Мы с новым энтузиазмом принялись за поиски скрытого рычага. Но такового на троне не было. Кнопки с надписью «Нажать при необходимости» тоже. Загадки и ребусы на каждом шагу!

— А что такое мяч? — неожиданно снова заговорила Тоя.

— Мяч? Это такой шарик... — кинулась объяснять я. — А откуда ты это взяла?

— Там написано, — показала она в сторону одной из драпировок.

Мы как по команде перебежали к этому куску ткани и дружно на него уставились. Ткань имела какой-то незатейливый рисунок, но никакой надписи на ней мы не увидели. Ленд даже повисел перед этой тряпицей вверх ногами, но и так ничего не прочел.

— Тоя, ты точно это тут прочитала? — спросил Ленд, все еще вися вверх тормашками и показывая на драпировку.

— Да.

— Это какие-то древние письмена? — спросил Пант.

— Нет. Обычные буквы. Только надо смотреть как будто сквозь этот кусок ткани, тогда буквы появляются! — пояснила кальбрутка, и мы принялись смотреть «сквозь» ткань.

У нас в мире (откуда я родом) недавно появилось новое направление в живописи — рисунок в рисунке. Смотришь так на россыпь точек и клякс, долго смотришь, а потом бах — объемный рисунок! Решив, что это нечто подобное, я напрягла зрение, и передо мной стали появляться то одна, то другая буквы. Всего текста я, как ни старалась, увидеть так и не смогла. Мои спутники вообще не преуспели.

— А что там написано? Прочитай, пожалуйста, всё. А то мы плохо видим эту надпись.

— Там написано:

прочитала Тоя по слогам.

— Что откроет? — переспросил Ленд. — Трон, что ли?

— Ты слушай лучше! Сказано же — вход! — остудила я его. — Хохмач — это ты. Теперь остается найти мяч. Только почему синий?

— Я думаю, это просто любимый цвет автора, — молвил волшебник.

— А если нет? — влез Ленд. — Я его кину, а он возьмет да и взорвется! Нет, уж если будем искать мяч, то только синий!

— Хорошо. Все ищем синий мяч, — согласился его оппонент.

— Может быть, у колдуна тут спортзал имеется? — обратился Ленд к волшебнику, зная, что тот участвовал в обследовании замка.

— Я об этом ничего не слышал.

— Жаль.

— Знаете, искать какой-то вход мы будем чуть позже. Сейчас нам надо вывести из замка кальбрутов и, если получится, вытащить того, кто спрятан в троне.

— Согласны. Что будем делать? — Пант говорил кратко и по существу.

— У меня есть одна мыслишка. Видите лапу на спинке трона?

— Эту с жуткими когтями? — спросил ветерок, ткнув в выбитый орнамент трона.

— Да. Тоя, слушай, — повернулась я к кальбрутке, — фиолетовый кристалл, который дал силы колдунам, из вашего мира. Так? Значит, этот замок со всеми его премудростями колдун воздвиг при помощи камня и опять же в вашем мире. Следовательно, все секреты должны быть основаны на вашем волшебстве! Мы все из Фабса, поэтому тут практически бессильны, помоги нам, пожалуйста.

— Чем? — удивилась Тоя и вместе с ней Ленд.

— Нам нужно немного твоего волшебства.

— А я... А откуда?.. Я же не волшебница!

— Волшебница, — пошла я в наступление, — ты просто обязана ею быть. Ты белая, а все белые (я не стала уточнять кто именно) волшебники! Неужели ты не хочешь помочь?

— Я, я, я... Я хочу. Только не знаю как. Папе не говорите, что я волшебница, он ругаться будет.

— С чего ты это взяла? — немало удивилась я.

— Он как-то сказал, что от колдунов сплошные неприятности, — выдвинула веский аргумент кальбрутка.

— Я уверена, что ты ошибаешься. Но все равно я обещаю, мы обещаем, что ни слова не скажем твоему отцу об этом. Сама потом его порадуешь. — Тоя улыбнулась. — Смотри, видишь лапу на троне? — Она кивнула. — Вставь свою лапу в этот рисунок и нажми, словно отпечаток на снеге оставляешь.

Белый маленький кальбрут с опаской подошел к трону и очень осторожно вставил лапу в необходимый орнамент, затем сразу ее отдернув.

— Жжется! — с обидой проговорила она и подула на лапку.

Внутри трона меж тем что-то тихо зажужжало и, словно крышка, откинулся большой и толстый монолит размером ровно с сиденье.

— Что, отковыриваем? — спросил Ленд, осматривая камень и пробуя его на вес. — Ого, тяжелый!

Они вдвоем с волшебником с трудом его подняли и, оттащив немного в сторону, поставили набок. Ленд сразу вернулся к трону и заглянул вовнутрь.

— А вот и синий мячик! — обрадовался он, действительно вынимая из ниши большой синий мяч размером примерно с футбольный. — Что, прямо сейчас и бросить?

— Подожди. Надо сперва уточнить...

— Ой, а там Фитик! — воскликнула Тоя, и мы снова посмотрели на нее. — Смотрите, там мой брат! — чуть не визжала она от радости, показывая на монолит, извлеченный из трона. — Он там исчез, а теперь, вот он...

— Там кальбруты? — спросил Пант, подходя к ней и тоже внимательно вглядываясь в камень.

— Да. Там их несколько. Только плохо видно. А вот Фитик рядом. Вот мама обрадуется!

— Я думаю, обрадуются не только твои родители, особенно если мы... То есть КОГДА мы сможем их оттуда достать.

— Круто! — заявил Ленд. — А мяч-то кидать будем?

— Безусловно. Как там? Бросить его к лампе? — стала я припоминать стих на ткани.

— Нет. Его надо бросать на трон, — отвлекся волшебник от камня и присоединился к нашим дебатам.

— Почему? — уточнял ветерок.

— Там сказано — отпрыгнет от трона и раздастся звон. Значит, мяч нужно бросать под углом, чтобы он подлетел к лампе и хорошенько ее ударил. Тяжелая лампа...

— А почему...

— Ленд, давай не будем спорить с волшебником, он лучше разбирается во всяких надписях. Бросай уже, и займемся дальнейшими поисками.

Братец моего мужа легко подкинул мяч, повертел его на пальце, при этом весело подмигнув удивленной Тое, и, подпрыгнув немного вверх, ловко бросил его прямо в подлокотник трона. Мяч легко спружинил и, описав нужную траекторию, полетел прямехонько в люстру. Раздался мелодичный звон, и мяч запрыгал уже по полу.

— Ловите! — развеселился Ленд, пиная мячик в моем направлении.

Я легко отбила его подачу, и мяч по касательной отлетел к волшебнику. Тот тоже не растерялся и легко направил замковую игрушку Тое. Малышка не только не умела играть в футбол, она и мячик-то впервые видела, поэтому, неумело махнув лапой, она промазала, и мяч пролетел мимо.

— Не огорчайся, как только выберемся отсюда, я непременно научу тебя играть в мяч! — пообещал неугомонный Ленд и побежал догонять нашу игрушку.

Игрушка между тем прокатилась через весь зал и скрылась за одной из драпировок. Ленд со словами «Сейчас весь исчихаюсь от пыли» полез за мячом. На несколько секунд он пропал из виду, а затем, резко отдернув в сторону ткань, вернулся и объявил:

— Там ход какой-то тайный. Проверим?

— Что за ход?

— Ниша или потайная дверь открылась? — засыпали мы его вопросами.

— Дверь, конечно! Я ее мячиком об лампу отворил.

— Молодец! — похвалила я и подошла для осмотра новых площадей. — Что-то там не очень светло и как-то противно.

— Там мрачно, — сказал волшебник, выглядывая у меня из-за спины.

— Ну что, идем осматривать?! — радовался Ленд своей находке.

— Идем. Только сперва нужно взять какой-нибудь фонарик. И еще, вход не закроется? — спросила я, помня, что самооткрывающиеся двери имеют привычку самозакрываться в самый неподходящий момент. — Как-то не хотелось бы потом сидеть и ждать до посинения, когда тебя найдут. Если найдут...

— Хорошо. Я остаюсь пока здесь, — неожиданно заявил Ленд. — Если что, то только я смогу вновь открыть этот вход.

— Я тоже не хочу туда идти, — проговорила Тоя. — Там пыльно и темно. Можно я останусь?

— Конечно, — обрадовался ветерок. — Я тебя пока научу в мяч играть!

— Ладно, оставайтесь, а мы с Пантом пойдем посмотрим, что там такое.

И мы вдвоем, вооружившись вытащенным из стены светильником, двинулись по узкому темному коридору. Дверь, как я и предполагала, впустив нас вовнутрь, сразу скользнула на место, оставив нас в кромешной темноте. Но, как только это произошло, светильник стал ярко освещать нам путь.

Наша дорога шла под небольшим уклоном вниз, плавно завиваясь в спираль, и не изобиловала никакой роскошью или отделкой — голые грубо отесанные стены и каменный шершавый пол. Коридор оказался совсем не длинным — всего метров двадцать — и заканчивался небольшой деревянной дверью без замка. Вероятно, хозяин не думал, что его тайник будет найден, поэтому совсем не позаботился о дополнительной защите.

Я посмотрела на волшебника, он развел руками и кивнул. Мы отворили дверь. Она не стала издавать душераздирающих скрипучих звуков — отворилась беззвучно, как бы приглашая нас войти. Мы и последовали приглашению. Ничего особенного. Комната примерно три на четыре с парой полок по стенам и широким столом посредине. Она напоминала ту — с волшебными предметами, — которую мы опустошили, о чем я и сказала своему напарнику.

— Это, наверное, она и есть. Только эта комната образована первым Черным колдуном, а наверху — последующими колдунами, утратившими знание об этой. И если я прав, то мы первые за несколько веков, кто здесь побывал! — развил мою мысль Пант.

— Тогда скорее принимаемся за испытание и опустошение этой кладовки!

— Пожалуй, не стоит испытывать их здесь. Вы не против, Миледи, если мы их вынесем в зал к Ленду и Тое и уже там рассмотрим? — Волшебник аккуратно переложил несколько предметов, собирая их в кучу.

— Согласна. Только ничего не забыть!

— Само собой.

Работа закипела. В широкую корзину, стоящую в углу комнатки, мы бережно переложили большую часть наших новых трофеев, а оставшиеся взяла в руки я. Находок оказалось не так уж и много — это было начало подобной коллекции, поэтому мы смогли вынести все за один раз. Усиленно попинав дверь, через пару минут мы услышали звон, и новая таинственная зона выпустила нас в зал.

— Вот. Это все, что там было! — провозгласила я, выкладывая находки на пол.

— А для чего это? — спросила Тоя, осматривая «сокровища».

— А вот это и предстоит нам узнать. Списка с комментариями по использованию там, увы, не было. Если у кого-то есть какие-либо соображения, то берем этот предмет и испытываем. ОСТОРОЖНО испытываем!!!

Ленд ухватился за кольчужную рукавицу, волшебник — за небольшую пиалу, а Тоя взяла в лапу какую-то трубку, украшенную разноцветными камушками. Я же все еще стояла над оставшимися четырьмя предметами и размышляла, что выбрать мне.

— Я так и думал, — между тем заговорил волшебник, — это пиала для определения ядов.

— А я так и не понял, для чего эта варежка. Но она такая классная, и у нее тут какой-то герб, — проговорил Ленд и ткнул пальцем в запястье. Перчатка вспыхнула светом, и секунду спустя Ленд уже стоял в полной амуниции и доспехах, разве что меча в руках не было. — Вот это да! Вы видели? — радовался ветерок.

— Да, — откликнулся наш «советник по волшбе», — судя по всему, это доспехи Филлиоры.

— Кого?

— Первой Миледи мира Фабс. Доспехи, не занимающие много места, быстро надеваемые в случай чего и отбивающие магию, — прокомментировал он, а мне стало немного стыдно, что предков Миледи я уж должна была знать. Наверное...

— У меня тут тоже рисунок, — обрадовалась Тоя и, подражая Ленду, нажала на него. Ничего не произошло. Кальбрутка разочарованно осмотрела себя, а потом взглянула на нас. — Ой! — выпучила она глаза.

Мне почему-то вдруг пришла в голову мысль, что чего-то все-таки Тоя достигла — вот этот совок, например, только что был гораздо меньшего размера, а теперь он стал размером с лопату.

— Здорово, — проговорил за моей спиной волшебник. — Кажется, Тоя нашла то, что мы искали.

— Что? — спросила я, прикидывая, что и трон почему-то стал значительно выше.

— Уменьшитель.

— Она нас уменьшила! — воскликнул Ленд, а кальбрутка виновато прижала к голове уши.

— Я нечаянно, — пропищала она.

— Вертай обратно! — сказала я и зажмурилась.

— Я не знаю как. А вдруг я вас еще уменьшу? — вертя в лапах трубку, засомневалась она.

— Правильно, лучше не трогай, — испугалась я подобной перспективы. — Ленд, дуй к Фару, пусть он идет сюда и нас увеличивает.

Доспехи рухнули на пол, и Ленд легким сквознячком понесся к Фару, а я подошла к рукавице, в которую снова превратилась металлическая одежка, и положила себе в карман — увеличусь я, увеличится и она. Пант же подошел к кальбрутке и попросил у нее эту трубку, прикидывая механизм работы, чтобы дать инструкции Фару, как только он прибудет.

Через пять ОЧЕНЬ длинных минут примчался нан с дикими глазами и сразу поинтересовался, что случилось. При его возгласе Тоя вжала голову и зажмурилась.

— И нечего так орать! — проговорила я, смотря теперь нану в глаза практически на одном уровне. — Тоя нашла уменьшалку для кальбрутов, и мы ее испытали.

— Что, сразу на всех?

— А что мелочиться? Как ты успел заметить — агрегат работает. Теперь нужно провести обратные испытания и вернуть нам наши размеры, — важно проговорила я.

— Хорошо. Давайте ваш агрегат. Чем вы тут уменьшались? — Пант подошел и подал Фару трубку. — Что нужно делать?

Я посмотрела на волшебника, он на меня, затем мы дружно взглянули на нана.

— Если механизм увеличения такой же, как и уменьшения, то нужно повернуть вон тот орнамент в обратную сторону или туда же, но трубку держать другой стороной, — туманно объяснил Пант.

— ЕСЛИ?!! А если нет? Мне Совет голову открутит, а потом за вас возьмется, — неожиданно вскрикнул Фар. — Конкретнее нельзя?

— Что ты так разволновался? Возьми что-нибудь подопытное и проэкспериментируй! — предложила я, видя, что нан, пожалуй, впервые за время нашего знакомства находится в подобном состоянии.

— Экспериментаторы! Что тут можно взять? — уже спокойней проговорил нан, оглядывая зал.

— А вон — трон, например, — предложил появившийся Ленд. — Ему точно все равно, каких быть размеров.

Фар взял трубку в лапы и принялся ее вертеть, крутить, направляя на трон, который становился то огромным, то совсем маленьким, словно детский стульчик. Наконец он пришел к определенному мнению и направился к волшебнику с Лендом.

— Кто первый? — спросил он у них, напрочь игнорируя меня как кандидата в подопытные кролики. Добровольцев оказалось двое, и уже через пару секунд они приняли нормальные размеры. — Увеличивать? — решил уточнить Фар, прежде чем направил на меня дудку.

— Ты еще сомневаешься? — оскорбилась я и тут же выросла. — Остальными опытами займемся позднее. Скидываем все обратно в корзину и идем к кальбрутам, они, наверное, уже волнуются, — решила я.

— А мой брат? — проговорила молчаливая Тоя.

— И брат, конечно, волнуется, — отозвался Фар, приближаясь к коридору, а мы все посмотрели на позабытый нами монолит, скромно стоящий у стены. Окрикнули нана и рассказали ему о нем.

— Неужели кальбруты смогут вернуться?! — обрадовался он.

— Да. Но тащить такую оказию вниз, а потом снова наверх не стоит. Оставим камень здесь, а потом уже вместе с королем заберем его с собой, если унести сможем...

Мы стали спускаться вниз к кальбрутам, осторожно неся в руках трубку для уменьшения и увеличения, когда я, думая о тех, кто «засунут» в камень трона, вспомнила слова белой кальбрутки и спросила у Панта:

— Но Тоя сказала, что там что-то страшное!

— Возможно, она имела в виду не то, что находилось там, а сам факт пленения, — подумав, выдал свое объяснение волшебник. — Она же потом совсем не боялась подходить к этому монолиту.

Уменьшив короля с женой до «проходимых» размеров, мы покинули подвалы замка и поднялись на верхние этажи. По нашей договоренности (с Тоей в том числе), об узниках из трона коронованным родителям не сообщили, чтобы их зря не волновать, — сказали только, что там кто-то есть. Местор все-таки решил обойти несколько помещений и осмотреть легендарную обитель зла. Пант вызвался его сопровождать, а все остальные, взяв с собой по предмету волшебного антиквариата (монолит вывозили на нане), покинули здание и вышли на воздух.

Кзора тут же попросила вернуть ей нормальный размер, так как быть одного роста со своими детьми... Драконы, на которых мы прибыли сюда, просто обалдели, увидев живого кальбрута! Они не могли попасть в замок и не видели их в «спящем» виде, а тут!.. Когда Кзора с детьми просто вышла наружу, драконы не очень-то обратили на них внимание, но когда королева приняла свои реальные размеры... В общем, все путем.

Появление Местора произвело фурор. Драконы чуть не визжали от радости и восторга. Мы ведь летели сюда экспериментировать, и никто не был уверен в результате.

Король сказал, что увидел он предостаточно и хочет быстрее попасть домой. Небольшая заминка вышла еще при отправке — у королевы и ее малышей не было крыльев. Но и эту преграду к свободе кальбрутов мы решили — помогла дудка-уменьшалка. Свою семью и монолит с трона понес на себе Местор, а мы полетели в том же составе на драконах.

Полетом кальбрута можно было залюбоваться — сколько грации и достоинства было в этом! Как мне ни нравился полет драконов (в смысле смотреть на него со стороны), но до кальбрутов им было далеко К тому же сейчас наши драконы старались лететь побыстрее, так как могучие крылья короля имели поистине гигантский размах, а соответственно и скорости у него было побольше.

Король с королевой побывали на своем плато и решили, что место жительства менять не будут. Предложение посетить Серебряный дворец, а соответственно и мир Фабс, Местор сразу принял, заявив, что хотел бы посмотреть на место, где жил их друг. Никто не понял, какой друг мог быть у короля в Фабсе, ведь перемещение было открыто совсем недавно, но и не посмел усомниться в словах кальбрута.

Дети кальбрутов с моим сыном, диелго и детьми Фара побежали осваивать дворец, а венценосные супруги, не пожелавшие больше подвергаться уменьшению, устроились в дворцовом парке, и после разных приветствий Местор поведал всем желающим (Совету в том числе) историю, случившуюся с его родом много веков назад. Провел, так сказать, пресс-конференцию на тему: «Ничего на свете лучше нету, чем вернуться снова к белу свету».

Много веков назад кальбруты жили тихо и спокойно в своем мире — никого не трогали, никто не трогал их. Вокруг стали появляться новые существа. Самые выносливые и сильные были наны и драконы, которые, едва появившись, принялись выяснять меж собой отношения, поэтому кальбруты ушли в горы и поселились на плато. Они не собирались ни вмешиваться в чужие разборки, ни навязывать свое мнение о жизни.

Местор как раз стал новым королем, когда откуда ни возьмись появился колдун. Он что-то искал, какую-то силу, и много раз посещал их плато, стараясь подчинить себе могучих кальбрутов, даже запугивая их. Но вызывал этим лишь смех и улыбки. Местору тоже было не до него: он как раз собирался жениться, и угрозы какого-то мелкого существа, пусть даже пришедшего из ниоткуда, его не волновали.

Потом колдун пропал. Никто не обратил на это внимания. У короля и королевы родились четверо малышей, и казалось, ничто не сможет омрачить их жизнь. Но очень скоро все поняли, как ошибались.

Сперва непонятным взрывом снесло уже давно потухшую и спящую гору Виладу. Потом опять объявился колдун и потребовал подчинения, так как он якобы стал могущественным волшебником. Его снова никто не принял всерьез. А на следующий день рядом со снесенной горой возникла огромная черная скала с мрачным замком на самом верху.

Местор немного обеспокоился этим фактом и послал троих кальбрутов узнать о замке. Обратно вернулся один — с пробитым крылом. От рыка ненависти кальбрутов содрогнулся весь мир. Колдун стал периодически наведываться, понемногу истребляя кальбрутов — у него неожиданно появилась мощь, способная это делать. Правитель был в отчаянии, он не мог защитить свой народ.

Но однажды у них появился человек. Он сказал, что пришел из другого мира им помочь. В то время никто не знал, что существуют еще какие-либо миры, и, когда человек впервые появился на Зубаре, все были страшно удивлены. Секундная радость сменилась большим недоумением — как такое маленькое существо может противостоять колдуну, если могучие кальбруты ничего не в состоянии с ним сделать?! На это пришелец просто ответил, что он очень сильный волшебник и уже изгнал колдуна из своего мира. Это был правитель мира Фабс — Кроун.

— К моему сожалению, я немного опоздал, и он нашел уже камень Телоиф, — сказал волшебник.

— Что за камень? — задал вопрос король кальбрутов.

— В каждом мире есть кристалл, который, пока его не открыть, держит волшебство своего мира. В нашем мире этот камень найден и открыт уже очень давно, поэтому он полон волшебников, магов и волшебных существ. Тот, кто находит этот камень, получает заряд огромной волшебной силы на многие поколения, как это было с моей пра-пра-пра... бабкой. Так в нашем мире появилась Миледи, — рассказывал Кроун. — Когда колдуна прогнали, он бросился в ваш мир и понял, что ваш камень еще никем не обнаружен. Я не знаю, как ему удалось найти волшебный кристалл, но он это сделал. И не просто нашел, но и открыл. Пока Телоиф не набрал еще силы, но это может произойти очень скоро, — вздохнул он.

— Но тогда откуда у колдуна ТАКОЕ волшебство? Раньше его «фокусы» не причиняли нам никакого вреда, а сейчас...

— Он берет его от камня, тем самым замедляя наращивание в нем силы и уменьшая образование волшебства в вашем мире. Но полностью остановить этот процесс он не в силах, появление волшебников уже началось.

— Но у нас нет волшебников! — воскликнул Местор.

Учитывая, что его могучий голос по сравнению с правителем Фабса звучал как водопад рядом с ручейком, то от его восклицания разве что горы устояли. Но волшебник даже не поморщился, а спокойно возразил:

— Уже есть.

— Кто?! — удивился кальбрут.

— Твоя дочь, Местор.

Король кальбрутов был настолько поражен, что даже не нашелся что ответить, он только тяжело повернул голову в сторону своей семьи. Жена с детьми была неподалеку. У Местора было три сына и одна дочь — белоснежная Тоя.

— Как она может быть волшебником? — Кальбрут снова обратил свой взор на Кроуна.

— Очень просто. Твои дети родились через пару дней после того, как камень был открыт.

— Нет, ты что-то путаешь! Когда снесло гору Виладу, моим детям было уже больше недели!

— Гору снесло не в момент открытия камня, а в момент его первого неумелого использования, — так же спокойно пояснил правитель Фабса.

— Но с чего ты взял, что именно мои дети... то есть именно Тоя — волшебница?!

— Очень просто. Во-первых, насколько я знаю, у вас никогда до этого не было белых кальбрутов. Так?

— Да-а, — кивнул Местор, вспоминая, как удивил его и обрадовал тот факт, что именно у него родился такой ребенок — ни у кого до этого подобных не было.

— Во-вторых, — меж тем продолжал Кроун, — ты не обращал внимания на некоторые странности у дочки?

Волшебник замолчал, а король кальбрутов задумался. Замечал ли он странности у дочери? Да, замечал! И не раз. Например, где-то с неделю назад летящий на нее с горы огромный камень неожиданно рассыпался на множество мелких и фонтаном разлетелся в разные стороны. Все так переволновались из-за Тои, что про такую мелочь сразу же благополучно забыли. Дня три назад птица, на которую Местор нечаянно наступил и превратил в гору перьев, после того как дочь постояла над ней некоторое время, неожиданно ожила и быстро улетела. А буквально вчера, играя со своими братьями в прятки, Тоя как-то умудрилась быть не замеченной ими, сидя только в трех метрах от братьев и на открытом пространстве! Над всем этим Местор как-то не задумывался, не до того было. Теперь же все стало очевидно.

— Ты считаешь, что моя дочь — волшебница? — все же уточнил кальбрут.

— Я в этом уверен. Только вот что я скажу: об этом теперь знаем я и ты, если потребуется, скажи жене и больше никому! Чем меньше об этом знают, тем лучше.

— Почему?

— Победить силу камня этого мира может только волшебник из этого же мира, рожденный, так сказать, самим камнем. Это прекрасно знает колдун, и он будет следить за появлением волшебников, чтобы ликвидировать угрозу с их стороны. А волшебник-кальбрут — это очень большая сила, а следовательно, и опасность для колдуна. Поэтому пока Тоя не набрала силы, знать о ее возможностях никому не надо. Больше надежды на то, что колдун не разведает об этом.

Местор замолчал, думая о том, что новые возможности его дочери сулят победу над колдуном, а вместе с тем гарантируют и большую тревогу за ее жизнь. Он сегодня же расскажет все Кзоре и накажет не спускать глаз с дочери!

— Кстати, то, что у вас появился волшебник, дает еще один плюс — мы будем иметь связь. Как только вы увидите колдуна или он на вас нападет, то сразу отправьте мне «послание» через дочь, и я тут же прибуду помочь вам отбить нападение, — улыбнулся волшебник.

— Как мы сможем послать тебе что-то?

— Я установлю с ней мыслесвязь. Когда будет необходимость, то попросите дочь мысленно крикнуть мое имя, и я тут же услышу ее зов. К слову сказать, у вас, то есть у кальбрутов, нанов и драконов, есть возможность общаться мысленно. Только почему-то вы эту возможность не используете.

— Ты уверен? — спросил Местор и, не дожидаясь ответа, повернулся к жене и мысленно попросил ее помахать ему лапой.

Кзора удивленно обернулась и посмотрела на него, потом неожиданно улыбнулась и помахала лапой. Король кальбрутов был просто поражен этим. А он никогда даже не подозревал о подобных возможностях! Невероятно! Как много можно было сделать и скольких уберечь, знай он об этом раньше. Поэтому он решил непременно передать ценную информацию нанам и драконам, — пусть они распоряжаются этим знанием по своему усмотрению.

Король и волшебник разговаривали еще очень долго. Когда стало темнеть, Кроун тепло попрощался с кальбрутами и исчез так же неожиданно, как и появился. И надежда Местора на положительный исход борьбы с колдуном вспыхнула сильнее.

А потом начались «военные действия» с переменным успехом. Победы наш колдуном были тогда, когда успевал прибыть волшебник — его магия плюс мощь кальбрутов давали превосходные результаты. Колдун стал появляться реже.

Король кальбрутов уже начал разрабатывать план, который поможет им вместе с Кроуном напасть на замок колдуна и завладеть Телоифом. Сам же колдун не появлялся уже больше месяца. Все шло с каждым днем лучше и лучше. Тоя подрастала, а вместе с ней и ее способности. У Местора на душе стало спокойно...

Но в один день всему этому пришел конец.

Все началось с того, что неожиданно появился правитель Фабса. Он не выглядел энергичным, как всегда, — скорее уставшим и взволнованным.

— Что-то случилось? — забеспокоился Местор.

— Да. Колдун как-то сумел протащить энергию камня в наш мир. Сам камень ни за что не покинет своего мира, а вот его энергия...

— И чем это чревато?

— Только тем, что теперь мне придется не только помогать вам, но и защищаться самому. И что самое страшное, я пока не знаю, как бороться с этой силой! Это ведь энергия не нашего мира. — Голос волшебника был тусклым и печальным.

— Я могу чем-то помочь? — предложил кальбрут.

— Нет. Увы, нет. Береги дочь, Местор!

И волшебник ушел. Но появился вновь уже через пару часов. Точнее, появился не он, а его изображение, которое трепетало на ветру. Он говорил быстро и сбивчиво.

— Местор, на нас напал колдун... — Изображение пропало на несколько секунд и потом появилось вновь, постоянно трясясь. — Это невероятно — мощь кристалла стала такой огромной! Мы с трудом ее сдерживаем. Боюсь, дружище, что больше не смогу вам помочь. Я не уверен, что мы останемся живы. Но я не падаю духом. Мой совет — прячь Тою и, если это возможно, спрячьтесь сами. — Кроун опять пропал и появился уже словно отражение в поверхности неспокойного моря. — Мы все равно победим! — были его последние слова, и он исчез насовсем.

Король кальбрутов не знал, на что решиться. Покинуть плато? Но их везде можно будет найти, а тут уже все знакомо. Остаться здесь? Но сможет ли он защитить свою семью, всех кальбрутов? Впервые в жизни Местор был в растерянности — он не знал, как поступить, чтобы это было правильно.

Времени, как понял король, у него было мало. Поэтому он созвал всех кальбрутов на плато и предоставил им свободу выбора — остаться или уйти. Все, абсолютно все решили остаться. Никто не хотел уходить из родных мест. Решили драться. Всех детей спрятали в пещере, с ними осталась Кзора. Собрали оставшиеся от волшебника шары со вспышками, которые очень не нравились колдуну, и стали ждать.

Ждать пришлось недолго. Уже через час над плато очень быстро начали сгущаться иссиня-черные тучи, по которым то и дело пробегали фиолетовые всполохи. Когда же от туч на небе ничего не стало видно и на плато наступила ночь, появился колдун.

— Местор, — закричал он, — отдай мне свою дочь, и я больше никого не трону!

Полетевшие в этот момент в него волшебные шары исчезли в одно мгновение. Просто растворились в воздухе, как будто их и не было.

— Меня нельзя победить, — захохотал колдун, — я уничтожу вас всех и твою маленькую магичку, король!

Что тут началось! Кальбруты кидались на колдуна и, несмотря на их шкуру, которая, как сказал волшебник, может выдержать несколько напоров магии, после второго или третьего фиолетового луча просто исчезали, превращаясь в пыль. Огненное дыхание кальбрутов даже не долетало до колдуна. Местор смотрел на это как в страшном сне. Он сам летел к колдуну, падал под фиолетовыми лучами, снова подымался, и все повторялось.

И тут луч камня ударил по горе, в которой прятались дети. Гора рассыпалась, и на небольшой площадке, сплошь покрытой мелким камнем, встала взъерошенная Кзора, заслоняя собой малышей. Местор кинулся на подмогу, но он не успел. Красно-фиолетовый луч коснулся площадки, и все дети пропали. На этом месте осталась стоять только Кзора с Тоей и его младшим сыном, которые были ближе всего к матери.