Астронавигатор командир Ричард Хойс был скромным неразговорчивым человеком со светлыми волосами и непроницаемыми серыми глазами. Кораблем он управлял виртуозно. И наконец, на новой штабной должности начальника разведки у нее была лейтенант Ирена Йоргенсен. Командование ВКФ решило, что начальник оперативного отдела штаба больше не должен перегружать себе голову работой с разведданными. Ли Хан предполагала, что, принимая во внимание необычный характер вооруженного конфликта, в этом решении что-то есть, но все равно ей было странно, что в ее распоряжении теперь имеется личный шпион. Впрочем, в постоянно затуманенных карих глазах высокой и тощей Ирены проскальзывали искорки здорового юмора, а где-то в недрах ее мозга скрывались бездонные базы данных, наполненные ценнейшей информацией.

— Скажите, пожалуйста, господин адмирал, приказ командования уже прибыл? — спросил Томанага, прервав ход мыслей Ли Хан.

— Да. Завтра я передам командование Симмароном адмиралу Искану и мы поднимемся на борт монитора «Бернардо да Сильва».

Слава Богу! Она уже начинала бояться, что Адмиралтейство навсегда оставит ее на Симмароне, для которого Республике, сильно нуждавшейся в высших офицерах, все же было не жалко персонального адмирала.

— Понятно! — нахмурился Томанага. — Еще не известно, куда мы вылетаем?

— Никаких официальных данных, но начальник оперативного отдела штаба ВКФ что-то упомянул о Ригеле.

— О Ригеле? — недоуменно заморгал Томанага.

— Полагаю, ВКФ хочет следить за адмиралом Тревейном, — не торопясь проговорила Ли Хан и медленно повернулась в своем кресле. — Ведь мы до сих пор не знаем, что в действительности произошло во время сражения у Врат Пограничных Миров. Некоторые полагают, что дело не обошлось без каких-то штучек-дрючек из научно-исследовательского центра на Зефрейне.

— С вашего позволения, так думать могут только идиоты, — сказал Томанага.

— И почему же вы придерживаетесь такой точки зрения, командир?

— Не думаю, что адмирала Ашигару достали каким-то чудо-оружием. Планировавшие операцию слишком полагались на фактор внезапности и маскировку. Кроме того, у них не получилось взять противника в клещи. Оба удара были недостаточно хорошо скоординированы. Поэтому, когда главный удар не удался, отвлекающий маневр ничего не дал.

— А почему же он не удался?

— Я не уверен, — признался Томанага. — Но оставшиеся в живых свидетели утверждают, что тридцать вторая боевая группа подошла к Вратам уже в конце сражения. Значит, Тревейн занимался уничтожением наших авианосцев. Однако космические авианосцы быстроходнее мониторов, а огневая мощь космических истребителей адмирала Ашигары превосходила совокупную силу огня кораблей тридцать второй эскадры. Следовательно, Тревейн каким-то образом обнаружил их, несмотря на маскировку, и ударил по ним до того, как они успели катапультировать истребители. Это единственное правдоподобное объяснение.

— Так что же это? Несчастливое стечение обстоятельств?

— Возможно, — ответил Томанага. — Усугубленное промахами при планировании операции. Нашим силам следовало сконцентрироваться в мире Бонапарт и войти в Зефрейн через один и тот же скрытый узел пространства, чтобы прижать защитников этой звездной системы к Вратам. Тогда у них было бы единое тактическое командование группой кораблей, которые в случае необходимости могли бы отступить через один и тот же узел пространства. При сложившейся же ситуации между командирами групп не было связи и ни один из них не мог принять решение оторваться от противника и отступить, опасаясь оставить другого без поддержки. Им здорово не повезло в самом начале, а потом покатился снежный ком неудач…

— Возможно, вы правы, — согласилась Ли Хан, потому что ей в голову приходили похожие мысли. — Но почему вы думаете, что там не было применено новых типов оружия?

— Не было времени на их разработку. Пусть Тревейн посланец самого Господа Бога, но для того, чтобы воплотить в железе проекты, существующие на бумаге, требуется время. Вот почему нам необходимо немедленно нанести по ним новый удар! К черту патруль границ! Остатки сил Земной Федерации в замешательстве. Надо не давать им покоя отвлекающими ударами, а самим захватить Зефрейн, пока они там действительно чего-нибудь не напроизводили!

— Я склонна согласиться с вами, Боб. К сожалению, стратегию всей кампании разрабатывает Первый лорд космического Адмиралтейства. Впрочем, правы вы или нет, патрулировать старые границы с Ригелем и системами арахнидов тоже надо, независимо от намерений Законодательного собрания.

— Это верно, но боевую группу мониторов и космических авианосцев вряд ли можно назвать патрульной. Это уже своего рода «карманная ударная группа». Причем влезет она только в довольно большой карман. Нам стоило бы ударить прямо по Зефрейну, а не сидеть и думать, что они там сейчас такое строят, чтобы ударить по нам. — Томанага говорил с необычно серьезным, даже озабоченным видом. — Если мы не нанесем удар по ним в самом ближайшем будущем, в их распоряжении обязательно окажется именно то, чего мы сейчас так боимся. Только дайте Тревейну время навести порядок в тамошних системах, и узнаете, на что он способен! — Он красноречиво поежился.

— Вы вполне ясно изложили свою точку зрения, — негромко сказала Ли Хан. — Составьте докладную записку вместе с остальными офицерами штаба. Потом мы посмотрим, куда нас пошлют. Если мы окажемся где-нибудь неподалеку от Ригеля, а вы все еще будете придерживаться своей точки зрения, мы поставим на записке новую дату и отправим с курьерской ракетой. Согласны?

— Так точно!

— Ну вот и отлично. Заберите отсюда все необходимое. Мы переходим на борт «Бернардо да Сильвы».

— Есть!

Томанага вышел из кабинета, а Ли Хан осталась сидеть, задумчиво глядя в стол, который ей предстояло через два дня с огромной радостью передать в ведение Джека Искана. Ей очень хотелось, чтобы начальник штаба ошибался, но она опасалась, что он прав.

— Еще один день прошел, а ничего не случилось! — возмущенно воскликнул Томанага. — Не понимаю, почему им взбрело в голову, что необходимо патрулировать подходы к Пограничным Мирам. Надо прямо сейчас туда ворваться и разнести их к чертовой матери! Да! У нас будут потери! Ничего не поделаешь! Зато мы покончим с ними одним ударом и не будем распылять силы вокруг этой проклятой границы!

Ли Хан попыталась представить себе Цинг Чанга, таким же образом изливающим свое неудовлетворение, но у нее ничего не получилось. Даже удивительно, как хорошо она сработалась с человеком, столь непохожим на Цинг Чанга! Неужели когда-то рвение Томанаги казалось ей подозрительным?!

— Что ж, Боб! — сказала она спокойно. — Мы отослали вашу докладную записку. Выходит, мы сделали в защиту вашей точки зрения все возможное. Осталось только по собственной инициативе ворваться в Пограничные Миры.

— Конечно, вы правы, — неохотно согласился Томанага. — Но личный состав начинает маяться.

— Я знаю.

Двадцать четвертая боевая группа уже почти пять месяцев монотонно патрулировала космическое пространство от узла, ведущего в Ригель, до соседнего с ним, периодически вторгаясь в вымершее пространство арахнидов, но нигде не видела ни малейших признаков неприятеля. Им навстречу попался только линейный крейсер тангрийцев — агрессивной киноидной расы, — которые проявили нетипичное для них благоразумие и решили не мериться силами с двенадцатью боевыми кораблями землян.

Тем не менее даже сама Ли Хан не постеснялась бы признать, что как раз такое однообразие ей сейчас и нужно. За патрульную службу не дают высоких наград, но она может позволить человеку, опасающемуся утраты навыков командования военно-космическими соединениями, избавиться от этих страхов. По мере того как она выполняла свои новые обязанности, беспокойство Ли Хан проходило, а глядя в зеркало, она снова начала узнавать себя прежнюю.

— Ну что ж, — сказала она наконец. — Давайте найдем какое-нибудь занятие для наших экипажей.

Она повернулась в кресле и, нахмурившись — что для нее было равносильно приступу негодующего недоумения, — постучала пальцем по экрану монитора:

— Вы видели донесение с авианосца «Шокаку»?

— Вы об этом грузовом корабле?

Разведывательные истребители с упомянутого легкого авианосца обнаружили корпус какого-то покинутого грузового корабля, дрейфовавшего вокруг звезды Орфей.

— Да. Вам ничего не кажется странным?

— Кроме того, что ему вообще нечего было делать в этом районе…

— Совершенно верно. В системе Орфей нет обитаемых планет с тех пор, как восемьдесят лет назад союзники выкурили оттуда арахнидов. Возможно, капитан этого корабля пытался срезать путь, но вряд ли кто-нибудь решился бы лететь без сопровождения военных кораблей так близко к тангрийскому пространству.

— Однако этот корабль все-таки оказался здесь и был разграблен.

— Совершенно верно, — кивнула Ли Хан. — Но вы не обратили внимание на список пассажиров, который «Шокаку» извлек из компьютеров этого корабля?

— Нет. А что?

— Были найдены тела всех двадцати пяти членов экипажа, — сказала Ли Хан.

— Ну и что? Собакоголовые не берут пленных.

— Совершенно верно. Но каюты пассажиров и кубрики команды не были повреждены. Кем бы ни были напавшие на этот корабль, они изрешетили его машинное отделение и капитанский мостик излучателями первичной энергии, потом обчистили трюмы и по ходу дела прикончили команду.

— Так точно. Тангрийцы поступают именно так. — Томанага был озадачен: адмирал явно заметила что-то ускользнувшее от его внимания.

— Не совсем так, Боб. Согласно списку пассажиров, на борту этого корабля было четырнадцать молодых женщин. Где же их тела?

— Что? — Томанага встал со своего места и подошел к столу Ли Хан. — Можно? — Он взялся за вращающийся монитор.

— Прошу вас!

Томанага повернул монитор экраном к себе и уставился на него, лихорадочно обдумывая прочитанное.

— Ничего не понимаю! — пробормотал он. — Не найдены только женские тела.

— Вот именно! А тангрийцев никогда не интересовали человеческие особи женского пола.

— Это верно. Значит, на корабль напал кто-то, кому они были нужны. А как насчет выкупа? Это были богатые пассажирки?

— На грязном грузовом корабле?! — Ли Хан покачала головой. — Это были медсестры и врачи из госпиталей ВКФ на Зефрейне.

— Значит, напавшие были не из Пограничных Миров. — Томанага нахмурился. — Мне это не нравится.

— Мне тоже. А уж как это не понравилось экипажу корабля и его пассажирам, трудно даже представить!

— Извините. Я имел в виду, что мне не понравилось то, что из этого вытекает. Нападавшие явно не базируются в системе Орфея. Мы тут все прочесали. Значит, они орудуют в разных системах. Теперь, если мы встретим какой-нибудь корабль, мы даже не будем знать, кто перед нами: кто-то из Пограничных Миров или эти пираты.

— Может, и так! — Ли Хан вывела на экран своего монитора карту узлов пространства и постучала по ней фломастером. — Вот наш район патрулирования. Вот Орфей. — Она показала на светящуюся точку на краю схемы. — Все, что находится рядом с системой Орфея со стороны Пограничных Миров — у них под контролем. Нападавшие не могли появиться оттуда, потому что и мы, и Пограничные Миры не смыкая глаз стережем тамошние узлы пространства. Они не могли появиться и отсюда, — Ли Хан обвела фломастером район патрулирования, — а то мы бы их заметили. Однако они вполне могли появиться из этой системы узлов пространства. — Ли Хан снова показала на экран. — Она соединяется с Орионом сзади… и простирается аж вот досюда…

— Боже мой! Она же прямо у нас в тылу!

— Вот именно. Я не знаю, кто это и откуда, но они грабят гражданские корабли с базы, находящейся где-то среди вот этой паутины узлов пространства. Там почти ничего нет, только форпосты и колонии шахтеров. Кораблей там летает мало, народу почти нет, а средства связи действуют очень медленно. Пираты могут находиться практически в любой точке. Достаточно захватить колонию шахтеров и навигационные маяки, и в твоих руках окажутся все средства связи с системой. И кто про тебя узнает?

— Надо немедленно отправить курьерскую ракету с этим сообщением.

— Согласна. А что дальше? Ей только до Симмарона лететь два месяца. Потом два месяца мы будем ждать ответ адмирала Искана, если, конечно, он не решит переслать эту информацию еще дальше. Так что нам ждать здесь ответа по меньшей мере четыре месяца. Значит, все это время бандиты будут орудовать безнаказанно. Нет, нам придется самим с ними разобраться.

— Но ведь эта область, — Томанага показал на подозрительные узлы пространства, — находится за пределами района патрулирования. Нам понадобится недель пять только для того, чтобы туда добраться. Мы что, покинем район патрулирования? Не думаю, что Адмиралтейству это очень понравится!

— Ну, во-первых, Адмиралтейство очень далеко, Боб, а мы уже здесь. Во-вторых, мы не отправимся туда всей эскадрой. Мы возьмем с собой еще один монитор, «Шокаку» и два эскортных эсминца, а остальные корабли оставим здесь под командованием командира Круэта. Конечно, я могла бы отправить туда его, но, раз я принимаю это решение под свою ответственность, лучше я сама туда и полечу.

— Да, но…

— Решено, Боб! Мы летим туда. В военное время или в мирное — мы просто обязаны пресекать такого рода бесчинства. Понятно?

— Так точно!

— Ну вот и отлично. Тогда вместе со Стравосом набросайте все необходимые приказы для Круэта и попросите Дика проложить для нас оптимальный маршрут поиска пиратов. Я не собираюсь летать там всю оставшуюся жизнь.

— Есть!

Томанага вышел, а Ли Хан приподняла спинку своего кресла и, обуреваемая дурными предчувствиями, начала изучать звездную карту.

Корабль ВКФ Республики Свободных Землян «Бернардо да Сильва» медленно перемещался в пространстве в сопровождении однотипного с ним монитора «Франклин П. Эйзенхауэр» и легкого космического авианосца «Шокаку». Два эскортных эсминца прикрывали тыл, пока разведывательные истребители с «Шокаку» прочесывали пространство вперед по курсу эскадры и с ее флангов. Контр-адмирал Ли Хан сидела на просторном адмиральском мостике и, положив изящный подбородок на скрещенные пальцы, созерцала пустынный экран навигационного монитора.

Целый месяц они крейсировали в районе подозрительных узлов пространства, но так ничего и не обнаружили. А вдруг она пошла по ложному следу? Может, она совершила большую ошибку, наглядно показавшую обоснованность всех страхов относительно своей способности принимать правильные решения? Со спокойным лицом она молчаливо обдумывала свои разговоры с Томанагой и сухие факты, которые бесконечно изучала вместе с Иреной Йоргенсен. В конце концов Ли Хан решила, что исходит из правильных предпосылок, но делает что-то не так.

Прозвучал сигнал связи, и Ли Хан повернула голову в ту сторону, где Дэвид Резник наклонился над принтером, печатающим боевые коды. Он вытащил тонкую бумагу с сообщением и протянул ее Ли Хан:

— Сигнал с «Шокаку». Один из его истребителей на что-то наткнулся.

— Вижу. — Ли Хан быстро просмотрела сообщение. — Они пока сами не поняли, что это такое.

— Так точно! Но истребители подлетят поближе и посмотрят. Объявить тревогу?

— Пока нет, лейтенант. Истребители опережают нас на целых три часа. Время еще есть! Прошу прощения…

Ли Хан связалась через компьютер с Сэмюэлем Шверином, капитаном своего флагмана.

— Доброе утро, Сэм, — поздоровалась она с ним. — Истребители с «Шокаку» что-то обнаружили у нас прямо по курсу. Пока еще не ясно, что именно. Мы сумеем догнать их только через три часа. Не пообедать ли нам прямо сейчас, чтобы не думать о еде, если придется объявить тревогу?

— Конечно! Я сейчас прикажу.

— Благодарю вас, Сэм.

Ли Хан выключила связь со Шверином, и принтер Резника тут же снова затрещал. Ли Хан терпеливо ждала. Закодированные сигналы ощутимо замедляли связь, но их практически невозможно было перехватить. Резник передал ей новое сообщение. Читая его, Ли Хан напряглась, но не подала вида. Ознакомившись с текстом, она повернулась к лейтенанту Йоргенсен.

— Ирена, — спокойно сказала Ли Хан, — покопайтесь в судовых регистрах и проверьте эту информацию. На «Шокаку» полагают, что они обнаружили обломки межзвездного лайнера типа «Поларис». Боюсь, что речь идет об «Арго Поларис».

— Есть! — Лейтенант застучала по клавишам компьютера, изучая всплывавшие на экране данные. — Так… «Арго Поларис»… Двести пассажиров и срочный медицинский груз. Не прибыл на Карифос десять месяцев назад.

— Черт возьми! — негромко пробормотала Ли Хан.

— Это точно «Поларис», — мрачно подтвердил командир Томанага, изучая на экране монитора безжизненный корпус космического корабля. — Кто-то чуть его не разнес в щепки. Работали быстро и беспощадно: на лайнере не успели даже выпустить курьерскую ракету. Нет, вы только посмотрите! — Он показал пальцем на сравнительно небольшие отверстия, которыми был изрешечен борт лайнера в районе капитанского мостика.

— Излучатели первичной энергии и точечный лазер, — хмуро сказала Ли Хан. — Они знали, что лайнер вооружен. — Впрочем, его «пугачи» не помогли бы против серьезного противника… Поэтому они приблизились, встали в позицию и расстреляли его капитанский мостик и рубку связистов, прежде чем лайнер успел позвать на помощь.

— Но как же им удалось к нему приблизиться? И почему он здесь оказался? Ведь маршрут Стендаль — Карифос здесь не проходит! До него шесть узлов пространства!

— Не знаю, как они убедили капитана лайнера позволить к нему подойти, — сказала Ли Хан, — но привести сюда этот корабль было нетрудно. Гондолы с двигателями у него в целости и сохранности. Нападающие просто уничтожили капитанский мостик, а дотом сообщили оставшемуся в живых экипажу, что если лайнер не проследует туда, куда они скажут, они взорвут его вместе с двумя сотнями пассажиров. Потом, управляя его двигателями прямо в машинных отделениях, они привели его в укромное место, чтобы разграбить. Довольно хлопотно, но вполне осуществимо, если в вашем распоряжении имеется хотя бы один корабль с целой навигационной рубкой.

— Что ж, вполне возможно! — Слова Томанаги были намного спокойнее выражения его лица и тона, которым он говорил. — Весьма непредусмотрительно бросать здесь корпус лайнера. Надо было взорвать его или разнести на мелкие куски. Зачем оставлять доказательства своего преступления?

— Местечко тут глухое, а речь идет о сотнях тысяч тонн деталей и запчастей, которые потом можно будет свинтить.

— И это вполне возможно, — покачал головой Томанага. — Послать поисковые группы?

— Конечно! И подайте мой катер. Я тоже туда полечу.

Ли Хан плыла по коридору мертвого лайнера. Ее мощная лампа освещала роскошную меблировку первого класса, кое-где поврежденную лазерными лучами или просто поломанную вандалами. Пираты, вероятно, отключили энергетическую установку лайнера, прежде чем разгерметизировать корпус, потому что переборки с автоматическими дверями не были задраены. Ли Хан уже наткнулась на обезображенный труп одного из членов экипажа, разодранный внезапной декомпрессией. Теперь она не сомневалась, что бандиты выпустили кислород из лайнера нарочно — чтобы умертвить тех, кто мог от них где-то спрятаться.

Ли Хан повернула за угол и, сделав элегантный вираж, прилепилась к палубе намагниченными подошвами ботинок рядом с поисковой группой, командир которой ее вызвал. Два десантника деловито прилаживали здоровенный прозрачный пузырь поверх задраенного люка в переборке.

— Добрый день, господин адмирал! — Майор Брайс отдал честь Ли Хан. Она тоже отдала ему честь, а потом оттолкнулась ногами от палубы, взлетела и прилепилась магнитными подошвами к переборке. Там она и висела, как огромная летучая мышь, наблюдая над головами за работой десантников.

— Это единственный люк, за которым сохранился кислород, майор?

— Так точно! Мы проверили все остальные отсеки, но там ничего и никого нет. А в этом помещении — атмосферное давление.

— Сколько вам понадобится времени?

— Мы уже почти прилепили края. — Майор показал на пластиковый воздушный шлюз. — Сейчас подадим в него давление и вскроем люк. Впрочем, ради тех, кто внутри, необязательно торопиться.

Ли Хан кивнула. Через десять месяцев после нападения в отсеке никто не мог выжить!

— Готово, господин майор, — сказал сержант космического десанта.

— Вы хотите туда войти, господин адмирал? — Брайс взглянул на Ли Хан.

— Да, майор.

— Тогда вперед!

Брайс отдал несколько четких команд, и Ли Хан оказалась зажатой между двумя капралами, одетыми в массивное боевое снаряжение. Один из них подал энергию на люк отсека с реактивного двигателя своего скафандра. Люк соскользнул в сторону, и пластиковый воздушный шлюз заскрипел, выпуская в отсек избыточное давление. Капралы неуклюже расступились, пропуская вперед Ли Хан, которая протиснулась сквозь отверстие в переборке.

Она оказалась в гробнице.

Первым, что она увидела в свете прикрепленной к шлему лампы, были резиновые коврики и листы пластикового герметизирующего материала, затыкавшие два отверстия с рваными краями. Один из лучей, разрушивших капитанский мостик, прошел прямо сквозь эту каюту. У кого-то хватило ума немедленно поставить на отверстия заплаты, а расположение отверстий объясняло, почему эту каюту не обыскивали. Луч прошел параллельно соседнему коридору и наверняка пробил по меньшей мере десять—двенадцать располагавшихся вдоль него кают. Многие пассажиры первого класса погибли, не успев понять, что происходит, и пираты наверняка решили, что такая же участь постигла обитателей этой каюты.

Все эти мысли пронеслись в голове Ли Хан за несколько секунд, потраченных на изучение заплатки. Потом она увидела тела, и у нее внутри забурлило от ярости.

Дети! Это же дети!

На койках лежало пять маленьких детей. У них были аккуратно подоткнуты одеяла, словно они мирно спали. Потом Ли Хан увидела труп молодой женщины у стоявшего в стороне письменного стола, к столешнице которого был прилеплен огарок свечи. Череп женщины был разнесен вдребезги, а ее окоченевшая рука еще сжимала крупнокалиберный игломет.

Ли Хан стало нехорошо, и она отвернулась. Нет, она испытывала не тошноту, а лишь холодную, страшную ненависть к существам, умерщвлявшим детей, которых у нее самой никогда не будет.

Она взяла себя в руки и наклонилась над трупом неизвестной женщины. К письменному столу был прикреплен старомодный блокнот с магнитной обложкой. Ли Хан аккуратно отлепила его и вышла обратно в шлюз.

— Сбросьте кислород, майор, — приказала она и впервые прокляла свою способность сохранять хладнокровие в самых критических ситуациях. — И перевезите тела на флагман.

— Есть! — ответил майор неестественным голосом, и Ли Хан поняла, что он видел на маленьком мониторе все, что попало в поле зрения камер, прикрепленных к скафандрам вошедших в каюту. — Доставить их на Симмарон?

— Нет, майор, — негромко ответила Ли Хан. — Не думаю, что их стоит показывать в таком виде родным и близким. Мы постараемся их идентифицировать, а потом погребем в космическом пространстве.

— Вас понял.

— Я возвращаюсь на флагманский корабль, майор.

— Прикажете отрядить сопровождающих?

— Нет. Я лучше побуду одна.

Ли Хан подняла голову и посмотрела на вошедшего в каюту Томанагу. Он видел изображение внутренностей лайнера и достаточно хорошо знал Ли Хан, чтобы понимать, какая ярость скрывается за ее внешне невозмутимым лицом. Не говоря ни слова, он сел на стул, указанный ему Ли Хан, и осторожно начал разговор со своим кипящим негодованием адмиралом:

— Вы меня вызывали?

— Да, — спокойно ответила Ли Хан. Она указала на блокнот с намагниченной обложкой: — Отнесите его Ирене. Он может оказаться ей полезным.

Томанага исподтишка наблюдал за Ли Хан. Ее лицо было, как всегда, невозмутимым, но все ее существо излучало убийственную ярость. Ее обычно такие спокойные темные глаза сверкали, как кинжалы, и пораженный Томанага даже не сразу понял, что перед ним за блокнот.

— Слушаюсь, — наконец негромко ответил он.

— Тем временем, — тщательно подбирая слова, продолжала Ли Хан, — я изложу вам, командир, содержание предсмертной записки, в которой говорится о том, что выпало на долю этой молодой женщины.

— Там написано, кто напал на лайнер?

— Написано, — ледяным тоном ответила Ли Хан. — Но разрешите мне вкратце пересказать ее содержание. Девушку звали Урсула Хаузер. Она училась на втором курсе философского факультета новоафинского университета.

Несмотря на то что Ли Хан изо всех сил старалась держать себя в руках, у нее задрожали губы.

— Урсула Хаузер училась на философском факультете, — негромко повторила она. Судя по характеру отверстий, ее каюта почти мгновенно потеряла герметичность, но Урсула была сообразительной девушкой и тут же залатала отверстия.

Затем по каналам внутренней связи стали раздаваться вопли пассажиров, которых убивали пираты. — Ли Хан подняла на Томанагу свои полыхавшие яростью глаза. — Пираты выстроили пассажиров, отобрали молодых привлекательных женщин, которые могли им пригодиться, а остальных умертвили в трюме номер три.

Урсула попыталась спастись. Ей приходилось участвовать в полетах на космических яхтах, и она решила добраться до одного из катеров лайнера и скрыться там. Пробираясь к шлюпочному отсеку, девушка наткнулась на пятерых смертельно перепуганных ребятишек из третьего класса, уносивших ноги от одного из пиратов. Урсула заколола его ножом, который прихватила в камбузе. — Ли Хан на мгновение замолкла, и Томанага почувствовал, как пульсирует кровь у него в висках. — Она взяла игломет бандита, но поняла, что отрезана от шлюпочного отсека. Конечно, пираты могли ее пощадить, но они наверняка расправились бы с ребятишками. Ей ничего не оставалось, кроме как попытаться где-нибудь с ними спрятаться.

Урсула не сомневалась, что пираты считают разгерметизированными все отсеки в районе ее каюты, и спряталась там вместе с детьми, надеясь, что их не найдут и они смогут добраться до катера, когда разбойники покинут корабль. Но пираты выпустили из корабля весь кислород, и девушка оказалась заживо погребенной в своей каюте с пятью ребятишками. У них не было ни энергии, ни скафандров, ни воздушного шлюза. Иными словами, они оказались в ловушке. — Ли Хан говорила все тише и тише. Она отвернулась от побледневшего Томанаги, который теперь едва ее слышал. — Она сделала то, что должна была сделать, командир, — дала каждому из детей по смертельной дозе снотворного из аптечки, находившейся в каюте. Убедившись в том, что они мертвы, села за письменный стол, записала их имена, изложила на бумаге происшедшее, — с этими словами Ли Хан прикоснулась к обложке блокнота, — и застрелилась. Ей было девятнадцать лет!

Последовало долгое молчание. За годы, проведенные на действительной службе, Роберт Томанага никогда не испытывал личной ненависти к противнику. Однако в тот момент он прекрасно понял, что значит ненавидеть и истинный смысл избитых фраз о «смертельной ярости».

— Однако, — начал он, пытаясь перевести разговор в профессиональное русло, чтобы справиться с приступом гнева, — как же им удалось догнать лайнер? «Арго Поларис» был таким быстроходным, что его смог бы настичь разве что космический истребитель. Вряд ли его капитан позволил бы приблизиться к себе неизвестному космическому кораблю в разгар гражданской войны.

— Разумеется, — ответила Ли Хан. — Но он позволил приблизиться к себе патрульной эскадре республиканских крейсеров.

— Боже мой! Не может быть!.. — прошептал Томанага.

— Еще как может! Конечно, эти крейсера переоборудованы. По крайней мере, некоторые из гетеролазеров на них заменили излучателями первичной энергии. Как бы то ни было, остановив лайнер, капитан объявил пассажирам о встрече с республиканскими крейсерами… Вряд ли он успел понять свою страшную ошибку!

— Ну и что же?..

— Что же мы будем делать, командир? — Ли Хан отложила блокнот в сторону с почти благоговейным видом. Когда она снова подняла на Томанагу глаза, он увидел, что они сверкают, как стальные клинки. — Мы разыщем их, командир Томанага! Мы найдем мерзавцев, творящих разбой, прикрываясь незапятнанной честью Военно-космического флота! А когда мы их обнаружим, командир, я молю Бога лишь о том, чтобы они успели понять, кто вершит над ними казнь!

— Господин адмирал! Мы поймали сигнал бедствия на аварийной частоте!

Ли Хан подпрыгнула в кресле. Вот уже две недели они тщетно искали пиратов, и круг поисков неуклонно сужался.

Теперь неисследованными оставалось всего несколько систем, где они могли скрываться, и система Зигфрид, находившаяся за соседним узлом пространства, вполне могла быть одной из них.

— Запеленгуйте сигнал, Дэвид, — совершенно спокойно приказала Ли Хан. — Боб, объявите тревогу по боевой группе!

— Есть! — рявкнул Томанага, и по всему огромному монитору завыли сирены.

— Пеленг взят! Ноль—один—девять по горизонтали! Двести восемьдесят восемь по вертикали… Похоже на обычный сигнал космического челнока!

— Благодарю вас, Боб. Свяжитесь с капитаном Онсбруком. Пусть одна эскадрилья истребителей вылетит на разведку, а две другие ее прикрывают. Может, там кто-то действительно терпит бедствие, а может быть, это ловушка. Так что передайте пилотам, чтобы смотрели в оба!

— Есть!

— Благодарю вас! — Ли Хан нажала несколько кнопок, и на экране коммуникационного монитора появилось лицо капитана Шверина. — Капитан, пока мы не выяснили, что там происходит, боевая группа не должна приближаться к источнику сигнала ближе чем на десять световых секунд.

— Есть!

— Благодарю вас. — Ли Хан выключила канал, снова повернулась к Томанаге, и худощавый начальник штаба вздрогнул, увидев неутолимую жажду крови в ее глазах. — Ну что ж, командир, — негромко проговорила она. — Теперь мы будем ждать.

— Я прекрасно понимаю, что это очень важно! — твердо ответил майор медицинской службы Лейси своему адмиралу. — Но эти люди совершенно истощены. — Дня через два они, может, немного придут в себя, — пожав плечами, добавил он. — А пока вам придется довольствоваться тем, что они успели сообщить, до того как поступили в лазарет.

— Ну ладно. Благодарю вас, доктор. — Ли Хан отключила связь с медицинским блоком и повернулась к людям, с напряженными лицами сидевшим в штабной рубке. Командиры кораблей группы тоже принимали участие в совещании по коммуникационным каналам, и их лица на экранах мониторов были еще мрачнее, чем у штабных офицеров.