По всей видимости – Роджер очень на это надеялся, – он пошутил, но Панэ, следивший за диалогом с помощью радиоканала сержанта Дэпро, решил, что неприятную тему лучше прибить в зародыше. Он огляделся в поисках чего-нибудь никому не нужного и быстро выбрал подходящий объект. Склоны холмов, на которых расположился город, были усеяны базолитами – древними выходами магмы. Со временем под действием эрозии они откалывались от основного потока и, выдавленные из почвы, скатывались к подножию холмов. При строительстве города и частокола местные жители постарались оттащить их подальше, чтобы не мешали. Один такой валун валялся в сотне метров от дороги; в прямой видимости для стражников и немногих зевак, рискнувших остаться вне городских стен.

– Дэпро! – Капитан послал ей картинку местности с точкой целеуказателя на выбранном валуне. – Плазмой.

– Поняла, – ответила командир отделения.

Она привязала картинку к местности, нашла цель, передала ее стрелку Кане, а сама помахала рукой, привлекая внимание споривших.

– Извините, пожалуйста, – сказала она приятным сопрано. – Нам кажется, что ваш разговор зашел слишком далеко.

Младший капрал Кане, тоненькая стройная блондинка, уже поднимала плазмомет. Она прицелилась, переключилась на стрельбу одиночными и нажала на спуск.

Выплеск плазмы оставил на зеленом поле выжженную полосу, но по сравнению с судьбой злополучного валуна это показалось пустяком. Чудовищный тепловой удар мгновенно раскалил громадный полутораметровый камень, и он с оглушительным свистом и грохотом разлетелся на мелкие кусочки, как яйцо. Осколки так и брызнули во все стороны, некоторые упали на землю всего в двух шагах от дороги.

Когда смолкли последние раскаты и в абсолютной тишине с дробным шорохом рассыпались последние камешки, сержант Нимаш Дэпро, третий взвод второй роты Бронзового батальона личного ее величества Императорского особого полка, обернулась к местным стражникам, застывшим в неподвижности и начисто утратившим дар речи, и мило улыбнулась:

– Нас не заботит, как вы нас примете – как членов Народа или как торговцев. Это не так уж важно. Но если еще кто-нибудь предложит нас слопать, похоронить его вам уже не удастся.

ГЛАВА 24

Королевский замок был окружен каменной стеной. К надвратной башне дугой примыкал приемный зал. В отличие от большинства городских построек королевскую крепость строили из известняка и гранита. Вернее, так: сначала стены, безопасности ради, складывали из темно-серого гранита, а затем надстроили красивым полосчатым двухцветным известняком. На этом тяга к прекрасному себя практически исчерпала: хотя зал, несомненно, был предназначен для церемоний и праздников, украшения ограничились простеньким орнаментом, а роль пола с успехом играла земля, вымощенная грубым булыжником. В противоположной от входа стене зияли большие окна, открывавшие вид на внутренний двор замка и вторую линию обороны.

Посредине этой крытой арены и состоялась встреча Роджера с местным правителем, которого сопровождал гигант-телохранитель. Кстати, по дороге к замку горожане почти не обращали внимания на чужаков, и Панэ заподозрил, что горячая встреча у ворот и вправду была провокацией.

– Добро пожаловать в Ку'Нкок.

В приветствии короля сочетались серьезность, учтивость, любопытство и легкая настороженность. Панэ, невидимый за мерцающим лицевым щитком, заулыбался: ясное дело, королю только что доложили подробности небольшого происшествия с чужаками.

– Я Ксийя Кан, правитель здешних мест, – продолжил король и представил молодого человека, державшегося чуть позади. – Ксийя Тарн, мой сын и наследник.

Роджер с достоинством склонил голову. Из вежливости – а также не желая скрывать лицо – он перед входом снял шлем.

Правитель был стар. Шкура его местами отвисала дряблыми складками, темные пятна покрывали защитную слизь. Похожие симптомы Роджер заметил и у Корда, но Кан был явно старше.

– Принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток, из дома Макклинтоков, третий наследник престола Всего Человечества, – официально представился он. – Я приветствую вас от имени Империи Человечества, а также в качестве личного представителя моей матери, императрицы Александры.

Он искренне надеялся, что зуммер справится с переводом, но, к сожалению, уже не раз убеждался: программа сама по себе, без участия человека, так и норовила извратить самую суть фразы. Стоило перевести текст обратно с мардуканского – и сразу выявлялись погрешности. А между тем сегодняшняя встреча была исключительно важной, и ошибки перевода могли обойтись слишком дорого.

Имплант принялся воспроизводить образы, ассоциирующиеся с мардуканским восприятием слов Роджера. Сразу выяснилось, что программа при переводе превратила императрицу в мужчину весьма привлекательной наружности. Принц представил себе реакцию матери на эту картинку – и едва не расплылся в улыбке. Он все никак не мог совладать с собой, но тут имплант выдал следующий образ – и Роджер увидел самого себя разодетым, словно сказочная принцесса. Смех отшибло начисто. Нет, эта проклятая программа слишком много себе позволяет!

– Мы путешественники из далекой страны. – Роджер решил обойтись без сложных объяснений. – Мы пересекаем ваше королевство по пути к тому месту, откуда мы отправимся домой. Мы принесли вам подарки.

Он обернулся к О'Кейси, и та вручила ему чехол с мультиножом.

– Этот предмет может изменять форму, превращаясь в несколько полезных вещей, – сказал Роджер.

Вообще-то королям такие подарки обычно не дарят, но ничего лучшего все равно не было, и принц быстро продемонстрировал возможности инструмента. Ксийя Кан смотрел очень внимательно, затем серьезно кивнул, принял подарок и передал сыну. Если сравнивать с деревенскими ребятишками, Ксийя Тарн был совсем юным, почти ребенком, а потому необычная игрушка полностью завладела его вниманием. Однако он блестяще держал себя в руках.

– Прекрасный подарок, – дипломатично сказал король. – Будьте гостями моего дома. – Он посмотрел на шеренгу морпехов и хлопнул в ладоши. – Полагаю, вы сумеете разместиться в гостевых покоях.

Роджер благодарно склонил голову.

– Мы признательны вам за вашу доброту.

Теперь поклонился король. Он показал на гиганта-телохранителя:

– Д'Нок Тай отведет вас в покои. Официальный прием состоится завтра утром. А теперь отдохните. Я пришлю вам еду и слуг.

– Еще раз благодарю, – сказал принц.

– Тогда – до встречи, – ответил король и направился к выходу.

Сын послушно пошел за ним, но по дороге все оглядывался на чужаков через плечо. Роджер подождал, пока они не исчезли из виду, затем приказал стражнику:

– Веди.

Д'Нок Тай, ничего не сказав, развернулся и пошел к той же дальней двери. Король, выйдя из зала, повернул налево, а гости, вслед за провожатым, направо.

Они пересекли внутренний двор и начали подниматься по крутой грубой лестнице с едва намеченными ступеньками в сыром и темном проеме между внешней крепостной стеной и главной цитаделью. По дороге их едва не смыло: небеса вновь разверзлись, и хлынувший ливень перекрыл узкую дорожку стеной воды. Людям показалось, что они угодили под водопад, но ни Д'Нок, ни Корд с племянниками даже ухом не повели. Оставалось одно: по мере сил подражать аборигенам. К счастью, внутренняя территория была обустроена с учетом местного климата: вода скатывалась по склону вниз и сквозь многочисленные отверстия во внешней стене вытекала наружу.

Надо полагать, весь город строился с расчетом на постоянные ливни и извлекал из этого определенные преимущества. По дороге к замку путешественники все удивлялись прихотливым и, казалось бы, бессмысленным изгибам главной улицы, но теперь стало ясно, что это помогает справляться со стремительными водяными потоками. По обе стороны каждой улицы были прорыты глубокие канавы, они соединялись между собой и направляли дождевую воду прочь из города, в сторону реки.

К тому же ливни и система водосливов отчасти (хотя и далеко не полностью) решали гигиенические проблемы. О концепции гигиены мардуканцы, само собой, и не подозревали, в этом отношении они вели себя не лучше домашней скотины – в чем путники убеждались на каждом шагу. О'Кейси утверждала, что для низкотехнологичных цивилизаций это нормально, а дожди гарантировали городу регулярную влажную уборку.

Зато стало ясно, почему Наш Народ называет горожан «сидящими-в-дерьме».

Крутой подъем вывел отряд выше зубчатой кромки крепостной стены, и перед ними открылся замечательный вид на окрестности. Облака в одно мгновение разошлись, дождь оборвался так же внезапно, как и начался. Над горами на востоке сияла большая мардуканская луна – Ханиш. Путники поднялись над уровнем реки примерно на сто метров. Внизу раскинулись долина и город Ку'Нкок, непривычно темный для человеческого глаза, избалованного ярко освещенными улицами. Зато в лучах огромной луны картинка казалась поистине сказочной. Долину, испещренную точками вечерних костров, серебряной лентой пересекала река, мерцание воды в бесчисленных лужах и каналах казалось эхом сверкающего речного потока.

Даже на такой высоте путешественники ясно слышали прерывистый рев чудовищ, рыщущих в джунглях.

Роджер приостановился, чтобы оценить перспективу, и заметил сержанта Дэпро. Она все это время следовала за ним по пятам, вместе со всем отделением, поскольку команду «плотное прикрытие» никто не отменял.

– Наверно, вы можете теперь вернуться в общий строй, – спокойно сказал он и демонстративно помахал рукой. – Эту броню никакое местное оружие даже поцарапать не сможет.

– Так точно, сэр, – ответила она. – Думаю, вы правы, но приказа от командира мы не получали.

Роджер уже открыл рот, чтобы начать пререкаться, и передумал. По двум причинам. Первой была зубодробительная выволочка, устроенная ему капитаном на тему разногласий у командования. Но была и другая, и именно она перевесила: на дворе стояла сказочная ночь, перед ним стояла симпатичнейшая молодая женщина, и если в результате его капризов ее сменят кем-то другим, в дураках окажется исключительно принц Роджер. Поэтому он снова перевел взгляд на долину и улыбнулся, прислушиваясь к шагам морпехов за спиной.

– Если убрать все лишнее, здесь должно быть очень славное место.

Дэпро поняла, что принцу хочется поговорить, и положенное «да, сэр, нет, сэр» в данном случае не годится.

– Мне доводилось видеть и похуже, ваше высочество.

Ей вспомнилось одно из последних назначений. Из всех обитаемых планет Империи на Дьябло была самая высокая тектоническая активность и такое низкое атмосферное давление, что детей не выпускали на улицу до тех пор, пока они не становились достаточно взрослыми, чтобы научиться обращаться с дыхательными аппаратами.

– Намного хуже, – добавила она, подумав. Роджер кивнул, по-прежнему прислушиваясь. Мимо них прошел уже почти весь отряд, приближалась замыкающая группа. Как ни хотелось принцу продлить очарование момента, пора было уходить.

– Надо идти, ваше высочество, – сказала Дэпро, словно прочитав его мысли.

– Да, – вздохнул он. – Пришло время узнать, какие новые радости готовит нам эта планета.

Гостевые покои замка были устроены крайне странно. Чтобы добраться туда, отряду пришлось пройти по длинному извилистому туннелю, в начале и в конце перекрытому воротами. Туннель привел гостей на небольшую открытую площадку перед высокой отдельно стоящей башней с единственным входом. Дверь была слишком низкой для мардуканцев – огромному Д'Нок Таю пришлось согнуться почти вдвое, а для людей она пришлась почти впору.

Первый этаж трехэтажной башни удивил полным отсутствием окон и внутренних перегородок. Лесенка и небольшой люк в потолке вели на второй этаж, тоже не разделенный на отдельные комнаты. Правда, здесь уже был настелен деревянный пол, а воздух проникал внутрь сквозь маленькие окошки. Еще один люк вел на третий этаж, перегороженный деревянными стенами на шесть комнат, объединенных общим коридором. Большие окна в комнатах плотно закрывались деревянными ставнями. На первом этаже нашлось и простенькое отхожее место, «чистота» в котором поддерживалась с помощью водослива с крыши.

Роджер, стоя у окна в самой большой из комнат, любовался прекрасным пейзажем, а Мацути готовил для него походную постель. Вошедшего в комнату Панэ принц встретил так:

– Исключительно нелепое строение!

Мацути подмигнул капитану, но тот покачал головой.

– Вы не совсем правы, ваше высочество. Этот форт строился для размещения знатных гостей. Его легко оборонять даже в том случае, если на нас решат напасть люди короля, а сам король может не беспокоиться, что его попытаются атаковать изнутри. Ворота в туннеле могут удержать нас взаперти, но и проникнуть к нам против нашей воли крайне трудно. К примеру, входная дверь открывается наружу, а значит, выбить ее с помощью тарана не получится. Меня это очень радует.

Роджер отвернулся от окна, чтобы взглянуть на собеседника. Капитан стоял спиной к походному фонарю, подвешенному в углу комнаты, и на лицо его падала густая тень. Впрочем, читать настроение капитана по выражению лица Роджер не умел даже при самом ярком освещении, за единственным исключением – когда тот совершенно выходил из себя.

– Вы полагаете, Ксийя Кан может на нас напасть? – спросил принц.

Ему ничего подобного в голову не приходило. Правитель Ку'Нкока показался настроенным вполне дружелюбно.

– Ну… Скажем, я не допускал мысли, что на борту «Деглопера» окажется зумби, – горько сказал Панэ.

Роджер рассудительно кивнул.

– Что же нам делать в таком случае?

– Произвести обмен, получить необходимые припасы и как можно быстрее покинуть город, ваше высочество, – ответил командир.

Роджер сцепил руки за спиной, открыл рот… и снова закрыл. Маленький урок, преподанный ему О'Кейси, все-таки впечатался в память. Принц решил, что настал подходящий момент поучиться не распускать язык. Ничего дельного он сейчас сказать не мог, а делиться с Панэ смутными ощущениями совершенно незачем. До тех пор пока – и если – его соображения не станут более внятными, разумнее будет помолчать.

– Ну что ж, до завтра? – сказал он только.

– Тогда я спущусь вниз, ваше высочество, и займусь необходимыми приготовлениями, – сказал Мацуги.

Постель была уже расстелена, рядом лежала чистая одежда.

При виде одежды Роджер вдруг остро ощутил зуд в спине, и ему страшно захотелось избавиться от скафандра. Благодаря охладительным элементам принц страдал от жары и влажности намного меньше, чем все остальные, но терпеть броню на теле час за часом было невыносимо.

– Я собираюсь снять этот чертов скафандр и вытереть досуха чистой тряпкой, – объявил он.

– Да, ваше высочество, – ответил капитан, но нахмурился.

– А что? – на всякий случай спросил Роджер, раздеваясь.

– Видите ли, ваше высочество, – вкрадчиво сказал капитан, – вы могли бы прежде заняться своим ружьем.

Принц скривился, и Панэ позволил себе засмеяться.

– Вспомните старый солдатский стишок, ваше высочество, – сказал он. – Он заканчивается так: «Позаботься о винтовке, а потом займись собой».

– Я согласен с вами, капитан. – Он посмотрел на ружье и кивнул. – Я знаю, что не стоит ложиться, не вычистив предварительно оружие. Никогда ведь не знаешь, кого увидишь, проснувшись в походной палатке. Я займусь этим. Но не думаю, что спущусь вниз на ужин. Пожалуй, я поем здесь и сразу лягу.

– Да, сэр, – сказал Панэ. – Если сегодня вечером мы уже не увидимся, я прощаюсь с вами до утра. Мы должны заранее обсудить, как держаться на аудиенции.

– Согласен. Значит, до завтра?

– Доброй ночи, ваше высочество, – сказал Панэ и исчез в темноте.

ГЛАВА 25

Роджер поклонился королю и предложил посмотреть внушительного вида документ, удостоверяющий его личность как члена императорской семьи. Текст был написан на стандартном английском, языке заведомо непонятном для аборигенов, кроме того, Роджер понятия не имел, как это вписывается в местный протокол – если он здесь, конечно, есть. Тем не менее король внимательно изучил бумаги. Золотые буквы и затейливые алые печати явно произвели на него впечатление. Он вернул их Роджеру, и тот приступил к произнесению торжественной речи.

– О король, – начал он, гордо откинув голову и заложив руки за спину, – мы пришли сюда издалека. Наши земли богаты технологией – знанием, позволяющим создавать новые полезные вещи. Однако мы ищем знания во всем и обо всем, и жажда знаний часто заставляет нас путешествовать. Мы отправились в такое путешествие на поиски знаний, но наш корабль сбился с курса, и нас выбросило на восточном берегу здешних земель.

Элеонора О'Кейси стояла за спиной принца, внимательно следя за выступлением. Судя по всему, имплант неплохо справлялся с переводом, превращая человеческую речь в щелчки и рычание мардуканского диалекта. Разумеется, без помощи переводчика – местного уроженца – ни в чем нельзя быть уверенным, но Роджер тренировался на Корде. Тот по возможности подправил произношение и заверил, что все пройдет нормально. И пока что собравшиеся действительно не хрюкали и не гримасничали.

– Восточное побережье лежит за высокими горами, – продолжил Роджер, указывая вдаль сквозь окна, кольцом охватывающие тронный зал.

Они находились в главной башне крепости. Благодаря высоким окнам дышалось относительно легко. По мардуканским стандартам здесь и вовсе было прохладно – каких-нибудь тридцать с хвостиком градусов Цельсия.

Сам трон, искусно вырезанный из красивого дерева, находился на возвышении. Стены были обшиты многоцветными деревянными панелями из разных пород, тщательно инкрустированными, – настоящие произведения искусства. На панелях были изображены сцены из повседневной жизни и боги (или демоны) местного пантеона.

Это была замечательная демонстрация одновременно вкуса и богатства, но в чем действительно не скупились, так это в обеспечении безопасности короля. Вдоль стен выстроились стражники в кожаных доспехах с передником, усиленных нашитыми бронзовыми бляшками. Вооружены они были алебардами с широкими лезвиями метровой длины, способными не только колоть, но и рубить.

– Мы одолели горный хребет, – рассказывал Роджер, – поскольку в отличие от вас мы в меньшей степени зависим от жары и влажности, и на краю хребта встретили моего доброго друга и соратника Д'Нал Корда. Он привел нас к границам вашего прекрасного королевства, ибо это соответствовало нашему желанию торговать с вами и приготовиться к дальнейшему большому путешествию.

У принца был глубокий богатый баритон, голосом и ораторским искусством он владел прекрасно (во многом благодаря невыносимой привычке пререкаться по любому поводу), и казалось, мардуканцы реагируют на его речь примерно так же, как воспринимали бы ее люди. О'Кейси понемногу осваивала местный язык жестов; она была уверена, что Роджера принимают хорошо. И слава богу, поскольку сейчас мальчик взорвет настоящую бомбу.

– Мы немногое знаем о здешних землях, но нам известно, где находится торговая миссия из наших земель. Это очень далеко отсюда, нам придется добираться туда много-много месяцев. Мы пройдем через земли кранолта.

Знатные мардуканцы возбужденно заговорили между собой, сквозь гомон прорывались издевательские смешки. Король заметно помрачнел.

– Это печальная весть, – сказал он, наклоняясь вперед.

Его сын, сидевший на табурете у подножия трона, наоборот, чуть не подпрыгивал от возбуждения. Но он был очень юн.

– Известно ли тебе, что кранолта – племя, не знающее жалости, и воинов его не сосчитать?

– Да, о король, – с важностью наклонил голову Роджер. – И тем не менее мы должны пройти сквозь них. Далеко на северо-западе лежит океан, следующая цель нашего путешествия. Корд говорил, что вы торгуете в основном с югом. На юге, как ты знаешь, тоже есть океан, но до него надо добираться на несколько месяцев дольше, и у нас… мы не располагаем таким временем.

– Но кранолта свирепы и многочисленны, – вставил сын Ксийя Кана. Нервно постукивая пальцами вспомогательной руки, он не сводил глаз с группы пехотинцев в бронескафандрах.

Чтобы организовать аудиенцию, понадобились, к удивлению Роджера, очень сложные закулисные переговоры. О'Кейси и Панэ полночи провели, торгуясь с мардуканцем, игравшим роль дворцового камергера: кому в конечном счете дозволено будет предстать перед королевскими очами.

Загвоздка была в телохранителях.

Панэ категорически отказывался отпускать Роджера куда-либо без сопровождения хотя бы отделения морпехов. Во-первых, потому что это неправильно. Член императорской семьи не должен встречаться с королем варваров, не будучи окружен свитой. Но куда важнее было другое – с какой стати он вообще должен доверять этому королю? И протокол, и здравый смысл в один голос требовали окружить Роджера усиленной охраной. Но и аборигены оказались далеко не дураками. Было очевидно, что в городе постоянно идет фракционная борьба. Количество телохранителей, которых можно приводить с собой к королю, было давным-давно строго регламентировано.

Простым жителям и торговцам не дозволялось не только приводить охранников, но даже носить оружие, хоть и символическое, – кстати, как и представителям малых Домов. Каждый глава Великого Дома – из них состоял городской совет – имел право прийти в сопровождении трех телохранителей – при условии, что общее их число не превысит пятнадцати. Поскольку в совет входило ровно пятнадцать членов, сам собой сложился обычай, согласно которому каждого советника сопровождал один охранник – в качестве атрибута высокого статуса.

Между тем Панэ настаивал на восьми сопровождающих – мол, меньше принцу никак нельзя. И здесь переговоры застопорились надолго.

В конце концов сошлись на цифре пять. Панэ долго упрямился, но все-таки вынужден был уступить. Ведь, если подумать, Роджер будет облачен в силовой скафандр, пятерка Джулиана также экипирована силовыми скафандрами, а это значит, что боевое превосходство уж точно не на стороне королевских стражников, сколько бы их ни было.

Дьявол, да пятерка морпехов в бронескафандрах способна разнести вдребезги весь этот Ку'Нкок!

– Пусть у тебя есть доблестные воины и волшебное оружие, но вас несомненно разобьют наголову, – добавил король.

– И все-таки, – мрачно сказал Роджер, – мы должны идти на север. Мы попытаемся заключить с кранолта мирный договор. – Он покачал головой и хлопнул в ладоши в тщетной попытке воспроизвести мардуканскии жест, эквивалентный человеческому пожатию плечами. – А если мира не будет, мы принесем им войну на лезвии ножа.

Король хлопнул верхними руками и одобрительно хрюкнул.

– Я желаю тебе удачи. Без кранолта мы вздохнем свободнее. Они не приходят к нам, сейчас они много слабее, чем в дни моего отца, но один лишь страх перед ними отпугивает торговцев от нашей реки. Если это в наших силах, мы дадим тебе любую помощь.

Он окинул тронный зал взглядом и снова хрюкнул.

– А теперь поговорим о лезвии ножа. Боюсь, я знаю, почему Д'Нал Корд вернулся так скоро.

Слова прозвучали внушительно, но, похоже, намерения короля были дружественными.

– Выйди же вперед, советник и брат моего друга Делкры, и поведай мне, какое злодейство заставило тебя покинуть возлюбленный тобой лесной ад на сей раз.

Корд важно шагнул вперед и простер руки к королю.

– Ксийя Кан, я приветствую тебя от имени Нашего Племени и от имени моего брата Д'Нэт Делкры. Я принес печальную весть: вырубки за Древесной границей продолжаются, а доставленные нам дротики и наконечники копий никуда не годятся. Я с глубоким прискорбием оповещаю тебя о том, что мой племянник и ученик Д'Нэт Делтан был убит, когда сломалось его копье. Это было негодное копье, иначе мой Делтан был бы жив.

Шаман сделал еще несколько шагов, медленно извлек из складок плаща наконечник копья и плавно, острием к себе, вручил его королю. Тот произвел тщательный осмотр. Внешне наконечник казался хорошим, но хватило одного удара по подлокотнику трона, чтобы он надломился, и на изломе был хорошо виден грязный цвет низкокачественного металла. Ксийя Кан явно помрачнел, положил наконечник себе на колени и жестом предложил Корду продолжать.

– Теперь он ушел в мир туманов. – Шаман с чувством хлопнул в ладоши. – И между нами лег долг крови. – Он сложил все четыре руки на груди и опустил глаза. – Теперь я… ази молодому принцу. Я иду с ним, мы достигнем далекого Войтана и волшебных земель, лежащих за ним. Я не узнаю, как возмещен долг, если твое решение, король, не будет быстрым и ясным. – Он поднял взгляд и яростно клацнул зубами. – Но одно я знаю: если ты снова пошлешь моему брату лишь пустые слова и никчемные обещания, ответом будет война на лезвии ножа. И тогда горящий Ку'Нкок вознесется в небо, чтобы слиться с павшим Войтаном.

ГЛАВА 26

Ксийя Кан вошел в аудиенц-зал и начал медленно подниматься по ступенькам трона. По его настоянию был срочно созван городской совет. И по его же настоянию все вооруженные телохранители, традиционно сопровождавшие советников, на сей раз остались за дверью. На первый взгляд, вооружены были только его собственные гвардейцы, выстроившиеся вдоль стен. Один жест – и они сорвутся с мест, пустят оружие в ход, и тогда конец интригам, отравлявшим всю его жизнь.

И тогда его династия уцелеет.

Поднявшись на возвышение, король сел и посмотрел на гвардейцев. Просто… посмотрел. Он позволил секундам течь в бездействии. Прошла минута. Еще одна. Теперь уже и самые непокорные советники отводили глаза, не в силах вынести тяжесть оскорбительно пристального королевского взгляда. Одни были смущены и озадачены, другие взволнованы и сердиты – в зависимости от характеров, понимания ситуации и собственной роли. Он чувствовал легкий звон нарастающего в зале напряжения, но не шевельнул и пальцем, чтобы разрушить его, и наконец, как и следовало ожидать, последовал взрыв ярости.

– Ксийя Кан, я глава Великого Дома, и у меня великое множество дел! – рявкнул В'Хилд Доума. – У меня нет времени для игр. Что все это значит?

Поскольку именно Доума был главной причиной королевского гнева, Ксийя Кан едва не сорвался. Его разозлило даже не то, что советник подменил хорошее оружие, предназначенное для Народа, плохим. Он был практически уверен в том, что подмена произошла хоть и в Доме В'Хилд, но без ведома Доумы. Но король не мог простить Доуме, что советник, на способности и верность которого он целиком полагался, позволил кому-то так непоправимо унизить свой Дом.

Однако он сумел справиться с чувствами и, сохраняя полную неподвижность, пристально смотрел в глаза клокочущему от злости советнику. Доума был далеко не слабак, но постепенно под тяжестью неумолимого взгляда короля его колючий взгляд потупился, и в зале снова повисла тягостная тишина.

Наконец король пошевелился.

Он оперся на подлокотник и сплюнул на пол.

– Женщины! – прорычал он.

Советники, одновременно смущенные и рассерженные, в замешательстве переглядывались. Король снова плюнул на пол.

– Женщины! – повторил он. – Я вижу перед собой одних только глупых женщин!

От замешательства не осталось и следа. Тщательно выбранное оскорбление вызвало лютый гнев, перевесивший все остальные чувства, несколько советников вскочили на ноги… Ксийя Кан заранее предупредил капитана гвардии, что такое может случиться, и копья охранников даже не шелохнулись. С этой вспышкой король собирался справиться самостоятельно. Его руки с силой опустились на подлокотники.

– Тишина!

Ядовитая ярость, звучавшая в его голосе, словно отточенное лезвие, одним махом перерезала поджилки возникшему шумному возмущению.

– Сядьте!

И под гневным взглядом старика все вновь опустились в кресла.

– Меня посетил Д'Нал Корд. Он навсегда уходит отсюда с чужаками. Теперь он ази их вождя.

– Прекрасно! – моментально отреагировал В'Хилд. – Надеюсь, когда он уйдет, Делкра наконец уразумеет, что мы не можем уследить за каждым крестьянином, который отправился в лес.

– Делкра заберет себе наши головы! – рявкнул король. – Все это время его удерживал только Корд, его родной брат, вы, дурачье! Уйдет он – и через день кс'интай прокатятся по нашим телам. И тогда нам нет спасения – если только мы не увеличим немедленно гвардию или если вы не отдадите мне под команду всех ваших стражников.

– Никогда! – закричал ПТрид и издевательски расхохотался. – Если варвары нападут на нас – чему я не верю, – стражники, как всегда, будут защищать свои собственные Дома. Защита города – долг короля, а не Домов, и так было всегда!

– Но никогда еще мы не стояли перед угрозой набега кс'интай. И если вы думаете, что после того, как наше копье убило сына Делкры и любимого ученика Корда, кс'интай не придут мстить, вы еще большее дурачье, чем я думал.

– Подумаешь, копье сломалось! – вновь расхохотался ПТрид. – Всего лишь одним варваром меньше. Было бы из-за чего терять сон.

– Подумаешь, всего лишь вот такое копье! – прорычал король и швырнул на пол полученный от Корда наконечник.

Плохонькое железо разлетелось на куски.

– Откуда это? – требовательно спросил Доума. – Только не из последней поставки!

– О нет, Доума! – ядовито ответил король. – Именно из последней. Из последней демоном проклятой партии. Твоей демоном проклятой партии товаров, за которую головой отвечаешь именно ты. И теперь я обязан отослать кс'интай твою голову.

– Это не моя вина! – завопил советник. – Я отправил им прекрасные железные наконечники. Я даже оказался в убытке!

– Какая разница, – сухо сказал король. – Вот что получили кс'интай. И вот что убило Делтана. Если кому-то есть что сказать, сейчас самое время.

Он тщетно пытался прочесть что-нибудь в глазах советников. Немногие осмеливались встретить его взгляд. После долгого молчания Джи'Рал Кесселот хлопнул вторыми руками.

– Чего ты ждешь от нас, король? Что мы должны сказать тебе? – спросил он. – Неужели ты думаешь, что один из нас хотел подвергнуть опасности наш прекрасный город? Ведь это и наш дом, и твой дом. Ради чего мы могли на это пойти?

– Многие из вас продадут матерей за обломок бронзы! – прошипел монарх. – Убирайтесь с глаз моих! Не думаю, что успею собрать еще один совет, прежде чем кс'интай хлынут через городские стены. И тогда горе вам, ибо ворота моей крепости будут закрыты для вас!

– … будут закрыты для вас!

– Как интересно! – сказал Панэ. Изображение, которое передавал наножучок, было паршивеньким, крупнозернистым – но ничего лучшего от микроскопического передатчика ожидать и не следовало. Зато компьютерная обработка звука делала его качество вполне приемлемым.