Восемь - нет.
      Вселенная вздыбилась вокруг Хелен, когда восемь лазерных боеголовок сдетонировали одновременно, хлестнув по кораблю смертоносной яростью лазеров с накачкой взрывом. Компьютеры, управляющие симуляцией, задействовали в ней генераторы искусственной гравитации вспомогательного мостика. Теперь чувства гардемаринов настаивали, что мостик швыряет из стороны в сторону, что весь корпус "Гексапумы" изгибается под ударом переданной ему энергии. Защитные бортовые гравистены отклонили и погасили большинство лазерных лучей, часть энергии поглотила броня корабля. Но эти ракеты принадлежали линейному крейсеру, а не ещё одному тяжелому. Эти ракеты были такими же, как и у кораблей стены, а боеголовки хевов были больше и мощнее мантикорских, в компенсацию за их более слабые РЭП и РЭБ. Никакая во всей галактике гравистена тяжелого крейсера не могла остановить их все.
      - Попадания в узлы Бета-Три, Бета-Пять и Альфа-Два! - доложила Рагнхильд из машинного под аккомпанемент сигнала тревоги. - Тяжелые потери в первом импеллерном отсеке! Мы потеряли генераторы гравистен Два, Четыре и Шесть! Радар-Два и Лидар-Два вышли из строя! Прямые попадания в Гразеры Четыре и Восемь; Пусковые Четыре, Шесть и Десять не отвечают! Погреб-Три разгерметизирован! Тяжелые повреждения между шпангоутами Три-Девять и Шесть-Шесть!
      Ускорение "Гексапумы" упало, когда вражеский огонь повредил её передние альфа- и бета-узлы. Гравистена правого борта задрожала, по мере того, как всё больше ударов приходилось на носовые генераторы. Затем она восстановилась - со значительно меньшей энергией - когда Рагнхильд распределила мощность уцелевших генераторов, чтобы прикрыть смертельную брешь. Если бы не резкий поворот по приказу Хелен, который положил "Гексапуму" на бок относительно линейного крейсера хевов, перекрыв импеллерным клином прямое направление атаки, всё было бы ещё хуже.
      Не то, чтобы всё не было и так ужасно.
      - Уклонение по плану Дельта-Квебек-Семь, - бросила она. - Рулевой, пол-оборота до обратной позиции.
      - Есть уклонение Дельта-Квебек-Семь, - подтвердил старшина Вальтам. - Поворачиваю корабль.
      Этот манёвр отвернул поврежденный правый борт "Гексапумы" прочь от врага. Он же развернул её импеллерный клин прочь от максимально защитной позиции, но направил её неповрежденным бортом в сторону врага, а ослабленную гравистену убрал подальше, сделал её более трудной целью. Имитаторы уже работали на полную мощь. Это может изменить ситуацию…
      "Кроме того, - мрачно подумала Хелен, - сенсоры нашего правого борта разбиты вдребезги. А так мы хоть сможем видеть ублюдков".
      Д'Ареццо послал собственный двойной залп во врага. Тот встретился со вторым вражеским залпом секунды спустя запуска, и дисплей превратился в бурящую мешанину, когда клинья уходящих и приближающихся ракет перекрыли зону видимости сенсоров "Гексапумы" словно старинный пороховой дым; ещё больше противоракет вгрызались в огромную атакующую волну хевов, лазерные кластеры плевались огнём, а затем…
      Мостик бешено вздыбился последний раз, и все огни погасли.
      Абсолютная темнота тянулась положенные пятнадцать секунд. Затем главный экран ожил, и в темноте перед ними повисли, словно призрачное проклятие, два кроваво-красных слова.
      - СИМУЛЯЦИЯ ЗАВЕРШЕНА, - сообщили они.
 

***

 
      - Присаживайтесь, леди и джентльмены, - пригласила их Абигайль Хернс, и гардемарины снова уселись в кресла конференц-зала, из которых они поднялись, когда она вошла в помещение.
      Абигайль оживлённо прошла во главу стола и заняла своё место; затем включила свой терминал. Просмотрев появившиеся на экране заметки, она взглянула на них со слабой улыбкой.
      - Всё могло пройти лучше, - заметила она, и Хелен внутренне вздрогнула от столь чудовищного преуменьшения этого вежливого вступления. Её не разносили в симуляции так капитально со второго курса. Низменная её часть хотела обвинить свою команду. Особенно, как осознала она с уколом вины, её тактика. Но насколько бы искушающе это ни было, это оказалось бы ложью.
      - Миз Зилвицкая, - обратилась Абигайль, невозмутимо смотря на неё, - не хотите рассказать, что, по вашему мнению, пошло не так?
      Молодая девушка заметно напрягла плечи, но это было единственным видимым знаком сурового переживания, который она себе позволила, и которое, как знала Абигайль, та должна была испытывать.
      - Я ошиблась в первоначальной оценке тактической ситуации, мэм, - четко ответила Хелен. - Мне не удалось правильно оценить подлинный состав сил противника, и я построила свою тактику на неправильном понимании возможностей противника. Я также не сумела определить, что вражеский флагман лишь сымитировал повреждение импеллера. Что ещё хуже, я позволила моим первоначальным ошибкам повлиять на оценку истинных намерений противника.
      - Понимаю, - секунду Абигайл обдумывала её слова, затем посмотрела на гардемарина д'Ареццо. - Вы согласны, мистер д'Ареццо?
      - Первоначальная оценка была, несомненно, неправильной, мэм, - ответил д'Ареццо. - Однако я должен указать на то, что, как тактик, именно я был тем, кто первоначально оценил вражеский флагман как тяжелый крейсер, также как и на то, что это я посчитал его поврежденным нашим огнём. Миз Зилвицкая разработала тактику, основываясь на моей ошибочной классификации.
      Взгляд Зилвицкой метнулся, при его словах, в сторону гардемарина и Абигайль решила, что заметила в нём след удивления. "Хорошо, - подумала она. - Я ещё не выяснила в чем именно её проблема с д'Ареццо, но, похоже, ей пришло время разобраться с этим, что бы это ни было".
      - Миз Зилвицкая? - пригласила она.
      - А. - Хелен внутренне встряхнулась, смущенная своей задержкой. Но она не смогла удержаться. Последнее, чего она ожидала от эгоцентричного Пауло д'Ареццо - это добровольно принять на себя часть вины за такое грандиозное фиаско.
      - Мистер д'Ареццо может и неправильно идентифицировал вражеский флагман и нанесенные ему повреждения, мэм, - согласилась она через мгновение, отбросив изумление, - но я не думаю, что это его вина. Оглядываясь назад, становится очевидно, что хевы использовали РЭБ, чтобы обмануть наши сенсоры, притворившись, что Бандит-Один является тяжелым крейсером, и, к тому же, устаревшим. Кроме того, БИЦ идентифицировал его также. И, каков бы ни был его вердикт, я полностью согласилась с ним.
      Абигайль кивнула. Д'Ареццо был прав, указывая на свои ошибки в идентификации, но Зилвицкая была столь же права, указывая на соответствующую ошибку БИЦ. Основной обязанностью боевого информационного центра, в конце концов, являлась обработка сенсорных данных, их анализ, отображение и передача необходимой информации команде мостика корабля. Но тактик имел доступ к необработанным данным, и в его обязанностях было определить - или, по крайней мере, потребовать у БИЦ перепроверить - любую идентификацию корабля или состояние повреждений, которые казались ему подозрительными. А если бы д'Ареццо достаточно внимательно присмотрелся к сигнатуре эмиссии "тяжелого крейсера", он, скорее всего, заметил бы крошечные расхождения, которые Абигайль аккуратно внесла в фальшивый образ хевенита, когда модифицировала исходный сценарий лейтенант-командера Каплана.
      - Достаточно справедливо, миз Зилвицкая, - ответила она миг спустя. - Как и замечания мистера д'Ареццо. Однако, думаю, вы оба упустили из вида один существенный момент.
      Она сделала паузу, прикидывая, дать ли слово кому-то ещё из гардемаринов. По лицу Кагиямы было похоже, что тот понял, к чему она ведёт, а вывод, сделанный одним из их товарищей, мог оказаться более выразительным и подчеркнуть тот факт, что им самим следовало подумать об этом в своё время. Но это могло привести и к обиде, чувству унижения оттого, что их положил на лопатки один из своих.
      - Я хочу, чтобы все вы задумались над тем, - сказала она после паузы, вместо того чтобы обратиться к Кагияме, - что вы не воспользовались всеми возможностями сенсоров, доступными вам. Да, к моменту, когда противник поднял клинья, они находились уже в пределах досягаемости сенсоров вашего корабля. Но они были достаточно далеко, особенно учитывая, что сенсоры в гипере работают всегда хуже, чем в обычном пространстве, чтобы при использовании исключительно возможностей корабля досягаемость сенсоров пострадала. Если бы вы запустили дистанционную платформу, у вас практически наверняка оказалось бы достаточно времени, чтобы подвести её настолько близко к "тяжелому крейсеру", чтобы пробиться сквозь его РЭБ, прежде чем он отвлек вас с оптимальной позиции и захватил врасплох.
      Хернс заметила оцепенение - и само-обвинение - промелькнувшие в глазах Зилвицкой. Определено, крепко сложенная девушка-гардемарин не привыкла проигрывать. Также ясно, что ей не понравилось это ощущение… особенно притом, что она считала это своей виной.
      - Далее, - продолжила Абигайль, довольная тем, что более нет нужды останавливаться на этом моменте, - признавая то, что первоначальная неправильная идентификация и неспособность определить, что вражеский флагман только имитировал повреждения, были главными причинами произошедшего, надо отметить и некоторые другие оплошности. Например, когда эсминец начал обходить вас с фланга, вы изменили курс на сближение с ним. Было ли это наилучшим решением… миз Павлетич?
      - В ретроспективе, нет, мэм, - ответила Рагнхильд. - В то время и учитывая всё, что нам, как мы полагали, было известно о ситуации, я бы сделала абсолютно то же самое. Но, оглядываясь назад, я полагаю, что было бы лучше сохранить наш прежний курс, даже если бы наша неверная интерпретация ситуации была правильной.
      - Почему? - поинтересовалась Абигайль.
      - Эсминец не покинул бы зону ракетного обстрела "Киски"…
      Девушка-гардемарин резко оборвала себя, и её лицо приобрело интересный оттенок насыщенного красного цвета. Абигайл почувствовала, что её губы кривятся, но каким-то образом - спасибо Испытующему! - смогла удержаться от смешка, или просто улыбки и не завершить этим падение девушки. В помещении наступила полная тишина, и она почувствовала, что взгляды всех гардемаринов прикованы к ней в ожидании карающего удара молнии, который обязан был испепелить уже почти приговоренную их сослуживицу за её ужасную дерзость.
      - Чью зону ракетного обстрела, миз Павлетик? - невозмутимо переспросила Абигайл, как только уверилась в сохранении контроля над своим голосом.
      - Простите мэм, - несчастно пробормотала Рагнхильд. - Я имела в виду "Гексапуму". Зону ракетного обстрела "Гексапумы".
      - Я догадалась, что вы имеете в виду корабль, миз Павлетич. Но, боюсь, я не совсем разобрала имя, которым вы его назвали, - радостно сказала Абигайл, не сводя взгляда с золотоволосой девушки-гардемарина.
      - Я назвала его "Киской", мэм, - наконец призналась Рагнхильд. - Это своего рода наше неофициальное прозвище для него. Я имею в виду, только между нами. Мы не использовали его в разговоре с кем-нибудь ещё.
      - Вы называете тяжелый крейсер "Киской" - повторила Абигайл, очень аккуратно произнося это имя.
      - На самом деле, мэм, - вмешался Лео Штоттмейстер, мужественно вставая на защиту Рагнхильд, или, по крайней мере, пытаясь отвести от неё огонь, - мы называем его "Бойкой Киской". На самом деле это… комплимент. Своего рода ссылка на то, какой он новый и мощный, ну и…
      Его голос заглох, и Абигайль упёрла в него столь же пристальный взгляд, как до того в Павлетич. Прошло несколько секунд напряженной тишины, затем она улыбнулась.
      - Большинство команд рано или поздно придумывают прозвище для корабля, - заявила она. - Обычно это знак привязанности. Иногда наоборот. Некоторые из них лучше других. Мой друг служил как-то на корабле - на "Вильяме Гастингсе", грейсонском тяжелом крейсере - который стали называть "Трепещущим Билли" из-за неприятных колебаний, которые появились в один прекрасный день в двух узлах носового импеллера. Есть, к примеру, КЕВ "Возмездие", известный команде как КЕВ "Рационная Банка", и никто не помнит почему. Или КЕВ "Ад Астра", совершенно приличный дредноут, который был известен как "Жирный Астор" пока находился в строю. Учитывая возможные альтернативы, полагаю, что "Бойкая Киска" звучит не так уж плохо. - Абигайл заметила, что они начали успокаиваться, и сладко улыбнулась. - Конечно, - прибавила она, - я не капитан.
      Появившееся на их лицах успокоение тотчас же исчезло, и она подавила в зародыше новый смешок. Потом встряхнула головой и снова обратилась к Рагнхильд.
      - Прежде чем мы отвлеклись, помнится, миз Павлетич, вы хотели объяснить, почему развернуться к эсминцу не было, всё-таки, наилучшим возможным решением?
      - Э-э, да, мэм, - подтвердила девушка. - Я хотела сказать, что он не вышел бы из зоны досягаемости наших ракет, что бы ни предпринимал. Не с Марк-16 в наших пусковых. Попытайся он обогнуть нас настолько далеко, он оказался бы не в состоянии атаковать конвой, и ему просто не хватило бы времени и ускорения занять на любой подобный манёвр. Так что, сохрани бы мы наш курс, мы все равно могли бы поразить его, не поворачиваясь спиной к флагману хевов.
      - Что также позволило бы нам удерживать носовые сенсоры направленными на "тяжелый крейсер", - добавила Хелен, и Абигайль кивнула с легкой улыбкой одобрения.
      - Да, совершенно верно, - согласилась она. Носовые сенсоры большинства военных кораблей, включая и "Гексапуму" были значительнее мощнее бортовых, потому что, скорее всего, именно на их данные пришлось бы полагаться команде, преследующей убегающего врага. Учитывая "носовую волну" заряженных частиц, которая образовывалась на носовых противорадиационных полях любого корабля, набравшего релятивистскую скорость, сенсоры, предназначенные видеть сквозь неё, обязаны были быть более мощными. Что означало, что они с большей вероятностью, чем бортовые сенсоры "Гексапумы", смогли бы проникнуть сквозь вражеские помехи.
      - Как только было принято решение о сближении и атаке Бандита-Три, - продолжила она, - встал вопрос о распределении огня. В то время как обеспечение быстрого уничтожения цели было правильным решением, полный двойной залп представлял собой значительную долю избыточности. Учитывая это, возможно, было бы лучше отправить в тот момент хотя бы ещё несколько ракет в "тяжелый крейсер". Это хотя бы заставило его защищаться, в случае чего, вероятно, стало бы ясно, что у него значительно больше кластеров ПРО и противоракетных пусковых, чем должно быть у тяжелого крейсера. Вдобавок, будь он и в самом деле тяжелым крейсером, каким притворялся, и если бы вы действительно нанесли ему настолько серьезные повреждения, насколько он изображал, его защита могла быть настолько ослаблена, что вы могли бы нанести дополнительные повреждения только частью полного ракетного залпа. Это, однако, может быть оспорено. Концентрация огня - один из главных принципов успешной тактики, и хотя эсминец ещё не был на расстоянии, где был бы способен угрожать конвою, он был ближайшей угрозой. И, конечно, получи "тяжелый крейсер" такие повреждения импеллеров, которые вы думали у него были - и если бы он не мог их починить - у вас была бы уйма времени разобраться с ним позже.
      Абигайль снова сделала паузу, наблюдая, как её ученики - хотя ей до сих пор казалось странным считать людей настолько близких к ней по возрасту "учениками" - переваривают то, что она сказала. Она дала им несколько секунд на обдумывание, а затем снова повернулась к Рагнхильд Павлетич.
      - А теперь миз Павлетич, - произнесла она с приятной улыбкой. - О реакции вашей команды борьбы за живучесть на первые повреждения. Рассматривали ли вы, когда был уничтожен генератор гравистены номер два, возможность перенаправления…
 

Глава 7