Еще не вполне оправившаяся от гипноза, Леила снова закрыла глаза. Но вдруг она широко открыла их, и на лице ее отразился ужас.
      — Как я здесь очутилась? — спросила она. — Где Катрин и ее брат?
      Гуша-Нишин не отвечал.
      — Где они? — повторила Леила.
      — В подземелье, — твердо сказал маг.
      — О, Боже! — с ужасом вскричала Леила. — Не ослышалась ли я?!
      И, схватившись обеими руками за голову, бедная девушка силилась собрать ускользавшие от нее мысли.
      — Я спала, не правда ли, отец мой?.. Спала долго… — говорила она, смотря на старика помутившимся взором. — И другие также… Да, да, я теперь припоминаю!.. Мы упали один за другим… Ах, отец мой! — отчаянно зарыдала она. — И ты мог обречь их на страшную смерть, их, доверившихся нам!
      — Дочь моя, — сказал старый жрец, — так было нужно. Не думаешь ли ты, что мне самому это ничего не стоило? Разве ты видала когда-нибудь прежде, чтобы дед твой обманул оказанное ему доверие?.. Но здесь высшие соображения заглушают во мне голос справедливости и человеколюбия… Я должен совершить жертву, которой требует Митра.
      Леила продолжала рыдать, в отчаянии ломая руки.
      — Пусть будет проклят тот, кто требует таких жертв! Пустой истукан, дух зла!.. — говорила она вся в слезах.
      — Леила, не богохульствуй!
      — Где же твои наставления, Гуша-Нишин? — продолжала девушка, не слушая. — К чему учил ты меня распознавать дерево по его плодам?.. Но не думай, — прибавила она, вскакивая, — не думай, что я допущу совершиться такому злодеянию! Раз уже сумела я найти дорогу в святилище, найду ее и теперь, лишь бы мне не опоздать.
      — Леила, — сказал маг дрогнувшим голосом, — сердце мое разрывается при виде твоего горя! Но не от меня все это зависит, брось же нечестивые слова и безумные планы!.. До сих пор ты была послушна. Я запрещаю тебе возвращаться в святилище!
      — Отец мой, — печально, но твердо сказала Леила. — Ты поступился справедливостью ради интересов религии, а я пожертвую послушанием ради справедливости.
      — На что же ты надеешься? — спросил жрец тем же расстроенным голосом.
      — Найти их, вернуть к жизни и вывести на свет!
      — Без врачебной помощи они не могут прийти в себя, а помощи этой ты им не можешь оказать.
      — Тогда я умру вместе с ними! Прощай, отец мой! — добавила она, укутываясь в плащ.
      — Итак, я остаюсь один, — слабо простонал старик, — один с моими горькими думами, один на краю могилы!..
      — О, нет, нет! — быстро подбегая и горячо обнимая его, воскликнула девушка. — Пусти меня туда, куда я должна идти, а потом я вернусь к тебе и обещаю быть по-прежнему послушной дочерью!
      — Один! — не слушая ее, горько продолжал Гуша-Нишин, — один должен поддерживать священный огонь!..
      Но вдруг голос его прервался, ужас и отчаяние исказили его лицо.
      — Силы небесные! — воскликнул он раздирающим Душу голосом, — очаг погас!
      Да, это была правда. Оставшись с уходом Леилы без присмотра, священное пламя, с такой заботой поддерживаемое в течение веков, погасло навсегда.
      Это несчастье окончательно сломило силы мага.
      — О, Митра, померкла наша слава! — простонал он и как подкошенный упал на землю.
      Со стоном отчаяния Леила припала к нему, став на колени.
      — Отец мой, отец мой, очнись! — молила она.
      Но старый маг продолжал лежать без движения. как мертвый. Тщетно пыталась Леила поднять его, тщетно старалась согреть и оживить его безгласное тело…
      В эту минуту у входа в грот послышался энергичный стук. Милосердное небо! какая-то добрая душа послана ей! О, если бы этот пришелец был одним из гебров! В руках его великий маг был бы в безопасности, а она могла бы наконец бежать освободить пленников!.. Окрыленная надеждой, Леила быстро побежала к входу, дрожащими руками подняла занавес и застыла от радостного изумления: Мориц и его сестра стояли перед ней, целые и невредимые. С радостным криком бросилась она в объятия Катрин, и обе подруги залились слезами счастья.
      — Прекрасно, чудесно! — вдруг раздался за ними добродушный голос доктора Арди. — А нам ни слова приветствия! Кажется, мы стоим приветствия ханум Леилы, освободив ее друзей.
      — Хаким! — воскликнула молодая девушка, вспоминая о старом маге, — само небо посылает вас! Мой? бедный дед крайне нуждается в вашей помощи.
      — Что с ним? — озабоченно проговорил Арди.
      — Мы нашли священный огонь погасшим, он упал тогда, и я не могла ни поднять его, ни привести в чувство…
      И Леила снова залилась слезами.
      — Поднять его! — проговорил доктор, входя в грот и направляясь к лежащему без признаков жизни старику. — Бедное дитя, это будет впору разве нам троим! Гм!.. Скверная вещь! — процедил он сквозь зубы, исследовав неподвижное тело. — Зажгите-ка поскорее огонь и согрейте воду: мы испробуем теплые компрессы!
      Леила и Катрин поспешно стали исполнять приказание врача, который, обратившись к Морицу и Гюйону, тихо прибавил:
      — Ну, мне тут больше нечего делать… Я занял бедняжек, чтобы немного подготовить их к печальному известию… Мориц, возьмите-ка его под руки, а вы сюда, Гюйон!.. Положим его на софу… Вот так!..
      — Умер? — вздрогнув, спросил молодой археолог.
      — Нет никакого сомнения: апоплексический удар… Да это и к лучшему, — что оставалось ему в жизни, когда все надежды его были разбиты?
      — Бедный Гуша-Нишин! — грустно заметил Мориц.
      — Скажите лучше, бедная Леила! — возразил доктор. — Ее одиночество гораздо более достойно сожаления.
      — Она не останется одна, — с живостью возразил Мориц, — Катрин считает ее своей сестрой.
      — Ага!.. Ну, в таком случае, очень рад за нее!.. Но что же вы думаете теперь делать? Решили вы что-нибудь?
      — Пока ничего еще…
      — Тогда я предлагаю вам вот что: останемся здесь, пока Леила исполнит последний долг по отношению к своему деду, а затем отвезем ее в Тегеран. Моя жена будет в восторге от этой милой девушки, о вас же с Катрин нечего и говорить, — вы всегда будете желанными гостями в моем доме. Что касается раскопок, то, я полагаю, вы достаточно уже сделали открытий…
      — Признаюсь, я сам думаю с ними немного приостановиться и ввиду этого с благодарностью принимаю ваше гостеприимное приглашение.
      — А я со своей стороны предложил бы маленькое изменение в плане доктора, — вмешался Гюйон, — а именно, пусть Мориц едет ко мне.
      — Охотно уступаю его вам, — отозвался, улыбаясь, доктор. — С моей стороны было бы слишком эгоистично завладеть ими всеми…
      Две недели спустя тело мага было с торжеством похоронено в Башне молчания, а Леила со своими друзьями отправилась в Тегеран. Вскоре доктор представил своей жене обеих молодых девушек, которым госпожа Арди оказала самый сердечный прием, а Луи
      Гюйон поместил у себя Морица, Гассана и верного Гаргариди.
      Каждый день молодежь проводит у доктора долгие часы, к величайшему удовольствию гостеприимной хозяйки. Госпожа Арди уверяет, что ни за что не отпустит от себя Леилу и Катрин, но лукавый доктор пророчит, что скоро у нее отнимут их обеих: он полагает, и не без основания, что скоро придется праздновать двойную свадьбу, и сестра Морица превратится в мадам Гюйон, а Леила будет носить девичью фамилию своей подруги.