– Все нормально, – ответил Панэ. – У Си'Ртены мы столкнулись с серьезным сопротивлением, чего я, признаться, не ожидал. Тем не менее в остальном все прошло гладко. Теперь проблемы. У Си'Ртены и Кесселота начался пожар. Нужна подмога, чтобы бороться с огнем. Кроме того, ваши гвардейцы занялись грабежом, и мои люди не могут их удержать.

– Это они могут, – сказал Грак, хлопнув руками. – А как, интересно, можно удержать солдат от грабежа?

«Например, убивать их до тех пор, пока уцелевшие не уразумеют, что этого делать нельзя», – мысленно прорычал Панэ.

– Я и не предполагал, что вам это по силам, – спокойно сказал он вслух.

С Роджером такого случиться не должно, твердо сказал он себе. Нельзя этого допустить. Вот это снисходительное пожимание плечами, эдакое равнодушное «а какого черта»… Существует тонкая грань между вынужденной безжалостностью и злодейством. А также между грязью и варварством.

Но, несмотря ни на что, глубоко в подсознании капитана звучала победная песня.

– Я, собственно, и не сомневался, что только надежда на хорошую добычу в конечном счете и заставляет ваших мальчиков подниматься и идти в атаку.

– Я пошлю слуг потушить пожар, – сказал король. – И солдат, которые присмотрят, чтобы именно этим они и занимались. – Он многозначительно посмотрел на Трака. – И никаких грабежей. Понятно?

– Я и сам с ними пойду. – Грак взмахнул своим огромным копьем и расхохотался. – Может, и мне повезет подобрать парочку безделушек.

Когда генерал вышел, Панэ остался с монархом наедине. Роджер убежал умываться, вся охрана куда-то делась. Ситуация была явно нестандартная, но капитана это не заботило. Его целиком поглощали перемещения личного состава, которые он отслеживал на экране планшета.

Король пристально наблюдал за офицером-землянином. Таким хмурым. Таким серьезным. Таким точным.

– Ты ведь не видишь разницы между нами и варварами Корда, не так ли? – спросил он, не зная, какой ответ он хотел бы услышать.

Панэ посмотрел на короля и задумался, одновременно печатая приказ: послать половину резерва на помощь первому взводу.

– Пожалуй, я бы так не сказал, сэр. Я думаю, лучше поддержать цивилизацию. Варварство – это всего лишь варварство. В своих лучших проявлениях оно в достаточной степени ужасно. В худших же – ужасно донельзя. В конечном счете только цивилизации способны постепенно привести себя к такому состоянию, когда всем становится лучше.

– Вы помогли бы мне, если бы не нуждались в обеспечении вашего путешествия? – спросил монарх, ощупывая рога и отковыривая запекшуюся кровь.

– Нет, ваше величество, – покачал головой Панэ. – Мы не должны были вмешиваться. Наша главная задача – доставить Роджера в порт. Если бы эта операция не способствовала главной цели, мы бы ее не провели.

– Значит, – рассмеялся король, – не так уж вы ратуете за цивилизацию.

– Ваше величество, – сказал Панэ, вытащил пластинку жвачки и аккуратно развернул ее, – у меня есть задача, которую я обязан выполнить. И я буду стараться выполнить эту задачу любыми средствами. Как и все мои бойцы. Главная цель нашего похода – обеспечение преемственности власти… – Панэ сунул жвачку в рот и мрачно улыбнулся. – Это и есть цивилизация, ваше величество.

Роджер наблюдал за тем, как мардуканский погонщик закрепляет его скафандр на спине гигантского вьючного животного. Зверюга была очень похожа на ту, которая охотилась за Кордом, но шаман по-прежнему настаивал, что это совершенно разные твари. Возможно, он и прав. Дикий буйвол очень похож на одомашненного быка, но на Земле нет более опасного животного. Кстати, местные твари напоминали не быка, а гигантскую жабу с роговым гребнем. Гребнежабу. Интересно, а можно научить программу-переводчик подставлять свеже-придуманные термины?

А еще интересней – и эта мысль отзывалась в организме легкой дрожью, – нельзя ли самому научиться управлять этими чудищами? Сколько себя помнил, он хорошо ладил с животными. Едва научившись говорить, он начал учиться ездить верхом, конечно же на пони, а в десять лет уже играл в поло. Так что ничего невозможного в укрощении огромного флар-та принц не видел. И не важно, что по этому поводу думают остальные его спутники.

Кстати, им чертовски повезло, что не пришлось осваивать ремесло погонщиков. Гораздо больше, чем они того заслуживали. Роджер считал, что морпехи в большинстве своем даже не подозревают, какое невероятное везение явилось к ним в тот день в лице Д'Лен Паха, которого привели с собой Поэртена и Джулиан. При всех своих тренировках и навыках выживания пехотинцы куда меньше разбирались в обращении с четверо – и – с поправкой на местные условия – шестиногим транспортом, чем принц, поднаторевший в этом искусстве во время многочисленных сафари. Даже Панэ пребывал в блаженной уверенности, что солдаты без затруднений справятся с купленными животными. Роджера эта самонадеянность потрясла до глубины души.

К счастью, Д'Лен Пах спас их всех, сделав землянам свое весьма выгодное предложение. Дело в том, что флар-та в Ку'Нкоке были животными редкими, и, несмотря на покровительство короля, цены за них заломили астрономические. Ксийя Кан честно поделился с союзниками конфискованными ценностями и деньгами, полученными в качестве штрафов. И все же покупка необходимого количества вьючных животных разорила бы землян дотла. На все остальные запасы, в которых они нуждались, средств бы уже не хватило.

И тут, буквально под занавес, возник Д'Лен Пах. Его клан был своеобразным аналогом земных то ли цыган, то ли профессиональных караванщиков. Они вели полукочевой образ жизни и перевозили товары и грузы на собственных флар-та.

Когда мардуканец явился в крепость предложить людям свои услуги, Роджер не мог поверить своим глазам. До сих пор во всем Ку'Нкоке никто и дела не хотел иметь с безумцами, вбившими себе в голову, что они сумеют добраться до Войтана. Но Д'Лен Пах не поленился самолично обойти здания, которые земляне взяли штурмом, тщательно изучил характер разрушений, опросил выживших, на своей шкуре испытавших силу оружия землян… И пришел к выводу, что если кому и под силу вновь проложить давно заброшенный (и такой в прошлом прибыльный) торговый маршрут к Войтану, так это именно чужакам.

Роджер подозревал, что на решение аборигена повлияли и другие соображения. Он почти не сомневался, что Д'Лен Пах не сам додумался до своего предложения. Скорее всего, Ксийя Кан настоятельно намекнул, что в данном случае в интересах караванщика проявить максимальную инициативу. Во-вторых, всем было ясно, что караванщик рассчитывает обогатиться по дороге и изумительными инопланетными устройствами, и неведомыми прежде знаниями. Ну и самое главное: скользкая тварь настояла на том, чтобы две трети платы ей отдали вперед, еще до выхода из Ку'Нкока… и еще людям пришлось обещать, что они не будут требовать возврата денег, если (а также «когда»), столкнувшись с кранолта, убедятся в своем бессилии. И пусть тогда сами решают, что для них лучше – вернуться или погибнуть в бою.

Д'Лен Пах и его клан производили впечатление профессионалов, туго знающих свое дело. Все они, по мардуканским стандартам, были хорошо вооружены и обучены. Оно и понятно: их семьи, включая женщин и детей, кочевали вместе с караваном. В результате люди получили неплохих помощников в трудном путешествии, не говоря уж о том, что их участие избавило Панэ от потери десятка бойцов. Вряд ли процесс выяснения, «чем запуск флар-та отличается от запуска вертолета», обошелся бы меньшими жертвами.

При этой мысли Роджер усмехнулся и окинул широким взглядом отряд, заканчивавший приготовления к отбытию. Было еще очень рано, только-только рассвело, и жара еще не набрала силу. Это произойдет очень скоро, и тогда все вокруг вновь превратится в парную, но пока стояла прохлада.

Все занимались подгонкой снаряжения и проверкой креплений. Даже один перекосившийся ремень будет доставлять неприятности в течение целого дня, так что лучше все проверить заблаговременно. Оружие следовало смазать и тщательно уложить, чтобы уберечь от разрушительного влияния климата. После того как навернулся еще один плазмомет, Старик приказал держать оставшиеся в герметичной упаковке. Роджер намеревался устроить хорошую головомойку тому умнику, который одобрил использование этого оружия в полевых условиях. Они находились на планете всего две недели, а сложная техника уже трещала по всем швам.

Капитан неторопливо шагал вдоль цепочки гребнежаб, проверяя, как уложен багаж. Поскольку каждый флар-та нес на себе жизненно необходимый для землян груз – не говоря уже о его ценности, – офицер морской пехоты распорядился установить на каждом животном небольшое взрывное, устройство. Одно такое устройство продемонстрировали погонщикам… в действии. Если по какой-либо причине один из гигантов решит сбежать, далеко он не убежит.

О том, что кроме взрывчатки на каждом флар-та размещен еще и маячок, Панэ решил не упоминать.

Решено было не пренебрегать ни единой мерой предосторожности. Вопреки своему первоначальному суждению, Панэ все-таки согласился с О'Кейси в том, что следует рассказать и Ксийя Кану, и Д'Нэт Делкре об истинных причинах их высадки на Мардук. Капитана угнетала сама мысль о том, что он сообщит чужакам жизненно важную информацию, но в рассуждениях О'Кейси была своя логика. И вождь, и король уже знали, что земляне потерпели крушение. Если они узнают подробности, риск не увеличится, ничего плохого против землян они не умышляют, а в случае необходимости помогут замести следы.

– Ваше высочество, – сказал Панэ, поравнявшись с принцем, оценивающим взглядом окинул навьюченные доспехи, затем самого юношу и улыбнулся. – Постарайтесь не убиться, ваше высочество.

– Постараюсь, капитан, – улыбнулся в ответ Роджер, закидывая на плечо ружье. – Но, кажется, нам предстоит о-очень долгий поход.

– Вы правы, ваше высочество. – Панэ коснулся нагрудного кармана, но решил приберечь жвачку на будущее. – Очень долгий. – Он посмотрел на то, что лежало у ног принца, и удивленно приподнял брови. – Он выглядит…

– Почти полным? – Роджер поднял рюкзак и надел его. – Ну, не могу же я позволить Мацуги тащить такую тяжесть.

– Думаю, не можете, – сказал Панэ.

Краем глаза он уловил энергичное круговое движение – Ева Косутич сигналила: «Все в порядке». За все годы, что они служили вместе, она еще ни разу не дала повода сомневаться в своих докладах. Капитан мог полагаться на нее с закрытыми глазами.

– Пора, ваше высочество, – сказал он, окидывая взглядом весь отряд.

В последние минуты перед походом всегда находятся какие-то незаконченные дела. О'Кейси прощалась с королем, изрекая свои любимые «макиавеллизмы», сидя на спине гребнежабы. Корд все никак не мог наговориться с соплеменниками, прибывшими в Ку'Нкок обсуждать условия добычи полезных ископаемых. Джулиан подбивал клинья к рядовой из первого взвода. Поэртена прег пирался с запоздавшим торговцем. Но в целом все были готовы двинуться в путь.

– Да, капитан, – сказал принц.

Он посмотрел на холмы за рекой, поправил ремень потяжелевшего рюкзака. Мост перед караваном был уже опущен. Впереди лежали непроходимые джунгли, кишащие коварными врагами. Где-то там затерялся легендарный город, который им предстояло отыскать. Отыскать – и отправиться дальше, в полную неизвестность.

Он посмотрел на северо-запад и завязал узлом выбившийся из-под шлема шнурок.

– Штурмуем джунгли, ребята!

ГЛАВА 32

Роджер наклонился над большим котлом и принюхался.

– Это то, что я думаю?

Переход по здешним суровым холмам стал для небольшого отряда непрерывным изнурительным сражением с природой. Все существовавшие в давние времена дороги за долгие годы стерлись без следа, и приходилось прокладывать новые. Заставлять огромных гребнежаб проламываться сквозь подлесок при любых обстоятельствах было адской работой, а коварные хищники, обитавшие на склонах, превращали ее в настоящий кошмар.

В первый же день они потеряли сержанта Коберду. Зверюгу, напавшую на него, Корд назвал «атул», а морпехи почти сразу перекрестили «проклятую тварь», уже знакомую землянам по файлам, в тварюгу. Живьем она оказалась приземистой, быстрой и голодной: двести килограммов мускулов, треугольная голова, полная акульих зубов, и упругая покрытая слизью шкура, похожая на кожу разумных мардуканцев.

Залп бисерных ружей разорвал зверя в клочья, но не раньше, чем он успел запустить зубы в сержанта. Жилистый ветеран продержался еще сутки, его со всеми предосторожностями везли на флар-та, но в конце концов силы изменили ему. Ни нанороботы, ни волшебный черный чемоданчик доктора Добреску не сумели справиться с многочисленными ранениями, и всеми любимого командира пришлось уложить в саркофаг и кремировать. Капитан Панэ произнес несколько прощальных слов. Отряд двинулся дальше.

Маршем сквозь джунгли…

Они быстро приноровились к постоянной угрозе. Роджер отмечал, как меняются окружающие, да и он сам. Земляне научились читать следы, замечать в джунглях мельчайшие изменения, распознавать опасности. Теперь морпехи в защитном периметре соревновались, кто заметит больше гусениц-убийц, отстреливали их и тщательно собирали. Клыки этих жутких червей содержали две разновидности яда, очень высоко ценимого мардуканцами.

Отряд менялся. Морпехи немного одичали, научились дикарскому коварству, на собственной шкуре усвоили принцип «нужда заставит» и сообразили, что если нечто пытается тебя съесть, то, скорее всего, оно и само съедобно.

От этой точки мысли Роджера вновь вернулись к кипящему котлу.

Мацуги улыбнулся, помешал кушанье и пожал плечами:

– Тварюга, ваше высочество. Та самая, которую вы подстрелили. Хороший выстрел, я вам признателен. Вы не слишком повредили тушу, а когда ее доставили, она была почти обескровлена. Очень хороший выстрел.

– Не могу поверить, – жалобно сказал Роджер, отбрасывая с лица непослушную прядь волос, – мы собираемся съесть на ужин тварюгу…

– Пехотинцы получат тушеное рагу, – снова усмехнулся Мацуги. – И подождите, вы еще увидите, что будут есть на ужин офицеры!

– Все равно не могу поверить, что это была тварюга, – сказал Роджер, откидываясь назад и откладывая вилку.

Каким-то образом Мацуги ухитрился взять с собой большой запас действительно хорошего вина и множество местных специй. За время пребывания в Ку'Нкоке камердинер перерыл весь город, перезнакомился с десятками поваров и владельцев харчевен и, когда отряд тронулся в путь, сам себя назначил на должность главного повара и одновременно распорядителя каравана.

Результат превзошел все ожидания. Погонщики Д'Лен Паха отличались опытом и сообразительностью, и Мацуги уверенно использовал их изобретательность. Именно абориген-погонщик первым додумался разгрузить одну из гребнежаб и пустить ее вперед прокладывать дорогу в зарослях, существенно облегчив работу морпехов. И именно благодаря погонщикам земляне усвоили наконец, что глупо выбрасывать питательный белок только потому, что в живом виде он пытался их сожрать. И в охоте ради пропитания нет ничего плохого.

Из-за этого, кстати, Панэ чуть не застрелился. Каждая клеточка его тела протестовала против охоты на марше. Современная доктрина наземных действий требовала, чтобы войска перемещались по лесу, оставаясь незамеченными. Тот, кого можно увидеть, – потенциальный мертвец. Высшим комплиментом пехотинцу было – «клочок тумана». «Соткался из тумана», – поэтически говорил про себя Панэ. Солдат, стреляющий во все, что движется и выглядит «потенциально съедобным», был надругательством над священными для капитана принципами.

Но в конце концов он был вынужден признать, что их ситуация… несколько необычна. Сопоставив нормы потребления и дальность маршрута, капитан согласился – предварительно он насмерть перегрызся с воспитанным в нем профессионалом, – что отряд нуждается в пополнении запасов продовольствия. Уступив в этом пункте, все остальное он организовал с безукоризненной тщательностью: никакой самодеятельности, лучшие стрелки отряда по очереди занимают место рядом с дозорными, и только они и занимаются отстрелом дичи.

К сожалению, вопреки шумным протестам Панэ рядом с дежурным охотником все чаще оказывался Роджер. Ему нравилось ехать на разгруженном передовом флар-та – этакий космический раджа на инопланетном слоне. Забавно, но местная живность не воспринимала гребнежабу как источник угрозы, и благодаря высокой точке обзора принц куда чаще находил подходящие объекты для выстрела, чем дежурный. А промахивался он редко.

Сегодня ему по дороге попалась только одна цель, и, по мнению принца, совершенно несъедобная. Подкрадывающаяся тварюга оставалась невидимой для своей жертвы, пока не достигала дистанции броска. Конечно, с учетом повышенной бдительности и множества стволов, стороживших пространство вокруг отряда, до броска зверь мог и не дожить. А мог и дожить. Вопрос спорный, так что Роджер пристрелил проклятую тварь, когда до ближайшего пехотинца ей оставалось еще семьдесят метров.

Подцепив на вилку еще кусочек пряного мяса, Роджер покачал головой.

– Великолепно получилось! Когда ты готовил его в прошлый раз, было похоже… ну…

– На резину, – со смехом подсказал Мацуги. – Правильно?

– О да, – сказала О'Кейси.

Академик все же сумела примириться с этой проклятой планетой. Она по-прежнему страдала от жары, духоты, сырости и кусачих насекомых, но от них страдали все. Во всяком случае ей больше не надо было ковылять и падать в скользкой грязи. Теперь она ехала на огромном флар-та и понемногу начинала верить, что все-таки у нее есть шансы выжить. Она немного нервничала, потому что по сравнению с остальными ей устроили просто тепличные условия, но потом один из морпехов сказал ей прямо: вы ведь добровольцем в наш полк не вызывались? И Элеонора решила по этому поводу больше не волноваться.

Она вытерла лоб и задержала дыхание. В палатке было жарко и тесно, зато сюда не могли проникнуть ни жуки, ни ядэны. Последние, кажется, не нападали, когда вокруг сновали люди, но лучше перестраховаться, чем потом плакать. С тех пор как пехотинцы стали наглухо застегивать на ночь свои индивидуальные палатки, отряд не потерял ни одного человека. Правда, расплачиваться приходилось горячечными душными снами.

– Но получилось на редкость удачно, – продолжила она, кусая мясо. – Напоминает постную говядину.

И слава богу. Жирное мясо в этом климате было бы убийственно тяжелым для желудка.

– Эму, – сказал лейтенант Ясько, зачерпывая ложкой ячмерис и кусочек мяса. – Больше всего по вкусу оно похоже на эму.

– Эму? – переспросил Корд. – Не знаю такого. Он скатал колобок из ячмериса и сунул в рот. Согласно обычаю, он брал еду с общего блюда. Не по нем все эти странные человеческие штучки, вилки там всякие…

– Птицы, которые не летают, – без церемоний ответил Роджер. Он отделил часть своей порции и принялся кормить прирученного ящеренка, терпеливо ждавшего своей очереди у ног хозяина. Кстати, поразмыслив, Роджер решил назвать его Собащером. – Раньше жили в южноамериканской пампе, а сейчас распространились довольно широко. Их легко разводить.

– Мы их на Ларсен завезли, – с тоской в голосе сказал Ясько. – Надо же, совсем как дома. Если ты мелко нарубишь остатки и сваришь из них суп, мне придется на тебе жениться, – с ухмылкой пообещал он камердинеру.

Все рассмеялись, и Мацуги тоже и даже не расплескал ни капли вина, которое наливал Роджеру.

– Прошу прощения, лейтенант. Я уже был однажды женат. Одного раза более чем достаточно.

– Как вам удалось сделать мясо таким мягким? – спросила Косутич.

Она глотнула вина, принялась за жареные овощи юккини. Морпехи окрестили так местное растение, похожее на кабачок. В отличие от цуккини в сыром виде оно слегка горчило. Приготовленные на медленном огне под маринадом собственного изобретения Мацуги ломтики овощей покрылись сахаристой корочкой, похожей на медовую глазурь. Вкус был – обалденный.

– Э-э, – хитро улыбнулся Мацуги. – Секрет шеф-повара.

Он прижал пальцем нос – вроде как «задрал», – поклонился и под аплодисменты вышел из палатки.

– Хорошо, – сказал Панэ. – Я хочу убедиться, что все ясно представляют задачу на завтра. Гулия, вам слово.

– Я говорил с Кордом и его племянниками. – Лейтенант поспешно прожевал ячмерис и запил вином. Для местного климата слишком крепкое, почти как херес, но вино есть вино. – Все вы знаете, что мы находимся на территории кранолта. Теперь вопрос: почему нас до сих пор не атаковали?

– В самом деле, – кивнул Ясько. – Мы ведь должны были пройти как раз мимо той группы, которая собиралась напасть на Ку'Нкок.

– Они не могут слишком долго оставаться на одном месте, – сказал Корд. – Речная долина слишком узка для хорошей охоты. Именно поэтому Наш Народ никогда ее не занимал.

– Надо полагать, – Гулия кивнул шаману, – охотники приходят сюда, когда на их берегу дичи становится мало. Кранолта здесь тоже охотятся, но только от случая к случаю. Если отряд, готовившийся к набегу, собирался здесь задержаться, им пришлось разделиться.

– Чтобы добывать пищу, – согласилась Косутич, дергая серьгу. – Конечно.

– Хотя бы одна такая группа должна была нас заметить, – сказал Гулия. – И следует исходить из того, что они висят у нас на хвосте и вот-вот нападут.

– Вы уверены, что это произойдет? – спросил Панэ. Они с Гулией все обсудили заранее, но капитан хотел, чтобы каждый офицер представлял себе ситуацию в целом.

– Нет, сэр, – ответил лейтенант. – Во всяком случае, не так скоро. Они должны все еще ждать известий из города. Даже если посланец и опередил нас, то ненамного, и для атаки отряд должен воссоединиться. Даже кранолта должны признать, что мы являемся серьезной военной угрозой.

– Не забывайте, – сказал Корд, царапая ножом пластиковый пол палатки, – они находятся на чужой территории. Они пришли для набега. И они не нападут, если не будут уверены, что у них достаточно воинов, чтобы разбить нас наголову. Но когда мы углубимся в их земли, они будут нападать на каждом шагу. И чем дальше мы зайдем, тем сильнее будет наш враг и тем чаще он будет наносить удары.

– Итак, – подвел итог Панэ, – мы должны повысить бдительность. На холмах, которые мы преодолели, племя не охотится, но равнина – их привычные угодья. Независимо от того, насколько велик отряд у нас за спиной, впереди – постоянная угроза атаки. А времени преподать им хороший урок – чтобы запомнили, как дорого обойдется им каждая наша жизнь, – у нас нет.

– Я предвижу кой-какие проблемы, – призналась Косутич. – Боюсь, ребята несколько расслабились. Мы настроили их на постоянную угрозу, едва вошли в холмы. Прошло уже две недели, а никакие кранолта так и не появились. Одни только большие зубастые твари. Чтобы заставить ребят серьезно отнестись к новому предупреждению, понадобится что-то более весомое, чем слова лейтенанта.

Панэ кивнул.

– Учтите это, – приказал он лейтенантам. – Вбейте в голову каждому. Убедитесь, что каждый по крайней мере осознал вероятность нападения. Все должны постоянно быть настороже. Они ведь не зеленые новички, правда? Так напомните им об этом.

Джулиан прислонился к рюкзаку и вслушался в тишину над спящим лагерем. Обычно сразу после заката облака ненадолго расходились. Сегодняшний вечер не стал исключением. Меньший спутник Мардука Шарма залил пространство слабым красноватым светом. Не слишком ярким, хотя и достаточным для встроенных в шлем приборов ночного видения. Правда, их Джулиан отключил. Сегодня джунгли казались мирными, меж деревьев едва угадывалось легкое движение. Даже рев и рычание, привычные в ночи, звучали еле слышно.

Все в порядке. Еще два часа до конца смены, потом он завалится отсыпаться. Завтра опять топать с утра до вечера, потом расставлять и проверять часовых, отрывая часы от чертовски короткого отдыха. Хорошо, что сейчас хоть можно немножко передохнуть. Все ребята на местах, бодрствуют и настороже, как и положено. Обход он провел полчаса назад.

Он принюхался и покачал головой. В воздухе до сих пор стоял запах рагу, приготовленного Мацуги. Кто бы мог подумать, что суетливый маленький камердинер окажется таким исполином духа? И, кстати, таким умелым поваром? Основную работу делали, конечно, скользкие твари-погонщики, но Мацуги взялся за всем присматривать, и на результаты пока никто не жаловался. И голодать им не приходилось, хотя, когда закончится запас ячмериса и сушеных фруктов, придется что-то срочно придумывать. Главная надежда была на пополнение запасов в следующем городе-государстве…

Легчайший шорох где-то впереди заставил его заледенеть. Звук был почти за порогом слышимости, но у сержанта был необычайно острый слух. Он хотел было включить приборы ночного видения, но шорох прозвучал совсем близко, а приборам потребуется не меньше секунды, чтобы прогреться.

Поэтому он включил фонарик, прикрепленный к плечу.

Вспыхнул неяркий красный свет – и высветил пять подползающих к нему тварей. Твари напоминали гигантских бабочек, на черных крыльях в красном свете проявился бледно-розовый рисунок. Из тьмы на Джулиана уставились сверкающие красные глаза, блеснули пять пар ядовитых клыков…

Роджер вскочил на ноги, вылетел из палатки и успел пробежать добрых пол-лагеря, прежде чем понял, что бежит. Осмотрев себя, он обнаружил ружье в одной руке, бисерный пистолет в другой и ничего, кроме белья, на теле.

Это открытие заставило его притормозить ровно настолько, чтобы сержант Энджел успел догнать его и схватить за руку. В тот же миг вокруг выросли фигуры часовых, приставленных к его палатке.

– Вы бы хоть нас вперед пропустили, сэр, – со смехом сказал сержант, вручив принцу его охотничий жилет. – И не забывайте брать с собой патроны. Очень облегчите нам жизнь.

Роджер набросил на себя жилет и побежал дальше, уже не так заполошно. Вокруг плотной стайкой держались телохранители. В секторе третьего взвода они наткнулись на небольшую группу морпехов. В центре ее сидел на земле Джулиан, обеими руками вцепившийся в кувшин с вином. Он безостановочно качал головой.

– … и низко-низко так подкрадываются ко мне, – говорил он. Обычно жизнерадостный сержант был, очевидно, потрясен до основания. – Неудивительно, что мы потеряли Вилбура.

Роджер, закручивая волосы в узел, оглянулся на распростертую на земле фигуру. Гигантская шестикрылая бабочка была пришпилена к земле десантным ножом, когтистые лапы дергались в предсмертной муке, оставляя в почве глубокие борозды.

Уоррент Добреску провел над головой твари «нюхачом» и ударил по рукоятке ножа. Тварь слабо захлопала крыльями, обнажила клыки… на большее ей уже не хватило сил. Добреску вытащил нож и с его помощью перевернул тварь на спину.

– Какая прелесть, – пробормотал он.

– Что случилось, Джулиан? – спросил Панэ. Никто не заметил, когда к их группе присоединился рослый капитан. Джулиан инстинктивно прикрыл руками глиняный кувшин с вином.

– Я нес караул, сэр. Получасом раньше я проверил посты и поэтому просто сидел и прислушивался. И услышал слабый шорох. Включил подсветку. – Он судорожно сглотнул и ткнул пальцем в бабочку на земле. – Ко мне подползало пять таких тварей. В точности как стрелковая группа.

– Я бы сказал, это те самые твари, которые в первую ночь убили Вилбура, – произнес Добреску. Уоррент-офицер, включив яркий белый фонарь, изучал с помощью лупы клыки все еще подергивающейся твари. – У них в клыках канал для впрыскивания жидкости. – И с черным юморком добавил: – Не думаю, что они питаются нектаром.

– Хорошо, – сказал Панэ. – Теперь мы знаем врага в лицо. Все, расходитесь, ребята, и постарайтесь заснуть. Завтра у нас тяжелый день.

Он подождал, пока морпехи разойдутся по своим укрытиям и застегнут изнутри палатки, затем снова повернулся к Джулиану.

– Ты как?

– Нормально, капитан. Со мной все будет в порядке. Я просто… растерялся. Они такие…

– Жуткие, – подсказал Добреску. – Капитан, что сделать с трупом?

– Бросьте в центре лагеря. Утром сожжем вместе с мусором.

– Есть, сэр, – сказал уоррент-офицер. – Хотел бы я знать, что нас ждет дальше.

Роджер покачивался на спине гребнежабы в такт ее шагам. Даже мутный утренний свет казался ему резким. Взбудораженным людям не сразу удалось заснуть, и теперь все казались тихими и подавленными.

Полузакрыв глаза, он лениво наблюдал за дозорной, обрубавшей толстую лиану. Мономолекулярная кромка мультиножика даже самую прочную лозу резала, как лазер бумагу, но, как правило, морпехи, прокладывавшие отряду путь через подлесок, старались обходиться без рубки. Гребнежаба, следовавшая за ними по пятам, без труда проламывалась через большинство препятствий, так что расчистка вручную означала лишнюю трату сил. Но порой даже флар-та пасовал перед препятствием, и тогда приходилось ему помогать. В таких случаях верховое животное Роджера упиралось башкой в верхнюю часть ствола, перегородившего дорогу, а рядовая перерубала его у корня. Пока она работала, Роджер и второй дозорный наблюдали за окрестностями. Пока она работала, Роджер и второй дозорный наблюдали за окрестностями. Когда они вот так останавливались, Роджер особенно остро ощущал их уязвимость, независимо от реальной ситуации.

Собащер все это время спокойно дрых, прижавшись к спине принца. Вдруг он сел торчком, потянулся и обнюхал воздух. И снова лег. Вокруг ничего не происходит, угрозы нет, самое время поспать.

Патриция Маккой отложила ружье и переступила через первую разрубленную лиану. Можно было срезать ее ближе к земле, только зачем? Огромные флар-та своими широченными лапами растопчут пень в щепки. А у нее есть и другие заботы.

Когда ей приходилось передвигаться по джунглям с одним лишь мачете, она чувствовала себя неприятно незащищенной. Конечно, сзади был напарник, он надежно прикрывал ей спину, да и принц, надо отдать ему должное, тоже неплохо работал в прикрытии, но…

Она ступила на неширокую полянку, окруженную молодыми лианами, и огляделась. Земля здесь была совсем влажной, буйная зелень благоденствовала. Похоже, отряд приближался к болоту. Флар-та легко должны были преодолеть подлесок и без дополнительной помощи.

Она сделала еще шаг… и повалилась навзничь, захлебываясь кровью. Из горла торчало копье.

Когда из зарослей дождем посыпались копья, Роджер просто оторопел, но среагировал автоматически и абсолютно правильно. Он оттолкнулся ногой от спины гребнежабы, скатился вбок, уходя от смертоносного ливня, ловко, на зависть кошкам, извернулся в воздухе и приземлился на ноги. Но на этом не остановился – в буквальном смысле слова. В то же мгновение он плашмя бросился на землю, а над головой его просвистел двухтонный хвост флар-та.