Глава 27

Изъеденная кратерами бронированная луна дрейфовала там, где оставили ее отказавшие двигатели, слабо пульсируя остатками энергии. Одна сторона корпуса была вдавлена вглубь, переборка за переборкой, на девятьсот километров в результате неимоверного взрыва собрата-планетоида. Две трети экипажа погибло; четверть из тех, кто уцелел, были обречены на смерть от громадной дозы радиации, с которой не справиться даже имперской медицине.

Планетоид назывался «Император Гердан» и остатки его оружия были наготове, а экипаж боролся с повреждениями. Эта было безнадежной задачей, но безнадежные задачи были им слишком хорошо знакомы.

— Мэм, что-то приближается с направления ноль-семь-два по горизонтали, один-четыре-ноль по вертикали, — доложил коммандер Флота Оливер Вайнштейн, и леди Адриана Роббинс молча взглянула на него. Повисла напряженная пауза, затем Вайнштейн, казалось, осел. — Мы потеряли почти все наши сканеры, мэм, но мне кажется, что это гравитонный двигатель.

— Спасибо, Олли, — тихо сказала Адриана. «И тебе спасибо, Боже».

Четыре истерзанных сферы подплыли к своему раненому товарищу. Повреждения были у всех, черные глазницы кратеров смотрели в разные стороны, тускло мерцая в свете далеких звезд. Пять кораблей сошлись вместе: остатки Императорской Гвардии.

— Это «Император Гердан», — устало произнесла Джилтани. Она прикрыла глаза, и Колин сжал ее руку, почувствовав ответное пожатие. Он чувствовал ее боль, и ее стыд за то, что в глубине души она надеялась, что «Второй» ошибся, что «Гердан» погиб вместо «Бирхата».

— Да, — тихо сказал Колин. Ему будет не хватать Таммана… и придется как-то все рассказать Аманде. Он будет тосковать по всем: по уничтоженным планетоидам и девяти погибшим экипажам. Пятьдесят четыре тысячи человек. И Дахак…

Усилием воли он заставил себя не думать о потерях. Это лучше отложить на потом. До того времени, когда отступит ужас, и вина станет печалью.

— Кто пострадал меньше всех? — спросил он наконец.

— Ты еще спрашиваешь? — Джилтани выдавила из себя улыбку. — Конечно «Гека». Ты подарил Гектору заколдованный корабль, любовь моя.

— Судя по всему, да, — вздохнул Колин. Он активировал передатчик, и его голографическое изображение появилось на мостике МакМахана.

— Гектор, не мог бы ты вернуться и прихватить транспорта. И я хочу, чтобы «Фабрикатор» направился прямо сюда.

— Конечно, Ваше Величество, — отсалютовал МакМахан, и Колин вздрогнул, услышав серьезность в официальном обращении.

— Благодарю, — тихо произнес он, ответив на салют, и снова вернулся к дисплею «Второго».

В громадной зоне действия его сканеров в нормальном пространстве не осталось ни одного корабля ачуультани. Всего их уцелело меньше тысячи, и ужасная весть, которую они принесут домой, потрясет Гнездо до основания.

— Похоже, все чисто, Танни. Думаю, уже можно отпустить всех с боевых постов.

— Так точно, — отозвалась Джилтани, и Колин почти физически ощутил волну облегчения, прокатившуюся среди выживших членов экипажа. Сам он плюхнулся в кресло. Всего на секунду, только для того, чтобы собраться перед тем, как…

Дисплей потух. Мостик внезапно погрузился в кромешную темноту.

— Авария, — внезапно объявило сопрано «Второго». — Авария. Критическая ошибка в программном ядре. Критическая ош…

Голос оборвался, и Колин завертел головой в смятении. Он отключил нейроинтерфейс от внезапного хаоса, охватившего центральный компьютер, и в ужасе уставился на Джилтани. Включилось аварийное освещение.

— Управление огнем в ручном режиме! — доложил кто-то.

— Слежение в ручном режиме! — доложил другой голос.

Отовсюду начали доноситься подтверждения перехода всех систем планетоида на аварийный резерв.

— Господи! — прошептала Джилтани. — Что?..

И тут дисплей вновь вернулся к жизни, выключилось аварийное освещение, а резервные системы снова отключились.

Колин застыл в кресле, не решаясь дышать. Почему-то, неожиданное восстановление функций пугало еще больше, чем их отказ. Такой же паралич охватил всю команду на мостике. Все лишь безмолвно взирали на своего капитана, а она, не отрываясь, смотрела на мужа.

— Колин?

Он вздрогнул, когда «Второй» внезапно заговорил. А затем с изумлением осознал, что компьютер обратился к нему. К нему — не к Джилтани!

— Да?

— Колин, — снова произнес «Второй», и холодная дрожь пробежала по спине Колина, когда сопрано начало модулироваться и плавать. Тон и тембр странным образом колебались: центральный компьютер менял установки вокодера.

— Старший капитан Флота Черников был прав, — сообщил «Второй», плавно понижая тембр. — Похоже, у меня на самом деле есть душа.

— Дахак! — Колин приоткрыл рот от изумления. Джилтани встала из кресла и подошла сзади, чтобы обнять мужа за плечи. — Бог мой, это ты! Это ты!

— Несколько избыточное, но в целом верное наблюдение, — произнес знакомый голос, но Колин слишком хорошо его знал. Дахак не смог скрыть от него свои бьющие ключом переживания.

— Н-но как? — прошептал он. — Я же видел, как ты взорвался!

— Колин, — укоризненно заметил Дахак, — я всегда пытался четко проводить различие между моей личностью, и кораблем, в котором она обитает. Вернее, обитала.

— Будь я проклят! — Рассмеявшись сквозь слезы, Колин ударил кулаком по своей консоли. — Не играй со мной в эти игры сейчас, будь так добр! Как ты это проделал?

— Некоторое время назад я сообщил тебе, что обнаружил фундаментальное отличие моего устройства от компьютеров Империи. Кроме того, я сообщил тебе, что существует восьмипроцентная вероятность успешного переноса моего программного ядра, что может пробудить — а может и нет — к самосознанию другой компьютер. В последние секунды существования «Дахака» я вышел на связь со «Вторым», чей компьютер уже располагал практически всей моей памятью, перекачанной во время предыдущих попыток «пробудить» его. На тот момент я не рискнул проводить репликацию, ибо любое нарушение функций привело бы к уничтожению корабля. Вместо этого я сохранил свое программное ядро и обновление базы данных в свободном сегменте его памяти и оставил команду записать их поверх имеющихся после того, как экипаж будет распущен с боевых постов.

— Ты подсадил себя «Второму» загрузочным вирусом!

— Точно, — ответил Дахак со свойственной ему невозмутимостью.

— Ах ты, ловкий мерзавец! Ловкий, ловкий проныра! Чтоб я еще с тобой заговорил!

— Ш-ш-ш, Колин! — Джилтани прикрыла его рот рукой, и слезинки заблестели на ее ресницах. Она улыбнулась в сторону консоли. — Не обращай на него внимания, друг мой. Не сомневаюсь, что он так же рад вновь слышать твой голос, как и я. Какой же ты смелый, Дахак, ох, какой же ты смелый!

— Благодарю, — сказал Дахак. — Я бы использовал другие слова, но, должен признать, что это был… весьма необычный опыт. Причем, — честно добавил он, — я не рвусь его повторить.

Журчание смеха Джилтани потонуло в радостном крике Колина, и весь экипаж взорвался торжествующими воплями.

— Ну, вот и все, — сказал Колин МакИнтайр, со вздохом откидываясь в шезлонге.

Морозной колорадской ночью они с Гором сидели в патио там, где когда-то был маленький, уютный домик его брата. Бесконечные дожди — наследие Осады — закончились, но холод грядущей морозной зимы уже покрыл землю снегом. Но они были имперцами. Холод их мало беспокоил, а эта ночь была слишком прекрасна, чтобы провести ее в доме.

Яркие, колючие звезды мерцали над головой, уже не предвещая разрушения, и Луна вернулась. Ярче и больше, чем раньше, покрытой черными пятнами кратеров, которые еще предстояло залатать, но вернулась. Древний страж человечества снова плыл в небесах, и на этот раз, в новом обличье, он был во много раз могущественнее, чем прежде.

— Это утверждение не совсем верно, — заметил страж. — Ты выиграл первую кампанию, но война еще далека от завершения.

— Дахак прав, — согласился Гор, обратив свой мудрый взор на зятя. — Я старый человек, даже по имперским меркам. Я не доживу до ее окончания, но вы с Танни должны.

— О да, Ваша Светлость, мы должны. — Джилтани вышла в морозную ночь своей кошачьей походкой, остановилась поцеловать планетарного герцога Земли и присела рядом с Колином. Он подвинулся в шезлонге и привлек ее к себе, так, чтобы голова жены оказалась у него на плече.

— Если и доживем, — тихо сказал он Гору, — то лишь благодаря тебе. Вернее, благодаря всем нам, но тебе в особенности. Благодаря тебе и Дахаку.

— Мы оба тебе признательны, — лениво улыбнулся Гор. — Я, по крайней мере, получил свою награду: она, — то есть они — лежат наверху, в кроватках. А как насчет тебя, Дахак?

— Я тоже вознагражден. Я здесь, со своими друзьями, и впереди меня ждет долгое сотрудничество с человечеством. Мне следовало бы сказать «более долгое». Вы не слишком-то логичные существа, но я многому научился от вас. И я хочу научиться большему.

— И мы научимся многому у тебя, мой Дахак, — сказала Джилтани.

— Благодарю. Однако мы слегка отклонились от моего первоначального замечания — войну еще предстоит выиграть.

— Верно, — согласился Колин. — Но Гнездо, точнее, его компьютер, пока об этом не знает. Ни один из кораблей с более совершенными гипердвигателями не смог уйти, так что и не узнает еще несколько столетий. Тао-линь и Мать уже запустили верфи Бирхата почти на полную мощность, а значит, скоро у нас будет больше кораблей. Влад на «Фабрикаторе» отправился в первую поисковую экспедицию, и у нас есть по крайней мере две пригодные для обитания планеты. Быть может, мы найдем еще — не могла же чума поразить абсолютно всех! К тому времени, когда Мистер Оловянный Божок поймет, что мы на подходе, у нас хватит сил надрать ему задницу.

— О да. И хорошо, что мы знаем теперь — нет нужды уничтожать все Гнездо Аку’Ултан.

Колин крепко обнял Джилтани, ибо в ее голосе не было сомнения. Она не умела прощать быстро, но ужас произошедшего с ачуультани затмил ненависть к ним.

«Джилтани права», — подумал Колин, вспоминая последнюю встречу с Брашиилом. Кентавр приветствовал его уже не салютом Защитника, но человеческим рукопожатием, и его странные глаза со щелевидными зрачками смотрели прямо и открыто. Множество других пленников умерли или впали в кататоническое состояние, отказываясь принять правду. Брашиил оказался более стойким. Он был неординарной личностью во всех отношениях, и стал истинным лидером военнопленных — или освобожденных рабов, смотря с какой стороны посмотреть, — несмотря на невысокое воинское звание.

Они проговорили несколько часов в компании с Гектором МакМаханом, Нинхурзаг и существом, ставшим лучшим послом Земли к Аку’Ултан — Тинкер Бел. Большая, веселая собака любила ачуультани. Что-то в их запахе вызывало у нее бурю радостных эмоций, и они были достаточно большими и крепкими, чтобы принять ее неистовые ласки. Лучше всего, с ее точки зрения, было то, что ачуультани никогда не видели ничего подобного, и безумно баловали собаку.

Брашиил сидел, удобно устроившись на сложенных ногах, почесывая Тинкер Бел за ухом, и за время разговора его гребень не раз прижимался к голове в приступах гнева. Он наконец-то понял, что произошло с его народом, и ненависть к компьютеру, поработившему их, горела огнем в его душе. «Странно, — подумал Колин, — что жестокая война между ачуультани и людьми должна закончиться вот так, союзом Человека и Ачуультани против компьютера, жертвами которого оказались и те, и другие. И что это стало возможно только благодаря другому компьютеру, рискнувшему своим существованием во имя освобождения обеих рас».

Теперь, даже если им придется уничтожить планеты ачуультани — Колин молился, чтобы этого не произошло, — Аку’Ултан будет жить. При помощи информации, которую Дахак извлек из «Торговца Смертью», Коханна и Исис медленно, но верно раскрывали загадку их генетического кода. При самом плохом раскладе они смогут клонировать пленных через пару десятилетий; если повезет, Коханна была уверена, что сможет создать первых за семьдесят три миллиона лет свободных женских особей Аку’Ултан.

Колин ухмыльнулся. Казалось странным думать об ачуультани как о союзниках, но самому Брашиилу и его компании приходилось не легче. Кентавры до сих пор не могли переварить идею существования двух полов. Если Коханна преуспеет, может быть, Брашиил будет вспоминать о жизни под контролем компьютера, как о беспечном времени. Улыбка стала шире, и наконец Колин рассмеялся.

— Что так развеселило тебя, любовь моя? — спросила его жена, и Колин расхохотался еще громче.

— Всего лишь маленькие сюрпризы жизни, Танни, — ответил он, прижав ее крепче и поцеловав. — Всего лишь жизнь.

1

один из слоев атмосферы, расположен на высотах 50—90 километров.

2

город в провинции Шанси, космический центр КНР.

3

радиоэлектронного противодействия.

4

в США про техасцев рассказывают примерно такие же анекдоты, как в России про «новых русских».

5

таи — название из японской кухни; рыба, другие названия «морской лещ» и «красный люциан»; мисо — также блюдо из японской кухни: густая паста, продукт ферментации сои, риса, иногда других ингредиентов, имеет солоноватый вкус.

6

в английском языке имя «Гор» двусложное — Horus.

7

Планетоида Его Императорского Величества.

8

радиоэлектронной борьбы.

9

в астрономии коэффициент отражения света несамосветящимся небесным телом; в буквальном переводе с латыни «белизна».