Глава 32

Они переглянулись. Желтоватое пламя свечи освещало кровь на щеке Мэг и длинное зеленое пятно.

— Билл, можно я посмотрю, кто это? — быстро спросила она. — Я могу выглянуть в окно.

— Нет, стой здесь — пойду я. А ты слушай и, если раздастся шум на лестнице, позови меня.

Билл вышел в переднюю комнату, открыл створчатое окно и выглянул наружу. Большой фонарь, стоящий у порога, освещал фигуру Генри Постлетуэйта. Хорошо были видны седые волосы и борода. Профессор стоял, закутавшись в длинное пальто; лицо под широкополой шляпой было поднято, он смотрел на фасад сторожки. Когда Билл изумленно уставился на него, он наклонился вперед и снова постучал в дверь, потом отступил назад и увидел открытое окно.

— Мэг! — окликнул старик. — Ты здесь, дорогая?

— Это вы, профессор? — тихо спросил Билл, совершенно потрясенный.

Генри Постлетуэйт подобрал фонарь и поднял его "над головой.

— Мой дорогой Билл! Какой приятный сюрприз! Как ты здесь оказался? Мэг с тобой? Мы беспокоимся о ней. Наш шофер, к сожалению, любит выпить лишнее, и боюсь, что он напугал ее. Скажи ей, что я здесь и что бояться нечего.

Рука Мэг легла на плечо Билла.

— Это не дядя Генри, а мисс Кэннок, — шепнула она ему на ухо. — Я видела, как она гримировалась. — Мэг вернулась в соседнюю комнату, и Билл последовал за ней.

— Ты уверена, что это не профессор?

— Абсолютно! Я наблюдала, как она накладывала на лицо грим и надевала парик и бороду. Думаю, она самая потрясающая актриса на свете. Билл, что ты намерен делать?

Билл достал из кармана гаечный ключ, потом открыл дверь на лестничную площадку.

— Я собираюсь ее впустить, — ответил он.

Но когда он открыл парадную дверь, перед ней никого не оказалось. Неужели женщина, стоявшая у порога в одежде Генри Постлетуэйта, что-то почуяла? Или ее острый слух уловил шепот Мэг? Своим успехом в жизни она во многом была обязана быстрой, как молния, реакции при малейшем намеке на опасность. Вполне возможно, что она выжидала, пока Билл откроет дверь. Фонарь стоит у порога, а где-то за пределами освещенного пространства скрывается темная фигура, эта женщина наблюдает за домом…

Билл успел шагнуть назад через порог и захлопнуть дверь, прежде чем пуля пробила насквозь старую деревянную панель и угодила в штукатурку стены. Она прошла в дюйме от его руки, лежащей на щеколде, и будь он чуть менее проворным, попала бы ему прямо в сердце, так как щеколда находилась на уровне груди.

Билл закрыл дверь на два засова и встретил Мэг у подножия лестницы.

— Ты не ранен, Билл?

— Пока нет.

Они успели подняться наверх, когда их окликнул голос. Самым жутким было то, что это все еще был голос Генри Постлетуэйта. Кроткий рассеянный профессор, расхаживающий вокруг с револьвером, — это было смешно, но юмор был черным.

— Кавердейл, — произнес голос. Билл, распахнувший маленькое грязное окошко сразу, как только они вошли, четко услышал свою фамилию.

Оттолкнув Мэг в угол, он встал у стены рядом с окном и отозвался:

— Да, мисс Кэннок?

— Право же, Кавердейл!..

— Бросьте! — коротко посоветовал Билл.

Раздался смех. Это был смех Деллы Делорн, от которого у Мэг по спине забегали мурашки. Затем послышался высокий голос мисс Кэннок:

— Как вы разговариваете с леди, мистер Кавердейл?

Вы меня удивляете!

— Вы удивитесь еще больше, когда с вами будет покончено, — пообещал Билл.

— В самом деле? Вы так думаете? А мне кажется — только кажется, — что все будет совсем наоборот.

— Прекратите валять дурака — этим вы ничего не добьетесь. Перейдем к делу. Я хочу договориться с вами, так как миссис О'Хара перенесла более чем достаточно, и я намерен забрать ее отсюда. Ваша игра проиграна.

— Еще нет, мистер Кавердейл, — отозвался голос из темноты.

— Да, и вы это знаете. Мы можем продержаться здесь куда дольше того времени, которым вы располагаете. Полковнику Гэрратту известно, где я, и если я не позвоню ему в течение часа, он прибудет сюда.

— Боже, как предусмотрительно! — произнес голос мисс Кэннок. — Но вы упомянули о договоре…

— Да. Если вы дадите мне увезти миссис О'Хара, я обещаю, что мы будем молчать до завтрашнего утра, и вы сможете убраться ко всем чертям!

— О, мистер Кавердейл! — Голос шокированной мисс Кэннок сменился звонкими и жесткими модуляциями мисс Деллы Делорн. — Боюсь, ничего не выйдет. Вам меня не одурачить. Все, что вы говорили о Гэрратте, блеф. Если бы он должен был приехать, вы бы не дали нам шанса убежать. А теперь выслушайте мои условия. Вы оба спуститесь — миссис О'Хара первая, — и я предоставлю вам шанс, который вы предложили мне. Мы запрем вас на острове, и вы можете оставаться там, пока Гэрратт не приедет за вами.

Мэг вцепилась в руку Билла и шепнула ему на ухо:

— Не соглашайся, Билл! Она никогда не позволит нам уйти — мы слишком много знаем.

Билл стиснул ее плечо.

— Предоставь это мне… — Он повысил голос:

— Так не пойдет. Мы останемся здесь.

— Как вам угодно. — Делла Делорн засмеялась и окликнула:

— Джонни! Заставь их спуститься!

Послышались негромкие голоса и топот ног. Потом кто-то дернул ручку задней двери.

— Окно разбито, — сказала Делла Делорн, не понижая голоса. — Пролезь через него и открой дверь.

Они услышали, как Джонни лезет в окно. Потом заскрипели отодвигаемые засовы, и из темноты снова донесся голос мисс Кэннок:

— Мистер Кавердейл!

— Да? — коротко отозвался Билл. Важно было не упустить шаги на лестнице, и он не хотел отвлекаться.

— Думаю, вам хотелось бы знать, что происходит. Советую пересмотреть ваше решение. Принимая его, вы… ээ… не располагали всеми данными, но когда я сообщу вам, что Джонни только что принес в сторожку три канистры бензина и готов опустошить их по первому моему приказу, вы, возможно, передумаете. Спичка, брошенная в окно, может привести к самым прискорбным последствиям.

— Стой у двери и слушай, Мэг! — приказал Билл и повернулся к окну. — Кстати, о блефе. Хотите, чтобы я поверил, будто вы собираетесь устроить пожар? Вы не успеете оглянуться, как сюда сбежится вся деревня.

Снова послышался смех.

— Я подумала об этом, мистер Кавердейл. Но боюсь, что деревня не успеет спасти вас и миссис О'Хара. Думаю, сторожка будет гореть, как сухая гнилушка. Даю вам две минуты на размышление. Лично я на вашем месте предпочла бы, чтобы меня утопили, а не сожгли заживо. — Насмешливый голос перестал походить на голос мисс Кэннок — он был абсолютно незнакомым. — Две минуты, — повторила она, и наступило молчание.

Мэг отошла от двери, и Билл обнял ее.

— Что нам делать?

— Не знаю, дорогая. Попытаемся убежать, пока они этого не ожидают. Это наш единственный шанс.

Когда Билл начал говорить, у него не было никакого плана. Он лишь знал, что они не могут оставаться здесь.

Но внезапно пришедшая в голову мысль побудила его действовать. Он распахнул дверь, и Мэг, не успев опомниться, оказалась на середине лестнице. Пламя свечи в комнате освещало ступеньки. Внизу света не было. Из мрака коридора появилась темная фигура, но тут же рухнула на канистру, когда Билл сшиб гостя с ног. Мэг перепрыгнула через распростертое тело. Пришлось отодвигать засовы парадной двери. Верхний засов застрял, и, когда Билл возился с ним, сзади послышался быстрый топот ног, маленькая, но крепкая рука схватила Мэг за плечо, а в спину ей уперлось дуло револьвера. Рука потащила ее назад, и, когда засов поддался, она оказалась уже у задней стены. Над ее плечом прозвучал резкий голос Деллы Делорн:

— Если вы откроете дверь, я застрелю миссис O'Xapa. — Рука тряхнула плечо Мэг. — Велите ему поднять руки! Если он попытается напасть, считайте, что вы уже труп!

— Она уперла револьвер мне в спину, — сказала Мэг, с трудом шевеля пересохшими губами.

— Руки вверх! — приказала Делла Делорн и бросила через плечо:

— Бабушка, принесите свечу!

Момент был поистине ужасный. Билл поднял руки, так как ему больше ничего не оставалось. Он стоял спиной к двери, с трудом различая Мэг на другой стороне комнаты. Дверь вела в гостиную. В коридоре замерцало пламя свечи. При его свете Билл увидел Мэг у дверного косяка, а позади нее жуткую фигуру Деллы Делорн в обличье Генри Постлетуэйта.

Свечу несла старуха, держа ее над головой. Пламя освещало ее всклокоченные седые волосы и лицо, искаженное гримасой злобной радости, Мэг в темно-синем кардигане и черных панталонах, казавшуюся смертельно бледной, Деллу Делорн, без пальто и широкополой шляпы уже не так походившую на профессора, ее руку на плече Мэг и другую руку, сжимающую револьвер, и, наконец, Джонни, успевшего подняться с пола и подойти.

Мэг ощущала острую грань дверного косяка своим плечом, прижатое к спине дуло револьвера и вцепившуюся в другое плечо руку, но ей казалось, будто все это происходит с кем-то другим. Все голоса и стоны Джонни звучали отдаленно, словно в тумане. Выскользнув из державшей ее руки, она опустилась на грязный пол. В тот же момент Билл схватил стул и с силой швырнул его в группу у двери в коридор. Это был кухонный стул с крепким деревянным сиденьем и тяжелыми ножками. Старуха с воплем отскочила назад. Женщина в одежде Генри Постлетуэйта дважды выстрелила: первый раз, прежде чем ее ударила ножка стула, а второй, уже оказавшись на полу. Внезапно парадная дверь распахнулась, и Билл получил сокрушительный удар по голове. Он рухнул на пол, и Хендерсон прыгнул на него, придавив его своим весом. Если бы Билл попытался сопротивляться, ему бы сломали обе руки — очевидно, Хендерсон знал приемы джиу-джитсу.

Билл понял, что его попытка не удалась. Не было никакого смысла жертвовать руками. Он думал о том, отправится ли Гэрратт на их поиски и есть ли у него шанс застать их живыми. Если бы он не отодвинул засов до того, как в комнате появилась Делла Делорн, Хендерсон не смог бы войти, и у них бы остался шанс на спасение. Правда, шанс был бы очень относительный, но лучше такой, чем вовсе никакого. Хендерсон прижал колено к его пояснице, а старуха принесла веревку, и они связали ему колени и локти за спиной. После этого сильный как бык Хендерсон поставил Билла на ноги и велел ему идти к машине.

— И без фокусов — иначе я выстрелю. Уверяю вас, мне нравится стрелять, так что будьте осторожны, опрометчивый мистер Кавердейл!

Женщина поднялась на ноги и неторопливо поправила парик и бороду, потом наклонилась и сильно ущипнула Мэг за руку. Обмякшее тело Мэг даже не дрогнуло. Она ущипнула ее снова и выпрямилась.

— Придется тебе отнести ее. Не думаю, что она притворяется, но можешь на всякий случай связать ей запястья.

Клокотавшая в груди Билла ярость, должно быть, отразилась на его лице, так как женщина подошла к нему и легонько хлопнула его по щеке.

— Ну и дурень же вы! — с усмешкой сказала она.

Они вышли из сторожки. Первым шел Хендерсон, перебросив через плечо Мэг с безвольно повисшими руками и мертвенно-бледным лицом. Свеча стояла на столе — сквозняк из открытой двери колебал пламя, и комната была полна теней. Билл с трудом переступал связанными ногами. Старуха смеялась и строила ему рожи. Приближение смерти выглядело весьма унизительно.

Ни Билл, ни Мэг не слышали подъехавшего автомобиля. Он стоял за поворотом подъездной аллеи с выключенными фарами. Билла втащили на заднее сиденье, а рядом швырнули неподвижное тело Мэг. В голове у Билла мелькнула страшная мысль, что одна из пуль попала в нее и она мертва, но потом он рассудил, что этому надо только радоваться, так как их убьют в любом случае, а Мэг будет избавлена от боли и страха.

Машина двигалась задним ходом по аллее до открытого пространства, где Хендерсон развернулся и поехал к дому.

В салоне находилось шестеро: женщина и Хендерсон сидели спереди, а Миллер и Джонни — сзади. Билл не знал, откуда появился Миллер, но теперь он сидел рядом и, когда они вышли из машины, отнес Мэг в дом. Джонни подталкивал Билла вверх по ступенькам, а Хендерсон снова развернул машину и остался сидеть за рулем, мотор он не выключил.

Холл освещала одна тусклая лампа. Женщина шла впереди, перебросив через локоть пальто Генри Постлетуэйта и держа в левой его шляпу, а в правой револьвер. Миллер шел следом и нес Мэг, просунув одну руку под ее плечи, а другую под колени. Билл и Джонни замыкали шествие. При каждом шаге Билл опасался упасть. Из-за связанных за спиной рук очень трудно было удерживать равновесие. Ему казалось, будто у него осталось только туловище без конечностей. Что касается душевного состояния, то его можно было определить одним словом — отчаяние.

— Напрямик через дом, — сказала женщина голосом мисс Кэннок. Возможно, она так привыкла к нему, что делала это машинально.

Отчаяние Билла усилилось. «Напрямик через дом» означало выход к берегу озера. Следовательно, им предстояло умереть сейчас же. Он молил бога, чтобы Мэг не пришла в себя, но потом с ужасом представил, как она очнется в ледяной воде. Ему хотелось умереть до того, как раздастся ее крик.

Внезапно в парадную дверь громко и настойчиво постучали.

— Быстро тащите их в Голубую комнату! — скомандовала женщина и скрылась в комнате справа, из окон которой был виден вход в дом.

Джонни подтолкнул Билла вперед.

— Один звук, и она мертва! — предупредил Миллер.

В Голубой комнате было темно, но никто не потрудился зажечь свет. Мэг швырнули на пол, а Билла толкнули с такой силой, что он свалился на нее. Дверь закрылась, и послышались быстрые удаляющиеся шаги Миллера. В парадную дверь продолжали стучать.

Билл ударился головой о плечо Мэг и почувствовал в темноте, как она шевельнулась. Сквозь стук в дверь он услышал ее вздох и жалобный, как у ребенка, голос:

— Это ты, Билл?

— Мэг, дорогая! Ты не ранена?

Идиотский вопрос, когда находишься на грани смерти, но он вырвался сам собой.

— Не знаю, — отозвалась она. — Где мы?

Билл с усилием поднялся на колени.

— В Голубой комнате. Вставай, Мэг! Кто-то стучит в парадную дверь. Если нам повезет, это Гэрратт. Но мы должны убраться отсюда, так как она может послать кого-нибудь прикончить нас.

Запястья Мэг были связаны, но ноги оставались свободными. Она встала, чувствуя боль во всем теле и головокружение. Билл с трудом поднялся.

Им понадобилась минута, чтобы открыть дверь. Когда они вышли в холл, с другой стороны туда входил высокий широкоплечий полисмен.

Глава 33

Минутой позже в холл через парадную дверь, которую услужливо распахнул перед ним полисмен, вошел полковник Гэрратт. Он пребывал в дурном настроении и не пытался это скрыть. Увидев, как Билл пытается избавиться от пут, он иронически усмехнулся. Гэрратт успел использовать крепкое выражение, прежде чем заметил Мэг, но не удосужился извиниться.

— Конечно они сбежали! — сказал он. — Из-за этого придурка Марри! В жизни не видел, чтобы начальник полиции… — Оборвав фразу, Гэрратт покосился на широкоплечего полисмена и рявкнул:

— Не могу разговаривать в холле! Где тут хоть какая-то комната? И вообще, что происходит? Судя по твоему виду, ты угодил в серьезную передрягу! Похоже, я явился, как deus ex machina![9].

Они вошли в Голубую комнату и включили свет. Диван, на котором спала Мэг под действием снотворного, все еще был развернут и придвинут сиденьем к стене. Билл отодвинул его, но Мэг предпочла сесть на стул.

— Ну? — осведомился Гэрратт. — Чем вы тут занимаетесь? Марри организовал погоню, но у старого осла ничего не выйдет. Я отказался от удовольствия участвовать в охоте… — он злорадно улыбнулся, — чтобы посмотреть, какого дурака ты свалял.

Билл потянулся, разминая онемевшие руки.

— Вы, как всегда, джентльмен с головы до пят, — добродушно усмехнулся он.

— Каким образом им удалось убежать? — с досадой спросила Мэг.

— Да, в самом деле? — присоединился к ней Билл.

— Марри — осел, — заявил Гэрратт, — о чем я ему и сказал. Мы подъехали к парадному входу… кстати, там твоя машина стоит у ворот?

— Моя, — кивнул Билл. — Можете поблагодарить меня за то, что вам удалось проехать. Если бы не мой суперинтеллект, побудивший меня пробраться в сторожку, найти ключ и отпереть ворота, вы бы до сих пор торчали снаружи и пользы от вас не было бы никакой — во всяком случае, нам. Но продолжайте. Что произошло, когда вы подъехали к входу?

— Один из подчиненных Марри постучал в дверь. Никто не отозвался. Этот умник продолжал стучать. Когда прошло достаточно времени, чтобы все кому надо успели смыться, откуда-то выехала машина и просто растворилась в воздухе со скоростью сто миль в час. — Гэрратт разразился лающим смехом. — А Марри вздумал за ними погнаться на своем старом драндулете!

— Очевидно, это Хендерсон в своем «бентли», — предположил Билл. — Он привез нас сюда и развернулся, а когда услышал, что вы подъезжаете, видимо, дал задний ход по аллее, чтобы его не заметили. Интересно, сколько человек ему удалось вывезти?

Гэрратт скорчил устрашающую гримасу.

— Думаю, он набил машину до отказа. Лейб-гвардия Марри прочесывает территорию. Слава богу, это не входит в мои обязанности!

— Л что же все-таки входит? — осведомился Билл, демонстрируя чудовищную неблагодарность. — Конечно мы рады вас видеть, но я бы хотел знать, каким образом вы объявились в компании целого отряда местной полиции?

— По-видимому, ты считаешь себя очень остроумным?

— Ну что вы… просто естественное любопытство. Вас привело сюда оставленное мною сообщение? Но это не объясняет присутствие полицейских.

— Их присутствие объясняет Хендерсон, — ответил Гэрратт, помешав кочергой тлеющие угли в камине. — Здесь чертовски сыро, и миссис О'Хара выглядит замерзшей. Хендерсон — уголовник со стажем. Он известен под многими именами и заработал кучу приговоров — в основном за ограбления с применением насилия — и разыскивается за преступление в Мидленде. Один из парней Марри — а у него есть и смышленые — на днях видел его в Ледлингтоне, провел расследование на свой страх и риск и представил Марри результаты. Ну, Марри боялся дать делу ход из-за репутации Генри Постлетуэйта — он же всемирно известная личность. И вдруг у этой личности — шофер-рецидивист. Сегодня этот трус Марри обедал в своем клубе в Лондоне, явился ко мне и рассказал обо всем, а тут как раз один из моих людей передал по телефону, что ты поехал в Ледстоу-Плейс. Я посоветовал Марри, не теряя времени, отдать соответствующие распоряжения, и мы помчались сюда, и, кажется, прибыли вовремя. А теперь я хотел бы услышать твой отчет.

— Расскажи ему, Мэг, — попросил Билл.

Мэг свернулась калачиком на стуле. В этих черных панталонах и темно-синем кардигане, откуда, подобно крахмальной манишке, торчал ворот ночной рубашки старухи, она была похожа на мальчика. Успевшие высохнуть волосы спускались на плечи спутанными локонами; на щеках вновь играл румянец; темно-голубые глаза поблескивали.

Она быстро и связно поведала свою историю, а когда дошла до сцены в комнате мисс Кэннок и описала подсмотренные из-за балдахина на шкафу удивительные превращения, Гэрратт внезапно хлопнул себя по бедру и воскликнул:

— Будь я проклят, если это не Мод Миллисент!

— Мод Миллисент? — в один голос переспросили Билл и Мэг.

— Мод Миллисент Дин — дочь преподобного Гофри Артура Дина. Родилась первого января тысяча девятисотого года, в девятнадцатом году вышла замуж за Джона Хэролда Симпсона, а после его смерти, тринадцатого декабря двадцать девятого, за Бернарда Джеймса Мэннистера — того самого Бернарда Джеймса Мэннистера.

— Господи! — воскликнул Билл. — Вы имеете в виду, что она — женщина, фигурировавшая в деле Денни?

Гэрратт кивнул.

— Мод Миллисент была правой рукой Стервятника, пока тот был жив, и заправляла всем после его смерти.

Она способна сыграть любую роль, писать любым почерком, имитировать любой голос. И этот болван Марри позволил ей ускользнуть у него из-под носа! — Он скрипнул зубами, пнул ногой угли в очаге, так что пламя взметнулось кверху, и резко развернулся. — Как она была одета?

— Как дядя Генри… — Вскочив со стула, Мэг подбежала к Гэрратту и схватила его за руку. — Полковник Гэрратт, мы совсем забыли о дяде Генри! Он же на острове! Пожалуйста, пойдем туда и посмотрим, все ли с ним в порядке!

— На острове? На каком острове?

— Здесь есть мост, который ведет на остров, — объяснила Мэг. — Этот дом стоит на берегу озера. Он принадлежал старой леди, которая повредилась в уме и думала, что все хотят убить ее, поэтому она построила еще один дом на острове и заперлась там. У моста есть двери с обеих сторон — дверь с этой стороны взломана, а с другой заперта! Скорее на остров!

Нахмурившись, Гэрратт подошел к двери, открыл ее и громко кого-то позвал. Вошел широкоплечий полисмен и почтительно обратился к нему:

— В доме никого нет, сэр, кроме старухи, которую Хопкинс привел из сторожки, и кухарки, которая плачет и твердит, что ничего не знает.

Мэг решила сделать все возможное для бедняжки Милли, которая не хотела, чтобы ее утопили, и оплакивала ее так же горько, как теперь оплакивала свою судьбу.

Они прошли на мост через взломанную дверь, которая висела на одной петле, и мимо разбитого проема, через который Мэг прыгнула в озеро. Над второй дверью пришлось потрудиться, но в конце концов она поддалась, и они очутились в маленьком темном холле, в глубине которого виднелась полоска света под закрытой дверью.

Подбежав к двери, Мэг распахнула ее. Трос мужчин поспешили следом. Мэг стояла на пороге, разглядывая комнату. Стены были почти полностью уставлены книгами, огонь в камине не горел, а воздух был сырым и холодным. С потолка свисала лампа, под которой за захламленным столом сидел Генри Постлетуэйт и что-то писал. Услышав возглас Мэг, он обернулся, знакомым жестом поднял руку, призывая к тишине, и снова склонился над своими записями.

Последовала долгая пауза. Глаза Мэг были полны слез — она до сих пор не могла поверить, что дядя Генри жив.

Билл, Гэрратт и полисмен во все глаза уставились на старика. Поднятый ими шум мог бы разбудить мертвеца, но он ничуть не потревожил Генри Постлетуэйта. Взламывание двери произвело на него не больше впечатления, чем тот факт, что температура в комнате приближалась к нулю. В данный момент он радовался победе, одержанной им на интеллектуальном поле битвы.

Дописав страницу, профессор отложил ручку и с торжествующим видом повернулся к ошарашенной группе, стоящей в дверях.

— Это добьет Хоппенглокера! — заявил он.

Глава 34

В доме на острове нашлось достаточно доказательств, чтобы обеспечить Мод Миллисент Мэннистер и ее сообщникам очень длительные сроки заключения, даже если бы они избежали смертной казни за убийство Робина О'Хара.

Но, как говорится, «не пойман — не вор». Они не были пойманы и, следовательно, не попали ни на виселицу, ни за решетку. «Бентли» обнаружили в гараже в пригороде Лондона, но Мод Миллисент, Хендерсон, Миллер и Джонни словно испарились. Ледстоу-Плейс целый год служил им надежным убежищем. Из дома на острове потоком шли поддельные письма и чеки, которые месяцами озадачивали полицию. Миллер был опытным гравером и уже отбыл срок за изготовление и сбыт фальшивых денег. Генри Постлетуэйт, которого его секретарша убедила переехать сюда под предлогом, что здесь он обретет полное уединение, необходимое для решающей стадии работы над книгой, долгое время не подозревал, что с ней и с прислугой что-то не так.

Трудно сказать, что впервые возбудило его подозрения, но когда это произошло, старик стал пленником на острове.

Драгоценную рукопись конфисковали и грозили уничтожить, если он откажется подчиняться. Профессор подписывал чеки и письма, отпечатанные Мод Миллисент, и в благодарность за это ему милостиво позволяли продолжать трудиться над книгой. В день визита Билла Генри Постлетуэйт видел его на подъездной аллее. Он потерял какие-то важные записи, и поиски привели его на чердак, где хранились книги и бумаги. Окна чердака выходили на озеро и были расположены выше стены, окружающей остров. Увидев, что Билл удаляется, профессор попытался позвать на помощь. Окно, по-видимому, ни разу не открывали со времени постройки дома, и заржавевший шпингалет невозможно было сдвинуть. Генри Постлетуэйт схватил книгу и разбил стекло, но прежде чем он успел высунуться или крикнуть, дверь открылась, и на чердак вбежал Джонни. Разыгралась унизительная сцена, что-то похожее на драку. Старик отказался сообщать подробности. Его щеки покраснели, а надменное выражение лица не располагало к дальнейшим вопросам.

Профессор испытывал вполне естественную неприязнь к Ледстоу-Плейс и жаждал как можно скорее вернуться в Уэйз-Энд.

— Значит, нам придется уступить ему Эвансов! — простонал Билл.

— Боюсь, что да, — сказала Мэг. — Но так как они продолжали бы называть меня мисс Мэг и никогда бы не поверили, что я стала взрослой, может быть, это к лучшему.

Гэрратт использовал свое влияние, поэтому все формальности были выполнены с быстротой, которая могла бы показаться неподобающей педантичному чиновнику, и Робина О'Хара официально признали мертвым.

Вместе с управляющим банком Гэрратт присутствовал при процедуре вскрытия пакета, который Робин поместил в банк перед своим исчезновением. Мэг обнаружила там две фотографии и лист бумаги. На одном снимке были изображены Миллеры, а на другом Хендерсон, стоящий у автомобиля в шоферской униформе. На обороте снимков были надписи:

Продувная Сью. Сравнить с фото в картотеке Скотленд-Ярда.

Мясник. Сравнить с фото в картотеке.

На листке было всего несколько кратких заметок:

Фотография шофера — Хендерсон, Ледстоу-Плейс. Хорошие рекомендации. Поддельные?

Вторая фотография — Миллеры, Ледстоу-Плейс. Муж и жена.

Кэннок — секретарша, Ледстоу-Плейс. Отличные рекомендации покойного профессора Оливера Смоллхолма.

Гэрратт отложил бумагу.

— Настоящая мисс Кэннок умерла всего за месяц до того, как Мод Миллисент, воспользовавшись ее рекомендациями, получила место секретаря Генри Постлетуэйта. Интересно, что произошло с ее предшественницей — забыл фамилию этой женщины: Уильямс… Уоллес… Она уволилась из-за болезни, как и Эвансы! — Он разразился лающим смехом. — Может, и она наелась поганок? Не удивлюсь, если то же самое произошло и с подлинной мисс Кэннок. Бедняжка была тихой одинокой женщиной и отличной секретаршей — ни личной жизни, ни денег, ни друзей, ни близких родственников. Мод Миллисент превосходно вписалась в ее образ.

Она тоже знала толк в секретарской работе — таким образом ей удалось втереться в доверие к Мэннистеру. Старый болтун уже пришел в себя и снова начал ораторствовать. Интересно, что бы он сказал, если бы мы ее поймали? Он любит находиться в центре внимания, но сейчас, пожалуй, свет рампы показался бы ему чересчур ярким. Но мы не поймали ее теперь, так что придется ждать следующего раза. — Гэрратт скорчил гримасу. — Когда-нибудь Мод Миллисент сделает промах, и мы будем наготове. Ей удалось ускользнуть, исполняя роли Асфодель, Джеффри Дина, Деллы Делорн, мисс Кэннок, но в один прекрасный день она зайдет слишком далеко и не сможет выйти сухой из воды. Шантаж, подлог, убийство — ей придется платить по многим счетам.

Поднявшись, Гэрратт кивнул управляющему и вышел.

Билл и Мэг последовали за ним через несколько минут.

Они молча шли по тротуару. Билл думал о Делле Делорн.

Искал ли Робин О'Хара ее общества, потому что увлекся ею или потому что подозревал ее? А может быть, сначала первое, а потом второе? Что произошло между ними в ту ночь, после которой он отправился в Ледстоу-Плейс навстречу гибели? Робин пытался передать сообщение, но из-за того, что девушка в соседней квартире была в игривом настроении, записка сгорела дотла. Чего он боялся? Что обнаружил? Что написал на этом клочке бумаги? Этого уже никто не узнает.

Мэг думала о своем, и ее мысли были печальными. Робин был ее мужем — они любили друг друга, а потом любовь прошла. А может быть, ее никогда и не было. Возможно, он не обладал способностью любить — только испытывал жар страсти, который превращался в холодный пепел. Или же ему просто были нужны деньги дяди Генри… Лучше об этом не думать. Нужно только помнить, что Робин умер, исполняя свой долг.

Когда они подходили к дому Мэг, начал моросить дождь. В гостиной было так темно, что Билл зажег свет.

Мэг подошла к окну. Дома напротив казались серыми на фоне свинцового неба. Она чувствовала себя постаревшей и усталой. Билл должен жениться на веселой и жизнерадостной девушке. Однако ею тут же овладела острая неприязнь к этой гипотетической фигуре. Когда Мэг повернулась, Билл подошел к ней и обнял за плечи.