- Ничего такого я и не предполагал. Но, как я уже сказал, вы умны, за то время, что мы провели вместе, вы продемонстрировали такт и инициативу, и, вне зависимости от того, хотели вы стать "шпионом", или нет, пример вашего отца в отношении поддержания режима безопасности не мог не наложить на вас хотя бы некоторый отпечаток. Кроме того, - он отвёл взгляд, - вы мне кое-кого напоминаете.
Она хотела было спросить кого именно, но остановилась.
- Ну, сэр, - вместо того произнесла она с кривой улыбкой, - уверена, что вы могли бы выбирать из людей куда более квалифицированных, чем я. Но если вы хотите меня, и если у капитана не будет возражений, я почту за честь помочь вам всем, чем смогу.
- Замечательно! - Ван Дорт снова смотрел на неё с широкой улыбкой. - Я немедленно с ним переговорю.
***
- Бернардус! - дама Эстель Мацуко пересекла комнату, чтобы поприветствовать гостя. - Спасибо, что пришли!
- Госпожа губернатор, всё, чем я могу служить вам, разумеется к вашим услугам, стоит только попросить, - учтиво заявил он и на самом деле склонился к её руке для поцелуя.
"Старый парень рыцарь до мозга костей", - одобрительно подумала Хелен Зилвицкая, тащась в хвосте процессии, как и подобало по её неизмеримо ничтожному статусу.
- Это очень любезно с вашей стороны, - гораздо серьёзнее заметила временный губернатор. - Особенно поскольку я знаю, насколько сильно вы хотели покинуть Шпиндель.
- Это было тактическое решение, госпожа губернатор, а не отражение какого-либо желания уйти в тень до тех пор, пока аннексия не будет завершена.
- Хорошо, - сказала она, - потому, что "на солнце" с тех пор становится всё жарче, и вы мне нужны. - Она взмахом руки указала на другую дверь, сквозь которую Хелен были видны огромный стол и как минимум ещё полдесятка людей, включая контр-адмирала Хумало. - Прошу, присоединяйтесь к нам. У нас много есть о чём поговорить.
***
- … так что, если только мы не сможем взять ситуацию на Монтане под контроль, боюсь, перед нами будет проблема даже большая, чем та, что была на Корнати, - хмуро завершил свой обзор Грегор О'Шонесси. - Неуклонная эскалация действий ДНМ ведёт Вестмана и его людей к неизбежной прямой конфронтации с силами безопасности Монтаны. Несмотря на все его усилия избежать людских потерь, он движется к открытой войне с собственным правительством, и фактом является то, что он куда опаснее, чем когда-либо была Нордбрандт. Если действительно дойдёт до прямого военного противостояния между ним и монтанскими полицией и военными, он причинит гораздо больше вреда, чем Нордбрандт, поскольку не считает террор оружием. Проще говоря, он партизан, а вовсе не террорист. Он не отвлечётся от атаки на то, что можно назвать законными целями, чтобы потратить время на удар по уязвимым гражданским целям ради нагнетания страха или просто ради создания впечатляющего числа жертв.
Бернардус Ван Дорт медленно и задумчиво кивнул, и дама Эстель склонила голову к плечу.
- Судя по выражению вашего лица, Бернардус, вы в основном согласны с оценкой Грегора?
- Да, так и есть, - признал он и покачал головой с подавленным выражением. - Знаете, здесь в основном моя вина. Я имею в виду, в отношении Монтаны. Я позволил Инеке Ваандрагер…
Он остановился и нахмурился.
- Нет, - мгновение спустя продолжил он, - будем честны. Я использовал Инеку, чтобы добиться от Монтаны наиболее выгодных условий концессий. Мне никогда на самом деле не нравилась её тактика, но в то время мои приоритеты были весьма другими, так что я дал ей свободу действий. Что является одной из причин, по которым Вестман ненавидит меня до глубины души.
- Вы действительно встречались, сэр? - спросил О'Шонесси. - Вы знаете друг друга лично?
- О, да, мистер О'Шонесси, - тихо сказал Ван Дорт. - Мы встречались.
- Согласится ли он снова встретиться с вами, если вы его попросите? - спросила дама Эстель, удивлённо поднимая брови.
- Госпожа губернатор… дама Эстель, я сомневаюсь, чтобы во всём Скоплении нашёлся кто-то ещё, с кем он был бы менее склонен встречаться. По множеству причин. И особенно сейчас, когда его действия на Монтане, похоже, проходят столь хорошо. Уверен, что если я его попрошу о встрече, он увидит в этом ещё одно свидетельство силы своей позиции. И, если быть совершенно честным, на его месте я бы тоже ненавидел себя до глубины души. Видит Бог, наши "переговорщики" дали всей его планете достаточно причин для… нелюбви к нам, скажем так.
- Что я намерена сделать, - сказала временный губернатор, - так это послать вас для переговоров с ним не в качестве вас лично, не в качестве представителя Торгового Союза или даже Конституционного Собрания, а в качестве моего непосредственного представителя. В качестве, если хотите, прямого представителя Звёздного Королевства Мантикора. И я бы хотела, чтобы приглашение было объявлено совершенно открыто, совершенно публично, чтобы он знал, что всем на планете известно, что я отправила вас в качестве своего личного посланника.
- А! Вы считаете его достаточно проницательным психологом, чтобы понимать, что отказ во встрече со мной при таких обстоятельствах подорвёт образ партизана-джентльмена, на создание которого он потратил столько сил?
- Можно сказать и так. Я предпочитаю думать, что он осознает, что должен представляться настолько разумным и рациональным, насколько это только возможно для находящегося вне закона человека, если не хочет проиграть борьбу за общественное мнение так, как это происходило с Нордбрандт на Сплите. Но и ваш вариант тоже подходит. Особенно с учётом того, что он практически достиг предела того, насколько далеко может зайти без значительного кровопролития. Он не может этого не понимать. Так что, если он склонен пойти на какое-то соглашение, то должен испытывать давление от осознания того, что есть черта, которую нельзя перейти, не потеряв возможность заключения каких-либо соглашений. Я считаю, что, с учётом обстоятельств, он, скорее всего, будет готов поговорить практически с кем угодно, прежде чем шагнуть за эту черту.
- Так вы окончательно решили, что Нордбрандт мертва? - спросил Ван Дорт.
- Я бы не была так категорична. Признаю, что продолжающееся снижение активности действий АСК и то, что никто не слышал и намёка на заявление, что она не мертва, серьёзно склоняют меня к такому выводу. Но это не то же самое, что быть уверенной в её смерти. С другой стороны, я должна как-то распределить угрозы по приоритетам, и, пока Корнати остаётся более-менее спокойной, Монтана вынужденно занимает первую строчку списка.
- Могу понять, - сказал он, снова согласно кивая.
- Тогда надеюсь, что вы поймёте вот ещё что, Бернардус, - очень серьёзно произнесла Медуза. - Я обсуждала ситуацию на Корнати, на Монтане и здесь, на Флаксе, со всеми основными политическими лидерами Собрания и доложила результаты этих обсуждений министрам внутренних и иностранных дел. Также я доложила мои собственные наблюдения о балансе сил в Собрании и вырисовывающиеся - в противовес, в некоторых случаях, заявленным - цели различных группировок. В ответ я получила инструкции правительства Её Величества, и, судя по этим инструкциям, я очень боюсь, что терпение правительства не безгранично.
Ван Дорт сидел совершенно неподвижно, пристально вглядываясь в её лицо.
- Александра Тонкович и её союзники, - ровно продолжала баронесса, - играют с огнём и либо не понимают этого, либо не признаются в этом сами себе. Несмотря на ситуацию в собственной системе и в Монтане, Тонкович продолжает держаться за требование по сути гарантировать полную местную автономию всех систем Скопления. Не просто в смысле самоуправления, а в смысле выбора, какие положения Конституции Звёздного Королевства принять в качестве обязующих, а какие отклонить. И, насколько я могу судить, последние будут в большинстве.
- Мои аналитики, - она улыбнулась О'Шонесси, - продолжают заверять меня, что её внешняя бескомпромиссность по большей части является тактическим ходом в переговорах. Может быть они правы. Но что мне, похоже, не удаётся, так это заставить её поверить, что у Её Величества есть некоторые личные стандарты, которым любой проект Конституции должен удовлетворять, чтобы быть приемлемым. Предложения Тонкович даже рядом не лежали. А тот факт, что она может быть намерена в некий неопределённый момент в будущем смягчить свои претензии в надежде достижения выгодного компромиссного решения, к сожалению, по большей части не воспринимается мантикорской публикой и членами парламента. Она не только поляризует дебаты здесь, в Скоплении, она также поляризует их дома, на Мантикоре. А это, Бернардус, есть то, что королеве Елизавете не нужно, когда вовсю идёт война.
- В итоге вот что. Я была проинформирована правительством Её Величества, что если приемлемый проект Конституции не будет принят Собранием в течение следующих пяти стандартных месяцев, то Звёздное Королевство Мантикора отзовёт своё решение удовлетворить просьбу Скопления Талботта о приёме в состав Звёздного Королевства. Если делегаты Собрания не хотят или не могут составить Конституцию, которая пройдёт проверку на приемлемость мантикорским парламентом и предоставит правовые механизмы быстрого и эффективного подавления жестоких преступников вроде Нордбрандт, то Звёздное Королевство ограничится Рысью и предоставит остальную часть Скопления самой себе.
Когда дама Эстель закончила, Ван Дорт побледнел, и над столом повисла тишина. Потом он прочистил горло.
- Не могу винить ваше правительство за подобное отношение, - тихо сказал он. - Однако как гражданина Рембрандта, как того, кто живёт в Скоплении и кто знает, что Пограничная Безопасность с нами сделает, если мы не получим защиты Звёздного Королевства, одна только мысль о том, что вы описываете, приводит меня в ужас. Была ли у вас подобная беседа с Александрой, госпожа губернатор?
- Я не обсуждала это с ней настолько же открыто и откровенно как с вами, - ответила она. - У нас с ней никогда не было такой же степени близости и доверия как с вами, Генри Крицманном и Иоахимом Альквезаром. Что, полагаю, не удивительно, учитывая её политическую платформу. Но я известила её о существовании лимита времени.
- И какова была её реакция?
- Она сделала вид, что принимает предупреждение и заверила меня, что неустанно работает, чтобы разрешить все существующие проблемы так быстро, как это только возможно. На самом деле, полагаю, она считает, что я лгу.
Ван Дорт выглядел потрясённым, и дама Эстель взмахнула рукой.
- Я хочу сказать, Бернардус, что, по-моему, она убедила себя в том, что любые жёсткие временные рамки являются моим собственным изобретением. Уловкой, которую я придумала, чтобы подтолкнуть её к принятию проекта Иоахима. Я могу ошибаться. Надеюсь, так и есть, однако в любом случае она, похоже, упускает из виду тот факт, что лимит времени, о котором я говорю, представляет собой предел того, на что готово пойти правительство. Если поляризация, создаваемая ею здесь и распространяющаяся в дебатах по этому вопросу дома, продолжит расти, официально назначенные лимиты времени перестанут иметь значение. Проведение аннексии перед лицом активно оппозиционного общественного мнения в Звёздном Королевстве станет политически невозможным для Короны, каковы бы ни были личные желания королевы. Это одна из причин, по которым я считаю, что для нас важнее всего приложить все возможные усилия, чтобы добиться на Монтане и Корнати как минимум прекращения огня. Если мы хотя бы остановим насилие и предотвратим дальнейшее кровопролитие, то сможем как минимум притормозить неуклонно нарастающее дома противостояние аннексии. И поэтому, Бернардус, вы мне нужны. Очень нужны.
- Понимаю, госпожа губернатор. И заверяю вас, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы добиться этого прекращения огня.
Глава 36
- Вот вам и конец "Альянса Свободы", - с горечью произнесла баронесса Медуза.
Грегор О'Шонесси только кивнул в ответ. Больше ничего и не оставалось, потому что они с временным губернатором просматривали записи программ новостей, которые полковник Басаричек приложила к своему официальному донесению.
"Скверно, - подумал он. - Даже хуже взрыва Неманьи. Больше жертв, пострадала более обширная часть города, причём - особенно в районе взорвавшегося трейлера с цистерной - более значительно. И психологический эффект шока после длительного периода кажущегося спокойствия столь же серьёзен. Комментарии в приложенных Басаричек выпусках новостей звучат резче прежнего, до предполагаемой гибели Нордбрандт. По большей части их гнев направлен на АСК, однако на этот раз тревожащая его доля нацелена непосредственно против правительства Корнати".
- Мне не нравится ожесточённость их нападок на Райковича и Басаричек, - как будто читая его мысли произнесла дама Эстель и он снова кивнул.
- На самом деле их трудно винить, миледи. О, журналистам следовало бы знать, что к чему. Вероятно, на самом деле, они и знают. Однако после эйфории, после веры в то, что настали спокойные деньки, это должно было вызвать серьёзный психологический эффект.
- Ну, теперь мы знаем, почему она не удосужилась вывести нас из приятного заблуждения насчет того, что мы и в самом деле сумели её прикончить. И хотя вы, Грегор, с таким пониманием относитесь к их журналистам, вы могли бы не забывать, что единственная причина, по которой они сами сейчас атакуют правительство, заключается в их отказе признать, что именно они - не вице-президент Райкович или полковник Басаричек - заявили, что низкий уровень активности АСК означает, что Нородбрандт должна быть мертва. Райкович всегда был достаточно осторожен, чтобы продолжать предостерегать людей, что этому нет никаких доказательств.
- Несомненно, миледи. Однако на самом деле было бы нереалистично ожидать от журналистов чего-то иного. И это, во всяком случае, служит доказательством, что на Корнати действительно существует свобода слова, разве не так?
Баронесса отрывисто рассмеялась и покачала головой.
- Грегор, обычно вы не выискиваете светлые моменты по мелочи. Неужели вам кажется, что я так сильно нуждаюсь в ободрении?
- Я бы не сказал именно так, миледи, - О'Шонесси криво улыбнулся. - На самом деле, похоже, что на этот раз подбодрить нужно именно меня.
Они вернулись к угрюмым видам и звукам раненого города. Чтобы досмотреть запись до конца много времени не понадобилось, и дама Эстель выключила голопроигрыватель почти злобным ударом по пульту дистанционного управления. Она ещё мгновение сидела, с негодованием глядя на погасший экран, затем повернулась к О'Шонесси.
- Момент для атаки мог бы быть выбран и получше, - с изрядным преуменьшением заявила она. С момента отбытия "Гексапумы" к Монтане прошло двенадцать дней. Вероятно, крейсер уже вошел в систему и гасил скорость, подходя к планете в блаженной вере в то, что положение на Сплите находится под контролем.
- Да, миледи, - согласился О'Шонесси, - время действительно могло бы быть выбрано получше. Однако, как бы это ни было неудобно, сейчас у меня такое впечатление, что это - он неопределенно махнул рукой в сторону безмолвного голоэкрана - существенно меняет наш анализ сравнительной опасности горячих точек. И того, какая из них больше требует нашего как можно более эффективного вмешательства.
- Спору нет, - сказала дама Эстель. - Хотя интересен вопрос, насколько хорошо я в настоящий момент отношусь в Александре Тонкович. И, предполагая, что мы действительно переместим Сплит в начало нашего списка, ещё вопрос, действительно ли мы можем позволить себе терять время на то, чтобы привлечь к этому делу Терехова и Бернардуса. Возможно, настало время перестать беспокоиться об имидже "имперских штурмовиков" и о том, будем мы или нет обвинены в поддержке репрессий, и попросту сбросить на голову Нордбрандт морпехов полковника Грея. Раздавить её как можно быстрее и затем надеяться, что после прекращения огня сможем исправить весь нанесённый ущерб. А в таком случае мы можем послать кого-нибудь другого - вроде капитана Андерса и его "Колдуна" - как Хумало и хотел с самого начала.
- Отчасти, миледи, я склонен полагать, что настало время взяться за кувалду, - согласился О'Шонесси. - однако вспомните, что полковник Басаричек была вынуждена сказать о высоком уровне конспирации ячеек Нордбрандт. Мы не можем использовать молот, если не знаем где гвоздь, а этого мы и не знаем. Без должной разведки, которая подскажет ему, где искать врага, полковник Грей на самом деле не сможет добиться намного большего, чем НПК. Проблема не в недостатке у корнатийцев людей или огневой мощи, а в их неспособности нацелить их в правильном направлении.
- Знаю, - дама Эстель сжала лицо ладонями и поморщилась. - Это, наверное, скорее из-за разочарования, чем из-за чего-то ещё, - призналась она. - Но я жажду их крови, Грегор. Жажду до жути.
- Как и все мы, миледи.
О'Шонесси какое-то время размышлял, задумчиво потирая бровь. Затем пожал плечами.
- В конечном итоге, миледи, я полагаю, что Корнати действительно нуждается в запрошенной Тонкович технической поддержке. Я также полагаю вероятным, что им нужны советы и небольшие, оперативные силы быстрого реагирования, которые они смогут использовать для точечных ударов по выявленным целям. Я знаю, что миз Тонкович об этом не просила, однако считаю, что её планета нуждается в них намного сильнее, чем в том, чтобы мы завалили их силы безопасности современным оружием. И если мы вообще решим выступить в поддержку местного правительства, то политические мотивы требуют от нас обратить самое пристальное внимание на качество помощи, которую мы готовы предложить нашим друзьям в Скоплении. А в этом смысле "Гексапума", особенно с Ван Дортом на борту, является нашим самым веским аргументом. Кроме того, "Колдуна" уже нет в Шпинделе.
Временный губернатор кивнула. "Колдун" находился на пути к Тиллерману, дальнему концу южной патрульной линии контр-адмирала Хумало. Понадобится почти три недели только на то, чтобы доставить капитану Андерсу приказ вести свой корабль на Сплит, и ещё двадцать шесть дней на то, чтобы он это выполнил.
"Слишком много проблем и слишком мало кораблей, чтобы с ними справиться", - подумала она.
- Какие корабли есть здесь на Шпинделе? - поинтересовалась она затем.
- Для полной уверенности мне надо переговорить с капитаном Шоуп, но я думаю, что кроме "Геркулеса" здесь только эсминец-другой и вспомогательные суда.
- И эсминец слишком мал для того, чтобы соответствовать весу заявления, которое мы хотим сделать, а супердредноут слишком велик, как бы стар и немощен он ни был, - удрученно произнесла дама Эстель.
- Скорее всего, да. Факты таковы, миледи, что если мы немедленно пошлем приказ "Гексапуме", то она сможет прибыть на Сплит примерно через двадцать восемь дней. И, вероятно, для нас это самый быстрый способ привести туда какой-либо корабль крупнее эсминца. Не говоря уже о том, что с ней прибудет и мистер Ван Дорт.
- Знаю, - дама Эстель опустила ладони на стол и задумчиво нахмурилась, глядя на них. - Что бы мы ни собирались делать, делать это мы должны быстро. На сегодня у меня назначена встреча с Тонкович. Она потребовала этого сразу после поступления сообщений, однако я не пожелала говорить с ней до того, как сама ознакомлюсь с материалами. Думаю, что сейчас настало время поговорить с нею начистоту, без недомолвок. Она вряд ли получит удовольствие от разговора, но полагаю, что всё-таки выслушаю её до того, как принимать какие-либо жесткие и быстрые решения. А вы подготовьте полный пакет информации для Терехова и Ван Дорта. Вне зависимости от того, решим ли мы послать их на Сплит или нет, они должны знать, что там происходит.
***
- Вот она, Монтана, - произнесла лейтенант-коммандер Каплан.
Она сидела за столом зала совещаний мостика вместе с другими командирами корабельных служб, Бернардусом Ван Дортом и единственным гардемарином, остро ощущающим собственное незначительное положение. На голодисплее перед ними парило бело-голубое изображение планеты, на орбиту которой только что легла "Гексапума". Вспомогательные суда, размещённые адмиралом Хумало на Монтане для поддержки своего "Южного патруля" - КЕВ "Эриксон" капитана Льюиса Седжвика и КЕВ "Вулкан" коммандера Миры Бэдмачин - сияли яркими точками отраженного солнечного света на своих чуть более высоких постоянных парковочных орбитах, вися подобно крохотным звездам над изображением планеты.
- Милая планетка, - заметил лейтенант-коммандер Нагчадхури. - Горы мне немного напоминают Грифон. Хотя, - он улыбнулся Хелен краешком губ, - насколько я понимаю, климат здесь намного лучше.
- На большинстве планет климат лучше грифонского, - произнёс коммандер Фитцджеральд, открыто улыбаясь гардемарину и над столом прокатился общий смех.
- Монтана хорошая планета, - сказал Терехов, его голос напомнил всем, что пора заняться делом. - И, судя по имеющейся у меня информации, монтанцы, похоже, хорошие люди.
- Это так, Айварс, - добавил Ван Дорт. - Очень хорошие люди - в своём особенном, подчеркнуто грубоватом духе. Монтанцы щедры, гостеприимны и невероятно упрямы.
Было что-то такое в его голосе, какая-то тень на лице, которая появилась и исчезла настолько быстро, что Хелен не была уверена, действительно ли она её видела. Но если что-то и было, то никто больше, похоже, этого не увидел, а Ван Дорт бодро продолжал.
- Я уже связался с президентом Саттлзом и главным маршалом Баннистером. Не могу сказать, что Баннистер обрадовался, увидев меня на своём экране, однако в прошлом между нами была небольшая личная история, которая может объяснить его первую реакцию. Как только я объяснил ему, зачем мы здесь, он проявил достаточный энтузиазм. Не то, чтобы он преисполнился надежды, но готов по крайней мере попытаться. И, как я и надеялся, Вестман приложил усилия, чтобы создать канал связи с правительством системы. Если он вообще согласится со мной встретиться, Саттлз и Баннистер полагают, что, вероятно, сумеют согласовать детали в течение следующих двух или трёх дней.
- Мистер Ван Дорт, мне очень неприятно, что я должен задать подобный вопрос, - произнёс Трехов, - но в подготовленных разведкой досье говорится, что Тревор Баннистер и Вестман дружили практически с самого детства. Есть ли у вас после разговора с Баннистером ощущение, что мы можем положиться на его лояльность к правительству?
- Капитан, - начал Ван Дорт удивительно резким тоном, - этот вопрос просто…
Он заставил себя замолчать и на мгновение закрыл рот. Затем покачал головой.
- Айварс, личная честность является важнейшей составляющей монтанского кодекса чести. - Голос Ван Дорта был очень ровен, как будто от него это требовало специальных усилий. - В их идеале благородства нет ничего более важного, а Вестман и Баннистер оба благородные люди. Если бы Баннистер сочувствовал ДНМ достаточно сильно для того, чтобы помогать Вестману, то оставил бы свой пост и открыто присоединился к нему. - Он криво улыбнулся. - Я полагаю, это не самый эффективный подход, однако Макиавелли не смог бы распространять свою книгу на Монтане даже бесплатно, - улыбка Ван Дорта растаяла. - Пожалуй, это одна из причин, по которым их так сильно задели методы ведения переговоров Инеки Ваандрагер.
- Судя по вашим словам, у монтанцев далеко не самый плохой кодекс чести, - произнёс Терехов. Похоже, он намеревался добавить что-то ещё, но вместо этого пожал плечами и обратился к майору Качмарчику.
- Тадислав, принимая во внимание только что сказанное мистером Ван Дортом, я считаю, что мы должны пересмотреть наши меры безопасности при любой встрече.
- Сэр, - начал морпех, - при всём подобающем уважении к мистеру Ван Дорту и признавая, что всё сказанное им о монтанцах верно, на мне всё равно лежит обязанность проследить, чтобы…
- Я знаю, что вы хотите сказать, майор, - голос Терехова стал чуть тверже. - Однако мы здесь чтобы помочь договориться относительно мирного урегулирования, или, по крайней мере, перемирия. И мы не сможем сделать этого, оскорбляя здешних лидеров, или демонстрируя предположения, что они будут поступать бесчестно. Вероятно ещё более существенно, что все прежние поступки мистера Вестмана заставляют считать, что он действительно серьёзно относится к своей репутации. В сложившейся ситуации, если он гарантирует безопасность, то я не пойду на встречу с ним в окружении увешанных плазменными ружьями и трёхствольниками морпехов. И я также не собираюсь настаивать на том, чтобы он прибыл на корабль.
Их взгляды на мгновение скрестились, а затем Качмарчик кивнул.
- Слушаюсь, сэр, - ровно произнёс он. - Для протокола. Мне совсем не нравится подвергать вас или мистера Ван Дорта какому-либо неизбежному риску. Но это ваше решение, а не моё. Однако я надеюсь, что вы не будете возражать против того, чтобы я обеспечил максимальную безопасность в рамках основополагающих принципов, которые вы пожелаете установить? Вы же знаете, что капитаны Флота и посланники Короны определённо не относятся к расходным материалам.
Хелен отметила, что он ничего не сказал насчёт расходуемости гардемарина, приставленного к упомянутому посланнику Короны в качестве помощника.
***
КЕВ "Гексапума" снова с равномерным ускорением удалялся от Флакса. Его погреба были загружены под завязку - фактически, их загрузка составляла 110 процентов номинала - а экипаж был совершенно уверен в способности корабля и его капитана справится с любой угрозой, какая только может им повстречаться.
Не все на борту были настроены столь же оптимистически. Капитан и старшие офицеры - и один из гардемаринов - слишком много знали о тикающих политических часах. Некоторые угрозы нельзя разнести вдребезги залпом ракет Марк-16. И нельзя разрешить короткой вылазкой роты морпехов. И почему-то надежда в решении такой проблемы на единственного обеспокоенного человека, как бы умён, решителен и политически смышлён он ни был, казалась хрупкой.
К сожалению, он, похоже, был единственным оружием, имевшимся в их распоряжении.
***
Адмиралы Системного Флота Моники Грегуар Бурмон и Исидор Хеджедусич стояли плечом к плечу в галерее космической станции и наблюдали, как около неё во вспышках ракетных двигателей грациозно останавливается первый из длинных, изящных кораблей. К нему потянулись тяговые лучи, втягивая носовую молотообразную оконечность в ожидавший корабль космический док станции, и Хеджедусич потрясённо покачал головой.
- Когда вы сказали мне об этом, я на самом деле вам не поверил. Это казалось попросту невозможным.
- Я понимаю, что вы имеете в виду, - согласился Бурмон. - Я и сам отреагировал почти так же, когда Роберто - в смысле президент Тайлер - рассказал мне об этом.
Хеджедусич бросил косой взгляд на главнокомандующего флотом Моники. Подобные "оговорки" были для него характерны. Бурмон входил в прискорбно значительную долю офицерского корпуса СФМ, которая успешной карьерой была обязана более связям, чем способностям. И Хеджедусич всегда подозревал, что где-то внутри тот это тоже понимал. Несмотря на высокий ранг, эго Бурмона просто не позволяло ему дать кому-либо забыть, что он имеет право называть президента по имени. И главнокомандующий, похоже, не имел ни малейшего представления, насколько мелочным и неуверенным в себе это его выставляло.
"Разумеется, - подумал Хеджедусич снова поворачиваясь к армопласту, когда второй такой же силуэт приблизился к станции, - иногда даже самым мелочным людям выпадает чёртов джекпот".
- Пока все они доберутся сюда, пройдёт как минимум неделя или около того, - продолжил Бурмон. - Мы должны смочь передать первые из них верфи в течение следующих десяти-двенадцати дней. Впоследствии придётся ориентироваться на время, которое будет в реальности уходить на необходимые изменения. Между нами говоря, я думаю, что Леваконич чрезмерно оптимистичен, хоть он и шишка из "Технодайна". Это не верфь солли. Даже с помощью его "технических советников" нам потребуется больше времени, чем он продолжает всех уверять. Бардасано и Анисимова явно пришли к такому же выводу, поскольку мне сообщили, что вскоре на одном из предназначенных для "специальных операций" судов "Джессик Комбайн" прибудет дополнительная партия из ста двадцати их техников. По-видимому, судно проходило мимо по своим делам, так что Бардасано решила усилить людей Леваконича из "Технодайн" собственными. Это в основном гражданские техники, но они всё равно должны оказать значительную помощь.
- Уверен, что так и будет, сэр. И мы, разумеется, сделаем всё возможное, чтобы ускорить работу.
- Я знаю, Исидор. Это одна из причин, по которым я выбрал тебя для командования, - хлопнул младшего адмирала по плечу Бурмон. - Насколько я понимаю, мысль о том, что они на самом деле достанутся тебе и ты будешь командовать ими в бою, должна быть тем, что называют мотиватором эффективности, верно? Знаю, что так наверняка было бы для меня, если бы я был лет на двадцать помоложе!
- Да, сэр. Так оно, конечно, и есть, - согласился Хеджедусич, несмотря на то, что Бурмон никогда ничем в бою не командовал. Самым похожим на боевое командование в его жизни было эскортирование набитых мониканскими наёмниками транспортов из домашней системы туда, где они понадобились УПБ.
- Молодец! - ещё раз хлопнул его по плечу Бурмон. - Нам с вами надо ещё раз пройтись по списку требуемого персонала, - сказал он. - Как бы мы ни поступили, нам не будет хватать обученных людей, и я полагаю, что важно начать ротацию персонала, как только введём в строй первые два или три корабля. Используем их в качестве учебных и, будем надеяться, к моменту, когда каждый из последующих кораблей будет покидать верфь, у нас будет для него в основном компетентная команда.
- Да, сэр, - сказал Хеджедусич, словно и не направлял в офис Бурмона служебную записку именно с таким предложением. Он ещё мгновение следил за стыкующимся линейным крейсером, а затем повернул голову к начальнику.
- Один вопрос, сэр. Даже если мы получим подготовленные кадры описанным вами способом, в процессе собственно перевода людей мы окажемся в затруднительном положении. У нас будет уйма ожидающих экипажи линейных крейсеров и масса людей, обучающихся чтобы войти в состав их экипажей, но большинство имеющихся у нас кораблей будут испытывать нехватку персонала или находится в процессе вывода в резерв, поскольку их экипажи переводят на линейные крейсера.
