Джин Вебстер
      Папочка-длинные-ноги
      Перевела с английского Зоя Корнеева
      ДЖИН ВЕБСТЕР родилась в 1876 году в Нью-Йорке. Она принадлежала к известной семье издателей. Названная Алисой Чандлер Вебстер, она сменила имя, еще учась в колледже, - точно так. как поступила ее самая известная героиня в "Папочке-Длинные-Ноги". Ее двоюродным дедушкой был Марк Твен, а ее отец разбогател после того, как издал "Приключения Гекльберри Финна". Это дало ему возможность послать дочь в дорогой пансион, а затем в Вассар. В Вассаре Джин Вебстер начала писать болтливую колонку о своем колледже для местной газеты. Позже она собрала эти колонки и. издала отдельной книгой, названной "Когда Патти попала в колледж". Позже Джин Вебстер стала известна как ведущая американская юмористка, а ее роман "Папочка-Длинные-Ноги" стал настоящим бестселлером, удачной пьесой и основой для пяти (по крайней мере) направлений, включая музыкальное (в 1955 году) с Лесли Кэрон и Фрэдом Астером. Она умерла в 1916 г. вскоре после появления "Дорогого врага" продолжения "Папочки-Длинные-Ноги".
      Голубая среда
      Первая среда каждого месяца - был Совершенно Ужасный День, который нужно было ждать со страхом, выносить с мужеством и забыть как можно скорее. На каждом этаже не должно быть ни пятнышка, на каждом стуле ни пылинки, на каждой кровати - ни морщинки. Девяносто семь скорченных маленьких сирот должны быть вычищены и одеты в свеженакрахмаленные льняные полосатые одежды; и всем девяноста семи напоминали о хороших манерах и приказывали говорить "Да, сэр", "Нет, сэр", - всякий раз, когда к ним обращался опекун.
      Это было несчастное время, и бедная Джеруша Аббат, будучи старшей из сирот по возрасту, должна была принимать на себя главный удар. Но и эта особая среда, подобно другим своим предшественницам, добралась, наконец, до финала. Джеруша освободилась от буфета, где она делала сэндвичи для гостей приюта, и возвратилась наверх выполнять свою обычную работу. Под ее особым контролем была комната F, где одиннадцать малышей, от четырех до семи, занимали одиннадцать детских кроваток. Джеруша собрала своих подопечных, привела в порядок их растрепанные волосы, вытерла им носы и выстроила в благонравную послушную линию по направлению к столовой, где в течение блаженного получаса они будут заниматься хлебом с молоком и сливовым пудингом.
      Затем она плюхнулась на диван у окна и прислонилась пульсирующим виском к холодному стеклу. Сегодня она была на ногах с пяти часов утра, выполняя любое приказание сварливой и суетливой экономки. Миссис Липпетт за кулисами не всегда выдерживала то спокойствие и благородное достоинство, с которым принимала Опекунов и дам-гостий. Джеруша пристально смотрела через открытый, вытянувшийся от мороза газон, поверх высокого железного забора, отмечавшего границы приюта, на неровную поверхность горных хребтов с разбросанными внизу поместьями, на шпили деревенских построек, поднимающихся из ветвей голых деревьев.
      Подходил к концу день - по ее понятиям, довольно успешный.
      Опекуны и инспектирующий комитет выполнили свои обходы, прочли свои отчеты, выпили свой чай, а сейчас торопились к своим приветливым домашним очагам, чтобы забыть надоедливые заботы до следующего месяца. Джеруша подалась вперед, наблюдая с любопытством - и ощущением тоски - вереницу колясок и автомобилей, которая выкатывалась из приютских ворот. В воображении она ехала то в одном, то в другом экипаже к большим домам, рассеянным вдоль склона горы. Она рисовала себя в меховом манто и бархатной шляпе, украшенной перьями, откинувшейся на сиденье и небрежно шепнувшей водителю: "Домой!" Но на пороге дома эта картина делалась расплывчатой.
      У Джеруши было воображение, - которое, как говорила Миссис Липпетт, доведет до беды, если она не побережется, - но сильное ее воображение, каковым оно и было, не могло унести ее дальше парадного крыльца роскошного дома, куда она должна была войти. Бедная, полная страстного желания, безрассудно смелая маленькая Джеруша за все свои семнадцать лет никогда не ступала за порог обычного дома; она не могла даже представить картину каждодневных, обычных дел тех, других людей, которые продолжали жить, не тщась заботами о сиротах.
      Дже-ру-ша Аб-бат,
      Тебя вызывают в контору,
      И, я думаю, тебе
      Лучше поторопиться!
      Томми Диллон, присоединившись в хору, напевая, поднялся по ступенькам, а затем пошел вдоль коридора: его пение становилось громче по приближении к комнате F. Джеруша оторвалась от окна и встретилась лицом к лицу с жизненными трудностями.
      "Кому я понадобилась?" - она вклинилась в песнь Томми нотой пронзительной тревоги.
      Миссис Липпетт в конторе, И, я думаю, она сошла с ума. Эх, люди! исполнил речитативом набожно Томми, но его интонация была сердитой. Большинство бесчувственных маленьких сирот испытывало симпатию к заблудшей сестре, которую вызывали в контору пред очи раздраженной экономки; а Томми вообще преданно любил Джерушу, несмотря на то, что она часто одергивала его и заставляла сморкаться.
      Джеруша отправилась в контору молча, решительно сдвинув брови. "Что же я сделала не так? - гадала она. - Сэндвичи были недостаточно тонкими? Или в ореховый торт попала скорлупа? Или знатные леди обнаружили дырку в чулке Сьюзи Хауторн? Или - о ужас! - один из ангелоподобных младенцев ее собственной комнаты "наделзил" Опекуну?"
      Длинный холл на нижнем этаже не был освещен, и, когда она спустилась вниз, последний Опекун, стоял, готовясь выйти, в проеме открытой двери, что вела к воротам. Джеруша поймала лишь мимолетное впечатление - человек был чрезвычайно высокого роста. Он помахал рукой шоферу автомобиля, ждущему на извилистой аллее. Когда автомобиль тронулся и приблизился, яркий свет передних фар резко отбросил тень человека на внутреннюю стену. Тень получилась с гротескно вытянутыми руками и ногами и прыгала по этажу вдоль стены коридора. Это было очень похоже на огромного колышущегося долгоножку*.
      * Долгоножка (насекомое) - доел, "Папочка-длинные-ноги".
      Озабоченный, хмурый взгляд Джеруши сменился легкой улыбкой. По природе своей она была душой солнечной и всегда хваталась за малейший повод, чтобы посмеяться. Но развлечение забавным видом Опекуна добра не сулило.
      Она приблизилась к конторе, ободренная увиденным, и явила свое улыбающееся лицо миссис Липпетт. К ее удивлению, экономка так же, как и Джеруша, если не улыбалась в буквальном смысле, то, по меньшей мере, была приветливо-вежлива.
      - Садись, Джеруша, я должна кое-что сообщить тебе.
      Джеруша опустилась на один из ближайших стульев и ждала, затаив дыхание. Автомобиль скользнул фарами по окнам. Миссис Липпетт скользнула за ним глазами.
      -Ты обратила внимание на джентльмена, который только что ушел?
      -Только на его спину.
      -Это один из самых богатых наших Опекунов, и он пожертвовал для приюта
      большую сумму. Я не могу назвать его, он специально поставил условие, чтобы имя
      его оставалось неизвестным.
      Зрачки Джеруши слегка расширились: она не привыкла к тому, чтобы в конторе с ней обсуждали эксцентричные поступки Опекунов.
      -Этот джентльмен проявил интерес к нескольким нашим мальчикам. Помнишь
      Чарлза Бентона и Генри Фрейза? Они оба были направлены в колледж мистером...
      этим Опекуном, и оба отплатили хорошей учебой и успехами за те деньги, что были
      израсходованы на столь благородное дело. Другой платы джентльмену и не нужно.
      -Прежде его филантропия была направлена исключительно на мальчиков: я никак
      не могла заинтересовать его хоть в малейшей степени продолжением образования
      девочки, какой бы достойной та ни была. Он, могу я тебе сказать, о девочках не
      заботился.
      -Не заботился, мадам, - прошептала Джеруша. Ей показалось, что здесь
      необходимо было что-то ответить.
      - Сегодня на регулярной встрече был поднят вопрос о твоем будущем.
      Миссис Липпетт выждала паузу, затем продолжила в медленной, спокойной
      манере, стараясь, чтобы у ее слушательницы внезапно напряглись нервы.
      - Обычно, как ты знаешь, детей после шестнадцати лет не держат в приюте,
      но для тебя было сделано исключение. Ты окончила нашу школу в четырнадцать и
      в учебе проявила себя очень способной, - не всегда, я должна сказать, это
      относится к твоему поведению, - это дало возможность разрешить тебе продол
      жить учебу в сельской средней школе. Сейчас ты ее кончаешь, и, разумеется,
      приют не может далее быть за тебя ответственным. Если на то пошло, ты имела на
      два года больше, чем большинство детей.
      Миссис Липпетт опустила тот факт, что Джеруша в течение этих лет усердно отрабатывала свое содержание и что порядок в приюте всегда был для нее на первом месте, а образование - на втором, и в дни, подобные нынешнему, ее всегда оставляли в приюте для уборки.
      - Как я уже сказала, был поднят вопрос о твоем будущем и обсуждалась твоя
      характеристика, основательно обсуждалась.
      Миссис Липпетт устремила обвиняющий взгляд на сидящего на скамье преступника, а преступник выглядел виноватым, потому что, казалось, от него этого ожидали, а не оттого, что Джеруша могла припомнить какие-либо черные страницы в своей характеристике.
      - Конечно, любого в твоем положении постарались бы устроить на работу, но
      ты проявила способности в некоторых областях знаний, кажется, твои успехи в
      английском были превосходны. Мисс Притчард, одна из членов попечительского
      комитета, состоит также членом школьного совета, она беседовала с твоим
      учителем по риторике и произнесла речь в твою поддержку. Она прочла также
      вслух эссе "Голубая среда", которое ты написала.
      Тут чувство вины у Джеруши куда-то испарилось.
      - Мне кажется, ты выразила мало благодарности заведению, так много
      сделавшему Для тебя, и вряд ли получишь прощение за свои насмешки. Но, к
      счастью, мистер... тот джентльмен, который только что уехал, проявил неумеренное
      чувство юмора. На основании этого дерзкого эссе он предложил послать тебя в
      колледж.
      - В колледж? - глаза Джеруши стали огромными.
      Миссис Липпетт кивнула:
      - Он хотел обсудить условия соглашения со мной. Они необычны. Этот
      джентльмен, надо сказать, со странностями. Он уверен, что в тебе есть оригиналь
      ность, и планирует дать тебе образование с тем, чтобы ты стала писателем.
      - Писателем? - рассудок Джеруши оцепенел. Она могла лишь повторять слова за миссис Липпетт.
      - Это его желание. Выйдет ли что, покажет будущее. Он дает тебе очень
      великодушное разрешение, едва ли не самое великодушное для девочки, у которой
      никогда не было опыта обращения с деньгами. Но он распланировал это мероприятие в деталях, и я не имею права давать какие-либо советы. Ты должна оставаться здесь все лето, а мисс Притчард любезно предложила отвечать за твое снаряжение. Твой стол и обучение будут оплачиваться непосредственно в колледж, а ты
      будешь получать помощь в течение четырех лет, что будешь находиться там, в
      сумме тридцати пяти долларов в месяц. Это даст тебе возможность занять
      некоторое положение, как и другим студенткам. Деньги будут высылаться тебе
      личным секретарем джентльмена раз в месяц, а взамен ты будешь посылать
      письма-подтверждения - тоже раз в месяц. То есть - ты не должна благодарить
      его за деньги, не это ему нужно, но ты должна в письмах рассказывать о твоем
      продвижении в учебе и о деталях ежедневной жизни. Писать так, как писала бы
      родителям, будь они живы. Адресованы письма должны быть мистеру Джону Смиту
      и посланы на адрес секретаря. Имя этого джентльмена не Джон Смит, но он, как
      я уже говорила, предпочел остаться неизвестным. Для тебя он будет только
      Джоном Смитом. А причина такова: он считает, что ничто так не обучает литератур
      ному изложению, как писание писем. Поскольку у тебя нет семьи, он хочет, чтобы
      ты писала ему как родным; к тому же ему нужно следить за твоими успехами. Он
      никогда не будет отвечать на твои письма, а также ни в малейшей степени извещать
      о них. Он питает отвращение к писанию писем и не хочет быть для тебя обузой. Если
      возникнет тот или иной вопрос, который, как покажется, потребует настоятельного
      ответа - такое событие, допустим, как твое исключение, которого, я надеюсь, не
      произойдет, - ты можешь списаться с мистером Григгсом, его секретарем. Эти
      ежемесячные письма с твоей стороны абсолютно обязательны: они явятся единственной платой, которую требует мистер Смит. Итак, ты должна быть пунктуальной
      при их отсылке, как если бы это был счет, который ты оплачиваешь. Надеюсь, ты
      будешь всегда писать в уважительном тоне. И запомни: ты пишешь Опекуну Дома
      Джона Гриера.
      Глаза Джеруши страстно устремились на дверь. Голова ее кружилась от волнения, и она желала лишь поскорей вырваться от пошлостей миссис Липпетт и подумать. Она поднялась и сделала нерешительный шаг к двери. Миссис Липпетт жестом задержала ее: это была подходящая риторическая возможность, и ею нельзя было пренебречь.
      -Я верю, ты пристойно отблагодаришь за эту очень редкую, добрую судьбу,
      что выпала тебе? Не многие девочки в твоем положении имеют столь благоприятную возможность приобрести положение в обществе. Ты всегда должна помнить...
      -Я... да, мэм, благодарю вас. Если это все, я должна идти и заштопать брюки
      Фредди Перкинса.
      Дверь за ней закрылась, а миссис Липпетт смотрела ей вслед с открытым ртом: ее заключительное слово повисло в воздухе.
      Письма мисс Джеруши Аббат Мистеру Папочке-Длинные-Ноги Смиту
      Фергюссон Холл, ,215 24 сентября
      Дорогой Добрый-Опекун-Который-Посылает-Сирот-в-Колледж,
      Я здесь! Вчера я путешествовала в течение четырех часов на поезде. Забавно, не так ли? Я никогда раньше не ездила в поезде.
      Колледж - это большущее, самое запутанное место: когда я покидаю мою комнату, я теряюсь. Буду писать вам подробно позднее, когда почувствую себя менее запутанной; также расскажу вам об уроках. Занятия не начнутся до утра понедельника, а сейчас субботний вечер. Но я хотела написать письмо первой, просто чтобы познакомиться.
      Это кажется странным, писать письма кому-то, кого не знаешь. Для меня вообще странно писать письма, за всю мою жизнь я не написала более трех-четырех писем, так что, пожалуйста, не обращайте внимания, если эти письма не будут образцом сердечности.
      Перед тем, как мне уехать, вчера утром миссис Липпетт и я очень серьезно поговорили. Она объяснила, как мне следует вести себя по отношению к доброму джентльмену, который так много делает для меня. Я должна стараться быть Очень Уважительной.
      Но как может человек быть очень уважительным к персоне, которая желает, чтобы ее называли Джоном Смитом? Почему вы не можете подобрать имя, более вам подходящее? Я могла бы с равным успехом писать Дорогому Передвигающе-муся-Столбу или Дорогому Одетому-Столбу.
      Я думала о вас бессчетное число раз этим летом: то обстоятельство, что кто-то проявил интерес ко мне после всех этих лет, заставило меня почувствовать, что я приобрела некое подобие семьи. Кажется, что сейчас я кому-то принадлежу, и это очень утешительное чувство. Должна сказать, однако, что, когда я думаю о вас, мое воображение имеет очень мало пищи. Так, я знаю три вещи:
      Вы высокого роста.
      Вы богаты.
      Вы ненавидите девочек.
      Я предлагаю называть вас Дорогой М-р Ненавистник-Девочек. Только это имя как-то обидно для меня. Или Дорогой М-р Богач, но это имя обидит вас, хотя деньги были единственно важной чертой, характеризующей вас. Кроме того, богатство - исключительно внешнее качество. Может быть, всю жизнь вы не будете богатым: множество очень умных людей разорились на Уолл Стрите. Ну, а высокий рост останется при вас до конца вашей жизни! Итак, я решила называть вас Папочка-Длинные-Ноги. Я надеюсь, вы не будете против. Это такое тайное, ласкательное имя, мы не скажем о нем миссис Липпетт.
      Через две минуты часы собираются пробить десять. Наш день разделен боем часов на части. Мы едим, спим и учимся по бою часов. Это очень подбадривает: я все время чувствую себя подобно горячему скакуну. Время идет! Свет выключить. Спокойной ночи.
      Обратите внимание, с каким педантизмом я подчиняюсь правилам благодаря моему обучению в Доме Джона Гриера.
      Ваша, полная глубочайшего уважения,
      Джеруша Аббат
      1 октября
      Дорогой Папочка-Длинные-Ноги,
      Я люблю колледж, я люблю вас за то, что вы послали меня в колледж - я очень, очень счастлива, и я так все время волнуюсь, что не могу спать. Вы не можете себе представить, как колледж отличается от Дома Джона Гриера. Я никогда не думала, что в мире существует такое место. Я сочувствую всем, кто не родился девочкой и кто не может попасть сюда: я уверена, что колледж, который посещали вы, когда были мальчиком, не мог быть так хорош.
      Моя комната расположена высоко в башне, которая была раньше больничной палатой для заразных больных перед тем, как построили новую больницу. На одном этаже со мной живут еще три девушки - одна из них Старшекурсница колледжа, которая носит очки и всегда просит нас изволить быть немного потише, и две Первокурсницы, которых зовут Салли Мак-Брайд и Джулия Ратлидж Пендлетон. У Салли рыжие волосы и курносый нос, и она довольно дружелюбна; Джулия происходит от одной из знатных семей Нью-Йорка, и она меня еще не заметила. Она и Салли живут вместе, а я и Старшекурсница живем поодиночке. Обычно Первокурсницы не могут получить комнату на одного, они очень дефицитны, но меня поселили одну, хотя я даже не просила об этом. Я надеюсь, что регистратор не считает правильным просить девушку из приличной семьи поселиться в одной комнате с подкидышем. Но вы понимаете, здесь есть преимущества!
      Моя комната расположена в северо-западном углу с двумя окнами и видом из окон. После того, как ты восемнадцать лет жил в палате с двадцатью сожителями, очень покойно быть одному. Это первая удача с тех пор, как я знакома с Джерушей Аббат. Мне кажется, я полюблю ее.
      А вы полюбите, как полагаете?
      Вторник
      Здесь организуют баскетбольную команду из Первокурсниц, и есть шанс, что я буду в ней участвовать. Конечно, я маленького роста, но ужасно быстрая, гибкая и сильная. В то время, как другие подпрыгивают вверх, я могу обманным движением
      проскользнуть у них под ногами и схватить мяч. На деле это превращается в большую забаву - вечером, на стадионе, окруженном деревьями, одетыми в красное и желтое, на воздухе, полном запахов сожженных листьев, и все смеются и кричат. Здесь самые счастливые девушки, каких я когда-либо видела, а я счастливее всех!
      Я собиралась написать длинное письмо и рассказать вам о тех предметах, которые я изучаю (миссис Липпетт сказала, что вы хотите это знать), но только что пробило начало седьмого, и через десять минут мне надлежит быть на стадионе в гимнастической форме.
      Разве вы не надеетесь, что я буду играть в баскетбольной команде?
      Всегда ваша, Джеруша Аббат
      P. S. (9 часов)
      Салли Мак-Брайд только что сунула голову в мою дверь. Вот что она сказала:
      - Я так тоскую по дому, что просто не могу. Ты тоже?
      Я слегка улыбнулась и сказала: "Нет". Думаю, я смогла вывернуться. В конце концов тоска по дому - это своего рода болезнь, от которой я избавлена. Я никогда не слышала, чтобы у кого-нибудь была тоска по приюту, а вы?
      10 октября
      Дорогой Папочка-Длинные-Ноги,
      Слышали вы когда-нибудь о Микельанджело?
      Он был известным художником, который жил в Италии в Средние века. Кажется, каждый на уроке английской литературы знал о нем, и вся группа смеялась, потому что я считала, что Микельанджело - это архангел. Его имя звучит как архангел, не правда ли? Трудность пребывания в колледже состоит в том, что ты, как от тебя ожидают, должен познать так много вещей, которых ты никогда не знал. Порою это весьма затруднительно. Но теперь, когда девушки разговаривают о предметах, о которых я никогда и не слышала, я только сохраняю спокойствие и ищу предметы разговора в энциклопедии.
      В первый день я допустила ужасную ошибку. Кто-то упомянул имя Мориса Метерлинка, а я спросила, первокурсница ли она. Эта шутка гуляла по всему колледжу. Но, во всяком случае, я учусь не хуже любой другой - и способнее, чем некоторые из наших студенток!
      Вам интересно узнать, как я обставила свою комнату? Это симфония в коричневых и желтых тонах. Стена покрашена в темно-желтый цвет, и я купила желтые занавески из грубой бумажной ткани, диванные подушки, доску из красного дерева (подержанную, за три доллара), стул из ротанга и коричневый коврик с чернильным пятном в центре. Я поставила стул на это пятно.
      Окна находятся высоко над полом и невозможно что-нибудь увидеть. Но я отвинтила зеркало со спинки комода, верхняя часть которого обита мягкой тканью, и установила его напротив окна. Очень удобно! Выдвигаешь ящики комода, подобно ступенькам, и шагаешь вверх.
      Салли Мак-Брайд помогала мне выбирать вещи на аукционе Старшекурсниц. Она жила дома всю свою жизнь и знает, как меблировать комнату. Вы не можете себе представить, как это забавно - делать покупки, расплачиваться настоящим пятидолларовым билетом и кое-чего добиваться - когда ты никогда не имел больше пяти центов за всю жизнь. Я уверяю вас, дорогой Папочка, я высоко ценю эти карманные деньги.
      Салли - самая занятная в мире личность, а Джулия Ратлидж Пендлетон самая неинтересная. Это странно, какую смесь мог создать регистратор в смысле сожителей. Салли находит забавным все, даже провал на экзаменах, а Джулия скучает от всего. Она никогда не делает ни малейших усилий, чтобы быть любезной. Она уверена, что если ты Пендлетон, одно это впускает тебя на небеса без каких-либо дополнительных проверок. Джулия и я родились, чтобы быть врагами.
      Сейчас, я надеюсь, вам не терпится узнать, что я изучаю?
      Латынь: Вторая Пуническая война. Прошлой ночью Ганнибал и его войска
      разбили лагерь у Тразименского озера. Они приготовили засаду для римлян, и
      сражение произошло в четвертом часу наступающего утра. Римляне бежали.
      Французский язык: 24 страницы из "Трех мушкетеров" и третье спряжение,
      неправильные глаголы.
      Геометрия: Закончили цилиндры; сейчас изучаем конусы.
      Английский язык: изучение изложения. Мой стиль ежедневно движется в
      направлении ясности и краткости.
      Физиология: Дошли до системы пищеварения. Желчь и поджелудочная
      железа в следующий раз.
      Ваша, на пути, ведущему к образованию,
      Джеруша Аббат
      P. S. Надеюсь, вы никогда не касались алкоголя, Папочка? Это страшно вредно для вашей печени.
      Среда
      Дорогой Папочка-Длинные-Ноги,
      Я сменила свое имя.
      Я еще "Джеруша" в каталоге, но я "Джуди" в любом другом месте. Это вроде тоже плохо, не так ли, что ты должен сам себе давать единственное ласковое имя, какое ты когда-либо имел. Однако я совершенно не выдумала имя Джуди. Так Фреди Перкинс обычно называл меня перед тем, как научился отчетливо говорить.
      Я хотела бы, чтобы миссис Липпетт проявляла чуть больше изобретательности при выборе имен для детей. Она в последнее время брала имена из телефонной книги, - вы найдете фамилию Аббат на первой странице, а христианские имена она подбирала в разных местах: она взяла имя Джеруша с надгробной плиты. Я всегда ненавидела свое имя; но скорее я похожа на Джуди. Джеруша - такое глупое имя. Им называют девочек определенного типа, к какому я не принадлежу: хорошенькая, маленькая, голубоглазая куколка, изнеженная и избалованная всей семьей, которая легко двигается своей дорогой по жизни, безо всяких забот. Разве хорошо походить на нее? Какие бы недостатки у меня ни были, никто не обвинит меня в том, что я была испорчена своей семьей! Но вроде смешно ссылаться на то, кем я была. В будущем, пожалуйста, всегда обращайтесь ко мне как к Джуди.
      (Звонит колокол. Прощайте).
      Пятница
      И что вы думаете, Папочка? Учительница английского языка сообщила, что моя последняя работа показала необыкновенно много оригинальности. Честное слово, она именно так и сказала. Это ее слова. Невероятно, не правда ли, принимая во внимание восемнадцать лет воспитания, которое у меня было. Цель Дома Джона Гриера (как вы, без сомнения, знаете и охотно это одобряете) это превратить девяносто семь сирот в девяносто семь близнецов.
      Необыкновенные художественные способности, которые я проявила, развились в раннем возрасте из-за того, что я рисовала мелом портреты миссис Липпетт на двери дровяного сарая.
      Надеюсь, я не обижаю ваших чувств, когда критикую дом моего детства и юности? Но вы знаете, что имеете власть, поэтому, если я стану слишком дерзкой, вы всегда можете прекратить оплату по вашим чекам. Говорить это не очень вежливо с моей стороны, но от меня трудно дождаться хороших манер: приют, где воспитываются подкидыши, это не школа для юных леди.
      Вы знаете, Папочка, это не работа, которая сулит быть тяжелой в колледже. Это игра. Половину времени я не знаю, о чем разговаривают девушки: кажется, их шутки имеют отношение к прошлому, которым все, кроме меня, делятся. Я иностранец в этом мире, и я не понимаю языка. Это ужасное чувство. Оно было у меня всю жизнь. В средней школе девочки собирались в группы и просто смотрели на меня. Я была для них странной и на них не похожей, и все знали об этом. Я чувствовала, что на моем лице написано: "Дом Джона Гриера". А потом некоторые сердобольные девочки считали обязательным подойти и сказать что-нибудь любезное. Я ненавижу их всех, а этих сердобольных больше всего.
      Здесь никто не знает, что я воспитывалась в приюте. Я сказала Салли Мак-Брайд, что мои мать и отец умерли и что один добрый старый джентльмен послал меня в колледж, и это чистая правда, потому что так оно и есть. Я не хочу, чтобы вы думали, что я трусиха, но хочу, чтобы меня любили другие девушки и чтобы Ужасный Дом, витавший над моим детством, был единственной огромной разницей. Если я смогу повернуться к нему спиной и исключить возможность воспоминаний, думаю, что смогу быть такой же хорошей, как любая другая девушка. Я не верю, что есть какая-то реальная, скрытая разница между нами, правда же?
      Во всяком случае, Салли Мак-Брайд любит меня!
      Всегда ваша,
      Джуди Аббат,
      (Урожденная Джеруша)
      Суббота, утро
      Я только что перечитала это письмо, и оно звучит изрядно невесело. Но разве вы не догадываетесь, что у меня есть специальная тема, приготовленная специально для воскресного дня, обзор на темы геометрии, а также очень чихательный холод?
      Воскресенье
      Вчера я забыла сдать письмо на почту, так что прибавлю возмущенный постскриптум. Сегодня утром у нас был епископ, и что, вы думаете, он сказал?
      "Самое доброе напутствие, данное нам в Библии, следующее: "Бедные всегда живут рядом с тобой. Они оставлены для того, чтобы мы были милосердными".
      Пожалуйста, обратите внимание, что бедные являются разновидностью домашнего животного. И если бы я не превратилась уже в этакую идеальную леди, я поднялась бы после службы и высказала бы ему все, что думаю.
      Дорогой Папочка-Длинные-Ноги,
      Я стала членом баскетбольной команды, и вы можете увидеть синяк на моем левом плече. Он сине-красный с маленькими оранжевыми прожилками. Джулия Пендлетон старается стать членом команды, но это ей не удается. Ура!
      Вы видите, какую удачную позицию я занимаю.
      Колледж становится лучше и лучше. Мне нравятся девушки и учителя, и уроки, и наш городок, и то, что мы едим. Нам дважды в неделю дают мороженое, и мы никогда не едим кукурузной каши.
      Вы хотели получать от меня известие раз в месяц, так ведь? А я засыпаю вас письмами почти каждый день! Но я так взволнована почти всеми этими новыми событиями, что должна поговорить с кем-нибудь, а вы единственный человек, которого я знаю. Пожалуйста, простите мою болтливость: очень скоро я успокоюсь. Если мои письма надоедят вам, вы всегда можете отправить их в корзину для мусора. Обещаю не писать следующего письма до середины ноября.
      Ваша, самая болтливая, Джуди Аббат
      25 октября
      Дорогой Папочка-Длинные-Ноги,
      Послушайте, что я выучила сегодня:
      площадь поверхности правильной усеченной пирамиды равна половине суммы периметров ее оснований на высоту одной из ее трапеций.
      Звучит неубедительно, но я могу доказать!
      Папочка, вы ведь никогда не слышали о моей одежде? Шесть платьев, все новые и красивые, и все куплены для меня, а не достались мне от какой-нибудь более взрослой девочки. Вероятно, вы не представляете, какой высшей отметкой это обозначается в карьере сироты? Вы дали их мне, и я очень, очень обязана вам. Это прекрасно - быть образованным человеком,- но это ничто в сравнении с головокружительным переживанием по поводу шести новых платьев. Их выбрала мисс Притчард, член нашего попечительского комитета, а, слава Богу, не миссис Липпетт. У меня есть вечернее платье, розовый тонкий муслин поверх шелка (в нем я действительно красива), и голубое платье для церкви, и платье для обеда из красного шифона с восточной отделкой (в нем я похожа на цыганку) и другое - из розового чаллиса, и серый костюм для улицы, и повседневное платье для занятий. Вероятно, это не такой ужасно большой гардероб для Джулии Ратлидж Пендлетон, но для Джеруши Аббат - Боже мой!
      Уверена - вы думаете сейчас: какая она легкомысленная, мелочная, маленькая скотина, и какая пропасть денег уходит, чтобы дать образование девушке?
      Но, Папочка, если бы вас всю жизнь одевали в пронумерованную полосатую одежду, вы бы поняли мои чувства. А когда я начала учиться в средней школе, наступил другой период, еще более плохой, чем пронумерованная одежда.
      Бедный сундук.
      Вы не знаете, как я боялась появляться в школе в этих ужасных платьях из бедного сундука. Я была совершенно уверена, что должна быть записана в классе вслед за девочкой, которая раньше носила мое платье, и что она будет шептаться, хихикать и указывать на меня другим. Горечь того, что ты носишь одежду, выброшенную твоими врагами, разъедала душу. Если бы я носила шелковые носки всю мою оставшуюся жизнь, не верю, чтобы этот шрам разгладился.