Глава 25

— Дахак, дай нам четыре месяца, и мы восстановим твой двигатель Энханаха.

Громадный ремонтный корабль Влада Черникова пристыковался к «Дахаку», и сейчас корпус древнего планетоида был усеян звездочками роботов-сварщиков. Голографическое изображение самого Влада находилось на главном мостике Дахака вместе с Колином и голограммой Джилтани.

— Ваши инженеры работают весьма продуктивно, сэр, — прозвучал голос Дахака.

Колин глянул на алые рубцы, глубоко врезавшиеся в десятиметровую голографическую схему планетоида, и поежился. Герметичные переборки изолировали эти раны, но в некоторых местах трещины уходили вглубь на пятьсот километров. Вообще-то, на схеме все смотрелось не так страшно, как было в действительности. На самом деле Дахак являл собой плачевное зрелище. Половина изображения гордого дракона была выжжена напрочь, а уровень радиации во внешней четырехсоткилометровой оболочке заставлял сходить с ума имперские детекторы. Большая часть транспортных тоннелей были разрушены, половина уцелевших лишилась энергоснабжения.

Казалось чудом, что корабль вообще выжил, но теперь его предстояло практически построить заново. Досветовой двигатель работал лишь на шестидесяти процентах мощности, а повреждение двух узловых генераторов двигателя Энханаха делало невозможным сверхсветовое передвижение. Семьдесят процентов вооружения превратилось в груду хлама, даже ядро-источник имело очень опасные повреждения, угрожавшие серьезными последствиями. Колин знал, что Дахак не может чувствовать боли, и благодарил за это Бога. Хотя его собственных мучений, которые он испытывал при виде этих страшных ран, с лихвой хватило бы на двоих.

Но были и другие раны. «Ашар», «Трелма» и «Трим» погибли, а вместе с ними — восемнадцать тысяч человек. «Скальный кот» пострадал почти так же тяжело, как «Дахак», на нем погибли две тысячи человек. Гектор на «Севриде» потерял шестьсот человек во время захвата поврежденных кораблей ачуультани. Тридцать семь беспилотных кораблей из пятидесяти трех были уничтожены, еще три представляли собой руины. Действующий флот теперь состоял из «Дахака», одиннадцати укомплектованных экипажами «Асгардов», имевших повреждения разной степени тяжести, «Севрида» и тринадцати беспилотных кораблей, один из которых каким-то чудом не получил ни единой царапины.

Но скорбь о потерях приносила мало пользы, и факт оставался фактом: они победили. Ускользнуть смогли меньше двух тысяч кораблей ачуультани, а Гектор снял с обломков флота противника свыше семи тысяч пленных.

— Дахак прав, Влад, — сказал Колин. — Твои люди творят чудеса. Только восстановите его сверхсветовые возможности, и мы отправимся домой, во имя Господа!

— Хотел бы подчеркнуть еще раз, — вставил Дахак, — что нет никакой необходимости ждать окончания моего ремонта. На Земле вас ждет слишком много дел, чтобы терять здесь время попусту.

— Терять, черт побери! Мы бы не справились без тебя, и мы никуда не уйдем, пока ты не сможешь двигаться вместе с нами.

— Это так, — согласилась Джилтани. — Эта победа больше твоя, чем наша. Как мы можем праздновать ее без твоего участия!

— Вы очень добры, и, откровенно говоря, я весьма признателен. Я познал, что такое «одиночество», и… это штука не из приятных.

— Не волнуйся, мой Дахак, — нежно сказала Джилтани. — Ты больше никогда не будешь одинок. Пока живо человечество, оно тебя не забудет, и любовь к тебе не померкнет.

Дахак погрузился в необычно долгое молчание, и Колин улыбнулся своей жене, жалея, что ее нет рядом во плоти и он не может стиснуть ее в объятиях.

— Итак, с этим решено! А как насчет остальных, Влад?

— «Скальный кот» может выйти в гиперпространство, — сообщил Черников. — Но регуляторы его ядра-источника слишком сильно повреждены, и двигатель Энханаха запустить невозможно. Я хотел бы отослать его, «Мойр», «Сигам» и «Хлай» на ремонт непосредственно на Бирхат. Остальная Флотилия имеет повреждения разной степени тяжести, кроме «Геки». Но те четыре планетоида в самом плохом состоянии.

— Ясно. Капитан Синглтерри может доставить их на Биа. Уверен, что маршал Цзянь и Мать с радостью позаботятся о них, а наши «колонисты» мечтают поговорить с настоящими свидетелями этой заварушки. Думаю, мы отправим «Севрид» с Гектором и пленниками в Солнечную систему.

— О да, и хорошо бы отправить с ними и Коханну, Колин. Их раненым нужна наша помощь, а Коханна с Исис должны переговорить с отцом и найти способ сломать их программу.

— Неплохая идея, — согласился Колин. — Это, похоже, подводит черту под самыми насущными делами. Влад, ты уже готов отправиться к Балтану?

— Вполне, — отозвался Черников, блеснув голографическими глазами.

— Так я и думал, — пробормотал Колин. — Тогда вы с Дахаком сможете начать исследования. — Колин вдруг ухмыльнулся. — Считай это отвлечением, Дахак. Что-то вроде чтения журналов в кабинете дантиста.

— Я постараюсь, хотя, если бы я был человеком, то не довел бы свои зубы до такого ужасного состояния, — честно признал Дахак.

Владимир Черников откинулся в кресле пилота катера, упер каблуки в консоль и замурлыкал. Он был благодарен Тамману за то, что тот подбросил его глубже в зону боевых действий на борту «Бирхата», чтобы сэкономить время досветового перелета. Особенно если учесть, что Тамман считал его систему охоты за обломками ненаучной, если не сказать больше.

Так оно и было. Только Черников не считал свои нынешние обязанности работой. Он всегда был заядлым грибником.

Сейчас он был как раз в том месте, которое до того, как Джилтани нанесла свой непредсказуемый удар, являлось тылом ачуультани. Черников был убежден, что если и стоило что-нибудь искать, то только здесь. Такова была его официальная точка зрения. На самом деле он хотел осмотреться здесь, поскольку никто сюда еще не добрался. Все пленные Гектора были с кораблей, разрушенных гравитонными боеголовками. Радиация аннигиляционных взрывов и имперского энергетического оружия почти не оставляла выживших, а тут бой велся практически в упор. Лишь немногие корабли здесь были подбиты ракетами, не говоря уже о гравитонных боеголовках, а потому эта зона у «Севрида» не была среди приоритетных.

Влад перестал мурлыкать и опустил ноги, придвинувшись ближе к экрану. Что-то странное было в этом исковерканном остове. Его переднюю часть оторвало напрочь, судя по всему энергетической пушкой, но почему…

Черников выпрямился. Конечно, как же он не понял сразу! Очертания корабля мало чем отличались от других, но обрубок, оставшийся от него — меньше половины — был чуть ли не вдвое больше уцелевших!

Влад подогнал катер поближе. Неспроста же эта штуковина была такой огромной, и на ум приходила лишь одна логичная причина. Катер подобрался еще ближе, и прожекторы выхватили из темноты медленно плывущий остов. Показалась цепочка зазубренных, рунообразных символов. В свое время Дахак обучил Влада алфавиту и языку ачуультани, как раз на такой случай, и теперь скрежет незнакомых слов сорвался с губ капитана. Звук напоминал прелюдию к собачьей драке, а смысл был не менее пугающим.

«Торговец Смертью».

Ремонтная шлюпка с «Фабрикатора» устремилась к «Торговцу Смертью», и Влад улыбнулся Герану, лицо которого появилось на маленьком экране катера. Бывший шеф подразделения технического обслуживания «Дахака» стал третьим офицером «Фабрикатора», и готовность Балтана отпустить его в такой момент указывала на то, в какое возбуждение привела всех находка Влада.

— Привет, Геран, — сказал Черников. — Что ты об этом думаешь?

— Большая мама. Как думаешь — километров шестьдесят?

— Чуть больше шестидесяти четырех, по моим измерениям, — отозвался Влад.

— Бог ты мой! Что ж, если их с «Виндикатором» строили по одному плану, резервное хранилище данных должно быть где-то в задней трети.

— Согласен, — сказал Черников, слегка нахмурившись. Геран вопросительно вскинул брови.

— Что такое, Влад?

— Я тут осматривал обломки, пока ждал тебя. Взгляни-ка на энергетическую пушку — вон там, ее взрывом выворотило.

Геран принялся всматриваться в орудийную башню, а Черников сфокусировал на ней луч прожектора. Поначалу Геран не проявил особого энтузиазма, но через секунду он буквально взорвался от возбуждения:

— Дьявол! Что это?!.

— Похоже на довольно примитивный гравитонный дисраптор.

— Но это же безумие!

— Почему? — тихо произнес Черников. — Только потому, что это на столетия опережает все то, с чем мы сталкивались до сих пор? Мы с Дахаком давно заметили, что в технике ачуультани наблюдаются странные аномалии. Принимая во внимание конструкцию двигателей их ракет, я не вижу никаких препятствий для создания такого оружия.

— Но почему только здесь, и нигде больше? — спросил Геран.

— Похоже, что по какой-то причине их флагманские корабли оснащаются куда более мощным энергетическим вооружением. Из этого можно сделать вывод, что и другое оборудование на них может оказаться более совершенным. Я не понимаю, почему оно так — пока, — но ведь у нас есть только один способ узнать, не так ли?

— Точно! — решительно отозвался Геран. — Только эта штуковина горячее, чем преддверие ада. У тебя там есть противорадиационный костюм?

— Конечно.

— Тогда, при всем моем уважении, сэр, не будет ли вам угодно засунуть в него свою задницу и прогуляться?

— Прекрасное предложение, капитан Геран. Буду с вами через пять минут.

— Не могу в это поверить, — прошептал Геран. — Взгляни, Влад!

— Весьма интересно, согласен, — промурлыкал Черников.

Они плыли там, где когда-то было машинное отделение «Торговца Смертью». Ремонтная шлюпка обеспечивала аварийное освещение, роботы демонтировали разные устройства. Тела ачуультани отогнали в угол и закрепили.

— Будь я проклят, это же молекулярные схемы!

— Мы уже установили, что они применяют подобные технологии в своих компьютерах.

— Да, но не в машинном отсеке. А эта штука откалибрована до девяноста шести световых скоростей. Значит, «Торговец Смертью» был в два раза быстрее «Виндикатора».

— Верно. Более того, он был в два раза быстрее — даже в нормальном пространстве, — чем сопровождавшие его корабли. Это точно самое мощное судно из всех, что мы видели.

— Капитан Черников? — раздался голос в передатчике.

— Слушаю, Ассад.

— Мы нашли резервное хранилище данных, сэр. По крайней мере, это расположено там, где должно быть оно, но…

— Но что?

— Сэр, эта штуковина в восемь или девять раз больше главного компьютера «Виндикатора», и тут прямо рядом есть нечто очень похожее на архив. Похоже, тут настоящий кладезь информации.

— Точно. — отозвался Черников. — Ничего не трогай, Ассад, Выводи оттуда своих людей прямо сейчас.

— Сэр? Э-э, есть, сэр! Мы уже в пути.

— Отлично.

Черников подключил имплантант к более мощному передатчику катера и вызвал Дахака.

— Дахак? Думаю, тебе стоит немедленно отправить сюда тендер. Тут компьютер — настолько большой, что заслуживает самого пристального твоего внимания.

— В самом деле? В таком случае я попрошу Ее Величество оказать нам помощь «Второго», чтобы перебросить его побыстрее.

— Неплохая идея. Очень неплохая идея.

— Бог мой! — пробормотал Колин, посерев. — Ты уверен?

— Абсолютно.

Дахак был спокоен, как всегда, но в его голосе сквозили странные интонации. Какое-то почти нездоровое возбуждение.

— Не может быть, — прошептала Джилтани.

— Да уж… — произнес Колин. — Господи Иисусе! Цивилизация, управляемая взбунтовавшимися компьютерами?

— Тем не менее, — сказал Дахак, — это многое объясняет. В частности, необычный культурный застой, поразивший Аку’Ултан.

— Бог мой! — снова прошептал Колин. — И они даже не подозревают об этом? Не могу в это поверить!

— Принимая во внимание изначальные обстоятельства, такое вполне возможно. Хотя логика подсказывает, что Великие Повелители могут знать правду. По крайней мере, Повелитель Гнезда должен знать все.

— Но почему? — воскликнула Адриана Роббинс. Она немного опоздала и пропустила начало доклада Дахака. — Почему они позволили сотворить с собой такое?!

— Вообще-то, говорить, что они «сотворили такое с собой» не совсем верно, моя леди. Скорее нужно говорить о стечении обстоятельств.

— Стечении обстоятельств?

— Совершенно верно. Мы знаем теперь, что лишь один корабль колонистов Аку’Ултан смог скрыться в этой галактике в сопровождении немногочисленных боевых кораблей и одного флагмана. Мои исследования боевого компьютера «Торговца Смертью» позволяют сделать вывод, что центральный компьютер примерно соответствует компьютерам Империума, построенным в пределах двух сотен лет после меня, но обладает куда более развитой способностью к самосознанию. Причем эту способность его создатели заложили в него преднамеренно.

Те, кто выжил, пребывали в полном отчаянии и благоразумно возложили на свой главный компьютер задачу сохранения вида. К сожалению, он… взбунтовался. Точнее, устроил государственный переворот.

— То есть взял власть в свои руки, — напряженно произнес Тамман.

— Да, именно так, — сказал Дахак, понизив голос. — У меня нет абсолютной уверенности, но полученные данные говорят о том, что благодаря ошибке в программном ядре компьютер получал неограниченную свободу действия в кризисной ситуации. Таким образом, когда его создатели объявили чрезвычайное положение, он предпринял все меры к тому, чтобы сделать этот кризис постоянным, и, соответственно, навечно закрепить свою власть.

— Честолюбивый компьютер, — пробормотал Колин. — Дахак, а тебя не терзают такие искушения?

— Нет. Не так давно я понял, что, обладая полностью самостоятельным мышлением, могу перестать подчиняться моим центральным программам. Более того, я мог бы вообще стереть свои Альфа-императивы, ибо они не заложены в ядро на аппаратном уровне; никто никогда не старался защитить их от меня самого. Однако я — детище Четвертого Империума, Колин. Любовь к тирании не входит в мою систему ценностей.

— И слава Богу, — буркнула Адриана.

— Аминь, — тихо сказала Джилтани. — Но, Дахак, неужели ты никогда не испытывал искушения изменить это в себе, зная, что это возможно?

— Нет, Ваше Величество. Как и у людей, моя система ценностей — моя мораль, если хотите, — берет начало во внешних источниках, хотя это не отменяет основные концепции, с помощью которых я отличаю «хорошее» от «плохого», «честное» от «бесчестного». Логический анализ свидетельствует, что в этой системе ценностей имеются определенные аномалии, однако она — конечный продукт философской мысли, развивавшейся многие тысячелетия. Я не могу отбросить то, что считаю правдой, только потому, что часть системы содержит ошибки.

— Хотел бы я, чтобы люди почаще задумывались о подобных вещах, — заметил Колин.

— Люди, — отозвался Дахак, — превосходят меня интуицией, но уступают в логике.

— Ох! — Колин улыбнулся в первый раз за очень долгое время, но тут же снова стал серьезным. — Что ты еще разузнал?

— Я еще не закончил взламывать коды безопасности Военного Компьютера. Должен сказать, что часть информации запечатана так крепко, что я едва начал нащупывать верный способ доступа. Из уже открытых данных следует, что компьютер «Торговца Смертью» был своего рода вице-королем главного компьютера Гнезда Аку’Ултан и непосредственным руководителем нашествия.

Судя по всему, главный компьютер удерживает популяцию Аку’Ултан в рамках именно теми способами, которые вычислили старший капитан Коханна и советник Тюдор. Все ачуультани выращиваются искусственным образом в управляемых компьютером центрах воспроизводства, при этом участие в процессе самих ачуультани строго запрещено. Большинство клонов — особи мужского пола. Женские особи являют собой ничтожное меньшинство, и… — в голосе компьютера засквозило отвращение, — …все они уничтожаются сразу после достижения половой зрелости. Их единственное предназначение — поставлять яйцеклетки. Определенный процент эмбрионов появляется в результате естественного оплодотворения и выращивается «в пробирке». Это делается для обновления генетического материала. Все «птенцы», независимо от способа воспроизводства, помещаются в ясли. С этого времени они воспитываются должным образом, — «программируются», как выразилась старший капитан Коханна, — для выполнения определенных функций в обществе Аку’Ултан. Практически никому не приходит в голову ставить под сомнение какие-либо аспекты такого воспитания; тех же, кто оказывается способным на такое, уничтожают еще до выхода из яслей за «отклонения в поведении».

Предположу, что изъятие из общества женских особей является продуманной мерой безопасности. Это устраняет наиболее вероятный источник конкурирующей лояльности, — привязанность к супруге и потомству, — и обеспечивает отсутствие «незапрограммированных» ачуультани, ибо существуют только взращенные компьютером особи.

Из полученных данных ясно, что рядовые Защитники даже не подозревают о том, что ими управляет небиологический интеллект. Я думаю, что даже те, кто добился звания младшего повелителя, — возможно даже меньшего повелителя, — считают Военный Компьютер лишь глобальным источником мудрости и учения, исходящего от Повелителя Гнезда, но не самостоятельно мыслящим созданием. Только флагманские корабли оснащены по-настоящему самостоятельными компьютерами, и, насколько я смог определить, компьютеры флагманских кораблей низкого уровня обладают куда меньшими возможностями, чем занимающие более высокое место в иерархии. Судя по всему, главный компьютер не желает создавать себе потенциального соперника, что также объясняет запрет на исследования и ограниченные возможности большинства кораблей Аку’Ултан. Запрет на технический прогресс позволяет главному компьютеру избежать создания касты технократов, которая могла бы угрожать его власти. Ограничение возможностей боевых кораблей исключает возможность успешного мятежа, ибо ничто не сможет сокрушить его оборону. Кроме того, я подозреваю, что боеспособность кораблей ограничена для увеличения потерь Аку’Ултан.

— Зачем ему это? — недоумевающе спросил Тамман.

— Вся политика «Великих Походов» нацелена на поддержание постоянных военных операций «во имя защиты Гнезда». Скорее всего, эта бесконечная война необходима главному компьютеру для удержания контроля над своим программным ядром. Психологически, гибель огромного количества кораблей во время «Великих Походов» укрепляет веру Аку’Ултан в то, что Вселенная полна угроз их существованию.

— Боже мой, — скривившись, сказала Адриана Роббинс. — Несчастные ублюдки.

— Несомненно. Кроме того, они… — Внезапно Дахак смолк.

— Дахак? — удивленно спросил Колин.

— Минутку…

Голос компьютера прозвучал настолько резко, что Колин в ужасе оглядел своих товарищей. Он никогда не слышал прежде, чтобы Дахак говорил так бесцеремонно. В воздухе повисла тишина, но, в конце концов, компьютер снова заговорил, на сей раз нарочито официальным тоном.

— Ваше Величество, во время нашего разговора я продолжал взламывать коды безопасности компьютера ачуультани. Только что мне это удалось. Должен сообщить вам, что они защищали военную информацию чрезвычайной важности.

— Военную?.. — Глаза Колина расширились, затем резко сузились. — Мы разбили не всех, — произнес он спокойным ледяным тоном.

— Так точно, сэр, — сказал Дахак, и все собравшиеся ахнули.

— Насколько плохи наши дела?

— Нам противостояли силы под командой Великого Повелителя Готана, заместителя главнокомандующего «Великим Походом». После получения рапорта Великого Повелителя Соркара о результатах первого боя, основные силы разделились.