Михаил Веллер
      Белый ослик
      Повесть
      1
      Сначала требовалось достать белого осла. Он был не убежден, что именно белого, но так представлялось надежнее, с запасом гарантии, что ли. А еще спокойнее - ослицу.
      Прежде всего осел ассоциировался со Средней Азией, Самаркандом, Тимуром, базаром и урюком. Но это рождало, в свою очередь, другую ассоциацию, неприятно-анекдотическую: "Армянское радио спрашивают: можно ли доехать на осле от Ташкента до Москвы? Ответ: нельзя - по дороге его съедят в Воронеже". В Средней Азии уже десять лет идут гражданские войны, а рисковать собой сейчас нельзя.
      Когда-то в городском зоопарке ушастый печальный ослик катал в тележке детей. Он цокал по аллеям мимо клеток и гуляющей публики (так и хотелось сказать - мимо клеток с публикой), прядал ушами и звенел бубенчиками, резиновые шины шелестели. Мысль о зоопарке была естественной.
      Имея малый опыт еще советской и больший - суровой и откровенной постсоветской реальности, обращаться в дирекцию он, конечно, не стал. Чем ниже уровень - тем дешевле решение. А спросил прямо на входе контролершу, пропахшее зверинцем бедное чадо унисекса, где конюшня: он хочет задешево поставить корма.
      В большой, полутемной и пахучей конюшне две девчонки с метлами и скребками направили его к старшему конюху. Конюх был - кайф, седеющая борода пахла хлебной водкой, сытно и уютно. Поскольку жеребцы ослов не переносят, ослиная семья содержалась в отдалении, непарнокопытное нацменьшинство.
      - Белая ослица нужна,- прямо сказал он.
      - Ну, и для чего вы мне это сообщаете? - хамовато бросил конюх.- Здесь не зоомагазин.- Отвернулся и закурил.- Тоже еще... Идите, гражданин. Я сказал: идите!
      - Тонна комбикорма,- последовало уточнение.- И полтина баксов тебе.
      - Ослы,- отчужденно сказал конюх через плечо,- белыми не бывают... посетитель. Ослы преимущественно мышастой масти. Серые. Гнедые бывают. Карабахские ишаки опять же... А альбинос - это феномен.
      - Феномен, говоришь? Ладно. Стольник. И два мешка овса. А овес нынче дорог,- не удержался он.
      - А нынче все дорого,- отпарировал конюх, но снизошел до вежливого вздоха. Лицо его выразило мучительное желание человека сделать серое белым.
      И личное, почти дружеское огорчение невозможностью этого.
      - Анжела месяц назад родила,- сообщил он наконец тоном дипломата, готового в кулуарах нарушить интересы родины из симпатии к партнеру.- Девочка. Светленькая.
      - Так пошли посмотрим.
      В тесном деннике замшевый, дымчато-белый осленок ростом с табуретку топал копытцем в опилки. Он посмотрел на покупателя игриво-печальными вишнями несовершеннолетней гейши.
      - Повезло тебе,- сказал конюх.- Давай-ка пива попьем.
      Вопроса насчет обещанных кормов не было: все прикупалось на рынке или ближайшей к городу ферме.
      Пиво было хорошее. Пробки конюх снимал кромкой обручального кольца. Борода его вспушилась, хлебный запах от нее усилился.
      - Да хрен с ними, с кормами, это я сам разберусь. Бабки давай. Нет, ты погоди, считай сам: мне его списывать придется, это бумаги оформлять, начальство - оно тоже все понимает, верно? С этим считаться надо. Репутация моя опять же страдает. Это ведь все тоже расходов требует, правильно?
      Они поторговались. Конюх дозрел до водки и стал осленку как отец родной.
      ...Ослы понятливы и растут быстро.
      2
      В Разливе было полно комарья, зато людей не было вовсе. Если мазаться диметилфтолатом, думалось просто отлично.
      Он прожил там полтора месяца. Ловил рыбу и строил планы. Оброс, одичал, но мысль достигла ясности необыкновенной, он чувствовал, как накапливается в нем энергия.
      Забросанная сенцом палатка напоминала снаружи не то стожок, не то шалашик. Вечером, под звездами, уютно булькал на огоньке чайник. Ослик подходил, тыкался замшевой мордашкой. Он дергал для него ночью морковку с колхозного поля. Не грех, все равно осенью сгниет.
      Покидать славную пустошь ослик отказался, заупрямился.
      - Неохота? - печально улыбнулся он, стягивая его с места за повод.М-да... Мне тоже, может, не очень охота... честно-то говоря. А что делать? Идти пора.
      3
      Он въехал в Москву по Ленинградскому шоссе. Жестяной указатель на обочине обозначал границу города.
      - А где Львиные ворота? - спросил он у гаишника с автоматом, зевавшего, облокотясь на свой молочный "опель".
      - Да вот здесь и стояли,- сказал гаишник с неприязнью к действительности.Потом в приватизацию муниципалитет заключил с кем-то договор их отреставрировать, увезли - и до сих пор с концами. Так теперь все и ездят как хотят.- И для большей выразительности он сплюнул.- А вы почему на осле?
      - На машину не хватает.
      - Жрет много?
      - Да ну. Утром покормил - и на весь день хватит.
      - Экономичный,- похвалил гаишник.- Ну т-ты, Кирюха!..- фамильярно осклабился он: добродушная власть шутила.
      - Ты сказал.
      - Что я сказал?..
      - Что меня зовут Кирилл.
      Гаишник замкнул черты лица в служебную ряху, лениво выпрямился и, с презрительной небрежностью обозначая официальную процедуру, чуть сунул рукой к козырьку:
      - Документы ваши, пожалуйста.
      Кирилл полез во внутренний карман, но тут по пленке жидкой грязи, кроющей шоссе, тяжело прошелестел огромный вольвовский фургон, напарник гаишника выскочил с жезлом, фургон стал тормозить, рядом с ним материализовался "БМВ" предупреждающего цвета "мокрый асфальт", и из него полезли трое братков.
      - На гужевом транспорте в центр только по специальному разрешению,- по инерции еще выламывал рот гаишник, уже забыв о Кирилле и поспешая на разборку.
      - Мне в четыре, не позже, надо на таможенной площадке быть,- донеслось оттуда, водитель махал бумагой, следом за фургоном пристроился и встал второй, браток тыкал в мобильник, другой раздернул "молнию" кожанки, автоматчик отступил на шаг и зафиксировал рукой висевший на боку "калаш". Как пузырьки, выбулькивали отдельные слова: "вопрос", "лавэ", "откат" и тому подобные индикаторы делового разговора. Двери фургона с лязгом разъехались на петлях: он был забит пестрыми картонными ящиками.
      Кирилл на своем белом ослике процокал в середину группы, недоуменно воззрившейся на помеху.
      - Человек везет гуманитарную помощь. Детское питание,- обратился он к гаишникам.- С него нельзя брать деньги. Рождаемость и так упала ниже уровня простого воспроизводства населения. Если бы она упала раньше, вас бы всех здесь не было, и это было бы гораздо лучше. Вы должны подумать об интересах тех, кто еще не может держать в руках оружие. Страсть к наживе погубит народ, надо быть добрыми и помогать друг другу. Людей надо любить, а не грабить.
      Бандиты и менты весело расширили глаза. Застиранный белый плащ и запущенная молодая бородка вкупе с речью всадника на несуразном транспортном средстве совершенно уподобляли его бомжующему городскому сумасшедшему: состоит на учете в психдиспансере, но без посадки в переполненный стационар как социально неопасный. Ослик разинул белозубую пасть и сказал: "И-а!": картина сделалась вовсе ненастоящей, будто все вдруг оказались участниками уличной киносъемки.
      - Проезжай, проезжай, человек,- без злобы приказал один из них, насытив взор развлечением и побуждаемый необходимостью завершить переговоры.Проезжай, осел! - повторил он, обращаясь к тому из них двоих, кто, по его мнению, мог быстрее выполнить приказ.
      - Баварские моторостроительные заводы вредят экологии,- укорил Кирилл.
      - А ослы помогают,- хохотнул браток с мобильником.
      - Он за драндулеты агитирует! Дилер по "жигулям".
      - Покупая автомобили их производства, вы обогащаете их толстосумов, немецких бюргеров...
      - Вот тут ты, брателло, в натуре, не прав. Мы их не обогащаем, будь спок.
      - ...и на самом деле они радуются, что вы рискуете своими единственными жизнями и кладете свою молодость на то, чтобы их конвейеры работали непрерывно, обогащая их. Я не удивлюсь, если окажется, что бандитизм в России стимулируется из-за рубежа концернами "БМВ" и "Даймлер-Бенц" ради повышения сбыта их продукции. Можно сказать, что русские бандиты - это агенты Германии.
      У аудитории не хватило интеллигентности понять скрытое обвинение в большевизме.
      - А правительство ездит на "волгах",- насмешливо сказал гаишник.
      Водитель фургона пошевелил губами и стал медленно прятать документы в сумочку.
      - А срок хранения этого детского питания,- ткнул в фургон пальцем Кирилл,давно просрочен. Не говоря о сроке реализации. Наверняка все переложено в заново напечатанные пачки. В наших условиях вообще любой бизнес делается преступным и идет во вред не только потребителям, но и самим бизнесменам. Они не только губят свою душу, но и портят нервы, а от этого болеют всеми болезнями и совершают непоправимые ошибки, которые в конце концов стоят им жизни. Вы все вдумайтесь - на кого вы работаете.
      Невысокий и самый юнолицый из бандитов переступил перед проповедником и картинно размял правую руку, напоказ отводя ее.
      - Двух ослов одним ударом! - объявил он номер и развернулся.
      - В молодости я тоже мечтал стать бандитом,- поспешно проговорил Кирилл ему в глаза.- Мне хотелось быть сильным, храбрым и богатым, чтоб парни меня боялись и завидовали, а девушки восхищались и любили. Но мне не хватило храбрости и физической силы. И тогда я сам стал любить всех, и сила моя оказалась в этом. Я хочу вам только добра.
      - Добрый, как следователь,- покрутил головой раздумавший бить браток.
      Сотоварищ покосился на него неодобрительно и как бы невзначай коснулся навороченного креста на соответствующей цепи.
      - Вы что... типа странствующего монаха? - на вежливом уровне попытался уразуметь он.- Так мы с церковью... как бы вам сказать... сотрудничаем.
      Человек был демонстративно неопасен и необиден. И как-то даже не хотелось наказывать его за то, что без понятия лез не в свое дело. Блаженный идиот... бывает. При том, что в странности его присутствовало что-то диковатое и необъяснимое, а необъяснимость есть род скрытого предостережения.
      Фургонов стояло уже четыре, а напротив распахнул все четыре дверцы грязно-розовый "крайслер", и оттуда смотрели четыре смуглых щетинистых лица явно кавказской национальности. Четыре сбоку (ваших нет). Наступал час пик, и плотная пробка ползла по Ленинградке в обоих направлениях.
      Уже после кольцевой, ближе к каналу, въезд выглядел так: на ослике, который из почти белого приобрел тот самый серый цвет, который и был наиболее распространен и подобающ ему от природы, сидел долговязый и бородатый молодой человек в измызганном плаще переходящего колера: от кремового ворота к буро-черным полам; за ним ехал полосатый, как зебра или милицейский жезл, "опель" с мигалкой; следом - "БМВ" гигиенических оттенков грязного шоссе, сизо-коричневый "крайслер" с розовой крышей и четыре тридцатитонника на шести осях каждый. Скорость течения дорожного потока позволяла ослику трусить привычным для него шагом. Водители встречного автотранспорта бросали взгляды на нехарактерное средство передвижения.
      4
      В закоулках у Водного стадиона в щель казенных бетонных заборов вылез зачуханный солдатик. Он послал одинокому всаднику полный зависимости взгляд и вежливым гражданским голосом попросил:
      - Простите, пожалуйста, у вас сигареты не найдется?
      Шейка у солдатика была, как у балерины, только хуже вымыта. В хэбэ въелся запах прогорклого кухонного жира. Он колебался на своем скелете, как на вешалке. Припаханный салабон, которого дед погнал за фильтром.
      - Здравствуй, воин,- улыбнулся Кирилл и слез с ослика.- Тут мне недавно кое-что подарили... на память о встрече, как раз пора разговеться.- И сделал приглашающий жест на сломанный ящик под деревом.
      Из бездонных карманов плаща были извлечены: початая темная склянка "Бейлиса", кусок датского сервелата, сникерс и пачка "Парламента". Солдатик дрогнул кадыком и вздохнул.
      - Чтоб легче нам служилось, уж что выпало,- со смыслом произнес Кирилл тост, приветственно приподнимая бутылку, глотнул и передал: - Половина твоя.Переломил колбасу: - Закусывай.
      Потом они покурили, и Кирилл послушал, что кормят впроголодь помоями, а дедовщина, конечно, есть, куда денешься.
      - Вот станешь сам стариком, захочешь припахать молодого - вспомни нашу встречу и будь добрым,- пожелал он солдатику и вытащил ему из пачки пять сигарет. И дал еще на прощание пятьдесят рублей.
      5
      Ослика он оставил на детской площадке. За гаражами трое малышей лупили четвертого. Судорожно зареванный, он пытался отмахиваться неуклюжими в синем дутом комбинезоне ручонками.
      - Сейчас я вас накажу,- ясным голосом предрек Кирилл.
      Они задрали головы и остановили движения.
      - Вот вам теперь будет! - с подловатой мстительностью закричал обидчикам побитый, отбегая к подъезду. Он воспользовался замешательством исключительно для собственного спасения.- Я все равно все расскажу!
      - Я привез тебе в подарок ослика,- сказал Кирилл.
      Малыш остановился. Неожиданность подобного известия может поколебать в реальности кого угодно.
      Один из драчунов зачем-то потрогал подсохшую царапину на щеке и прошептал, стараясь не шевелить губами:
      - Волшебник?.. На осле...
      - Маленький, что ли?.. Из цирка...- таким же незаметным шепотом возразил другой.
      Невольное и естественное любопытство тянуло приблизиться к симпатичному животному.
      Третий, самый наглый и злой даже в эти свои малые года, естественно реагировал на то, что ему этот несуразно-сказочный подарок все равно не светит, и вообще ничего хорошего ему в жизни не светит, если только сам хитростью или силой не добудешь, он это давно понял и другого не ждет, так что, что ни делай - хуже, в общем, все равно не будет,- этот с развязностью сказал, пытаясь держаться как равный и даже свысока (ну и чего ты мне сделаешь? я тебя не боюсь),- будущий лидер одной из бесчисленных московских группировок:
      - Ты что, артист? А сюда чего приехал?
      - Сделать вашу жизнь хорошей,- улыбнулся Кирилл.
      - Сейчас. Это как? - с насмешкой и подозрительностью спросил лидер.
      Кирилл с показным сокрушением покачал головой и обратился к обиженному, готовому чуть что юркнуть в подъезд:
      - Если тебя ударят по одной щеке - не бойся, подставляй другую.
      - Еще-о чего! - изумился самый маленький, прикрывая оцарапанную щеку.
      Оскорбители звонко засмеялись.
      - Понял? А ну подставляй! - сделал угрожающий шаг к подъезду лидер. Жертва приросла к месту и раскрыла рот квадратиком, готовая вопить.
      - И тогда ты всегда будешь торжествовать над врагами,- продолжил Кирилл, взял ослика в повод и подвел к малышу.- Это тебе. Держи, ну.
      Малыш ахнул, пискнул и засветился. Мир исчез. Ослик был живой, настоящий, он дышал теплом и помаргивал.
      - Мне мама... не разрешит...- умер он от отчаяния и вернулся в действительность.
      - Разрешит,- успокоил Кирилл.- Он будет жить у вас на даче.
      - Филиппка, бери! - закричали сзади.
      - Давайте я возьму! Мне разрешат! - поспешно предложил другой.
      - У них нет дачи,- глумливо известил лидер, рассчитанно уязвляя.
      - Лучше мне дайте! Ему все равно не разрешат! - готовно и без надежды наседал доброволец.
      - А ты, Вован, не лезь! Не тебе дают! - прониклись справедливостью двое других.- Может, он родственник. Понял?
      - А что он ест?
      - Сено, дурак!
      - Сам дурак, это не лошадь, он есть морковку.
      Кирилл воспитующим тоном поведал:
      - А если бы вы были друзьями, это был бы ваш общий ослик. А кроме того, это ослица, у нее будут ослята, и у каждого скоро был бы свой собственный ослик.
      Дети помолчали. Условие выглядело слишком нежизненным и набившим оскомину, чтобы перспектива казалась правдоподобной.
      - А что для этого нужно делать? - через силу спросил наконец ослолюбивый Вован, глядя под ноги.
      - Любить друг друга,- пояснил Кирилл.
      Лидер перевел сентенцию на современный русский, и он поперхнулся.
      - Заткнись, козел! - сказал Вован.- Чего? Что слышал. Да не лезь ты! Не драться, да... не жадничать... да?
      - И не ябедничать!
      Кирилл записал на пустой сигаретной пачке номер воображаемого мобильного телефона.
      - Ты цифры знаешь? Спрячь. Вот: если Филиппок мне позвонит и пожалуется, я приеду снова и...
      - Накажете?
      - Отберете?
      - Тогда узнаете, но лучше не надо. А теперь первой покатайте эту девочку. Как тебя зовут? Катя? Давай-ка я тебя посажу, Катя. Слезешь? А вон на тот ящик, с него удобно.
      Когда мама Филиппка открыла на звонок дверь и увидела на площадке девятого этажа сына, держащего за повод грязноватого живого осла, она, естественно, лишилась дара речи.
      6
      День был весенний и грязный. На бульваре выгуливали собак. Двое ну вовсе молодых людей, похожих на проникшихся идеей десятиклассников, благодетельно сунули Кириллу брошюру "Путь к спасению". Дешевая серая обложка была украшена патриаршим крестом.