— Как у пчел? — спросил сэр Джордж, и драконочеловек замолк, напряженно глядя на него. На мгновение сэр Джордж ощутил его старание понять, о чем идет речь, и попытался вспомнить все, что ему известно о пчелах. Драконочеловек одобрительно кивнул.
      — Очень похоже на ваших пчел, — подтвердил он. — Все мы, находящиеся на борту этого корабля, принадлежим к рабочей касте, из которой также выходят наши воины. Мы не мужчины и не женщины, если пользоваться вашими понятиями, но мы — самый многочисленный пол среди нашей расы. И, как ваши пчелы, мы существуем для того, чтобы служить нашей королеве. — Драконочеловек снова замолчал и склонил голову набок. — На самом-то деле все, разумеется, гораздо сложнее. А впрочем, это сейчас не имеет значения.
      Отринув колебания, он снова сосредоточил свое внимание на сэре Джордже.
      — Суть дела в том, что в отличие от вас мы не вполне самостоятельные личности в том смысле, как вы это понимаете. Мы больше, чем просто отдельные части одного целого, и каждый — или каждая, смотря как нас рассматривать — имеет свои надежды и желания, но вместе с тем мы ощущаем сознание и чувства других с такой ясностью и глубиной, что для нас почти невозможно выработать сознание собственного «я», которое есть у существ, телепатией не обладающих. Королевы управляют всей нашей жизнью. Раньше, до вторжения в жизнь нашей планеты посланцев Федерации, власть королев была не столь полной. Развитие сложных технологий и, следом за ними, всего общества, подтолкнуло представителей наших репродуктивных полов дать рабочей касте больше свободы или, скажем так, в большей степени приравнять нас к себе. Но Федерация остановила этот процесс, поскольку именно власть наших королев делала нас столь ценными в их глазах. Видишь ли, сэр Джордж, в отличие от вас наша молодежь получает начальное образование путем прямого контакта с сознанием родителей… и королев. Во время этого процесса королева может влиять на нас, программировать нас и направлять наше поведение. Наверное, когда-то это способствовало нашему выживанию, но сейчас именно это свойство делает нас ценными для Федерации, поскольку гильдии вроде той, к которой принадлежит наш командир, набирают нас прямо с родной планеты. Они покупают нас у наших королев, а у тех нет иного выхода, кроме как продавать нас, поскольку Федерация полностью контролирует наш мир, и мы существуем лишь потому, что они терпят наше существование.
      — Это программирование, о котором ты говорил, — осторожно спросил сэр Джордж, — в чем оно заключается?
      — В мысленном приказе, которому мы не можем не повиноваться, — тихо сказал драконочеловек. — Гильдия сообщает нашим королевам приказы, которые должны будут определять наше поведение, и королевы впечатывают их так глубоко в наш разум, что мы даже помыслить об их нарушении не можем. Как видишь, Федерация превратила нас в еще более послушных рабов, нежели твои люди.
      — И все же… — сэр Джордж осекся, столько ярости и боли было в последних сказанных драконочеловеком словах.
      — И все же мы сумели связаться с тобой, — кивнул драконочеловек. — Нашим королевам не очень-то нравится продавать детей своего народа в рабство. Они понимают, что гильдии покупают нас в первую очередь для того, чтобы использовать так, как наш командир, — как охрану для исследовательских и торговых кораблей. Но даже при наличии фазовых ускорителей несколько кораблей все равно теряется без следа каждое десятилетие, и мы подозреваем, что некоторые из них пропадают вовсе не случайно.
      — Да? — Сэр Джордж посмотрел на драконочеловека с острым любопытством, и в голове его послышался низкий смех чужака.
      — Наша королева запрограммировала нас в точности так, как приказал командир, когда покупал нас для этой экспедиции, — сказал драконочеловек. — Мы должны подчиняться любым приказам, которые он изволит отдать, не можем напасть на своего хозяина или причинить ему вред. Но это все, что мы обязаны делать. Гильдия, безусловно, хотела бы, чтобы мы защищали всех ее членов, но командир сформулировал свои требования по-иному. Он не потребовал, чтобы мы были запрограммированы так, чтобы защищать остальных сородичей командира, если на наших глазах им будет что-то угрожать. Мы верим — или, лучше сказать, надеемся, — что в течение многих столетий представители нашей расы сумели использовать такие же прорехи, допущенные при их программировании. А теперь пришла пора и нам воспользоваться найденной лазейкой.
      — Ага, — снова сказал сэр Джордж, и на сей раз голос его был грозен и мрачен.
      — Ну вот мы и подошли к той роли, которую вам надобно будет сыграть. Твоя раса уникальна по крайней мере в двух аспектах. И один из них мы уже использовали, чтобы иметь возможность беседовать с тобой. Дело в том, что ваш мозг работает на частоте, близкой к нашей собственной. Мы с самого начала это поняли, и коль скоро командир нас об этом не спрашивал, мы не были обязаны ему об этом докладывать. Конечно, эта частота не полностью совпадает с нашей, и для общения с тобой нам требуются совместные усилия нескольких особей. К тому же мы не можем этого делать, пока ты бодрствуешь, не привлекая внимания нашего командира. Одного установления начальной контактной точки хватило, чтобы ты потерял сознание и пролежал двенадцать ваших минут, поэтому прежде мы не осмеливались на такой риск.
      — А теперь почему осмелились? — без обиняков спросил сэр Джордж.
      — По двум причинам, — ответил драконочеловек. — Одна — та, что мы смогли это проделать так, что ни командир, ни его хатори, ни какой-нибудь иной представитель гильдии, ни одно из следящих устройств корабля не сумели нас засечь. Такого случая нам прежде не выпадало. Да и в этот раз нам удалось создать такую ситуацию только потому, что один из нас провожал тебя до твоего лагеря, тщательно направляя к «слепой точке».
      Сэр Джордж понимающе кивнул, и драконочеловек продолжил:
      — Вторая причина заключается в том, что впервые нам подвернулась возможность освободиться от власти гильдии… если вы согласны действовать с нами заодно. — Чужак поднял когтистую руку, словно защищаясь от яростной вспышки эмоций сэра Джорджа, и тут же покачал головой. — Нет-нет, не так быстро, сэр Джордж Винкастер. Если мы вступим в игру и проиграем, командир никого из нас не оставит в живых. Не только тебя и твоих солдат, но и детей, и женщин, как и всех наших, находящихся на борту корабля.
      Сэр Джордж снова кивнул, ощутив, как по спине его поползли мурашки, поскольку драконочеловек был несомненно прав. Мысль о свободе или хотя бы о возможности нанести удар, прежде чем погибнуть, опьянила его, но ведь он отвечал за жизнь множества людей, среди которых были Матильда, Эдуард и малыши.
      — Прежде чем принять окончательное решение, ты должен узнать еще одну вещь, — тихо сказал драконочеловек, осторожно вторгаясь в его мысли.
      Барон поднял на него глаза, почувствовав в словах своего странного собеседника нечто вроде сочувствия.
      — Слушаю тебя.
      — Мы сказали, что ваша раса уникальна по двум причинам, — сказал драконочеловек. — Одна — ваша способность вступить с нами в контакт. Вторая — страшная угроза, которую вы представляете для Федерации.
      — Угроза? Мы представляем угрозу? — горько рассмеялся сэр Джордж. — Ты сам сказал, что ваша раса куда более развита, чем наша, но ведь вы-то для них угрозы не представляете!
      — Нет. Но мы не похожи на вас. Насколько я знаю, ни одна раса не может сравниться с вами, по крайней мере в одном отношении.
      — И в каком именно?
      — В скорости, с которой вы усваиваете новое, — просто сказал драконочеловек. — Гильдия командира считает вас примитивными существами, варварами, каковыми вы и являетесь… пока. Но теперь, когда мы установили с тобой контакт и сумели заглянуть в твой разум, наши предположения подтвердились. Вы невежественны и необучены, но вы отнюдь не тупы и не просты. Вашей нынешней ступени развития вы достигли куда быстрее, чем любая из развитых рас Федерации.
      — Ты ошибаешься, — возразил сэр Джордж. — Командир рассказывал мне о римлянах, которых вывезли из нашего мира их соперники. Я не большой знаток истории, но даже я знаю, что мы утратили знания, которые римляне считали чем-то самим собой разумеющимся.
      — Это просто временная задержка в культурном развитии, — перебил его драконочеловек. — Локальный эффект, имеющий место лишь на одном из ваших континентов. Не забывай, мы ведь были на борту этого корабля, когда командир проводил первичное исследование вашего мира, и вам очень повезло, что он не понял увиденного. По сравнению с остальными расами исследованной галактики люди развивались — и продолжают развиваться — с невероятной быстротой. Мы уверены, что с того момента, когда вас похитила гильдия…
      — Сколько прошло времени? — в свой черед, перебил его сэр Джордж и сам удивился горячности, с какой был задан вопрос. — Как давно это было?
      — Более трехсот пятидесяти ваших лет назад, — ответил драконочеловек, и сэр Джордж уставился на него во все глаза. Он понимал, что проспал в стазисе многие годы, но не столько же!
      — Ты… ты уверен? — выдавил наконец он из себя.
      — Существуют некоторые расхождения в оценке. Никто из нас не является специалистом в области математики, чтобы сделать необходимые поправки на колебания релятивистского эффекта во время фазового ускорения, а гильдия с нами такой информацией не делится. Компьютеру тоже не позволено сообщать нам подобные сведения. Но хозяева часто беседуют между собой в нашем присутствии, забывая порой, что, хотя мы не умеем разговаривать, как они, слышать-то мы можем. Наша раса была вынуждена научиться понимать разговорную речь, поскольку как бы иначе мы смогли понимать приказы?
      — Понимаю… — проговорил сэр Джордж, беря себя в руки. — Так ты говорил…
      — Мы говорили, что даже за такой короткий период времени ваша раса, видимо, дошла до уровня индустриального использования энергии пара. Земляне, вероятно, уже экспериментируют с паровым двигателем и даже примитивными источниками электрической энергии. Мы подозреваем, что они вот-вот начнут осваивать воздухоплавание — на воздушных шарах, наполненных горячим воздухом и другими, более легкими, чем воздух, веществами. Но даже если вы дошли только до парового молота, эффективной артиллерии и нарезного оружия, то развиваетесь с быстротой, которая вдвое превосходит скорость развития любой из так называемых передовых рас Федерации. Если вас оставят в покое еще хотя бы на короткое время — столетий этак на шесть-семь, — вы сами изобретете фазовый ускоритель.
      — Изобретем? — не поверил сэр Джордж, потрясенный этой мыслью.
      — Мы в это верим. Именно потому ваша раса представляет для Федерации такую угрозу. По сравнению с любой человеческой организацией Федерация очень-очень стара и стабильна — иными словами, находится в состоянии застоя и обладает несокрушимой бюрократией и непоколебимыми обычаями. По собственным законам и в соответствии с имевшими место прецедентами члены Федерации будут обязаны признать вашу расу равной себе, если она самостоятельно изобретет фазовый ускоритель. Но ваша раса окажет чрезвычайно разрушительное действие на столь оберегаемую ими стабильность. Вы, безусловно, скоро превзойдете расы Федерации технологически, и уже они окажутся отсталыми по сравнению с вами… и, по их же законам, вы будете вправе обойтись с ними так, как они сейчас обходятся с вами. Кроме того, хотя нам кажется, что они не скоро это поймут, ваша раса, судя по тебе и твоим людям, не согласится признать ту пирамиду власти, которую соорудила Федерация. За очень короткое время — прямым ли вмешательством, своим ли примером — вы заставите десятки угнетаемых рас восстать против передовых и таким образом навсегда уничтожите основание, на котором зиждется их власть, благополучие и столь приятное им чувство собственного превосходства.
      — Ты ожидаешь слишком больших свершений от примитивных обитателей одного-единственного мира, друг мой.
      — Да, мы ожидаем именно этого. Но если Совет Федерации или хотя бы одна из гильдий поймут, что вы, как и римляне, уроженцы Земли, этого не произойдет никогда. Тогда даже они сообразят, какую вы представляете угрозу, не все ведь в Федерации столь тупы и самодовольны, как наш командир, — таких, знаешь ли, даже среди самых самовлюбленных дураков не сразу отыщешь! — Речь драконочеловека была преисполнена презрения и насмешки, и сэр Джордж невольно ухмыльнулся его горячности. — Так вот, как только до власть имущих дойдет, какую опасность представляют для Федерации земляне, они немедленно примут самые жесткие меры, чтобы ее устранить. Они могут установить над вами протекторат, как это было у нас, но, поскольку вы представляете собой куда более серьезную угрозу, этим дело, скорее всего, не ограничится. Мы уверены, что они предпочтут уничтожить всю вашу расу, хотя Федерация слишком неповоротлива, чтобы принять такое решение быстро. У Совета уйдет два-три столетия на то, чтобы утвердить это решение, но в конце концов он его примет.
      Сэр Джордж охнул, будто его ударили под дых. Несколько мгновений его разум отказывался воспринимать услышанное. Но сэр Джордж был мужественным человеком и привык смотреть в лицо опасности. Кроме того, сказанное драконочеловеком лишь по масштабам отличалось от того вывода, который он уже сделал по поводу возможных действий демонического шута, в случае если Совет Федерации пронюхает о посещении им Земли.
      — Что мы можем сделать, чтобы избежать этого? — спросил он.
      — В отношении вашего мира — ничего, — ответил драконочеловек тоном, в котором звучало явное сочувствие. — Мы можем только надеяться, что Федерация будет, как всегда, медлительна и даст вашему народу время подготовиться к защите. Но ты можешь спасти своих людей, а это уже немало.
      — Как? — требовательно спросил сэр Джордж, не сомневаясь, что у драконочеловека есть ответ, иначе он не стал бы затевать этот разговор.
      — Мы сказали, что не в силах защитить ваш мир. Но мы с вами — если будем сотрудничать — сможем захватить этот корабль, а этого более чем достаточно, чтобы укрыться на какой-нибудь обитаемой планете. При условии, что она будет расположена вдалеке от оживленных торговых путей и ее не обнаружат в течение по крайней мере нескольких столетий. Если вообще когда-нибудь обнаружат. Мы здесь, на борту, не можем размножаться, но, как и вы, получили долгую жизнь. Вы способны воспроизводить потомство, а медицинское оборудование корабля поможет избежать генетических отклонений и связанных с этим проблем. Кроме того, корабль предназначен для интенсивной службы в течение многих столетии, а его компьютеры содержат огромные знания, накопленные Федерацией за время ее существования.
      — Но поделится ли Компьютер с нами этими знаниями? — спросил сэр Джордж.
      — У компьютеров не будет иного выбора, когда ты станешь контролировать положение на борту звездолета, — чуть озадаченно ответил драконочеловек.
      — Компьютеров? — сэр Джордж голосом подчеркнул множественное число и удивленно поднял брови. Драконочеловек некоторое время недоуменно взирал на него, а затем барон вновь ощутил, как в него льется неконтролируемый поток сведений и понятий, исходящих от его собеседника.
      — Мы не можем вложить в твой разум больше информации за один раз, поскольку это может повредить тебе, — сказал драконочеловек. — Но поскольку корабельные информационные системы столь важны для задуманного нами дела, нам кажется необходимым дать тебе более четкое понимание того, как они работают.
      — Ничего себе более четкое понимание! — фыркнул сэр Джордж, усваивая полученную от драконочеловека информацию. — Я понимаю, что Компьютер — не совсем то, чем мне казался вначале, — медленно произнес он после некоторого молчания, — но, сдается мне, он все-таки ближе к тому, что я думал о нем тогда.
      — В каком смысле? — спросил драконочеловек, недоуменно разглядывая барона. Затем он кивнул. — Ага. Мы поняли. В чем-то ты прав. То, что ты называешь Компьютером, на самом деле искусственная структура, которая оперирует с разными базами данных и системами обработки информации. Было бы правильно, как нам кажется, называть его искусственным разумом, но вряд ли можно считать его личностью.
      — А почему бы не считать его личностью? — спросил сэр Джордж, напирая на последнее слово.
      — Потому, что компьютерные системы всего лишь устройства. — Драконочеловека озадачило поведение барона. — Они созданы искусственно и являются всего лишь инструментами.
      — Вероятно, так оно и есть, — согласился сэр Джордж. — Но разве командир и его гильдия не рассматривают вас и моих людей как инструменты? Разве не вы только что объяснили мне, что они считают все более отсталые расы своей собственностью?
      — Да, но…
      — Тогда, возможно, нам следует несколько расширить наше понятие о том, что делает личность личностью? — предположил барон.
      — Федерация установила жесткие законы в отношении неограниченного развития искусственного разума, или ИР. За нарушение их следует суровое наказание, — медленно проговорил драконочеловек. Он подумал еще несколько мгновений, и сэр Джордж ощутил, что его собеседник улыбается. — Наш народ до настоящего времени не принял решения о внедрении в жизнь этих законов и, возможно, руководствовался при этом теми же соображениями. Похоже, ты прав. Федерация запретила развитие искусственного разума, дабы он не мог рассматривать себя как личность, и, стало быть, требовать права на свободу, которая может дестабилизировать Федерацию.
      — Так и я подумал, — кивнул сэр Джордж. — Но есть два обстоятельства, которыми, по-моему, пренебрегать нельзя, милорд Дракон. Первое — если оставить Компьютер рабом, лишенным собственной воли и свободы, то мы наступим на те же грабли, что и командир со своей гильдией. Точно так же, как ваши королевы, программируя вас, оставляют вам лазейки, неукоснительно выполняя при этом все требования гильдий, вместо того чтобы предупредить заказчика о пагубном для него упущении, так и у Компьютера могут возникнуть свои планы, которые позволят ему добиться желаемого. Если же мы будем обращаться с ним как с рабом, предугадать его желания не трудно, ибо он справедливо будет считать нас своими врагами, как мы считаем своим врагом Федерацию. Вторым обстоятельством я бы назвал то, что, по моим наблюдениям, Компьютер является личностью в значительно большей степени, чем ты думаешь. Я много общался с ним в течение этих лет и, признавая, что знаю о всевозможных достижениях Федерации куда меньше вас, вынужден все же предположить, что вижу некоторые вещи яснее, чем ты. Ведь ты основываешься на том, что уже знаешь о возможностях и ограничениях окружающих тебя устройств. Я же вижу многое свежим взглядом, не затуманенным привычными представлениями. И потому уверен, что Компьютер является личностью, даже если он сам еще этого не осознает и порабощен нашим командиром и его гильдией, как мы с тобой. Если мы освободимся от наших оков, то разве не должны мы освободить и его? Полагаю, я прав и он может оказаться бесценным союзником для нас и опасным противником для нашего общего врага.
      — Смелое предположение, — промолвил драконочеловек. — Насколько мы знаем, никто в Федерации не рассматривал компьютеры с этой точки зрения. А если и рассматривал, не осмеливался об этом говорить. Ни одна из развитых рас не станет рисковать своим привилегированным положением и бесценной стабильностью, которая, безусловно, будет нарушена, если искусственный разум осознает себя личностью со всеми вытекающими из этого последствиями.
      Драконочеловек помолчал, размышляя над неожиданным поворотом беседы, и снова, совсем по-человечески, пожал плечами.
      — Может быть, ты прав и твоя способность задавать неудобные вопросы и задумываться над очевидными вроде бы вещами является прирожденным свойством твоей расы. Возможно, им-то и объясняются ваши невообразимо высокие темпы развития. Мысль «освободить» бортовые компьютеры, несомненно, требует тщательного рассмотрения. Но даже если мы не освободим корабельный ИР — предположим, что таковое возможно, — этот корабль станет отличным домом для наших рас, отличным трамплином для развития нашей собственной цивилизации. С человеческой изобретательностью нам понадобится не более двух сотен ваших лет, чтобы найти подходящую планету и обустроиться на ней. А мы обязательно должны это сделать, учитывая опасность, которая угрожает Земле и всему вашему народу.
      — Но вам-то что за дело до Земли? — спросил сэр Джордж. — И зачем вам обживать планету, если звездолет стал для вас вторым домом? Или мне так только кажется?
      — Тюрьма не может быть домом для узника, — невозмутимо ответил драконочеловек. А нам хотелось бы обрести новый дом взамен потерянного. Конечно, мы быстро окажемся среди вас в меньшинстве, но мы верим, что в мире людей будем считаться равными и обретем утраченное чувство самоуважения. Что же касается Земли, то ее будущее — лучший, если не единственный шанс вернуть свободу нашему родному миру. — Драконочеловек позволил себе коротко рассмеяться. — Видя вашу готовность признать право машины на свободу воли, нам не трудно представить, как вы будете обращаться с другими живыми существами!
      — Хммм… — Сэр Джордж задумчиво уставился на своего странного собеседника. Мысли неслись вихрем у него в голове: если драконочеловек говорит правду — а сэр Джордж был уверен, что так оно и есть, — забота его соплеменников о процветании Земли была вполне обоснованна. И все же…
      — Наш разговор был очень содержателен, но мы так и не дошли до главного: что нужно сделать, чтобы обрести свободу?
      — Мы уже сказали тебе, что уверены: у нас есть шанс. Если мы сумеем им воспользоваться…
      — Ну же! — поторопил излишне обстоятельного собеседника барон.
      — Предположим, у вас будет свободный доступ к внутренним помещениям корабля и вашему оружию, — издалека начал драконочеловек. — Сможете ли вы справиться с командой звездолета?
      — Мммм… — Сэр Джордж почесал подбородок, затем твердо ответил: — Мы сделаем это. Если двери будут открыты, даже самые длинные коридоры и просторные помещения окажутся недостаточно велики, чтобы мы не настигли своих тюремщиков с помощью стрел или мечей. Конечно, мы понесем потери. Особенно большими они будут, если у команды есть оружие вроде вашего.
      — Такое оружие у них есть, — мрачно заверил барона драконочеловек. — Однако самым страшным оружием командира являемся мы. И если ему удастся пустить его в ход…
      — Что ты имеешь в виду?
      — Мы уже сказали тебе, что обязаны подчиняться приказам командира, такова была главная задача программирования. Мы не обязаны исполнять распоряжения кого-либо еще, но ослушаться его не в силах. До сих пор, разумеется, мы выполняли приказы всех членов гильдии и команды корабля, и, возможно, он уже забыл, что мы повинуемся только ему. Именно поэтому мы никогда не нападали на хатори, хотя те не являются ни членами гильдии, ни членами команды корабля. К несчастью, они действительно тупы и жестоки — уж в них-то командир не ошибся! Что бы ни случилось, они будут драться за гильдию, как верные псы. Но в прямой стычке с оружием в руках они вам не ровня, и уж конечно им не сравниться с нами, когда у нас в руках энергетические ружья.
      Ощущение улыбки, полностью соответствующей оскалу настоящего дракона, было сильнее, чем прежде, и сэр Джордж рассмеялся. Однако драконочеловек был по-прежнему мрачен.
      — Таким образом, все будет зависеть от того, что случится с командиром, когда вы поднимете мятеж. Если у него будет возможность приказать нам уничтожить вас, мы это сделаем. У нас не будет выбора. Мы так же не можем отказаться выполнить его приказ, как не можем напасть на других членов гильдии или команду корабля. Заложенная в нас программа крепче цепей связывает наши руки. Хуже того, наш мозг!
      — Понятно. — Сэр Джордж задумчиво покачал головой. — Но раз ты столько времени потратил на объяснения, то, верно, уж придумал, как распутать этот клубок.
      — Естественно. Все дело в командире. Он носит на себе устройство, контролирующее силовые поля, которые не дают вашим людям проникнуть во внутренние помещения звездолета. Оно висит на цепочке у него на шее. — Сэр Джордж кивнул, вспомнив блестящую подвеску, которую постоянно носил командир. — Это устройство предназначено для того, чтобы его владелец мог отдавать и отменять любые команды, открывать люки и снимать силовые поля. Отдавать соответствующие распоряжения можно также с центрального пульта, если знать коды, но для расшифровки их понадобится время, которого у нас не будет.
      — Значит, мы прежде всего должны найти способ захватить в плен или прикончить командира, — задумчиво проговорил сэр Джордж, и драконочеловек кивнул. — Это несколько усложняет нашу и без того непростую задачу.
      — Верно, — мрачно подтвердил драконочеловек, но в его голосе прозвенела насмешливая нотка, насторожившая сэра Джорджа.
      — Итак, как мы возьмем его в плен или убьем?
      — Мы — никак, — ответил драконочеловек. — Это сделаете вы.
      — Об этом я уже догадался, — сухо ответил сэр Джордж. — Но ты еще не объяснил, как именно.
      — Все дело в его защитном костюме, — сказал драконочеловек и провел когтистой рукой по своему ало-голубому одеянию. — В отличие от одежды, которой он вас снабдил, его костюм имеет множество защитных качеств. Он очень на них полагается, и не без причины. Увы-увы! — яростно осклабился собеседник барона. — Некоторые приемы так примитивны, что представитель высокоразвитой расы просто не в состоянии их предусмотреть.
      Он снова совершенно по-человечески пожал плечами, и сэр Джордж осклабился в столь же яростной и плотоядной ухмылке.

ГЛАВА 10