Папа, мама, восемь детей и грузовик

      Встречать Рождество в деревне не так весело, как с папой, мамой и детьми.
      Потом все танцевали вокруг ёлки. Им пришлось сделать три хоровода, иначе на всех не хватало места.
      Они пели рождественские песни, и, как раз когда они запели: "О Рождество!", из часов выскочила маленькая синяя кукушка и запела вместе с ними.
      Все получили подарки, а потом Мадс притащил из коридора что-то большое и тяжёлое.
      - Что это ты притащил? - удивился папа.
      - Это маленький подарок для Самоварной Трубы, - сказал Мадс.
      Маленький подарок оказался большой корзиной, которую Мадс поставил возле печки и застелил до половины старыми газетами.
      Самоварная Труба тут же прыгнула в корзину, и с тех пор она не желала спать ни в какой другой кровати.
      Так прошло Рождество.
      Хюльда, Хенрик и тётушка Олеа попрощались и ушли, а мама снова постелила бабушке на кухонном столе.
      Они погасили свет, распахнули окно и немного постояли, глядя на звёздное небо и вдыхая морозный, чистый зимний воздух.
      И в доме и на улице наступила рождественская ночь.
      ПАПА ДЕЛАЕТ ОТКРЫТИЕ
      Прошло Рождество, прошёл первый день праздников, за ним - второй. Папе очень нравились праздники. Но на второй день праздников папа забеспокоился. Собственно говоря, до обеда ещё всё было в порядке, потому что папа ходил на прогулку с бабушкой и детьми, но вот к вечеру он стал беспокойно бродить из угла в угол.
      Время от времени он глядел в окно. Как вы думаете, на что он глядел?
      Конечно, на грузовик! Папа так без него соскучился, что на третий день Рождества встал раньше всех. Он ходил по квартире, распевая песни, и вид у него был очень довольный.
      - Сегодня обычный рабочий день, - радовался папа. - Сегодня я наконец снова поезжу и поработаю хоть немного.
      Он сам сварил себе кофе, потому что ему хотелось продлить мамин рождественский отдых, и побежал вниз по лестнице.
      Вот что значит быть прирождённым шофёром! Но когда он вышел на улицу, он увидел ещё одного человека, которому тоже хотелось прокатиться на грузовике. Это был Хенрик.
      - Это ты, Хенрик! Тоже собираешься сегодня работать?
      - Ну да! Я думал, что ты захочешь ещё отдохнуть сегодня и что я поработаю один.
      - Ничего, ничего! Иди и отдыхай, если хочешь. До самого Нового года можешь спокойно отдыхать.
      Хенрик огорчённо вздохнул и пробормотал:
      - Как видно, ничего не поделаешь...
      - Я вижу, нам обоим надоело сидеть дома, - сказал папа. - Ну, Хенрик, тогда садись - и поехали!
      - Вот спасибо! - Хенрик пожал папе руку.
      - И тебе спасибо!
      Папа сел за руль, мотор заработал, и они двинулись.
      - Поехали прямо на вокзал, - предложил папа. - Там наверняка есть какие-нибудь грузы для перевозки.
      На улицах было тихо и пустынно. У многих ещё не кончились рождественские каникулы. На вокзале в товарном отделе они нашли только одного заспанного человека.
      - Быстро же вы кончили отдыхать, - сказал он. - А у нас сегодня нет никакой работы.
      - Как жалко! - огорчился папа. - Нам так хотелось поработать.
      - И поездить на грузовике, - добавил Хенрик.
      - Для грузовика-то всегда что-нибудь найдётся, - сказал железнодорожник. - Вот нужно отвезти пакет за город, адресат живёт в лесу. Наш грузовик сегодня занят. И нельзя гонять его так далеко из-за одного пакета, так что, если вы не возьмётесь отвезти посылку, она пролежит до Нового года.
      - Мы отвезём, - сказал папа, узнал точно дорогу, и они отправились в путь.
      Грузовик быстро выехал из города, дорога шла по холмам, то вверх, то вниз. Домов почти не было видно. Они повернули направо. Дорога стала совсем узкой - это была настоящая лесная дорога.
      Один раз грузовик даже увяз в снегу, так что Хенрику пришлось расчищать дорогу, чтобы они смогли ехать дальше.
      - Хорошо, что ты поехал со мной, - сказал папа.
      Наконец из густого леса вынырнул маленький домик.
      - Сюда, - сказал папа. - Дом маленький, серый и стоит один.
      - Я отнесу пакет, - предложил Хенрик.
      - Неси.
      Папа зажёг трубку, Хенрик исчез в доме. И пробыл там очень долго. Папа курил, курил, а Хенрик всё не появлялся.
      "Долго он там сидит, - подумал папа, - надо пока пройтись, размять ноги".
      Он прошёлся по полянке перед домом. С одной стороны стоял сарай для дров, с другой - домик с вырезанным на двери сердечком - уборная.
      Хенрик высунул голову из дома и крикнул:
      - Хозяин! Заходи в дом. Нас хотят угостить кофе.
      - Иду, - ответил папа. - Неплохо выпить чего-нибудь горяченького!
      Оказалось, что в доме живут старик и старушка.
      - Добрый день! Добрый день! - приветствовал их папа. - Я рад, что приехал. Мне у вас очень нравится. Совсем как в деревне, хотя город близко.
      - Да, здесь очень тихо, - сказала старушка. - Только случайно и встретишь человека. Мы видим людей лишь по воскресеньям. Приходят в лес погулять.
      - Здесь очень хорошо, - снова повторил папа.
      - Хвастать нечем, - ответила старушка.
      "Странно, чем же она недовольна, - подумал папа. - Живёт в таком замечательном домике". Старик кашлянул и сказал:
      - Моей жене теперь не нравится здесь жить. С тех пор как дети выросли и разъехались, у нас стало слишком тихо. Да и тяжеловато для стариков - надо воду из колодца носить.
      - Да, да, - согласился папа.
      - Мне бы хотелось жить в городе, - сказала старушка. - Подумать только, в любую минуту можно пойти в гости или погулять по городу. Жить в доме с водопроводом... - Старушка даже заулыбалась от удовольствия.
      - В городе не так-то легко получить целый дом. У меня восемь детей, а вот квартира состоит всего из одной комнаты и кухни.
      - Не может быть, - удивился старик. - Собственно говоря, считается, что наш дом тоже находится в городе, ведь город так вырос, но мы здесь этого не ощущаем.
      А Хенрик сидел и наслаждался кофе. Пусть другие говорят сколько им угодно, а ему и так хорошо.
      Вдруг папа встрепенулся.
      - Сколько у вас здесь комнат? - спросил он.
      - Вот это кухня, видишь, какая она большая. Ещё две комнаты здесь внизу, и наверху три спальни. Правда, они небольшие, но для нас это больше чем достаточно.
      У папы даже глаза округлились.
      - Иди к грузовику, Хенрик, я сейчас приду, - сказал он.
      Как только Хенрик вышел, папа сказал:
      - Так, так, значит, вы хотите переехать в город. - И тут папа зашептал им что-то с хитрым видом, и старики тоже зашептали ему в ответ, и вид у них был такой же хитрый, как у папы.
      Наконец они перестали шептаться, и папа, уже стоя на пороге, сказал:
      - Значит, в субботу после обеда я приеду за вами. Мы очень любим, когда к нам приходят гости.
      Хенрик ждал, ждал, а папы всё не было. Хенрик прошёлся по полянке, заглянул в сарай и в домик с вырезанным сердцем. Подошёл к берёзам, потрогал их белые стволы. Наконец папа явился. Но он был таким странным, что Хенрик за всю дорогу до дома не мог добиться от него ни слова. Я знаю, что теперь вы вместе с Хенриком будете гадать, о чём думал папа, пока они ехали в город.
      ПАПА КАКОЙ-ТО СТРАННЫЙ
      Не успел папа прийти домой после поездки в лес, как он приложил ладонь козырьком к глазам и сказал:
      - Фу, какой беспорядок! И какая теснота! Мы просто топчем друг друга... Здесь необходимо убрать как следует к субботе. В субботу у нас всё должно блестеть, понятно?
      - Неужели мы должны убирать целых четыре дня? - спросила Марен.
      - Вот именно, - ответил папа. - А ты, мать, должна постараться и испечь что-нибудь вкусное, и ещё надо купить самого лучшего кофе, потому что в субботу у нас будут гости и их надо угостить самым хорошим кофе.
      Ни мама, ни дети ничего не поняли, а бабушка от удивления стала вязать в два раза быстрее прежнего. Порядок! И это говорит папа, который сам обычно переворачивал всё вверх дном! Что с ним произошло?
      - Ну! - сказал папа сердито. - Разве вы не слышали, что я вам сказал? Я сказал: принимайтесь за уборку!
      Дети бросились врассыпную. Мона схватила шарф, который валялся на полу, но в смятении она положила его на стол. Марта доставала дрова из ящика и снова аккуратно складывала их обратно. А Малышка Мортен высыпал на пол все свои игрушки и кричал:
      - Я убиррррррррраю! Я убиррррррррррраю!
      Он только что научился произносить букву "р" и очень этим гордился.
      Бабушка уронила на пол клубок, а Мина в спешке нечаянно закатила его под кровать. Самоварная Труба сейчас же набросилась на клубок, и папе пришлось лезть под кровать, чтобы отобрать у неё клубок.
      - Ничего не понимаю! - воскликнула мама. - Только ты не волнуйся. К субботе мы всё прекрасно успеем. А кто, собственно говоря, должен прийти к нам, отец?
      - Два человека, с которыми я недавно познакомился, старик и старушка, - ответил папа.
      Беспокойные это были для всех дни. Всю пятницу мама простояла у плиты и пекла печенье, хотя от Рождества у них ещё остались пирожки.
      В субботу после обеда папа уехал куда-то на грузовике. Он только сказал:
      - Я вернусь с гостями в пять часов. Предупреждаю вас, дети, чтобы вы вели себя как следует. И чтобы при них никто из вас пикнуть не смел, понятно?
      Дети испуганно кивали головами, не смея даже вымолвить "да".
      А может, наш папа просто заболел? Ведь он всегда был таким добрым и весёлым. И никогда не делал им никаких замечаний, хотя они порой и поднимали страшный шум.
      - Не понимаю, что с ним случилось, - сказала мама, когда папа ушёл. - Но мы должны слушаться его и делать, как он велит, тогда всё будет хорошо.
      - А я тоже должна сидеть тихо и молчать весь вечер? - спросила бабушка.
      - Не знаю, - ответила мама. - Про тебя он ничего не сказал.
      - Тогда мне лучше всё-таки помолчать, - решила бабушка.
      Они сидели тихонько каждый на своём стуле и ждали. Ровно в пять минут пятого мама поставила кофе. Стол уже был накрыт, и никто бы не мог сказать, что он накрыт некрасиво.
      Наконец они услышали, что кто-то поднимается по лестнице. В дверь постучали, и на пороге показался папа со своими гостями.
      - Здравствуйте, здравствуйте, добро пожаловать! - приветствовала их мама.
      - Ах, как вкусно у вас пахнет кофе! - сказала старушка.
      Она огляделась.
      - У вас очень уютно, - сказала она. - Ведь это кухня, правда?
      Старушка обошла кухню, разглядывая полки, она заглянула даже в стенной шкаф.
      Маме показалось странным, что гостья ведёт себя так в незнакомом доме, но она промолчала. Гости прошли в комнату.
      - Какая красота, здесь красный пол, - снова сказала старушка.
      - Да, да, здесь очень уютно, - сказал старик. - Здравствуйте, дети!
      Мальчики вежливо кивнули, девочки сделали реверанс, но никто из них не сказал ни слова.
      Они никогда в жизни не видели такой забавной старушки. Мама пригласила всех к столу, и старушка побежала в кухню. Она потащила за собой мужа и, отвернув кран так, что вода брызнула во все стороны, сказала:
      - Смотри! Смотри! Какая прелесть! Она течёт сама, стоило мне только повернуть кран.
      - Хе-хе, - усмехнулся старик. - Тебе это, конечно, нравится!
      Мама ещё раз пригласила их пить кофе. Они сели за стол, но вдруг старушка вскочила и что-то зашептала папе прямо на ухо. Папа задумался на секунду, потом что-то прошептал ей в ответ. Ему и не нужно было просить детей вести себя тихо. Им совсем не хотелось разговаривать, они молча разглядывали своих странных гостей.
      Когда все выпили кофе, старушка вдруг спросила у мамы:
      - А что ты делаешь со стиркой?
      Мама очень удивилась и ответила:
      - Стираю, вот и всё.
      - А где сушишь? - не унималась старушка.
      - На верёвке на улице или на чердаке, если идёт дождь.
      - Ах, здесь и чердак есть! А я там ещё не была, - сказала старушка и вскочила.
      Проходя по кухне, она снова открыла кран, посмотрела на воду, потом оторвалась от крана и побежала дальше: в переднюю, на лестницу, на чердак. Папа пошёл за ней.
      - А я лучше посижу здесь, - сказал старик.
      - Пик! - вдруг сказала бабушка.
      - Что? - спросил старик.
      - Я сказала только "пик", - объяснила бабушка. - Раз папа вышел, мы можем говорить всё, что нам вздумается. Пик! Пик!
      Дети засмеялись, и старик вместе с ними, потому что бабушка показалась ему очень смешной. Но мама смеялась громче всех. От смеха она даже села на пол, и, когда папа вернулся с чердака, она всё ещё сидела на полу и смеялась так, что у неё по щекам текли слезы.
      - Чему ты смеёшься? - спросил папа.
      - Я смеюсь над бабушкой, - сказала мама. - Но я сейчас уже перестану. Подожди немножко.
      - Ну, большое спасибо вам за приём, - сказала вдруг старушка, значит, завтра мы ждём вас всех к себе.
      - Мы обязательно приедем к вам, - сказал папа. Он даже не спросил ни у кого ни слова, просто поблагодарил от имени всех.
      Папа отвёз гостей, а когда наконец вернулся домой, он сиял, как солнце. Он схватил маму и закружился с ней по комнате.
      Затем он поднимал и кружил по воздуху по очереди всех детей и наконец закружился по кухне вместе с бабушкой.
      - Ай-яй-яй! Вот это великолепно! - ликовал папа.
      Ну, вы уже догадались, чему он так радовался?
      СКЛАДЧИНА
      Один только папа знал, где живут старики. И сколько мама ни выспрашивала, чтобы узнать, куда они поедут, папа так ничего и не сказал. Он только покачивал головой и подмигивал с таинственным видом.
      - Ну ладно, завтра мы всё сами увидим, - сказала мама. - Только я не понимаю, что с тобой происходит в последнее время.
      - Ничего, поймёшь! - сказал папа и поднял маму к самому потолку.
      Мама кричала, папа смеялся, а детям даже очень нравилось, что их папа стал таким странным.
      В воскресенье утром папа велел им одеться потеплее, потому что ехать зимой в кузове очень холодно. Вообще-то он устроил над кузовом крышу из брезента, но от холода крыша почти не спасала.
      - А Самоварная Труба тоже поедет с нами? - спросила мама.
      - Конечно, поедет, - сказал папа. - Ей там очень понравится.
      У бабушки не было с собой тёплых вещей, поэтому папа завернул её в толстое шерстяное одеяло и посадил в кузов. На этот раз с папой пришлось сесть Малышке Мортену и Самоварной Трубе. Остальные залезли к бабушке в кузов. Они хлопали друг друга по спине и громко пели, чтобы согреться. Им не было видно дороги, они только замечали, что иногда их слишком сильно подбрасывает.
      - Не очень-то эта дорога похожа на городскую, - сказала мама после нескольких основательных подскоков.
      - Ну-ка, я посмотрю. - Мадс нашёл небольшую дырочку в брезенте и начал рассматривать дорогу. - Я вижу ёлку! - закричал он. - А вот ещё и ещё! Да здесь целый лес! Какая прелесть!
      Наконец грузовик остановился. Папа поднял брезент с кузова, дети попрыгали на землю и начали осматриваться. Перед ними стоял маленький домик, в котором жили вчерашние старичок и старушка.
      - Они здесь живут? Как здесь красиво! - воскликнула мама.
      Здесь и правда было очень красиво. На крыше дома и на сарае лежал толстый слой чистого снега. Берёзы сверкали инеем. Казалось, что они особенно принарядились к приезду папы, мамы и восьми детей.
      - Вот мы и приехали, - сказал папа и похлопал берёзку по стволу.
      Папа постучал в дверь, и все терпеливо ждали, пока им откроют, все, кроме Самоварной Трубы, которая носилась взад и вперёд, рылась в снегу и прыгала во все стороны.
      Это, конечно, не то, что гулять по улицам на поводке с серьёзным видом.
      Дверь открыла старушка. Сегодня на ней был белый нарядный передник и белый платочек на голове. У неё был такой же праздничный вид, как у берёз. Перед дверью лежали свежие еловые ветки.
      - Как у вас здесь хорошо! - сразу сказала ей мама.
      - Добро пожаловать! Добро пожаловать! - приветствовала их старушка. - У меня готово для взрослых кофе, а для детей молоко. И печенье для всех.
      Когда все поели, старушка захотела, чтобы они осмотрели их дом. И теперь папа оказался таким же любопытным, какой была накануне старушка. Он заглядывал во все уголки.
      После осмотра дома дети захотели пойти погулять. Столько снегу сразу в городе не увидишь - надо было воспользоваться случаем.
      Они выбежали на улицу и принялись катать большой снежный ком. Время прошло незаметно. Когда папа, мама и бабушка вышли из дома, они увидели большого красивого снеговика. Он стоял, высоко подняв руки, и когда дети уезжали домой, им казалось, что снеговик машет им вслед.
      По дороге домой все притихли. Каждый думал о своём. Мама задумчиво сказала:
      - Какой смысл мечтать о том, что всё равно невозможно.
      А когда они вошли в свою квартиру, они сказали те же слова, что и папа, вернувшись в первый раз из домика в лесу:
      - Ну и теснота же у нас и какой беспорядок!
      У всех было плохое настроение. У всех, кроме папы. Он был таким же странным, как и все эти дни. Он насвистывал и смеялся, что-то бормотал вполголоса, ходил, приложив палец к носу, и о чём-то думал.
      На другой день его почти не было дома. Когда мама спросила, где он пропадает, он ответил:
      - Бегаю по всяким конторам. Радуйся, что тебе не приходится заниматься тем же самым.
      Но вот почему он бегает по всяким конторам, он так и не сказал.
      Как-то вечером папа спросил, все ли дети дома.
      Для верности он устроил перекличку по именам, а дети, мама и бабушка ему отвечали.
      - Садитесь, - сказал папа. - Нам надо поговорить об одном очень важном деле. Помните ли вы маленький домик в лесу?
      Все с удивлением посмотрели на папу. Ну как он может задавать такие странные вопросы? Да ведь они ни о чём другом и не думали всё это время.
      - Хороший дом, - сказал папа.
      - Может быть, мы скоро опять поедем к ним в гости? - спросил Мадс.
      - Может быть, и поедем, - сказал папа с лукавым видом. - Я думаю, что мы там будем жить. Но это зависит от одной вещи. Чтобы купить этот дом, нам надо достать пять тысяч крон. Сам дом уже старый и стоит немного, но вот участок очень хороший, да вы сами видели. Мы можем купить его, потому что старики страшно хотят переехать в город. Они могут жить здесь, в нашей квартире.
      - А мы будем жить в том домике, в самом лесу? - спросил Мадс.
      - Ты хочешь сказать, что именно мы будем жить в том доме? спросила Марта. - А разве у нас есть пять тысяч крон? А что будет, если мы не достанем столько денег?
      - Во-первых, успокойтесь, - сказал папа. - У нас с мамой есть у каждого по две тысячи в банке. И понемногу денег у каждого из вас. Мы положили их в банк на ваши имена, когда вы были маленькими. Если вы хотите купить дом, давайте устроим складчину, мы возьмём ваши деньги, а потом постепенно снова накопим.
      - Конечно! Конечно! - сказали дети. - А где наши сберегательные книжки?
      - Вот они, - сказала мама, порывшись в верхнем ящике комода.
      - Смотрите, у меня есть триста крон! - сказала Марен гордо.
      - А у меня двести! - обрадовался Мартин. - Даже двести пять.
      - А у меня сто пятнадцать! - сказала Марта.
      - Вы старшие, так что у вас денег больше, - объявил им папа. - Нука посмотрим... Всего у вас шестьсот двадцать крон.
      - И у меня восемьдесят, - сказал Мадс.
      - Значит, семьсот, - сказал папа.
      - У Моны, Милли, Мины и Мортена - по пятьдесят крон, - сказала мама.
      - Уже девятьсот, - обрадовался папа. - У нас есть почти все деньги, мать.
      - У меня есть две кроны, кроме денег на обратную дорогу, - сказала бабушка.
      - Я думаю, тебе теперь не понадобятся деньги на обратную дорогу, заметила мама. - Теперь тебе лучше жить с нами. Места у нас хватит, и ты сможешь вязать всем тёплые носки.
      - Ты правда так думаешь? - спросила бабушка. - А ты что скажешь, отец?
      - Я согласен с мамой. А так как я рву носки больше всех, тебе придётся и работать больше всего на меня.
      - Я сейчас же пойду и дам телеграмму, - серьёзно сказала бабушка.
      И она пошла отправлять телеграмму, а в телеграмме было сказано: "Пришлите мои вещи, потому что я не вернусь обратно. Спасибо за всё. Всем привет. Бабушка".
      И она вернулась домой. Если бы вы знали, как она радовалась, что будет жить вместе с папой, мамой и детьми! Проходя мимо грузовика, она похлопала его по заднему колесу и сказала:
      - Ну, скоро ты повезёшь нас всех на новое место. Ты доволен?
      Грузовик ничего не ответил, но ему хоть стало ясно, почему папа в последние дни так часто навещал домик в лесу. Конечно, теперь всё переменится, но ведь люди-то останутся прежними, и, значит, всё будет в порядке.
      Так думал грузовик.
      Когда бабушка вернулась домой, там шла оживлённая беседа.
      - Скоро мы переедем? Завтра? - спросила Мона.
      - Нет, - ответил папа. - Через две недели, старикам надо дать время собраться, я обещал помочь им с переездом. Я повезу туда наши вещи, а вернусь с их вещами.
      - Только не бери сразу много, - предупредил его Мадс. - Помни о грузовике. Он тоже может надорваться. Тогда тебе же будет плохо.
      - Я уже всё обдумал, Мадс. Лучше я сделаю лишний рейс, так что не бойся за грузовик.
      - Просто не знаю, как я проживу эти четырнадцать дней, - заметила Мона.
      - Они быстро пройдут. У нас так много дел, - утешил её папа.
      На другой день за обедом Мадс сказал:
      - Если бы вы видели, как удивились учительница и все мальчики в классе, когда я рассказал им, что мы купили дом.
      - И у меня тоже, - сказал Мартин. - Они решили, что это шутка.
      - А это правда, - сказала Марта.
      - Меня одно тревожит, - заметил папа. - Вам теперь придётся далеко ходить в школу. Правда, зимой вы сможете ходить на лыжах, да и летом прогуляться через лес не так уж плохо.
      - Ведь мы будем ходить все вместе, нам будет весело, - сказала Марта.
      Все были очень рады и не могли говорить ни о чём, кроме переезда.
      Но Нижняя Хюльда и Хенрик вовсе не радовались. Хюльда так жалела, что они переедут, так жалела!
      - Без вас снова будет тихо, - вздыхала она, - так тихо, что мне опять придётся спать после обеда.
      - Зато ты сможешь приходить к нам в гости, - утешала её мама. Летом вы будете приезжать к нам как на дачу и жить у нас, сколько вам захочется, а зимой будете гулять на лыжах в лесу и потом у нас обедать.
      - Теперь я уже не смогу работать вместе с тобой на грузовике, грустно сказал Хенрик папе.
      - Почему же? - удивился папа. - Я буду приезжать за тобой утром. Всё будет в порядке.
      - Всё равно мне грустно, что вы больше не будете жить над нами, твердил Хенрик.
      - Тебе придётся помочь мне в день переезда, Хенрик, - сказал папа. - А потом, так уж и знай, мы с тобой немного постолярничаем: сам знаешь, дом не новый.
      - Есть, постолярничаем! - ответил Хенрик и заметно повеселел.
      Папа оказался прав. Четырнадцать дней пролетели незаметно, потому что у всех было очень много дел.
      И вот в понедельник утром на маленький грузовичок поставили все восемь кроватей и комод.
      "Надеюсь, больше меня ничем не нагрузят, - подумал грузовик. - А то у меня кузов перекосится ещё больше".
      Папа сразу догадался, о чём думает грузовик, и сказал:
      - Ну хватит с тебя, дружище, поехали!
      Дети очень расстроились, что их не взяли в первый рейс.
      Маме некогда было даже голову поднять, потому что она мыла пол в комнате, там, где стояли кровати.
      - Хорошо, что мы покрасили осенью пол в красный цвет, - сказала она. - Он такой красивый, так блестит, неудивительно, что наша комната всем нравится.
      - Даже жалко уезжать от такого красивого пола, - сказала Марен. Но ведь мы и в новом доме тоже сможем покрасить пол в красный цвет.
      - К весне обязательно покрасим, - сказала мама.
      Прошло несколько часов, и они услышали, что приехал грузовик. В кузове стояли стол и стулья. Но грузовик не устал, потому что домик в лесу стоял на горке, и грузовику было легко съезжать вниз. Но вот от жажды у него всё внутри пересохло, и он очень обрадовался, когда папа отвинтил крышечку у него на носу и дал ему напиться.
      Младшие дети и Самоварная Труба в этот день сидели у Хюльды. Хюльда старалась на прощание напичкать их всем самым вкусным, что только у неё было. Время от времени она начинала плакать, и слезы лились у неё ручьём, а Мона, как могла, утешала её:
      - Мы будем часто приезжать к тебе в гости, теперь ты наша городская тётя. Ведь у нас здесь нет других тёть, кроме тебя, и нам будет очень приятно приезжать к тебе.
      После этих слов Хюльда на некоторое время переставала плакать. Наконец грузовик приехал из леса в последний раз. Он привёз последние вещи, старика и старушку.
      - Будь добра, Хюльда, помоги этим старикам чем сможешь. Они ведь не привыкли жить в городе, так что последи немного за ними, попросила мама.
      - Не беспокойся, я всё сделаю, - ответила Хюльда; ей было приятно, что кому-то нужна её помощь.
      Осталось только погрузить в кузов Самоварную Трубу, бабушку, маму и детей. Дети махали руками, а наверху в их бывшем окне стояли старик, старушка и Нижняя Хюльда и тоже махали детям.
      И грузовик тронулся в путь.
      - Вон стоит наш дом, - сказал Мадс, увидев впереди маленький домик.
      - Он ждёт нас, - сказала Мона.
      Они спрыгнули с грузовика, папа взял за руку маму, мама - бабушку, бабушка - Мортена, Мортен - Мину, Мина - Милли, Милли - Мону, МонаМадса, Мадс - Марту, Марта - Мартина, Мартин - Марен, Марен взяла на поводок Самоварную Трубу, и так они все вместе направились к домику в лесу, к своему новому дому.