- Это правда, - сказала мама. - Я позвоню вам во вторник.
      - Ну что ж, пусть будет по-вашему, - нехотя согласилась хозяйка.
      Мама и Гюро вернулись в пансионат.
      Вечером мама села почитать, а Гюро в уголке играла с Вальдемаром и Кристиной.
      - Не бойтесь, - говорила она им, - вам не придётся спать в тёмном чулане. Мы с вами привыкли спать в одной комнате, я ни за что не пущу вас в чулан.
      Воскресенье тянулось бесконечно, хотя Гюро с мамой ездили в лес и гуляли там долго-долго, словно не думали ни о чём, кроме своей прогулки.
      И вот настал понедельник. Они снова отправились в Тириллтопен: мама работать с Бьёрном, а Гюро к Тюлиньке и Индивиду. Но сперва, как обычно, Гюро пришлось немного погулять одной. В то утро у дома собралось много детей.
      В руках у них был мел, но они не чертили "классики" на тротуаре, а рисовали на стене большое сердце, пронзённое стрелой. На стреле были написаны какие-то буквы. Гюро ещё не умела читать, но один из мальчиков громко прочёл для всех:
      - "Бьёрн и Эрле - жених и невеста!"
      Гюро хотела поправить его и сказать, что Бьёрн и Эрле дворники, но побоялась - мальчик был гораздо старше её.
      В это время к ним подошёл Бьёрн. Он взглянул на рисунок с надписью и засмеялся.
      - Ну, попали пальцем в небо! - сказал он. - Мою невесту зовут вовсе не Эрле, а Гюро. Вот она! - И он поднял Гюро высоко-высоко. - Ну-ка, озорники, сотрите побыстрей свои художества. Сейчас сюда придёт Эрле, и ещё неизвестно, как ей это понравится.
      Он стоял, держа Гюро на руках, и голос его звучал очень властно.
      Дети стали стирать рисунок, но это оказалось не так-то легко: мел словно прилип к стене и без мокрой тряпки не хотел стираться.
      Эрле застала их за этим занятием.
      - Мы тоже рисовали на стенах, когда были маленькие.
      Это пустое занятие, - сказала она. - Лучше поработайте немного с нами. Кто хочет убирать мусор с газонов, тому я дам целлофановый мешочек, и мы будем играть, будто вы тоже дворники.
      - Нам уже пора в школу, мы вам в другой раз поможем, - сказал один большой мальчик.
      - А нам никуда не пора, мы будем играть в дворников! - закричали малыши.
      Они схватили целлофановые пакетики и разбежались во все стороны, словно спешили в лес собирать грибы или бруснику.
      Гюро взглянула на корпус "Ц". У этого корпуса не было сейчас своего дворника, ни большого, ни маленького. Он был совершенно один, если не считать посаженных вокруг кустов и деревьев.
      А потом Гюро гуляла с Тюлинькой и Индивидом, и уж будьте уверены, что Индивид постарался, чтобы у Гюро не было времени вспоминать сырой и тёмный чулан.
      Вечером в пансионате Гюро и мама не могли даже играть в лото, они могли только ждать.
      - Заседание правления начнётся в шесть, - сказала мама. - Бьёрн думает, что к восьми оно уже кончится.
      Гюро легла, но спать ей не хотелось. Маме не сиделось на месте, она ходила взад и вперёд по комнате, изредка поглядывая в окно. Телефонный звонок был отчётливо слышен в их комнате. Он звонил много раз, но никто не стучал к ним в дверь.
      И вот наконец шаги в коридоре направились прямо к их комнате. Это была хозяйка пансионата.
      - Вас к телефону, - сказала она маме.
      Гюро соскочила с постели, сунула ноги в тапочки и выбежала в коридор вслед за мамой.
      Мама взяла трубку.
      - Это звонит Нюссина мама, - шепнула она Гюро.
      - Эрле, мне очень жаль, что всё так получилось, - сказала Нюссина мама. - Понимаешь ли, ты у нас была вторым кандидатом. Первым был один мужчина, он окончил курсы механиков и уже работал дворником. К твоей кандидатуре отнеслись очень неплохо, ведь у тебя такие солидные рекомендации. Два человека из правления были за тебя, но трое настаивали, чтобы у нас работал мужчина. Из них - две женщины, они сказали, что им будет неудобно обращаться за помощью к женщине, даже если она дворник. Я старалась, как могла, но ничего не вышло.
      - Что ж поделаешь, - сказала мама. - Спасибо тебе за хлопоты.
      В эту ночь Гюро приснилось, будто она мечется по тёмному сырому чуланчику и никак не может найти дверь, чтобы из него выбраться.
      Рано утром маме позвонил Бьёрн.
      - Здравствуй, Эрле, - сказал он.
      - Ты, наверно, уже всё знаешь? - спросила мама. - Сейчас мы с Гюро пойдём наниматься на то место, которое нам так не понравилось.
      - Не спеши с этим, - сказал Бьёрн. - Я бы хотел, чтобы ты приехала сейчас в Тириллтопен, надо посмотреть квартиру для дворника в корпусе "Ц". Бывший дворник говорит, что она в полном порядке. Сегодня оттуда увезут последние вещи.
      - Какой смысл смотреть эту квартиру, если она досталась не нам? спросила мама. - Легче от этого не будет.
      Я уже придумала, как я перекрашу ту комнату.
      - А ты всё-таки приезжай, - сказал Бьёрн. - Я не хотел тебе говорить, да уж ладно. Вчера здесь побывал твой соперник, тот, кому досталось это место. К счастью, с женой.
      - При чём здесь жена и почему "к счастью"? - спросила мама.
      - Да потому что ей не понравилась квартира, - ответил Бьёрн. - И ещё ей показалось, что в доме живёт слишком много детей. Боится шума.
      - Ну и что? - спросила мама.
      - А то, что он отказался от места, - сказал Бьёрн. - Как видишь, иногда есть польза и от привередливых жён!
      - Бьёрн, это правда? - тихо спросила мама.
      - Безусловно, - ответил Бьёрн. - Конечно, тебе сначала будет трудно, испытательный срок длится весь первый год. Но постепенно всё наладится и пойдёт само собой. Так я жду вас, до свидания!
      Мама будто окаменела, она стояла с закрытыми глазами и не шевелилась. Наконец, она открыла глаза и посмотрела на Гюро, словно с трудом узнала её. Потом, схватив Гюро на руки, она побежала с ней по коридору. На маме были тяжёлые уличные туфли на толстой подошве, и Гюро испугалась:
      - Тише, мама! - попросила она. - Ведь подумают, что это я.
      - А это не ты, а я! - засмеялась мама и, не заметив хозяйку пансионата, налетела прямо на неё.
      - Что случилось? У нас пожар? - воскликнула хозяйка.
      - Нет! Нет! Просто мы получили квартиру и переезжаем в Тириллтопен, сказала мама.
      - Неужели вы предпочли эту новостройку солидному дому в центре города? - удивилась хозяйка. - В этих новых больших корпусах попадаются всякие люди.
      - Вот именно, - сказала мама. - Один такой корпус - это целый мир. Представляете себе, как интересно будет со всеми знакомиться. И не забывайте, Тириллтопен лежит значительно выше остального города, значит, там самый свежий воздух.
      Она побежала дальше и теперь натолкнулась на старого Андерсена из пятого номера, который на самом деле был вовсе не такой уж и старый.
      - Теперь-то тебе придётся приехать в Тириллтопен. Мы тоже туда переезжаем, - сказала ему мама.
      - А я уже был там в субботу, мне захотелось проведать Тюлиньку, сказал старый Андерсен.
      - Почему же ты ничего не сказал нам об этом? - удивилась мама.
      - Не мог, это была секретная разведка, - ответил Андерсен. - Зато теперь я уже чуть-чуть знаю Тириллтопен и непременно приду к вам в гости.
      - Нам с Гюро очень хорошо жилось здесь, но мы больше привыкли жить в деревне и потому за городом нам будет лучше, - сказала мама.
      - А как же отопительная система, ты её уже освоила? - спросил старый Андерсен.
      - Не совсем, - засмеялась мама. - Надо поступать на курсы. Я знаю, что мне будет нелегко, но мы всё равно рады.
      Подожди меня, Гюро, мне надо позвонить в два места.
      Сначала мама позвонила хозяйке чуланчика и сказала, что её планы изменились. А потом она позвонила на склад в Гампетрефф, где хранились их вещи, и попросила переслать в Осло всё, что они там оставили. А оставили они много: и большую кровать, и маленькую кроватку, и шкаф, и щёточку для мытья посуды, и тарелки, и трёхколёсный велосипед, который, наверное, думал, что о нём давно забыли. И на складе маме обещали, что всё это прибудет в Осло с первым же грузовиком.
      - Сегодня я буду бегать ещё быстрее, чем Индивид, - сказала Гюро.
      Когда ей было весело, она всегда бегала быстрее, чем обычно, а так весело, как сегодня, ей уже давно не было.
      И она действительно бегала так, что ноги её почти не касались земли, а волосы развевались по ветру.
      - Жеребёночек Гюро, быстрый как ветер, - сказала мама и засмеялась.