Провинция Андата, Дисс IV.
       18 мая 2002 г., 20:59 по Гринвичу.
 
      Лейтенант О’Нил отсоединил коробчатый магазин от своей гравивинтовки М-200 и невидящим взором уставился на тысячи дробинок в форме капли внутри. Затем он вставил магазин обратно и проделал ту же операцию с гравипистолетом.
      — Пожалуйста, перестань это делать, — попросил лейтенант Эмонс.
      Оба они ждали у окна северо-западного угла Квалтрена. Угол был даже больше, чем указывал офицер огневой поддержки, и их поле зрения простиралось на 1, 145 мили до следующего перекрестка. Там его блокировал мегаскреб Налтрев. Налтрев и его мегаскреб-близнец Налтрен укрывали разведвзвод батальона, и верхняя часть системы наблюдения О’Нила дублировала картину, которую видел командир взвода разведчиков.
      — Где твои люди, Том? — спросил Майк.
      — Внизу на этажах.
      — Они знают, что делать? — О’Нил продолжал следить за изображением, поступающим от командира разведчиков. Это было непросто из-за мерцания экрана Индивидуального Силового Поля — ИСП подстраивалось в направлении предполагаемой атаки — и потому, что лейтенант Смит имел скверную привычку время от времени вскидывать голову, словно лошадь, отгоняющая мух. В результате изображение прыгало вправо вверх.
      Сомневаюсь, что он даже замечает это, думал Майк, отсоединяя и снова вставляя магазин, но мне хотелось бы, чтобы он перестал.
      — Майк, прекрати, пожалуйста! И что ты хочешь знать? Нет, они сидят и ковыряют в носу.
      — Что прекратить? — спросил Майк, все внимание сфокусировано, словно луч лазера, на изображении внутри шлема. — Отправь-ка их устанавливать заряды направленного действия в Аносимо и Сисалав вдоль Линии Сал, а затем минировать зарядами Си-9 места, которые я перешлю им на ПИРы.
      — Bay, Майк. Ты отличный парень, и старше меня на целое звание, но черта с два я брошу свою карьеру псу под хвост ради тебя. Если я это сделаю, подполковник сдерет мою офицерскую нашивку. — Лейтенант попытался отрицательно помотать головой, но перестал из-за сопротивления биогеля внутри шлема.
      Желеобразный материал полностью заполнял внутреннее пространство шлема и остального скафандра. На него приходилась треть полной стоимости бронескафандра, и он являлся единственной из главных идей комплекта, в основе которой не лежала концепция О’Нила.
      Надевание шлема боевого скафандра вызывало ощущение, словно засовываешь голову в ведро с джемом. Но материал полностью предохранял от большинства ударных перегрузок и нес ряд других важных функций. Своими нервными окончаниями он считывал движения владельца и заставлял скафандр двигаться в соответствии с ними. Он преобразовывал телесные выделения в питьевую воду, съедобную пищу и воздух, пригодный для дыхания. И обладал достаточными медицинскими возможностями, чтобы сохранять свою «протоплазменную разумную составляющую» в живых, пока она не получала прямого повреждения сердца, головного мозга или верхней части спинного мозга.
      Все это не делало надевание шлема более приятным. Треть всех неудач в первый месяц тренировок приходилась на солдат, которые не справлялись с задержкой дыхания после надевания шлема, пока подкладка-желе на заполняла пустоты и не создавала отверстий для дыхания и зрения. Казалось, скафандр приходил в готовность целую вечность.
      Подкладка также сильно понижала сенсорные ощущения — другой минус, который иногда приводил к печальным последствиям. Пришлось специально переделывать все оружие и снаряжение подразделений. Отсутствие обратной связи при тактильном контакте приводило к тому, что скафандры имели склонность разрушать все, чего касались.
      Поскольку видеть через желе было невозможно, шлемы были полностью непрозрачными. На самом деле владелец скафандра видел высококачественное изображение, созданное крошечными лазерными диодами, вмонтированными в стенку шлема. Когда боец делал соответствующее движение, вместо фактического поворота головы двигалось само изображение. Это напоминало перемещение изображения на экране с помощью джойстика. Опять же, к этому надо было привыкнуть. Отсутствие чувства движения могло вызвать укачивание, а иногда владелец вдруг смотрел назад, если переусердствовал с контролем. Для обеспечения слышимости похожая система взаимодействовала с барабанными перепонками.
      Чтобы не создавать дискомфорта, скафандр все же давал пользователю способность двигать головой, только медленно. Так как диоды производили с изображением разнообразные манипуляции, периферийное зрение фактически превосходило нормальное, а отдаленные объекты можно было приблизить. Эти функции использовались чаще других специальных потребностей вроде «взгляда вверх», изображения с прицелов, одновременного показа нескольких картинок и прочих шестидесяти семи возможностей.
      — Подполковник Янгмэн сейчас занят и ничего не заметит, пока мы их не подорвем. Когда мы их подорвем, ты станешь героем за проявленную инициативу, потому что это единственное, что спасет правый фланг корпуса от опрокидывания.
      — Действительно так плохо? — спросил сапер, желая знать, насколько оправданы мрачные предчувствия его друга. И хотя он предпочитал оказать послинам максимально возможный прием, все же батальон обладал внушительной огневой мощью.
      — Том, от нас собираются оставить одну кочерыжку, и я ничего не могу с этим поделать. После сегодняшнего дня имя Янгмэна встанет в один ряд с Кастером , только Джордж Армстронг сделал блестящую карьеру, прежде чем ее профукал. Давай отправляйся ставить заряды. И делай их большими. Я хочу, чтобы они снесли фасады мегаскребов. У ребят есть максимум сорок минут.
      — А, хрен с ним, — попытался пожать плечами офицер. — Ты прав, никто не заметит, пока мы не взорвем их. Ты хочешь заминировать оба бульвара? Как насчет Седьмого кавалерийского?
      — Да, если Седьмой станет отходить, им понадобится прикрытие. — Он сделал паузу. — Вижу облако пыли.
      — А? — переспросил лейтенант, выглядывая из окна в сторону ожидаемого появления врага.
      — Толпа, да что там, целое хреново стадо индоев направляется сюда, — сказал Майк, разглядывая изображение, принимаемое от командира разведчиков. — Ставь парней за работу, Том. Сейчас!
      Лейтенант Эмонс кивнул другу на прощание, хотя кивка видно не было, и небрежной очередью из «М-200» пробил брешь в стене. Он шагнул в пустоту, командирский скафандр бережно, как пушинку, опустил его вниз, десять этажей до земли. С термоядерными реакторами мегаскребов энергии было хоть отбавляй, и это был самый быстрый и самый прикольный путь вниз. Прием был запрещен командованием батальона как «нетактический», но батальон откроет огонь, как только увидит послинов, поэтому что значила одна лишняя дыра в стене? Смысла в этом было столько же, как и в том, что его людям не дали подготовить надежную оборону потому, что это якобы «выдаст ГЛО». Будто когда весь батальон откроет огонь, это не выдаст послинам эту самую главную линию обороны. Майк прав, от них останется одна кочерыжка.
      Том оглядывался, опускаясь вниз, снова и снова поражаясь смеси знакомого и чужеродного. Возьмем, к примеру, Нью-Йорк. Упростим стеклянные фасады. Выберем один стиль для башен-близнецов. Сделаем их высотой в 0, 914 мили и площадью в 1, 145 мили. Глубокие темные каньоны походили на такие же в любом крупном городе Земли, но были глубже и темнее. Приземление напомнило ему и о других различиях. Сила тяжести была немного меньше, а в солнечном свете присутствовал зеленоватый оттенок, как при флуоресцентном освещении. Он был также ярче, яркостью напоминал ацетиленовую горелку, опаляющую плотно утрамбованную глину, которая заменяла асфальт. Антигравитационный транспорт не нуждался в особом покрытии. И не было растительности, ни травинки внизу, ни зелени в окнах. Он вошел в сумрачный, словно пещера, портал на первом этаже, один из нескольких для въезда и выезда транспорта, и запрыгал по длинному гулкому коридору.
      — ПИР, покажи маршрут к месту сбора моего взвода и соедини меня с сержантом. — Пришло время поработать.
      Майк продолжал следить за нарастающим потоком беженцев индои на Бульваре Сисалав. Уменьшив изображение до четверти экрана, он в реальном времени наблюдал, как они вошли в сектор батальона. Он слышал возгласы «Не стрелять» на включенном канале ротной связи и улыбнулся. Маленькие индои нисколько не походили на врага. Низкие косматые двуногие шли пешком, покрытые слоем желтоватой дорожной пыли и без поклажи. Казалось, у них отсутствовало человеческое стремление сохранить пожитки.
      — ПИР, где их транспортные средства? — озадаченно спросил Майк.
      Не было ни легковых машин, ни грузовиков, ни даже ручных тележек, как можно было ожидать от людей в такой ситуации.
      — Они в нем не нуждаются, поэтому практически ни у одного индои нет средств передвижения. Мало кто покидает мегаскреб за всю жизнь, на деле мало кто выходит за пределы конкретной территории, этажа или сектора. Некоторые всю жизнь проводят в нескольких помещениях. В здании есть все, что им нужно, жилье, продовольствие, рабочие цехи и ванные комнаты.
      — Куда они направляются? Они знают?
      — Нет, помощь беженцам отсутствует. Если они непродуктивны, они не представляют интереса. Некоторые устроятся прислугой, очень немногие, с особыми навыками, смогут даже найти оплачиваемую работу, но большинство в конце концов умрет от голода и отсутствия крова.
      Майк содрогнулся в своем пластиковом чреве. Чем больше он знакомился с повадками галактидов, тем меньше они ему нравились.
      — Покажи мне схемы главных трубопроводов водоснабжения и канализации, идущих к Квалтрену и Квалтреву, с обозначением диаметров и мест доступа.
      Его тревожила одномерность плана. Использовалось несколько верхних этажей, но обширные подземелья и канализация были проигнорированы. Во время Второй мировой и немцы, и русские весьма эффективно пользовались системой канализации. По меньшей мере вся масса послинов не сможет стрелять по ним, когда они под землей. Он изучил схемы и озадаченно нахмурился.
      — Мишель, эти системы снабжения — не важно, насколько минимальны потребности индоев, мало и труб водоснабжения и канализации, и сами они малы. В чем дело?
      — Большая часть воды и отходов перерабатывается в мегаскребе и используется повторно.
      — Хм-м. — Трубы водоснабжения были все же достаточно велики, по ним можно было двигаться. — Мишель, проинструктируй все ПИРы подготовить для каждого солдата и небольших подразделений маршруты к местам доступа водяных трубопроводов. Подготовь план отступления к Салтреву/Салтрену по подземным коммуникациям и скорректируй план обороны. Постоянно вноси изменения в Кобе и Джерико по мере действии инженерного взвода. Приготовься координировать план подрыва зарядов с ротами «Альфа» и «Браво». И нам необходимо найти способ перекрыть поток.
      Рассчитывай на победу, готовься к поражению.
      Поток индоев начал затапливать бульвар, серо-зеленые тела плотно прижимались друг к другу, заполняя улицу на всю ширину. С пункта наблюдения командира разведчиков он видел ручейки индоев, покидающих Валтрен и вливающихся в общий поток. Улица была заполонена индоями, словно Уолл-стрит в обеденный перерыв или месса с участием Папы Римского. Зрелище напоминало нашествие леммингов. Толпа невысоких коренастых тел билась о неподатливый металл зданий, затаптывая юных, старых и слабых. Меньшие струйки текли вокруг и внутрь Налтрена и Налтрева, перетекали через авеню и вливались в Квалтрев/ Квалтрен, каждый индивидуум добавлял и давления, и паники.
      Когда основная масса беженцев индои достигла Квалтрева/Квалтрена, поворот улицы и давление сзади погнали тысячи маленьких гуманоидов в северо-западный квадрант нижних этажей Квалтрена. Там они наткнулись на первый взвод роты «Чарли». Последствия были катастрофические.
      Индивидуально каждый индои имел повадки и агрессивность кролика, но в огромной панической толпе они стали похожи на стадо несущихся буйволов. Когда фронт волны достиг первого взвода, вошедшие через многочисленные входы первого этажа индои поначалу обходили строй закованных в броню людей внутри. Затем давление возросло, они начали толкать солдат и забираться на них. Вес сначала нескольких, затем десятков, затем сотен паникующих инопланетян повалил облаченных в скафандры бойцов, они начали брыкаться под грудой тел. Они брыкались, дергались и пинались, пытаясь выбраться, снабженная сервоусилителями броня давила и кромсала миролюбивые маленькие существа, забрызгивая светлые пастельные стены зеленоватой жидкостью. Кровь и внутренности только добавили проблем, сделав пол скользким.
      Командир роты «Чарли» и первый сержант побежали на место происшествия в тщетной попытке вернуть взвод на место, но были, в свою очередь, опрокинуты потоком. Два из батальонных тераваттных лазеров, установленных для стрельбы «прямо в морду» послинам, также пропали в водовороте тел. Таким образом, сражение еще и не начиналось, а важный для обороны батальона взвод, вместе с командиром роты и тридцатью процентами тяжелой огневой поддержки, были нейтрализованы.
      Майк переключился на канал «Чарли», он был забит криками и руганью. Он попытался соединиться с командиром роты капитаном Веро, так как взводные ПИРы могли получить инструкции фильтровать входящие сообщения, но командир орал и матерился еще громче своих солдат. Когда Майк переключился на частоту командования батальона, офицер связи тонул под градом запросов об указаниях и распоряжениях от командиров и помощников «Альфы», взводов огневой поддержки и обеспечения и других подразделений батальона. Третьему взводу «Альфы», дислоцированному на первом этаже, также угрожала опасность быть опрокинутым — Майк слышал, как на просьбу капитана Райта разрешить им перейти на несколько этажей выше офицер связи ответил немедленным отказом. Было ясно, что он даже не консультировался по этому поводу с подполковником Янгмэном.
      Тем временем подполковник Янгмэн и майор Нортон совещались на штабной частоте. ПИР майора Нортона получил распоряжение не пропускать входящие вызовы. Этот прием рассчитан на работу с офицером связи, но в случае с понимающими все буквально ПИРами он работал только после надлежащей дрессировки. Если офицер связи считает вызов важным, он его пропускает. Это качество хорошего офицера связи. Но необученный ПИР действует, как плохой офицер связи. Любой приказ он понимает дословно и не обладает прозорливостью. Пока майор Нортон не отменит свое распоряжение, если вспомнит о нем в горячке боя, командиры рот не смогут воспользоваться последней оставшейся возможностью связаться с командиром батальона, когда офицер связи их отфутболит.
      Капитан Райт начал отводить третий взвод без приказа сверху и разместил их в готовности занять прежнюю позицию. Капитан Веро наконец успокоился и начал вытаскивать, кого было можно, из своих солдат. Когда поступил первый доклад о появлении послинов, почти половине взвода «Чарли» и большинству взвода «Альфы» удалось выбраться из свалки. Тем не менее лазеры остались там. Подполковник и С-3 не знали о сложившемся положении, они обрубили связь и полностью замкнулись в своем маленьком мирке.
      — Вижу врага, — прошло сообщение по всем командным каналам, его приоритет перекрыл все другие переговоры. Моментально каждый командир переключился на получение изображения от разведчиков.
      Позади потока индоев, словно пожирающий змею ястреб, двигался такой же плотный, разве только более дисциплинированный, поток кентавров болезненно-желтого окраса. Передняя шеренга продвигалась медленной рысцой со скоростью бегущих индоев, в каждой руке по длинному перепончатому клинку. Зарубив очередного индоя, они бежали к следующему. Вторая шеренга поднимала труп и передавала на край с рук на руки. На этом пути тело потрошили и разрубали на куски, отмеренные порции аккуратно складывались вдоль стены здания. Это была четко отлаженная передвижная скотобойня, мясники наскоро перекусывали прямо на ходу.
      Позади авангарда примерно в двенадцать тысяч послинов остальные отряды разделились на три колонны. Центральная продолжала следовать за первой группой как резерв, боковые колонны пошли в мегаскребы.
      Командиры, бого-короли, четко выделялись из общей массы. Они ехали на своих аппаратах в форме блюдца, около двух метров в поперечнике, с установленными на сервотурелях лазерами или ГСР. Согласно полученным приказам, снайперы-разведчики, один снайпер в команде из трех бойцов, подняли свои снайперские винтовки «М-109» и залпом выстрелили низкоскоростными снайперскими зарядами, каждый в своего бого-короля. Десять бого-королей рухнули, как марионетки, у которых обрезали нити. Вся масса приостановилась на долю секунды, затем ответила.
      Низкоскоростные пули снайперов не оставляли такого следа, как дробины высокоскоростных винтовок, ничто не должно было выдать позиций разведчиков. Но системы прицеливания, о существовании которых раньше не подозревали, автоматически развернули оружие самоходок оставшихся бого-королей. Как только они захватили цели, шквал огня лазеров и гиперскоростных ракет понесся в обратном направлении. Вдобавок вассалы убитых отреагировали с агрессивной яростью, засыпав обозначенные огнем лидеров цели градом миллиметровых дробин и ракет. В мгновение ока огненный шторм взрывов и испепеляющих ударов лазеров смел позиции групп разведчиков. Концентрированный огонь двадцати самоходных установок и двенадцати тысяч единиц стрелкового оружия пробил в зданиях огромные глубокие дыры, и даже если силовые экраны и сыграли какую-то позитивную роль, оценить ее не удалось. Взвод разведчиков исчез в неприметной кровавой дымке.
      По штабному каналу связи было слышно, как кого-то тошнило, капитан Веро снова и снова бормотал «Святая Мария, полная милосердия, да пребудет с тобой Господь» на командной частоте. На других каналах и частотах царило молчание, послины беспрепятственно шли вперед. Управление ими все же немного пострадало, уменьшилось количество тел индоев, складируемых на обочине, и группки послинов отделялись от передового отряда и устремлялись в здания.
      — Так, — произнес подполковник Янгмэн по штабному каналу, — вношу изменения. Анализ недооценил угрозу. Майор Нортон?
      — Да, сэр.
      — Отправляйтесь в Салтрен/Салтрев. Начинайте готовить запасные позиции. Подозреваю, что на этих мы долго не продержимся. А, лейтенант Эмонс? — Незаметно для командира батальона ПИР переключил его на нужную частоту.
      — Да, сэр? Подполковник Янгмэн? — Лейтенант тяжело дышал
      — Да. Мне нужно, чтобы вы немедленно установили фугасы на Сисалаве.
      — Уже сделано, сэр, и сейчас мы минируем здания, — резким тоном ответил сапер.
      — Похвальная инициатива. Она может спасти наши задницы. После этого отходите к Салтрену и начинайте расставлять все концертины и закладывать все мины, которые сможете наши.
      — Слушаюсь, сэр. — Слава богу, он не спросил про тип мин. Подобно О’Нилу полагает, что я не смогу разобраться, что и как взрывать.
      — Капитан Брэндон.
      — Подполковник Янгмэн? — с ноткой удивления в голосе спросил командир роты.
      — Да. Приготовьтесь прикрывать отступление батальона к Салтрену и Салтреву. Я намерен устроить послинам подвижную засаду. Ваше подразделение разместится вдоль бульвара в обоих зданиях и замедлит их продвижение. Затем отойдет сквозь здания и через улицы прочь от Сисалава.
      — Слушаюсь, сэр. Сэр, со всем должным уважением, где, черт побери, вы были? И где майор Нортон?
      — Мы оба на Переднем Тактическом операционном центре. И были там, майор Нортон сейчас на пути к Салтрену, готовит позиции второй линии.
      — Вы знаете, что первый взвод «Чарли» и третий «Альфы», оба опрокинуты индоями? — спросил командир роты тоном, полным усталости и близким к отчаянию.
      — Что? — спросил пораженный командир батальона.
      — Мы не могли связаться с вами последние пятнадцать минут. На первых этажах никого нет, и мы уже потеряли три лазера. Мы полностью открыты на земле у Квалтрена.
      — Подождите. — На некоторое время подполковник отключился от сети. — Мой офицер связи говорит, что тоже не мог пробиться ко мне, потому что его постоянно отключали то майор Нортон, то я сам.
      Какое-то время офицер тихо ругался.
      — Ненавижу эти чертовы скафандры, — закончил он.
      — Слишком поздно, сэр. Вам необходимо немедленно связаться с Веро и Райтом. У них серьезные проблемы.
      — Верно. Э-э, скафандр, соедини меня со всеми командирами рот. Мы все на связи? «Альфа» Шесть, «Чарли» Шесть, «Браво» Шесть. Приготовьтесь к отражению врага. Здание сейчас минируется инженерным взводом, предписываю вам передать им, что потребуется. В случае необходимости, и по моей команде, начинаем отход с боем на соответствующие позиции на Линии Сал. «Браво» прикрывает отход. Попытка занять прежние позиции и вернуть обратно тяжелое оружие не возбраняется. Времени для вопросов нет, лупите их и в хвост, и в гриву, мы здесь именно для этого. Сокол Шесть, конец связи.
      — Том, это Майк.
      — Да, Майк.
      Лейтенант О’Нил находился в глубине структуры здания четырьмя этажами ниже. В основном он пользовался техническими проходами, они были выше и шире, и таким способом он избегал большинства спасающихся бегством индоев. Сотни их все еще путались под ногами, блокируя пересечения и площадки. Все они пытались уйти одновременно, ранее проигнорировав отданные приказы это сделать и мешая боевым действиям. Майк остановился перед блокированной лестницей во временном затруднении и задумчиво разглядывал большой резервуар с жидкостью, соединенный с фракционным дистиллятором.
      — Как оно идет? — спросил он.
      — Мы закончили на улицах, и здания готовы примерно на двадцать пять процентов. Подполковник санкционировал минирование, — закончил офицер. В голосе прослеживалась нотка самодовольства.
      Майк не отследил эти переговоры, заявление удивило его.
      — Он санкционировал Джерико?
      — Ну, я сказал ему, что мы минируем здания.
      — Но не как?
      — Он сказал применить свою инициативу.
      Майк посмеялся над иронией ситуации.
      — Первый раз. О’кей, у нас, может, будет чем прикрыться. — Потом он пожалеет, что сказал именно эти слова.
      Мишель, опытный и дельный ПИР Майка, высветила схему прогресса инженерного взвода в виртуальной голограмме, парящей на высоте глаз. Завершенные области были окрашены зеленым, места, которые должны быть закончены до подхода послинов, желтым, а места, которые закончить не успеют, красным. Майк коснулся области возле «Чарли» в Квалтрене.
      — Будьте добры сосредоточиться здесь, любезный сэр.
      — Ну конечно же, милейший, и позвольте сказать вам аu revoir.
      — Понял, конец связи.
      Майк еще раз посмотрел на схему и взмахом руки выключил ее. Подполковник наконец осознал истину «к черту все планы», и даже если сражение пойдет ко всем чертям, сектор батальона все же будет удержан.
      — Удачи, Том.
      — Капитан Брэндон, — произнес Майк, выпустив очередь по опоре внутренней структуры на втором этаже Квалтрена.
      — Лейтенант О’Нил?
      — Да, сэр. Я подозреваю, что мы начнем отход вскоре после начала боя… Мне хотелось бы получить вашу помощь в развитие плана командира. Все, что потребуется от ваших парней, это отходить по маршрутам, которые я им загружу, а по дороге разрушить несколько опор.
      Когда он достиг первого этажа, то направился к складу боеприпасов. По дороге он следил по схеме, как инженерный взвод лихорадочно закладывает взрывчатку и все большая и большая площадь окрашивается зеленым.
      — Что за план?
      — Он называется Джерико, сэр. — Объяснение заняло несколько минут.
      — Это чертовски обширное развитие, лейтенант. Оно даст нам передышку, но…
      — Сэр, оно даст нам больше, чем передышку, оно обезопасит весь сектор. Тогда мы сможем двинуться на поддержку Седьмого кавалерийского. — Дойдя до запаса амуниции, он принялся загружать на антигравитационную платформу пулемет «М-323» и коробки с боеприпасами. — Честно говоря, именно это нам следовало сделать с самого начала, а не посылать мобильные группы на верную гибель.
      — Майк, это не одна из твоих компьютерных игр. Даже просто удержать роту от панического бегства будет довольно трудно.
      — Сэр, когда станем отходить, личный состав потеряет чувство направления. Мне случалось заблудиться в составе подразделения, пойдешь за самим дьяволом, если он знает дорогу. Это выведет их из-под обстрела и обезопасит сектор. Чего еще можно желать?
      — Э-э, избежать ненужных разрушений? — риторически вопросил командир. — Хорошо, хорошо, мы сделаем это. Позаботься, чтобы информация была в наличии, как только начнем отходить.
      — Ротные ПИРы уже получили схему. Потребовалось лишь ваше добро.
      — Удачи, лейтенант.
      — Vaya con Dios, капитан, ступайте с богом.
      Он немного подождал окончания связи.
      — Мишель, соедини меня с капитаном Райтом.
      Затем взялся за нагруженную антигравитационную платформу и пошел вверх по рампе, на ходу следя за схемой.
 
      От гордости и мести,
      От низкого пути,
      От бегства с поля чести
      Незримо защити.
 
      Да будет недостойным
      Покровом благодать,
      Без гнева и спокойно
      Дай смерть Твою принять!
      Р. Киплинг

       Провинция Андата, Дисс IV.
       18 мая 2002 г., 22:08 по Гринвичу.
 
      — Тук, тук, не против, если я присоединюсь к вам? — Лейтенант О’Нил использовал локальную частоту. Он знал, что в следующей комнате находятся бойцы роты «Чарли», но не знал, кто они. ПИР мог ему подсказать, он был слишком занят, чтобы спросить. Кроме того, он знал лично очень мало солдат из «Чарли». И, учитывая, как сильно все были на взводе, показалось хорошей идеей дать им знать о себе, прежде чем вломиться в дверь.
      — Заходите, — произнес сержант Джон Риз, посмотрев через плечо.
      Через двойную дверь прошла коренастая фигура, тащившая на буксире антигравитационную платформу, груженную оружием и боеприпасами. Среди всего прочего там была еще одна «М-300» и пусковая установка ГСР на сошках. Риз опознал его как лейтенанта О’Нила, такой силуэт не спутаешь. Лейтенант явно предпочитал готовиться добротно.
      — Вам помочь, сэр? — Риз мотнул головой подносчику патронов, рядовому Пэту Макферсону пойти помочь с грузом.
      — Спасибо. Я надумал присоединиться к вечеринке, если не возражаете. — В верхней части дисплея скафандра Майка высветились имена и звания облаченных в броню фигур. Это была команда тяжелого оружия во главе со старшиной отделения. Их собственная тяжелая гравивинтовка «М-300» была установлена, снаряженные кассеты с боеприпасами уложены рядом, готовые к применению. Все три солдата команды пригнулись у наружной стены, силовые экраны прикрывали вероятный вектор сближения. Заходящее солнце Ф-1 освещало все жутковатым фиолетовым светом и покрывало скафандры пурпурными пятнами.
      — Черт, нет, сэр. Каждая мелочь поможет, — сказал помощник стрелка, специалист четвертого класса Сэл Бенетт.
      — Это, случаем, не попытка пошутить, специалист? — спросил Майк с притворной строгостью.
      — О черт, сэр. Я совсем не это имел в виду!
      — Знаю, знаю, просто немного легкомысленно, верно? Немного легкомысленно, да?
      Группа засмеялась, когда Майк стал сбрасывать у стены тридцатикилограммовые кассеты с боеприпасами.
      — Мишель, дай мне красно-зелено-синее расположение индоев, послинов и людей в секторе девяти блоков.
      ПИР высветил трехмерное изображение девяти мегаскребов, затем начал обозначать скопления послинов, людей и индоев красным, зеленым и синим. Сплошная зелень покрывала углы Квалтрена и Квалтрева, с редкими пятнами позади. Индои плотно сконцентрировались в Салтрене и Салтреве, и синева струилась вниз, словно песок в песочных часах, в Квалтрене и Квалтреве. Для обитателей этих мегаскребов отпущенное время истекало. На бульваре Сисалав лента сплошного цвета вытекала за пределы чувствительности сенсоров, но совсем рядом, прямо за углом Далтрена/Далтрева, цельная синяя лента внезапно стала красной.
      — Они сейчас покажутся, — сказал Майк, глотнул воды и пригнулся за иллюзорным прикрытием стены, включая установку ГСР на автоматическое ведение огня.
      — Приказано не открывать огня до сигнала от капитана Веро. Куда вы смотрите?
      — Мишель, покажи отделению голограмму, — сказал Майк, приготовив ракетную установку. Он настроил ее следовать за направлением его собственного огня со смещением в десять метров. Он принялся устанавливать М-300 по другую сторону отделения и настраивать ее делать то же самое. Таким образом он будет вести огонь не только из своей легкой гравивинтовки, но и будет управлять двумя серьезными агрегатами. Технически прием был не сложен для освоения. Но батальон, конечно же, его не отрабатывал.
      — Хм, — чуть погодя произнес сержант Риз, — я не знал, что они способны на такое.
      — Ваши не могут, не в такой степени. У командирских скафандров больше вычислительная мощность и выше возможности для сбора данных. — Несколько мгновений стояла тишина, затем Майк сказал плоским тоном: — Вот и они.
      Слова прозвучали неожиданно, сержант Риз вскинул голову от голограммы и всмотрелся в окутанный сумерками каньон.
      — ПИР, — скомандовал он, — увеличение шесть, сделать ярче и стабилизировать.