Вторая страсть Добреску была связана с мардуканской биологией. В ходе путешествия ему удалось сделать много наблюдений, а во время относительного бездействия, когда приходилось ухаживать за ранеными, он смог кое-что изучить. Врач обнаружил нечто такое, что наверняка поразило бы большинство его спутников, но Добреску находил это забавным. Распространяться об этом он не любил и на досужие вопросы пока не отвечал.
      – Итак, в стали, из которой изготовлен этот меч, довольно высокий процент примесей, – сказала О'Кейси. – И что из этого следует?
      – Главное не в том, что высокий процент, – сказал Добреску, сверяясь со своим электронным блокнотом. – Важнее то, что примеси вообще присутствуют.
      – Я не понимаю, что такое «примесь», – заметил Тарг.
      Это довольно трудно объяснить, – нахмурилась Элеонора. – Для того чтобы понять, нужно хоть немного разбираться в молекулярной химии.
      – Я попробую намекнуть, – нашелся Роджер. – Тарг, помните, когда вы впервые выплавляли руду, то получили «черный металл». Ломкий материал, верно?
      – Да, – согласился Т'Кап Влан. – Оружие, отданное тогда племени Корда, ломалось действительно очень легко.
      – Вам следовало его переплавить, – вставил Корд. Раненый мардуканец сидел, как всегда, позади Роджера, подложив подушки под искалеченные ноги. – И при очень высокой температуре. Это, разумеется, гораздо труднее и дороже, но именно поэтому «черный металл» такой дешевый.
      – Правильно, – продолжал Роджер. – Когда вы нагреете металл в тигеле до очень высокой температуры, то получите материал серого цвета, с которым работать уже гораздо удобнее.
      – Железо, – сообразил Тарг. – Верно?
      – Да, это то, что мы называем «сварочным железом», и оно действительно почти совершенно чистое. Железо – это молекула. «Черный металл» – это железо, смешанное с углеродом, который, кстати, присутствует в древесном угле.
      – А что такое сталь? – спросил Т'Кал Влан.
      – Кто-нибудь, может быть, сможет вам лучше объяснить, – со смехом сказал Роджер. – Дело в том, что железо – чистый элемент, вид молекулы. Я понятно излагаю?
      – Я слышу слова, – ответил Тарг, – но не улавливаю их значение.
      – Это действительно довольно трудно объяснить, если вы не знакомы с основами химии, – сказал Добреску. – Я вам советую просто поверить нам пока на слово.
      – Суть в том, что сталь тоже состоит из железа с примесью углерода, – сказал Роджер. – Просто углерода в ней гораздо меньше, и температура нагрева должна быть гораздо более высокой.
      – Это должно быть хорошо известно нашим кузнецам, – сказал Тарг, по-человечески пожав плечами. – Простым нагреванием и смешиванием не изготовишь «водяных» мечей. Будучи в изгнании, наши кузнецы также выковывали прекрасное оружие, не идущее ни в какое сравнение с мечами, изготавливавшимися в других городах. Но войтанского качества им все равно было не добиться.
      – Безусловно, изготовление стали – непростая вещь, – согласился Роджер. – Особенно «водяной стали», которую мы называем «дамасской». Мы были действительно поражены, узнав, что она вообще у вас есть и такого отменного качества. Это весьма нехарактерно для уровня развития ваших технологий.
      – Я думаю, это вызвано их успехами в производстве насосов, – вставила О'Кейси. – Я бы хотела, чтобы они продвинулись на этом пути немного дальше. Например, можно объяснить им устройство парового двигателя.
      – Давайте не будем отклоняться от темы, – предложил Панер, слегка улыбнувшись, – и лучше обсудим, как им организовать общественное управление, разумеется, не без нашей помощи. Хорошо?
      – Его высочество прав, – игнорируя недоумение капитана, продолжал объяснять Таргу Добреску. – Обычная сталь – это железо определенной структуры с небольшой примесью углерода, отлитое при высокой температуре, однако необходимы еще некоторые добавки, если вы, конечно, желаете получить хорошую сталь, из которой и делаются войтанские клинки. Во-первых, ваша местная руда – это то, что мы называем «полосатым железом».
      – Да, – сказал Роджер. – Помните, я вам рассказывал о геологии. Так вот, руда на ранних стадиях формировалась вырабатывающими кислород организмами. До их развития атмосфера была довольно разреженной, и железо оставалось на поверхности практически в беспримесном состоянии. Но как только стали появляться зеленые и сине-зеленые организмы, генерирующие кислород, железо стало покрываться ржавчиной. За миллионы лет руда постепенно претерпевала изменения, и для ее структуры стали характерны чередующиеся полосы: полоса коррозийной руды, затем некоррозийная полоса и так далее. Правильно?
      – Правильно, – согласился Добреску. – А из нее получаются такониты, которые легче обрабатывать. А еще лучше, если добавить ванадий, один из элементов, придающий стали твердость. К ним же относятся молибден, хром и некоторые другие.
      – Молибе… молби… – пытался выговорить Корд. – Никак не произнести.
      – Не беспокойтесь об этом, – успокоил Добреску. – Главное, что необходимая руда у вас есть, а остальное – детали. Я уже побывал на основных ваших рудниках и взял пробы: в руде наличествуют необходимые примеси – ванадий и молибден. На самом деле я даже не сомневаюсь, что со временем вы освоите это дело в полном объеме и найдете жилу, пригодную для изготовления стали, о которой сейчас можно только мечтать.
      – Один момент, – сказал Роджер, нахмурившись, – ванадий и молибден, бесспорно, важные компоненты, но для изготовления мечей их наличие не настолько критично, доктор. – Добреску удивленно сощурился. – Я, конечно, не считаю себя экспертом в этой области, – продолжал принц. – Однако все Макклинтоки, по крайней мере, должны иметь хотя бы небольшое представление о древних видах оружия.
      – Да? – Добреску приподнял брови. Роджер пожал плечами.
      – Ванадий способствует улучшению зернистости структуры стали, – заметил он, – что, в свою очередь, облегчает процессы смешивания и исключает определенные проблемы, связанные с перегревом стали. Например, это помогает избежать потери некоторых сплавов в разогретом металле.
      – Молибден ведет себя похожим образом, помогая разогревать сталь до высоких температур. Он также повышает ее прочность и противодействует усталости металла. Но все равно, если говорить о прочности, то без углерода не обойтись.
      Пока принц говорил, брови Добреску медленно ползли вверх, остальные тоже пооткрывали рты. Даже О'Кейси уставилась на своего студента, заставив Роджера пожать плечами.
      – Ну, я же все-таки Макклинток, – закончил принц.
      – В соответствии с тем, что я прочитал несколько лет назад, – сказал доктор, – именно ванадий и молибден необходимы для производства дамасской стали.
      – Почти так и есть, – заметил принц. – «Водяные разводы» – эти белые линии на черном фоне – есть не что иное, как кристаллический дамаст (или иначе булат), возникновению которого в значительной степени способствовали эти виды примесей. Но вы можете заметить такого же типа разводы на клинках, которые никуда не годятся. Хорошая дамасская сталь должна содержать, если я точно помню, приблизительно полтора процента углерода, но даже и в этом случае вся хитрость – в смешивании. Например, в знаменитой коллекции Роджера III некоторые на первый взгляд замечательные «водянистые» клинки на самом деле никогда не подвергались достаточному воздействию температуры. Я думаю, что их прочность по Роквеллу составляла, дай бог, тридцать процентов, и как оружие они были совершенно бесполезны. Чтобы перерубать кольчуги и кости, необходима прочность как минимум в пятьдесят процентов по Роквеллу, как, например, у этого красавца. – Принц дотронулся до своего катанского меча, с которым не расставался.
      – Серьезно? – спросила О'Кейси, пытаясь скрыть радость от удовольствия слушать Роджера – ее Роджера!
      – Да. На старой матушке-Земле существовало много различных технологий изготовления хороших материалов, – сказал Роджер. – Европейцы применяли сварку, японцы использовали механические конструкции. Пожалуй, индийцы поступали похожим образом, если судить по этому мечу, – он снова прикоснулся рукой к клинку. – Они нагревали сталь в герметичных глиняных тигелях, позволявших впитывать достаточное количество углерода.
      – Примерно так и работают наши мастера, – заметил Тарг, пристально посмотрев на Роджера. – Это один из наших секретов, – добавил он, заставив Роджера улыбнуться.
      – Не беспокойтесь, Тарг. Я не собираюсь рассказывать об этом кому-нибудь еще. Однако люди, использовавшие подобную технику, производили так называемую «вуцевскую» сталь, содержавшую те самые примеси, о которых говорил здесь доктор. И вероятно, он прав в том, что это улучшит качество вашего оружия. Самое трудное при изготовлении качественного клинка – это правильное сочетание примесей, так что вам и карты в руки. Ну и наконец, я хочу сказать… – Принц пожал плечами. – То, что вы снова заполучили вашу руду, означает, что «водяная» сталь опять будет в вашем распоряжении. Я полагаю, что изготовление из этой стали прекрасного оружия принесет вам в будущем немалые доходы от ее продажи.
      – Правильно, – вставил Т'Кал Влан. – Ведь качественное оружие пользуется большим спросом у воинов и торговцев, поэтому тем более полезно освоить правильную технологию его изготовления.
      – Все так. Но, разумеется, остается проблема поиска дополнительных ингредиентов и их сепарации. Пока, я думаю, достаточно использовать то, что у вас под рукой. Если хотите, я поговорю с вашими мастерами. Попробуйте хром. Если мне не изменяет память, его относительно легко находить и извлекать.
      – Если у вас есть кислота, конечно, – уточнил Добреску. – И не забывайте, что очень непросто соблюсти правильные пропорции и температурный режим. У нас на Земле, например, хромированную сталь научились отливать лишь полтора столетия назад, еще до межгалактических полетов. Естественно, людям никто об этом не рассказывал, никакие «умные» инопланетяне к ним не прилетали.
      – Помог большой накопленный опыт в области химии, – объяснила О'Кейси и задумалась. – Здорово было бы, конечно, помочь мардуканцам осуществить такой грандиозный скачок вперед, – мечтательно произнесла она.
      Панер фыркнул.
      – Может получиться, что мы целый год потратим только на то, чтобы освежить собственные знания об этих процессах, – заметил капитан. – Гораздо проще тогда уж прилететь на эту планету еще как-нибудь, взяв с собой подробные описания.
      – Да, – засмеялся Роджер. – И прихватив еще специальную команду для общественного переустройства. Я, естественно, не стремлюсь ломать местные порядки, тем более что мне здесь многое нравится. Однако я хотел бы присоединить Мардук к Империи.
      – Мы в состоянии это сделать, – сказала О'Кейси.–У нас богатый опыт в этом плане.
      – Намекаете на Арму? – улыбнулся Роджер.
      – Да хоть бы и на нее, – ответила Элеонора. – Можно многое порассказать о планете воинственных ирландцев. Взгляните на старшего сержанта.
      – Согласен, согласен, – нетерпеливо вымолвил Панер. – Однако чтобы вернуться сюда с командой «социального спасения», для начала нужно добраться до космопорта. А чтобы добраться до космопорта…
      – Нужно начать делать ножками «топ-топ», – сострил Роджер. – Из чего следует, что нашу милую встречу пора прервать.
      – Именно, – кивнул Панер. – Тарг, Влан, спасибо за приятную беседу.
      – Нет проблем, – сказал Влан. – Всегда к вашим услугам.
      – Спасибо, – улыбнулся Панер, стараясь делать вид, будто не замечает, что Добреску делает ему какие-то знаки. – Думаю, мы завтра увидимся. До встречи.
      – Да, – сказал Тарг. – Спасибо. Доброй ночи. Дождавшись, когда мардуканцы выйдут из палатки, капитан обратился к доктору:
      – Да, мистер Добреску? Вы хотели мне что-то сказать без посторонних?
      Доктор поглядел на сидящего за спиной принца шамана.
      – Да, сэр. Я только не уверен относительно Корда.
      – Он останется, – холодно сказал Роджер. – Все, что услышу я, имеет право слышать и мой аси.
      – Хорошо, ваше высочество, – сказал медик. – Дело касается мардуканцев. И тех предположений, что мы сделали.
      – Каких предположений? – осторожно поинтересовался Панер.
      – О, это не относится к безопасности, капитан, – сказал Добреску со зловещей улыбкой. – Я, конечно, не уверен… быть может, все это пустяки… Но разве вы не заметили, как мы смутили их мужчин?
      – Что? – взвилась О'Кейси. Как специалиста по языковым программам ее в первую очередь касалось, чтобы подобным вещам не было места, и она уже собиралась рассердиться, однако вспомнила, что ее программа всегда пыталась учитывать род собеседника, то есть переключалась при обращении к мужчине или женщине. Элеонора взглянула на Корда, растянувшегося позади принца.
      – Но… – начала она и покраснела.
      – Тот, на кого вы смотрите, мисс О'Кейси, – Добреску неприятно улыбнулся, – яйцеклад.
      – Яйце… что? – спросил Роджер.
      – Вообще, «пол» – довольно скользкое понятие и относится к ксенобиологии, – продолжал медик. – Я, по крайней мере, могу сформулировать точное определение «мужского» пола, существующее на данный момент. Так вот, «мужской» пол – это способность оплодотворить множеством сперматозоидов одну отдельную яйцеклетку.
      – Я так понимаю, вы хотите тем самым сказать, что Корд и его «пол» это делать не может? – осторожно спросил Панер. – Но он выглядит как представитель мужского населения.
      – Это отчасти и так, и не так, – ответил Добреску. – Когда мы называем пол «мужским», говоря, например, о Корде, это в принципе правильно, если иметь в виду, что у него должно быть от четырех до шести гамет, по сути являющихся активными клетками. О соответствующем наборе хромосом я сейчас не говорю. Так вот, как только гаметы внедрены, они тут же оплодотворяют женские яйцеклетки, превращающиеся в свободно плавающие зиготы, расположенные в яйцевых мешочках того, кого я, пользуясь техническим языком, назвал бы «мужчиной-яйценосом». – Медик слегка скривился. – Между прочим, на Земле есть некоторые виды рыб, ведущие себя схожим образом. На Мардуке же это обычное явление.
      – Итак, Корд на самом деле женщина?– спросил Панер.
      – Технически – да. Но есть еще социологический аспект, в соответствии с которым он, естественно, мужчина. Путаница этих двух моментов и сбивает с толку программу.
      – И меня, – призналась О'Кейси. – Но я уверена, что вы правы. Мы не слишком тщательно изучили языковое ядро, от которого отталкивались, и я, естественно, никогда и не утверждала, что оно идеально и учитывает такие тонкости. Но даже если бы я была в курсе, то все равно не знала бы, как их правильно учесть. Искусственный интеллект может вести себя непредсказуемым образом и выдавать полнейшую чушь, когда ему не хватает точных, фиксированных определений.
      – Я не женщина, – неожиданно заявил Корд.
      – Шаман Корд, – сказала Элеонора. – У нас проблемы с программой перевода. Так что можете не обращать внимания на нашу дискуссию.
      – Хорошо, – сказал шаман. – Я могу понять, что у вас проблемы с вашими машинами. У вас они постоянно. Но еще раз повторяю, что я не женщина.
      – Какое слово он только что употребил? – спросил Добреску.
      – «Блек тюл?» – Элеонора сверилась с электронным блокнотом. – Этимологически получается что-то типа «то, что носит; то, что носит яйца»? Или «тот, который высиживает яйца»? Готова поклясться, это что-то в этом роде.
      – А моя ящеропсина? – спросил Роджер, поглядев на умильно сопящую ящерку.
      – Еще один интересный аспект местной биологии, – ответил Добреску. – На Мардуке доминируют два семейства живых организмов. Можно, если угодно, провести аналогию с земными рептилиями и амфибиями. Так, Корд – «амфибия», к ним же можно отнести чертовых тварей, чертовых крокодилов и больших бестий. Все они обладают слизистой кожей и сходным строением внутренних органов.
      – Однако большинство животных – к ним, кстати, относятся ящеропсины и флер-та – устроены принципиально по-другому: кожа у них сухая, иначе функционируют и почти все остальные органы – сердце, желудок, почки.
      – Так все-таки ящеропсина – он или она? – нетерпеливо спросил Роджер.
      – Она, она, – ответил Добреску. – Аналог земной рептилии. Так что ждите: у вашей любимицы рано или поздно появятся детки. Ну, яйца.
      – А что нам делать с программой перевода? – спросил Роджер.
      – Я думаю, не стоит что-либо менять, – сказал Панер. – Людей мы проинформируем, объясним, что у мардуканцев «плавающий» пол, но оставим все как есть. Ведь, как правильно заметила Элеонора, отличие чисто техническое, а поскольку среди нас нет ксенобиологов, я полагаю, что мы смело можем закрыть на это глаза. Я не думаю, что возникнут серьезные проблемы, а потому не считаю необходимым смущать команду или переделывать программу.
      – Убедитесь хотя бы, что они знают, – чопорно заявил Корд, – что я никакой не яйценос.
      – Он женщина? – спросил Джулиан.
      – Типа этого, – рассмеялся Роджер. – Но советую вам обращаться к нему как к мужчине. И молите бога, чтобы программа не споткнулась. – Встроенный в чип переводчик уже несколько раз ошибался, например в случаях с Поертеной и Денатом. К счастью, пострадавшие не обиделись. Пинопанец почти сразу забыл об этом, а Денат удовлетворился устными извинениями.
      – О бог мой, – покачал головой Джулиан. – Когда мы наконец покинем эту дурацкую планету? А то постоянные заморочки уже доконали.
      Проходя мимо рядового Гелерта, Роджер похлопал его по плечу. Пехотинец в ответ криво оскалился и перекинул копье через плечо. По-видимому, Гелерт все еще считал, что солдату не подобает носить подобные штуковины.
      Все бойцы вооружились мардуканским оружием. Трофеи исчислялись тысячами, так что каждый выбирал на свой вкус. Поскольку местное оружие в исходном виде для землян не годилось, войтанцы пошли гостям навстречу и адаптировали его до нужных размеров. Теперь у команды были короткие мечи (или длинные кинжалы, по мардуканским понятиям), овальные щиты и, по меньшей мере, по одному копью или дротику на каждого солдата.
      В течение трех недель, пока отряд восстанавливал силы, бойцы возобновили тренировки. Конечно, до мастерства мардуканцев им было далеко; ведь туземцы, можно сказать, чуть ли не рождались с оружием в руках, но, в отличие от последних, земляне все-таки в первую очередь были солдатами. Их тренировки носили в основном коллективный характер, пронизанный духом взаимопомощи. Главный упор делался не на то, чтобы выпестовать индивидуальных супергероев, а на то, чтобы осуществлять определенные маневры повзводно. К примеру, одно подразделение удерживает стену, а другое с оружием в руках пытается эту стену взять. Ставка делалась не на личный героизм, а на согласованность в действиях.
      Улыбнувшись Гелерту, Роджер кивнул на собственный меч. После отдыха земляне выглядели значительно лучше, кроме отдельных тяжелораненых, которые по-прежнему нуждались в лечении и в последующей транспортировке на флер-та.
      Роджер просалютовал капралу Д'Эстрис. Она получила серьезнейшие ожоги, и Добреску пришлось удалить ей часть руки, ниже локтя. Махнув в знак приветствия розоватым обрубком, она почесала вспухшее место. Зуд был нестерпимый, но через месяц-другой на месте культи непременно вырастет новая рука.
      Наконец принц подошел к животному, предназначенному для Корда. Шаман кивнул на сковывающие его ремни.
      – Унизительно, однако.
      Роджер покачал головой и кивнул в сторону бесконечной вереницы могильных холмов.
      – Радуйтесь, что в живых остались.
      – О, я радуюсь, – захрюкал Корд. – Но все равно стыдно.
      Роджер снова покачал головой и тут заметил приближавшегося с противоположной стороны Панера.
      – Ну что, капитан, все готово?
      – Похоже, что так, – ответил Панер, кивнув подошедшей делегации во главе с Т'Лин Таргом и Т'Кал Вла-ном.
      – Жалко расставаться, – прошептал принц, но его улыбка слегка потускнела, когда он бросил взгляд на городские развалины.
      – Мне тоже, – согласился Панер. – И сказать по правде, ваше высочество, лучше уходить именно так. По старинной традиции тела павших следует забирать с собой, но в глубине души я всегда считал, что солдат должен быть похоронен там, где погиб. – Он покачал головой и тоже печально поглядел на катакомбы. – Когда придет мое время, я предпочел бы для себя такую же участь, – произнес он тихо. – Быть похороненным на месте гибели, вместе с, моими друзьями и… врагами.
      Роджер с удивлением поглядел на вдохновенный профиль командира. Возможно, он удивился бы больше, если бы не успел прочесть «Если?» или массу других поэм, хранящихся в чипе Элеоноры О'Кейси. Оказалось, что в душе капитана скрывались такие глубины, о которых принц раньше и не подозревал.
      – Ладно, – весело парировал принц. – Я это запомню, капитан. Только вряд ли это у вас получится в ближайшее время. Вы еще не забыли, что вам категорически запрещено умирать прежде, чем вы доставите домой персону его высочества. Не правда ли?
      – О, разумеется, полковник, – улыбнулся Панер. – Я это тоже запомню.
      – Отлично! – сказал Роджер, и они оба обернулись к провожавшим.
      – Я смотрю, тут целая прощальная процессия собралась, – заметила Косутик, обратив внимание на шеренги солдат, растянувшиеся вдоль дороги.
      – Мне кажется, самое время поблагодарить наших благодетелей, – откликнулась подошедшая Элеонора.
      – Конечно, – шаловливо начал Роджер, – они спасли нам жизнь. Но мы ведь тоже истребили для них почти все войско кранолты, – хмыкнул он, вызвав на лице командира улыбку.
      – Не могу с вами не согласиться, ваше высочество, – ответил капитан.
      Прощание затянулось на час. Наконец, после пламенных обещаний вечной дружбы и верности, отряд стартовал в далекий путь. К морю.

Глава 45