— Да, я понимаю. Но и вы поймите меня. Либо о наркотике знают все, либо никто. Иначе у меня возникнут неприятности.

— Простите еще раз. Мы все понимаем.

— Хорошо. Но дело в другом. Как я уже сказал Константину, наркотик сильно помешал лечению. Создал Угрозу для жизни Алеши.

— И она до сих пор сохраняется?!

— Нет, состояние Алеши стабилизировалось, жизнь его теперь вне опасности.

Полина и Самойлов радостно переглянулись.

— Павел Федорович! Как долго мы ждали этого известия! Как будто целый год прошел! — облегченно вздохнула Полина.

— Да, конечно. Но у меня есть еще одна новость, и она гораздо хуже предыдущей. Так вот, наркотик помешал лечению, и ваш сын… в общем… скорее всего, Алексей уже не сможет самостоятельно ходить. Никогда.

То, что сказал врач, было чудовищным! Как" это их веселый, здоровый, любимый сын вдруг никогда не будет ходить?! Этого просто не может быть! Это несправедливо! Почему такая страшная судьба выпала именно им?

Казалось, что врач чего-то не понимает, что он просто оговорился.

— Неужели Алеша никогда не сможет ходить? — не веря, переспросила Полина.

— Увы, но это так. То, что он выжил, уже чудо.

— Но ведь бывает, что больного считают безнадежным, а он встает на ноги! — у Полины все еще была надежда.

— Вы не хотите терять надежду, и это правильно. Конечно, случаи бывают разные…

— Доктор, а вы не могли ошибиться? — спросил Самойлов.

— От этого никто не застрахован. Можно собрать других врачей и провести консилиум. Я не возражаю.

— Но вы считаете, что они скажут нам то же, что и вы? Да? — обреченно уточнил Самойлов.

— Я думаю, что три лучше, чем один, хотя и не всегда.

— Но вы соберете консилиум? — было видно, что Самойлов очень этого хочет.

— Вопрос решен! Я соберу коллег сегодня же, — пообещал врач.

Буравин с нежностью относился к своей дочери. Она казалась ему и красивой, и умной, и самоотверженной. Особенно в такой непростой ситуации. Расхаживая по дому и раздумывая об этом, Буравин не выдержал и похвалил дочь:

— Знаешь, дочка, я горжусь тобой. Для Алеши сейчас так важно почувствовать, что ты готова быть рядом с ним.

— Спасибо, папа. Только иногда мне кажется, что все против нашей свадьбы, — вздохнула дочь.

— Как все?! Кто конкретно?! — в голосе отца звучало возмущение.

— Регистраторша из ЗАГСа, да и врач этот…

— Ерунда! Едем в ЗАГС. Регистраторшу твою я быстро уломаю. И с врачом договорюсь, ты не бойся. Он просто перестраховывается.

— Но мама тоже не хочет меня поддержать! — подвела итог своему списку Катя.

Вот этого Буравин не ожидал.

Таисия решила пояснить свою позицию:

— Да, я думаю надо подождать, пока Алексей не поправится.

— А я не хочу ждать! — капризно заявила Катя. — Я уверена, что ему станет лучше, как только мы поженимся.

— И я так считаю! — поддержал дочку Буравин.

— Доченька, я понимаю, тебе хочется ему помочь, — успокаивающим голосом сказала Таисия. — Но я уже сейчас думаю о том, как ты будешь жить дальше.

Таисия действительно знала, что будет дальше, но посвящать в свои планы Катю она не собиралась.

— Вот видишь? Я же тебе говорила! — сказала Катя отцу.

Буравин решил поддержать дочь и стал объяснять Таисии:

— Может быть, их с Алешей в будущем ждут трудности. Но у нее будет легко на сердце оттого, что она выполнила свой долг, а не струсила и не убежала.

— Нет, ваш врач, похоже, единственный здравомыслящий человек! Он-то прекрасно все понимает. Поэтому и настроен против этой свадьбы. Да только вы уперлись и слышать никого не хотите! — нервно возразила Таисия.

Она решила показать, что разговор окончен, и вышла из комнаты. Она думала, что у мужа есть свои причины настаивать на этой свадьбе, и это ее бесило. Нет уж, все будет так, как решила она, а не эти голубки!

Когда мать вышла из комнаты, Буравин успокоил дочку:

— Не бойся! Ничего она не сделает. Позлится немного и успокоится. Важно, что ты тверда в своем решении. А в остальном я тебе помогу!

Буравин, вопреки решению жены, все-таки решил поддержать дочь и отправился с ней в ЗАГС, чтобы уладить техническую сторону дела. Он знал, как решаются подобные дела, и был в себе уверен.

Увидев их регистраторша спросила:

— Хотите забрать документы?

— Нет, — сказала Катя. — Мы хотим зарегистрировать наш брак.

— С кем? Где ваш жених? — Регистраторша уже вспомнила предыдущую перепалку с Катей и не ждала ничего хорошего.

— Он не может сейчас прийти.

— Понятно. Значит, когда сможет, тогда и приходите, — злорадно сказала регистраторша.

— Одну минуточку!!! — решил вмешаться Буравин.

— Подожди, папа! — остановила его Катя. — Вот наши заявления. Мы хотим назначить регистрацию на… — тут она вопросительно посмотрела на папу, — когда?

— Когда вы с Алешей будете готовы.

— На ближайшую субботу, — сказала Катя регистраторше.

— Гражданка Буравина! — заговорила регистраторша совершенно официальным тоном. — Один раз вы уже сорвали регистрацию. Новая будет установлена в порядке общей очереди.

— Это невозможно! — заявила Катя. — Нам нужно, чтобы свадьба состоялась в эту субботу!

— Я у вас еще заявление не приняла, а вы уже чего-то требуете! И потом, в городе свадебный бум, всем срочно нужно жениться.

— Но нам действительно нужно срочно! У нас особый случай. Мы хотим, чтобы, регистрация прошла в больнице.

— Где? — опешила регистраторша.

— В больнице. В палате, где лежит Алеша, — уточнила Катя.

— Ну, знаете ли… Такого в нашей практике еще не было. Это необходимо согласовать.

— Но почему у вас все так не по-человечески? — тоскливо спросила Катя.

— Потому что регистрация брака —,это ответственное, государственное дело!

— Поэтому вы обязаны рассмотреть наше заявление!

— Конечно. Изложите вашу просьбу в письменном виде. И дней через десять приходите за ответом.

— Папа, ну что же это такое?! Я не могу больше! — горько воскликнула Катя.

— Значит, так! — Буравин решил все взять в свои руки. — У меня есть другое предложение.

Теперь уже Буравин стал втолковывать регистраторше особенности ситуации:

— Поймите, произошла трагедия. Жених в день свадьбы попал в аварию и находится в больнице…

— …И даже в этих обстоятельствах мы хотим быть вместе, хотим стать мужем и женой, — продолжила Катя. — А вы… вы просто вредитель!

— Выбирайте выражения! — предупредила регистраторша.

— Вам что, честь родного ЗАГСа не дорога?! — вкрадчиво спросил Буравин. — Какое впечатление регистрация брака в больничной палате произведет на молодежь, на общественность города!

— Какую еще общественность?! — Регистраторша искренне не понимала, куда клонит Буравин.

— Нашего города!!! Как высоко будут оценены забота и участие ЗАГСа в судьбе жениха и невесты на телевидении и в прессе!

— О вас напишут на первых полосах!!! — поддержала папу Катя.

— Вы меня не так поняли. Я не против. Я только за то, чтобы все документы были правильно оформлены, — уступила регистраторша.

— Значит, мы можем быть уверены? — спросил Буравин. 4

— Конечно. Только нужно соответствующее заявление. Вы поймите меня правильно… — замялась регистраторша.

— Садись, — сказал дочке Буравин, — пиши: в связи с такими-то обстоятельствами просим провести акт регистрации в больнице. Число. Подпись.

Катя с Буравиным вернулись домой с победой.

— Мам! Ты бы видела, как папа эту регистраторшу на место поставил! — Катя стала делиться впечатлениями с мамой.

— Господи, добились-таки своего! — недовольно сказала Таисия. — Что дальше?

— Теперь надо купить новое свадебное платье и костюм для Алеши, — у Кати не было никаких сомнений.

— Молодец! Настоящая жена моряка — решительная и смелая, — улыбнулся Буравин.

— Ну, а после свадьбы? Ты представляешь, что такое быть женой инвалида? Горшок за ним выносить, на каталке его катать, как ребенка малого? — Таисия пыталась заставить дочку посмотреть правде в глаза.

— А мы его вылечим! — радостно возразила Катя. — Найдем самых лучших врачей и заплатим побольше. Правда, папочка?

— Конечно. Только деньги — не главное. А вот если Алеша увидит, как ты его любишь, поправится обязательно, — улыбнулся Буравин.

— Дочка, врачи не волшебники. Сколько инвалидов-миллионеров? Что, помогли им деньги?! — продолжала настаивать мать.

— Им, может, и не помогли. А у нас с Алешкой все будет так, как мы с ним мечтали.

Таисия грустно вздохнула и обратилась к мужу:

— Виктор, ну Катя — девчонка еще. Но ты же знаешь жизнь. Почему не объяснишь ей, что ее ждет впереди?!

— А я не люблю говорить и вперед заглядывать. На вот, дочка. Это наш вам с Алешкой свадебный подарок: ключи от новой квартиры. — Буравин протянул Кате ключи.

— Ура! — закричала Катя. — Вот это сюрприз! Я сейчас к Зоське побегу, покажу ей ключи, и пойдем новое свадебное платье покупать.

Таисия только покачала головой.

Теперь Костя шел к Леве в совсем ином настроении. Он был таким веселым, что Лева ахнул:

— Ну дела! Уже отсидел? Что ж это с нашим правосудием происходит?

— Опять ты с шуточками! Левка, я невиновен! — радостно объявил Костя.

— Ну вот, еще хлеще! Ты им явку с повинной, а они: «Иди-ка, парень, домой!». Может, в камере мест нет? Я по телеку видел…

— Да выслушай, наконец! Я не признался! Следователь сказал мне, что по их версии авария — это несчастный случай. Понял?!

— .Ну что ж, поздравляю! Судьба любит таких, как ты, неудачников. Теперь что будешь делать?

— Первым делом хочу отдохнуть. Нервы на пределе. Никак не могу уснуть. Веришь, сплошные кошмары.

— А ты, Костик, снотворное выпей. У тебя ж его в аптеке горы. Только прошу тебя, прочти инструкцию на этот раз. А то два брата в больнице — это перебор.

— Ах ты, скоморох-недоучка! — Костя хлопнул Левку по плечу.

— Или сотрудников попроси за дозировкой проследить, — продолжал иронизировать Лева.

Костя вдруг опешил. Маша! Как же он забыл: ведь она видела, как он брал ампулу! Проклятая Маша! Она все знает!

Лева подошел к этой новости по-деловому:

— Что за Маша?

— Никитенко. Работает у меня в аптеке. Она видела, как я брал ампулу. Хотела оформить ее в журнале, а я сказал, что сам все сделаю.

— Не пойму, в чем проблема? Не оформила ведь.

— Но выдача транквилизаторов и психотропных веществ должна строго фиксироваться. Если она увидит, что записи нет…

— А если не увидит?

— Как это? — удивился Костя.

— Дружище, работай головой! Сколько раз тебе говорить? Твою Машу надо устранить. Вот и все!

Коллеги подтвердили диагноз, который поставил Алеше лечащий врач. У него был поврежден позвоночник. Травма была очень серьезной.

— Боря, ты слышал? Наш сын никогда не сможет встать на ноги! — совсем отчаялась Полина.

— Подожди, Полина. Доктор, значит, все? Может быть, есть хоть какие-то шансы?

— Я должен вам сказать, что сейчас в разработке находится один новый метод. Это пока только эксперименты, но… — И врач стал рассказывать о возможностях и опасностях нового метода лечения. Самойлов и Полина слушали его с напряженным вниманием, поскольку он дарил им новую надежду. Конечно, они не откажутся от этой надежды. Пусть это даже будет связано с риском для жизни. Большим риском.

— Пускай он не сможет ходить, но останется жить! Я не хочу потерять сына! — опомнилась Полина.

— Но ведь для Алешки это единственный шанс стать полноценным человеком! — убедительно сказал муж.

— Для меня он всегда будет полноценным, лишь бы жил!

— И для меня. А. для других? Для Кати, например?

Полина отвернулась от него.

— Подумайте, я не настаиваю. Я могу только рекомендовать. — Врач понимал, что такое решение быстро не принимают.

— А вы верите, что он все это вынесет и сможет поправиться? — спросил Самойлов.

— Да, он очень сильный парень.

— Вам легко говорить, — тихо сказала Полина. — Вы же не будете рисковать жизнью.

— Я тоже рискую — карьерой. Если процедура не удастся, я лишусь работы.

— Да, конечно. Но потеря работы не сравнится с потерей сына! — Полина все еще колебалась.

— И все же, я думаю, мы должны попробовать, — решил Самойлов.

— А я против! — Полина не была готова принять решение.

— В общем, решайте, — сказал врач. — И взвесьте все «за» и «против». Но процедуры надо делать как можно скорее, иначе будет поздно. У нас осталось всего несколько дней…

Костя придумал план совершенно гениальный и простой, как ему казалось. Он отправился к Маше, чтобы окончательно обезопасить себя от всяческих подозрений в причастности к аварии.

Маша даже не удивилась, что он пришел.

— Бабушка, это Константин Борисович, — представила она Костю бабушке.

— Ваша внучка работает в моей аптеке, — объяснил Костя.

Но Машу сейчас интересовала совсем не аптека.

— Как Алеша? — тихо спросила она.

— Пока без изменений. Послушай, Маша. Мне неприятно говорить тебе это после всего того, что ты сделала для нашей семьи, но… Я вынужден закрыть аптеку.

— Значит, я уволена? — опечалилась девушка.

— Да. Но я хочу, чтобы ты знала: ты была лучшей сотрудницей. И еще… — Костя достал из кармана пухлый конверт и отдал Маше. — Здесь зарплата и премия. Поверь, мне правда очень жаль. Но семье сейчас очень нужны деньги. Приходится жертвовать бизнесом.

— Я готова подождать с зарплатой! — Маше было очень неловко.

— Нет, нет, бери. Послушай, у меня еще одна проблема. Ты не помнишь, в аптеке, в тот день… Я, кажется, забыл одну важную вещь.

— Нет, честно говоря, я плохо помню. Столько всего произошло. Авария… И бабушке было очень плохо.

Костя увидел, что Маша действительно ничего не помнит, и успокоился. План удался. Больше он никогда не увидит Машу, и она никогда ничего никому не сможет рассказать. Как хорошо все получилось!

— Ну и ладно. До свидания, — заторопился Костя.

— Может быть, чаю? — предложила Зинаида.

Но Косте было не до чая. Когда он ушел, Зинаида оценила его:

— Какой воспитанный человек! — и, немного подумав, спросила: — Он не женат?

— Бабушка, опять ты за свое? — возмутилась Маша.

— Хорошо, молчу, — угомонилась Зинаида. Она открыла оставленный Костей конверт, пересчитала деньги и осталась очень довольна:

— Вот это да! Этих денег нам надолго хватит!

— И все равно я пойду искать новую работу. В больницу.

— Правильно! Зарплата там небольшая, но работа стабильная. Может, за Алешей ухаживать сможешь.

— Да что ты, бабушка! Больница большая, я его и не увижу там, наверное.

— Может, и так. Ну, ступай.

Когда Маша ушла, Зинаида задумалась, словно что-то вспоминала, потом покачала головой и сказала сама себе:

— Ох, Машенька. Я же не слепая. Работать-то есть где, а тебя все в больницу тянет…

Неугомонная Катя снова примеряла только что купленное свадебное платье.

— Лучше бы ты его не надевала, — мрачно сказала Таисия.

— Что, плохая примета? — поинтересовалась Катя.

— Да при чем здесь примета? — возмутилась Таисия. — Ты знаешь, о чем я говорю.

— Знаю! Ты хочешь, чтобы я бросила Алешу.

— Да, эта ноша тебе не по силам, — уверила дочь Таисия.

— А ты представляешь, что обо мне тогда скажут?!

— Говорить будут всегда. Что бы ты ни сделала. О себе хорошо, а о тебе плохо, — со знанием жизни сказала Таисия. — Но жить тебе, а не им!

— Ты просто не веришь, что Алеша поправится, а я верю! — горячо возразила Катя.

— Одной веры недостаточно. Пойми, тебе придется стать сиделкой. На годы, если не на всю жизнь!

Но дочь не могла в это поверить.

— Неправда! Алеша поправится!

— А что, если нет, ты подумала? Что, если нет?! — настаивала мать.

Но Катя продолжала готовиться к свадьбе. Только теперь несколько по-иному. Она укладывала в сумку новый костюм для Алеши и альбом с фотографиями новой квартиры.

Таисии было искренне жаль дочь.

— Снова в больницу? — спросила она. — Бедная ты моя девочка. Побледнела, не высыпаешься…

— Ничего, мам, это же не навсегда. Потерплю. Это все временные трудности. Пока Алешка не поправится, — успокоила мать Катя.

— А если не поправится? Ты хоть понимаешь, чем это для тебя может кончиться?!

— Мама, ты опять? Ну сколько можно! — в голосе Кати звучало раздражение.

— Дочка, ты же себе жизнь поломаешь. За инвалидом уход нужен, как за ребенком…

— Мама, мой муж не будет инвалидом. Разговор окончен. Точка!

Катя командовала судьбой, как людьми, и думала, что ее приказы обязательно будут выполняться.

Самойлов решил, что уговорит жену согласиться на рискованное для сына лечение. Он понимал, что это уникальный шанс, и готов был рисковать. Но он ведь был мужчиной! А как убедить Полину?

Самойлов выбрал удобную минуту и снова сказал жене:

— У нашего сына появился уникальный шанс.

— Шанс — умереть? — жестко ответила Полина.

— А ты что предлагаешь? — возмутился Самойлов.

— Я предлагаю жизнь. Алеша остался жив, хотя мог умереть. Это надо ценить!

— А ты уверена, что он сам выбрал бы такую жизнь?

— Если я дам согласие на это лечение и с ним что-то случится, я себе не прощу.

— Иногда надо рискнуть. Ради его же блага, — убежденно сказал Самойлов.

— Я не хочу рисковать, и для меня эта тема закрыта! — голосом, не терпящим возражений, прервала мужа Полина.

Всему есть предел, и человеческим возможностям тоже. Понимая это, Самойлов решил отправить уставшую и вымотанную Полину домой.

— Послушай, ты устала. Езжай домой. Хватит с тебя на сегодня. К тому же Катя с минуты на минуту придет. Будет кому подежурить.

— Да. К Леше только загляну и поеду, — неожиданно согласилась Полина.

— Я думаю, не стоит, — остановил ее Самойлов. — Ему сейчас нужны только позитивные эмоции, а ты уставшая и расстроенная. Он увидит тебя и тоже расстроится.

— Я что, так плохо выгляжу? — забеспокоилась Полина.

— Полина, Лешке сейчас необходима вера в исцеление, а у тебя слезы не просыхают. Его увидишь — снова заплачешь. Не надо его терзать.

Муж рассуждал логично.

— Может, ты и прав. Но что мне дома делать? Уснуть я все равно не смогу, — сказала Полина.

— Почему? Выпьешь снотворного, успокоишься и уснешь. Давай, милая, возьми себя в руки. Ради сына.

— А ты останешься?

— Я хочу еще раз поговорить с доктором. Потом дождусь Катю и тоже пойду. — Он поцеловал жену в щеку.

— Но никакой операции не будет! Пообещай! — попросила жена.

— Да, конечно, — согласился Самойлов. — Идем, я тебя провожу.

Маша не стала откладывать своего решения пойти работать в больницу. Она точно знала, куда и к кому надо идти, поэтому довольно быстро оказалась в кабинете у Алешиного лечащего врача Павла Федоровича.

— Павел Федорович, можно мне с вами поговорить? — спросила Маша.

— Да, конечно. О чем?

— Я хочу устроиться к вам медсестрой. Я фармацевт, работала в аптеке и хорошо разбираюсь в лекарствах.

— Извините, но сейчас у нас нет свободных мест.

— Неужели совсем ничего не найдется?

Маша ждала. В ответ Павел Федорович лишь покачал головой.

— Павел Федорович, я ведь не только фармацевт, еще я знаю, как обращаться с больными. В училище я окончила спецкурс, — стала настойчиво убеждать врача Маша.

— Послушайте, вы ведь та девушка, что помогала вернуть к жизни Алексея Самойлова? — вдруг вспомнил Павел Федорович. — Как ваше имя?

— Маша.

— Врач скорой помощи говорит, что вы медик от бога. Но сейчас у нас просто нет мест.

— Жаль. Вы не подумайте, что я обиделась, я все понимаю. Просто мне очень нужна работа. Любая.

— Хорошо. Если так, то я могу предложить вам должность нянечки. Что скажете?

— Ну, с чего-то ведь нужно начинать? — Маша не скрывала радости.

— Правильно. Да и штат квалифицированного медперсонала укомплектован не навечно. Ну что, по рукам, Маша? — врач улыбнулся.

— По рукам. Спасибо вам, Павел Федорович.

Выйдя из кабинета врача, Маша сразу же направилась к своему месту работы. Она подошла к медсестре, сидящей за столом в коридоре и заполняющей журнал, и сказала:

— Здравствуйте, я новая нянечка. Меня зовут Маша. Павел Федорович взял меня на работу и отправил в ваше распоряжение.

— Здравствуй, Маша, — подняла голову от журнала медсестра. — Меня зовут Елена. Слушай, а я тебя знаю. Ты помогала тому парню, Самойлову. Жалко его. Такой молодой и калека.

Маша тяжело вздохнула.

— Не грусти. Здесь еще не такого насмотришься.

— Представляю, — снова вздохнула Маша.

— Нет, не представляешь. Ну, к делу. Твоя обязанность — это помогать мне.

— А в чем именно?

— Будешь выполнять все мои поручения, разносить таблетки больным, убирать в палатах. Ну и так далее. Не бойся, справишься.

— А я и не боюсь. А что касается таблеток, то по образованию я фармацевт, так что разберусь.

Медсестра дала Маше халат. Как раз в тот момент, когда Маша надевала халат, в палату к Алеше зашла Катя.

— Тебе идет, — увидев Машу в халате, сказала медсестра. — А хочешь Самойлова навестить? Ему как раз пора лекарства принимать. Отнесешь?

— Конечно.

— Вот и славно. Скажи ему, что теперь работаешь здесь. Я уверена, он обрадуется.

"Маша улыбнулась. А как она обрадуется — никто не знает!

Толик спустился в подвал маяка и поставил очередную бутылку в длинный ряд таких же бутылок с вином. Брат Жора, увидев это, выразил недовольство:

— Опять притащил! Ты скоро весь подвал уставишь бутылками.

— А тебе что, жалко?

— Да не жалко. Но разве так за девчонками ухаживают?

— Как хочу, так и ухаживаю, твое какое дело?

— Да есть дело. Я ведь твой брат, а ты меня позоришь.

— Кого я позорю? — возмутился Толик.

— Тихо, тихо. Работа есть. Отец требует Костю Самойлова найти и привезти на маяк. Так что побереги силы.

— А зачем его сюда везти?

— Толик, ты что, забыл? Он же нам должен немножко! А что касается Маши — давай я за ней приударю, покажу тебе, как нужно действовать. — Жора подмигнул брату.

Толик поднес к лицу Жоры кулак.

— Ладно-ладно, я пошутил. Давай хоть расскажу, как ухаживать надо.

— Тоже мне спец нашелся!

— Ну, спец не спец, а с женским полом проблем не имею. Вот скажи, твоя Маша хотя бы догадывается, что ты к ней ходишь, а не к старухе за вином?

— Не знаю, догадывается, наверно, — неуверенно сказал Толик.

— А надо, чтобы наверняка знала! И потом, к девушкам подход нужен, уважение, ласка. А ты?

— А что я?

— В том-то и дело, что ничего. Робких и молчаливых девчонки не любят. Маша, вообще, наверное, думает, что ты алкоголик.

— Я не алкоголик! — возмутился Толик.

— Ты это ей, а не мне, объясняй. И будь понастойчивее! Женщины ведь не только ласку, но и силу любят… Да не горы мышц, а внутреннюю силу — силу духа, характера, ума. В общем, так, — покупаешь цветы, шампанское и дуешь к Маше. Зовешь ее на романтическую прогулку и всю дорогу заваливаешь комплиментами…

Но Толику уже надоел этот монолог, и он решительно собрался уйти.

— Да подожди ты! — остановил его брат. — Сначала — дело, а потом уже любовь. Найдем Костю, тогда и побежишь к своей Маше.

И Толику пришлось остаться.

Выполняя поручение отца, Жора и Толик отправились в Левин ресторанчик. Нельзя сказать, что они были желанными гостями, но куда денешься, Лева вынужден был их принимать.

— Ну, здравствуй, Лева! Аль не рад дорогим гостям? — развязно спросил Жора.

— Гостям я всегда рад, особенно дорогим, — ответил Лева.

— Мы к тебе по делу.

— А я и не сомневался. Присаживайтесь.

Братья сели за Левин столик.

— Да не тушуйся, мы пока не к тебе, — успокоил его Жора. — Нам бы с Костей повидаться.

— А я здесь при чем? — притворно удивился Лева.

— Ну, он ведь твой дружок. Заходит к тебе частенько. Сегодня, наверное, придет?

— Не знаю. Он передо мной не отчитывается.

— Что ты ваньку валяешь?! Ты же всегда в курсе.

— А сейчас нет. Если хотите, я ему позвоню. Зачем вам зря ждать?

Жора оглядел зал, присматриваясь к привлекательным девушкам.

— Не зря, Лева, не зря. Вон какие у тебя в ресторане красивые девчонки сидят. — Он жестко посмотрел Леве прямо в глаза. — А Косте звонить даже не думай! — Фактически это был приказ.

Сменив тон, Жора обратился к Толику:

— Пойдем, брат! Пообщаемся с лучшей половиной человечества!

И развязной походкой Жора направился к столику, где сидели девушки. Толик уныло пошел за ним.

Костя зашел в ресторан, даже не подозревая, что его там уже ждут новые неприятности. Он был в хорошем настроении и поспешил сообщить об этом Леве:

— Привет, старик! Наконец-то я в хорошем настроении и прекрасном расположении духа.

— Привет, привет. Что за радость тебя ко мне привела? Жаль только, что она будет недолгой, — вздохнул Лева.

— Это почему же?! Я впервые чувствую себя человеком, а не преступником.

— Ну, это повод для торжества.

— Да! Я сделал, как ты посоветовал! Маша, похоже, ни о чем не догадывается, — продолжал радоваться Костя.

— Ну, это серьезный успех, — с иронией произнес Лева. — Я бы даже сказал — прорыв. И что теперь?

— Еще не знаю, но главное, что я решил все свои проблемы! — самонадеянно заявил Костя.

— Нет, друг мой. Настоящие проблемы у тебя только начинаются.

— Лева, о чем ты? Какие проблемы?

Тут Лева кивнул на другой конец зала за спиной у Кости. Костя обернулся и увидел за одним из столиков Толика и Жору.

— Черт! Ты прав. Это очень серьезная проблема, — затосковал Костя. У него появилась мысль смыться, но он понимал, что сделать это уже невозможно. Тем более что Толик и Жора уже заметили его и призывно махали, приглашая к своему столику.

— О, на ловца и зверь бежит, — радостно заявил Жора подходящему Косте. — Это к тому, девушки, что удача сопутствует только уверенным в себе мужчинам.

— Я не зверь. Что вы хотите? — резко спросил Костя.

— Сразу к делу? Что ж, отлично. Тебя хочет видеть наш отец. Поэтому сейчас ты поедешь с нами на маяк.

— Я никуда не поеду!

— Куда ты денешься!? — сказал Толик.

— Подожди, брат! У него, наверное, есть крайне убедительные причины, — возразил Жора.

— Я не могу. У меня дела в аптеке и g больнице. Брат в аварию попал. Слышали, наверно?

— Слышали. Сочувствуем. Но визит не займет много времени, — настаивал на своем Жора.

— Но я же сказал, не могу!

— Что ты дергаешься! Тебе велено ехать, значит, сел и поехал. Усек?! — объяснил ему ситуацию Толик.

— Толик прав, — поддержал брата Жора. — Воспитанные люди приходят в гости, когда их приглашают.

— Я сказал, не могу. А мое слово не пустышка! — попробовал защититься Костя.

Но тут Толик молча поднялся и посмотрел на Костю таким взглядом, что Костя сломался.

— Ладно, поехали… — сказал он. — Только быстро.

В Алешиной палате невеста показывала жениху свадебный костюм.

— А у меня для тебя сюрприз. Это твой новый свадебный костюм. Нравится? — спросила Катя у Алеши.

Он закрыл глаза.

— Ну и отлично. Мне тоже очень нравится.

Она отложила костюм и села поближе к Алексею.

— Я и себе купила новое свадебное платье. Ведь если свадьба не состоялась, то в старом выходить уже нельзя. Плохая примета.

Алексей снова закрыл глаза. Так он с ней разговаривал.

— Я очень хочу показать его тебе. Но это еще один сюрприз! Увидишь его в день свадьбы.

Алексей улыбнулся.

— А еще, — продолжала Катя, — папа подарил нам квартиру! Я принесла фотографии. Их Зося сделала. Она передает тебе огромный привет.

И вдруг она подвинулась к нему и тихо спросила:

— Ты меня любишь?

Леша закрыл глаза: да.

Катя наклонилась, чтобы поцеловать его, но в этот момент дверь палаты открылась. Катя подняла голову и увидела Машу.

— Это опять ты?! — возмутилась она.

— Извините… Ему пора лекарства пить. Простите, я не хотела вам мешать. Я уйду.

— Нет, подожди! Мне нужно поговорить с доктором. Побудь здесь, пока я вернусь.

— Хорошо.

— И никуда не уходи! — предупредила Катя.

Вот кого не ожидал увидеть в своем кабинете Буравин, так это Таисию. Но именно она стояла на пороге, красивая, как всегда.

— Таисия?! Что случилось?

— Ничего. Вот решила проведать тебя.

— Это меня и смущает. Ты же сюда просто так никогда не заезжаешь. Только в исключительных случаях.

— Это как раз он. Нам с тобой нужно серьезно поговорить.

В кабинет зашла секретарша и поставила на стол поднос с двумя чашками кофе.

— Я не заказывал кофе, — удивился Буравин.

— Это я приказала. Разговор у нас будет долгим, — объяснила Таисия.

— И о чем ты хочешь поговорить? — Буравин недоумевал.

— О нашей семье.

— Значит, все-таки что-то случилось, — сделал вывод Буравин, подождав, пока секретарша выйдет из кабинета.

— Пока нет, но может… А в тяжелые времена семья должна объединяться.

— Что ты имеешь в виду?

— Я о Кате. Она сейчас в очень непростом положении. И нам с тобой, несмотря на все наши разногласия, нужно выработать единую позицию по отношению к происходящим событиям.

— То есть принять твою позицию? — уточнил Буравин. — Ты это приехала мне сказать?

Он хмуро смотрел на Таисию.

Таисия опустила глаза, но продолжила тот разговор, ради которого она пришла в офис к Буравину: