- Итак, господа офицеры, - решительно заговорил адмирал, прервав тревожное молчание, угрожающее лишить совещание всякого смысла, - поговорим о деле. Коммодор Сантос, отправлены ли в систему Индра тендеры?
      - Так точно!
      - Очень хорошо!
      Прибыв в Голан, Вильерс сразу настоял на отправке в Индру нескольких разведывательных тендеров. Чельтвин, проведший здесь бесконечные дни в мучительных размышлениях о неизвестных силах противника, таившихся по ту сторону узла пространства, был этому несказанно рад. Его крайне угнетала неизвестность, но он не мог себе позволить оставить в Индре ни одного корабля, а тендеров, способных преодолевать узлы пространства, у него не было. На тяжелых кораблях такие тендеры были, и Вильерс немедленно отправил три штуки на разведку. Им предстояло скрытно перемещаться по периметру звездной системы Индра, тайком приближаясь к ее светилу в надежде обнаружить загадочного противника. Разумеется, они не имели курьерских ракет (те были не меньше их самих), но хотя бы один из них должен был постоянно дежурить возле узла пространства, чтобы в любой момент ускользнуть в него с известиями об увиденном.
      Чельтвин подумал, что стоящая перед Вильерсом проблема хрестоматийна. Защитник узла пространства всегда точно знает, откуда появится враг, но ему обычно неизвестно, когда именно последует нападение. Вопреки расхожему среди политиков и журналистов мнению, ни одно военное соединение не может непрерывно находиться в состоянии полной боеготовности. Впрочем, противник Вильерса, вероятно, еще не освоился в Индре и, возможно, не обнаружил пока узел пространства, ведущий в Голан. Адмирал намеревался с наибольшей выгодой использовать это обстоятельство. Противник может пользоваться численным преимуществом, но ему не застать корабли ВКФ Земной Федерации врасплох!
      - Очень хорошо! - повторил адмирал, рассеянно постукивая по краю стола лазерной указкой, почему-то казавшейся в его руке маршальским жезлом, украшенным золотом и слоновой костью. - Я вижу, что ситуация в этой звездной системе подтверждает выводы, сделанные нами в полете. Поэтому наши силы будут дислоцированы согласно плану, о котором капитан Чельтвин, полагаю, уже поставлен в известность.
      Он вопросительно поднял бровь, и Чельтвин кивнул.
      - Ну что ж! Думаю, всем ясно, что наша легкая ударная группа не в состоянии атаковать в лоб тяжелые корабли, которые видел у противника капитан Чельтвин. В первую очередь ввиду отсутствия у нас боеголовок с антивеществом.
      - И ввиду того,- пробормотал Френкель достаточно тихо, чтобы его тут же не отправили на гауптвахту, - что "Нагината" отстала.
      Чельтвин втянул воздух сквозь сжатые зубы и приготовился к светопреставлению. Однако ничего не случилось, и капитан с удивлением понял, что происшедшее не поразило никого, кроме него самого. Судя по всему, начальник оперативного отдела штаба лишь выразил общее глубокое недовольство каким-то хорошо известным фактом. Даже в возмущенном взгляде, которым Сантос смерил своего подчиненного, сквозило недовольство лишь формой замечания Френкеля, а не его содержанием.
      Вильерс не дал собравшимся долго пребывать в молчании.
      - Коммандер Плевецкая лично уверила меня в том, что ей не потребуется много времени для ремонта двигателей, - довольно миролюбиво сказал он. Значит, "Нагината" скоро к нам присоединится. Тем временем мы дислоцируем наши силы согласно разработанному плану. Авианосцы, включая "Шангри-Ла" и "Сан-Джасинто", - с этими словами он кивнул в сторону Чельтвина, - будут прикрывать узел пространства, а линейные корабли и крейсера мы отведем назад, туда, откуда они смогут поддержать авианосцы своими дальнобойными ракетами. - Адмирал снова повернулся к Чельтвину. - Наличие у нас истребителей должно стать неприятным сюрпризом для противника, который, кажется, до сих пор не осведомлен о том, что они у нас имеются, благодаря мужеству коммодора Чельтвина, который воздержался от демонстрации их наличия.
      Чельтвину было очень приятно услышать похвалу из уст человека, явно не привыкшего отпускать комплименты младшим по званию.
      - В то же время, - продолжал Вильерс, - такая дислокация сведет к минимуму возможности противника пойти на абордаж наших кораблей, как это когда-то делали фиванцы. Хотя наблюдения коммодора Чельтвина и не дают оснований полагать, что они склонны применять такие приемы, мы не можем позволить им застать нас врасплох. У нас нет космических десантников, и мы не готовы дать отпор их абордажным командам.
      Сидевшие вокруг стола офицеры дружно закивали. Перейдя из Эребора в звездную систему Голан, Вильерс в первую очередь направился к здешней пригодной для обитания планете под названием Голан-А-2, бывшей, впрочем, не очень привлекательным местечком, и высадил там со своих кораблей всех космических десантников. Только после этого он направился на соединение с уцелевшими кораблями Чельтвина.
      По официальной версии, это было сделано, чтобы помочь местному правительству поддержать порядок, если на планете внезапно вспыхнет паника. Истинные же причины были хорошо известны всем присутствующим, но Вильерс поспешил о них напомнить, и у Чельтвина снова испортилось настроение.
      - В этой связи не могу не упомянуть проблему эвакуации гражданского населения Голана-А-2 в случае драматического развития событий, - неумолимо продолжал адмирал. - Наш старший механик рассчитал, сколько гражданских лиц мы сможем принять на борт, освободив для них кубрики космических десантников и приняв меры к экстренному обеспечению кислородом и питанием дополнительных лиц на борту кораблей. Разумеется, мы не сможем эвакуировать все население планеты, но примем на борт довольно много людей. Причем для их погрузки не потребуется много времени, так как космические десантники уже на планете и их высадку не придется совмещать с погрузкой эвакуируемых.
      Вильерс задумчиво замолчал, не обращая внимания на воцарившееся в штабной рубке гробовое молчание и вроде бы даже не замечая его. Потом он заговорил в своей обычной безапелляционной манере:
      - В этой связи встает проблема отбора гражданских лиц для эвакуации. Изучив доклад старшего механика и местные демографические данные, я пришел к выводу, что мы сможем взять на борт почти всех детей в возрасте до тринадцати лет и беременных женщин.
      Тишину нарушил ровный голос Сантоса:
      - А что если их будет трудно убедить расстаться с семьями? Могут вспыхнуть волнения. А это крайне нежелательно, так как эвакуация должна быть проведена очень быстро. Если она вообще должна состояться, - добавил он почти вызывающим тоном.
      - Разумное замечание, коммодор. Перед высадкой на Голан-А-2 я переговорил с майором Кемалем. Он прекрасно понимает возможные осложнения и готов принять все меры для эвакуации тех, кого мы способны принять на борт. Майор Кемаль, - с чувством добавил адмирал, - прекрасно понимает, что мы не в состоянии эвакуировать все местное население, но не сомневается в том, что мы обязаны спасти хотя бы тех, кого можем.
      Адмирал окинул ледяным взглядом собравшихся вокруг стола, заглянув каждому в глаза. Многие тут же задумались над тем, что Вильерс оставил недосказанным... Оставив Голан, им придется отступать и из Эребора... Только вот в Голане пять тысяч населения, а в Эреборе - более пятидесяти...
      Вильерс проснулся от звукового сигнала устройства связи и от сирен, взвывших на борту корабля. Прежде чем заговорить, ему пришлось проглотить подступивший к горлу комок.
      - Слушаю? - наконец выговорил он.
      - Господин адмирал! - раздался голос капитана "Анаконды". - Из Индры появились тендеры и сообщили, что мы должны готовиться к отражению нападения. Согласно
      вашему приказу я немедленно объявил боевую тревогу.
      - Очень хорошо, капитан. Сейчас буду на мостике.
      Вылезая из койки, Вильерс поразился собственным ощущениям. Ему бы прийти в ужас оттого, что действительность, в которой он пробудился, страшнее кошмарного сна, мучившего его всю ночь.
      Ему предстоит кошмар, от которого не будет пробуждения, а он даже радуется вою разбудивших его сирен, потому что во сне, который он видел, все гибнущие женщины и дети были как две капли воды похожи на его жену и дочь.
      Глава 4 "Я ничего не могу поделать!"
      Взрывы и прочие страшные катаклизмы протекают в космическом пространстве беззвучно. Поэтому в том, что события, разыгравшиеся возле узла пространства, ведущего из Голана в Индру, не сопровождались шумом и грохотом, не было ничего странного или необычного. Странной была лишь тишина на флагманском мостике "Анаконды", где Энтони Вильерс и офицеры его штаба, бледные как смерть, наблюдали за разыгравшимся побоищем.
      Тендеры, вернувшиеся из Индры, сообщили о том, что их ждет. Но бесстрастные рапорты, содержавшие лишь сухие факты, не могли по-настоящему подготовить землян к зрелищу, которое им предстояло увидеть. Из узла пространства один за другим появились двенадцать чудовищных сверхдредноутов. Их огромные корпуса вырастали во времени и пространстве Голана, подобно зловещим раковым опухолям.
      Тем не менее предупреждение пришло вовремя, и шесть авианосцев, размещенных так, чтобы прикрывать узел пространства, успели катапультировать все свои истребители еще до появления первого корабля загадочного противника. Сверхдредноуты появлялись в Голане беспорядочно, как всегда при проходе кораблей сквозь ранее неизвестный узел пространства. Хаотичный строй сверхдредноутов создал идеальные условия для атаки истребителей, несших на внешней подвеске предназначенные для ближнего боя ракеты типа FR1. Истребители бросились на чудовищные корабли противника со всех сторон.
      Адмирал Вильерс скрепя сердце приказал атаковать столь мощного противника ракетами для ближнего боя, потому что у него не было выбора. Дальнобойные ракеты FM2 позволили бы истребителям начать атаку за пределами досягаемости большинства корабельных вооружений, предназначенных для борьбы с истребителями, но одна эскадрилья могла взять на борт только двенадцать таких ракет, а этого явно не хватало, чтобы пытаться прорвать оборону кораблей противника. Парочке таких ракет, возможно, и удалось бы поразить цель, но это ничего бы не изменило в общей картине боя. Противнику нужно было нанести ощутимый урон, а на это были способны только тяжелые боеголовки ракет FR1. Кроме того, они отличались такой высокой скоростью, что их не могла перехватить даже самая совершенная противоракетная оборона противника. Пилотам истребителей придется дорого заплатить за то, чтобы пробиться к вражеским кораблям на дальность действия своих ракет, но те, кому это удастся, сильно потреплют противника.
      К счастью, скоро стало ясно, что Чельтвин, командовавший теперь авианосцами с борта "Шангри-Ла", был прав. Противник, представляющий, насколько опасны истребители, гораздо энергичнее пытался бы не допустить их в мертвые зоны, возникавшие за кормой кораблей под воздействием искажающих геометрию пространства реакционно-инертных двигателей. Кроме того, противоракетная оборона противника явно не умела бороться с истребителями. Почти все сто восемь машин, стартовавшие с авианосцев, сумели прорваться к целям и на страшной скорости выпустить по ним ракеты с их мощнейшими двигателями и запрограммированными на самоуничтожение бортовыми компьютерами, лихорадочно разыскивающими цель.
      Через несколько секунд экипажи тяжелых кораблей Вильерса, скрывавшихся на пределе досягаемости самых дальнобойных ракет, увидели яркие вспышки. На флагманском мостике тоже наблюдали за пламенем ядерных вспышек и многочисленными взрывами на борту вражеских кораблей, где разрушались электромагнитные щиты и плавился металл корпусов. Штабные офицеры в полном молчании изучали бесстрастные цифры, повествовавшие о страшных повреждениях, причиненных противнику, которые им, служившим в мирное время, было трудно себе представить. Впрочем, по крайней мере один человек на мостике сохранил самообладание. Хотя Вильерс и ужасался происходящему не меньше остальных, он заставил себя хладнокровно анализировать поступавшие данные, пытаясь понять, что вытекает из них помимо количества поврежденных вражеских кораблей.
      - Коммодор Сантос, - через несколько секунд сказал он. Резкий голос адмирала прозвучал, как щелчок бича в тишине, повисшей на мостике, и начальник штаба Вильерса чуть не подпрыгнул от неожиданности.
      - В поступающих данных нетрудно заметить некоторые закономерности.
      - Закономерности? - Сантос, провожаемый взглядами остальных офицеров, подошел к адмиралу. - Вы хотите сказать, что противник не знаком с космическими истребителями?
      - Да. Этот вывод коммодора Чельтвина, безусловно, подтвердился. Но в первую очередь я имею в виду их реакцию на наши ракетные залпы.
      Адмирал говорил о ракетах, которыми его линейные корабли и крейсера поддерживали истребители, не рассчитывая, впрочем, нанести особый ущерб противнику на таком огромном расстоянии.
      - А точнее, отсутствие адекватной реакции на них со стороны противника, после того как он выпустил по нам свои ракеты с внешней подвески. Это обстоятельство, а так же очень плотный огонь энергетических излучателей, о котором докладывают истребители, почти не пострадавшие от этого оружия, предназначенного в первую очередь для борьбы с кораблями противника, - все это наталкивает на определенный вывод.
      - Вы хотите сказать, что...
      - Совершенно верно. Эти сверхдредноуты несут лишь энергетическое оружие, не имея бортовых ракетных установок. Поэтому о наличии у противника боеголовок с антивеществом сейчас судить рано. - Резкие черты лица Вильерса застыли в недовольной гримасе. - Как жаль, что мы этого не знали! Ведь мы могли подойти поближе к узлу пространства и засыпать их ракетами! Впрочем, поздно рассуждать! Сейчас истребители возвращаются на авианосцы для пополнения боезапаса, а противник продолжает наступать. Мы должны немедленно сократить дистанцию, чтобы нанести по нему удар. Капитан Крюгер! - Вильерс обратился через устройство связи к командиру "Анаконды". Прозвучало несколько приказов, и тяжелые корабли землян двинулись вперед.
      - Господин адмирал, - сказал Сантос. - Из узла пространства продолжают появляться сверхдредноуты противника. Те из них, что выходят оттуда сейчас, могут иметь на борту ракетные установки. Кроме того, я не исключаю наличия у них боеголовок с антивеществом...
      - Я согласен с вами, коммодор, но позволю себе обратить ваше внимание еще на одну закономерность, которую нетрудно заметить в полученных нами данных. Посмотрите, что сообщают пилоты о плотности оборонительного огня, с которым они столкнулись.
      Сантос начал изучать столбцы цифр, а остальные офицеры, включая Френкеля, с любопытством заглядывали ему через плечо. Постепенно начальник штаба перестал хмуриться, и у него засверкали глаза.
      - Господин адмирал, если я правильно понимаю, корабли этих... - Он вовремя спохватился, прежде чем у него с языка сорвался живописный нецензурный эпитет. - Корабли противника не объединены в информационную сеть!
      - Совершенно верно! И в этом коммодор Чельтвин не ошибся. Если на нашей стороне действительно такое преимущество в области управления огнем, я готов рискнуть и вступить с противником в ракетную дуэль даже в отсутствие "Нагинаты".
      Упомянутый линейный крейсер с трудом добрался до Голана всего за четыре часа до начала сражения и все еще плелся по этой звездной системе с черепашьей скоростью, которую пока не могла повысить даже лихорадочная работа его механиков, трудившихся под личным наблюдением коммандера Плевецкой.
      - А теперь, господа офицеры, предлагаю позволить капитану Крюгеру вступить в бой. Мы же тем временем постараемся прийти к новым выводам о возможностях и намерениях противника.
      - Прекрасная мысль, господин адмирал! - воскликнул Сантос. Со стороны остальных офицеров штаба, не исключая Френкеля, также послышались одобрительные восклицания.
      Тяжелые корабли Вильерса, казавшиеся крошечными по сравнению с бесконечной чередой сверхдредноутов противника, продолжавших возникать в Голане, приблизились к ним на расстояние прицельного ракетного огня, и по космическому пространству покатились такие чудовищные волны энергии, что казалось, оно вот-вот расползется по швам.
      Вскоре стало ясно, что вражеские системы управления огнем действительно устарели по сравнению с системами кораблей ВКФ Земной Федерации. Противник мог объединить в единую информационную сеть в два раза меньше кораблей, чем земляне, а ведь в такой сети корабли маневрировали и стреляли как единое целое, намного эффективнее поражая свои цели. А еще важнее было то, что сеть позволяла столь же эффективно перехватывать ракеты противника, ведь за первыми двенадцатью сверхдредноутами противника в Голане действительно появились вражеские корабли этого класса, оснащенные ракетными установками, причем казалось, что ими нашпигованы все корпуса этих огромных кораблей. На вражеских ракетах на самом деле стояли боеголовки с антивеществом, но этим ракетам лишь иногда удавалось пробиться сквозь паутину оборонительного лазерного огня, который координированно вели шестерки кораблей землян. Впрочем, и этих ракет хватило, чтобы тяжело повредить линкоры "Орел" и "Каллоден", а также уничтожить тяжелый крейсер "Эмануэль Филиберто" и эсминцы "Мушкетер" и "Сулейман". Лишь линкоры могли устоять против нескольких попаданий смертоносных боеголовок с антивеществом. Однако шестерки кораблей Вильерса как единое целое снова и снова давали залп из всех ракетных установок по той или иной избранной цели. Хотя боеголовки ракет и действовали по принципу простейших ядерных бомб, некогда стерших с лица Земли Хиросиму и Бомбей, они взрывались одновременно, как огни гигантского фейерверка, сливаясь затем в колоссальный огненный шар. Через некоторое время он гас, оставив от корабля противника только облако газа и мелких обломков. На флагманском мостике "Анаконды" звучали торжествующие крики и радостные возгласы, но Вильерс, в душе которого вспыхнул малюсенький огонек надежды, по-прежнему стоял с каменным лицом.
      В Голане продолжали возникать все новые и новые корабли противника. После двадцати четырех гигантских сверхдредноутов, девять из которых было уже уничтожено, из узла пространства выходили только линейные крейсера, но их было невероятно много, и каждый из них был напичкан ракетными установками с полным боезапасом ракет. Вильерс уже давно озабоченно следил за состоянием боеприпасов на своих кораблях. Ракет у них на борту становилось все меньше и меньше. Внезапно ему сообщили о гибели эсминца "Дантон", и он с горечью подумал, что рано радовался.
      С непроницаемым лицом адмирал выпрямился во весь рост и повернулся к Сантосу:
      - Коммодор, наступил момент выполнить план эвакуации части населения этой системы. Свяжите меня с коммодором Чельтвином!
      На смуглом лице начальника штаба Вильерса появилось выражение, которое прекрасно поняли все его подчиненные, но Сантос выполнил приказ.
      Вильерс увидел на экране коммуникационного монитора Алекса Чельтвина, а за его спиной - возбужденных, но лихорадочно работавших офицеров на мостике легкого авианосца "Шангри-Ла", готовившегося катапультировать свои только что пополнившие боезапас истребители.
      - Коммодор Чельтвин, - без предварительных приветствий начал Вильерс, нам придется прекратить сражение. Благодаря превосходству в скорости мы достигнем планеты Голан-А-2 раньше противника. Однако, если он немедленно начнет преследование, противник настигнет нас раньше, чем мы завершим эвакуацию. Ваши истребители должны прикрыть наш отход и задержать противника. Вы можете это сделать?
      - Мы попытаемся!
      - Не забывайте, что ваши авианосцы очень ценные корабли и ни в коем случае не должны попасть под ракетный обстрел. Не подпускайте к себе противника и не давайте ему покоя налетами истребителей.
      - Вас понял! Сделаем все возможное!
      - Я не сомневаюсь в этом, коммодор. Ведь вы понимаете, как много теперь зависит от вас.
      Вильерс не упомянул о мирных жителях на Голане-А-2, да в этом и не было необходимости.
      Линейные крейсера неслись в космическом пространстве, значительно обогнав медлительные сверхдредноуты. Впрочем, они могли бы вырваться гораздо дальше, если бы загадочные крошечные космические аппараты не продолжали свои упорные атаки, нанося линейным крейсерам болезненные удары, от которых им приходилось непрерывно отбиваться. Мучители линейных крейсеров выполняли, казалось, невозможные чудеса акробатики, но на борту космических кораблей эта эквилибристика никого особенно не заинтересовала.
      Анализом возможностей крошечных корабликов противника займется главное командование. Сейчас линейным крейсерам нельзя отклоняться от выбранного курса. Они должны спешить туда, куда скрылись вражеские корабли и откуда шло излучение электронов и нейтрино, выдававшее наличие там населенного мира. Линейные корабли противника нельзя упустить! Может, они решили дать бой возле самой планеты?.. Что ж, тем хуже для них!
      Над колонией землян висела заходящая звезда Голан-А, красные лучи которой заливали пейзаж словно потоками крови.
      - Нет!.. Лидочка! Нет!..- кричала вслед дочери бившаяся в руках двух космических пехотинцев Людмила Игоревна Борисова. Ее двухлетнюю дочь Лиду уносили от нее по космодрому. Светлые волосы девочки развевались на ветру, как ореол из колосьев спелой пшеницы вокруг маленького личика, застывшего, словно маска ужаса. Людмила стала рваться еще сильнее, не обращая внимания на пытавшегося успокоить ее мужа.
      Внезапно на ее лицо пала чья-то тень. К ней подошел неестественно высокий человек в боевом снаряжении космического десантника. Склонив голову, он посмотрел на Людмилу. У него было смуглое лицо с орлиным носом и раскосыми черными глазами. Народы, населявшие Землю, слились в одну нацию под эгидой Земной Федерации еще до того, как человечество начало свою космическую одиссею, и расовая неприязнь там давно исчезла, но генетическую память трудно искоренить. Она сохранила воспоминания о людях с такими лицами, которые некогда появлялись из просторов бескрайних степей и резали земледельцев-славян, как скот на бойне...
      У человека были знаки различия майора космического десанта ВКФ Земной Федерации. Он смотрел на несчастных колонистов, и на его суровом лице было написано сочувствие.
      - Мне очень жаль, - сказал майор Мухаммед Кемаль, - но у меня приказ адмирала Вильерса. В первую очередь мы примем на борт детей и беременных женщин. Прошу вас меня понять.
      - Проклятый чернозадый! - выругалась Людмила по-русски. К счастью, майор не понял этого древнего нелестного эпитета, которым в незапамятные времена русские награждали чужаков с темным цветом кожи. Людмила хотела еще что-то добавить, но кто-то сильно сжал ей руку. Это была Ирма Санчес, которая, осторожно неся огромный живот, подошла сзади к Людмиле сквозь коридор, открытый космическими десантниками в толпе для тех, кто имел право на эвакуацию.
      - Пусть они ее заберут, Людмила, - взволнованно сказала Ирма. - С девочкой ничего не случится. Обещаю тебе присмотреть за ней! Вы скоро увидитесь. Ты же слышала, что сказал майор! Перед тем как покинуть Голан, ВКФ снимет с планеты всех жителей. Правда, майор?
      - Безусловно! - как можно убедительнее заявил Кемаль.
      - Ну, ты слышала, Мила? - сказал Сергей Ильич Борисов, неуклюже стараясь утешить супругу. - Все будет хорошо! Вот увидишь! Пошли отсюда!
      Людмила смотрела перед собой невидящими глазами, но светлые волосы ее дочери уже исчезли в толпе, а плач поглотил шум, стоявший на космодроме.
      - Лидочка! - прошептала Людмила, так и не увидев в последний раз своего ребенка. Потом муж повел ее домой.
      - Благодарю вас, - негромко сказал Кемаль Ирме.
      - Не смей меня благодарить, подонок, - почти не повышая голоса, ответила Ирма Санчес. - Я сделала это ради них, а не для того, чтобы помочь тебе выполнить твой жестокий приказ. Может, так и надо, но все равно вы все - грязные лжецы!
      С высоко поднятой головой, не оглядываясь, Ирма направилась по полю к ожидавшему ее космическому челноку.
      Кемаль долго смотрел ей вслед, и только многолетняя закалка не позволила ему крикнуть: "Я ничего не могу поделать!"
      Последний из легких авианосцев вышел из узла пространства в звездную систему Эребор, и Энтони Вильерс позволил себе едва заметно перевести дух. На борту этих авианосцев теперь оставалось менее трети прежнего числа истребителей. Две трети остались в Голане, превратившись в облачка мелко распыленных обломков или потерявшие форму металлические конструкции с мертвыми пилотами на борту. Некоторые пилоты в своих искореженных машинах были еще живы... Скоро погибнут и они!
      Но все шесть авианосцев уцелели и сумели задержать наступающего противника!
      Хотя Вильерс и не слышал стонов и плача детей и беременных женщин, размещенных в чреве "Анаконды", ему казалось, что воздух вокруг него дрожит от этих звуков.
      Вильерс с трудом унес ноги из Голана. Загадочный противник неумолимо наступал. Ему приходилось замедлять свое движение, чтобы отбивать атаки землян, но он ни разу не отклонился от выбранного курса. Словно влекомый дьявольским магнитом, он по самой короткой траектории двигался к ближайшему населенному людьми миру. Вильерс уже почти не пытался представить себе существ, управляющих этими бесшумными орудиями уничтожения, и перестал делать замечания своим офицерам, называвшим их орглонами, так как не мог предложить лучшего названия.
      Буйная фантазия капитана Марка Леблана позволила ему описать на бумаге кошмарные события, которые в мирное время было почти невозможно представить. Он выдумал страшного врага человечества - империю неземных существ, на протяжении многих тысяч лет расширявшуюся от одного узла пространства к другому, разрастаясь как злокачественная опухоль на теле Галактики. Его орглоны представляли собой ужасный конечный продукт ничем не ограниченного клонирования киборгов, от которого человечество отказалось после нескольких неудачных экспериментов в XXI веке. В этих существах плоть, металл, нейроны и силикон слились в бездушную амальгаму. Орглоны давно превратились в существ, не помнящих и не желающих помнить о том, что представляли собой их органические предки. Да и как можно было говорить о предках этой расы, пожелавшей слиться с машинами. Раньше Вильерс презрительно фыркал, вспоминая об этой выдумке, но теперь, когда он думал о нечеловеческом упорстве загадочного противника, ему становилось не до смеха.
      Внезапно он повернулся к начальнику разведывательного отдела своего штаба:
      - Капитан-лейтенант Санторелли, вы знакомы с Марком Лебланом, не так ли?
      Франческа Санторелли подняла удивленные глаза от компьютера.
      - Так точно! Я познакомилась с ним на первом корабле, где служила. Он был там начальником разведотдела...
      - Знаете что, - продолжал Вильерс, словно не услышав ответа, - когда будете готовить сообщения для отправки на курьерских ракетах, вспомните Леблана и подумайте о том, что ему может быть интересно. По-моему, без него тут не обойдется.
      Адмирал повернулся к тактическому дисплею и стал созерцать корабли своей эскадры.
      Запас ракет был на исходе, авианосцы потеряли две трети истребителей, все корабли были битком набиты беженцами. Теперь они ожидали дальнейших действий противника, о которых адмиралу не хотелось даже думать.
      Что будет, если противник немедленно начнет наступление сквозь узел пространства, местоположение которого ему должно быть известно, так как он наблюдал на экранах своих сканеров за тем, как в этот узел исчезают корабли землян?! Какая судьба уготована тогда пятидесяти трем тысячам колонистов на планете Эребор-А-2?! Ведь если смертоносные корабли противника сейчас бесшумно появятся из завоеванного ими Голана, ему останется только немедленно пуститься в бегство, не задумываясь над судьбой мирных жителей Эребора!
      - Ну что ж, - сказал коммодор Августин Райхман, переводя дух после прохождения узла пространства и созерцая на дисплее мрачные дали беззвездной системы К-45,- еще один узел пространства, и мы в Эреборе. Адмирал Вильерс знает, что мы летим к нему, и наверняка уже подготовил колонию к немедленной эвакуации. На этот раз мы никого там не бросим.
      "Уж я-то никого там не брошу!" - хотел добавить он, но воздержался.
      - Конечно не бросим,- согласился с ним капитан Ю Вант. Внимание капитана флагманского корабля было приковано к экрану компьютера, на котором появлялись выходящие из узла пространства транспорты 58-й тактической группы. Это были суда типа "Рододендрон" размером с добрый сверхдредноут и ударные десантные транспорты типа "Эспадрон" в сопровождении эскорта из шести легких крейсеров. Группу в спешке сколотили с единственной целью поскорее эвакуировать гражданское население из Эребора, потому что затишье в тех краях не могло быть долгим. Капитан Ю Ванг безуспешно старался думать об этом пореже.- Не понимаю, почему эти существа медлят! Сколько уже прошло? Почти месяц?
      - Откуда нам знать, Ю Ванг! Может, мы первый превосходящих их в техническом отношении противник, с которым они сталкиваются? Судя по донесениям адмирала Вильерса, он задал им хорошую трепку, прежде чем отступить из Голана.
      При звуках названия этой звездной системы на мостике повисла тишина.
      - Жаль мирных жителей, - первым осторожно начал Ю Ванг. - Как вы думаете?..
      - Думаю, в основном они целы! - Голос Райхмана звучал что-то уж больно оптимистично. - Кем бы ни был наш новый противник, зачем ему их убивать?! Ведь ему понадобится рабочая сила! Или он возьмет их в заложники...- Райхман сделал жест, словно от чего-то отмахиваясь. - И вообще, что сейчас рассуждать! У нас есть приказ, и мы сделаем так, чтобы случившееся в Голане не повторилось в Эреборе!
      - Совершенно верно, господин коммодор! - согласился Ю Ванг.- Уверяю вас, я только рад, что противник дал нам передышку. Думаю, адмирал Вильерс считает точно так же.
      - Полностью с вами согласен!
      Все военные корабли и транспорты боеприпасов, которые только смог наскрести Военно-космический флот, уже обогнали тихоходные транспорты Райхмана и добрались до Эребора.
      - К Вильерсу пришло большое подкрепление. Адмирал Теллер наверняка уже в Эреборе. Туда доставили боеголовки с антивеществом, так что, если противник думает, что только у него есть такое оружие, его ожидает неприятный сюрприз... А судя по сведениям с курьерской ракеты, которая летела нам навстречу в звездной системе Сарасота, в Эребор движется ударная группа адмирала Муракумы...