Пенкроф больше ни в чём не сомневается. — Старый сток озера. — Спуск в подземелье. — Путь сквозь гранит. — Топ исчезает. — Центральная пещера. — Колодец. — Тайна. — Удары кирки. — Возвращение.

      План Сайруса Смита удался на славу. Однако инженер, по обыкновению, не проявлял ничем своего удовлетворения. Зато Герберт чуть не танцевал, а Наб прыгал от восторга, как ребёнок. Пенкроф качал головой и беспрерывно повторял:
      — Ну и молодчина наш инженер, ну и молодчина же он!
      Нитроглицерин сделал своё дело. Брешь, образовавшаяся в стене, пропускала по меньшей мере в три раза больше воды, чем прежний сток. Следовательно, через несколько времени уровень воды в озере неизбежно должен будет значительно понизиться.
      Колонисты пошли в Камин за палками с железными наконечниками, трутом, огнивом и верёвками. Нагруженные всем этим, они вернулись к берегу озера. Топ сопровождал их.
      По дороге моряк сказал инженеру:
      — Знаете ли, мистер Смит, при посредстве вашей замечательной жидкости можно было бы разрушить весь остров до основания!
      — Разумеется, — сказал инженер. — И не только этот остров, но и целый континент и даже всю Землю, Дело только в количестве взрывчатого вещества.
      — Нельзя ли использовать этот нитроглицерин, чтобы заряжать огнестрельное оружие?
      — Нет, Пенкроф. Это было бы слишком опасно. Но мы можем изготовить хлопчатобумажный и даже настоящий порох, так как у нас есть азотная кислота, селитра, сера и уголь. За этим не было бы остановки. Беда в том, что у нас нет оружия…
      — О мистер Смит! — воскликнул моряк. — Если бы вы только захотели!..
      Пенкроф, по-видимому, окончательно вычеркнул слово «невозможно» из словаря острова Линкольна.
      Взобравшись на плоскогорье, колонисты направились к той части озера, где находился прежний сток. Отверстие его должно было уже обозначиться над поверхностью озера, а так как воды озера стекали теперь иным путём, очевидно, можно было проникнуть внутрь этого водостока.
      В несколько минут колонисты дошли до этого места и с первого же взгляда убедились, что их расчёт оказался правильным.
      Действительно, в гранитной стене озёрного бассейна зияло отверстие. Узкий карниз, обнажённый спавшей водой, позволял добраться до него, не замочив ног. Ширина отверстия достигала двадцати футов, но высота его не превышала и двух футов. Оно напоминало отверстие канализационного стока под тротуаром большого города.
      Отверстие было слишком узким для человека, но Наб и Пенкроф, вооружившись кирками, меньше чем в час пробили достаточно широкий проход.
      Инженер заглянул внутрь отверстия и убедился, что наклон стока, по крайней мере в его начальной части, не превышает тридцати пяти градусов. Следовательно, если угол наклона дальше не увеличится, можно будет без труда спуститься по нему до самого моря. А если — и это было весьма вероятно — где-нибудь в граните имеется пещера, её нетрудно будет приспособить для жилья.
      — Мистер Смит, — спросил сгоравший от нетерпения моряк, — почему же вы не двигаетесь вперёд? Глядите, Топ уже забрался в отверстие.
      — Не спешите, друг мой, — сказал инженер, — нужно сначала сделать факелы. Наб, пойди срежь несколько смолистых веток.
      Наб и Герберт помчались к берегу озера, где росли сосны и другие хвойные деревья, и вскоре возвратились с охапкой веток. Связав их в пучки, колонисты высекли огонь и зажгли ветки. Наконец маленький отряд вступил в тёмный тоннель, так недавно ещё служивший стоком для избытка озёрных вод.
      Вопреки ожиданиям, тоннель вскоре стал расширяться, и через несколько десятков шагов колонисты смогли идти, не склоняя даже головы. Гранитный пол, с незапамятных времён омываемый водой, был скользкий, и колонистам приходилось соблюдать осторожность, чтобы не упасть. Поэтому они привязали себя друг к другу, как это делают альпинисты при восхождении на гору. К счастью, уступы в граните, похожие на настоящие ступеньки, облегчали спуск и делали его безопасным. Покрывавшие стены и свод тоннеля капельки воды сверкали, как алмазы, при свете факелов.
      Инженер, всматриваясь в гранит, не мог разглядеть в нём никаких прослоек, ни одной трещины. Это была совершенно компактная масса, состоящая из плотно спаянных между собою частиц.
      Тоннель существовал здесь, очевидно, с самого возникновения острова. Плутон, бог подземного царства, а не Нептун, бог моря, создал его своими руками, и можно было различить на стенах следы этой вулканической работы, которую не могла целиком стереть даже текучая вода.
      Колонисты спускались очень медленно. Они не могли не испытывать некоторого волнения, отваживаясь проникнуть в глубины этого массива, где, очевидно, никогда не ступала человеческая нога. Они не говорили этого вслух, но каждый думал про себя, что какой-нибудь спрут или другое гигантское головоногое могло обитать здесь, в нижних пещерах, сообщающихся с морем. Надо было идти с исключительной осторожностью.
      Впрочем, во главе маленького отряда шёл Топ, и можно было положиться на чутьё собаки, которая, несомненно, проявит признаки беспокойства при первой же опасности!
      Сделав ещё сотню шагов по извилистому спуску, Сайрус Смит, шедший впереди, остановился. То же сделали и его товарищи. Место, где они находились, было как бы выдолблено в скале и образовало средних размеров пещеру. Капли воды падали с её сводов. Но это не значило, что они просачиваются сквозь гранит массива. Это были следы, оставленные потоком, так долго бурлившим в этой пещере.
      Воздух чуть отдавал сыростью, но был чист и годен для дыхания.
      — Что скажете, дорогой Сайрус? — обратился Гедеон Спилет к инженеру. — Вот вам убежище, скрытое от всех в недрах земли, спокойное, уединённое, но… негодное для жилья!
      — Почему это? — спросил Пенкроф.
      — Потому что пещера слишком мала и лишена естественного освещения.
      — Но разве мы не можем увеличить её, расширить, пробить отверстие для света и воздуха? — возразил Пенкроф, ни в чём теперь не сомневавшийся.
      — Давайте продолжим разведку, — предложил Сайрус Смит. — Пройдём ещё вглубь, быть может, природа избавит нас от лишней работы.
      — Ведь мы спустились едва на треть высоты озера над уровнем моря, — добавил Герберт.
      — Правильно! — подтвердил инженер. — Мы прошли не больше ста футов от входа. Нет ничего невозможного в том, что ещё сотней футов ниже…
      — Куда девался Топ? — прервал своего хозяина Наб.
      В пещере собаки не оказалось.
      — Топ, вероятно, побежал вперёд, — предположил моряк.
      — Идём за ним, — скомандовал Сайрус Смит.
      Спуск возобновился.
      Инженер внимательно следил за всеми извилинами пути; несмотря на множество поворотов, он отчётливо представлял себе в каждую данную минуту общее направление тоннеля и его положение относительно моря.
      Колонисты спустились ещё на пятьдесят футов; отдалённый шум, доносившийся из глубины гранитного массива, вдруг привлёк их внимание. Они остановились и прислушались. Каменный тоннель, как слуховая труба, совершенно отчётливо доносил этот шум до ушей колонистов.
      — Это лай Топа! — вскричал Герберт.
      — Да, — ответил Пенкроф. — На кого это наш добрый пёс лает с таким бешенством?
      — Это становится всё более и более интересным! — прошептал Гедеон Спилет инженеру.
      Тот утвердительно кивнул головой.
      Колонисты поспешили на помощь собаке. Лай Топа доносился всё явственней. В нём слышалось бешенство. С кем же это Топ вступил в драку?
      Колонисты не думали сейчас об опасности — их мучило любопытство.
      Они не спускались уже медленно по скользкому коридору, а почти бежали по нему, забыв всякую осторожность.
      Ещё пятьдесят футов — и они очутились рядом с Топом. Здесь тоннель переходил в великолепную обширную пещеру. Топ метался взад и вперёд, яростно лая.
      Пенкроф и Наб, раздув свои факелы, подняли их высоко над головой, чтобы осветить тёмные углы пещеры. Сайрус Смит, Гедеон Спилет и Герберт готовились встретить палками неведомую опасность.
      Но огромная пещера была пуста.
      Колонисты обошли все уголки её; в пещере не было никого, ни одного живого существа. И тем не менее Топ продолжал лаять. Ни ласки, ни угрозы не могли заставить его замолчать.
      — Здесь где-то должен быть сток, по которому озёрная вода попадала в океан, — сказал инженер.
      — Правильно, — ответил Пенкроф, — надо идти осторожно, чтобы не провалиться в пропасть.
      — Топ, вперёд! — крикнул Сайрус Смит.
      Собака, подстёгнутая окриком хозяина, кинулась в дальний конец пещеры и здесь залаяла с удвоенной яростью.
      Все последовали за ней. Факелы осветили отверстие чёрного провала, словно пробуравленного в гранитной толще. Очевидно, через этот колодец вода, наполнявшая ещё недавно пещеру, стекала в океан. Но это уже не был тоннель, слегка наклонный и вполне доступный исследованию, — это был бездонный колодец, отвесно врезавшийся в землю.
      Колонисты склонили факелы над отверстием колодца. Но в его тёмной глубине ничего не было видно.
      Сайрус Смит бросил в отверстие горящую ветку. Смолистое дерево ещё ярче запылало от быстроты падения, но в колодце по-прежнему ничего не удалось рассмотреть. Пламя угасло с лёгким треском — ветка, очевидно, достигла воды, то есть уровня океана.
      Инженер по продолжительности падения ветки высчитал глубину колодца, — в нём должно было быть не менее девяноста футов. Следовательно, пещера находилась на высоте девяноста футов над уровнем моря.
      — Вот наш дом, — сказал Сайрус Смит.
      — Не забывайте, что только что он был занят каким-то существом, — возразил Гедеон Спилет.
      — Но это существо, кто бы оно ни было, бежало через колодец, уступив нам место, — сказал инженер.
      — Однако, — заметил моряк, — я бы дорого дал, чтобы быть на месте Топа четверть часа тому назад. Не лаял же он без толку!
      Сайрус Смит взглянул на собаку. Если бы кто-либо из его товарищей подошёл в эту минуту поближе к нему, он услышал бы, как инженер прошептал:
      — Да, я и сам думаю, что Топ видел что-то такое, о чём мы не подозреваем.
      Итак, мечты колонистов в значительной степени сбылись. Случай, которому помогла гениальная проницательность инженера, сослужил им огромную службу. В их распоряжении находилась теперь пещера, такая огромная, что они даже при свете факела не могли составить себе представления о её размерах. Однако уже сейчас ясно было, что её можно поделить кирпичными перегородками на несколько комнат. Если это и не был настоящий «дом», в буквальном значении слова, то, во всяком случае, это было удовлетворительное и просторное жилище. Вода ушла отсюда навсегда, и место было свободным.
      Оставалось разрешить два вопроса: первый — об освещении пещеры, находящейся внутри гранитного массива, и второй — о средствах сообщения с внешним миром.
      Нечего было и думать пробить окна в потолке, — он упирался в огромную гранитную толщу в несколько десятков, если не сотен футов. Но, быть может, в передней стене, выходящей к морю, удастся прорубить отверстие? Сайрус Смит, во время спуска следивший за направлением пути, предполагал, что эта стена не должна быть чересчур толстой.
      Если бы удалось разрешить таким образом вопрос об освещении, то этим самым разрешилась бы и вторая трудность, ибо там, где можно прорубить окно, там можно пробить и дверь и соединить её с поверхностью земли верёвочной лестницей.
      Инженер поделился своими мыслями с остальными колонистами.
      — Прикажете начать, мистер Смит? — сказал моряк. — Кирка при мне, и я сумею пробить ею любую стену. Где надо бить?
      — Здесь!
      Инженер указал моряку на значительное углубление в стене, уменьшавшее намного её толщину.
      Пенкроф с ожесточением напал на гранит. В течение получаса при свете факелов только и видны были, что осколки гранита, разлетающиеся по сторонам при каждом ударе кирки. Моряка сменил Наб, а затем Гедеон Спилет.
      Работа продолжалась уже свыше двух часов, и колонисты начали тревожиться, что толщина стены в этом месте превышает длину кирки, когда неожиданно очередной удар Гедеона Спилета пробил в стене дыру, сквозь которую кирка выпала наружу.
      — Ура! Ура! — крикнул Пенкроф.
      Толщина стены не превышала трёх футов.
      Сайрус Смит заглянул в пробитое отверстие, возвышавшееся на восемьдесят футов над землёй. Перед ним расстилался берег, островок Спасения и на заднем плане — безбрежный океан.
      Через пробитое довольно широкое отверстие в пещеру хлынул поток дневного света, эффектно осветивший её.
      Пещера как бы состояла из двух частей: левая имела не больше тридцати футов в высоту и ширину при длине в сто с лишним футов. Зато правая часть была грандиозна. Свод её вздымался на восемьдесят футов в высоту. Беспорядочно разбросанные в нескольких местах гранитные столбы поддерживали этот свод, как колонны в храме. И это было делом рук одной только природы! Она сама, без участия человека, создала эту феерическую Альгамбру в толще гранитного массива!
      Колонисты были ошеломлены и восхищены. То, что представлялось им узкой пещерой, в действительности оказалось изумительной красоты дворцом. Крики восторга вырвались из всех грудей. «Ура» раздавалось, как гром, и эхо, повторяясь бессчётное число раз, замирало где-то далеко под тёмными сводами.
      — Друзья мои! — воскликнул Сайрус Смит. — Мы ярко осветим эту пещеру, построим себе комнаты, кладовые, склады, мастерские, кухню, и у нас будет ещё в запасе огромный зал, где можно хоть музей устраивать!
      — Как мы назовём пещеру? — спросил Герберт.
      — Гранитным дворцом! — предложил Сайрус Смит. Колонисты встретили его слова новыми возгласами «ура».
      Факелы в это время уже почти полностью сгорели. Так как обратный путь лежал через тоннель, колонисты решили отложить до следующего дня работы по оборудованию своего нового жилища.
      Перед тем как уйти, Сайрус Смит ещё раз подошёл к колодцу. Он прислушался, склонившись над его тёмным отверстием.
      Никакого шума не доносилось оттуда, не было слышно даже плеска воды. Инженер бросил в колодец ещё одну горящую ветвь. Стенки колодца снова на мгновенье осветились, но так же, как и в первый раз, ничего подозрительного в нём не оказалось. Если даже какое-нибудь морское чудовище и было застигнуто врасплох бегством воды, то оно, очевидно, успело уже выбраться на простор через этот колодец.
      Между тем инженер продолжал молча и неподвижно стоять на месте, внимательно прислушиваясь.
      Моряк подошёл к нему и, прикоснувшись к его руке, окликнул:
      — Мистер Смит!
      — Что, друг мой? — не сразу ответил инженер, точно мысли его были очень далеко.
      — Факелы скоро погаснут!
      — В путь, — сказал инженер.
      Маленький отряд попрощался с пещерой и начал восхождение по склону тёмного тоннеля. Топ замыкал отступление, время от времени оборачиваясь и как-то странно лая.
      Обратный путь был довольно трудным. Колонисты передохнули несколько минут в верхней пещере, как бы служившей площадкой для отдыха на середине этой гранитной лестницы. Затем они снова стали подниматься.
      Вскоре в лицо им подул свежий ветерок. Капли воды на стенах тоннеля уже не сверкали больше — они испарились. Дымное пламя факелов тускнело. Факел Наба затрещал и погас. Надо было ускорить шаг, чтобы не остаться в полной темноте.
      Колонисты так и сделали, и около четырёх часов, в ту самую минуту, когда угас последний факел, они подошли к отверстию стока.

План Сайруса Смита. — Фасад Гранитного дворца. — Верёвочная лестница. — Мечты Пенкрофа. — Ароматические травы. — Кроличий садок. — Водопровод. — Вид из окон Гранитного дворца.

      Назавтра, 22 мая, были начаты работы по приспособлению пещеры под жильё. Колонистам хотелось как можно скорее переменить своё плохо защищённое убежище в Камине на просторное, сухое, укрытое от небесных и морских вод жилище в гранитной толще. Однако они не думали совершенно покидать Камин — инженер собирался использовать это помещение под мастерскую для всякого рода работ.
      Первой заботой Сайруса Смита было установить, куда именно выходит наружный «фасад» будущего Гранитного дворца.
      Он пошёл по берегу вдоль гранитной стены, ища выпавшую вчера через отверстие кирку.
      Так как падение кирки должно было быть отвесным, достаточно было найти её, чтобы заметить место, где пробито отверстие.
      Инженер легко нашёл кирку в песке и, мысленно восстановив перпендикуляр к месту её падения, обнаружил отверстие в гранитной стене на высоте примерно восьмидесяти футов.
      Несколько голубей уже вилось вокруг этого отверстия.
      По мысли инженера, левая часть пещеры должна была быть разделена на пять комнат с прихожей, которые будут освещаться пятью окнами и дверью, пробитыми в граните. Пенкроф одобрил проект пробить окна, но не понимал, зачем ещё нужно устраивать дверь, когда старый сток представлял собой естественную лестницу, по которой в любую минуту легко было добраться в Гранитный дворец.
      — В том-то и дело, друг мой! — мягко возразил ему инженер. — Если по этой лестнице легко будет ходить нам, то так же легко это будет и всякому другому. Я полагаю, что целесообразней будет наглухо закрыть отверстие старого стока и, больше того, скрыть самое его существование от посторонних глаз, может быть даже подняв для этого снова уровень воды в озере!
      — А как же мы будем входить? — спросил моряк.
      — По наружной лестнице, — ответил Сайрус Смит. — По верёвочной лестнице, которую можно убрать в любую минуту и без которой не будет доступа в наше жилище.
      — Но к чему столько предосторожностей? — спросил Пенкроф. — До сих пор мы не встретили ещё ни одного опасного зверя. Что до туземцев, то мы убедились, что остров необитаем.
      — Уверены ли вы в этом, Пенкроф? — спросил инженер, пристально глядя на моряка.
      — Полной уверенности, конечно, не может быть, пока мы не исследуем остров со всех сторон, — ответил тот, — но…
      — Да, — прервал его инженер, — мы познакомились только с маленькой частичкой острова. Но если даже допустить, что здесь не живут туземцы и мы избавлены от внутренних врагов, никто не может поручиться, что завтра на остров не высадятся приехавшие откуда-то извне пираты. Эти места Тихого океана — опасные места. Надо нам вооружиться против всяких случайностей!
      Доводы Сайруса Смита были настолько убедительны, что Пенкроф, не возразив ни единым словом, приготовился выполнять его распоряжения.
      По фасаду Гранитного дворца колонисты хотели пробить пять окон и дверь. Эти отверстия в граните должны были освещать, собственно, только «квартиру». Для освещения большой пещеры нужно было пробить ещё широкую дыру в стене и несколько узких скважин. Фасад дворца выходил на восток, так что первые лучи восходящего солнца должны были приветствовать колонистов по утрам. Для защиты от ветров и дождя инженер велел сделать плотные ставни, в ожидании, пока не будет изготовлено стекло.
      Таким образом, первой задачей было пробить отверстия в стене фасада. Если бы эта работа производилась киркой, она затянулась бы надолго. Но, как известно, Сайрус Смит был изобретательным и находчивым человеком. Он использовал для этого остатки нитроглицерина. Остроумно локализовав взрывную силу этого вещества, он добился того, что гранит взорвался только в тех местах, которые были намечены им.
      Кирка и мотыга довершили начатую нитроглицерином работу, и через несколько дней Гранитный дворец был ярко освещён лучами дневного света, проникавшими вплоть до самых отдалённых уголков его.
      По плану Сайруса Смита квартира должна была состоять из пяти комнат, выходящих окнами к океану. Первой направо была передняя с наружной дверью, к которой предполагалось привязать верёвочную лестницу. Рядом с ней — кухня, шириной в тридцать футов; дальше — столовая, шириной в сорок футов; затем спальня — такой же ширины и, наконец, устроенный по настоянию Пенкрофа «товарищеский уголок», примыкавший к большому залу.
      Эти комнаты, — вернее было бы сказать — эта анфилада комнат, образовавшая квартиру колонистов, — занимали только небольшую часть пещеры и отделялись широким коридором от кладовых для инструментов, материалов и провизии.
      Все запасы как растительной, так и животной пищи, собранные колонистами, должны были сохраняться в превосходных условиях, совершенно защищённые от сырости. Места было столько, что бояться переполнения склада запасов не приходилось.
      Кроме того, в распоряжении колонистов была маленькая пещера, находившаяся на полпути от стока к Гранитному дворцу. Это был своеобразный чердак дворца.
      После того как этот план был одобрен, оставалось только привести его в исполнение. Горнорабочие снова превратились в кирпичников, а затем в носильщиков. Скоро весь нужный для постройки кирпич был сложен у подножия Гранитного дворца.
      До сих пор Сайрус Смит и его товарищи проникали в пещеру через ложе бывшего стока. Им приходилось для этого взбираться на плоскогорье Дальнего вида, делая порядочный крюк вдоль течения реки Благодарности, потом спускаться почти на двести футов по старому стоку и тем же путём возвращаться. Всё это требовало немало времени и отнимало много сил. Сайрус Смит решил в первую очередь соорудить прочную верёвочную лестницу.
      Лестница эта была сработана особенно тщательно. Сплетённая из стеблей тростника, она была так же прочна, как толстый стальной трос. Перекладины были изготовлены из лёгкого и прочного красного кедра. Мастер Пенкроф собственноручно проделал всю работу, никому не доверяя даже части её.
      Одновременно было заготовлено ещё несколько таких же верёвок. У дверей Гранитного дворца был устроен примитивный, но прочный кран, и с его помощью колонисты легко перетаскивали тяжести от подножия стены до уровня нового жилища.
      После этого колонисты приступили к работе по оборудованию пещеры. Несколько тысяч кирпичей и достаточный запас извести были в их распоряжении. Первым долгом они сложили внутренние перегородки из кирпича, и в течение короткого времени помещение было поделено на комнаты, склады и кладовые.
      Работы велись под руководством инженера, который и сам в каждую свободную минуту брался за молоток или лопату. Не было ремесла, с которым Сайрус Смит не был бы знаком. Во всяком деле он служил примером своим товарищам.
      Колонисты работали охотно и весело. Пенкроф, плотничая, плетя верёвки или таская кирпичи, умел заражать своим весёлым настроением товарищей по работе. Вера его в инженера была безгранична, и ничто не могло поколебать её. Он считал Сайруса Смита способным предпринять любое дело и в любом деле добиться успеха. Вопрос об одежде и обуви, об освещении квартиры в зимние вечера, о превращении дикой растительности острова в культурную — все эти важнейшие вопросы казались ему необычайно просто разрешимыми: стоит только Сайрусу Смиту захотеть, и всё тотчас же устроится. Пенкроф верил, что всё будет сделано вовремя и хорошо. Он верил, что все реки острова станут судоходными и будут перевозить богатства, извлекаемые из недр земли. Он видел уже рудники и карьеры, где работали самые сложные машины, он слышал уже как будто шум гружёных железнодорожных поездов, — да, поездов! — несущихся по поверхности острова Линкольна!..