает во всех трех мирах!

– Да, но оно живет на Зубаре, – повторил он. – Появляется при чьих-либо перемещениях и снова возвращается на Зубар. Там просто нет такого количества волшебников и магических существ, поэтому оно и ходит на подкорм в другие миры.

– А что это?

– Да если б я знал! Поди ж ты, догони это. Я б на вашем месте все перемещения запретил. На время. Оно тогда перестанет к нам наведываться. А потом немного подождать и, уже ослабленного, на Зубаре его и поймать!

– Ну а как хотя бы оно выглядит?

– Как нечто, – усмехнулся гном. – Его вроде и нет сроду, или оно невидимое. Сколько всех от этого пострадало, а описать ни один не может.

– Жуть какая, – прошептал Лешка, словно боялся кого-то разбудить.

– Жуть не жуть, а не было у нас еще такого, – проговорил, вставая, Дилк. – Если ловить его собрались, то удачи вам. А если просто отдыхаете, то... все равно удачи.

Мы попрощались, и гном ушел в лес, оставив нас с роем разных мыслей в голове.

– Что будем делать? – первым заговорил Леха.

– Надо передать Совету, чтобы провели по всем мирам запрет на перемещения, а потом двигать на Зубар.

– Ага. Ловить это существо, ослабленное.

– Не знаю, насколько оно уж там ослабнет, но ловить его надо. Или уничтожить.

– Тогда пошли. Пора действовать!

– Пошли.

Через пару часов, встретив одного из волшебников, мы передали Совету «весточку» и ту же переместились на родину нанов и драконов.

Глава 3

ЗУБАР

Любовь к Зубару я впитал с молоком матери. Из трех миров он был и есть у нее самым любимым: полудикий-полуцивилизованный (по-своему), этот мир восхищал. А сколько в нем еще загадок! Каждый раз, появляясь в нем, открываешь для себя что-то новое, интересное. Поэтому неудивительно, что именно там, где легко скрыться или затеряться, нашло для себя пристанище это существо.

Траектория нашей «прогулки» проходила через лес. Поэтому очередной привал было решено сделать там – легче собирать хворост. Мы расположились на небольшой полянке, перекусили, сносно отдохнули и начали собираться. Вдруг появился зритель. Он выглядел как маленький зверек: размером с зайца и похожий на большого хомяка с длинным пушистым хвостом. Его любопытные глазки внимательно следили за всеми нашими движениями.

К слову сказать, гостя заметил только я, так как он находился за спиной моего товарища, который как раз приступил к разбору потухшего костра, выбирая совсем остывшие палки и забрасывая их в кусты. Они разлетались в разные стороны, в том числе и за спину бросавшего, поэтому одна неминуемо упала рядом с любопытным зверьком. Тот сперва резво отскочил от этого снаряда, но потом вернулся, понюхал и... упав рядом с ним, громко застрекотал. Лешка, не видевший этого действа, быстро развернулся на сто восемьдесят градусов и уставился на «побитого» им представителя местной фауны.

– Блин! Ведь я его даже не видел! – расстроился он. – Надо же...

– Да ты... – хотел я успокоить друга, но зверек издал такой жалобный стон, что мне стало немного смешно и интересно, чего добивается «раненый» зверь.

– Ты чего здесь околачиваешься? – между тем заворчал Лешка, приблизившись и осматривая пострадавшего, на что услышал чуть ли не гневные трели. – Кто ты вообще такой?

– Это буся. Самый любопытный зверь этих лесов.

– Ну, любопытство – это не порок, – сразу подобрел Алексей, так как сам страдал этим недугом. – За любопытство и пострадать не жаль. Верно, бусь? – Зверек замолчал и стал внимательно слушать моего друга. – Давай мириться. – Пошарив по карманам, Леха извлек купленный еще в парке «М amp;М» и, быстро разорвав пакетик, протянул бусе несколько цветных шариков.

Тот заинтересованно встал, абсолютно позабыв про некую «ушибленную» часть тела, подошел к вытянутой ладони и понюхал.

– Да бери! Это вкусно. Ты же вроде как должен любить орехи, а это еще круче! – стал напутствовать его Лешка, демонстративно взяв один глазированный орех в рот и со словами «Ням-ням!» начав его жевать.

Демонстрация дала свои плоды. Буся взял цветной шарик, внимательно его осмотрел, снова понюхал и положил на язык, тут же закатив за щеку. Потом он зажмурился, производя дегустацию, и уже через несколько секунд распахнул глаза, не мешкая, сгреб все остатки с ладони, поместил их за щеки и с готовностью уставился на еще полный яркий пакет в руках кормильца. Лешка, правильно растолковав телодвижения зверька, усмехнулся.

– Э нет, брат. Я их сам, знаешь ли, люблю, а тут, если ты мог заметить, нет киосков. Так что, – он выкатил на ладонь еще один шарик и, протянув его бусе, убрал пакетик обратно в карман, – угощайся еще и беги по своим делам.

Зверек проделал с дополнительным угощением те же манипуляции, потом недовольно что-то прострекотал и быстро скрылся в лесу.

– По-моему, он остался недоволен тем, что ты не отдал ему все лакомство, – засмеялся я.

– Этот пушистый нахал – настоящий вымогатель! Я чуть по доброте душевной действительно не отдал ему все. Умеет, гад, давить на жалость!

– Пошли давай, а то вдруг он вернется.

– Больше я не куплюсь на его уловки! – заявил Алексей, и мы, собрав остатки имущества, отправились дальше.

Пройдя не более ста метров, мы вышли на большую широкую прогалину, сплошь усыпанную крупными камнями. Лешка со своей бесшабашностью принялся прыгать с камня на камень, демонстрируя ловкость. Ему это очень даже удавалось, но до тех пор, пока какой-то диелго (небольшой лесной дракон) не решил подшутить, спикировав пару раз в нашем направлении. Задеть он нас не задел. Более того, мы даже не успели напугаться, а мой друг неожиданно решил проследить за этим шутником и найти его гнездо. Он задрал голову и поскакал за быстро скрывающимся из виду драконом. Учитывая неровности данного пространства... сами понимаете. Леха растянулся уже на пятом прыжке– живописно пролетел пару метров и, раскинув руки, рухнул на землю.

С минуту у него ушло на осознание этого факта, потом он выдал несколько очень неприглядных эпитетов в адрес летучего агрессора и только после этого соблаговолил встать. Лехин рюкзак распластался в метре от него, демонстрируя всему миру, что его укачало, – то есть низвергнув все свое содержимое и мило покрыв им площадь перед собой. Лешка еще раз прошелся по родственникам диелго и принялся за сбор имущества.

– О черт! Ты меня напугал, – воскликнул он, и я взглянул в том направлении.

В конце раскиданных «внутренностей» рюкзака, у самой кромки леса спокойно сидел пушистый буся и держал в лапах Лешкину колоду карт. Внимательно ее осмотрев со всех сторон, он сделал пару шагов вперед и положил ее почти у самого носа Алексея.

– Сашка, гляди, у меня помощник нарисовался, – услышал я комментарий друга. – Спасибо, братан. На тебе за это, угощаю! – демонстрируя широту своей души, Леха достал яркий пакетик с цветными орехами и, щедро высыпав несколько на ладонь, аккуратно выложил их перед «помощником». Буся понюхал подаяние и медленно, один за другим загрузил их в свой рот. – А что, в этих лесах много его собратьев?

– Как тебе сказать? – улыбнулся я. – На них всех тебе точно одного пакетика «М amp;М» не хватит.

– А я и не собираюсь всех их кормить.

Буся-помощник между тем закончил сбор всех шариков и скрылся в лесу.

– Смотри-ка, этот зверь повоспитанней того оказался! Помог мне собрать вещи, да еще не стал выпрашивать дополнительную порцию. Молодец!

– Да уж. Пойдем дальше по этой же тропе или сменим направление? – задумался я вслух.

– Меня вполне устраивает эта. Давай сегодня уж погуляем по ней, а если ничего не выловим, то обстановку сменим завтра.

На том и порешили. Выбранная нами дорожка не была приспособлена для людей и вскоре вывела нас к почти непролазному кустарнику. К тому же кроны деревьев здесь образовывали непроглядный свод, что делало лес еще и темным.

– Дремучий лес! – зловеще возвестил Лешка. – Сейчас на нас налетят вампиры и...

Договорить он не успел. Откуда-то сверху с протяжным писком прямо ему в руки свалился небольшой меховой шар. Нагонявший до этого жуть Леха быстро вскинул ладони, сбрасывая шар, и резво отскочил ко мне. Шар гулко шлепнулся о землю, как-то странно взвизгнул и, развернувшись, превратился в возмущенного бусю, который принялся громко стрекотать на весь лес. Лешка, уже имея опыт общения с подобными возмущенными зверьками, тут же извлек из кармана разноцветное лакомство и протянул его на ладони. Этот буся оказался более доверчивым, чем предыдущая парочка. Тут же закончив свое словесное возмущение, он быстро подбежал, сгреб орехи и с такой же скоростью удалился с глаз.

– Во дает! – восхитился Лешка. – Они еще и летают?!

– Нет. Зато сносно лазают по деревьям и, судя по всему, замечательно падают.

Ловец летучих бусь сунул свой нос в пакетик с орехами, который не успел еще убрать в карман и, пошуршав несколько секунд, неожиданно воскликнул:

– Он что, позвал всех своих родственников и товарищей?

– Кто он?

– Буся! Будь он не ладен. У меня уже почти не осталось орехов.

– Да нет. Это один и тот же буся водит тебя за нос.

– С чего ты взял? Я что, думаешь, не смогу отличить одного лохматого зверя от другого? У первого шерсть была намного темнее, у второго светлее и так далее. К тому же больно ему надо столько бежать за нами из-за одного двух орехов!

– Заметь, орехов, которые здесь не растут. Он, да будет тебе известно, если его что-то заинтересовало, может пробежать несколько километров. А если ему что-то понравилось...

– А шерсть?!!

– Шерсть его способна отражать свет, как зеркало, помогая ему если не сливаться, то приобретать похожий оттенок той местности, в которой он находится.

– Как хамелеон.

– Да нет. Просто если буся находится на солнце, то и шерсть его светится ярко. Если он в тени – она темнеет, в сумерках – становится темно-серой, ну а ночью его шерсть приобретает почти черный цвет. Своего рода защитная функция, чтобы быть менее заметным.

– Ага, и дурить таких простофиль, как я, – пробурчал обманутый товарищ.

– Вообще-то, чтобы прятаться от хищников... но в твоей интерпретации это звучит интереснее.

– Ну хорошо, убедил. Но почему ты так уверен, что это именно тот, первый буся?

– Потому что, нюхая первый шарик, а он был зеленого цвета, твой раненый зверь испачкал шоколадом нос, и все последующие зверьки быстро переняли эту моду.

– Ты уверен? – засомневался Алексей.

– Проверишь на следующем.

– Полагаешь, он появится еще?

– Конечно. У тебя же еще остался «М amp;М». Буся отстанет только тогда, когда убедится, что лакомства больше нет.

– Вот ведь настырный зверь!

– Мой тебе совет – съешь все орехи сам и сейчас.

– Ну уж нет! Теперь я просто обязан дождаться этого мохнатого террориста и убедиться, что ты прав. А этот... – Лешка на пару мгновений задумался над мерой пресечения. – Хотя... А он получит остатки этой вкуснятины за свое упорство и изобретательность. О!

– Тоже верно. Тогда пошли дальше. Мы прошагали молча минут десять.

– Знаешь, что меня волнует? – начал я.

– Что? – с готовностью откликнулся Алексей.

– То, что нами до сих пор не заинтересовалось то, что крадет волшебство.

– Ну это легко можно объяснить! Ты же не состоялся для него как волшебник.

– Ты хочешь сказать, что, не пользуясь силой, я для него неинтересен как наживка?

– В точку!

– Тогда давай переместимся, хотя бы на несколько метров.

– Давай чуть попозже. Во-первых, нас еще не навестил мой друг буся. Во-вторых, дело идет к ночи, а что если это существо навестит нас, когда мы будем сладко дрыхнуть?

– Ты прав. Переместимся сразу с утречка. А сейчас займемся подготовкой к ночлегу.

Отыскав приличную полянку, мы принялись собирать хворост и готовиться ко сну. Когда наш костер уже пылал вовсю и мы, тихо переговариваясь, доедали ужин, в круг света выступил долгожданный буся.

– К тебе пришли, – кивнул я в его сторону Алексею.

– О, буся! А мы тебя заждались. Что ж ты скромничаешь? Проходи, чувствуй себя как дома.

Зверек насторожился и стал нерешительно перебирать лапами.

– Ты его напугал своим неконтролируемым потоком эмоций.

– Да ну тебя, – отмахнулся друг буси и достал пакет с оставшимися «М amp;М». – Буся-буся-бусенька. Иди сюда, видишь, тут даром орехи раздают, – засюсюкал он, но зверек еще больше засомневался и, когда Лешка попробовал к нему приблизиться, несколько раз на него фыркнул. – Ты прав, – обратился он ко мне, – его нос действительно зеленый. Только он что-то сейчас не в духе.

– Оставь ты ему эти орехи, и пошли спать. Завтра много дел.

– Ладно. Знай мою доброту, Буся Бусевич! – провозгласил покровитель бусь, выложил лакомство на открытое пространство и завалился спать. – Споко-о-ойной ночи!

– Ага. Спокойной.

Утром мы проснулись очень рано, быстро позавтракали, констатировали исчезновение всех орехов из пакета (при этом сам пакет остался лежать на том же месте) и отправились на поиски большой ровной площадки, чтобы осуществить несколько перемещений прямо на ней. Она нашлась посредством все того же буси, который появился прямо перед нами и важно прошествовал в одному ему известном направлении. Лешка пожелал последовать за ним. Так, идя друг за другом, мы неожиданно вышли на огромную поляну или даже скорее поле, заросшее различными цветами.

Буся скрылся в траве, а мы... переместились. Правда, предполагалось, что мы переместимся метра на три, но практики по точному приземлению ни у меня, ни у Лехи не было, поэтому наше первое перемещение произошло прямо на колючий кустарник на другой стороне поляны. Вторая попытка оказалась более удачной – мы очутились посреди цветущего великолепия и решили немного посидеть, подождать результатов.

Сколько бы ты ни ждал гостя, его звонок в дверь все равно заставит тебя подскочить на месте. Все произошло внезапно и неожиданно. До меня словно что-то или кто-то дотронулся. Нет, не дотронулся, а как будто несся мимо и случайно натолкнулся на меня. Это приостановилось и отпрянуло, потом снова приблизилось и стало осторожно «ощупывать» со всех сторон. Какое-то необычное чувство. Оно даже привело меня в некоторую растерянность. Я стоял и не шевелился, боясь вспугнуть или побеспокоить это, словно наживка на рыбалке.

– Это оно? – тихо прошептал Алексей, и я кивнул.

– Ты его видишь?

– Нет. Я понял это по твоей вытянутой физиономии. Давай, лови его!

– Как?!!

Я никак не мог сообразить, что можно сделать с тем, кого не видишь. Поэтому, не додумавшись до чего-то более гениального, я вообразил огромный клубок ниток, который видел у бабушки, и «привязал» один конец нити себе на палец, а второй к невидимке. Самое удивительное, что, прикрепляя его, я реально почувствовал, как невидимое существо вздрогнуло и отпрянуло от меня, а затем стремительно унеслось прочь.

– Ну что? – через минуту шепотом поинтересовался Лешка. – Ты его победил?

– Нет, оно скрылось.

– Что-о? – уже в голос закричал мой друг. – Ты его упустил?!!

– Тихо.

– Что, он еще здесь? – опять зашептал он.

– Тихо, – повторил я и сосредоточился.

Внимательно прислушиваясь к своим ощущениям, я буквально каждой клеткой своего организма чувствовал, как разматывается клубок, и ждал, что случится, когда он размотается весь. Наконец это произошло. Сперва нить резко напряглась, дернулась и тут же ослабла, вроде как пропала вовсе. Я снова прислушался и понял, что она действительно пропала, но оставила после себя едва слышный след, который мог чувствовать только я.

– Ну что? – снова подал голос Алексей, увидев на моем лице улыбку.

– Я напал на его след.

– Уф! Я уже стал сомневаться, что успею к своей вечеринке. Надеюсь, этот след не тянется через весь Зубар, а ведет к какой-нибудь маленькой симпатичной пещерке всего в паре километров отсюда.

– Я тоже надеюсь.

И мы пошли по этому следу. Я периодически останавливался, проверял направление, и мы снова шагали вперед. Ближе к вечеру он вывел нас к старым горам – огромному нагромождению камней разных размеров.

Взяв с собой немного ветвей, мы решили устроиться на ночлег тут, у подножия, так как шарахаться по горам ночью чревато последствиями и травмами разной степени тяжести.

Костер долго не желал разгораться и принялся поедать собранные для него ветки только с наступлением сумерек.

– Знаешь, всегда думал, что в горах ночью холодно, – начал Алексей, облокотившись спиной о камень. – Но оказалось, что здесь очень даже тепло. Вероятно, камни за день нагреваются и ночью медленно остывают. Природный обогреватель!

Я с сомнением посмотрел в его сторону и приложил ладонь к своему камню. Он был как и все – холодный. Насколько я знаю, они остывают почти сразу, как на них перестает светить солнце. Встав со своего места, я потрогал Лехин. Теплый! Почти горячий. Я еще раз его осмотрел, а потом взял в руки нож.

– Какой интересный булыжник! Надо же, греет после заката. Ну-ка отколю от него кусочек и положу за пазуху для тепла, – громко прокомментировал я свои действия.

«Камень» вздрогнул и явил нам свою морду.

– О, дракон, – возвестил обогретый Лешка.

– Заметь, скальный дракон, – уточнил я.

– А чем они, собственно, отличаются?

– Ну кроме того, что этих не отличишь от камней, они еще и хитрые.

– В смысле поприкалываться любят?

– В смысле хитрые. Я бы даже сказал, что местами они коварные.

– Какими именно? Местами?..

– Теми самыми, которые...

– Простите, а я могу поучаствовать в вашем разговоре, – прервал меня дракон. – К тому же очень похоже, что вы обсуждаете меня.

– Не простим! – заявил Лешка. – Правильно понял – тебя. Что ты тут делаешь, а?

– А чего меня обсуждать? Я просто здесь лежал.

– Ты тут живешь?

– Да, моя пещера чуть повыше.

– Может быть, ты нас в гости пригласишь?

– В гости? Нет. А вот переночевать пущу... Не бесплатно, конечно.

– Ну ты ханжа! – возмутился Леха. – Иди давай отседова. Нет у нас денег.

– Зато у вас вкусно пахнет от той сумки. – Физиономия ящера ткнулась в Лехин рюкзак с провизией.

– Ну-ка убери свою морду подальше! Тебе там только на один зуб, а нам еще питаться несколько дней! – возмущенный Лешка дернул на себя сумку, и из ее кармана снова выпала колода карт. Пару секунд он что-то обдумывал, а потом обратился к дракону. – Ты в карты играть умеешь?

– Во что? – удивился тот.

– В карты. Давай я тебя научу, а потом сыграем. Если выиграешь ты, то все съестное из сумки будет твое, а если я – то мы переночуем в твоей пещере. Сашка выступит независимым судьей, – кивнул он на меня. – Годится?

– А я сумею играть в эти карты?

– Да в них разве что младенец играть не сможет! Проще пареной репы! Тебя как зовут?

– Гуркл, – ответил ящер и помолчал. – Хорошо, давай, учи, – согласился немного погодя он, и Лешка стал давать ему бесплатные уроки по карточной игре.

Когда дракон запомнил все основные азы, на улице уже совсем стемнело, но это никого не остановило. Началась игра.

– Шесть, – важно возвестил Гуркл.

– На восемь.

– Туз.

– На девятку.

– Э! Как это девятка бьет туза?

– Так она ж козырная! – «честно» пояснил Лешка.

– А козыри же черви!

– Ты что? Черви были прошлый раз. Сейчас буби.

– Так мы что, ту игру уже доиграли?

– Конечно. Разве ты не заметил? Сань, скажи ему!

Я просто отвернулся, чтобы не смотреть, как этот мухлевщик безбожно дурит новичка карточных игр. Пару раз Леха для пользы дела, как всегда, проиграл, немало обрадовав своего соперника, а потом «разгромил» дракона в пух и прах. Гуркл, внешне храня спокойствие, разбил хвостом очень немаленький камень, потом поморщился и повел нас в свою пещеру. Его жилище действительно находилось недалеко, всего-то в десятке метров. Разводить костер не потребовалось– там горели магические факелы, которые освещали и грели всю пещеру. Там было достаточно просторно, даже уютно.

– Гурк, а где ты взял такие факелы? – полюбопытствовал я. – Что-то не припомню такой роскоши у других драконов.

– Да я это... Ну нашел, что ли...

– А вот интересно, где могли валяться такие факелы? Может, там еще парочка есть? – подзуживал его Алексей. – Покажешь место?

– Не думаю, – поморщился дракон. – Не думаю, что там еще что-то осталось. Да я и его уже не помню. Давно это было, – наконец придумав отмазку, разулыбался он.

– Ладно, ладно. Надеюсь, волшебник на том месте не очень пострадал? – Гуркл сделал вид, что последнего вопроса не слышал. – Давайте ужинать, – чуть тише произнес я.

– Конечно! – тут же отозвался хозяин, вызвав у нас улыбки.

Мы поужинали, угостили хозяина пещеры и стали укладываться. Дракон повел себя несколько странно. То он сделал вид, что уже спит, то неожиданно вскочил и вспомнил, что у него на улице какое-то дело, то снова улегся, посетовав, что негоже оставлять гостей одних.

– По-моему, он что-то замышляет, – тихо поделился я с Алексеем.

– Это же очевидно. Хочет сожрать все оставшееся, вот что он замышляет! – усмехнулся мой друг.

– Тише ты. Мы же не хотим обидеть хозяина пещеры?!

– Обидеть? Да я тебе сейчас докажу! Сделай вид, что чем-то занят и не смотри назад.

Я пожал плечами и стал внимательно изучать камень, валявшийся под ногами, Лешка тоже изобразил великую заинтересованность, только каракулями на стене. Я сидел вполоборота, и мне было прекрасно видно, как голова дракона, стараясь быть незамеченной, осторожно приблизилась к сумке с провиантом и принюхалась.

– Ты это, не вздумай сожрать всю сумку! – прикрикнул «конспиратор», и морда дракона нехотя отстранилась от его поклажи.

– Да я просто понюхал! – проговорил ящер, продолжая находиться в непосредственной близости от заветного рюкзака.

– Понюхал он, – проворчал Лешка. – У нас там килограмм тротила, чихнешь ненароком – и плакала твоя пещера!

– Что у вас там?

– Тротил! Взрывчатка такая. – Я удивленно посмотрел на своего товарища и с сомнением на его сумку. – Вот возьмешь по дурости сожрешь, а потом твой температурный режим в брюхе плюс этот килограмм... и тебя так шибанет, что твои останки по округе даже никто собирать не возьмется, а уж от камней отскребать и подавно.

– А зачем вы эту взрывчатку с собой носите? – спросил дракон, отодвигаясь от «тротила».

– Да злодея, ворующего волшебство, взорвать хотим. Чтобы воровать неповадно было...

– Правильно. Воров надо наказывать, – с готовностью согласился Гуркл.

– Рад, что ты это понимаешь. На вот тебе. – Леха протянул ему свою колоду карт. – Потренируйся и будешь с легкостью выигрывать все, что захочешь. Тогда тырить не придется.

Дракон сгреб карты, хлопнул лапами в воздухе и свет факелов стал немного тусклее. Мы отошли ко сну.

Выспались мы прекрасно. Хозяина пещеры на месте не оказалось, и было решено его не ждать. Похватав свои вещи...

– О, черт! – воскликнул Лешка и кинулся проверять внутренности своего рюкзака.

– Что случилось? – подскочил к нему я.

– Этот проглот сожрал-таки всю нашу провизию! Даже взрывчатка его не напугала!

– Он, наверное, старался не дышать и ориентировался по запаху, – засмеялся я.

– Ха-ха-ха. Очень смешно. Нам даже позавтракать нечем!

– Пошли. Слезами горю не поможешь. Что-нибудь попадется.

– Обещаешь?

– Надеюсь...

Но надежды наши не оправдались. Голые камни, по которым мы были вынуждены вышагивать все утро, сдой не изобиловали. Редкий кустарник и пара-тройка пучков травы – единственное, что встретили на дороге. К полудню же горы сошли на нет, превратившись в небольшие камни и щебень, а горизонт обрисовал нам еще более «замечательные» перспективы. Впереди была пустыня!

Радости от этого не прибавилось ни у одного из нас. С географией и биологией мы были знакомы еще со школы и о приятных местах да количестве съестного в них, обетованных, прекрасно знали.

– Да... вот так мир и теряет своих гениев, – почти умирающим голосом произнес Леха.

– Как теряет? Кого? – не понял я.

– Ну вот, Эйнштейн, к примеру, умер, Бетховен оглох... теперь вот и я едва дышу.

– Действительно печально, – усмехнулся я. – Кстати, какой конкретно мир теряет тебя как гения? Ну чтобы сообщить там...

– Все бы тебе смеяться! Я вот, может, совсем-совсем обессилел...

– Думаю, что совсем-совсем тебе еще рано говорить. Полденька диеты никому еще не повредили.

Алексей тяжело вздохнул и продолжил путь.

– Я знаю, что нам перемещаться и сворачивать нельзя, так ты, может быть, вызовешь кого-нибудь с... пожрать, а? – решил он поныть еще немного после очередного «куплета», исполненного его желудком. – Нам еще скоро предстоит телоплавильная печь. Хотелось бы чего-нибудь...

– Я не владею мыслесвязью. – У меня раздавались подобные трели.

– А Кибл? Он же настроен на твою чистоту! Кинь ему SOS, пусть нас накормят!

– Совет запретил с кем-либо связываться. Говорит, что это чревато. Сейчас вызовем, поедим, а потом опять неделю будем выслеживать того, за кем охотимся. Вспомни общагу в предпраздничные дни: скинешься на общий стол – и пару дней на сухом пайке.

– Я все понимаю, все осознаю, но мой желудок протестует. Он не согласен с подобными ущемлениями.

– Хочешь вернуться?

– Я?!! Ни за что!

– Тогда о чем мы здесь говорим? Пошли.

Глава 4

ПУСТЫНЯ

Как мы и предполагали, ничего хорошего в пустыне мы не увидели. Огромная песочница, теряющая свой второй бортик в бескрайнем просторе. Песок был повсюду: перед глазами, куда их ни повернешь, в обуви, на языке... Солнце работало на славу, и наши панамы, сварганенные из запасной одежды, никоим образом нас от него не защищали. Если верить всему тому, что пишут о пустынях, то в них должно быть несколько оазисов, спасающих несчастных путников от жары и жажды. Таковыми страждущими сейчас являлись мы, и нам был просто необходим подобный оазис. Хорошо еще то, что полдень уже перевалил за... а не вот-вот должен был наступить.

С трудом оторвав глаза от надоевшего песка, я приложил к ним ладонь и осмотрелся. Впереди, в каких-то двухстах метрах, показался кусочек зелени с блестевшей на солнышке гладью воды.

– Смотри, там водоем! – обрадовался я, тормоша Алексея.

– Где? – поднял он голову. – Ты уверен, что это не мираж?

– Уверен! Скорее туда!

Не сказать, чтобы мы так уж сильно прибавили ходу, но наш вид стал менее жалким и движения более энергичными, нежели минуту назад. Почти солдатским шагом мы промаршировали оставшуюся дистанцию до нашего спасительного уголка и... уставились на него как бараны на новые ворота.

– И где ты тут увидел воду? – сморщился Леха, глядя прямо перед собой.

– Я был готов поклясться, что тут зеленый оазис!

– Обломинго – птица розовая, – вздохнул мой товарищ.

Перед нашим взором предстал давно высохший водоем, судя по размерам – пруд. Его дно пошло огромными трещинами, по которым сейчас вовсю резвился суховей, а по берегам торчали палки некогда густого тростника.

– Да. Он здесь был. Только, похоже, еще до моего рождения, – констатировал увиденное Алексей.

– Но я отчетливо видел зелень и воду! – уже сам мало в это веря, проговорил я.

– Мираж, – спокойно пожал плечами мой друг и спустился на дно, собираясь пересечь пруд по диагонали.

Неожиданно – я даже не увидел, а скорее почувствовал – но с этим местом что-то стало происходить.

– Лешка...

– А? – вяло отозвался он.

– Погоди. Постой.

– Ну стою. И что?

И тут изо всех трещин и щелей начала появляться вода. Она стремительно прибывала, скрывая под собой сухую землю. По берегам наполняющегося водоема, мгновенно поднялись и зазеленели камыши, а на дне, уже сквозь образовавшийся прозрачный слой воды, стали видны водоросли и... рыбки. Все это произошло за одну-две минуты и заставило нас буквально раскрыть рты, да так и замереть в полном недоумении.

– Что это? – спросил меня Лешка, стоя по колено в воде и боясь пошевелиться.

– Водоем, – медленно проговорил я.

– А это... Он откуда?

– Оттуда.

– А эту воду пить можно?

– Не знаю. Но мне кажется, что можно.

– А есть рыбу?

– Давай поймаем и попробуем! – с готовностью воскликнул я и, скинув с себя рюкзак и одежду, быстро пошел к воде. – Сперва искупаюсь, а потом попытаюсь соорудить удочку.

Лешка так и остался стоять в недоумении, а я быстро забежал по пояс в прохладную водицу и... она стала исчезать. Знаете, если бы кто-то резко выдернул пробку из ванной, и дырка слива под ней оказалась больше обычной раза в три!

Я так и замер, наблюдая, как вода подо мной мгновенно просочилась сквозь землю, не оставив после себя даже луж. Растительность по берегам тут же пожухла и высохла, а рыба, до этого весело плескавшаяся в пруду, просто исчезла.

– Вот это номер... – услышал я за спиной. – Это что, прикол такой?

– Скорее одно из чудес света. Как думаешь, она появится снова?

– Честно говоря, не уверен. Но все же... – Леха выбежал на предполагаемый берег и, быстро скинув с себя все шмотки, присоединился ко мне. – Понадеемся на чудо! А если не выгорит, то просто примем воздушные ванны.

И мы замерли в ожидании. Солнце припекало, стремясь в самые короткие сроки перекрасить наши спины в красный цвет, но нам упорства было не занимать.

И оно было вознаграждено! Примерно через пять-десять минут под нашими ногами снова зажурчала вода, быстро наполняя иссохшее раскаленное дно прохладной влагой. Подождав еще пару минут до полного наполнения водоема, мы радостно нырнули в воду.

Наплескавшись вволю, мы вдруг почувствовали, что снова начался процесс исчезновения воды, тогда мы встали на дно и начали ожидать следующего сеанса «наполнения ванны».

– Ты когда-нибудь слышал про такое? – спросил меня Леха.

Он полагал, что, являясь принцем этих земель, я должен все про всех знать.

– Нет, никогда.

– Во дела! Может быть, этот пруд возник с возвращением на место кристалла волшебства?

– Повторяю: не знаю. Вернемся, спросим у нанов. Сейчас главное – это поесть.

– Ты прав! Наловим рыбы?

– Не думаю, что нам это удастся голыми руками. С удочкой тоже могут возникнуть некоторые проблемы. Недалеко у камышей я видел немного раков. Как ты считаешь, пруд каждый раз реанимирует одних и чех же обитателей или воспроизводит новых?

– Ты подводишь к тому, останется ли пойманное нами после исчезновения воды? Не-ет! Я даже думать о таком безобразии не желаю. Пошли, где ты видел раков. Если это один большой мираж, то с чего тогда меня так тошнит от выпитой воды? Она же из желудка не исчезла!

– Интересное наблюдение. Если наш улов все-таки пропадет с берега, то будем есть все в сыром виде до следующего иссыхания пруда. Ну что, проверим это опытным путем!

Между тем вода снова весело зажурчала у нас под ногами, и мы поспешили к месту скопления членистоногих. Там их оказалось значительно больше, чем я мог заметить в первый раз, и уже к началу очередного исчезновения пруда на берегу валялось чуть больше десятка этих живых деликатесов. Когда же вода стала стремительно убегать, Лешка подбежал к нашему сокровищу и со словами: «А то побегут за водой», встал рядом.

Раки не исчезли. Правда, и жарить нам их было не на чем.

– А есть-то как хочется! – причитал Лешка, любовно поглаживая раков по панцирям.

– Давай сделаем так. Сейчас дождемся нового появления чудо-пруда и посмотрим – сотворит ли он новых раков. Если да, то сделаем еще пару ходок и затаримся по полной. Если нет, то... В общем, будем питаться этими. А на костер попробуем насобирать сухого тростника, по тому же принципу – если он не регенерируется.

– А если наоборот?

– Тогда сваливаем наших раков в сумку и двигаем дальше. Дойдем до горючего и поедим.

– Значит, ждем.

Как выяснилось, пруд не создавал раков снова, во всяком случае на том же месте, но порадовал нас тростником. Бегая вокруг водоема, мы нашли еще одно «лежбище» нашей потенциальной еды и прибавили новых к уже имевшимся продуктовым запасам. Отдыхать нам было некогда: когда водоем оживал, мы ловили раков, а когда он «мумифицировался», как высказался Алексей, ломали камыши. Поэтому очень скоро просто выдохлись. Еще бы, на голодные-то желудки!

– Смотри, солнце уже садится, – заметил я, взглянув на горизонт.

– Тогда давай уже займемся готовкой ужина. Жрать хочется – мочи нет! К тому же завтра вставать рано, чтобы успеть покинуть этот теплый песочек до того, как солнце преподнесет нам солнечный нокдаун.

– Тащи спички.

Мудрствовать мы не стали, а просто сложили весь тростник, на него водрузили котелок с заветными раками, которых чуть не утаптывали в эту посудину – набрать топлива на второй костер у нас бы уже просто не хватило сил.

Сварились раки за считаные минуты. Мы принялись быстро орудовать руками, вытаскивая ценное мясо из-под панцирей. Котелок опустел быстрее, чем нам этого хотелось.

– Чудненько поели, – откинулся я от опустевшей посудины.

– Маловатенько, зато калорийно! Пивка бы еще, – сыто рыгнув, добавил Лешка.

– С пива – криво. Давай-ка останки от ракообразных положим на дно пруда, когда он высохнет.

– Зачем?

– Пусть он их оживляет. Ведь он только этим и занимается.

– А что, мысль! Нам ведь еще завтракать.

Оставшиеся части нашего пиршества мы аккуратно Разложили равными частями на те места, где ловили раков. Затем быстро приготовили ночлег и... Ну что остается делать в таких случаях? Конечно же завалились спать.

Наша побудка произошла, когда светило еще не выползло на небо, и первое, что мы сделали, побежали к пруду проверять раков. Этот пункт в меню отсутствовал, хотя все, что мы бережно сложили, исчезло.

– Либо они сменили места тусовок, испугавшись этого кладбища...

– Либо их еще не воспроизвели, а только пустили, так сказать, на переработку, – поддержал я друга.

– Половим рыбу? – предложил Лешка.

– Нет. Уже некогда. Солнце вот-вот покажется, а мне бы не хотелось стать вяленым...

– Или жареным!

– Вот-вот, – пришло время улыбнуться мне.

– Твоя нить еще действует?

– Да. Пока да. Но почему-то сегодня несколько слабее, чем это было вчера.

– Мы отстаем! – забеспокоился Алексей. – Дергаем скорее!

По желтой песчаной жаровне мы шагали без остановок почти весь день. Казалось, что солнце буквально вдавливает нас своими лучами в эту большую песочницу, так как с каждым часом, даже с каждой минутой идти становилось все труднее и труднее. Уже далеко за полдень впереди показалась темная полоска, обещая нам благословенный тенек с сопутствующей ему прохладой.

– Это лес? – подал голос осипший товарищ.

– Да. Лес. А лес – это тень.

– Сань, а это точно не мираж?

– Точно.

– А как скоро мы туда дойдем?

– Я думаю, что через часик.

Через полтора часа мы буквально упали без сил на зеленую травку рядом с лесом. Долгожданная тень тут же приютила наши разгоряченные тела. Подняться мы уже просто не смогли.

– Привал, – проговорил я и расслабился.

– ...Как ты считаешь, принц? – закончил свою речь мой друг.

Я это услышал как в тумане и продолжал смотреть на небо. По абсолютно голубому куполу, словно выкрашенному краской соответствующего колера, плыли белоснежные облака, видно пытаясь догнать друг друга.

– Эй, мечтатель! – В мое плечо что-то ударилось. Я отвлекся, выплюнул травинку и посмотрел, что это было. Оказалось – совсем не маленькая шишка.

– Что? – посмотрел я на Леху, который, судя по всему, уже не один раз меня окликал.

– Что «что»? Я ему тут, понимаете ли, о высоких материях уже полчаса толкую, а он пялится на небо, пропускает все мимо ушей и после всего этого еще задает мне самый идиотский в мире вопрос – «Что?». По-моему, это с твоей стороны невежливо!

– Еще скажи, что моя манера поведения не соответствует моему рангу и занимаемому при дворе положению! Ты не брал у Совета уроки занудства, нет?

– Да будет тебе придираться. Что ты там увидел? – Леха прилег рядом со мной.

– Вот ты, когда смотришь на облака, о чем думаешь? – спросил я вместо ответа, взглянув в его сторону.

Он внимательно уставился на небо, на облака, сосредоточенно пытаясь о чем-то подумать: его хватило на пару минут, а потом он резко развернулся ко мне.

– О еде!

– У тебя, Леша, философский склад ума! – поморщился я.

– Сам посмотри на свои облака. Вон то, например, очень напоминает куриную ножку, – он ткнул пальцем в одно, – а вот это – шпикачку...

– Но это же облако круглое! – перебил его я. Если первое облако еще как-то отдаленно напоминало куриную ножку, то второе с его сравнением и рядом не стояло.

– Нет у тебя, Сашка, воображения, – назидательным тоном проговорил мой оппонент. – Она же на сковородке лежит. С лучком, с глазуньей...

– Это действительно все объясняет, – улыбнулся я, стараясь от Лехиного воображения не истечь слюной.

Да, мы не ели со вчерашнего вечера, и наши желудки начинали напоминать нам об этом. Причем их сигналы, как звонок будильника, становились все громче и все продолжительней. Одним словом, хотелось есть. Очень. Изменить же наш путь, чтобы заскочить куда-нибудь для пополнения провианта, было нельзя – мы только что напали на след нашего злодея, и он мог потеряться. Пока тонкая ниточка связывала меня и вела вперед, надо было двигаться.

– Может быть, разведем костер? – предложил Алексей.

– Зачем? С какой целью?

– Вдруг к нам кто-нибудь на огонек заглянет. Мы его схватим и зажарим!

– Весьма сомнительно... Но если хочешь, можно и разжечь.

– Я за хворостом! – тут же подтвердил свое желание Леха и на четвереньках пополз в лес.

Передвигаясь подобным образом, я принялся готовить место для разведения огня.

Костер уже догорал, а на его огонек к нам так никто и не заглянул. К тому же запах, разнесшийся по округе и посетивший наши носы, еще больше усугубил положение. Хотелось есть! Мы снова лежали на травке и пялились на облака.

– Подожди-подожди... – припомнил я содержимое своей сумки.

– Жду-жду, – с готовностью отозвался Алексей, быстро сел и замер.

Я кинулся к своему скарбу.

– У меня же был пакетик развариваемого пюре с якобы грибами. Ну не мог же этот проглот-дракон съесть все! Это даже пищей не пахнет – сплошные консерванты. Есть же у него чувство самосохранения.

В поиске вожделенной заначки я перевернул сумку и вытряхнул ее содержимое, потом стал быстро сортировать свои вещи.

– Ага! – провозгласил я, отыскав пакетик, и энергично потряс им перед носом своего брата по несчастью.

Взяв то, что искал, я не стал тратить время на сбор своего имущества, а схватил котелок и, налив в него воды, мигом водрузил на еще горячие угли. Потом выдал Алексею указание следить за водой и вовремя опустить наш завтрак в кипяток, а сам пошел за новым горючим для костра.

Вернувшись и подбросив немного сушняка, я увидел, что пакетик весело булькает в воде, разрастаясь прямо на глазах, а Лешка, страдая безудержным любопытством, подсел к моим разбросанным вещичкам и принялся их рассматривать. Сейчас его заинтересовал небольшой кулон из серебристого металла с изображением профиля красивой девушки. Эта безделушка была у меня уже давно, и я приспособил ее вместо «собачки» на замок сумки.

– Это еще что такое? Зачем тебе девчачье украшение? – Его палец ткнул в «собачку». – Или это подарок любимой? – все же не утерпел и вдогонку поддел он.

– Это талисман, мне его Фар подарил, говорит, что это – подарок возлюбленной Фалены прадеду Фара, и только благодаря этому подарку он смог спастись, – быстро ответил я, поддевая разбухшее пюре на вилку и сливая из посуды оставшуюся воду.

– И ты в это веришь? – скептически отозвался Леха, быстро подсаживаясь ко мне со своим столовым прибором.

– В это верит Фар. – Знаю, конечно, что с набитым ртом разговаривать нельзя, но... – А я не имею права оспаривать это. В конце концов, он не такой уж тяжелый, а если он и вправду принесет мне немного удачи, то я не буду против.

Немного притупив голод изыском современной химии, мы снова двинулись за путеводной нитью, которая продолжала существовать, но становилась все тоньше, все незаметнее. Мне приходилось останавливаться, настраиваться, чтобы ощутить ее. Это замедляло наше продвижение. Ко всему прочему, так быстро и широко разбухшая консистенция пюре, вероятно, снова свернулась, тем самым резко уменьшив объем еды в наших желудках. Мы практически перестали разговаривать – экономили силы. Становилось тоскливо.

Глава 5

БОЛОТО

Ближе к вечеру дорога привела нас к знаменитому болоту Зубара. Оно называется Фирард. Чем оно, собственно, знаменито? Да тем, что на протяжении многих веков в нем постоянно кто-нибудь пропадал.

– Почему-то я так и думал, что наш путь непременно приведет сюда, – поделился я с Лехой. Сейчас мы стояли у кромки болота и прикидывали примерную траекторию его пересечения.

– И когда ты мне об этом хотел сказать? – возмутился Лешка.

– Что сказать? – опешил я.

– Что мы идем к болоту!

– Я не знал. Я предполагал!

– Предполагал он, – проворчал мой друг. – Ты же знаешь, что я терпеть не могу пиявок!

– Тут нет пиявок! К тому же об этом я слышу впервые.

– Точно нет? Тогда почему мы до сих пор стоим, ты же не хочешь ночевать на почве непонятной твердости?!

– Болото огромно. Боюсь, что именно это нам и предстоит.

– Тогда давай хотя бы найдем что-нибудь поприличней. Болотный оазис, что ли...

Вооружившись большими палками, мы гуськом двинулись в чавкающие просторы. Болото радостно принимало наши ноги, тут же обволакивало их тягучей грязью и нехотя выпускало вновь. Из-за постоянной борьбы с трясиной мы двигались подобно черепахам, поэтому уже через час, при очередной остановке, я констатировал – нить пропала.

– Да ну! – стал успокаивать меня Алексей. – Намокла просто и перестала функционировать. Выйдем на сушу... На нормальную сушу – и она снова появится.

Я лишь в ответ пожал плечами. Кто его знает, а вдруг и правда появится?

– Смотри, там! – неожиданно закричал Леха примерно еще после часа ходьбы.

– Где там? Что там? – стал вглядываться я в указанном направлении.

– Да вон, хижина какая-то стоит. Левее смотри!

Я наконец сумел сфокусировать свое зрение на указанном направлении и действительно впереди за кустарником увидел жилище. Оно стояло посреди довольно большого островка в трясине и выглядело не очень-то маленьким. Я бы сказал не хижина, а дом. Причем он не казался покинутым и заброшенным, скорее наоборот. Это настораживало.

– Как ты думаешь, там прячется похититель волшебства? – озвучил Алексей мои мысли.

– Понятия не имею, но мы сейчас это узнаем.

Прыгая с кочки на кочку, мы быстро преодолели расстояние до островка с домом и стали осторожно продвигаться к невысокому забору, опоясывающему площадь вокруг строения. Лешка мне весело подмигнул и собрался перепрыгнуть это препятствие, как вдруг замер в нерешительности.

– Э, Саня, эта хреновина двигается, – проговорил он, тыкая пальцем в направлении ограды.

– Ты уверен? Вообще-то забору полагается стоять на месте, – немного насмешливо ответил я, но поспешил к указанному месту.

Беглый осмотр дал быстрый результат – у Лешки на почве недоедания начались глюки. Мой товарищ, похоже, «прочитал» свой диагноз по моему лицу, поэтому снова подошел к забору и потребовал:

– Смотри!

Затем он медленно (почти торжественно) занес правую ногу, собираясь перешагнуть это нагромождение колышков, и я совершенно точно увидел, что Леха был прав. Забор действительно двигался! Причем вверх и почти незаметно, собираясь нанизать на свои острые края любого, кто будет его перелезать! Как-то не очень приятно оказаться кусочком мяса, нанизанным на шампур.

– Судя по всему, здесь живет ведьма! Она и обдирает наших волшебников, пуская их силу на этот вот заборчик, – сразу сделал вывод Алексей.

– Вряд ли. Я совсем не ощущаю здесь зла и уж тем более огромной массы волшебства. Скорее всего, здесь живет просто ведьмочка, которая не любит незваных гостей.

– Ведьмочка говоришь? – как-то оживился Леха. – Как ты думаешь, она симпатичная? – и тут же заорал, заставив меня невольно вздрогнуть. – Эй, есть тут кто? Мы не гости, мы просто мимо проходили!

Почти сразу за забором из земли вылез огромный фантом. Он казался старым дедом, который грозно поинтересовался, что нам тут надо.

– Ух ты. Это он тут живет?

– Нет, это морок. Хозяин затеял с нами переговоры, – пояснил я.

– Слушай ты, болотный житель! Тебе что, еще не надоело здесь без общения? Посмотри на нас. Похожи мы на тех, кто хочет кого-то обидеть? – тут же начались ответные дебаты рядом со мной. – Не хочешь с нами разговаривать – и не надо! – Он вздернул подбородок и медленно направился в обратную сторону.

Дед еще немного постоял не двигаясь, а потом быстро растаял в налетевшем ветерке. Сразу за его исчезновением, откуда-то со стороны дома послышался старческий голос:

– Найдите два красных колышка и перешагивайте ограду между ними! – была выдана нам инструкция по проникновению внутрь.

Мы медленно пошли вдоль ограды, внимательно всматриваясь в ярко-оранжевые колья, и метров через десять действительно нашли два красных, находящихся друг от друга на расстоянии не больше полуметра. Лешка осторожно поднял между ними ногу и внимательно осмотрелся – забор не двигался.

– Что, пойдем? – спросил он меня и, не дожидаясь ответа, быстро перепрыгнул.

Ничего не произошло. Колья не шелохнулись, мой друг спокойно стоял на той стороне целый и невредимый. Я тоже перешагнул с тем же результатом – остался жив. Мы огляделись и, отыскав небольшую дорожку, посыпанную песком, которая вела прямо к строениям, двинулись к интересующему нас домику. Как только мы подошли к двери, она бесшумно отворилась и на пороге возникла сама хозяйка – местная ведьмочка.

Она не выглядела злой и тем более напуганной, скорее усталой. Она на нас смотрела внимательными серыми глазами. Это была невысокая и щуплая старушка, одетая в простое, но элегантное платье. Ее лицо казалось серьезным и недовольным, что, впрочем, не помешало сразу определить: бабуля все же добрая.

– Вы кто такие? – прищурилась старушка, осмотрев нас с ног до головы.

– Романтики с большой дороги! – гордо заявил Лешка и стукнул себя кулаком в грудь. – Нам бы, бабуля, попить чего, а то есть очень хочется, да и переночевать негде...

– Ну ты нахал! – обалдело воскликнули мы с хозяйкой в унисон.

– Со всеми соображениями о моем моральном облике прошу обращаться к вышестоящим инстанциям!– с пафосом и нисколько не смутившись заявил мой друг.

Бабка покачала головой и уже начала закрывать перед нашими носами дверь, когда я быстро выкинул руку и схватился за ручку, желая задать интересующий нас вопрос, прежде чем она скроется в своем доме. Сумка, висевшая у меня на плече, «спрыгнула» и повисла между ладонью и дверью. Старуха гневно сдвинула брови и... неожиданно ее взгляд «прилип» к моей сумке.

– Откуда это у тебя? – изумленно спросила она.

– Что? – растерялся я и, поняв предмет ее вопроса, рапортовал: – Купил в спортивном магазине. Очень удобная, знаете ли.

– Я говорю про медальон!

– Про что?

– Ей понравился твой кулон на замке! – первым догадался мой товарищ.

– Ах это. Подарок одного знакомого нана.

Старушка неожиданно ахнула и стала заваливаться на пол. Мы быстро и слаженно (будто каждый день этим занимались) подхватили ее и аккуратно усадили на стул, стоящий тут же, рядом с дверью. Она некоторое время сидела молча, а потом вдруг спохватилась:

– Вы, наверное, устали с дороги. Есть хотите?

Мы с Лешкой переглянулись и дружно кивнули.

Наша хозяйка расстаралась на славу – чего только не было на столе! Первое, второе и компот здесь повторялись в различных вариантах раз пять. Поэтому, учитывая наше полуголодное существование последние пару дней, мы буквально накинулись на еду, сметая все подряд. Хозяйка же просто сидела рядом и улыбалась уголками губ.

Спустя минут пятнадцать, когда в нас просто уже ничего не лезло, а встать из-за стола не было сил, мы завели неспешную беседу. Сперва обсуждали общие темы: погоду, правительство, последние новости и другую нейтральную чушь, но, несмотря на то что мои глаза от жуткого переедания уже слипались, я заметил, что бабуля нет-нет да кинет свой взгляд на подарок Фара, висевший на моей сумке. Мое любопытство пересилило, и я, прогнав сонное марево, все же решился спросить у нее напрямую:

– Вам знакома эта вещь?

С пару минут старушка молчала, и я уже решил, что она не ответит.

– Видела его раньше, – все же осторожно произнесла ведьмочка.

– А где вы его видели? Как?

Она немного посомневалась, а потом подошла к большому комоду, выдвинула ящик и, порывшись в вещах, извлекла оттуда красиво переплетенную книжицу. Заботливо протерла подолом и подала мне.

– Вот. Почитайте, если есть желание.

Желание у нас было, и мы буквально впились глазами в обложку. «Дневник» – гласила надпись, а чуть ниже «Правитель Зубара» и года. Старушка тем временем спешно вышла из комнаты, сославшись на какие-то срочные дела.

– Ты знаешь, чей это дневник? – спросил я у Лешки, и тот отрицательно покачал головой. – Это же дневник прадеда Фаравула и Кемтеса!

– Ты серьезно?

– Конечно! Невероятно.

– Давай тогда читать, а не болтать попусту!

Следующие часа два мы, не отрываясь, сидели над дневником, впитывая в себя вехи жизни правителя Зубара. Не обошел автор записей и известный нам случай, произошедший с ним в этом болоте.

– Смотри, из этого следует, – мой палец провел по неровным строчкам дневника, – что прадед Фара попал на это болото и чуть не погиб только потому, что любил нанку Фалену и на встречу шел к ней! – был поражен я.

– Интересно, а Фар об этом знает?

– До сих пор никто не знал этого. Только предположения и домыслы по поводу нахождения правителя в этом болоте.

– А как здесь оказалась та тати, которая его спасла?

Про небольшую статую тати (маленького зверька, похожего на обезьянку), тянущего мощного нана из болота, знал любой, кто хоть раз бывал в столице Зубара. Все знали этот факт, но ни одна душа не была в курсе, почему это произошло:

– Тати? Да... Не совсем все понятно.

– Дневник обрывается на том, что он отправился в глубь болота на поиски Фалены, которая не приходила на встречи уже несколько дней.

– Уж не заманила ли коварная подруга венценосного нана в ловушку?

– А в чем смысл?

– Как? – воскликнул Алексей. – Это же пиар! Кто вспомнит о нанке, которая просто была возлюбленной короля? Зато все будут помнить ту, которая его угробила!

– Ты не прав. Никто так и не узнал, как и почему оказался король в болоте.

– Просто у неё ничего не вышло! Его тати спасла!

– Ага, еще скажи, что она знала о подлости Фалены и последовала за властелином нанов, чтобы помочь ему.

– Нет, не так. Почему она тогда просто не предупредила его об опасности?

– А ты бы поверил, если бы кто-то попробовал оклеветать твою любимую? – усмехнулся я.

– Ты неисправимый романтик! Тати, наверное, его охраняла или просто забежала за чем-нибудь на болотце, а тут...

– Тати в этой местности не водятся и по болотам тем более не шастают.

– Ну я же к примеру! Так вот, гуляет себе тати по болотцу, а тут – бац! Видит, как тонет правитель. Или еще круче – как его топит нанка!

– Тебе бы детективы писать. Почему же тогда прадед Фара после своего счастливого спасения не покарал Фалену за попытку убийства?

– Сам же сказал: любовь-морковь и все такое...

– А по-моему, его возлюбленная тут ни при чем. Либо он сам оступился, что вряд ли...

– А я о чем?!!

– Либо, – продолжил я как ни в чем не бывало, – ловушку подготовил ему кто-то другой. Не зря же перед всем этим, как говорится в дневнике, Фалена куда-то пропала!

– Нет, тут все равно что-то не так! А может, его наша бабуля прихлопнуть хотела? Откуда, например, у нее его дневник?

Я задумался: действительно, откуда? В комнату вошла наша хозяйка, и мы быстро свернули дискуссию. На моем языке так и вертелся этот вопрос, но я почему-то опасался задать его – то ли боялся обидеть, то ли узнать эту самую правду, – поэтому мы просто замолчали и растянули рты в идиотских улыбочках.

Старушка попросила нас помочь ей немного по хозяйству, и мы с готовностью скаутов ринулись на подмогу. Правда, проявить себя как следует, то есть продемонстрировать свои способности, мы так и не смогли. Нас попросили всего-то воткнуть в землю за домом два столба, которые весили, наверное, под сотню килограммов. Первый столб мы с грехом пополам и крепкими словечками в адрес родственничков этого столба установили, а вот второй... Со вторым вышла небольшая неувязочка.

Леха решил бодренько улыбнуться и помахать рукой нашей хозяйке, которая сидела на маленькой лавочке возле дома, дескать, мы такие удалые! Причем сделал он это в самый неудачный момент – когда столб находился, так сказать, между небом и землей. Такую тяжесть, соответственно, одной рукой он удержать не смог, и тот стал медленно валиться на меня. Медленно он падал только первые две секунды, а потом начал набирать скорость, неминуемо обещая похоронить меня под собой и стать моей надгробной плитой. Я моментально оценил ситуацию и успел резво отскочить, только поэтому махина лишь прокатилась по моей левой ноге, чуть не лишив ее формы. Далее этот милый столбик начал жить собственной жизнью и, быстро набирая обороты, весело помчался в сторону ограды, так нестандартно приветствовавшей нас при появлении здесь. Не знаю, из чего наша хозяйка сделала себе заборчик, но он легко устоял против подобного натиска. И не просто остался на своем месте, а очень ярко продемонстрировал то, что сталось бы с нами, не прояви мы обычной осторожности и бдительности. Огромное бревно – в полтора моих обхвата – в мгновение ока превратилось в груду щепок, фейерверком разлетевшихся в разные стороны. Мы с Лехой отвесили свои челюсти ниже колен, да так и застыли в образе постаментов «Не ждали»...

Бабуля же лишь покачала головой, сетуя на то, что найти новое такое бревно будет непросто.

На почве всех этих переживаний и физических перегрузок у нас разыгралось нешуточное желание уйти ненадолго на покой. Потому что после сытного обеда и ударного труда нас моментально разморило, и мы с разрешения хозяйки немного вздремнули.

Ужин ничем не уступал шикарному обеду. Лешка ел за троих, вероятно, наедался впрок, я же довольно быстро насытился. После трапезы мне пришлось отвечать на вопросы хозяйки.

– Что же вас понесло-то в такую даль? Еще и в болото это окаянное?

– У некоторых волшебников в мирах пропало волшебство. Мы хотим узнать причину столь неожиданного и неприятного происшествия, – коротко изложил я суть, радуясь, что разговор наконец-то перешел в нужное русло.

– Нам бы, бабуля, найти того, кто тырит у них силу, – не утерпел и вставил Леха с набитым ртом.

– А зачем вам это?

– Ну как? Вернуть ее хозяевам. Так сказать, покарать обидчика и восстановить справедливость! – снова вставил он.

– Вы, значит, за справедливость?

– Да, а разве не видно? – продолжал свою браваду Леха.

– А вы ничего об этом не знаете? – втиснулся в разговор я.

– Как же не знать? Знаю.

– Правда? – обрадовался Алексей, поскольку до конца недели оставалось три дня.

– Вы нам не поможете? – снова обратился я к ведьмочке.

– А почему не помочь? Помогу. Вот сейчас мы поужинаем, а наутро вы и получите новые знания, да и отыщете своего злодея. – Она ненадолго вышла из комнаты и вернулась с большим непрозрачным бутылем. – А это чтобы вам лучше спалось да чтобы не озябли ночью-то, – сказала она.

– Класс! – потер ладони Лешка. – Где тут можно найти бокалы?

– А вон, на полочке стоят.

Мне пить совершенно не хотелось, но под пристальным взглядом хозяйки я не стал отказываться – неудобно было как-то. Мы с Лешкой выпили пару раз по полстакана и завалились спать на отведенной нам площади.

Очнулся я в маленькой пещерке от собачьего холода, рядом со мной лежал Лешка, дрожал всем телом, но просыпаться пока не собирался. Взглянув на выход, который был в каких-то пяти метрах от нас, мне стало предельно ясно, что уже утро и мы не в доме старушки-ведьмы и тем более не на солнечном берегу какого-нибудь моря. На всем обозримом пространстве, кроме снега, ничего не было. Хорошо еще, что нас закинуло не в сугроб, а в какое-никакое «помещение», иначе пробуждение нам бы не светило вовсе.

Я бесцеремонно растолкал своего товарища – еще простыть не хватало! Свой подъем он начал с ворчания про бездушных друзей, которые не дают досмотреть мировой сон, затем он сладко потянулся и... сразу же снова до предела сжался в комок.

– Кто выключил отопление? – фальцетом воскликнул он и мгновенно открыл глаза. После осмотра нашего нового прибежища у него резко прорезалась икота, с которой он начал смешно подпрыгивать на своем месте.

Оглянувшись в поиске нашего скарба, я обнаружил его здесь же, заботливо положенным в пещере. Рядом с вещами я с удивлением обнаружил вчерашнюю бутыль и, не задумываясь, дал ее Лешке. Он быстро схватил емкость и жадно отхлебнул пару глотков, лишь немного поморщившись. Его икота прекратилась, и он сразу начал возмущаться и забрасывать меня вопросами.

– Ужас! Мы где? Что это?

– Я полагаю, в горах. Это пещера.

– В мои планы не входило посещение заснеженных пещер! Что она нам такое дала, чтобы мы не почувствовали транспортировки? – Неожиданно он обнаружил в своих руках искомую бутыль и в ужасе от нее отскочил. – Я это опять выпил!

– Успокойся. Это обычный самогон. А переместили нас, пока мы спали.

– Этого не может быть! Я сплю очень чутко, меня полет комара разбудить может.

– Ты? Чутко? – вскинул я брови, и Лешкин пыл немного поугас.

Я снова вернулся к своей сумке. Бегло осмотрев ее содержимое, я понял, что ничего не пропало. Почти ничего. Пропал маленький кулон – подарок прадеду Фара его любимой Фалены. Еще в моей сумке оказался дневник монарха, раскрыв который, я увидел небольшую приписку в конце тетради, сделанную старческой нетвердой рукой. Я прочитал это вслух:

«Я его любила. Любила больше жизни! И он любил меня. Мы встретились, когда я за болотом осваивала превращения в животных. Встречались тайно. Через месяц я открылась ему – рассказала, что я не нан, и показала свой истинный облик. Он сказал, что это неважно! Я была счастлива.

Мой отец был из изгнанных волшебников, мы поселились на болоте, когда мне было два года. Через три года мы остались с ним вдвоем. Я медленно и верно загнивала на этом болоте. И любовь нана снова вернула меня к жизни.

Это не я пыталась утопить его в болоте! Это отец. Когда он узнал про нас, он забрал у меня его подарок и ушел на несколько дней, заговорив трясину, чтобы я не могла предупредить своего любимого... Вернувшись, он бросил мне этот дневник и больше ничего не говорил. Вы очень порадовали меня своим рассказом, что любовь всей моей жизни выжил и что именно символ нашей любви спас его! Вы спасли мою душу. Теперь я смогу спокойно встретиться с ним на небесах.

Спасибо. Надеюсь, моя помощь придется вам кстати.

Фалена».

– А я-то все думал-гадал, почему на кулоне нана изображена девушка! – проговорил я, закончив чтение.

– Вот это да! Это... это... Нереально! Круто! От таких знаний башку сносит! – тут же прокомментировал прочитанное Леха.

– Да уж... Кто бы мог подумать? – Я немного помолчал, переваривая новые детали давно минувшей трагедии. – Я думаю, что эти знания должны остаться только в наших башк... головах. А дневник мы передадим Фару. Пусть сам решает, как поступить с подобными знаниями о своей семье, – спокойно сказал я, убирая записи в сумку.

– Ну да, ты прав, – легко согласился Алексей. – А кто такие эти, как их... волшебники, которых выгнали?

– Изгнанные волшебники? Если мне не изменяет память, несколько столетий назад образовалось некое движение или секта... Ну в общем, объединение небольшой кучки волшебников, почитающих Черного колдуна. На них особо никто не обращал внимания – свобода выбора. Просто время от времени приглядывали за ними. Но однажды этой компании захотелось установить власть этого самого Черного колдуна и, чтобы войти к нему в доверие, они решили убить Совет. – Я поднапряг свои извилины, выуживая из них информацию. – Насколько я помню, одного члена Совета они все-таки уничтожили. Пострадало несколько волшебных существ, несколько джиннов и было разнесено одно крыло Серебряного дворца. В общем, их поймали и изгнали.

– И что, никто даже не позаботился лишить их магических способностей?!!

– В то время это было никому не под силу. Единственное, что они сделали, – это заблокировали их возможности наносить вред живым существам. Убить они уже никого не могли.

– А как же прадед Фара? – не унимался Леха.

– Ты же слышал – он заговорил болото! То есть просто изменил местоположение безопасной дорожки, вот нан и угодил в трясину.

– Ну ладно. А что ты скажешь по поводу оказанной «помощи»? Если закинуть нас на Северный полюс – помощь, то я – лохнесское чудовище! – И он запрыгал с ноги на ногу, приговаривая: – Надо меньше пить, надо меньше пить, пить надо меньше...

– Постой...

– И не подумаю! Если я встану, то заледенею.

– Нет, я не об этом. Не могла она нас просто так сюда забросить! Надо выйти и осмотреться.

– Туда? – Дрожащий палец Алексея указал в сторону заснеженного выхода. – Да ни за что! Я не самоубийца.

– Ты собираешься остаться здесь и замерзнуть? Тут даже дров нет!

– Да уж. Услужила старушка. Добрая она... Дай мне согревательную бутылочку.

Я ухмыльнулся и, следуя его примеру, тоже сделал несколько глотков – как-то не позаботились мы, собирая вещи, о возможной минусовой температуре на нашем пути.

Закутавшись во все, что было у нас с собой, и по возможности утеплив ноги, мы двинулись на поиски вора. Ну или хотя бы теплого края, – это как повезет.

В рюкзаке нашлась пара бутербродов, положенных туда заботливой старушкой, и наш утренний голод был немного заглушен. Но подобный легкий завтрак переварился в желудках еще быстрее, чем мы ожидали. Видно, холод быстро опустошил все внутренние припасы организма, регенерируя тепло для согрева наших тел, плохо оснащенных соответствующей случаю амуницией. Съестного становилось все меньше, а подкинуть туда было абсолютно нечего. Равно как и найти возможность согреться посреди заснеженных гор.

Снова жутко хотелось есть (прямо патология какая-то!). Из-за этого мы моментально устали и еле-еле плелись по намеченному курсу – спускались с горы – практически не разговаривая. Одно нас немного радовало – впереди виднелась какая-то темная кромка, явно напоминавшая лесок. А это сулило в перспективе тепло, еду и снова тепло!

Уже через полчаса мы были абсолютно уверены, что впереди – зеленый лес. Конечно, не такой, где любят селиться тати и диелго (то есть где много-много еды), но и не абсолютно голый. Скажем так – обычный лес. Утвердившись в этом, мы, с одной стороны, немного приободрились, а с другой – совершенно не к месту расслабились.

– Саня, давай я понесу твою сумку, – неожиданно услышал я рядом и с удивлением посмотрел на уморенного Лешку.

– Ты понесешь мою сумку?

– Ну да, – он выдавил из себя вялую улыбку, – а ты меня...

Что ж, если мы еще шутим, то, значит, существуем! С каждым десятком пройденных нами метров становилось все теплее и теплее, а когда до леса оставалось где-то метров сто, под ногами появилась зеленая травка и даже немного цветов.

– Вот и весна! – обрадовался Алексей.

– Ага, а метров через пятьдесят будет вообще лето.

– Люблю лето! – проникновенно констатировал мой друг и прибавил шагу.

В лес мы уже чуть ли не вбежали. Дул теплый ветерок, на деревьях громко трещали какие-то птицы, несомненно, очень вкусные, но, к нашему огорчению, абсолютно недоступные – ввиду нашей неприспособленности к охоте. Чувство прекрасного у нас сейчас находилось где-то в районе желудков и выражалось чем-то вроде «съедобное-несъедобное». Наши тела, почувствовав перемену климата, согрелись очень быстро, и сейчас мы приостановились, чтобы снять с себя излишки одежды.

– Было бы неплохо чего-нибудь съесть, – безапелляционно заявил Лешка и посмотрел на меня, словно я фокусник и сию минуту вытащу ему из своей шляпы большой вертел с зажаренным сочным кабанчиком ну или просто белого, очень питательного кролика. Ни шляпы, ни подобных способностей у меня не было, поэтому я просто согласился.

– Было бы просто замечательно.

– Тогда приготовь что-нибудь, – заулыбался он, немного удивив меня подобным поведением.

– С чего это вдруг готовить должен я?

– Потому что твоя очередь готовить!

– С чего это вдруг?

– Я пюре готовил!

– Ты?!!

– А кто его, по-твоему, в котелок засовывал?

– Хорошо, – согласился я, зная кулинарные способности своего друга и пресытившись глупым спором. – А что мы будем готовить?

– У кого диплом – у тебя или у меня?!! – начал наступление Алексей, усаживаясь на траву и складывая руки на груди. – Ты умнее и сообразительнее, вот и придумай что-нибудь.

– Ага, а ты хитрее... К тому же у меня диплом не по выживанию, добыче еды или кулинарии! – Я осмотрелся. – Вон пруд виднеется. Пойдем, перенесем свой лагерь туда.

– Это еще зачем? Мы только здесь устроились.

– Ты хотел сказать, что мы только здесь побросали свои сумки и задницы? Давай, пошли, а по дороге наберем хвороста.

– Хвороста? Для чего? – уныло проговорил голодный Леха. – Чтобы комаров жарить?

– Здесь нет комаров.

– Вот! Здесь даже комаров нет!

– Прекрати ныть, сейчас наловим рыбы в пруду.

– Чем? Что-то я не видел у тебя удочки.

– Мы сеть поставим.

– Сеть? У тебя есть сеть? – На моей сумке остановился его заинтересованный взгляд.

– Сети у меня нет, зато я видел у тебя синюю футболку в сеточку...

– Уж не собрался ли ты порвать мою любимую вещь, ради того чтобы набить собственный желудок?!! – вознегодовал Лешка, уперев руки в боки.

– Ну желудок я не только свой хочу набить, а твою любимую вещь мы рвать не будем. Завяжем рукава и низ, получится что-то вроде рыбацкой «морды», и будет у нас на ужин...

– Заметь, и на обед!

– И будут у нас на обед и на ужин разнообразные блюда из рыбы, – разглагольствовал я.

– Рассчитываешь, что рыба настолько глупа, что полезет в мою футболку? – не собирался так быстро сдаваться Леха.

– Футболка синяя, следовательно, в воде сойдет за водоросли. И ты видел тут толпы рыбаков? Нет, не видел! Их здесь просто нет, поэтому рыба здесь должна быть непуганая и жутко любопытная, то есть иметь все качества, которые позволят нам сегодня быть сытыми.

Лешка обдумал полученную информацию, хмуро кивнул и медленно двинулся за мной.

Мы пришли на место и тут же покидали свои вещи на небольшой, но очень удобной полянке. Вода в пруду искрилась на солнце – и нигде ни души, рай для браконьеров!

– Я займусь рыбалкой, а ты – костром, – сказал я, бросая собранный хворост в кучу и выбирая подходящую рогатину.

Лешка хотел что-то возразить, но потом махнул рукой и полез в свой рюкзак. Со скорбным видом он подал мне свою «любимую вещь» и начал шарить в поисках спичек. Я же, подхватив рогатину и футболку, занялся поспешным поиском подходящего места для рыбалки.

Таких мест было превеликое множество: тростник, поваленное в воду дерево, мелководье, – в общем, все, что требовалось для продуктивного лова! Немного пораскинув мозгами, я остановил свой выбор на поваленном дереве и принялся изготовлять агрегат для ловли ничего не подозревающей рыбы. Кстати, ее было в пруду просто завались: в прозрачной воде шныряли как отдельные сочные, упитанные особи, так и целые косяки.

Установив рыбацкую принадлежность, я стал терпеливо ожидать клева. По лесу разнесся запах костра, над которым корпел мой товарищ, – «духовка» для запекания рыбы была готова. Теперь дело за самой рыбой. Через несколько минут, не вытерпев неизвестности, я осторожно посмотрел на свою ловушку и чуть не заплясал от радости: в Лехиной футболке уже плавало более пяти рыбешек! Это настолько меня приободрило, что я решил сбегать к своему другу и поделиться нашими успехами с ним.

Он лежал посреди поляны, сложив руки на груди и закрыв глаза.

– Что с тобой? Отдыхаешь? – спросил я.

– Я умираю, – жалобным голосом проговорил он, не поднимая ресниц.

– Не умирай, пожалуйста.

– А что, ты будешь по мне скучать, тосковать без моего присутствия, сожалеть, что ничем не смог помочь? – Его глаз с любопытством уставился на меня.

– Нет. Если тебя сейчас не станет, то я просто буду сильно мучаться... от переедания.

– Что, у нас будет пища? – вскочил Леха и внимательно посмотрел на меня.

– Да, будет. В твоей футболке уже плещется наш обед, а ужин на подходе! Так что наша голодовка закончится, так и не начавшись.

– Как я рад, как я рад! Может быть, мы уже приступим к готовке обеда, пока подходит ужин? – сглотнул он.

– Хорошо. Сейчас принесу первый улов.

Алексей встал на четвереньки и быстро, перебирая руками и коленями, подобрался к своему рюкзаку и стал извлекать из него посуду, а я снова отправился к пруду. Когда с трудом, но очень осторожно я извлек «морду» из воды, то даже присвистнул – футболка разве что не трещала по швам! Такого улова не ожидал даже я. Оценив количество, я решил, что столько нам просто не съесть, и занялся преобразованием количества в качество. Выбрал рыбешек покрупнее, а немногочисленных маленьких отпустил обратно в воду.

– Идите и позовите своих родителей! Нам еще завтракать предстоит, – получили они мое напутствие и быстро скрылись под водой.

Я сгреб улов и потащил к костру. Увидев меня, Леха аж заплясал от радости и, подскочив ко мне со сковородкой, выхватил ношу. Чешуя фонтаном полетела в разные стороны, быстро покрыв полполяны и наши вещи. Я развесил сушиться футболку, чтобы ближе к ночи установить ее вновь – позаботиться о завтраке, – и пошел помогать другу.

– Ты какую рыбу больше любишь? – стал я соображать, как лучше ее приготовить: сварить или пожарить.

– Я? В баночке и в масле, – ответил мне мой товарищ, ненадолго отвлекшись от чистки.

– Масла-то у нас немного есть, а баночку, я полагаю, здесь не найти. Поэтому на первое будет рыба жареная. На второе – еще более изысканное блюдо – рыба жареная. Ну а на третье, как освободится котелок, десерт – рыба вареная. Как тебе такое меню?

– Прекрасное меню! Я бы даже сказал великолепное меню! Но нельзя ли поторопить шеф-повара, а то есть очень хочется.

Улыбнувшись, я энергично принялся за жарку. Буквально через полчаса все приготовления были закончены – котелок полон ароматной рыбы и я позвал Леху.

– Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста!

Уговаривать долго не пришлось. Он сбегал к воде ополоснуть руки и спешно присоединился ко мне. Мы сели за импровизированный стол и принялись аккуратно... Смешно, правда? Это после такого-то поста! И принялись жадно поглощать рыбу, почти не обращая внимания на кости. Пища убывала быстро, поэтому костер старался вовсю. Снимая по очереди новые порции, мы не прекращали подкладывать новых кандидатов на жарку в котелок. Минут через пятнадцать еда уже не с такой скоростью стала исчезать в желудках, и мы продолжили есть размеренно, старательно извлекая мелкие косточки и отбрасывая неприглядные куски.

Только умерив темпы поглощения пищи, мы смогли уловить (может, это произошло бы и раньше, но за нашими скоростным жеванием...) едва слышные стоны и повернули головы в нужном направлении. Там как раз проходил гном, который всеми силами старался удержаться на ногах, шатаясь, якобы от непомерной слабости. Он очень медленно пересек нашу поляну и скрылся с другой стороны.

– А разве гномы на Зубаре есть? – спросил Лешка с набитым ртом.

– Они есть везде.

– Что это с ним было?

– Понятия не имею. Ешь давай. – И мы, выбросив из головы этот незначительный эпизод, продолжили жевать.

Между тем под кустом с той же стороны, что и до лого, появился еще один гном и такой же медленной и несчастной походкой снова пересек наш лагерь. Не прерывая свою трапезу, мы снова проводили его взглядами. Но на этом дело не закончилось. Появился еще гном и, проделав аналогичные манипуляции, опять скрылся в кустах. Потом еще один, и еще, и еще...

– У них тут что, город или клуб «Уморенный жизнью»? – стал раздражаться Леха. – Что, им больше шляться негде?!! Они меня сбивают. Не дают правильно уложиться пище!

– Знаешь, у меня странное чувство, что это один и тот же гном.

– Ты что, спятил? На фига ему тут бегать туда-сюда?

– По-моему, он ждет, что мы его пожалеем и накормим. Гномы славятся своей хитростью наравне с ленью к готовке, – пояснил я свою мысль.

– Если это так, то он большой наглец! Я действительно чуть не запустил в него одной рыбешкой, чтобы он исчез.

– Давай проверим мою догадку.

– Как?

– Доставай мел.

– Мел?

– Ну мы брали его для пещер!

– А... – Лешка полез в свой рюкзак и, порывшись в нем, извлек коробочку детских мелков. Быстро выбрав один, он протянул его мне. – Что дальше?

– Смотри.

Когда на поляне появился «очередной» гном, я положил кусок мела на гибкую веточку и, как из рогатины, запустил им в курточку нашего прохожего. Мел быстро соскользнул вниз, оставив на спине большую длинную полосу. Гном посмотрел вверх, что-то проворчал и в очередной раз скрылся в кустах.

– Теперь подождем, – сказал я и принялся за следующую рыбку.

Ждать пришлось недолго. Через определенный промежуток времени, как и прежде, появился гном и поковылял в противоположном направлении. Мы не могли дождаться, когда станет видна его спина. Когда же этот момент наступил, мы оба разочарованно выдохнули:

– Это не он.

Я повертел в руке кусок мела.

– И все-таки это должен быть он!

– Почему? – лениво спросил мой друг.

– Гномы не живут такими большими группами, не любят рядиться в абсолютно одинаковые одежды и не могут же они, в конце концов, все неожиданно стать несчастными!

– Тогда мел на его спине просто облетел, когда он перебегал по кустам назад.

– Точно! Надо поставить ему другую метку. Но какую?

– Элементарно, Ватсон! Надо этот же самый мел немного смочить, тогда след от него так просто не облетит.

– Ты гений!

– Ну не так громко об этом. Я скромный...

Я быстро намочил мел и, приготовив свою импровизированную рогатку, стал ждать страждущего гнома. Тот появился вновь и медленно поплелся по поляне. Мой выстрел снова попал в цель, и светлое пятно тут же появилось на его одежде. Нового его появления я ждал почти как объявления оценок на экзамене – нетерпеливо и волнуясь.

Мои надежды оправдались – перед нами сейчас ковылял тот же гном! Белое пятно на его куртке прямо кричало, вопило об этом. Лешка тоже увидел нашу метку, хмыкнул и громко спросил у этого симулянта:

– Слушай, дружище. – Гном приостановился и обернулся, всем своим видом изображая из себя страдальца. – Ты уже сколько у нас тут кругов нарезал? Не уточнишь? Я со счету сбился.

Гном сразу изменился в лице и, ничего не ответив, но, следуя все тому же сценарию, скрылся в кустах на противоположной стороне.

– Все, мы от него избавились, – подвел итог «гений».

– Сомневаюсь. Гномы так легко не сдаются. Скоро, я думаю, он появится вновь.

Буквально через пару минут, почувствовав на себе чей-то взгляд, я повернул голову и кивнул Алексею в ту сторону. Там под деревом стоял уже знакомый гном и ждал, когда наше внимание соизволит обратиться к нему.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался он, приподняв над головой свой колпак.

– Здрасти! – вперед меня выпалил мой товарищ, а я лишь кивнул.

– Вижу, вы тут отдыхаете.

– Абсолютно точно подмечено.

– Я проходил мимо, а тут... М-м-м, какой вкусный запах!

– Хочешь, можешь еще раз пройти мимо. Разрешаю! – буквально на глазах добрел Лешка с каждым новым разжеванным куском.

– Я, видите ли...

– Слушай, тебе не надоело уже изображать из себя идиота? – фыркнул мой парламентарий, перебив его.

– Действительно, – вступил в разговор я, – не проще ли подойти и познакомиться? А мы уж в честь такого события угостим вас рыбой.

– Правда угостите? – Гном проявил такую скорость, что мы даже не заметили, как он преодолел расстояние: только что стоял под деревом в десятке метров, а вот уже оказался рядом с нами и жадно заглядывает в котелок.

– Угощайся! – заговорил мой друг, от широты души подставляя котелок. – Я – Алексей, можно просто Лешка, а это – Александр, можно просто Саня.

– А я – Греат Волл. Можно просто Греат, – представился нам наш новый знакомый и уселся рядом с котелком, начиная быстро поглощать щедрое угощение.

Успокоился он только тогда, когда в посуде заблестело дно.

– Давно я так не ел! – наконец изрек он и привалился к пеньку, находившемуся за его спиной.

– А что ж так? – полюбопытствовал я.

– Не приучен я готовить. Дома мне другие готовили... А какие у нас ягодные пироги! Ух.

– Так зачем ты покинул этот «ух»? Сидел бы сейчас да трескал свои ягодные пироги, а не перед нами тут спектакль разыгрывал ради куска рыбы.

– Я покинул?!! – воскликнул гном возмущённо и сразу сник.

– Ну-ну, что случилось-то, раз ты оказался здесь без пирогов? – проникся вниманием к прощелыге Алексей.

– Да ерунда какая-то. Пошел я, значит, в лес, закапывать свой сунд... – Он быстро окинул нас взглядом и поправился: – То есть пошел я прогуляться. Ну там побродить в одиночестве... Только я нашел место для... отдыха, приготовился слушать птиц, как хлоп – меня что-то подняло от земли. Я, конечно, прижал к себе свой... свои руки и зажмурился, но уже через секунду упал. Мне было так больно! – всхлипнул рассказчик и, довольствуясь нашими понимающими кивками, продолжил: – Открываю я глаза – сперва даже не поверил, потер их руками – ничего не изменилось, но я был уже не в своем любимом лесу, а здесь, в этом ужасном мире!

– Чем же он ужасен? Зубар – хороший мир.

– Ага. Никто не готовит, никого знакомых и повсюду хищники без намордников разгуливают! А я – маленькое беззащитное существо, которое легко обидеть, покалечить... – Греат проникся жалостью к себе и снова всхлипнул, достав при этом из куртки ажурный носовой платок, и звучно в него высморкался.

– Ладно, какой ты несчастный, мы уже поняли, давай рассказывай дальше, – прервал я его настроение поплакаться.

– Дальше? А на чем я остановился? – живо поинтересовался гном, потрясающе быстро справившись со слезами.

– Ты понял, что ты на Зубаре, – подсказал Леха.

– Нет, что я на Зубаре, я понял несколько позднее. Сперва я увидел, что меня куда-то переместили!

– Да-да. Ты протер глаза и понял, что находишься в чужом и ужасном мире. Дальше давай!

– Вы даже не представляете, какой я испытал шок...

– Представляем, – вновь не удержался мой друг, за что получил взгляд, полный упрека.

– Так вот. Я, значит, стою в полной растерянности– не знаю, что делать. – Гном взглянул на «деловито засыпающего» Алексея и неожиданно выпалил: – И тут, воспользовавшись моей беспомощностью, это сперло мой сундук!

– Какой сундук? – «удивились» мы. – Кто?

– Ну... – замялся Греат. – У меня был с собой небольшой сундучок с моими вещами...

– Который ты взял с собой на прогулку, – закончил я. – Давай-ка я повторю твой рассказ. Ты пошел закапывать сундучок с золотом...

– С вещами, – поправил гном.

– Слушай, ты хочешь вернуть свои веши? – Последовал выразительный кивок. – Тогда давай поговорим начистоту и выясним реальный ход событий. Идет?

Наш маленький знакомый немного подумал, а затем ещё раз кивнул.

– Хорошо, с золотом, – с обреченным видом подтвердил он.

– Не переживай ты, найдем мы твое золото все до копеечки! – подбодрил его Лешка.

– Все мое золото! Все! Как я теперь буду жить? На что я теперь буду жить? – снова запричитал гром, но я его перебил:

– Значит, ты приготовился копать, а тут что-то налетело и схватило твой сундук. Так? – Гном, видя, что на его причитания никто не обращает внимания, снова успокоился и кивнул. – Ты, конечно, не мог допустить такого кощунства и схватился за свою собственность обеими руками. Так ты оказался здесь. – Я посмотрел на печально кивающего маленького человечка, и мне стало его жаль: в этом золоте его жизнь, а сейчас он имеет все предпосылки потерять смысл своего существования. – Хорошо. Дальше ты немного растерялся и утратил бдительность. Этим воспользовался похититель и довел начатое до конца, то есть выкрал твой сундук. – Греат снова всхлипнул. Я немного обдумал новую информацию и пришел к неутешительному выводу: – Лешка, у нас небольшая проблема.

– Какая? Пропавшее золото?

– Хуже. Если я правильно понял, то золото похитил тот, кого мы ищем. А что из этого следует?

– Что? – хором спросили гном и мой товарищ.

– Что это не только присваивает себе силу волшебников, – гном тихо ахнул, – но и волшебство вообще. Любое! А это уже не пустячок, а хорошо продуманная диверсия.

– Враг растет и множится. А нас только двое...

– Трое, – неожиданно, похоже, даже для себя, пискнул Греат.

– Ты это чего? – опешили мы. – Нам лишние жертвы не нужны.

– А мне нужно мое золото! Я без него никто! Я без него скучаю...

– Мы бы тебя непременно взяли, но понятия не имеем, где оно прячется. Вот как найдем его логово, так тебя и позовем, – пообещал я гному.

– Так зачем искать? Я вам его покажу. Я знаю, где оно.

– Где?!! – в один голос чуть не заорали мы.

– Так вы меня берете? – уточнил наш интриган.

– Конечно! Проводником будешь. Давай показывай!

Мы кинулись с Лешкой паковать вещи в свои сумки.

– Нет, – твердо и громко остудил наш пыл Греат, – сейчас уже темнеет, а там страшно. – И видя, что мы не собираемся отступать, добавил: – Да и не найти мне в темноте его нору. Я лес-то этот плохо знаю.

Лешка посмотрел на меня, а я пожал плечами – делать нечего, ночуем здесь. Снова расположились на ночлег, насобирали побольше хвороста на утро, потом я пошел и поставил нашу «сеть» для обеспечения утреннего перекуса. Лечь решили пораньше, чтобы пораньше же встать. Устроились, как всегда, рядом с костром, гном недолго думая вполз между нами и почти сразу уснул – с тех пор как он попал на Зубар, ему, вероятно, ни разу не пришлось крепко выспаться и плотно поесть.

– Как удачно нам попался этот гном! – тихо сказал Леха.

– Можно сказать, повезло. Значит, Фалена нас все-таки правильно переместила!

– Да, но почему сразу не в лес, а в тот морозильник в горах?!

– Может быть, она знала только примерное его местоположение или последний переход.

– Может. Все равно мне не понравилось ме-ерзнуть. – Мерзляк стал зевать.

– Давай спать.

– Да...

Ночью раздался громкий, можно сказать, дикий вопль, и мы с Лехой вскочили как ошпаренные.

– Что это было? – вскрикнули мы оба.

Но ничего не указывало на то, чей бы это мог быть крик. Гном только перевернулся с боку на бок и как-то жалобно всхлипнул. С молчаливого согласия я и мой друг разошлись в разные стороны и прочесали поляну вокруг.

– Это было оно? – спросил Лешка, когда мы встретились на другой стороне поляны.

– Надеюсь, что нет. Ночью мы против него что слепые котята. Пошли назад.

Неожиданно воздух прорезал похожий вопль.

– Это же у нашего лагеря!

– Там Греат!

– Бежим!!!

Сломя голову мы бросились через всю поляну наперерез и, быстро достигнув места ночлега, обнаружили абсолютно целого и спокойно храпящего гнома. Лешка тут же взял небольшую охапку веток и кинул в тлеющий костер.

– Гном цел. И даже не надкушен. Никого в округе нет. Что тогда слышали мы? – удивленно проговорил я.

– Ты это слышал, я это слышал, значит, что-то кричало.

– Ты хотел сказать кто-то?

– Продолжим спать или продолжим поиски? – вздохнув, осведомился товарищ.

– Во всяком случае от нашей беготни проку никакого нет. Ляжем и немного подождем.

Вновь заняв свои спальные места, мы стали прислушиваться к ночным звукам и смотреть на звезды. Не знаю, как у Алексея, но у меня уже слипались глаза, когда между нами снова раздался все тот же вопль. Подскочив с мест, мы сначала уставились друг на друга, а потом на гнома.

– Это же он орет! – удивленно и одновременно с обвинительными нотками в голосе воскликнул Леха.

– Ничего себе дает! Что же ему такое должно сниться.

– А мы это сейчас узнаем! Не одним же нам от «бессонницы» маяться.

И он бесцеремонно растолкал Греата. Тот сперва мычал и ни в какую просыпаться не желал. Потом, все еще в полудреме захныкал, а после резко вскочил, дико выпучив на нас свои ничего не понимающие глаза. Сознание и понимание, где он находится, пришло к нему через пару минут. Гном внимательно посмотрел на нас, потом на округу, на небо и только после этого задал нам вопрос:

– Разве уже утро?

– Нет, уже ночь.

– То есть вы хотели сказать, еще ночь, – вежливо поправил он.

– Я хочу сказать...

– Постой, – прервал я поток недовольства друга. – Греат, можно поинтересоваться, что только что тебе снилось?

– Мне? – Он смешно нахмурил брови, припоминая сон, а потом, посветлев, радостно сообщил: – Мне снился жуткий кошмар!

– И от этого тебе так весело?

– Весело? Да у меня чуть сердце не разорвалось! У меня украли мое золото! Я так горевал...

– Да-да, мы слышали, как ты горевал.

– Слышали?

– Ты разбудил нас своими горестными воплями! Мы полчаса носились вокруг поляны, выискивая злодея, а это, как оказалось, всего лишь ты мучался кошмарами!

– Я? Я... Ну я же не специально. Я не нарочно, – стал оправдываться гном.

– Ладно, – оттаял Алексей. – Что, снова ляжем спать?

– Я думаю, не стоит, – возразил я и показал рукой на верхушки деревьев с западной стороны – они уже начали немного розоветь. – Через пару часов рассветет. Давайте займемся подготовкой к завтраку, а когда будет светло, отправимся за похитителем золота несчастных гномов.

Получив единогласное согласие, я пошел за рыбой, гном за добавкой хвороста, а Леха стал готовить «кухню».

Улов, как и в прошлый раз, нас порадовал, рыбы оказалось очень много, поэтому мы и наелись до отвала, и у нас еще осталось достаточно, чтобы взять с собой. Было уже светло, но солнце не показалось, когда мы, собрав все вещи, пошли на поиски логова похитителя волшебства.

Гном шел впереди, за ним шагал Лешка, а дальше я. Примерно через полчаса нашего демарша Алексей немного отстал от «начальника колонны» и, дождавшись меня, негромко поинтересовался:

– У тебя не создалось впечатления, что Греат всю жизнь работал в этом лесу гидом или экскурсоводом? Он идет уже почти час и ни разу не остановился, не задумался о направлении и вообще...

– Я тоже об этом подумал. Но не исключено, что он просто делает вид, что такой знающий.

– Спросим?

– Спросим! – согласился я и крикнул: – Греат, ты уверен, что мы идем правильно?

– Конечно, я уверен, – не оборачиваясь, подтвердил гном. – Еще чуть-чуть – и будем на месте.

– Ты же сказал, что лес плохо знаешь! А сам прешь как танк без остановок и даже с компасом не сверяешься! – вознегодовал мой друг.

– Лес знаю плохо, а дорогу к моему золоту могу с закрытыми глазами найти, – парировал маленький хитрец.

– Так чего же ты вчера нам заливал!

– Говорю же, страшно там.

– А если, пока ты боялся темноты, оно уже упорхнуло на новую охоту? – уже не утерпел я.

Гном остановился, подумал пару секунд и улыбнулся:

– Вот и хорошо, тогда нам никто не помешает забрать мое золото.

– Да ты...

Я едва удержал Лешку от рукоприкладства, хотя сам имел огромное желание отвесить несколько оплеух этому пройдохе. Как говорится, после драки кулаками не машут...

Как и обещал наш штатный интриган, очень скоро мы вышли к небольшой насыпи, похожей на огромный муравейник, где со стороны кустов виднелся лаз. Он имел круглую форму и диаметр примерно полтора метра. Кинув в него камешек, Лешка прищурил один глаз и сделал вывод:

– Глубина где-то... Не очень глубокая.

– Ты, Леха, эксперт! – похвалил я его проницательность и обратился к гному: – Оно тут?

– Да.

– Ты уверен, что в этой яме живет именно то существо?

– Да. Я уверен! И это не яма, это подземный коридор, который ведет в его логово. Я проверял... Немного...

– Молодец. Возьми с полки пирожок.

– С какой полки?

– Как увидишь какую-нибудь с пирожками, так сразу и бери!

Греат немного демонстративно попыхтел, а потом сделал приглашающий жест:

– Только после вас!

Мы переглянулись и принялись дурачиться.

– Вы первый!

– Нет, вы.

– Я вам уступаю.

– Ну что вы, как я могу...

– Тогда, может, пройдем вместе?

– Сэр?

– Сэр!

Взяв друг друга под локотки и гордо подняв головы, мы с трудом протиснулись в эту нору. Гном что-то проворчал и последовал за нами.

Несколько метров, пройденных нами в кромешной темноте, шли под уклон, потом резко посветлело, и нора превратилась в подземный коридор. Каким образом здесь появился свет – непонятно, но все было видно как в обычных сумерках. Хотя вот смотреть-то как раз оказалось не на что. Вырытый под землей тоннель: земля под ногами, земля над головой, и стены – тоже земля. Как-то неприятно было, все очень напоминало могилу.

– Если бы у меня был выбор дороги, то я сюда бы ни за какие коврижки не полез, – тихо сказал Алексей, оглядывая местный интерьер.

– Абсолютно с тобой согласен. Немного жутко.

– Вы стоять сюда пришли или ловить отвратительное создание и спасать мое золото? – возмутился гном, который, пока мы «любовались» внутренним убранством тоннеля, уже нас обогнал.

И мы пошли. Дорога была неприятной, однообразной и... монотонной. Солнца мы не видели, поэтому понятие времени отсутствовало. На первый привал остановились, когда пение наших желудков слилось в унисон. Достали припасенную рыбу, разделили ее на две части, а потом еще на три, так что с голоду умереть нам не грозило.

Гном быстро умял свою порцию и стал жадно смотреть на наши. Мы делали вид, что этого не замечаем, но надолго нас не хватило.

– Греат, не наглей. У всех было поровну! – не выдержал я.

– Но я не наелся! Я съел быстрее вас, значит я голоднее.

– Значит, ты наглее. – Лешка чуть не подавился под его взглядом. – Если хочешь, ешь свою вторую порцию.

– Да!

– Нет! Если мы ему отдадим вторую часть рыбы, он ее сожрет, а потом будет клянчить наши. Перебьется!

– Но я хочу есть, – захныкал гном.

– Ты такой маленький и такой прожорливый! Давай бросим кости...

– Бросим что? – испугался интриган.

– Кубики. – Леха пошарил в кармане куртки и извлек оттуда три кубика. Смотри. Вот эти горошины, это очки. Бросаю я, потом бросаешь ты, у кого больше, тот и выиграл. – Греат протянул руку к кубикам. – Э, нет. Сперва договариваемся. – Выигрываешь ты – получаешь мою рыбу. – Он продемонстрировал недоеденную рыбешку. – Выигрываю я – ты прекращаешь ныть и ведешь себя как взрослый до конца нашего похода. Итак?

– Я согласен. Только я кидаю первым.

– Договорились, – улыбнулся мой друг и протянул кости.

Гном долго крутил кубики, то так то эдак вкладывая их в ладонь, потом еще долго тряс и наконец осторожно выкатил на землю.

– Пять и четыре, – посчитал я. – Девять.

– Теперь я. – Алексей пару раз тряхнул кубики в кулаке и тут же бросил.

– Шесть и четыре. Десять.

– Все, Греат. Уговор дороже денег. Ты перестаешь канючить и даешь нам спокойно доесть! – выдохнул победитель и протянул руку, чтобы прибрать кости.

– Денег? Дороже денег? – стал неожиданно мяться гном. – А давай еще раз кинем?

– Твоя ставка? – заинтересовались мы.

– Ну... У меня... – Греат засунул ладонь в карман и поблуждав там немного, вытащил три золотые монеты.

– Ты вроде сказал, что у тебя украли все твое золото?!

– Чем богаты, то и прячем... – пожал плечами ничуть не смутившийся Греат.

– Хорошо. Играем, – заиграл азарт в Алексее.

Они принялись по очереди бросать кубики. Золотые монеты кочевали из рук в руки до тех пор, пока моя порция не приказала долго жить и все монеты, во избежание лишних напрягов, снова не очутились в руках маленького человечка. Следующий бросок я категорично пресек.

– Все. Ничья. Надо идти дальше.

Гном деловито пересчитал монеты и важно положил их обратно в карман, Лешка же в отместку съел свою рыбу, громко чавкая и облизываясь чуть не каждую минуту. Греат смотрел это действо до конца, а потом вдруг продемонстрировал кончик своего языка и убежал вперед.

– А обещал вести себя как взрослый, – обвинил его Леха.

– Порою взрослые ведут себя как дети и наоборот.

Неожиданно пустоту тоннеля прорезал вопль ужаса и жуткой боли. Мы с Алексеем мгновенно кинулись вперед, костеря себя за то, что позволили маленькому человечку идти одному. Греат стоял с совершенно потерянным видом и смотрел в одну точку.

– Что случилось?

– Где он? – закричали мы, подскочив к нему и бегло осматривая его целостность и тоннель.

Гном ничего не ответил, а только всхлипнул, и его дрожащий палец указал нам на стену. Направив свои взгляды в сторону его указки, мы с недоумением увидели там какие-то щепки.

– Что это? – удивился я.

– Это все, что осталось от моего сундучка с золотом!– драматически воскликнул Греат и неожиданно зарыдал.

Пару минут мы с Лешкой изображали из себя растерянных ребятишек, разбивших любимую мамину вазу, – смотря по очереди то на останки сундука, то на гнома, то друг на друга, а затем принялись к разборке происшествия. Алексей присел рассматривать бренные останки имущества гнома, а я принялся его утешать.

– Перестань убиваться. Я уверен, что твое золото нисколько не пострадало и мы его непременно найдем, а сундук себе новый найдешь – еще лучше, еще красивее, еще прочнее.

Гном посмотрел в мою сторону, молча кивнул, сжал маленькие кулачки и решительно направился дальше. Я окликнул Лешку, и мы поспешили за ним.

Долгое время мы шагали молча. Земля заглушала поступь, и мы, словно три привидения, плыли в полумраке подземного коридора. Скоро стало заметно, что гном стал уставать и сбавлять выбранный им темп. Наконец он выдохся и остановился.

– Что, немного отдохнем? – спросил я.

– Да нет, я не устал. Просто решил спросить. Вот ты же волшебник, как ты собираешься бороться с тем чудовищем и не потерять своей силы?

– Совет от посягателя на мою силу создал вокруг защиту.

– Что-то вроде ауры?

– Нет, это скорее можно сравнить с доспехами. Причем они невидимы, непробиваемы и абсолютно безопасны для обладателя.

– Кайф! Тоже такие хочу.

– Но ты же не волшебник! Зачем тебе такую оболочку?

– Да так, пригодится в хозяйстве.

– И большое у тебя хозяйство? – встрял Алексей.

– Мне хватает! – встал в позу гном.

Быстро постучав по карманам, я обнаружил в одном несколько маленьких конфет и угостил ими спорщиков, радея за то, чтобы их рты были хоть немного чем-нибудь заняты. Потом, громко шурша фантиком, «раздел» свою и засунул в рот. Яркая обертка тут же полетела под ноги.

– Соришь? Соришь. Э-эх, соришь... – усмехнулся Алексей, разворачивая свою конфету, и Греат кивнул в знак согласия.

– А вот и нет! Эти фантики – изобретение моей матери. Освобождаясь от конфеты и упав на землю, они через пару минут разлагаются в какое-то удобрение. Так вот!

Леха посмотрел на свой фантик, положил рядом с моим и, пожав плечами, зашагал дальше. Гном проделал те же манипуляции. Спелись! Я покачал головой и вдруг ясно почувствовал порог воздушной массы, то есть словно произошло перемещение.

– Что это было? – удивился я.

– Нас переместили! – констатировал мой друг, озвучивая наши ощущения.

– Да нет, мы же до сих пор в этом тоннеле.

– А может быть, уже не в этом? – пискнул гном.

– Давайте проверим. Сейчас мы все повернемся и посмотрим назад – если брошенные нами бумажки еще там, то тоннель все тот же, а если нет... – Показывая пример, я начал разворачиваться, но меня остановили.

– Подожди! – быстро произнес Греат. – А если фантики уже разложились?

– Чем больше разговариваем, тем больше вероятности! – заявил Алексей и посмотрел назад. – Мы все там же, – сказал он. Когда же развернулся я, то смог увидеть только небольшую вспышку, похожую на бенгальский огонек, и бывшие фантики превратились в пыль.

– И все же мы все почувствовали, что произошло перемещение, – начал я.

– Может, этот тоннель между мирами?

– Невероятно, но вполне может быть.

– А говорили, что оно попадает из мира в мир при чьих-то перемещениях! – тихо, словно боясь кого-то потревожить, сказал Греат.

– Значит, не только...

Каждый задумался о насущных проблемах, и мы молча продолжили подземную «прогулку». Через некоторое время на нашем пути впервые за все время появился поворот, потом еще один, а наши ноги стали ступать уже не по земле, а по уложенному камню.

– Никто не помнит, в каком-нибудь мире не было чего-то типа гибели Помпеи, ну или город какой-нибудь в одно мгновенье скрылся под землей? – почти весело спросил Лешка.

– А почему ты спрашиваешь? – тут же уточнил Греат.

– Потому что мой друг полагает, что это некогда бывшая мостовая.

– Глупости какие! – возмутился гном, отчего получил взгляд, полный неприязни.

Между тем впереди появился новый поворот, сразу за которым начиналась каменная стена, а посреди... Короче, мы оказались перед массивной деревянной дверью. Я подошел и негромко в нее постучал. Никто не ответил, и я обернулся к товарищам.

– А ты думал, что тебя тут хлебом-солью встретят? – усмехнулся Леха и подошел к двери.

– И что, мы будем ждать его тут? – пискнул Греат.

Тем временем осмотр нового препятствия был завершен и выявлено, что дверь закрывалась только на небольшую защелку.

– Ее нужно просто отжать! – заявил Лешка с видом профессионального взломщика, внимательно осмотрев затвор. – Только чем-то крепким, негнущимся... – Он задумался. – Придумал! Греат, дай-ка мне одну монетку.

– Это еще зачем? – Гном недоверчиво прищурил глаза и засунул руки в карманы.

– Пойду и пропью! – вспылил наш взломщик.

– Нет. Не дам.

– Твоя жадность просто не знает границ!

– Я не жадный! Я просто экономный. Домовитый я.

– Редиска ты! – заявил Алексей.

– Кто?

– Нехороший человек, – пришлось ему перевести.

– А я и не человек, я – гном!

– Ага. Ты даже еще не человек...

– Леша хочет монетой открыть дверь, а потом он вернет ее тебе.

Гном ненадолго задумался, а потом стал перебирать в кармане свои сокровища. Наконец его ладошка явила свету золотой кругляш и протянула Алексею, тот громко хмыкнул, взял и принялся вскрывать дверь.

– Он ведь ее не испортит? – тихо с надеждой в голосе спросил у меня Греат.

– Не должен, – так же тихо ответил я.

Возня у двери продолжалась чуть больше пяти минут и увенчалась триумфом Алексея.

– Вуаля! – воскликнул он и стал медленно расширять дверной проем.

Дверь, как мы ожидали, скрипеть не стала, словно за ней следили и ухаживали. Заглянув в образовавшееся отверстие, мы по одному вошли внутрь. Здесь был похожий коридор, только стены и потолок обложены камнем. Осторожно прикрыв за собой дверь, мы поняли, что остаться во мраке нам не грозит – магические факелы хорошо справлялись со своим делом.

– Похоже, это подземелье какого-то строения, – заговорил я.

– Причем древнего, – тут же поддержал меня Леха, отряхивая рукав.

– И здесь не очень-то озабочены уборкой, – громко чихнул гном.

Мы достали мел и, периодически оставляя небольшие метки, пошли вперед. Очень долго ничего нового не происходило, то есть земляной коридор сменился на каменный – и все. Единственное – мы ощутили, что он словно идет по огромной спирали и постепенно подымается вверх. Греат уже начал тихо поскуливать, что было бы неплохо остановиться, передохнуть и съесть оставшуюся рыбу, пока ее не пришлось скармливать тому чудовищу.

– А почему ты считаешь, что оно будет есть нашу рыбу? – заинтересовался Лешка.

– Не будет? Нет? – почти обрадовался гном и услышал продолжение.

– Я думаю, что он больше предпочитает маленьких человечков...

Гном громко фыркнул и снова взял первенство в нашей веренице – он то забегал немного вперед, то снова всех поджидал и шагал впереди. В очередной раз такого забега мы увидели его со скрещенными на груди руками.

– Ну и... куда теперь?

Перед нами была развилка. Основной коридор разбивался на два таких же и один с лестницей вверх. Не хватало только камня, обычно достающего всех путников своими идиотскими советами типа «Направо пойдешь... ». Разделяться нам категорически было нельзя – от одного проку было мало.

– Подкинем монетку? – спросил Алексей.

– Но у монеты две стороны, а тут три направления! – заявил гном, поглубже утапливая руки в карманах.

– Пошли вверх, – решил я. – Хотя бы узнаем, кто хозяин этого подземелья.

С единогласного согласия товарищей мы стали подыматься по лестнице. Процесс не занял у нас много времени, через каких-то двадцать– двадцать пять ступеней мы оказались в аналогичном коридоре и тут уже, выбирая направление, подкинули монетку. Ширина прохода немного увеличилась, воздух стал свежее и появилось небольшое эхо, старательно вторящее нашим шагам. Развилок стало много, и кусок мела, рисующий нам ориентиры, быстро таял.

После очередного поворота мы вышли к коридору с дверями по одной стороне. За ними, как и предполагалось, находились комнаты с весьма посредственным интерьером.

– Мы уже почти час разгуливаем по данной частной собственности, а хозяин до сих пор нами не заинтересовался! Словно все жители вымерли... – раздраженно высказался я, заглядывая в очередную комнату.

– Или их съели, – тихо вставил гном.

– Успокойся, Греат. Мы гости незваные и поэтому в местном меню не значимся, – похлопал его по плечу Леха.

– А оно и не ест людей, оно не ест вообще, – неожиданно произнес чужой голос, заставивший нас если не подскочить, то вздрогнуть.

Дружно подняв головы в его направлении, мы увидели худощавого человека в неброской одежде, который стоял около следующей двери, облокотившись на стену, и смотрел на нас.

– Ты кто? – вылетело у меня прежде, чем мозги успели что-то обдумать.

– Я Кирвук. Меня оставили присматривать за этим замком.

– Что это за замок?

– Так вы не знаете? – Мы дружно помотали головами. – Это замок Черного колдуна!

– Здрасти вам, приехали...

Глава 6

ЗАМОК КОЛДУНА

В полном ступоре мы прошли в комнату, где квартировал наш новый знакомый. Он усадил нас за стол.

– Могу предложить только чай, – сказал он и, воспользовавшись огнивом, разжег небольшой очаг. Потом из глиняного кувшина налил воды в чайник и поставил его на огонь. – Провиант закончился... – извинился он. – Значит, вы не подмога... Что там хоть в мирах делается? И как вы сюда попали, если не знаете, где очутились?

Мы наперебой стали рассказывать последние новости, приведшие нас в подземный коридор, благодаря которому теперь сидели здесь. Кирвук слушал внимательно и не прерывал, лишь когда речь зашла о проходе под землей из замка, он тихо охнул.

– Ну а вы? Что тут происходит?

– Почти то же самое, что и в мирах, – пожал он плечами. – Я здесь вроде смотрителя замка. Рядовой волшебник. Однажды проснулся от какого-то вопля. Думал, очнулось какое-то неведомое нам существо (собственно, это так и оказалось), я ринулся на звук и тут же был атакован чем-то невидимым и полностью лишился своей силы. Нет волшебства, нет возможности передать SOS. Я словно попал в заложники... Хотя это существо меня больше не беспокоило – за брало силу и все. – Он помолчал. – Первые пару дней было тяжко, а потом привык. Только есть уже нечего.

Мы не сговариваясь выложили всю рыбу на стол. Гному отдали его пайку, себе взяли по рыбке, а остальное пододвинули смотрителю. Греат немного помялся и тоже выделил волшебнику рыбку, а потом принялся без разговоров поглощать оставшееся. Когда с сдой было покончено и мы перешли к чаю, разговор возобновился.

– Наверное, нам все же придется разделиться, – начал я.

– Да-да, – подтвердил Лешка. – Время – деньги. Надо торопиться с поисками, а то опоздаем на выпускной.

– И на вечеринку.

– А что мы сможем сделать против него вдвоем?– решил оспорить наши заявления гном.

– Что ты предлагаешь? – тут же уставился на него Алексей.

– Может, оно нас само найдет? – тихо предположил маленький человечек.

– Никого искать не надо, – подключился к нашей дискуссии Кирвук.

– Я же говорил, оно само нас найдет! – обрадовался гном.

– Да нет... Я знаю откуда оно появилось и где живет. – Глядя на наши удивленные физиономии, он тут же добавил: – Когда оно первый раз покинуло замок... Это, знаете ли, было очень слышно и видно. За ним тянулся склизкий фиолетовый след, вот по нему-то я и пошел в обратную сторону. Ну то есть к месту его появления. Там был своего рода тайник, скрытая дверь, поэтому-то ее и не нашли, когда обследовали замок. Там... Там такое... – Он выпучил глаза, показывая, насколько там такое. – Вам лучше самим посмотреть, – наконец решил он. – Скоро как раз время его выхода в свет.

С волшебником мы спорить не стали, все-таки у него больше опыта и знаний об этом существе, расселись поудобнее и приготовились ждать. Ждать действительно пришлось недолго, скоро услужливое эхо донесло до нас какой-то вопль, скорее похожий на стон.

– Через несколько минут можно будет выдвигаться, – кивнув на этот звук, сказал Кирвук, и мы быстро проверили свой походный инвентарь на предмет нужных вещей.

«Несколько минут» пролетели быстро, и мы, словно солдаты спецназа, по одному последовали за волшебником. Нашу колонну замыкал Греат, заявив, что свое золото он сможет забрать после того, как логово будет обследовано на предмет возможной опасности.

Как я уже говорил, чувство времени в закрытых помещениях полностью отсутствует. Мы прошли девять развилок, прежде чем увидели невысокую лестницу, которая привела нас прямо к большому проему в стене.

– Раньше тут был тупик, – пояснил смотритель. – А потом по какой-то причине стена ушла в сторону, выпустив наружу это существо.

Наша отчаянная четверка прошла в таинственную комнату. Переступив порог, мы сразу стали глазеть по сторонам. А посмотреть было на что. У одной из стен этого маленького (примерно десять на десять) квадратного, я бы даже сказал, кубического зала, до сих пор скрытого от чужих глаз, было свалено множество предметов, некоторые из которых опознаны мной как волшебные, а у противоположной стоял огромный стеклянный шар. Внутри него медленно перемещались по кругу цветные туманные сферы.

– Это волшебная сила, которую то неопознанное существо отобрало у других, – тут же снова пояснил Кирвук, проследив за взглядами.

– Для чего ему это? – обалдело спросил я.

– Точно не уверен, но пойдемте, я покажу вам ещё кое-что.

Мы прошли за волшебником. На стене за шаром было множество непонятных рисунков, выдолбленных в камне. Сперва создавалось впечатление хаотичности и непоследовательности изображения, но, приглядевшись повнимательней, становилось понятно, что это своего рода схема. Схема того, что должно происходить с шаром.

– Инструкция к применению – выдохнул мой друг.

Первой шла картинка того, как живописно погибает хозяин замка – колдун, потом было нарисовано подобие часов, призванных, как мы поняли, показать период времени, которое, вероятно, должно пройти с ого смерти. А в следующем «кадре» из огромной личинки в самом сердце замка рождается то существо, которое причинило нам столько бед. Нарисовано оно было несколькими пунктирными черточками, символизирующими его невидимость. Оно высасывает из человека в колпаке – волшебника – силу и переносит добычу в шар, который быстро наполняется в двух последующих рисунках волшебством. Затем в действие вступает некий механизм, и с его помощью волшебство начинает бродить, преобразовываться... Но во что? Идущий за ним фрагмент вызвал непонимание не только у меня одного.

– Что это за таракан такой? – спросил Лешка, обращаясь к Кирвуку, указав на непонятную картинку, изображавшую странное существо с одной головой и четырьмя конечностями, раскинутыми в разные стороны.

– Это ребенок, – тихо ответил за него Греат. – Это вылупившееся существо и шар находятся здесь только с одной целью – возродить Черного колдуна, причем обладающего огромной силой и мощью...

Осознание этого факта снова лишило нас дара речи. Мы как по команде повернулись к шару и уставились на него как бараны на новые ворота.

– Вот ужас-то!.. – медленно и с расстановкой произнес Леха и, сделав шаг вперед, постучал по шару кулаком. – Может, его разбить?

– Пробовал. Нереально, – ответил Кирвук.

– Ты пробовал или?.. – не унимался Алексей.

– Я пробовал, пробовал и даже... пробовал! – проявил сомнительное чувство юмора волшебник.

Решив руководствоваться принципом «доверяй, но проверяй», мой друг быстро выбежал из залы и тут же вернулся с большим массивным подсвечником. Сначала он с силой ударил по шару несколько раз, потом отошел в сторону и бросил в него свое орудие. Ничего не изменилось. Кроме появившейся шишки у Алексея на лбу – презент отскочившего подсвечника.

– Да тут, однако, трактор нужен, – потирая ушиб, вздохнул он и сел на корточки.

– Что такое трактор? – заинтересовался гном и, переведя взгляд к проему в стене, спросил: – А это что?

Мы подняли головы в указанном направлении и дружно уставились на новое природное явление. Весь воздух в том месте изменил плотность, увеличив ее в пару раз, и постоянно колебался, словно фитиль от свечи на сквозняке. Причем воздушные волны были далеко не медленными, а резкими и быстрыми, как будто, пока мы не видели, перед нами поставили стекло и теперь непрерывно поливали его водой.

– Оно вернулось! – воскликнул Кирвук и стал пятиться назад. Мы не совсем поняли его возглас, зато его действия хорошо компенсировали нашу непонятливость. – Но оно не должно было возвратиться так быстро! – между тем снова проговорил смотритель замка. – Обычно подобные прогулки длятся больше суток.

– Что-то ему, значит, не понравилось... – тихо сказал Лешка.

– Если только что-то учуял... – начал волшебник и ту же спросил: – Вы не колдовали в том тоннеле? – Он осмотрел по очереди нас всех.

– Нет. Что мы, лохи, что ли, какие?!! – не отрывая глаз от существа, возмутился Алексей.

– Это фантики, – пискнул гном.

– Что?

– Греат прав. Это наши обертки от конфет. Их разложение на основе магии, – подтвердил я догадку Греата.

– Теперь нас съедят... – уже едва слышно прошептал гном и зажмурился.

Наша троица видела или, точнее, почти видела это чудовище впервые, Кирвук же имел возможность с ним уже встретиться, поэтому и сориентировался быстрее остальных. Из его рукава тут же выпала небольшая палка, которая в ловких руках моментально превратилась в длинный шест. Отбежав немного в сторону от нашей троицы, волшебник размахнулся и со всей силы ударил предполагаемого врага. Реакция последовала незамедлительно – наши уши резанул громкий вопль, в воздухе что-то сверкнуло, и Кирвук подлетел вверх. Резко набрав ускорение, он затормозил только благодаря каменной стене, оказавшейся на пути его полета. Тело волшебника обмякло – он потерял сознание.

– И их осталось трое, – вполголоса прокомментировал увиденное Алексей и, услышав рядом с собой едва слышный «Ох!», стал впереди маленького человечка, заслонив его от чудовища.

Между тем существо снова издало вопль, я бы сказал, на этот раз военный клич, и превратилось в елочную гирлянду. В том смысле, что по его телу побежало множество искорок, благодаря которым стало видно его очертание. Это светопреставление длилось пару минут, затем последовала яркая вспышка, заставившая нас прикрыть глаза, и это нечто предстало пред нами во всей красе.

Выглядело оно как слизняк огромных размеров с громадным количеством щупалец на передней части тела, которая сейчас нависала над нами в паре метров. Щупальца непрерывно шевелились, словно вынюхивая добычу.

– Он слепой! – воскликнул я, поняв, что это означает.

– Что нам это дает? – тут же откликнулся Алексей.

– Если не двигаться, то он учует только меня.

– Повторяю. Что нам это дает?

– Может быть, фору во времени... – пожал я плечами и ринулся вперед.

Запах волшебства сразу привлек к себе внимание, и множество противных на вид, но практически не осязаемых щупалец окружили меня со всех сторон. Ощущения полностью совпадали с теми, что возникли при появлении невидимого существа на поляне. Я замер, предчувствуя, что меня проглотят, – это, кстати, входило в мои тайные планы, – но защита, установленная Советом, снова его остановила. Послышался громкий неприятный звук, и я был резко откинут в сторону. Бросили меня скорее не со зла, а с досады, поэтому моя встреча со стеной прошла в более дружественной обстановке и с наименьшим членовредительством, нежели у волшебника. Тем не менее, увидев все это безобразие, Лешка тут же налетел на существо.

– Ах ты, мерзкий червяк! Как ты посмел тронуть моего друга?!

Я был в сознании и как раз отскребал себя от стены, когда увидел, как из рук Лешки полетел нож, который легко вошел в тело слизняка. Новый вопль едва не разорвал наши уши, Алексей был отброшен к противоположной стене и тут же потерял сознание. «Мерзкий червяк» направился в его сторону, вероятно сильно обидевшись за нож и решив закончить начатое. И тут я был сильно удивлен. Маленький человечек, до этого тихо трясшийся от страха в стороне, проявил невероятное проворство: подбежав к волшебнику, взял его шест и, быстро вернувшись, встал с ним на изготовку возле поверженного Лехи. С его стороны это было поступком просто колоссальной храбрости!

Не знаю, чем бы все это закончилось, но мне не показались подобные события занимательными. Быстро ликвидировав заслон волшебства, сотворенный Советом, я встал посреди зала и окликнул существо. Не «унюхать» такое лакомство оно просто не могло. Весь набор щупалец развернулся в мою сторону, и через каких-то пару секунд я оказался в утробе червяка. Последнее, что я увидел, это были круглые глаза гнома, ошарашенного моим поступком, и его рот, открывшийся в немом крике.

Собственно, именно этого я и добивался с момента, как Кирвук шибанул его палкой: попасть внутрь существа. После его дикого вопля мне стало ясно, что оно уязвимо. Сперва я медленно прокатился вниз по мерзко воняющей субстанции, которой были забиты все его внутренности. Когда же мое движение прекратилось, первое, что я увидел, оказалось множество желтых кружочков – сокровища Греата. Он бы впал в бешенство, увидев, в какой мерзости содержится смысл его жизни! Это хорошо, что его не оказалось рядом со мной... Между тем я начал ощущать сгущающийся негативный фон вокруг себя, призванный высосать мою силу – всю до капельки. Больше медлить было нельзя.

Я вытащил из брюк ремень и, аккуратно потянув за пряжку, извлек из него острую металлическую пластину, способную резать шелк одним прикосновением. Потом я встал на ноги и, размахнувшись на манер косаря, резко провел своим оружием по всей окружности. Ничего особенного не произошло и, немного сникнув от такого результата, я не удержался на ногах от резкого головокружения и, драматически взмахнув руками, живописно приземлился на свою же пластину. Свет для меня померк.

Очнулся я в том же зале, о чем ясно свидетельствовал огромный стеклянный шар, маячивший на данный момент у меня перед глазами. Хотя его тут же заслонила отекшая физиономия. Огромная шишка на лбу, одна сторона лица почти синяя, кровоподтек под глазом и разбитая губа...

– Еще раз посмеешь так пугать народ, и мы тебя свергнем с престола на фиг! – заявила она, явив подсевший голос Лешки.

– Ну и рожа у тебя, Шарапов, – усмехнулся я и сразу почувствовал резкую боль в правом боку.

– Я-то хоть живым выгляжу, а вот ты что-то не очень... Лежит тут, понимаешь, кровью истекает, мы уже переволновались все... Решил пасть смертью храбрых, чтобы о тебе как о герое легенды слагали?!!

– Что с ним? – крепко прижав бок рукой, спросил я.

– С кем? Греат в порядке. Он меня защищал от того монстра! – Я улыбнулся и отрицательно мотнул головой. – Кирвук? Он тоже ничего. Отбил себе что-то – и делов. Побежал к себе, варить какое-то снадобье, чтобы до прихода подмоги тебя на тот свет не отпускать.

– Я и не собирался. – К горлу подступил комок, заставивший меня кашлянуть, боль, казалось, вырвала у меня кусок мяса! – Где оно?

– Как где? Ты же его на мелкие кусочки покрошил! Забыл, что ли? Я, правда, мало что видел, мне Греат рассказал. Эй, иди, расскажи герою о его подвигах!

Появилось нерешительное лицо гнома. Все волосы и камзол были в брызгах фиолетовой слизи, которой я вдоволь насмотрелся внутри существа.

– Ты правда принц? – вылетело из его рта. – Надо же... – протянул он, и его лицо исчезло. Потом послышалась какая-то возня, и маленький человечек снова возник передо мной. – Ну, собственно, что рассказывать? Когда оно тебя... вас...

– Тебя, – поправил я.

Гном просиял и продолжил:

– Когда оно тебя проглотило, я испугался и принялся приводить в чувство его. – Он кивком указал на Алексея. – Потом раздался какой-то свист, и я обернулся. По тому поганому чудовищу пробежала маленькая искорка, оно тихо взвизгнуло и стало разваливаться на две части. Ну вроде как крышка от сундука открылась. Затем по его телу снова побежали искры, и оно как шарахнет во все стороны!

– Это я уже видел. Незабываемое зрелище! Словно в него бомбу подложили!

– Я могу продолжить? – проскрипел гном, и Леха важно кивнул ему. – Ну вот. А как все это разлетелось, я увидел посредине тебя, правда, всего в крови, но живого.

– А золото ты свое видел? – спросил я, решив как-то подбодрить гнома.

– Ты на нем лежишь, – ответил он почти равнодушно(!), и я улыбнулся.

– Но это еще не все. Тот шар, – гном указал на предмет впереди меня, – он как-то вроде выпрямился, что ли...

– Тоже мне сказал – «выпрямился»! – хохотнул Алексей, и Греат попыхтел на него немного и все-таки решил продолжить: – Шар как будто сбросил с себя оковы...

– Освободился от тюремщика, – подсказал я.

– Да-да. И вот он вздохнул и пустил во все стороны круг света! Круг быстро вырос и покинул зал.

– Ты сам-то понимаешь, какую чушь морозишь? – снова встрял Леха.

– Если бы ты не валялся после взрыва чудовища, тоже бы видел это! – вспылил гном.

– Я глаза прочищал, а не валялся, – буркнул в ответ мой друг и скрылся из вида.

Послышался новый шум, и перед глазами появилось лицо волшебника, которое выглядело немногим лучше Лешки. Различие составляло лишь несколько большее количество кровоподтеков. Он сразу принялся что-то делать, и в моем боку тут же зверски защипало, потом я почувствовал, что меня заклеивают, заматывают и... снова потерял сознание.

Очнулся я от громких споров. Как только мои глаза открылись, сразу появились три обеспокоенных лица.

– Как ты? – спросил Леха.

– Жить буду.

– Тогда давай уже, ставь себя на ноги! – Я в удивлении поднял бровь. – Мы тут посоветовались и пришли к выводу, что та противная ползучая дрянь просто не могла успеть отобрать твою силу. Во всяком случае, не всю. Поэтому, хоть ты это не очень-то и любишь, давай концентрируйся и латай свою рану. Хватит вылеживаться! Греату еще надо собрать и отмыть от фиолетовой грязи свои монеты. – Потом он помолчал и добавил уже просительным тоном: – Попробуешь, а?

Я снова закрыл глаза. Несколько минут просто полежал, собираясь с мыслями, а потом начал «пробовать». Представил у себя внутри огромный сгусток энергии, потом как бы увеличил его размеры под лупой, и маленькие частицы одного целого превратились в маленьких человечков. Этот отряд я направил к своей ране, разделив их на группы и дав каждой определенное задание. Одной было поручено прочистить рану, другой остановить кровь, третья, вооружившись инструментами портных, принялась сшивать края. Я настолько ясно представил себе этих человечков, энергично взявшихся за дело, что даже смог услышать песенку, которую они пели в процессе работы!

Очередное мое пробуждение произошло здесь же, в квадратном зале. Только сменилось место и то, на чем я лежал: подо мной была сооружена мягкая постель. Мой товарищ и волшебник покоились на подобных лежанках рядом, не видно было только гнома. Я скосил глаза: в луже фиолетовой слизи, где я недавно валялся без чувств, по-прежнему отчетливо были видны монеты. Где же Греат? Осторожно ощупав свою рану, я пришел к выводу, что боль прошла, хотя повязка была на месте. Тихонько приподнявшись на локтях, я наконец-то обнаружил гнома и улыбнулся. Маленький человечек, похоже, еще недавно дежурил возле меня, но... теперь сладко спал, уютно положив голову на мой живот.

Почувствовав движение, Греат открыл глаза и сонно спросил:

– Ты окончательно пришел в себя или можно еще поспать?

– Окончательно. Но спать ты можешь сколько захочешь.

– Нет уж! Я есть хочу, я хочу свое золото, я домой, в конце концов, хочу! – воскликнул он и, посмотрев в сторону спящих товарищей, тут же заговорил шепотом: – Давай уже, вскрой этот шар, и пусть нас отвезут домой. Мне здесь не нравится.

Я встал. Рана практически меня не беспокоила – лишь невидимые иголочки пару раз медленно пробежались туда-обратно. Снимать повязку пока не стоило. Шар, с тех пор как я его видел последний раз, никак не изменился – не потрескался, не помутнел. Принцип «кинул – разбилось», доказал свою несостоятельность на печальном опыте Алексея. Требовался новый подход к решению этой проблемы. Так как особого выбора у меня не было, я решил использовать то, что имею. Подошел к останкам чудовища и, немного пошарив глазами в фиолетовой слякоти, аккуратно вытащил из нее свою пластину, которая чуть не отправила меня вместе с монстром на небеса. Взмахнув ею несколько раз, подошел к шару.

– А снова не порежешься? – услышал я сзади скептический голос гнома.

Отвечать не требовалось, поэтому, хорошо раскрутив снаряд в воздухе, я резанул по круглой стекляшке. Остро отточенный металл просто скользнул по поверхности, не причинив никакого вреда. Абсолютно никакого! Даже царапины не оставил!

– Твой «ножичек» здесь бессилен, – услышал я новый комментарий маленького человечка.

Отбросив бесполезное лезвие в сторону, я стал готовиться к новой попытке. Для начала сконцентрировался и вообразил молот огромного размера. Размахнувшись как следует, я с усилием шарахнул по сфере. К моему огромному удивлению, произошло прямо противоположное тому, что ожидалось: мой энергетический залп легко отскочил от шара, словно мяч от штанги ворот, и, полетев по касательной, ударился о попавшуюся ему на пути стену, затем врезался в ту, что напротив, и так далее. Мы с Греатом только успевали следить за этим пинг-понгом, устроенным стенами, и приседать, чтобы не попасть под очередной пролет «теннисного шарика».

Такую зарядку для глаз и ног мы выполняли до тех пор, пока гном, разворачиваясь в очередной раз, не свалился на волшебника. Кирвук тут же проснулся, быстро оценил ситуацию и, вскинув руку вверх, легко поймал мой шарик в кулак, который тут же засветился голубым. Проделав эту нехитрую операцию, он встал и подошел ко мне.

– Протяните руку. – Я молча повиновался. Волшебник поднес свою, и мой энергетический снаряд послушно влился ко мне в ладонь. – Не стоит тратить энергию попусту. К тому же она вам понадобится. Рана еще не совсем зажила.

Только сейчас, после его слов, я почувствовал, что место под повязкой все еще пылает, к тому же лихие присядки не прошли даром, буквально в одно мгновение подрубив мои ноги. Моя мягкая посадка произошла на Алексея. Тот сначала заворчал, что его надобно будить ласково и нежно, потом испугался, увидев меня жутко бледным, но выслушав мой коротенький отчет, упер руки в боки:

– Почему нас не разбудили? Хотите, чтобы слава досталась только вам? – делано возмутился он и быстро вскочил на ноги. – Какие у нас успехи?

– Как видишь, – пожал плечами гном.

Греат и я отошли в сторону, а Лешка и волшебник, наоборот, приблизились к шару.

– Смотрите, я подношу ладонь, и вот этот шар к ней подплывает, – вскоре воскликнул Кирвук.

– Да уж. Словно родной человек выглядывает из заточения, стремясь вернуться в свою семью, – прокомментировал Греат.

– Наверное, это моя сила...

– Законсервированное волшебство, – тихо проговорил Алексей. – Только вот подходящего консервного ножа у нас нет...

Решив, что пока нам здесь больше делать нечего, мы собрали свое нехитрое имущество и пошли наверх, в резиденцию волшебника. Там мы сформулировали информационное послание для Совета, и, спустившись ко входу в тоннель, через который нам удалось проникнуть в замок, я отправил его по адресу. Определив время, мы пришли к выводу, что уже вечер, и ответа или помощи ждать следует не раньше утра. Поэтому мы пришли к единому мнению, что надо просто отдохнуть. Кирвук поставил чайник.

– Опять чай? – скорее прокомментировал, нежели спросил Греат и тяжело вздохнул: – Есть хочется. Очень...

– Тебя устроит немного сухого печенья? – Волшебник выставил перед ним металлическую коробку.

– Сейчас я готов съесть даже свой колпак! – обрадовался гном и принялся громко хрустеть угощением.

Послеобеденное время каждый провел по-своему. Лешка что-то долго вычерчивал на листке бумаги, а потом, демонстрируя его Кирвуку, полушепотом объяснял свои художества. Гном принялся читать какую-то толстую старую книгу, которую нашел здесь же на полке. Я просто завалился на кровать и, наблюдая за своими соратниками, незаметно задремал.

Утром я проснулся от того, что мои мозги подвергались какому-то нападению. В том смысле, что в них пытался кто-то пробиться. Понять ничего я не мог, поэтому сам факт меня немного разозлил и, как следствие, принес головную боль. На всякий случай я поставил «заслонку» от враждебного проникновения и снова попытался уснуть. Не тут-то было! Только я сумел утихомирить боль в висках, как проснулись мои товарищи от подобной проблемы – их головы бомбардировали чьи-то попытки пообщаться.

– Что за чушь! – встряхнул волосами Кирвук, словно сбрасывая с себя надоевшую шляпу. – Они же знают, что мыслесвязь не проникает в замок!

– А ты дверь на ночь не запирал? – спросил Алексей, потирая виски и получив недоуменный взгляд волшебника, пожал плечами и улыбнулся.

– Дверь, говоришь?..

Смотритель замка бросился к площадке, на которую обычно приземлялись драконы. Она была пуста, небо чистым. Вернулся он потерянным.

– Честно говоря, я думал, что они уже здесь...

– Не расстраивайся! Может быть, они просто проспали, – неожиданно сказал гном, который до возвращения волшебника сладко дремал – его ничего не беспокоило.

– А вот интересно, почему твои мозги никто не трогает? – задумался Лешка.

– Просто никто не знает, что он с нами, – ответил я и сел. – Наше сообщение Совет, судя по всему, получил. И, как я полагаю, к нам пытаются прорваться...

– Летели бы уже сами! Нечего нам бошки громить! – негодовал мой друг.

– Что-то здесь не так...

– Конечно, не так! Если все было бы так, то у нас сейчас был бы уже завтрак на столе, а так... Кто ставит чайник?

Залив желудки водицей с травой, мы только еще больше ухудшили свое состояние и настроение.

– Утренний чай, – проговорил я, опустошив свою кружку.

– Правильно. Обеденный и ужинный уже были. Будем надеяться, что на обед у нас будет собственно обед, а не чай, – поддержал разговор Греат.

– Скорее мечтать... – добавил Лешка.

– А что мы, собственно, нюни развесили? Пойдемте из замка через тоннель! – предложил я.

– Гениально! – обрадовался Алексей. – Прямо сейчас и отправимся, пока мы тут с голода не повымирали.

Решено было идти всем вместе. Спустившись снова к тоннелю, мы открыли дверь и направились к выходу. Подземный коридор по-прежнему находился в полумраке и не изобиловал ничем интересным. Каменная дорога заканчивалась, и впереди уже отчетливо было видно утоптанную землю.

– Кирвук, сейчас будет переход, про который мы тебе рассказывали, – предупредил я волшебника.

– Хорошо, учту, – ответил он.

Гном и Лешка шли первыми, поэтому, встретив на пути неожиданное препятствие, они резко отскочили назад, чуть не придавив нас с Кирвуком.

– Сейчас не время шутить, – нахмурил я брови.

– А кто тебе сказал, что мы шутим? – вспыхнул Алексей. – Нас не пускают! Точнее, не выпускают.

– О чем ты говоришь? – Я пошел вперед и спокойно преодолел линию, отделяющую каменную дорогу от земляной. – Кто или что вас не пускает?!

Лешка прищурил глаз, отошел немного назад, разбежался и... врезавшись в невидимую преграду, отскочил от нее, словно мяч. Греат тоже решил попытать удачу и приблизился к линии. Только не быстро, а, наоборот, медленно и осторожно. Выставив руки вперед, он ощутил плотную, упругую и абсолютно прозрачную стену.

Мне это было непонятно. Я тоже протянул руку и. не встретив никакого препятствия, вернулся к товарищам.

– Странно все это. Кирвук, попробуй ты.

Волшебник последовал примеру гнома. Он не спеша приблизился к предполагаемой стене и прощупал её руками. Причем проделал он это основательно – снизу вверх по всей ширине коридора.

– Очень странно. Может быть, этот проход только в одну сторону? – предположил он.

– Но я же могу пройти в любую! Почему другие не могут?

– Не знаю.

– Хорошо, что будем делать? – спросил Алексей.

– Вернемся обратно и станем ждать. Я думаю, нас скоро вытащат отсюда. Остается еще прежний путь – по небу.

– Может, мне пойти одному? – предложил я, хотя, если честно, не очень-то этого жаждал.

– Нет. Не стоит. Если у нас не будет возможности общаться с мирами, то будет только хуже.

– Идем обратно тем же составом! – обрадовался Лешка.

Мы вернулись наверх и под прерывистый вздох Греата снова поставили чайник. Было решено ждать, когда прилетят драконы. Но... прошло полдня, а к нам так никто и не пожаловал. Гном решительно встал со своего места и, направившись к входу, проговорил:

– Пойду поищу что-нибудь съестное. Не может быть, чтобы во всем замке не было никаких припасов! Ну там на период непогоды, например...

Волшебник был нужен здесь, я выдохся при последней прогулке к тоннелю (еще незажившая рана высасывала много сил), поэтому сопровождать маленького человечка мог только Лешка. Он это понял сам и обреченно принялся вставать с кровати.

– Греат, подожди. Я с тобой! – крикнул он уже скрывшемуся за дверью гному.

Греат вернулся настолько быстро, что мы даже немного опешили. Он вбежал в комнату и в три могучих прыжка подскочил к Алексею и тут же забрался к нему на кровать.

– Ну-ну, не стоило возвращаться, я бы тебя догнал... – вымолвил хозяин кровати.

– Там... – только и успел сказать гном, и мы увидели предмет, ставший причиной его поспешного бегства.

В дверях стоял нан! Он хмуро оглядел нашу компанию, хмыкнул и прошел вперед.

– Прохлаждаетесь, значит?

– Кибл, дружище! – обрадовался Леха. – Дай лапу!

– А вот и наше спасение, – улыбнулся я. – Кибл, привет!

– Здравствуй, – поприветствовал его Кирвук. – А где остальные волшебники?

– А он принес поесть? – робко спросил Греат, теребя Леху за рукав.

– Какие остальные? Вы что, сидите на вулкане и не знаете, что он извергается? – Пришло время удивляться нану.

– Где извергается? – испугался гном.

– Совет как получил ваше сообщение, всех на уши поднял! – принялся вводить нас в курс дела Кибл. – Вас давно уже потеряли – я связаться не могу, поисковые заклинания возвращались ни с чем, ну и так далее. А тут сообщение! И не откуда-нибудь, а прямо из Черного замка! Собрали волшебников, представителей всех трех миров, сели на драконов и прямо с утречка вылетели к вам...

– Но к нам никто не прилетал, – удивился смотритель замка.

– То-то и оно. Подлетаем к замку, а он нас не пускает! Первые два дракона чуть шеи себе не переломали, когда неожиданно встретили невидимый заслон. Нарезали вокруг замка круги и, пока драконы окончательно не выдохлись, вернулись обратно.

– Заслон вокруг замка, – тихо сам себе пробормотал волшебник.

– Форт-Нокс... – поддержал его я.

– Ну вот. Прилетели, доложились, Совет начал новую думу думать. Кто-то из них додумался поискать магический след вашего послания. Нашли нору, а за ней длинный коридор. Собрали опять всех, взяли несколько нанов, на всякий случай – мало ли кто в этой норе живет – и снова двинули к вам. Полдня шли!

– Мы добирались тем же путем. Так что прелести его мы знаем не хуже тебя, – не удержался и съязвил Лешка, но нан его слова пропустил мимо ушей.

– Смотрим – впереди камень. Обрадовались – скоро на месте будем... А тут бац!

– Что – бац? – пролепетал Греат.

– Опять невидимый заслон! Волшебники и так и эдак – не пускает! Тут я впереди пуговицу принца увидел...

– Пуговицу? – удивился я и внимательно осмотрел свою куртку – на ней действительно не хватало одной пуговицы.

– Да. Пуговицу. Увидел и пошел ее поднять. Поднял. Слышу сзади вопли. Поворачиваюсь, а я, оказывается, прошел этот чертов заслон! Все начали по очереди пробовать...

– И ни фига... – услужливо подсказал ему Леха.

– Ну да. Никто не прошел. Эта невидимая ерундовина пропустила только меня!

– А еду она пропустила? – тихо спросил гном, выглянув из-за спины Алексея, но его реплику снова пропустили мимо ушей.

– Поэтому я не стал больше ждать и пошел искать вас.

– То есть ты один, и дальше нам самим все расхлебывать... – подвел итог я.

– Спросите у него, он принес чего-нибудь съестного? – очень громко произнес Греат, и все головы повернулись в его сторону. – Я есть хочу, – коротко оправдался он.

Вопрос был животрепещущий, точнее, урчащий в желудках, поэтому все головы снова развернулись и посмотрели уже в сторону нана.

– Ты не догадался захватить провиант? – повторил вопрос я.

– Вам бы только животы набить! – заворчал нан. – Я бегу, волнуюсь, а они...

– Кибл, кончай выпендриваться, мы серьезно, – заступился я за друзей.

– С собой не принес, но там, у этой прозрачной заслонки у каждого, кто сюда шел, пайка еды на три дня.

– Сколько, вы говорите, вас сюда шло? – быстро сориентировался Греат.

– Мы даже попробовали, – продолжил нан, не ответив гному, – сможет ли сумка преодолеть преграду.

– И что? – одновременно воскликнули гном и Лешка.

– Не может, – вздохнул Кибл, и Греат упал в импровизированный обморок. – Но так как преграда пропускает меня, то я могу перенести все что угодно.

– Ура! – закричал «оживший» гном.

– Там меня ждут с докладом. Сейчас вот услышу от вас последние новости и предположения возникшего препятствия и перенесу все съестное в замок.

– Я все быстро расскажу, – засуетился маленький человечек. – Я видел больше всего.

Кибл взглянул на меня, и я кивнул. Получив согласие нана, гном принялся чуть не скороговоркой живописать минувшие события. Мой мохнатый телохранитель слушал очень внимательно, лишь один раз хмуро взглянул в мою сторону, когда «принца, истекающего кровью, отбирали у смерти».

– Ну вот, а теперь мы здесь сидим взаперти и умираем с голоду, – закончил свой рассказ Греат на скорбной ноте.

– А предположение о том, как был заблокирован проход к замку, у вас есть? – сразу спросил нан.

На этот раз все взгляды достались волшебнику. Пару минут в комнате висела тишина.

– Мне кажется, я знаю природу этого явления, – наконец проговорил он немного задумчиво. – Во всяком случае могу предположить...

– Ну давай уже, не томи душу! – влез Лешка, остальные промолчали.

– Помните, Греат рассказал нам о выпущенном шаром круге света, когда чудовище было повержено?

– Само собой!

– Да, помним...

– А мне потом расскажете, – буркнул нан, потому что впопыхах гном просто исключил этот факт из своего повествования.

– Так вот, я подозреваю, что это своего рода защитная реакция.

– Я не понял? – Греат даже привстал на цыпочки. – Этот шар что, чего-то боится и ото всех отгородился?

– Скорее огородил свою территорию или установил границы.

– Для чего? Чего ему бояться?

– Начнем с того, что шар – это всего-навсего сосуд. То есть верховодит не сам он, а волшебство в нем. Для чего оно создало защиту? Я думаю, чтобы на него никто не посягал.

– Мне это не совсем понятно... Но объясни тогда, почему никто не может пройти, кроме меня? Да вот ещё Кибла?

– Все очень просто. Моя сила и волшебство гнома в том шаре, он, в смысле шар, считает нас своей собственностью. Алексей, наоборот, чужой и, если выпустить его наружу, существует опасность, что из мира он приведет еще каких-нибудь врагов. Ну а принцу открыт свободный проход, поскольку он волшебник.

– Родня шару, – вставил я.

– Да, можно выразиться и так. Его сила не принадлежит шару, она осталась у него самого, и он поспособствовал его освобождению. Он, так сказать, свой.

– Дурость какая! – фыркнул гном.

– Это не дурость. Это своего рода обычный инстинкт. У волшебства нет разума, разум у человека...

– Или гнома, – снова влез Греат.

– А Кибл? Почему шар пропускает его?

– Он связан с принцем мыслечастотой. Либо шар не распознал в нем чужого, либо просто решил, что он частица Александра.

– Как все запутано...

– Все вопросы решены, доклад готов, – опять взял слово гном. – Может, теперь кто-нибудь позаботится о том, чтобы нас накормить?

Кибл усмехнулся и молча покинул комнату. Лешка тут же взялся его догонять.

Вернулись они через полчаса. На реплику: «Что так долго?», Леха, дожевывая какой-то кусок, ответил, что они пересказывали всю историю два раза, пока смысл дошел до каждого, а потом Кибл перетаскивал сумки всех стоящих по ту сторону.

– Там их такая толпа! – прокомментировал увиденное Лешка.

– А что так мало? – пропищал маленький человечек, разбирая доставленный груз.

– Все остальное внизу. Принесли сколько смогли, – ответил Алексей, и мы, в очередной раз поставив чайник, наконец-то сели есть.

Капитальное переедание, напряжение всего дня и просто позднее время быстро всех сморили. Поэтому бороться со сном никто не стал...

Утром Кибл отправился вниз получать указания Совета, и Лешка снова пошел с ним, собираясь унести как можно больше еды наверх.

– А вдруг там живут мыши? – заявил он.

После того как они вернулись, лохматый телохранитель сразу отозвал меня в сторону и сообщил «резюме Совета».

– Никто не знает, как решить эту проблему.

– Надеюсь, они не хотят выдать нам ордер на прописку в замке колдуна? Вид из окна тут, знаешь ли, не очень...

– Нет, – усмехнулся нан, – жить вас здесь никто не оставит, так как в противном случае, когда вернется Миледи, она не оставит жить их. В общем, посовещались, подумали и вспомнили, что подобный феномен уже известен, он есть у болотного тремна.

– У кого?

– Тремна. Если коротко, то учитывая, что ты обладаешь знаниями очевидца и имеешь возможность покинуть замок, Совет просит нас в Серебряный дворец.

– А как же все остальные?

– Им тут ничего не угрожает, жратвы – минимум на неделю, а вытаскивать их все равно надо. К тому же получить обратно свою силу они тоже не откажутся, впрочем, как и другие, чья находится сейчас в шаре.

– Аргументы весомые. Пойдем, расскажем всем.

Кирвук и Лешка приняли подобное предложение как должное. Греат тихо пропищал, что, забрав принца, про них просто забудут, но его никто слушать не стал. Он горестно вздохнул и пошел унимать свою печаль, проверяя количество провианта в сумках. Алексей мне напомнил, что конец недели не за горами и его нужно вытащить отсюда до намечающейся вечеринки. Мы же отправились в обратную дорогу по тоннелю.

Глава 7

ТРЕМН

Солнце только недавно покинуло свою спальню и полусонными шагами взбиралось на небосклон, совершенно не собираясь заглядывать в это всеми забытое место. Даже птицы и те, пролетая мимо и чирикнув что-то вроде «бр-р», стремглав покидали сей живописный уголок леса, зарекаясь не появляться здесь чаще одного раза в год.

– Как только сдам злополучный трофей Совету и вытащу друзей из замка, сразу же отправлюсь туда, где тепло и светит солнышко! Хотя нет. Сначала на выпускной, а потом к солнышку. Надеюсь, я не пропущу вечеринку, которую ждал пять долгих лет из-за какой-то там зверушки. И пусть только эти старцы попробуют меня задержать! Между прочим, после подобного задания, вредного для здоровья, мне полагается как минимум месяц отдыха и санаторно-курортного лечения. Потребую компенсацию и двину на какой-нибудь курорт, – скрипел я, пытаясь поднять свой боевой дух.

Этот самый дух оказался неподъемным.

А пока что мы с Киблом сидели в «фешенебельной»... яме. Сырой, грязной, вонючей и без какого-либо намека на отопление. На мне был непромокаемый комбинезон, который, к великому сожалению, и не подозревал о своей непромокаемости, так как стоял колом и нагло допускал отвратительную болотную жижу к моему ни в чем не повинному телу.

Сидим здесь уже, между прочим, пару дней (это вместо обещанных Советом пары часов!) в засаде, ловим тремна, «милую» такую зверушку, которая обитает в подобных этому местах, только на Фабсе. Если его отмыть и хорошо высушить феном, потом расчесать, припудрить... в общем, привести в нормальный вид (как говорит моя мать), то внешность у него будет очень даже ничего. Этакий зеленоватый меховой овал высотой сантиметров семьдесят с ручками и ножками (голова в пушистом виде сливается с туловищем). Есть у него еще небольшие и длинные уши, свисающие, и длинный хвост с пампушкой на кончике – отпад!

Но все это, как я уже сказал, можно заметить при наличии ухоженной внешности, а так... Живет тремн на болотах – нравится ему там, – отсюда и его вид: влажная, грязная шерсть, свисающая сосульками вокруг худого тела. Вот, например, озерные тремны (чуть меньшего размера и серого окраса) больше времени уделяют гигиене. Надо будет заслать их сюда для обмена опытом... При опасности тремны мгновенно раздуваются и становятся похожими на большой мяч с колючими шипами, которые выступают из шерсти, а голова и конечности втягиваются вовнутрь. Поэтому любому, кому захочется поймать этого зверя, будет просто не за что ухватиться, да и шипы как-то приближаться к ним охоту отбивают.

Как и многие существа волшебных миров, тремн имеет защиту против магов – это его чудесная пампушка на хвосте. Каждый волосок в ней наделен полем, способным один раз защитить своего хозяина от нападения волшебника, а выполнив это предназначение, отмереть, после чего на его место тотчас же встанет следующий.

Вот из-за такого малепусенького волоска мы и сидим в этой болотной каше столько времени! Кстати, поймать этого «чистюлю» до его превращения в шар (информация, выданная Советом) можно только возле норы, где он чувствует себя в безопасности, и после длительного похода, что уменьшает скорость его реакции. Поэтому были обследованы ближайшие от нас болота на предмет наличия тремна, покинувшего жилище, и, соответственно, «приглашен» я, чтобы сидеть в засаде. А сидели мы в одной из этих мерзопакостных ям, в непосредственной близости от кочки-норы требуемого нам субъекта, и терпеливо дожидались окончания его прогулки.

– Слушай, Кибл, а это не глупо, что Совет посылает ловить этого болотного жителя меня? Что, больше некому этим заниматься?

– Начнем с того, что ты сам вызвался участвовать в раскрытии тайны Черного замка, как только тебе это предложили... – начал нан.

– Если бы я знал, как проявляется это участие и как ловится тремн, то ни за что бы даже близко не подошел к его болоту! К тому же они меня подкупом взяли... – парировал я, «знал бы, где упадешь... », соломка бы сейчас ох как пригодилась.

– Поэтому тебе никто и не стал об этом рассказывать заранее.

– Ага. Вот, значит, как.

– К тому же защитное поле волоска при переноске может сохраниться только у очень сильных волшебников. Все как раз были заняты, а ты... – Нан хитро скосил на меня один глаз. – Ну а ты ничем существенным на тот момент занят не был, вот и решили задействовать тебя. Ты же знаешь, как это важно, определить структуру защиты тремна!

– «Ты же знаешь...» – передразнил я его. – Надоело! Мне уже осточертело сидеть в этих условиях. Если бы не мои друзья... Где вообще шляется этот гад?!

– Если сведения верны – он пошел к самке.

– Неудивительно, что она жить с ним не захотела! Интересно, есть кто-то способный выдержать эту вонь? Я бы его на территорию дворца даже не пустил!

– Ты не видел их самок, – многозначительно молвил нан.

– А что, стоит посмотреть? – удивился я, но Кибл только усмехнулся. – Ладно. Давай тогда разработаем стратегию. Вот смотри, он подходит к норе...

– Где?! – быстро высунулся нан из нашего укрытия, но мокрые стенки ямы стряхнули его с себя, и он «мило» пропахал подбородком грязь, в довершение угодив мордой прямо в жижу.

– Я, к примеру... – несколько запоздало пояснил я, сдерживая улыбку, – еще немного, и Кибл будет как две капли воды похож на тремна, во всяком случае по внешнему виду.

– Прекрати свои глупости! – рассердился товарищ но несчастью. – Как только он подойдет к норе, мы по моей команде с разных сторон подлетим к нему, и ты выдернешь из его хвоста волосок. Потом сразу отправимся обратно.

– А что нам мешает отловить озерного тремна? Полагаю, это намного приятней!

– У озерного, как я тебе уже говорил, нет такой защиты!

– Как я уже отвечал – жаль.

Кибл немного попыхтел, выражая свое недовольство, а потом самым наглым образом стряхнул с шерсти влагу. Вы думаете как? Совершенно верно – по-собачьи! В результате мой и без того непрезентабельный вид стал просто жалким. Я зло вытерся носовым платком, который выглядел ненамного лучше меня (браниться просто не имело смысла, да и желания тоже), и продолжил разговор:

– Хорошо. Вот этого ты мне точно еще не говорил. А что нам мешает немного подождать, когда тремн сдуется? Ведь в круглом виде он даже в нору свою попасть не сможет!

– Говорю. Потому что в форме шара он может пробыть больше месяца. Ты готов околачиваться здесь еще месяц?

– Нет, – как-то очень быстро ответил я.

– Я тоже не горю желанием. Он появится либо сегодня, либо завтра.

– С чего ты взял?

– На большее время тремны не покидают своих нор! – отрезал он.

Мы замолчали, и я подумал, что сегодняшнее утро началось так же отвратительно, как и все предшествующие дни: сыро, противно и с хлюпаньем где-то совсем недалеко... Я прислушался. Что такое? За два дня мои познания в области болотных звуков обогатились как никогда, но подобное чавканье выбивалось из общего фона. Я приподнялся над краем ямы. Метрах в двадцати от нас уставшим шагом, с трудом переставляя лапы, к своей норе направлялся долгожданный тремн. Ура! Конец мучениям.

– Смотри, он подходит к норе! – радостно зашептал я в ухо Киблу.

– Опять, к примеру? – равнодушно ответил он, даже не посмотрев в мою сторону.

– Нет. Лично подходит.

Мой телохранитель поднял одно ухо и, услышав размеренные звуки шагов, тут же высунулся из ямы (на этот раз более удачно – только брюхо запачкал, точнее, прибавил на нем грязи).

– Так, – зашептал он в ответ, как только вернулся в прежнее положение, – я закрою ему вход в нору, а ты в это время, пока он удивляется, подбегай к нему сзади и рви волос, – скомандовал он и, не сказав ничего типа «вперед» или «раз, два, три... », сразу ринулся к норе.

Конечно, я потерял пару драгоценных секунд на понимание, что более никакой команды не последует, потом еще несколько на скольжение в яме (то есть обратно в нее) и на приведение себя в вертикальное положение. В результате, когда я все же смог дойти до норы, то передо мной спокойно на задних лапах сидел нан рядышком с большущим мячиком, сплошь утыканным колючками. На душе сразу стало как-то тоскливо – неужели оба дня страданий прошли даром?!

– Кибл, только не говори мне, что мы зависли тут на месяц! У меня выпускной уже послезавтра и крутой отдых запланирован после этого! – заволновался я.

– Тогда, может быть, ты его попросишь выдернуть нам волосок из хвоста? – любезно так предложил нан.

– И попрошу! – заявил я, решительно шагнув к шарику.

Сказать сказал, а вот с чего начать? Как-то ни одной толковой мысли голову не посетило. Я обошел шар несколько раз, попробовал дотронуться до колючек– они оказались острыми, как иголки. Моя фантазия к этому моменту уже перенесла меня на какой-нибудь золотистый пляж, а нахождение в этом мерзком болоте меня не радовало, поэтому я решил воспользоваться подручными средствами. Взял большую корягу и аккуратно потыкал ею в шар. Он не шевелился.

– Тук-тук, – громко произнес, ткнув в него еще пару раз. – Есть кто в доме? Мне, право, неловко вас беспокоить, но у меня неожиданно закончилась соль, не мог бы ты мне ее одолжить? – сморозил я первое, что пришло на ум. В меховом шаре наметилось какое-то движение. Я продолжил: – Я тут как раз собирался сварить супчик. – Кибл посмотрел на меня так, если бы я заставил есть его этот самый суп. – Неужели, братан, не поможешь мне реализовать это благородное стремление?!

Шар не двигался некоторое время, а потом резко перевернулся, и из него показалась лохматая мордочка тремна с любопытными глазами.

– А что такое соль? – спросил он, вызвав у меня немалое удивление – я-то считал его чем-то вроде хомяка, а уж речь и интеллект совсем не входили в мое представление об этом звере. Век живи, век учись, и все равно...

– У! Соль – это очень важный компонент любого блюда! – важно сказал я, скрыв удивление. – «Даже немножечко, чайная ложечка – это уже хорошо!» – процитировал я раннюю поэзию Винни-Пуха. – Так что мне можно по-добрососедски надеяться на щепотку соли?

– У меня нет соли, – просто ответил он, немного расслабившись, что сразу сказалось на его форме: колючки все пропали, а сам шар потерял ровность.

Кибл удивленно вскинул брови и замер, боясь пошевелиться и испортить мои достижения в переговорах. Я же быстро оглядел этот меховой комок, но хвоста пока не было видно.

– Соли, значит, нет, – проговорил я немного огорченно. – А кориандр имеется?

– Кори... Что? – Из меховушки появились ноги.

– Кориандр. Приправа такая, ну там, в супчик положить, мяско на шашлычке посыпать...

– У меня есть таркманил! – весело воскликнул тремн и окончательно принял нормальные формы.

– Что, правда?! – «обрадовался» я. – Действительно есть?! – не додумался бы он переспрашивать название этого турк... чего-то там!

– Сейчас принесу! – воскликнул тремн и, как-то странно блеснув глазами, быстро развернулся и деловито направился к входу в нору.

– Хватай его за хвост! – закричал мне Кибл и в голос, и мысленно.

Я, ничего не понимая, резко прыгнул вперед и уже в прыжке ухватился за хвост стремительно покидающего мое общество зверя. В результате я проскользил на брюхе несколько метров и в довершение всего уткнулся носом прямо в его лапы. Очень противно. Очень, очень, очень противно.

Зверек дернулся, но я держал хвост, как путеводную нить, по которой мне потом предстоит выбираться из лабиринта (ну знаете, с красоткой Ариадной). Тремн рассердился и начал что-то там стрекотать на своем, одному ему понятном языке. По-моему, он матерился. Очень жестко, скажу я вам, отводя душу на полную катушку. Дернувшись еще пару раз, он зло уставился на меня:

– Что, соль уже не нужна?

Не разжимая рук, я непонимающе взглянул на Кибла.

– Он просто хотел улизнуть в свою нору. А оттуда мы бы его точно не вытащили, – пояснил нан.

– Я хотел принести таркманил! – с вызовом воскликнул тремн и «абсолютно честными» глазами посмотрел на меня. А только что говорил про соль!

– Ты не забыл, что я могу читать мысли? – вкрадчиво так напомнил мой друг.

– Да, – гордо вскинув мордочку, «сдался» тремн, – я хотел незамедлительно покинуть общество незваных гостей! У меня много дел! Спрашивайте, что вам надо, и я пошел!

– Да мы, собственно, за сувениром сюда пришли, – сказал я, подползая поближе, чтобы иметь возможность встать на четвереньки. – Я просто уверен, что нам никто не сможет отказать в таком пустячке! – улыбнулся я своей благородно-чумазой физиономией, а потом попытался сразу выдернуть волосок из пампушки.

Не тут-то было! Волоски на кончике хвоста тремна оказались очень жесткими и предельно крепко сросшимися с самим основанием. На мой отчаянный рывок тремн отреагировал высоким прыжком вверх (едва удержал в руках хвост!), шипением и длинной витиеватой речью, совмещающей в себе общепринятый язык и его непонятную, но звучную трель. Через пятнадцать минут, когда его словарный запас закончился, он остановился и перевел дыхание. Возникла небольшая пауза, которой я не преминул воспользоваться.

– Кибл, он не вырывается! – воскликнул я.

Тремн стрельнул в меня возмущенными глазами и снова повторил попытку вырваться. С тем же успехом: «два – ноль» в мою пользу.

– Ты хватай за один волос, а не несколько сразу! – услышал я голос Кибла.

Как только тремн услышал это замечание, он тут же ринулся спасаться. Причем сделал он это в каком-то могучем порыве, который легко опрокинул меня на чавкающую поверхность, и я полетел на пузе, крепко держась за хвост убегающего тремна.

– Ты куда? – удивился наглый Кибл, когда я проносился мимо него с огромной скоростью.

– Про-ве-ве-триться! – ответил я, продолжая следовать «выбранному курсу».

Тремн, как я уже говорил, был совсем небольшим созданием, и очень скоро, несмотря на то, что я скользил как по маслу, он выдохся и остановился.

– Все? Конечная станция? – отплевываясь от всякой грязи, поинтересовался я.

– Отцепись! – прошипел зверек и начал принимать круглую форму.

– А я только начал входить во вкус! – посетовал я, крепко держась за хвост и понимая, что в полный шар ему превратиться не удастся из-за хвоста, но если у него все-таки выйдет этот трюк, то его иголки мигом сделают из меня сито. А нан как-то не спешил мне на подмогу. – Слушай, ты меня утомил! Давай по-хорошему – мне волосок, а тебе прекрасная возможность отвязаться от нас! Оба будем довольны и разойдемся как хорошие друзья. Согласен?

– Ни-за-што! – разделяя каждый слог, воскликнул тремн, округляясь. – Я порядочный тремн! – продолжал ораторствовать этот наглец, становясь все больше и больше.

Наконец он перестал трансформироваться. Это получился не очень ровный овал с двумя злыми глазками посредине.

– Отпусти хвост! – заявило «это».

– Ни-за-что! – копируя его манеру, ответил я. – Он мне самому нужен, – и предпринял повторную попытку выдернуть волосок.

На этот раз я, припомнив совет Кибла (который, кстати, до сих пор так и не появился!), стал тщательно отделять волоски друг от друга, чтобы в результате дернуть только за один. Я так увлекся этим занятием, что не заметил, как на меня стал наезжать шар с иголками. В мои ладони впилось сразу несколько шипов.

– Сволочь ты, к тому же еще и порядочная! – ругнулся я в адрес тремна и со злостью отдернул руку в сторону. В моей ладони оказался чудесный маленький волос, который я мечтал иметь все эти дни!

Воскликнув радостно «Yes!», я тут же отпустил хвост зверя.

– Пока, амиго! Удачи тебе с дамой сердца! Пиши письма.

И я чуть ли не вприпрыжку побежал к своему телохранителю. Кибла на месте не оказалось, и мне впервые стало как-то не по себе в этом неприятном местечке, с которого я даже переместиться (в силу особенностей данной местности) не мог. Я огляделся по сторонам – ничего нарушающего этого сырого и мерзкого (от слова мерзнуть) ландшафта мною не было замечено.

– Кибл, ты где? Ки-ибл, ау! Неуместная шутка. Поиграли – и хватит! – Я быстро вбежал на маленький холмик, находившийся рядом со мной. – Кибл! Это уже не смешно.

Долго мне там стоять не пришлось, в моем поле зрения появился знакомый тремн, возвращающийся домой. Он шел опустив голову и внимательно смотрел себе под ноги. Свой хвост он на этот раз держал в лапе. Неожиданно зверек что-то увидел и, резко подпрыгнув, отскочил в другую сторону. Заметив меня, он остановился и сел на одну из коряг, спокойно ожидая, когда я покину его болото и, подозрительно косясь на то место, с которого он так живописно ретировался.

Мне стала жутко интересна причина его страха или просто опасения, и я направился туда. Тремн встал и, следя за мной настороженными глазами, стал обходить меня полукругом, приближаясь к своей норе. Легко обогнув очередную кочку, я вышел на требуемое место и чуть не сел от неожиданности – там, наполовину ушедший в трясину, находился Кибл! А я-то наивно полагал, что в этом болоте нет подобных мест...

Я стал быстро перебирать разные способы спасения в подобных условиях. Оглянувшись, я увидел, что тремн благополучно достиг своей норы и исчез внутри. Так и не придумав ничего умнее, схватил огромную палку и, заставив нана уцепиться за ее край, стал тянуть с другой стороны. Кибл был тяжелый, трясина – цепкая, а я, увы, не атлет.

– Кто вообще чей хранитель? – злился я на нас обоих, тянув палку на себя.

Падая, подымаясь, снова падая и снова принимая горизонтальное положение, я сантиметр за сантиметром вытягивал массивного Кибла из этой ловушки.

Сколько прошло времени – не знаю (если судить по моей усталости, то не меньше суток), но наконец передние лапы нана оказались на твердой поверхности, и он, приложив немалые силы, выбрался на сушу.

– Еще раз повторишь что-нибудь подобное, я тебя сам порву! – выразил я свою радость по поводу его спасения и без сил упал на землю, Кибл повалился рядом.

Мы пролежали так больше часа, после чего нан приподнялся и с надеждой в голосе спросил.

– Ты добыл волосок, мы можем возвращаться?

– Конечно, добыл! Что бы ты без меня делал! – Кибл посмотрел на меня из-под бровей, но счел ненужным сообщить, что именно он делал бы без меня.

– Хорошо. Положи его куда-нибудь подальше и пошли отсюда! – с облегчением проговорил он, и мы двинулись на выход из этих «чудных» мест.

Я сунул руку в один карман, потом в другой... и наконец вспомнил, что волосок находился у меня в руке, когда я увидел Кибла и стал его спасать. Соответственно, сейчас его там не было и в помине.

– Черт! – невольно воскликнул я, придя к этому заключению.

– Что значит твое «Черт!», – останавливаясь, настороженно спросил нан.

– Кажется, я его посеял, – выдохнул я, больше боясь последствий, чем недовольства нана.

– Что посеял? – нахмурил брови Фар.

– Волосок! – От подобного оборота событий я в раздражении пнул дерн.

– Кажется или посеял? – не сдавался мой спутник, вероятно рассчитывая все же на наличие сея ценного предмета.

– Посеял, – тяжело вздохнул я. – Он был у меня в руках, когда я тебя нашел...

Кибл промолчал, повернулся на сто восемьдесят градусов и отправился снова в болото.

– Ты куда? – скорее ради проформы спросил я. Ведь он сам говорил, что из норы его не вытащить!

– Обратно. Будем добывать второй волос, – мрачно сказал нан, и я поплелся следом за ним, абсолютно не представляя, как мы будем это делать. Я был полон самых мрачных предположений.

Нора оказалась закрытой, в том смысле, что ее вход был заткнут пучком какой-то травы. Гостей здесь, судя по всему, никто не ждал.

– Что будем делать? – посмотрел я на Кибла. – Есть гениальные мысли?

– Гениальных нет, – ответил нан. – А вот такая простая, как, например, сделать небольшой подкоп под его нору и вытащить его оттуда, меня посетила.

– Надеюсь, ты не заставишь делать этот самый подкоп меня? Лопаты тут точно нигде поблизости нет!

– Нет, копать буду я. Подкоп начну с той стороны, а ты его карауль тут, у входа.

Я лениво посмотрел на обходящего кочку нана.

– Не проворонь! – дал он мне последнее напутствие и скрылся из виду.

Сидеть в засаде и поджидать требуемую «дичь» не было никакого желания, поэтому я просто устроился спиной к входу, оставляя небольшой зазор, чтобы у тремна было желание проскользнуть мимо меня. Потом пошарил по карманам, достал предпоследнюю пачку контрабандных чипсов и с превеликим удовольствием ими захрустел.

Птицы по-прежнему не пели, Кибл до сих пор не показывался, и мне абсолютно нечем было себя занять. Поэтому я устроился как можно удобнее и... Жизнь так коротка, надо успеть выспаться!

Моя приятная дремота была нарушена громким хрустом где-то в области, простите, задницы. Я мгновенно проснулся и полусонными глазами стал осматриваться в поисках источника шума. Источник нашелся сразу – это был еще не совсем пустой пакет с чипсами, медленно, но верно исчезающий за моей спиной, увлекаемый лапой хозяина данной норы. Времени на крик и возмущение не было, поэтому я просто цепко ухватился за выступающую конечность.

Лапа тремна оказалась очень худой и жутко скользкой, но я, как утопающий хватается за соломинку, буквально прилип к ней – пуще чем масло упавшего бутерброда к полу. И игра «Кто кого перетянет» начались. Пару раз тремну удавалось одержать верх, и моя физиономия со всего маху въезжала в «крышу» его дома. Приятных ощущений мне это не приносило, и я отчаянно тянул обратно, выигрывая сантиметр за сантиметром. В его хиленьком тельце оказалась недюжинная сила!

Когда я понял, что эти телодвижения туда-сюда-обратно становятся систематическими, то набрал полную грудь воздуха и что есть мочи заорал:

– Кибл, беги ко мне, я его поймал!

Во время крика я немного ослабил упор и вновь живописно вмазался лицом в сырой дерн. Поняв, что повторного раза просто не вынесу, я отодвинулся как можно дальше и уперся ногами с разных сторон норы, прочно фиксируя свое положение. Подоспевший на мой зов нан недолго думая схватил меня зубами сзади за... ну в общем, за то место, которое размещается как раз ниже пояса. И мы развили новую постановку – игру, в простонародье именуемую «Репка». Тянем-потянем...

Главные действующие лица (и морды в том числе):

Жучка – нан Кибловр.

Внучка, в ремиксе Внук – принц Трех Миров.

Репка – болотный тремн!

К слову сказать, помощи от нана практически не было, только все чаще раздавался треск моего комбинезона в области нижней части спины. Тремн по-прежнему упирался, и я отчаянно захотел, чтобы мимо пробегала какая-нибудь мышка-атлетка, способная одной левой вытянуть нашу «репку». Ее почему-то не было... Приходилось надеяться только на самих себя.

Мой и так не очень большой живот от Кибловых усилий грозился прилипнуть к позвоночнику, а тремн по-прежнему не собирался выбираться из своего укрытия.

– Довый на шот тры, – сказал Кибл, не разжимая челюстей.

– Что? – переспросил я, не совсем вникнув в его пространную речь.

– Доргай на шот тры, говору! – громко повторил нан и начал отсчет. – Рас, два, тры!

Мы резко дернули и... я лишился огромного куска ткани на заднем месте. У меня сработал инстинкт – я резко отпустил руки. В норе раздался шум падения и громкий визг. Я быстро прикрыл свое пикантное место и от неожиданности кубарем полетел в обратную сторону. Сделав пару кувырков, я приземлился в «чудесную» лужу, находящуюся в нескольких метрах, сразу создав великолепный фонтан брызг во все стороны. Кибл успел отскочить, тем самым лишив меня мягкой посадки на свою тушу. Теперь я выглядел просто блестяще! В том смысле, что блестел, как кусок грязи после дождя.

Емкость комбинезона, радостно хлюпая, моментально стала заполняться водой в предоставленное ей для этого отверстие. Я красочно, ярко, не скупясь в выражениях, высказался по этому поводу, задействуя не только ненормативную лексику своего мира и вновь приобретенные фразы и обороты уже этих миров (жаль, лингвиста рядом не было!). Мой телохранитель терпеливо ждал, пока я закончу, а потом спокойненько так спросил:

– А тремна-то ты зачем отпустил?

Я ответил. Минут эдак за пять. Подробно, многоэтажно и припоминая по переменке всех его родственников и знакомых. Когда я выдохся, нан снова осведомился:

– Что будем делать, предложения есть?

Открыв рот для нового ответа, я вдруг понял, что сказать мне больше нечего – все уже сказано – и повторить столь высокоинтеллектуальную речь, так сказать, «на бис», будет просто невозможно.

– Не знаю я, что делать! – проворчал я. – Было бы неплохо починить или заменить мой комбинезон, вымыться, высушиться и плотно поесть, потом поспать пару деньков в тепле и сухости, сходить...

– А по существу? – перебил Кибл мои откровения.

– По существу? – Я подошел и подобрал многострадальный пакет из-под чипсов и, заглянув внутрь, с сожалением скомкал и сунул его в карман. Потом с нежностью и трепетом извлек из походного рюкзака последнюю пачку этого лакомства – не то чтобы я их очень любил, но в этих условиях... – По существу, понятия не имею!

– Хорошо. Начнем с того, что ты как-то сумел заставить тремна высунуться из норы до того, как я до него докопался. – Он выжидательно посмотрел на меня, вытянув немного морду вперед, как бы говоря «Ну... ».

– Как, говоришь, заставил? Вот так. – Я подошел к норе, уселся рядом и, распечатав чипсы, громко ими захрустел.

Кибл впал в задумчивость, а я продолжил свое занимательное дело – поедание последних припасов. Чипсы таяли буквально на глазах – меньше чем за минуту я умял половину пакета, и мне стало жалко, что он не был безразмерным. В потоке нахлынувших на меня чувств я опустил руку на землю, и лежащий в ней кусок чипса выпал. Естественно, поднимать я его не стал, при такой-то антисанитарии!

К этому безвременно потерянному для меня куску из норы тут же потянулась мохнатая лапа и нагло его присвоила. Сперва мне это показалось вопиющим безобразием, но потом... большой удачей. Для чистоты эксперимента, я положил на то же место еще один лакомый кусок – махинация (от «мохнатая акция») с присвоением чужой собственности повторилась. Ага! Я встал, отряхнулся и с громкими словами «Ну его на фиг, этого тремна!», немало удивившими нана, стал медленно отходить от норы. По дороге я наклонялся и через каждые полметра аккуратно «случайно ронял» на землю по кусочку.

Кибл, зорко наблюдавший за моими манипуляциями после подобного заявления, сразу смекнул, что к чему, и неслышно по большой дуге обежал нору зверя, затаившись с противоположной стороны. Когда пакет в моих руках неожиданно опустел, я сумел отойти от норы примерно на пятнадцать-двадцать метров. Положив в конце этой «чипсовой дорожки» сам пакет (точнее, даже не положив, а повесив его на воткнутую в землю палку), я быстро ретировался из поля зрения тремна – залег за ближайшей кочкой (мой внешний вид как нельзя лучше помогал мне слиться в местным ландшафтом).

Минут десять мы просто загорали на этом «курорте» и только по прошествии некоторого времени со стороны норы раздался долгожданный хруст. Потом с минуту опять ничего не происходило. Я несколько раз осторожно выглядывал из своего укрытия, но ничего не менялось. И только по истечении этой мучительно тянувшейся минуты из норы появилась морда тремна, которая быстро осмотрела всю округу в поисках возможных неприятелей. Я замер, боясь даже пошевелиться, – неужели мой обман удастся?!

Между тем тремн покинул дом и сел рядом, продолжая обследование местности. Не увидев никакой опасности, он тихонько двинулся в мою сторону, подбирая заветное лакомство. Я так увлекся наблюдением за этим пиршеством, что не сразу обратил внимание на нечто, движущееся следом за тремном. Перестроив глаза, я чуть не повалился от хохота – там по-пластунски, поочередно передвигая все четыре лапы, на брюхе полз мой телохранитель! Только я собрался забыть о конспирации и от души похохотать, как получил от нана мысленные указания: «Не дай ему надуться!»

Легко сказать!.. Я осторожно перегруппировался и, когда тремн, добравшись до пачки, стал с любопытством ее рассматривать, резко прыгнул, придавив зверя всем своим телом. Как оказалось, немного погодя Кибл, не надеясь на меня, тоже планировал подобный маневр, о чем свидетельствовал крепкий удар лбами и чудный фейерверк, последовавший за этим. Нану это как комариный укус, а мне... Сами уже, наверное, поняли: все завертелось вокруг моей головы, кружение множества звездочек мне было обеспечено. Полной потери головы я избежал лишь потому, что нан, заметив неизбежное столкновение (я, например, смотрел только на тремна!), сумел немного притормозить.

Очнулся я быстро и первое, что увидел – это встревоженный взгляд Кибла.

– Ты как? – спросил он.

– Еще жив, – констатировал я, оценив свое состояние.

– Тогда держи скорее его хвост! – быстро проскрипел нан.

Я с трудом сфокусировал свои глаза и понял, что несчастный зверь подо мной лежал без сознания.

– Что с ним? – испугался я.

– Впал в прострацию, – пожал плечами нан.

Немного привстав, я обнаружил местоположение хвоста и только потянулся за заветным трофеем, как тремн что-то пискнул и, дернув хвостом в сторону, начал какое-то движение. Поняв, что происходит, я снова всем телом налег на эту тушу и сразу начал приподниматься над землей. – Тремн пытался принять свою любимую форму шара. Кибл обежал нашу кучу-малу и, став возле хвоста, нагло поинтересовался:

– Долго ты еще собираешься глупостями заниматься? Может, уже выдернешь этот волос, и мы двинем домой?

Я испепелил нана взглядом и, вытянув вперед руки, ухватился за хвост. Тут же в мое тело впились тысячи иголок, норовя продырявить насквозь.

– Кибл, – приглушенно молвил я, морщась от новых «впечатлений» по усмирению диких тремнов, – я сейчас в йога превращусь или в сито...

– Иглотерапия очень полезна для здоровья, – равнодушно заявил он.

– А по наглой пушистой морде? – обозлился я.

Кибл протяжно вздохнул, а затем очень осторожно потыкал когтем надувающийся «шарик».

– Ты это, иголки-то убери, – настоятельно посоветовал он зверю.

– Пусть отпустит хвост! – послышалось откуда-то снизу.

– Слушай, возьми уже, что нам нужно, и отпусти ты его хвост ради прародителей! – взмолился нан, обращаясь ко мне.

Признав в его воззвании рациональное зерно, я перехватил поудобней хвост тремна и со всей силы дернул из него волосок. Шипастость тремна сразу же пропала, он обидно пискнул и пошел какими-то волнами, из-за которых я не удержался и рухнул вниз. Хвост остался в моих цепких ладонях и позволил свалиться менее «ударно». Волосок был у меня в руках! Поэтому сам хвост вместе с его обладателем за ненадобностью были отпущены на все четыре стороны.

– Добыл? – счел необходимым уточнить Кибл, как только тремн надулся-таки в шар и втянул в него свой многострадальный хвост.

– Да! – обрадовал его я, демонстрируя трофей. – Добыл!

– Тогда пошли отсюда.

– И как можно скорее. Тремн, братан, не сердись, если что было не так... – попрощался я с мучеником и. бережно засунув волосок в задний карман комбинезона, первым двинулся к заветной цели – выходу с болота.

Шагалось нам невероятно бодренько, так как мы наконец-то двигались обратно. Если бы еще не этот поганый холодок, поселившийся у меня в районе задницы из-за дыры на комбинезоне, то я бы просто лучился счастьем. Когда на обозримом горизонте замаячили еще и просветы, то на душе сразу стало легко, и я задышал свободнее. Решив еще раз проверить наличие ценного трофея, я сунул руку в карман и... обомлел. Обернулся, посмотрел назад – низ заднего кармана моего прикида отсутствовал, вместе с куском ткани, которую выдрал Кибл в процессе вытягивания тремна из его норы! Соответственно, волоска там не было. Мне даже захотелось завыть от обиды.

– Кибл, ты орать не будешь? – начал я издалека.

– По поводу чего? – не сбавляя темпа, спокойно осведомился нан.

– По поводу потери волоска, – выпалил я.

– Потери чего-о?!! – спросил Киблик зычным рыком. Резко остановившись, нан обернулся ко мне и стал всматриваться своими хмурыми глазами, определяя серьезность заявления.

– Волоска, – покаялся я и, повернув к нему свою заднюю точку, продемонстрировал дыру в кармане.

– Ну ты даешь! – дурным голосом воскликнул Кибл. – Такое даже представить себе невозможно. Невероятно! Непостижимо!

– Да, да, согласен, – быстро проговорил я, чтобы не дать ему зациклиться на этих определениях. – Я с тобой просто целиком и полностью согласен. Только надо решить, что делать будем, а не воздух сотрясать, пугая местное население!

Признаться честно, я мечтал, что нан махнет на все лапой, и мы отправимся во дворец. Но... Кибловр посмотрел на меня оценивающим взглядом (то ли решал, издеваюсь ли я над ним, то ли думал, сколько я еще сумею продержаться в этих болотных условиях) и, резко сменив направление, снова отправился в глубь болота.

– Ты что, серьезно? – удивился я. – Может, хоть ненадолго домой забежим, а потом снова отправимся в поход во славу Совета?

– Я не вернусь без этого волоса. Обещал, – коротко пояснил нан свою позицию.

– И кто тебя за язык тянул? – чисто риторически поинтересовался я и поплелся вслед за ним – сам иногда даю подобные нелепые обещания. Обидно, да?

Солнце сильно утомилось и потянулось к горизонту, а потом ради хохмы спряталось еще за большую тучу. Сразу стало стремительно темнеть, что совсем не прибавило нам хорошего настроения. Мучительно хотелось туда, где тепло и сухо.

Немного погодя впереди стали появляться до боли знакомые (мучительно знакомые!) места, которые мы имели честь обозревать почти двое суток! Если бы ногам дать больше полномочий, то они давно бы уже повернули обратно и понесли отсюда в скоростном режиме. Но... они подчинялись строго регламентированному порядку и были вынуждены шлепать в болото во имя обещания!

Но вот мы и дошли. На своем бугорке с норкой сидел утомленный нами донельзя тремн, скрестив свои лапы на груди. Как только он услышал хлюпающие шаги, то повернулся и... остался сидеть на месте. Зло пальнув глазами в нашу сторону, он отвернулся. Когда же мы подошли вплотную, тремн взял свой несчастный хвостик, собственнолапно выдрал из него один волосок и, не поворачиваясь, подал его мне.

Мне стало безумно стыдно за наше поведение, и я дал себе слово за все причиненные хлопоты непременно доставить зверьку коробку чипсов – пусть наслаждается да самок угощает. Выразив тремну благодарность за ценный подарок и засунув его – под контролирующим взглядом Кибла – в нагрудный карман, я не мешкая ни секунды отправился в обратный путь, периодически проверяя свою поклажу.

Когда мы вышли на вожделенную поляну за болотом, у меня внутри все заплясало и запело от облегчения – домой! Поэтому я сразу велел нану переместить нас ко дворцу. Закрыв на пару секунд глаза, я собирался уже открыть их в милых сердцу пенатах, но... увидел лишь «чудесное» болото да кромку леса на горизонте.

– Кибл, в чем дело?! – возмутился я.

– Видишь ли...

– То, что я вижу, мне абсолютно не нравится! Хочу домой, в душ, хочу есть, хочу спать!!! Неужели я многого хочу? – почти взмолился я, «вылепив» на лице страдальческое выражение (к слову сказать, сильно мне работать над своей мимикой не пришлось, поскольку сейчас моя физиономия и так была призвана собирать подаяния, если бы оказалась где-нибудь в одном из оживленных мест нашего мира).

– Хорошо, прямо сейчас и перемещу...

– Я весь во внимании!

– Только ты уверен, что хочешь показаться на людях с огромной дырой в... кх, кх... на видном, так сказать, месте?

Я, как мог, изогнулся и вновь осмотрел свое пострадавшее место – да уж, в таком виде мне точно не следовало прогуливаться в оживленных районах. В лицо не засмеют, а за спиной точно будут похохатывать! Смех я, безусловно, уважаю, но не над собой, любимым. Да и положение, так сказать, обязывает. А прогуляться до дворца мне придется в любом случае.

Серебряный дворец был антимагическим, поэтому перемещение прямо в него, а еще лучше сразу в свою комнату, было просто невозможно. Требовалось – сначала к воротам, пройти по алее до дверей замка, подняться по лестницам, проскочить коридор и только после этого открыть двери своей комнаты, в которой можно было принять душ и переодеться. Следовательно, нужно было иметь если не солидный вид, то как минимум более-менее приличный и явно не с дырой на заднице, открывающей «живописнейшую» картинку!

– Спасибо за новый дизайн! – ехидно воскликнул я. – Нет бы встать на задние лапы и передними меня тянуть, так нет, – все не как у людей!

– А я, как ты вероятно заметил, не человек.

– Не хохми! Вот сниму сейчас с тебя шкуру и смастерю себе набедренную повязку, которая прикроет весь этот срам!

– Ты умеешь шить? – скептически взглянул на меня нан.

– Да, умею! А еще я умею вязать, вышивать крестиком (не гобелены, конечно, а так, пару крестиков для красоты) и петь!

– Петь, говоришь? Слышал я твое пение, как-то заходил, когда ты в душе был, поэтому могу твердо заявить – рожденный принцем петь, увы, не можешь...

– Что?!! Критик, блин. Может быть, это тебе в детстве слон по ушам неоднократно пробежался! – начал заводиться я, постепенно повышая голос.

– Мы типа ругаемся? – спокойно поинтересовался нан.

– Нет, мы типа выясняем пристрастия и вкусы друг друга! – возразил я уже спокойней.

– Это хорошо. Тогда у меня есть предложение дойти до того лесочка, – он указал лапой на массив деревьев примерно метрах в пятистах, – и нарвать какой-нибудь растительности для прикрытия э... вентиляции у тебя сзади.

Учитывая, что всем естеством я был уже дома, то этот небольшой переход дался мне с трудом. Немного побродив по темнеющему лесу (солнце уже отбыло ко сну), мы наткнулись-таки на то, что очень подходило для наших целей, – каритапник (аналог нашего лопуха). Нарвали несколько листьев и, собрав все это изобилие зелени на пояс от комбинезона, смастерили некое подобие юбки туземца. Выглядел я во всем этом отвратительно, но при всем изобилии выбора... Хотя бы относительно прилично смотрелся.

Мы переместились, когда месяц уже приземлился на шпиле главной башни. От этого Серебряный дворец выглядел призрачным и каким-то нереальным. Было невероятно красиво, мы шли по аллее, и лунные блики, словно паясничая, плясали на моей импровизированной юбке и мокрой шерсти нана.

– Кстати, кто такой Екарный Бабай? – спросил Кибл, когда мы уже подходили к дверям наших комнат.

– Откуда ты это взял? – вышел я из своих «возвышенных» мыслей (они уже поднялись вверх по лестнице, добежали до комнаты и, приняв ванну, укладывались спать).

– Ты упомянул его, когда упал в лужу на болоте.

– А... Ясно. – Я вспомнил, как, с чем и насколько эмоционально был упомянут этот Бабай. – Это скорее не кто, а что. Ругательство такое народное. Чтобы выругаться звучно, но «культурно», выдумали некий персонаж, на которого можно свалить все свои неприятности. Никого не задел и на душе полегчало.

– Интересный у вас подход к делу...

– Конечно. Все гениальное – просто!

Мы распрощались, и каждый понес свое тело к благам цивилизации.

Утром мы с Киблом первым делом посетили Совет и осведомились о новостях. Их не было! Принцип действия волоска тремна определили довольно быстро, но он никоим образом не подходил под ситуацию замка Черного колдуна на скале Аретак: либо имел место совсем другой случай, либо пространство меж мирами искажает суть волшебства. Называется, нашли новую зацепку, но она опять привела нас в тупик. Единственный выход на данный момент – это суметь разбить шар, причем теми силами, которые доступны, то есть теми руками, которые могут там находиться. Прикольно, да?

– В таком случае мне здесь делать нечего. Я отправляюсь обратно в замок колдуна. Будем бить шар, если он на это согласится, – заявил я Совету.

– Действительно, пошли прямо сейчас, – поддержал меня нан.

Совет ничего не сказал – воздержался. Если даст согласие и что-то пойдет не так – мать их всех порвет, а решать проблему надо, причем в самые короткие сроки. Поэтому все семь старцев сделали глубокомысленные лица и промолчали, а мы вышли и тут же отправились на Зубар к подземному проходу в замок.

В могучем замке Фаш на скале Аретак ничего не изменилось, кроме пары разбитых ваз в главном зале. Наше возвращение было встречено с радостью даже несмотря на отсутствие хороших новостей. Немного перекусив, мы пробежались по коридорам замка, собирая все, что могло бы помочь нам разбить треклятый шар, а затем двинулись к нему на «свиданку» в полной боевой готовности.

Около шара тоже ничего не нарушилось. Фиолетовая слизь высохла и превратилась просто в темные пятна. А вот в нем самом произошли некоторые изменения. Множество разноцветных шариков, витавших в стекле, теперь замерли и собрались в одну кучу.

– Волшебство собирается стать единым, – пояснил Кирвук. – Если не вернуть его хозяевам, то в этой банке может образоваться одна очень мощная по силе структура, и какой характер она обретет, неизвестно.

– Значит, будем кончать этот аквариум, – решительно заявил Алексей.

– Сегодня, – добавил я. – Завтра у нас другие дела, – напомнил я про наши вечера.

– Уже завтра?! – округлил глаза мой друг. – Тогда что мы стоим?

И началось. Глупо было бы описывать все то, что мы испытали на шаре – метали заряды энергии, кололи, резали, били, орали-рычали всем хором, создавая звуковую волну, и даже попытались столкнуть его с подставки... Все безуспешно! Спустя пару часов у нас разве что языки на шеях не висели. Объявив перерыв, мы дружно повалились на пол.

– Это конец! – прохрипел Лешка. – Конец мечтам. Моя вечеринка накрылась медным тазом.

– У тебя хоть подобная будет в следующем году! А у меня?

– Ты-то как раз можешь пойти на свой выпускной.

– И бросить всех вас? – удивился я.

– Это конец! – повторил Леха.

– Больше всех пострадал я, – неожиданно запричитал гном. – Я потерял все!

– Это еще как посмотреть, – тут же оспорил его волшебник.

– Но ты хотя бы вернул свое золото! – поддержал я Кирвука.

Греат встал с пола, медленно подошел с засохшей куче слизи, поднял одну монетку и подкинул ее в ладони.

– Кому теперь нужно мое золото? Оно потеряло свое волшебство и теперь это просто кружочки металла...

– Будь ты в мире людей, так с тобой бы многие не согласились. Там эти кружочки металла о-го-го! Очень даже кому нужны, – подключился Лешка.

Гном ничего не ответил, еще пару раз подкинул монету на ладони и от досады со всей силы швырнул ею в шар... Помните, «дед бил-бил не разбил, баба била-била не разбила, мышка бежала, хвостиком махнула... »? Так вот, гном как раз и сыграл роль этой мышки! Правда, роль хвоста досталась кружочку металла, но... Эффект был достигнут!

Мы, не веря своим глазам, как завороженные наблюдали за тем, что от места удара монеты по шару стали медленно, но со все увеличивающимся темпом разрастаться трещины. Они расходились во все стороны, протягивая «ветви» все выше и дальше. Уже совсем скоро подобная схема покрыла и опоясала весь шар и, еще раз громко щелкнув, торжественно замерла.

– Каждый где-то в чем-то чемпион... – в замедленном темпе обалдело пропел я.

– А теперь «перережем красную ленточку»! – важно возвестил Алексей, придя в себя от моего соло. – Данную, не побоюсь этого слова, межмировую миссию, мы доверяем передовику нашей бригады, профессионалу своего дела и просто отважному гному – Греату! – Гном растерянно заморгал. – Теперь все дружно отходим в сторонку. – Леха продемонстрировал, быстро прилепившись к самой дальней от шара стене. Мы последовали его примеру. – А сейчас... – Наш шоумен сбегал за брошенным недалеко топориком и всучил его маленькому человечку. – Ваш бросок! Так, товарищи, поаплодируем!

– Ну Греат, давай! – подбодрил его я, и мы принялись скандировать:

– Греат! Греат! Греат!

Недоуменье гнома быстро прошло, и он проникся важностью момента. Помахав на манер пропеллера рукой с топориком, он что есть силы кинул этот снаряд в цель.

Шар встретился с тяжелым металлом и тут же со звоном разлетелся во все стороны фейерверком мельчайших осколков. Красота! Смотрел бы и смотрел... Чтобы не попасть под этот обстрел, я заблаговременно создал перед нами что-то вроде прозрачной стены, от которой сейчас то и дело отскакивали острые кусочки стекла, заставляя нас непроизвольно прикрывать глаза.

Стеклопад скоро закончился, и мы стали свидетелями потрясающего зрелища. Собранное в шаре волшебство, освобожденное от заточения, сначала замерло, словно боясь чего-то, а потом стало плавно и медленно разлетаться в разные стороны. Почему-то я считал, что в поиске хозяев ему придется пролететь по тому тоннелю, через который мы сюда попали, но оно – это ведь в итоге всего лишь энергия! Поэтому разноцветные туманные шарики легко проникали сквозь стены и исчезали из поля зрения.

От моих раздумий меня отвлек Кирвук, несмело теребящий мой локоть. Я посмотрел на него, и он кивком головы показал мне на «прозрачную стену» перед собой. Там, то подплывая ближе, то удаляясь, висел в воздухе синий шарик.

– Можно попросить снять заслон? – спросил волшебник, и я тут же выполнил его просьбу.

Шарик подлетел к хозяину и, зависнув перед ним буквально на пару секунд, слился с ним воедино. Не успел я насладиться счастливым видом волшебника, как услышал радостный вопль гнома:

– Смотрите, смотрите! Мое золото!

Наши взгляды снова обратились в сторону бывшего шара, так как около него лежали сокровища Греата. Вокруг «простого металла» как раз скапливались и начали кружиться множество маленьких зеленых шариков. Шарики выискивали каждый свою монету-хозяина и тут же кометой пикировали к нему, следовала небольшая вспышка, и обновленная монета принималась ярко сверкать.

Счастливый гном сорвался со своего места и побежал к золоту.

– Вот оно, мое хорошее. Вот оно, мое драгоценное... – стал приговаривать он, бережно подбирая его с пола.

Ни чистить, ни мыть монеты больше не требовалось– они выглядели так, словно только что из чеканной мастерской. Собранные деньги были тщательно пересчитаны заботливыми ручками и аккуратно собраны в колпак. Еще немного полюбовавшись на дело рук своих и проводив взглядами последние шарики, мы покинули квадратный зал и вернулись в комнаты на верхних этажах.

Прежде чем расстаться с этим «гостеприимным» местом, было решено закатить пир горой. Сидя за столом, Кирвук и я принялись рассуждать о природе волшебства.

Мы спорили, перебивали друг друга и долго не могли сдвинуться с исходной точки. Кибл не обращал на нас никакого внимания, а Греат и Лешка некоторое время мотали головами, а потом дружно закричали:

– Стоп!

– Хватит!

– Может быть, объяснят два уважаемых волшебника непосвященным товарищам предмет их спора? А лучше всего – его итог.

– Пожалуй, он прав, – улыбнулся смотритель замка, я кивнул, а нан только тяжело вздохнул и отправился в угол комнаты, полежать. – Если всю нашу дискуссию собрать в единое целое, то можно сказать следующее. Концентрация волшебства особой формы создает магические вещи и предметы. Где-то накапливается подобная энергия, а потом происходит ее выброс, то есть образуется источник волшебства. Случается это довольно редко, поэтому волшебных вещей не так уж и много. Эта концентрация огромной силы и мощи, способная самообразовываться, самоуправляться и самосовершенствоваться. Такие вещи возникают сами собой, в них вложена сила, сравнимая с магической мощью десятка волшебников, а может быть, и целой сотни вместе взятых. Но при этом подобные вещи очень уязвимы. Их легко разбить, сломать, разрушить. Если мощи выхода недостаточно или структура того места, где он происходит, неподходящая для образования магической вещи, волшебная энергия охватывает что-то живое. Вот так появляются волшебные существа и растения.

– Подобный источник сотворил Черный колдун, – подключился к его повествованию я. – Но это источник не природного, а искусственного происхождения. По его задумке, должно было получиться нечто ужасное – колдун огромной силы. Но, учитывая то, что этот источник был искусственный, ему для накопления энергии нужна была сила извне. Вот для этих целей и было создано то существо, постоянно разыскивающее и собирающее энергию волшебства для сотворения колдуна – порождения Черного замка. – Я замолчал, а Лешка неожиданно встал и, высоко подняв свою кружку с чаем, громко произнес:

– Ну и ни пуха ему ни пера!... Кх-кх. То есть пусть земля ему будет пухом...

Мы посмеялись и поддержали тост. Пока Кирвук отправлял сообщение в миры, Леха и я собирали свои пожитки, а Греат раскладывал на кучки монеты, потом пересчитывал их и складывал обратно в колпак. Он то сидел с ним в обнимку, баюкая словно младенца, то высыпал монеты на стол и проделывал те же манипуляции снова. Когда вернулся волшебник, Лешка достал из кармана свои давешние каракули и показал ему, тот кивнул и поманил Алексея куда-то в коридор. Гном, увлекшись своим занятием, ничего не заметил, а мы с Киблом переглянулись.

Заговорщиков не было минут десять, когда же они возвратились, то я заметил, что Лешка старательно прятал что-то за спиной. Заинтригованный подобными действиями со стороны друга, я наблюдал, как он подошел к гному и, громко откашлявшись, обратил его внимание на себя.

– Вот. Это мой тебе подарок. На память, – проговорил он и протянул ему увесистый сверток.

– Мне? Подарок? – обрадовался Греат и принялся снимать намотанные на сверток тряпки. Когда же он был размотан, то гном от неожиданности потерял дар речи. – Я... Мне... Как же... Да это...

– Я рад, что тебе понравилось. Пользуйся! – улыбнулся Алексей. Сделав широкий жест рукой.

У расчувствовавшегося гнома из глаз предательски скатилось по слезинке, и он, немного смутившись, принялся нежно поглаживать свой подарок. В его руках был великолепный новенький сундучок с искусными резными узорами, позолоченными углами и замочком. Греат тут же высыпал на стол все свои монеты и по одной аккуратно переложил их в свой подарок. Затем закрыл сундучок на замок и, полюбовавшись пару минут, завернул все вместе в те тряпки, в которые все было изначально завернуто.

Через десять минут мы дружно отправились на выход. Кирвук остался в замке ждать «следственную бригаду», которая наконец имела возможность попасть в «логово преступника», а мы отправились в тоннель. Обратная дорога прошла без приключений. Выбравшись из подземного коридора, мы тут же переместились на Фабс. Доставили до места Греата и, пожелав ему удачи, вернулись в Серебряный дворец.

К моему немалому удивлению, Совет не стал пытать меня по полной программе, а ограничился лишь коротеньким отчетом, занявшим около часа времени. И даже спокойно отнесся к моему сообщению, что я отбываю на три дня обратно к бабушке. Единственное, на чем настаивал Совет, это на обещании по возвращении сразу заняться решением проблемы с замком колдуна, то есть поиском средства вернуть его из межмирья на Зубар, чтобы иметь возможность полностью его изучить и держать под присмотром. Пообещав им все, что они хотели, я вернулся к себе.

– Ну мы наконец можем двигать в институт? – ещё с порога спросил меня Алексей.

– А родителей повидать не желаешь? – усмехнулся я.

– Сразу после вечеринки! Я им уже привет передал.

– Тогда пошли.

Мы быстро переоделись, покинули дворец и тут же переместились.

Выпускной, как всегда, вылился в обычную пьянку сразу после торжественных речей и вручения дипломов. Но как мы пели «Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко»!.. Большой театр просто удавился бы от зависти, услышь наш «хор имени Пятницкого»! Все окрестное население, наверное, до сих пор ноты из ушей вытрясает... Но все хорошее когда-нибудь кончается, чтобы уступить место другому...

Увольнительную у Совета я получил на трое суток, поэтому следующий день провалялся в постели, борясь с похмельем и головной болью. И то и другое мне помог преодолеть Лешка, чуть ли не приползший ко мне с парочкой банок пива. Восстановив таким образом чувство равновесия, остаток вечера мы наслаждались изобретениями прошлого века – смотрели видик.

Следующий день я посвятил наставлениям Лехе и прощанию с родственниками, а ближе к ночи уже стоял перед воротами Серебряного дворца.

Совет я решил посетить утром, поэтому сразу направился в свою комнату. Достал из рюкзака книгу и вольготно разлегся на кровати. Буквально через пять минут я отчетливо ощутил на себе чей-то взгляд и, не поворачиваясь и не отрываясь от книги, поздоровался:

– Кибл, привет!

– Привет, – пробасил нан. – Уже все, что надо, отметил?

– Ага. Что тут новенького? Мать вернулась?

– Нет. Миледи до сих пор отдыхает, но через Фаравула она узнала последние новости и просила ее навестить.

– Так значит, Фар знал, где она находилась!

– Опять нет. Она только вчера с ним связалась. Я как раз был там и, судя по тому, как реагировал Фаравул, Миледи очень эмоционально выразила свое недовольство по поводу того, что ее вовремя не проинформировали о произошедшем.

– Ну мать дает! Сперва прячется, а потом возмущается, что её-де не нашли! Отпад!

– Она говорит, что было несложно догадаться...

– Третий мир, неволшебный материк, первое селение? – быстро выдал я свою догадку.

– Точно! – подтвердил нан.

– Действительно, можно было догадаться.

– Я думаю, что, если бы ты не согласился решать возникшую проблему, тогда бы Совет догадался, а так... Зачем им лишние хлопоты?

– Наверное, ты прав.

– Что, полетишь? – Я утвердительно кивнул. – Когда?

– Завтра. Утречком встану, как высплюсь, забегу к Совету, наберу гостинцев и... пшик. – Я выразительно взмахнул рукой. – Ты со мной?

– Ну... – протянул Кибл. – По долгу службы я, конечно...

– Давай короче. Никто не упоминал долг службы! Если не хочешь, не надо, я, по-моему, тебя никогда не принуждал.

– Тогда я, пожалуй, не поеду. Во-первых, не хочу попадать под горячую руку Миледи. Она знает, что я тебя не сопровождал при поиске похитителя волшебства, и думаю, ей будет без интереса выслушивать мое оправдание о том, что этого делать было нельзя. – Я усмехнулся: истину глаголет, мать разбираться не будет! – Во-вторых, мне там особо делать нечего – ты в безопасности, а заняться нечем. Ну а в-третьих, через пару дней у нас в Фашуре будет празднование возвращения кальбрутов. Если ты помнишь, подобный праздник раз в пять лет. Не хотелось бы пропускать, а ты можешь задержаться...

– Договорились. Оставайся. Если что, я тебе звякну.

– Буду на связи, – улыбнулся нан всеми своими клыками и исчез.

Я посмотрел на пустое место, где он только что сидел, и с опозданием вспомнил, что хотел сделать ему замечание: мол, надо стучаться, прежде чем входить. С другой стороны, он все равно этого делать не будет. Еще несколько минут я подумал о предстоящем путешествии и вновь вернулся к книге. За этим занятием меня и застал сон.

Проснулся я от стука в дверь. Открыв глаза и увидев, что на улице уже утро, я снова перевел взгляд на источник шума и недовольно поинтересовался:

– Кого черти принесли в такую рань?

Никто не ответил, но продолжил стучать. Мне все же пришлось вставать. Тяжело вздохнув, я извлек себя из кровати и нарочно очень медленно, при этом громко шаркая ногами, поплелся к входу. Состряпав на лице самое недовольное выражение, на которое был способен, я одним движением распахнул дверь и замер, каким-то чудом не отвесив челюсть. За дверью с наглой ухмылкой сидел мой телохранитель нан Кибловр.

– Ты просил стучаться, – лыбился он.

Я был готов его прибить! Зная никчемность подобного желания, я быстро заблокировал свои мысли песенкой «Спят усталые игрушки» и кивнул.

– Минутку. Я сейчас– Прикрыв немного дверь, я поманил к себе подушку, быстро ее вскрыл и, вновь распахнув створки, одним махом высыпал весь пух на нана. – И тебе доброго утра! – пожелал я и отправился обратно в кровать.

С чувством глубокого удовлетворения я услышал, как нан несколько раз чихнул и протряс свою шкуру из стороны в сторону, избавляясь от моего «доброго утра», Еще чихнув несколько раз, Кибл зашел ко мне в комнату. В нескольких местах у него до сих пор красовались перья.

– О, вождь краснокожих посетил наши скромные пенаты! – воскликнул я.

– Именно. Посетил, чтобы снять с тебя скальп, – проскрипел нан и добавил: – Не смешно!

– А мне показалось это смешным. Хотя твой прикол насчет постучаться интереснее. Если еще учесть, что я ничего тебе подобного не говорил...

– Зато думал.

– И что? Я, например, сейчас думаю, какой бы чудесный коврик из тебя получился!

– О ковриках он думает, – уже спокойнее проговорил нан. – Нас Совет вызывает.

Сильно торопиться в круглый зал я не стал. Умылся, оделся, а уже потом отправился к семи старцам, восседающим в зале Совета. Собственно, как я и предполагал, ничего нового они мне не сказали. Еще раз повторили о необходимости как можно скорее найти способ вытащить замок Фаш из межмирья и о том, что они и понятия не имеют, где его нужно искать. Короче, пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Огромный плацдарм для творчества и неограниченные площади для поисков!

Внимательно выслушав все пожелания, я забрал Кибла, и мы покинули Совет. Честно говоря, я так и не понял, для чего вообще им был нужен нан, которого, как он сказал, разбудили чуть ли не часом раньше меня! С другой стороны... кому сейчас легко? Просто не спалось дедушкам, наверное... Собираться мне долго не пришлось – взял немного подарков, гостинцев и быстренько переместился на Зубар.

Глава 8

СОВЕТ ДА ЛЮБОВЬ...

В селении драконов как назло никого из знакомых не оказалось, а меня знали не все – сказывалось долгое отсутствие в этих мирах. Представляться же всем как «Принц. Здравствуйте. Здравствуйте. Принц» было глупо. К тому же здесь как раз намечалась своего рода свадьба, и слушать о том, что мне бы кого-нибудь... чтобы доставить меня со Второго материка Третьего мира, никто не хотел. Пришлось идти к самому Тореву – главе Скалпека (название этого селения), хотя беспокоить по таким пустякам его как-то не хотелось.

У входа в его пещеру сидел маленький дракон. «Надо же, – тут же пришло на ум, – как давно я здесь не был, вот и у Торева очередное пополнение». Я улыбнулся.

– Привет! Отец дома?

– Конечно, – тут же отозвался дракончик. – Он же к свадьбе готовится.

У меня разве что глаза на лоб не полезли. Да уж, похоже, я пропустил все последние новости. Куда же делась бывшая спутница жизни Торева? Во дела...

– А у него точно свадьба? В смысле, он женится? – все же уточнил я.

– Естественно. Не веришь, спроси у его невесты. Вон она. – Кивком головы малыш (к слову сказать, малыш ростом чуть больше меня) указал на дракониху темно-зеленого цвета, как раз взмывающую в небо.

Вот это да! Торев женится, а об этом слыхом никто не слыхивал! И все равно как-то не верилось... У кого бы еще спросить? Я решил задействовать мыслесвязь и позвал Кибла.

– Кибл, ответь! Прием! Нужно кое-что уточнить. Ки-ибл... – тихо проговорил я, так как просто звать мысленно было как-то непривычно.

– Что, уже соскучился? – почти сразу произнес хриплый голос слева от меня.

– Конечно. Разве не заметно? А ты по мне тосковал? – расцвел я.

– Ладно, ладно. Давай по существу, – тут же сменил песенку нан.

– То-то. Слушай, ты в курсе, что Торев женится?

– Что? Кто? Торев? С чего ты взял?

– Ты прямо агрегат по выдаче вопросов. Его сын мне сказал.

– С чего это ему приспичило жениться? Насколько я знаю, Килава, его прежняя жена, от него не уходила и живут они вроде как нормально...

– Что-то мы, видно, упустили. Так вот.

– Наши-то об этом ничего не знают. Надо им сообщить. – Нан почесал лапой подбородок.

– Подожди ты сообщать. Может, Торев не хочет, чтобы о его свадьбе кто-то знал.

– Дела-а.

– Я вот что думаю. Раз уж мы случайно все-таки об этом узнали, то стоит озаботиться подарком. Резонно?

– Само собой! Да нам потом не простят, если узнают, что мы оставили Торева без подарка.

– Точно! Что там у нас драконы любят?

– Кто ж их знает? Выпить любят, пожрать, поспать...

– Это не годится. Что бы ему такое подарить, чтобы скромно и со вкусом? Ну там, на долгую память... – задумался я. – Точно, давай ему преподнесем открытку!

– Открытку? На долгую память? Да он чихнет разок, и от этой долгой памяти ничего не останется!

– А мы ему огнеупорную открытку подарим! Из золота. У гномов закажем.

– Свадьба сегодня? – Я кивнул. – И ты серьезно рассчитываешь, что гномы возьмутся что-то делать за один день? Даже не за один день, а за несколько часов?!! Да они все кичатся, что создают свои произведения искусства чуть ли не годами!

– Так-то оно так... Но у нас выхода нет. Пошли на Фабс, я Греата попрошу.

Мы не мешкая переместились обратно на Фабс и принялись искать Греата. Через полчаса нам дали точное место его пребывания. Там мы его и нашли. Гном сидел посреди небольшой красивой поляны на пеньке и что-то тихо напевал под треньканье гуслей. Оторвался он от этого занятия только тогда, когда две наши тени упали на его инструмент. Он поднял голову и внимательно посмотрел на нас обоих, словно видел нас не неделю назад, а как минимум пару лет. Наконец его лицо прояснилось.

– Добрый день, – изобразил он легкий наклон головы.

– Привет, Греат! Как дела?

– Дела как дела. Не жалуюсь. Вы что-то хотели? – и, видя наши удивленные физиономии, добавил: – Ну не о моих же делах вы пришли справиться!

– Ты прав. Слушай, у нашего друга тут свадьба намечается... Нам бы ему подарок...

– У-у, да вы ценители прекрасного. Вы правильно сделали, что обратились ко мне. Мы вам такую красоту сотворим!.. – Гном отложил гусли и достал из кармана маленький блокнот и карандаш. – Итак, что вы хотите ему сделать?

– Открытку из золота.

– Оригинально. Идея интересная. – Он что-то записал. – Так, когда у нас свадьба?

– Сегодня вечером. А подарок нужен часа через два...

– Что?!! Тонкое ювелирное изделие за два часа?!! – чуть не завизжал гном, соскакивая с пенька. – Вы в своем уме?

– Нет, мы в своем репертуаре. Греат, не ори ты так. Мы же не даром... – замахал я руками, успокаивая гнома.

– Это само собой! Но произведение искусства за два часа!!!

– Да не хотим мы ничего такого! – не выдержал Кибл.

– А что же вы хотите? – тут же набросился на него негодующий гном.

– Открытку.

– Какую?!!

– Симпатичную. Просто симпатичную. Не более того, – снова заговорил я примирительным тоном.

Гном немного еще попыхтел для приличия, снова уселся на пень и заговорил деловым тоном:

– Хорошо. Но учтите – за два часа! – шедевра, конечно, не выйдет.

– Мы согласны на незатейливую копию...

– Давайте определимся с надписью и оформлением. – Греат снова поднял блокнот.

– Предложи что-нибудь. У тебя больше опыта в таких делах, – прищурил я один глаз.

– Та-ак, надо подумать. Можно написать так: «Дорогому Тореву и...» Как зовут его невесту?

– Не знаем...

Греат покачал головой.

– Тогда это отпадает. – Он снова задумался. – Так... Ну к примеру, так: «Дорогому другу и его невесте...»

– Нет, тоже не пойдет, – возразил я.

– Почему? – не понял Кибл. – По-моему, звучит вполне нормально.

– Мы же подписываться будем «От друзей»! Другу от друзей... Как-то глупо звучит.

– Может быть, просто: «Поздравляем от всей души с праздником. Друзья», – снова предложил маленький человечек.

– Скромно и со вкусом, – кивнул нан.

– Пойдет!

– Значит, оставляем этот вариант. – На листке бумаги появилось несколько новых строчек.

– А вверху мы хотели бы изобразить двух драконов, которые вместе парят в небесах, – дополнили мы. – Ну что, сделаете?

Гном перечитал написанное, что-то прикинул в уме и кивнул.

– Приходите часика через три. И не раньше! – на всякий случай предупредил он.

– Через три так через три, – поднял я примирительно руки.

Греат еще раз кивнул и тут же скрылся в лесу. Мы с наном остались вдвоем.

– Чем займемся? – спросил я.

– Поедим, – коротко ответил Кибл и тут же переместил нас в чудненькое место на Зубаре, славящееся своими блюдами.

На поляну мы вернулись ровно три часа спустя. На том же пеньке нас уже поджидал наш мастеровой. У его ног стоял сверток в два альбомных листа. Гном важно посмотрел на часы.

– Опаздываете.

– Задерживаемся, – не преминул дерзко «оправдаться» я.

– Принимайте работу. – Греат кивнул на сверток.

Я присел рядом и принялся аккуратно освобождать наш подарок от ткани. Внутри оказалась гладкая пластина золота. По краям открытки было множество цветов, вверху, немного подчерненные, парили драконы, ничуть не уступающие своим изяществом настоящим. Посреди всего этого великолепия крупными буквами было прописано наше поздравление.

Гном внимательно проследил за нашей реакцией, а потом с наигранным безразличием осведомился:

– Нравится?

– Потрясающе! – отозвался я.

– Мощно, – подтвердил Кибл.

– Тогда... – зашуршал карандаш по бумаге. – С нас... – Гном выставил перед нашими лицами разворот своего блокнота.

Мы внимательно изучили цифры, проверили количество нолей и округлили глаза.

– Откуда такая сумма?!! – наконец вымолвил нан.

– Материал наш. Дорогой и качественный, я бы даже сказал, самый лучший, – начал деловито просвещать нас Греат. – Работа наша. Заметь, тяжелая и кропотливая! Плюс – за срочность.

– Ну вы даете! – восхитился я гномьим практицизмом. Потом достал заготовленные золотые монеты и рассчитался. – Спасибо.

– Всегда рад помочь, – улыбнулся Греат после того, как пересчитал и положил их в карман. Затем он отвернул край курточки. – Вот вам от меня. Так сказать, за то, что воспользовались нашими услугами.

Он протянул мне три чудесные золотые розочки, которые ничуть не уступали... да и выглядели как живые. Пока мы рассматривали эту красоту, гном исчез.

– Подарок? – засомневался нан. – Это после таких-то цен!

– Не бери в голову. Его стоимость включена в наше изделие. Ну а потом якобы делается подарок. Старый рекламный трюк.

– Гнома провести – жизни не хватит! – усмехнулся нан. – Пошли на свадьбу.

В селении драконов уже не было суеты, что очень облегчило нам проникновение в пещеру главы Скалпека. Мы миновали проход и оказались внутри. Первое, что мы увидели, это была... Килава! Его супруга (или уже бывшая супруга?) наводила в пещере порядок. Услышав шум за спиной, она обернулась и поприветствовала нас.

– О, какие гости к нам пожаловали! Рада вас видеть.

– Добрый вечер, Килава, – поздоровался я. – А-а где Торев?

– Торев? На свадьбе, конечно. Где ж ему еще быть? – улыбнулась она.

Мы недоуменно переглянулись и пошли на улицу искать нашего друга. Нашли его быстро, он находился в центре круга драконов и как раз под общие аплодисменты целовал невесту в щеку. Отойдя в сторону, мы стали ждать, когда Торев освободится.

– Слушай, а у драконов принято многоженство? – обратился я к Киблу.

– Ты меня спрашиваешь? – удивился нан, не меньше меня шокированный всем происходящим.

– А кого мне спрашивать? – пришло время удивляться мне. – Ты же у нас житель Зубара!

– А ты, если мне не изменяет память, принц всех трех миров и как никто другой должен знать обо всех обычаях и традициях этих самых миров!

– Вот и славно. Вот и поговорили.

– О, принц Александр, Кибловр! Какая честь, как я рад вас видеть! – неожиданно услышали мы голос сверху, и перед нами явилась голова главы Скалпека.

Быстро прекратив перепалку, мы расплылись в самых праздничных улыбках, которые только были в нашем арсенале. Перед нами стоял жених. Все драконы распределились по небольшим кучкам и сейчас оживленно что-то обсуждали, сопровождая разговоры вином и праздничным угощением. Невеста стояла с каким-то драконом и, как мне показалось, строила ему глазки. А ведь только что стала законной супругой!

– Привет, Торев! – первым начал я. – Вот, случайно узнали о вашем празднике...

– Да, у нас тут свадьба, – подтвердил дракон.

– Мы страшно рады за тебя и твою невесту. Вот подарок.

– Да вы бы сами и преподнесли его им, – кивнул Торев в сторону невесты.

– Ты наш друг, поэтому мы поздравим тебя, а ты там дальше... – начал нан.

– Нет, это все так, но свадьба-то, в конце концов, не у меня!

– Так, стоп. Как это не у тебя? – не понял я.

– Так, не у меня. У Вугла и Дилы. А что не так? – теперь не понял дракон.

– Подожди, а кто тебе там сказал, что женится Торев? – посмотрел на меня Кибл.

– Его сын, – медленно промолвил я. – Вон он! – в поле зрения как раз возник дракончик, увиденный мной утром.

– Вон тот? – на всякий случай уточнил Торев, и я кивнул. – Рурик, иди сюда! – крикнул он маленькому дракону и, пока тот шел к нам, сказал вполголоса: – Ну начнем с того, что это не мой сын...

Я вытаращил на него глаза, и он мне хитро подмигнул. Между тем подошел малыш и внимательно осмотрел нашу троицу.

– Рур, скажи, пожалуйста, что ты сказал сегодня этому человеку, – попросил Торев.

Рурик еще раз осмотрел меня с ног до головы, а потом пожал плечами.

– Он спросил меня, дома ли мой отец, ну я ответил, что дома, к свадьбе готовится.

– Спасибо, – поблагодарили его, и малыш, снова пожав плечами, ушел. Глава Скалпека продолжил:

– Тут все верно, он действительно сын Вугла. Только мне непонятно, почему ты решил, что он мой сын и свадьба у меня?

– Мне это тоже интересно, – послышался ехидный голос нана.

– Он сидел у входа в твою пещеру, – ответил я и до меня только что начал доходить смысл всей этой каши, заваренной мной.

И мне стало смешно. Очень смешно! Судя по всему, моим товарищам тоже. Поэтому мы принялись дружно ржать в три глотки, привлекая к себе заинтересованные взгляды других драконов. Подойти к нам никто не решился, поэтому мы отсмеялись по полной. Когда смех сошел на нет и наши дыхалки пришли в норму, мы продолжили беседу.

– Ты бы видел, как он уговаривал гномов, чтобы те за два часа сваяли нам шедевр, – усмехнулся нан.

– А что за подарок? – проявил любопытство Торев.

– Открытка, – вздохнул я, показывая на сверток.

– Можно взглянуть?

– Ты ведь жениться больше не собираешься? – на всякий случай уточнил я – мало ли что, вдруг потом пригодится...

– Да вроде нет. Спросите, если хотите, у Килавы, нет ли в ее планах меня бросить.

– Ага. А она нас поджарит за это, – тут же заметил Кибл.

– Как хотите, – хитро улыбнулся дракон и снова посмотрел на меня.

– На, смотри.

Я развернул сверток и подал золотую пластину Тореву. Тот поднес ее к морде и внимательно осмотрел.

– Если вы не против, то я бы предложил подарить ее истинным жениху с невестой, – заговорил он, изучив надпись. – Для них будет большая честь и радость получить этот подарок.

Я переглянулся с наном, и он кивнул. В конце концов, Торев прав, подарок был изготовлен к этой свадьбе, значит... обещанная скотинка не животинка. Кибл взял в зубы розы, я в руки открытку, и мы отправились поздравлять брачующихся. Естественно, застолье нам пропустить не позволили.

Глава 9

СКАЗКА? НАЯВУ...

После славно проведенного праздника побудка обычно бывает нелегкой... Просыпаться селение драконов начало, только когда солнце уже вовсю сияло на небосклоне, и лишь ближе к полудню все пришли в себя настолько, чтобы можно было начать заниматься делами. Кибл тут же отправился в свою столицу. То бишь столицу Зубара. А мне наконец дали дракона, с которым я и договорился о доставке меня обратно.

Дело в том, что Второй материк Третьего мира не волшебный, поэтому всем, кто хотел туда попасть, было достаточно переместиться на нужный квадрат, а вот тем, кто хотел его покинуть, требовался транспорт. Соответственно, о доставке своей персоны в обратную сторону следовало позаботиться заранее, чем я и занимался все это время.

Как только мои повторные сборы были завершены, а договоренность с драконом достигнута, я тут же переместился на Третий мир, а уже оттуда на Второй материк. Почему такие сложности? Не было у меня еще достаточного опыта и навыка, чтобы точно совершать такие трюки за один раз.

Мое пребывание там не затянулось. Я отнес гостинцы в деревню, передал всем приветы, повидался с родителями – рассказал им последние новости, похвастался дипломом. Меня обнимали, целовали, выразили свою гордость мной, после чего наша радостная встреча подошла к концу.

В деревне ничего не изменилось, разнообразие вносили разве что наряды жителей: они стали более яркими и красивыми, а про женское население я вообще промолчу – мать просто задарила их всяческой бижутерией – и они блестели, словно елки в Новый год! Я никогда не пылал страстной любовью к деревенской жизни, предпочитая либо походные условия, либо полный комфорт, предлагаемый нашей цивилизацией: телевизор, раздельный санузел, готовая еда в холодильнике, – и чтоб никакой золотой середины! Поэтому мой визит был довольно коротким – не продлился и половины дня. К тому же мне надо было повидать еще одну нашу хорошую знакомую.

Из деревни я прямиком отправился к Фильде – морской змее, живущей в пещере у моря. Много лет назад с ней случайно познакомилась моя мать, а затем представила ей и меня. Фильда была доброй и очень любопытной. Между тем, являясь хищницей, никогда никого не обижала. Напротив, когда я был мальчишкой, она часами могла играть со мной в разные игры. С тех пор, когда я бывал на этом материке, непременно заходил к ней узнать и рассказать новости, да и просто поболтать – она это очень любила.

Пройдя по длинному темному коридору пещеры, я попал в зал самоцветов – ее обиталище. Зал был просторным, и льющийся откуда-то сверху свет делал его сказочно красивым. Эффект создавался переливом множества драгоценных камней по стенам пещеры. Самой змеи нигде не было видно – это значило, что она либо на охоте, либо у себя в спальне.

– Эй, Фильда, ты дома? – громко позвал я, вглядываясь в едва приметный лаз. Почти сразу в глубине этой сокровищницы знакомо моргнули два зеленых самоцвета, и змея медленно и грациозно выползла наружу.

– Здравствуй, принц. Какими судьбами? Неужели моя кожа на куртке так быстро износилась?!

Я улыбнулся и преподнес Фильде ее любимое лакомство – огромную корзину фруктов. Еще мать, бывая здесь, узнала о пристрастии этой фруктоежки и предложила ей бартер – раз в год селяне снабжали ее огромным количеством плодов взамен на шкуру, остающуюся у нее после линьки. Обе стороны были довольны. Я пару раз заезжал сюда еще до заключения этого договора об обмене, отрезал себе немного кожи на куртки и туфли. Такого прикида, как у меня, не было больше ни у кого!

– Ну а как вообще жизнь, нравится? – спросила снова она, тут же завладев корзиной.

– Все путем. Ты ешь, не стесняйся. – Змея посмаковала первый фрукт и после моего напутствия сразу принялась за тотальное уничтожение гостинца.

Закончила лакомиться Фильда очень быстро (несмотря на огромный размер корзины, страсть к фруктам помогла змее опустошить ее всего за пару минут) и свернулась кольцом в надежде поболтать. Она поудобнее устроила голову, положив ее на хвост. Я огляделся в поисках более уютного места для себя и, к своему немалому удивлению, у одной из стен пещеры заметил небольшую кучу какого-то хлама.

– Что это? – Фильда посмотрела в указанную сторону и сморщилась. – Селяне! Ты представляешь, притащили мне вместе с фруктами! Они что о себе думают, хотят теперь мою пещеру под свалку приспособить?!! – негодовала она.

Я знал практичность жителей деревни, и меня несколько удивила подобная беспечность. Неужели у них возникли излишки необходимых вещей?!

– Я обязательно передам им всю степень твоего возмущения, и, думаю, больше ты не получишь таких ценных подарков. Можно я посмотрю? – Фильда небрежно махнула хвостом, позволяя мне делать все, что я пожелаю. Я присел возле новых трофеев.

В этой свалке оказалось всего шесть предметов самого разного характера. Чтобы немного смягчить гнев хозяйки, я, беря их в руки по одному, стал всячески расхваливать и придумывать им практическое применение.

– Вот, только посмотри на это. – Я взял медную трубку, похожую на горн. – Если вот так подудеть... – Я дунул изо всех сил, оказался в облаке пыли и принялся чихать. – Нет, лучше в нее не дудеть, а использовать как воронку. Правда, здорово?

Фильда, приподнявшая голову, когда я оказался в пыли, снова положила ее на хвост и, скептически взглянув на это. «здорово», вздохнула.

– А эту изумительную вещицу, – в моих руках оказалось большое блюдо, когда-то очень давно бывшее довольно симпатичным, а теперь поцарапанное и потускневшее, – можно использовать под яблоки... У тебя яблочка не завалялось?

Змея, не меняя положения головы, а орудуя только хвостом, поставила передо мной пустую корзину.

– Не беда! – улыбнулся я. Глупо было полагать, что Фильда способна оставить что-нибудь из угощения. – Тогда, если его почистить песочком да окатить кипяточком, чтоб оно снова стало сиять, можно использовать как блесенку. Берешь эдак, цепляешь на хвост и плывешь себе спокойненько в море прогулочным темпом. Какая-нибудь рыбка – я живо представил себе ее размеры – думает, что это ее обед или, скажем, ужин, и жадно хватает приманку. Ты чувствуешь поклевку, быстро разворачиваешься и съедаешь готовую пищу!

Это мое ноу-хау немного заинтересовало Фильду, и она стала слушать мои советы по применению подарков селян более внимательно.

– Так, что тут у нас еще? Ага! Доисторическая дубинка, выполненная по причуде какого-то сумасшедшего мастера и богато инкрустированная множеством вмятин. Годится для учения уму-разуму нежданных посетителей и запугивания их посредством стука о стены. – Я показушно постучал по стене пещеры, увернулся от водопада отскочивших от нее самоцветов. – Также ею можно глушить пойманную рыбу, которая не желает по доброй воле становиться обедом, или... можно передать сию дубину в пункт приема металлолома, выручить энную сумму и купить фруктов. – Я торжественно отложил тяжеленную металлическую дубину в сторону. – Ну а это – просто подарок судьбы! – На моей ладони возникла старая лампа а-ля Аладдин. – Это легендарная волшебная лампа с джинном! Стоит ее вот так потереть, – я продемонстрировал технику, – и оттуда как по мановению...

Мы с Фильдой отреагировали одинаково быстро, только каждый по-своему: она встала на хвост в угрожающую позу, а я схватил только что рекламируемую мной же металлическую дубинку из «подарков» и встал на изготовку, словно в бейсболе. Под нашими пристальными взглядами из лампы с треском, искрами и клубами пара вылетел... Кто бы вы подумали? Джинн собственной персоной! Сперва он на мгновенье недоуменно завис в воздухе, потом покрутил шеей из стороны в сторону, как бы разминая ее, и только после всех этих манипуляций обратил внимание на нас. Улет! Джинн в лампе!

– Ты кто? – тем не менее вылетел у меня дурацкий вопрос, как только светопреставление закончилось, дым рассосался и джинн спокойно уставился на наши скромные персоны.

– Слушаю и... – Он осекся и с удивлением посмотрел на меня. – А что, непонятно? Я как-то изменился, деформировался? Круги под глазами от пересыпу? – забеспокоился джинн и стал разглядывать себя со всех сторон в огромное зеркало, появившееся тут же из ниоткуда. – Не, вроде все как надо. – Джинн еще раз оглядел себя, подергал за чубчик, высунул язык, оттягивая веки, внимательно рассмотрел глаза, а затем щелкнул пальцами, и зеркало исчезло. – Ну ты это, не шути так больше, а то доведешь ненароком до сердечного приступа и останешься без желаний, – проговорил он, деловито поправляя пояс на шароварах.

Я тихонько отложил дубинку и, все еще с трудом веря в произошедшее, подошел к джинну, борясь с огромным желанием его потрогать.

– Как тебя зовут?

– Вот это другое дело! Зовут меня кто как хочет да как придется, а мое настоящее имя Джураб, и я раб этой вот лампы. – Он легонько небрежно пнул от себя брошенную мной лампу, как надоевшего щенка. – Выполняю по три желания всяких там везунчиков вроде тебя. Желай! – Он сделал широкий жест рукой.

– Подожди. Но ведь вы все свободны! – В моей голове с трудом укладывалась реальность детской сказки. Джинны из нашего Трехмирья действительно давно не являлись ничьими рабами. Например, мои знакомые представители этого племени служили у нас охраной в Серебряном дворце, и некоторые были моими друзьями.

– Свободны? Все? Ты их видел? Ты с ними говорил? Расскажи мне новости хотя бы за последний век, а?

– А где ты был в это время? – Я взглянул на валяющуюся лампу и сменил вопрос: – Как ты в нее попал?

– Да... – Джураб почесал затылок, – понимаешь с шаманом одним повздорил... Ну вот он меня и это... того, туда. – Джинн с досадой пнул подвернувшийся камень. – И самое главное, лишил меня возможности волшбы! Козел старый. Держал мою лампу у себя в кладовке, чтобы я желания исполнять не смог! А потом, как узнал про этот материк, сюда забросил. – Джинн сел на широкое кресло, так кстати появившееся за ним, и обхватил руками голову. – Верите, нет, я здесь уже более века в качестве украшения на полочке! А в лампе безвылазно уже больше четырехсот лет! – Он тяжело вздохнул. – Недавно у этих «мудрецов» появилось новое украшение интерьера, поэтому я был разжалован и передан сюда в качестве подношения.

Я смотрел на удрученного обитателя лампы и вспоминал, что в прошлом году был здесь, как всегда, с гостинцами. В тот раз мать передала несколько ваз и кувшинов, которые уже буквально заполонили наш дворец. Вот значит, что заменило лампу джинна!

– ...И не поговорить, и не погулять... – между тем продолжал Джураб жаловаться на судьбу. – Скука смертная. Жуть! – Он выдохся.

– А ты в курсе, что здесь желания выполнять ты не сможешь?

– Еще бы! Шаман не дурак попался... Только вот для собственных нужд видоизменяю частичку себя. – Он встал, и кресло за ним исчезло.

– Не переживай, я возьму тебя с собой, если, конечно, позволит наша добрая хозяйка. – Я изобразил небольшой поклон в сторону змеи.

Джураб наконец-то обратил внимание на Фильду и тоже галантно ей поклонился. Та лениво посмотрела на джинна.

– Забирай, мне он без надобности, – позволила она, лениво махнув кончиком хвоста.

Джинн на мгновение исчез и вновь оказался перед нами в черном фраке с бабочкой и с большой подарочной коробкой в руках, которую он торжественно поставил перед змеей. Фильда заинтересованно осмотрела коробку, осторожно дернула за бант и резко отпрыгнула – в коробке оказался изящный стол с огромной рыбиной и таких же размеров корзиной фруктов. Фильда, не ожидавшая ничего подобного, прерывисто выдохнула и, обвив хвостом джинна, поднесла к своей морде.

– Спасибо! – почти томно произнесла она.

Джураб не растерялся и, немного выкрутившись из тесных объятий, отвесил ей новый галантный поклон (который был возможен в подвешенном состоянии) и ответил:

– Всегда пожалуйста, мисс. – Змея разве что не зарделась.

Мы еще немного побыли в пещере (мой дракон должен был прилететь только вечером) и стали прощаться.

– Что, уже уходите? Жаль, с вами так было весело, – неожиданно сказала Фильда. Джинн уже сложил ладони рыбкой и собирался нырнуть в лампу, но, услышав это признание, остановился и посмотрел на змею.

– А почему столь привлекательная змейка до сих пор не имеет пламенного воздыхателя или хотя бы просто бойфренда?

Фильда нахмурилась, пытаясь понять, чего такого она не имеет.

– Нет, правда, Фильда, почему у тебя нет друга? – вступил я в разговор, но змея не ответила. – Слушай, хочешь, я матери об этом расскажу, она тебе такого красавца найдет! Закачаешься. Она у нас сейчас свахой по совместительству работает – всем пары ищет. Представляешь, даже Сьюин пару нашла!

Птицу Сьюин, исчезнувшую более ста лет назад, обнаружили в замке Черного колдуна. К великому огорчению, ее пару оживить так и не смогли. Но Миледи, взяв на вооружение генетику и ещё что-то, нашла-таки ей жениха – черную птицу Драхл (размером с бычка). Сейчас у них уже птенцы, причем двое, как и их мать, могут заживлять раны от боевого волшебства, а один пошел в папу – его скорости и силе разве что наны равны!

– Да неудобно как-то, – вывела меня из раздумий Фильда. Вот это да! Неужели кокетничает?!

– Неудобно на потолке спать – одеяло «спадывает»! – отрезал я и, подхватив лампу, пошел к выходу. – Жди сватов! Пока!

До Первого волшебного материка добрались быстро – дракон у меня был что надо! К тому же лететь над морем – одно удовольствие: свежий соленый ветер и огромная скорость полета позволяют хорошо отдохнуть и расслабиться. Я простился с драконом, закончил кое-какие свои дела и приготовился отправиться на боковую. Но перед сном я подумал решить один вопрос.

Снова вызвав джинна, я предложил ему:

– Если хочешь, то я тебя завтра утром с посыльным отправлю в Серебряный дворец к Совету, может быть, он сможет и тебя освободить, как твоих товарищей. Или можешь остаться пока со мной – я тут просто гуляю по мирам, поближе знакомлюсь, изучаю. Не совсем, конечно, просто. Пытаюсь отыскать тот рычаг, с помощью которого Черный замок Фаш на скале Аретак был выброшен и перемещен в межмирье, чтобы повернуть его в обратную сторону. Так что вот... Если ты хочешь... Вдвоем вроде как веселей.

Джинн думал всего пару минут.

– Я с тобой. Мне тоже нужно познакомиться с мирами, чтобы не выглядеть полным лохом. Не очень-то хочется, чтобы на тебя все пялились и жалостно качали головами. Шутка ли, столько взаперти просидеть!

Я с огромной радостью принял его в свою компанию – все-таки вдвоем, что ни говори, намного веселее. Утром, быстро пополнив свои нехитрые запасы, мы, по привычке подкинув монетку и тем самым определив направление, отправились знакомиться с волшебным материком Третьего мира, стараясь миновать крупные города.

Джинн решил поразмять косточки и в лампу не полез – предпочел шагать вместе со мной.

– Нет, ты только посмотри на это убожество, – принялся он в очередной раз высказываться по поводу геометричности форм местной природы. – Как они могли так измордовать всю местную флору?!! Да это форменное преступление! За такое надо... – Джинн задумался на несколько мгновений над мерой наказания. – За такое надо в лампу на пару веков посадить, без права видеться с кем-либо!

– Ну ты суров, парень... – покачал я головой, но спорить не стал. Мне, как и многим, тоже не нравились эти ровные углы и идеально круглые формы Третьего мира.

Как говорит народная молва, пару-тройку веков назад один не слишком дальновидный волшебник из этого мира проводил какие-то реконструкции или опыты со своим приусадебным участком. В общем, он где-то перестарался и изменил внешний вид материка – вся природа на нем обрела четкие геометрические формы. При всех этих метаморфозах было утеряно и истинное название самого мира. Просто все взяли и забыли его напрочь. Поэтому, когда он вошел в наш союз, его новое длинное название никто запоминать не стал, просто назвали – Третий мир, так как он был в нашем союзе третьим по счету. К сущему сожалению, никто до сих пор ничего исправить не смог, а тот горе-волшебник просто исчез. Поэтому-то к формам местной природы здешний народ уже привык, нездешний – смирился.

Дело было к вечеру, делать было нечего... Надо было искать ночлег. Для привала мы присмотрели большой круглый валун, стоящий на краю огромной, до тошноты круглой поляны. Я сел спиной к этому камню, одиноко торчащему на нашем новом местечке, а джинн устроился напротив. Быстро разожгли костер, обсудили прошедший день, и разговор плавно опять перетек к так волнующей джинна теме.

– Нет, и все-таки это ненормально – жить в такой ужасающей действительности и ничего не делать! Ладно бы у них весь мир таким был! Так Второй материк же нормальный! К тому же все знают, что раньше и этот был таковым, а по вине какого-то «гениального ученого» превратился в нечто!

– Я тебе уже говорил, что никто ничего сделать не может! Давай сменим тему? – с надеждой спросил я у него. Не тут-то было.

– Вот смотри, даже камни, и те ровненькие. – Он ткнул палкой, которой мешал костер, в наш валун. Какое-то движение произошло у меня за спиной.

– Джураб, тихо.

– Что? А, тихо! Я говорю, какой дурацкий, дурацкий камень! – почти прокричал он и еще несколько раз ткнул в предмет своего негодования.

Камень за моей спиной явственно пришел в какое-то движение.

– Он шевелится, – выдохнул я и отскочил от камня к джинну.

– Кто шевелится? – удивился Джураб.

– Камень!

– Да ну!

Джинн подошел к валуну и снова потыкал его палкой. Камень мгновенно стал выше, у него выросли ноги, а еще через пару секунд к нам повернулась и морда этого «камня»!

– Вот черт! – вырвалось у меня.

– Где? – закрутил головой джинн.

– Знакомься, Джураб, – это каменный бык, Торон. Торон, знакомься, это джинн Джураб, – быстро проговорил я, представляя их друг другу, и тут же крикнул: – А теперь бежим! – и моментально развил спринтерскую скорость в направлении куда-нибудь подальше.

Дикий рев и топот копыт позади нас через несколько секунд убедили меня в том, что характер быка не изобиловал дружелюбием и что вовремя убежать – еще никому не повредило. Скорость и быстрота реакции позволили мне уйти в приличный отрыв, поэтому, увидев большое дерево, я тут же спрятался за него и осторожно выглянул.

– Как ты думаешь, это он от голода или просто плохо воспитан? – неожиданно прозвучало у меня над ухом, заставив вздрогнуть и больно стукнуться о ствол.

Я повернулся и чуть не захохотал, но сделать мне это помешало только мое сбитое дыхание. Джинн сейчас был в спортивном костюмчике с огромным номером шестнадцать впереди, на белом прямоугольнике.

– Думаю, что второе, – ответил я. – Бежим!

– Может, хватит бегать? – Джураб мгновенно «переоделся» в костюм альпиниста. – Давай-ка отдохнем на этом «небоскребе».

Подкрепив предложение личным примером, джинн в мгновение ока вскарабкался на дерево и так же быстро там благоустроился, соорудив себе большое мягкое кресло и небольшой приемник, который тотчас же стал транслировать репортаж о быстро сокращающемся расстоянии между зверем и искомым деревом.

– Долго ты там еще будешь стоять? Залезай быстрей! – крикнул он мне сверху.

– Да не хочу я туда лезть!

– Тогда стой там, я тебе сейчас мешочек комбикорма спущу.

– Зачем? – удивленно задрал я голову вверх.

– Ну как, преподнесешь ему, когда он тебя по земле размазывать будет.

Я выглянул из-за дерева, посмотрел на несущийся в нашу сторону «экспресс», сообразил, что конечная станция – это все же я, а никак не близлежащий палисадник, и быстро заработал руками и ногами, забираясь на дерево. Почти сразу, как только мои ноги оторвались от земли, дерево сильно тряхнуло, едва не сбросив меня обратно, но я сумел крепко уцепиться и вскарабкаться на большую ветку, тут же крепко обхватив руками ствол. Бык не стал с тупым упрямством таранить дерево, а просто попыхтел еще немного, побил копытом, поглядывая злыми красными глазами снизу на нас и, не покидая места, снова превратился в валун. Его дежурство под деревом началось.

Делать было нечего, пришлось устраиваться по-птичьи. Внимательно осмотрев свою позицию, я нацелился на толстый сук вверху, который раскинул свои ветви, что растопыренные пальцы, и вполне мог служить сносным ночлегом. Быстро перекинув руки, я начал перебираться на присмотренное место, но неожиданно моя нога соскользнула, и я повис, словно сало для синиц, болтая при этом ногами над землей. Бык внизу, почуяв быструю добычу, встал и легонько боднул ствол. Джинн как ни в чем не бывало продолжал слушать свой приемник, по которому сейчас передавали сказочку на ночь.

– Джураб, я сейчас окажусь на земле! – негромко пропыхтел я.

– Зачем? – удивился тот, отвлекаясь от радиопостановки.

– Не зачем, а почему! – полезло мое раздражение на непонятливого джинна.

– Почему?

– Слушай, прекрати дурить. Я ведь падаю!

– Да? Тогда надо срочно с этим что-то делать. – Он задумался.

Дерево снова сильно тряхнуло, и я почувствовал, как остатки силы буквально вытекают из моих пальцев, покидая их безвозвратно.

– У тебя есть реальные шансы сейчас избавиться от моего общества раз и навсегда.

– Зачем это? Почему? – очнулся Джураб от своих мыслей.

– Потому что этот каменный мастодонт сейчас меня стрясет, как яблоко, а потом размажет по земле!– пришлось заорать мне.

– Ты это серьезно? Надо скорее тебя спасать! – забеспокоился он.

– А я о чем? – проговорил я и полетел вниз.

Правда, мое падение было недолгим, точнее, оно тут же прервалось – я повис, словно пойманная дичь в большой сетке, закрепленной где-то на верхних ветвях.

– Вообще-то я имел в виду не это, – тихо вздохнул я, барахтаясь в этом своеобразном капкане.

– А что ты имел в виду? – тут же послышался участливый вопрос сверху.

– Я полагал, что ты просто подашь мне руку и поможешь вернуться снова на ветку, с которой я соскользнул.

– Ну это же неинтересно! К тому же ты мог с нее снова упасть.

– Все с тобой ясно. Как долго я буду болтаться в этой сети?

– Как только это милое животное покинет наше скромное общество, я тебя сразу аккуратно спущу на землю, – пообещал мне джинн и, поудобнее устроившись в своем кресле, начал дремать.

Я тихонько выругался и тоже постарался последовать его примеру. Но мне это не грозило. Устроиться удобно в сетке в подвешенном состоянии – полный абсурд! Положишь поудобнее один бок, тут же начинает возмущаться другой, приткнешь нормально руки – затекают ноги или шея. Я кое-как выбрал наиболее приемлемую позу и попробовал подремать.

Вероятно, мне это все же удалось, потому что очнулся я от ощущения, что моя левая рука полностью потеряла подвижность. Размяв свою несчастную конечность, я огляделся. Во всем обозримом пространстве не было ничего и никого, жаждущего втоптать меня в землю! Моей радости не была предела. Я, как мог, извернулся и громко свистнул, привлекая внимание джинна. Тот открыл глаза и сонно уставился на меня.

– Джураб, зверь ушел, – сообщил я. – Опускай меня!

– Надо подождать еще немного, – последовал ответ.

– Чего ждать? Бык ушел уже минут тридцать назад. Опускай меня уже вниз!

– Я соблюдаю меры предосторожности.

– Какие еще меры?

– А вдруг этот бык хитрый и только отошел немного в сторонку, стараясь ввести нас в заблуждение, а потом сразу накинется на первого, кто спустится вниз?

– Глупости! Спускай меня! Немедленно!

Джураб пожал плечами, вытащил из-за пояса огромный нож, больше похожий на тесак и одним движением перерезал все крепежные веревки. Я не успел не только возразить, но даже пикнуть, и со всего маху «аккуратно опустился» на землю. Выдав подробный адрес, где следует находиться данному джинну с его подобным аккуратизмом, я принялся выбираться из сети, которая опутала меня с ног до головы.

Джин спустился с дерева в лифте класса «люкс» в элегантном фраке с бабочкой. Лифт закрыл свои двери, тихо звякнув на прощание, и исчез. Я лишь покачал головой: Джураб за время сидения в лампе соскучился по волшбе и теперь использовал ее по полной. Хотя, может быть, он просто любит подобные чудачества...

Мы немного перекусили и зашагали дальше. Были еще утренние сумерки, поэтому, когда метров через пятьдесят на голове джина неожиданно зажглась яркая люминесцентная лампа и он с этим фонарем повернулся ко мне, я невольно зажмурил глаза.

– Слушай, я вот тут подумал об этом, как его? – Джинн почесал в затылке. – Рычаге для замка! Почему бы тебе не спросить схему этих перемещений между мирами у нанов? Насколько я помню, только они умеют шастать там без каких-либо видимых проблем!

– У меня тоже была подобная идея, и я спросил у Кибла...

– У кого?

– Кибла – нана, моего телохранителя.

– Круто... Наны в телохранителях... Нет, это действительно круто!

– Так вот, я у него спросил про эти их хождения в межмирье, и он мне популярно объяснил, что ни один нан не умеет этого!

– В смысле?

– В прямом. То, что мы называем их межмирьем, лишь свойство нанов изменяться. Проще говоря, это как находиться в той же комнате, но прикрыться шторкой, чтобы тебя не было видно. Они не могут блуждать между мирами, они просто немного изменяют структуру пространства и себя, таким образом становясь невидимыми.

– Фу как сложно. Как все запутано. Мне из всей твоей лекции по «нановедению» понятно только одно– наны не могут выступить с консультацией по твоей проблеме, – подвел итог джинн.

– Точно! – улыбнулся я. – Ты все правильно понял.

Глава 10

ПОТЕРЯННЫЕ ВО ВРЕМЕНИ

Солнце лениво карабкалось на небо и очень хорошо преуспевало в этом, находясь в данный момент практически на самом верху. Ничего интересного и тем более экстремального с нами не происходило. Однообразная природа, полное спокойствие и монотонная ходьба стали навевать скуку. В очередной раз обведя взглядом унылый пейзажик, джинн со словами: «Надоело пялиться на это убожество» – резко уменьшился до размера воробья и устроился у меня на плече немного подремать.

День едва перевалил за полдень, солнце усиленно палило своими лучами, и у меня появилось законное желание тоже поваляться где-нибудь в тени. Поэтому я стал подыскивать уютненькое местечко для небольшого отдыха, плавно переходящего в обед, и послеобеденного сна. Очень скоро оно нашлось – это была маленькая рощица, в которой даже имелся родник.

До вожделенного «курорта» я добрался очень быстро и моментально расположился на круглой полянке. Джураб съехал с моего плеча, да так и не проснувшись, продолжил спать на траве. Мои глаза уже слипались, когда я неожиданно услышал шелест ветвей, осторожно раздвигаемых чьими-то руками. Любопытство не порок, и я, руководствуясь этим правилом, не стал вскакивать, а немного приоткрыл слипающиеся глаза, быстро осматривая пространство. Когда же мой взгляд сфокусировался на том, что потревожило мой отдых, то глаза уже открылись на все сто.

Передо мной стояла маленькая пучеглазая девочка. Причем глаза у нее были не просто большие, а огромные, словно к лицу взяли и просто приладили два белых шарика, старательно нарисовав на них зрачки. У девочки была бледно-голубая кожа и темно-синие волосы, забранные в хвост на затылке. Платьишко и сандалии тоже были синего цвета, лишь глаза смотрели на меня наивно-любопытным зеленым взглядом.

– О-ой! – сказала девочка, увидев, что я на нее смотрю, и смешно приложила ладошки к щекам.

– Привет, – немного растерялся я и сел. Что-то мне не припоминалось никакого народца с подобной внешностью. Я изобразил улыбку. – Как тебя зовут? Где твоя мама?

– У? – склонила она голову набок.

– Угу, – проговорил я себе под нос. – Где ты живешь? – прозвучало уже в полный голос.

– Я – Витика, – улыбнулась девочка, ткнув пальчиком себе в грудь.

– Прогресс! – воскликнул я.

Девочка пару раз подпрыгнула, хлопая в ладошки, при этом повторяя:

– Витика. – Ее палец упирался снова в грудь. – Прогес– Палец менял направление в мою сторону. – Витика. Прогес.

Я закрыл глаза ладонями в полной безысходности.

– Ду ю спик инглиш? – от нечего делать спросил я ее, просто чтобы не молчать. – Шпрехен зи дойч? – Она мне улыбнулась. – Да-да, твоя моя не понимай. – Я тяжело вздохнул.

Пауза затянулась. Вдруг на моем плече кто-то тихо воскликнул:

– Ух ты, гукули! Вот это да!

Я скосил глаза и увидел еще более уменьшенного джинна, который прятался за мой воротник.

– Кто? – тихо спросил я, по-прежнему улыбаясь и стараясь не шевелить губами.

– Гукули! Это немногочисленное племя, живущее в Третьем мире, – начал восполнять мои пробелы в знании местного населения Джураб. – На тот момент, пока меня не запихнули в лампу, никто понятия не имел, кто они вообще и откуда взялись. Просто некоторым счастливчикам повезло их увидеть. Их деревню или место, где они живут, так никто и не нашел.

– Могу тебя порадовать, с тех времен абсолютно ничего не изменилось. Я вообще в первый раз слышу об этих человечках. Ты случайно не знаешь их язык? – тут же поинтересовался я.

– Нет, никто не знает. Они почти не разговаривают, только гулят.

– А как тогда мы сможем отвести эту девочку домой?

– Какую девочку? – удивился джинн, и я почувствовал, как он пытается выглянуть с другой стороны. – А, эту! Это гукули! Она взрослая! Если, конечно, они не выпускают только детей, а взрослых никто не видел... Ну это вряд ли. Хотя стоит проверить! У меня идея!

– Какая? – спросил я, но на моем плече уже никого не было.

Продолжая улыбаться как идиот, я услышал позади себя шорох, обернулся и обомлел. Из соседних кустов прямо к нам шел гукули-мальчик в куцей футболочке и маленьких коротеньких шортиках. Сперва я немного опешил, но уже пару секунд спустя увидел, как он мне подмигивает, и сразу догадался, что это и есть идея джинна. Точнее, это он сам.

Витика тоже увидела новое действующее лицо.

– Ах! – сказала она и мило захлопала глазками.

– Как дела? – тут же спросил Джураб. – Не правда ли, погода стоит чудесная? Тебе не скучно гулять тут одной?

– У-у! – восторженно протянула девочка и снова захлопала в ладоши.

– Тебя проводить домой? – улыбнулся джинн.

– Ах! – закивала гукули, протягивая ему свою маленькую ладошку.

Джураб подошел к новой знакомой поближе. Они взялись за руки и, весело подпрыгивая, поскакали в сторону, откуда до этого появилась гукули. Я в полных непонятках сидел на пятой точке и смотрел, как дрожат ветви в том месте, где только что скрылся мой друг со своей «подружкой». Интересно, он надолго?

Я все еще недоуменно чесал затылок, когда передо мной неожиданно появился небольшой телевизор, на экране которого возникли строчки букв:

НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ВЫЛАЗКА В СЕЛЕНИЕ ГУКУЛИ

СЕНСАЦИЯ! НЕ ПРОПУСТИТЕ!

В главной роли профессор научной кафедры

по изучению таинственных племен

джинн Джураб.

Если сказать, что я удивился, то этого будет недостаточно. Сейчас я скорее был похож на столб, нежели на человека. Вот вам и... почти пять веков безвылазно в лампе! Между тем на экране появился сам джинн в образе представителя племени гукули и быстро, старательно работая на публику, прилепил себе на шорты небольшой значок.

– Наш агент прикрепил к себе миникамеру, – синхронно вещал голос за кадром, принадлежащий самому Джурабу. – Сейчас мы наконец приоткроем занавес над тайной гукули! Итак, мы входим в их деревню!

Я был в ступоре. Вдруг весело прыгающий на экране джинн, обернувшись, резко остановился и неожиданно высунулся по пояс из телевизора, затем достаточно сурово шлепнул меня по щеке.

– Эй, ты так все пропустишь! – недовольно проворчал он, и я пришел в себя.

Джураб посмотрел в мои глаза, в которых вновь появилось осмысленное выражение, довольно кивнул и снова принялся транслироваться, на сей раз в телевизоре, а не вне его. Тем временем на экране появились небольшие аккуратные домики с красивыми окошками и резными ставнями – короче, один другого краше. Возле каждого жилища были разбиты небольшие цветочные клумбы и стояли беседки с лавочками. У нескольких домиков суетились в какой-то работе гукули-мальчики, девочек же видно не было.

Наша парочка доскакала до домика с розовой крышей и остановилась.

– А сейчас мы попадем в святая святых – жилище гукули! И с головой окунемся в их быт, – снова проклюнулся голос за кадром.

Витика открыла двери своего дома, торжественно проговорила, показывая внутрь:

– Витика тут! – и вошла в дом. Джураб последовал за ней.

В первую секунду глаза натолкнулись на темноту, но потом что-то щелкнуло, и сразу стало все хорошо видно.

– Простите за маленькие технические неполадки, – послышался комментарий из телевизора.

Гукули провела своего гостя через две комнаты, судя по всему, гостиную и спальню, затем вывела на кухню. Там она указала своим пальцем на большую, даже огромную гору грязной посуды и радостно сообщила:

– Мой чисто!

Тут джинн, похоже, бросил затею выучить язык гукули и с полным непониманием ситуации спросил:

– Ты хочешь, чтобы я вымыл посуду?

Витика так счастливо закивала головой, что ее хвост на голове закачался вместе с ней. Затем она демонстративно зевнула, помахала ладошкой и вышла из кухни. Джинн пожал плечами и осторожно выглянул ей вслед. В соседней комнате на мягкой перине укладывалась спать его новая знакомая.

– Может, это у них такая манера знакомиться? – задумчиво проговорил он и вернулся на кухню.

– Немного прервемся, дадим героям нашей экспедиции время отдохнуть. Рекламная пауза! – возвестил мне голос после того, как картинка на экране пропала.

Перед моими глазами появился джинн уже в своем обличье, в ярком фартуке с какими-то рюшами и глупой поварской шапочке.

– А сейчас мы узнаем, какое средство для мытья посуды из предлагаемых нам на рынке лучше! Проведем эксперимент.

Джураб подошел к небольшому столу, на котором стояли три пластмассовых флакона.

В одном из них я с большим удивлением узнал общеизвестное в мире людей средство «Фейри»! Второй флакон был просто белый с какой-то невидной мелкой надписью. Третий же разве что не слепил своей яркой сине-красной расцветкой.

– Итак, перед нами три средства, – начал джинн, широким жестом обведя стол. – Давайте рассмотрим каждое из них. Возьмем первое. Известный производитель, средняя цена. Мы не будем называть эту марку, – перед крышкой флакона появились «бегающие шашечки», камера между тем крупно показала название средства.

– Кх-кх! – снова послышалось за кадром.

Джинн сильно изогнулся и, глупо хихикнув, рукой опустил шашечки пониже, на название.

– Ну так вот. Мы по-прежнему не знаем название этого средства, – с серьезной миной продолжил «ведущий». – Попробуем его в деле!

В его руке появилась небольшая поролоновая губка, на которую он осторожно капнул из флакона. Затем очень важно провел по одной из тарелок, показав, что она стала чистой на том месте, где прошлась губка.

– А теперь выясним: сколько посуды можно вымыть одной каплей этого средства?

После этого несколько минут передо мной маячили руки, быстро смывающие грязь с тарелок и чашек хозяйки дома, ополаскивающие ее и ставящие куда-то за пределы экрана телевизора. Из ниоткуда появился второй длинный стол, на который и была выставлена вымытая «одной каплей» посуда.

– Мы видим, что это средство прекрасно справилось с задачей! – За экраном послышались аплодисменты невидимой публики. – А теперь попробуем силу второго флакона! Возьмем «Обычное средство». – На экране появилась загадочная надпись крупным планом. Там было написано «Самое обычное средство». – Оно недорого и... – Повисла небольшая пауза. – Обычно! Капнем одну каплю. – Повторились манипуляции с губкой и мытьем посуды. – Как мы видим, вымыто всего три тарелки!

– У-у-у... Фу-у-у... – раздался гул невидимых зрителей.

– Тише, тише. Ну а теперь осталось опробовать третье! – Джураб очень торжественно взял его в руки. – Мы снова не будем оглашать название этого прекрасного, совсем недорогого средства. Попробуем его в деле! – Снова губка и тест с посудой. – Посмотрим? – вопрошал джинн, и камера плавно переехала к длинному столу.

Прозвучало что-то типа «Да-дам», и взору было представлено чуть ли не в два раза большая «артиллерия» посуды, вымытой каплей из третьего флакона. «Зрители» дружно зааплодировали и заулюлюкали.

– Все видят этот непревзойденный результат! Сейчас вы все непременно хотите знать – что это за средство?!! – За кадром было слышно дружное «Да!». – Мы не будем томить вас ожиданием! Итак. – Джинн взял флакон в руки и одним рывком повернул его этикеткой к экрану. На ней был изображен джинн в фартуке с рюшами и в смешной поварской шапочке. Надпись внизу гласила... «Джинни»! Да-да-да. Это прекрасное, это волшебное, это сказочное средство – «Джанни»! Если результаты лучше, качество выше, а цена такая же, то зачем вообще выпускать всякую дрянь? – Джураб эффектно смахнул со стола два других моющих средства. – «Джинни» – вот что вам нужно. Спрашивайте в магазинах мира...

Экран засветился синим цветом, а потом сразу снова появился джинн-гукули, который расставлял посуду по полочкам. Управившись с этой работой, Джураб пошёл в спальню, встал рядом с кроватью и громко сказал:

– Я все вымыл. Принимай работу!

Но Витика только почмокала во сне губами и перевернулась на другой бок.

– Вот это гостеприимство! – проговорил джинн и, немного потоптавшись на месте, пошел на выход.

Он прикрыл за собой дверь и стал оглядываться. Его взгляд привлек гукули-мальчик, пропалывающий у соседнего домика газон, – делал он это очень скрупулезно и довольно проворно. Джинн пошел в его сторону. Подойдя поближе и встав рядом, он попробовал завести беседу.

– Привет. Как дела?

– Все хорошо. Гелола еще отдыхает, так что я вполне успеваю закончить пропалывать газон, а потом буду готовить ужин.

Джураб немного оторопел при первых аккордах вполне нормальной речи, но быстро взял себя в руки и продолжил как ни в чем не бывало:

– А я уже все закончил, – гордо поделился он. – Слушай, мне тут в голову пришла интересная мысль: почему наши подруги всю работу свесили на нас? Мы тут вкалываем без отдыха и сна, а они, видите ли, отдыхают! Разве это справедливо?

Гукули выпрямился, отряхнул от земли руки, внимательно посмотрел на джинна и задумался.

«Все, – подумал я, – сейчас джинна за революционные идеи расстреляют или просто поколотят». Но гукули несколько минут думал, потом очень внимательно посмотрел на джинна-гукули.

– Знаешь, я как-то никогда об этом не задумывался. Просто мне было приятно что-то сделать для моей Гелолы, а потом... Потом я и не заметил, как стал делать по дому абсолютно все. – Он немного помолчал. – Но это же действительно несправедливо!

– Вот именно! – воодушевился Джураб. – Надо бороться за равноправие! Пойдем и расскажем всем об этом сущем безобразии!

Потом в течение получаса транслировалось примерно одно и то же. Вовлеченная в волнения группа гукули шла к очередному дому и поясняла тамошнему гукули-мальчику его права. Он думал, возмущался, потом присоединялся к остальным, и они все вместе шли дальше. Я немного отвлекся – поел, прогулялся к родничку и уже собирался немного подремать, как чуть не подскочил от резкого набата из телевизора.

Присмотревшись, я увидел, как революционно настроенные мальчики из племени гукули бьют в какое-то подобие колокола. Этот шум не мог не быть услышан – из каждого дома стали медленно выходить их заспанные девочки и, сонно потирая глаза кулачками, направляться к источнику звука. Когда произошел полный сбор, вперед выступил джинн и начал свою пламенную революционную речь. Не буду ее пересказывать. Все сводилось к тому, что их подруги совершенно не правы и так жить больше нельзя. Стоящие позади Джураба представители мужского населения клана со сдвинутыми грозными бровями и самыми серьезными лицами кивали при каждом его слове.

Наконец прозвучала финальная фраза, что-то типа: как теперь будем жить дальше и решать наболевшие вопросы. Реакция подружек удивила даже меня! Они сказали «У-у-у», приложив ладошки к щекам, и покачали головами, потом последовало «Ах» – руки переместились на грудь, а полным их триумфом стало, когда они взяли пальчиками с двух сторон подолы своих юбочек. Теперь перед «революционерами» стояли «пай-девочки» и наивно хлопали ресничками.

Прямо на моих глазах у бунтовщиков стали разглаживаться лица! Сперва на них пропала сердитость, потом появилось легкое удивление и сразу за этим – виноватые улыбочки. Гукули-мальчики подходили к своим подружкам, брались с ними за руки и вприпрыжку «рассасывались» по своим домам. Вот это да! Кадр внезапно запрыгал, и я с удивлением понял, что под влияние «красивых глазок» попал и джинн! Полный улет...

За продолжением этой научной одиссеи я наблюдать не стал, а лег спать – благо время уже к этому располагало. Да и телевизор много смотреть вредно (как говаривала моя бабушка).

Проснулся я, как и полагается, утром. Солнце уже с комфортом расположилось на голубом покрывале, раскинув свои лучи во все стороны. Вспомнив вчерашний киносеанс, я осмотрел поляну – телевизора на ней не было, зато рядышком со мной крепко спал сам джинн. Мне очень хотелось его растолкать, но я не стал этого делать – решил подождать его самостоятельного пробуждения. Поздние прогулки требуют хорошего капитального отсыпа. По себе знаю.

Через пару часов он наконец проснулся.

– У, вот это да, – были его первые слова. – По мне, пока я спал, стадо динозавров не пробегало? – Джинн выглядел уставшим.

– Ты когда вернулся?

– Не помню. Я помыл полы у Витики, прополол грядку, починил лавочку в беседке...

– Ты все это делал?!! А кто там говорил о несправедливости?

– Понимаешь... – засмущался джинн. – Она такая беспомощная, добрая и... Мне просто почему-то захотелось все это сделать для нее.

– Понятно. Попал под влияние красивых глазок, – хохотнул я. – «Без женщин жить нельзя на свете, нет!»

– Просто я... – начал оправдываться Джураб, но потом махнул рукой. – Знаешь, что самое странное? Когда я все закончил, Витика спала, и меня, покидавшего ее, никто не провожал. Уже удалившись на приличное расстояние, я вдруг вспомнил, что не полил газон и он может засохнуть, поэтому решил вернуться– закончить работу. И что бы ты думал? Я не нашел деревни! Нет, я, конечно, не сдался просто так и честно обыскал всю округу, но ее как будто и не было!

– Да ну. Куда могла деться целая деревня? Ты ее просто в темноте не нашел. Сейчас позавтракаем и отыщем, сможешь тогда полить свой газон, – успокоил я его.

Мы позавтракали и планомерно прочесали более километра в окружности. Джинн был прав – деревня как сквозь землю провалилась! Мы снова и снова возвращались на исходную точку, потом шли по приметным местам, но за определенным поворотом, где как раз должна была показаться деревенька, – ее не было!

– Слушай, как такое может быть, а? – спросил джинн, когда мы решили бросить эту глупую затею и пошли дальше.

– Честно говоря, не знаю. Но есть предположение. Обратил ли ты внимание на природу в селении гукули?

– Как-то не до этого было...

– А, ну да. Ты там революцию провернуть пытался! – подколол я его.

– Ну тебя! – Джураб несколько секунд подумал. – Слушай, сейчас припоминаю. Там все было нормальное! Цветочки на газоне... и деревья, и травка.

– Вот именно! Я полагаю, что гукули живут где-то в междумирье. Наподобие замка Черного колдуна.

– Вероятно, они туда сбежали, когда Третий мир превратился в это убожество, – вставил джинн.

– Скорее всего, до того, – продолжил я. – Вот только интересно: например, замок был перенесен в междумирье, а гукули как туда попали? Может быть, они знают секрет, как попасть туда и вернуться обратно целому дому и даже деревне.

– Вопросы, вопросы... Когда уже будут ответы?

– А ответы придется искать.

– Или найти того, кто нам их даст.

– Что ж, поищем.

В праздной болтовне мы прошагали еще пару десятков километров, когда заметили, как день стал клониться к обеду. Впереди показался небольшой ручеек, и я остановился, чтобы пополнить запасы воды. Открыв сумку, я увидел сверху яблоко, ополоснул его и положил рядом на пенек, потом принялся пополнять свои фляжки. Джинн соорудил себе надувную лодку в виде дракона и дрейфовал рядом со мной, разбрызгивая воду свесившимися ногами.

Неожиданно он резко перевернулся на живот и, уставившись куда-то мне за спину, воскликнул:

– Ба, шилек собственной персоной!

Я посмотрел через левое плечо и увидел маленькое существо, размером чуть более моей головы, похожее на сказочного эльфа. Только его тельце покрывала голубоватая шерсть, а прическа пестрела всеми цветами радуги. Это был шилек. Их в Третьем мире использовали как наших почтовых голубей – для переброски информации. Это существо обладало минимумом магии и могло быстро перемещаться с места на место. В данный момент посетивший нас шилек с чувством глубокого удовлетворения уплетал мое яблоко, не обращая на нас с Джурабом никакого внимания. Нагловатый тип...

– Кто съел мое яблоко? – грозно прозвучал мой вопрос, по тону соответствуя нахмуренным бровям.

– Не знаю, – пискнул шилек, поднимая на меня глаза и пряча руки с огрызком за спину.

– Еще хочешь? – усмехнулся я.

– Конечно. – Огрызок полетел в кусты.

Я достал из сумки еще одно яблоко и протянул его нашему незваному гостю. Тот с готовностью взял его в руки, потер о грудь и, поудобнее расположившись на пеньке, смачно вгрызся в угощение.

– Как тебя зовут? – поинтересовался я.

– Влен, – последовал ответ между жевками.

Пару минут я наблюдал за неспешным пиршеством нового знакомого, потом вдруг, неожиданно даже для себя, решил спросить:

– Ты не знаешь, кто такие гукули?

– Гукули? Знаю. – Он откусил и тщательно пережевал кусок яблока. – Это... Их деревня появляется на несколько дней раз в пять лет.

– Раз в пять лет? А почему так? Кто они вообще такие?

– Раньше они были хранителями горы Гукуллы. – Смачный хруст вновь прервал его повествование.

– Что за гора Гукулла? – не отставал я.

– Там наш кристалл волшебства, – пожал плечами любитель яблок.

– А почему раньше были хранителями? Что произошло?

– Что произошло? – Влен посмотрел на зеленый плод, прикидывая, с какой стороны ему его откусить. – Мир изменился. Гукули вышибло в другой временной поток... – Место было найдено, и он снова захрустел яблоком.

Джураб, расположившийся в начале разговора рядом со мной, не выдержал подобной манеры нашего гостя вести беседу, передернулся и исчез. На яблоке у того неожиданно появилась большая толстая синяя гусеница, важно ползущая к надкусанному месту. Влен, увидев ее, сильно сморщился, взмахнул рукой, и гусеница, получив маленькой искоркой под задние лапки, полетела в кусты. Через мгновение оттуда (что заметил только я) выполз джинн с дымящимися сзади шароварами. Я едва сдержал смешок. Между тем шилек снова осмотрел свое яблоко и, тяжело вздохнув, отложил его в сторону.

– То есть ты имеешь в виду его теперешние геометрические формы? Так мир изменился? – снова принялся я его выспрашивать, но Влен уже потерял интерес к разговору.

– Пора мне. Дел много. Рад был встрече. – Смешно поклонившись, он взмахнул руками и исчез.

– А правда была почти рядом! – посетовал я.

– Не переживай. Теперь мы, во всяком случае, знаем, кто в курсе про этих гукули. До нас никто не догадался спросить шилеков об этом! А мы сообразили! Вот какие мы молодцы!

– Хорошо, если об этом знают все шилеки. А вдруг только этот? Мы даже не представляем, из какого он города!

– Ну и что? У меня, если б ты знал, фотографическая память! – Джураб изобразил из своей головы фотоаппарат и, щелкнув им несколько раз, вывел из небольшой щели на подбородке пару снимков. – Вот, если что, объявим во всемировой розыск.

Фотографии перекочевали ко мне в руки. На цветных отпечатках был наш новый знакомый. Снимки были сделаны в фас и профиль, а внизу пририсована небольшая табличка с какими-то цифрами. Я ткнул пальцем в низ фото:

– А это что?

– Да так... Идентификационный номер.

Я сунул фотографии в рюкзак и встал:

– Душно стало. Может, искупаемся?

– Где? Ты хочешь купаться в этом ручейке?! – удивился джинн, с сомнением поглядывая на журчащую водицу глубиной не более пятидесяти сантиметров. – Нет, если, конечно, лечь на дно и позволить воде плавно течь по телу... – Он быстро растянулся по предложенному принципу, положив под голову надувную подушку. – А ничё, прикольно. Ложись рядом!

– Вообще-то я имел в виду спуститься вниз по течению и найти водоем, в который впадает этот ручей, – пояснил я.

– А-а-а, так бы сразу и сказал. Сейчас узнаем, далеко ли он.

Джинн быстро выбрался на берег, извлек откуда-то лист бумаги, смастерил из него кораблик с палочкой вместо антенны и осторожно пустил по течению. Затем он уселся на корточки, достал из кармана небольшую коробочку и принялся неотрывно на нее смотреть. Мне стало интересно, и я подошел ближе, заглядывая через плечо в приборчик Джураба. Там на маленьком экранчике было то, что сейчас видел бы тот маленький кораблик, имей он глаза. В правом верхнем углу мигали цифры, постоянно увеличиваясь.

– Метраж? – на всякий случай уточнил я, и джинн кивнул.

«Увлекательное кино» длилось минут десять, а потом непрерывное мельтешение перед экраном погасло, и кораблик стал двигаться более плавно.

– Вуаля! – возвестил Джураб. – Вот вам и водоем. Так, посмотрим... – Он произвел какие-то расчеты. – Если будем быстро двигаться, то минут эдак через двадцать будем на месте!

– Тогда двигаем!

Глава 11

НЕМНОГО ПРО КОЗЛА

Когда наш бравый демарш завершился, мы увидели перед собой красивое, не очень большое озеро. Его идеальная круглая форма была дополнена множеством запруд или маленьких прудиков, которые срослись с ним. С минуту полюбовавшись этим пейзажем, я быстро скинул одежду и нырнул. Ветра не было, и поэтому поверхность озера могла соперничать в своей гладкости с зеркалом. В общем, плавать было одно удовольствие. Рядом со мной, то заныривая на глубину, то снова показываясь и обдавая меня фонтаном брызг, плыл Джураб в виде кита.

– Вот это кайф! – проговорил он, в очередной раз появляясь рядом.

– Слушай, – не удержался я. – Ты же все можешь, почему не устраиваешь себе прохладный душ каждое утро, а как и я, непременно ждешь появления водоема?

– Мои возможности не безграничны. Я лишь копирую предметы или... просто их откуда-нибудь заимствую на время... а то и навсегда. Повторяю, предметы! А еду, воду воспроизводить не могу. Я же не волшебник. Я просто джинн!

– Надо же. А я думал, что джинны могут все.

– Ошибался! – заявил Джураб и снова скрылся под водой. Вынырнув в очередной раз, он надолго куда-то засмотрелся, а потом заметил: – Я удивляюсь, почему в такой чудный день жители деревни не барахтаются в воде?..

– Какой деревни? – заинтересовался я, осматривая весь горизонт.

– Да вон за теми деревьями, – махнул мне кит хвостом в одну из сторон.

Сделав ладонью козырек и всмотревшись в указанном направлении в стройный ряд прибрежных деревьев, я действительно различил там какие-то постройки, но, как и сказал джинн, вокруг не было ни одного купальщика. А день сегодня был жарким...

– Посмотрим, что за деревня? – предложил я, как только мы вышли на берег.

– Посмотрим, – пожал плечами Джураб. – Только что мы там такого можем увидеть, чего не знаем?

Я не разделил его скептицизма и, закончив одеваться, тут же направился в сторону предполагаемого поселения. Деревня оказалась самой обычной. Типичной. Трехмировской. Ну прямо ничегошеньки непривычного: стучащие молотки, жужжащие пилы, снующие туда-сюда женщины и играющие на улицах дети. Странно только одно – при наличии в непосредственной близости хорошего озера посреди одной из широких улиц стояла внушительных размеров кадка, наполненная водой, в которой и плескались дети. Естественно, вода в кадке не имела ни прозрачности, ни чистоты.

У меня в груди шевельнулись неприятные и немного запоздалые сомнения.

– Джураб, ты, когда в озере нырял, ничего подозрительного не видел?

– Да нет. А что?

– Странно как-то, что туда никто купаться не ходит...

– А я тебе про что! Может, до них просто не доходит, что там плавать куда лучше, чем в этом корыте? Лекцию им прочесть на эту тему?

Джинн моментально принарядился в серый костюм-тройку с галстуком и черными начищенными ботинками. В его руках появился дипломат, а на носу– массивные очки в черепаховой оправе.

На нас тут же стали обращать внимание. Не до такой, конечно, степени, чтобы тыкать пальцами, но... нас заметили. Если взрослые, посмотрев в нашу сторону, снова возвращались к своим делам, то вниманием детей мы завладели всецело. Со всех сторон слышалось шушуканье, и детские руки то и дело указывали в нашу сторону. Наконец дети сбились в небольшую кучку, и к нам двинулась небольшая делегация из двух мальчишек и одной девочки. Они подошли к нам с важными лицами парламентариев и не стали ходить вокруг да около, а сразу приступили к волнующему их делу.

– Здравствуйте! – первой заговорила девочка. – Меня зовут Элива. Я тут живу. Это Ялик и Фирр, – представила она свою «охрану».

– Привет, – улыбнулся я. – Я Александр, а это Джураб.

– А вы джинн? – не утерпел Ялик.

– Да, – гордо подтвердил Джураб, а Элива быстро одернула своего соседа за рукав.

– Вы волшебник? – спросила она у меня.

– Да.

– Тогда мы вас очень-очень просим, помогите нам! – Девочка стала переводить глаза то на меня, то на джинна.

– С удовольствием. А чем вам помочь?

Элива отступила назад и кивнула, передавая слово мальчику, которого она представила как Фирр.

– Прогоните колдуна с нашего озера! – выпалил он.

– Колдуна?

– Понимаете, он там поселился и всех пугает. Сядет под водой, а потом хвать кого-нибудь и... У нас прошлый раз так чуть Милак не утонул. Нам родители теперь не разрешают на озеро ходить. И сами не ходят.

– Так у нас вроде нет больше злых колдунов. Да и мы сейчас купались, никого не видели, нас никто не трогал.

– Правильно, вы же волшебник, чего вас трогать! – воскликнул Ялик.

– А не видели вы его потому, что он козел, – пояснила Элива.

– Нет, что он козел – это понятно. Но мы там действительно никого не встретили! – развел руками джинн.

Мальчишки переглянулись, а девочка, задумавшись на пару минут, сама себе улыбнулась.

– Да нет. Понимаете, он выглядит как козел. То есть четыре копыта, рога и все такое...

– Козел? Черный такой? – тут же принялся уточнять Джураб и получил троекратный кивок. – Видел я там козла. Меня еще удивило, что он не такой, как все.

– Мой папа говорит, что этот колдун потому такой, что в козла превратился, когда наш мир еще не изменился! – гордо возвестил Фирр.

– А кто твой папа?

– Местный волшебник.

– Подожди, а почему тогда он сам с колдуном не разберется? – удивился я.

– Он не очень сильный волшебник. Он в основном по связи... – немного скис мальчуган.

– Он пробовал, – снова взяла первенство девочка. – Его тот колдун на целую неделю в камень превратил!

– А почему же твой папа правителю об этом нехорошем колдуне не расскажет?

– Не может, – пробухтел Фирр. – Колдун сделал так, что информация о нем пропадает. Папа так говорит.

– Все ясно. Ладно, поговорим мы с вашим колдуном.

Дети нас заставили в этом поклясться, и мы отправились на разборки с местным чудовищем.

– Ты слышал, что они сказали?! – радовался я.

– Слышал. Что он козел!

– Нет, что он должен помнить то время, когда этот мир еще был не геометрическим!

– Ты хочешь сказать, что он может дать нам рецептик возвращения этому миру его изначального вида?

– Я хочу сказать... Вполне возможно... – пожал я плечами.

Обозначенного черного козла на том месте, где его видел джинн, не оказалось. Было решено обойти озеро вокруг. Рассредоточиваться мы не стали, так как не имели понятия ни о самом колдуне, ни о его силе. «Обход колдовских угодий начался», как заявил джинн.

Колдун нашелся очень быстро. Примерно через пять минут после начала наших поисков. Обходя вокруг один из «сросшихся» с озером прудиков, я неожиданно обо что-то запнулся и, изобразив птаху, подвернувшую в полете крыло, совсем не изящно шлепнулся на землю.

– Что за... – начал я.

– Козел, – продолжил Джураб, и я обернулся.

Прямо передо мной (я был на четвереньках) стоял большой черный козел. Ну знаете, такой с бородкой и длинными рогами... Сперва мой взгляд упал на небольшой медальон, болтающийся на грубой веревке, повязанной у него на шее. На нем был изображен треугольник, в котором был квадрат, а уже в квадрате – маленькая звездочка. Черная борода шевельнулась, и я перевел взгляд немного выше. Козел внимательно посмотрел мне в глаза, потом покачал головой и, развернувшись, пошел прямо в пруд. Нет, в том смысле, что не поплыл, а зашел в него с головой и уже по дну направился к противоположному берегу. Мы с джинном какое-то время оторопело наблюдали за этим шествием.

– Это и есть колдун? – спросил меня джинн.

– В смысле – этот козел? Ты меня об этом спрашиваешь?

– Ну тут вроде как больше никого нет...

– Тогда как главный эксперт по козлам авторитетно заявляю – понятия не имею! Но, учитывая, что других козлов в округе нет, можно сделать вывод – это и есть наш клиент!

– Я, собственно, тоже так подумал. А как ты считаешь, колдун сделал этого козла, или сам колдун – это и есть... – Я выразительно посмотрел на Джураба, и он решил, что продолжать не стоит.

С минуту мы молча наблюдали за подводными передвижениями колдуна.

– Он что, не желает с нами разговаривать? – неожиданно возмутился Джураб.

– Наверное, мы ему не понравились, – хмыкнул я.

– На себя бы посмотрел! Козел...

Колдун между тем подходил уже к береговой линии. Джинн в мгновение ока оказался на той стороне пруда, на его голове появилась плавательная маска с трубочкой, и он, вытянув туловище в тонкую струну, опустил свое лицо прямо перед козлом. По появившейся на поверхности серии пузырьков я понял, что джинн пытается поговорить с козлом под водой. Судя по всему, беседы не получилось, и черная точка, развернувшись на сто восемьдесят градусов, двинулась в обратную сторону. Я быстро окинул взглядом берег и, увидев поваленное дерево, поудобнее устроился на нем, сложив руки на груди. К переговорам я подготовился.

Козел показался минуты через три. Джинн уже спокойно сидел рядом со мной. Его предложение приготовить колдуну ловушку – огромную клетку ну или хотя бы сеть – я отверг. Теперь мы с козлом спокойно смотрели друг на друга.

Колдун в черной шерсти быстро стряхнул с себя воду, немного поколебался, а потом все же подошел к нам.

– Я так понимаю, что вы не просто меня преследуете. Желаете поговорить? – вежливо осведомился он низким голосом.

– В точку подмечено! – воскликнул Джураб, чем вызвал недовольство колдуна.

– Вы не могли бы разговаривать менее громко? – обратился он к джинну. – Голова, видите ли, гудит...

– Да я... – начал мой эфемерный друг, но я его прервал.

– Мы действительно хотим с вами побеседовать. Но сперва нам необходимо выполнить поручение. Деревенские жители жалуются, что вы их не подпускаете к озеру.

– Да! Что скажешь в свое оправдание? – тут же встрял джинн.

– Никого я не трогал и тем более от озера не гонял! Просто боднул пару раз для острастки.

– А зачем бодал-то тогда?

– Первый раз тут их местный маг (волшебником его даже язык не поворачивается назвать!), когда мужики на охоту ушли, всех деревенских девок заморочил да нагишом плавать заставил! Представляете, иду по дну, а над головой голые задницы плывут! Срам. Я, говорит, сейчас омовение совершу, а вы меня потом любить будете. Оргию на берегу устроить хотел! Ну я его и боднул в любящее-то место... Девки очухались, визг подняли да по домам. А этот маг у них еще потом героем стал. Пытался, мол, спасти их честь от надругательства, да в бою пострадал...

– Вот он почему до центра дозвониться не может! Знает, что его быстро на чистую воду выведут, – присвистнул я.

– Да он теперь действительно ничего не может, – спокойно добавил козел. – Я у него силу забрал и его сыну передал. Тот, как подрастет, будет деревенским волшебником.

– А что там за случай с мальчуганом?

– С мальчишкой? Все просто. Переплывал он все озеро. То ли на спор, то ли от нечего делать... Только силенок не подрассчитал, устал быстро. Я на берегу отдыхал. Вижу, мальчишка вот-вот ко дну пойдет, а его дружки на полянке прыгают, руками машут – подбадривают. А этот «мореплаватель» даже крикнуть им уже ничего не может. Ну я соскочил – да в воду. По дну до него добрался, стал подыматься, чтобы помочь... – Колдун усмехнулся воспоминаниям. – Рогами его коснулся, а мальчонка так перепугался, что от страха у него второе дыхание открылось, и он в два счета до берега долетел. Я тоже на сушу вышел, объяснить хотел... А они врассыпную. Что я, за ними бегать буду?

– Ну и ну, – промолвил джинн, почесывая макушку.

– Ну и ну... – повторил я за ним. – Ладно, передадим им ваш рассказ.

– Лучше не надо. А то бояться перестанут, еще чего выдумают. А так... Спокойнее так, – остановил нашу прыть колдун.

– И то верно, – снова заговорил Джураб.

Потом он в одно мгновение принял вид какого-то военного с бакенбардами и перьями на треуголке. Держа перед собой планшетку и «усадив» на нос монокль, он деловито откашлялся:

– Скажем местному населению, что в ходе переговоров были достигнуты некоторые уступки в существующем порядке, а именно сняты всякие ограничения по купанию в озере и принятию солнечных ванн на его берегу. Так? – Его взгляд уперся в козла.

– Скоморох, – вымолвил тот и покачал головой. Потом он обратился ко мне: – Вы сказали, что хотели поговорить. О чем?

– Э... Как бы начать...

– Желательно сразу с самой сути. Головоломки, видите ли, мне последнее время тяжело даются.

– Ну хорошо. Вот мы тут слышали... Простите, совсем вылетело из головы! Меня зовут Александр, а это Джураб. Как нам называть вас?

– Да как хотите.

– Наверное, я неправильно поставил вопрос, – разговор как-то не клеился. – Как вас зовут? Ваше имя?

– Имя у меня, может быть, и есть. То есть оно у меня, конечно, есть! Но я его не помню.

– Не помните свое имя?!! – выпучил глаза джинн.

– Именно, молодой человек! И я был бы вам очень признателен, если бы вы оставили свои театральные замашки для деревенских жителей. Я образованный чело... козе... Я сам не знаю, как себя называть. Дожил...

Джураб хотел было обидеться, но потом передумал и сел рядом со мной. Черный козел еще немного побыл в своих горестных мыслях, потом тяжело вздохнул и снова посмотрел на нас.

– Что вы там хотели узнать?

– Собственно, мы и хотели узнать, кто вы, почему в таком облике и... Говорят, вы помните еще то время, когда этот мир был правильным. То есть неправильно правильным. То есть я хотел сказать...

– Я понял, что вы хотели сказать, молодой человек, – перебил мой поток слов колдун. – Да, я помню то благословенное время. Тогда я был очень сильным волшебником, а не тем, что вы видите теперь. – Он выразительно взглянул на свое копыто, снова вздохнул и продолжил: – У меня был большой прекрасный дом на берегу речки, огромный сад и... много еще всего.

– Но что случилось? – не утерпел джинн.

– Случилось? Это я плохо помню. В памяти как будто кто-то наделал белых пятен. Однажды я нашел нечто прекрасное и неимоверно важное. Это было настолько ценно, что я принял решение его защитить, спрятать, уберечь от возможных посягательств на его сохранность. Дальше помню только яркую вспышку. Очень яркую! Все вдруг померкло, превратилось в туман... Мир взорвался!

– Взорвался? – округлил глаза Джураб.

– Это метафора, – тихо шепнул я ему. – Образное выражение.

– Сколько я пролежал без сознания, не помню. Очнулся вот в этом озере...

– Вы хотели сказать, на его берегу?

– Нет, именно в озере. Я лежал на дне. Естественно, очнувшись, я тут же поспешил на берег, а когда выбрался, то очень пожалел, что не утонул. Я еще не знал, что теперь утонуть просто не смогу. Все вокруг было таким... таким жутким! Сперва я даже решил, что попал в другой мир, ну, или в загробный... Но потом понял, что это не так. Правда, осознание случившегося пришло намного позднее... А когда я увидел свое обличье!..

– Представляю... – снова прокомментировал мой друг.

– Более того, я забыл свое имя и все, что со мной произошло! Это невероятно!

Разбередив в памяти давно прошедшие события, колдун уставился в одну точку и замолчал. Замолчал надолго. Мы деликатно притихли. Пауза затянулась. Джинн от нечего делать стал подбрасывать в воздух камешек, причем постоянно увеличивая амплитуду. Через некоторое время откуда-то из ветвей над нами раздался возмущенный вопль, и на голову ушедшего в свое горе козла спикировала птаха. Я удивился, Джураб немного растерялся, а черный козел встряхнул своей бородой, посмотрел на невинно пострадавшую птицу, небрежно махнул копытом, и та, словно на лифте, поднялась снова на дерево. Из ветвей раздалась её песня.

– На чем мы остановились? – обратился он к нам.

– Э... – протянул джинн, все еще смотревший на дерево.

– А как вам удалось... Как бы это сказать? Ну в общем, ведь с тех пор столько времени прошло! А вы еще живы, что ли...

– В том-то и дело. После того взрыва я обрел не только эту выразительную внешность и частичную потерю памяти, но и некое бессмертие.

– То есть вы бессмертны?

– Не совсем так. То, что произошло много-много лет назад, изменило мой жизненный поток времени.

– Как это? – пришло время удивляться мне.

– Как бы сказать попроще... – задумался козел. – Ну это как если бы один год вашей жизни стал равен своеобразной секунде жизни моей. Ее вроде как растянули, но не замедлили.

– Вот это да! А кто это сделал?

– Если бы я знал! Если бы я знал, кто это сделал или хотя бы за что со мной это сотворили!.. Я уже так устал жить...

– А вы не пробовали... – Джинн выразительно провел ладонью по горлу.

Козел усмехнулся и покачал головой.

– Пробовал, и не один раз. Потом я понял, что при моем цикле жизни кинжал в сердце – не более чем легкий укол веточкой хвои, падение с огромной высоты – не более чем запнуться о кочку, а веревка на шее – не более чем гуляние ветра по моей шкуре. Увы, умереть мне пока не грозит.

– Что же вы такое нашли? – проговорил я, пораженный его рассказом.

– А где это было? – тут же подключился Джураб. – Вы нам дайте наводку, а мы поищем!

– К сожалению, я этого тоже не помню. Почти все стер тот взрыв, а что не стер он, потерялось в потоке прожитых мной лет.

– Печально.

– Как интересно! Загадка веков! Тайна Третьего мира! – с восторгом и энтузиазмом возвестил джинн, получив скептический взгляд козла. – А что? Мы приоткрыли занавес тайны, и кто теперь нам помешает войти туда и решить эту головоломку? А?

Колдун усмехнулся и покачал головой. Видя наше явное безразличие к его новой выдумке, джинн соскочил с дерева, на котором мы сидели, и принялся нас вовлекать.

– Разве ты не хочешь помочь этому почтенному волшебнику вернуться к нормальной жизни? – обратился он сперва ко мне. – Посмотри, как он страдает! Кто как не мы сможет помочь ему?

– А вы разве не хотите снова обрести свой человеческий облик и вернуть себе свою прежнюю жизнь?

– Поверьте, молодой человек, я очень хочу обрести свой человеческий облик и вернуть себе свою прежнюю жизнь. И если кто-то поможет мне это сделать, я буду ему по гроб жизни обязан! Но я понятия не имею, как это можно осуществить.

– Знать бы, с чего или откуда начать, – задумчиво проговорил я.

– А прямо отсюда и начнем! Ведь его, – джинн показал на козла, – взрывом вышибло сюда. Какой бы ни была сила этого явления, очень уж далеко его унести не могло. Значит, все произошло где-то в близлежащем регионе.

– А в твоих предположениях есть доля смысла.

– Что значит доля? В этом очень много смысла! В этом, так сказать, зерно!

– Хорошо-хорошо. Прочешем всю местность. Может, действительно чего-нибудь найдем, – согласился я. – Чем черт не шутит?

– А что, черт умеет шутить? – удивился джинн.

– Конечно, умеет. Ладно. Нам пора уже идти дальше. Зайдем, отчитаемся перед деревенской ребятней о проведенных переговорах, а потом займемся поисками. – Мой взгляд упал на козла. – Приятно было познакомиться. – Я немного замялся. – То есть я хотел сказать...

– Я понял, что вы хотели сказать, – снова перебил меня колдун – Мне тоже было приятно встретить таких милых собеседников. Так редко выпадает возможность поговорить! А нормально поговорить – и того реже... Если вы действительно решили заняться поисками, то я желаю вам удачи. Если можно так выразиться, моя судьба в ваших руках.

– Благодарим за доверие. Мы сделаем все зависящее от нас.

– Спасибо, – сказал черный козел, мотнул своей бородой и медленно отправился в озеро. – Не буду вас больше задерживать. Прощайте. – И он погрузился в воду.

Мы смотрели туда, где он исчез, пока последний круг не расплылся по гладкой поверхности озера.

– Что теперь будем делать? – встрепенулся джинн.

– Для начала – в деревню, передадим хорошие новости.

– А потом отправимся на поиски? – по-мальчишески обрадовался Джураб.

– Конечно. Отправимся. В любом случае нашим планам, точнее, их отсутствию, эти поиски не повредят.

– И я того же мнения.

– Тогда пошли.

Новость, которую мы принесли в деревню, обрадовала всех! Дети недолго думая помчались на озеро, а взрослые принялись демонтировать кадку-бассейн. Единственное внятное спасибо мы получили от девочки Эливы, которая и уговорила нас пойти к черному козлу.

– Я в вас ни минуты не сомневалась, – обрадованно заявила она. – Вы замечательные волшебники! Вот. – Нам в ладони перекочевали маленькие бумажные листочки, на которых очень неровными печатными буквами было написано «Победитель козла». – Это медали, – пояснила девочка.

– Спасибо, – пробасили мы в унисон.

– Это вам спасибо, – просияла она и побежала за всеми к озеру. На секунду она остановилась, обернулась и помахала нам ладошкой. – Пока!

– Ух ты, у меня теперь появился титул «Победитель козла»! Это звучит... грозно! – гордо проговорил джинн и потер свою бумажную медаль о воображаемый рукав. Она неожиданно блеснула, и он положил ее в карман. – Пошли совершать новые победы!

– Ага. Пошли. Завоевывать новую медаль – «Освободитель козла»!

– А что? Звучит.

– Пошли уже, рыцарь без страха и упрека, совершающий свои подвиги во имя черного козла.

– Ух ты, как здорово! Сам придумал или где прочитал? Еще раз повтори, я запишу. – В его руках появился пергамент с восковой печатью и длинное перо, украшенное какими-то камнями.

– Вот получишь вторую медаль, повторю, – усмехнулся я.

Для начала мы решили вернуться по реке немного вверх и уже оттуда продолжать свой путь. Чтобы обойти округу, понадобится не больше трех-четырех дней. Что ж, поищем этот занавес, скрывающий некую тайну.

Не успели мы тронуться, как солнце всем своим видом стало напоминать нам, что скоро наступит ночь.

– Надо нам где-то переночевать. Давай поищем уютненькое местечко, – сказал я джинну.

– Ты правда считаешь, что в этом мире можно найти уютное место? Тут только фильмы ужасов снимать! – затянул свою песню джинн и деловито, как бы разыскивая это самое место, приложил ладонь ко лбу и пронесся мимо меня несколько раз.

– Тебе никто не говорил, что сквозняк – причина простудных заболеваний?! – возмутился я, стряхивая с себя несколько листочков, сшибленных джинном.

– Ищу уютненькое местечко, – съязвил Джураб.

– Слушай, ну ты же понял, о чем я! И прекрати развивать эту тему. Мне тоже неприятен такой ландшафт, но я не говорю об этом на каждом шагу! – полезло мое раздражение.

– Да, ты прав. Просто я буквально недавно был на этом материке – все было прекрасно, все нормально, а тут – бац... – Он ударил кулаком об руку. – Ладно, больше не буду. Давай ночлег искать.

Мы прошли, наверное, больше сотни метров, когда впереди увидели небольшие горы (конечно же по-идиотски овальные), и сразу направились в ту сторону. Подойдя к ним поближе, стали обходить их по периметру, выискивая хорошее местечко. Таковое почему-то никак находиться не желало, поэтому джинн влез на одну из возвышенностей и внимательно изучил данную местность уже оттуда, а увидев то, что хотел, позвал меня:

– Смотри, пещера! – указал он мне на свою находку.

– Где? Я не вижу.

– Да вон она, в горе!

– Вон в той, овальной? – удивился я, осматривая гору.

Джураб кивнул и, показав на то место пальцем, изобразил по воздуху (будто кто-то мелом по асфальту писал) пунктирную линию с красной стрелкой на конце, которая буквально через пару секунд уперлась в абсолютно гладкую каменную стену. – Теперь видишь?

– И теперь не вижу.

– Слушай, хватит прикалываться. Если не видишь так, то врубай на полную мощь свое волшебное зрение.

Я удивленно посмотрел на джинна, а потом быстро зажмурился и мысленно подошел к горе. Там действительно оказалась пещера! Устоять перед ней не было никаких сил, и я двинулся дальше – желание посмотреть на нее изнутри было просто непреодолимым. Но меня постигло разочарование – пещера была совсем небольшой. Не успел я пройти и пяти метров, как уперся в противоположную стену. Тупик. Я обернулся снова к входу в эту каменную комнатку – он был большой и широкий! Что же его так умело скрывало от всех любопытных глаз снаружи? Во всяком случае, для ночлега место годилось на все сто. Об этом я и сообщил джинну, открыв глаза. Мы сразу спустились в обнаруженную пещеру. Без труда найдя невидимый вход, пробрались внутрь, немного осмотрелись и стали размещаться: я расстелил свой спальный мешок, а Джураб сотворил себе двуспальную кровать с пологом и водяным матрасом, которая заняла половину пещеры.

– Повесить на вход какую-нибудь шторку? А то утреннее солнце нас так по глазам приласкает!.. – заботливо предложил джинн, продемонстрировав мне большую папку с образцами расцветок предполагаемых шторок. – Да и сейчас еще, пожалуй, довольно светло. Никакой романтики. – Джинну явно было скучновато, он ожидал от этой пещеры большего. Впрочем, как и я. – Может быть, поставить парочку тренажеров? Мышцы там подкачаем... А? – не унимался он.

– Ага. Ты еще сюда бассейн, сауну и теннисный корт установи, – усмехнулся я.

– Да я бы с удовольствием... Только тут места маловато, – вздохнул Джураб, оглядывая пещеру и почесывая в затылке.

– Не переживай. Романтику я сейчас тебе организую! Пошли собирать хворост для костра! – улыбнулся я и, развернувшись к выходу, направился на улицу.

Пройти мне удалось только пару шагов. Так и не дав мне достигнуть выхода, неожиданно какая-то сила словно толкнула в плечо и я, удерживая равновесие, пошел креном вправо. Но не успел я выпрямиться и принять ровное вертикальное положение, как моя нога под властью все той же силы резко соскользнула вбок и тут же куда-то провалилась.

– Ух ты! Ты нашел лаз! – обрадовался джинн, внимательно наблюдая за моими дикими плясками, а затем осмотрел место, из которого я только что с трудом извлек ногу.

Это действительно оказался лаз или яма, которая до моего в нее попадания была качественно скрыта от посторонних глаз. Хотя, может быть, это просто была какая-то старая ловушка. Проверочный камушек, пущенный в свободный полет для определения глубины ямки, ничего нам нового не сказал – его удара о дно мы так и не услышали.

– И что, мы туда полезем? – с «энтузиазмом» спросил джинн, в очередной раз заглядывая вовнутрь.

– Конечно. Неужели не хочешь узнать, что там? – Я сходил за сумкой и принялся ее расстегивать.

– Хочу. Но там темно!

– Только не говори мне, что ты боишься темноты! – засмеялся я.

– Нет, не боюсь. За столько веков сидения в лампе темнота, мягко говоря, раздражать начинает, – пояснил Джураб, поморщив нос.

– Тогда воспользуемся фонариком, – предложил я, извлекая из своей сумки соответствующий предмет.

– Фонарик, говоришь... – задумчиво проговорил Джураб и тут же сделал подобный фонарь себе. – Уговорил. Полезли!

Я вбил в пол пещеры металлический штырь и крепко привязал к нему веревку, а затем медленно и аккуратно начал спуск, оставив джинна наверху придерживать веревку. Неторопливо сползая вниз, я ради интереса изучал стенки этого колодца. Лаз имел прямоугольную правильную форму (как будто этому можно удивляться, в Третьем-то мире!), его стены были очень ровными и абсолютно сухими, словно кто-то или что-то готовило здесь шахту лифта. У меня даже немного разыгралась фантазия: я представил, как сейчас из глубин, в которые я лезу, поднимется роскошная кабинка и, раскрыв свои дверцы, предложит выбрать этаж ниже уровня земли.

Так глубоко увязнув в своих мечтах, я чуть было не отпустил веревку, когда моя рука неожиданно куда-то провалилась. Быстро осмотрев углубление в стене, я пришел к выводу, что оно совсем небольшое – вырезанный куб примерно сантиметров пятьдесят во все стороны. Чтобы обследовать это место более скрупулезно, понадобилось лишь осветить его фонариком. Мне повезло, никакой Сциллы, охраняющей единственный проход к... (даже и не знаю, что же требуется охранять внизу), там не было, зато я обнаружил удивительную вещицу. Это была небольшая медная воронка, которая, судя по всему, ранее имела очень красивый внешний вид – даже при скудности освещения угадывались резные узоры, маленькие камушки и искусная обработка.

– Есть что-нибудь новое? – крикнул сверху Джураб.

– Я тут нашел...

– Что ты нашел? – неожиданно спросил голос у меня за ухом, заставив невольно вздрогнуть, резко обернуться и затем витиевато выругаться.

Прямо за мной, держась рукой за веревку, висел Джураб и с жутким любопытством в глазах выглядывал из-за моего плеча.

– Ты же должен был сидеть наверху!

– И оставить все открытия тебе? Нет уж, дудки, мне тоже интересно погрузиться в глубины тайны.

– Насчет глубин это ты верно подметил, а вот насчет тайны... Это еще бабушка надвое сказала, – вздохнул я, убирая воронку в карман.

– Какая бабушка? – Джинн завертел головой. – Что сказала?

– Ладно, проехали.

– Что проехали? Мы же никуда не едем!

– Ты издеваешься или так просто, развлечения для? – спросил я, воткнув в джинна свой взгляд.

– Ну мы лезем уже или будем ждать бабушку, которая нам что-то там скажет? – Стараясь быть серьезным, этот хохмач перевел стрелки разговора на другую тему, но все-таки не сдержался, и хитрая улыбочка выплыла на его физиономии.

– Уже лучше. А то я думал, что ты уже потерян для нас безвозвратно, – вздохнул я с облегчением. – Хорошо, лезем вместе.

Я немного переместил руки и неожиданно почувствовал, как веревка быстро соскальзывает сверху вниз. Вероятно, развязался узел под двойной ношей или осыпался край ямы. В одно мгновение оценив ситуацию, я схватился за край углубления в стене. Джинн же, неожиданно потеряв опору, тихо ойкнул и, падая в пропасть и не имея ничего другого под руками, намертво впился в мои ноги. Так мы и повисли – два звена одной цепочки, а наша веревка, весело махнув нам на прощание хвостиком, быстро скрылась во тьме.

Несколько минут мы просто молча висели над пропастью и пытались трезво оценить ситуацию. Во всяком случае, я. Джинн же просто молчал и увеличивал длину моих ног.

– Ты чего держишься? – еще через пару минут с придыханием спросил я, чувствуя, что долго мы так не протянем.

– Упасть боюсь. Вдруг там глубоко, разобьюсь еще, – пояснил Джураб, удивляясь моей несообразительности.

– Отпусти, мне больно!

– Если я отпущу, мне больнее будет!

– Ты же джинн! – стараясь не сорваться вниз, прохрипел я.

– И что?

– Так отпусти и просто зависни в воздухе, или спустись!

– Как это? – недоумевал джинн.

– Кроме того, что ты умеешь парить, летать и еще много всего, ты ещё неразбиваем! – проговорил я очень медленно, пытаясь добраться до сознания Джураба.

– Точно. Как это я забыл? – Джинн отцепился от моих ног и облачком повис передо мной. Мои ноги разве что не заплясали от подобного облегчения. – Ты, кстати, тоже... это, того... не просто так – ты волшебник.

– И что? – пришла моя очередь удивляться.

– Ты – волшебник, следовательно, летать и еще много всего другого умеешь, – повторил он мои слова. – Можешь спокойно спланировать вниз. Так что отцепляйся и давай потихоньку спускаться.

– Слушай, а ведь ты прав! Правильно, – обрадовался я. – Удивительно, что такие элементарные вещи просто повылетали из наших голов!

– Конечно, я прав. Висим здесь как два идиота.

Я успокоился и отпустил стену, в то же мгновение почувствовав, как начинаю снова набирать скорость, то есть падать.

– А-а-а! – закричал я в панике. Моя сила мне не подчинялась! Словно ее вообще не было.

– Что значит «А-а-а!»? – услышал я над головой голос джинна. – Это что, игра такая – «Попробуй, догони»?

– Джура-а-аб! – снова закричал я, понимая, что теперь просто не успею ни за что ухватиться, да и хвататься было не за что – перед моими глазами мелькали ровные стены.

– У тебя такая манера шутить или ты в натуре падаешь? – тут же появился возле меня Джураб и стал внимательно всматриваться вниз. – Слушай, кончай уже придуриваться. Там на дне камни – острые и явно не мягкие, – забеспокоился он.

– Па-а-да-а-ю! – из последних сил прокричал я и тут же почувствовал, как со спины меня что-то подхватило.

– А ты нелегкий. На диете какой-нибудь посидеть не хочешь, нет? – проговорил джинн у меня за плечом. – Мы замедлили падение или нет? – снова услышал я его голос, в котором появилось сомнение. – Такое ощущение, что нет. Ну-ка, я парашютик изображу.

Над моей головой раздался глухой хлопок, и сразу почувствовалось значительное торможение.

– Уже лучше, – снова сказал он. – Но полностью тебя остановить я все же не могу. Тебя туда как магнитом тянет! Сейчас будет посадка. Предупреждаю – не очень мягкая...

Я немного отвлекся на парашют у себя над головой, который был ярко-зеленого цвета, с какими-то дикими оранжевыми цветочками, поэтому посмотрел под ноги слишком поздно, чтобы суметь приготовиться к экстренному падению. Как результат – сильный ушиб ноги и пятой точки. Показалось даже, что у меня искры из тех мест посыпались.

В мое сознание вторгся туман, к тому же перед глазами возникла полная темнота, а гул в голове создал еще и временную глухоту. Парашют мягкими складками свалился на меня сверху.

– Ту-у-у... – взволнованно что-то спросил Джураб, как только снова принял свой вид.

Я пару раз потряс головой, прогоняя гул, и попросил повторить вопрос.

– Ты как, живой? – тут же последовал повтор.

– Все нормально. Пара синяков и ссадин. До свадьбы заживет! – усмехнулся я, потирая ушибы, и огляделся. – Куда нас, интересно, занесло?

– В какую-то дыру!

– Насчет дыры ты прав. Даже не обеспечили мягкой посадки! Варвары! Как я теперь покажусь на пляже? – притворно стал возмущаться я. – Меня же все засмеют или за бомжа примут!

– Ужас! – подыграл мне джинн. – Что делать будем? Вызывать спасательную бригаду?

– Пока нет. Помнится мне, некая девочка Алиса, вот так вот слетев вниз, попала в Страну Чудес.

– В Страну Чудес? Алиса? Кто такая? А ей-то что понадобилось в яме?

– Это в сказке. Полезла ловить белого кролика в его нору, ну и...

– Вот глупая девка! Ей есть, что ли, нечего было? Крольчатинки захотелось?

– Да просто... Потом книгу дам, прочитаешь, – приостановил я развитие этой темы. – Раз уж мы сюда попали, то осмотримся.

– Что тут смотреть? Давай думать, как выбираться будем!

– Нет. Там есть какой-то коридор, и его просто необходимо обследовать! Может, там что-нибудь интересное!

– Что там может быть интересного? На такой-то глубине! Ядро земли разве что.

– Не ворчи. Давай лучше слетай по-быстрому за нашими сумками и пойдем, посмотрим.

– Ага. Я пока туда-сюда летаю, вылезет из этого коридорчика какая-нибудь местная жительница и поужинает тобой!

– Да ничего со мной не случится! Если что, то я ее камнями закидывать буду до твоего прихода. Давай, лети.

Джураб покачал головой и как ракета с огненным хвостом помчался вверх. Я поудобнее расположился на камнях и стал всматриваться в темноту коридора. Неожиданно прямо передо мной, заставив меня чуть ли не подпрыгнуть, снова возник джинн. На пару секунд у меня пропал дар речи.

– Джураб, – начал я, как только ко мне вернулась эта самая речь, – говорю же, ничего со мной не случится! А наши вещи нам просто необходимы!

– Да принес я вещи, – как-то потерянно сказал он.

– Так быстро?! – на этот раз удивился я.

– Тут, понимаешь, какая штука... Я, когда вверх поднимался, думал минут пять лететь буду, а тут хлоп и через двадцать секунд вылетел уже из этого колодца! Он оказался всего метров пятнадцать, не более!

– Не может этого быть! Учитывая, сколько мы летели... Да тут как минимум три девятиэтажки, а то и больше!

– Я про это и толкую. Это еще не все. Я на выход-то из пещеры глянул, а там темно. Неужели уже ночь, думаю, мы ведь когда сюда полезли, еще даже солнце не село! Подхожу к стене, а она ровная. Выхода уже никакого нет!.. Представляешь...

– Ты не ошибся? – Джинн только покачал головой. – Что-то мне это не нравится. Бездонная пропасть длиной всего пятнадцать метров, самоликвидирующийся вход, если сейчас еще и тот коридор исчезнет... Окажемся мы в каменном мешке. Прекрасная перспектива, ты не находишь? – грустно улыбнулся я Джурабу.

– Да уж...

– И самое интересное, что я ничего тут не могу сделать! Словно и никакой я не волшебник, а так... – Я с минуту думал на отвлеченные темы. – Но «не надо печалиться, вся жизнь впереди!», – проговорил я, вскакивая на ноги. – Пошли-ка, посмотрим, чьи это фокусы, и выскажем свое мнение по этому поводу! Ты как?

– Идём, конечно. В конце концов, нам все равно выход отсюда искать нужно.

– Ты прав. Заодно и поищем!

Мы взяли свои сумки и неспешной походкой направились вперед по коридору, освещая себе путь фонариками.

Шагалось по подземелью не так уж легко – стены не были ровными, пол был буквально усыпан камнями разной величины, иногда переходя в мини-завалы, да и какие бы то ни было указатели направлений тоже отсутствовали. Хотя они и не требовались – подземный ход был прямым, и ни поворотов, ни развилок нам не попадалось. Дорога вела все время вперед, но определенно чувствовалось, что она постоянно идет под уклон. Неужели правда, попадем к ядру земли?

С первым завалом мы справились влегкую. Отодвинув в сторону несколько камней, просто протиснулись в образовавшуюся дыру. Второй отнял у нас намного больше времени. Камни в нем попадались преимущественно моего веса, а то и поболее, к тому же они плотно слежались друг с другом, словно срослись, и явно не желали покидать свои належанные места. Более двух часов мы монотонно раскидывали их по тоннелю, чтобы иметь возможный путь к отступлению.

Мое волшебство по-прежнему никак не реагировало. Нет, я его ясно ощущал у себя внутри, но так, словно оно законсервировалось до поры до времени. Ушло в отпуск. Уснуло. Раньше я никогда не опускался ниже уровня подземного перехода, а тут второй раз за каких-то полмесяца брожу по глубинным лабиринтам! Нет, это явный перебор...

Постепенно завалов стало меньше, стены немного ровнее, а после очередного камнепада мы наконец-то смогли перевести дух – далеко впереди замаячил едва различимый свет.

– Слушай, а может быть, это подземная секретная база правительства? – полушепотом выдал предположение Джураб.

– Правильно. Сейчас набегут накачанные мужики в масках и с пистолетами, снесут нам бошки...

– Да... и мы даже пальцем пошевелить не успеем.

И тут мне показалось, что воздух вокруг меня стал словно каша, которую я медленно разрезал пополам. Нет, он не потерял прозрачности, но по ощущениям... Джинн же продолжал спокойно вышагивать, явно не обремененный подобными тревогами. Впереди все ярче становился свет, свидетельствовавший если не о выходе из подземелья, то хотя бы о смене обстановки.

Джураб прибавил ходу. Я тоже попытался это проделать, но «каша» вокруг меня никак не подходила для быстрых передвижений. Джинн уже вышел на свет и принялся оглядываться по сторонам, а я только-только подошел к долгожданному проему в стене. Он оказался опечатанным, то есть непроходимым. Мне сразу вспомнилась невидимая преграда вокруг замка Черного колдуна, установленная волшебством, и я усмехнулся – теперь буду знать, что это такое.

– Что стоишь как не родной? Проходи уже! – отвлек меня от воспоминаний голос джинна.

– Я не могу. Тут невидимая стена, и она меня не пропускает.

– Что за чушь! Меня, значит, пустила, а тебя нет?!

– Так бывает, – пожал я плечами.

Джураб вернулся, спокойно прошел мимо и, встав позади, неожиданно резко толкнул. Невидимое препятствие впереди мягко спружинило, и я отлетел прямо в распростертые объятия джинна.

– Что за ерунда? – воскликнул тот.

– Такие вот дела.

– Да уж... Дела. Ну ничего. Не переживай! Сейчас мы тебя вытащим! – сказал джинн и, отойдя далеко назад, разбежался и налетел на меня, толкая вперед.

Честно говоря, я понял его намерения в самый последний момент и, чтобы снова не приложиться лицом, выбросил вперед руки. Как же я удивился, когда они, словно вспоров какую-то ткань, проникли по ту сторону. Тем не менее мое туловище все еще оставалось в тоннеле – я таки приложился лицом!

– Ну что? Ты чего так стоишь? – заинтересовался Джураб моей позой.

– Представляешь, мои руки там! У нас получается! – обрадовал я джинна.

– Тогда сейчас продолжим!

Он быстро обежал меня, вернувшись в пещеру, и, взяв мои руки, уперся с обеих сторон ногами в стены. Джинн принялся удлиняться, а мои конечности готовы были выпрыгнуть из плечевых суставов. Мне повезло. Выпрыгнул все же я, преодолев невидимый заслон, причем мои руки остались при мне. Когда я вылетал из тоннеля, в моих ушах ясно послышался треск рвущейся материи.

– Мы явно что-то сломали, – проговорил я, подымаясь с земли и оглядываясь вокруг.

А посмотреть было на что! Мы оказались в огромной пещере с великолепным подземным озером, наполненным прозрачной водой.

– Чинить я это точно не буду, – прокряхтел между тем Джураб, подымаясь из воды, куда он отлетел.

Я все же решил подойти поближе к тому месту, где мы только что находились, и на всякий случай проверить вход в каменный коридор. Точнее, выход из него. Моя рука, пущенная на разведку, спокойно прошла через предполагаемое препятствие и вышла обратно. Я тоже осторожно повторил ее действия, а потом быстро вернулся в пещеру. Того, что охраняло это место от постороннего проникновения, больше не существовало! Мы что-то нарушили...

– Надеюсь, ты не хочешь туда вернуться? – снова послышался ворчливый голос джинна.

Он неспешной походкой направлялся в мою сторону. Смотрел он на меня, а никак не себе под ноги, поэтому споткнулся о какое-то бревно на своем пути и живописно распластался на каменном полу пещеры.

– Что за ...? – гневно воскликнул он, подымаясь и возвращаясь к бревну.

Быстро осмотрев причину своего падения, джинн от души пнул ее ногой. Я усмехнулся и тут же боковым зрением уловил какое-то движение в воде. Быстро посмотрев в ту сторону, я с удивлением увидел пузыри, поднимающиеся со дна. Что-то мне это напоминало... В сознании сразу всплыло несколько образов, и я, внимательно посмотрев на бревно, «обидевшее» джинна, тут же крикнул:

– Джураб, немедленно прекрати его пинать!

– А чего оно?.. – не унимался он. – Ты его пожалел, а товарища, можно сказать, почти родного джинна...

– Это не бревно... – начал я, но договорить, как это водится, не успел.

Озеро пошло огромными пузырями, джинн от удивления присел на свое бревно, которое тут же сбросило с себя седока и улизнуло в воду, а оттуда поднялся немаленький...

– Морской змей! – произнесли мы вместе и уставились на изумрудно-зеленого морского жителя.

– Что вам здесь надо? – между тем громко прошипел змей, уставившись на джинна.

– Во блин, змея! Улет! – восторженно воскликнул Джураб и получил огненный столб в свою сторону. – Нет, я ошибся, это гигантская зажигалка, – тоненько пропищал он и, весь черный, упал на пол пещеры.

– Да уж, классный бы жених получился для Фильды! – так же восторженно проговорил я.

Я был давно знаком с морской змеей, и это знакомство принесло мне некоторые знания. Например, я прекрасно знал, что этот вид рептилий не ест людей, да и обижать моих собратьев не входит в его основную привычку. Поэтому-то я и не испытывал никакого страха перед этим чудовищем, которое, к слову сказать, выглядело очень даже устрашающе.

– Жених для кого? – неожиданно спросил меня этот исполин, скосив в мою сторону свой желтый глаз.

– Для Фильды, – повторил я и пошел к озеру. – У меня есть одна знакомая морская змея, которая будет просто счастлива встретить такого мужественного кавалера.

– А как она выглядит? – засомневался змей, сильно поубавив в голосе грозности.

– Она очень красива! – многообещающе начал я. – У нее зеленые глаза и шкура, переливающаяся всеми цветами радуги. – Мои мыслительные процессы забуксовали, так как я понятия не имел, что считается красивым по мнению самих змей. – Даже и не знаю, что еще можно о ней рассказать... Джураб, пожалуйста, изобрази нам Фильду, – попросил я, припомнив фотографическую память джинна.

Вот только мой товарищ, вероятно, забыл об этом свойстве своей памяти. Он вскочил с земли, где до сих пор играл роль поверженного, и попробовал изобразить Фильду лично. Быстро вытянувшись, он выдал точную копию нашей морской знакомой, при этом немного удлинив ресницы и придав морде более глуповатое выражение.

– Ну... – засомневался я, – примерно так она и выглядит.

Змей обалдело уставился на «портрет» будущей невесты.

– Красавица! – выдохнул он и приблизил свою морду к джинну.

Тот быстро вернул себе свой облик, чем вызвал у змея немалое сожаление, и тут же произвел манипуляции, которые однажды уже демонстрировал мне на поверхности. Перед носом морского змея появилась большая фотография Фильды с витиеватой надписью в уголке: «Я жду тебя...» Змей сгреб фото и запрятал куда-то между чешуек. Мы подошли поближе.

– Мое имя – Кеус! Как звать вас? – осведомился змей уже совсем дружелюбно.

– Джураб и Александр! – подражая ему, ответил джинн.

– А ты чего здесь делаешь? – полюбопытствовал я.

– Охраняю пещеру.

– От кого, если не секрет?

– Понятия не имею.

– Тогда как ты сюда попал? Ведь до моря у-у-у сколько!

– Да по глупости. Был такой волшебник – Тиреус. Слышали? – Мы синхронно отрицательно покачали головами. – Ну так вот. Я у него был чем-то вроде домашнего любимца. Сам согласился. Дело в том, что, когда я подрос, мне не нашлось пары. Все потенциальные невесты были разобраны, так что мне осталось только жить одному. Вы же знаете, нас не так уж и много. – Мы кивнули. – Вот, значит, сделал Тиреус мне бассейн с морской водой, а чтобы было уютнее да комфортнее, решил прорыть от моря тоннель и углубить ту лужу, в которой я до сих пор ютился. С тоннелем он что-то там напутал и попал в эту вот пещеру. Ну раз попал, пришлось ее изучать... Вот тут-то он и нашел что-то.

– Что нашел?

– Не знаю. Только он кричал, что это очень важная вещь, и с ее помощью можно спасти весь мир. А еще – нельзя допустить попадания ее в чужие руки. В общем, он переместил меня сюда и сообщил, что мне предстоит быть стражем и хранителем самой большой и неимоверной ценности всего мира. Я ничего из этого не понял, кроме одного – волшебник сошел с ума.

– Ага, съехала крыша.

– Собственно, я надеялся, если что, просто уйти обратно в море, благо тоннель в него был прорыт. – Хвост змея показал на озеро. Я ради интереса подошел и попробовал воду – она была соленая! – Но я ошибался. Тиреус заявил, что остановит время, дабы я не состарился и мог бы помешать любому, кто проникнет сюда. Дальше он говорил еще что-то и носился из одного конца пещеры в другой, размахивая руками. Потом он ушел. Я подождал его несколько часов и отправился в тоннель, но он оказался заперт. Заперт какой-то невидимой стеной. Сколько я ни пытался пробиться сквозь нее, у меня ничего не получалось! Затем раздался такой грохот, от которого, казалось, вздрогнула вся пещера. После повисла тишина. Не просто тишина, а абсолютная тишина! Даже мое дыхание раздавалось как гудок. А потом время остановилось, и я уснул... Как и говорил сошедший с ума Тиреус... И вот явились вы и меня разбудили. Интересно, сколько я проспал?

– Если честно, то понятия не имеем. Когда, ты говоришь, все это произошло?

– Надо подумать... Тиреус говорил, что Гукул вскоре отметит третью тризму каниостра.

– Третью тризму каниостра? – округлил глаза Джураб.

– А-а что это такое? – удивился я.

– Это очень старое летоисчисление. Использовалось несколько веков назад. Сейчас мы живем при другом.

– Ничего себе! – присвистнул я. – А что такое Гукул?

– Это наш мир, – немного удивился змей. – Его название!

– Вот это да! – воскликнул джинн. – Да мы по тому тоннелю в другой мир попали и волшебство запороли! Нехило...

– Так. Значит, если это место было окружено каким-то невидимым заслоном, то я могу предположить, что именно его мы и порвали, когда ты протаскивал меня в пещеру. Из этого следует: уничтожив преграду, мы тем самым снова запустили время, которое по вине сбрендившего волшебника здесь не двигалось. Проснулся Кеус...

– Я правильно понял, мне можно отсюда выбраться? – спросил змей, с надеждой поглядывая в воды озера.

– Думаю, что да.

– Тогда я, пожалуй, не буду задерживаться. – Он снова достал хвостом фото своей невесты. – Вы не против? – на всякий случай уточнил он.

– Конечно, нет. Только ты, прежде чем нас покинуть, не подскажешь, где находится та великая ценность, ради которой ты оказался здесь?

– Да вон там. – Его хвост указал нам небольшое углубление в стене. – А мне можно уточнить, где проживает эта великолепная красавица?

– Само собой! – Я подробно описал место прописки Фильды, сообщил примерный график ее кормежки и путь, по которому Кеус сможет «неожиданно» повстречать свою невесту.

Морской змей поблагодарил нас за спасение и за «такой бесценный подарок, как несравненная Фильда», а затем стремительно покинул наше общество. В огромной пещере мы снова остались вдвоем с джинном.

– Ну что, ты готов приоткрыть завесу тайны Третьего мира?

– Ты полагаешь, это она и есть? – немного опешил джинн.

– Если честно, то понятия не имею. Но это все равно какая-то тайна, ведь так? – Джураб недолго подумал и кивнул. – А проникли мы сюда из Третьего мира, следовательно, это и есть одна из его тайн. Кстати, тебе название мира Кеуса ничего не напоминает?

– Что-то мелькнуло в голове, но потом тут же погасло. Это важно?

– Да нет. У меня тоже возникла какая-то мысль, но она покинула мою голову быстрее, чем я мог за нее ухватиться.

– Печально...

– Ерунда! Если это важно, то появится вновь, а если неважно... К чему загружать голову всяким хламом? Пойдем лучше посмотрим, что там за сокровище этакое.

– И я того же мнения!

Мы неспешной походкой двинулись в сторону указанного нам углубления. Неожиданно позади нас послышался шум воды. Мы как по команде резко развернулись и увидели, как подземное озеро все забурлило от множества пузырей. Со дна явно кто-то подымался. Еще с минуту мы просто стояли в полном неведении – кого это принесло? И только через этот очень долгий промежуток времени мы наконец-то смогли вздохнуть с облегчением – это был Кеус.

– Кеус, ты нас немного напугал, – перевел я дыхание. – Мы уже было решили, что у нас новый посетитель.

– Вряд ли вас кто-то сможет посетить через это озеро, – спокойно ответил змей. – Выход в море, да и из самой пещеры по-прежнему закрыт. Вероятно, вы что-то недоломали...

– Ну не огорчайся, у нас еще все впереди! Сейчас вот возьмемся с Джурабом и доделаем все оставшееся. «Мы наш, мы новый мир построим!» – Как раз и собирались этим заняться.

– Да-да! – кивком подтвердил джинн.

– Я тут пока к выходу плыл, стишок один вспомнил, – снова заговорил Кеус.

– Стишок? – удивился я. Никогда не слышал, что морские змеи тяготеют к поэзии.

– Ну хотел припомнить что-нибудь этакое, чтобы покорить прекрасную Фильду. Ничего на ум не пришло, кроме этого глупого стишка, – принялся оправдываться исполин.

– Да? А что за стишок? – ведь не зря же Кеус заговорил о нем!

– Да Тиреус любил сочинять всякие стишки, а потом читал их мне. А буквально все последние дни себе под нос наговаривал это свое сочинительство. Только его и твердил. Глупый, конечно, стишок...

– Ну-ка, ну-ка, процитируй. Может быть – это важно.

– Точно! А вдруг это пароль какой?

– Да я так не думаю. Это, скорее всего, у него бред больного. Но... Значит, так:

Я же говорил, глупое стихотворение! К примеру, где бы он взял злобных змей?

– Да нет, интересный стишок, – сказал я. – Если предположить, что... Как там, «драгоценное чудо»? Так вот, если предположить, что это как раз то, что пытался скрыть и сохранить твой безумный волшебник, то злобными змеями или, точнее, змеем, вполне можешь оказаться ты.

– Я? – Кеус чуть не подавился этим предположением.

– Ты же сам говорил, что Тиреус был не в себе!– пришлось оправдываться мне. – Как там дальше?

Змей быстро повторил про себя начало стишка, кивая себе в такт.

– «Разрежу надвое».

– Это, скорее всего, инструкция к применению. Значит, следующая ловушка состоит из колюще-режущих предметов! Все просто. Очень удачно, что ты, Кеус, припомнил позднюю поэзию Тиреуса. Я думаю, что она поможет нам открыть, точнее, доломать все остальное.

– Хорошо бы, – скептически произнес змей и прилег у берега.

– Итак. Джураб, ты готов?

– Всегда готов!

– Тогда в бой!

Мы промаршировали к углублению и затем очень медленно начали продвигаться вперед. Углубление, как я и предполагал, оказалось входом в новый, довольно узкий коридор. Джинн принялся обследовать потолок и стены на предмет отверстий, из которых должны были вылетать ножи, а я медленно пошел за ним. Таким гуськом мы прошагали метров пять, но вдруг я почувствовал, что падаю вниз. На свою реакцию я никогда не жаловался. Спасла она меня и в этот раз. Быстро перенеся свой вес, я сумел оставить часть тела на твердой почве, при этом я продолжал медленно соскальзывать в неизвестную пропасть.

– Джураб! – позвал я своего товарища. – На помощь!

Джинн почти в ту же секунду появился рядом со мной.

– Ты опять падаешь? – разочарованно проговорил он. – Я думал, что ты что-нибудь новенькое придумал.

– Фантазии как-то не хватает, – проскрипел я и сполз еще на несколько сантиметров.

– Жаль, – спокойно парировал джинн и, легко подхватив меня, перенес на другую сторону дыры.

Я немного отдышался и осторожно подполз к краю, чтобы посмотреть, что там внизу.

– Да нет там ничего интересного, – услышал я голос своего спасителя. – Смотрел я уже. Там колья острые торчат и никаких ножей.

– Действительно, ничего интересного, – медленно проговорил совсем не мой осипший голос. – А глубина?

– Метров пять, не больше, – пожал плечами джинн.

Ком, образовавшийся в моем горле, покинул его только благодаря неимоверным усилиям с моей стороны. Значит, пропасть... А ведь по стишку Кеуса, или, точнее, Тиреуса должны были быть ножи! Неужели описание идет не по порядку? Так, что там еще нас ждет? Моя память после встряски с пропастью отказывалась воспроизводить что-либо.

– Джураб, слушай, слетай быстренько к Кеусу и попроси его еще раз рассказать тот стишок. Запиши куда-нибудь. Хорошо?

– Без проблем! – ответил джинн и исчез.

Через каких-то пару минут он появился вновь и протянул мне белый альбомный лист с отпечатанным на нем текстом. Я быстро пробежался глазами по строчкам и подвел итог:

– Итак, если верить написанному, то нам еще предстоит встретиться с ножами, ядом и неким тяжелым предметом, который будет пытаться нас раздавить. Пойдем дальше?

Джураб пожал плечами и разделился на четырех джиннов, которые пошли впереди меня, внимательно обследуя пол, потолок и стены коридора. Так впятером мы вскоре вышли в маленькую залу. В противоположной стене этого помещения было три выхода.

– В какой пойдем? – спросил я, внимательно оглядев каждый, – выглядели они одинаково.

– Стой тут. Сейчас проверим, – ответили джинны.

Потом они встали в кружок и принялись считаться детской считалочкой типа «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана... ». Когда их распределения закончились, один джинн «переоделся» в черный костюм с черными же очками и наушниками и прошествовал в мою сторону, встав немного позади. Трое оставшихся дружно направились ко входам в коридоры. С оставшейся копией джинна мы стояли молча несколько минут под скрип и шуршание, раздающиеся из его наушников, не производя никаких действий. Один раз мне показалось, что я слышу крик, и я было бросился к коридорам, но джинн-телохранитель меня остановил, объяснив, что, мол, все под контролем.

Потом появился первый джинн-исследователь. Он вышел из левого коридора, точнее сказать, не вышел, а выполз в полураздавленном состоянии. Будто по нему утюг прошелся.

– Ловушка, призванная раздавить соискателя местного чуда, обезврежена! – отчитался он и растворился в воздухе.

Джинн, стоящий рядом со мной, кивнул, что-то пометил в своем блокнотике и снова замер. Еще через пару минут из среднего коридора показался второй джинн. Он шел, держа себя за руки, чтобы его половинки, разрезанные ровно посередине, не распались раньше времени. Несмотря на то, что я знал о неуязвимости джинна, мне это все показалось жутким. А если ещё представить на его месте себя... Я ведь собирался войти именно в этот коридор... Все повторилось, как и с первым клоном-джинном. Со словами: «А вот вам и ножичек нашелся!» – обе половинки растворились в воздухе.

Третьего мы ждали минут пятнадцать. Я уже начал волноваться, когда он неожиданно появился у своего входа. Внешне никаких изменений с ним не произошло.

– Я полагаю, нам сюда, – просто сказал он. – Коридор очень длинный. Хотя... Ну сами посмотрите, – пожал он плечами и исчез.

– Пошли? – спросил меня уже обычный Джураб.

– Что он имел в виду, говоря про коридор? Вроде как сомневался, что он длинный?

– Помнишь, как мы сюда попали? – Я кивнул. – А глубину колодца? Так вот, я думаю, что нечто похожее. Вроде как далеко, а потом – бац, близко.

– Все понятно. А что в конце?

– А в конце – дверь.

– Дверь? Какая дверь?

– Магическая, конечно. Напоминает мыльный пузырь.

– Не понял...

– Слушай, что я тут тебе, как маленькому, все объясняю? Пойдем, сам увидишь!

Прошагав немного по самому обычному пещерному коридору, мы очутились перед огромной, во весь проход паутиной!

– Ты это назвал мыльным пузырем?! – удивился я, на что джинн только пожал плечами.

– Неточность переданной информации. Наверное, что-то ее исказило.

– Хорошо исказило. Если есть паутина, то должен быть и паук, а про него в стихотворении Тиреуса ничего не говорится!

– Может быть, паук давно умер? – предположил Джураб.

– Не думаю. Здесь все должно было быть на века.

– Но где он тут может спрятаться? – Голова джинна принялась вертеться в разные стороны.

Действительно, пауку абсолютно негде было спрятаться или притаиться! Тоннель, в котором мы находились, был довольно ровным – никаких впадин, ям, уступов. Паутина же имела ровный, натянутый и никак не брошенный вид, словно паук только что закончил ее плести и отлучился на пару минут по своим паучьим делам.

– Может быть, мы ее просто порвем, пока его нет? Не будем же мы ждать этого паука?! – предложил джинн.

– Я не против. Рви!

Джинн плавно приблизился к паутине, извлек из кармана так кстати находившиеся там ножницы и резанул по нити. Яркая вспышка, сноп искр и полная электризация с просветкой скелета Джураба предстала перед моими глазами. Джинн обмяк и буквально стек к моим ногам.

– Она под высоким напряжением, – услышал я его голос, и Джураб отключился.

Я присел над поверженным джинном и тут же ясно ощутил чье-то дыхание у себя за спиной. Быстро встал на ноги. Мои уши тут же уловили предостерегающий хрип, поэтому разворачиваться я уже стал медленно и осторожно. Когда мое тело проделало разворот на сто восемьдесят градусов, я наконец имел возможность увидеть нежданного гостя. И тут я сообразил: паук жил не здесь, а где-то в начале коридора и реагировал на посягательство через свою паутину, а она играла роль сигнализации.

Передо мной стоял «паучок» размером во весь проем. У него было множество лап, заканчивающихся остроконечными когтями, маленькие глаза, ненавидящие всех и вся, и огромные клыки в ротовой полости, с которых сейчас капала мутно-зеленая слюна. И тут мне припомнились строчки стиха Тиреуса: «...сдохнешь от яда». Джураб по-прежнему был без сознания, поэтому мы с врагом оказались, так сказать, один на один. Радости от этого факта я не испытывал никакой.

Паук рыкнул на меня и медленно двинулся в мою сторону. Осознание того, что в рукопашном бою мне против него не выстоять, быстро открыло во мне талант дипломата.

– Слушай, давай поговорим по-хорошему, – начал я и заметил, что чудовище немного приостановилось. – Ты что такой злой? – Паук снова начал наступление. – Понимаю. Сидишь здесь один-одинешенек, поговорить не с кем. Кто хошь озвереет! Да еще, поди, не по доброй воле. Угадал? – Наступление снова замедлилось. – Нас вот с другом, – я кивнул на Джураба, – тоже сюда какая-то сила засосала. Мы выход ищем. Не подскажешь, где он?

Паук поднял свои поросячьи глазки к потолку и как-то странно взвыл. От его голоса у меня в ушах сильно защелкало, а голову стянуло, словно металлическим обручем. С такими вокальными данными рыбу в водоемах хорошо глушить – никакого динамита не потребуется! Вой прервался так же резко, как и начался. После этого соло чудовище снова зарычало и потянуло ко мне свои противные лапы. Я с опаской глянул на его когти и отскочил в сторону, стараясь не приближаться к паутине.

– У-у-у какие коготки! Наверное, давно не посещал маникюрный салон. А тебе известно, что игры с колюще-режущими предметами опасны? Причем не только для их обладателя, но и для окружающих?!

Паук снова стал прислушиваться к моей речи. Краем глаза я увидел, что джинн приходит в себя, и в моей груди разлилось тепло надежды выбраться из этой переделки живым.

– Проголодался, наверное? Хочешь, я тебя чем-нибудь вкусненьким угощу? – предложил я, быстро простукивая свои карманы. Они оказались на редкость пустыми. Только в одном нашлась трубка, найденная мною в углублении колодца, через который мы с джинном сюда попали. – О! – провозгласил я. – Что есть еда? Это временное набиение желудка всякой ерундой. У меня есть нечто более важное в этой жизни. У меня есть музыка! Музыка – это вечно! Это прекрасно! Это умиротворяет! – Джураб между тем сел и, держась руками за голову, принялся качаться из стороны в сторону. – Тебе сыграть? – предложил я пауку, отвлекая его внимание от приходящего в себя джинна.

Мохнатое чудовище тем временем снова задрало свои зенки к потолку и выдало новую трель. Я, уже раз познакомившись с его манерой общения, заблаговременно заткнул уши, поэтому перенес новую вокальную партию паука немного легче. Что же касается Джураба... то он снова упал на пол. Вот черт! Маленькие глазки паука снова сверлили меня.

– А, я понял! – продолжал увещевать этого агрессора. – Ты так поешь! Что же, совсем не плохо. Совсем не плохо. Только помещеньице это не годится по размерам, да и аудитории бы тебе побольше. – Я вытер пот со лба и снова обнаружил в своей руке непонятную трубку. – Сейчас я тебе подыграю! Итак... – Мои легкие наполнились воздухом, и я изо всех сил дунул в этот «горн».

Реакция на мои действия оказалась совсем не ординарной! Джураб, до сих пор лежавший у моих ног без сознания, резко вскочил на ноги и с возгласом «Где пожар, что горит?» несколько раз крутанулся вокруг своей оси, пока его взгляд не уперся в паука. Паук же, наоборот, как по команде весь съежился, поджал лапы и зажмурил глаза. При всем при этом я не услышал никакого звука, кроме выходящего воздуха из этой трубки! Я был в недоумении.

– Это кто? – с придыханием спросил джинн.

– Хозяин паутины, – тихо ответил я.

– Откуда он взялся?

– Оттуда. – Я кивнул на коридор.

– А что он делает? – удивился Джураб.

– Сейчас не знаю, – пожал я плечами. – До этого пытался меня съесть.

– Я вегетарианка! – неожиданно раздался тонкий голосок, и мы с джинном посмотрели на паука, который все еще не двигался.

– Это он сказал? – спросил я.

– Не похоже, – в тон мне откликнулся Джураб.

– Это она сказала, – снова прокомментировал тонкий голос.

– Она – это кто?

– Она – это паук перед вами!

Мы переглянулись. Паук по-прежнему не шевелился.

– Слушай, кончай прикалываться! – не выдержал джинн. – Выходи уже!

– Не могу. Мне паучья оболочка мешает. Может, вы мне поможете?

– Ага, обрадовалась. Мы к ней подойдем, а она нас тут тепленьких и схавает, – сказал мне джинн, кивая на паука. – Нашла идиотов!

– Оболочка паука мертва! Помогите мне! – снова взмолился голос.

– Может, она правду говорит? – засомневался я, уж больно голос не был похож на голос хищника.

– А кто мне только что рассказывал, что им собирались пообедать? – урезонил меня джинн, а потом неожиданно предложил: – Хорошо, мы помогаем тебе, а ты нам. Подскажи-ка, как снять эту паутину.

– Я, к сожалению, не вижу этой паутины, но если это обычная циклофидная...

– Какая?

– Прочная, наэлектризованная...

– Ага, понятно! – второй раз перебил ее джинн. – Она именно такая. Что с ней делать?

– Нужно положить что-то металлическое одной стороной на нить паутины, а другой на землю. Вся сила паутины уйдет в землю, и ее можно будет порвать руками. Теперь ваша очередь.

– Не-ет. Не так быстро. Сейчас проверим.

Пошарив в своих вещах, мы быстро нашли то, что требовалось, и провели испытания. Через положенную нами ложку плавно потек какой-то пульсирующий свет. Это продолжалось пару-тройку минут, а потом резко прекратилось.

– Это все?

– Сейчас проверим.

– Не лезь. Проверять буду я, – заявил джинн и снова осторожно приблизился к паутине.

В его руках снова появились ножницы, только на этот раз их ручки были покрыты чем-то резиновым. Тонко раздавшееся «дзинь» никаких спецэффектов не произвело, а сама паутина стала хлопьями повисать по бокам прохода. Когда дорога была свободна и джинн ради проверки пару раз прошел туда и обратно рядом с паутиной, не получив никаких повреждений, мы снова посмотрели на паука.

– Эй, ты там жива? – спросил я, немного приближаясь к чудовищу.

– Пока да, – ответил нам слабый голос– Но я бы просила вас поторопиться. После моего пробуждения мне надо как можно скорее выбраться на воздух, иначе я могу погибнуть.

– Ладно, не будем о плохом. Как тебя достать?

– Нужно перевернуть паука.

– Я же говорил! – снова начал Джураб. – Ты видел, сколько у него там лап? А когти на них? Да он нас за несколько секунд на шашлык разделает!

– Мы обещали. Она выполнила свою часть сделки. Теперь наша очередь.

– Большие сомнения у меня по этому поводу, – вздохнул джинн и снова разделился на четыре части. – Стой тут. Если что – проход открыт, – многозначительно сказал он, и его бригада подошла к пауку. – Сиди там смирно, – обратился он к голосу, – сейчас переворачивать тебя будем.

Четыре джинна принялись за дело и тут же столкнулись с проблемой – паук был такой большой, что перевернуть его можно было, только перекручивая на месте. Это осложнило работу и сильно ее замедлило. Лапы паука задрались вверх спустя приличный промежуток времени, джинны отошли в сторону, снова слились в одного, и мы уставились на неподвижное насекомое.

– Алло, гараж, пора на выход! – громко позвал джинн, но ответа не последовало.

– Она умерла? – спросил я.

– Мне известно столько же, сколько тебе, – ответил Джураб. – Если новорожденный не желает сам показываться на свет, то необходимо произвести операцию по его извлечению!

– Кесарево сечение?

– Ну типа того.

Джинн быстро перевоплотился в доктора, надел резиновые перчатки, взобрался на паука и, взяв его же лапу, острым когтем одним движением вспорол брюхо чудовища. Резкий свет, ударивший из разреза, в полумраке пещеры резанул по глазам даже меня. Джураб отлетел ко мне, изобразил маску сварщика, и мы стали во все глаза смотреть на это светопреставление.

Буквально через минуту мы ясно увидели, что из разреза на брюхе кто-то вылезает. Свет по-прежнему мешал рассмотреть все как следует, но было отчетливо видно, что существо вполовину меньше паука. Оно выползло на брюхо, с трудом перевалилось через край и быстро скатилось на пол. Светящийся комок некоторое время просто лежал не двигаясь, потом словно вздохнул, расправил плечи и стал немного больше. На его спине расправились два крыла. Еще мгновение – и перед нами стояла маленькая хрупкая девушка с узким лбом и кукольно-длинными ресницами. Она взмахнула головой, и ее непослушные волосы рассыпались по плечам.

– Невероятно! – выдохнул джинн. – Это же клеера!

– Кто? – переспросил я, не отрываясь от видения.

– Клеера. Я много слышал про них, но никогда не думал, что это правда и мне посчастливится увидеть ее самому. Обалдеть!

– Можно немного поподробнее?

– Ну как тебе сказать?..

– Покороче, если можно.

– В общем, легенда гласит, что на свете живут огромные плотоядные и ядовитые пауки-убийцы. Но это всего лишь оболочка для прекрасных существ. Если паук умрет или погибнет до того, как он кого-то съест или убьет, то из него возродится клеера. То есть вот она.

Наша новая знакомая между тем совсем пришла в себя и подошла к нам.

– Приветствую вас. Меня зовут Ферра. Можно узнать имена моих освободителей?

Мы представились.

– Что завело вас в эту мрачную пещеру?

– Да вот, выход ищем.

– Интересные у вас мотивы, – улыбнулась клеера. – А вы не думали, что выход может быть там же, где и вход?

– Думали, – решил я ей подыграть. – Но это скучно. Что мы все о нас да о нас– Меня буквально разрывало любопытство. Я никогда не слышал о подобных существах! Хотя не скажу, что прочитал мало книг о наших мирах. – Расскажите нам о себе. Кто вы такая? Как попали в этого ужасного паука?

– Я? Клеера, – снова улыбнулась она. – Как и все клееры, в пауке я родилась.

– Родилась в пауке?!! – Мои глаза разве что из орбит не вылезли.

– Похоже, вы мало знаете о нашем народе.

– Если честно, то до этого момента я вообще ничего про вас не знал.

– Что ж, немудрено. С тех пор как пропал наш Тинэр, клеерам все реже удается покинуть оболочку паука.

– А можно поподробнее и с самого начала? – чуть не взмолился я.

– Раньше наш народ был многочислен. Мы жили у подножия прекрасной горы, – начала Ферра. – Все новорожденные клееры покидали эти зловещие оболочки под звуки Тинэра.

– Что такое Тинэр?

– Это небольшой музыкальный инструмент, который своим звуком уничтожал паука. Тот падал на спину, и маленькая клеера могла легко покинуть его через брюхо. Но однажды наш Тинэр кто-то похитил. Неизвестно, кому он мог понадобиться. Может быть, кого-то просто пленила его красота? Мы долго его искали, но наши поиски не увенчались успехом. – Она горестно вздохнула и с благодарностью опустилась на стул, услужливо подставленный Джурабом. – Убить паука практически невозможно, особенно пока его охраняет аура клееры. Но единожды убив кого-то или отравив ядом, паук убивает в себе так и не рожденную клееру. А с каждой новой жертвой он становится все уязвимей, и в конце концов его убивают. Поэтому нас все меньше и меньше. Я даже не знаю, сколько нас еще осталось в этом мире...

Я опустил глаза. За всю мою жизнь в этих мирах мне не приходилось ни слышать, ни тем более видеть ни одной клееры. Если они только спрятались или их заточили в таких вот пещерах в надежде, что они сами помрут от голода, тем самым дав выход новой клеере. Мысль мне понравилась.

– А вы не пробовали просто запирать пауков в каких-нибудь горах? – решил я сменить грустную тему. – Они помирали бы там от голода, и юная клеера могла бы свободно покинуть его чрево!

– Пока в пауке жива клеера, он бессмертен, – так же грустно ответила наша новая знакомая.

– Что-то у вас не очень продумано с рождением, – проговорил Джураб. – И кто придумал рождаться вам в этих жутких оболочках?!

– Это уже существует. Мы вообще должны быть благодарны, что имеем возможность сменить облик, а не оставаться до конца своих дней в образе чудовища. Все было бы замечательно, не позарься кто-то на наш Тинэр. Мы бы до сих пор жили в мире и согласии. И сколько бы людей, которых убили пауки, тогда могло выжить! А все из-за какого-то воришки! – Ферра закрыла лицо ладонями и неожиданно разревелась.

У меня не было практики по утешению плачущих дам, все, на что меня обычно хватало, ограничивалось фразой: «Ну что ты... Перестань». В данный момент, впрочем, как и в другие, эти слова не только бы не спасли положение, но и усугубили его. Поэтому я просто стал переминаться с ноги на ногу, соображая, что бы такое сказать. Как говорят, хотел сказать что-то умное, но мысль погибла от одиночества.

Простые слезы грозились перейти в рев, а в перспективе – разразиться водопадом. Требовалось срочно что-то предпринять! Во всех виденных мной фильмах, да и мультфильмах, мужчина в таких случаях протягивает даме платок. Вспомнив, в каком сейчас виде находится мой платок, я отбросил подобную мысль. Но, подумав немного, решил, что это все же лучше, чем ничего. Может, вид моего платка ее даже рассмешит. Я подошел к Ферре, полез в карман и одним движением вытащил свой многострадальный платок наружу. Трубка, найденная мной при входе, резко вывалилась и, гулко стукнувшись о пол пещеры, откатилась в сторону клееры, прямо к ее ноге. Она резко прекратила всхлипывать, отдернула ногу и убрала ладони от лица. Я протянул ей платок.

– Что это было? – спросила она, с сомнением поглядывая на кусок ткани в своих руках.

– Это был чистый платок. Теперь он просто платок. Так сказать, бывший в употреблении. Но другого у меня, извини, нет, – пояснил я.

– Нет. Что-то пробежалось по моей ноге.

– Ах, это. Мышь. Белая, – по привычке пошутил я, пожав плечами.

Кто бы мог подумать, что волшебное существо может бояться каких-то мышей?!! Клеера в одно мгновение умудрилась громко взвизгнуть и с ногами запрыгнуть на стул, трусливо озираясь вокруг.

– Да нет, – поспешил я ее успокоить, потом нагнулся и поднял трубку. – Вот, у меня из кармана вывалилось.

Ферра склонила голову набок и внимательно всмотрелась в демонстрируемый мной предмет, затем медленно сползла со стула.

– Что это? – заинтересованно спросила она.

– Понятия не имею. Мы с Джурабом нашли это при входе. Старинная трубка.

– Можно мне посмотреть?

– Конечно. – Я протянул ей руку.

– Может, тебе посветить? – участливо предложил джинн. – Ну чтобы виднее было.

– Спасибо.

Клеера осторожно взяла мою трубку и принялась ее рассматривать. Джинн установил было огромный фонарь, но Ферра вежливо отказалась от подобной иллюминации. Она так внимательно изучала эту железяку, что мне стало ее даже немного жаль: сколько ей пришлось пропустить всего, находясь в заточении, и в теле паука, и в этой пещере!

От моих жалостных мыслей меня отвлек ее тоненький возглас:

– Да это же... – И она подпрыгнула от радости.

– Что?

– Что это? – загомонили мы с джинном.

– Сейчас я проверю! – пообещала Ферра и отошла от нас на пару шагов.

Потом она сжала трубку в кулаке, закрыла глаза и, замахав своими крылышками, поднялась немного от пола. Да так и замерла в полете. Висела она минуты три, после чего медленно опустилась вниз. Потом протянула к нам руку и раскрыла кулак. Трубка, которая несколько минут переживала не самые лучшие свои времена, теперь сверкала, словно ее только что изготовили искуснейшие гномы и мастера трех миров! Ее золотистая поверхность изобиловала тончайшими кружевами рисунка и прекрасными переливающимися драгоценными камнями. Она также приобрела форму. Теперь этот инструмент имел вид маленького рожка.

– Ничего себе! – воскликнул Джураб. – А ты так все можешь починить?

– Ты не понял... – тихо начал я.

– Это Тинэр! Это наш Тинэр! Он нашелся!

– Тинэр? – оторопело проговорил джинн. – Тот инструмент, убивающий пауков?

– Точно. Только я в него дунул, этот... – я кивнул в сторону поверженного паука, – сразу замер и больше не шевелился. Копыта отбросил.

– Поэтому-то я и смогла из него выбраться! Вы спасли меня, вы спасли мой народ! Теперь мы снова будем жить! – радовалась Ферра.

– Ферра... – начал я. Мне совсем не хотелось напоминать ей, что из клеер она, может быть, осталась одна, но это надо было сделать, – понимаешь, никто не видел никого из вас уже пару столетий.

– Ну и что? На свету, при солнце мы почти невидимы.

– Я имею в виду, что ты, возможно, осталась только одна. Нет, конечно, я буду только рад, если это не так, но...

– Не огорчайся! Я все понимаю и осознаю. Но у нашего народа есть козыри.

– Какие?

– Как только у нас украли Тинэр, – она любовно погладила трубку и легко коснулась ее губами, – мы поняли всю опасность нашего существования. Точнее, приближающийся конец. Пауков убить мы не могли, клеер рождалось все меньше и меньше. Поэтому мы решили сделать секретную кладку.

– Что?

– Мы собирали всех только что рожденных пауков. В течение трех дней после рождения они еще не имеют яда. Этих пауков мы отнесли на снежную вершину горы, у подножия которой была наша долина. Оболочка паука изначально создана для того, чтобы защитить находящуюся в нем клееру. Поэтому, попав в холод, паук впадает в спячку, а его панцирь прекрасно защищает внутренности от переохлаждения.

– То есть вы, грубо говоря, законсервировали несколько клеер! Мудро... – восхитился Джураб.

– Сколько вас там?

– Несколько десятков, – улыбнулась Ферра. – Теперь я перенесу их понемногу в нашу долину, а Тинэр поможет им возродиться.

– Так здорово, что вы об этом позаботились, и у этого мира снова будет нечто прекрасное! – разделил я ее радость, и тут же мне в голову пришла интересная мысль: – А откуда ты все это знаешь? Ты же вроде как только что родилась!

– Каждая клеера рождается со знанием истории своего народа. Это избавляет нас от необходимости пересказывать все вновь и вновь. Таким образом мы избавлены от выдумок, которыми обычно обрастает любая история, передаваемая из поколения в поколение. А если что-то произойдет... – Она сделала многозначительную паузу. – Теперь я просто знаю, что мне надо делать!

– Мудро, – повторил джинн.

– Действительно мудро, – согласился я.

– Мне так не терпится всех пробудить! – между тем воскликнула Ферра. – Вы не против, если я полечу к своей долине?

– Мы не против. Но вход сюда почему-то закрылся, а выход мы еще не нашли.

– Я просто пройду сквозь эти камни.

– Как? – воскликнули мы уже вдвоем.

– Джураб, ты мне предлагал посветить. Можно попросить тебя сделать это сейчас?

– Да без проблем! Какой свет ты предпочитаешь?

– Самый светлый и яркий. Лучше солнечный.

– Пожалуйста!

Джинн быстро трансформировался, и перед нами с клеерой тут же засияло небольшое солнышко. Ферра подошла к нему поближе и неожиданно стала таять.

– Что с тобой? – забеспокоился я.

– Я рассеиваюсь. Как днем. В таком виде я смогу легко покинуть пещеру и сразу полечу к себе домой. Дом... как давно не говорила этого слова...

– Точнее, никогда, – тихо проговорил я себе под нос, наблюдая, как наша новая знакомая растворяется в воздухе.

– Ну все, я пошла! – объявила она, став маленьким, едва заметным облачком. – Спасибо за все. Может быть, когда-нибудь мы еще увидимся. Удачи вам! – И она исчезла.

– Вырубай иллюминацию, – вздохнул я. – Элвис покинул здание.

– Все-таки это классно, – молвил джинн, как только снова принял свой вид. – Все веками мечтают посмотреть на это чудо, а я... Всего несколько дней как я, так сказать, вернулся к жизни, а уже увидел такое. Нет, я определенно счастливчик!

– Пошли уже, счастливчик. Нам еще выход искать.

Мы снова шли по каменному коридору, который петлял из стороны в сторону, словно зигзаг. Это, мягко говоря, раздражало.

– Как ты считаешь, клеера и есть то чудо, которое нашел тот полоумный волшебник и оградил ее от внешнего мира? – начал разговор джинн.

– Очень-очень маловероятно. Я считаю, что клеера, точнее, ее паук, был отправлен сюда на поселение, как и Кеус. Это местная охрана того чуда. Помнишь в стихотворении строчку про возможность «сдохнуть от яда»? – Джураб достал листочек со стихом, быстро пробежал его глазами и кивнул. – Так вот, паук и есть та, грубо говоря, емкость с обещанным ядом. И если бы не магическая трубка, которую мы нашли в нише... Как ее там?

– Тинэр, – подсказал мне джинн.

– Точно, Тинэр. Так вот: если бы не он, то, полагаю, нас бы накачали этим самым ядом по самое не хочу. И Ферра никогда бы не увидела свет.

– И не спасла бы свой народ! – дополнил мой товарищ.

– Как говорится – все хорошо, что хорошо кончается!

– Точно! Вот и наш коридор наконец-то кончается.

Я так увлекся разговором, что долгожданный выход из витиеватого коридора увидел только после восклицания джинна. Ещё несколько метров – и мы буквально вылетели на открытое пространство. Перед нашим взором предстала огромная пещера. Конечно, не такая, в которую мы попали в первый раз, но и ненамного ей уступающая. Главной достопримечательностью ее было нечто, упакованное во что-то, и размером во всю пещеру.

Это что-то выглядело как множество витрин различной формы, засунутых одна в другую. Словно кем-то была создана огромная головоломка, и мы были первыми, кому представилась сомнительная честь ее решать. Все детали этой конструкции были из стекла разной степени прозрачности – это существенно мешало разглядеть фигуры в самой середине – и различных геометрических форм, что делало ее какой-то нелепой. Первым был гигантский многогранник, вторым – чуть меньших размеров куб, третьим – шар, четвертым – эллипс и так далее.

– Что за ерунда? – наконец обрел дар речи Джураб.

– Я думаю, что эта, как ты выразился, «ерунда» и есть то чудо, которое столь тщательно охранялось.

– То есть нам надо всего лишь разбить это глупое нагромождение стекол, и мы увидим ценность этого мира?

– Скорее всего. Но с небольшими корректировками.

– С какими?

– Если разобьем. Помнишь, я тебе рассказывал о стеклянном шаре в замке Черного колдуна? – Джинн кивнул. – То-то. И второе: может быть, увидим это чудо.

– А что нам помешает это сделать?

– Время. Чудо могло испортиться, умереть, исчезнуть... Мы ведь даже не знаем, что это такое!

– Вот и узнаем! – потер руки Джураб. – Представляешь, там в середине стоит огромный рычаг и на нем написано: «Рычаг для возвращения замка Черного колдуна из межмирья»! Круто?

– Да-а. А рядом прибита табличка – «Инструкция по применению».

– Да-а...

– Только надеюсь, там нет функции самоликвидации. А то вытащим этот замок, и сделают нас героями эпохи... посмертно.

– Что-то ты о грустном. Давай уже займемся тотальным уничтожением этой конструкции.

– Давай! С чего начнем? – Я осмотрел первую фигуру.

Многогранник будто был отлит из одного цельного стекла и выглядел настолько фундаментально и на века, что казалось, даже одна попытка его разбить будет актом вандализма с нашей стороны. Но, как говорится, ломать не строить!

Для начала я решил проверить свои знания по разбиванию цельных стеклянных предметов, приобретенные в замке колдуна. Быстро найденная мной монетка стремглав полетела в многогранник и тут же отскочила от него под гулкий звон. Джинн скосил на меня снисходительный взгляд и извлек из кармана... кувалду. Его мощный удар моментально привел к нужным результатам! Стеклянная поверхность неожиданно пошла множеством трещин.

Мы с Джурабом разве что не запрыгали от радости! Мне была тут же преподнесена подобная штуковина, и наша команда, пожав друг другу руки, дружно взмахнула своими орудиями... да так и замерла в полном недоумении. Поверхность многогранника снова была абсолютно целой! Ни тебе трещин, ни повреждений – даже немногочисленные пылинки и те были на своих местах. Мы переглянулись и не сговариваясь одновременно ударили по стеклу, а потом принялись неотрывно смотреть на его пошедшую трещинами поверхность.

А посмотреть было на что. Стекло блеснуло матовым светом и по нему побежали маленькие сиреневые огоньки, которые, словно сварка, «зашивали» нанесенные повреждения! Джинн для интереса ударил еще раз. и мы смогли понаблюдать ту же картину.

– Оно что, самовосстанавливается? – задал я глупый вопрос.

– Похоже на то. Стекло повреждается всего на несколько секунд.

– Но оно все же повреждается. Следовательно, оно уязвимо! Что делать? – Я задумался, а потом сам ответил на свой вопрос: – Надо попробовать дубасить его непрерывно, чтобы оно не успевало регенерироваться! Попробуем?

– А что нам остается? На счет «три»!

И мы как два заправских кузнеца принялись по очереди, без пауз и перекуров, колотить нашу «наковальню». Минут через десять подобных непрерывных упражнений мы достигли двух результатов – пробили в стекле небольшую дыру, в которую можно было пролезть, и... абсолютно выдохлись. Когда мы было решили возрадоваться нашим успехам и немного отдохнуть, то стали свидетелями, как маленькие настырные огоньки начинают «надвязывать» стекло со всех сторон. Причем работали они очень умело и оперативно.

– Что будем делать? – спросил я.

– Полезли туда, а там разберемся!

– Полезли. А то я подобным видом спорта заниматься как-то не обучен.

Я первым быстро пролез вовнутрь многоугольника и смотрел, как мой товарищ уже в буквальном смысле этого слова просачивается следом. Потом еще с минуту мы постояли, понаблюдали, как стекляшка со своими огоньками замуровывает нас внутри.

Пространства между стенкой многоугольника и следующей фигурой – куба – было очень мало, не более метра, поэтому махать кувалдами было просто негде. Все говорило о том, что это очередная ловушка.

– Как будем решать эту задачку? – спросил джинн.

– Быстро и качественно. Что мы имеем? Стекло позади, стекло впереди. Так? Наши шаги в этой банке раздаются достаточно гулко, что говорит о повышенном резонансе. Что нам это дает?

– Что? – с готовностью переспросил Джураб.

– Нам это дает возможность приговорить сразу две эти стены, а если повезет, то и все их, посредством звуковой волны. Что нам для этого надо?

– Что? – снова спросил джинн.

– Могучий горн и временное укрытие от возможного стеклянного дождя! Организуешь?

– Легко!

Джинн пошарил в своих бездонных карманах и извлек оттуда пионерский горн. На нем даже висел стандартный красный вымпел с золотистой бахромой. А для укрытия он выдал мне плащ-палатку, пояснив в ответ на мой удивленный взгляд, что она бронированная. Сам он тоже надел подобный плащ. Затем вопросительно посмотрел на меня и, получив одобрительный кивок, изо всех сих дунул в трубу.

Если честно, то я мало верил в успех, просто решил пробовать все варианты, но... В общем, мы победили. В том смысле, что стены вокруг нас неожиданно разлетелись миллиардами мелких стеклышек и те, не достигая пола, растворялись в воздухе, вспыхивая сиреневыми огоньками. Салют, так сказать, в нашу честь. Красиво, блин...

Итак, перед нами стояла теперь преграда номер три – немного матовый серебристый шар. Я снова попробовал фокус с монеткой. Снова безуспешно... Кувалда и горн тоже себя никак не показали. Я встал в задумчивости. Джураб же, наоборот, решил обойти шар вокруг и «поискать входную дверь».

Мои ноги все еще не сдвинулись с места, а джинн уже вернулся на исходную позицию.

– Смотри, что я нашел, – сказал он, протягивая мне конец какой-то нити.

– Что это? – удивился я, с интересом рассматривая тонкую люрексовую нить.

– Не знаю. Она на шаре висела. В смысле, до сих пор висит.

Дернув за конец, я понял, что нить куда-то привязана. Быстро сматывая ее в клубок и двигаясь по ней, мне без труда удалось определить, что она прикреплена к самой верхней точке шара. Причем там она никак не крепилась – я легко продолжал ее сматывать. Как только я прекращал работу, нить снова тянулась вверх.

– Джураб, подымись, посмотри, что там делается с этой ниткой, – попросил я джинна и снова стал сматывать клубок, а потом отпустил нить.

– Слушай, там так прикольно, – начал джинн, как только вернулся ко мне. – Ты нитку тянешь, этот стеклянный шар словно распускается. Ну как свитер какой-нибудь. А когда отпускаешь – он опять вяжется!

– Значит, нам надо просто его распустить! Причем спутать нить так, чтобы этот шар не мог снова связаться. Готовь оборудование.

Джураба просить было не надо, так он любил что-то творить. Быстро появился прибор, немного напоминающий сказочную прялку, с тем лишь отличием, что нить сматывалась на очередное большое колесо (всего их было три). Когда на одном становилось достаточно «пряжи», на смену устанавливалось другое. Намотанная нить сбрасывалась в корзину со множеством штырьков и крючков, которые начинали двигаться и жутко ее спутывать. Все это тут же быстро крутилось, сматывалось, так что прямо у нас на глазах стеклянный(!) шар сперва лишился своей трети, потом половины, а затем и всего остального.

Когда последняя нить исчезла в путающей корзине, а перед нами во всей красе появился эллипс, «прялка» перестала работать и исчезла. В это же мгновенье кончик нити выскочил из кучи и принялся навязывать шар вновь. Мы на всякий случай быстренько перебрались поближе к эллипсу и стали ждать продолжения процесса. Увы, невидимый вязальщик не смог справиться с путаницей, изготовленной агрегатом джинна. Буквально через пару минут нить от напряжения лопнула под звонкий «дзинь!», и сразу после этого вся пряжа превратилась в облачко, которое тут же растаяло: три – ноль в нашу пользу!

Пожиная лавры очередной победы, мы решили немного перекусить. Запасов наших оказалось не так уж и много, поэтому было решено приговорить их все, чтобы облегчить сумки. После сытного обеда... у нас, как всегда, настал послеобеденный отдых. Джинн раздобыл зубочистку и принялся методично ковырять ею в зубе.

– Знаешь, что мне сейчас напомнила эта обстановка? – лениво спросил он.

– Нет.

– Помнишь, мы так же сидели с тобой в Третьем мире? Ну на нас еще тогда бык напал.

– А, это. Помню, конечно! Ты тогда этого быка палкой истыкал.

– Могу и сейчас потыкать. Так сказать, для реализма. Вот эта, например, стекляшка будет играть роль быка. Годится? – Я усмехнулся и кивнул. – Ну а палку сыграет... Во! – Перед моим взором предстала зубочистка. – И...

Джураб от души размахнулся и ткнул в эллипс. Что, вы думаете, произошло? Правильный у вас ход мысли! Он сдулся! В смысле, стеклянный эллипс сдулся, как воздушный шарик, лишь от прикосновения среднеострого предмета. Невероятно, но факт.

Теперь мы могли сносно рассмотреть самое сердце всего этого нагромождения стекла. Там камень. Конечно, не просто камень. Он оказался большим, голубым и, судя по всему, драгоценным – величиной в две моих головы (если их поставить друг на друга) – и стоял на высокой подставке, к которой приложили руки искусные мастера. Не знаю, как насчет чудодейственности, а вот насчет драгоценности сбрендивший волшебник был прав – она казалась невероятно огромной.

Чтобы добраться до этого сокровища, нам предстояло преодолеть еще три стеклянные преграды. Чем мы и собирались заняться безотлагательно.

Итак, на данный момент перед нами был прямоугольник. Испробовав все уже известные нам способы, мы пришли к выводу, что придется открывать новый. Джинн снова разделился на четверых, и каждый из них, выбрав себе по грани, принялся активно изобретать новый способ. Через пять минут тщетных попыток Джурабы сдались и снова собрались воедино.

– Вот ведь какой настырный! Ну никак биться не желает! Что мы ему сделали а? – ни к кому конкретно не обращаясь, стал возмущаться он. – Стоит себе, кирпич стеклянный... – С досады джинн пнул забытый кем-то из его бригады молоток.

Тот легко пошел на взлет и громко звякнул о каменный пол прямо рядом с прямоугольником. Между камнем и железом пролетела небольшая искра и прямиком врезалась в объект. Перед нашими изумленными глазами из искры разгорелось пламя. Вспыхнув словно факел, кусок стекла просто сгорел в одно мгновение, осыпавшись на пол кучкой пепла. Пепел превратился в пыль, а она просто исчезла! Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло... Нам безусловно везло.

Воодушевившись очередным успехом, мы сразу приступили к решению новой головоломки. Теперь перед нами был треугольник. Ничего особенного: треугольник как треугольник. Ну и подобно другим его собратьям – стеклянный и неразбиваемый. Нужна была новая фишка для этого «орешка».

– Начинаем проводить испытания? – потер я руки. – Я так понимаю, время на попытки его просто разбить мы тратить не будем. Тут нужно что-то эксклюзивное.

– Может быть, заморозим его? – Джинн изобразил холодильник и снегом из него стал забрасывать треугольник. Сразу повеяло холодом, и у меня засвербело в носу. – Ничего, – немного погодя подвел он итог. – Что бы еще такого? – Джураб был полон энтузиазма. – О! Ослепим его ярким светом. – Передо мной тут же появился огромный светильник с лампами дневного света. Я предусмотрительно прикрыл глаза, но все равно по ним резануло как ножом. – Что-то очень необычное... Да? Нужно подумать. Необычное для стеклянного треугольника, стоящего посреди подземной пещеры... Может, нам его испечь?

– Не понял?

– Что тут непонятного? – Джинн уже стоял передо мной в белом халате и поварской шапочке. – Сперва замесим муку. – Появился мешок муки, который Джураб тут же весь ухнул на треугольник. Белое мучное облако быстро окутало все вокруг нас. Я принялся яростно чихать.

– Джураб! Апчхи! Немедленно прекрати. Пчи! Что ты делаешь? Пчи-хи!

– Я? А что я? Я ничего...

Я подошел к джинну, который стоял рядом с треугольным куском стекла.

– Посмотри, все в муке! Даже эта чертова стекляшка!

– Ну это же издержки производимых испытаний... – принялся оправдываться Джураб, при этом достав небольшую метелочку, он начал ею обметать стекло. – Сейчас будет как новенький!

Поднятая с места мука снова проникла ко мне в нос, породив новую серию чихов. Я уже было решил, что обязательно взгрею джинна за эту проделку, как только прекратится это издевательство. Но... неожиданно передумал.

Я заметил, что стоящий прямо передо мной треугольник при новом «Апчхи!» на несколько секунд разлетелся, а потом очень быстро восстановился.

– Гляди. Апчхи! Он боится ветра! Пчи! – возвестил я джинну. – Готовь вентилятор и пылесос!

Далее я продолжил чихать. Прекратить это веселенькое занятие мне удалось только минут пять спустя. Было ощущение, что я вытряхнул из себя все мозги! К этому времени рядом со стеклянным куполом уже стояла требуемая техника.

– А пылесос зачем? – удивился Джураб.

– А это чтобы распыленный треугольник всосать. Глядишь, он обратно и не соберется.

– Пусть только попробует! Я пылесос, как только он всю пургу в себя втянет, цементиком залью...

– Тогда приступай!

Вентилятор буквально за считаные минуты превратил большой кусок стекла в пылевой столб, вертящийся на месте. Синхронно с ним начал работать мощный пылесос, который упорно, кусок за куском, отвоевывал у столба его составляющее. Эта борьба длилась несколько дольше, чем мы рассчитывали, но в итоге все равно закончилась бесспорной победой пылесоса. Кто бы в общем-то сомневался...

Перед нами стоял последний рубеж. Совсем небольшой по сравнению с первым шар. Он был лишь с меня ростом и только он один отделял нас от совсем немаленького камушка, который, как мы уже смогли свободно рассмотреть, казался каким-то мутным. Ну, не чистой воды... Тем не менее этот камень был нашей целью и надеждой на то, что, достав его, мы сможем-таки выйти из этих катакомб.

Наверное, уже целый час мы проводили различные эксперименты над шаром. Испробовали все, на что хватало нашей фантазии, но противное стекло никак не хотело убираться с нашего пути! Было ужасно обидно: приговорить всех его собратьев и застрять на самом маленьком в их семействе. Что-то мы упустили...

– У меня скоро начнется шаронеприемлемость, или, еще хуже того, шарофобия разовьется. – Я от души пнул его ногой и запрыгал на другой от боли.

– Да-а, препротивный попался, – откликнулся джинн, отбрасывая в сторону флейту, на которой он играл для шара. – Ничего его не берет! Зараза такая...

– Гадкий шар!

– Отвратительный!

– Грубый!

– Беззубый!

– А это здесь при чем? Где ты видел зубы у шара?

– Вот я и говорю – беззубый!

– Ладно. Плешивый! Корявая копия колобка! Мерзкий! Тьфу на него! – Я хорошенько прицелился и смачно плюнул на предмет нашего негодования.

И... о чудо! На месте попадания шар зашипел и запенился, словно на него капнули кислотой. Хотя кислоту-то мы как раз пробовали.

– У него водобоязнь! – обрадовался я.

– Как это?

– Он не любит воду! Тащи все водяные припасы.

Джинн метнулся к сумкам и принес наши фляги. Я побулькал содержимым. Остатки по моей оценке равнялись отметке – «может быть, хватит». В целях экономии и для чистоты эксперимента я еще раз плюнул на шар и удостоверился в его растворяемости посредством воды. Потом прикинул время, на которое мы можем рассчитывать, пока он не регенерируется...

– Джураб, слушай. Сейчас я начну лить на него воду, ты стой рядом и жди, пока он не расплавится хотя бы наполовину. Как только вода закончится, изгибайся и хватай камень вместе с подставкой. Пусть шар потом восстанавливается уже без драгоценной начинки.

– Точно. Если мы вынем орех, то скорлупа нам будет без надобности.

Я кивнул, отвинтил крышки у фляг и принялся медленно поливать стеклянную поверхность. Шар стал шипеть, пузыриться и быстро таять у нас на глазах. Чтобы растворять бока, мне приходилось быстро ходить вокруг, что немного раздражало. Почему-то я решил, что воду лить буду, стоя на месте. Непродуманно...

Почувствовав, что из фляги вытекают последние капли, я дал сигнал джинну, и он, изогнувшись дугой, схватил камень и его подставку... да так и замер на месте.

– Джураб, что ты возишься? Вода кончилась!

– Подставка к полу приклеена! Или прибита. Я не могу ее оторвать.

– Хватай хотя бы камень, его подставку потом выручим, – быстро проговорил я, видя, с какой скоростью поднимаются стеклянные края шара.

– Ну камешек, ну миленький, – услышал я голос Джураба. – Ты же не хочешь остаться здесь еще на пару сотен лет? Иди к папочке, мы пришли тебя спасти.

Как бы несуразно ни звучали уговоры джинна, но результат был достигнут. Мой товарищ вылетел из шара очень вовремя, и в его руках был наш спасенный «заключенный»!

– Уговорил, значит, – вздохнул я с облегчением.

– Ты не поверишь, но я его действительно уговорил, – пожал плечами Джураб, держа камень, словно заботливая мамаша своего ребенка. – Он сперва будто сросся со своей подставкой, а когда я сказал ему, что мы его спасаем, чуть ли не прыгнул в мои руки!

Я с сомнением посмотрел на камень. Ну не может же он быть живым!

– Ты его положи уж, а то уронишь ненароком.

Откуда ни возьмись появилась большая подушка (могу поспорить, что пуховая), и камень был бережно переложен на эту своеобразную перину. Учитывая, что она была алого цвета с золотыми помпонами, то голубой полупрозрачный камень на ней просто потерялся.

– Что ты морщишься? – заметив мою реакцию, спросил Джураб.

– Думаю, жалко, что мы подставку вытащить не сумели. Камень на ней лучше смотрелся, – посетовал я. – Как-то более величественно, что ли...

– Да-а, – вздохнул мой друг.

Неожиданно что-то задрожало позади нас. Проявив чудеса скорости по разворотам вокруг своей оси и сделав глаза по полтиннику, мы наблюдали, как только что сросшаяся с каменным полом подставка легко оторвалась от него и принялась торпедировать стеклянный шар.

– Вот это да! – воскликнул джинн. – Смотри, это она к своему камню рвется!

– Не разобьет, – прокомментировал я. – Ей бы помочь. А у нас вся вода кончилась!

Мы так увлеклись беснующейся подставкой, что совсем выпустили из виду сам камень. Между тем из-за спин, словно прожектор, сверкнул голубой луч и, подчиняясь его силе, шар ту же пошел трещинами, а спустя мгновение развалился вовсе! Под нашими недоуменными взорами подставка плавно, почти торжественно пролетела мимо и встала рядом с подушкой. Мы, повинуясь интуиции, дружно промаршировали к камню и воздвигли его на родной постамент.

– И все-таки он красивый! – сказал джинн.

– Абсолютно с тобой согласен.

Камень, казалось, зарделся от нашей похвалы. Блеснув ярким светом, который, впрочем, не слепил глаза, он на мгновенье окутался голубоватой дымкой. Когда она рассеялась, перед нами стоял прозрачный нежно-голубой кристалл.

– Прелесть! – снова похвалил его Джураб, всплеснув руками. – Возьмем его с собой? – Он погладил его ладонью, как маленького ребенка по головке.

– Нет. По-моему, он здесь живет и ему тут нравится. – Камень снова блеснул, подтверждая мою догадку.

– Жаль, конечно, – разочарованно проговорил Джураб, – но ты прав. Слушай, друг, – неожиданно обратился он к сверкающему оппоненту, немало меня удивив. – Раз ты здешний, может, покажешь нам выход? А то мы... – Он посмотрел на меня. – В общем, не знаем, как отсюда выбраться.

Камень блеснул, в который раз словно что-то ответил, и я на вопросительный взгляд джинна просто пожал плечами, – нравилось ему играть гранями после стольких-то лет, проведенных взаперти. Между тем из середины кристалла неожиданно ударил яркий луч, похожий на радугу, и, легко подхватив меня и джинна, как две пушинки понес вверх. Мы летели, словно на комете – быстро и ярко, а вокруг нас мелькали серые каменные стены. Очень скоро мы оказались на поверхности. Еще немного – и луч под нами остановился и разбросал свои концы в разные стороны.

Мы оглядели все вокруг, и нам стало ясно, что мы находились сейчас над изумительно красивым озером. Луч выгнулся и замер над ним, будто радуга, а мы сидели на самой середине ее изгиба. Мы снова огляделись.

– Ты не обратил внимания, что озеро нормальное? – неожиданно спросил меня джинн, болтая ногами.

– Что ты имеешь в виду?

– Оно нормальное. Оно не круглое, не овальное, а самое обычное! Нас, наверное, вынесло в какой-нибудь другой мир. Как там называл его Кеус? Гукул?

– Может быть... Из известных нам миров – этот ни на один не похож...

– Хочешь сказать, мы пополи в новый мир? В смысле, мы попали?..

– Пока я ничего не хочу сказать. Но что-то мне подсказывает, что это не так. – Я почесал кончик носа, соображая, что конкретно мне это подсказывает.

– Говори уже яснее! Развел демагогию!

– Я не могу пока сказать точно. Пока. Скажу, когда сам во всем разберусь. Хорошо?

Джураб встал на ноги, сделал шаг туда, обратно.

– Смотри, там на берегу сидит человек! – Он указал мне направление. – Пошли, спросим у него, куда мы попали!

продекламировал я неожиданно даже для себя.

– Сам сочинил? – удивился джинн. Я кивнул:

– Представляешь, впервые в жизни...

– Да? Для начала неплохо. Я это... предложил спросить у местного населения место нашей высадки.

– Я слышал. Конечно, спросим. Нам же, если что, опять выход искать.

– Прокатимся? – поинтересовался Джураб.

– Да, всегда мечтал покататься на радуге!

Мы с ветерком скатились вниз, улюлюкая на всю округу. Как только наши ноги коснулись земли, радуга стала рассеиваться, и уже через пару минут она осталась лишь в нашей памяти.

– В какую нам сторону? – спросил я у Джураба, встряхнув головой.

– Да вон он, в нескольких метрах! – указал джинн на виднеющегося сквозь ветви человека, который сидел на поваленном дереве и не пошевелился даже в ответ на наши крики.

Мы пошли немного по дуге, чтобы выйти в просматриваемом им обзоре, а не со спины. Пугать его не хотелось. Только когда мы выбрались на открытое пространство перед ним, наконец-то смогли его рассмотреть. Перед нами сидел старик. Он был абсолютно седой, с небольшой бородой и спокойными голубыми глазами, которые по-прежнему смотрели в никуда. На нем был темно-синий балахон до пят, подпоясанный светлым толстым поясом с вышивкой, и маленький берет.

Он поднял на нас глаза только после того, как джинн демонстративно кашлянул.

– Здравствуйте! – поприветствовали его мы.

– Добрый день, – ответил он, и яркое солнышко тут же сверкнуло у него на груди. Мой взгляд упал на небольшой медальон, болтающийся на грубой веревке, повязанной на его шее. В круглом медальоне был изображен треугольник, в котором был квадрат, а уже в квадрате – маленькая звездочка... – Рад вас снова видеть.

– Джураб, это же... – начал я, но договорить не сумел. Секундная пауза – и джинн тоже его узнал.

– Козел!

Старик улыбнулся и кивнул.

– Так вот ты какой... старый козел...

– Так это значит... – стали крутиться быстрее мои мысли. – Мы сейчас в Третьем мире?!! – Я снова завертел головой. – Но как? Когда? Что произошло, пока нас не было?

– Память-то вернулась? – уточнил между тем джинн, обращаясь к бывшему козлу.

– Да, и вы не поверите, какое это чудо – снова обрести себя и свое прошлое!

– Мне это знакомо, – усмехнулся Джураб. – Да и чудес мы уже насмотрелись. Всяких.

– Может, расскажете нам свою историю? – попросил я, надеясь пролить свет на глобальные изменения в природе Третьего мира.

Старик улыбнулся и снова сел на дерево.

– Начну я, пожалуй, с того, что этот мир называется Гукул. Это на древнем языке означает «небесный». Когда все это произошло, наш мир только-только начинал обретать свое волшебство. Я был один из пяти самых сильных волшебников здесь. Волшебство, как и все на свете, имеет две стороны. С одной – это неограниченные возможности, а с другой – когда ты можешь практически все, со временем становится скучно.

– Да-да, – подтвердил я. – Моя мать часто говаривала, что если ты сам сказочник, то тебе уже не очень интересно читать сказки. Быть нужно прежде всего человеком, а не волшебником.

– Вот-вот. Я обрел волшебство с самого рождения и очень быстро им просто пресытился. Как уже говорил, у меня было все: огромный дом, великолепный сад и даже личный зоопарк! Моим последним и самым ценным приобретением стал морской змей. Очень, я вам скажу, свободолюбивое существо. И то, что он согласился поселиться у меня, было почти невероятно. Поэтому-то он и стал моим любимцем. Я делал для него все возможное, чтобы ему было хорошо. Однажды я решил прорыть канал от моря до его водоема, чтобы у змея всегда была свежая морская вода...

Мы с джинном переглянулись.

– Как, вы сказали, ваше имя? – уточнил я.

– Имя? – сбился волшебник со своего повествования.

– Ну да, имя. Ты же его тоже вспомнил? – встрял Джураб.

– Конечно! Простите старика, совсем забыл представиться. Мое имя – Тиреус. – Он слегка поклонился.

– А змея случайно звали не Кеус?

– Да-да! Вы угадали! Вы его встречали? Как он?

– Женится, – пожал я плечами.

– Как? Когда? На ком? – завалил нас вопросами горе-волшебник.

– Давайте мы сперва дослушаем вашу историю, – прервал я его возникший интерес.

– Мою историю?

– Слушай, ты же не хочешь сказать, что, вернув память, ты приобрел старческий склероз! – не выдержал джинн и получил от меня толчок в бок.

Старик не стал на него обижаться.

– Вы правы. Мне самому не терпится рассказать вам все. Ведь людям необходимо узнать истинную причину всего происходящего. А я... боюсь, не успею поведать это кому-то еще...

– Да брось, старик. – Джураб почувствовал себя неловко за свою выходку. – Ты еще мемуары написать успеешь.

– Нет. Я слишком долго жил, и теперь мои часы повернуты вспять. Мне осталось жить несколько часов. Нет-нет, – оборвал он новую попытку джинна возразить. – Я знаю, что говорю. Итак, я решил, что Кеусу необходима свежая морская вода, и прорыл тоннель. Когда работа двигалась к завершению, я неожиданно попал в подземную пещеру. Как и всякий любопытный, обследовал ее и обнаружил там волшебный кристалл нашего мира. Это было так... – он ненадолго задумался над выражением, – так грандиозно! Так... В нем же было сосредоточено все волшебство нашего мира. Представляете, какая мощь попала в мои руки?! Теперь я мог двигать горы, переливать моря, да что там... Я мог управлять, править всем миром! Я ходил вокруг него и думал, с чего начну свое блистательное появление в своем мире. – Тиреус воздел руки к небу, демонстрируя величие, какого он мог достигнуть. – Но неожиданно понял, что я совсем этого не хочу! Ничего не хочу! У меня и так было все. Абсолютно все, чего я хотел. Тогда я стал думать, зачем мне посчастливилось увидеть это чудо? И, вероятно, просто обезумев от всего свалившегося на меня, решил, что кристалл сам захотел, чтоб я его увидел. А раз так, значит, мне нужно сделать все, чтобы защитить, обезопасить и исключить любые посягательства на него. Более того, я уверовал, что это и есть мое предназначение в этой жизни! Поэтому я тут же приступил к «своим обязанностям».

– Начали упаковывать камешек, – констатировал джинн.

– Именно.

– А почему именно геометрия в стекле? – спросил я.

– Сперва я решил просто закрыть камень в то, что не мешало бы ему видеть свою пещеру, но и не допускало к нему чужаков. Так возник первый шар. Потом я подумал, что одного шара будет мало. Вдруг кто-то сможет преодолеть этот заслон? Создавая следующую преграду, я немного разнообразил его вид и создал другую фигуру. Но и этого мне показалось мало... Так я ваял фигуры с разной степенью защиты, пока последняя не подперла своды пещеры. Я даже, помнится, затуманил несколько фигур, чтобы случайный посетитель не смог увидеть, что находится в центре пещеры. Как вы понимаете, я не остановился и на этом. Из своего зоопарка я перенес паука клееры и морского змея. Установил несколько обычных ловушек, остановил в пещере время и заговорил ее вход отворотным заклинанием. В общем, я так разошелся, что уже не мог остановиться!..

– Что же вас все-таки остановило?

– Я думаю, сам кристалл.

– Как это?

– Когда я уже покидал пещеру, наложив на нее отводящее заклинание, неожиданно из недр ударил мощный голубой луч. Как я понимаю, это было все, на что оказался способен кристалл, практически замурованный мной в горе. Я превратился в козла, потерял память и часть своих возможностей. Луч же, пройдя через все мои преграды, скорее всего, сохранил в себе их формы и, вырвавшись наружу, преобразовал всю природу. Более того, стирая мою память, он стер у всех людей истинное название мира. Так Гукул превратился в Третий мир.

– Слушай, ну ты... истинный козел! – выдохнул джинн. – Так испохабить всю природу! Наверное, у тебя крыша тогда капитально съехала.

– Теперь-то я понимаю, насколько я был глуп и недальновиден! Но тогда... Тогда я думал, что поступаю правильно и своими действиями спасаю мир. Я даже предположить не мог, к чему все это приведет!

– Да-а, опростоволосился ты по самые копыта.

– Я сожалею, – тихо сказал волшебник и неожиданно стал прозрачным.

– Эй, старик, ты что это?

– Что с вами? – забеспокоились мы.

– Я ухожу. Мое время кончилось. Я рад, что смог дожить до того момента, когда смогли исправить мою ошибку. Спасибо вам...

Тиреус с каждым словом говорил все тише и становился все прозрачнее.

– Прощайте, – сказал я, и мы не промолвили больше ни слова.

Очень скоро старик растаял совсем. Пролетающий порыв ветра рассеял оставшееся после него облачко, и на дерево, на котором недавно сидел волшебник, неожиданно что-то упало. Я нагнулся и поднял небольшой медальон. На нем была изображена маленькая звездочка в квадрате и треугольнике. Я перевернул его другой стороной. «Волшебство во благо народа», – было выгравировано там.

– Вот уж поистине «благими намерениями вымощена дорога в ад», – тихо проговорил я и сунул медальон в карман.

Глава 12

ТРИ ЖЕЛАНИЯ

Наши вещи мы с удивлением обнаружили в том месте, где мы высадились с радуги. Обновленный Третий мир, точнее, мир Гукул, просто радовал глаз. Казалось, что все – деревья, животные – праздновали свое избавление от многолетнего геометрического плена так, как будто оказались в каком-то новом мире. Поэтому мы и решили пока его не покидать, а, наоборот, посетить хорошо известные места, чтобы в полной мере насладиться переменами.

Для начала мы отправились к той самой горе, в которую нас занесла счастливая случайность и где находился волшебный кристалл этого мира. Еще недавно голая и овальная, она чудесным образом преобразилась! Теперь она была покрыта лесом, точнее, высоким кустарником, имеющим вместо листвы голубоватые колючки, немного поблескивающие на солнце. А у самого ее подножия произрастало множество различных, но только белых цветов. Все это мы рассмотрели уже вблизи, а издалека казалось, что голубоватая гора словно парила на одном огромном облаке.

Замаскированного входа в подземелье, как ни старались, мы не нашли – он просто исчез. Но включив свое волшебное зрение, нам посчастливилось увидеть нечто другое. А именно – деревню гукули.

Она нисколько не изменилась с того дня, как ее посетила наша «исследовательская экспедиция». Все те же аккуратные домики, ровные и ухоженные газоны, ажурные беседки. Конечно, природное любопытство не позволило нам пройти мимо. На каком-то участке дороги почувствовалось преодоление легкого барьера, и после этого можно было уже смотреть на все обычным зрением. А еще немного погуляв по маленьким улочкам, мы с удивлением заметили, что хозяйством теперь занимаются и девочки, и мальчики этого народца! Я и джинн стояли посреди деревни и просто недоуменно пялились вокруг.

– У-у-у! – услышали мы сбоку и повернули туда свои головы.

Перед нами стояла наша знакомая гукули – Витика!

– Привет! – улыбнулся я. – Я – Прогресс, помнишь?

– Конечно, я вас помню, – спокойно сказала девочка, заставив нас снова раскрыть рты. – Спасибо, что спасли наш Гукурлок от заточения и вернули гукули в нормальное русло жизни.

– Э... а... – начал я.

– Пожалуйста! – тут же нашелся джинн.

– Э... Вы умеете говорить? – все же выдавил я.

– Конечно! Просто когда был пленен кристалл нашего мира, гукули выбросило в другой временной поток. И у нас как у хранительниц пропало нормальное восприятие жизни.

– В смысле?

– В смысле, мы стали воспринимать мир и вести себя, как маленькие дети: разучились говорить, стали много спать... Хорошо еще, что гукули мужского пола не утратили этой способности, так как не были «привязаны» к кристаллу. Благодаря их заботе мы и выжили.

Джинн сглотнул. Своим вмешательством он чуть не угробил то, благодаря чему жили представители этого народа!

– Да, спасибо тебе, Джураб, за помощь по хозяйству. – Джинн покраснел.

– Что такое Гукурлок, спасенный нами от заточения? – решил я перевести разговор в другое русло, хотя уже знал ответ.

– Это название нашего кристалла.

– А как такое случилось, что к охраняемому камню так легко смог пробраться Тиреус? Который, кстати, совсем не стремился к нему проникнуть...

– Ошибка, – вздохнула Витика, – за которую мы и поплатились. Наша защита была рассчитана на любое проникновение с поверхности. Мы даже подумать не могли, что кто-то может попасть туда, прорыв огромный подземный тоннель! Эту оплошность мы уже ликвидировали. – Она помолчала. – О, и спасибо, что спасли клеер. Еще немного – и они бы перестали существовать вообще!

– Витика, а ты не знаешь, почему они рождаются таким странным способом?

– Знаю, – просто ответила она. – Клееры издревле были слишком легкомысленны и беспечны, вот и погибали от разной ерунды. Много пропадало их и при самом рождении. Поэтому кристалл подарил им защитную оболочку.

– Но как это могло сделать их более ответственными?

– Чтобы как-то призвать клеер к порядку и заставить их заботиться хотя бы о вновь рожденных, эта оболочка выглядела как смертоносный паук, которого в определенный момент было необходимо усыпить. Для чего им был дален Тинэр. Это делало клеер более организованными – они становились одной командой.

– А кто стырил у них Тинэр, вам тоже известно? – решил подключиться к разговору Джураб.

– Конечно. Это произошло опять же из-за беспечности клеер. Одна из них забыла Тинэр на поляне. Пролетающий мимо шилек позарился на красивую безделушку, не представляя ее важности. Но Тинэр имеет одно свойство – если он попадает на длительное время в чужие руки, то становится блеклым и старым. Шилек, увидев такую метаморфозу, просто выбросил его.

– А как тогда Тинэр попал в тот колодец? – пришла очередь удивляться мне.

– А вот этого не знаем даже мы. Может быть, кристалл пожалел клеер? – Гукули пожала плечами и поправила складки юбки. Что-то мы потеряли счет времени. У нас накопилось много дел... Полагаю, у вас тоже. – Мы хотели возразить и предложить свою помощь, но Витика нас опередила: – Разгадывание различных тайн отнимает много времени у жизни, – многозначительно сказала она.

– Ну. Я думал, что больше всего загадок таит в себе мир Зубар. Но вы... Вы точно его перещеголяли!

– Вы очень помогли нам. Тебе, Александр, – я удивленно поднял брови, – или может быть, тебе больше нравится имя Прогресс? – хитро прищурилась она. Я отрицательно покачал головой. – Так вот, тебе за это наш мир подарит нить к твоей судьбе. Но это произойдет, когда вы сможете помочь свершиться еще одному чуду.

– Какому? Как? – Совершать чудеса и не пользоваться при этом волшебством мне очень нравилось.

– Просто иногда все принимают вещи такими, какими их видят, а не какими они могут быть, – снова последовал завуалированный ответ.

– А поподробнее нельзя? – заговорил Джураб.

– Вы все поймете сами. Завтра.

– Завтра? Почему не сегодня? Чем завтра лучше сегодня? – стал возмущаться джинн.

Витика улыбнулась.

– Утро вечера мудренее, – спокойно сказала она.

– Да-да, знаю, – скривился Джураб.

– А мы точно завтра это поймем? – заинтересовался я.

Она снова улыбнулась.

– Вам пора.

Мы попрощались и покинули деревню. Когда отошли достаточно далеко, то снова обернулись, чтобы посмотреть на чудо, летящее на облаке, но ничего не увидели. Росший по окраинам горы лес неожиданно стал выше и гуще, заслонив прекрасное видение от праздно прогуливающихся зевак. Дело было к вечеру, делать было нечего... Мы остановились около небольшого ручейка, разбили лагерь и, не найдя достойной темы для обсуждения, отошли ко сну.

Утро было ярким и безоблачным. Едва проснувшись, мы снова порадовались за преображенный мир и, испытывая при этом невероятную легкость, сразу отправились в путь. Конечно, конкретного направления у нас не было, но нам было все равно. В нашем состоянии и приподнятом настроении мы могли горы свернуть! Море нам было по колено, а солнце светило исключительно для нас.

– Слушай, давай двинем на Зубар, расскажем там всем об изменениях в Третьем мире? – предложил Джураб.

– Нужно...

– Или на Второй материк! Вот они-то уж точно об этой новости не знают! Мать твою порадуем, узнаем, как там дела амурные у Фильды?

– Обязательно, но...

– А Совет, про который ты говорил, своими колпаками подавятся, узнав про это!

– Джураб! – не выдержал я.

– А? Что? О чем речь?

– Речь о том, что неплохо, если ты прекратишь перебивать и немного просто послушаешь.

– Да пожалуйста...

– Я лишь хочу сказать, что все на Зубаре и Фабсе уже, скорее всего, обо всем знают. Во всяком случае, об изменениях мира. Второй материк, безусловно, посетим. Мы же теперь своего рода свахи... Но сперва необходимо передать историю Тиреуса, пока она не выветрилась из наших голов. И сделать это лучше там, где все запишут, чтобы потом не пересказывать несколько раз. Нам надо сообщить кратко всю историю, в том числе и о нашем в ней участии, и лишь тогда уже отправляться гулять, притом как можно дольше, чтобы не попасть к Совету на допрос с пристрастием.

– Резонно, – согласился со мной джинн. – Кому будем вещать?

– Сначала я хотел пойти в столицу и рассказать все там, но потом подумал, что они нас возведут в ранг спасителей отечества и устроят по этому поводу пир на весь мир. Вот тут-то нас и схватят тепленькими и доставят к Совету.

– Альтернатива?

– Я уже вызвал Кибла с парой самых быстрых писарей, которых он сможет достать. Одну копию нан передаст местному правительству, а вторую Совету. И пока то да се, мы слиняем!

– Дельно мыслишь, – услышал я за спиной и оглянулся.

– Привет, Кибл! Знакомься, это Джураб.

– Доброе утро. Рад знакомству. Это Сток – придворный писарь, а это Здорел. Просто очень быстро пишет, – представил мой телохранитель сидящих рядом с ним, и те отвесили неспешные поклоны.

Первым оказался очень тощий – по сравнению со своими собратьями – кошепус (размером с нашу овчарку серая кошатина), вторым – гном.

– Ты хочешь написать автобиографию? – решил уточнить он.

– Не угадал. Только ее фрагмент. Хочу сделать бессмертной историю о том, как этот мир стал Третьим, а потом снова превратился в Гукул. – Я обвел вокруг себя руками, и все оппоненты стали смотреть по сторонам, каждый увеличив свои глаза как минимум вдвое.

Недоумение длилось минут десять. Потом нан резко прервал это занятие, потряс головой и снова уставился на меня.

– Ну хорошо, диктуй! А я с удовольствием послушаю. – Он кивнул писарям, удобно разлегся на травке, и мы с Джурабом попеременно начали рассказывать о наших похождениях за последние дни.

Закончили уже после полудня. Мы с джинном совсем выдохлись, писари же выглядели свежими и бодрыми, словно написали коротенькое приветственное послание. Кибл сидел широко открыв глаза и пасть, будто смотрел по широкому экрану нашумевший блокбастер.

– Все! – проговорил я осипшим голосом. – Наконец-то все.

– Ни фига! – молвил нан.

– Где ты учился разговаривать? – делано возмутился я.

– С кем поведешься... – парировал он и добавил: – Совет точно захочет с тобой поговорить.

– Это я предоставляю тебе! Ты узнал все, так сказать, из первых уст. А нам уже пора. Счастливо оставаться. – И я, схватив джинна, поспешил ретироваться, чтобы Киблу не пришло на ум меня останавливать.

– Ты чего так быстро умчался? – удивился джинн, как только мы покинули «опасную» зону. – Мы даже не попрощались!

– Ничего страшного. Зато нам не придется здороваться с Советом.

– А-а. Ну да.

– Сейчас быстро договоримся с драконом – и сразу перемещаемся на Второй материк. Там уж нас не достанут.

– Точно! Повидаем красавицу Фильду, узнаем, как да что...

Мы продолжили свое тактическое отступление.

– Вот дурак! – Я резко остановился и хлопнул себя ладонью по лбу, а летевший с отсутствующим видом рядом джинн удивленно замер. – Забыл такую простую вещь, а еще сказка про Аладдина одна из любимых! Вот о чем пыталась мне сказать гукули! Ты же должен выполнить мои желания.

– Я тебе это еще при нашей первой встрече сказал, – обиженно проговорил Джураб.

– Нет, ты не понял. Я хочу... Нет, не так. Мое желание: ты свободен! – ликовал я.

– Ты хочешь своим желанием дать мне свободу?!– немного опешил джинн.

– Ну да, ведь так освобождают джиннов? Ты против?

– Да нет. Просто не ожидал как-то... Тогда произнеси так: ты больше не раб лампы, ты – свободный джинн.

Я повторил за ним и услышал какое-то «дзинь», словно в воздухе лопнула гитарная струна.

– Ну как? – Мне не терпелось узнать, действует ли магия желания.

– Пока не знаю. – Джураб как заправский спортсмен покрутил руками, несколько раз присел. – Ощущения какие-то новые. Ну-ка потри лампу.

Я схватил лампу и потер ее несколько раз. Джинн стоял, к чему-то прислушиваясь. Ничего не услышав, он немного удивленно сказал:

– Ничего. Давай сделаем так. Я сейчас улечу подальше, а ты через пару минут снова потри лампу. Хорошо? – и не дожидаясь ответа, улетучился. Вернулся минут через десять.

– Ты сделал, как я тебя просил? – были его первые слова.

– Конечно.

– Ура! Я свободен, свободен! Ты понимаешь, что это значит?

– Что ты свободен.

– Нет, ты не понимаешь. Это значит, что я не буду больше сидеть в этой вонючей лампе! Спроси, когда ее мыли последний раз? Не буду выполнять идиотские желания типа: сделай, чтоб эта красотка была моей... А снова увижу своих братьев и буду летать где хочу, когда хочу и делать что хочу... Как прекрасно. Прямо сейчас и полечу. Ты не обидишься?

– Нет, конечно, нет. Я тебя понимаю.

– Спасибо! Пока! Пиши письма! Еще увидимся! – быстро протараторил Джураб и тут же скрылся из вида, оставив за собой небольшое завихрение на дороге.

Мне сразу стало как-то одиноко. За последнюю неделю уже вошли в привычку чудачества и проделки неугомонного джинна, поэтому его отсутствие сразу стало ощутимым. Я поднял покинутую лампу, поставил ее на пенек прямо перед собой, сел на траву и забылся.

Неожиданно я переместился в мир своего детства. Меня тут же подхватил под руку и поволок куда-то Лешка. Я недоуменно посмотрел вокруг – мы находились во дворе института! Переведя взгляд на своего товарища, я спросил:

– Мы спешим?

Алексей приостановился и удивленно взглянул на меня.

– Ты что? Хочешь пропустить вечеринку выпускников этого года?!!

– Вечеринку? – тупо переспросил я. – Впервые слышу!

– Ну ты даешь! Я ему уже не одно послание отправил во все три мира... Чем ты, интересно, был там так занят, что не получил ни одно из них?

– Да были кое-какие дела... Ну хорошо – вечеринка, а куда мы так несемся-то?

– Ну ты прямо как с луны свалился! А про Кибла забыл?

– Он тут? Опять?

– Не опять, а снова! Пока я тебе тут прописные истины объясняю, он, наверное, уже напал на наш след!

Я легко поспешил вперед. Перед тем как завернуть за очередной угол, быстро кинул взгляд назад. Там, как раз в поле зрения, показалась клыкастая морда нана и принялась осматриваться. Мы быстро скрылись за зданием.

– Что-нибудь придумал, как от него скрыться? – на ходу спросил я.

– Слушай, ты, наверное, о тот турник сильнее головой ударился, чем я думал! – снова удивился Леха. – Ты же сам предложил забраться на крышу. Мол, он зондирует периметр по земле, а мы поднимемся вверх и собьем его со следу.

– Что-то вылетело из головы, – промолвил я и поспешил за Лешкой, который уже преодолел входную дверь и, перепрыгивая через ступеньку, несся вверх.

Миновав бесчисленное количество ступеней, мы все-таки достигли выхода на крышу. Подперев тяжелый люк спинами, с трудом откинули его вверх. И тут прямо передо мной появилась ухмыляющаяся морда нана. Я дернулся и полетел вниз, сгребая под себя своего товарища.

– Ты что, белены объелся? – удивился он, потирая колено и поднимаясь на ноги.

– Прости. Мне показалось, что Кибл уже на крыше.

– У тебя температуры нет случаем? Хорошо себя чувствуешь? – снова начал Леха и, легко преодолев маленькую железную лесенку, быстро взобрался на крышу. – Нан, конечно, многое может, в том числе и перемещаться, но чтобы летать, да в этом мире... Это уже слишком! Лезь скорее.

Я взялся за перекладины лестницы и через мгновение был уже рядом с Алексеем. Быстро окинув взглядом периметр, я понял, что именно принял за морду нана. Зацепившись за какой-то кусок проволоки и раздуваясь от ветра, прямо на меня смотрела физиономия заколдованного принца из диснеевской «Красавицы и чудовища». Ну ни дать ни взять – нан!

Люк мы тут же закрыли и, осторожно приблизившись к краю крыши, принялись обозревать окрестности. И совсем не зря мы это сделали! Внизу стоял Кибл. Держа нос по ветру, нан явно направлялся к входу в здание, на крыше которого мы сейчас и сидели.

– Нам надо срочно как-то спуститься! – запаниковал Лешка и забегал по краю, выискивая пути отступления.

– Вот, смотри, – позвал его я, осматривая свою находку. – Тут есть водосточная труба. Она без всяких внешних креплений. Если тормозить руками и ногами, то можно вполне прилично спуститься вниз.

Леха тут же подскочил ко мне и, быстро оценив мое ноу-хау, стал сползать по трубе.

– Джинсы, конечно, придется новые покупать, – кряхтел он. – Но что не сделаешь ради вечеринки с друзьями?

Я дождался, пока он не спустится немного, и тоже стал цепляться за водосток. Это оказалось не так уж и легко. Но, как сказал Лешка, что не сделаешь ради вечеринки! Съезд по трубе тоже никаких приятных ощущений не принес. Если руки в рукавах еще как-то терпели постоянное трение, то ноги, точнее колени, обтирающие шершавую известку стены, просто горели. Казалось, что джинсы давно уже истерлись, кожа содралась, а по водосточной трубе понемногу развешивается кусками мое мясо. Поэтому, когда мои ноги коснулись долгожданной земли, я чуть ли не закричал от радости.

– Куда теперь? – спросил я у Алексея, чувствуя пожар на коленях и стараясь на них не смотреть.

– Я тут, пока катился вниз, вот что подумал. Может, его поисковые волны отразятся об элементарное толстое железо?

– А где вы возьмем столько железа, чтобы в него залезть?

– Вон, – просто ответил он и указал на мусорные баки, стоящие за двором.

Я поднял брови, а мой друг только развел руками и пожал плечами.

– Стоит ведь попробовать? А?

– Хорошо, – согласился я. – Давай попробуем.

Мы взяли резкий старт. И через пару минут, выбрав бак почище, под недоуменные взгляды немногочисленных прохожих залазили внутрь. В этой антисанитарии мы сидели минут десять. Мои колени разве что еще лаву не извергали, хотя... я же на них не смотрел.

Неожиданно сверху раздалось едва слышное поскребывание. Потом еще, чуть погромче, а за ним – хорошо различимое громыхание от попытки открыть крышку бака. Мы с Алексеем переглянулись, и я... проснулся.

Яркое вечернее солнце, опустившись ниже листвы дерева, которое так хорошо защищало меня от палящих лучей, теперь от души отрывалось на коленях, нещадно прогрев их уже чуть ли не до костей. От многострадальных ног меня отвлекло движение у лампы. Я поднял глаза и увидел, как какой-то любопытный шилек засунул туда свой нос, пытаясь отскрести что-то на дне, периодически гремя бортами сосуда.

– Эй! – окрикнул я его.

Шилек вздрогнул и в попытке быстро достать голову стукнулся о горлышко, да так и свалился всей своей массой в сосуд, смешно задрав кверху ноги. Он начал бурно трепыхаться, подрыгивая конечностями, вероятно желая перевернуться. Но лампа была довольно мала для успешного осуществления его планов... В результате этих кульбитов покинутая джинном посудина сильно раскачалась и со всем, что было внутри, рухнула на землю. Оттуда раздалось несколько резких коротких фраз, не предназначенных для детских ушей. Ноги все-таки исчезли в лампе, и все затихло.

Я подождал пару минут, но лампа по-прежнему не шевелилась.

– Эй, ты жив? – спросил я и, взяв ее в руки, заглянул вовнутрь.

В сосуде раздалась возня, и на меня уставились два глаза. Они внимательно меня изучили, и только после этого на свет вынырнула голова.

– Ты кто? – нахально осведомилась она. – И вообще, опусти меня уже вниз!

Положив лампу обратно на пенек, я сел на свое место и скрестил руки на груди. Небольшой опыт, как надо вести разговор с этими маленькими хамами, я уже приобрел. Чем грознее голос, тем больше шансов, что они тебя послушают, а чем вежливее, тем они становятся равными примерно нулю, а то и еще меньше. Памятуя об этом, я грозно спросил:

– Как смеешь ты своим нечистым рылом мутить мне мысли...

– У кого это рыло? – уточнил тоненький голос из лампы. – Это ты, вообще, ко мне обращаешься? – Наглости в голосе звучало меньше, но была сделана последняя попытка повернуть разговор в свою пользу.

– Ну-ка быстро, пока хозяин лампы не вернулся, вылазь и чисть ее! Вымарал всю...

– Неправда, она была такой! – пискнул шилек и уточнил: – А кто хозяин лампы?

– Могущественный джинн Джураб!

– Сильно могущественный?

– Конечно. А ты как хотел?

– Я вообще хотел только в эту посудину заглянуть. Смотрю – стоит. Ну, думаю, может, на что сгодится? А тут хозяин... Могущественный... Нет в жизни счастья!

– Что же ты такой несчастный-то?

Шилек сел на край пенька, подпер подбородок кулаком и тяжело вздохнул.

Неожиданно между нами появился Джураб.

– О! А вот и он! – прокомментировал я его появление.

Спрятавшийся было за лампу шилек выглянул оттуда одним глазом.

– Ну вы теперь тут без меня. Есть о чем поговорить, что вспомнить. А я пошел! – скороговоркой проговорил он и быстро-быстро скрылся в кустах. Я с удивлением посмотрел на джинна.

– Неужели уже со всеми повидался?

– Ну... – Джинн засомневался. – Со многими. Со всеми не успел.

– Неужто по мне так быстро соскучился?

– Не совсем. У меня тут небольшая проблема. – Джинн замялся.

– Валяй. Решим твою проблему. На что еще нужны друзья? – приободрил я, видя его сомнения.

– Я оказался предпоследним. Нас осталось только двое, представляешь... – горестно проговорил он.

– То есть? – Я был просто поражен. – Ведь мы совсем ненадолго расстались! Что за покойник гробит джиннов?! – Ярость во мне уже буквально закипала.

– Нет, нет! – замотал головой мой собеседник. – Ты не так меня понял. Я предпоследний подневольный джинн! – поспешил объяснить он.

В мое возмущенное сознание с трудом пробились эти слова, и я начал остывать, осмысливая все сказанное.

– Постой, ну я же тебе дал свободу! Что-то не вышло? Да и если у джиннов такой учет, почему они до сих пор не освободят всех своих братьев?! – пытаясь вникнуть с суть, закидал я его вопросами.

– Начну с последнего твоего вопроса. Они просто не могут. Где был я до этого времени, они даже не знали – заклинание отвода глаз. Где мой брат по несчастью – знают, но ничего сделать не могут, там задействовано старинное заклятие – о-го-го! А насчет меня... Ты дал мне свободу от выполнения чужих желаний, а вот привязка к этой чертовой лампе, – он со злостью пнул мой памятный сувенир, – осталась! Я как только прилетел к своим, – Джураб закатил глаза и улыбнулся своим воспоминаниям, – там все просто обалдели от радости! Праздник закатили... Но у меня неожиданно появилось чувство какой-то пустоты, и как будто леска меня тянет обратно. Обратились к Совету – да, повидал я ваш занудный Совет, – те изучили меня, мою ауру и постановили: мой мозг свободен, а вот тело и его оболочки – нет. Привязка к лампе была тройная! Мать его!.. Этого шамана... Скотина, блин! – Джинн немного отвлекся, воскрешая в памяти давно ушедшее время. – Ну так вот, – резко начал он снова, – ты разорвал одну нить... Нужно найти еще двоих, чтобы они пожелали мне свободы, тем самым обрубив все остальные концы. Вот... – Джураб тяжело вздохнул.

– Тоже мне проблема! Прямо сейчас найдем двух добровольцев, страстно желающих тебе свободы, и вежливо, – я потер свой кулак, – попросим озвучить это их жгучее желание.

– Нет, не пойдет! Желания необходимы по собственной воле, так сказать, добровольно. К тому же объяснять суть проблемы им нельзя. Такие вот загвоздки.

Подобные жесткие условия требовали посильнее раскинуть мозгами.

– Ну тогда предложим двум добрым людям произнести «сия желания» в обмен на что-нибудь! – Я был просто генератор идей.

– Опять промашка. Это может быть только действительно доброе и бескорыстное пожелание. Некто, всей душой жалеючи несчастного меня, должен пожелать мне освободиться от многолетнего плена. – Джинн горестно улыбнулся.

Я снова задумался.

– Знаю! В мире моей матери, где я учился, много сердобольных старушек. Мы вместе расскажем, какой ты несчастный, они и освободят тебя!

На том и порешили. Переместились в тот мир, и я занялся поисками подходящей старушки. Мое внимание привлекла церковь – вот где кладезь добродетели! Побродив немного недалеко от ворот, я приметил маленькую щуплую бабушку в чистеньком платочке, шагавшую с палочкой в мою сторону. «Это она! То что надо!» – решил я и подошел поближе.

– Бабушка, можно попросить вас помочь мне спасти друга?

– А что ты хотел, милок? – Бабуля мне понравилась еще больше: в ее голосе сквозила доброта и искреннее желание творить добро ближним.

– Понимаете... – И я, идя медленно рядом с ней, рассказал печальную историю сильно измученного долгим заключением джинна. Бабуля охала, ахала и негодующе всплескивала морщинистыми руками. Когда я закончил, она остановилась, внимательно посмотрела мне в глаза, а затем спросила:

– Не врешь ли ты, милок, бабушке? Неужто такое быть может? Сколько лет по землице-матушке хаживаю, а окромя как в сказках, про такое не слыхивала.

– Чистая правда! Вот и лампа волшебная. – Я достал из-за пазухи лампу с Джурабом. Старушка внимательно посмотрела на нее.

– А потереть дашь? – спросила она, заглядывая в глаза. – Али брешешь-таки?..

– Дам, бабушка, дам. Вот, можете и в руках подержать, и потереть, чтобы посмотреть на джинна из этой лампы и воочию убедиться в моей правдивости.

Я аккуратно передал лампу старушке. Та сперва засомневалась, но любопытство пересилило, и она осторожно взяла ее. Повертела ее в руках, осмотрела, еще раз взглянула на меня и тихохонько потерла. Джураб не преминул вылететь, но, как мы с ним договорились заранее, без спецэффектов, дабы не вводить претендентов на роль освободителей в шоковое состояние. Вопреки моим опасениям, бабуля оказалась не робкого десятка – лишь тихохонько ахнула, перекрестилась и отошла с лампой в сторонку. Джинн сложил руки вместе и поклонился. Я оглянулся вокруг – пока никого не было.

– Эй, а ты и правда джинн, как в сказке?

– Да, я – раб этой лампы, – театрально промолвил Джураб – ему бы в этот самый театральный...

Старушка мельком посмотрела в мою сторону и покрепче прижала к себе лампу.

– Выполняй тоды мое жолание! – заявила бабуля.

– А что бы вы хотели? – вежливо осведомился Джураб ради интереса.

– Во-первых, помолодеть лет эдак на двадцать. Во-вторых, денег мне на счет в банк поболе – миллиона, думаю, пока хватит. А в-третьих... – Старушка задумалась, не в силах справиться с выпавшей на ее долю удачей. – А третье я опосля загадаю. Када помолодею, глядишь, и жолания появятся, – противно хихикнула она, наконец определившись.

– Ну ты, бабуля, даешь! – невольно вырвалось у меня. – Ты ж его, – я показал на джинна, – только что спасать хотела. А теперь эксплуатируешь, как все!

– Дык пущай выполнит мои жолания да идет себе с миром. Я ж его не неволю.

– Бабка, да у тебя крыша съехала! – Я просто обалдел от ее наглости. – Давай лампу обратно, не получится из тебя спаситель!

Бабка не только не собиралась ничего мне возвращать, но вдобавок и громко заорала, засунув ее под кофту:

– Люди добрые! Помогите, пожилого человека грабють! – начала она пятиться и стрелять глазами в поисках поддержки.

– Бог тебя, бабка, накажет, – покачал я головой, обращаясь к ней, и перевел взгляд на джинна. – Мне надо пока уйти, а то ведь эта идиотка своим визгом сейчас народ соберет, а там попробуй докажи, что лампа не ее! Я тебя подожду в сквере.

Я передал ему мысленный образ сквера, не озвучивая вслух, а то ведь эта придурочная еще туда кинется, когда джинн с лампой от нее смоется. После этого я развернулся в другом направлении и зашагал прочь, оставив бабку с ее сокровищем. Оглянувшись один раз, я с усмешкой пару секунд понаблюдал, как «благочестивая» старушенция мчится уже без своей палочки со всех ног в противоположную сторону, кидая назад вороватые взгляды.

Добравшись на транспорте до сквера, я сел на лавку и приготовился ждать. Джинн появился только через полчаса, неся в руках свою лампу.

– Я сейчас чуть в самолет не врезался. Совсем не смотрят, куда летят! – принялся возмущаться он.

– А что тебя в такую высь понесло-то? – рассмеялся я.

– Ты думаешь, летящая сама по себе лампа здесь внизу никого бы не удивила?! Да я бы вместе с ней сюда пару сотен зевак привел, а то и больше!

– Понятно, – сказал я, беря лампу в руки – джинн уже снова влетел в нее. – Дубль один не удался. Будем думать дальше.

Гениального, как всегда, когда этого требовалось, ничего в мою голову не приходило, поэтому я, увидев, что ближайшая беседка освободилась, неспешно двинулся в ее сторону – там спокойнее. Моя нога уже ступила на первую ступень, когда на плечо легла чья-то тяжелая ладонь. Я резко обернулся и увидел ухмыляющуюся физиономию шифоньеровидного здоровяка, который явно претендовал на то же место. К моей злости от первой неудачи по освобождению джинна и обиде на алчную бабку приплюсовалась еще и эта длань на моем плече, и я просто взбесился:

– Ты в какую больницу собрался? Я подъеду, распишусь на гипсе, – тихо проговорил я, смотря на него исподлобья.

Вероятно, все, что было у меня на душе, не преминуло отразиться на моем лице, поэтому браток, сбивчиво проговорив «Да, ладно... », пожал плечами и удалился.

Надо научиться держать себя в руках. Я сел и попытался успокоиться. Решение придет само, как учила мать. Следует не загружаться проблемой, просто про нее не забывать. Закрыв глаза, я расслабился и стал слушать какую-то птаху, отчаянно солирующую неподалеку.

Неожиданно ко мне в беседку вбежал маленький мальчик и, увидев у меня в руках лампу, заинтересованно подошел поближе.

– Ух ты, а это настоящая лампа?

– Ты знаешь, что это лампа?

– Конечно. Мне мама про такую немного рассказывала.

– Понятно. Да, настоящая.

– С джинном, как у Аладдина из мультика?

– С джинном, – вздохнул я.

– А почему ты его не отпустишь? Он же добрый, ему там плохо!

– Я знаю, но не могу. У меня желаний больше нет, поторопился и все использовал. – «Смешной мальчуган», – думал я, между тем ища глазами его маму.

– А у меня есть желания! – обрадовался он и наклонился к лампе. – Джинн, а ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? – спросил он, подняв крышку и стараясь заглянуть в узкое горлышко. Не получив ответа, мальчуган немного раздосадованно посмотрел на меня:

– Ты обманул меня, там нет джинна!

– Есть. – Мне почему-то не хотелось его обижать и уж тем более отнимать веру в волшебство. – Просто, чтобы он тебя слышал, его нужно вызвать. Помнишь, как это делал Аладдин?

– Конечно! – снова просиял мальчуган, потом хлопнул свою маленькую ладошку на лампу и принялся ее яростно тереть.

Я не ожидал, что Джураб захочет выйти, но тот, вероятно, решил порадовать мальца и потихоньку, тоненькой струйкой выполз наружу.

– Слушаю и повинуюсь, – сказал он, смешно сложив руки перед собой. Судя по всему, сценарий мультика он решил соблюсти.

– Вот это да! А ты настоящий? – Мальчик подошел и потыкал в Джураба пальцем. – Здорово! – воскликнул он. – И что, ты все-все можешь?

– Могу, – ответил ему настоящий джинн, и я уже приготовился смотреть неудачную попытку освобождения номер два.

– А ты хочешь, чтобы я тебя освободил? – горел энтузиазмом мальчуган.

– Этого хочет любой джинн, – горестным голосом произнес Джураб и поклонился.

– Тогда я тебя освобождаю. Ты свободен! – Я аж подпрыгнул от неожиданности и посмотрел на столь же удивленного джинна, а он на меня, как бы спрашивая: «Я не ослышался?» – И что, ты теперь свободен? – отвлек наше внимание малец.

Мы попросили его произнести стандартную формулировку, и потом Джураб, изобразив изящный отрыв хвостика от лампы, радостно воскликнул:

– Ура, я свободен! Большое тебе спасибо, юный спаситель! Хочешь ли ты, чтобы я выполнил какое-нибудь твое желание?

– Нет. Ты отдыхай, а то навыполнялся уже разных желаний. Ты их, наверное, у-у-у сколько выполнил. – Он поднялся на носочки и изобразил в воздухе огромный, по его разумению, круг.

– И все же. За твою доброту я дам тебе одно желание. – Джураб нарисовал в воздухе коробочку, открыл ее, извлек и протянул ему небольшой орешек. – Когда надумаешь, что загадать, расколи орех, произнеси свое желание, и оно непременно исполнится. – Мальчишка взял орех, повертел его в руке и сунул в кармашек шорт.

– Спасибо! – просиял он.

– Дима! Дима, ты где? – услышали мы голос молодой женщины.

– Ой, мама меня ищет! – заволновался малыш. – Не бойся, я про тебя ей не расскажу, – пообещал он Джурабу и, помахав нам ладошкой, выбежал из беседки.

Мы проводили его взглядами, и я спросил:

– Ну что, вторая нить порвалась?

– Знаешь, по-моему, да. Никогда бы не подумал, что на свете есть бескорыстные люди. Пять веков живи, пять веков удивляйся...

– А ты действительно дал ему орех с желанием?

– Конечно. Такое добродушие должно быть вознаграждено! Как только он его разобьет, мне поступит сообщение о его желании, и я его сразу исполню.

Я откинулся на спинку лавочки, вытянул ноги и задумчиво проговорил:

– Представляю, что это будет за желание... Сдать экзамены на хорошие отметки и с первого раза. Нет, быть самым крутым, чтобы та девчонка влюбилась. Или просто иметь тачку последней модели.

– Эй, – усмехаясь, вернул меня на землю Джураб, – это его желание, а нам еще третью нить рвать...

Много лет спустя, я встретил Джураба и, вспомнив этот случай, спросил, воспользовался ли малец волшебным орехом. Оказалось – да. Когда Диме исполнилось двенадцать лет, он, сидя у кровати тяжело больной матери, вспомнил об орехе, разбил его и пожелал: никогда больше не болеть маме и себе. Джинн сдержал свое слово.

Я встал, взял лампу и пошел на выход из парка. Уже темнело, и я решил заночевать у родителей матери. Бабушка всегда была рада, когда я бывал у нее.

Неожиданно воздух прорезал истошный вопль:

– Вот он! Ловите! Держите негодяя.

Я обернулся и увидел до боли знакомую алчную бабулю с тремя абсолютно незнакомыми братками, которые наступали с явными намерениями почесать об меня кулаки. Я вполголоса обрисовал ситуацию Джурабу и, незаметно закинув лампу в кусты, стал ожидать парламентеров бабки-«спасительницы».

Она резво скакала вокруг молодчиков (куда только делась ее палочка?) и подбадривала, агитируя вступиться за бедную старушку и вернуть ейное имущество. Сами «товарищи по оружию за правое дело» ничего не вымолвили с момента появления на нашем горизонте и начали постепенно окружать меня. Дрался я неплохо, но трое на одного! Это явный перебор. Поэтому, не дав им опомниться, я быстро подскочил к одному из них и заставил его подкачать пресс, сгибаясь и разгибаясь под моими ударами. Он зашатался и, прихватив с собой так кстати подлетевшую с его стороны подстрекательницу налета, прилег отдохнуть, неуважительно подмяв под себя труды местных цветоводов. Из кустов вынырнул джинн в легком спортивном костюме и, подхватив другого спешившего ко мне «боевика», стал раскручивать его на манер пропеллера. Развив максимальную скорость оборотов (даже не верится, что такая возможна!), Джураб отпустил его в свободный полет. Дальше беспокоиться не стоило, так как он повстречался с деревом, любезно росшим на его пути. Когда мы решили заняться третьим, то обнаружили его полное отсутствие, то есть абсолютное исчезновение.

– Наверное, вспомнил о срочных неотложных делах, – предположил джинн, пожав плечами.

Я подобрал лампу, и мы отправились к моей бабушке.

Открыв утром глаза, я обнаружил Джураба парящим под потолком. Я потянулся, и джинн сразу открыл глаза.

– Привет! Уже выспался? Слушай, я вот все думаю над вашей табличкой, – сразу заговорил он.

– Какой?

– Посреди двора прибита.

– А как ты там оказался? – удивился я.

– Да поразмялся немного утром.

– Что за табличка?

– «С 8 до 9 ч. всем сидеть дома. Выгуливаю Шруца. Кто не верит – врачей оплачивать не буду!»

– А, эта. Да тут, понимаешь, один новый русский придурок поселился, собака у него огромная, дурная и до жути злая. Он на нее намордник не надевает, да и поводок редкость – полдвора уже покусанные ходят! Народ жаловался – без толку! Я хотел определить эту шавку на пээмже куда-нибудь в пустыню, Совет узнал – запретил вмешиваться!

– Сколько сейчас времени? – обеспокоился джинн. Я взглянул на часы.

– Без десяти восемь.

– Давай эту псину проучим! Раз с хозяина взятки гладки, то поработаем над характером его питомца.

– Я всеми руками «за». Как ты предлагаешь это сделать?

– Предлагать я ничего не буду. Ты сиди дома и смотри в окошко, а я займусь дрессурой. – И Джураб быстро «выветрился» в форточку.

Через несколько минут во двор вальяжной походной вышла наша парочка – пес и его хозяин. Пес был огромным, с неприятной мордой, неопределенной породы, – что-то из области бульдога с носорогом. Его хозяин тоже не отличался красотой: его тело покрывали цепи, перстни и наколки, а на физиономии было начертано пренебрежение ко всему миру.

Во дворе на этот момент никого не было. Людям хотелось оставить все свои части тела при себе. Сначала все шло по обычному сценарию: псина побежала гадить на детскую площадку, а хозяин принялся названивать по сотовому, совершенно не приглядывая за подопечным. Но уже через минуту ситуация изменилась.

Неожиданно пес что-то приметил и радостно понесся в сторону. Если бы я не видел, что там никого нет, то непременно решил, что собака нашла очередную жертву. Она уже разинула пасть для укуса, как вдруг поджала хвост и пулей бросилась к хозяину. Я ничего не понял, лишь наблюдал, как она кого-то провожает взглядом, – кого-то не пришедшегося ей по вкусу. Дальше повторилось все сначала, потом еще и еще раз... Когда же хозяин не просто отвернулся от летящего на площадку питомца, а встал спиной, что-то доказывая своему оппоненту, то на мгновение мне показалось, что сама земля вздыбилась и сбросила пакостника на асфальт.

– Теперь посмотрим, гожусь ли я в укротители! – произнес голос джинна рядом со мной, и я увидел его сидящим на подоконнике.

Девять часов уже наступило, но хозяин пока не собирался уводить свою псину домой – ему явно хотелось посмотреть на какую-нибудь расправу. Вскоре он заметил случайного прохожего, срезающего путь через наш двор. Быстро отвернувшись, этот ирод как ни в чем не бывало стал рассматривать свои ботинки, ожидая услышать вопли о помощи. Его же пес, увидев нового человека, повел себя несколько странно: он не только не побежал в его сторону, а бросился к своему хозяину и сел рядом, всем своим видом демонстрируя полное безразличие и культуру поведения порядочных собак.

– Что ты там такое сделал? – удивился я, увидев образцово-показательную собаку вместо прежнего бармалея.

– Просто я превратился несколько раз в разных людей – старушек, мужчин, женщин, детей, а когда пес подбегал ко мне с целью почесать зубы, мой образ менялся на дракона, который хотел его съесть, – захохотал Джураб.

– Но я ничего не видел!

– Правильно. Спектакль был рассчитан только на собаку, чтобы ее хозяин понятия не имел, что научило его питомца правилам хорошего поведения.

– А что было на площадке?

– То самое. Площадка – огромный дракон, который терпеть не может, когда по его спине бегают всякие псины.

– Здорово ты придумал! Но ведь это ненадолго.

– С чего ты взял? Пожизненная гарантия! Я ему между глаз небольшую (размером с блоху) штучку установил, которая, если пес забудется, вернет ему эти видения. Так что ваш двор может гулять спокойно. Табличку я уже выбросил.

– А этот жлоб теперь трусливого пса выбросит и заведет что-нибудь похуже.

– Нет. Это его поведение рассчитано только на прохожих, а вот на нападающего... Смотри.

Джинна снова не оказалось со мной рядом, зато в наш двор тут же зашел какой-то подозрительный тип и направился в сторону наконец-то решившего пойти домой мужика с собакой. В подъезд они вошли один за другим. Через пару секунд я услышал громоподобный лай, а еще через секунду незнакомый тип вылетел из дверей подъезда и растворился в воздухе, тут же появившись рядом со мной.

– Ну как? – показал он мне куски вырванной плоти и жалкие останки своей одежды, а потом и снова превратился в джинна.

– Что ты такое сделал? – был поражен я.

– Ничего особенного. Достал ножик и предложил этому субъекту произвести обмен: его кошелек на этот ножик. Его собака, как и предполагалось, ничего не смыслила в бартере...

– Что, поищем еще желающих? – потер я ладони, засунув в рот остатки бутерброда.

– Нет. У меня после той сумасшедшей бабули еще мандраж не прошел. Может, вернемся к нам? – предложил он.

– Давай подумаем. Тот, кто знает о тебе и твоих проблемах, не имеет права стать освободителем. Так? – начал рассуждать я.

– Да.

– Тогда мы можем смело исключать все три волшебных мира, там джиннов знают как облупленных.

– То есть ты намекаешь на то, что нам все же придется остаться здесь? – совсем скис кандидат на освобождение.

– Нет. Я ни на что не намекаю. Просто констатирую факты. Но, как мы знаем, в Третьем волшебном мире есть неволшебный материк...

– Так-так-так... – оживился Джураб.

– Что « так-так-так»? Значит, наш путь лежит туда! Только там мы сможем найти подходящего добровольца. К тому же мы туда собирались.

– Да! Когда мы туда отправимся?

Я пожал плечами вместо ответа. Мы попрощались с моими родственниками и переместились обратно на Фабс. Не афишируя свое появление, дабы избежать встречи с Советом, мы стали готовиться к отбытию. Наши сборы не заняли много времени – уже вечером мы переместились на Второй материк Третьего мира (к новому названию этого мира я, судя по всему, привыкну не скоро).

Несмотря на то что Первый материк сильно изменился и избавился от своей геометричности, Второй не утратил своего очарования. Он был как-то приятнее, что ли...

Первым, кого мы встретили, оказался икр. Это существо напоминало гигантского краба, который сидел себе спокойненько в песке. Днем тому, кто по неосторожности на него наступит, он устраивал дикие скачки, пытаясь сбросить его с себя, а ночью... А ночью на его панцире открывалась «дверка» с прямым доступом в его желудок. Поэтому встречи с икрами были предпочтительнее днем, нежели ночью.

По иронии судьбы мы на него высадились, и я, почувствовав под ногами движение, тут же покинул опасное место, а джинн, очутившись на огромной прыгалке, тут же приоделся в костюмчик ковбоя и устроил показательное родео. Когда Джураб с его «скакуном» скрылись из глаз, я сел на берегу и от нечего делать принялся кидать в море камушки. Через пару минут такого времяпрепровождения, после очередного полета моего снаряда, вместо знакомого «бульк!» послышался громкий «ой!» и только потом уже «бульк». Я вскочил на ноги и побежал к воде.

Перепрыгивая с камня на камень, я быстро достиг места предполагаемого источника звука и осмотрелся. Слева от меня на волнах качалась девушка в бессознательном состоянии. Спрыгнув в воду, я подхватил ее на руки и вынес на берег, предусмотрительно присмотрев место в тени. На лбу девушки красовалась огромная красная шишка – итог точного попадания... Приложив ухо к груди, я понял, что все в порядке, и стал ждать, когда она очнется.

Девушка была одета скромно, но со вкусом. Ее одежда говорила о том, что она принадлежит к жителям одной из местных деревень – стандартные юбочка и топик. Но почему она здесь одна? Обычно к морю ходят небольшими компаниями. Я решил оставить ответы на эти вопросы на потом. Моя «подбитая» селянка тихонько застонала.

– Ух ты, это кто? – услышал я над ухом голос джинна.

– Я в нее камнем попал в море.

– А что она там делала? Она не русалка?

– Да вроде нет. Одежда у нее деревенская.

– Может, маскируется? – снова предположил неугомонный Джураб и тихонько потыкал ногу девушки пальцем.

– Зачем?

– Ну так, для веселья. А ты ее камнем-то зачем?

– Случайно! – чуть не заорал я и снова услышал стон.

Мы на пару уставились на предмет нашего спора. Девушка опять застонала, села и, откинув волосы с лица, распахнула ресницы. Ее рыжие волосы легко подхватил порыв ветра, явив нам два удивленных зеленых глаза.

– Неплохой у тебя улов! – поцокал языком джинн. – Может, и мне камушки в море пошвырять? А? Как ты считаешь?

Но я его уже не слышал, я расплылся в глупейшей улыбке и только смотрел, как ее глаза попеременно перемещаются то на меня, то на Джураба.

– Эй, я кого спрашиваю? – толкнул меня в плечо джинн, вырывая из сладостных грез.

Я пришел в себя, потряс головой, вскочил на ноги и принялся озираться по сторонам.

– Ты чего потерял? – удивился мой товарищ.

– Да вот, смотрю, где тот маленький гаденыш Амур. По-моему, он выпустил в меня весь запас своих стрел, рассчитанный на месяц!

– У-у-у, как все запущено, – протянул джинн.

Прекрасная незнакомка между тем тоже поднялась на ноги, немного поморщившись от боли. К месту ушиба она тут же приложила ладонь. Мне стало стыдно.

– Извините, как-то случайно получилось, – начал оправдываться я.

– Ничего, – улыбнулась она, запустив мне в грудь еще одну автоматную очередь стрел. – Я сама виновата. Купалась, услышала всплески и решила посмотреть, что это такое. Вот, – она указала на свою шишку, – поплатилась за необузданное любопытство.

– Позвольте представиться, – влез в разговор джинн, мешая нам «играть в гляделки», – Джураб! Освободитель миров, победитель козлов и предпоследний подневольный джинн нашего Трехмирья. Можно просто – Джураб.

– Лесиандра, – представилась она. – Можно просто Леся, – и посмотрела на меня.

Я снова заулыбался.

– Ты бы уже представился даме, – громким шепотом подсказал мне «победитель козлов».

– Прошу прощения. Александр. – Я слегка поклонился. – Можно просто – Саша.

– Какое у вас необычное и красивое имя, – сказала Леся.

– Вообще-то это должен был говорить ты, – снова выступил моим суфлером джинн.

– Так неприятно, что я попал в вас камнем, – сказал я и под реплику своего товарища «Да уж...» тут же поправился: – В смысле, как здорово, что мы встретились!

– Я тоже рада нашему знакомству. А что означает «подневольный джинн»? – Она немного наклонила голову набок. У-улетаю... – Его что, кто-то лишил воли?

– Да. Он раб этой вот лампы. – Я продемонстрировал ей сосуд.

– А почему вы его не освободите? – удивилась Леся, широко распахнув глаза.

– Потому что не могу. Не в моей компетенции.

– А кто может?

– Например, ты, – включился в дискуссию джинн. – Если, конечно, захочешь.

– Конечно, хочу! Никто не должен быть подневольным!. – Она даже притопнула своей стройной ножкой, подняв при этом небольшой столбик песка. – Что мне нужно сделать?

Я влюблялся в нее все больше и больше.

– Нужно взять эту лампу. – Джураб предусмотрительно быстро туда забрался. – Потереть ее, вызвать джинна и произнести соответствующие слова.

Она повторила пару раз необходимые слова, будто заучивала какое-то заклинание, потом взяла у меня лампу и аккуратно, словно боясь, что та развалится, потерла ее бок. Из лампы незамедлительно вылетел джинн, произнес стандартную фразу про повиновение и предоставляемом счастливом случае исполнить любые желания, а потом замер. Леся немного откашлялась и громко, как пионер на сцене, произнесла:

– Ты больше не раб лампы, ты – свободный джинн! – и тут же по-детски уточнила: – Ну как?

– Еще не знаю, – проговорил Джураб, прислушиваясь к своим ощущениям. – Подождем немного.

– Ой, а мне некогда ждать, – ахнула Леся. – Мне еще дорогу домой искать.

– А где ты живешь? Если в этой деревне, – я махнул в направлении, куда мы с джинном собирались идти, – то мы тебя проводим, мы как раз идем туда.

– Нет. Я живу там. – Она указала куда-то вдоль берега за скалы.

– А как ты очутилась здесь? – удивился я, зная, как далеко находится та деревня.

– Да я случайно на икра встала. Спрыгнуть побоялась. Наоборот, уцепилась покрепче. Когда уже совсем устала, пальцы разжались, и я с него свалилась и оказалась тут... Вот и полезла в море, чтобы голову немного охладить...

– А что, тебя родители уже, наверное, ищут.

Она снова улыбнулась, только немного не так жизнерадостно.

– Я найденыш. У меня нет родственников.

– Слушай, а полетели тогда с нами на волшебные земли! – неожиданно предложил джинн.

– На драконе? – уточнила она. Мы кивнули. – Ух ты! Я дракона один раз только видела, когда он пролетал над нами, – восторженно проговорила она, хлопнув несколько раз в ладоши.

– Ну что, полетишь? – обрадовался я неожиданной перспективе.

– Не знаю, – засомневалась Леся. – Мне надо предупредить в деревне... Они же волноваться будут. – Она погрустнела.

– Вот и хорошо! – снова взял инициативу в свои руки Джураб. – Ты пока всех предупредишь, соберешь вещи, а мы сходим по своим делам. Потом встретимся здесь, ну или там...

– Здесь, – кивнула она.

– А тебе с вещами помогать не надо будет? – озаботился я.

– Нет. Я сама справлюсь.

– Тогда встретимся тут, – подвел итог джинн. – Сколько тебе нужно времени на дорогу и сборы?

Она немного подумала и сообщила нам. Мы оговорили час, место, и она, несколько раз переспросив, действительно ли мы возьмем ее с собой, радостно с нами попрощалась и поспешила к своей деревне. Я смотрел ей вслед, пока изгиб берега не скрыл ее фигуру.

– Джураб, я, похоже, влюбился! – вздохнул я.

– Ну что я могу тебе сказать как доктор? Эта болезнь не смертельна...

– Я серьезно! И если она согласится, то я на ней женюсь!

– Ты уверен? – засомневался Джураб.

– А что, разве она не показалась тебе самой прекрасной, чудесной, красивой и замечательной девушкой на земле?

– У-у-у сколько эпитетов! Ну на самом деле она девушка неплохая. Во всяком случае бескорыстная. Но что-то... Как она, например, быстро согласилась поехать с нами!

– Сказано же тебе – у нее здесь никого нет. Ее ничто не держит! Тем не менее она помчалась предупредить односельчан, чтобы ее не потеряли. Она такая...

– Ладно, Ромео, пошли к Миледи. Надо все ей рассказать.

– Я не хочу пока рассказывать ей о Лесе!

– Вообще-то я имел в виду Гукул, но... хорошо, что предупредил.

Дорогу через лес к деревне я знал как свои пять пальцев, поэтому она не заняла и двух часов. Мы вышли к нужному месту, и я вновь мог видеть раскинувшуюся перед нами большую поляну, усыпанную домиками. Что примечательно, почти все крыши были покрыты панцирями икров, которые весили не один центнер! А ни подъемных кранов, ни тракторов здесь не было. Да-а, не оскудеет богатырями земля... В общем, всегда хотелось посмотреть, как подобная совсем не легкая вещица достигает деревенских домиков и укладывается на крыши, причем крепко и основательно. Как-то никогда мне этого не удавалось...

Курортный домик Миледи был пуст. Единственный ответ, который мы получили от местного населения: «Где-то здесь была...» Джураб принял вид какой-то пташки и полетел «производить осмотр достопримечательностей». Я сел на крылечко домика для гостей, в котором жила мать, прислонился спиной к двери, закрыл глаза и стал думать о Лесе. Не девушка, а чудо!

Из мечтаний меня вывела здоровенная шишка, угодившая прямиком в мой лоб. Я поморщился, потер ушибленное место и стал искать злодея, прервавшего мои грезы, так сказать, на самом интересном месте. Этот субъект был быстро обнаружен. Он сидел за углом соседнего дома и воображал, что мастерски умеет прятаться. В эти игры я вдоволь наигрался в детстве – что мне какой-то там сорванец?

Я встал. Голова за углом сразу же спряталась, и мне ничего не стоило быстро добежать до того дома с другой стороны. Потом я осторожно обошел его вокруг, и прямо передо мной возникло мягкое место стоящего на четвереньках хулигана.

Проще пареной репы! Взяв в руки небольшую палочку, валяющуюся тут же, я легонько хлестнул его, громко добавив:

– Ага, попался!

Хулиган резко подскочил, развернулся на сто восемьдесят градусов и явил мне... перепутанное лицо моей матери! Она приложила руку к сердцу, на пару минут затормозила дыхание, уменьшая при этом величину глаз, и только потом проговорила:

– Еще одна подобная выходка – и ты имеешь огромный шанс угробить собственную мать!

– Ну ты даешь! – только и смог сказать я.

Миледи Трех миров стояла передо мной в коротеньких брючках, узенькой кофточке и шляпе «а-ля дачник», скрывающей ее волосы. В руках она держала самую обычную доморощенную рогатку, а карман брюк был явно оттянут теми же снарядами, один из которых так живописно украсил мой лоб красным пятном.

– Совершенствую навыки охотника, – пожала она плечами, отвечая на мой немой вопрос– Давно прибыл?

– Да нет, с полчаса. Я с другом.

– Где же он?

Я повертел головой и позвал:

– Джураб!

Буквально через минуту на мое плечо приземлилась птаха и, завидев мать, неожиданно спряталась.

– Джураб, кончай прикалываться! Вылезай!

– Пусть сначала уберет эту рогатину, – тихо ответил мой товарищ.

– Мам, ты что, и по воробьям стреляешь?!! – поразился я.

– С чего ты взял? Это еще кто у тебя прячется?

Джинн тихо ойкнул, удивленно повторил «Мам?», потом спрыгнул с плеча и вернул себе свой облик.

– Оп-па! Джинн! – обрадовалась мать. – А что он такой дикий? Меня испугался!

– Простите, Миледи, – заговорил мой «дикий» друг. – Не имел чести быть вам представленным. – И его взгляд упал на меня.

– Мама, знакомься, это Джураб. Джураб, это Миледи Трех миров и по совместительству моя мать.

– Приятно познакомиться! – разулыбалась Миледи. – Хотя я бы сказала: «Моя мать, а по совместительству – Миледи Трех миров», но и так сойдет.

– Мне тоже очень-очень приятно с вами познакомиться. – Джинн отвесил галантный поклон.

– Так что тебя так напугало, Джураб? – все же уточнила мать, возвращаясь к прерванной дискуссии.

– Ничего, так, ерунда! – попытался отнекиваться джинн.

– А вот отсюда поподробнее! – явила Миледи свой непререкаемый командирский тон.

– Да я тут птичкой летал по деревне. Осматривался... – начал «птах».

– Ну и...

– Увидел там несколько вкусных семян, сел поклевать, а тут мимо меня «Бац!» – шишка. Посмотрел, а это вы с рогатиной. Ну я поскорее и улетел, – выдал на одном дыхании джинн, как солдат, дающий отчет генералу.

– Понятно, – усмехнулась мать.

– Что тебе понятно? – удивился я. – Кто мне все уши прожужжал про любовь к братьям нашим меньшим? Сама-то что творишь?!!

– Ой-ой-ой! Какие мы все умные! – Руки матери уперлись в бока. – Если бы Джураб внимательно смотрел по сторонам, а не только на горсть аппетитных семечек, то наверняка бы заметил, что к нему подкрадывалась котита, и я ее сняла буквально на подлете к твоему ничего не подозревающему пернатому другу!– выпалила «обвиняемая».

– Котита? – переспросил я, и она кивнула.

Котита по повадкам и свойствам характера была похожа на нашу крысу. Жила она в разных местах и питалась всякой мелочью, будь то грызун, птичка или просто брошенная кем-то корка. Морда у нее чуть приплюснута, уши согнуты пополам, как у поросят, а цвет шкуры буро-серый. Ее ловкость и другие навыки охотницы уместно сравнить с кошачьими. Сведя все это воедино, можно было с уверенностью сказать, что птичка-джинн буквально была вышиблена из меню котиты.

– Я действительно ее не видел... – все, что смог сказать Джураб в свое оправдание.

– Ладно, я вас прощаю! – смилостивилась мать. – Пойдемте в дом!

Мы зашли в домик и расположились у стола. Мать ненадолго убежала и вернулась с полными руками всяческой еды. Только после того как мы плотно пообедали, нам наконец было разрешено разговаривать. «Когда я ем, я глух и нем!» – одно из основных правил Миледи, когда она кормит своего сына, то бишь меня. На нее лично подобные правила не распространяются.

– Где отец? – задал я первый вопрос, как только в меня был всунут последний кусок.

– Он вернулся на Фабс еще пару дней назад. Ты разве его не видел?

– Нет, мы с Джурабом гуляли по Третьему миру. Точнее, теперь уже по миру Гукул.

– Гукул? Это еще почему?

– Сейчас расскажем, – пообещал я.

– Да-да. И начните, пожалуйста, с того места, где вы повстречались с Джурабом. Точнее, откуда ты его достал!

– Откуда вы знаете, что он меня достал? – удивился джинн.

– Все просто. Только сидевший где-то далеко ото всего мира джинн мог не знать Миледи Трех миров! К тому же та птица, которую ты изобразил, выглядит нынче совсем не так. Имела неосторожность скреститься с типичиками...

– А еще у матери есть диплом Шерлока Холмса, – пошутил я.

– Верно. А у моего сына диплом шутника-острослова, – спокойно парировала она. – Ну я жду от вас истории, – напомнила она и удобно расположилась на кровати.

– Знаешь, что самое смешное? – начал я, и мать приподняла брови, как бы спрашивая «Что?». – Что лампа, в которой находился Джураб несколько веков, долгое время стояла у кого-то на полочке в этой деревне...

Как ни старался я сделать так, чтобы нам с джинном не пришлось пересказывать этой истории, – все же пришлось.

Мать была хорошим слушателем, и мы наперебой, постоянно дополняя друг друга и подсказывая ускользнувшие моменты, с большим энтузиазмом принялись рассказывать о наших удивительных похождениях.

Закончили мы, когда на улице было уже темно. Миледи спохватилась, что совсем забыла накормить «своих ребят» ужином, и ринулась на местную кухню добывать пищу. Мы же с джинном занялись благоустройством спальных мест.

– Мировая у тебя мать, – неожиданно сказал Джураб, взбивая подушку на своем гамаке.

– Скорее, трехмировая, – кивнул я.

На следующий день сразу после завтрака мы с джинном объявили, что завтра утром улетаем, так как Джурабу надо повидаться со всеми, с кем не успел, и порадовать знакомых своим полным освобождением. К тому же мне не терпелось снова встретиться с Лесиандрой, о чем, конечно, матери я не сказал.

– Мне тоже пора заканчивать свой отпуск и возвращаться, – согласилась с нами мать. – Хорошего помаленьку... Там, наверное, все на ушах сейчас стоят из-за Третьего мира! Ты, когда вернешься, организуй мне дракона, – обратилась она ко мне.

– Конечно. Совету сообщать, что ты скоро прибудешь?

– Обойдутся! Еще не хватало, чтобы они мне встречу организовали.

– Тоже верно. Как там Фильда? – спросил я.

– Что-то давно ее не видела. Как ни зайду, она все отсутствует.

– Наверное, Кеус уже добрался сюда, – хохотнул джинн.

– Наверное, – кивнула мать. – Я бы очень порадовалась, если бы у Фильды появился друг. Кстати, вы к ней зайдете?

Я отрешенно кивнул головой, снова окунувшись в воспоминания о Лесе.

– К Фильде-то пойдем? – пощелкал у меня перед носом пальцами Джураб. – Время у нас вроде есть.

– Вроде или есть? – вернулся я в реальность.

– Целые сутки в запасе!

– Тогда что за вопросы? Конечно, пойдем!

Полдня мы побыли еще в деревне. Джураб смастерил с местной ребятней подобие мышеловки и выловил трех соседских котит, которых гордо продемонстрировал Миледи. Мать посмеялась над ним и с моей подсказки сделала и выдала джинну медаль «Защитнику братьев наших меньших». Джураб ответил, что теперь начнет собирать медали за свои заслуги, а потом непременно откроет музей – «Достояние джинна Джураба, живущего на благо всего живого». Он так воодушевился этой мыслью, что незамедлительно выковал себе табличку с названием музея, на ней были даже часы работы и перерыв на обед!

Время бежит. Мы попрощались с моей матерью и отправились в гости к Фильде. Добравшись до ее роскошной пещеры, мы позвали хозяйку. Змея была дома и очень медленно выползла из своего лаза.

– Фильда, привет! – поздоровались мы.

– Добрый вечер, – почти лениво ответила она.

– Как дела? Что новенького?

– Да что у меня может быть новенького? Так... – У нас вытянулись лица. Неужели Кеус так и не добрался до ненаглядной Фильды? Или, может быть, по дороге сюда его заполучила другая морская красотка?

– Как? Совсем ничего новенького? – не поверил джинн. – Совсем-совсем?

– А что вы так удивлены? Ну разве что прибралась вот немного.

Я огляделся. Уборка заключалась в том, что известная нам куча ненужных предметов перекочевала немного ближе к входу, а поднос или блюдо, как я и советовал, теперь было начищено и висело-блестело на стене, прикрепленное там каким-то образом.

– А для чего ты повесила блюдо на стену? – удивился я.

– Необычно, красиво, стильно, – ответила она.

– Ага, еще скажи, что авангардно, – поддакнул я.

– И на зеркало как-то похоже, – задумчиво проговорил джинн.

– Вот еще! – неожиданно воскликнула Фильда. – И вообще. Я в прошлую нашу встречу согласилась на то, чтобы Миледи мне нашла друга, так вот, без надобности мне это!

– Что-то с тобой неладно. Ты, часом, не заболела?– забеспокоился я.

– Ага, той же болезнью, что и ты, – усмехнулся Джураб.

– Какой? – Моя непонятливость росла прямо на глазах!

Джинн показал мне ладонь, кивнул и незаметно пробрался за спину Фильде. Потом с ним быстро произошла метаморфоза – он превратился в морского змея из пещеры Тиреуса. Послышалось «музыкальное» сопровождение – пузыри на воде, и джинн словно только что всплыл на поверхность озерца Фильды.

– Фильда, ты где? – проговорил он голосом змея.

– Ой! – совсем по-другому откликнулась Фильда и быстро развернулась: – Ой, Кеус! Да как ты... Да я вроде... Да у меня не прибрано совсем! – заволновалась она, искоса поглядывая в блюдо, висящее на стене.

– Вы знакомы? – притворно удивился я.

– Я? Я? Ну немного...

– Фильда? Ты скрываешь наши отношения? – продолжал дурачиться джинн. – Ты же обещала, что разделишь со мной одну пещеру!

– Но Кеус! Я нисколько не хочу что-то скрывать, но мы же еще не живем вместе.

– Тем не менее ты все скрыла! – обвинил ее Джураб и принял свой настоящий облик.

Змея разозлилась, щелкнула хвостом по джинну, что заставило его отлететь к стене и сбить импровизированное зеркало, а потом она неожиданно зарделась! Я никогда в жизни не видел, как краснеют змеи! Это было что-то... Ее шкура вместо обычных разноцветных разводов приобрела все оттенки красного – от бордового до светло-розового.

– Я, я извиняюсь, – проговорила она.

– Ну Фильда... – выдохнул я и помог джинну подняться. – Между прочим, именно Джураб рассказал Кеусу, когда мы его нашли, какая ты у нас красавица! – Я покачал головой.

– Я нечаянно. Непроизвольно. Я не хотела! – затараторила всегда медлительная змея. – Я просто растерялась, – выдохнула она в конце.

– Ну что, простим ее? – спросил я джинна.

– Ладно, – смилостивился Джураб. – Я прощаю!

Змея обвила джинна хвостом и поцеловала.

– Хорошо. Я тоже.

– Спасибо! – обрадовалась Фильда.

– Ну теперь расскажи нам хоть что-нибудь!

– Он такой замечательный! – начала хозяйка пещеры. – Он большой, обходительный, щедрый... – Она закрыла глаза от удовольствия.

– Мы, когда его увидели, так и подумали, что вы будете прекрасной парой! – похвастался джинн. – А когда он увидел твою фотографию...

– Мою что? – не поняла змея и открыла глаза.

– Твой портрет, – пояснил я. – Вы действительно собрались жить вместе?

– Кеус предложил... – улыбнулась она.

– Все ясно. Ты пока, как и положено невестам, ломаешься, – констатировал Джураб, и я на него цыкнул, но, к моей радости, Фильда не поняла значения слов.

– Зачем мне ломаться? Я не умею этого делать. Я гнусь...

– Джинн пошутил. Он имел в виду, что ты пока думаешь!

– Я уже не думаю, – снова засверкала глазами змея. – Сегодня я дам ему свое согласие!

– Здорово!

– Супер!

– Когда будет свадьба? То есть когда намечается ваш съезд в одну пещеру?

– Мы решим сегодня.

– Кеус сегодня придет к тебе в гости?– уточнил я.

– Да.

– Тогда что же мы задерживаем хозяйку? – посмотрел я на джинна.

– От чего задерживаем? – недоуменно спросил тот.

– Фильде ещё надо привести себя в порядок, приготовить угощение и так далее. – Я принялся выталкивать Джураба из пещеры. – Ладно, Фильда, нам пора. Много дел. Передавай привет Кеусу. Как съедетесь, приглашай в гости.

– Конечно, – услышал я за спиной.

– Всего хорошего! Приятного вечера! Пока!

– До встречи.

Метров через десять джинн наконец-то прозрел.

– А! Им надо побыть вдвоем. Решить, какую мебель поставить, кто будет выкидывать мусор, ходить в магазин...

– Да. А мы им будем только мешать.

– Резонно. Вернемся в деревню или пойдем к морю.

– К морю. Солнце уже село, скоро стемнеет. Надо найти ночлег.

– К морю так к морю.

Обойдя гору Фильды, мы вышли к берегу моря и в прибрежной полосе леса устроили свой лагерь. Вечер прошел спокойно, ночь тоже, а вот под утро заморосил мелкий дождик и подул сильный ветер. Джураб, загодя почувствовавший перемену погоды, предложил построить шалаш, что мы и сделали. Всю непогоду мы сладко проспали.

Позднее утро встретило нас ярким солнцем, влажным воздухом, немного более слабым ветром и... чьими-то всхлипами неподалеку. Быстрый осмотр прилегающей к нам территории выявил Лесиандру, проливающую горькие слезы. Я сразу подсел к ней:

– Что случилось?

– Это вы? – все еще всхлипывая, улыбнулась она. – Я думала, что опоздала и вы улетели без меня!

– С чего это? Мы же договорились встретиться утром, ближе к обеду! – воскликнул джинн.

– Я, я думала, что непогода ва-ас испугала. Вы и улетели раньше.

– Глупости какие! – успокоился я. – Дракон всегда прилетает к условленному часу и никогда раньше. Так что ты зря волновалась!

– Ага. – Всхлип. – Я же не знала. – Всхлип. – Всю ночь шагала, промокла, а утром смотрю, – всхлип, – дракона нет, вас нет, нико-го-о нет! – Она снова заревела.

Я с мольбой взглянул на Джураба. Ну не умею я успокаивать рыдающих барышень!

– Скоро уже наш дракон прилетит, – как бы между прочим начал джинн. – Ох, не любит он плачущих! Как пить дать не повезет...

Леся подняла на него красные глаза и тут же принялась их яростно вытирать рукавом.

– Я уже не плачу, – заявила она, стараясь больше не всхлипывать. – И глаза у меня скоро высохнут. Он не заметит, я обещаю!

– Тогда хорошо, – кивнул Джураб. – А то он и нас не возьмет.

– Я все. Я не плачу! – повторила она и улыбнулась.

– Вот и прекрасно, – вступил я. – Где твои вещи?

– Вот! – Леся указала на небольшой мешок, лежащий неподалеку.

– Это все? – в унисон спросили мы с джинном.

– Все. Но мне больше ничего не надо, не беспокойтесь! Там все, что мне необходимо!

– Тогда летим налегке! – сказал я бодрым тоном, и наша новая знакомая заметно успокоилась.

Дракон прилетел точно по графику, мы втроем бегом добрались до нашего «лайнера». За несколько метров Лесиандра сбавила ход и стала медленно двигаться вдоль чешуйчатого тела. Потом встала, тихонько потыкала ящера пальцем и неожиданно радостно заверещала:

– Ух ты! Какой он большой и... настоящий!

Морда дракона повернулась в сторону нашей спутницы. Он осмотрел ее с ног до головы и снисходительно хмыкнул:

– Ага, а еще он разговаривает и поет! – вылетело своеобразное приветствие из пасти.

Леся превратилась в статую. Джураб деликатно кашлянул, прошел мимо, на ходу прикрывая ей рот и вернув подбородок в исходное положение. Затем встал возле дракона и громко сказал:

– Все желающие лететь! Просьба пройти на посадку и занять места согласно прилагающимся билетам.

Я взял все еще не пришедшую в себя островитянку за руку, подвел и собственноручно усадил на дракона. Джинн покачал головой и последовал за нами. Таким образом мы быстро заняли места и увеличенным составом отправились на волшебные земли. До Первого материка добрались замечательно. Лесиандра тихо сидела позади меня. Ее длинные рыжие волосы развевались на ветру, а она во все глаза смотрела на огромный океан. Посадка тоже прошла без эксцессов. Я заранее попросил дракона высадить нас подальше от всех городов, чтобы не иметь возможности попасть на какое-нибудь торжество в нашу честь.

Глава 13

ЖЕНЮСЬ, ЖЕНЮСЬ...

Переговорив с драконом и получив от него заверения, что мать заберут со Второго материка, я со спокойной душой сразу переместился с джинном и Лесей на Фабс, но во дворец пока не пошел. Подожду прибытия матери, с ней вдвоем нам будет легче отбиться от Совета. Джураб почти сразу полетел по своим делам, пообещав мне на ушко: мол, если что, на свадьбе будет непременно. Не имея богатого выбора, я со своей новой знакомой отправился к родителям Лешки и два дня провел там.

Самого Лехи, как я и предполагал, дома не было, поэтому я целиком и полностью занимался общим образованием Лесиандры, гуляя с ней по лесам этого мира. Там, в самой что ни на есть романтической обстановке, на берегу прекрасного лесного пруда, я сделал ей предложение. Леся сильно смутилась, но когда я поведал ей о своих чувствах, открылась, что испытывает то же самое ко мне, ну и сказала мне «Да»! Я был на седьмом небе от счастья!

В этот же вечер, как только в доме все уснули, я переместился к Лехе в институтскую общагу и заручился его обещанием выступить в роли свидетеля на свадьбе. Он долго и упорно разубеждал меня совершать «эту ошибку в таком юном возрасте, когда жизнь еще только начинается, а тут жена, дети пойдут... », но, видя мою непреклонность, сдался.

– Ну расскажи мне хоть немного про свою невесту.

– Она такая... Такая... – начал я, не в силах объять необъятное.

– Да-да...

подзуживал Лешка.

– Смейся, смейся. Посмотрим, как ты запоешь, когда сам влюбишься! – вспылил я.

– Да ладно тебе. Приду я на твою свадьбу. Если хочешь, то еще и крестным буду у твоих детей.

– Детей, пожалуй, еще рановато...

– Не говори гоп, пока не...

Утром, получив подтверждение, что Миледи благополучно вернулась в Серебряный дворец, я и моя невеста попрощались с гостеприимными хозяевами и тоже поспешили туда. Мне так не терпелось поведать всему миру о своем счастье, что я позволил себе невероятную вещь – вытянул мать из зала Совета! Его члены настолько были шокированы моей выходкой, что даже не стали мне перечить. Может, они дар речи потеряли?.. Хорошо бы, навсегда!

– Вот, мама, знакомься, – начал я, как только Миледи в полном недоумении вошла ко мне в комнату. – Это моя невеста – Лесиандра!

– Невеста? Твоя? – удивилась мать и присела в кресло.

Леся стояла, переминаясь с ноги на ногу, боясь даже поднять глаза. Я уже начал сомневаться, что правильно выбрал мишень для своей первой атаки, как мать все исправила.

– Что же, замечательно! А я тут вроде как Миледи и его мать по совместительству. Или наоборот?.. Ну неважно! Добро пожаловать в нашу семью! – Моя невеста подняла голову и улыбнулась. Как она улыбается! – Вы уже придумали, когда, где и как провести свадьбу? – будничным тоном осведомилась моя мать.

– Нет, – ответил я.

– Вот и хорошо. Нужно вызвать отца. Он на Жемчужных горах. Порадовать и его... Потом найти какое-нибудь необычное, но чудесное место для торжества и только после этого решить, когда это лучше всего устроить. Я права?

– А почему время на последнем месте? – не понял я.

– Все очень просто. Если ты, к примеру, решишь справлять свадьбу на плато кальбрутов (там много места и очень красивый вид), то через месяц там как раз начнется сезон ветров и закончится он только...

– Я понял. Хорошо, будем искать место. Пойду, пошлю кого-нибудь за отцом.

– Хорошо, а я пока отведу Лесю в наш гардероб, пусть выберет себе что-нибудь. Ну что, Леся, пойдем?

Моя невеста, до этого внимательно слушавшая наш разговор, радостно кивнула, и они как две закадачные подруги отправились искать новые нарядульки.

Лесе выделили собственную комнату, где она принялась наводить марафет, как бы сказала моя мать. Я не стал лишать ее подобной радости, а пошел поговорить с родительницей. Она сидела в глубоком кресле, прикрыв глаза.

– Что ты о ней скажешь? – спросил я, как только закрыл за собой дверь. Не то чтобы мнение Миледи могло повлиять на мой выбор, но оно, несомненно, было важно для меня.

– Еще рано что-то говорить. Вот поживете немного во дворце... Суета подготовки к свадьбе, смена обстановки для нее, смена приоритетов для тебя... Там видно будет.

– А общее мнение? – не отставал я.

– Общее? Скорее положительное, чем отрицательное. Приятная девушка...

– Но?

– Не знаю. Что-то в ней не так. Может, конечно, мне только кажется? Может, просто материнская ревность... Поживем – увидим. Кстати, где она?

– Принимает ванну.

– Зашел бы ты, пока невеста отдыхает, проведал Выдю. Она о тебе уже спрашивала.

– Какая я бестолочь! Забыл к ней заглянуть.

– И я о том же.

– Обязательно зайду! Прямо сейчас. Только вот у меня нет для нее никакого гостинца, она наверняка что-нибудь ждет, как всегда.

– Забыл, значит, о своей подружке? – Я виновато опустил голову. – Ладно – на. У меня есть тут несколько сборников. – Мать порылась в своей тумбочке «почти все есть» и подала мне небольшой ворох тоненьких журналов.

– Что это?

– Новое увлечение пилгинды – кроссворды, сканворды, головоломки. Только смотри, она жутко этому радуется, особенно свеженьким номерам, и готова расцеловать любого, кто ей их принесет!

– Да уж. Учитывая размер и внешний вид этой озерной змейки, я думаю, желающих получить ее благодарность маловато...

– Сказать точнее, желающих быть расцелованным пилгиндой нет вообще! Во всяком случае пока не было, – улыбнулась Миледи.

– Хорошо. Пойду прямо сейчас ее и навещу.

Мать рассказывала, что появление у нас пилгинды – озерной змеи – произошло благодаря мне. Когда я был маленький, то во время одной из прогулок на природе нашел ее в полуживом состоянии у подножия водопада. Она пострадала из-за своего чрезмерного любопытства. «Вы дя», – тогда сказал я, неся змею на вытянутых руках, что означало «вышла из воды». Поэтому с именем усердствовать не стали. Выдю выходили и прописали здесь, озерным стражем Серебряного дворца. С тех пор мы с ней были очень дружны.

Я спустился по лестнице и вышел к озеру, со всех сторон окружающему Серебряный дворец. Для общения с пилгиндой здесь была установлена небольшая удобная лавочка, на которой любила сидеть мать, рассказывая местному озерному стражу последние новости. Собственно, со змеей только и общались мы с ней да изредка нан Фаравул.

Подойдя к воде, я громко побулькал по ее глади рукой, призывая змею показаться на поверхности. Потом замер, ожидая ее появления. Буквально через пару минут в трех метрах от берега возникли пузыри воздуха, а еще через мгновенье показалась и сама моя подружка. Пилгинды – это озерные змеи, хотя они сами претендуют на громкое название озерных драконов, но ни крыльев, ни гребня у них нет, да и передние лапы маловаты. Уши, свисающие по бокам морды, имеют кисточки, делающие их очаровашками.

– Привет, Выдя!

– О, принц! Я так рада тебя видеть! Как дела? – обрадовалась та и быстро преодолела оставшиеся метры до берега.

– Все отлично. Вот, держи гостинец. – Я подал пилгинде сборники.

Она, высунув хвост из воды, быстро сгребла подарок, и, переместив его в коротенькие лапы, пришла в неописуемый восторг:

– Новые! Какой ты молодец! Тебя расцеловать? – прищурила она один глаз.

– Ну расцелуй! – засмеялся я и тут же был подхвачен ее хвостом и поднесен к морде.

– Мо! – прикоснулась Выдя к моей щеке губами, размером примерно с половину моего туловища. Я снова очутился на камнях. – Слышала, ты женишься? – Я кивнул. – Когда же я смогу увидеть эту счастливицу? У меня для вас припасен подарок...

– Подарок? Люблю подарки! Как насчет сегодня вечером?

– Ну... – проговорила Выдя, с сомнением посматривая на свои новые головоломки, которые ей не терпелось начать отгадывать. – Подарок еще пока не завернут...

– Ничего страшного. До вечера полно времени, успеешь и журналы полистать, и подарок завернуть. Ну так мы приходим?

– Приходите! – переборола себя змея. – Буду ждать.

Я помахал пилгинде и, быстро преодолев бесчисленное количество лестниц, постучался к Лесе.

– Да? – послышалось из-за дверей. – Входите.

В комнате было немного сумрачно, и я сначала растерялся, но потом резко включился свет, и передо мной появилась моя любимая. Она была великолепна! Копна рыжих волос забрана на затылке в хвост, длинное васильковое платье и сияющая улыбка.

– Ты прекрасна! – только и смог сказать я.

Мне хотелось, чтобы все видели, какая у меня красавица невеста, и я повел ее знакомиться с дворцом. Учитывая, что Серебряный дворец был огромен, мы проходили по нему как раз до самого ужина, но перед этим было решено пойти к нашему озерному стражу. Когда я предложил Лесиандре сходить за обещанным подарком, то она пришла в восторг, объяснив мне, что ей еще никто и никогда не дарил подарков. Поэтому мы не заставили себя ждать.

Быстро спустившись к озеру, я проделал все те же процедуры с бульканьем воды у берега, и через минуту моя змеевидная подруга уже с любопытством рассматривала Лесю.

– Вот, Выдя, знакомься – моя невеста, – гордо сказал я, сделав широкий жест рукой. Змея окинула меня скептическим взглядом.

– Здравствуйте, – скромно произнесла Лесиандра и подняла на пилгинду свои ясные глаза.

– Как я рада! – растянулась в улыбке Выдя и перевела взгляд на невесту. Несколько секунд она не отрываясь на нее смотрела... – Я-я рада...

Начала вдруг заикаться змея, резко закрутила головой, переводя взгляд с предмета на предмет.

– Э... Это. Извините. У меня тут несколько срочных дел... Ну как это? Неожиданно возникли. Ну да, возникли. Вы потом еще приходите. Ага? Я это... пошла.

Пилгинда, то наполовину погружаясь в воду, то снова поднимаясь из нее, наконец пришла к решению и, махнув хвостом, скрылась в озере.

– А подарок? – запоздало крикнул я. – Что это с ней?

– Странная она, – тихо сказала Леся.

– Да нет. Обычно она не такая. Может, и правда что-то случилось? Чтобы Выдя пропустила возможность поговорить!..

– Может, я ее чем обидела? – расширила глаза моя невеста от внезапной догадки. – Ну нечаянно...

– Ерунда! – уверенно заявил я. – Чем ты могла ее обидеть? Ты же с ней успела только поздороваться! Ладно, придем в другой раз. И прежде чем тебя сюда тащить, я осведомлюсь о настроении и срочных делах пилгинды.

– Да мне же совсем не трудно!

– Я знаю, – нежно проговорил я и коснулся губами ее лба. – Пойдем в замок. Скоро ужин.

Приобняв Лесю за талию, я повел ее обратно. Позади послышался едва различимый всплеск воды. Обернувшись, я с еще большим удивлением увидел голову Выди, наполовину высунувшуюся из озера. Она напоминала мне сейчас крокодила. Глаза пилгинды неотрывно следили за моей невестой. Что пришло в голову этой сумасбродной змее? Надо будет послать мать поинтересоваться ее здоровьем и самочувствием, уж с ней-то она точно в прятки играть не будет.

Сразу после ужина я стал учить свою невесту игре в карты. Не так чтобы важная и жизненно необходимая игра, но... скоротать вечерок с друзьями, которые, несомненно, будут нас навещать, – очень даже пригодится. К слову сказать, Леся оказалась совсем не дурным учеником! Я как раз проигрывал(!) ей вторую игру в дурака, когда к нам в комнату постучались и один из наших джиннов передал мне просьбу матери зайти перед сном к ней.

Проводив Лесиандру в ее апартаменты и нежно поцеловав на ночь, я поспешил к Миледи. Мне был до жути интересен сам предмет неожиданно возникшего у нее ко мне разговора. Уже приближаясь к знакомой двери, я ясно услышал разговор на повышенных тонах. Не удержавшись от соблазна, мое ухо мгновенно приникло к створке, и я услышал остатки какого-то спора матери со своим телохранителем – наном.

– Фар, ты всегда критикуешь, как я пою, а самого почти никогда в это время нет рядом. Нет, пожалуй, вообще никогда. – Ненадолго повисла тишина. – А ну говори, почему ты всегда отсутствуешь при моем пении? – Ее нога топнула по полу.

– Чтобы никто не думал, что это я причастен к подобным воплям, – услышал я ответ нана и тут же звук чего-то разбивающегося о стену. Мать в своем репертуаре!

Я зашел в комнату и увидел у стены ухмыляющуюся морду Фаравула и раскрасневшуюся мать, целящуюся в него подушкой. Заметив меня, она быстро вернула постельную принадлежность на место и, покачав головой, сказала:

– Фар, какой ты неловкий! И как тебя угораздило разбить мою любимую вазу! – Потом она повернулась ко мне: – Проходи, Саша. Нам надо с тобой поговорить. – Мать сразу стала до жути серьезной – значит, разговор тоже простым не будет.

– Что случилось? – улыбнулся я и сел в кресло.

– Я хочу поговорить по поводу твоей женитьбы.

– Женитьбы?!! – переспросил я, прекрасно зная, что для матери не существует никаких условностей и препятствовать браку только из-за того, что невеста из простых девушек или в ней что-то не то, не будет.

– Точнее, по поводу твоей невесты. Я полагаю, что ты недостаточно хорошо ее знаешь.

– Что за чушь! Я ее люблю, и она меня тоже! Разве еще что-то важно?

– Думаю, да, – заговорил до сих пор хранивший молчание Фар. – Тебе стоит выслушать свою мать.

Миледи долго заламывала руки, обдумывая начало разговора, да так ни к чему и не пришла.

– Пойдем, сам посмотришь, – наконец сказала она и вышла из комнаты, предлагая мне следовать за ней.

Сперва я подозревал, смеха ради, что она сейчас приведет меня в комнату Леси и обвиняющим жестом продемонстрирует принадлежащую ей ведьмину метлу или портативное записывающее устройство конкурирующей фирмы, но наш путь лежал совсем в другую сторону. Немного поблуждав по коридорам дворца, мы оказались в его единственной запираемой комнате. Там мать хранила всякие волшебные побрякушки, не используемые ею в быту. В глаза сразу бросился ворох исписанных и исчерканных бумаг, валяющихся то тут, то там: на столе, посреди помещения... Обычно здесь царил полный порядок, собственно поэтому-то комната и запиралась – Миледи не любила, чтобы нарушали ее порядок.

Не останавливаясь у порога, мать прошла к одному из шкафов и извлекла из него небольшой осколок.

– Ты знаешь, что это? – спросила она.

– Конечно! Осколок зеркала правды. – Меня удивил подобный вопрос. Я знал буквально обо всем, что было здесь. Как называется, для чего и как используется и историю, связанную с этим предметом, если она существовала. И теперь...

– Ты также в курсе, что он способен показать все что угодно, будь то прошлое, настоящее или будущее. – На всякий случай я кивнул. – У этого осколка остался один показ. То есть мы его можем попросить продемонстрировать, что будет. – Мать разговаривала со мной как с маленьким ребенком! – Я предлагаю тебе посмотреть на фрагмент твоей будущей семейной жизни. Ты согласен?

Я понял – от моего согласия сейчас мало что зависит, поэтому решил не огорчать мать таким пустяком.

– Давай посмотрим, – пожал я плечами.

Миледи подошла к столу, взяла исписанный листок, лежавший в стороне от других, и вернулась ко мне: вероятно, именно этому листку была обязана вся валяющаяся под ногами макулатура. Потом она поднесла его к глазам и принялась читать.

– Зеркало, покажи миг наступления трагического момента в жизни принца Трех миров, при условии, что он женится на Лесиандре, – произнесла она четкие инструкции осколку и передала его мне.

Взяв кусок зеркала из ее трясущихся рук, я внимательно всмотрелся в свое будущее.

Там мы с Лесей шли по берегу моря. Скорее всего, недалеко от нашего нового дома, который так хотела иметь моя невеста. Она просто бредила морем! Бриз развевал наши волосы, перебрасывая из стороны в сторону. Было очень красиво – начинался закат. Небольшой животик моей жены ясно говорил о готовящемся в нашей семье пополнении. Неожиданно Лесиандра дико вскрикнула. Я – тот, что в зеркале, – тут же принялся лихорадочно выискивать причину боли моей любимой, но быстро понял: что-то происходит у нее в организме. Она округлила глаза, на мгновенье замерла и тут же начала стремительно расти. Я смотрел на свою жену и видел, как она превращается в жуткое и отвратительное чудовище! Руки – в лапы, лицо – в морду, позади появился длинный шипастый хвост. Этот ужас продолжался до того момента, пока она не стала огромной. Потом она издала леденящий душу вопль, наклонилась ко мне и в одно мгновение просто проглотила!.. Было от чего покрыться холодным потом...

Зеркало замигало и погасло. Теперь уже навсегда.

– Что это? – Я был поражен увиденным.

– Точно не знаю. Могу только предполагать. Но твоя невеста – чудовище. Именно это увидела Выдя в ее глазах, когда ты привел Лесиандру к ней знакомиться. К сожалению, пилгинда не поняла, кто именно это. – Мать прошлась по комнате, пытаясь куда-нибудь пристроить руки. – Я думаю, тебе надо поговорить... серьезно поговорить... со своей невестой.

Больше она ничего не сказала. Я как пришибленный вышел из комнаты и направился к себе. В ушах до сих пор стоял тот животный вопль, ледянящий душу. Неужели это правда? Как она там говорила? Она найденыш! Зря я не порасспросил ее об этом!

Я подошел к комнате Леси и занес кулак для стука.

– Может, дашь ей выспаться? – услышал я позади себя.

– Кибл?

– Я говорю, утро вечера... и все такое. Все выяснения и разборки лучше начинать с утра.

– Наверное, ты прав, – кивнул я и с полным туманом в мозгах прошлепал к себе.

Утро принесло головную боль и полное нежелание докучать своей невесте нелепыми обвинениями. Я долго мучался, мерил комнату шагами, наконец решил, что делать это все равно придется, сколько бы я ни откладывал разговор.

Чтобы никому не портить аппетит, было решено заняться выяснениями сразу после завтрака. Я привел ее в наш дворцовый сад к моей любимой лавочке, немного полюбовался с ней цветущей пилпаллой, а потом сразу приступил к интересующей меня теме.

– Не знаю, как начать. Ну вот когда мы поженимся и у нас появятся дети... У нас ведь будут дети?

– Конечно! – закивала она, и ее рыжие волосы рассыпались по плечам.

– Кого бы ты больше хотела?

– Девочку. Она будет такой же умной и сильной, как ты, – улыбнулась Лесиандра своей потрясающей улыбкой.

– Здорово, – улыбнулся я ей в ответ и подумал: «Вот сейчас спрошу, она скажет, что это чушь, и мир снова наполнится красками!» – Ну вот... к примеру, ты забеременеешь. Так? – Она непонимающе посмотрела на меня и кивнула. Вскочив на ноги, я принялся расхаживать по дорожке взад-вперед. – У всех беременных женщин возникают странные вкусы, пристрастия там... Я сейчас видел, как в шестимесячный срок ты превращаешься в огромное чудовище и сжираешь меня за одну секунду, – выпалил я, посмотрел ей в глаза, и она сразу опустила голову. – Это возможно?

Ее кивок был равносилен удару бейсбольной биты по сердцу. В одно мгновение у меня пересохло в горле. Последний вопрос я уже задал полушепотом, просто боясь, что ответ меня оглушит.

– Ты кто? – Тишина, которая повисла после этого вопроса, резала слух ничуть не хуже, чем бензопила дрова.

– Я – гералда, – наконец сказала она, потупив взор.

Я аж сел от неожиданности. Вот... вот кто, значит, моя невеста! Я был в шоке. По телу пробежал батальон мурашек, заставив меня передернуться.

Еще подростком я летал с отцом над морем. На одном из рифов увидел жуткое чудовище, оно что-то жрало, раздирая жертву лапами и противно чавкая.

– Кто это? – спросил я.

– Это гералда, – ответил отец и, смеясь, добавил: – Смотри, не женись на ней, когда вырастешь.

Зная, что отец зря ничего говорить не будет, я выбрал время и отправился в библиотеку. Там, зарывшись в книги, я узнал, что кто-то очень давно очень сильно невзлюбил волшебников. Ну насолили они ему чем-то! И тогда появились гералды. Откуда они и кто их создатель, никто не знал, зато было доподлинно известно, что гералда рождается в чреве своей матери в человеческом облике и живет там до пятнадцати лет (один год равен двум годам гералды). Затем она покидает чрево, вспоров матери брюхо, тем самым обрекая ее на гибель. На берег выходит девушкой. Она может быть рыжей, белокурой, брюнеткой, высокой, низкой... лишь одно неизменно – она очень красива.

Гералда селится и живет среди людей три года, а затем в пик своего расцвета начинает искать кандидата в мужья. Это обязательно должен быть волшебник. Причем чем сильнее, тем для нее лучше. Выбрав свою жертву, она идет с ним под венец. Как правило, перед ней устоять не может никто, настолько пленительна ее красота. Все прекрасно до тех пор, пока гералда не беременеет. На шестом месяце она превращается в чудовище и сжирает своего супруга, тем самым навсегда теряя человеческий облик. В этом состоянии гералда уязвима, так как, лишившись человеческого обличья, она теряет и защиту земли. Поэтому чем быстрее она попадает в море, тем для нее лучше. Это объясняло стремление новобрачной поселиться непременно в домике у моря.

Я смотрел на Лесю, которая еще минуту назад занимала во мне все мысли, все мечты, все самое радостное, самое желанное и... видел только огромное отвратительное чудовище. Не в силах сказать что-то еще, я попятился и быстрой походкой покинул сад. Ненадолго зайдя к матери, я сообщил ей эту новость и сразу отправился к себе.

Мир рухнул...

Я был разбит. У меня в комнате побывали почти все – утешали, сочувствовали, советовали... Когда уже смеркалось, в дверь тихонько зашла мать. Я отлично знал, что она никогда не умела и совсем не любила кого-то утешать – все держала в себе. И то, что она пришла, было для нее почти героизмом. Присев на угол кровати, она спокойно посмотрела мне в глаза. Так мы просидели несколько долгих, но очень приятных минут, а потом мать как будто опомнилась, принялась поправлять мне одеяло, взбила подушку, прямо у меня под головой и неожиданно предложила:

– А может, тебе колыбельную спеть?

Сперва я даже не понял сути, но потом увидел хитрую ухмылку на ее лице и невольно улыбнулся.

– Разве я заслужил такое наказание? Давай лучше поговорим.

– Давай, – улыбнулась она. – Прекращай строить из себя жертву несчастной любви! Весь дворец из-за тебя на ушах стоит. В кухне одни твои любимые блюда– ватрушки, зимний салат оливье и луковый пирог. А что прикажешь есть мне? – Мать притворно нахмурила брови – она терпеть не могла луковый пирог. – Вот что. Тебе надо развеяться! Завтра же отправляйся в гости к моим родителям. Встретишься с друзьями, погуляешь, можешь в турне какое-нибудь отправиться. В общем, проветри мозги.

– Спасибо за поддержку. – Я обнял мать. – Завтра и отправлюсь. Только вот решу куда.

– Я все время мечтала полазить по Уральским горам, – преувеличенно бодро заговорила она. – Небо не подпирают, а удовольствия море! Набьешь несколько шишек, глядишь, и что не надо – выбьет, что надо – набьет... Как тебе?

– Вполне. Принимаю как рабочую версию, – кивнул я.

– Вот и отлично! – заявила она. – Я избегну голодной смерти, а все остальные – нервного стресса. Да, и загляни в гараж бабушки, там наш с отцом тебе подарок на окончание института. – Мать передохнула. – Ой, мой браслет! – тут же воскликнула она и кинулась под стол. Я заметил, как она быстро смахнула с глаз слезы. – Обозналась. Прибрался бы ты, что ли, перед отъездом? – вытаскивая на свет божий небольшой шнурок, сказала она, и быстро, махнув мне рукой, исчезла за дверью.

Целые сутки я безвылазно сидел у себя, а потом отправился разыскивать Лесиандру. Она лежала, свернувшись маленьким жалким комочком на своей постели. По ее опухшему лицу было видно, что подушка встретила не один поток слез. Увидев меня, Леся села на край кровати и опустила голову.

– Я хотела тебе сказать. Честно. Хотела. Но мне так было хорошо с тобой! Я оттягивала, оттягивала... – сбивчиво начала оправдываться она. – Я знаю, что я – чудовище, но ничего с этим поделать не могу! Да, мне не дано любить, но... мне так хотелось просто... просто, чтоб было хорошо.

– Извини, – сказал я и сел рядом. – Для меня это был настоящий шок.

Мы оба замолчали и сидели так очень долго.

– Давай уже придумаем, что будем делать, – наконец заговорил я. – Предлагаю просто дружить, пока ты, ну...

– Не стала чудовищем, – подсказала она.

– Да. Я поговорю с Миледи, она что-нибудь придумает. Я тут собрался полазить по горам. Не хочешь присоединиться?

– Нет, спасибо. Можно я останусь пока здесь? – Она подняла на меня глаза.

– Конечно, о чем вопрос! Оставайся сколько угодно. И... не огорчайся. Хорошо?

Леся кивнула, и я вышел из комнаты.

Глава 14

СПЯЩАЯ КРАСАВИЦА

В тот же вечер я переместился в свой мир – так я его называл. В мир без волшебников, колдунов и девушек, которые потом могут превратиться в чудовище. Хотя... наверное, есть и такие, с той лишь разницей, что они не смогут тебя сожрать за одну секунду.

Остаток вечера пролетел в состоянии радости от встречи с родными и за обсуждением всяких новостей. Уснул я сразу, едва голова коснулась подушки.

Как только солнце начало лениво выползать на небосклон, старательно увертываясь от немногочисленных облаков, я отправился в гараж. Подарок родителей превзошел все мои ожидания! Это был мотоцикл! Нет, не просто мотоцикл, а тот, о котором я давно мечтал: BMW К 1200 S, объем двигателя 1157 куб.см, максимальная скорость свыше 200 км/час! Не мотоцикл, а мечта! После тщательного изучения и осмотра своего сокровища мое внимание неожиданно привлекла странная кнопка на одной из ручек. Если бы я так тщательно все не разглядывал, то даже не заметил бы ее сначала. Она была небольшая, синего цвета и с изображением Супермена!

Первая мысль была – это прикол матери. Подумав получше, я решил, что это кнопка экстренного вызова самого Кларка, так сказать на непредвиденный случай. Но что могло быть непредвиденней этого подарка, который просто не терпелось кому-то показать?!! Я нажал на кнопку и... отскочил от мотоцикла. Мой механический конь поднялся над землей и завис в воздухе! Вот это номер. Он может летать! Ну и подарок...

Захватив с собой провизии на неделю, к вечеру следующего дня я уже подъезжал к Уральским горам. Конечно, я несколько раз срезал дорогу, пользуясь летающим усовершенствованием своего новенького мотоцикла. Получалось очень даже неплохо. Несколько сшибленных макушек деревьев не в счет.

Переночевав у подножия, с самого утра я принялся обследовать горы на предмет красивого и наименее людного места с наличием родника или небольшого водоема. Такое было найдено далеко за полдень: небольшой холм, по бокам поросший деревьями, а на самой макушке имеющий миниатюрную плешку – полянку. Чуть пониже виднелся маленький ручеек, свидетельствовавший, что где-то неподалеку имеется родник. Чудо, а не место! Сделав свой выбор в пользу этой полянки, я с чувством полного удовлетворения водрузил на нее палатку. Мой отдых на лоне природы начался!

Все дни прошли в безмятежном расслаблении – и неделя единения с природой пролетела быстро. К тому же провизия подошла к концу, а моросивший ночью дождик, сделавший все вокруг сырым, резко уменьшил мою тягу к прекрасному. Захотелось обратно к цивилизации... Долго что-то решать было не в моих правилах. Быстро собрав палатку и покидав вещи в рюкзак, я не мешкая запрыгнул на своего пригорюнившегося от длительного простоя «коня». Еще раз окинув взором всю ту прелесть, которая ласкала мой взор на протяжении целой недели, я дал по газам, разрушив симфонию лесных звуков (красиво, правда?).

Скользкая, сырая трава заставила колесо вертеться на одном месте. Так, забуксовали... По обычной логике можно было просто нажать кнопку левитации и легко уйти с этого участка, но... Но обычная логика сегодня отдыхала. Ее вакантную должность сегодня заместила упертость барана, штурмующего новые ворота. Поэтому я начал непрерывно давить на газ. Земля летела в разные стороны, а мотоцикл по-прежнему стоял на одном месте.

Долго так продолжаться не могло. Кто-то должен был победить! Но награды не удостоился никто. Эта битва закончилась ничьей. Неожиданно подо мной произошли какие-то смещения, и я провалился под землю! Изловчившись в полете, я сумел нажать на кнопку с Суперменом, и тем самым мое приземление произошло с минимальным ущербом для здоровья. «Кошмар, – подумал я. – Везет же мне. Опять под землей!»

Я осмотрелся вокруг и присвистнул – совсем не маленькое помещение! Скорее всего, это фрагмент какого-то дома. Жаль, Лехи со мной нет с его теорией погибшей Помпеи или Атлантиды, уж он бы сейчас выдвинул множество предположений по поводу возникновения этого места! Прямо сейчас я находился в каком-то огромном зале. Если его сравнивать с Серебряным дворцом, то это, скорее всего, был зал для балов или, как говорила моя мать, бальная зала. Характерные черты – высокие своды, большая площадь, круговой рисунок пола и мозаичный потолок, в котором сейчас зияло маленькое свидетельство моего проникновения, – были налицо. Точнее, перед ним. Наличие зала для балов является визитной карточкой замков и дворцов. Ух ты...

Я задумчиво посмотрел на свой летающий мотоцикл и дыру в потолке – было бы глупо покинуть сейчас это место, так и не осмотрев его. Глупостью я никогда не страдал. Что мне терять? Пожав плечами и засунув руки в карманы, праздной походкой я пошел к массивной двери в противоположной стене. Если сперва казалось, что дальше будет очень темно, то, очутившись перед дверью, а потом и за ней, я понял, что темно не будет вовсе – свет исходил от самих стен и от магических факелов на них. Неприятно сознавать, но мне немного стало не по себе – в мире, где нет волшебников и колдунов, магические факелы! Что же это за замок?!!

Покинув зал, я оказался в большом коридоре с сиреневой ковровой дорожкой и таким же рисунком по стенам. Засмотревшись на очередную вазу, я чуть было не сшиб скульптуру маленького мальчика с подносом. Сперва даже вздрогнул, настолько реалистично была она выполнена! Казалось, стоит хлопнуть в ладоши и сказать «Отомри!», и мальчик продолжит свой путь. Но на меня смотрели неподвижные, искусно выполненные глаза...

Скорее всего, это музей. Ну почему он под землей? Чем он так кому-то помешал, что его закопали?!! Сколько же лет этому строению? Уральские горы не такие уж старые, тогда... Я даже не берусь сказать, насколько древнее это сооружение! Прикасаться к статуе я не стал, впрочем, и ко всему остальному – вдруг от старости что-нибудь развалится. Предоставлю это дело археологам. Скорее всего, сначала это все надо будет обработать какими-то жуткими химикатами и только потом браться за кисточки, чтобы сдуть вековую пыль. Я снова подошел к мальчику, несущему поднос с несколькими чашками, и внимательно его осмотрел. Ни на нем, ни на подносе, ни на пресловутых чашках не было ни одной пылинки! Круто! Прямо хоть передачу снимай – «Очевидное невероятное»...

Чем дольше я гулял по коридорам таинственного замка, тем больше возникало вопросов и загадок. Обследовав два этажа, я насчитал уже более тридцати скульптур! Здесь были все, кто мог бы проживать в обычном замке, даже несколько кошек и одна собака. Единственное, что их объединяло, – какая-то суета и торопливость в застывших позах. Может, это и правда одна из разновидностей Помпеи?

Подобная прогулка стала быстро навевать тоску. Была в этом какая-то затаенная грусть. Пошлю-ка я сюда Кларка, пусть разведает, что да как, и вынесет на обсуждение Совета. А я умываю руки! Повертев головой по сторонам, я приметил еще одну дверь, за которую не заглядывал. Сперва я даже не хотел к ней подходить, но потом разглядел на ней длинную серебряную линию, завернутую в спираль. Может, это и смешно, но символ неожиданно воскресил в моей памяти миф о нити Ариадны. Почему нет? К тому же всплыло обещание гукули, что они дадут мне какую-то нить к моей судьбе. Кто его знает? В любом случае, если я туда загляну, мне это ровным счетом ничем не грозит. Мои ноги сами понесли меня к этой двери.

Ручка легко поддалась, и я зашел в просторную светлую спальню. Большая кровать, несколько шкафов и тумбочек, резное зеркало. Быстро окинув помещение взглядом, я пришел к мнению, что и здесь нет ничего интересного. Ничегошеньки! Я начал разворачиваться и неожиданно почувствовал дуновение. Откуда оно здесь? Я принялся вертеться в поисках источника ветерка. И тут я увидел ее, то есть девушку. Она лежала на этой высокой кровати и спала. Просто лежала и спала. Это была девушка, при виде которой перехватывало дыхание, хотелось смотреть, присвистнуть, петь, – короче, вы меня поймете, если я просто поставлю здесь многоточие... И пожалуй, ещё одно...

Я подошел поближе и посмотрел на нее. В мою голову прокралась мысль: «Влюбился». Я жестко прогнал эту гостью, но она всплыла вновь.

– Хм, – проговорил я, – совсем дошел до ручки. Влюбился в экспонат музея какой-то «Спящей красавицы»!

«Спящей красавицы?!»

Я еще раз взглянул на девушку. Все, хватит! Надо меньше телевизор смотреть и читать фантастики! Резко крутанувшись, я покинул комнату, плотно прикрыв за собою дверь, и пошел еще побродить по музею, чтобы коварные мысли покинули голову. Как я уже говорил, экспонаты были разные: господа, слуги, дети, собаки. Кто-то очень постарался, создавая подобные реалистичные скульптуры. Вновь вернулось ощущение, что люди вдруг стряхнут с себя оцепенение и каждый отправится доделывать свои дела. Жаль, что музей до сих пор был скрыт под землей в этой горе! Что же, интересно, погребло его так глубоко?

Тупо вышагивая по коридорам и залам, я не мог отделаться от смутного чувства тревоги и печали, которое стало меня снова угнетать. И еще: я постоянно думал о той девушке в кровати, какая-то сила тянула и звала меня к ней. Я остановился, пожал плечами:

– Чем я, собственно, рискую? Меня даже никто не увидит!

Сказал сам себе и принял решение. Отбросив всякие сомнения, тут же направился в зал со спящей девушкой. Добрался я туда практически мгновенно – время, затраченное на экскурсию по замку, ни о чем не говорило, я ходил вокруг да около. Встав возле ее ложа, я легонько коснулся ее руки – она была теплая! Какой-то внутренний бунт встряхнул все мое тело, словно до меня дотронулись электрошоком, разбивая остаток сомнений и побуждая к действиям. Окончательно перестав колебаться, в едином и непоколебимом порыве я нагнулся и поцеловал ее алые губы. Ничего не произошло. Молнии не засверкали, гром не загрохотал, а девушка не пошевелилась. Вновь вспомнилось телевидение и непомерная любовь к фантастике. Неужели я настолько наивен?

Но все во мне бушевало и говорило об обратном. Немного подумав, я решил, что это просто могло не сработать с первого раза. Ну знаете, как это бывает: механизм стоит-стоит, а потом, когда его пытаются завести, его заклинит, и требуется несколько раз подергать за все рычаги, прежде чем он вновь заработает.

Дубль два. Я уже не порю горячку, а медленно, очень медленно нагибаюсь... Но вдруг, прервав мои действия на полпути, ее веки неожиданно затрепетали, и моему взору явились два огромных синих озера. Я выпрямился. Девушка немного похлопала ресницами, потом, повертев глазами в разных направлениях, осмотрелась, как-то завороженно села и задала самый неромантический вопрос:

– Ты кто?

Засунув руки в карманы брюк, я как можно более равнодушно ответил:

– Принц.

Озера на лице девушки превратились в океаны. Собственно, я ее понимаю. Образ принца в джинсах и футболке с надписью «Не на того наехал!» как-то не укладывался в голове простого обывателя. Но принцесса оказалась не только красива, но и умна. Через минуту она улыбнулась и, проговорив: «Ах, изменилась мода!» – легко спрыгнула с кровати и подошла ко мне:

– Я – Анжели.

– Александр.

Она вновь улыбнулась своей теплой потрясающей улыбкой. Потрясающей ее улыбка была еще и потому, что в этот момент нас прилично тряхнуло. Не удержавшись на ногах, Анжели покачнулась и, пытаясь удержать равновесие, неожиданно оказалась в моих объятиях. А я совсем не был против такой постановки. Абсолютно не против! Мы так и замерли, смотря друг другу в глаза. Просто стояли и смотрели... пока в зал не влетело по меньшей мере человек пятьдесят. Надо было двери закрыть! И что я об этом не подумал раньше, откуда они только набежали?!! Ведь замок был совершенно пуст...

Принцесса, повернув голову в их сторону, быстро пробежалась глазами по этой толпе и, увидев кого-то, просияла:

– Папа, мама...

Осмотрев собравшихся повнимательней, я понял что это совсем не неожиданно прибежавшие посетители и обслуживающий персонал музея. Вон в том углу, к примеру, стоял знакомый мне до боли мальчик с подносом, а там... Значит, механизм все-таки сработал. Запоздало, но сработал. Что ж, если никто не против...

– Девочка моя! – раздался радостный вскрик.

К нам, широко расставив руки, словно желая обнять, направлялся невысокий пожилой мужчина, тут же обозначенный мной как король этого столпотворения... Простите, в смысле, этого большого дворца. Или замка? Хотя какая, собственно, разница... Не отставая от него ни на шаг, шла красивая женщина, на глазах которой были слезы. Они оба окружили девушку, и я невольно посторонился. Воссоединение дочери с родителями произошло.

Мне как-то сразу стало неловко. Здесь вроде как все свои, а я, получается, забрался в их дом и теперь стою тут не у дел. Быстро взяв курс на дверь, я легко просочился сквозь ликующую толпу и вышел из спальни. В голове стоял туман, дурман и еще множество всяческой ерунды, которую никак не удавалось оттуда извлечь. С трудом вспомнив направление в тот зал, через который сюда попал, я медленно отправился туда. Пару раз перепутав маршрут, мне все же удалось дойти до своего мотоцикла.

Прикрыв за собой тяжелую дверь, я тут же оказался почти в кромешной тьме. Здесь же было светло как днем!

– Кто вырубил свет? – просто пришлось к слову.

– Я, – ответил мне тихий голос из центра зала.

– Зачем? – удивился я.

– Не знаю. – Раздался хлопок в ладоши, и оттуда, где слышался голос, вверх взлетела маленькая зеленоватая искорка, которая зажгла под потолком люстру.

Неяркий свет озарил ограниченное пространство по центру, и я смог видеть обладателя голоса.

– Ты? – еще больше удивился я.

Передо мной рядом с мотоциклом стояла разбуженная красавица и смущенно водила носком туфли по полу.

– Я хотела сказать... – начала она. – Точнее, спросить...

– Да? – завороженно отозвался мой голос.

– Я настолько отстала от моды, или просто не в твоем вкусе, или...

– К чему все эти глупые вопросы?

– Ты так быстро ушел! Ты ведь хотел уйти совсем? – Я повинно опустил голову. – Может, я что-то не понимаю, может, изменилось в мире все, что было раньше, но если ты даже не попрощался, это означает...

– Это означает только то, что я не хотел мешать, – пришлось мне перебить ход ее мыслей. Ход был неправильный.

– Правда? – улыбнулась она, и у меня защемило сердце. – Я не хочу, чтобы ты уходил. Я... Не знаю даже, как сказать. – Обойдя мотоцикл вокруг, она неожиданно подошла ко мне вплотную и посмотрела прямо в глаза. – Может, это и будет звучать глупо, но... я люблю тебя!

Я было открыл рот, даже не знаю, от чего больше: от радости, удивления, желания кричать об ответных чувствах, но она положила мне палец на губы, призывая помолчать.

– Прежде чем ты что-то ответишь мне на это, я хочу объяснить. Когда я спала, мне снился ты. Да-да, ты. Именно такой. – Она окинула меня взглядом. – Только кофта была другая. Мы много времени проводили вместе. Там, в моем сне... А когда я проснулась и передо мной стоял именно ты... я даже растерялась! А потом ты ушел, и я поняла, что не знаю, где тебя искать. Я...

– Я тоже тебя люблю. Я это понял, как только увидел. Это было какое-то наваждение! И я бы многое отдал, чтобы услышать то, что сейчас сказала ты.

Что, собственно, нам оставалось? Мы поцеловались.

Наш длительный и нежный поцелуй прервал неожиданный и очень резкий толчок, после чего последовала кратковременная невесомость.

– Что это? – удивилась Анжели, широко распахнув глаза.

– Если верить ощущениям, то мы куда-то переместились, – ответил я. – Но лучше было бы посмотреть в окно.

– Пошли! – тут же сорвалась с места принцесса, схватив меня за руку.

Мы выбежали из зала, промчались по коридору и, распахнув какие-то двери, пересекли комнату, приникнув к огромному, во всю стену окну. Зеленые холмы, прозрачные озера и виднеющийся вдали шпиль... Серебряного дворца!

– Мы что, на Фабсе? – медленно проговорил я.

– Ура, мы на Фабсе! – воскликнула Анжели, повиснув у меня на шее.

Мы замолчали. Принцесса от радости и восхищения, я – от полного непонимания происходящего. Позади нас кто-то тихо кашлянул. Это был король.

– Анжели, – тихо промолвил он, – ты нашла свою любовь.

Что меня удивило, так это то, что он не спрашивал, он констатировал факт!..

– Папа, что это было?

– Мы вернулись домой.

– Домой? На Фабс? Ваш дом – Фабс? – Ха, я оказался чемпионом по вопросам.

– Да, молодой человек, вы правы. Наш дом – Фабс. Будем знакомы – Кроун, король. Правда, теперь не знаю чего.

– Александр. Принц. Принц Трехмирья.

– Трехмирья? Интересно.... Ну об этом потом. Я очень рад встретиться с вами. Вы разрешите задать вам несколько вопросов?

– Конечно. Что вы хотите узнать?

– Где мы были до того, как вернулись домой, и который сейчас год?

Наш разговор длился более часа. Причем рассказал я только ту часть истории, в которой я, в прямом смысле этого слова, осыпался в замок. Потом еще смог более-менее объяснить, какой нынче год. Король слушал внимательно, лишь пару раз попросил кое-что объяснить. Мы бы могли продолжать нашу беседу еще очень долго, но нас прервали. В комнату забежал какой-то парень и бессвязно, отчаянно жестикулируя, доложил Кроуну, что его хочет видеть какая-то женщина.

Я спустился вниз со всеми и, стоя рука об руку с Анжели, с немалой радостью увидел Миледи Трех миров с моим отцом и телохранителем-наном. Фар усмехнулся, заметив среди вышедших людей меня, и промолвил: «Кто бы сомневался», а через пару минут рядом с ним появился Кибл. Для полного праздника души не хватало только Лехи и Джураба. После короткой церемонии представления Кроуна с семьей пригласили с Серебряный дворец, и там, сидя за столом, мы получили еще одну новость. Замок Черного колдуна вернулся на Зубар! Где же была эта кнопка?.. Неужели я ее все-таки нашел?

Все старались быть взаимно вежливыми и не задавать, как они считали, неуместных глупых вопросов, но... кран все же прорвало. Стоило мне между прочим заметить, что Кроун с семьей жил когда-то на Фабсе, как посыпалось такое количество вопросов с обеих сторон, что день грозил затянуться на неделю!

Как выяснилось почти сразу, Кроун был тем королем Фабса, который помогал кальбрутам в противостоянии с Черным колдуном. Тут же был вызван король кальбрутов Местор.

Он прибыл в тот же час со своей супругой Кзорой и белоснежной дочерью – волшебницей Тоей. Кальбрут выглядел как огромный (больше восьми метров) нан с крыльями и хвостом дракона. Ввиду того что это семейство было несколько больших размеров, чем мог позволить себе вместить Серебряный дворец, вся процессия проследовала в сад.

Мы с Анжели остались во дворце, чтобы спуститься чуть позже: не хотелось быть в суете, которая продлится не меньше часа. Наш неспешный разговор был прерван на полуслове – в комнату вихрем влетел Джураб.

– Ты слышал? Нет, ты слышал?! – начал он, выпучив глаза.

– Привет, Джураб! Я тоже рад тебя видеть.

– Да-да. Привет. И тебе тоже здрасти, – кивнул он принцессе, лишь мельком взглянув в ее сторону. – Ты слышал новость? Король снова на Фабсе! Говорят, его дочка, несостоявшаяся Миледи, просто красотка.

– Спасибо, – усмехнулась Анжели.

– Пожалуйста, – на автомате ответил джинн и, перестав изливать свой восторг по поводу новости, повернулся в ее сторону. – А это не Лесиандра... – констатировал он.

– Знакомься. Это Анжели – дочь Кроуна.

– Это та красотка, про которую я только что говорил? – вытянув губы в сторону моего уха, тихо спросил джинн.

– Да, – засмеялась принцесса и протянула Джурабу руку для рукопожатия.

– Значит, ты опять в центре событий, – через некоторое время произнес джинн. – Везет же некоторым! И откуда ты все знаешь? Не мог товарища позвать...

– Говорю же, я ничего не знал! Да и сейчас не все понимаю.

– Так, что нам непонятно? – тут же оживился Джураб. – Даю справки.

– Просто я никак не могу вникнуть в суть того, что происходит. Историю плененных Черным колдуном кальбрутов я, конечно, знаю, но почему Спящая красавица, почему Уральские горы и... У меня слишком много вопросов!

– Вопросов много не бывает! Пункт «Спящая красавица» я прояснить могу.

– Правда?

– Легко! – Джинн полез в свои неисчерпаемые карманы и, порывшись там, извлек большую потрепанную книгу. – Честно говоря, я всегда считал историю о вас лишь красивой сказочкой, – сказал он, обращаясь к принцессе и листая при этом страницы. – Ага, вот! Легенда про Кроуна. Итак, читаем. «Король Кроун использовал волшебство, чтобы его род не погиб. Все свое могущество и капельку своей крови он забросил в спираль времени, чтобы оно не было найдено колдуном. А народу Фабса передал послание, что Миледи возродится вновь и, обретя волшебную силу, непременно уничтожит весь род Черных колдунов». Это, я думаю, про твою мать, – вставил он комментарий. – «Затем остатки волшебства он потратил на то, чтобы попытаться отбить атаку колдуна. К сожалению, полностью ликвидировать колдовство он не смог, но, предвидя подобный оборот событий, он установил над дворцом купол, который фильтровал рвущееся к ним зло. Поэтому все, кто находился в замке, не погибли, а только как бы уснули, замерев на несколько веков». Вроде как время остановил, как Тиреус в пещере... «Кроун также успел подумать и о том, чтобы когда-нибудь быть расколдованным и проснуться. Тут главным козырем и единственной надеждой послужила красота его дочери – несостоявшейся новой Миледи. – Джинн отвесил поклон Анжели. – Он послал об этом весть в мир. Веря, что во дворец рано или поздно кто-нибудь проникнет, король сделал ставку на то, что незнакомец (а это должен был быть непременно мужчина!) пленится красотой девушки и захочет ее поцеловать. На этом был построен весь „механизм“ спасения его королевства. Больше ничего король сделать не успел – не было времени»... Ну и дальше там – всякая лабуда про любовь-морковь, та-та-та, бе-бе-бе... Ты представляешь, – резко отвлекся джинн, захлопывая книгу. Он висел в воздухе, сложив ноги под собой крестом. «Дикий» джинн любил выпендриваться, в то время как современные его собратья были более приземленными, предпочитали выглядеть как люди. – Оказывается, эту «Летопись времен» писали по всамделишным событиям! Нет, это было круто. Сделать дворец устойчивым ко времени, всех законсервировать в ожидании команды «Отомри!» и всю – на поцелуй! Мо-мо... – Джураб сложил губы трубочкой и изобразил поцелуй.

Книга снова исчезла в кармане джинна, и мы поспешили присоединиться ко всем собравшимся в саду. Там, быстро подключившись к их дискуссии, пересказали выдержку из книги. Последовал утвердительный кивок Кроуна.

– Значит, получается, что пра-пра-пра... (короче, этих «пра» очень много)... дед нашего Черного колдуна узнал о возможном пробуждении Спящей красавицы, – последовал недвусмысленный кивок в сторону Анжели, – и ее семьи и решил избежать лишних волнений... – удивленно проговорила дочь короля кальбрутов Тоя.

– Да-да. Он что-то там придумал и «выкинул» весь дворец в неизвестный мир, лишенный волшебства, – поднял вверх указательный палец Джураб.

– Конечно! В нашем мире ей проснуться не грозило, – включилась в разговор мать. – Во-первых, отсутствие волшебства не позволило опознать в обычном, поросшем лесом холме замок. Во-вторых, даже найдя этот замок, его тут же превратили бы в музей, а людей в нем – в экспонаты. Ну а в-третьих, никто не будет целовать незнакомку в коме, тем более принц. Исключение разве что составляет мой сын. – Я молча проглотил эту подколку матери.

– Все ясно. Перенеся целое королевство в другой мир, колдун нарушил своего рода реальность, и, как следствие, возникла скала Аретак между мирами, куда и переместился замок Фаш, – задумчиво проговорил один из членов Совета.

– Ха, по иронии судьбы, по закону баланса в мире, он стал сам своего рода жертвой – его замок «вышибло» в междумирье! – снова вставил джинн.

– Ну я думаю, что «жертва» быстро оценила все прелести нового местоположения, как только нашла вход-выход в другие миры, – усмехнулся мой отец.

– Наверное, поэтому сила, запущенная Кроуном в спираль времени, была выброшена на одном из витков и нашла свое пристанище именно в мире, где и находился теперь ее хозяин, – проговорила мать.

– Какой вреднющий и склочный был дяденька!

– Да, и свой характер он передал по наследству всему потомству.

– Дал же бог родственничков...

Вся наша дружная компания от души засмеялась.

– Но почему тогда этот холм с дворцом Кроуна до сих пор не просветили со спутника? – заинтересовался я.

– Может быть, тот волшебный купол защищает от вторжения? – подсказал Местор.

– Нет. Он отражал только зло, но не был приспособлен для исчезновения с экранов спутников, – тихо опровергла его гипотезу жена Кроуна.

– Я полагаю, что был установлен дополнительный купол, – неожиданно громко проговорил сам король. – Вероятно, колдун установил подобную защиту, чтобы нас никто никогда не нашел.

– Так, это понятно. Но тогда непонятно, откуда о таких достижениях науки в будущем мог знать какой-то «доисторический» колдун?!!

На несколько долгих минут повисла тишина. Джураб, не терпящий какого-либо бездействия, быстро приволок откуда-то множество ракет и принялся пулять их вверх, устроив в вечернем небе шикарный салют. На фоне миллиардов звезд появлялись и исчезали лица всех присутствующих.

– Мне как бы почти все понятно... кроме одного, – отвлекся я от занимательного зрелища.

– Что ты не понял? – спросили в унисон мать с Кроуном.

– При чем здесь восемь лун?

– Все очень просто. По древним законам есть правила ведения волшебного поединка, где семь лун – это защита, а восемь лун – нападение, – принялся объяснять мне король. В другом переводе это звучит как добро и зло, то есть Фаб и Фаш. Целый мир назван в честь добра – Фабс (все доброе волшебство). Поэтому большое зло, поселившееся в замке, которое встало в противовес, сразу получило название Фаш. Вот и получился замок Фаш, или восемь лун.

ЭПИЛОГ

Спустя три месяца мы с Анжели поженились. Гуляли, как предлагала мать и по настоянию Местора, на плато кальбрутов. Несмотря на то что плато было огромным, вместить всех желающих и приглашенных оно смогло с трудом. Леха, как и обещал, был моим свидетелем, а свидетельницей Анжели была... Кто бы вы могли подумать? Лесиандра! Ее свадьбу мы сыграли месяцем позже.

Новому мужу Леси теперь ничего не угрожало. По протекции Миледи после непродолжительных изысканий ей изменили генотип. Теперь она в определенный месяц беременности, превращаясь в чудовище, сохраняла разум человека и не имела желания поглотить своего супруга. У нее осталась только потребность высосать из него всю волшебную силу, а это совсем не имело значения для влюбленных. К тому же, учитывая то обстоятельство, что она утратила способность свершать смертоубийство, она обрела способность потом со временем легко вернуть свой человеческий облик. Наши ученые мечтают, что благодаря им вновь рожденная гералда совсем потеряет необходимость превращаться в кого бы то ни было.

Добро торжествует! А кто бы в общем-то сомневался?..

Челябинск, 2006