– Жду, пока все заработает, сэр! – крикнул в ответ Джулиан, оглядывая своих подчиненных.

Он не мог даже провести проверку статуса, пока проклятый компьютер не закончит загружать свою память, или задницу, или что там у него столько времени грузится, долби его во все дырки! Наконец чертов огонек стал зеленым.

– Есть! – крикнул он и вскинул руку над головой, показав большой палец.

Спустя несколько секунд поднялись еще две руки, потом третья. И все.

– Какого хрена? – Он потерял Рассел, но в его отделении оставалось девять человек. – Проверка статуса!

– Красный сигнал, – коротко отрапортовал капрал Абурия, подойдя к Кэткарту и заглянув в его шлем. За щитком было видно, что стрелок-плазмометчик без передыха орет как ненормальный. Командир группы поднял щиток и услышал: «вашушпендельракомнахренразъе…»

– Нас только четверо, сэр, – доложил Джулиан по личному каналу Панэ.

– ПОЭРТЕНА-А!

– Как у тебя с патронами, Пенжи? – прокричал Роджер.

Он выпустил новую очередь, и стена лиан исчезла в пламени взрывов. Только что из-за этой стены прилетело копье, а Роджер в последнее время стал убежденным сторонником борьбы за мир посредством превосходящего огня. Даже сквозь грохот рвущихся гранат были слышны жуткие крики, по кустам разлетались окровавленные ошметки.

– На Макклинтока хвост подняли? – орал принц. – Будет вам Макклинток!

– У меня осталось пять лент, сэр!

Гранатометчица выстрелила одиночным в подозрительно выглядящий куст. Она старалась экономить заряды. Его высочество, казалось, органически был не способен вести себя так же.

– Может быть, вам немного поберечь боеприпасы, сэр?

– Патроны будем беречь, когда подохнем, – огрызнулся он. – Вперед, я прикрою.

Гранатометчица только покачала головой, выскочила из-за поваленного дерева, которое использовала как укрытие, и стрелой помчалась вперед. Группа с носилками – док и Мацуги надрывались на переноске, а шеф персонала держала на ходу капельницу – опережали их метров на двадцать, плотно защищенные бисерным огнем. Гранатометчики прикрывали отступление. Она уже пыталась спорить о том, кому идти первым, а кому держаться сзади. И проиграла. На этом со спорами было покончено.

Она перебежала к точке, неподалеку от которой за очередным поваленным деревом укрывалась Ана. Весь день они проклинали помехи, замедлявшие продвижение флар-та, но именно эти препятствия сейчас спасали отступающим жизнь.

– Вперед, сэр! – крикнула Пенжикис и выстрелила в подозрительный куст.

Роджер оттолкнулся обеими руками и бросился бежать… в ту самую секунду, когда из кустарника вылетела целая туча копий и дротиков.

– Гадство какое… – бессильно выдохнула гранато-метчица.

Она научилась великолепно определять, как летит брошенное копье. Эти все до единого были направлены на позиции, которые только что занимала она… и принц.

Роджер даже не рассуждал – по крайней мере сознание в его действиях никакого участия не принимало. Он просто, не прекращая стрелять из гранатомета, бросился прямо на врага – туда, откуда вылетела эта туча. Было физически невозможно убежать от стаи копий, но, может статься, он сумел бы пробежать под ними…

Угол полета – отчасти потому что земля шла под уклон – был высок, и скорость, которая всегда выручала его на футбольных полях, наконец-то пригодилась где-то еще. Дождь стальных наконечников падал вокруг и позади него, а он несся вперед и вперед, и гранатомет плевался огнем, размеренно, как метроном.

Джулиан и три его одетых в броню товарища проскочили мимо носилок на скорости почти шестьдесят километров в час. По хорошей дороге они могли бы двигаться и быстрее, но трудно назвать дорогой тропу, проломленную в джунглях бегущими флар-та и усеянную поваленными деревьями.

– Привет, Билали, – бросил на бегу Джулиан. – Влип?

– А какого черта мне было делать? – спросил командир отделения, приостановившись, чтобы обеспечить прикрытие санитарной группе. – Ему, что ли, дать по башке и уволочь на носилках?

– Возможно, – проворчал Джулиан, споткнулся об упавший ствол и врезался в стоящее дерево. – Черт!

– Вы в порядке, босс? – окликнул его Гроннинген. Плазменную пушку М-105 рослый асгардец старался держать стволом в сторону. Никто не предполагал, что их придется пустить в ход так скоро, поэтому осмотрели их далеко не так тщательно, как М-98. С другой стороны, они были поставлены на вооружение раньше, конструкция славилась устойчивостью, и проблем с ними никогда не возникало. И все же…

– Да, отвали, – проворчал Джулиан, с трудом поднимаясь на ноги.

Удар нанес гораздо больше ущерба дереву, чем броне, залитой теперь растительным соком. Чтобы повредить хромстен, нужно нестись куда с большей скоростью, чем шестьдесят километров в час.

– Сейчас буду на месте, – добавил он. Впереди разорвался еще один шквал гранат.

Роджер бросил пустой гранатомет и выхватил из-за спины меч. Сэнсей в школе все время цитировал «Книгу пяти колец», но принц так и не удосужился ее прочитать. Еще один из тех маленьких актов неповиновения, о которых он начинал сожалеть. Тем не менее технику сражения с несколькими противниками он помнил: разбить общий бой на отдельные мгновенные поединки.

«В теории все замечательно, – размышлял он, наблюдая, как из кустов один за другим вылезают пятнадцать или двадцать мардуканцев с разнообразными мечами, копьями и другими острыми предметами. – А теперь сообразить бы, как это делается на практике».

Несколько аборигенов были ранены, в том числе и весьма серьезно. К сожалению, они составляли меньшинство. Остальные чувствовали себя прекрасно, вот только, судя по некоторым признакам, были чем-то очень расстроены. Что гораздо хуже – за их спинами, ниже по склону слышались приближающиеся звонкие голоса сотен охотничьих рогов. В общем, как-то все складывалось… небезопасно. Может быть, они все-таки оставят его в покое? Никаких трофеев с его лба им все равно не светит. Ладно, разберемся.

На него налетел первый мардуканец. Он держал копье на уровне пояса и вопил так, что разбудил бы и мертвого. Роджер отбил копье вниз и вбок, позволил инерции волчком закрутить корпус и, пролетая во вращении мимо противника, отрубил ему руку.

Тут подоспела остальная часть группы, и он выбрал самого слабого: мардуканца с кровавой осколочной раной на ноге.

Роджер атаковал раненого воина, парировал выпад его копья, перевел меч в верхнюю защиту, подставив его под клинок мардуканца. Похожий на катану древний меч просвистел в воздухе великолепной бабочкой и обрушился вниз и наискось, раскроив мардуканца от плеча до бедра, а сам Роджер, описав разомкнутую спираль и ни на миг не прерывая стремительного движения, снова оказался лицом к противникам, пристально глядя на них. За считанные секунды землянин уложил двоих мардуканцев, не получив ни царапины, и кранолта, казалось, заново анализировали ситуацию.

Роджер занимался тем же самым. Он полностью осознавал, что остался в живых благодаря удаче и нескольким не слишком сложным трюкам, но кранолта, казалось, были не очень хорошо обучены. Для обоих ударов, которые он использовал, имелись стандартные контрприемы. Корд знал их, он и научил им принца, но никто из этих дикарей, похоже, о них и не подозревал. Если все они такие же неумехи, то он продержится… ну… еще минут пять.

Надо быть реалистом: если не случится что-нибудь непредвиденное, он мертвец. К сожалению, даже если он подожмет хвост и попытается спастись бегством, копья его все равно догонят. Однако до сих пор никому из врагов почему-то не пришло в голову просто утыкать его копьями и на том покончить с делом. Пока бой продолжался врукопашную и более-менее один на один, у него оставались шансы выжить, хоть и небольшие.

«Да здравствуют героические традиции!» – подумал он.

Одна из скользких тварей шагнула вперед и провела на земле черту. Роджер посмотрел на нее и пожал плечами; он понятия не имел, что все это означает. Немного поразмыслил и тоже провел черту.

Абориген хлопнул ложными руками, перешагнул через свою черту и встал в оборонительную позицию.

В этот момент Роджер впервые вспомнил, что у него есть пистолет. Копьеносцев было четверо; остальные вооружены только мечами. Он мог бы выхватить пистолет и уложить всех противников с метательным оружием, прежде чем хоть один из них успел бы замахнуться – в Ку'Нкоке он убедительно доказал, что ему такое под силу, – и он уже почти решился так и поступить. Это было бы правильно, и он это понимал. Да просто представить себе такое – принц Империи Человечества сражается на мечах с какими-то четверорукими варварами на варварской планете космической эпохи на задворках Вселенной! Просто дурной приключенческий роман какой-то! И если по какой-то счастливой случайности он переживет эту эскападу, капитан Арман Панэ лично сломает ему шею…

Он шагнул за черту.

Едва он сделал это, противник бросился вперед, держа меч над правым плечом. Оружие относилось к классу мардуканских двуручных мечей и весило почти десять килограммов. Если бы Роджер попытался блокировать его, огромный меч проломил бы защиту, словно ее и не было. А потому принц терпеливо ждал, держа катану у самой земли, до тех пор, пока противник не приоткрылся, начав боковой удар. В тот же миг Роджер стремительно метнулся вплотную к рослому, нависшему над ним аборигену, резко переводя меч в положение почти над головой…

Лязг стали был пугающе громким. На подламывающихся ногах Ана подходила все ближе. На каждом шагу она ожидала увидеть мертвое тело принца, земля вокруг была утыкана копьями, как подушечка для иголок.

Принц обнаружился живым – в центре полукруга визжащих скользких тварей. Она чуть не споткнулась о мертвого мардуканца, но сумела удержаться на ногах… и сумела остановить руку, уже почти нажавшую спусковой крючок. К орущей толпе бегом присоединялись все новые аборигены. Япут инстинктивно поняла: если она выстрелит, то принц погиб.

Роджер перевел дух и посмотрел на следующего в очереди. С импровизированной арены унесли уже три мертвых тела, и он понемногу начинал понимать правила. Черта, которую он провел, стала границей островка безопасности. Пока он оставался на «своей» стороне, противники не нападали; если они оставались за своей чертой, он тоже должен был воздерживаться от атаки. Правда, в прошлый раз, когда он слишком долго не выходил на бой, зрители заволновались. Очевидно было, что просто отсидеться, дожидаясь спасения, не удастся.

Он не обернулся, когда услышал за спиной звук шагов, но, судя по тому, как напряглись мардуканцы, к нему присоединился морпех.

– Позади меня на земле черта. Не пересекайте ее!

– Да, сэр. – Он узнал голос Аны. Оставалось только надеяться, что рассерженная маленькая женщина сохранит хладнокровие. – Броники на подходе.

Роджер кивнул и повел плечами. Он давно уже сбросил рюкзак, жилет, амуницию – все, что могло ему помешать. Пока что опыт, полученный в спаррингах с Кордом, позволял ему оставаться в живых. В толпе скользкие твари являлись, вероятно, самой страшной опасностью в этой части планеты, но поодиночке они были обучены удручающе плохо. С другой стороны, позади был долгий день, и принц начинал уставать.

– Передай им, чтобы подтягивались сюда, и побыстрее. Только никаких резких движений! – сказал он, услышав, как сзади протопала еще одна пара ботинок. Потом посмотрел на противника. – Давай, четверорукий ублюдок. А то я уже заскучал.

Спеша к точке, в которой находился Роджер, Джулиан нагнал мардуканского шамана. Старая скользкая тварь что-то выкрикивала, сержант не разобрал слов, но больше всего они походили на ругательства. По открытой местности старик двигался очень быстро, но перебираться через упавшие деревья ему было трудно. Именно поэтому Роджер и не включил его в свою небольшую увеселительную поездку.

– Рад видеть, что ты от него в таком же восторге, как и мы, – выкрикнул морпех через внешний динамик, с грохотом проносясь мимо.

– Я его убью, – прорычал Корд. – Ази, не ази – клянусь, убью, и всё!

– Не возражаю, но тебе придется встать в очередь, – кричал Джулиан, скрываясь из виду. – Дли-инную очередь.

– Убью, – почти спокойно сказал Панэ, когда на площади появились Билали и санитарная бригада с носилками.

– Убьешь Билали? – спросила Косутич, дергая серьгу.

– Роджера. А может, и Билали тоже.

Командир отделения подошел к командиру отряда, коротко отсалютовал:

– Сэр, докладывает сержант Билали. Доставили одного человека.

– И, как я вижу, этот один – не принц, – холодно сказал Панэ. – Я слишком зол сейчас, чтобы заниматься этим делом. Убирайтесь с глаз долой.

– Есть, сэр.

Сержант промаршировал к носилкам. Врач уже колдовал над Гелертом.

– Только не взорваться, Арман, – прошептала Косутич. – Нам еще долго идти.

– Я все время себе это твержу, – ответил Панэ. – И стараюсь не горячиться. Но если мы потеряем принца, то заканчивать переход нам, в общем-то, незачем.

На это Косутич могла только кивнуть.

Роджер вернулся назад за черту и окинул толпу взглядом.

– Кто здесь главный? – спросил он. Посмотреть на состязание собралось уже более сотни скользких тварей. Пока что Роджер успешно выигрывал бой за боем. Самым большим достижением противников была вмятина на его шлеме. Позади него расположились немногочисленные собственные болельщики – включая Джулиана и его закованных в броню товарищей. До сих пор мардуканцы не трогали группу поддержки, сосредоточившись на основном виде программы.

Повисла пауза. Затем на пропитанную кровью землю осторожно ступил новый воин, постарше остальных, весь покрытый множеством шрамов. На шее его красовалось ожерелье из рогов.

– Я старший из вождей племени. Мое имя Лим Молай, вождь племени ду джука из клана кранолта.

– Прекрасно. – Роджер нанес резкий удар мечом в сторону, по воздуху, чтобы стряхнуть с лезвия кровь. – Мое имя – Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток, принц Дома Макклинтоков, третий наследник престола Империи Человечества. Сейчас у меня достаточно огневой поддержки, чтобы превратить твое нахальное жалкое племя в мясо, годное только для атулов. – Он взял у Аны «вытиралку» и начал очищать клинок. В этот момент из-за груды поваленных деревьев выкарабкался Корд. – У меня нет намерения убивать вас одного за другим, пока я не выбьюсь из сил, и я не желаю застрять здесь до темноты, упражняя язык. Поэтому предлагаю вам перемирие.

– Почему мы должны оставить тебя в живых? – расхохотался вождь.

– Джулиан? – Роджер не мог видеть лиц за щитками бронекостюмов, а радио он давно выключил. Душераздирающие причитания Панэ действовали ему на нервы.

– Тут, – ответил один бронескафандр с помощью динамика.

– Лим Молай, скажи, скольких твоих воинов мы должны убить, чтобы доказать тебе, что ты должен нас отпустить?

Роджер убрал в ножны меч и взял из рук Пенжикис свой перезаряженный гранатомет; его ледяные глаза не переставали буравить вождя кранолты.

– Давай я спрошу по-другому, – спокойно продолжил он, склонив голову набок. – Которую половину твоих людей мы должны убить, чтобы доказать свое право уйти?

– Если бы ты и правда мог убить всех нас, ты бы убил! – резко возразил вождь. – Мы – кранолта! Даже Войтан не устоял перед нами! Мы сотрем твое жалкое нахальное племя с наших земель!

Роджер резко втянул воздух через ноздри. Зловония, которое издавали мертвые мардуканцы, он сейчас почти не замечал – слишком глубоко владел им темный мир битвы.

– Смотри внимательно, старый дурак, – прошипел он.

Импровизированные поединки происходили на открытой местности, на южном краю основной зоны боевых действий. Присоединявшиеся к зрителям мардуканцы приходили, как правило, с севера, следовательно, южная часть леса от них почти свободна, и ее можно использовать в качестве полигона.

– Сержант Джулиан. – Принц указал жестом на юг. – Продемонстрируйте, пожалуйста.

– Слушаюсь, ваше высочество, – ответил командир отделения.

Поскольку он использовал динамики и адресовал ответ не только принцу, но и аборигенам, зуммер автоматически начал переводить его слова на местный диалект.

– Гроннинген, расчистите этим славным людям побольше места, чтобы они могли похоронить своих павших воинов.

– Есть, сэр, – отрапортовал Гроннинген и повернулся к югу. – Шаман Корд, вам лучше заткнуть уши.

М-105 – куда более серьезная система, чем М-98. А потому, несмотря на всепроникающую сырость джунглей, выстрел из плазменной пушки ровно, как по линейке, проложил полосу пламени от рослого асгардца до цели – группы деревьев в середине зоны, которую указал Роджер. Там заряд и взорвался.

«ТРРРАХХ!», произведенное пушкой, было самым громким звуком в жизни любого мардуканца, включая тех, кто пережил предыдущее сражение с землянами. От грохота у них зазвенело в ушах, а тепловой удар мгновенно высушил поверхность их покрытой слизью кожи, причинив нескольким болезненные ожоги. И это были только мелкие побочные эффекты.

Двадцатиметровой ширины полоса – огромные старые деревья, которые стали мишенью артиллериста, просто исчезли. Их пожрала молния, словно вырубленная из сердцевины солнца. Массивный ствол над точкой удара разлетелся в щепки; в воздухе засвистели обломки длиной в человеческий рост, гораздо более смертоносные, чем любое копье кранолта. Верхушка дерева отлетела назад, в мгновенно запылавшие джунгли, а окрестные заросли превратились в аккуратное пятно опадающего пепла, окруженное десятком горящих поваленных деревьев.

А потом Гроннинген сделал еще один выстрел. И еще один.

Этими тремя выстрелами он пробил в джунглях просеку шириной в полсотни метров, окруженную горящей растительностью. Земля там, где прошел адский огонь, парила и дымилась.

Вождь в оцепенении долго разглядывал эту картину, затем отвернулся и задал вопрос:

– Почему?

– Потому что я не желаю пробиваться к Войтану с боем. Мы входим в город невредимыми или мы убьем каждую скользкую тварь, которая попадется нам на глаза. Выбирай.

– А завтра? – Молай начинал понимать, почему Пувин Эск так возражал против этого нападения.

– Утром делайте что угодно, хоть всех нас поубивайте, черт вас возьми. Желаю удачи. У вас был шанс убить меня лично… и вы не справились. Я предлагаю вам уйти домой. Если вы подчинитесь, мы… я, принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток, позволю вам жить.

Вождь кранолта рассмеялся, хотя даже ему самому звук смеха показался неискренним. Впрочем, возможно, виноват был звон в ушах.

– Вы слишком много о себе думаете, земляне. Мы – кранолта! Я сам был в числе первых, кто ворвался на стены Войтана! Не надейся произвести на меня впечатление своими угрозами!

– Мы – Императорский особый полк, – ответил Роджер стальным голосом. – Императорский особый не знает, что такое поражение. – Он мрачно улыбнулся, оскалив зубы в гримасе, которая, насколько он знал, казалась угрожающей большинству разумных видов, кроме людей. – Мы редко вспоминаем, что такое милосердие, так что считай чудом, что сегодня я позволил себе поддаться ему.

Мардуканец еще раз взглянул на горящую проплешину и хлопнул настоящими руками.

– Хорошо. Мы позволим вам пройти.

– Невредимыми, – сказал Роджер. – До самого города.

– Да, – сказал старый мардуканец. – А утром мы придем, принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток. И кранолта убьет вас всех!

– Тогда возьми лучше армию побольше! – прорычал Роджер, поворачиваясь к нему спиной, и включил радио. – Джулиан, присмотри за тылом, как бы чего не выкинули.

– О, не сомневайтесь, – сказал командир отделения. – Мышь не проскочит.

ГЛАВА 39

Когда Роджер прошел городские ворота, почти весь отряд уже переместился на новую позицию. Разрушенный Войтан был расположен на склоне горы, и господствующее положение занимала крепость. Именно там и решил закрепиться капитан Панэ.

Однако к цитадели ушли не все. Караульное подразделение, составленное из бойцов второго взвода, охраняло ворота, а Панэ сидел в ожидании на своей груде булыжников.

Роджер подошел к нему и отсалютовал.

– Я вернулся, – сказал он.

Панэ медленно покачал головой, сплюнул жвачку под ноги принцу.

– Прежде всего, ваше высочество, как вы неоднократно мне указывали, вы не должны отдавать мне честь, вам отдаю честь я.

– Капитан…

– Я не буду спрашивать, о чем вы думали, – продолжал морпех. – Я знаю, о чем вы думали. И я готов признать, здесь и сейчас, это был великолепный романтический порыв. Его наверняка с восторгом опишут в прессе – когда мы вернемся домой.

– Капитан…

– Но со мной этот номер не пройдет, – рявкнул Панэ. – Я расходовал своих бойцов, как воду, только бы сохранить в живых вас, а вы наплевали на все ради дурацкой мальчишеской выходки. На этот раз я действительно вышел из себя, ваше высочество.

– Капитан Панэ… – снова попытался Роджер, начиная злиться.

– В игрушки хотите играть, ваше высочество? – спросил офицер, наконец выпрямляясь.

Они оба были очень высокими, почти два метра росту, но Панэ выглядел намного внушительнее – современный Геркулес по пропорциям и телосложению.

– В игрушечки хотите играть? – повторил он убийственно спокойным тоном. – Блестяще. Я тоже мастер играть в игрушки. Я подаю в отставку. Теперь вы командуете этим долбаным отрядом. – Он постучал принца по лбу пальцем. – Теперь вы будете высчитывать, как пройти через эту чертову планету, не истратив начисто по пути боеприпасы и личный состав.

– Капитан… – в голосе Роджера зазвучало отчаяние.

– Да, сэр, вы, а я просто буду топать в хвосте. Какого черта, я же все равно абсолютно бессилен! – Лицо Панэ начало приобретать тревожный багровый оттенок. – Я очень, очень зол на сержанта Билали, ваше высочество. Знаете, почему?

– Что? – Роджер пришел в замешательство от неожиданного поворота в разговоре. – Нет, а почему? Но…

– Потому что он не может забыть, что он долбаный морпех! – рявкнул Панэ. – Я был морпехом еще до того, как родилась его мамочка, но когда я первый раз пришел в Особый полк, знаете, что мне сказали?

– Нет. Но, капитан…

– Мне велели навсегда забыть, что я морпех. Потому что морпехи помешаны на великих традициях. Морпехи всегда доставляют домой павших. Морпехи никогда не ослушаются приказа. Морпехи любой ценой сберегут флаг подразделения. Но у Императорского особого есть только одна традиция. И знаете, какую традицию незыблемо соблюдает ваш полк, полковник?

– Не уверен, капитан, но…

– Мы всегда выполняем только одну задачу. Только одну миссию. И мы еще ни разу не провалили ее. Можете ее назвать?

– Защищать императорскую семью, – умудрился вставить Роджер. – Но, капитан…

– Вы думаете, я от хорошей жизни бросил Гелерта подыхать?! – заорал капитан.

– Нет, но…

– Или Билали, или Ану, или, избави боже, Добреску? Вы думаете, я так легко списал со счетов нашего единственного врача?

– Нет, капитан, – сказал Роджер, уже не пытаясь отбиваться.

– Вы знаете, почему я решил пожертвовать этими ценными бойцами, людьми, которых я лепил своими собственными руками, некоторых – годами? Людей, которых я люблю? Люди, о самом существовании которых до недавнего времени вы даже не подозревали?

– Нет, – сказал Роджер. Теперь он действительно слушал очень внимательно. – Почему?

– Потому что у нас есть работа, одна и только одна: доставить вас назад в столицу империи живым. Пока дети кронпринца Джона не достигнут совершеннолетия и парламент не утвердит их очередность в наследовании, вы – да поможет нам Бог – третий в очереди на трон Империи Человечества! Хотите верьте, хотите нет, ваша семья – единственный, черт его возьми, клей, который удерживает всю Империю Человечества воедино, а значит, наша работа – работа Императорского особого – защищать этот клей любой ценой. Все, что мешает этому, должно быть проигнорировано. Все! – прорычал капитан. – Вот наша миссия. Наша единственная миссия. Я обдумал ситуацию и решил, что не смогу заставить их бросить Гелерта умирать. Если бы мы начали спорить, отряд, вероятно, был бы потерян целиком. Поэтому я бежал с поля боя, – мягко продолжил он. – Я бросил их на верную гибель, списал, чтобы уменьшить потери, и удрал. По одной-единственной причине. Я выполнял свой долг. Вы знаете, в чем он заключается?

– Сохранить меня в живых, – тихо ответил Роджер.

– И как вы думаете, что я чувствовал, когда повернулся и увидел, что вас там нет? После того, как я принес в жертву всех этих людей? И обнаружил, что все было впустую?

– Извините, сэр, – искренне сказал Роджер. – Я не подумал.

– Да, – отрубил Панэ. – Не подумал. Прекрасный, даже похвальный ответ для новоиспеченного мокроухого лейтенантика. Кое-кто из них выживает, удачей и чудом, и в конце концов случайно приучается думать. Но я не могу рисковать случайностями с вами. Это понятно?

– Да, – ответил Роджер, глядя в землю.

– Если мы потеряем вас, мы с тем же успехом можем на месте перерезать себе глотки. Вы это осознаете?

– Да, сэр.

– Роджер, лучше бы тебе научиться думать, – сказал морпех без тени издевки. – Лучше бы тебе научиться думать очень быстро. Я чуть не повернул назад весь отряд, чтобы искать тебя. И мы бы все погибли на этом пятачке, потому что не смогли бы выдернуть тебя оттуда и успешно отступить. Мы погибли бы прямо там. Все.

И Билали, и Ана, и Дэпро, и Элеонора, и Костас, и все остальные. Ты понимаешь?

– Да. – Роджер отвечал почти не слышно и по-прежнему смотрел в землю.

– И чья бы это была вина? Твоя или Билали?

– Моя, – вздохнул Роджер.

Панэ не мигая долго смотрел на него, затем кивнул.

– Хорошо. Теперь, когда мы все разъяснили… – начал он и замолчал, дожидаясь, пока Роджер кивнет в ответ. – Полковник, – продолжил Панэ без улыбки, – думаю, нам пора дать вам новую должность. – Он снова протянул руку и постучал принца по лбу, на этот раз почти ласково. – Я думаю, вам придется взять на себя командование третьим взводом, полковник. Я понимаю, это будет понижение в ранге, но мне действительно нужен командир взвода. Вы готовы, полковник?

Роджер наконец оторвал взгляд от земли, посмотрел на него и кивнул. Глаза принца влажно поблескивали.

– Я постараюсь.

– Очень хорошо, лейтенант Макклинток. Ваш взводный сержант – старший сержант Чжин. Он опытный командир. Я думаю, вы многому научитесь, прислушиваясь к его советам. Я напоминаю вам, что командир взвода – одна из самых опасных должностей в морской пехоте. Держите голову пониже, а порох сухим.

– Есть, сэр, – сказал Роджер и отсалютовал.

– Отправляйтесь в расположение, лейтенант, – сдержанно сказал капитан. – Ваш взвод изо всех сил окапывается. Думаю, вам нужно как можно быстрее ознакомиться с ситуацией.

– Да, сэр! – Роджер еще раз отдал честь.

– Вы свободны, – попрощался Панэ.

Глядя, как принц торопится вверх по разрушенной дороге к цитадели, капитан покачал головой. По крайней мере, он наконец недвусмысленно определил место Роджера в командной цепочке, хотя при мысли о том, как отреагирует на его уловку командование полка, ему стало нехорошо. Но сейчас только бы сохранить юного идиота живым! Должность командира взвода действительно была самой опасной должностью в Корпусе морской пехоты, но уж лучше это, чем наблюдать, как принц Роджер, предоставленный самому себе, мечется где попало, как летящая рикошетом пуля из потерявшего регулировку бисерного ружья.

Он смотрел вслед принцу еще несколько секунд, а потом решил, что ему и самому следует поторапливаться. Капитану не терпелось увидеть лицо старины Чжина.

– Старший сержант Чжин?

– Да, ваше высочество? – Старший сержант отвлекся от обсуждения позиций и зон ведения огня с капралом Кассе и взглянул на принца. – Могу я вам чем-либо помочь?

Город Войтан оказался огромным, и цитадель была, пожалуй, самым простым из здешних сооружений. Крепость построили на склоне горы, вплотную к монолитной скале, стесанной до отвесной крутизны. Тесаный камень, по-видимому, шел на строительный материал для всего города. Семиметровая защитная стена неровным полукругом, с обеих концов упиравшимся в скалу, отделяла внутреннее пространство цитадели и трехуровневый донжон. Стена была толстой, три метра по верхней кромке, внешняя поверхность несколько отклонялась от вертикали – была скошена внутрь книзу. На обоих концах громоздились тяжелые бастионы, также углубленные в скалу. Попасть в оба бастиона можно было только изнутри крепости, через небольшие входные отверстия, расположенные на высоте стены. Конечно, прежних дверей, закрывавших эти входы, давно уже не было на месте, и морпехи спешно сооружали временные щиты. Верхние уровни бастионов и донжона, построенные из дерева, сгорели во время осады, зато нижние уровни, пристроенные к скале, и внутренние перегородки строились из камня, на совесть. Они выдержали не только осаду кранолта, но и разрушительное действие времени и даже непрекращающийся натиск мардуканских джунглей.

В стенах бастионов и донжона были устроены многочисленные бойницы для метателей дротиков, причем по-разному, в зависимости от высоты над (и под) кромкой стены. Если бы стена оказалась захваченной, обстреливать защитников, укрывшихся на первом этаже, враги все равно не смогли бы, зато бойницы верхнего этажа были спроектированы так, что позволяли буквально поливать захватчиков огнем. Были предусмотрены бойницы и в стенах внутреннего дворика – на тот случай, если предыдущий рубеж обороны падет и атакующие начнут штурм каземата.

На сегодня от каземата уцелел только обширный выжженный остов, увитый плющом и лианами. Верхний этаж, как и у бастионов, был выстроен из дерева, которое превратилось в древесный уголь. Тыльная часть каземата была, однако, сильно заглублена в склон горы, крышу поддерживали искусно сконструированные каменные подпорки. В результате образовалось большое, похожее на пещеру пространство, которое теперь можно было использовать для защиты вьючных животных, раненых морпехов и подопечных гражданских. Флар-та, чтобы не разбежались в панике, приковали цепями к голой скале на первом этаже, а раненых и гражданских устроили на высоком уступе с севера. Туда же доставили Джулиана и его морпехов в бронескафандрах.

Многочисленные бойницы каземата позволяли обстреливать внутренний дворик, а единственная наружная дверь была расположена на втором этаже. К ней вела лестница. Стены покрывал плющ, и между каменными плитами дворика уже подросли молодые деревья, но, если не считать растительности и поврежденных крепостных ворот, цитадель, выстроенная из серого камня, уцелела.